Чем отличается боярин от дворянина? Жизнь бояр и дворян. Значение и роль Боярской Думы

Бояре

Боярские дворы были окружены частоколом, и над ними возвышались 3-4 этажные бревенчатые башни, "повалуши"; бояре жили в "светлицах" со слюдяными окошками, а вокруг располагались службы, овины, хлевы, конюшни, обслуживаемые десятками дворовых холопов. Сокровенной частью боярской усадьбы был женский "терем": по восточному обычаю бояре держали своих женщин взаперти на женской половине дома.

Одевались бояре также на восточный манер: они носили парчовые халаты с длинными рукавами, колпаки, кафтаны и шубы; эта одежда отличалась от татарской только тем, что застегивалась на другую сторону. Герберштейн писал, что бояре во все дни предавались пьянству; пиры продолжались по несколько суток и количество блюд исчислялось десятками; даже церковь порицала бояр за неуемное стремление "насыщати беспрестанно тело и утучневати". Тучность почиталась за признак знатности, и, чтобы выпятить живот, его подпоясывали как можно ниже; другим свидетельством благородства была окладистая борода непомерной длины - и бояре соревновались друг с другом по части того, что считали дородностью.

Бояре были потомками викингов, которые когда-то завоевали страну славян и обратили часть из них в рабов-холопов. От далеких времен Киевской Руси у бояр остались "вотчины" - деревни, населенные рабами; у бояр были свои дружины из "боевых холопов" и "детей боярских", и, участвуя в походах, бояре приводили в вотчины новых рабов-пленных. В вотчинах жили и свободные крестьяне: бояре привлекали на свои земли неустроенных одиночек, давали им ссуды на обзаведение, но потом понемногу увеличивали повинности и обращали должников в кабалу. Уйти от хозяина работники могли, лишь заплатив "пожилое" и дождавшись очередного Юрьева дня (26 ноября) - но размеры "пожилого" были такими, что уйти удавалось немногим.

Бояре были полными хозяевами в своей вотчине, которая была для них "отчиной" и "отечеством"; могли казнить своих людей, могли миловать; княжеские наместники не могли входить в боярские села, и боярин был обязан князю лишь уплатой "дани" - налога, который раньше платили хану. По старинному обычаю боярин со своей дружиной мог наняться на службу к любому князю, даже в Литву - и при этом сохранял свою вотчину. Бояре служили "тысячниками" и "сотниками", наместниками в городах или волостелями в сельских волостях и получали за это "корм" - часть собираемых с поселян налогов. Наместник был судьей и воеводой; он судил и поддерживал порядок с помощью своих "тиунов" и "доводчиков", но ему не доверяли сбор налогов; их собирали посланные великим князем "писцы и даньщики".

Наместничество обычно давалось на год или два, а потом боярин возвращался в свою вотчину и жил там почти независимым владетелем. Бояре считали себя хозяевами земли русской; простые люди, завидев боярина, должны были "бить челом" - склоняться головой до земли, а встречаясь друг с другом, бояре обнимались и целовались, как теперь обнимаются и целуются правители суверенных государств. Среди московских бояр было много князей, покорившихся "государю всея Руси" и перешедших на службу в Москву, и много татарских "царевичей", получивших вотчины в Касимове и Звенигороде; примерно шестая часть боярских фамилий происходила из татар и четвертая часть - из Литвы. Пришедшие служить в Москву князья "подсиживали" старых бояр, и между ними начинались распри из-за "мест", где кому сидеть на пирах, и кто кому должен подчиняться по службе.

Спорщики вспоминали, кто из родни и на каких должностях служил великому князю, вели "местнический счет" и иной раз доходили до драки, били друг друга кулаками и таскали за бороды - впрочем, на Западе бывало и хуже, там бароны сражались на дуэлях или вели частные войны. Великий князь умел привести к порядку своих бояр, и Герберштейн писал, что московский государь своей властью "превосходит всех монархов мира". Это, конечно, было преувеличение: со времен Киевской Руси князья не принимали решений без совета со своими дружинниками-боярами, "Боярской думой", - и хотя Василий иногда решал дела "сам-третей у постели", традиция оставалась традицией.

Кроме того, при Василии III еще оставалось два удельных княжества; ими владели братья Василия, Андрей и Юрий. Василий III окончательно подчинил Псков и Рязань и лишил местных бояр власти - так же, как его отец лишил вотчин бояр в Новгороде. В Пскове, в Новгороде и в Литве еще сохранялись традиции Киевской Руси, там правили бояре и там собиралось вече, где бояре по своей воле ставили князя - "какого похотят". Чтобы противостоять татарам, "Государь всея Руси" стремился объединить страну и прекратить распри: ведь именно распри князей и бояр погубили Русь во времена Батыя.

Бояре же хотели сохранить свою власть и в надежде смотрели на милую их сердцу Литву с ее вечами и радами, на которые допускались только "высокородные паны". В те времена "отечество" означало не огромную Россию, а маленькую боярскую вотчину, и новгородские бояре попытались передать свое отечество - Новгород - королю Казимиру. Иван III казнил сто новгородских бояр, а у остальных отнял вотчины и освободил их рабов - простой народ радовался делам князя, а бояре называли Ивана III "Грозным". Следуя заветам отца, Василий III лишил вотчин бояр Рязани и Пскова - но московские бояре еще сохраняли свою силу, и главная борьба была впереди.

Крестьяне

Как ни велики были боярские вотчины, основную часть населения Руси составляли не боярские холопы, а свободные "черносошные" крестьяне, жившие на землях великого князя. Как в прежние времена, крестьяне жили общинными "мирами" - маленькими деревнями в несколько домов, и некоторые из этих "миров" по-прежнему пахали на подсеках - вырубленных и выжженных участках леса. На подсеке все работы производились вместе, вместе рубили лес и вместе пахали - пней при этом не корчевали, и это вызывало удивление иностранцев, привыкших к ровным полям Европы.

В XVI веке большая часть лесов была уже сведена и крестьянам приходилось пахать на старых подсеках, "пустошах". Теперь пахари могли работать и в одиночку; там, где земли не хватало, поля были разделены на семейные наделы, но время от времени переделялись. Это была обычная система земледелия, бытовавшая во всех странах в эпоху расселения земледельцев и освоения лесов. Однако в Западной Европе эта эпоха первоначальной колонизации пришлась на I тысячелетие до нашей эры, а на Русь она пришла много позже, поэтому община с переделами была давно забыта на Западе, там восторжествовала частная собственность - а на Руси сохранился коллективизм и общинный быт.

Многие работы проводились общинниками коллективно - этот обычай назывался "помочи". Все вместе строили дома, вывозили навоз на поля, косили; если в семье заболел кормилец, то вся община помогала пахать его поле. Женщины вместе трепали лен, пряли, рубили капусту; молодежь после таких работ устраивала вечеринки, "капустки" и "посиделки" с песнями и плясками до глубокой ночи - потом в дом вносили солому и устраивались спать попарно; если девушке не нравился доставшийся ей парень, то она пряталась от него на печи - это называлось "дае гарбуза". Детей, которые рождались после такой "капустки", называли "капустничками", и поскольку отец ребенка был неизвестен, то говорили, что их нашли в капусте.

Сыновей женили в 16-18 лет, а дочерей в 12-13, причем свадьбу праздновала вся община: деревня жениха разыгрывала "набег" на деревню невесты с целью ее "украсть"; жених назывался "князем", его сопровождала "дружина" во главе с "боярами" и "тысяцким", знаменосец-"хорунжий" нес знамя. Община невесты делала вид, что обороняется; навстречу жениху выходили парни с дубинками и начинались переговоры; в конце концов, жених "выкупал" невесту у парней и у братьев; родители невесты по перенятому у татар обычаю получали калым - однако этот выкуп был не столь велик, как у мусульман. Укрытую покрывалом невесту усаживали в повозку - ее лица никто не видел, и поэтому-то девушку и называли "не веста", "неизвестная". Жених трижды обходил вокруг повозки и, слегка ударяя невесту кнутом, говорил: "Оставь отцовское, прими мое!" - вероятно, этот обычай и имел в виду Герберштейн, когда писал, что русские женщины считают побои символом любви.

Свадьба заканчивалась трехдневным пиром, в котором участвовала вся деревня; на такой пир в прошлом веке уходило 20-30 ведер водки - но в XVI столетии крестьяне пили не водку, а мед и пиво. Татарские обычаи отозвались на Руси запрещением крестьянам пить спиртное во все дни, кроме свадеб и больших праздников, - тогда, на Рождество, Пасху, Троицу, вся деревня собиралась на пир-братание, "братчину"; возле деревенской часовни ставили столы, выносили иконы и, помолившись, приступали к пиршеству. На братчинах мирили поссорившихся и творили общинный суд; выбирали старосту и десятского. Волостелям и их людям было запрещено приходить на братчины без приглашения, просить угощение и вмешиваться в дела общины: "Если же кто позовет к себе тиуна или доводчика пить на пир или на братчину, то они, пивши, тут не ночуют, ночуют в другой деревне и насадок с пиров и братчин не берут".

Братчина судила по мелким проступкам; серьезные дела решал волостель - "но без старосты и без лучших людей волостель и его тиун суда не судят", говорят грамоты. Налоги собирал даньщик вместе со старостой, сверяясь с "переписной книгой", где были переписаны все дворы с количеством пахотной земли, высеиваемого хлеба и скашиваемого сена, а также указывалось, сколько надо платить "дани" и "корма". Даньщик не смел взять больше положенного, однако если со времен переписи какой-то хозяин умер, то до новой переписи "мир" должен был платить за него. Налоги составляли около четверти урожая, и крестьяне жили довольно зажиточно, средняя семья имела 2-3 коровы, 3-4 лошади и 12-15 десятин пашни - в 4-5 раз больше, чем в конце XIX века!

Однако приходилось много работать, если в прежние времена на подсеке урожай достигал сам-10, то в поле он был втрое меньше; поля надо было удобрять навозом и чередовать культуры: так появилась трехпольная система, когда один год сеяли озимую рожь, другой год - яровые культуры, а на третий год оставляли землю под паром. Перед посевом поле пахали три раза специальной сохой с отвалом, которая не просто царапала землю, как раньше, а переворачивала пласты - но и при всех этих новшествах земля быстро "выпахивалась", и через 20-30 лет надо было искать новые поля - если они еще оставались в округе.

Короткое северное лето не давало крестьянину времени для отдыха, и в страду работали от восхода до заката. Крестьяне не знали, что такое роскошь; избы были маленькими, в одну комнату, одежда - домотканные рубахи, но на ногах носили сапоги, а не лапти, как позже. Грамотный крестьянин был редкостью, развлечения были грубыми: ходившие по деревням скоморохи устраивали схватки с прирученными медведями, показывали "блудные" представления и "сквернословили". Русское "сквернословие" состояло в основном из татарских слов, которые из-за ненависти, которую питали к татарам на Руси, прибрели ругательный смысл: голова - "башка", старуха - "карга", старик - "бабай", здоровяк - "болван"; тюркское выражение "бель мес" ("не понимаю") превратилось в "балбеса".

Юродивые

Сродни скоморохам были юродивые, собратья восточных дервишей. "Они ходят совершенно нагими даже зимой в самые сильные морозы, - свидетельствует заезжий иноземец, - посреди тела перевязаны лохмотьями, а многие еще с веригами на шее... Их считают пророками и весьма святыми мужами, поэтому и дозволяют им говорить свободно, все, что хотят, хотя бы даже о самом боге... Вот почему блаженных народ очень любит, ибо они... указывают на недостатки знатных, о которых никто другой и говорить не смеет..."

Развлечения

Любимым развлечением были кулачные бои: на масленицу одна деревня выходила на другую драться на кулаках, и дрались до крови, бывали и убитые. Суд тоже часто сводился к поединку на кулаках - хотя Иван III издал Судебник с писаными законами. В семье суд и расправу творил муж: "Если жена, или сын или дочь слова и приказания не слушают, - говорит "Домострой", - не боятся, не делают того, что муж, отец или мать повелевают, то их плетью постегать, смотря по вине; а бить их наедине, не при людях наказывать. За какую-либо вину не бить по уху, по лицу, под сердце кулаком, пинком, не колотить посохом, ничем железным и деревянным не ударять. Тот, кто в сердцах так бьет, может большой вред причинить: слепоту, глухоту, повреждение руки или ноги. Должно бить плетью: и разумно, и больно, и страшно, и здорово. Когда вина велика, когда ослушание или небрежение было значительное, то снять рубашку и плеткой вежливенько побить, за руки держа, да, побив, чтобы гнева не было, сказать ласковое слово".

Образование

Дела с образованием обстояли плохо у всех сословий: половина бояр не могла "руку к письму приложить". "А преж всего в Российском царстве многие училища бывали, грамоте и писати, и пети гораздо много было..." - жаловались священники на церковном соборе. Центрами грамотности оставались монастыри: там хранились книги, уцелевшие еще со времен нашествия, сборники "греческой премудрости"; один из таких сборников, "Шестоднев" Иоанна Болгарина, содержал выдержки из Аристотеля, Платона и Демокрита. Из Византии пришли на Русь и начатки математических знаний; таблица умножения называлась "счет греческих купцов", а числа записывали на греческий манер, с помощью букв. Так же, как в Греции, самым популярным чтением были жития святых; Русь продолжала питаться греческой культурой, и монахи ездили учиться в Грецию, где на горе Афон располагались знаменитые монастыри.

На Афоне учился и священник Нил Сорский, известный своей проповедью нестяжательства: он говорил, что монахи не должны копить богатства, а жить от "трудов рук своих". Эти проповеди не нравились русским архиереям, и один из них, Иосиф Волоцкий, вступил в спор с отшельником, доказывая, что "богатства церкви - божье богатство". Нестяжателей поддерживал и Максим Грек, ученый монах с Афона, приглашенный на Русь для исправления богослужебных книг: от многократного переписывания в них появились пропуски и ошибки.

Максим Грек учился во Флоренции, был знаком с Савонаролой и итальянскими гуманистами. Он принес в далекую северную страну дух свободомыслия и не побоялся прямо сказать Василию III, что в своем стремлении к самодержавию великий князь не желает знать ни греческого, ни римского закона: отказывает в верховенстве над русской церковью, как константинопольскому патриарху, так и римскому папе. Ученый грек был схвачен и предан суду; его обвинили в том, что он неверно правил книги, "заглаживал" святые слова; Максим был сослан в монастырь и там, сидя в заточении, написал "многие книги душеполезные" - в том числе "Грамматику греческую и русскую".

Русская церковь настороженно следила за учеными иноземцами, опасаясь, что они принесут "ересь". Такой случай уже был в конце XV века, когда в Новгород приехал еврейский купец Схария; он привез много книг и "соблазнил" в иудейскую веру немало новгородцев. Среди еретических книг был "Трактат о сфере" испанского иудея Иоанна де Скрабоско - он был переведен на русский язык, и, возможно, что из этой книги на Руси узнали о сферичности Земли. Другая еретическая книга, "Шестокрыл" Иммануэла бен-Якоба, была использована новгородским архиепископом Геннадием для составления таблиц, определяющих дату пасхи.

Однако, позаимствовав у новгородских иудеев их знания, Геннадий подверг "еретиков" жестокой казни: на них одели берестяные шлемы с надписью "се есть сатанино воинство", посадили на лошадей лицом назад и возили по городу под улюлюканье прохожих; потом шлемы подожгли и многие "еретики" умерли от ожогов. "Шестокрыл" был запрещен церковью - так же, как астрологические альманахи с предсказаниями, завезенные на Русь немцем Николаем из Любека; все это относилось к "злым ересям": "рафли, шестокрыл, остоломия, альманах, звездочет, аристотелевы врата и иные коби бесовские".

Церковь не советовала смотреть на небо: когда Герберштейн спросил о широте Москвы, ему не без опаски ответили, что по "неверному слуху" будет 58 градусов. Немецкий посол взял астролябию и занялся измерениями - у него получилось 50 градусов (в действительности - 56 градусов). Герберштейн предлагал русским дипломатам европейские карты и просил у них карту России, но ничего не добился: на Руси еще не было географических карт. Правда, писцы и даньщики в целях учета измеряли поля и делали "чертежи"; при этом в качестве руководства часто использовался трактат арабского математика ал-Газали, переведенный на русский язык, должно быть, по приказу какого-нибудь баскака.

Будучи в Москве Герберштейн попросил боярина Ляцкого составить карту России, но прошло двадцать лет прежде чем Ляцкой смог выполнить эту просьбу. Это была необычная карта: по арабской традиции юг на ней располагался вверху, а север - внизу; недалеко от Твери на карте было изображено загадочное озеро, из которого вытекали Волга, Днепр и Даугава. Во времена составления карты Ляцкой жил в Литве; он служил польскому королю Сигизмунду, и карта была создана не из добрых намерений: она лежала на столе короля, когда он готовил новый поход на Русь. Литва и Русь были исконно враждебны друг другу, но сама по себе Литва не была опасным противником. Наибольшее зло для Руси заключалось в том, что Литва находилась в династической унии с Польшей, и польский король был вместе с тем Великим князем Литовским - противником Руси была не только Литва, но и Польша.

Боя́ре - высшее сословие на Руси 10-17 веков (наряду с великими и удельными князьями). Бояре играли ведущую роль после великого князя в управлении государством. Происхождение термина не выяснено. Возникновение бояр относят ко времени становления Древнерусского государства 9 века. В 10-11 веках выделялись княжеские бояре - княжи мужи (огнищане) и т. н. земские бояре (старцы градские) - потомки родоплеменной знати. С 11 века, вследствие наделения землей княжих мужей, они сливаются с земскими боярами в единое боярское сословие.

Будучи вассалами князя, бояре были обязаны служить в его войске, но пользовались правом отъезда к другому князю, были полными господами в своих вотчинах, сами имели вассалов. В период раздробленности Руси в 12-15 веках с ослаблением княжеской власти усилилась экономическая мощь бояр, возросло их политическое влияние, стремление к самостоятельности. В Галицко-Волынском княжестве в 13 веке, в Новгородской земле государственные дела решались на боярских советах. Влияние бояр в Черниговском, Полоцко-Минском, Муромо-Рязанском княжествах не позволило сложиться сильной княжеской власти.

В борьбе с боярами-вотчинниками князья опирались на служилых бояр и дворян. Усиление великокняжеской власти со второй половины 14 века привело к появлению путных бояр , которые управляли отраслями дворцового хозяйства (конюший, сокольничий, чашничий) и отдельными территориями, отдававшимися им в кормление (воеводы). В 14-15 веках, по мере складывания централизованного государства, права бояр ограничивались (сужение рамок иммунитета, стеснение и отмена к концу 15 в. права отъезда к другому господину), происходили изменения в социальном составе бояр. С 15 века в Русском государстве боярин становится высшим чином среди «служилых людей по отечеству». Звание боярина давало право участвовать в заседаниях Боярской думы, было высшим думным чином. Традиционно бояре занимали главные административные, судебные и военные должности, возглавляли приказы.

С образованием в конце 15 века Русского централизованного государства социально-экономические и политические привилегии бояр-вотчинников были значительно урезаны; власть жестко подавляла выступления бояр, которые сопротивлялись централизаторской политике. Особенно сильный удар боярской аристократии нанесла опричнина Ивана IV. В 17 веке состав бояр сильно изменился, многие знатные роды пресеклись, другие экономически ослабли, большое значение приобрели служилые бояре и дворянство. Благодаря этому происходило стирание различий между боярами и дворянами, чему способствовала тенденция к слиянию поместного и вотчинного землевладений, юридически оформленная в 1714. В бытовом значении в России 17 века боярами для зависимого от них населения были все помещики; позже это слово модифицировалось в понятия «баре», «барин». Отмена в 1682 местничества подорвала влияние боярства на государственные дела. Звание боярина было отменено Петром I в начале 18 века.

Бояре в Валахии и Молдавии (рум. boerii) - класс феодалов, сложившийся в 14 веке. Бояре делились на родовых, владевших баштинами (вотчинами), и поместных, владевших жалованными поместьями (мошиями). Со временем различие между ними стало стираться. В независимой Румынии 19 веке состав бояр стал пополняться выходцами из крупного купечества и чиновничества. Здесь бояре как класс был ликвидирован в результате осуществления закона об аграрной реформе 22 марта 1945.

Боярское обхождение XVI-XVII столетий частично заимствовано из дворцового этикета Византии, но во многом сохранило народные обычаи.

Россия этого периода была феодальным государством. Крепостное крестьянство жестоко угнеталось, зато крупные феодалы (и в частности бояре) неслыханно обогащались. В политическом и экономическом отношении боярство России никогда не было монолитным – этому мешала постоянная родовая вражда, столкновение личных интересов. Любой ценой бояре старались добиться наибольшего влияния на царя и его родню, шла борьба за захват самых выгодных должностей, неоднократно предпринимались попытки дворцовых переворотов. В этой борьбе все средства были хороши, лишь бы они приводили к поставленной цели, – клевета, доносы, подложные письма, наушничество, поджоги, убийства. Все это оказало огромное влияние на жизнь боярства. Яркой внешней стороной боярского быта оказались особенности в правилах этикета – обхождении.

Основное в облике боярина – его крайняя внешняя сдержанность. Боярин старался меньше говорить, а если и позволял себе пространные речи, то произносил их так, чтобы не выдать настоящей мысли и не раскрыть своих интересов. Этому обучали боярских детей, и так же вели себя слуги боярина. Если слугу посылали по делу, то ему наказывали не смотреть по сторонам, не разговаривать с посторонними (хотя ему не возбранялось подслушивать), а в разговоре по делу сказать только то, с чем он был послан. Замкнутость в поведении считалась достоинством. Основой красоты боярина (среднего и пожилого возраста) считалась дородность. Чем толще был боярин, чем пышнее и длиннее были его усы и борода, тем большего почета он удостаивался. Людей с такой внешностью специально приглашали к царскому двору, особенно на приемы иностранных послов. Дородность свидетельствовала о том, что этот человек не работал, что он богат и знатен. Для того чтобы еще больше подчеркнуть свою толщину, бояре подпоясывались не по талии, а под животом.

Особенностью в пластическом стиле поведения было стремление к неподвижности. Общий характер движений отличался медлительностью, плавностью и широтой. Боярин редко торопился. Он соблюдал достоинство и величавость. Такому пластическому стилю помогал костюм.

"На сорочку и штаны, – пишет Олеарий, – они надевают узкие одеяния вроде наших камзолов, только длинные до колен и с длинными рукавами, которые перед кистью руки собираются в складки; сзади у шеи у них воротник в четверть локтя длиной и шириной... выступая над остальными одеждами, он поднимается на затылке. Это одеяние они называют кафтаном. Поверх кафтана некоторые носят еще длинное одеяние, которое доходит до икр или спускается ниже их и называется ферязью...

Над всем этим у них длинные одеяния, опускающиеся до ног, таковые они надевают, когда выходят на улицу. У этих наружных кафтанов сзади на плечах широкие вороты, спереди сверху вниз и с боков прорези с тесемками, вышитыми золотом, а иногда жемчугом, на тесемках же висят длинные кисти. Рукава у них почти такой же длины, как и кафтан, но очень узки, их на руках собирают во многое складки, так что едва удается просунуть руки: иногда же, идя, они дают рукавам свисать ниже рук. На головы все они надевают шапки... из черного лисьего или собольего меха длиной в локоть... (на ногах) короткие, спереди заостряющиеся сапоги..."1 Дородный боярин держался очень прямо, живот выставлял вперед – это типичная осанка. Для того чтобы тело не падало вперед, боярину приходилось отклонять верх спины назад, что приподнимало грудь. Шею следовало держать вертикально, так как наклонять ее мешала высокая боярская шапка ("Горловка"). Боярин плотно и уверенно стоял на земле – для этого он широко расставлял ноги. Наиболее типичными положениями рук были:

1) руки, свободно висящие вдоль туловища; 2) одна свободно висела, другая упиралась в бок; 3) обе руки упирались в бока. В положении сидя ноги чаще всего были расставлены, туловище держали прямо, кисти рук лежали на коленях или упирались в них. Сидя за столом, бояре держали предплечья рук на краю стола, а кисти на столе.

Туалет боярина (три верхних платья, длинных, шитых золотом и украшенных драгоценными камнями, жемчугом и мехами) был тяжел, он очень сковывал тело и мешал движениям (есть сведения, что парадный костюм царя Федора весил 80 (?!) килограммов, столько же весил выходной костюм патриарха). Естественно, в таком костюме двигаться можно было только плавно, спокойно, идти небольшими шагами. Во время ходьбы боярин не говорил, а если ему надо было что-то сказать, – останавливался.

Боярское обхождение требовало, чтобы к другим представителям своего сословия обращались приветливо, но всегда в соответствии с родовой гордостью. Не следовало обижать другого человека пренебрежительным к нему отношением, но лучше обидеть его, чем принизить себя. В зависимости от ситуации этикет XVI-XVII столетий давал возможность приветствовать и отвечать на приветствия четырьмя способами:

1) наклоном головы; 2) поклоном в пояс ("малым обычаем"); 3) поклоном до земли ("большим обычаем"), когда сначала левой рукой снимали шапку, затем правой рукой касались левого плеча, а вслед за тем, наклоняясь, касались пола правой рукой; 4) падением на колени и касанием лбом пола ("бить челом"). Четвертым способом пользовались редко, только беднейшие из бояр и только при встрече с царем, а тремя первыми в быту пользовались очень часто. 1 А, Олеарий. Описание путешествия в Московию и через Московию а Персию и обратно, СПБ., 1906, стр. 174-176. Поклоны были не только приветствием, они служили формой благодарности. При благодарности количество поклонов не ограничивалось и зависело от степени признательности того, кому была оказана услуга. Для примера можно указать, что князь Трубецкой за милость царя, отправившего его в Польский поход 1654 года, благодарил "большим обычаем" тридцать раз. Челядь также пользовалась разными формами поклонов, и выбор зависел от ситуации. Крестьяне приветствовали своего боярина, только падая на колени, то есть били "челом". Поведение крестьянина при встрече с боярином должно было выражать смирение, а облик боярина – власть. В боярских семьях тщательно подчеркивалось (но иногда это было фикцией) полная и непрерывная власть главы семьи – отца. Отец в боярской семье был полновластным хозяином над женой, детьми и слугами. То, что мог позволить себе боярин, не дозволялось никому в семье. Выполнялась любая его прихоть, жена была его послушной, беспрекословной рабой (так воспитывались боярышни), дети-слугами. Если шла боярская семья, то впереди шел боярин, следом за ним жена, затем дети и, наконец, слуги. Но иногда боярин разрешал жене идти рядом с собою. Для окружающих это было проявлением благосклонности и милости боярина к жене. Считалось неприличным ходить пешком, ездили на самые незначительные расстояния. Если приходилось пройти какое-то расстояние, то боярина поддерживали под руки двое слуг, а третий сзади должен был вести его коня. Сам боярин никогда не трудился, но делал вид, что старается собственноручно кормить свой скот; это считалось почетным занятием.

Когда боярин съезжал со двора, его должны были сопровождать слуги, и чем больше их было, тем почетнее был выезд; никакого установленного порядка в таком выезде не придерживались: челядь окружала своего господина. Степень достоинства боярина зависела не от того места, которое он занимал на государевой службе, а от его "породы" – знатности рода. По породам рассаживались бояре в Государственной думе: кто знатнее, тот ближе к царю, а кто похуже – тот подальше. Этот этикет выполнялся при размещении на пиру: более знатные садились ближе к хозяину.

На пиру полагалось как можно больше есть и пить – в этом проявлялось уважение к хозяину. Ели руками, но пользовались ложкой и ножом. Пить полагалось "полным горлом". Отхлебывать вино, пиво, брагу и меды считалось неприличным. На пирах были развлечения – челядь хозяина пела и плясала. Особенно любили пляски девушек. Иногда плясали и молодые бояре (из неженатых). Большим успехом пользовались скоморохи.

Если хозяин хотел оказать гостям самую высокую честь, он выводил к ним перед обедом свою жену для совершения "поцелуйного обряда". Жена становилась на невысокий помост, рядом с ней ставили "ендову" (бадью зелена вина) и подавали чарку. Только при очень дружелюбных отношениях с гостями хозяин иногда раскрывал двери терема, чтобы показать его сокровище – хозяйку дома. Это был торжественный обычай, в котором женщина – жена хозяина или жена его сына, или замужняя дочь – чествовалась с особым поклонением. Войдя в столовую, хозяйка кланялась гостям "малым обычаем", т.е. в пояс, становилась на невысокий помост, рядом с ней ставили вино; гости кланялись ей "большим обычаем". Затем кланялся гостям хозяин "большим обычаем" с просьбой, чтобы гости изволили целовать его жену. Гости просили хозяина, чтобы он сам наперед целовал жену. Тот уступал этой просьбе и первый целовал жену, а за ним все гости один за другим кланялись хозяйке в землю, подходили и целовали ее, а отойдя, опять кланялись ей "большим обычаем". Хозяйка отвечала каждому "малым обычаем". После этого хозяйка подносила гостям по чарке двойного или тройного зелена вина, а хозяин кланялся каждому "большим обычаем", прося "вино выкушать". Но гости просили, чтобы первыми пили хозяева; тогда хозяин приказывал наперед пить своей жене, потом пил сам, а затем с хозяйкой обносил гостей, каждый из которых снова кланялся хозяйке "большим обычаем", пил вино и, отдав посуду, снова кланялся ей до земли. После угощения хозяйка, поклонившись, уходила к себе на беседу к своим гостям, женам мужчин, пировавших с боярином. В самый обед, когда подавали круглые пироги, к гостям выходили жены сыновей хозяина или его замужние дочери. В этом случае обряд угощения вином происходил точно так же. По просьбе мужа гости выходили из-за стола к дверям, кланялись женщинам, целовали их, пили вино, снова кланялись и садились по местам, а те удалялись на женскую половину. Дочери-девицы на подобную церемонию никогда не выходили и никогда мужчинам не показывались. Иностранцы свидетельствуют, что поцелуйный обряд выполнялся крайне редко, причем целовали только в обе щеки, но ни в коем случае не в губы.

Женщины тщательно наряжались к такому выходу и часто меняли платья даже во время церемонии. Выходили они в сопровождении замужних женщин или вдов из служащих боярских барынь. Выход замужних дочерей и жен сыновей бывал перед окончанием пира. Подавая вино каждому гостю, женщина сама пригубливала чарку. Этот обряд подтверждает разделение дома на мужскую и женскую половины и вместе с тем показывает, что личность женщины – хозяйки дома приобретала для дружеского общества высокий смысл домодержицы. В обряде земного поклона выражалась самая высокая степень уважения к женщине, ибо земные поклоны были почетной формой чествования в допетровской Руси.

Пир заканчивался подношением подарков: гости одаривали хозяина, а хозяин – гостей. Гости уходили все сразу.

Только на свадьбах женщины (и в том числе девушки) пировали вместе с мужчинами. На этих пирах было гораздо больше развлечений. Пели и плясали не только дворовые девки, но и боярышни. На свадебном пиру и в аналогичных торжественных случаях боярин выводил жену за руку следующим способом: протягивал свою левую руку ладонью вверх, она накладывала на эту руку свою правую ладонь; боярин прикрывал кисть руки боярыни большим пальцем и, почти вытянув руку вперед влево, вел жену. Весь его облик показывал, что он властелин жены, семьи и всего дома. Иностранцы утверждали, что религиозность русского боярства была кажущейся; однако бояре придавали большое значение выполнению церковных обрядов, традиций, тщательно соблюдали посты и отмечали специальные церковные даты и праздники. Боярин и члены его семьи старательно показывали свои христианские добродетели в различных внешних проявлениях, но соблюдая личное достоинство. Так, несмотря на утверждение религии, что перед богом все равны, поместный боярин даже в церкви стоял на особом месте, впереди других молящихся, ему первому подносился крест при благословении и освященная просфора (белый, особой формы хлеб). Никакого смирения в делах и поступках у боярина не было, однако в поведении он стремился напомнить о своей близости к религии; так, например, любили ходить с высокой и тяжелой тростью, напоминавшей монашеский или митрополичий посох, – это свидетельствовало о степенстве и религиозности. Идти во дворец или в храм с посохом было обычаем и почиталось благочестием и порядочностью. Однако этикет не позволял боярину входить в комнаты с посохом, его оставляли в сенях. Посох был постоянной принадлежностью священнослужителей высоких званий, они с ним почти никогда не расставались.

Внешне религиозность боярства выражалась в неукоснительном соблюдении ряда правил. Так, например, после вечерней церковной службы или домашнего моления ни пить, ни есть, ни говорить уже не полагалось – это грех. Перед тем, как лечь в постель, надо было отдать богу еще три земных поклона. Почти всегда в руках были четки, чтобы не забывать сотворить молитву перед началом любого дела. Даже домашние дела следовало начинать с поясных и земных поклонов, сопровождаемых крестным знамением. Каждое дело следовало делать молча, а если и была беседа, то только о том деле, которое исполнялось; в это время было недопустимо развлекаться посторонней беседой и тем более петь. Перед едой совершался обязательный обряд – монастырский обычай возношения хлеба в честь богородицы. Это было принято не только в боярском доме, но и в царском быту. Все поучения Домостроя сводились к одной цели – сделать домашнюю жизнь почти непрерывным молением, отвержением от всяких мирских удовольствий и развлечений, так как веселье греховно.

Однако правила церкви и Домостроя часто нарушались боярами, хотя внешне и: старались подчеркнуть благочиние домашнего быта. Бояре охотились, пировали, устраивали и другие развлечения; боярыни принимали гостей, давали пиры и т. д.

Красота женской пластики выражалась в сдержанности, плавности, мягкости и даже некоторой робости движений. Для женщин и девушек правила этикета были особыми. Так, например, если мужчины довольно часто кланялись "большим обычаем", то этот поклон для боярыни и боярышни был недопустим. Он выполнялся только в случае беременности, когда боярыня не могла при надобности "бить челом". В этом случае движения "большого обычая" были скромны, сдержанны и медлительны. Женщины никогда не обнажали голову. Вообще оказаться простоволосой в обществе для женщины – верх бесстыдства. Боярышня всегда носила кокошник, а замужняя – кику. Голова простой женщины также всегда была прикрыта: у молодой – платочком или наколкой, у пожилой – повойником.

Типичная поза боярыни – статная осанка, глаза опущены, особенно при разговоре с мужчиной; смотреть ему в глаза – неприлично. Опущены были и руки женщины. Помогать в беседе жестом – категорически запрещалось. Допускалось держать одну руку около груди, но вторая должна была быть внизу. Складывать руки под грудью – неприлично, так могла делать только простая, много работавшая женщина. Походка девушки и молодой боярыни отличалась легкостью и грациозностью. Идеалом считалась грациозность лебедя; когда хвалили внешний вид девушки и ее пластику, то сравнивали ее с лебедушкой. Женщины ходили мелкими шагами, и казалось, что стопу ставили с носка; такое впечатление создавали очень высокие каблуки – до 12 см. Естественно, на таких каблуках надо было идти очень осторожно и медленно. Основным занятием женщин были различные рукоделия – вышивания и плетение кружев. Слушали рассказы и сказки мамушек и нянюшек и много молились. При приеме гостей в тереме развлекались беседой, но считалось неприличным, если хозяйка в то же время не была занята каким-нибудь делом, например вышиванием. Угощение в таком приеме было обязательно.

Теремное затворничество было ярким проявлением отношения к женщине на Руси в XVI-XVII веках. Но есть сведения, что в более ранний период положение женщины было свободнее. Однако степень этой свободы неизвестна, хотя можно догадываться, что женщины все же редко принимали участие в общественной жизни.. В XVI-XVII столетиях женщина в боярской семье была полностью отделена от мира. Единственное, что ей было доступно, – это молитва. Заботу о личности женщины взяла на себя церковь.

Только в редких случаях, да и то в более ранний период истории, женщина появлялась наравне с мужчинами. Это случалось, 304 когда после смерти мужа вдова получала вотчинные права. Есть описание того, как Новгородка боярыня Марфа Борецкая пировала в обществе мужчин, новгородских бояр. Пригласив к себе преподобного Зосиму, она не только пожелала получить его благословение для себя и дочерей, но посадила его вместе с ними за стол. На этом же пиру были и другие мужчины. Правда, нравы новгородских бояр были более свободными, чем нравы бояр московских.

Подобное положение "матерой вдовы" типично для Руси XIV-XV веков, когда укреплялось вотчинное владение землей. Матерая вдова на своей вотчине полностью заменяла покойного мужа и справляла за него мужские обязанности. По необходимости эти женщины являлись общественными деятелями, они бывали в мужском обществе, сидели в думе – совете с боярами, принимали послов, т.е. полностью становились на место мужчины.

В XV веке Софья Палеолог принимала у себя "венецейского" посланника и любезно с ним беседовала. Но Софья была иноземка, и этим можно объяснить некоторую свободу ее поведения, однако известно, что и наши княгини придерживались тех же обычаев: так. в начале XVI века к рязанской княгине были посланы послы, которые должны были передать ей лично послание великого князя. Но эта свобода постепенно исчезала, и к середине XVI века затворничество женщины стало обязательным. С развитием самодержавия и единодержавия мужчины не давали возможность женщине приоткрыть двери терема. Постепенно ее затворничество становится необходимостью. Домострой даже не предполагал, чтобы жены, не говоря уже о дочерях, могли входить в мужское общество. Положение женщины к середине XVI века стало совсем плачевным. По правилам Домостроя женщина честна только тогда, когда сидит дома, когда она никого не видит. Ей весьма редко позволялось ходить в храм, еще реже – на дружеские беседы.

Начиная со второй половины XVI века и в XVII веке знатные люди даже в семейном быту не показывали своих жен и дочерей не только посторонним людям, но даже самым близким родственникам мужчинам.

Именно поэтому русскому боярству казались столь невероятными предпринятые царем Петром I реформы в общественной жизни. Требование носить короткое европейское платье, брить бороды и подстригать усы, вывозить своих жен и дочерей в открытых платьях на ассамблеи, где женщины садились рядом с мужчинами, танцевали невероятные по бесстыдству (с точки зрения Домостроя) танцы, – вызывали огромное сопротивление бояр.

При всех трудностях в проведении этих реформ русское дворянское общество в XVII веке все же принимает новые формы светской жизни, начинает подражать Западной Европе в модах, обхождении и домашнем быту.

Однако многое из установлений Домостроя XVI века упорно держалось в купеческой и мещанской среде в XVIII и даже XIX столетиях.

Глава тридцать четвертая

В 16 веке сложилась модель социально-экономических отношений которая просуществовала вплоть до революции 1917 года, несомненно она претерпевала изменения, но основы были заложены именно тогда. Начало «Новой России» было положено при правлении Ивана третьего. А некоторые экономические основы заложенные тогда, отражают положение России на мировом рынке даже сегодня.

Стоит отметить что за сто лес с 1500 по 1600, Россия претерпела огромные изменения. Так территория увеличилась в два раза, вместе с этим произошел и рост населения, более 11 млн. Из некогда разрозненных областей, не имеющих общей столицы, Русь эволюционировала в Российскую империю, огромное государство с которым была обязана считаться Европа.

Население можно условно поделить на 4 класса. Сперва стоит поговорить о людях перемещающихся с место на место, перебивающихся редкими подработками, одним словом ведущих кочевой образ жизни. Естественно определить их численность невозможно, но мотивы такой жизни довольно незамысловаты, эти люди бежали от уплаты налогов и прочих гражданских обязательств.

Вторая группа-это духовенство численность приблизительно была равна 150 тыс человек, включая членов семей. Духовенство было весьма малочисленным относительно общей численности, и составляло всего 1%.

Служивые люди составляли около 5% от общей массы, причем в эту категорию попадают как благородные сословия, так и призванные на службу люди. Призванными людьми были стрельцы, пушкари, пограничники, казаки, таможенник, городовые и прочие.

Оставшиеся 93-94 % были крестьянами, либо мелкими купцами.

При этом лишь 5% населения проживает в городах, остальная часть в городах. Хотя стоит отметить что с 1500 по 1550 год, количество городов выросло с 96 до 160. По количеству населения лидирует столица Москва 100 тыс. за ней Новгород и Псков приблизительно по 30-40 тыс. Несмотря на такое количество земледельцев, свою землю имеют единицы. Большая же часть занята обработкой земли государственной либо земли благородных людей. Крестьяне обрабатывающие государственную землю, условно считались арендаторами и жили куда лучше людей работающих на барина, поскольку чаще всего на земле барина были люди крепостные.

Крепостным назывался крестьянин имевший задолженность перед хозяином земли, но не принадлежал владельцу. Крепостной с точки зрения государства, это гражданин ограниченный в своих правах. В последствии это перерастет в запрет ухода от хозяина, но это будет куда позднее. По мимо крепостных в 15 веке имеется группа людей называемая холопами. Холоп это человек проданный за долги (либо самим собой, либо родителями), но есть и те кто идут в холопы добровольно, предварительно оговорив срок пребывания в этом неловком положении. Стоит отметить что холопы не платят налог, что вызывает у государства негативное отношение к этому явлению. Холопство в любом случае заканчивается после смерти хозяина.

Жизнь крепостных и холопов зависела от того куда их пошлет хозяин. Если они оставались при дворе, то жизнь их была гораздо легче чем у тех кто работал на земле. Стоит отметить что оставшиеся при дворе, могли заниматься управлением хозяйства, а при хорошем раскладе даже получить в дар свой кусочек земли.

Крестьяне же должны были иметь 15 десятин земли что бы прокормить себя и свою семью. Однако уже к концу первой половины века, население вырастает, это приводит к тому что земельные наделы уменьшаются в размерах. Из за уменьшения размеров земельного надела крестьянам все тяжелее прокормить семьи это приводит к голоду. Но крестьяне, в попытки уйти от налогов начинают засевать все меньше земли, так как налог собирается с земли, и начинают активно практиковать животноводство которое пока не облагается налогом, что приводит к росту цен на зерно. Но с другой стороны был еще один выход, отправиться на южные земли, где вместе с плодородной землей и налоговыми льготами, периодически нападают соседи. Помимо этого наблюдается проблема с лесом в тех регионах, что опять же приводит к тому, что крестьянин залазит в долги.

Дворяне же из за увеличения численности, к середине 15го века тоже испытывают неудобства. Чем больше дворян тем меньше размер поместий. А помимо этого необходимо наделить щемлей и новых служивых. Это в итоге приводит к увеличению налога и частичному изъятию земли у уже имеющихся дворян.

Как становиться ясно вместе с величием, Россия получила и ряд проблем, которые и являлись предпосылками для смутного времени.

БОЯРЕ, представители высшего слоя общества в Древнерусском государстве, русских княжествах и землях, Русском государстве, России в 10 - начале 18 века; высший чин в Боярской думе с 15 века. Этимология слова «бояре» и история бояр периода 10 - начала 13 века остаются спорными, преобладает мнение о заимствовании слова «бояре» из тюркского дунайско-болгарского языка через старославянский язык в форме «болярин» со значением «знатный, богатый человек». В нарративах 11-12 века, по преимуществу переводных (в том числе в текстах по библейской и византийской истории), доминирует форма «болярин» с дополнительным значением - «властель», представитель власти. Эти бояре составляли окружение носителей верховной власти - «старозаветных» царей и византийских императоров. Такое понимание слова «бояре» закрепилось в древнерусском обществе и внедрилось в систему понятий, обозначавших его социальную иерархию. С рубежа 11-12 века в летописных памятниках бояре упоминаются как в синхронных сообщениях, так и в известиях о более ранних событиях на Руси, относившихся к концу 10 века. Со 2-й четверти 12 века и особенно в 13 веке слово «болярин» довольно широко использовалось в летописях и других нарративах, светских и церковных законодательных текстах, в документах (актах) при описании норм права и событий в Древнерусском государстве. С 13 века в источниках преобладает форма «боярин».

В современной российской историографии сложились две основные точки зрения в отношении бояр 10 - начала 13 века. Сторонники первой (И. Я. Фроянов и др.) видят в них родоплеменную знать, противостоявшую князю и старшей дружине («княжим мужам») и являвшуюся социально-политическим ядром «городов-государств», вступавших с князьями в договорные отношения. Бояре возглавляли государственно-политические институты «городов-государств», занимая должности посадников (по крайней мере, в ряде подобных городов) и тысяцких.

Согласно второй точке зрения, бояре были связаны с княжеской властью, составляя с «княжими мужами» старшую дружину и высший, привилегированный слой судей-управителей, обязанных князю военной и другими службами. При этом одни исследователи (А. А. Горский и др.), представляющие вторую точку зрения, датируют интеграцию бояр в систему связей с князем-сувереном рубежом 10-11 века и утверждают, что должности посадников и тысяцких первоначально замещались боярами путём княжеских назначений, а территориально-владельческие связи бояр были совместимы с их включением в окружение князя. Другие учёные (М. Б. Свердлов и др.) относят интеграцию бояр (родоплеменной знати) с «княжими мужами» в одну сословную группу бояр ко 2-й трети 12 - 1-й трети 13 века. И те и другие видят основы такой интеграции в развитии земельной, «феодальной» собственности (вотчин) на селе, преуменьшая (а порой, не принимая во внимание) значение вотчинной собственности бояр в городах. Но изначально именно городского дворовладения бояре определяли их территориально-сословную сплочённость (тема разработана В. Л. Яниным и его школой применительно к Новгороду).

Раздробление древнерусского государства со 2-й трети 12 века на ряд княжеств (и их последующее дробление на более мелкие княжества) и земель способствовало росту региональных особенностей в положении бояр. В Новгородской земле (с 1136 года Новгородской республике) с рубежа 11-12 веков бояре контролировали институт посадничества, которое в 13-15 веках непрерывно реформировалось под воздействием борьбы между кланами бояр, противоречий между городскими концами, частых восстаний, а также под влиянием взаимодействия с великокняжеской властью. Во 2-й трети 12 века бояре стали главной общественной силой, в том числе в отношениях с князьями. К концу 13 века в Новгороде оформился совет господ, куда входили бояре. Не позднее 2-й трети 14 века под контроль бояр перешёл также институт тысяцких. Реформы начала 15 века превратили социальный и государственно-политический строй Новгородской республики в олигархию бояр. В Галицко-Волынском княжестве 13 века бояре являлись влиятельной политической силой при относительно сильной княжеской власти и сохранили свой статус после 1239-40 годов. Тогда и позднее под боярами здесь понимали не только элитные группы нетитулованной знати, но и более широкий круг привилегированных земельных собственников, обязанных нести военную службу. Сходной была эволюция бояр в других русских княжествах, аннексированных в конце 13 - начале 15 века Великим княжеством Литовским. Не позднее 2-й трети 15 века название «бояре» закрепилось там за средними и мелкими землевладельцами, обладавшими некоторыми привилегиями и обязанными государству военной службой. В Северо-Восточной Руси на эволюцию отношений бояр с князьями (великими и удельными) повлияла совокупность факторов. В результате политической борьбы 1174-75 и 1212-18 годов произошло ослабление бояр старых политических центров (Ростов, Суздаль) и относительное усиление власти великого князя владимирского. Установление зависимости русских княжеств и земель от Золотой Орды, ордынские набеги 13-15 веков (в особенности до 1430-х годов), а также пандемии привели к физическому уничтожению большинства старых боярских родов (в 16-17 веках родословная очень немногих фамилий восходила к домонгольскому времени и даже к концу 13 века; одно из исключений - Шимоновичи-Воронцовы-Вельяминовы). Во 2-й половине 14-15 века пополнение бояр шло за счёт низких слоёв «свободных» вотчинников, попадавших на княжескую службу. Имелись различия в положении «старых» и «новых» бояр не только по происхождению, но и по местоположению их вотчин. Уже с 14 века под боярами в Северо-Восточной Руси понимали не только элитную группу нетитулованной знати (выходцы из неё входили в совет при князе, занимали высшие посты в системе управления и княжеского хозяйства, смотри Кормление), но и более широкие слои привилегированных, обязанных военной службой вотчинников, соучаствовавших в управлении податным людом в качестве мелких кормленщиков. И тех и других бояр сближали право (обязанность) несения военной службы и соучастия в управлении, право на свободный отъезд к другому князю (постепенно сужавшееся к концу 15 века), характер вотчинного землевладения (существовала «боярская земля» наряду с княжеской, церковной и другими землями), наличие, хотя и в разном объёме, судебного и финансового иммунитета, принципы выделения отдельных бояр в элитарные или локальные микрогруппы (выделялись лица, именовавшиеся с отчеством на «-вич» и обладавшие семейным статусом, т. е. состоявшие в браке или вдовцы).

Ликвидация института тысяцких с конца 14 века в большинстве княжеств означала устранение прежних элементов организации бояр. Новые способы организации реализовались в структурах Государева двора. Он вобрал в себя служилое боярство и менее статусные слои. Со 2-й трети 15 века совокупность сословных групп двора описывалась в источниках как «бояре и дети боярские» (в 12-13 веках как «бояре и дворяне», в конце 13 - начале 15 века как «бояре и слуги вольные»). Облагораживание малостатусных слоёв (что и зафиксировали изменения в терминологии) означало также постепенное закрепление термина «бояре» за высшими слоями элиты.

С середины 15 века под боярами понимали почти исключительно членов Боярской думы, а также лиц, принадлежавших к элитарным группам нетитулованной, а позднее и титулованной знати, вошедшей в состав двора великого князя московского Ивана III Васильевича в большом количестве в качестве территориально-клановых сословных групп служилых князей. С конца 15 века бояре - лица, пожалованные чином «боярин», а также лица, обладавшие правом боярского суда по должности, занимаемой ими в центральных органах власти, в княжеском хозяйстве или местном самоуправлении (наместники). Чин «боярин» не был наследственным. В 16-17 веках бояре являлись высшим правящим слоем в Русском государстве, составляли вместе с другими думными чинами и рядом высокостатусных групп двора «политическое сословие» при великих князьях московских, а затем царях. Они обладали значительной земельной собственностью и дворами-резиденциями в Москве и других городах, имели самое высокое материальное и денежное обеспечение, занимали высшие посты в государственном управлении, при военных и дипломатических назначениях, были необходимой, естественной средой дворцовой жизни царей. До конца 17 века соперничество разных кланово-родовых «дворцовых партий» бояр, занимавших различные позиции в вопросах престолонаследия (конец 15 века, середина и конец 16 века), внешней и внутренней политики, являлось одной из ключевых составляющих политической борьбы в Русском государстве.

В более широком плане в историографии под боярами понимают совокупность титулованных и нетитулованных фамилий, члены которых традиционно входили в состав Боярской думы в качестве бояр или окольничих. В 16 веке было свыше 75 подобных фамилий (из них около 50 - титулованные княжеские роды). В 17 веке при значительном обновлении генеалогического состава и увеличении численности бояр и окольничих число этих фамилий сократилось до 45-50 (на долю титулованных родов пришлось свыше половины).

Бояре, как и сословная иерархия 16-17 века, перестали существовать в годы реформ царя Петра I. Последнее пожалование в чин «боярина» состоялось в 1712 году.

В 16-17 веках крестьяне и холопы называли боярами помещиков и вотчинников. Слова «барин», «баре», произошедшие от слова «бояре», имели широкое хождение в 18-19 веках, употребляются и поныне.

Боярами называлась также привилегированная сословная группа землевладельцев в Молдавском и Валашском княжествах, а затем в Румынии (румынский boerii), сложившаяся в 13-14 веках. В Средневековье она разделялась на родовых, владевших баштанами (отчинами), и поместных, владевших мошиями (поместьями). Ликвидирована в ходе аграрной реформы 1945 года.

Лит.: Веселовский С. Б. Феодальное землевладение в северо-восточной Руси. М.; Л., 1947. Т. 1; он же. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969; Львов А. С. Лексика «Повести временных лет». М., 1975; Назаров В. Д. «Двор» и «дворяне» по данным новгородского и северо-восточного летописания (XII-XIV в.) // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 1978; Янин В. Л. Новгородская феодальная вотчина: (Историко-генеалогическое исследование). М., 1981; он же. Новгородские посадники. 2-е изд. М., 2003; Crumey R. О. Aristocrats and servitors: the boyar elite in Russia, 1613-1689. Princeton, 1983; Завадская С. В. «Болярин» - «боярин» в древнерусских письменных источниках // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования. 1985 год. М., 1986; Зимин А. А. Формирование боярской аристократии в России во второй половина XV - первой трети XVI в. М., 1988; Павлов А. П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове (1584-1605 годы). СПб., 1992; Фроянов И. Я. Древняя Русь: Опыт исследования истории социальной и политической борьбы. М.; СПб., 1995; Свердлов М. Б. Домонгольская Русь. Князь и княжеская власть на Руси VI - первой трети XIII в. СПб., 2003; Горский А. А. Русь: От славянского расселения до Московского царства. М., 2004.