Исторические взгляды двух историков: общность их «народофильских» воззрений и методологических приоритетов

В 50-е годы прошлого столетия проблемами истории саратовского края занимался известный русский и украинский историк Николай Иванович Костомаров (1817-1885), живший в Саратове с конца 40-х годов под надзором полиции.

Исторические труды Костомарова занимают видное место в русской исторической мысли прошлого столетия. Их отличает интерес к прошлому русского и украинского народов, стремление проникнуть в сущность и содержание народной жизни, большой интерес к народным движениям, тщательность и скрупулезность в работе над историческими источниками…

В Саратов Николай Иванович попадает уже сформировавшимся историком и общественным деятелем. В 1837 году он окончил историко-филологический факультет Харьковского университета. На рубеже 30-40-х годов XIX столетия им было выпущено несколько поэтических сборников. В 1841 году Костомаров представил запрещенную цензурой магистерскую диссертацию “О значении унии в истории Западной Руси”, а к весне 1843 года подготовил, а затем защитил новую диссертацию “Об истории и значении русской народной поэзии”.

Некоторое время Костомаров преподавал в средних учебных заведениях, а с осени 1845 года - в Киевском университете. Помимо преподавания, он много занимался этнографией, фольклором, литературной деятельностью. С конца 1845 года Костомаров становится членом тайного антиправительственного “Кирилло-Мефодиевского общества”, боровшегося за ликвидацию крепостничества, отмену сословий, объединение славянских народов, федеративную парламентскую республику с равными правами и политической автономией каждой народности. В 1847 году он был арестован, год провел в одиночной камере Петропавловской крепости, а затем выслан в Саратов по распоряжению царя, утвердившему приговор следственной комиссии по делу Кирилло-Мефодиевского братства. “...Бывший адъюнкт-профессор университета Св. Владимира коллежский асессор Николай Костомаров, вместе с другими лицами , - говорилось в документе, - составил в Киеве Украино-Славянское общество, в котором было рассуждаемо объединение славянских племен в одно государство, и сверх того, перевел с польского языка одну рукопись преступного содержания” . В Саратов он прибыл с предписанием “определить его на службу, но никак не по ученой части” . Определили переводчиком при губернском правлении с 29 января 1849 года.

Появление в провинциальном городе молодого университетского профессора было встречено местным обществом с крайним интересом. По словам очевидца, “это был мужчина среднего роста, лет тридцати, плотно сложенный, но несколько неуклюжий, каким он оставался всю жизнь. Гладко выбритое лицо его было очень подвижно; в нем заметны были нервные подергиванья, так что иногда казалось, что это были не самопроизвольные гримасы” . Причиной нервных движений лица были не столько испытания, перенесенные им в тюрьме, а следствие потрясения перенесенного в десятилетнем возрасте, когда ворами был убит его отец.

Жизнь и деятельность Костомарова в Саратове носила сложный и противоречивый характер. В разное время занимая должности секретаря губернского статистического комитета, переводчика губернского правления, редактора “Саратовских губернских ведомостей”, Костомаров довольно тесно сошелся с губернской администрацией, принимая, например, участие в наказании нескольких саратовских евреев за так называемые “ритуальные” убийства.

С другой стороны, Николай Иванович был так же тесно связан с передовой саратовской интеллигенцией, привлекая всеобщее внимание положением политического ссыльного. В 1851 году в доме писательницы М. Жуковой Костомаров познакомился с Николаем Гавриловичем Чернышевским , который явился к нему с поклоном от их общего знакомого, петербургского профессора-слависта И.И. Срезневского. “Я нашел в нем человека, к которому не мог не привязаться” , - сообщал Чернышевский профессору в ноябре 1851 года. Между ними установились довольно дружеские отношения, продолжавшиеся всю жизнь, хотя и не переросшие в идейную близость.

Существует довольно много свидетельств современников, проливающих свет на взаимоотношения Чернышевского и Костомарова. Так, А.Н. Пыпин в “Моих заметках” говорит, что Николай Гаврилович, ставший с января 1851 года учителем местной гимназии, "особенно сблизился с Костомаровым. Они виделись постоянно; это были люди достаточно высокого научного уровня, что в провинции встречалось нечасто. Чернышевский высоко оценивал труды Костомарова и сравнивал их с произведениями знаменитого Тьерри" . А.И. Розанов, однокашник Чернышевского по семинарии, наивно полагал, что с дружбы с Костомаровым началась слава Чернышевского как вольнодумца: “Так, как достоуважаемый всей Россией историк Н.И. Костомаров слыл в нашем Саратове, за человека крайних политических взглядов, то дружба с ним много повредила Н.Г. Чернышевскому в глазах гимназического начальства” . Сам Николай Гаврилович тоже высказался определенно: “Мы виделись очень часто, временами по целым месяцам каждый день, и почти каждый день просиживали вместе... Мой образ мыслей был в начале моего знакомства с ним уж довольно давно установившимся, И его образ мыслей я нашел тоже уж твердым... Обо многом судил он, по моему мнению, или совершенно правильно, или несравненно правильнее, чем большинство тогдашних русских ученых” . Даже через три с половиной десятилетия, когда их пути разошлись, Чернышевский по-прежнему высоко оценивал Костомарова. В 1889 году в предисловии к русскому переводу “Всеобщей истории” Вебера Николай Гаврилович скажет: “Костомаров был человек такой обширной учености, такого ума и так любил истину, что труды его имеют очень высокое научное достоинство. Его понятия о деятелях и событиях русской истории почти всегда или совпадают с истиной, или близки к ней” .

Чернышевский довольно трезво оценивал политические взгляды Костомарова. На вопрос Ольги Сократовны: будет ли Костомаров участвовать в революционном перевороте, Николай Гаврилович убежденно ответил: “Он слишком благороден, поэтичен; его испугает грязь, резня”.

“...У нас, - вспоминал саратовский историк Е.А. Белов, находившийся “в самых дружеских отношениях” и с Чернышевским и с Костомаровым, - бывали частые толки о событиях этого века и жаркие споры, особенно о событиях конца XVIII века. Процесс образования партий и их взаимные столкновения возбуждали жаркие споры. Н.И. Костомаров приписывал террор гибели жирондистов, Н.Г. Чернышевский и я доказывали, что террор в бессознательной самоуверенности приготовили сами жирондисты” .

От споров об эпохе французской революции незаметно переходили к обсуждению проблем отечественной истории. Чернышевский дорожил беседами с Костомаровым. “Знакомство с Николаем Ивановичем... - писал он И.И. Срезневскому, - отнимает у меня много времени, которого я, однако, не назову ни в коем случае потерянным” . Вместе с тем уже здесь обнаружились принципиальные различия либеральных и демократических воззрений двух друзей. “Это был человек крайностей, всегда стремившийся довести свое направление до последних пределов” , - скажет Костомаров в середине 80-х годов.

В Саратове Костомаров продолжил интенсивную научную деятельность. “Квартира Костомарова , - вспоминает один из его друзей той поры, - была завалена массой книг, из которых он черпал данные, дополняя их своими мыслями. Таким трудом Костомаров, будучи в Саратове, создал фолианты собственноручного писания, которые были взяты им с собою при отъезде в Петербург, и служили подспорьем в профессорской деятельности” . В Саратове, используя ранее собранные материалы, Костомаров создает монографию “Богдан Хмельницкий”, готовит материалы о “смутном времени”, о буржуазной революции во Франции, о Тадеуше Костюшке, пишет историко-беллетристические произведения: поэму “На руинах Пантикапея” и повесть “Сын”.

Написанная в период наибольшей близости с Чернышевским драматическая поэма “На руинах Пантикапея” содержит страстный, хотя и замаскированный историческими аллегориями, протест против режима Николая I. Опубликованная лишь в 1890 году, она получила высокую оценку Ивана Франко, говорившего, что поэма “принадлежит к значительным и глубоко продуманным поэтическим произведениям, которыми вправе гордиться русская литература XIX века” .

Живя в Саратове, Костомаров первое время продолжал переписку с невестой, надеясь добиться разрешения на брак. Как это видно из его воспоминаний, он написал матери невесты письмо с просьбой привезти дочь. Однако та решила, что сосланный профессор не пара Алине, и ответа он так и не получил. Выехать из Саратова ему как поднадзорному не позволялось, и только 25 января 1850 года он в рапорте на имя губернатора М.Л. Кожевникова попросил отпуск на четыре месяца, ссылаясь на нездоровье, которое намеревался поправить в водолечебных заведениях в Кочетке Харьковской губернии или Люстдорфе близ Одессы. С уведомлением "ведет себя хорошо" губернатор отослал прошение в Министерство внутренних дел. В марте пришел отказ. В конце этого же года Костомаров, адресуясь в III отделение, повторил попытку, но на этот раз, вероятно, по совету губернатора, причину выставил иную: отправиться в Киев для вступления в брак с дочерью умершего полковника Крагельского. Ответ из Петербурга за подписью шефа жандармов графа Орлова – "… объявить Костомарову, что он может предложить своей невесте прибыть для бракосочетания с ним в Саратов". В свою очередь губернатор лично 31 декабря 1850 года обратился к министру внутренних дел. Согласовав свое решение с начальником III отделения, министр в ответном документе от 4 мая 1851 года поездку в Киев разрешил, "но с тем, чтобы Костомаров находился там не более трех месяцев и чтобы во все время пребывания в Киеве продолжено было за ним полицейское наблюдение" .

Поездка состоялась. Сама А.Л. Крагельская впоследствии вспоминала, как однажды явился к ним в дом жандармский офицер, поведывавший о попытке Костомарова получить отпуск в Киев для бракосочетания. Необходимо было подписать документ, подтверждавший просьбу жениха. Мать подала какую-то бумагу – "ничего не видя перед собою, кроме указательного пальца матери, я машинально выполнила приказание и подписала" . Скорее всего, Алина подписала отказ. Мать нашла ей жениха, 11 ноября 1851 года она вышла замуж за М.Д. Киселя, с которым прожила до его смерти в 1870 году. О женихе Костомаров, вероятно, узнал во время своей поездки в Киев. По крайней мере, Н.Г. Чернышевский, познакомившийся с Костомаровым в Саратове, свидетельствовал: "Больше чем за полгода до замужества своей невесты он уже считал себя утратившим ее, это я знаю, потому что это он говорил мне с самого начала моего знакомства с ним" .

Один из знакомых Костомарова так передает подробности драматического момента, переживаемого Костомаровым в связи с потерей невесты: “Это был в полном смысле мученик: от тяжкого горя он хватал себя за свои длинные волосы; ломал пальцы, готов был биться головой о стену; глаза наливались кровью и приходили в какое-то исступление; влюбленный был живым мертвецом, близким к умопомешательству” .

Чувство к А.Л. Крагельской Костомаров сохранил на долгие годы. Узнав в 1875 году о смерти ее мужа, он сделал ей предложение. Их совместная жизнь продолжалась до смерти Костомарова в 1885 году.

Имена окружавших Костомарова в Саратове лиц известны нам почти с исчерпывающей полнотой. Это прежде всего А.Д. Горбунов, советник казенной палаты, увлекавшийся переводческой работой (известен его перевод поэмы А. Мицкевича “Конрад Валленрод”), и его брат П.Д. Горбунов. К А.Д. Горбунову Костомаров явился в 1848 году с рекомендательным письмом от одного из петербургских чиновников и был тепло им принят. Тогда же Николай Иванович познакомился близко с семейством стряпчего Д.Е. Ступина, младшая дочь которого Наталья едва не стала его женой. В 1850 году произошло знакомство с поэтессой А.Н. Пасхаловой, а в 1855 году состоялось знакомство с Д.Л. Мордовцевым , мужем А.Н. Пасхаловой. Они поддерживали отношения до конца жизни историка. Часто друзья собирались вблизи Саратова на даче двоюродного брата А.Н. Пасхаловой - И.Д. Эсмонта. Врач С.Ф. Стефани, князь В.А. Щербатов , чиновник И.А. Ган, А.Н. Бекетов (брат бывшего ректора Петербургского университета), ссыльные поляки Минкевич и Хмелевский, Д.Л. Мордовцев и его брат И.Л. Мордовцев - таков близкий Костомарову круг лиц, указываемых современником.

Пребывание Костомарова в Саратове заставило его обратиться к некоторым проблемам местной истории. Он жадно интересовался саратовским фольклором. Вместе с А.Н. Пасхаловой-Мордовцевой Костомаров организовал сбор и обработку народных песен, сказок, легенд. Значительная часть их была опубликована в местной прессе, а в 1862 году - в “Летописях русской литературы и древности”. Николай Иванович изучал развитие местных производительных сил, занимался обработкой местных статистических данных. Николай Иванович анализировал социально-экономические процессы, происходившие в Саратовском Поволжье в середине XIX столетия, стремился выявить общественные противоречия. Об интересе Костомарова к истории Саратовского края свидетельствует письмо о нем начальника губернии, направленное в духовное ведомство в октябре 1854 года: “...Прошу Духовную консисторию сообщать означенному чиновнику точные и удовлетворительные сведения и исполнять его законные требования относительно статистики, географии, этнографии и истории вверенной мне губернии” .

Костомаровым были написаны очерки о Петровске и Вольске, обследованы некоторые местные архивы. Значительную часть собранных документов (например, о Е. Пугачеве) Костомаров передал своему ученику и преемнику в деле изучения саратовского края Мордовцеву. “Я отдал материалы Д.Л. Мордовцеву, - рассказывал позднее сам Николай Иванович, - а сам не решился писать Пугачева, так как мне объявили, что не дадут в архиве нужных бумаг” . На основе данных по саратовскому краю Костомаров совместно с Мордовцевым пытался подготовить сборник о крестьянских восстаниях первой половины XIX века, но замысел остался незавершенным, так как губернатор запретил публикацию книги.

Особый интерес представляет написанная в Саратове историческая монография Костомарова “Бунт Стеньки Разина”, первый вариант которой под названием “Стенька Разин и удалые молодцы XVII века” публиковался в 1853 году на страницах “Саратовских губернских ведомостей”. Некоторые разделы этой работы посвящены событиям восстания Разина в Саратовском Поволжье. Работа Костомарова вызвала большой общественный резонанс, конспектировалась К. Марксом, узнавшим о ней от русского народника Даниэльсона. О силе ее художественного воздействия на читателей хорошо говорит А.М. Горький в рассказе “Коновалов”: “По мере того, как историк рисовал кистью художника фигуру Степана Тимофеевича и “князь волжской вольницы” вырастал со страниц книги, Коновалов перерождался. Ранее скучный и равнодушный, с глазами, затуманенными ленивой дремотой, - он, постепенно и незаметно для меня, предстал предо мной в поразительно новом виде... Нечто львиное, огневое было в его сжатой в ком мускулов фигуре” .

Литературоведы справедливо говорят, что исследование Костомарова, подробное обсуждение деталей этой работы уже тогда давало Чернышевскому историческую перспективу для осмысления образа Рахметова. Один из персонажей романа “Пролог” Волгин вспоминает песню “Мы не воры, мы не разбойнички”, записанную Костомаровым и опубликованную вначале в “Саратовских губернских ведомостях”, а затем в отдельной книге о Разине.

В 1858 году в “Памятной книжке Саратовской губернии” была опубликована работа Костомарова “Очерк истории Саратовского края от присоединения его к русской державе до вступления на престол Николая I”. Костомаров постарался нарисовать широкую, обобщающую картину процессов, происходивших в Поволжье в XVI-XVIII столетиях. Подчеркивая значимость для хозяйственного развития Русского государства Волжского торгового пути, он ставил вопрос о заселении Саратовского края как следствии государственной политики. Саратов, по мнению историка, был основан в царствование Федора Ивановича на левом берегу Волги. Однако от установления более точной даты Николай Иванович уклонился. В конце XVII столетия, полагал Костомаров, Саратов был перенесен на правый берег. Костомаров выясняет значение присоединения Нижнего Поволжья к Русскому государству, подчеркивая: “Волга сделалась единственным тогда путем этого новооткрытого знакомства запада с востоком” .

Он соглашался с утверждениями А.Ф. Леопольдова и Р.А. Фадеева, что необходимость развития волжской торговли поставила вопрос о строительстве по берегам Волги русских городов-крепостей, в числе которых оказался и Саратов. Костомаров выделяет в Саратовском Поволжье в XVI-XVII веках наличие двух противоборствующих сил: волжское казачество, являвшееся выражением “старой вечевой вольницы”, и самодержавное государство, стремившееся подчинить казачество “под сиятельным скипетром порядка и власти новому образу политического и бытового существования России”. Это столкновение, по мнению Костомарова, и определило дальнейшее развитие данного региона. Возникнув во второй половине XVI столетия, волжское казачество, в изображении Костомарова, представляло военную организацию, основанную на ярко выраженных демократических принципах управления. Вне поля зрения историка, таким образом, осталась проблема социальной дифференциации казачьего войска. Он оказался не в состоянии разобраться во внутренних процессах, происходящих в казачьих общинах.

С 1855 года, после смерти Николая I, жизнь Николая Ивановича начинает меняться. Ему разрешаются поездки в столицу для работы в центральных архивах. А в 1859 году он окончательно перебирается в Петербург, где становится профессором русской истории Петербургского университета.

По свидетельству современников, Костомаров в старости "любил рассказывать о своем прошлом", и эти рассказы, несомненно, касались Саратова. "Поэтическая натура", "крупный ученый и художественный талант" – это закрепившаяся за Костомаровым характеристика своим истоком имела и его подневольное, но наполненное молодой творческой энергией саратовское десятилетие.

Использованные материалы: - Деченко А. Десять лет под надзором. - Памятники Отечества: Сердце Поволжья. - М.: Памятники Отечества, 1998.
- Демченко А. Н.И. Костомаров в Саратове. - Саратовское Поволжье в панораме веков: история, традиции, проблемы. Материалы межрегиональных науч.краеведческих чтений 7-8 апреля 2000 года. – Саратов: Изд-во СГУ, 2000.

Николай Иванович Костомаров (1817-1885) в1844 г. защитил диссертацию "Об истории и значении русской народной поэзии" В 1847 г. за участие в деятельности Кирило -Мефодиевского братства был арестован и выслан в Саратов. По возвращении в Петербург он публикует монографии "Богдан Хмельницкий" и "Бунт Стеньки Разина", что выдвинуло его в число наиболее известных историков. В 1859 г. Костомаров избирается профессоро,м Петербургского университета,но в 1862 г.,осуждая студенческие волнения,прекратил преподавание, В дальнейшем Костомаров занимался научно-литературной деятельностью и был членом Археографической комиссии.
Костомаров выражал неудовлетворенность современной ему историографией. В статье " Об отношении русской истории к географии и этнографии" он выделял два этапа в развитии историографии. Первый -характеризовался "анегдотическим характером изложения",когда историк "скользил по поверхности прошедшей жизни"(до 18 в. включительно). Вторй этап,содержанием которого был поиск внутренней связи событий,когда историки"следили за последовательным развитием государства".
По мнению Костомарова, историк должен показать "нравственную организацию людей совокупность людских понятий и взглядов. На первом плане у историка должна быть деятельная сила души человеческой,а не то,что содеяно человеком". Основная задача исторической науки сводилась,во-первых, к определению "национального духа",неизменных национальных качеств народа, и,во- вторых,к раскрытию их проявлений в конкретных событиях национальной истории. Подобные установки определили понимание Костомаровым исторического развития России.
Исходной формой общественного устройства древней Руси был не родовой,не общинный,а племенной быт. Разделение восточного славянства на племена произошло в доисторические времена и каждое племя,связанное с определенной территорией, начало приобретать определенные духовные качества.Эти духовные качества,оставшиеся неизменными в своих важнейших проявлениях,оказали определяющее влияние на всю последующую историю славянских племен. В статьях "Мысли о федеративном устройстве Древней Руси" и " Две русские народности" Костомаров выводил решение вопроса о характере взаимоотношений между великорусским и украинским народами из их психического склада. По его мнению,украинская народность была сильна началами народной свободы,самоуправления и анархизмом казачества. Великорусская народность отличалась чувством дисциплины,организованности,государственным началом.В соответствии с этим украинская народность выработала вечевой строй,а великорусская народность позднее создала самодержавие. Борьба этих двух начал и определила характер русской истории до 17 в.- до окончательного утверждения в России монархического строя. Периодизация русской истории строилась Костомаровым на основе раскрытия борьбы между федеративным,удельно-вечевым началом,господствовавшим на Русидо татаро-монгольского завоевания,и единодержавным началом,окончательно утвердившимся в 17в. Период Киевской Руси был временем господства вечевого строя:единого государства не было,каждая земля самоупрвлялась и через вече обеспечивала себе автономию. Князья выступали как военно-начальники,зависимые от веча,то есть выполняли второстепенную роль.Земли входили в состав федерации,являвшейся древнейшим государственным образованием славян. История Киевской Руси связывалась Костомаровым исключительно с историей украинского народа. В этом смысле он выступал как основоположник украинской буржуазно- националистической историографии. В Северо-Восточной Руси первоначально(12-13 вв.)сохранялись удельно -вечевые порядки. Постепенно часть славянских племен исчезает вследствие борьбы между ними,другие объединяются в народности. Таких народностей Костомаров насчитывает шесть:южнорусскую,северскую,великорусскую,белорусскую,псковскую и новгородскую. Каждая изнародностей объединяла на основах федерации систему "земель",а Древняя Русь до татарского завоевания представляла собой федерацию народностей. Татаро-монгольское завоевание Костомаров считал важнейшим рубежом русской истории. В завоевании он видел "великий переворот в русской истории",сущность которого в уничтожении вечевых порядков древней Руси. Иго расчистило почву дляутверждения единодержавия и централизованного монархического государства.Этому способствовали национальные качества великороссов. Костомаров выдвигает формулу,согласно которой"государственность объединила русский народ" и не видел внутренних социальных сил,создавших в России централизованное государство. В трудах Костомарова отразились интересы буржуазных кругов Украины,которые в середине 19 в. добивались национальной автономии Украины.Боязнь народной революции мирила Костомарова с царизмом. Народные движения он оценивал как "анархические",признавая государство организующей,прогрессивной силой. В монографии "Последние годы Речи Посполитой" Костомаров сдержанно критиковал русскую великодержавную политику в отношении Польши.Костомаров в своих многочисленных трудах осветил важные проблемы истории России и Украины. ,

"У нас доселе господствовала в изложении русской истории идея централизации... Все особенности, направления и факты областной исторической жизни подводились под одну идею - правительственно- государственного централизованного развития". Эти слова были произнесены в середине прошлого века историком А. П. Щаповым .

Действительно, начиная с московских летописей XV века, Степенной книги и "Истории о царях и великих князьях земли русской" в отечественной историографии был блестяще обоснован тезис, что собирание земель русских московскими великими князьями, а затем царями - процесс не только закономерный, необходимый, несущий прогресс, говоря современным языком, в регионы. По словам А. А. Кизеветтера, "сложился ряд легенд, доказывающих справедливость московских политических притязаний, права Московского государя на всю Русь, на киевское наследство, наконец на власть византийских императоров" .

Лучшие умы отечественной исторической науки В. Н. Татищев, М. М. Щербатов, Н. М. Карамзин, С. М. Соловьев создавали труды, которые при всем различии методологических подходов, были исследованиями истории российской государственности (с "московской точки зрения"), ее торжества, победы над неупорядоченной стихией княжеств, городов, казачьих сообществ. Несмотря на то, что все они уделяли немало внимания историческому прошлому отдельных русских областей, первостепенным для них было политическое развитие Москвы, а затем и Санкт-Петербурга.

Николай Иванович Костомаров (1817-1885) был одним из первых критиков "москвоцентризма" в отечественной исторической науке. Историк - "бунтарь", неистовый полемист, ниспровергатель стереотипов, сложившихся в исторической науке - таким вырисовывается портрет Костомарова как ученого. Десакрализация К. Минина и Д. Пожарского, "демифологизация" Ивана Сусанина, резкая критика деяний Ивана Грозного и Петра Великого, участие в полемике по "варяжскому вопросу" и "разбитие системы происхождения Руси из норманского мира"- вот основные факты научной биографии историка .

Вхождение Костомарова в историческую науку началось с серьезного переосмысления роли православия на Украине, предпринятого им в магистерской диссертации "О причинах и характере унии в Западной России" (1841). Подобное переосмысление вызвало недовольство со стороны министра народного просвещения и творца теории официальной народности С. С. Уварова, отдавшего приказ сжечь творение молодого ученого .

С этой поры и до самой смерти большая часть трудов Костомарова становились предметом споров, размышлений, порой ожесточенной полемики. Костомарову пришлось "скрестить шпаги" с такими признанными мастерами научной дискуссии как С. М. Соловьев, М. П. Погодин, И.Е.Забелин. Однако следует подчеркнуть, что все нестандартные, а порой и "революционные" выводы ученого были основаны на превосходном знании исторических источников. Костомаров подготовил к изданию 12 томов "Актов, относящихся к истории Южной и Западной России" (Т. I-IX, XI, XIII за период с 1266 по 1679 г.г.). Ученый использовал материалы 65 (!) архивов и библиотек России, Польши, Швеции, Германии и других стран. Им был введен в оборот значительный массив фольклорных материалов. Кроме этого отличительной чертой трудов Костомарова был безупречный литературный стиль, умение "живо воспроизводить изучаемую эпоху".

В. Б. Антонович и В. И. Семевский сравнивали его с классиком французской историографии Огюстеном Тьерри . По мнению современного исследователя творчества Костомарова Б. Г. Литвака, О. Тьерри и Костомаров сближает не только совершенство литературного стиля, но и методологические позиции. Оба исследователя отказывались рассматривать государство в качестве единственного демиурга действительности и выступали за всестороннее изучение истории общества, истории народа .

Костомаров был историком многих проблем. Различные аспекты украинской истории (от зарождения запорожского казачества до гетманства И. С. Мазепы), история северорусского народоправства (Новгород, Псков, Вятка), эпоха Петра Великого и "Смута" - вот далеко не полный спектр вопросов, исследованных ученым.

В своих научных изысканиях Николай Иванович нередко обращался и к истории донских казаков. В 1858 году увидело свет его сочинение "Бунт Стеньки Разина" . Этот костомаровский труд стал значительным явлением в отечественной историографии. В нем история разинского движения была впервые исследована в качестве самостоятельной научной проблемы. Основанная на широком круге архивных и фольклорных материалов, работа Костомарова привлекла к себе внимание ученых не только в России, но и за ее пределами.

В советской историографии делали акцент на том, что "Бунт Стеньки Разина" конспектировал К. Маркс. Более того, отечественные исследователи советского периода рассматривали положения конспекта Маркса (получившего название "Стенька Разин") в качестве методологической основы казаковедения .

На наш взгляд, справедливыми представляются замечания историка Н. А. Мининкова о том, что текстуально конспект "слишком близок к труду Н. И. Костомарова, и в нем отражены воззрения прежде всего самого Н. И. Костомарова" . Между тем упускалось из виду, что помимо Маркса с трудом Костомарова познакомились прежде всего профессиональные историки в Швеции и Германии ("Бунт" был переведен на немецкий и шведский языки).

Таким образом, с исследованием Костомарова российское казаковедение вышло на европейский уровень. Заслуга ученого состояла в том, что помимо введения в оборот новых источников, подробного рассмотрения конкретных событий разинского движения, он предпринял попытку анализа феномена казачества в отечественной истории.

К проблеме осмысления места и роли казаков в истории России Костомаров обращался и в более поздних своих трудах. Сравнение "удельно-вечевой" и казачьей "стихий" историк предпринял в своем исследовании "Две русские народности" (1861 г.), многочисленных статьях и рецензиях (наиболее ярко в полемике с И. Е. Забелиным). В 1874 г. были опубликованы третий и пятый выпуски костомаровской "Русской истории в жизнеописаниях ее главнейших деятелей". В число "главнейших деятелей" были включены Ермак Тимофеевич (третий выпуск) и Степан Разин (пятый выпуск) .

Отдельного обстоятельного разговора требуют работы Костомарова, посвященные истории украинского казачества (как реестрового, так и запорожского). В чем же, на взгляд Костомарова заключался феномен казачества? Ответ на этот вопрос Костомаров давал, рассматривая борьбу двух начал "уклада русского быта". По мнению ученого в противостоянии единодержавного и удельно-вечевого начал - "вся подноготная нашего старого дееписания" . И если олицетворением удельно-вечевого уклада было народоправие, "выражаемое формою веч", то для единодержавия было характерно "сосредоточение... всех народных интересов в одном лице". Следствием победы единодержавия, на взгляд Костомарова было исчезновение "...бытия отдельных частей", уничтожение "народоправления" . Победное шествие единодержавного уклада, считал Костомаров, началось в период монголо-татарского ига. Этот уклад, "утвердившись на московской почве", повел борьбу с удельной стихией и взял верх. Победа Московского государства имела далеко идущие последствия. Костомаров видел ее результаты в "усилении государственных нужд", росте поборов и повинностей в связи с частыми войнами, что влекло за собой "большее отягощение народа" . С триумфом Москвы, по мнению историка, "Русь охолопилась до мозга костей", погрузившись в "варварство азиатское", переняв образ правления золотоордынских ханов . Однако, считал ученый, удельно-вечевой уклад не был побежден окончательно. Он еще неоднократно бросал вызов единодержавию. Олицетворением "удельно-вечевого ответа" и стало казачество.

Происхождение казачества Костомаров объяснял не склонностью части населения Российского государства к "воровству" и "испорченностью". Историк был далек от подобного рода "психологических" трактовок зарождение казачьих сообществ. С его точки зрения, казаками становились противники политических и социальных порядков победившего московского единодержавия. Однако протест против государственной стихии выражался в России своеобразно: "Издавна в характере русского народа образовалось такое качество, что если русский человек был недоволен средою, в которой жил, то не собирал своих сил для противодействия, а бежал, искал себе нового отечества. Это качество и было причиною громадной колонизации русского племени". По мнению Костомарова, именно за счет беглецов образовалось казачество на Дону и Волге . Тем не менее, определив позицию Костомарова как сторонника не автохтонной версии происхождения казаков, было бы неверно считать его апологетом "беглохолопскокрестьянской". Историк рассматривал проблему зарождения казачества шире. Он справедливо определял казаков в качестве группы, не вписывающейся в социальную иерархию Московской Руси, т.е. не желавшей нести ни службы, ни тягла. А потому основой казаков стали не только крестьяне и холопы, но и "убегавшие от службы" служилые люди, включая детей боярских и стрельцов. "Крестьянин уходил из волости, посадский из посада; и тот, и другой избавлялися побегом от участия в платежах, работах и службах... боярский холоп бежал из боярского дома, бегал подчас служилый человек, избавляясь от государской службы" . В объяснении происхождения казаков Костомаров отказывал Москве в презумпции невиновности, выступая критиком ее социального устройства, политических порядков, демонстрируя обоснованность претензий "беглецов". Для историка "бегство" не было предательством государственных интересов, поскольку те же "беглецы"-казаки выполняли важные для государства функции - защиту границ от посягательств степных кочевников, колонизацию огромных неосвоенных территорий. Важной заслугой Костомарова было рассмотрение им политического идеала казачества. С его точки зрения, "казачество стало характеристическим явлением народной русской жизни того времени (эпохи позднего средневековья - С. М.). Это было народное противодействие тому государственному строю, который удовлетворял далеко не всем народным чувствам, идеалам, потребностям. Народ русский, выбиваясь из государственных рамок, искал в казачестве нового, иного общественного строя. Появление казачества порождало раздвоение в русской общественной жизни. Одна часть стояла за государство и вместе с ним за земство, хотя и подавляемое государством. Другая становилась враждебна к государству..." .

Историк четко определил общественные ценности казаков, выражавшиеся в выбоpном начале, отрицании всякого тягла и холопства, "господства человека над человеком" . С другой стороны, Костомаров видел такую оборотную сторону "русской свободы", выразителями которой и стали казаки, как стремление к необузданной воле, анархизм, непостоянство, отсутствие созидания.

Значительный интерес представляют попытки Костомарова проанализировать борьбу казаков за распространение своего общественно-политического идеала на территорию Московского государства. "Экспорт" казачьего порядка стал по сути дела главным предметом исследований Костомарова и по истории "Смуты", и по истории "разинщины". По мнению историка, первые казачьи сообщества ставили перед собой цель обрести "новое отечество". Но, уже "в лице Ермака" казачество "показало Грозному, чего можно ожидать от него" . Начиная же с времен "Смуты", вмешавшись в политическую борьбу внутри Московского государства, казачество стремилось распространить свое понимание общественного устройства на всю Русь, хотело "поглотить собой весь русский народ" . На этом пути казаков ожидала неудача.

Каковы же причины исторического поражения "казачьего ответа" московскому единодержавию? Костомаров видел их в неспособности казаков предложить конструктивную общественно - политическую программу. С его точки зрения, казакам "не хватало сил, когда дело шло об устойке на завоеванном поле" . Казачество, считал историк, было началом "запоздалым", повторявшем "старорусские элементы XII века". Казаки, защищавшие "удельно-вечевые идеалы" были обращены в прошлое и не могли "проложить новый путь" русскому народу. Костомаров, подвергавший порой уничтожающей критике московские политические порядки, тем не менее не идеализировал и казачьи добродетели. По мнению ученого казачество стало последним актом борьбы старорусского мира, "вечевой вольницы" с единодержавием .

К сожалению, в своих изысканиях о казачестве Костомаров ограничился XVII веком. Однако его концептуальные построения оказали значительное влияние на казаковедение. Взгляд Костомарова на казачество как на политическую альтернативу московскому единодержавию будет воспринят и творчески развит (прежде всего на основе новых источниковых данных) крупнейшим исследователем казачества нынешнего века С. Г. Сватиковым, станет источником споров о существовании государственности у казаков в эпоху позднего средневековья . Выводы ученого не потеряли актуальности и сегодня, когда "новое" казачество так и не может четко идентифицировать себя и мучительно ищет свою общественно-политическую нишу.

По словам В.Б. Антоновича, своими исследованиями Костомаров произвел второй после Н. М. Карамзина "переворот" в исторической науке . В чем же состоял костомаровский "переворот"? Во-первых, ученый ввел в оборот значительное количество доселе неизвестных источников по истории русских областей. Во-вторых, высказал мысль, что русская история - не есть линейное движение к монархическому идеалу, началам порядка и организации. В-третьих, Костомаров обозначил своей главной научной целью исследование не побед и поражений государства, а "народную жизнь во всех ее частных видах" .

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Щапов А. П. Великорусские области в смутное время (1606-1613) // Щапов А. П. Соч. СПб., 1906. - Т.1.
2. Кизеветтер А. А. Иван Грозный и его оппоненты. М., 1898.
3. Киреева Р. А. Не мог жить и не писать: Николай Иванович Костомаров // Историки России XVIII - начало XX века. М., 1996.
4. Богданов А. Послесловие // Костомаров Н. И. Исторические монографии и исследования. - М., 1990.
5. Литвак Б. Г. Николай Иванович Костомаров. Очерк жизни и творчества // Костомаров Н. И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях. - М.,1992.
6. Антонович В. Б. Костомаров как историк // Киевская старина. - 1885. - №. 5. Семевский В. И. Николай Иванович Костомаров (1817-1885) // Русская старина. - 1886. - №1.
7. Костомаров Н. И. Бунт Стеньки Разина. - М.,1995.
8. Маркс К. Стенька Разин // Молодая гвардия. - 1926. - № 1.
9. Мининков Н. А. Донское казачество в эпоху позднего средневековья (до 1671 г.). - Ростов н/Д.,1998.
10. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. - СПб., 1874. - Вып. III. (XV- XVI ст.)
11. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. - СПб., 1874. - Вып. V. (XVII столетие).
12. Костомаров Н. И. Кто виноват в Смутном времени? И. Е.Забелину // Костомаров Н. И. Земские соборы. - М., 1995.
13. Костомаров Н. И. Две русские народности // Костомаров Н.И. Бунт Стеньки Разина. - М., 1994.
14. Костомаров Н. И. Ермак Тимофеевич // Господство дома св. Владимира: Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. - М., 1992.
15. Костомаров Н. И. Смутное время Московского государства в начале XVII столетия. 1604-1613. М.,1994.
16. Сватиков С. Г. Россия и Дон (1549-1917). - Белград, 1924.
17. Костомаров Н. И. Исторические произведения. - Киев, 1989.

«В истории, как в жизни, раз сделанный промах влечет за собой ряд других, и испорченное в несколько месяцев и годов исправляется веками».
Н. Костомаров

В отделе редких книг открылась выставка «Выдающийся историк и социальный мыслитель», посвященная 200-летию со дня рождения русского историка, этнографа, публициста, поэта и общественного деятеля, члена-корреспондента Императорской Санкт-Петербургской академии наук, Николая Ивановича Костомарова (1817-1885), автора многотомного издания «Русская история в её главнейших деятелях », исследователя социально-политической и экономической истории России, одного из руководителей Кирилло-Мефодиевского общества.

Портрет Николая Ивановича Костомарова , художник Маковский К. Е.

Заслуги Костомарова для становления отечественной исторической науки невозможно переоценить. Николай Иванович автор более 160 исторических сочинений, ученый со своим видением русского исторического процесса.

Роль Н.И. Костомарова в развитии русской и украинской историографии огромна. Он был первым ученым Восточной Европы, радикально изменившим подход к работе историка, поставив во главу угла не описание событий и личностей, а историю народа в его социокультурной целостности и единстве разнообразнейших сфер жизни. Костомаров первый историк в России, понимающий историю, как народную психологию.

Он говорил о свободном развитии славянских народов: русских, украинцев, белорусов и федеративном устройстве славянских государств, осуждал крепостничество, ратовал за ослабление централизованной власти. Суждения ученого не отвечали требованиям власть предержащих в XIX веке, не попал он в пантеон «правильных» историков и в Социалистической России, не смотря на то, что труды Костомарова изучали и конспектировали Карл Маркс, Ленин, зачислен историк был по разряду идеологов буржуазного национализма, почти не упоминаемых, не издаваемых.

И все же позже работы Н.И. Костомарова получили известность и признание не только в России и Украине, но и в странах Западной Европы, в США, Канаде. В 1967 году по решению ЮНЕСКО во всем мире отмечалось 150-летие со дня рождения Костомарова.

Академик Петр Петрович Толочко на праздновании 175-летия со дня рождения Костомарова сказал:

«То, что сделал в науке Николай Иванович Костомаров, для одной человеческой жизни мало. Крупнейший отечественный историк. Многим он не удобен из-за нетрадиционности своих взглядов. Украинцам казалось, что Костомаров не достаточно «украинец» в научных исследованиях. Русские же не хотели понимать, о какой южнорусской ветви он толкует. А ныне подтверждается, что ученый предвидел ход истории… Народничество Костомарова оказало большое влияние на всю украинскую историческую школу второй половины XIX - начала XX столетия, хотя самому ученому принесло немало неприятностей. Он отличался от представителей официальной исторической науки России своим демократизмом, высоким чувством обязанности перед правдой истории, нетрадиционными взглядами… Необходимо признать, что он и его творчество по праву принадлежит двум народам; украинскому и русскому. Беда только, что до этого времени мы не смогли, должным образом, оценить его подвижническую работу, сделать достоянием наших народов его величайшее творческое наследие, достойно увековечить память о нем».

Николай Иванович Костомаров родился в селе Юрасовка , ныне Ольховского района Воронежской области 4 мая 1817 года. Отец его, Иван Петрович Костомаров, был местный помещик, а мать, Татьяна Петровна Мыльникова (Мельникова) , его крепостная крестьянка с Украины. Николай Иванович родился вне брака - отец женился на его матери позже, сына он так и не успел усыновить.

Дом -музей Николая Костомарова

Когда Николаю исполнилось одиннадцать лет, его отца убили крепостные крестьяне, за жестокое обращение с ними, и остался Николай подневольным крепостным холопом. Больших трудов стоило Татьяне Петровне выкупить сына из рабства у двоюродного брата мужа. В 1833 году Николай окончил Воронежскую гимназию и поступил в Харьковский университет .

В 1842 году Костомаров подает в Харьковский университет диссертацию «О значении унии в Западной России ». На основе фактического материала Костомаров ярко изображал властолюбие патриархов, безнравственность православного духовенства, тяжелое положение крестьян, пользу, которую принесла просвещению на Украине необходимость борьбы с унией. По приказу министра народного просвещения С.С. Уварова защита Костомарова была отменена, а все экземпляры диссертации были сожжены.

В 1843 году Костомаров подал новую диссертацию - «Об историческом значении русской народной поэзии » и защитил ее в начале следующего года. В 1846 году Костомаров получает место преподавателя русской истории в Харьковском университете, а за год до этого становится одним из организаторов политического тайного «Общества св. Кирилла и Мефодия », в которое вошли такие деятели украинской культуры, как Т.Г. Шевченко , В.М. Белозерский, Аф. Маркевич .

Мечтой членов общества была Федерация всех славянских народов, с отсутствием крепостного права в любом виде, с отсутствием таможен, свободной торговлей, при автономии внутренней политики каждой части федерации.

В 1847 году по доносу все члены общества были арестованы. Костомарова арестовали накануне его свадьбы с Алиной Леонтьевной Крагельской (1830-1908). В ночь на 30 марта 1847 года Н.И. Костомаров был взят под стражу и отправлен в Петербург. Год он провел в Петропавловской крепости , а затем был сослан в Саратов , с запрещением издавать свои труды и заниматься преподаванием.

Костомаров и Крагельская

В Саратове он познакомился с Г. Чернышевским , продолжил заниматься научными исследованиями, ездил в этнографические экспедиции, начатые еще на Украине, знакомился с раскольниками.

В 1856 году с Костомарова был снят надзор полиции и запрет публиковаться. В 1859 году он стал профессором Петербургского университета, возглавил кафедру русской истории. На его лекции приходило огромное количество студентов и вольнослушателей, молодежь его боготворила. Костомаров был талантливым оратором, по окончании лекции студенты устраивали долгие овации и выносили любимого преподавателя из аудитории на руках. Оригинальные концепции, излагаемые Николаем Ивановичем, вызывали живейший интерес у современников, к нему тянулись ученые, интеллигенция, студенчество.

Пятидесятые и первая половина семидесятых годов XIX в. - расцвет научной деятельности Костомарова. Он много работает в архивах, издает научные работы, самые известные из которых - «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей » и «Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетия ». Будучи членом Археографической комиссии, он издал 12 томов актов по истории Украины и написал ряд отдельных монографий, которые должны были позднее составить «Историю Украины ».

Двадцать восемь лет спустя, в 1875 году Костомаров все-таки обвенчался с Алиной Леонтьевной Кисель (урожденной Крагельской) , за годы, что они не виделись, она вышла замуж, родила троих детей, овдовела. Они прожили вместе 10 лет, в 1887 году Николай Иванович умер. В последние годы жизни он тяжело болел, практически ослеп. Костомаров упокоился на Литераторских мостках в Санкт-Петербурге. Алина Леонтьевна, похоронив Костомарова, распорядилась его научным и литературным наследием.

«Истинная любовь историка к своему Отечеству может проявляться только в строгом уважении к правде» , — повторял Николай Иванович . Этому принципу он следовал всю свою жизнь.

На нашей выставке мы представили прижизненные издания книг и журнальных статей Н.И. Костомарова , показывающие разнообразие его трудов, как научно исторических, так и литературных. Все экспонируемые издания - из личной библиотеки Г. В. Юдина. Изучая историю бытования книг из библиотеки сибирского библиофила, мы выяснили, что в его собрании трудов Костомарова есть книги, ранее принадлежавшие известным людям.

Так, экземпляр книги «Архив исторических и практических сведений, относящихся до России», 1860 (кн. 1) , ранее принадлежал крупнейшему историку дореволюционной России Сергею Михайловичу Соловьеву (1820-1879). Экземпляр книги «Очерк торговли Московского государства в XVI-XVII столетиях», 1862 , ранее принадлежал юристу и педагогу Александру Августовичу Герке (1878-1954), который окончил Императорское Училище правоведения в 1899 г. и в 1904 г. - историко-филолологический факультет Петербургского университета, был оставлен для приготовления к профессорскому званию. Секретарь Петербургской судебной палаты, чиновник Министерства юстиции, титулярный советник. После Октябрьской революции 1917 года, преподаватель истории в гимназиях и школах.

Елена Альбертовна Лактионова

Николай Иванович Костомаров (16 (4) мая 1817, Юрасивка Острогожского уезда Воронежской губернии на Подонье; † 19 (7) апреля) 1885 г., Петербург) – выдающийся украинский и российский историк, поэт-романтик, мыслитель, общественный деятель.
Происхождение мальчика определяло некоторую двойственность его судьбе. Он появился на свет до вступления в брак местного помещика Ивана Петровича Костомарова с крепостной и по законам Российской империи стал крепостным своего собственного отца.
Отставной военный Иван Костомаров уже в преклонном возрасте выбрал себе в жены украинскую девушку Татьяну Петровну Мельникову и отправил ее в Москву для учебы в частном пансионе – с намерением потом на ней жениться. Обвенчались родители Николая Костомарова в сентябре 1817 года, уже после рождения сына.
Внезапная смерть отца (14 июля 1828) поставила его семью в затруднительное юридическое положение. Рожденный вне брака, Николай Костомаров как крепостной отца в наследство переходил теперь его ближайшим родственникам – Ровневим, которые были не против отвести душу, издеваясь над панычом.
Когда Ровневы предложили Татьяне Петровне за 14 тысяч десятин плодородной земли вдовьей долю – 50 тыс. рублей ассигнациями, воля сыну, она согласилась без промедления.
Оставшись с очень скромным достатком, мать перевела Николая из московского пансиона (где он, только начав учиться, за блестящие способности получил прозвище фр. enfant miraculeux – чудесная ребенок) в пансион в Воронеже, ближе к дому. Обучение в нем обходилось дешевле, но уровень преподавания был очень низким, и мальчик едва высиживал скучные уроки, которые практически ничего ему не давали. За «шалости» он был отчислен из этого пансиона и перешел к Воронежской гимназии. 1833 Николай поступил в Харьковский университет на историко-филологический факультет.
В университете Николай Костомаров изучал древние и новые языки, интересовался античной историей, немецкой философией и новой французской литературой, учился играть на фортепиано, пробовал писать стихи. Сближение с кружком украинских романтиков Харьковского университета вскоре определило его увлечение преимущественно фольклором и казацким прошлым Украина.
В те годы в Харьковском университете вокруг профессора-слависта и литератора-романтика И. Срезневского сформировался кружок студентов, увлеченных сбором образцов украинского народного песенного творчества. Они воспринимали фольклор как выражение народного духа, сами сочиняли стихи, баллады и лирические песни, обращаясь к народному творчеству.
Костомаров в университетские годы очень много читал. Перегрузка не замедлили сказаться на его здоровье – еще за студенчества значительно ухудшилось зрение.
В январе 1837 года Н. Костомаров сдал экзамены по всем предметам, и 8 декабря 1837 был утвержден в статусе кандидата
После окончания университета Костомаров пошел на военную службу, был юнкером в Кинбургской драгунском полку в Острогожске.
Начав разбирать богатый архив уездного суда, в котором хранилось делопроизводство бывшего казачьего полка со времени основания города, Костомаров стал историком полка. К сожалению, его произведение по этому поводу не сохранился, однако он сыграл большую роль в формировании его интересов как ученого.
Тогда же Костомаров убедился, что историю нужно изучать не только по летописям, но по народному творчеству. Для лучшего знакомства с жизнью народа он, по его же словам, начал «этнографические экскурсии из Харькова соседними селами и кабакам».
Большое влияние в те годы произвели на Н. Костомарова учения И. Гердера, гегелевская философия, чешское славянофильство, европейская романтическая традиция (особенно творчество Э.-Т.-А.Гофмана).
Весну 1838 года в Московском университете лекции Шевырева еще более укрепило в нем романтическое отношение к народности.
Уже в харьковский период жизни М. Костомаров стал склоняться к мысли о том, что среди славянских народов именно украинский принадлежит особая миссия в деле освобождения всех славян от имперского деспотизма и крепостного рабства. В стихах и поэмах тех лет он воспевает княжеские и казацкие времена Украина. Свои поэтические произведения Костомаров печатает в различных альманахах и выдает в виде сборников «Украинские баллады» (1838) и «Ветка» (1840) под псевдонимом «Иеремия Галка». Тогда же под влиянием творчества В. Шекспира создает историческую драму «Савва Чалый» (1838) и трагедию «Переяславская ночь» (1841).
1840 Н. Костомаров сдал магистерские экзамены и приступил к подготовке диссертации, посвященной Берестейской унии 1596 года. Но работа («О причинах и характере унии в Западной России») не была защищена за правительственного запрета. Диссертация увидела свет в 1841 году отдельной книгой и приобрела широкую известность. Но это объективное исследование вызвало яростные протесты со стороны церковной власти, которая увидела в нем отход от официальной трактовки актуальной для Украины проблемы.
Вторая диссертация Николая Костомарова, подготовленная через полтора года, называлась «Об историческом значении русской народной поэзии», идеологических нареканий не вызвала и была успешно защищена в 1844 году. Н. Костомаров получил звание магистра и возможность сосредоточиться на научной и педагогической работы.
Темой его нового исследования стала история Богдана Хмельницкого. Желая быть ближе к местам соответствующих событий, Костомаров устроился учителем гимназии городка Ровно на Волыни. Но уже 1845 году он переехал в Киев, где стал работать старшим учителем в гимназии, познакомился с авторитетным в то время ученым М. Максимовичем.
Весной 1846 года ученый совет Киевского университета избрал Костомарова преподавателем русской истории, а с 1 августа – адъюнкт-профессором. С осени он начал читать лекции, вызывая живой интерес у студентов. С этого времени Костомаров углубился в масштабную работу по изучению истории Украины. Тогда же Н. Костомаров сблизился с выдающимся киевским религиозным философом П. Авсеньевим, читавший лекции по философии и психологии в Киевской духовной академии и Киевском университете. Его философско-психологические труды (в частности, в области этнопсихологии) произвели огромное впечатление на Н. Костомарова.
Яркая фигура Н. Костомарова привлекала многих молодых киевлян, в частности, В. Белозерского, Н. Гулака, П. Кулиша и А. Марковича. В декабре 1845 – январе 1846 года они создали славянофильско-украинская Кирилло-Мефодиевского братство, к которому вскоре присоединился и Тарас Шевченко. Свою задачу братчики видели в распространении передовых идей «славянской взаимности».
Большинство кирилло-мефодиевцев (в частности, Н. Костомаров) были людьми глубоко религиозными, а народнический пафос носил у них характер почти религиозной веры. Но если Н. Костомаров, Н. Гулак и В. Белозерский были скорее славянофилами, чем украинофилами, то П. Кулиш и Т. Шевченко составляли патриотически-украинское крыло.
Программные документы кирилло-мефодиевцев (прежде написанная Н. Костомаровым «Книга бытия украинского народа») отражают влияние документов польского освободительного движения, в частности «Книги народа польского и польского пилигримства» А. Мицкевича (1832). Не меньшее влияние на историко-политическое мышление братчиков оказала и «История русов».
Оформившись в идейном плане, кирилло-мефодиевцы намеревались перейти к практической деятельности, пропагандируя свои убеждения среди населения. При этом Н. Гулак, близкий к декабристского радикализма П. Пестеля, не исключал применения насильственных методов борьбы, а Т. Шевченко даже мечтал о народном восстании.
Но к практической деятельности братчиков дело не дошло. Студент Петров, подслушав их разговоры и войдя к ним в доверие, в марте 1847 года написал донос попечителю Киевского учебного округа генерал-майору Траскина. Донос немедленно переправили в Петербург начальнику III отделения Его императорского величества собственной канцелярии графу Орлову. 17 марта Орлов сообщил о собрании наследнику престола Александру Николаевичу с просьбой разрешить аресты в Киеве.
Киевский губернатор И. Фундуклей с большим уважением относился к Н. Костомарова. За несколько недель до этих событий он дал Николаю Ивановичу для отзыва и замечаний свою рукопись книги «Обзор Киева относительно древностей» (была напечатана в 1847 году). Узнав о готовящемся аресте Фундуклей пытался предупредив Н. Костомарова об опасности. В отправленной с посыльным записке он просил Костомарова немедленно зайти к нему. Но историк, озабоченный будущим свадьбой с Ангелиной Крагельской, не нашел времени заехать к губернатору. В ночь на 30 марта 1847 Н. Костомарова взяли под стражу и отправили в Петербург.
Костомаров находился в ужасном состоянии. В отчаянии он даже пытался уморить себя голодом в дороге. 7 апреля он привезли в Петербург, а 15-го состоялся первый допрос.
14 июня 1847 Костомарову, находившийся в Петропавловской крепости, было разрешено свидание с невестой Ангелиной Крагельской. Ученый боялся после суда связывать с Алиной свое, как он считал, пропащее жизни. Наконец их брак распался. Крагельская вышла замуж за другого мужчину и прожила с ним 19 лет.
24 июня 1848, отбыв год в Петропавловской крепости, Н. Костомаров был сослан в Саратов.
В Саратове его назначили на должность переводчика при губернском правлении. Поскольку переводить было нечего, губернатор поручил политическому ссыльному заведовать секретным отделом, в котором велись дела «раскольников».
В Саратове Костомаров опять включился в научную работу и завершил монографию о Богдане Хмельницком. Тогда же начал писать о быте в Московском государстве XVI-XVII веков. Для этой работы он, по привычке, уже не ограничивался имеющейся литературой, а отправлялся в этнографические поездки, собирая старинные песни и предания и одновременно знакомясь с жизнью раскольников и других сектантов.
В «Саратовских губернских ведомостях» за 1853 опубликовали первый вариант будущего большого исследования Костомарова «Бунт Стенька Разин».
1856 манифест царя Александра II освободил Костомарова от полицейского надзора. В 1857-м он отправился за границу, побывал в Швеции, Германии, Швейцарии, Франции и Италии. В Праге встретился с патриархом чешского славянофильства В. Ганкой.
1858 Н. Костомаров вернулся в Петербург и продолжил свои научные поиски.
Узнав, что в Петербург вернулся Т. Шевченко, Костомаров решил навестить товарища. Очень трогательно описана сцена их встречи в «Автобиографии» Костомарова:

Николай Костомаров в старости 1859 Костомаров принял приглашение занять кафедру русской истории Петербургского университета. Вступительная лекция в университете запомнилась ему больше всего: «Скопление публики было огромное, несколько государственных лиц посетили мою лекцию. По окончании чтение снялись громкие овации, а затем толпа молодых людей подхватила меня на руки и вынесла из университетского помещения до экипажа ». Кто из современников точно подметил: «Лекции Костомарова звали на площадь!" Влияние ученого на петербургскую интеллигенцию было огромным. На каждой лекции – столпотворение; у себя дома по вторникам он собирал цвет русской культуры.
За годы заключения и ссылки взгляды Н. Костомарова на историю существенно изменились. Он уже был далек от мистического преклонения перед народом, но по-прежнему, в отличие от большинства российских профессоров, не считал сутью исторического процесса государственную жизнь. Он все критичнее смотрел на события и основных лиц как российской, так и украинской истории, что шло вразрез с общественными убеждениями тех лет.
Костомаров напряженно работал, разбирал и анализировал архивные материалы, многие публиковался в популярных тогда журналах «Современник», «вестник Европы» и «Русское слово».
В Петербурге он встретился со старыми друзьями, П. Кулишом и В. Белозерским. Вместе они создали и возглавили петербургскую украинская «Общество», в идейном спектре которой Н. Костомаров отстаивал либеральные взгляды, не разделяя народнического радикализма Т. Шевченко.
В 1861-1862 гг петербургские громадовцы, поддерживая тесные связи с аналогичными кружками в Украине, издавали журнал «Основа». В нем были напечатаны теоретические работы Н. Костомарова «Мысли о федеративном начале в Древней Руси», «Две русские народности» и «Черты народной южнорусской истории».
В эти годы Николай Иванович поддерживал связи со многими либеральными и демократическими деятелями, переписывался с А. И. Герценом и регулярно печатался в его альманахе «Колокол» (Лондон). На страницах «Колокола» без цензурных ограничений Костомаров смог опубликовать острые историко-публицистические статьи «Правда москвичам о Руси» и «Правда полякам о Руси».
В обстановке поляризации общества, наступившей по крестьянской реформой 1861 года, Н. Костомаров не желал присоединяться ни к революционному, ни к консервативному лагерей, оставаясь при собственных либеральных убеждениях. Этим он настроил против себя оба лагеря. После вызванного студенческими беспорядками 1861 закрытия Петербургского университета, несколько его профессоров, в том числе и Н. Костомаров, организовали в помещении Городской думы систематическое чтение лекций. Однако на «непослушных» относительно власти преподавателей посыпались притеснения, а затем и запрет на такого рода несанкционированные выступления.
В знак протеста Н. Костомаров 1862 подал в отставку и больше к преподавательской работе не возвращался. 1863 года он получил приглашение возглавить кафедру в Киевском университете, 1864-го аналогичный вызов пришел из Харькова, а 1869 году его вновь пригласили в университет святого Владимира. Но российское правительство не разрешило Костомарову возобновить преподавание.
Костомаров полностью сосредоточился на исследовательской работе. С 1863 г. он активно участвует в периодическом издании томов собрания документов по истории Украины и Беларуси XIV-XVII веков («Акты, касающиеся истории Южной и Западной России, собранные и изданные Археографической комиссией»).
Основными трудами его жизни стали «Богдан Хмельницкий» (первое издание – 1857 г., третье, уже в 3 томах, – 1876 г.), «Руина» (1879-1880), посвященная трагическим событиям, наступившим после смерти Хмельницкого, « Мазепа »и« Мазепинцы »(1882-1884), а также фундаментальный труд« Русская история в жизнеописаниях ее важнейших деятелей »(1874-1876), где представлены критические биографии основных героев древнерусской, украинской и русской истории. Собственно истории России, кроме упоминавшейся работы о восстании Степана Разина, посвященное «Русские народоправства» (1863) и «смутное время Московского государства» (1866). Особый интерес представляет его научное исследование «Последние годы Речи Посполитой».
1873 разведенные судьбой много лет назад Николай Костомаров и Алина Крагельская (мать троих детей) встретились вновь. 9 мая 1875 они обвенчались и 10 лет, до самой смерти Костомарова, прожили вместе.
«Историк Николай Иванович Костомаров в гробу», художник Илья Репин, 1885 г. 1872 от напряженной работы в Костомарова начали сильно болеть глаза. Он говорил, что пропадает от бездействия. Именно тогда у него зародилась мысль надиктовать «Русскую историю …» для популярного чтения.
Фатально повлияли на здоровье Костомарова два события. Осенью 1881 года его сбил ломовой извозчик. Последствия травмы ощущались очень долго. А 25 января 1882 погруженного в раздумья Костомарова опять сбил экипаж.
6 апреля 1885, в день памяти святых Кирилла и Мефодия, здоровье ученого резко ухудшилось. Утром 7 апреля он скончался в своей квартире на Васильевском острове в Петербурге.
Похоронен 11 апреля 1885 на Волковом кладбище в Петербурге.
Почтовая марка выпущена к 175 летию со дня рождения историка Роль Н. Костомарова в развитии украинской и российской историографии огромна. Он был первым ученым Восточной Европы, радикально изменил подход к работе историка, поставив во главу угла не описание событий и лиц, а историю народа в его социокультурной целостности и единства самых разных сфер жизни.
«Истинная любовь историка к своему отечеству может проявляться только в строгом уважении к правде», – повторял Николай Иванович. Этим принципом он руководствовался всю свою жизнь.