Тема родины в лирике блока. Тема родины в лирике А.А. Блока. Романтизация образа Родины

Тема Родины и патриотические мотивы в произведениях Лермонтова звучат несколько иначе, чем в творчестве других поэтов XIX века. Объясняется это не только особенностями личности, характера Лермонтова или его мировоззренческой позицией, но и общественно-политической обстановкой в стране. В условиях жесточайшей реакции после расправы над декабристами многие общественные деятели потеряли веру в свои силы, не видели смысла следовать путём честных и мужественных борцов за свободу и за реформы в России. Наступил период апатии, бездеятельности, пассивности молодого поколения, что было тревожным симптомом для политического движения.

В стихах Лермонтова читатель ощущает напряжённость, мрачность, некоторую угрюмость автора, хотя протестные настроения в лирике поэта присутствуют, вопреки гнетущей атмосфере современной действительности.
Так, в стихотворении «Родина» поэт говорит о двойственности чувств, какие он испытывает при размышлениях о природе, людях и о стране в целом. Он признается: "Люблю отчизну я, но странною любовью!"

И эта «странность» заключается в том, что любит поэт не славу России и не её историю («тёмной старины заветные преданья»), не власть и не самодержавно-крепостническое государство. Причём всё то, что не вызывает умиления в его душе, прямо противоположно другим картинам русской действительности, при виде которых возникают тёплые чувства в сердце поэта. Это пейзажи средней полосы России с её просёлочными дорогами, берёзками, крестьянскими избами:

Люблю дымок спалённой жнивы,
В степи ночующий обоз...

Те степные просторы, которые для многих людей связаны с тоскливым настроением, Лермонтову очень нравятся и вызывают гордость при виде величия Родины:

Но я люблю – за что, не знаю сам –
Её степей холодное молчанье...

Удивительно и то, что дворянин Лермонтов с удовольствием смотрит «на пляску с топаньем и свистом», а значит, ценит национальные, народные традиции и культуру. Сам не державший соху в руках, он, «с отрадой, многим незнакомой», отмечает успешность крестьянского труда: «полное гумно» как результат урожайного года, то есть достаточно много зерна у тех хлеборобов, кому повезло не разориться. Проезжая деревеньки, автор успевает отметить некоторые уютные домики, любуется избами тех мастеров-сельчан, которые украшали окна своих домов резными ставнями.

Любовь к крестьянской России, тем не менее, не закрывает поэту глаза на отрицательные стороны русской жизни: бесправие и угнетённость народа, произвол жандармов. Он испытал на себе и слежку тайного отделения полиции, и цензуру, гонения в творчестве. Всё это тяготило многих свободолюбиво настроенных людей, и в результате появляются у Лермонтова такие резкие строчки, которые написаны перед новым вынужденным отъездом на Кавказ:

Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы, мундиры голубые,
И ты, им преданный народ.

Конечно, не следует понимать буквально метафору «немытая Россия». Здесь, наверное, можно увидеть не только раздражение автора в связи с жалким существованием и нищетой населения, но и возмущение бескультурьем, то есть темнотой сознания неграмотного крестьянства, не видящего смысла в борьбе за собственные права.

Эти стихи созданы поэтом в 1841-м году, незадолго до смерти, когда пессимистические настроения Лермонтова усилились, вследствие жизненных обстоятельств.

А в 1837 году тема Родины прозвучала очень ярко и патриотично в стихотворении «Бородино». В то время поэт писал об историческом событии в русской истории с большой гордостью. «Схватки боевые» во время Бородинского сражения помнит весь русский народ, так как именно тогда решился исход борьбы в Отечественной войне 1812 года. Любовь к Родине простых солдат восхищает Лермонтова, он пишет об этом с пафосными интонациями:

И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.

Поэт согласен с рассказчиком, старым солдатом, который отвечает на вопросы молодого воина, что участников тех сражений следует считать не только великими патриотами, но и Богатырями земли Русской. Среди них как простые крестьяне, так и знатные дворяне:

Полковник наш рождён был хватом:
Слуга царю, отец солдатам...

Такими полководцами гордилась Россия, ведь им верили люди, они вели за собой войска, подавая личный пример:

Ребята! не Москва ль за нами?
Умрёмте ж под Москвой,
Как наши братья умирали...

Благодаря самоотверженности, храбрости и мужеству участников войны в борьбе с наполеоновской армией, Россия отстояла свою независимость, когда не только пушки решали исход сражения, но и «удалый, рукопашный» бой. Вот поэтому можно гордиться людьми, готовыми отдать жизнь ради Родины, и Лермонтов по праву называет их могучим, лихим племенем, богатырями.

О любви поэта к Родине могут многое рассказать и стихи, посвящённые природе родного края. Иногда страдающему человеку общение с природой – это как бальзам на душу. В тональности стихотворения «Когда волнуется желтеющая нива...» угадывается желание уйти от гнетущей реальности на свободу, к природе. Лермонтов написал эту пейзажную миниатюру, находясь под надзором (в результате преследований за стихотворение «Смерть поэта»). Но он нашёл выход: смог представить себя свободным, будто очутился на лоне природы, хотя происходило всё в его воображении. И нарисованные им картины не только дышат любовью к родному краю, но также говорят о способности человека ощущать духовное слияние с окружающим миром.

По-разному могут быть выражены патриотические чувства: то с ожесточённостью человека, знающего о пороках в своём Отечестве, то с величайшей нежностью любящего сына к матери-родине. В творчестве М.Ю.Лермонтова проявилось множество оттенков чувств в отношении к природе и Родине, и все его стихи приносят читателям ощущение сопричастности к поставленным проблемам и к мыслям о необходимости преобразований в обществе.

Рецензии

Здравствуйте, Зоя!

Прочёл с удовольствием ещё несколько Ваших работ. Они мне нравятся. А сегодня в очередном материале встретил строфу:
Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ… и т.д.
При этом вспомнил, что некоторое время тому назад прочитал разбор этого стихотворения одним из авторов Проза.ру. Он со всей категоричностью утверждает, что это стихотворение – провокационная подделка под Лермонтова, с целью его компрометации (какого-то «доброжелателя»). Мне доводы его показались убедительными, потому что в ряду патриотических стихов оно выглядит чужеродным. Автора этого анализа я занёс к себе в число избранных. К сожалению, сейчас не сумел отыскать его среди большого числа фамилий. А хотел бы представить его Вам. С уважением,
Ю.С.

Здравствуйте, Юрий!
Я знаю эту точку зрения, читала и статью, но доказательств нет, а потому попыталась понять, что можно увидеть за словами "Прощай, немытая Россия...". Не так уж и страшны эти гневные слова, озлобленность у поэта могла быть, ведь его снова изгоняли из столицы на Кавказ. А народ в России безмолвствовал годами, народ был "тёмным" и терпеливым, и некому было его просвещать. Трудно было с помощью реформ делать государство "просвещённым", как тогда говорили. Так что мог Лермонтов и ругнуть сгоряча, я тут ничего компрометирующего не вижу. На самом деле он знал, что не хотели крестьяне рабами быть, а вот избавлять их от невежества и долготерпения надо было.
Политики очень легко жонглируют словами, говоря иногда от имени народа. Даже референдум провели 24 года назад и наплевали на мнение граждан, а на Украине вообще результаты подделали.
Скажите, кто учитывал мнение народа перед совершенно жутким событием в Беловежской пуще? Это был шок, когда люди вдруг проснулись "негражданами", дети и родители оказались по разные стороны границ! Кто нас спросил, как и жителей Крыма? Америка за нас всё решала!
А ведь тогда тоже можно было сказать: "И ты, им преданный народ!" Не был предан наш многонациональный народ всех союзных республик Кравчуку, Шушкевичу и Ельцину. Но ведь промолчали мы, протестовать не смогли: просто парализованы были, беспомощными себя чувствовали. Зато хорошо подготовленная американцами "передовая общественность", часть нашей "элиты" поддержала этих неумных "вождей".
Вот Вам и пример того, как можно возмутиться страной и "рабским народом".
Да, Лермонтов был оппозиционером по отношению к правительству, но был истинным патриотом, и любил не только свою землю, природу, но и уважал свой народ, жалел его, гордился его трудолюбием, умением сохранять национальные традиции.
Сейчас меня, например, возмущает, что рабами нас называет оппозиция, в которой давно путают патриотизм с предательством. Вот это полностью противоречит тому, что чувствовал и говорил Лермонтов. И в данный момент я лучше власть поддержу, чем этих американских марионеток. Они как Союз развалили, так готовы Россию расчленить, в надежде урвать лакомые кусочки, отхватить от Сибири что-либо себе в собственность или от Дальнего Востока. Как они надоели, просто ненависть вызывают! И почему их не успокоят какие-нибудь Высшие силы?
Вот такие размышления, Юрий. Всего Вам доброго!

В годы политической и общественной реакции после поражения первой русской революции, когда буржуазная литература переживала время застоя и упадка, когда подавляющее большинство буржуазных писателей, вчерашних союзников революции, отшатнулось от борьбы за свободу и изменило благородным традициям передовой общественной мысли и литературы, - в это тяжёлое время Александр Блок занимал особую и в высшей степени достойную позицию. Разочаровавшись в своих прежних исканиях, он настойчиво ищет новые пути. Из мира бесплотной мечты фантазии он окончательно переходит в мир действительности, который одновременно и влечет, и страшит его. Блок очень тяжело переживал поражение революции, но не утратил чувство будущего: временное торжество реакции он правильно оценил как «случайную победу» палачей народа и предупредил наступление ещё более грозных и величественных событий. Главной темой Блока – и в художественном творчестве, и в публицистике - становится Россия.

Блок очень тяжело переживал поражение революции, но не утратил чувство будущего: временное торжество реакции он правильно оценил как «случайную победу» палачей народа, предупредил наступление ещё более грозных и величественных событий. Главной темой

Блока – и в художественном творчестве, и в публицистике - становится Россия.

Тема родины относится к числу вечных в поэзии. К ней обращались художники слова во все времена. Но в творчестве А.Блока эта тема обретает особое звучание. Сам поэт писал: «Родина - это огромное, родное, дышащее существо, подобное человеку, но бесконечно более уютное, ласковое беспомощное, чем отдельный человек; человек – маленькая монада, состоящая из весёлых стальных мышц телесных и душевных, сам себе хозяин в мире, когда здоров и здрав, пойдёт куда захочет, и сделает, что пожелает, ни пред кем, кроме бога и себя не отвечает он за свои поступки. Так пел человека ещё Софокл, таков он всегда, вечно юный.

Родине суждено быть некогда покинутой, как матери, когда сын её, человек вырастает до звёзд и найдёт себе невесту. Эту обречённость на покинутость мы всегда видим в больших материнских глазах родины, всегда печальных, даже тогда, когда она тихо радуется. Не родина оставит человека, а человек родину. Мы ещё дети и не знаем сроков, только читаем их по звёздам; однако читаем уже, что близко время, когда границы сотрутся и родной станет вся земля, а потом и не одна земля, а бесконечная вселенная, только мало крыльев из полотна и стали некогда крылья Духа понесут нас в объятия вечности».

Тема родины, России захватывает Блока всецело. Ощущение отчизны как живого существа сливается со сверх чувством жгучей любви. Личная трагедия одиночества поднимается до уровня трагедии народа.

«В поэтическом ощущении мира нет разрыва между личным и общим»,- говорит поэт. От своих предшественников Блок отличается тем, что к судьбе России он подходит не как мыслитель, не отвлечённой идеей, а как поэт – с интимной любовью. Написаны они в угарное время увлечений, но несут на себе печать объективизма, кризисного спокойствия и эстетизм правды. Пропитаны они и современными ужасами, но остались в сфере и атмосфере идейного равновесия и умного такта.

Утончённое мастерство совпадает в стихах о России со всем богатством творческого опыта и достигает истинной классичности. Любовь, муки, мудрость, вся сложность чувств современного мира соединены в них с величественной, в веках теряющейся духовной генеалогией. Образ родины в русской литературе обычно ассоциировался с образом матери. Блок связывает его с образом молодой красавицы, невесты, жены, тем самым, придавая ему глубоко интимный характер «Твои мне слёзы ветровые - как слёзы первые любви», и в то же время – с вечной и нетленной красотой Прекрасной Дамы, Мировой Души, мировой гармонии. В блоковском образе родины - полной сил и страсти женщин, надёлённой «разбойной красотой»,- интимно личное неотделимо от вселенского, чувственное – от духовного, национальное – от общечеловеческого, природное – от культурных традиций, высокое – от будничного. В свете романтического идеала родина предстаёт не только поэтической, одухотворённой, прекрасной, нетленной, но и нищей - с серыми избами, расхлябанными дорогами, острожной тоской, глухой песней ямщика. Чувство живой нетленной красоты помогает Блоку верить в её будущее, в то, что она преодолеет все тяготы и препятствия на своём трудном пути. Он надеется, что тяжёлый путь во мгле, «в тоске безбрежной», бесстрашно будет пройден: «Домчимся. Озарим кострами степную даль». Разум и духовность сразятся со всем, что делает жизнь грязной, пошлой, беспросветной. «Но узнаю тебя, начало высоких и мятежных дней!» Только в неуспокоенности и движении к добру видит автор смысл существования: «Не может сердце жить покоем…» Блок часто подчёркивает, что дела победы – кровь. Кровь сопутствует свету. «Закат в крови» Звучит призыв к действию.

И вечный бой! Покой нам только снится.

Сквозь кровь и пыль…

Летит, летит степная кобылица

Внимание его сосредоточено на судьбе народа, на волновавшем его вопросе о взаимоотношениях интеллигенции и народа. Он утверждал, что только с народом «все пути», что народ является единственным источником всякой «жизненной силы», в том числе и творческой силы художника, поэта.

В лирическом предисловии к сборнику «Земля в снегу» Блок прочерчивает восходящий путь своей поэзии, неумолимую логику выпущенных своих трёх книг: «Стихи о Прекрасной Даме» - ранняя утренняя заря… «Печальная радость» - первые жгучие и горестные восторги, первые страницы книги бытия … И вот «Земля в снегу», плод горестных восторгов, чаша «горького вина, когда безумец потеряет дорогу, - уж не вы ли укажете ему путь? Не принимаю – идите своими путями. Я сам знаю страны света, звуки сердца, лесные тропинки, глухие овраги, огни в избах моей родины, очи моей спутницы. Но не победит и Судьба, ибо в конце пути, исполненного падений, противоречий, горестных восторгов и ненужной тоски, расстилается одна вечная и бескрайняя равнина - изначальная родина, может быть, сама Россия…»

Так в лирических образах блоковской прозы возникает тема его стихов – «тема о России».

Блок находится в центре перелома, общеевропейского кризиса, в конечном счете, приведшего к первой мировой войне и межреволюционной реакции в России. Россия, «вырвавшись из одной революции, жадно смотрит в глаза другой…»

Испепеляющие годы!

Безумья ль в вас, надежды ль весть?

От дней войны, от дней свободы-

Кровавый отсвет в лицах есть.

И мнёт ковыль…

В ранней поэзии А.Блока тема России не звучит как самостоятельная. Но все события его духовной жизни проходят на фоне русского пейзажа. Например, в стихотворении 1901 года "Видно дни золотые пришли...":

Видно, дни золотые пришли,

Все деревья стоят как в сиянье.

Ночью холодом веет с земли;

Утром белая церковь вдали

И близка и ясна очертаньем.

Героиня блоковских стихов ранних лет обретает черты сказочной царевны из русских сказок, жилище ее - заколдованный терем, а герой- царевич, князь, жених. Поэзию А.Блока этих лет пронизывают образы русской культуры, нередко в их романтическом облике, например, в стихотворении "Ночь на Новый год" возникает образ Светланы, героини баллады В.Жуковского. Мир ранней поэзии А.Блока - это мир прекрасной мечты, и этой прекрасной мечтой окутан образ России.

К постижению родины подлинной, далекой от чарующей сказки, поэт шел через мотивы страшного мира. Именно в этот страшный мир попадает блоковский герой, уйдя от Прекрасной Дамы, выйдя из заповедного сада своих ранних стихов в страшный мир природы, где звезды и зори сменяет мир мхов, болот с хромыми лягушками, ржавых кочек и пней. Населяют эту природу диковинные существа: колдуны и косматые ведьмы, "твари весенние", чертенята, "больная русалка". Не менее страшен и облик людей, обитающих в этом мире: это герои зловещего балагана, носители "всемирной пошлости", живые мертвецы, как, например, в цикле стихов "Пляски смерти". Наиболее известное стихотворение этого цикла - "Ночь, улица, фонарь, аптека...", в котором самой композицией подчеркнута полная безысходность, замкнутость жизни в страшный круг. Однако страшный мир - это не только мир вокруг поэта, это и мир в нем самом. Так, в самом своем известном стихотворении, надолго ставшем символом поэзии А.Блока - "Незнакомка" - лирический герой принадлежит двум мирам: миру мечты, поэзии, где все окутано дымкой тайны, а поэт - хранитель этой тайны. Но он же не отделяет себя и от низменного, пошлого мира "испытанных остряков", бездушной и мертвенной природы, в которой самое поэтичное ее явление - луна на небе - превращается в мертвый диск. Недаром заканчивается стихотворение возвращением лирического

героя от мечты к реальности. Страшный мир, созданный А.Блоком, - это тоже Россия, и высшее мужество поэта не в том, чтобы не видеть этого, а в том, чтобы видеть и принять, полюбить свою страну даже в таком неприглядном обличье.

Сам А.Блок предельно открыто выразил эту свою, любовь-ненависть в стихотворении "Грешить бесстыдно, непробудно...", написанном в 1914 году. В нем возникает крайне отвратительный, безмерно отталкивающий облик человека бездуховного, лавочника, вся жизнь которого - это беспробудный сон духа, даже покаяние его лишь минутно. Подавая грошик в церкви, он тут же, вернувшись, обманывает на этот грош своего ближнего. Тогда, о себе и своих современниках он сказал: "Мы - дети страшных лет России". Предчувствие "неслыханных перемен" и "невиданных мятежей" отбрасывало особый отблеск на любовь А.Блока к России, делало ее противоречивой и обостренной, стихотворение звучит почти как сатира. Герой его обретает черты символические. И тем неожиданнее и сильнее звучит финал стихотворения:

Да, и такой, моя Россия,

Ты всех краев дороже мне.

У Гоголя Россия – тройка, несущаяся вдаль, у Блока она «cтепная кобылица» и та же тройка. В записях к стихотворению «Я пригвождён к трактирной стойке…» Блок пишет об этом образе: «Слышите ли Вы задыхающийся гон тройки? Это Россия летит неведомо куда – в сине-голубую пропасть… Видите ли Вы её звездные очи – с мольбой, обращённой к ним: «Полюби меня, полюби красоту мою!….» Кто же проберётся навстречу летящей тройке тропами тайными и мудрыми, кротким словом остановит взмыленных коней, смелой рукой опрокинет коней, смелой рукой опрокинет демонского ямщика….»

Стихотворение «Россия» (1908 г.) звучит как признание в любви нищей, но прекрасной Родине, Чистота и неподдельность народной силы питают надеждой:

И невозможное возможно,

Дорога долгая легла….

Все стихи зрелого Блока написаны от лица сына «страшных лет России», обладающего отчётливой исторической памятью и обострённым предчувствием будущего.

Из низких нищих деревень

Не счесть, не смерить оком,

И светит в потемневший день

Костёр в лугу далёком.

Стихи наполнены верой в высокую миссию поэта, сознанием сложной противоречивости жизни и др.

Одним из первых непосредственных обращений А.Блока к теме России как к самостоятельной стало его стихотворение 1906 года "Русь". Страна предстает в этом стихотворении как заповедная, сказочная. Таково само

ее пространство:

Русь опоясана реками

И дебрями окружена

С болотами и журавлями

И смутным взором колдуна...

Россия в этом произведении как бы спящее заколдованное царство, и лирический герой проникается ее тайной, его живая душа погружена в дремоту. Русь убаюкала ее на своих просторах. Итогом размышлений А.Блока о судьбах своей страны стал цикл стихов "Родина", который создавался с 1907 по 1916 годы. К самым различным аспектам сложной и драматической темы обращается поэт в этом цикле. Здесь и размышления о Руси как о заповедной стране, чья хозяйка - сказочная княжна, которую отличает традиционный облик русской красавицы - статной, с косой. Символом этой страны становится тихий дом в густой траве, покинутый героем ради тревог и битв. В этот цикл входит и стихотворение "На железной дороге", в чем-то перекликающееся с некрасовским "Что ты жадно глядишь на дорогу..." Здесь судьба России осмысливается через женскую судьбу, горькую и трагическую, и это тоже традиционно для русской поэзии.

Одно из наиболее известных стихотворений цикла - "Россия" ("Опять, как в годы золотые..."). В последних произведения цикла "Родина" появляется новая нота, связанная с тем, что в судьбе страны наступил поворот, началась война 1914 года, все яснее звучат в стихах поэта мотивы будущей трагической судьбы России. Это ощущается в стихотворениях "Петроградское небо мутилось дождем..", "Я не предал белое знамя...", "Коршун" и других.

Однако тема трагического предвидения звучит в стихотворениях из цикла Родина, написанных задолго до войны 1914 года, в стихотворениях, объединенных темой, обозначенной в названии: "На поле Куликовом". Написаны эти стихотворения в 1908 году и посвящены одному из самых значительных событий русской истории. В 1912 году Блок писал: "Куликовская битва принадлежит, по убеждению автора, к символическим событиям русской истории. Таким событием суждено возвращение. Разгадка их еще впереди". Значение Куликовской битвы (восьмое сентября 1380 года) было не столько военным, политическим, сколько духовным. И не случайно обращается к этому событию поэт в предвидении трагических лет России. Мне хотелось бы проанализировать первое стихотворение цикла "На поле Куликовом":

Река раскинулась. Течет, грустит лениво,

И моет берега.

Над скудной глиной же того обрыва

В степи грустят стога.

О Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Наш путь стрелой татарской древней воли

Пронзил нам грудь.

Наш путь степной, наш путь - в тоске безбрежной.

В твоей тоске, о, Русь!

И даже мглы - ночной и зарубежной -

Я не боюсь.

Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами

Степную даль.

В степном дыму блеснет святое знамя

И ханской сабли сталь...

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль...

Летит, летит степная кобылица

И мнет ковыль...

И нет конца! Мелькают версты, кручи...

Останови!

Идут, идут испуганные тучи,

Закат в крови!

Закат в крови! Из сердца кровь струится; Плачь, сердце, плачь...

Покоя нет! Степная кобылица

Несется вскачь!

Стихотворение посвящено осмыслению исторической судьбы России. И судьба эта пророчески описывается автором как трагическая. Символом ее становится стремительно мчащаяся степная кобылица. Возникает традиционное для поэзии осмысление единства жизни людей и жизни природы. Сами природные явления здесь окрашены в кровавый трагический цвет ("Закат в крови!"). Этот мотив встречается и в других стихотворениях цикла "Родина", например, в стихотворении "Петроградское небо мутилось дождем...":

В закатной дали

Были дымные тучи в крови.

В стихотворении "Река раскинулась..." несколько раз меняется объект поэтической речи. Начинается оно как описание типично русского пейзажа; скудного и грустного. Затем звучит прямое обращение к России, и, надо сказать, в свое время оно многим показалось шокирующим - ведь А.Блок называл свою страну "О, Русь моя! Жена моя!". Однако в этом нет поэтической вольности, есть высшая степень единения лирического героя с Россией, особенно если учесть смысловой ореол, данный слову "жена" символистской поэзией. В ней он восходит к евангельской традиции, к образу величавой жены.

И, наконец, в финале стихотворения возникает новый объект обращения: "Плачь, сердце, плачь..." В стихотворении А.Блок употребляет авторское "мы", размышляя о судьбах людей своего поколения. Они представляются ему трагическими, стремительное движение - это движение к гибели, вечный бой здесь не радостен, а драматичен. Теме стихотворения соответствует его интонационный строй, сам темп поэтической речи. Она начинается спокойно, даже замедленно, затем темп стремительно нарастает, предложения делаются короткими, в половину, а то и в треть поэтической строки (например: "Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами".). Нарастают восклицательные интонации - это реализовано и на уровне синтаксическом: в семи строфах стихотворения автор семь раз употребляет восклицательный знак. Поэтическая речь здесь предельно взволнованна. Это ощущение создается и стиховым строем текста. Произведение написано разностопным ямбом, что придает ему особую динамичность и стремительность, передавая безудержный и страшный порыв, вечный бой, трагическое приближение к гибели.

Стихотворение А.Блока о России, прозвучавшее в те годы, когда судьба ее неуклонно приближалась к катастрофе, когда сама любовь к родине обретала внутренний драматизм, звучат сегодня удивительно современно и являет нам образец той мужественной всевидящей преданности своей стране, которая была воспринята поэтом от лучших традиций классической русской литературы.

Тема Родины, России, органически вошла в русскую поэзию, вобрав в себя всё лучшее, что было свойственно русским поэтам. Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Есенин, Блок… Каждый из них находил в этой теме свое, глубоко личностное, и в то же время нечто общее, что составляет суть русского национального характера, без чего теряется смысл жизни на земле. «Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Всё ярче сознаю, что это – первейший вопрос, самый жизненный, самый реальный», – писал Александр Блок в конце 1908 года К.С. Станиславскому. Созвучное этому признание мы находим и у Сергея Есенина: «Моя лирика жива одной большой любовью – любовью к родине. Чувство родины – основное в моем творчестве».

Обращаясь к лирике Блока, следует отметить одну особенность в изображении Родины. Основную роль в восприятии поэтом Родины играют не его внешние впечатления, а скорее, их преломление в душе поэта, сопоставление с его внутренними переживаниями, Он говорил о родине с бесконечной любовью, с проникновенной нежностью, с щемящей болью и светлой надеждой. Его судьба – судьба родины, неотделима от нее, неразрывно связана с ней:

Россия, нищая Россия,

Мне избы серые твои,

Твои мне песни ветровые, –

Как слезы первые любви!..

Широкая, многоцветная, полная жизни и движения картина родной земли «в красе заплаканной и древней» слагается в стихах Блока. Необъятные русские дали, бесконечные дороги, полноводные реки, буйные вьюги и метелицы, кровавые закаты, горящие села, бешеные тройки, серые избы, тревожные крики лебедей и плач журавлиной стаи, верстовые столбы, поезда и станционные платформы, пожар войны, солдатские эшелоны, песни и братские могилы – всё это как в пестром калейдоскопе проносится перед нами, когда мы читаем стихи Блока, и всё это Россия, его многострадальная родина. Пусть она бедна, пусть горька и безрадостна, но поэт видит в ней такую мощь, перед которой не устоять ее врагам и насильникам:

Какому хочешь чародею

Отдай разбойничью красу!

Пускай заманит и обманет, –

Не пропадешь, не сгинешь ты,

И лишь забота затуманит

Твои прекрасные черты…

С такими раздумьями и признаниями обращался поэт к России, и поистине не жалость к родине, а совсем иные чувства испытывал он – любовь, обожание, гордость, ту гордость за нее, которая в свое время вдохновила Гоголя на создание гимна России – необгонимой тройки, несущейся с безудержной силой в неоглядную даль.

С годами само представление о родине становилось у поэта все более реальным и отчетливым. В цикле «На поле Куликовом» голос поэта словно растворяется в голосе самой истории родной страны, у которой такое великое прошлое и огромное будущее, что дух захватывает, именно в прошлом ищет поэт животворную силу, позволяющую Руси не бояться «тьмы». Так появляется образ Родины – степной кобылицы, несущейся вскачь. Степная кобылица воплощает в себе и скифские истоки, и вечное движение. Поиски будущего у Блока трагичны. Страдание – неизбежная плата за движение вперед. Поэтому путь Родины лежит через боль: «Наш путь – стрелой татарской древней воли пронзил нам грудь». В этом стихотворении Блок создал самобытно-неповторимый лирический образ родины – не матери, каким он был у поэтов прошлого, а красавицы-подруги, возлюбленной, невесты, «светлой жены» – образ, овеянный поэзией русского песенного и сказочного фольклора:

О, Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Идет «вечный бой» – за Русь, за милого друга, за все то, что дорого и свято, и нет отдыха в этой трудной и напряженной борьбе:

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль…

В грозах и бурях революции Родина открылась Блоку как самое близкое и дорогое, что есть в жизни. Россия Блока – надежда и утешение. Ее лик «светел навсегда», она хранит «первоначальную чистоту» души поэта. Это страна громадной, еще не выявленной вполне мощи и энергии. Она никогда не пропадет и не сгинет, с нею «и невозможное возможно», – она ведет на «вечный бой» и указывает путь вперед, в будущее. «Будущее России лежит в еле тронутых силах народных масс и подземных богатств…» – писал Блок за два года до Октябрьской революции. «Россия – буря», – говорил Блок. Свое новое понимание родины и революции поэт выразил в поэме «Двенадцать». В ней он запечатлел открывшийся ему в романтических метелях и пожарах образ новой, свободной родины. Олицетворением новой всемирной и всечеловеческой религии, символом всеобщего обновления жизни стал образ Христа в финале поэмы.

В решающие для революции дни Блок вновь обратился к волновавшему его вопросу об исторических судьбах и задачах России. Его поэма «Скифы» прозвучала одновременно и как грозное предупреждение старому миру:

Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы,

Попробуйте, сразитесь с нами!

Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы, –

С раскосыми и жадными очами!

и как страстный призыв ко всем людям доброй воли покончить с «ужасами войны»:

Придите к нам! От ужасов войны

Придите в мирные объятья!

Пока не поздно старый меч в ножны!

Товарищи! Мы станем – братья!

Блок верил в великое будущее России. В 1918 году он писал: «России суждено пережить муки, унижения, разделения; но она выйдет из этих унижений новой и по-новому великой…» Поэт знал – и мог повторить вслед за Брюсовым – знаменательные слова, впервые прозвучавшие в начале века:

Поэт всегда с людьми, когда шумит

И песня с бурей вечно сестры.

В этих строках мы находим верный и глубокий ответ на вопрос о том, что составляет основной смысл стихов Блока, обладающих великой жизненной силой и по праву ставших ныне достоянием самых широких кругов наших читателей.

Певцом России, поэтом, у которого «в сердце светит Русь», был Сергей Есенин. Немногим более десяти лет звенел голос Есенина в русской поэзии; за это время менялись его взгляды на жизнь и людей, бурная эпоха выдвигала новые темы, развивался и рос поэт. Но его постоянной любовью оставалась Родина. Этой большой теме он оставался верен всю жизнь. И весь он как одна сердечная и пронзительная песня о России: ей пропел он свои самые задушевные песни, любовь к ней его «томила, мучила и жгла». Всё: и костер зари, и плеск волны, и серебристая луна, и шелест тростника, и необъятная небесная синь, и голубая гладь озер – вся красота родного края отразилась в стихах, полных любви к русской земле:

О Русь – малиновое поле

И синь, упавшая в реку, –

Люблю до радости и боли

Твою озерную тоску.

Тема Родины развивается на протяжении всего творческого пути Есенина. Образ Родины появляется уже в первых стихах. Поэт воспевает неброскую красоту и удивительную прелесть природы средней полосы России. Радостный и многоцветный мир буквально завораживает, когда мы читаем есенинские стихи. Родина-Русь в дооктябрьских стихах выступает как привольная и вместе с тем многострадальная страна, по-некрасовски «убогая и обильная». Поэтому ее образ чаще всего сопровождается грустно-напевными интонациями. В стихотворении «Гой ты, Русь моя родная…» чувство любви к родине молодому поэту удалось выразить так просто, ясно, сильно и художественно, что это выдвинуло его в ряд крупнейших русских поэтов:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою.»

Октябрьская революция озарила поэзию Есенина новым светом. В его стихах этого периода, с «космическим» пафосом прославляющих будущее «грозной» Руси, возникают библейские образы, которые отражают стремление поэта передать грандиозность свершившегося. Есенин ждал от революции идиллического «земного рая» для мужиков. Надежды поэта не оправдались, и Есенин переживает полосу духовного кризиса, не может понять, «куда несет нас рок событий». Обновление села представляется ему вторжением враждебного «скверного», «железного» гостя, перед которым беззащитна сама природа. И Есенин чувствует себя «последним поэтом деревни». Но «оставаясь поэтом золотой бревенчатой избы», Есенин понимает необходимость перемен в старой деревне. Страстное желание увидеть «мощь родной страны» звучит в строках:

Я не знаю, что будет со мною…

Может, в новую жизнь не гожусь,

Но и всё же хочу я стальною

Видеть бедную, нищую Русь.

Ощущая свою сопричастность всему тому, что происходит в советской стране, Есенин пишет:

Приемлю всё.

Как есть всё принимаю.

Но проходит немного времени и отношение поэта к новому меняется. В «расколе» страны он не находит воплощения своих ожиданий. Революция меняет привычный уклад жизни русской деревни. Тогда и рождаются горькие строки стихотворений: «Русь уходящая», «Русь советская», «Русь бесприютная». Поэт пытается убежать от себя, уезжает за границу. Но жизнь вдали от любимой России оказывается невозможной. Он возвращается домой, но Россия уже не та, всё изменилось, всё стало для него чужим:

Язык сограждан стал мне как чужой,

В своей стране я будто иностранец.

Если в дореволюционных стихах Есенина крестьянская Русь выглядела как «край заброшенный», «край-пустырь», то теперь Русь – советскую – поэт видит разбуженной, возродившейся к новой жизни. И Есенин от души приветствует молодое поколение: «Цветите, юные! И здоровейте телом! У вас иная жизнь, у вас другой напев».

Поэт искренне стремился идти в ногу со своим временем, быть верным сыном отчизны и своего народа. Незадолго до смерти он писал:

Хочу я быть певцом

И гражданином,

Чтоб каждому,

Как гордость и пример,

Был настоящим,

А не сводным сыном –

В великих штатах СССР.

Беззаветная любовь к своему народу, беспредельная вера в него, патриотизм в поэзии Есенина, выраженные с подкупающей искренностью, сделали его поэзию достоянием многочисленного читателя. Его лирика никого не оставляет равнодушным и продолжает жить, пробуждая чувство любви к родимому краю, ко всему родному и близкому.

1901-1907 годов развивается в разных направлениях, чаще параллельных, нежели пересекаю­щихся. Все они по-разному проявляются в разделе «Родина», куда вошло 27 стихотворений 1907-1916 годов. Важнейшую роль в нём играет цикл «На поле Куликовом» (1908).

Известную битву А.Блок рассматривает как событие символиче­ское, главный смысл которого раскрывается через два многознач­ных образных ряда, являющих собой противоположные жизнен­ные начала. Все пять стихотворений пронизывает начало светлое, святое, божественное: «святое знамя», «светлый стяг», «за святое де­ло», «светлая жена», «в одежде, свет струящей», «светел навсегда», «светлые мысли», «озарим кострами», «что княжна фатой» и т.д. Ему противостоит начало тёмное, ночное, зловещее: «тучей чёрной двинулась орда», «сожжённые тёмным огнём», «и даже мглы - ноч­ной и зарубежной», «пусть ночь», «в ночь, когда Мамай», «перед До­ном тёмным и зловещим» и т.д.

Данные образные ряды - своеобразная ось координат всего цикла. Лирический герой, Русь находятся на пересечении этих на­чал, стихий. Отсюда и борьба на разных уровнях: военно-нацио- нальном и личностном, борьба со злом во вне и в себе, борьба с пе­ременным успехом:

Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами Степную даль.

(«Река раскинулась. Течёт, грустит лениво...») Вздымаются светлые мысли В растерзанном сердце моём, И падают светлые мысли, Сожжённые тёмным огнём.

(«Опять с вековою тоскою...»)

Однако наличие противоположных начал в цикле, антитеза, ис­пользуемая в качестве основного художественного приёма, не сви­детельствуют о двойничестве этих начал, что присуще творчеству символистов. «На поле Куликовом» отличает христианская иерар­хичность, подчинённость системы образов, ценностной шкалы ис­точнику света - Богу (отсюда та неслучайная символика, о которой шла речь). К Творцу по-разному обращены мысли героев в наибо­лее критические минуты:

Чтоб не даром биться с татарвою, За святое дело мёртвым лечь!

(«Мы, сам-друг, над степью в полночь стали...») Теперь твой час настал. - Молись!

(«Опять на поле Куликовом...»)

Божественное начало, наличествующее во всех пяти стихотво­рениях, как начало ценностное и структурно определяющее, ни ра­зу не подвергается сомнению, тем более дискредитации, как было до июня 1908 года и после него неоднократно.

Этот цикл не столь характерен для творчества поэта и отноше­нием к другому бессознательному чувству - тоске. Она, один из ключевых образов в лирике А.Блока, - порождение двух стихий: природной и человеческой («Река раскинулась. // Течёт, грустит ле­ниво...»). Природная тоска-грусть существует как данность, как пра­родина русского человека. К этой тоске своеобразно привито ази­атское начало: «Наш путь - стрелой татарской древней воли // Пронзил нам грудь». И как результат - беспредельность, безбреж­ность, вечность русской тоски.

В данном контексте стало традицией приводить слова А.Пуш- кина «На свете счастья нет, но есть покой и воля» как выражение идеала, предваряющего блоковскую тоску-волю. Думаю, почва для подобных утверждений отсутствует. В плане к продолжению отрывка «Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит...» А.Пушки- ным вполне определённо сказано: «О, скоро ли перенесу мои пе­наты в деревню, - поля, сад, крестьяне, книги; труды поэтические - семья, любовь etc. - религия, смерть» (Пушкин А. Полн. собр. соч.: В 10 т. - Т. 3- - М., 1957). То есть данный идеал никак не сов­падает с азиатским из «На поле Куликовом»: воля у Пушкина «при­вязана» к основным «культам», лежащим в основе традиционного национального мировосприятия, - земли, семьи, народа, рели­гии, смерти.

Отношение Блока к азиатскому пути, к тоске-воле принято трак­товать как неосознанное, противоречивое. Такой подход порождён прежде всего констатирующими характеристиками цикла, не вы­ражающими авторских оценок В четвёртом стихотворении, где позиция поэта обнажена, о влиянии татарской воли - на уровне от­дельного человека и уровне вечном - сказано следующее: «Развяза­ны дикие страсти // Под игом ущербной луны»; «И падают светлые мысли, // Сожжённые тёмным огнём». Понятно, что влияние это положительным не назовёшь.

Показателен выход, предлагаемый в данной ситуации: Явись, моё дивное диво! Быть светлым меня научи!

На первый взгляд, «дивное диво» - это не тютчевское: «Я верю, Боже мой! Приди на помощь моему неверью!...» («Наш век»). Одна­ко если «дивное диво» возьмём в контексте «светлого» образного ряда цикла, заканчивающегося итоговой мыслью пятого стихо­творения: «Теперь твой час настал. - Молись!», - то станет ясно: перед нами редкий случай, когда позиции А.Блока и Ф.Тютчева совпадают.

Конечно, нельзя не заметить: то, что у Ф.Тютчева существует как естество, у А.Блока - труднейшее волевое решение, у которого на уровне чувства и мысли есть серьёзный противовес. Это обусловли­вает дальнейшее развитие темы Родины в творчестве поэта. Хрис­тианская вертикаль в той или иной степени определила направлен­ность стихотворений «Там неба осветлённый край...» (1910), «Сны» (1912), «Я не предал белое знамя...» (1914), «Рождённые в года глу­хие...» (1914), «Дикий ветер» (1916). Азиатская вертикаль, завершаю­щаяся «Двенадцатью» и «Скифами», породила произведения, став­шие знаковыми.

В стихотворении «Россия» (1908) можно выделить три равно­значных части. В первой задаётся тон в изображении Родины, кото­рый станет преобладающим, часто единственным в последующих произведениях цикла: «И вязнут спицы росписные // В расхлябан­ные колеи», «нищая Россия», «избы серые». Здесь же звучит тонкая лирическая нота («Твои мне песни ветровые, // Как слёзы первые любви»), которую трудно оценить однозначно, ибо такое отноше­ние героя к отчизне соседствует с признанием: «Тебя жалеть я не умею...». Если это любовь, то не традиционно-русская, где жалость и любовь - чувства, по крайней мере, одного корня.

Во второй части появляются прямые характеристики России: «разбойная краса», «прекрасные черты». Возникает вопрос: такое соседство, такой знаменательный ряд - это случайность или зако­номерность? Оксюморонное словосочетание «разбойная краса» даёт основание предположить, что данный ряд - закономерность.

Здесь же содержится и объяснение неумению жалеть: «Не пропа­дёшь, не сгинешь ты...». Вера Блока держится на двух «китах», пер­вый из которых - «мгновенный взор из-под платка». С большой до­лей точности можно предположить, что речь идёт о взоре, вверга­ющем в водоворот плотских страстей.

Вторая составляющая веры героя-автора - «глухая песня ямщи­ка», звенящая «тоской острожной». Понятно, что ключевой является последняя часть образа, порождённая известной «левой» традици­ей, подразумевающей в этой тоске «освободительный» пафос. Та­ким образом, Блок, игнорируя сущность России, создаёт миф, кото­рый по-разному реализуется в «Кармен», «Двенадцати», «Скифах» и других произведениях, в частности, в стихотворении «Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?..» (1910).

Уже в первой строфе разбойно-острожный мотив получает ес­тественное, только теперь государственное продолжение: Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться? Царь, да Сибирь, да Ермак, да тюрьма!

О сущности русской государственности в таком контексте га­дать не приходится...

Тема любви к Родине в этом стихотворении обретает новое и не­ожиданное звучание:

Эх, не пора ль разлучиться, раскаяться... Вольному сердиу на что твоя тьма?

Позиция героя - это позиция человека, не только вынужденно мающегося с Россией, в силу обстоятельств живущего на Родине и подумывающего о разлуке с ней, но и выступающего по отноше­нию к отчизне в роли судьи.

Используя кольцевую композицию, А.Блок вводит в первую и последнюю строфы антитезы (вольные сердце и дух героя проти­вопоставляются тьме и сонному мареву России), которые предо­пределяют и объясняют суровый приговор отчизне во второй строфе.

Начало её: «Знала ли что? Или в Бога ты верила? // Что там услы­шишь из песен твоих?» - это риторические вопросы, усугубляющие беспросветность оценок, в том числе, скрытым сарказмом. Беспро­светность усиливают и строчки, где даются прямые характеристи­ки России: «Чудь начудила, да Меря намерила // Гатей, дорог, да столбов верстовых», - и строфа, построенная по принципу дискре­дитации, перечёркивания сделанного:

Лодки да грады по рекам рубила ты, Но до Царьградских святынь не дошла... Соколов, лебедей в степь распустила ты - Кинулась из степи чёрная мгла...

Среди образов, иллюстрирующих в той или иной степени ав­торское видение истории, отметим «двойнический», предваряю­щий «Скифы»: «красное зарево» - «сонное марево».

Стихотворение «Новая Америка» (1913) представляет интерес прежде всего тем, что содержит редчайшее принципиальное при­знание: «Твоего мне не видно лица», - отчасти объясняющее пози­цию автора в «Руси», «России» и других названных и неназванных произведениях. Природно-антуражное восприятие страны («за снегами, лесами, степями») мешает понять главное - суть, дух Рос­сии; то, что в стихотворении названо «лицом». И если вопрос вто­рой строфы: «Только ль страшный простор пред очами, // Непонят­ная ширь без конца?» - несёт в себе внутреннюю неудовлетворён­ность таким эмоционально-пространственным видением России, то последовавшее затем объяснение помогает понять, почему недо­ступно «лицо» Родины.

Недоступно, в первую очередь, потому, что нет веры в Россию православную, в Русь «богомольную». В «Новой Америке», «Гре­шить бесстыдно, непробудно...» и некоторых других стихотворе­ниях в разъятом виде уже представлен образ «Святой Руси» из «Двенадцати» - «кондовой, избяной, толстозадой». И ясно одно, что в отношении к ней автор солидарен с двенадцатью красно­гвардейцами. Правда, пока речь не идёт о том, чтобы «пальнуть» в «Святую Русь».

В «Новой Америке» Блок-двоемирец вновь одномерен, одноли­неен. Через «атрибуты» веры: «глас молитвенный», «звон колоколь­ный», «кресты» - герою видится иное, являющееся для него опреде­ляющим, на что лишь «намёкнуто»:

Нет, не старческий лик и не постный Под московским платочком цветным! <...> Шепотливые, тихие речи, Запылавшие щёки твои...

Так реализуется постоянное желание видеть в России Кармен, готовность верить в Россию-Кармен.

Постоянство проявляется и в другом: у Н.Некрасова (чьё воспри­ятие отчизны было явно созвучно поэту) Русь, как общеизвестно, «и убогая, и обильная...», у АБлока же в «Новой Америке» - лишь «убо­гая финская...». Этот «левый» дальтонизм - способность видеть толь­ко одну сторону многогранного явления - встречается в творчест­ве писателя неоднократно: в «России», «Осеннем дне», «Возмездии», «Двенадцати» и других произведениях.

Е.Эткинд, комментируя статью поэта «Без божества, без вдохно­венья», задаёт вопрос: «Откуда у Блока такой - свирепо-прорабо- точный слог?». И чуть позже сам на него отвечает, ссылаясь на сви­детельства мемуариста и биографа о психическом заболевании по­эта, которое сопровождалось «беспричинными вспышками бешен­ства» (Эткинд Е. Кризис символизма и акмеизма // Эткинд Е. Там, внутри. О русской поэзии XX века. - СПб., 1995).

Примечательно, что однобокие характеристики России, пере- иначивание её духовной сущности не вызвали ни у одного извест­ного блоковеда возражений. Более того, многие, как Г.Федотов, «хо­тели обогатить через Блока <...> знание о России» (Федотов Г. На по­ле Куликовом // «Литературная учёба», 1989, № 4). Вот, например, как с помощью поэта «обогатился» В.Орлов, всю свою жизнь посвя­тивший изучению его творчества: «Это - та историческая, «визан­тийская» Россия, что называется святой на языке Катковых и Леон­тьевых, Победоносцевых и Столыпиных, Меньшиковых и Пуриш- кевичей, «страна рабов, страна господ», где всё казалось раз и на­всегда поставленным на место: бог на иконе, царь на троне, поп на амвоне, помещик на земле, толстосум на фабрике, урядник на посту. Здесь трясли жирным брюхом и берегли добро, судили и засужива­ли, мздоимствовали и опаивали водкой, насиловали и пороли, а в гимназиях учили, что Пушкин обожал царя и почитал начальство» (Орлов В. Гамаюн. - М., 1981).

Я не ставлю под сомнение наличие в действительности блоков- ской России, но сомневаюсь в продуктивности такого взгляда, тако­го художественного метода. О возможности и необходимости ино­го подхода справедливо писал и сам поэт в октябре 1911 года: «Нам опять нужна вся душа, всё житейское, весь человек.. Возвратимся к психологии... Назад, к душе, не только к «человеку», но и ко всему че­ловеку - с духом, душой и телом, с житейским - трижды так» (БлокА.

Дневник. - М., 1989). К сожалению, этот принцип применительно к России чаще всего не соблюдается Блоком: в его зрелой лирике дух, душа отчизны практически отсутствует.

У Н.Некрасова (который, по общепринятому и справедливому мнению, был созвучен поэту в понимании многих вопросов) в ге­ниальном стихотворении «Тишина» есть строки, передающие со­стояние души, явно недоступное А.Блоку, автору третьего тома ли­рики:

Войди!Христос положит руки И снимет волею святой С души оковы, с сердца муки И язвы с совести больной... Я внял... я детски умилился... И долго я рыдал и бился О плиты старые челом, Чтобы простил, чтоб заступился.

В стихотворении «Грешить бесстыдно, непробудно...» (1914) А.Блок в изображении Родины идёт по наезженной колее, на кото­рой он печально предсказуем (вновь отчизна предстаёт в виде «тём­ного царства»). Удивление вызывает то, что поэт психологически неубедительно соединяет в лирическом герое два несовместимых человеческих типа.

Социальная ограниченность авторского видения человека и России проявляется в данном случае со всей очевидностью. Так, ге­рой - представитель «тёмного царства» - лишён АБлоком каких- либо здоровых начал. Если он и совершает благое деяние (жертву­ет деньги на храм), то тут же поэт это деяние перечёркивает: «А во- ротясь домой, обмерить // На тот же грош кого-нибудь». Схема­тизм, однобокость в изображении жизни здесь и далее в тексте про­является в предельной степени: И под лампадой у иконы Пить чай, отщёлкивая счёт, Потом переслюнить купоны, Пузатый отворив комод, И на перины пуховые В тяжёлом завалиться сне...

Подобные стереотипы в изображении «старой» России найдут своё отражение в «Двенадцати», «Интеллигенции и революции».

Однако в первой части стихотворения повествуется, думается, не о «Диких», а об их судьях - интеллигентах, ибо «пройти сторонкой в Божий храм», «Тайком к заплёванному полу // Горячим прикоснуть­ся лбом» - это поведение человека, оторванного от религиозно-на- циональных корней. Плохо также стыкуются факты из двух частей, условно говоря, «интеллигентской» и «мещанской»: с одной сторо­ны, «счёт потерять ночам и дням», «голова от хмеля трудная», с другой - пусть и с сарказмом, но речь идёт всё же о работе. То есть для того, чтобы появились «переслюнявленные купоны», нужно трудиться.

Именно это соединение боли, жалости, любви к Родине и непо­нимание, неприятие её сути, духовного предназначения определи­ло пафос «Коршуна» (1916) - стихотворения, завершающего раз­дел «Родина». Материнскому завету «крест неси» Блок придаёт нега­тивный смысл. Поэтому ответ на вопрос, венчающий произведе­ние, не вызывает у него сомнений: избавление человека, России от несчастий, «коршуна» возможно лишь на пути непокорства, пере- ступления через крест.

Когда это вскоре произошло, Блок, как следует из всего сказан­ного, был уже готов воскликнуть: «Чёрная злоба, святая злоба», «Эх, эх, без креста...».

Назад Вперёд

Внимание! Предварительный просмотр слайдов используется исключительно в ознакомительных целях и может не давать представления о всех возможностях презентации. Если вас заинтересовала данная работа, пожалуйста, загрузите полную версию.

Цели урока.

• Образовательная цель: найти традиционные мотивы темы Родина и увидеть своеобразие представления этой темы А.А.Блоком.
• Развивающая цель: развитие навыка анализа стихотворений А.Блока.
• Воспитательная цель: воспитание чувства любви к своей стране через поэтику А.Блока.

Оборудование к уроку: тексты, презентация с репродукциями картин М. Врубеля. “Царевна – лебедь”, “Пан”, “Сирень”, “Лебедь”, “К ночи”.

Вступительное слово учителя.

В 1911 -1912 годах Блок переработал свои пять сборников в трёхтомное “Собрание сочинений”. С тех пор поэзия Блока в сознании читателей существует как единая лирическая трилогия, а по словам поэта, “трилогия вочеловечения”. Собирательным образом всех книг становится Родина. На одном из литературных вечеров Блок читал стихи из разных циклов. Его спросили, нельзя ли что-нибудь из темы Россия. Блок сдержанно ответил: “Это - всё о России”. Действительно, какое бы стихотворение он ни написал, это радость, боль, тревога, восхищение -это всё о России. Кто может поспорить, что “Прекрасная Дама”, “Снежная маска”, “Фаина”, “Страшный мир”, “Скифы”, “Возмездие”, “Двенадцать” не о России. Но объять необъятное на одном уроке невозможно. Существует у Блока цикл стихов “Родина”. На уроке прочитаем несколько стихотворений из этого цикла.

Ещё в 1006 году Блок писал: “Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Все ярче сознаю, что это - первейший вопрос, самый жизненный, самый реальный. К нему-то я подхожу давно, с начала своей сознательной жизни, и знаю, что путь мой в основном своем устремлении - как стрела, прямой...”. (Слайд №1, №2, №3).

Беседа о целях и задачах урока.

Вопрос к классу: Тема Родины новая в литературе?

Ответ: Нет.

Учитель: Следовательно, какие задачи урока мы поставим перед собой.

Ответ учащихся: Найти традиционные мотивы и увидеть своеобразие представления этой темы А.А.Блоком.

Учитель: В конце урока вы должны будете к уроку подобрать эпиграф. Это будет вашим пониманием темы урока. (Слайд №4)

Первое задание.

Учитель: Я предлагаю вам послушать стихотворение “Русь”. (Слайд №5)

С какой интонацией я читала?

Ответы учащихся: Интонация молитвы.

Учитель: Это не Россия – это Русь.

Какая она? Подобрать эпитеты. Найти излюбленные мотивы Блока.

Ответы учащихся: Древняя, дикая, колдовская. Русь, опоясана реками / И дебрями окружена,/ С болотами и журавлями, / И смутным взором колдуна Здесь и ночные хороводы, и ведуны, и ведьмы. Русь сказочная и непредсказуемая. Излюбленный мотив вьюги сопровождает колдовской образ девушки, придаёт особую поэзию древнего мира.

Учитель: Каково состояние лирического героя?

Ответы учащихся: Душевные метания, заблуждения и глубокая любовь к родине. Именно Русь спасает человека от потери духовной чистоты.

Живую душу укачала,
Русь на своих просторах ты,
И вот – она не запятнала
Первоначальной чистоты.

Учитель: В композиции стихотворения какую особенность можно увидеть?

Ответ учащихся: Кольцевая композиция. С каким светлым молитвенным чувством начинается стихотворение, таким и заканчивается.

Учитель: То, что встречалось на пути, поэт часто узнавал по врубелевским картинам. - День спустя после похорон Михаила Александровича Врубеля Блок.А.А напишет: “С Врубелем я связан жизненно и похож на него лицом”. Обратимся к репродукциям картин Врубеля, найдём символические образы, ассоциативные ряды. (Слайд №6).

Учитель обращает внимание на картины “Царевна Лебедь”. 1990г, “Пан”,1899г,”Сидящий Демон”, 1890г, “Сирень”, “Лебедь” и другие.

Стихотворение из цикла Родина. “Россия”

(Слайд №7 прослушивание стихотворения “Россия”)

Второе задание. (Слайд №8).

Учитель: Найти общие черты изображения России с братьями по перу золотого века.

• 1 ряд сравнивает стихотворение Лермонтова “Россия и стихотворение Блока “Россия”.
• 2 ряд-стихотворение Пушкина “ Зимняя дорога” и стихотворение Блока “Россия”.
• 3 ряд - отрывок из поэмы Гоголя “Мёртвые души” и стихотворение.Блока “Россия”.

Какие традиции русской классической литературы отчётливо прослеживаются в стихотворении “Россия”.1908 г.

Ответы учащихся: Образ дороги со всеми ее приметами проходит через все произведение. Он возникает в первой строфе:

Опять, как в годы золотые,
Три стертых треплются шлеи,
И вязнут спицы расписные
В расхлябанные колеи.

Эти емкие художественные детали: “три стертых... шлеи”, “спицы росписные”, “расхлябанные колеи” - опора для воображения читателя, дорисовывающего общую картину.

Образ мчащейся тройки возникает перед мысленным взором.

И на него ложатся пронзительные по силе чувства признания в любви к России:

Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые-
Как слёзы первые любви.
Образ человека - патриота.

Крест любви, веры, преданности и самопожертвования художника во имя спасения родины, быть верным долгу.

Образ женщины-труженицы, “с тоской острожной”.

Но здесь уже не колдуны и ворожеи, а русская женщина – крестьянка.

Анализ некоторых стихотворений из цикла “На поле Куликовом”. 1908 г. (Слайд №9, №10)

Учитель: Бесспорно, лучшее, что написал Блок о Родине, о её истории и современности, о подвиге служения своей стране – это цикл “ На поле Куликовом”. Цикл “На поле Куликовом” включает 5 стихотворений, связанных своим содержанием с известным историческим событием - Куликовской битвой 1380 года, когда русские воины под предводительством великого князя Московского Дмитрия Ивановича Донского разгромили полчища золотоордынского хана Мамая. “На поле Куликовом” - цикл не только и не столько произведение на историческую тему, сколько произведение о современности, а точнее, о неразрывной связи прошлого, настоящего и будущего.”..

Именно в этом стихотворении звучит “О, Русь моя! Жена моя!”. Это совсем звучит по – новому. Никогда ещё в литературе так лично, предельно откровенно не была любима родина. Думается, что поэт – символист образ родины видит как любимую жену, мать, Божью Матерь-всё светлое, не запятнанное ничем. Символический образ допускает различные толкования. Но бесспорно одно: это воплощение светлого идеала, который помогает герою выстоять в самых суровых испытаниях времени:

Завершающее стихотворение цикла окончательно проясняет его общий замысел. Обращаясь к прошлому, Блок не ставил перед собой цели воспитания современников в духе воинской доблести и патриотизма. В прошлом он искал соответствия настоящему, а в настоящем - прошлому. “Куликовская битва, - писал он в примечании к циклу,- принадлежит к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возвращение, Разгадка их еще впереди”. И, по его убеждению, время “возвращения” наступает. Грядут решающие перемены, по своей суровости, размаху и значению не только не уступающие битве на поле Куликовом, но, может быть, и превосходящие ее. Отказавшись от слишком подвижного, “частушечного” четырехстопного хорея (первый черновой набросок), Блок обращается к более “строгому” классическому четырехстопному ямбу:

Но узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал.
Молись!

Этими мужественными стихами, устремленными в будущее, поэт завершает свой замечательный цикл.

Задание третье.

Учитель: Выписать образы символы Родины.

Ответы учащихся: Скудная глина. О, Русь моя! Жена моя, тоска безбрежная, и вечный бой, степная кобылица, закат в крови, покоя нет. Ты сошла в одежде свет струящей. Белый конь. лик нерукотворный, лебеди, всегда символизирующих верность, чистоту, преданность, в стихах Блока они в тревоге, в смятении, образ неба, идут, идут испуганные тучи, красный, кровавый цвет, поле Куликово и так далее.

Из сердца кровь струится – так мог сказать только поэт, осознавший свою жизнь, свою долю, кровно связанной с трагической судьбой родины. Поле Куликово – символ Родины, как в те далёкие времена, опять перед битвой.

Задание четвертое. (Слайд №12).

Учитель: Прочитаем ещё одно стихотворение Блока. “На железной дороге” 1910 год. Это стихотворение также их цикла “Родина”. Как вы считаете, почему А.А.Блок включил это стихотворение в цикл “ Родина”? Россия - это прежде всего люди. Какие они?

Ответы учащихся: Всеобщее безразличие людей порождает пустоту души, обессмысливает жизнь. Вот это и есть “тоска, дорожная, железная”. В такой мертвящей атмосфере человек может быть только жертвой. Если счастье невозможно, стоит ли жить? Цену теряет и сама жизнь. Не подходите к ней с вопросами. Автор отказывается объяснить причины гибели молодой женщины. Мы не знаем, “любовью, грязью, иль колёсами она раздавлена”. Если были при жизни равнодушны, зачем теперь проявлять неискреннее, кратковременное и бестактное участие. Весь трагизм передаётся кольцевой композицией. (Слайд 13).

Другое стихотворение “Грешить бесстыдно, непробудно” 1914 год. (Слайд 14).

Учитель: Какое сословие предстаёт в стихотворении?

Ответы учащихся: Попы – ничтожество. Но и от такой России не откажется поэт, хотя стыдно, очень больно, что такие люди есть.

Итоги урока. (Слайд 15).

Мы прослушали стихи Блока о Родине, отметили классические мотивы в его стихах, нашли отличительные черты. Какой эпиграф вы бы подобрали к уроку? Ответы учащихся могут быть разнообразные, но следует обратить внимание учащихся, что поэт к судьбе России подходит с интимной любовью. Родина для него жена. Надежда и утешение. С ней и невозможное возможно, она ведёт на вечный бой, покой нам только снится, заставляет человека самосовершенствоваться.. Она так любима, как слёзы первой любви.

Домашнее задание. (Слайд 16).

• Прочитать стихотворение “Скифы” 1918 г.
• Объяснить смысл названия.
• Опираясь на текст стихотворения и полученные знания на уроке, ответить письменно на вопрос: В чём поэт видит высшее предназначение России?

Список литературы.

1. Агеносов В. В. Учебник для общеобразовательных учреждений. Дрофа Москва 2006.