Не хвастай время властью надо мной. “Не хвастай, время, властью надо мной”

Сонет 123. Не хвастай, время, властью надо мной

Не хвастай, время, властью надо мной. Те пирамиды, что возведены Тобою вновь, не блещут новизной. Они - перелицовка старины. Наш век недолог. Нас немудрено Прельстить перелицованным старьем. Мы верим, будто нами рождено Все то, что мы от предков узнаем. Цена тебе с твоим архивом грош. Во мне и тени удивленья нет Пред тем, что есть и было. Эту ложь Плетешь ты в спешке суетливых лет. И если был я верен до сих пор, Не изменюсь тебе наперекор! Перевод С.Я. Маршака Все переводы Самуила Маршака Нет, время, нет, меня ты не изменишь! Взведенных вновь тобою пирамид Моим очам ни нов, ни чуден вид, В какой наряд его не разоденешь! - Наш краток век, и вот нам в удивленье Все то, что выдаешь за старину, И видим мы мечты осуществленье В уже известном нашему уму. Не верю я тебе! Не проведет Меня ни то, что есть, ни то, что было; И прошлое, и видимое лжет, Раз их твое теченье породило. Я так клянусь - и это будет вечно: Назло тебе быть верным бесконечно. Перевод М.И. Чайковского Все переводы Модеста Чайковского Не подглядишь во мне ты, Время, измененья! Громада праха, вновь взнесенная тобой, Не будет для меня предметом удивленья: Все это уж не раз вставало предо мной. От старины твоей мы все в восторг приходим И думать про нее за лучшее находим, Что волей нашей все, что видим, создано, Чем знать, что это все известно уж давно. Ни пришлое, ни то, что нас сопровождает На жизненном пути, меня не удивляет: Ведь летопись твоя и все, что мы кругом Встречаем в жизни, лжет в стремлении своем. В одном лишь свой обет исполнить я намерен: Я буду, вопреки тебе, о Время, верен! Перевод Н.В. Гербеля Все переводы Николая Гербеля Нет, время, не хвастнешь ты тем, что изменило Меня. Для глаз моих не нов, не чуден вид Твоих, воздвигнутых из праха, пирамид: Они лишь видимость того, что прежде было. Жизнь наша коротка, и восхищает нас Печальное старье, и верим мы охотно, Что создано для нас все это безотчетно, - Меж тем, как повторен наскучивший рассказ. Бросаю вызов я твоим страницам пыльным! Я настоящее и прошлое бессильным Считаю. Вся твоя слепая запись - ложь. Течение времен величит то, что бренно, Но я клянусь в одном, и это - неизменно, Что верности моей косой ты не снесешь. Перевод А.М. Федорова Не хвастай, Время: я – всё тот же я. Нагромоздив событий пирамиду, Ты не меняешь сути бытия, Ты новизной пленяешь только с виду. Наш краток век, и даже старина Нас оставляет в радостной надежде, Что нашей волей создана она, И страх признать, что мир таков, как прежде. Ни хроники твои и ни тебя Не признаю сегодня, как и в прошлом: Свои скрижали, истину губя, Ты создавало в темпе суматошном. Но я, твои угрозы пережив, Не был, не есть и век не буду лжив. © Перевод Евг. Фельдмана Все переводы Евгения Фельдмана Не хвастай, Время, будто я разбит: И новое, казалось бы, величье, И гордость подновленных пирамид Лишь новый образ старого обличья. Наш краток век, и мы твоим старьем Любуемся, как выдумкой чудесной, И верим, что его мы создаем, - А ведь оно давным-давно известно. Твои скрижали, как и ты, смешны. И то, что есть, и то, что было, ложно. Спешишь придумать сказки старины, Но в эти бредни верить невозможно. Лишь в том клянусь, что буду верен я, Как ни пугай меня коса твоя. Перевод А.М. Финкеля

Текст оригинала на английском языке

Sonnet 123. No! Time, thou shalt not boast that I do change

No! Time, thou shalt not boast that I do change, Thy pyramids built up with newer might To me are nothing novel, nothing strange, They are but dressings Of a former sight: Our dates are brief, and therefore we admire, What thou dost foist upon us that is old, And rather make them born to our desire, Than think that we before have heard them told: Thy registers and thee I both defy, Not wond"ring at the present, nor the past, For thy records, and what we see doth lie, Made more or less by thy continual haste: This I do vow and this shall ever be, I will be true despite thy scythe and thee.

Нет! Время, не хвались, что я меняюсь:
В твоих новейших стройках пирамид
Нет новизны, я им не удивляюсь,
Убранства их являют бывший вид.
Наш краток век, и взором восхищённым
Старьё, что ты подсовываешь нам,
Скорей признаем только что рождённым,
Чем будем верить слышанным словам.
Нет! То, что есть и было, мне – не диво,
Я не поддамся хроникам твоим –
Всё – мелко, что ты пишешь в них, и лживо,
В твоей лишь спешке кажется большим.
Но я клянусь: правдив я буду сам
Всегда, хоть будь с тобой твоя коса.

Сонет 123. Оригинальный текст
No! Time, thou shalt not boast that I do change:
Thy pyramids built up with newer might
To me are nothing novel, nothing strange;
They are but dressings of a former sight.
Our dates are brief, and therefore we admire
What thou dost foist upon us that is old,
And rather make them born to our desire
Than think that we before have heard them told.
Thy registers and thee I both defy,
Not wondering at the present, nor the past,
For thy records, and what we see, doth lie,
Made more or less by thy continual haste.
This I do vow and this shall ever be:
I will be true, despite thy scythe and thee.

Сонет 123. Вызов Времени.
В сонете 123 сменился адресат. На это прямо указывает обращение ко Времени. Правда смысл сонета находится в русле только что закончившейся любовной истории. Как мы помним, эта история закончилась в сонетах 120-121 взаимными обвинениями друзей в обмане и, следовательно, в измене дружбе.
Понятно, что Время не является намёком на некую новую личность в этой истории, поэтому сонет следует признать философским, написанным поэтом для собственного осмысления произошедшего взаимного с другом обмана. Время помешало многим, и здесь, вероятно, намёк в том числе и на друга, понять, что они «восторгаются» «перелицованным» «старьём» и этим обманывают и себя, и других. Это ещё одна из тех оценок ситуации, которых мы не встретим в параллельных «женских» сонетах. Но эта оценка решает вопрос о возможности появления новой личности возлюбленной у поэта и друга. Другими словами, в этой истории задействована та же самая, «старая» возлюбленная, из-за которой друзья поссорились в сонетах 40-42. Но это не та же самая история, как мы помним из сонета 120. Оценки возлюбленной, которой поначалу поэт «восторгался», выраженные намёками, даны достаточно жесткие – «старьё», «старый хлам», «ложь». Уже из сонета 123, не дожидаясь подтверждений в «женских» сонетах, которые тоже будут, можно сделать вывод, что поэт окончательно порвал с возлюбленной.
Необходимо также отметить, что трактовка сонета 123, связанная с мельком упомянутым «сводом хроник», как отражения творческого кредо Шекспира, не логична. Да, известно, что Шекспир написал много пьес, именно «перелицовывая» старые хроники. И если бы в сонете не было ничего, кроме третьего катрена и замка, то возразить было бы трудно. Но как быть с утверждением первого катрена, что и «бывшее», и «перелицованное» для поэта все равно «не ново»? Как быть с оценкой второго катрена этому «перелицованному», как отрицанию «новых форм» и утверждению «старого хлама»? И, наконец, зачем в третьем катрене «бросать вызов своду хроник», если там «ложь», но правды не знает никто? Чтобы самому быть «правдивым», как сказано в замке? Но откуда возьмётся такая «правда», и не станет ли очередной «ложью»? Поэтому, если бы Шекспир, действительно, хотел выразить здесь своё творческое кредо, он бы нашёл другие сравнения.
А вот трактовка и третьего катрена в русле любовной истории объясняет упоминание «свода хроник». Поэта «не удивит» в них только «новый знак», т.е. новые записи о том, чему он сам был свидетелем. Как Время обмануло поэта, подсунув ему «перелицованное старьё», точно так же оно отразит эту «ложь» в своих хрониках. Поэтому поэт «бросит вызов» ему и сам правдиво запишет всё так, как оно было. Как видим, в такой трактовке старым хроникам нет места, но есть ответы на все вопросы.