Главная » Дизайн спальни » Смертельное ранение п а столыпина. Покушение в Киеве Богрова на главу российского правительства П.А. Столыпина

Смертельное ранение п а столыпина. Покушение в Киеве Богрова на главу российского правительства П.А. Столыпина

Недавно президент России В.В. Путин предложил министрам Правительства «скинуться» на памятник великому реформатору Петру Столыпину, любившему Россию больше жизни. Уже более ста лет прошло с тех трагических событий, о которых пойдет речь, но память, о выдающемся русском человеке, не должна стереться из памяти потомков.

Россия была аграрной страной. Петр Аркадьевич Столыпин был уверен, что давно устаревшее устройство жизни крестьян, тянуло Россию обратно. Им был разработан проект крестьянской реформы, и он со всем своим упорством стал внедрять его в жизнь.

Петр Столыпин происходил из семьи старинного дворянского рода. Карьере его можно было позавидовать: гродненский, затем саратовский градоначальник, а в апреле 1906 года министр внутренних дел. Будучи министром, очень непростого направления, он показал себя как бескомпромиссный борец со смутьянами. Летом 1906 года он стал председателем Совета Министров, сохранив за собой и предыдущую должность. На следующий день после его назначения, Николаем II была распущена Государственная дума. Столыпин понимал, что необходимо срочно реализовывать программу преодоления социального и политического кризиса, который ставил государство на грань краха. Петр Аркадьевич считал, что крестьянство, получившее больше прав и государственные гарантии, в будущем станет опорой монархии. Те же крестьяне, которые пожелают переехать в город, станут основой рабочей силы в растущей промышленности.

Столыпину частично удалось реализовать задуманное. Созданный им Крестьянский банк, продавал государственные земли крестьянам на льготных условиях, что значительно укрепило аграрный сектор страны. Правительство, руководимое Столыпиным, осуществило ряд мер, позволившим переселить значительную часть крестьян на окраины империи. Так, за Урал переехало более 3 млн. человек. Эти переселенцы стали основной движущей силой экономического подъема Сибири. Под кураторством Столыпина создавались новые агропромышленные службы, организовывались учебные курсы по молочному производству, животноводству, изучению новых форм сельского хозяйства.

Итог этих усилий был настолько значительным, что длительное время достижения во всех отраслях сравнивались с результатами, достигнутыми в 1910 году при Столыпине. Так, в 1910 году Россия заняла первое место в мире по экспорту пшеницы. Столыпин не раз говорил государю, что для реализации задуманных реформ требуется «20 лет покоя». Но Первая мировая война внесла свои коррективы в эти планы. Столыпин не получил поддержку своих реформ не только Николая II, но и высших государственных чиновников.

Сегодня с уверенностью нельзя сказать, по чьему приказу началась травля Петра Столыпина. В августе 1906 года раздался взрыв на даче у премьера. Сам Столыпин не пострадал, но погибли 27 человек и ранены были дочь и сын реформатора. Столыпин с семьей переехал в Зимний дворец, где можно было не волноваться за жизнь близких людей. Сразу же был издан указ о создании военно-полевых судов, где на приговор уходило не более 48 часов. За год этими судами было вынесено 1102 смертных приговора. Были ужесточены контроль и цензура над собраниями.

В 1907 году Николай II распустил II Государственную думу, которая считалась «левой». Для всех было понятно, что это решение принято по просьбе Столыпина, правительство которого получило так необходимое ему время «умиротворения».

Жизнь Столыпина превратилась в сплошную борьбу с «сильными мира» за реализацию реформ, так необходимых государству. 1911 год не стал исключением. Летом этого года в Киеве планировали открыть памятник Александру II. На праздник приглашен был император и все высшие чиновники, включая и премьер-министра Столыпина. Для гостей в театре давали оперу «Сказку о царе Салтане». В антракте к Столыпину подошел неизвестный человек и выстрелами в упор смертельно ранил премьер министра.

Убийца – Богров, был осведомителем охранного отделения и пришел в театр по билету, подписанному лично руководителем киевской охранки. И хотя считается, что Богров вел некую двойную игру, вполне вероятно, что в данном случае он выполнял вполне конкретный заказ на устранение выдающегося политического лидера. Так депутат 3-ей Государственной думы А. Гучков сказал: «…невозможно разобрать, кто убил премьер-министра - революционеры или полиция». Генерал-прокурор считал, что следует привлечь к ответственности министра внутренних дел Курлова и начальника киевской охранки Кулябко и других чиновников, которые не выполнили свои служебные обязанности и создали такую обстановку, которая позволила осуществить это покушение на жизнь премьер-министра

В событиях столетней давности до сих пор остаётся много загадок, считает Александр Звягинцев, заместитель генерального прокурора РФ .

1-го (14-го) сентября 1911 года в 22 часа 30 минут в Киевском городском театре во время представления оперы Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане» революционер Дмитрий Богров смертельно ранил председателя Совета министров Петра Аркадьевича Столыпина . Дело осложнялось тем, что Богров вёл двойную игру: одновременно он был осведомителем охранного отделения и пришёл в театр по пропуску, выданному охранкой.

Скорая казнь

Подозрение в причастности полиции к убийству было настолько серьёзным, что даже председатель Третьей государственной думы А. И. Гучков говорил: невозможно разобрать, кто убил премьер-министра - революционеры или полиция. Тогдашний генерал-прокурор И. Г. Щегловатов был одним из ревностных поборников привлечения к уголовной ответственности за небрежное выполнение служебных обязанностей товарища министра внутренних дел Курлова , начальника Киевского охранного отделения Кулябко , вице-директора департамента полиции Веригина и начальника императорской дворцовой охраны Николая II подполковника Спиридовича . По его мнению, они создали обстановку, в которой и стало возможно покушение Богрова на жизнь премьер-министра. Однако они так и остались безнаказанными.

Единственный обвиняемый по делу - Богров - после роковых выстрелов в театре прожил ещё 11 дней. На следствии он заявил: покушение совершил потому, что считал Столыпина «главным виновником наступившей в России реакции». На суде убийца держался корректно, приговор - смертная казнь через повешение - выслушал совершенно спокойно. Ходатайство вдовы Столыпина Ольги Борисовны отложить казнь до тщательного расследования всех обстоятельств дела удовлетворено не было. В ночь на 12 сентября приговор киевского военно-окружного суда был приведён в исполнение...

Так кто же стоял за убийством? До сих пор идут споры на эту тему. И высказывают по этому поводу различные версии.

№ 1: провокация

Богров был агентом охранного отделения и до покушения на Столыпина активно занимался провокаторской деятельностью, выдав самодержавию в общей сложности 112 своих товарищей по революционной борьбе. Под угрозой разоблачения и ликвидации, чтобы сохранить свою жизнь, он вынужден был пойти на убийство одного из первых лиц Российской империи - таково было условие его соратников-анархистов. Богров сообщал на следствии: «Около 15 августа явился ко мне один анархист, заявил мне, что меня окончательно признали провокатором, и грозил об этом напечатать и объявить во всеобщее сведение». Уличённому секретному агенту предложили, по его словам, до 5 сентября реабилитировать себя террористическим актом.

Дмитрий Богров. Источник: Public Domain

№ 2: халатность

Богров был честным революционером, а легенда о нём как об агенте охранки была злобной клеветой, пущенной в оборот начальником Киевского охранного отделения Кулябко для оправдания своего полнейшего провала. Промах Киевского охранного отделения ставил под сомнение эффективность системы политического сыска во всей империи. Государственный совет, проводивший по указанию императора собственное расследование, писал в отчёте: «Таким образом, в отношении всех четырёх обвиняемых (Курлова, Спиридовича, Веригина и Кулябко. - Ред.) по настоящему делу следует считать установленным бездействие власти, а также создание угрозы жизни государя и его семьи. Богров имел полную возможность подойти во время представления к царской ложе или даже взять с собой в театр снаряд и бросить его в ложу при совершении убийства Столыпина, какового несчастья не случилось только благодаря самому злоумышленнику, не дерзнувшему на такое посягательство».

№ 3: император

В устранении П. Столыпина от власти был заинтересован Николай II. Популярность премьер-министра выросла настолько, что личность Петра Аркадьевича стала затмевать фигуру императора. А столь всевластный премьер, который к тому же ставил своему государю ультиматумы - грозился уйти в отставку, если император не введёт земства в западных губерниях, - Николаю II был не нужен. Царь якобы высказывался в том духе, что ему удивительно не везёт на премьер-министров. Витте был больше француз, чем русский, Столыпин больше англичанин, да ещё и сторонник конституционной монархии. Лукавые царедворцы нашёптывали императору, что Пётр Аркадьевич жаловался: несмотря на его высокое положение в государстве, он не чувствует себя уверенно и прочно. В любой момент государь может прогнать его как последнего лакея. То ли дело в Англии... Известно, что после смерти Столыпина, назначая председателем Совета министров Коковцова , Николай II сказал ему: «Надеюсь, вы не будете меня заслонять так, как это делал Столыпин?»

Николай II. Фото: Commons.wikimedia.org

№ 4: Распутин

Если не в гибели, то в отставке Столыпина были заинтересованы очень многие влиятельные особы из окружения российского царя. В частности, Григорий Распутин . Премьер-министр не любил «нашего друга» и всячески его избегал. Он неоднократно заводил разговор с Николаем II о недопустимости нахождения в ближайшем окружении императора полуграмотного мужика с весьма сомнительной репутацией. На это Николай ответил дословно: «Я с вами согласен, Пётр Аркадьевич, но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы». В октябре 1910 г. Столыпин приказал департаменту полиции установить за Распутиным наблюдение. Однако продлилось оно всего несколько дней, так как было снято по личному указу царя. Распутин со своей стороны предсказывал скорую гибель премьера. 29 августа 1911 г., стоя в толпе, мимо которой проезжал Столыпин, Распутин вдруг воскликнул: «Смерть пришла за ним, здесь она, здесь!» В связи с этим поползли слухи о том, что Распутин как-то связан с убийством Столыпина. Достоверность этого проверить невозможно. Тем не менее совершенно очевидно, что гибель Столыпина была выгодна и Распутину.

Григорий Распутин. Фото:

Минуло 105 лет с момента гибели Петра Аркадьевича Столыпина. Не имеющий до сих пор аналогов в нашей истории факт смертельного ранения председателя Совета министров 1 сентября 1911 г. в особо охраняемой зоне Киевского оперного театра заставляет еще раз проанализировать роль государственной охраны в этих событиях.

Часы с цепочкой за усердие

Обратим прежде всего внимание на длинные названия двух дел, хранящихся в Санкт-Петербурге в РГИА. Первое: "Списки чинов полиции и охранной команды на выдачу наград во время пребывания Императора Николая II с семьей в гор. Киеве. Октябрь 1911 г. - 12 февраля 1913 г." 1 . Второе: "О награждении чинов отдельного Корпуса жандармов и других ведомств подарками из Кабинета Е.В. и за охрану пути во время путешествий Императора, и за службу в местах пребывания Императора в 1911, 1912 гг." 2 .

В самих делах любопытен запрос начальника Киевского губернского жандармского управления (ГЖУ) полковника А.Ф. Шределя от 18 октября 1911 г. в Управление дворцового коменданта (УДК) на имя руководителя Дворцовой полиции полковника Б.А. Герарди: "По случаю пребывания в сем году в г. Киеве Е.И.В. государя Императора, бывшие при дворце [в котором размещался император с семьей. - В.Ж.] унтер-офицеры вверенного мне Управления Мирон Ряднинка и Илларион Александренко доложили мне, что Вами вручены им Всемилостивейшие пожалованные с цепочкою часы. Прошу сообщить мне - действительно ли названным нижним чинам Всемилостивейше пожалованы означенные подарки (серебряные часы с золотым Гос. Гербом)" 3 .

Этим запросом открывается длившаяся 1,5 года секретная переписка о странных награждениях. И другие жандармские начальники проверяли информацию своих подчиненных, по всей видимости, не поверив, что после событий 1 сентября 1911 г. в виде благодарности "за службу", проводились награждения от имени "Их Императорских Величеств".

Шредель сомневался зря. В том же октябре 1911 г. министр императорского двора барон Владимир Борисович Фредерикс (1838-1927) довел до сведения дворцового коменданта Владимира Александровича Дедюлина (1858-1913) высочайшее повеление о награждении чинов государственных ведомств, отличившихся в обеспечении безопасности поездки Николая II в Киев, Овруч, Чернигов и Севастополь, подарками из Кабинета Его Императорского Величества. Наградам подлежал личный состав войсковых (в том числе гвардейских) и морских подразделений армии и флота, полицейских (жандармских) сил различных губерний европейской части страны, служб УДК.

Состав "всемилостивейше" пожалованного не отличался от подарков, вручаемых по окончании "успешно прошедших событий": серебряные медали с надписью "За усердие" для ношения на Станиславской ленте; золотые, серебряные часы и булавки с изображением государственного герба; денежные награды (25 рублей).

35 полицейских чинов двух столиц, а также Киевского городского и губернского подразделений в конце 1911 - середине 1912 г. получили награды. Отдельно были отмечены чины Сборного отряда секретной охраны. Так, из Секретного отряда охраны, подведомственного дворцовому коменданту, было награждено 40 агентов, из них 14 - серебряными медалями. Поощрили 43 филера из Санкт-Петербургского охранного отделения (Охранной команды) и 22 человека - из охранных отделений других губерний.

В этих архивных делах имеются и другие документы по этой теме, которые еще предстоит исследовать и учесть 4 . Но и сведения, приведенные выше, должны озадачить не только историков, прикосновенных к теме. За что награждали десятки ценных сотрудников, съездивших, как выяснилось, в "успешную командировку"?

Да, ту самую, совпавшую с убийством Петра Столыпина...

Кто кого охранял

После убийства Александра II в 1881 г. было завершено правовое оформление создания Собственной Его Императорского Величества охраны. Эта служба входила в состав Министерства императорского двора (МИДв), а главный начальник охраны (с 1906 г. - дворцовый комендант) подчинялся непосредственно министру императорского двора, с правом личного доклада императору 5 .

В 1906 г. служба изменила название и стала именоваться УДК. Она обеспечивала безопасность только императора и ближайших членов его семьи (супруги, наследника и дочерей). В УДК за охрану "Их Величеств" вне императорских резиденций отвечало специальное подразделение, созданное на рубеже 1905-1906 гг., - Особый отряд охраны под руководством жандармского полковника Александра Ивановича Спиридовича (1873-1952).

Заметим, что охрана других членов императорской фамилии, а также высокопоставленных чиновников (в том числе и самого главы правительства) в обязанности УДК не входила. Безопасность этих персон обеспечивала Охранная команда (ОК) Санкт-Петербургского охранного отделения (ОО), созданная еще в 1883 г. В других регионах империи за выполнение этой функции отвечали губернские жандармские управления (ГЖУ).

Столыпин был первым в списке чиновников в ведении ОК, в местах его работы и жительства службу исполняли более 25 агентов, лично при нем состояли подполковники отдельного корпуса жандармов К.К. Дексбах и Р.Ю. Пиранг (личная охрана), они же были руководителями ОК.

По "Положению о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия" 14 августа 1881 г. в тех местностях, где пребывал император, вводился режим второй стадии исключительного положения - чрезвычайной охраны. Так, в 1909 г. еще до прибытия Николая II на празднование 200-летия Полтавской битвы были высланы для сдачи экзаменов в другие города около 1000 студентов, арестованы более сотни оппозиционеров и особо активных рабочих. Высшее руководство охраной в Полтаве осуществлял товарищ министра внутренних дел и командир Отдельного корпуса жандармов Павел Григорьевич Курлов (1860-1923) 6 . Праздничная программа тогда была выполнена без замечаний и происшествий 7 .

Организованный беспорядок

Киевские торжества, посвященные освящению памятника императору Александру II, состоялись в рамках высочайшего путешествия. Оно началось отъездом царского поезда из Нового Петергофа 27 августа 1911 г. и закончилось возвращением Николая II в Царское Село 4 января 1912 г.

Руководство охранными мероприятиями в Киеве, Овруче и Чернигове было поручено тому же генерал-лейтенанту Курлову 8 . Это назначение было сделано лично императором без согласования с прямым начальником Курлова по МВД - Столыпиным, которого просто поставили перед фактом. При этом высший местный руководитель - генерал-губернатор был отстранен от принятия решений на вверенной ему территории. Этот порядок охраны при царских поездках был изменен только в апреле 1913 г., когда было определено, что "отряд секретной охраны подчиняется представителю высшей местной административной власти" 9 .

Для обеспечения безопасности столь масштабных мероприятий сил у Особого отряда охраны явно не хватало. К середине августа руководство смогло выделить 244 человека 10 . Было принято решение о создании Сборного отряда секретной охраны под руководством Спиридовича. 15 ГЖУ европейской части империи (от Варшавского и Эстляндского до Казанского и Самарского) выделили более 100 филеров, ОО двух столиц направили в Киев около 70 агентов.

Вариант "полтавской зачистки" в огромном Киеве осуществлен быть не мог. В Киевском ОО отсутствовали даже основательные сведения о местных революционных деятелях. На всякий случай "было в виде предупредительной меры произведено с 27 по 29 августа 57 обысков, сопровождавшихся арестами 52 лиц. Ликвидация эта не дала никаких результатов в смысле изобличения заподозренных в принадлежности к какому-нибудь противоправительственному сообществу. Генерал Курлов приказал оставить задержанных под стражей - одних до 6го, а других до 7го сентября, что и было исполнено" 11 . Под арест взяли явно не тех "бунтовщиков".

Большую часть Сборного отряда направили в Киев за две недели до прибытия монарха. Заранее было нанято необходимое количество экипажей и даже один "мотор", как тогда называли автомобиль. Агентам были выданы немалые дополнительные деньги для экстренных выплат (по 60 руб.) к ранее выданным командировочным.

О безопасности Столыпина помнили. Киевское ОО было проинформировано Департаментом полиции МВД о возможном покушении на премьера. В шифртелеграмме от 25 августа киевлянам предлагалось принять "усиленные меры наблюдения и охраны его превосходительства и других высокопоставленных лиц во время пребывания в вашем районе" 12 . По решению Столыпина в командировку в Киев был направлен только его адъютант штабс-капитан В.Е. Есаулов, который к охране не имел никакого отношения. Петр Аркадьевич принял решение не брать с собой для личной охраны двух жандармских офицеров. Как показали последующие события, в Киеве они были бы не лишними.

Преступная халатность подполковника Кулябко

29 августа в 11.00 императорский поезд прибыл на станцию Киев-I Пассажирский на подъездной путь у старого здания вокзала. В архивном деле имеется "список должностных лиц, которые будут иметь счастье приветствовать Их Императорские Величества" 13 , в котором Столыпин значится под первым номером, а также схема и порядок встречи на перроне.

Охрана киевских торжеств в августе-сентябре 1911 г. была организована вполне профессионально, что подтверждают и архивные документы. Но 1 сентября в Киевском оперном театре возникла ситуация, при которой был вполне реальным теракт не только в отношении Столыпина, но и самого Николая II. Спиридович допустил грубую ошибку, не прислушавшись к рекомендациям своих подчиненных и приказав при согласии Курлова "под предлогом экономии мест для высокопоставленных приглашенных" не выставлять посты "агентов" в важнейшей части театра - при входах в партер и в самом партере. Этим и воспользовался 24-летний Дмитрий Богров (Аленский), не встретив в антракте оперы "Сказка о царе Салтане" препятствий для подхода к Столыпину, стоявшему в первом ряду партера, у оркестровой ямы. Прогремели два роковых выстрела.

Серьезные нарушения были допущены и агентами Сборного отряда, отвечавшими за пропуск через главный подъезд театра. Именно они повторно пропустили террориста по недействительному (надорванному) входному билету, не доложив об этом своему прямому начальнику Спиридовичу. В этом эпизоде, как и в ряде других случаев, действия начальника Киевского ОО подполковника Николая Николаевича Кулябко (1873-1920) можно оценить как преступно-халатные. Именно у него на связи находился секретный сотрудник Богров, именно он сделал все, чтобы убийца Столыпина второй раз прошел в театр и попал в партер зрительного зала.

Удивительно, что при повторном проходе убийцы в театр ни у ответственных за пропуск на спектакль, ни у филеров не возникло мысли об обыске Богрова на предмет выявления у него пистолета или, как тогда говорили, "взрывчатого снаряда". Известный историк Борис Николаевский подметил точно: "Главная причина состоявшегося "удачного" террористического акта в том, что сама полиция была без него (Д. Богрова) как без рук" 14 .

Отметим и ряд "странных" выплат в Киеве, которые утвердил дворцовый комендант Дедюлин и подтвердил контроль МИДв 15 . Они вроде бы достаточно "мелочные", но знаковые. Любопытен счет от 28 сентября 1911 г. на запчасти (крышка цилиндра и прокладки) к нанятому для нужд отряда автомобилю. А ведь счет за пятидневное пользование "мотором" (в дни проводимых в Киеве мероприятий) в немалые для той эпохи 200 руб. и солидные расходы за использованный бензин были уже оплачены. Вот еще расписка на солидную трату: "На наем помещения в Киеве в течение августа и сентября месяца израсходовано мною сто девяносто рублей из сумм Агентуры. 7 сентября 1911 г. Полковник Спиридович". Отметим, что размещался Александр Иванович в Киеве в гостинице "Европейской", а оплатил сполна гостиничные счета по окончанию мероприятия Департамент полиции. И таких свидетельств о "своеобразных" оперативных расходах в архивных делах немало. Примечательно, что в ходе дальнейших разбирательств Спиридовичу и его подчиненным никаких претензий по части расхода казенных финансов предъявлено не было...

Тайны следствия

После смерти Столыпина, последовавшей 5 сентября, император 7 сентября прибыл в Севастополь и в тот же день повелел сенатору Максимилиану Ивановичу Трусевичу, бывшему директору Департамента полиции, "произвести широкое и всестороннее расследование действий Киевского охранного отделения".

Уже в марте 1912 г. комиссия Трусевича представила отчет в Государственный совет, убедившись в необходимости привлечения к уголовной ответственности за "превышение и бездействие власти" четырех должностных лиц: Курлова, Спиридовича, Кулябко и чиновника особых поручений при Курлове, вице-директора департамента полиции Митрофана Николаевича Веригина (1878-1920).

Показания "банды четырех", как окрестил этих чиновников советский историк А.Я. Аврех, сенаторов не убедили. В мае 1912 г. было принято решение о начале предварительного следствия, которое возглавил сенатор Николай Захарьевич Шульгин (1855-1937). Следствие пришло к выводу о необходимости предания суду всех четырех обвиняемых. Решение оставалось за императором, который оставил на докладе Шульгина такую резолюцию: "Отставного полковника Кулябко считать отрешенным от должности. Дело об отставных генерал-лейтенанте Курлове и ст. сов. Веригине, а также о полк. Спиридовиче - прекратить без всяких для них последствий. 4 января 1913 г. Царское Село".

Дело об убийстве премьера попытались реанимировать при Временном правительстве. Третья по счету комиссия с арестами и следствием начала работу 28 апреля 1917 г. и закончила свою деятельность в связи с обострением внутриполитической обстановки последним допросом 29 сентября.

Легенды и версии

За прошедшие 105 лет версий убийства Столыпина высказано немало. Только что, в сентябре 2016 г., правнук покойного премьера Н.В. Случевский предположил, что Петра Аркадьевича убили коррупционеры из-за проводимых им реформ 16 . Заметим, что никакими архивными материалами подобный ход мыслей не подтверждается. На взгляд всех трех государственных комиссий, основная причина происшедшего сводилась к "преступной халатности и превышению власти" упомянутой выше четверки.

В рамках революционной легенды созрело убеждение в том, что "преклонение перед героями террора" проникло в душу двойного агента Богрова-Аленского и он, одержимый идеей совершения подвига, вступил в связь с охранкой, чтобы совершить этот теракт. Прозаическая модификация этой гипотезы гласит, что "герой-революционер" стал сексотом по более прозаическим мотивам - материальным. Запутавшись в отношениях со своими товарищами, которые заподозрили его в сотрудничестве с жандармами, и не найдя приемлемого выхода, он пошел на убийство премьера.

Контрреволюционная версия с дореволюционных времен утверждает, что убийство Столыпина было результатом заговора высших полицейских чинов при "сознательном неустранении ими условий, при которых подобное преступление облегчалось в своем совершении"; помимо "банды четырех" подозревают и скончавшегося в октябре 1913 г. Дедюлина, близкого приятеля Курлова. Более мягкий вариант этой версии делает акцент на "безразличное отношение" к Столыпину лиц, отвечавших за безопасность в Киеве, выполнявших свои обязанности "без должного рвения"; безразличие усматривают и в невыделении "второму лицу государства" личной охраны 17 . Здесь все предельно ясно. Напомним, что от личной охраны Петр Аркадьевич отказался еще перед выездом из Петербурга. В этой ситуации личная охрана могла быть "выделена" Столыпину только по повелению императора, что явно из области фантастики.

Роковая несогласованность

Не присоединяясь ни к одной из названных версий, еще раз обратим внимание на ключевую роль Курлова и Спиридовича, допустивших серьезнейшие просчеты, приведшие к совершению преступления. В большей степени вина лежит на Спиридовиче как разработчике мер охраны в театре; Курлов же утвердил нормативный документ с этими служебными недоработками.

Но не только это. 21 ноября 1912 г. Спиридович показал: "Богров до момента стрельбы в покойного министра был "сотрудник" подполковника Кулябки и до него, как до сотрудника, я не имел никакого права касаться вообще, а не только устанавливать за ним наблюдения или производить ему личные досмотры... Воздействовать же в этом отношении на Кулябку я тоже не имел ни права, ни возможности; первое потому, что Кулябка не состоял у меня в подчинении, второе же потому, что... о намерениях Кулябки по отношению Богрова я осведомлен не был; о том же, что Богров находится в театре, я не знал..." 18 .

Получается, что Спиридович, будучи начальником Сборного отряда секретной охраны, имел недостаточные права и не мог контролировать обстановку. Ему и его подчиненным, на конкретном объекте их ответственности, в театре, мог дать указание не только прямой начальник Курлов, но и начальник Киевского ОО Кулябко. Важно отметить, что это показание Спиридовича полностью противоречит утвержденным в 1909-1911 гг. основополагающим служебным документам. Для чего вообще нужна государственная охрана, если ею могут командовать не имеющие к ней отношения чиновники? Вопиющая несогласованность действий ответственных лиц могла в тот вечер стоить жизни не только Столыпину, но и Николаю II. Бюрократическая рассогласованность, на наш взгляд, породила в октябре 1911 г. и странные наградные документы. Но точку в истории с ними ставить явно рано.

1. РГИА. Ф. 472. Оп. 66. Д. 339.
2. РГИА. Ф. 508. Оп. 1. Д. 1357.
3. Там же. Л. 7.
4. Там же. Л. 1-59 и др.
5. РГИА. Ф. 919. Оп. 2. Д. 227..
6. ГАРФ. Ф. 271. Оп. 1. Д. 1. Л. 6.
7. РГИА. Ф. 508. Оп. 1. Д. 810. О путешествии Императора в Полтаву. 1909-1910; Д. 865. Порядок торжественного празднования 200летия Полтавской битвы.
8. Тайна убийства Столыпина. М., 2011. С. 603-668.
9. ГАРФ. Ф. 111. Оп. 3. Д. 239..
10. РГИА. Ф. 1328. Оп. 3. Д. 218. Счета агентов охранной агентуры по разным расходам. Т. 1. Сентябрь 1911 г. Л. 1-1 об., 7-7 об., 13-13 об., 15-15 об., 21.
11. ГАРФ. Ф. 271. Оп. 1. Д. 23. Л. 1-59.
12. ГАРФ. Ф. 102. ОО. 1911. Д. 124. Л. 91.
13. РГИА. Ф. 472. Оп. 66. Д. 338. Маршруты следования императорского поезда из Нового Петергофа через Киев в гор. Севастополь; списки представляющихся императору и программа пребывания в гор. Киеве. 24 августа 1911-сентябрь 1911.
14. Николаевский Б.И. История одного предательства. М., 1991. С. 14.
15. РГИА. Ф. 1328. Оп. 3. Д. 217. Счета агентов охранной агентуры по разным расходам. Август-октябрь 1911 г.; Д. 218. Счета агентов охранной агентуры по разным расходам. Т. 1. Сентябрь 1911 г. Л. 1-1 об., 7-7 об., 13-13 об., 15-15 об., 21, 25-26, 64-68.; Д. 219. Счета агентов охранной агентуры по разным расходам. Т. 2. Сентябрь 1911 г. Л. 70, 76, 112.; Д. 220. Счета агентов охранной агентуры по разным расходам. Т. 3. Сентябрь 1911 г. Л. 147. Ф. 508. Оп. 1. Д. 1349. Авансовые отчеты, отпущенные на расходы по делам службы во время командировки в Киев и Ливадию. 19 августа 1911-14 февраля 1912 гг.
16. Коробкова Е. "Столыпина убили коррупционеры" // Известия. 2016. 14 сентября.
17. Тайна убийства Столыпина. М., 2011. С. 45.
18. ГАРФ. Ф. 271. Оп. 1. Д. 27. Л. 335-343 об.

Архивист Ольга Эдельман приводит фрагмент из перлюстрированного письма из Парижа , от политэмигранта, к ссыльной в Иркутскую губернию, сентябрь 1911 г.: «Сообщу, как мы пережили сообщение о покушении на Столыпина. […] Публика страшно разволновалась: эс-эры закрыли свою читалку, в с. д.-ской же был прибит огромный плакат с извещением о радостном событии. Слух о выздоровлении Столыпина заставил здешний орган синдикалистов „Bataille Syndikaliste“ озаглавить свою статью: „Несчастье. Столыпин, кажется, опять не издохнет…“ Смерть же Столыпина произвела очень хорошее впечатление на всех, хотя с. р. сегодня (спустя 8 дней после покушения) официально заявляют, что Богров действовал без санкции какой-либо партийной с. р. организации» .

Смерть Столыпина

9 сентября Столыпин был погребён в Киево-Печерской лавре . Трапезная церковь, где проходило отпевание , была заставлена венками с национальными лентами, собралось Правительство, представители армии и флота и всех гражданских ведомств, многие члены Государственного совета и Государственной думы , приехало более сотни крестьян из ближайших деревень.

Надгробие с могилы Столыпина в начале 1960-х годов было снято и долгие годы сохранялось в колокольне на Дальних пещерах. Место могилы было заасфальтировано. Надгробие восстановлено на прежнем месте в 1989 году , при содействии И. Глазунова .

Увековечение памяти

7 сентября некоторые члены Государственной думы и гласные местного земства предложили поставить Столыпину памятник в Киеве . Собирать средства решили пожертвованиями. Пожертвования поступали так быстро, что буквально через три дня в одном Киеве была собрана сумма, которая могла покрыть расходы на памятник. Через год, 6 сентября 1912 г., на площади возле Городской думы, на Крещатике в торжественной обстановке был открыт памятник. Столыпин был изображён говорящим речь, на камне высечены сказанные им слова: «Вам нужны великие потрясения - нам нужна Великая Россия», а на передней стороне пьедестала памятника была надпись: «Петру Аркадьевичу Столыпину - русскіе люди».

Снесён 16 (29) марта 1917 года, через две недели после Февральской революции .

Обитое красным бархатом кресло номер 17 второго ряда партера Киевского городского театра, возле которого убили Столыпина, в настоящий момент находится в Музее истории МВД в Киеве.

Улица Маловладимирская, где умер Столыпин, была переименована в Столыпинскую. На протяжении XX века эту улицу переименовывали ещё шесть раз, сейчас она называется улица Олеся Гончара .

Расследование

Ещё в студенческие годы Богров был замешан в революционной деятельности, несколько раз был арестован, но быстро получал освобождение, благодаря влиянию своего отца, вхожего в высшие городские круги. В разгар мятежных волнений в Киеве состоял членом Революционного совета студенческих представителей и одновременно вёл агентурную работу. По свидетельству начальника охранного отделения Кулябко, Богров выдал много революционеров, предупредил террористические акты и тем заслужил доверие .

Прямо из театра Богров был отправлен в киевскую крепость «Косой капонир », где был заключён в одиночную камеру .

При его появлении 16 августа «Стёпа» […] заявил мне, что моя провокация безусловно и окончательно установлена […] и что решено о всех собранных фактах довести до сведения общества […] Когда я стал оспаривать достоверность парижских сведений и компетентность партийного суда, «Стёпа» заявил мне, что реабилитировать себя я могу только одним способом, а именно - путём совершения какого-либо террористического акта. […] Буду ли я стрелять в Столыпина или в кого-либо другого, я не знал, но окончательно остановился на Столыпине уже в театре .

История этого чрезвычайного дела до сих пор таит массу неясностей. Ни одна политическая партия не взяла на себя ответственность за это убийство. Самая распространённая версия была такова: агент охранки после разоблачения революционерами был вынужден пойти на убийство Столыпина. Об этом также косвенно свидетельствуют попавшие в печать сведения о появлении в Киеве накануне убийства Троцкого .

Вместе с тем обстоятельства покушения говорят о том, что оно стало возможным благодаря халатности охранки, которая сродни злому умыслу .

По одной из версий, покушение было организовано при помощи охранного отделения. На это указывают многие факты, например, билет в театр был выдан Богрову начальником Киевского охранного отделения Н. Н. Кулябко с согласия П. Г. Курлова , А. И. Спиридовича и М. Н. Веригина, при этом к Богрову не было приставлено наблюдение.

По другой версии, Кулябко был введён в заблуждение Богровым: он рассказал ему, что вошёл в доверие к некому «Николаю Яковлевичу», который собирается совершить покушение на Столыпина, чтобы не вызвать подозрений у «Н. Я.» Богрову необходимо присутствовать на месте покушения. При этом со стороны Кулябко не было применено мер для проверки легенды Богрова . По воспоминаниям киевского губернатора Гирса , охрана Столыпина в городе была организована плохо .

Для расследования обстоятельств дела была назначена сенаторская ревизия , которую возглавил сенатор М. И. Трусевич . В начале 1912 года результаты комиссии, которые заняли 24 тома, были переданы в Государственный совет. В докладе поднимался вопрос о «превышении и бездействии власти, имевшем весьма важные последствия» и назывались виновные - товарищ министра Курлов , вице-директор Веригин, заведующий дворцовой охраной Спиридович и начальник Киевского охранного отделения Кулябко. Бездействие выражалось в пассивном отношении к легенде, данной Богровым, которую никто не проверил, превышение власти - в том, что вопреки чётким циркулярам он был допущен на парадный спектакль. В результате данные лица были привлечены к предварительному следствию в качестве обвиняемых в преступном бездействии власти .

Руководство следствием было поручено сенатору Н. З. Шульгину . На следствии Курлов заявил, что «особого распоряжения Кулябку установить наблюдение за личностью самого Аленского (агентурный псевдоним Богрова) я не сделал, считая, что такой элементарный приём розыска не может быть упущен опытным начальником охранного отделения ».

В показаниях Кулябко приметно существенное обстоятельство: он отказывается от чрезвычайно важного показания. Сначала он заявил, что не может считать себя виновным в происшедшем несчастье, так как Богров был допущен в театр с ведома генерала Курлова. Затем он поменял показания, сказав, что «допустил в театр Богрова без ведома Курлова и специально просил именно эти показания считать действительными» . Причину такой перемены видели в письме найденном при обыске у супруги Кулябко, которая приходилась сестрой Спиридовичу. В нём содержалась угроза:

Если меня посадят на скамью подсудимых, тогда и я вспомню, что у меня жена и ребёнок, и отброшу я тогда всякую щепетильность и поставлю вопрос ребром о всей той конспирации, которую проводили относительно меня 1 сентября. Хотели сделать без меня, ну и сделали, неважно только вышло .

Неожиданно в начале 1913 года дело было закрыто по поручению Николая II .

Общественное отношение к происшедшему было различным: от разочарования и досады до нескрываемого возмущения . Видный русский юрист и общественный деятель А. Ф. Кони по этому поводу писал:

Неоднократно предав Столыпина и поставив его в беззащитное положение по отношению к явным и тайным врагам, «обожаемый монарх» не нашёл возможным быть на похоронах убитого, но зато нашёл возможность прекратить дело о попустительстве убийцам .

Примечания

Протокол допроса подполковника Н.Н. Кулябко (неопр.) . сайт www.hrono.info (2.11.1911). Проверено 26 января 2011. Архивировано 11 августа 2011 года.
Столыпин Петр Аркадьевич (неопр.) . сайт www.hrono.info. Проверено 30 января 2011. Архивировано 11 августа 2011 года.
http://www.ruthenia.ru/logos/number/56/10.pdf
Тайна убийства Столыпина (неопр.) . сайт www.hrono.info. Проверено 26 января 2011. Архивировано 11 августа 2011 года.

Киева была информация о том, что в город прибыла террористка с целью совершить нападение на высокопоставленного чиновника, а возможно и на самого царя . Данная информация была получена от Дмитрия Богрова . Во время второго антракта спектакля «Сказка о царе Салтане », Столыпин разговаривал у барьера оркестровой ямы с министром двора бароном В. Б. Фредериксом и земельным магнатом графом И. Потоцким. Неожиданно к Петру Столыпину приблизился Богров и выстрелил из браунинга дважды: первая пуля попала в руку, вторая в живот, задев печень. От мгновенной смерти Столыпина спас крест Св. Владимира . Раздробив его, пуля изменила прямое направление в сердце. Этой пулей оказались пробиты грудная клетка, плевра, грудобрюшная преграда и печень. После ранения Столыпин перекрестил царя, тяжело опустился в кресло и ясно и отчетливо, голосом, слышным находившимся недалеко от него, произнес: «Счастлив умереть за Царя» .

Архивист Ольга Эдельман приводит фрагмент из перлюстрированного письма из Парижа , от политэмигранта, к ссыльной в Иркутскую губернию, сентябрь 1911 г.: «Сообщу, как мы пережили сообщение о покушении на Столыпина. […] Публика страшно разволновалась: эс-эры закрыли свою читалку, в с. д.-ской же был прибит огромный плакат с извещением о радостном событии. Слух о выздоровлении Столыпина заставил здешний орган синдикалистов “Bataille Syndikaliste” озаглавить свою статью: “Несчастье. Столыпин, кажется, опять не издохнет…” Смерть же Столыпина произвела очень хорошее впечатление на всех, хотя с. р. сегодня (спустя 8 дней после покушения) официально заявляют, что Богров действовал без санкции какой-либо партийной с. р. организации» .

Смерть Столыпина

Увековечение памяти

7 сентября некоторые члены Государственной думы и гласные местного земства предложили поставить Столыпину памятник в Киеве . Собирать средства решили пожертвованиями. Пожертвования поступали так быстро, что буквально через три дня в одном Киеве была собрана сумма, которая могла покрыть расходы на памятник. Через год, 6 сентября 1912 г., на площади возле Городской думы, на Крещатике в торжественной обстановке был открыт памятник. Столыпин был изображен говорящим речь, на камне высечены сказанные им слова: «Вам нужны великие потрясения - нам нужна Великая Россия», а на передней стороне пьедестала памятника была надпись: «Петру Аркадьевичу Столыпину - русскіе люди».

Снесён 16 (29) марта 1917 года, через две недели после Февральской революции .

Расследование

Прямо из театра Богров был отправлен в киевскую крепость «Косой Капонир», где был заключён в одиночную камеру .

При его появлении 16 августа «Стёпа» […] заявил мне, что моя провокация безусловно и окончательно установлена […] и что решено о всех собранных фактах довести до сведения общества […] Когда я стал оспаривать достоверность парижских сведений и компетентность партийного суда, «Стёпа» заявил мне, что реабилитировать себя я могу только одним способом, а именно - путём совершения какого-либо террористического акта. […] Буду ли я стрелять в Столыпина или в кого-либо другого, я не знал, но окончательно остановился на Столыпине уже в театре .

По одной из версий, покушение было организовано при помощи охранного отделения. На это указывают многие факты, например, билет в театр был выдан Богрову начальником Киевского охранного отделения Н. Н. Кулябко с согласия П. Г. Курлова , А. И. Спиридовича и М. Н. Веригина , при этом к Богрову не было приставлено наблюдение.

Для расследования обстоятельств дела была назначена сенаторская ревизия , которую возглавил сенатор М. И. Трусевич . В начале 1912 года результаты комиссии, которые заняли 24 тома были переданы в Государственный совет. В докладе поднимался вопрос о «превышении и бездействии власти, имевшем весьма важные последствия» и назывались виновные - товарищ министра Курлов , вице-директор Веригин, заведующий дворцовой охраной Спиридович и начальник Киевского охранного отделения Кулябко. Бездействие выражалось в пассивном отношении к легенде, данной Богровым, которую никто не проверил, превышение власти - в том, что вопреки чётким циркулярам он был допущен на парадный спектакль. В результате данные лица были привлечены к предварительному следствию в качестве обвиняемых в преступном бездействии власти .

Если меня посадят на скамью подсудимых, тогда и я вспомню, что у меня жена и ребёнок, и отброшу я тогда всякую щепетильность и поставлю вопрос ребром о всей той конспирации, которую проводили относительно меня 1 сентября. Хотели сделать без меня, ну и сделали, неважно только вышло .

Неожиданно в начале 1913 года дело было закрыто по поручению Николая II .

Неоднократно предав Столыпина и поставив его в беззащитное положение по отношению к явным и тайным врагам, «обожаемый монарх» не нашёл возможным быть на похоронах убитого, но зато нашёл возможность прекратить дело о попустительстве убийцам .

Напишите отзыв о статье "Убийство Столыпина"

Примечания

. сайт www.hrono.info (2.11.1911). Проверено 26 января 2011. .
. сайт www.hrono.info. Проверено 30 января 2011. .
www.ruthenia.ru/logos/number/56/10.pdf
. сайт www.hrono.info. Проверено 26 января 2011. .
. сайт "Вашъ Кіевъ". Проверено 30 января 2011. .
Валерий ДРУЖБИНСКИЙ. . газета "Зеркало недели" (02.05.2006). Проверено 30 января 2011. .
. сайт for-ua.com. Проверено 30 января 2011. .
Сидоровнин Геннадий Павлович. Глава XVI. Убийца. Расследование // Пётр Аркадьевич Столыпин: Жизнь за Отечество: Жизнеописание (1862-1911). - М.:: Поколение, 2007. - С. 584-629. - 720 с. - 3000 экз. - ISBN 978-5-9763-0037-8 .
Ган Л. Убийство Столыпина // Исторический вестник. - 1914. - Т. 136 . - С. 195-212 .
А. Серебренников, Г. Сидоровнин. Столыпин. Жизнь и смерть. - Саратов: Приволжское книжное издательство, 1991. - С. 162.
. сайт rusarchives.ru. Проверено 30 января 2011. .
Арон Аврех. . сайт scepsis.ru. Проверено 30 января 2011. .
. сайт www.hrono.info (20.09.1911). Проверено 30 января 2011. .
А. Серебренников. Убийство Столыпина. Свидетельства и документы. - Нью-Йорк: Телекс, 1989. - С. 280.
Джанибекян В. Д. Тайна гибели Столыпина. - М.:: Бородино-Е, 2001. - С. 360-361.
Казарезов В. В. П. А. Столыпин: история и современность. - Новосибирск: "Рид", 1991. - С. 27.

Отрывок, характеризующий Убийство Столыпина

В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.
– Так таки и не пошло дальше, чем «Сергей Кузьмич»? – спрашивала одна дама.
– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c"est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»
Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.
Пьер чувствовал, что он был центром всего, и это положение и радовало и стесняло его. Он находился в состоянии человека, углубленного в какое нибудь занятие. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слыхал. Только изредка, неожиданно, мелькали в его душе отрывочные мысли и впечатления из действительности.
«Так уж всё кончено! – думал он. – И как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого, так уверены, что это будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но как это будет? Не знаю; а будет, непременно будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
То вдруг ему становилось стыдно чего то. Ему неловко было, что он один занимает внимание всех, что он счастливец в глазах других, что он с своим некрасивым лицом какой то Парис, обладающий Еленой. «Но, верно, это всегда так бывает и так надо, – утешал он себя. – И, впрочем, что же я сделал для этого? Когда это началось? Из Москвы я поехал вместе с князем Васильем. Тут еще ничего не было. Потом, отчего же мне было у него не остановиться? Потом я играл с ней в карты и поднял ее ридикюль, ездил с ней кататься. Когда же это началось, когда это всё сделалось? И вот он сидит подле нее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту. То вдруг ему кажется, что это не она, а он сам так необыкновенно красив, что оттого то и смотрят так на него, и он, счастливый общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастью. Вдруг какой то голос, чей то знакомый голос, слышится и говорит ему что то другой раз. Но Пьер так занят, что не понимает того, что говорят ему. – Я спрашиваю у тебя, когда ты получил письмо от Болконского, – повторяет третий раз князь Василий. – Как ты рассеян, мой милый.
Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются на него и на Элен. «Ну, что ж, коли вы все знаете», говорил сам себе Пьер. «Ну, что ж? это правда», и он сам улыбался своей кроткой, детской улыбкой, и Элен улыбается.
– Когда же ты получил? Из Ольмюца? – повторяет князь Василий, которому будто нужно это знать для решения спора.
«И можно ли говорить и думать о таких пустяках?» думает Пьер.
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.
От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон, – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c"est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu"ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.

Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.

Напечатать