Главная » Дизайн ванной комнаты » Смотреть что такое "Боец невидимого фронта" в других словарях

Смотреть что такое "Боец невидимого фронта" в других словарях

В сером-сером пальто, в черной-черной шляпе, в черных-черных перчатках, в черных-черных очках на скамейке в парке человек. Рядом с ним лежал обязательный в его нелегкой работе журнал «Огонек», но в руках он держал «Комсомольская правда». Человек читал заметку о «Неуловимом индейце Джо». Это и был самый-самый известный советский боец невидимого фронта, который ждал связного Джо. И не то чтобы бойца никто не видел, просто он был никому не нужен, впрочем, как и его американский собрат неуловимый индеец Джо. Собственно вот эта «невидимость» и «неуловимость» и отличает бойцов невидимого фронта от бойцов фронта видимого – с танками и пулеметами. Главное, что все они с чем-то и кем-то сражаются. Если на «нашей» стороне – они разведчики и бойцы, если на стороне противника – шпионы и агрессоры.

При советской власти «бойцами невидимого фронта» последовательно называли разведчиков, дружинников, анонимщиков. Такова деградация этого «мема».

Среди бойцов невидимого фронта были действительно выдающиеся личности. Жизнь каждого из которых – это написанные и ненаписанные романы. Но даже о тех, о ком действительно написаны книги, и по сию пору многого рассказывать нельзя. В их биографиях до сих пор многое остается «особо секретным».

В особых архивах ГРУ РФ хранятся засекреченные на столетия личные дела легендарных разведчиков, благодаря которым победа над фашизмом случилась не позднее весны 1945 года: Рихарда Зорге, Кима Филби, Рудольфа Абеля (Фишера), Юлиуса и Этель Розенбергов, Евгения Березняка, Владимира Барковского, Джорджа Блейка, Геворка Вартаняна, Конона Молодого.

Но война закончилась и о новых разведчиках знать мирно живущим гражданам не положено, иначе это не разведчики, а непрофессиональное неумное недоразумение, как например те, кто был раскрыт в США в последние годы: Владимир и Лидия Гурьевы ("Ричард и Синтия Мэрфи"), Михаил Куцик и Наталия Переверзева ("Майкл Зоттоли и Патриша Миллс"), Андрей Безруков и Елена Вавилова ("Дональд Хитфилд и Трейси Фоли"), Михаил Васенков ("Хуан Лазаро") и Михаил Семенко, и, самые известные из всех неудачников, – апофеозная «сексуальная наживка» Анна Чапман и журналистка из Перу, работавшая в США на Россию, Вики Пелаэс.

Вероятнее всего их «раскрытие» случилось еще и потому, что в отличие от своих предшественников, которые были «бойцами за идею», современные «бойцы» от ГРУ РФ – «бойцы за кэш».

Так шла эволюция, а вернее деградация понятия «боец невидимого фронта»: через воинов- и разведчиков к «искусствоведам в штатском» - борцам с инакомыслием в КГБ; затем к дружинникам – «помощникам» милиции, а чаще всего просто самоутверждающимся, дорвавшимся до небольшой власти комсомольским хамам; к анонимщикам – людям, пишущим доносы и пасквили на неугодных соседей и сослуживцев; и, в финале, к «бойцам за кэш».

Современные бойцы

Эпоха интернета породила новый вид «бойцов невидимого фронта»: они ежедневно, скромно, но настойчиво, а иногда со всей возможной страстью к выбранному «делу», борются с окружающей их действительностью и врагами.

Первые в этом списке – сисадмины: системные компьютерные администраторы. Именно они, как правило, совершенно с каменными лицами и индифферентно к происходящему, находят пропавшие из-за странных манипуляций рук компьютерных « » секретные материалы, кнопочки, папочки и пароли.

Вторыми можно назвать компьютерных троллей – провокативных странных личностей, которые чаще всего за очень небольшие деньги, но иногда и по зову сердца, стремятся доводить до исступления, до белого каления участников каких-либо интернет дискуссий. В чем-то они сродни ушедшим в небытие дружинникам: также любят самоутвердиться за чужой счет и поиметь за это немного символических денег.

А вот третьими в списке современных «бойцов невидимого фронта» по праву могут быть доморощенные конспирологи: продвинутые домохозяйки, популярные блогеры, писатели-фантасты и исторические «реконструкторы» - т.е. все любители мировых заговоров, которые выводят на чистую воду тех, кого никто никогда не видел, но кто обязательно существует, - просто не может не существовать, - а иначе жизнь прожита зря.

Конспирологи, как правило, на просторах интернета борются глобально - в геополитических масштабах. Их борьба направлена на выявление и членов тайного мирового правительства и его заговора. Его еще иногда соединяют с мировым еврейским заговором. Правда остается непонятным отчего же, если этот заговор существует, евреи, изобретшие в двадцатом веке почти все военные и технические средства массового уничтожения, не прикончат всех своих врагов разом и не заживут спокойно и благостно. Но и на это у конспирологов есть свои «неопровержимые» аргументы.

Итак, среди основных врагов современных «бойцов невидимого фронта»: мировой заговор бизнес-элит, мировое правительство, масоны, еврейские «тайны сионских мудрецов», а заодно и внесистемная российская оппозиция и НКО, проплаченные всеми вышеперечисленными да еще и прикормленные печеньками Госдепа.

Легенда отечественного спецназа Сергей Голов: «Получив Корвалана в обмен на Буковского, мы буквально на руках внесли его в самолет. Он был очень слаб, а за его жизнь каждый из нас отвечал головой. Слава богу, довезли живым...»

Для любого человека, связанного со спецслужбами, Сергей Голов — фигура титанического масштаба. Именно он стоял у истоков создания легендарной «Альфы», да и сам уже давно является живой легендой. Ветеран первого набора Группы «А», кавалер ордена Ленина, полковник в отставке, на протяжении десяти лет он являлся начальником знаменитых Курсов усовершенствования офицерского состава (КУОС) «Вымпел», через которые прошли все отечественные разведчики - от нелегалов, работающих под прикрытием в тылу условного противника, до войсковых разведчиков, участвовавших в самых рискованных операциях. В послужном списке Голова - десятки тайных операций по всему миру, до сих пор скрытых грифом «Совершенно секретно», сотни подготовленных «рыцарей плаща и кинжала», многие из которых до сих пор работают вдали от Родины. Короче говоря, полковник Голов - занятный собеседник по всем статьям...

- Сергей Александрович, правда ли, что вы стали едва ли не первым отечественным спецназовцем, открывшим по террористу огонь на поражение?

Да, это так. Утром 29 марта 1979 года наше подразделение получило вводную - в посольство США проник неизвестный и угрожает взорвать бомбу, закрепленную на его теле. Сегодня такая конструкция называется «пояс шахида». Приезжаем на место, выясняем подробности. Оказалось, что приезжий из Херсона, некто Юрий Власенко, вошел в консульский отдел посольства вместе с одним из сотрудников дипмиссии и потребовал политического убежища, угрожая в случае отказа взорвать бомбу. Американцы, включая охрану посольства, сначала восприняли это как шутку, но потом поняли, что Власенко не шутит...

Нас было пятеро, мы поднялись на второй этаж, а там террорист... читает Шиллера: «Язвы мира век не заживали: / Встарь был мрак - и мудрых убивали...» При этом глаза у Власенко полузакрыты, палец на кольце взрывателя. Террорист, как сейчас помню, был в свитере, а по талии шел широкий самодельный пояс, в котором, как позднее выяснилось, и находилась взрывчатка. Мы прекрасно понимали: если рванет, мы все трупы, да и часть помещений посольства в клочья разнесет, а это уже международный скандал.

Наконец Власенко заметил нас и, явно нервничая, потребовал не приближаться к нему. Мы с коллегами, как-то не договариваясь, решили сыграть под простачков. Иди, говорим, мужик сюда, поговорим, мы - военные, у нас тут часть рядом стоит, а тут какая-то суета. Стали разговаривать, даже бутылка коньяка откуда-то возникла. Кстати, потом мы так и не смогли вспомнить, откуда она взялась - то ли в этом кабинете была, то ли Власенко ее с собой принес. Он говорит: «Хорошие вы ребята, я вас взрывать не буду». И потом, после паузы: «А я-то думал, митьки набежали». «Кто-кто?» - переспросил один из нас. «Да милиция. Если у меня тут ничего не получится, пойду и взорву митьков. «Зачем?» - спрашиваем. А он спрашивает в ответ, глядя в упор на одного из нас: «Тебя били когда-нибудь в милиции? Нет? А меня били. Ногами. Как мяч футбольный...»

Наш командир Роберт Ивон понимал, что разговор идет в тупик, Власенко все сильнее озлоблялся. Он предложил нам выпить, кто-то из ребят отказался, и тогда террорист нервно выбросил бутылку в окно. Ситуация накалялась, мы понимали - он не сдастся. Я решил стрелять, запросил разрешение, получил команду. У меня был бесшумный пистолет 6П9, я сделал два выстрела - в кисть и плечо, но Власенко, падая, все равно успел выдернуть кольцо взрывателя. Глухо грохнуло, комнату заволокло дымом. Как оказалось, бомба была сделана из промышленного тола и, на наше счастье, сдетонировала только ее небольшая часть. Взрывом ранило только самого Власенко, который позже скончался в машине «скорой».

- Как вы попали в КГБ и почему оказались в спецназе?

Служить я хотел всегда, но про КГБ как-то не думал, а потому пришел поступать в саратовское училище МВД. Все экзамены сдал хорошо, а вот физическую подготовку - на троечку. Практически ничего не мог сделать - ни отжаться, ни подтянуться, так как при моем росте под два метра весил я тогда всего 72 килограмма. Был хиленьким и слабым, но, поступив в училище, решил во что бы то ни стало стать лучшим. Поднимал штангу, бегал, подтягивался, отжимался. И не просто, а до тех пор, пока не начинало темнеть в глазах. Результаты не замедлили сказаться - прибавил десять килограммов и пошел в секцию самбо. На третьем году обучения уже имел первый разряд. Окончил училище, однако в милицию так и не пошел. Наша семья переехала в Москву, я поступил в медицинский институт и продолжил тренировки. Заслуженный тренер по самбо Владлен Андреев сразу предупредил, что саратовский первый разряд по самбо и московский - это не одно и то же. Но я все же получил звание мастера спорта СССР, стал чемпионом Москвы и страны. После института стал работать в кабинете врачебного контроля лечебной физкультуры. И вдруг меня пригласили на беседу в КГБ СССР. Был там такой отдел, который занимался боевой и физической подготовкой сотрудников. Мне предложили, как говорится, послужить Родине. А от таких предложений отказываться было не принято, да я и сам хотел что-то поменять в жизни.

- Пригодились навыки самбо во время службы?

Мне часто задают этот вопрос молодые бойцы спецназа. Я всегда отвечаю: пуля все равно быстрее кулака, поэтому, пока есть патроны, стреляй, а нет патронов - используй личное оружие как средство нападения или защиты, а уж если оружие потерял, тогда переходи на нож и кулаки. Хотя несколько раз самбо пришлось применять на службе. В 70-е годы в Москве взбунтовавшиеся иностранные студенты захватили посольство одной из африканских республик. На место происшествия выехали наряды милиции во главе с будущим начальником ГУВД Москвы Владимиром Панкратовым, а по линии КГБ операцией по наведению порядка командовал я. Естественно, применять оружие и спецсредства в отношении иностранцев запрещалось, поэтому ставка делалась исключительно на приемы самбо. Бузящие студенты сдаваться явно не собирались, и вскоре операция по наведению порядка и освобождению посольства напоминала настоящий кулачный бой - дубасили мы друг друга от души. А тут народ собрался, люди не поймут, что происходит, кто кого бьет. Мы потихонечку студентов из толпы выдергиваем, заламываем и милиции передаем, к кому-то пришлось и кулачком чуть-чуть приложиться. В этот момент одна сердобольная старушка подходит: «Что же это делается, вы почему хулиганите?» Я тут же нашелся: «Понимаете, мы не хулиганим, просто сейчас выборы в США, а тут телевизионные съемки проходят про то, как у них там негров угнетают».

- А бывало так, когда становилось совсем не до шуток?

Пожалуй, сюда можно отнести штурм дворца Амина в Афганистане в 1979 году. Меня часто спрашивают, нужно ли было посылать на эту операцию армейские подразделения. Сейчас про это можно и порассуждать, а тогда это было делом политиков, и мы честно выполнили поставленную задачу. Небольшой группой вылетели туда и расположились в недостроенных казармах вблизи объекта, где нам предстояло действовать. Это и был дворец Амина. Начали изучать обстановку. Наступил день штурма - 27 декабря. Мы были одеты в афганскую полевую форму вообще без каких-либо знаков различия. В помощь нам были приданы переводчики-таджики. Целью был захват здания и непосредственно главы государства. В городе прозвучал взрыв - фактически это послужило сигналом для наших действий. Первыми пошли четыре БТР с бойцами подразделения «Зенит», а за ними шесть БМП с бойцами отряда «Гром». Шли друг за другом, за поворотом по первому бронетранспортеру сразу ударил крупнокалиберный пулемет, один из бэтээров оказался подбит и перегородил собой дорогу. Его пришлось столкнуть в кювет. В это время огонь по нам был настолько плотным, что казалось, воздух вокруг нашпигован пулями и осколками, но мы шли вперед. Продвинувшись к стене дворца, начали движение по лестницам вверх и стали зачищать помещения. Открываешь дверь, бросок гранаты, очередь, разрыв, осмотр помещения. И так комната за комнатой. Охрана дворца вела по нам плотный прицельный огонь, и у них было некоторое преимущество - они прекрасно знали внутреннее расположение помещений. Потом поступила команда, что фактически бой закончен. Он был очень короткий: 25-30 минут. А затем наступила тишина. В этот момент я почувствовал слабость. Ребята говорят: «Ты ранен». Руки и ноги у меня были посечены осколками. Мне тут же оказали помощь. До утра мы находились во дворце. А с рассветом на нас в атаку пошел танковый взвод. Он мог нас снести, но на помощь пришли наши артиллеристы.

В результате выяснилось, что в том бою я получил одно пулевое и семь осколочных ранений. Но выжил. Во-первых, повезло, а во-вторых, сказались годы тренировок - организм не поддался свинцу. Правда, в результате нелепой ошибки военных кадровиков, перепутавших адрес, мои родные получили похоронку. Да и сейчас кое-где в Интернете можно найти информацию, что я погиб в том бою. Однако к недоразумению я отнесся спокойно, есть старая примета у военных - если по ошибке на бумаге похоронили, долго жить будешь.

- Правда, что это о вас в советские годы пели: «обменяли Корвалана на простого хулигана»?

Такое действительно было. Обмен происходил в Швейцарии, куда Владимира Буковского доставили под нашим конвоем и зачем-то даже в наручниках. Подробностей операции, как всегда, не сообщали вплоть до самого ее начала. Мы были в гражданской одежде. Приехали на аэродром Чкаловский, заняли места в хвостовом отсеке самолета, и только там старший группы сообщил нам, что летим в Швейцарию менять Луиса Корвалана на Буковского. «Могут быть провокации, действуем по обстановке», - напутствовал старший группы.

Корвалан тогда находился в тюрьме на одном из островов в Средиземном море. Владимир Буковский сидел в самолете в заднем отсеке, мы окружали его со всех сторон. Когда пересекли границу СССР, Буковскому сообщили, что его выдворяют из страны. Наверное, он не поверил. В Цюрихе, получив Корвалана в обмен на Буковского, мы буквально на руках внесли его в самолет. Он был очень слаб, а за его жизнь каждый из нас отвечал головой. Слава богу, довезли живым.

У Курсов усовершенствования офицерского состава было и второе название: «Объект Балашиха». Такие названия использовались в первую очередь для соблюдения максимального режима секретности - даже не все сотрудники КГБ СССР знали о существовании курсов и о том, чему там на самом деле обучали. Базой для КУОС стала территория знаменитой Школы особого назначения, которую в годы войны окончили Герой Советского Союза разведчик Николай Кузнецов и даже Зоя Космодемьянская.

Я возглавил курсы в 1983 году и руководил ими до самого закрытия в 1993-м, сразу после путча. Вообще это учебное подразделение, которое курсанты между собой называли «Лесная школа», начало работу в 1966 году. Обучение длилось сначала пять, потом семь месяцев, а курсантами становились офицеры территориальных органов КГБ, назначенные в специальный резерв на особый период. То есть в их задачи входили организация партизанского сопротивления и непосредственное командование диверсионными группами в случае войны. Соответственно курсанты должны были обладать высочайшим уровнем диверсионной подготовки.

- Что входило в учебную программу, кто преподавал?

Среди дисциплин - тактика, радиодело, минно-подрывная, огневая и парашютно-десантная подготовка. Изучались все виды отечественного стрелкового оружия, а также вооружение практически всех стран мира. У нас были самые последние модели американских штурмовых винтовок, английские скорострельные пистолеты-пулеметы и много чего еще. Минно-подрывное дело, например, преподавал Илья Григорьевич Старинов, которого даже специалисты называли диверсантом века. В годы Великой Отечественной войны он провел уникальную операцию по подрыву штаба фашистов в Харькове. Эта диверсия до сих пор рассматривается как одна из самых успешных. Родившийся в 1900 году, Старинов был поистине уникальным человеком, стоявшим у истоков будущей «рельсовой войны», которую вели партизаны в тылу фашистов, выводя из строя целые соединения и бригады. Под псевдонимом Родольфо он воевал в Испании, а незадолго до войны вернулся в СССР. В первых числах октября 1941 года Старинов выехал в Харьков, где его оперативной группе предстояло обеспечить минное заграждение на участках Юго-Западного фронта и подготовить к взрыву ряд важных объектов города. Среди них был особняк, в котором после сдачи города немцам обосновался начальник фашистского гарнизона генерал-лейтенант Георг фон Браун. Немецкие саперы внимательно обследовали особняк, обнаружив и обезвредив установленные диверсантами Старинова мины. Это была хитрая идея - немцы нашли лишь те мины, которые должны были найти. Основной «сюрприз», заложенный в подвале особняка, они так и не обнаружили. А потом был чудовищной силы взрыв. От особняка осталась огромная воронка, а число погибших шло на сотни.

- Кто еще из известных разведчиков-диверсантов передавал свое мастерство подрастающей смене?

Постоянно встречался с куосовцами «майор Вихрь» - разведчик-нелегал полковник Алексей Ботян, ставший прототипом знаменитого героя Юлиана Семенова. Практически каждый свой урок он подкреплял конкретными служебными историями. Одна из них, пожалуй, самая знаменитая - о том, как его разведгруппой в годы войны было предотвращено разрушение немцами Кракова. Я тоже с удовольствием слушал эти истории и помню, что «майор Вихрь» рассказывал, как в конце 1944 года его группа захватила языка - инженера-картографа из штаба тыловых подразделений вермахта, поляка по национальности. Среди вещей у него обнаружили карту оборонительных сооружений, откуда разведчики Ботяна узнали, что в замке города Новы-Сонч неподалеку от Кракова немцы устроили огромный склад боеприпасов. Взрывчатку завозили вагонами. Фашисты собирались заминировать мосты через реку Дунаец, Рожновскую плотину и культурные памятники Кракова, чтобы при отступлении взорвать, спровоцировав затопление. Ботяну, прекрасно говорившему на польском, удалось перевербовать инженера, и тот сумел провести на территорию замка польского коммуниста, который принес мину и вложил ее в штабеля со снарядами. Взрыв прогремел 18 января 1945 года, и Красная армия беспрепятственно вошла в Краков.

А еще, помню, Ботян любил стрелять из парабеллума, к которому привык во время войны. Несмотря на возраст, он почти всегда выбивал 39 из 40, давая фору многим куосовцам.

В КУОС были собраны уникальные преподавательские кадры, а разработанные ими методики были написаны кровью - своей и чужой, и это не фигура речи.

- Говорят, что обучение в КУОС давалось не всем. Не все выдерживали...

Слушателей заставляли действовать в условиях постоянного физического и психологического напряжения. Поймите, мы готовили людей к самым экстремальным ситуациям, которые возможны во время специальных заданий, учили их, как переносить жару, терпеть голод, действовать ночью, спать на снегу и так далее. Проблемами психологической адаптации личного состава подразделений спецназа занимались специалисты Центральной научно-исследовательской лаборатории психофизиологии и коррекции КГБ СССР. Проще говоря, мы учили курсантов выживать и убивать в любых условиях. Например, учили метать обыкновенный гвоздь, но так, чтобы он попал именно в горло манекена.

Тренировки проходили на пределе, а то и за пределами человеческих возможностей. Представьте, все боевое обучение, за исключением плавания, шло в бронежилетах. Сам жилет весит 16 килограммов, можете взять пудовую гирю, и поймете, что это такое. Суть в том, что действовать потом без такого отягощения было гораздо легче, а на тренировках человек привыкал к тяжести. Даже обыкновенные марш-броски мы превращали в проверку навыков выживания. Например, по всему маршруту расставлялись разнообразные ловушки - растяжки, ямы, засады. Для имитации передвижения с раненым использовалась семидесятикилограммовая кукла. А вот теперь представьте: в бронежилете при полной выкладке с этой куклой курсанты бегали по 15-20 километров. Доходило до того, что после марша слушатели от души пинали «раненого» - снимали стресс.

Специфика программы КУОС была разработана на основе опыта боевой деятельности спецподразделений и партизанских формирований в период Великой Отечественной войны и боевых действий подразделений ВДВ, куда мы добавили полученные оперативным путем материалы о подготовке американских «зеленых беретов» и другой элиты мирового спецназа. А что касается того, выдерживали или нет... Выдерживали. Ежегодно КУОС оканчивали около шестидесяти командиров оперативно-разведывательных групп специального назначения, и это действительно были лучшие из лучших.

- Кто контролировал учебный процесс?

Обучение проводилось под личным контролем председателя КГБ СССР и его заместителей, которые сами наблюдали за учениями. Например, в 1969 году на показательных учениях руководителем группы наблюдателей был заместитель председателя КГБ СССР генерал-полковник Виктор Захаров. Силы управления и приданный им батальон из армейского корпуса должны были обнаружить и захватить в плен оперативно-боевую группу разведчиков-диверсантов из КУОС. Разведчики оборудовали лежку, откуда прекрасно видели генерала Захарова и его свиту. А тем временем целый батальон безуспешно искал разведчиков, прочесывая километры леса. После доклада комбата, что прочесывание леса не дало результатов, генерал Захаров поинтересовался: как разведчики смогли уйти от целого батальона? Ему отвечают: «Никто никуда и не уходил, они вас видят». Генерал засомневался, и тогда его попросили подать какой-нибудь знак. Он медленно снял с головы фуражку, тут же в радиостанции прозвучал доклад: «Товарищ генерал снял фуражку». Захаров сделал еще несколько жестов и услышал: «Товарищ генерал поднял руку, теперь опустил руку». Генерал поинтересовался, где же разведчики, и тут выяснилось, что группа находилась всего в нескольких метрах от него, но была так искусно замаскирована, что обнаружить ее оказалось невозможно.

По моему мнению, это была одна из самых больших ошибок, отбросивших подготовку спецназа сразу на несколько лет назад. Плоды этого решения мы пожинаем и по сей день, теряя людей в боевых операциях. Когда грубо и бездумно разрушают хорошо отлаженный механизм, его не восстановить потом ни за день, ни за месяц. А это был тот самый фундамент, на котором курсантам можно было надстраивать новые навыки и знания. Обратите внимание: американцы ни одной своей подготовительной базы не закрыли и постоянно поддерживают боевой уровень частей специального назначения на высочайшем уровне. Отсюда и успешная ликвидация бен Ладена, и удачные операции в Ираке и Афганистане. Безусловно, и нам есть что записать в актив - ликвидации Хаттаба, Басаева и Радуева, множество других операций. Я не хотел бы их обсуждать - во многих случаях погибли люди.

Необходимость этого решения лично мне совершенно очевидна - будущее за спецназом, даже если завтра воевать будут роботы. Войны и региональные конфликты последних лет показали, что вестись и выигрываться они будут исключительно хорошо подготовленными профессионалами. Это означает, что роль разведчиков специального назначения многократно возрастает. Нынешние события на Ближнем Востоке, где активно действуют разведчики, заставляют нас, ветеранов, говорить о необходимости воссоздания КУОС, и времени на раскачку нет. Сегодня есть достаточное количество профессионалов, которые смогли бы начать новую эру в подготовке настоящих универсальных солдат. Человечество вступает в период войн нового типа, для которых главной задачей будет не физическое уничтожение противника, а подрыв его военной мощи изнутри. И главная роль при этом отводится именно спецназу.

Шпион проваливается на мелочах, - говорил мне бывший разведчик Виктор Чубарин.

Однажды, Мюллер говорит Штирлицу: «Штирлиц, вы - русский!»
- Почему вы так думаете? – спрашивает тот.
- Когда вы пьете чай, то не вынимаете ложечку из стакана. Так делают только русские.

Штирлиц положил ложечку на блюдце.

А теперь?
- Все равно, вы – русский. Вы держите палец, будто прижимаете ложечку.

Штирлиц убрал палец с кромки стакана.

А сейчас?
- Еще хуже, - сказал Мюллер, - вы прищуриваете глаз, словно боитесь проткнуть его ложкой.

Чубарин вынул из кармана спичечный коробок, достал оттуда спичку и сунул мне в нос. Его глаза при этом смотрели в разные стороны.

Мелочь вроде бы, но на этом попался Эрнст Эрнхардт! Американский шпион. Слыхал?
- Нет, откуда?
- Про это в газетах писали. Его обменяли на полковника Абеля.
- Абеля обменяли на Пауэрса, - говорю.
- Ха! – выдохнул Чубарин. Пауэрс – мелкая сошка, его пристегнули к Эрнхардту. Для отвода глаз.

Я начал подозревать неладное. Дело в том, что Виктор Чубарин был сопровождающим вино-водочного груза на нашем судне. Его задачей было не допустить расхищения горячительных напитков и доставить их в сохранности в пункт назначения - северный поселок Чайбуха. Каждые полчаса Чубарин бегал к третьему трюму и проверял на люках свинцовые пломбы. В паузах он околачивался в радиорубке и рассказывал занимательные истории из своей жизни. В прошлом Чубарин был агентом Второго управления ГРУ, засланным резидентом в Чикаго и на излете карьеры расшифровал американского шпиона Эрнста Эрнхардта.

В море мне доводилось сталкиваться с психами. И не один раз. Однажды, когда я был на плавательской практике, «поехала крыша» у второго механика Алмаева. Он начал подозревать, что его хотят убить. Красным маркером больной исписал все переборки в своей каюте. Текст был простой и категоричный: «В МОЕЙ СМЕРТИ ПРОШУ ВИНИТЬ КАПИТАНА И ЭКИПАЖ!!!» Потом такую надпись обнаружили даже на обратной стороне его матраса. Чтобы избежать отравления, механик питался свиной тушенкой из консервных банок, которые открывались при нем. Потребовал себе противогаз и снимал маску только для приема пищи или когда мастерил из бумаги японских журавликов. Механику дали резиновую маску с гофрированной трубой, но без противогазовой коробки. Когда он мотал головой, резиновая трубка била его по щекам.

Меня попросили дежурить у постели больного, абы он чего не выкинул. Док сказал:

Не дрейфь, студент. Я накачал больного антидепрессантами. По уши. Он будет смирным и скоро заснет. Если что – кричи!

Алмаев лежал на кровати и пыхтел в своей маске. Потом стянул резину с лица и долго смотрел мне в глаза. Было трудно выдержать этот взгляд. Мне было очень не по себе.

Слушай, парень, - вдруг нервно сказал псих, - убери вон то со стола!

На столе ничего не было. Вообще ничего.

Что убрать, там же нет ничего, - растерянно сказал я.
- Я тебе говорю, убери вон то со стола! В последний раз говорю!

Я испугался:

Слушай, да пусть оно лежит!
- Ну ладно, пусть лежит, - согласился больной, повернулся к стенке и сразу захрапел.

Бедолагу сдали в ближайшем порту и дальнейшая его судьба мне неизвестна.

Чубарин не был похож на психа, но иногда его сильно заносило. На всякий случай, я старался держаться с ним ровно и, по возможности, не возражать.

Можешь называть меня Полюсом, - сказал мне Чубарин при первой встрече, - это моя конспиративная кличка.
- Какой полюс, северный или южный? – пошутил я.
- Чудак, - снисходительно протянул он, - Полюс – значит, положительный!

Меня несколько смутила такая логика, но, видимо, у разведчиков свое понятие об электричестве. Ну, Полюс, так Полюс.

Лучше бы назвали Плюс, - сказал я Полюсу.

Внешний вид Чубарина никак не годился для резидента. Он был слишком заметен. В любой толпе. Двухметрового роста, худой, ярко рыжий, с выдающимся носом и сильным косоглазием. Но, может быть, в ГРУ легенда разведчика построена на ярких контрастах. Как в театре.

Так вот, мелочь, - продолжал свой рассказ Чубарин, - Эрнст чиркал спичкой и прикуривал вот так.

Полюс сунул в рот сигарету и зажег спичку.

А русские делают вот так!
Честно говоря, я не уловил разницы, но понимающе кивнул.

Где вы его прищучили? - спрашиваю.
- Он внедрился в «ящик», зараза, простым рабочим. Точил шпульки для ракет. Понятно, что у него были чертежи секретных изделий и он сумел передать их на Запад. Если бы Эрнхардт не выкрал эти схемы, ихний шаттл никогда бы не полетел! Я, конечно, вычислил вредителя, но оказалось, что поздно. После размена шпионами, Андропову дали орден, Аристова перевели в седьмое Управление, а меня законсервировали. До лучших времен. С подпиской не разглашать.

На флоте чудиков хватает, но резиденты мне еще не встречались.

Да, суровая у вас жизнь, у засланцев, - искренне посочувствовал я, - и что вы теперь?
- Теперь у меня другая сверхзадача, - сказал Полюс и затвердел лицом, - доставить ценный груз в полном объеме и в полной сохранности. Чтобы ни один штоф не разбился и ни один ящик не пропал.
- Мечтать не вредно, - скептически сказал я, - но, это невозможно. У вас всего два глаза, за всем не углядишь. Вам придется следить за выгрузкой одновременно – и на судне, и на берегу.
- Легко! – уверенно заявил бывший разведчик, - я разработал прогрессивную схему: грузим плашкоут на рейде, я – в трюме. Слежу, чтобы экипаж не умыкнул чего. Потом еду с грузом на берег и сдаю там чисто…
- Ну, если так…

Надо сказать, что сообщение с поселком Чайбуха имеет свою специфику. Катер с плашкоутом может пройти мелкий бар только по большой воде, во время прилива. Экипаж судна грузит две баржи и они до вечера ждут большой воды. Потом приходят буксиры и тянут плашкоуты к берегу. Поселок расположен за далеким мысом и УКВ связь туда не дотягивает. Поэтому радиотелефон устраивали из радиорубки на промежуточных волнах. В поселке было три таких радиостанции – в конторе порта и на двух катерах-буксирах.

Бу, бу,бу… «Суджа»- неразборчиво донеслось из динамика. - Добрый вечер!

Я взял микрофон и включил передатчик:

Добрый день, «Суджа» на связи!
- Бу, бу, бу, добрый вечер!
- Добрый день, - опять повторил я.

Выручил меня Полюс-Чубарин:

Это они сопровождающую по конфетам зовут, - сказал догадливый резидент, - у ей фамилия такая необычная – Добрывечер. Пойду, позову ее.

Сопровождающую по конфетам я знал, ее звали Мария. Миловидная, сильно накрашенная блондинка, лет сорока, в бархатном цветастом платье. Однажды, Мария развлекала меня разговорами всю вахту. С собой она принесла тяжелый кулек экзотических конфет и банку индийского кофе. Как говорится, что охраняешь, то и имеешь. Уходя, Марья подарила мне томный взгляд и приглашение на чашку чая. Она не знала, что я не люблю сладкого.

На следующий день мы загрузили один плашкоут «Столичной» и «Пшеничной», а другой – коньяком, «Агдамом» и портвейном. Полюс-Чубарин носился между трюмом и баржами и смотрел, как бы чего не умыкнули. Наивные люди, эти разведчики – экипаж начал дегустировать напитки еще с выходом в рейс.

- «Плиска» - так себе, - говорил токарь Лалетин, - а вот «Арарат» - вполне!
- Это дело вкуса, - возражал ему плотник, - по мне, так «портвешок» - за милую душу. И торкает, и под разговор…

Вечером пришли буксиры и зацепили плашкоуты. К несчастью, это случилось во время ужина. Услышав гудок буксира, Чубарин выскочил из-за стола и, давясь котлетой, полетел на палубу.

Спущай трап! Спущай трап! – услышали мы истошный голос разведчика.

Но было поздно. Обе баржи отвалили от судна и неспешно направились в сторону Чайбухи. Я думал, что резидент в панике бросится в воду и вплавь догонит сбежавший караван. Обошлось, слава богу…

Потом Чубарин был у капитана и переругался со всеми его помощниками. И все только руками разводили. Несчастный агент ГРУ ввалился в радиорубку и упал на диван. Мне показалось, что у него загремели кости.

Давай связь, начальник! – сказал он, задыхаясь, - надо говорить с Центром!
- Нет проблем, - говорю я и передаю ему микрофон.
- «Чайбуха»! «Алмаз»!!«Сапфир»!!! - отчаянно кричал в трубку Чубарин, - вызывает Полюс! Перехожу на прием!

Глас вопиющего в пустыне. Равнодушный эфир шуршал космическими звуками без признаков модуляции.

Я Полюс! Кто меня слышит?! …разэтак вашу мать! – заорал резидент.

Я отобрал у него микрофон:

Не путай Чайбуху с Чикагой, - сказал я, - здесь нельзя выражаться.

Через два часа ответила «Чайбуха». Совершенно пьяный голос едва произнес:

Усе под контролем, шеф… коньяк уже выгрузили… переходим на водку…
- Все! Это конец! – сказал обессиленный Полюс и натурально заплакал, - все пропало!

У разведчика сдали нервы. Он был готов посыпать голову пеплом из моей пепельницы. Надо было спасать резидента.

Тащи сюда коньяк, - сказал я.
- У меня нет.
- Неси из трюма.
- Теперь уже все равно, - дрогнувшим голосом произнес Чубарин и застучал ботинками по трапу.

Скоро Чубарин вернулся с бутылкой «Арарата». Я налил ему полный стакан и протянул толстую конфету из своих запасов:

Пей, разведчик, это поможет.

Полюс выпил коньяк, как воду и зажевал конфеткой. Его разноцветные глаза остановились и смотрели в разные углы радиорубки.

Все не так плохо? Уже лучше? – сказал я вкрадчиво, - теперь ступай к конфетной Марье, она тебя спрашивала.

Чубарин встал с дивана, покачался на тонких ногах и, прихватив недопитую бутылку, ушел на конспиративную явку.

На три дня Виктор Чубарин «лег на дно». Прикрытием ему служила знойная женщина, конфетная Марья. Из подполья он вышел еще более худым, слегка помятым и равнодушным к окружающей действительности.

Я проверял аппаратуру и готовился к выходу в море, когда в радиорубку явились оба ангелочка – улыбчивая и довольная Марья и рыжий взлохмаченный Полюс. У него был взгляд ребенка, только что явившегося в этот незнакомый мир. С собой они принесли коробку невиданных конфет «Вишня в коньяке» и отдельно коньяк в темной пузатой бутылке.

Веришь, Андрей, - растерянно сказал Чубарин, - все сдал … и сдал чисто, без недостачи!
- У нас по-другому не бывает, - говорю я, - недаром же мы – бойцы невидимого фронта!
- Это в прошлом, - легко улыбнулся Чубарин, - сегодня летим в Магадан, а потом – домой.
- В добрый путь.

Я смотрел с мостика на отходящий катер. На его корме стояла влюбленная парочка и махала нам руками.

Жизнь – забавная штука, - сказал капитан Потапов у меня за плечом.

На днях свой профессиональный праздник отметили работники самого засекреченного подразделения МВД России — Оперативно-поискового управления... Долгое время сама аббревиатура ОПУ ничего не говорила большинству простых жителей страны, а о существовании в недрах МВД собственной милицейской разведки криминальный мир и вовсе не догадывался. Между тем история собственно милицейской службы наружного наблюдения началась еще в 1938 году, и таким образом 29 сентября 2003 года бойцы невидимого фронта МВД отметили свой 65-летний юбилей.
Наружное наблюдение, или филерская служба, существовала в России давно. До революции "топтуны" подчинялись охранным отделениям и были ориентированы на работу против "тогдашних" подрывных элементов. После установления советской власти "наружка" использовалась только чекистами, пока в 1938 году в системе НКВД не было создано сугубо милицейское подразделение, профилированное на работу в криминальном мире.

Долгое время разведка именовалась 7-м управлением МВД, или в просторечии "семеркой". В 1991 году "наружка" получила статус управления и сегодняшнее название — Оперативно-поисковое управление МВД России. В феврале 1996 года МВД официально утвердило положение об оперативно-поисковом управлении, кроме этого работа подразделения регламентируется несколькими совершенно секретными приказами. В каждом областном и краевом УВД существуют подразделения ОПУ, и занимаются они везде одними и теми же вопросами.

Кстати, первый раз милицейская "наружка" крупно засветилась в октябре 1996 года в Москве, когда охрана тогдашнего секретаря Совбеза Александра Лебедя задержала бригаду ОПУ, которая, как заподозрили секьюрити, "пасла" их патрона. Задержанных "опушников" даже сняли на телекамеру и выдали сюжет в эфир государственного телевидения.

Сразу отметим, что большинство работников ОПУ, или как их называли раньше "разведчиков наружного наблюдения", находится за штатом милиции. Это означает, что "опушники" числятся работниками разных гражданских предприятий или вовсе безработными.

На руках у них есть документы прикрытия: удостоверения работников социальных и коммунальных служб, журналистов или просто военнослужащих. В ГУВД Пермской области руководство ОПУ и один из диспетчеров (принимает заявки на слежку, координирует работу бригад наблюдения и инициаторов задания) находится в здании ГУВД, однако расположение штаб-квартиры и ряда баз (раньше их называли конспиративными квартирами, на милицейском сленге — "кукушки") является государственной тайной.

Офис ОПУ может быть замаскирован под какое-нибудь строительно-монтажное управление, отдел гражданской обороны или войсковую часть. Автомашины, на которых работают разведчики, имеют так называемые "предписания на транспортное средство", или попросту говоря "талон-вездеход", запрещающий ГИБДД досматривать автомобиль.

Правда, с появлением в продаже разных баз данных — типа "Мегаполис", конспирация нет-нет да и нарушается. В том же "Мегаполисе", который можно свободно купить на Центральном рынке, в разделе "Автомобили и владельцы", всплывает с десяток автомобилей, зарегистрированных за ОПУ ГУВД Пермской области, в том числе и за 1-м отделом ОПУ, дислоцированным в Березниках.

Чем же занимается "наружка"? Спектр работы довольно обширный. Это и скрытое наблюдение за фигурантами уголовных и оперативных дел, обеспечение операций по захвату вымогателей или разгону воровских сходок. Кроме этого — получение как можно более полной информации о частной жизни "объекта оперативной заинтересованности". Называется это оперативной установкой по месту жительства. Выглядит это примерно так: к соседям фигуранта заходит какая-нибудь женщина, представляется, допустим, работницей пенсионного фонда и по ходу беседы аккуратно выспрашивает про поведение в быту соседей, в том числе и фигуранта. Особую ценность для установщиков представляют пенсионеры — бдительные старички и старушки просто кладезь ценной информации, они всегда знают, кто когда приходит домой, скандалит с женой и прочие бытовые данные.

Кроме этого в ОПУ существуют такие понятия, как "оперативно-поисковые" и "разведывательно-поисковые мероприятия". РПМ можно заказать как на целый микрорайон, так и на конкретную коммерческую фирму. Тогда милицейская разведка будет фиксировать всех посетителей, записывать все номера паркующихся около офиса автомашин и так далее. По некоторым данным, "наружка" помогает в работе и другому засекреченному подразделению МВД — Управлению оперативно-технических мероприятий, которое отвечает за прослушивание телефонных переговоров, негласный аудиоконтроль помещений и иную техническую разведку. Так вот "наружка" обеспечивает безопасность при оборудовании квартиры или помещения "закладками" - следит, чтобы объект разработки, не дай бог, не появился дома и не застукал за работой техников.

Порядок работы "наружки" строго регламентирован. Что бы выставить за человеком "ноги", надо получить санкцию суда, разрешение начальника оперативного подразделения. После этого заполняется специальный номерной бланк-задание (он секретный только после заполнения). В заявке указываются данные человека, основание для проведения оперативно-розыскных мероприятий и как можно больше известной информации об объекте: адрес, номера машины, телефона, кличка, связи. Отдельно указывается — осведомлен ли объект о негласных методах работы. А дальше — что именно требуется от "наружки": провести скрытое наблюдение, наблюдение с видеодокументированием, с негласной аудиозаписью или оперативную установку в адресе. После того, как опушники отработают задание, инициатору доставят спецпочтой или курьером сводки. Все эти данные подшиваются в оперативное дело и крайне редко всплывают в деле уголовном или тем более в судебном процессе.

Но как и везде, нарушения происходят даже в этом секретном подразделении. Например, в прошлом году сотрудники Воронежского УФСБ задержали заместителя начальника ОПУ УВД Воронежа, продававшего бандитам информацию из базы данных милицейской разведки. За это он получил год тюрьмы. В Перми подобных случаев, по-видимому, не было. Ходили, правда, слухи о том, что во время предвыборной кампании в 1999 году на севере области бригада "наружки" работала против штаба одного из кандидатов, но подтвердить или опровергнуть эти слухи так и не удалось.

В общем, работа у сотрудников ОПУ хотя и интересная, но и весьма неблагодарная. Зарплата на общем милицейском уровне, единственная привилегия — год службы считается за полтора. А в минусе — ненормированный рабочий день, общение с разнообразным жульем и полная конспирация. О месте работы может знать только супруга, да и то в общих чертах.

Хотя расшифровки бывают и курьезные. Рассказывают, например, такой случай. Как-то в один из РОВД Перми доставили несколько подвыпивших мужчин. Один из них заявил дежурному, что является сотрудником "семерки". После разбирательства и выяснения в райотдел приехали коллеги "опушника" и забрали его на свободу. А спустя некоторое время какая-то бдительная бабушка позвонила в этот же райотдел и рассказала о подозрительной машине и хмурых типах в салоне. Приехавший наряд проверил документы у водителя и пассажиров — на поверку они оказались слесарями. Но вот незадача — один из милиционеров узнал в одном из "слесарей" недавнего пьяного "семерочника", о чем громко и радостно оповестил весь двор.

Константин СТЕРЛЕДЕВ

Бойцы невидимого фронта.
Вы, кто, спустя почти сто лет,
Покинув теплый дом комфортный,
Ушли в места былых побед.

От боли где Земля стонала,
Израненная в клочья вся,
Там, где Вселенная дрожала,
Но все равно людей любя.

Вы находили тех останки,
Кто шел всегда в последний бой.
Кто грудью бросился на танки,
Чтоб жили в мире мы с тобой.

Бескрайний край до горизонта,
Здесь рядом верный добрый друг -
Бойцы невидимого фронта.
Вам благодарны все вокруг.

Фронт и тыл были едины...
Только так были непобедимы.
Одни ковали победу на передовой,
А тыл снабжал техникой их... боевой...
На передовой сражались крепкие сыны...
Которые были Родине верны!
У станков в тылу... женщины и дети...
Всё свалилось на их хрупкие плечи.
Они стояли сутками у станков...
Чтоб мужья и братья били там врагов.
Делали оружие... кто сколько мог...
Выполняя свой гражданский долг.
Холодные, голодные, станки не покидали
И все отлично понимали.
Война во многом...

Фронтом единым морозы идут,
снег с гололёдом,
строит зима убелённый редут.
Я - с бутербродом:-)

Жду от тебя только файлик один,
необходимо,
чтобы помог мне какой Алладин.
Иль пилигримы.

Файл... Лишь один, но чтоб чувства твои
вырвались ярко...
Любишь иль нет, но слова сквозь слои
лучше подарков...

Невидимо
расплавы магмовые знойных недр земных
питают жерло огнедышащего
грозного вулкана;

Подобно, пенная волна,
иль не заимствует кипучую энергию свою
у Мирового Океана?

***
Представить только: пред лицом
бесстрастным Вечности – к чему
все наши горести, и скорби, и душевные терзания?..

Какая праведная жизнь? – Прежде всего
иль не такая, из которой изгоняются
печали и страдания?

***
Когда уверен ты в себе –
к желанной цели твоего ничто
не пресечёт пути. –

бордовые туфельки
невидимой танцовщицы
порхают впереди паровоза
господа пассажиры
отключите эти бледные лампы
вдруг полетят на пол
ваши бокалы с теккилой
вы увидите отовсюду
тысячи жёлтых зрачков
(пусть это будут мимозы)
на экранах ваших ладоней
пляшет невидимая танцовщица
и потом - между строк отлетевших газет
в параллельности рельсов
пока все плоскости не пересекутся -
пыльца мимоз уже оседает
на бесплотных плечах машиниста -
тогда вы снова включите бледные лампы
господа...