Главная » Отделочные материалы » Эрмитаж откроет ранее недоступные посетителям залы. Гость номера – Государственный Эрмитаж

Эрмитаж откроет ранее недоступные посетителям залы. Гость номера – Государственный Эрмитаж

The Department is comprised of two sectors: the sector of Ancient Greece and Rome and the North Black Sea Region sector. The Department’s collections number over 170,000 items. The Department has thirty employees. Head of Department: Anna Trofimova.

The Hall of Hercules

In the Reading-room of the Library

The Office of the Head of the Department of Classical Antiquities

The Library of the Department of Classical Antiquities

Storage of the Department of Classical Antiquities. Ceramics from the excavations in ancient Panticapaeum (present-day Kerch)

The Exhibition of the Hall of the Northern Black Sea Region

The Exhibition of the Hall of Hellenism

The Hall of Augustus

The Department of the Ancient World is one of the oldest in the Hermitage. From 1805, collections of antiquities and a staff of curators formed part of Departments I and II of the Imperial Hermitage. A new Department of Antiquities was founded after a staff reform of 1863. In 1919, it was subdivided into the Department of Greek and Roman Antiquities and the Department of the South Russian Archaeology. In 1930, it was renamed the Department of the Ancient Society, and it has been known as the Department of the Ancient World since 1941.

The gathering of antique collections pre-dates the foundation of the museum by a long time. It was Peter the Great who ordered the first ancient sculptures to be purchased and brought to Russia in 1719-1720. These included the famous Venus of Taurida. In the second half of the 18th century, the passionate collecting drive of Catherine the Great created the core of the antique collection; carved gems were bought from European and Russian aristocratic families, including Louis Philippe Duke of Orléans, the Medici family, Louis de Breteuil, G.B. Casanova, P. Crozat, and a collection of ancient sculptures was bought from John Lyde Browne in 1785-1787. An important landmark in the history of the Classical antiquities was the opening of a public museum in 1852 in the New Hermitage building, specially commissioned by Emperor Nicholas I.

The architect Leo von Klenze designed the interior decoration to match the works of art displayed in the rooms. The New Hermitage became the home of antiques from Tsar residences as well as collections bought from the Pizatti, Demidov, Laval families. In 1861, the acquisition of Giampietro Campana’s collection made the Hermitage a major European museum of classical antiquities; they occupied all the ground-floor rooms in the New Hermitage building. Apart from acquisitions, another important source of ex-hibits for the collections were the archaeological excavations carried out since the early 19th century in the former Greek colonies along the Black Sea coast. The Imperial Archaeological Commission was formed in 1859 to oversee the excavations, prepare re-ports, publish and distribute the finds. The best pieces were sent to the Hermitage. The collection took final shape after the Revolution (in the 1920s and 30s) when it was centralised and augmented by the addition of antiques from nationalized private collections, suburban palaces, museums of the Academy of Fine Arts, the Academy of Sciences, the Central (Stieglitz) School of Technical Drawing and others.

Today, the Hermitage collection of Classical antiquities numbers over 170,000 items. The most important among them are the painted vases, carved gems, ancient sculptures, archaeological finds from the North Black Sea coast, along with ancient jewellery, terracotta and bronze pieces. The exhibitions of ancient art take up twenty two rooms or the entire ground floor of the New Hermitage Building and the Sivkov linking passage. Since 1998, the Department has been carrying out a Program of renovation of its permanent display. Within the framework of this program, interior restoration and renovation of exhibitions in twenty galleries has already been completed. The exhibition programm aims to preserve the style of a 19th-century museum and to create new permanent displays of ancient art in the New Hermitage that would combine the air of Neo-Classicism with the latest academic and conservation practices.

Between the early 19th and the early 21st century, generations of scholars have studied the Classical heritage and created the Hermitage school of Classical studies. The key research areas are related to the contents of the collections and the academic traditions of museum-based Classical scholarship: the study of painted ceramics, Greek and Roman Sculptures, carved gems, jewellery, research into the history of collecting; developing the theory and practice of exhibiting ancient historic collections, archaeological excavations and the academic conservation of antique artefacts discovered in the South of Russia. The Department produces numerous and diverse publications; in the recent decade, one of its key productions was the regular publication of its materials in two international series: the Corpus of Ancient Vases and the Corpus of Ancient Sculpture. The catalogues of the Berezan collection and the Cypriot antiquities have now been published alongside works on ancient weapons and armour, coroplastics, history of collecting, and a separate branch dedicated to the study of Hellenistic art.

A number of temporary exhibitions organised by the Department have received wide international recognition: “Greeks on the Black Sea” (2006), “Alexander the Great: the Journey to the East” (2007, 2010, 2012). Conferences held by the Department were well received by the international museum community; among them are “The Bosporan Phenomenon”, “World Museums in the 21st Century: Restoration, Reconstruction, Re-Exhibition”. Long-term international cooperation programmes are in place under agreements with the Restoring Ancient Stabiae Foundation, the Institute of Archaeology, University of Lausanne, the German Archaeological Institute and others.

The Department has six working archaeological expeditions: Berezan, the Classical Complex, Myrmekion, Nymphaion, Chersonessos, and Stabiae (since 2006); the latter is the first Russian expedition in Italy.

The Department pays a lot of attention to education. The “Days of Classicism” annual festival for children and young people has been held in the Rooms of Antiquities since 2006. It is organised by the Department employees and is very popular with school-children. The majority of the Department’s curators teach Classical Art History at St Petersburg universities, institutes, gymnasia and colleges.

3 ноября / November 3
ИСКУССТВО ДРЕВНЕГО МИРА / ART OF THE ANCIENT WORLD
10:30 – 17:00. Государственный Эрмитаж, библиотека Отдела Античного мира. Дворцовая набережная, 34 / The State Hermitage Museum, Library of the Department of the Ancient World. Dvortsovaya emb., 34

Председатели: Трофимова Анна Алексеевна, Жижина Надежда Константиновна.
Chairmen: Anna A. Trofimova, Nadia C. Jijina

Регламент выступлений на секции – 15 мин.
Time limit – 15 min.

ТРОФИМОВА АННА АЛЕКСЕЕВНА (Заведующая Отделом античного мира Государственного Эрмитажа). Приветственное слово.
ANNA A. TROFIMOVA (Head of the Department of Greek and Roman Art and Archaeology of The State Hermitage Museum). Welcome speech.

НАЛИМОВА НАДЕЖДА АНАТОЛЬЕВНА (МГУ имени М.В. Ломоносова, РФ). Слепки из Байи: между оригиналом и копией (к проблеме исследования греческой бронзовой скульптуры классического периода).
NADEZHDA A. NALIMOVA (Lomonosov Moscow State University, Russia). Casts from Baia: between the Original and Copy (Researching Greek Bronze Sculpture of the Classical Period).

МЕЛЬЧЕНКО АНАСТАСИЯ ВИКТОРОВНА (Государственный институт искусствознания, РФ). Луристанская бронзовая пластика: основные сюжеты и типы их композиционного построения.
ANASTASSIA MELCHENKO (State Institute for Studies in Art, Moscow, Russia). Luristan Bronzes: Main Themes and Types of Their Compositional Structure.

МАЛКОВА ЕВГЕНИЯ МИХАЙЛОВНА (Государственный Эрмитаж, СПб, РФ). Украшение или символ: диадема в произведениях древнегреческого искусства.
EUGENIA M. MALKOVA (The State Hermitage Museum, St. Petersburg, Russia). A Decoration or a Symbol: Diadem in Ancient Greek Art.

МОГИЛЕВСКАЯ ЕКАТЕРИНА ВЛАДИМИРОВНА (СПбГУ, РФ). Акварельная пелика из раскопок А.Е. Люценко в некрополе Пантикапея. Вопросы датировки, атрибуции и семантики изображения.
EKATERINA V. MOGILEVSKAYA (St. Petersburg State University, Russia). A “Watercolour” Pelike from A.E. Liutsenko"s Excavations in the Necropolis of Panticapaion. The Problems of Date, Attribution and Semantics of the Image.

ИЗМАИЛКИНА ЕКАТЕРИНА СЕРГЕЕВНА (Государственный Эрмитаж, СПб, РФ). Проблема отражения греческой, римской и восточной архитектурной традиции в малоазийских ордерных сооружениях эллинистического и римского времени.
EKATERINA S. IZMAILKINA (The State Hermitage Museum, St. Petersburg, Russia). The Problem of Greek, Roman and Oriental Architectural Tradition Penetration into Classical Order Constructions in Asia Minor of Hellenistic and Roman Times.

КИШБАЛИ ТАМАШ ПЕТЕР (МГУ имени М.В. Ломоносова, РФ). Программа скульптурного убранства Галикарнасского Мавзолея.
TAMAS KISBALI (Lomonosov Moscow State University, Russia). Sculptural Decorative Principles of Mausoleum at Halicarnassus.

13.00 – 14:00 ПЕРЕРЫВ / BREAK

КОСТРОВА АННА СТАНИСЛАВОВНА (Государственный Эрмитаж, СПб, РФ). К вопросу об особенностях строительства римских городов Нарбоннской Галлии в I в. до н.э. – II в. н.э.
ANNA S. KOSTROVA (The State Hermitage Museum, St. Petersburg, Russia). To the Problem of Specific Features of Roman Architecture in the Cities of Gallia Narbonensis in the 1st century BC – 2nd century AD.

ГОНЧАРОВ РОМАН ВЯЧЕСЛАВОВИЧ (Санкт-Петербургский государственный университет технологии и дизайна, РФ). К проблеме представления речи, звуков и запахов в вазописи майя позднеклассического периода.
ROMAN V. GONCHAROV (St. Petersburg State University of Technologies and Design, Russia). The Problem of Representing Speech, Sounds and Smells in Maya Vase Painting of the Late Classic Period.

КОСЕНКОВА КАТЕРИНА БОРИСОВНА (ЛГУ имени А.С. Пушкина, СПб, РФ). Сиракузские метаморфозы: к проблеме преемственности архитектурных решений от античности к христианству (на примере храмов Великой Греции).
CATHERINE B. KOSENKOVA (Pushkin Leningrad State University, St. Petersburg, Russia). The Syracuse Metamorphoses: to the Problem of Successive Architectural Transformations from Antiquity to Christianity (as Exemplified by the Temples of Graecia Magna).

КИСЕЛЁВА ДАРЬЯ ЮРЬЕВНА (Государственный Эрмитаж, СПб, РФ). Статуэтка Венеры работы Леонарда Керна как пример бытования статуарного типа Афродиты Медичи. К проблеме развития античного образа в искусстве Нового времени.
DARYA YU. KISELYOVA (The State Hermitage Museum, St. Petersburg, Russia). Statuette of Venus by Leonard Kern as an Example of Continuity in the Existence of the Medici Aphrodite Sculptural Type: to the Problem of an Image Development from Antiquity to Early Modern Period.

ДМИТРИЕВА ЕЛЕНА НИКОЛАЕВНА (Государственный Эрмитаж, СПб, РФ). Феномен классицизма и античная дактилиотека графа Л.А. Перовского.
ELENA N. DMITRIEVA (The State Hermitage Museum, St. Petersburg, Russia). The Phemomenon of Neoclassicism and Count Lev A. Perovsky’s Dactyliotheca of Antique Engraved Gems.

ТРИФОНОВА ЕКАТЕРИНА ЮРЬЕВНА (СПбГУ, РФ). Ещё раз о статуе философа из собрания Государственного Эрмитажа.
EKATERINA YU. TRIFONOVA (St. Petersburg State University, Russia). Once Again about the Statue of Philosopher from the Collection of The State Hermitage Museum.

ВАСЬКО ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ (Государственный Эрмитаж, СПб, РФ). Одесский коллекционер Е.А. Шуманский. История одной продажи.
DMITRY S. VASKO (The State Hermitage Museum, St. Petersburg, Russia). Evgeny A. Shumansky – a Collector from Odessa: the Story of One Sale.

Подведение итогов конференции / The Closing Session

16:30– 17:00 Эрмитаж / The State Hermitage Museum

10:30 – 18:00 Семинары в разных отделах и на экспозициях Эрмитажа / Seminars in the State Hermitage Museum

It was in Antiquity, when basic forms of the sculptural portrait have been created. However, the study of ancient portrait, appeared in the focus in the second half of the XXth– beginning of the XXIst centuries, led to paradoxical conclusion: Antiquity was a period without portraiture, a society, in which image of the personality was missing, this genre first appeared in the Renaissance. The definition of ancient portraiture, from the point of view of contemporary art theories, indeed, is a subject of controversy. The key categories in interpretation of the portrait are similarity, individual and type, the concept of realism, of mythological and historical. The fundamental difference between ancient portraits and portraits of the later periods, is that the type was always on the basis of the image. This statement applies not only to the general typology, when type corresponds to a certain composition, pose and attributes. Portrait of Socrates is like a Silenus statue, it is well-known visual comparison of Alexander the Great with mythological Gods and Heroes in the portraits. A set of standard types was used in the Greek statues of Athenian citizens and on a relief gravestones. This approach was characteristic of a Roman portraiture. The similarity with a person basically had no importance - the image appeared in the mixture of mythological and individual traits. The second crucial factor that distinguishes an ancient portraiture from the later one - the copying of the original. Replication defines the way of creating sculptures and their perception: a unique becoming the archetype, and not a single work of art. The author led to conclusion of necessity to use art history approach. The sculpture as three-dimensional model is an embodiment of the main and genuine traits of the portrait image. Antique portrait sculpture incorporates the essence of the portrait genre.

Research Interests:

The article is published in: Antike und Klassizismus - Winckelmanns Erbe in Russland / Akten des internationalen Kongresses St. Petersburg 30. September – 1. Oktober 2015 hrsg. von M. Kunze und K. Lappo-Danilevskij. Mainz; Ruhpolding; St. Petersberg: Verlag Franz Philipp Rutzen, Michael Imhof Verlag, 2017. 296 S., 201 Abb.
The paper is dedicated to the influence of the Winckelmann"s ideas, his writings , his taste and his selection of works to the Hermitage collection of Greek and Roman sculpture. The collection of ancient sculptures of the Hermitage began to take shape after the death of J. I. Winckelmann, the first acquisition relate to 1770m-1780th. However, the influence that the ideas of the German thinker and tenets of classicism had on the nature of the Russian collections of Classical Antiquities was deep and lasting, it lasted longer than in most European countries. Classicism dominated the style of the Hermitage galleries of classical antiquities, the interiors, the display and even methods of restoration. This tradition is revived at all stages of the Museum"s history; in 1770 80th., during the period of creation of the first galleries of ancient sculpture in Russia, in 1850th - during the period of construction of New Hermitage building by the architect Leo von Klenze, and in our days, during reorganization of the galleries of ancient art. In contrast to European museums in Saint-Petersburg this influence is relevant today. Encountered in I. I..Winckelmann and after his death, the cult of the Belvedere torso, the admiration by Niobides group , and other "model sculpture" reflected in the formation of the Hermitage collection.

Research Interests:

В статье дается краткая характеристика коллекции античных портретов знаменитых греков в собрании Эрмитажа - философов, ораторов, поэтов. Характерной особенностью собрания является происхождение памятников из исторических коллекций XVIII- XIX вв. В коллекции присутствуют как широко известные портреты, представленные многочисленными репликами в музеях мира, так и менее изученные. Автор детально исследует герму с поддельной надписью «Геродот» поступившую из собрания Д.П.Кампана. Изучая состояние памятника, а также его воспроизведения и определения в изданиях XIX века, автор воссоздает историю его реставрации, показывая, как из антика был создан образ «отца истории». Исследуя выводы современных ученых относительно памятников, которые можно считать аналогиями к эрмитажной герме (реплика в Прадо и в Музее Дж.Поля Гетти), автор приходит к выводу о том, портрет изображает философа стоической школы, вероятно, Клеанфа. На основании стилистических аналогий портрет датируется 280 г. до н.э, а не второй половиной V в. до н.э. как считал О.Ф.Вальдгауер. Проблемы исследований греческого портрета, показанные на примере гермы, достаточно характерны для античного собрания Эрмитажа. Выводы и результаты исследований будут опубликованы в Корпусе античной скульптуре Эрмитажа – полном каталоге собрания.

Research Interests:

The Hermitage collection of ancient sculpture from the Nothern Black Sea Pontic area demonstrates strong influence of the IVth century BC’ leading Greek sculptors style. The influence of Skopas was especially obvious. It could be traced in various media such as monumental marble sculptures, statuettes, teracottas, relief decorations. Comparing the data from the collections in the State Moscow Historical Museum, Chersonesos State museum we can examine a number of the objects. They are Greek originals found in Olbia, Pantikapaion, Chersonesos, dated back from the first half to mid-IVth century B.C. as well as Hellenistic versions. It should be noted that some of sculptures has been made from Parian marble. The popularity of Skopas style is closely connected with the local context as tendency to pathetic emotions have been appeared in diferent art-media and subjects for a long period. Beeing imported from the mother sites of Greece and Asia Minor, monuments in Skopas style were convenient to expressivness as peculiar feature of the artistic taste in region and played important role in peripheral art of Greek colonies on the Northern Black Sea shore.
The paper is published in the Proceeding the Third International Conference on the Archaeology of Paros and the Cyclades held in Paroikia, the contemporary capital of Paros, from 11-14 June 2010.

Research Interests:

A typical example of ancient Roman portrait that was undergoing changes in course of several centuries is the so-called “Sallust” held by the Hermitage museum. Inscription on a plinth was recognized to be a fraud, while the bust was attributed to Roman work of the period of Trajan’s reign (early 90s AD or early 2nd century AD). Compared with the renowned items from the Trajan epoch, the Hermitage bust was always notable for its unusual style. Detailed study of the piece allowed the author to prove that the ancient original was reworked and styled as a Republican portrait around 125–150 AD. The greater changers touched upon the face: corrections made the original image strikingly different. Traces of the changes made in antiquity evidently differ from the later ones that were added supposedly in the first half of the 19th century when the sculpture was held by G.-P. Campana. Judging from the genuine areas of the surface, the original style of the piece should be referred to as monumental, more simple, rough, and schematic. Its new version is characterized with exaggerated physiognomic sharp features and glance full of fanaticism, which correspond the idea of the Roman historian Sallust. It is thus not surprising that in the 19th century the name was added to a portrayed person to assign a higher price to the piece.

Research Interests:

t
As it comes from the ideas of the leading theorists of art, in the course of the 20th century the category of “Classical” became a key-concept in understanding the development of West-European art. Today’s studies in the history of Greek and Roman art meet the problem of its influence, its chronological and spatial transformations. The paper gives an overview of main trends and milestones in art history about Classical antiquity and its legacy telling us in details about today’s scholarly activity at the Hermitage Department of Classical Antiquities. “Classical” expansion to the periphery of oecumene, to the North Pontic area, has been remaining in focus of investigations held by the Russian scientific school. The author points out main characteristic features of the Black Sea version of ancient art, analyzes the patterns of its development, determining the role of the region as a mediator of artistic tradition, not only between peoples, but also between two historic stages of civilization. The second scholarly direction covers Hellenistic studies searching into interaction and conformity between Greek and Oriental art and cultures of Asian countries. The newest field of research is an actively developing history of restoration, while the significant specificity of the Hermitage collection is that the historical restoration should have been preserved in their places.

Research Interests:

The article is dedicated to the small marble head of Alexander the Great from the Hermitage collection. The head was found in Nicomedia and has not been properly published. The author concludes that the head belongs to the type of...

Research Interests:

Essay is dedicated to the collection of Classical Antiquities of Stroganoff, the Russian aristocratic family. The author research the history of the collection from the 1770th till the 1900th, as well as its historical display. The...

Research Interests:

The catalogue of the exhibition is devoted to Alexander the Great, his Eastern campaign and its consequences on East and West. More than 350 objects from the collections of the State Hermitage museum spanning the period more than 2 500 years, from the 5 century BC to the 19 сentury. The show tells us the story about meeting of great civilizations - Hellenistic states, ancient Oriental empires, the world of nomads. Stepping on fareway land Alexander and his army brought with them Hellenistic culture. This influense spread in huge territory - from Greece to India, Mongolia and China. Historic role of Alexander in shaping the fortune of the world, .The subject of the research is the historical role of Alexander Hellenism as global process of cultural interaction are the main topic of the exhibition Authors of the articles and entries of the catalogue are historians of Ancient East and those of Classical history, archeologists, linguists, historians of art of the State Hermitage Museum and Saint-Petersburg State University.

Research Interests:

The article concerns the conception of renewal of the permanent display of ancient art and culture in the State Hermitage museum. The key idea of the conception is to keep neo-classical style following idea of Leo von Klenze. The article is published in the Proceeding of the conference "Museum in the 21st century. Restoration, reconstruction, renovation reconstruction", St-Petersburg, 2012

Research Interests:

Публикация посвящена архаическим статуям кор, найденным на Афинском акрополе.
Автор дает развернутую характеристику этой знаменитой художественной группы скульптур, рассказывая об их назначении, контексте, центрах производства, художественных особенностях, раскраске статуй и значении образа коры для истории греческого искусства. Особое внимание уделено статуе Коры № 670, представленной на временной выставке в Эрмитаже.

Research Interests:

В монографии впервые в отечественном и зарубежном искусствоведении исследован феномен влияния портретов Александра на изображения героев и богов в искусстве эллинистической эпохи; понятие "тип Александра" разработано применительно к стилистической эволюции. Монография рассматривает историографию портретов Александра Македонского и "проблему имитаций" в контексте эпохи эллинизма и образы основных мифологических персонажей, испытывающих воздействие иконографии Александра (Ахилл, Геракл, Дионис, Гелиос, гиганты, водные божества). В эпоху эллинизма - завершающую, переломную фазу в истории классической художественной традиции - тип Александра нашел форму выражения в мифологических образах одновременно с утверждением системы новых ценностей и представлений

Research Interests:

Александр Великий. Жизнь образа в мировой культуре. Материалы конференции 18.04.2007. Науч. ред. А.А. Трофимова.прошедшая в Государственном Эрмитаже, была приурочена к временной выставке «Александр Великий. Путь на Восток» (13 февраля -...

Александр Великий. Жизнь образа в мировой культуре.

Материалы конференции 18.04.2007. Науч. ред. А.А. Трофимова.прошедшая в Государственном Эрмитаже, была приурочена к временной выставке «Александр Великий. Путь на Восток» (13 февраля - 1 мая 2007 года, залы Невской анфилады Зимнего дворца) [см. каталог]. На конференции обсуждался широкий круг тем, как представленных на экспозиции, так и не затронутых на выставке и в каталоге. В центре внимания - мультикультурный аспект восприятия образа Александра Великого в эллинистической и постэллинистических традициях Востока, Запада и России, в историографии, литературе, искусстве, идеологии, религии, фольклоре. В конференции приняли участие сотрудники Государственного Эрмитажа, кафедры Древней Греции и Рима исторического факультета и кафедры иранской филологии Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета, Государственного университета Саратова, Московского государственного педагогического университета (Самарское отделение), Российского института истории искусств и Государственного Русского музея
http://kronk.spb.ru/library/trge.htm

// СПб: Изд-во Гос. Эрмитажа. 2012. 136 с. ISBN 978-5-93572-444-3

Research Interests:

Accompanies an exhibition at the State Hermitage Museum, St. Petersburg, from September 23, 2011- January 15, 2012 This book is made up of nine classical sculptures from the Hermitage Museum, removed from their plinths and repositioned...

Accompanies an exhibition at the State Hermitage Museum, St. Petersburg, from September 23, 2011- January 15, 2012

This book is made up of nine classical sculptures from the Hermitage Museum, removed from their plinths and repositioned to share a raised floor with the viewer; and seventeen highly abstracted body-forms by Antony Gormley. The idea is to juxtapose ancient, idealized statues with Gormley"s more disinterested sculptures and see whether, in Gormley"s work, the abstract language of Euclidean geometry can make a shelter for feeling, and whether, in the case of the classical works, demounting and putting the viewer on the same level as their original makers can re-establish them as made things. The interaction of the public, captured in documentary photographs, is key to a project that aims to show how classical marbles, Gormley"s own sculptures and the living human visitors inhabit the same space and can converse with each other.

Research Interests:

No ruler in antiquity appeals to the imagination as much as Alexander the Great. From his youth he inspired the people around him. Alexander followed in Dyonysus" footsteps and reached Syria, Egypt, Persia, Bactria and India. Everywhere he founded new capitals. Many of them he named Alexandria. He left behind a legacy of Greek culture in the form of Hellenism.

Research Interests:

For the first time in Classical studies, the author of this monographic research investigates the influence of Alexander the Great portraiture upon iconography of heroes and deities in the Hellenistic art. Historiography of Alexander" s portraits and the problem of imitation are under consideration, the principal mythological characters that underwent the impact of Alexander" s iconography being precisely studied - Achilles, Heracles, Dionysus, Helios, the Giants, and water deities. The author comes to a conclusion: Imitatio Alexandri was a natural stage in the development of Hellenistic artistic parlance. Imitation of Alexander" s appearance embodied several key concepts: invincible, defender of the Greeks, king of the East, conqueror of Asia, liberator, founder of cities, king, or simply the finest of the Hellenes. It was in the Hellenistic time - the final and the turning phase in the history of Classical artistic tradition - that the new myth-eidos found its mode of expression in mythological models simultaneously with the consolidation of new values and concepts.

Research Interests:

The ‘Art of Portrait’ provides a unique opportunity to represent the most striking chapters in the world history of portrait. This is the first time such an exhibition has been organised, and its main idea is to show the genre against the background of its historical development: the origins and functions of the portrait, its main types, and the language of portrait forms. The evolution of portraits is viewed from a large-scale perspective, from the 20th century B.C. to the 21st century A.D., from origins to our own time. The display is divided into four sections: The Proto-Portrait Period and the Art of Ancient Egypt, 20th c. B.C. – 1st c. A.D. (Room 2); The Art of the Antiquity and Early Middle Ages, 6th c. B.C. – 10th c. A.D.; The Art of Western Europe, the East, and Russia in the Late Middle Ages, Renaissance, and Modernity, 11th-18th cc.; The Art of Western Europe, the East, and Russia from Modern Times to the Present Day, 19th-21st cc. Within each section, works produced in different countries are displayed side by side. This approach makes it possible to consider the forms of portrait prevalent at a certain historical junction, to understand the changing trends and immutable features, to appreciate the cultural differences in the perception of a human being

The ‘Art of Portrait’ provides a unique opportunity to represent the most striking chapters in the world history of portrait. This is the first time such an exhibition has been organised, and its main idea is to show the genre against the background of its historical development: the origins and functions of the portrait, its main types, and the language of portrait forms. The evolution of portraits is viewed from a large-scale perspective, from the 20th century B.C. to the 21st century A.D., from origins to our own time. The display is divided into four sections: The Proto-Portrait Period and the Art of Ancient Egypt, 20th c. B.C. – 1st c. A.D. (Room 2); The Art of the Antiquity and Early Middle Ages, 6th c. B.C. – 10th c. A.D. (Rooms 3-4); The Art of Western Europe, the East, and Russia in the Late Middle Ages, Renaissance, and Modernity, 11th-18th cc. (Room 5); The Art of Western Europe, the East, and Russia from Modern Times to the Present Day, 19th-21st cc. (Room 6). Within each section, works produced in different countries are displayed side by side. This approach makes it possible to consider the forms of portrait prevalent at a certain historical junction, to understand the changing trends and immutable features, to appreciate the cultural differences in the perception of a human being

Марина Тимашева: Пианист Константин Щербаков недавно поразил Москву, сыграв в один вечер 24 прелюдии Сергея Рахманинова. Но сначала несколько слов о самом Щербакове. Он родился в Сибири, в 1983 году стал лауреатом конкурса имени Рахманинова, много выступал по России, а в 1992 году перебрался в Швейцарию. Специалисты признают эталонными его записи симфоний Бетховена в транскрипции Листа, фортепианных сочинений Шостаковича и музыки Годовского. В настоящее время Константин Щербаков - профессор Цюрихской Консерватории.

Константин Александрович, мы сейчас сидим в детской музыкальной школе Александрова. Почему вы здесь репетируете? Здесь стоит инструмент не такой, к которому вы приучены. И вообще, часто, оказываясь в том или ином концертном зале, вы меняете инструмент. Мне кажется, что это должно быть очень сложно. Скажем, человек гитару свою носит за собой, флейту, кларнет. Даже компьютер. Человек всегда знает свою клавиатуру.

Константин Щербаков: В силу специфики самого инструмента, мы его не можем с собой носить. Поэтому мы с детства приучены играть на самых разных инструментах. В классе на одном инструменте вы играете, в зале - на другом. Привыкаешь осваивать клавиатуры и инструменты очень быстро, подчинять их своим целям и задачам. Я играл очень долгое время по Советскому Союзу в самых разных местах, в самых разных залах и комнатах, на шахтах, заводах. Можете себе представить, какие там были инструменты. На сегодняшние условия не приходится жаловаться совсем. Почему я занимаюсь здесь? Мне очень повезло. Во-первых, мы живем недалеко отсюда. Моя супруга долгое время преподавала в этой школе. 12 лет она здесь преподавала скрипку. И меня с этой школой с тех пор связывают очень теплые и дружеские отношения. Меня здесь прозвали «наш муж». А дома у меня стоит, к сожалению, в очень неважном состоянии инструмент, и я просто не могу там заниматься.

Марина Тимашева: Качество инструмента позволяет пианисту скрадывать какие-то недостатки игры или, напротив, чем совершеннее инструмент, тем сложнее скрыть погрешности?

Константин Щербаков: Есть инструменты, на которых играть, можно сказать, бесполезно. Ничего, кроме голых нот из них получить невозможно. Есть инструменты, которые лучше тебя, они лучше того, на что ты способен в данный момент или в данном сочинении. И тогда это очень неприятно, ты чувствуешь постоянно его превосходство над собой. Идеальный случай это когда рояль полностью отдается тебе, и способен на все то, что тебе нужно от него получить. Но чаще всего рояль, если не к концу концерта, то, во всяком случае, к началу второго отделения становится более или менее надежным партнером и другом.

Марина Тимашева: Вы, насколько я понимаю, предпочитаете сольное музицирование участию в разного рода коллективных проектах. Это значит, что на сцене – только вы и инструмент. Когда вы с ним вдвоем, вы с ним разговариваете, как с человеком, сердитесь на него, как на человека? У вас бывает такое, что вы его ругаете или, наоборот, просите о чем-нибудь: «миленький, помоги сегодня»?

Константин Щербаков: Я вообще очень редко сержусь. Сердиться, в принципе, бесполезно. Каждый делает то, что может, на что он способен. И в конкретной ситуации рояль не может сделать больше или меньше того, на что он способен. Все зависит только от меня: насколько я располагаю к такому общению, насколько я способен это общение привести к хорошему результату. Все претензии только к себе.

Марина Тимашева: Константин Александрович, в московском Доме музыки вы играли все прелюдии Рахманинова в один вечер. Я много раз слышала, как профессионалы называли это героизмом, подвигом. Музыка Рахманинова воспринимается легко, поэтому кажется, что никакого особенного героизма для того, чтобы ее играть, не нужно. Тем не менее, почему считается, что это героический поступок? И считаете ли вы так сами?

Константин Щербаков: Конечно, я так не считаю, это моя профессия. Наверное, такая точка зрения сложилась, прежде всего, потому, что этот цикл очень редкий, почти никогда не играется циклом, а вторая точка зрения, наверное, что 24 прелюдии, в общем, это очень много сложной музыки. Потому что это 24 разных характера, а с точки зрения технической это много нот и очень много сложного текста. Если говорить о героических проявлениях профессии пианиста, то это, скорее, сыграть Девятую симфонию Бетховена в транскрипции Листа. Это, пожалуй, на сегодняшний день, самое сложное с точки зрения технической, с точки зрения музыкальной, да и просто выдержать эту 70-минутную глыбу на сцене очень трудно.

Марина Тимашева: А когда вы играете 24 прелюдии Рахманинова, что там происходит, в этой музыке, от начала до конца?

Константин Щербаков: В процессе работы над сочинением ты о таких вещах, конечно, задумываешься, и выстраивается ясный план общего драматургического развития сочинения. Это как в пьесе, как в романе или рассказе. Есть фабула, есть персонажи, есть взаимоотношения между ними. Очень важно определить все составляющие этой фабулы, все составляющие этого развития. Например, динамическое развитие очень показательно, в данном случае. Если представить себе сейсмограф, то и в любой пьесе, как в любом предложении, которое мы произносим, есть определенные ударения, есть определенные спады и только это делает исполнение привлекательным, интересным и доступным.

Марина Тимашева: Я не очень понимаю, вот пианист такого класса и такого уровня, он музыку просто чувствует, переживает, или видит какие-то картины, или его музыка отсылает к каким-то человеческим воспоминаниям, каким-то литературным источникам? Происходит ли такое с Рахманиновым?

Константин Щербаков: Сказать откровенно, я никогда никаких картинок не вижу, как Рихтер, например, который в третьей части второго концерта Прокофьева видел дракона, пожирающего детей. Вот таких картинок я никогда не вижу. Если речь идет о Рахманинове, о какой-то конкретной прелюдии, например, соль мажорной прелюдии, то мне всегда, почему-то, видятся просторы, которые открываются с горы у нас, в Барнауле, над Обью, просторы, которые открывают перед тобой сорокакилометровую перспективу, или заливные луга, которые в момент разлива Оби покрывают большие пространства суши. Конечно, вся музыка написана из души, а душа питается впечатлениями жизни. И если ты находишь в себе эквивалент пережитому, увиденному и прочувствованному, и он является одновременно эквивалентом написанному, то в этот момент происходит то самое ценное, ради чего и стоит играть музыку, ради чего люди идут в концерт. Это общение друг с другом на уровне невысказываемого. То, что и составляет сам предмет музыки. Тогда ты говоришь языком, понятным всем.

Марина Тимашева: Беседу с Константином Щербаковым мы продолжим в следующем выпуске программы. А сейчас поговорим о традиционном фестивале «Литература и кино», завершившемся в Гатчине.

Павел Подкладов: Дивный оазис под названием Гатчина приютился в сорока верстах от шумного Петербурга. Гатчина это потрясающие ландшафтные парки, сказочный Приоратский красно-белый терем на берегу пруда, в глубине леса, красавец царский дворец и взирающий на него с постамента, с площади, бронзовый император Павел Первый. В Гатчине оживают легенды, материализуются духи. Вот маленький кудрявый человек в бакенбардах входит в имение своего прадеда Абрама Петровича Ганнибала. Рядом с господским домом - Лукоморье с 700-летним дубом зеленым, на котором, конечно же, златая цепь и кот ученый - сказочник и песенник. Тут же каменный диванчик-завалинка, на котором любил отдыхать Абрам Петрович. Да и сам Александр Сергеевич сиживал здесь. А удивительные набоковские места? Въезжаешь в поселок Вырица, и перед тобой - роскошный дворец, принадлежавший семье Набоковых-Рукавишниковых, единственный в Европе представитель деревянного ампира. Дальше – дом станционного смотрителя, первый в России музей литературного героя. Это все та же Вырица. Отсюда же - фамилия пушкинского станционного смотрителя: Самсон Вырин. Недалеко от обиталища станционного смотрителя, в селении Кобрино -

маленький домик, в котором 16 годков прожила Арина Родионовна. Грешным делом подумал, что если бы даже в Гатчине не было уникального кинофестиваля «Литература и кино», то неделя пребывания там - уже счастье. Но фестиваль был, со всеми радостными открытиями и разочарованиями. Фестиваль действительно уникальный, потому что собирает фильмы, созданные либо по каким-то литературным произведениям, либо такие, которые рассказывают о писателях, поэтах, художниках, актерах. Это проект не коммерческий. Достаточно сказать, что зрителей на просмотр фильмов пускают бесплатно. Рассказать обо всех гатчинских событиях нынешнего года в кратком очерке, конечно, невозможно. В главном штабе фестиваля - кинотеатре «Победа» - с утра до вечера показы фильмов. В перерывах – пресс-конференции, встречи за круглым столом, а поздно вечером – концерты, встречи с актерами, режиссерами, сценаристами. Словом, самый настоящий фестиваль. В нынешнем году он стал 13-м по счету. И попасть на него смог далеко не всякий фильм, отборщики были весьма придирчивы. В первые годы его существования, кинематографистов в Гатчину тащили, говорят, чуть ли не силком. О том, как зарождался и развивался этот фестиваль, рассказывает его организатор и бессменный генеральный директор Генриетта Ягибекова.

Генриетта Ягибекова: Была случайная встреча с Валентиной Сергеевной Ивановой. Это знаменитый критик. Мы с ней смотрели вдвоем в зале фильм, который снимался, кстати, в Гатчине. Меня, как директора кинотеатра, удивило, что кроме нас двоих в кинотеатре никого не было. Я ее тогда спросила: «А для чего, для кого этот кинофестиваль, если зрителя нет?». Был 95-й год, кино российского уже почти не было, а нужно было спасать кинотеатры. И она говорит: «Можно сделать фестиваль литературных экранизаций». Сразу прозрение произошло, ведь наша земля именно для этого и создана. Ведь места все связаны и именами Пушкина, Набокова, Куприна, Северянина. Конечно, это наша тема. Я приехала домой, предложила городскому руководству. Они говорят: «Ну, давай, попробуем, сделаем фестиваль». Они не понимали, во что они ввязываются. Может быть, никто серьезно не принимал, думали, что это просто такая акция. И вдруг в нашем маленьком городе произошло культурологическое событие. Изначально я поставила цель, и меня поддержало все руководство, правительство Ленинградской области, которое финансировало фестиваль, что это не коммерческий показ. А тогда работы не было у актеров и режиссеров. Они с такой радостью приехали бесплатно, никто ничего не требовал, они так рады были встрече со зрителем, той любви, тех глаз, которые они забыли уже. А вот 13 лет прошло, работы у всех море, они могут вырваться на день, на пол дня, на два часа прилететь. Я им говорю, что я не обижаюсь, я рада, что у них есть работа. Но я всегда подчеркиваю, что наш фестиваль несет немножко другую функцию, чем другие фестивали. Моя задача, все-таки, показать жителям Гатчины то, что они никогда не увидят на экране кинотеатра. Потому что коммерческое кино забило экраны. У нас на фестивале они смотрят все, что снято в России, и если есть экранизации, то, естественно, из всех стран СНГ.

Павел Подкладов: Главными фигурами среди конкурсантов стал Эльдар Рязанов с фильмом «Андерсен. Жизнь без любви», Алла Сурикова с картиной «Вы не оставите меня», Константин Лопушанский с «Гадкими лебедями» и Наталья Бондарчук с фильмом «Пушкин. Последняя дуэль». В первый день фестиваля, при огромном стечении народа, была открыта выставка кукол, созданных по эскизам Михаила Шемякина к фильму «Гофманиада» режиссера Станислава Соколова. Был показан 20-ти минутный, пилотный вариант этого полнометражного фильма, после которого стало ясно: следует ждать шедевра. Роскошной стала и программа документальных фильмов, в частности, картины о Викторе Некрасове, Михаиле Зощенко и Юрии Олеше, Николае Эрдмане и Ангелине Степановой, Юзе Алешковском, сибирском сказочнике Петре Ершове, и так далее. Если вы думаете, что конкурс в Гатчине стал проформой, и для соперников важнее была не победа, а участие, то это заблуждение. Гран-при, как и ожидалось, получил Эльдар Рязанов. Надеюсь, что мнение жюри по этому поводу не было однозначным. Наверное, сыграло свою роль то, что фильм вызвал небывалый зрительский ажиотаж. Пробиться в зал было невозможно даже аккредитованным журналистам. Кроме всего прочего, людям хотелось хотя бы одним глазком взглянуть на такую легендарную личность, как Эльдар Рязанов. Два вторых или, как их назвали, Специальных приза жюри, получили Алла Сурикова и Константин Лопушанский. Думаю, что по этому поводу сомнений и возражений не было ни у кого. А вот присуждение призов за актерские работы озадачило. Лучшей актрисой была признана, бесспорно, роскошная, Светлана Крючкова, но, в данном случае, сыгравшая достаточно проходную роль в «Дюймовочке» - фильме-сказке режиссера Леонида Нечаева, похожего на аляповатую медоточивую картинку с крылатыми ангелами и ненатуральными детишками в ролях жаб, жучков и паучков, поющих слащавые, невыразительные песенки. Жюри, судя по всему, решило приветить известную актрису и посчитало, что юной Елизавете Боярской, блистательно сыгравшей в фильме Аллы Суриковой, пока еще рановато на киношный Олимп. Приз за лучшую мужскую роль вполне заслуживал, на мой взгляд, Александр Балуев, абсолютно изменивший, в фильме той же Аллы Суриковой, свой имидж бравого сериального вояки, бизнесмена или мафиози. Думаю, что радиослушатели, видевшие фильм «Гадкие лебеди» Константина Лопушанского, согласятся со мной, что открытием нынешнего киногода стал Григорий Гладий, который тоже, наверняка, мог бы быть претендентом на приз. Но пальма первенства была отдана Юрию Чурсину, технично сыгравшему в раскрученном фильме Кирилла Серебренникова «Изображая жертву». На этом фестивале призов было много, практически каждая сестра получила по серьге. Скажу лишь, что жюри под руководством маститого писателя Сергея Есина изрядно поработало над формулировками, обосновывающими тот или иной приз. Порой они были очень забавны. Все участники в один голос утверждали, что уровень нынешнего гатчинского фестиваля был как никогда высок. Наверное, это так. Но пусть не обижаются на меня организаторы и участники, для меня главным событием Гатчины стала ретроспективная программа, в которую были включены представленные на фестивале «Госфильмофондом» картины с участием Жана Гобена, Анны Маньяни, Елены Соловей… А будь я председателем жюри, то, против всех правил, отдал бы призы за лучшие роли потрясающей Ольге Остроумовой и Михаилу Кононову за фильм «Василий и Василиса», также показанный в ретроспективной программе.

Кинофестиваль «Литература и кино» за 13 лет вышел на международный уровень. Его гостями и участниками были кинематографисты и литераторы из Германии, Чехии, Польши, США, Италии, Франции. Мне удалось побеседовать с одной из гостей из так называемого ближнего зарубежья, украинским режиссером Аллой Яковлевой, автором короткометражного фильма «Имя» с Богданом Ступкой в главной роли.

Алла, я вначале хочу вам задать такой дурацкий вопрос: почему вы здесь, в Гатчине?

Алла Яковлева: Такой же дурацкий ответ: у меня второго числа премьера в Торонто, девятого - в Филадельфии, а я - в Гатчине. Наверное, сердце мое здесь.

Павел Подкладов: Сердце здесь, невзирая на то, что мы в разных государствах?

Алла Яковслева: У меня с детства было ощущение, что есть такая страна духа, где люди, которые занимаются творчеством, они все родственники, у нас одна страна. Это ощущение у меня продолжается здесь, в Гатчине. Что все люди, в этом смысле, они родственники. И идеи близкие друг другу передаются, и настроение, и мысль, идет обмен, и это очень ценно, чтобы наша страна всегда оставалась единой страной творчества.

Павел Подкладов: А теперь я, все-таки, перейду на определенный район в этой стране духа и спрошу про Украину: как там живется кинематографистам по сравнению с тем, что было раньше? Хотя вы человек молодой и, поэтому, вряд ли застали кинематографию советскую, но, тем не менее, как живется?

Алла Яковлева: Живется, как везде, и как всем - трудно. Но не безнадежно. Все-таки, есть надежды, есть молодые одаренные ребята. Здесь представлены украинские картины. Нас радует то, что у нас прекрасные педагоги. « Orange Love » получил первый приз за лучшую режиссуру на российском фестивале в Анапе. То есть мы живы и будем жить.

Павел Подкладов: У вас, так же как и у нас, рынок диктует кинематографистам, как двигаться вперед или, все-таки, есть какие-то другие отправные точки?

Алла Яковлева: Очень рынок довлеет. И продюсерское кино. Ты приносишь какие-то проекты, а тебе говорят: «Ну, кому ты принесла? Ты же знаешь, что нужен экшн, что нужно два убийства, а лучше - три. Чтобы были погони, и расчлененка по экрану». В основном, направление, почему-то, на худшие образцы американского кино. Американское кино это тоже огромная страна, а мы видим худшее, отталкивающее. А у них же есть образцы действительно высокого кинематографа. Они до нас не доходят. И вот я думаю, что эту ситуацию нужно поломать. Если представлять, то лучшее, воспитывать своих людей, беречь. Вот как есть защита экологии, так же надо защищать душу и культуру любой страны.

Павел Подкладов: В финале очень бы хотелось патетически провозгласить: Фестиваль закончился, да здравствует фестиваль! Но в кулуарах в последние дни стали муссироваться слухи, что проведение следующего гатчинского фестиваля под большим вопросом. Причина – то ли проблемы с финансированием, то ли какая-то чехарда с составом учредителей. Поживем - увидим.

Марина Тимашева: Продолжая начатый в позапрошлом выпуске книжной рецензии Ильи Смирнова разговор на тему «Александр Македонский, конечно, герой»

и желая всяческого благополучия стульям и прочей антикварной мебели в музее «Эрмитаж», я предоставляю слово Татьяне Вольтской. Она расскажет о выставке «Александр Македонский, путь на Восток». Ее цель - проследить, как изменился мир под влиянием похода Александра.

Татьяна Вольтская: Александр Македонский шагает с порога Николаевского зала, все дальше и дальше на Восток. Такой впечатляющей выставки об эллинизме еще не было. 500 предметов (180 из них выставлены впервые), рассказывают не столько о каждом шаге полководца, сколько о многократном отзвуке, порожденным этим шагом в истории и культуре. Звук шагов слышен с 5-го века до Рождества Христова до 19-го века нашей эры. Щиты и шлемы, изукрашенные рукоятки мечей, орудия убийства, убранные как на свадебный пир, серьги с подвесками, фрески и даже лубки. Моим Вергилием по этому миру, такому материальному и уже такому потустороннему, была заведующая отделом античного мира Государственного Эрмитажа, куратор выставки Анна Трофимова.

Анна Трофимова: Первый раздел рассказывает нам о том, как Александра видели, изображали и понимали в искусстве нового времени, в странах западной Европы и России. Следующий раздел – восточный поход Александра. А точнее – мир эпохи Александра и следующей за ней, те страны, в которых он побывал, какое влияние он оказал на окружающий мир. Эпоха Александра открыла достижения греческой культуры, распространились на восток греческий язык, образ жизни, художественный стиль греков. Важная особенность выставки в том, что она состоит только из эрмитажных предметов. В общем, ни один музей в мире такой выставки сделать бы сам не мог.

Татьяна Вольтская: Почти сразу глаза невольно обращаются к портрету Ричарда Брунтона, где изображены два милых мальчика – внуки Екатерины. Это Александр и Константин. Александр, внук Екатерины, на которого она возлагала особые надежды в связи с Греческим проектом - грандиозным политическим планом восстановления Византийской Империи. Александр здесь разрубает Гордиев узел. Второй экспонат совсем другой. Это водолей, приспособление для воды. Он выполнен из бронзы в Германии, в Средние века. На самом деле, миф об Александре очень сильно трансформировался, приобрел такие странные, причудливые очертания. Здесь, на смешном животном едет Панкаста - подруга Александра. Была такая легенда, что Аристотель будто бы читал нравоучения Александру, пытался его призвать к воздержанности, и за это Панкаста решила отомстить. Она очаровала Аристотеля, и добилась разрешения прокатиться на нем верхом. И такой сюжет запечатлен. Разные памятники показывают разные грани этого образа, который очень многолик.

Татьяна Вольтская: Очень любопытно преломление эллинистических мотивов где-нибудь веке в 16-м, в эпоху маньеризма. Но меня по настоящему завораживает, все-таки, подлинная древность. Вот оно, оружие, завоевавшее мир. А дальше - этот самый мир. Каждая его часть - в своем цвете. Выставка повторяет маршрут Александра. Вот, например, Эллада.

Анна Трофимова: Два портрета: Демосфен и Эсхин. Это политические противники, ораторы. Демосфен выступал непримиримым противником Филиппа Второго, который возвысился в этот момент, отец Македонского. А Эсхин, как бы мы сейчас сказали, лоббировал его интересы. Здесь же памятники греческие, которые показывают, как процветало искусство Эллады, какова была ее культура, образы мифов, героев в эпоху, предшествующую походам Александра и, самое главное, показывают, на чем он вырос, какие образы и идеалы он впитал. Следующий раздел - эпоха эллинизма, Греция и близлежащие районы, малая Азия, Средиземноморье в эпоху эллинизма. И здесь замечательный бюст изображает Ахилла, который очень напоминает Македонского царя. Портреты Александра произвели такое большое влияние на изображение героев и богов, что очень часто непросто отличить и непонятно, кто изображен - герой или бог. Так вот его особенность – локон надо лбом - прическа в виде гривы льва и поднятый к небесам вдохновенный, взволнованный взгляд. Вот, пожалуйста, даже голова воина в бронзовой детали колесницы, найденная близ Керчи, греческой работы, видимо, и то - напоминает изображение Александра, так сильно он впечатлил свое время.

Татьяна Вольтская: Греция - красная. За нею - песочный Египет.

Анна Трофимова: Папирусы с греческими текстами, поскольку после похода Александра, с наступлением эпохи эллинизма, греческий язык распространился в очень многих регионах и стал международным языком. Можно тут, наверное, проводить аналогию с английским, с французским. Здесь же Камея Гонзаго, произведения более позднего времени, но очень характерные для александрийского стиля города, который основан был Александром. Как известно, он основал более ста городов, и самым знаменитым городом была Александрия, жемчужина средиземноморья, центр искусств. Многие исследователи спорили, кто же здесь изображен, и видели здесь даже изображение самого Александра вместе с Олимпиадой. Другие считали, что это император Август и его жена Ливия. Принято сейчас считать, что это египетская царственная пара - Птолемей и Арсеноя. Памятник этот показывает пышный, яркий, царственный александрийский стиль. Придворное искусство это то, что появляется именно в эпоху эллинизма. Греция была демократией, поэтому не было дворов. Это те боги, которые впитали в себя и старые черты древнеегипетские, и, в то же время, греческие. Это Исида, Серапис. Все эти экспонаты показывают, насколько сильно преображает греческий стиль и греческое влияние эти египетские формы.

Татьяна Вольтская: Но самое удивительное здесь, это, наверное, портреты, которые клались на мумии, как сегодня помещают фотографии на могилы близких.

Анна Трофимова: В Египте не было традиции изображать людей вот так натуралистично, как на портретах, фотографически, как бы мы сказали. Они выполнены в технике энкаустики, технике, которая пришла из Греции, да и сама манера - абсолютно греческая. Для нас греческая живопись не дошла. Но сквозь призму египетской культуры она может быть нам понятна. Бактрия, Сирия, Персия, Иран - замечательные памятники греко-бактрийского искусства. Это знаменитые фалары со слонами, известные памятники эрмитажного собрания, изображения богинь, которые тоже сильно овеяны греческим влиянием. Это необычно, потому что сирийский стиль был совсем другим. Впоследствии именно здесь расцвела Пальмира, которая тоже впитала в себя античные традиции, Персия и Иран до Александра (эпохи Ахеменидов), то есть Империи, с которой Александр столкнулся, и сразу же после.

Татьяна Вольтская: Это, в общем, вещи, которые, можно сказать, были при Дарии.

Анна Трофимова: Грубо говоря, да.

Татьяна Вольтская: Мне очень нравится этот ошейник.

Анна Трофимова: Это украшение. Такое массивное.

Татьяна Вольтская: Тяжеленько было украшаться.

Анна Трофимова: На самом деле, Персидская империя, огромная империя, она была очень богатая. То, что здесь так много памятников из золота - не случайно. Золото это то, что Александр захватил в результате своего похода.

В зеленом цвете щиты – Центральная Азия. На самом деле, это Средняя Азия. Раскопки, которые проводили в Пенджикенте. Меня поражала реакция посетителей выставки, которые говорили: «Ну, надо же, Средняя Азия, а смотри, какие греческие формы!». Ни с того ни с сего. Вот здесь, на территории Средней Азии, работали скульпторы в греческой манере. Больше всего мне нравятся довольно известные памятники - Айртамский фриз, найденный в урочище Айртам на берегу Амударьи.

Татьяна Вольтская: Я вижу, четверорукая богиня тоже слегка греческая?

Анна Трофимова: Тут собраны все экспонаты, которые показывают такое смешение. Допустим, если в средиземноморье греческий стиль был органичным, то здесь его появление было совсем уже странным и необычным. И наша выставка - об этом. Как греческий вкус, греческий стиль, влияние и этот язык художественный, как он захватил огромный регион в результате походов Александра. То есть, можно сказать, что идея такая культуртрегерская, гуманитарная. Здесь, в этой фреске, специалисты видят иллюстрацию басни Эзопа о гусыне, которая несла золотые яйца.

Татьяна Вольтская: Но персонаж эзоповой басни сидит в халате, как будто в чайхане. Вот еще фреска из средневекового восточного города. Там изображена римская волчица, вскармливающая Ромула и Рема. А уж когда смотришь на многоруких индийских божеств с греческими лицами, голова просто идет кругом. Видишь воочию, как инъекция обольстительной греческой красоты проходит на копьях Александра через весь мир, и опьяняет его навсегда.

Марина Тимашева: Сегодня у нас, как и в прошлой программе, звучат персидские мотивы, но на сей раз - в позитивном ключе. Театр Иосифа Райхельгауза «Школа современной пьесы» и Культурное представительство Иранского посольства представили триптих из представлений мистерии Тазийе. Впечатлениями и комментариями делится историк Илья Смирнов.

Илья Смирнов: Тазийе (Та’зийа, Тазие), то есть «траур» или «оплакивание» – средневековая иранская мистерия, ранняя форма театра, составляющая ещё неотъемлемую часть религиозного обряда. А именно важнейшей для мусульман-шиитов церемонии Ашура. Европейцам она больше известна под названием «Шахсей – Вахсей», от «Шах Хусейн, вах, Хусейн». Возгласы верующих, как их трансформировал европейский слух.

Напомним, что первый серьёзный раскол в исламе произошёл из-за того, как должно передаваться звание халифа, то есть священного правителя, соединяющего духовную и светскую власть. Шииты как раз настаивали на том, чтобы халифами становились непосредственные потомки пророка Мухаммеда. Для того времени, 7 век, точка зрения самая естественная, но её сторонники потерпели поражение. Так вот, Хусейн – внук пророка, сын халифа Али и Фатимы, дочери Мухаммеда. А оплакивается до сих пор его геройская гибель в бою с войсками халифа Йазида. Телевидение показывало в прошлом году шествия верующих в Ливане и других странах, где живут шииты: исступление, самоистязание. Но ведь церемония оплакивания включает не только это. Есть ещё театр, уходящий корнями в искусство древней, доисламской Персии. И, как ни странно, старинная мистерия, при всей сценической условности, помогает понять причины поражения имама Хусейна.

Труппа под руководством Рахима Сияхкарзаде отобрала для первого знакомства российской аудитории с тазийе три фрагмента трагической истории, каждый образует завершенный сюжет со своим центральным персонажем. Мосаллам (Муслим ибн Акил) - двоюродный брат Хусейна, отправил ему приглашение от жителей города Куфы, но вскоре после этого был казнён, а жители города, испугавшись халифа, не заступились ни за Мосаллама, ни за самого Хусейна. Кстати, специфический эмоциональный настрой поминальных шествий – он идет именно от раскаяния жителей Куфы. Далее. Хорр (ал-Хурр ибн Йазид) – военачальник, отправленный властями навстречу Хусейну, на наших глазах разворачивается трагедия этого человека, который привык подчиняться приказам, но не в силах поднять оружие на внука Пророка, и, в конце концов, решает умереть вместе с ним (исторический факт). Наконец, Касем – юный племянник Хусейна. Тот пытался не допустить юношу к участию в самоубийственном предприятии, но Касем настоял на своем праве отдать жизнь за святое дело.

Вместо положенной по ритуалу вступительной проповеди муллы режиссер через переводчика объясняет москвичам особенности жанра. Это театр представления в чистом виде. Задача актера – не играть героя (или злодея), отождествляя себя с ним, но показывать, что с этим человеком произошло. Исмаил Мухаммади Невеси является одним из ведущих в Иране исполнителей ролей отрицательных персонажей, а его коллега Яхья Танха уже 35 лет исполняет роли благородных героев. Стихотворные тексты трагедии произносятся или пропеваются под музыку. Отрицательный персонаж наместник Убайдаллах говорит – военачальник Хорр в ответ поет. Получив назначение, которое обозначено вручением ему меча, щита, кольчуги и шлема с жёлтыми перьями, исполняет воинственный танец. Декораций нет. Нет и масок, но фактически их заменяет система канонической атрибутики. Зелёный – цвет положительного героя. Жёлтый обозначает сомнение. Наконец, красная одежда и перья на шлеме указывают на то, что у персонажа, как сказал иранский переводчик не совсем по-русски, но, по сути, правильно и выразительно - у него «смертельные поступки и такая же душа». Здесь всё имеет символическое значение. Например, взгляд сквозь пальцы – предвидение будущего.

Для сравнения, в традиционном китайском театре красный костюм носят положительные герои. А с зелёным лицом появляются демоны.

Но вернемся к истории Хусейна. Слово «битва» применительно к обстоятельствам его гибели не совсем уместно. Как сказано в фундаментальной «Истории халифата» Олега Георгиевича Большакова, «странная битва 80 человек с пятитысячной армией». Но, пообещав приехать в Куфу, внук пророка не мог повернуть назад, не мог и склонить головы перед тем, кого считал узурпатором. Герои тазийе демонстрируют нам образцы рыцарского поведения, вообще характерного для раннего ислама. Размышляя над причинами его триумфального шествия по землям соседних империй, экономически более развитых, в результате чего современные египтяне, сирийцы и палестинцы (бывшие византийские христиане) стали такими, какие есть – мы не можем не учитывать этого фактора. Когда, например, арабский командир, вынужденный оставить недавно захваченный город, возвращал жителям налоги, которые успел с них собрать. Плюс ещё удивительная для того времени веротерпимость. С оружием в руках решался вопрос о власти, но ислам так и не сформировал ничего подобного инквизиции, и шииты вперемежку с суннитами и хариджитами до сих пор совершают общее паломничество к святым местам. Но Хусейн, наверное, оказался всё-таки слишком рыцарем, а не политиком, с такими качествами характера становятся героями поэм, но не основателями крепких династий.

Тазийе – очередное свидетельство против тех сочинителей (не хочется называть их историками), которые отрицают единство человеческой цивилизации и общие закономерности её развития. Традиционный театр, возникающий совершенно независимо у разных народов, например, в Иране и на Дальнем Востоке, демонстрирует поразительное сходство: происхождение из религиозной церемонии, сочетание декламации с пением, представление под музыку, открытая площадка, символика цветов, жёстко фиксированные амплуа, в которых актёр совершенствуется всю жизнь. Ну, никаких объективных законов истории не существует, правда?

А «Школе современной пьесы» отдельное спасибо за то, что напомнили – все мы одной крови. Люди театра понимают это лучше, чем политики.

Марина Тимашева: 13 марта исполнилось 70 лет Владимиру Маканину, писателю, лауреату множества литературных премий. Его произведения переведены на десятки языков. И мы с заместителем главного редактора журнала «Знамя», литературоведом Натальей Ивановой поздравляем Владимира Семеновича Маканина с юбилеем.

Наталья Иванова: Владимир Маканин – писатель, которого невозможно отнести ни к советской, ни к постсоветской, ни к андерграундной литературе. Это писатель вне групп, направлений, течений. Русский писатель советского времени – вот, кто он был тогда. Я ним знакома очень давно. Мы смотрели друг на друга, не будучи даже еще знакомыми, в знаменитом третьем зале библиотеки имени Ленина. Он ходил всегда со стайкой прелестных девушек, которые оказались искусствоведками. Мы поглядывали друг на друга, а потом, постепенно, стали выходить на свет вещи, над которыми работал неизвестный мне тогда прозаик. Первая его вещь так и называлась: «На первом дыхании». Она была опубликована чуть ли не в 65-м году, чуть ли не в журнале «Москва». Но журнальным автором он не стал. А это было время, когда для того, чтобы стать читаемым писателем, нужно было пройти через журнал. Было такое. В более поздней повести Маканин скажет о себе «отставший». В том смысле, что он не успел впрыгнуть в уже уходящий в небытие поезд «Нового мира». Он как бы нес туда что-то, но не успел к Твардовскому. И эта позиция, такая странная, отчасти - вынужденная…. Он, отставший от времени, это как апория об Ахилле и черепахе. Те, кто спрыгнул, теперь надолго отстали от времени. А Маканин все есть и все изумляет нас своими новациями. Маканин был известен узкому кругу литераторов и читателей, тех, которые смогли достать его книги. Это был писатель тогда, как я это тогда вытащила из его же прозы, «мебельного времени». То есть он создавал гротескную типологию советских людей, советского времени, да и не советских людей. Потому что такие вещи как «Гражданин убегающий» или «Антилидер», они выбивались очень сильно из общего хода. Маканин, с одной стороны, лидер поколения, а, с другой стороны, он неформальный лидер. Маканин очень спокойно перешел через времена. То есть для него, собственно говоря, ничего не изменилось с тем, что начался Горбачев, гласность, Ельцин. По первой профессии он математик. Есть даже книги математика Маканина. Поэтому он открывает какие-то законы, потом эти законы разрабатывает. Скажем, один из ранних его рассказов «Ключарев и Алимушкин». Это когда от одного героя все убывает, вплоть до того, что он заболевает, умирает, а у другого, его друга, все прибывает. Маканин, как человек мыслящий, как писатель не только талантливый, но и умный, пишет одну за другой горькую прозу, в которой предчувствует те разочарования, которые последуют. Он, во-первых, очень разочаровывающую прозу написал о шестидесятниках, эта вещь называлась «Один и одна», потом «Человек свиты» - вещь, в которой он анализирует человеческий тип на все времена. А сегодня мы таких видим кругом. Но ведь дело не только в социологической точности того, что видит Маканин. Дело в его стилистике. Если мы проанализируем, скажем, количество скобок в его прозе, мы увидим, что каждый раз при помощи скобок, многоточий и тире он увеличивает глубину своего текста и возможность восприятия текста, как почти математических метафор. Что-то случилось с Букеровским комитетом, который принял такое странное итоговое решение, когда премия была присуждена Марку Харитонову. Не забудем, что именно тогда в шестерке Букеровской были «Время ночь» Петрушевской и «Лаз» Маканина. Повесть «Лаз» это та вещь, которая показала то, что может произойти с, условно говоря, либеральными демократами, к чему может прийти общество в период освобождения от коммунизма, условно говоря, хотя он там это никак не называет. Я напомню, что там действие происходит одновременно в очень светлом подземелье, в котором прелестные люди собираются, пьют очень вкусное вино и комфортно себя чувствуют, но у них только воздуху не хватает, и наверху, в разращенном, полуразрушенном, страшном мире, где нельзя спасти своего ребенка, где мечутся толпы почти обезумевших людей. Вот такую антиутопию он тогда написал. Жюри отдало эту премию Марку Харитонову. Это было плохо для Букера, а не для Маканина. Маканин был человеком, который собирал и продолжает собирать какие-то премии – он лауреат Оксфордской Пушкинской премии, Букеровской премии, но совсем за другую вещь, за повесть «Стол, покрытый сукном и с графином посередине», опубликованную в журнале «Знамя». Это скорее эссе, чем проза. Очень славная, но отнюдь не такая сильная, как «Лаз». Дальше вот этот хищный глазомер, которым одарен Маканин и его не брезгливость к тому, что происходит вокруг, привели к еще большему дистанцированию, я бы сказала, от описываемого им материала. Он писатель жесткий, он бактериолог, и он не любит микроб, с которым он работает. И он после вот этих вещей, которые я назвала, создает довольно грандиозную фреску «Андерграунд или герой нашего времени», где выворачивает вообще все наизнанку. Это роман о писателе, который не пишет роман, но он постоянно пишет его в сознании читателя. Он понимает, что такое писатель, вышедший из андерграунда и писатель, который не хочет уходить из андерграунда. А если ты не хочешь уходить, если ты честен по-настоящему, - думает маканинский герой, - ты не можешь из андерграунда стать ласкаемым, любимым, попсой литературной, все на продажу. Таким героем презентаций, перформансов... Маканин эту литературу, которую я сейчас перечислила, он ее презирает. Что сейчас? Сейчас Маканин в прекрасной литературной форме. Никаких 70 лет ему никогда не дашь. Его биологический талант отличается неувядаемостью и предчувствием. Накануне чеченской войны мы с ним летели вместе, и он мне в самолете говорит: «Хочешь почитать рассказик?». И дал мне «Кавказского пленного». Это было до Чечни. Как он это почувствовал? Через два месяца началась операция в Чечне. Вот это предчувствие его ведет по литературе и сегодня. Хотя я без доли яда не обойдусь. Последняя его книга «Испуг» меня лично оставляет равнодушной. Как мне кажется, он хочет сегодня упрощенными средствами, публицистическими, откровенными, заклеймить то, что ему не нравится и обнажить то, что кажется ему отвратительным. В одной из его вещей - «Удавшийся рассказ о любви» - герой, писатель в прошлом, а ныне - телеведущий, говорит, что телевидение «створаживает» литературу. Мне кажется, что Маканин в своей последней вещи «створаживает» свою литературу, выворачивая свои сливки до сухого творога, так он отжимает это все. И мне это не так интересно, как Маканин прошлый. Но я надеюсь, что обещание, которое он дал, он выполнит, и новый роман передаст в редакцию журнала «Знамя». Я очень жду этого момента, я желаю Владимиру Маканину быть таким же, каким я впервые его увидела в большом, замечательном, красивом здании библиотеки, так же окруженном Музами, скажем так.

С 2016-го День Эрмитажа станет официальным городским праздником. Соответствующий документ уже подписал губернатор Петербурга. Это значит, что Эрмитаж, имеющий мировую сеть и диктующий моду в музейной сфере Европы, становится ближе к городу.

День Эрмитажа, который ежегодно отмечается 7 декабря, станет официальным праздником в Петербурге. Решение уже одобрено губернатором и сейчас проходит юридические процедуры. С этого известия директор Эрмитажа Михаил Пиотровский начал ежегодную пресс-конференцию. Он отметил, что городской праздник даст музею возможность проводить различные акции, например, 3D-шоу на Дворцовой площади. Среди главных достижений юбилейного года: Эрмитаж получил престижную премию "Музейный Олимп" сразу в двух номинациях — "Музей года" и "Выставка года".

"Эрмитаж стал глобальным музеем, который никогда не был открыт миру так, как он открыт сейчас. Во многом Эрмитаж диктует музейную моду в мире: и создание центров, и открытые фондохранилища, и многое другое."

Эрмитаж сегодня - это динамичное сочетание постоянных экспозиций, новых выставочных пространств, ротационных выставок, открытых хранилищ, выставок за пределами Эрмитажа в любой части земного шара, которые значительно расширили выставочные возможности и публику музея. Как доказательство этого, накануне в реставрационно-хранительском центре «Старая Деревня» открылись пять новых экспозиций. Залы открытого хранения уникальных экспонатов отдела Античного мира. Архитектура, некрополь, амфоры, саркофаги и надписи - все это впервые демонстрируется публике.

Анна Трофимова, Зав. отделом Античного мира Государственного Эрмитажа:

"В каждом музее есть та часть коллекции, которая на экспозиции, и та часть, которая в кладовой. Это постоянный выбор: лучшее - на экспозицию, а те, которые не настолько знамениты, - в кладовую. Но понятие ценности памятника истории, культуры, искусства меняется. И сейчас мы даже в амфорах, которые лет сто назад казались массовым таким материалом, неинтересным, мы в древней амфоре видим столько информации, можем сказать до десятилетия, когда она была сделана за счет клейма и многих других вещей."

Год для Эрмитажа еще не завершен. В Николаевском зале Зимнего дворца открылась выставка «Екатерина Вторая и Станислав Август», на которой представлено больше ста пятидесяти произведений изобразительного и прикладного искусства «двух просвещенных правителей». Это один из самых таинственных и одновременно романтичных эпизодов российско-польских отношений. А цель - сопоставить коллекции двух монархов, одна из которых и легла в основу образования Эрмитажа.

С ергей Андросов, Куратор выставки, зав. отделом Западно-европейского изобразительного искусства Государственного Эрмитажа:

"В процессе работы над выставкой многое мы открывали. И находили какие-то картины, которые в Эрмитаже, но мы не знали, что они из собрания Станислава Августа. И вот удалось идентифицировать 20 картин из его коллекции, которые в Эрмитаже."

Эрмитажный театр не отстает от деятельности самого музея и представляет новую программу «Живые шедевры». Музыка, балет, фотография - на сцене все объединяется в одно целое и друг за другом идут сюжеты на темы античности, европейского и русского искусства.

Павел Ёлкин, директор Петербургского театра балета им. П.И. Чайковского:

Значимость этого проекта в том, что он бесконечен. Вот сколько шедевров в Эрмитаже, столько мы можем ставить хореографических номеров, столько мы можем освещать шедевров, которые находятся в Эрмитаже. И чем великолепен это проект, тем, что он бесконечен."

По традиции, Эрмитаж примет самое активное участие в работе международного культурного форума, который начнется уже на следующей неделе. Главный Штаб станет центральной площадкой форума. Здесь откроется выставка, на которой будут представлены макеты всех первых объектов, которые вошли в список ЮНЕСКО. Семидесятилетию этой организации и посвящен сам форум. Особое внимание будет уделено круглому столу «80-летие принятия Пакта Рериха».

Михаил Пиотровский, Генеральный директор Государственного Эрмитажа:

"Мы надеемся, что в скромно названном круглом столе «Пакту Рериха» прозвучат самые актуальные вопросы, связанные с защитой музейных коллекций в разных условиях: воин, споров и всего остального. У нас пройдет день Италии, где два министра культуры будут обсуждать проблемы культуры и экономики на примере итальянского эксперимента и российского эксперимента, и мы представим материалы, связанные с эрмитажным пониманием."

Кстати, Эрмитаж предложил горожанам придумать новое название музею в Главном штабе. Дело в том, что Эрмитажу принадлежит только восточное крыло. Да и в английском варианте слово штаб не вполне точно передает его значение, ассоциируется, скорее, с различными службами. Среди уже предложенных вариантов пока лидируют "Эрмитаж Росси" и "Восточное крыло".

Игорь Цыжонов. Максим Беляев. Татьяна Осипова. Александр Высоких и Андрей Клемешов. Первый канал. Петербург.

Напечатать