История района. Все улицы Текстильщиков когда-то были «номерными
Садки
По имеющимся в нашем распоряжении данным в XVI в. здесь, при впадении в речку Гравороновку ручья Коломенка, существовала небольшая деревня Курсаково, Гавшино тож. В Смутное время она запустела и превратилась в пустошь. Лишь к концу XVII в. её владельцы, священники кремлёвского Успенского собора, заселили её крестьянами, которые на ручье Коломенка устроили плотину и выкопали пруд. В нём развели рыбу, посадив её в специальные садки, отчего деревня и получила название Садки.
В 1718 г. император Пётр I отобрал у священников Садки с 6 душами мужского пола и пожаловал их своему любимцу, вернувшемуся из шведского плена князю И.Ю. Трубецкому. О судьбе этого небольшого имения при И.Ю. Трубецком, ставшем позднее генерал-фельдмаршалом и сенатором, известно крайне мало. Больше сведений дошло о нём, когда Садки стали принадлежать его внучке Екатерине Дмитриевне Голицыной (урождённой Кантемир). При ней здесь строится двухэтажный дом с мезонином, укреплена плотина и расширен пруд. Мельница при плотине была отдана внаём для устройства полотняной фабрики купцу Н.С. Дьякову. В имении числились 71 душа мужского пола и 75 женского из её дворовых людей. Постоянного крестьянского населения не было. Из 50 десятин земли только 10 использовались под застройку и земледельческие угодья, а остальная территория была занята лесом.
Е.Д. Голицына умерла после длительной болезни в 1761 г. Её муж князь Дмитрий Михайлович Голицын (1721—1793) в память о супруге основал известную в Москве Голицынскую больницу (теперь 1-я градская больница). В 1800 г. Садки (без указания жителей) числились за их родственником графом Алексеем Гавриловичем Головкиным, а затем их владельцем стал генерал Александр Чесменский (1762—1820), внебрачный сын известного деятеля екатерининских времён графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского.
Современник Чесменского С.П. Жихарев писал, что в 1804 г. тот под Москвой «завёл прекрасную фабрику разных машин и орудий земледельческих. Тогда вошло в моду ездить на обозрение этой фабрики, и если бы дорога была лучше, то вся Москва поскакала бы любоваться заведением. Устройство на английский манер и много рабочих людей из англичан…». Приблизительно с этого времени у Садков появляется и второе название — Чесменская дача.
Под конец жизни Чесменский продал Садки штаб-лекарю коллежскому советнику Ивану Христиановичу Цемшу и его жене Ольге Ивановне. В 1826 г. О. И. Цемш попала в долги, просрочив оплату по закладной титулярному советнику Аввакумову, и была вынуждена продать вдове купца Витта «2-ю часть сельца Садки с Чесменской дачей», находившуюся у пруда и составлявшую украшение имения. А в 1832 г. и «1-я часть» с 22 десятинами земли на речке Гравороновке (позднее здесь был построен кинотеатр «Молодежный») была продана выходцу из Чехии временному московскому купцу 3-й гильдии Игнатию Ивановичу Музылю. Так дворянская усадьба полностью перешла в купеческие руки, что сказалось на её дальнейшей судьбе.
И.И. Музыль запрудил речку Гравороновку и построил шерстоотделочную фабрику с водяным приводом от плотины и паровым двигателем, оснащённую 32 станками и 20 «машинами» различного назначения. В начале 1840-х годов на ней трудились 63 рабочих. Здесь производили и красили сукно как для внутреннего рынка, так и для Кяхты — пограничного с Монголией города, через который велась торговля с Китаем. Стоимость произведенной продукции составляла более 100 тыс. рублей. В 1840-х годах современник писал об этих местах, что на пути в «достигаете вы какого-то странного промышленного городка, столпившегося у плотины озера, и видите направо и налево красивые домики хозяев, с садиками, перемешанные с безобразными фабричными строениями, кривыми, слепыми, безоконными. Бывшее имение распродали по частям, лес вырубили, а в самой усадьбе обосновалась фабрика».
Владелец фабрики оказался человеком корыстным и неуживчивым. Отнюдь не нуждаясь в средствах, он более 6 лет вёл судебную тяжбу с крестьянами соседнего Граворонова из-за 3 десятин заливного луга, на котором они косили сено и пасли свой скот. Не ладил купец и с рабочими, среди которых было много подростков. В августе 1849 г. на фабрике случился пожар, в котором был обвинён уволенный мальчик. Только в марте следующего года, после повторного разбирательства в земском и совестном суде, было вынесено окончательное решение: «Парфёна Архипова, как не сознавшегося и ни в чём не уличённого, освободить от суда без всякого взыскания».
Дальнейших сведений об этой фабрике нет, а потомки фабриканта избрали отличный от него путь в жизни: его сын Николай Иванович Музиль (1839—1906) стал известным артистом, основателем артистической династии Музилей-Рыжовых в московском Малом театре. Многие москвичи помнили народных артистов СССР Варвару Николаевну Рыжову (1871—1963), выступавшую в девичестве как «Музиль 1-я», и её сына Николая Ивановича Рыжова (1900—1986).
Около 20 десятин земли в 1849 г. были куплены у Витт купцом Н.Ф. Китаевым, планировавшим здесь развернуть строительство дач. Однако из-за близости фабрик он вынужден был перенести свою деятельность несколько далее от Москвы и более известен дачным строительством на месте усадьбы Самарова Гора близ Люблина, где застроил так называемый Китаевский посёлок, а проданные им земли в Садках в конечном итоге достались предприимчивым мещанам Мочалкиным.
Другую часть — около пруда — ещё в 1838 г. приобрел купец 2-й гильдии К.Ф. Остеррид. Он устроил здесь бумажно-набивную фабрику, на которой было 303 рабочих и производилось продукции на 243 тыс. рублей. Впоследствии фабрику Остеррида приобрёл и перестроил «прусскоподданный» московский купец 2-й гильдии Карл-Адольф Аибиш, живший с семьёй на Чесменской даче. В1874—1877 гг. фабрикой управлял его сын, а затем вдова Эмилия Федотовна, по настоянию которой на Курской железной дороге была открыта в 1881 г. остановка Чесменская.
Многое на новой фабрике отличалось в лучшую сторону: высокие потолки от 4 до 5,5 метров в рабочих помещениях, паровое отопление, освещение с помощью газовых рожков, для получения чистой воды был устроен артезианский колодец с двумя насосами. На значительном удалении от фабрики, в глубине большого сада, в трёхэтажном здании разместились спальни для рабочих с дощатыми койками и артельная кухня для приготовления пищи.
И рабочий день здесь был короче — с 7 часов утра до 8 вечера, месячная зарплата была значительно выше, чем у других владельцев. Но труд был связан с вредными испарениями и резкими перепадами температуры. Земский врач профессор Ф.Ф. Эрисман при обследовании фабрики в 1880 г. обратил внимание на профессиональные заболевания рабочих, связанные с химическим воздействием хлора, кислоты и ядовитых красителей: бронхиальный катар и эмфизему лёгких, нагноения глаз и экзему на лице. На фабрике Либиш в юности работал и на всю жизнь повредил руку уроженец соседней деревни Печатники Ф.С. Шкулев, будущий известный пролетарский поэт (1868—1930).
С 1885 г. фабрикой владели дочь прежних хозяев Эмилия Карловна и её муж коллежский асессор Мартин Иванович Меттик, ставший купцом 2-й гильдии. В начале XX в. на фабрике работали 150 мужчин и 15 женщин.
В середине XIX в. часть прежних земельных наделов была уступлена под строительство Курской железной дороги, часть роздана в аренду овощеводам, сооружавшим теплицы и парники. В 1850 г. в Садках появился трактир И.С. Махонина, а на развилке просёлочных дорог, которые вели к Николо-Угрешскому и Перервинскому монастырям, в 1865 г. был устроен трактир Н.Ф. Медведева. Владелец фабрики Меттик завёл собственные трактир, чайную, пивную и сырную лавку.
После революции фабрика была закрыта. Обширный сад и национализированные дома местных владельцев использовали для организации дома отдыха профсоюза текстильщиков, где отдыхали ветераны и инвалиды труда. В него вошли старинный двухэтажный дом с мезонином (дворец княгини Голицыной), хотя и одряхлевший, но ещё не утративший прежней красоты, а также 12 дач с верандами и балконами, некоторые из фабричных зданий, переделанные под жильё. В 1925 г. посёлок и железнодорожную платформу по дому отдыха переименовали в «Текстильщики», хотя к этому времени дом отдыха был передан ВЦИКу. Частным лицам дачи не сдавались, но в выходные дни масса москвичей приезжала купаться в пруду и загорать.
В начале 1930-х годов здесь вырос ещё один посёлок из 100 двухэтажных домов, принадлежавших ВЦИКу и Моссовету. Тут открыли почтово-телеграфное отделение, хлебный и продуктовый магазины, амбулаторию и аптеку, провели электрическое освещение. Здесь же в 1929 г. был основан совхоз «Текстильщики» с обрабатываемой площадью 73 гектара. Кирпичный корпус бывшей фабрики использовали частично как клуб, где в летнее время регулярно шли кинофильмы, а в основном как склад зерна. В 1936 г. совхоз сменил название и стал именоваться «Имени Максима Горького». В 1939 г. он стал участником Всесоюзной сельскохозяйственной выставки и был награждён дипломом 1-й степени за высокие урожаи овощей в теплицах. В дальнейшем хозяйство, имевшее более 56 тыс. парниковых рам и 18 тыс. квадратных метров теплиц, ежегодно давало Москве более 20 тыс. тонн овощей — капусты, огурцов, редиса, лука и различных корнеплодов, всего более 30 наименований.
По материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».
Целищев Владимир Владимирович
Текстильщики
Территория и границы
Граница района «Текстильщики» проходит по:
по северной границе Люблинского пруда, далее по оси полосы отвода Курского направления МЖД , оси Волгоградского проспекта , осям полос отвода: Малого кольца и Курского направления МЖД, Симоновской подъездной ж. д. ветки, подъездной ж.д. ветки, далее на юго-восток (400 метров) по оси северо-восточного проезда Волжского бульвара , оси Окской улицы , далее, пересекая Волгоградский проспект, по оси юго-западного проезда Волжского бульвара и Краснодонской улицы до Люблинского пруда.
Таким образом район граничит с районами «Нижегородский » (на севере), «Рязанский » (на северо-востоке), «Кузьминки » (на востоке), «Люблино » (на юге) и «Печатники » (на западе).
История района
Территория, которая ныне относится к району «Текстильщики», была ранее известным пригородом Москвы. Здесь располагались деревня Грайвороново , сельцо Садки .
После включения в состав Москвы
Территория была включена в состав Москвы в 1960 году и стала районом массовой жилищной застройки.
С 1960 по 1969 год территория современного района входила в Ждановский район, а затем территория к югу от Волгоградского проспекта была отнесена к Люблинскому району.
Современность
В начале 2000-х гг. жители района обратились к властям с просьбой построить православный храм напротив дома № 8 по Волжскому бульвару, на что был дан официальный отказ из-за наличия в этом месте подземных коммуникаций. Однако к концу 2000-х гг. появилась информация о строительстве на этом месте мечети. После многочисленных протестов и действий местных жителей, власти отказались от этой идеи, сообщив, что на этом месте будет разбит парк или построен детский сад.
В марте 2012 года жители района создали региональную общественную организацию «Народный Совет района Текстильщики».
Население
Транспорт
Метрополитен
Ж/Д транспорт
Расположена на Московско-Курском направлении. Имеет прямое беспересадочное сообщение на Рижское и Смоленское(Белорусское) направления.
Автобусы
29, 54, 74, 99, 143, 159, 161, 169кф, 193, 228, 234, 623, 633, 650, 703, 725, 861, Вч, Вк, С4.
Троллейбусы
27, 38, 38к, 50.
Напишите отзыв о статье "Текстильщики (район Москвы)"
Примечания
- . Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по г. Москве. Проверено 25 октября 2010. .
- www.gks.ru/free_doc/doc_2016/bul_dr/mun_obr2016.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2016 года
- (утратило силу 17 января 1997 года )
- Фотоотчеты dervishv.livejournal.com/115799.html, ottenki-serogo.livejournal.com/191864.html, mecheti.net/gallery/test/
- . .
- . Проверено 16 августа 2014. .
- . Проверено 31 мая 2014. .
- . Проверено 16 ноября 2013. .
- . Проверено 2 августа 2014. .
- . Проверено 6 августа 2015. .
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Текстильщики (район Москвы)
О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.
22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
На вопрос помогите! помогите! заданный автором Евровидение
лучший ответ это Некогда здесь было болото, именуемое Сукиным, по легенде получившее свое название по фамилии боярина Ивана Грозного Сукина, а также простирались Калитниковские, Грайвороновские и другие болота. Люди жили в двух деревеньках, затерявшихся в лесах на берегах речек Грайворонки и Коломенки. Деревню Грайвороново звали так из-за обилия здесь черного воронья. На речке Коломенке был выкопан пруд "Копань", в который "посадили" рыбу. И вскоре деревеньку стали называть "Садками".
История района Текстильщики связана с существовавшим здесь поселком текстильщиков, о котором напоминают даже названия здешних улиц - 1-й, 7-ой, 8-ой и 11-ой, расположенными близ одноименной станции метро. Поселок возник в конце 1920-ых - начале 1930-ых гг. ; он вырос на месте рабочих бараков близ существовавших с середины 19 в. красильно-набивной фабрики Меттика, шерстоотделочной фабрикки купца Музиля и ситцевой фабрики купца Остеррида. При деревне Грайвороново была шерстопрядильная фабрика купца Богомолова.
Артюхиной, улица, ЮВАО, р-н Текстильщики; между 11-й ул. Текстильщиков и ул. Шкулёва.
Названа в 1973 г. в память об Александре Васильевне Артюхиной (1889-1969) - председателе ЦК Профсоюза рабочих хлопчатобумажной промышленности. Была директором ряда текстильных фабрик. Герой Социалистического Труда. Ранее - 5-я ул. пос. Текстильщики.
Волгоградский проспект, ЦАО, Таганский р-н; ЮВАО, р-ны Текстильщики, Печатники, Кузьминки, Выхино-Жулебино, Южнопортовый; от пл. Крестьянская Застава до МКАД.
Назван в 1964 г. по г. Волгоград. До 1918 г. начальная часть нынешнего проспекта называлась Дубровское ш. (см. Дубровский пр.) ; далее оно переходило в Перервинское ш. (см. Перерва) . В 1920-1948 гг. - Остаповское ш. (см. Остаповский пр.) ; в 1948-1958 гг. - Проезжая ул. В 1958 г. было открыто движение по Ново-Рязанскому ш. , названному так в отличие от Рязанского ш. (вошедшего в 1964 г. в состав Рязанского просп.) . Наконец, в 1964 г. Остаповское ш. , Проезжая ул. и Новорязанское ш. были объединены в современный Волгоградский проспект.
Волжский бульвар, ЮВАО, р-ны Кузьминки, Рязанский, Текстильщики; между Грайвороновской и Краснодонской улицами.
Назван в 1964 г. по р. Волге. Название никак нельзя считать "ориентационным", как об этом часто пишут, т. е. по положению объекта относительно центра Москвы, т. к. Волга Москву обходит с севера, зарождаясь к северо-западу относительно города, и лишь в среднем и нижнем течении находится к юго-востоку от Москвы. К Волжскому бульв. присоединена также вновь образованная улица. Прежнее название - 9-я ул. Текстильщиков (на территории бывшего поселка Текстильщики) .
Люблинская улица, ЮВАО, р-ны Текстильщики, Люблино; между Грайвороновской ул. и Братеевским мостом.
Образована в 1964 г. из части Остаповского ш. (см. Волгоградский просп.) и Московской ул. Сохраняет название бывшего подмосковного г. Люблино (см. Люблино, р-н) .
Малышева, улица, ЮВАО, р-н Текстильщики; между 8-й ул. Текстильщиков и ул. Шкулёва.
Ранее называлась 6-я ул. Текстильщиков. В 1973 г. названа в память о сов. полит. деятеле Вячеславе Александровиче Малышеве (1902-1957).
Окская улица, ЮВАО, р-ны Кузьминки, Рязанский; между Волжским бульв. и Рязанским просп.
Названа в 1964 г. по р. Ока в связи с расположением улицы в юго-восточной части Москвы.
Остаповский проезд, ЮВАО, р-ны Нижегородский, Текстильщики; от Волгоградского просп.
Составляет (с 1950 г.) часть бывшего Остаповского ш. (возникло в 1920 г. ; большая его часть вошла в состав нынешнего Волгоградского просп.) . Полагают, что название шоссе было дано по фамилии рабочего завода "Динамо", убитого офицером во время рабочей демонстрации 28 февраля 1917 г. на углу Таганской и Воронцовской улиц.
остальное здесь -
Находящийся в Юго-Восточном округе район имеет две части своей истории. Первая, до конца XVII в., не до конца исследована и имеет темные пятна, вторая, начиная с XVIII в. вполне изучена и очень интересна. Эта часть истории района Люблино связана с семьей Дурасовых.
Село Юркино, Годуново, Люблино
Первое название местности, деревня Юркино, упоминается в конце XVI в. как собственность дворянина Р. Полянинова. Имя деревне дано, предположительно, по имени или фамилии ее первого владельца. Следующим собственником был подъячий А.Л. Корепонов. Во времена Смуты деревня была разорена, и уже в 1622 г. царь пожаловал Юркину пустошь подъячему Г. Ларионову, который сразу начал восстанавливать деревню со строительства помещичьего двора.
В 1680г. стольник Г.П. Годунов из известного на Руси рода стал очередным хозяином деревни. При нем название деревни переменилось на Годуново. Его дочь, выходя замуж за князя В.Н. Прозоровского, получила в приданое эту деревню, которая перешла впоследствии к их сыну. При нем к названию деревни добавляется второе слово, стала она Годуново-Любли́но. Исторического обоснования второго имени ученые не нашли, скорее всего его дали ради красоты названия. Как ни странно, именно второе имя стало впоследствии основным, но с ударением на последний слог.
В 1790 г. деревня из пяти дворов перешла к княгине А. А. Урусовой, которая в 1800 г. продала Люблино́Н. А. Дурасову. С этого времени история Люблино приобретает новое развитие. Николай Алексеевич был очень богат, к тому же полюбил это место, поэтому вкладывал огромные средства в развитие своей усадьбы. В 1801 г. был выстроен господский дом с колоннадами и кирпичными хозяйственными постройками. Дурасов создал театральную труппу, которая обучалась тут же, в Люблино, и выступала в новом здании театра при усадьбе. При барском доме был разбит пейзажный парк и обустроен пруд, создана оранжерея. В доме устраивались шикарные приемы, на которых присутствовало высшее московское общество.
В войне 1812 г. Люблино не пострадало, так как французам приглянулись барские склады припасов и винные погреба. Французы предпочли остановиться в комфортных условиях Люблино, а не разрушать его.
После смерти Дурасова в 1818 г. имение перешло его родственникам, затем генерал-майору А.А. Писареву. В XIX в. Люблино становится дачным местом, где состоятельные москвичи останавливались на один день или целое лето. После смерти Писарева его жена перепродала село Люблино богачу Н.П. Воейкову, а тот - Голофтееву и Рахманину. Они продолжили развивать привлекательность села как дачного поселка. Так, в 1866 г. здесь останавливался Ф. М. Достоевский, где он работал над «Преступление и наказание».В 1873 г. предприниматели Рахманин и Голофтеев перевезли в Люблино деревянную церковь с выставки в Кремле.
Новая история района Люблино
Строительство Курской ж/д дороги стало причиной появления ж/д станции Люблино-Дачное. Это способствовала расширению дач за пределы усадьбы и появлению дачного поселка Новый. В 1890-хземли рядом с поселком были выкуплены городом, который устроил на Люблинских полях огромные очистные фильтры и станцию аэрации. Очищенная вода использовалась в сельском хозяйстве. Когда необходимость в этих полях отпала, на них стали возводить дома, в том числе и многоэтажные. В 1923 г. началась активная застройка домами и сооружениями в 2-6 этажей.
После революции в господском доме устроили школу, а затем клуб железнодорожников, а с 1925 г. - отделение милиции. В1924 г. в церкви разместился комсомольский клуб, а в 1928 г. ее перенесли в село Рыжево. Барский парк превратили в городской, установили в нем громкоговоритель. Оранжерея сгорела. Усадьба начала постепенно разрушаться.
В 1925 г. село стало городом, при этом поглотив близлежащие деревни, села и дачные поселки. В истории Люблина началась новая эпоха. В 1932 г. построен Литейно-механический завод, вокруг которого началось строительство целого городка. Были выстроены новые жилые дома, Дом культуры, поликлиника, столовая.
В 1960 г. подмосковный город Люблино вошел в состав столицы, сначала в Ждановский район, а с 1969 г. - в Люблинский. В 1991 г. город разделили на две части, а район на пять округов. Один из них стал нынешним районом Люблино, в котором проживают более 170 тысяч человек.
Достопримечательности района:
- Люблинский пруд, созданный Н.А. Дурасовым на реке Чурилихе (Голеди) одновременно с постройкой своей усадьбы. Площадь пруда почти 17 га, глубина около 2,5 м. Пруд, находящийся посреди Люблинского парка, не пригоден для купания и катания на лодках. Иногда на его берегах можно увидеть любителей рыбалки, т.к. в пруду водится много рыбы;
- Люблинский парк, заложенный при усадьбе Дурасовых как пейзажный парк. Сегодня располагается на территории Люблино и Текстильщиков. Вход свободный;
- Усадьба Дурасовых на ул. Летней, построенная в начале XIX в. по проекту архитектора И.В. Еготова. Сохранено несколько зданий усадьбы;
- Храм патриарха Тихона, построенный в 2001 г.
Территория современного района Текстильщики в прошлом была пригородом Москвы, широко известным среди богомольцев. Помимо сел Гайвороново и Садки здесь стоял Николо-Угрешский монастырь, который в 1381 году основал сам Дмитрий Донской.
Впервые село Гайвороново упоминается в жалованной грамоте на вотчины Симонова монастыря от 1543 года, но история местных земель более древняя.
Поселения по берегам рек Гайворонка и Голяданка существовали еще в 13-14 веках, о чем свидетельствуют археологические находки, среди которых керамика, украшения, рыболовные снасти.
В далеком прошлом на территории района Текстильщики существовало Сукино болото, получившее свое название по фамилии боярина Ивана Грозного, владельца местных земель - Сукина.
На берегу существовавшей в прошлом реки Коломенки (Копани) стояла деревня Курсаково (Гавшино). В период Великой Смуты деревня была разорена, а в конце 17 века Успенский собор Московского Кремля, которому принадлежала пустошь, поселил здесь своих людей. В новом сельце выкопали пруд для разведения рыбы, а сельцо получило название Садки.
В 1718 году по указу императора Павла I Садки отобрали у собора и передали князю И. Ю. Трубецкому. После смерти князя, в 1753 году имение перешло к его внучке Е.Д. Голицыной (в девичестве Кантемир). При ней в Садках построили двухэтажный дом с мезонином, укрепили плотину и расширили старый пруд.
Дом-дворец стал последним деревянным двухэтажным зданием, построенным в 18 веке, которое сохранилось до середины 20 века. Здание было выполнено в стиле раннего классицизма, уникальными были конструкция вертикальной рубки стен и искусная вязка столярных элементов. В конце 1960-х годов усадебный дом в Садках был уничтожен.
Во второй половине 18 века, после того, как русский флот под руководством графа Орлова одержал победу над турецкой эскадрой при Чесмене, к фамилии графа прибавили приставку Чесменский, а Садки были подарены ему, и стали называться Садки-Чесменское.
При графе Орлове по проекту знаменитого архитектора Василия Ивановича Баженова в 1774 году в селе построили усадьбу, в которой были устроены пруды и большая конюшня, где хозяин держал великолепных орловских скакунов. Летом в Чесменку съезжалось множество именитых гостей, которых развлекали бегами и скачками. Скачки проходили вдоль современной Люблинской улицы – это был прообраз первого русского ипподрома.
В 1800 году владельцем имения был граф А.Г. Головкин, а затем оно перешло к внебрачному сыну графа Л. Г. Орлова-Чесменского - генерал-майору Алексею Алексеевичу Чесменскому.
Новый владелец села в 1804 году основал здесь фабрику по производству сельскохозяйственных орудий. Современник А.А. Чесменского С.П. Жихарев писал: "Тогда вошло в моду ездить на обозрение этой фабрики, и если бы дорога была лучше, то вся Москва поскакала бы любоваться заведением. Устройство на английский манер и много рабочих людей из англичан".
В середине 19 века Садки-Чесменское и Гайворово стали превращаться в дачную местность. В то же время здесь появились ткацкие фабрики, а владельцами имения стали представители купечества. Например, в деревне Гайвороново работала шерстопрядильная фабрика купца Богомолова. Также вблизи имелись бумажно-набивная и суконная фабрики.
После революции 1917 года в барском доме открылась школа 2-й ступени, а затем - клуб железнодорожников им. III Интернационала.
В 1920-х годах на месте рабочих бараков, существовавших ранее купеческих текстильных производств, возник рабочий поселок текстильщиков, который в 1925 году получил название Текстильщики. В бывшем имении после 1930-го года открылся Дом отдыха профсоюза текстильщиков. Население поселка увеличивалось быстрыми темпами за счет приезжих.
В 1929 году здесь был организован совхоз Текстильщики с земельным наделом в 73 гектара. В совхозе состояло 30 человек. В 1936 году название колхоза сменили на "Совхоз имени Максима Горького", а в 1938 году мимо станции с аккуратным небольшим вокзалом с шатровой башенкой стали ходить электрички.
В путеводителе "Дачи окрестностей Москвы" за 1939 год говорилось следующее: "К платформе Текстильщики примыкает поселок Текстильщики, ранее называвшийся Чесменкой по имени графа Орлова-Чесменского, на месте усадьбы которого возник поселок. Теперешнее название поселок получил недавно, после того как здесь был устроен Дом отдыха союза текстильщиков (теперь передан ВЦИК). Поселок небольшой, расположен на высоком месте, имеет всего 12 дач, из которых около половины находятся в распоряжении дома отдыха. Рядом деревня Грайвороново (150 крестьянских домов)".
В 1939 году поселок Текстильщики был включен в состав Таганского района города Москвы, и в направлении Люблино начали строить стандартные двухэтажные жилые дома.
После того, как была построена МКАД, и граница Москвы отодвинулась, территория Текстильщиков вошла в черту города, и в 1960-11970-е годы здесь развернулось массовое жилое строительство. Как уже говорилось, дворец-усадьба в Чесменском была снесена в 1960 году, а на ее месте построили спортивный комплекс АЗЛК. Лишь старинный пруд, на берегу некогда располагался уникальный дом, напоминает о существовании некогда великолепной усадьбы.
Самостоятельным районом Москвы Текстильщики стали в 1995 году. Современный район Текстильщики отличается развитой социальной и транспортной инфраструктурами. Помимо наземного транспорта здесь проходят Таганско-Краснопресненская и Люблинская линии мМосковского метрополитена.
Историческая справка:
1543 г. - в жалованной грамоте на вотчины Симонова монастыря впервые упоминается село ГайвороновоКонец 17 в. - Успенский собор Московского Кремля построил на пустоши сельцо Садки
1718 г. - по указу императора Павла I Садки отобрали у собора и передали князю И. Ю. Трубецкому
1753 г. - имение перешло к его внучке Е.Д. Голицыной
1774 г. - при графе Орлове в селе построили усадьбу, в которой были устроены пруды и большая конюшня
1800 г. - владельцем имения был граф А.Г. Головкин
1804 г. – Садки-Чесменское перешли к генерал-майору Алексею Алексеевичу Чесменскому
1917 г. - в барском доме открылась школа 2-й ступени, а затем - клуб железнодорожников им. III Интернационала
1925 г. – рабочий поселок в окрестностях Чесменки получил название Текстильщики
1929 г. - был организован совхоз Текстильщики
1936 г. - название колхоза сменили на Совхоз имени Максима Горького
1938 г. – к поселку пустили электрички
1939 г. - поселок Текстильщики был включен в состав Таганского района города Москвы
1960 г. – Текстильщики вошли в состав Москвы
1960 г. – дом-дворец в Усадьбе Садки-Чесменское снесли
1960-11970 г.г. – в районе развернулось массовое жилое строительство
1995 г. – был образован район Москвы Текстильщики
