Добровольческая армия. Добровольческая армия и флот. Силы, организация и снабжение Генералы добровольческой армии

Энциклопедичный YouTube

• 1 / 5

  С начала декабря 1917 года к созданию армии подключился прибывший на Дон Л. Г. Корнилов . Сначала Добровольческая армия комплектовалась исключительно добровольцами. До 50 % записавшихся в армию составляли обер-офицеры и до 15 % - штаб-офицеры , были также юнкера , кадеты , студенты , гимназисты (более 10 %) . Казаков было около 4 %, солдат - 1 % . С конца 1918 года и в 1919-1920 годах из-за мобилизаций на территориях подконтрольных белым офицерский кадр утратил своё численное преобладание; крестьяне и пленные красноармейцы в этот период составляли основную массу воинского контингента Добровольческой армии.

  К концу декабря 1917 года в армию записалось добровольцами 3 тыс. человек. К середине января 1918 года их было уже 5 тыс., к началу февраля - около 6 тыс. При этом боевой элемент Добрармии не превышал 4½ тыс. человек .

  Верховным руководителем армии стал Генерального штаба генерал от инфантерии М. В. Алексеев, главнокомандующим - Генерального штаба генерал от инфантерии Лавр Корнилов, начальником штаба - А. С. Лукомский , начальником 1-й дивизии - Генерального штаба генерал-лейтенант А. И. Деникин . Если генералы Алексеев, Корнилов и Деникин были организаторами и идейными вдохновителями молодой армии, то человеком, запомнившимся первопоходникам как командир, способный повести за собой в бой первых добровольцев непосредственно на поле боя, был «шпага генерала Корнилова» Генерального штаба генерал-лейтенант С. Л. Марков , служивший вначале начальником штаба Главнокомандующего, потом начальником штаба 1-й дивизии и командиром 1-го Офицерского полка им же сформированного и получившего после смерти Маркова его именное шефство.

  Руководство армии изначально ориентировалось на союзников России по Антанте .

  Сразу же после создания Добровольческая армия, насчитывавшая около 4 тыс. человек, вступила в боевые действия против Красной армии . В начале января 1918 года она действовала на Дону совместно с частями под командованием генерала А. М. Каледина .

  До начала кубанского похода потери Добрармии составили 1½ тыс. человек, в том числе убитыми - не менее трети .

  22 февраля 1918 года под натиском красных войск части Добрармии оставили Ростов и двинулись на Кубань. Начался знаменитый «Ледяной поход» (1-й Кубанский) Добровольческой армии (3200 штыков и сабель) от Ростова-на-Дону до Екатеринодара с тяжёлыми боями в окружении 20-ти тысячной группировки красных войск под ком. Сорокина.

  Генерал М. Алексеев сказал перед походом:

  Мы уходим в степи. Мы можем вернуться, если только будет милость Божия. Но нужно зажечь светоч, чтобы хоть одна светлая точка была среди охватившей Россию тьмы…

  В ауле Шенжий к Добровольческой армии 26 марта 1918 присоединился 3-тысячный отряд Кубанской Рады под командованием генерала В. Л. Покровского . Общая численность Добровольческой армии возросла до 6 тыс. бойцов.

  27-31 марта (9-13 апреля) Добровольческая армия предприняла неудачную попытку взять столицу Кубани - Екатеринодар , в ходе которой Главнокомандующий генерал Корнилов был убит случайной гранатой 31 марта (13 апреля), а командование частями армии в тяжелейших условиях полного окружения многократно превосходящими силами противника принял генерал Деникин, который смог в условиях непрекращающихся боёв на все стороны вывести армию из-под фланговых ударов и благополучно выйти из окружения на Дон . Это удалось во многом благодаря энергичным действиям отличившегося в бою в ночь со 2 (15) на 3 (16) апреля 1918 года при пересечении железной дороги Царицын - Тихорецкая командира Офицерского полка Генерального штаба генерал-лейтенанта С. Л. Маркова .

  По воспоминаниям современников, события развивались следующим образом:

  Около 4 часов утра части Маркова стали переходить через железнодорожное полотно. Марков, захватив железнодорожную сторожку у переезда, расположив пехотные части, выслав разведчиков в станицу для атаки противника, спешно начал переправу раненых, обоза и артиллерии. Внезапно от станции отделился бронепоезд красных и пошел к переезду, где уже находился штаб вместе с генералами Алексеевым и Деникиным . Оставалось несколько метров до переезда - и тут Марков, осыпая бронепоезд нещадными словами, оставаясь верным себе: «Стой! Такой-растакой! Сволочь! Своих подавишь!», бросился на пути. Когда тот действительно остановился, Марков отскочил (по другим сведениям тут же бросил гранату), и сразу две трёхдюймовые пушки в упор выстрелили гранатами в цилиндры и колёса паровоза . Завязался горячий бой с командой бронепоезда, которая в результате была перебита, а сам бронепоезд - сожжён.

  В мае 1918 года, после завершения своего похода с Румынского фронта на Дон , к Добровольческой армии присоединился 3-тысячный отряд Генерального штаба полковника М. Г. Дроздовского . С Дроздовским пришли около 3000 бойцов-добровольцев, прекрасно вооружённых, снаряжённых и обмундированных, при значительной артиллерии (шести лёгких орудиях, четырёх горных, двух 48-линейных, одном 6-дюймовом и 14 зарядных ящиках), пулемётах (около 70 штук различных систем), бронеавтомобиле «Верный» , аэропланах , автомобилях, с телеграфом, оркестром , значительными запасами артиллерийских снарядов (около 800), ружейных и пулемётных патронов (200 тысяч), запасными винтовками (более тысячи). Отряд имел при себе оборудованную санитарную часть и обоз в отличном состоянии. Отряд на 70 % состоял из офицеров-фронтовиков .

  В ночь с 22 на 23 июня 1918 года Добровольческая армия (численностью 8-9 тыс.) при содействии Донской армии под командованием атамана П. Н. Краснова начала Второй Кубанский поход , завершившийся разгромом почти 100-тысячной кубанской группировки красных войск и взятием 17 августа Екатеринодара.

  15 августа 1918 года в части Добровольческой армии была объявлена первая мобилизация, что стало первым шагом на пути превращения её в регулярную армию. По данным же корниловского офицера Александра Трушновича первые мобилизованные - ставропольские крестьяне были влиты в состав Корниловского ударного полка в июне 1918 года во время боёв близ села Медвежьего.

  О состоянии материальной части Армии в этот период свидетельствовал марковский артиллерийский офицер Э. Н. Гиацинтов :

  Мне смешно смотреть кинокартины, в которых изображается Белая армия - веселящаяся, дамы в бальных платьях, офицеры в мундирах с эполетами, с аксельбантами, блестящие! На самом деле Добровольческая армия в это время представляла собой довольно печальное, но героическое явление. Одеты мы были кто как попало. Например, я был в шароварах, в сапогах, на мне вместо шинели была куртка инженера путей сообщения, которую мне подарил ввиду поздней уже осени хозяин дома, где жила моя мать, - господин Ланко. Он был в прошлом начальником участка между Екатеринодаром и ещё какой-то станцией.
  

  Вот в таком виде мы щеголяли. В скором времени у меня отвалилась подошва от сапога на правой ноге, и пришлось привязать её веревкой. Вот какие «балы» и какие «эполеты» мы в то время имели! Вместо балов шли постоянные бои. Все время на нас наседала Красная армия , очень многочисленная. Думаю, что нас было один против ста! И мы кое-как отстреливались, отбивались и даже временами переходили в наступление и оттесняли противника.

  23 января 1919 года армию переименовали в Кавказскую Добровольческую армию. 22 мая 1919 года Кавказская Добровольческая армия была разделена на 2 армии: Кавказскую , наступавшую на Царицын - Саратов и собственно Добровольческую армию, наступавшую на Курск - Орёл.

  Летом - осенью 1919 года Добровольческая армия (40 тыс. чел.) под командованием генерала В. З. Май-Маевского стала главной силой в походе Деникина на Москву (более подробно см. Поход Деникина на Москву). Основным соединением Добровольческой Армии в 1919 году неизменно был 1-й армейский корпус ген. А. П. Кутепова , состоящий из отборных «цветных полков» - Корниловского , Марковского , Дроздовского и Алексеевского , развёрнутых впоследствии в ходе наступления на Москву летом - осенью 1919 года в дивизии .

  В боевом отношении некоторые части и соединения Добровольческой армии обладали высокими боевыми качествами, так как в её составе было большое количество офицеров , имевших значительный боевой опыт и искренне преданных идее Белого движения , но с лета 1919 года её боеспособность снизилась в связи с большими потерями и включением в её состав мобилизованных крестьян и пленных красноармейцев .

  Командующие Добровольческой армией

  • Генерального штаба генерал от инфантерии Л. Г. Корнилов (декабрь 1917 - 31 марта (13 апреля) 1918)
  • Генерального штаба генерал-лейтенант А. И. Деникин (апрель 1918 - январь 1919)
  • Генерального штаба генерал-лейтенант барон П. Н. Врангель (январь - май 1919, декабрь 1919 - январь 1920)
  • Генерального штаба генерал-лейтенант В. З. Май-Маевский (май - ноябрь 1919).

  Состав Добровольческой армии

  Я - ДОБРОВОЛЕЦ

  1) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , потому что отдал свою молодость и проливаю свою кровь за могущество Единой Неделимой России.
  2) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , стою за созыв Народного Собрания, выбранного всем народом, так как верю, что оно даст счастье, мир и свободу всем: и левым, и правым, и казаку, и крестьянину, и рабочему.
  3) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , даю землю всем крестьянам - настоящим труженикам, и так, что каждый крестьянин будет полным и вечным хозяином своего куска и потому с большой любовью будет его обрабатывать.
  4) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , стою за восстановление фабрик и заводов, за то, чтобы рабочие сговорились со своими хозяевами и наладили труд, за то, чтобы никакой хозяин не мог обидеть рабочего, чтобы рабочий мог иметь свои союзы для защиты своих интересов. И кто враг рабочему и будет делать ему зло, чем будет мешать восстановлению промышленности, тот враг и мне, добровольцу. Где я, - там мясо свежее, и хлеб стоит 1 - 2 р. фунт.
  5) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , предоставляю каждому верить в своего Бога и молиться, как ему хочется, а всего больше, как русский, люблю свою веру православную.
  6) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , люблю даже тех, с кем я сейчас воюю, - я, по приказу своего вождя, генерала Деникина, не расстреливаю, а беру в плен и предаю правосудию, которое страшно только для врагов народа - комиссаров, коммунистов.
  7) Я - ДОБРОВОЛЕЦ , и поэтому говорю:
  Да восстановится мир в поруганной и истерзанной России!
  Никакого господства одного класса над другим!
  Свободная и спокойная работа всем!
  Никаких насилий над мирными гражданами, никаких убийств, никаких казней без суда!
  Долой хищников, угнетающих Россию! Долой коммуну!
  Да здравствует Единая Великая Неделимая Россия!
  Листовка

  К началу 1-го Кубанского похода

  • Сводно-Офицерский полк (ген. Марков) - из 3-х офицерских батальонов, Кавказского дивизиона и морской роты.
  • Корниловский ударный полк (полк. Неженцев) - в полк включены части б. Георгиевского полка и партизанского отряда полк. Симановского .
  • Партизанский полк (ген. А. П. Богаевский)
  • Юнкерский батальон (ген. Боровский) - из прежнего Юнкерского батальона и Ростовского полка.
  • Артиллерийский дивизион (полк. Икишев) - из четырёх батарей по два орудия. Командиры батарей: Миончинский , Шмидт, Ерогин , Третьяков .
  • Чехо-Словацкий инженерный батальон - под управлением штатского инженера Краля и под командой капитана Неметчика.
  • Конные отряды
    • полк. Глазенапа - из донских партизанских отрядов
    • офицерский эскадрон (полк. Гершельман) - регулярный
    • подполк. Корнилова - из бывших частей Чернецова .

  Всего: 3200 бойцов и 148 человек медперсонала, 8 орудий, 600 снарядов, 200 патронов на человека.

  К началу 2-го Кубанского похода

  Добровольческая армия в конце 1918 г.

  В ноябре 1918 г. началось тактическо-стратегическое развёртывание армии - сформированы 1-й , 2-й и 3-й армейские корпуса и 1-й конный корпус. В декабре в составе армии были созданы Кавказская группа, Донецкий, Крымский и Туапсинский отряды. В Крыму с конца 1918 формировалась также 4-я пехотная дивизия. В декабре 1918 г. армия состояла из трёх армейский корпусов (1-3), Крымско-Азовского и 1-го конного корпусов. В феврале 1919 г. создан 2-й Кубанский корпус. а в состав 1-го и 2-го армейских корпусов вошли переданные Донским атаманом части бывших Астраханской и Южной армий. 10 января 1919, с образованием на базе Крымско-Азовского корпуса Крымско-Азовской Добровольческой армии, получила наименование Кавказская Добровольческая армия, а 2 мая 1919 была разделена на Добровольческую (в составе ВСЮР) и Кавказскую армии.

  Численность армии

  Армия (потеряв неск. тыс. чел. за время с ноября 1917 до февраля 1918) вышла в 1-й Кубанский поход в числе (по разным данным) 2,5-4 тыс., присоединившиеся к ней кубанские части насчитывали 2-3 тыс., вернулось из похода около 5 тыс., отряд Дроздовского в момент соединения с армией насчитывал до 3 тыс. В итоге весной 1918 армия насчитывала около 8 тыс. чел. В начале июня, она выросла ещё на тысячу чел. К сентябрю 1918 в армии было 35-40 тыс. шт. и саб., в декабре в действующих войсках было 32-34 тыс. и в запасных, формирующихся частях и гарнизонах городов - 13-14 тыс., то есть всего около 48 тыс. чел. К началу 1919 она насчитывала до 40 тыс. шт. и саб., 60 % которых составляли кубанские казаки.

  Потери в личном составе

  Наиболее тяжелые (относительно своей численности) потери армия несла в течение 1918, то есть именно тогда, когда офицеры составляли особенно значительную её часть.с начала формирования в армию поступило свыше 6000 чел., а при оставлении Ростова число бойцов не превышало 2500, можно считать, что она потеряла не менее 3500 чел. В 1-м Кубанском походе погибло около 400 чел. и вывезено около 1500 раненых. После отхода от Екатеринодара на север около 300 чел. было оставлено в ст. Елизаветинской (все добиты преследователями) и ещё 200 - в Дядьковской. Не менее тяжкие потери понесла армия и во 2-м Кубанском походе (в некоторых боях, например, при взятии Тихорецкой, потери доходили до 25 % состава), и в боях под Ставрополем. В отдельных боях потери исчислялись сотнями и даже иногда тысячами убитых.

  Добровольческая армия в составе В. С. Ю. Р. «Поход на Москву»

  Образована 8 мая 1919 в результате разделения Кавказской Добровольческой армии. Включала к середине июня 1919 1-й армейский и 3-й Кубанский корпуса, 2-ю Кубанскую пластунскую бригаду. В конце июля в состав армии включены Группа ген. Промтова и вновь сформированный 5-й кавалерийский корпус. К 15 сентября 1919 из 5-й и 7-й пехотных дивизий был образован 2-й армейский корпус . 14 октября 1919 была сформирована ещё 1-я отдельная пехотная бригада.

  Однако в ходе «похода на Москву» в состав армии входили лишь два корпуса - 1-й армейский из «цветных частей»: 1-й и 3-й пехотных дивизий, развёрнутых в середине октября в четыре дивизии - Корниловскую , Марковскую , Дроздовскую и Алексеевскую и 5-й кавалерийский корпус из двух неказачих регулярных дивизий конницы: 1-й и 2-й кавалерийских. Кроме того, в состав армии входили: Сводный полк 1-й отдельной кавалерийской бригады, 2-й и 3-й отдельные тяжелые гаубичные дивизионы, Отдельный тяжелый пушечный тракторный дивизион, 2-й радио-телеграфный дивизион, 2-я, 5-я, 6-я отдельные телеграфные роты, 1-й и 2-й дивизионы танков и 5-й автомобильный батальон. Армии были также приданы 1-й авиационный дивизион (2-й и 6-й авиаотряды и 1-я авиабаза), бронеавтомобильные: 1-й дивизион, 1-й, 3-й и 4-й отряды.

  2-й армейский корпус (ком. М. Н. Промтов) в составе Войск Киевской области ВСЮР наступал в районе Киева-Чернигова, а резервные части, из которых заново должен был формироваться 3-й армейский корпус, изначально предназначенный для усиления московского направления, были брошены против Махно, прорвавшего в конце сентября фронт белых.

  Достигнув максимальной численностью за счёт мобилизаций в занятых губерниях юга России и зачисления в строй сдавшихся в плен красноармейцев, Добровольческая армия к середине октября 1919 заняла обширный район по линии Чернигов-хутор Михайловский-Севск-Дмитровск-Кромы-Нарышкино-Орёл-Новосиль-Борки-Косторное. В ходе Орловско-Кромского сражения 11 октября-18 ноября 1919 г. потерпела стратегическое поражение и была вынуждена оставить все ранее занятые районы, отступив на Дон к декабрю 1919. 6 января 1920 сведена в Добровольческий корпус (ввиду громадных потерь и катастрофического снижения численности личного состава - 5000 человек на момент Новороссийской эвакуации). Однако Добровольческий корпус как боевая единица сохранился и не был уничтожен. С непрерывными боями корпус отступил в марте 1920 к порту Новороссийск . Там Добровольческий корпус приоритетно, благодаря распоряжению главкома ВСЮР ген-лейт. А. И. Деникина и железной выдержке своего командира, генерал-лейтенанта А. П. Кутепова , погрузился на суда и прибыл в Крым, оставшийся белым благодаря удачно организованной обороне его перешейков войсками ген-майора Я. А. Слащёва. Добровольческий корпус в Крыму составил мощный костяк Русской Армии преемника генерала Деникина на посту белого главкома - барона Врангеля .

  Численность армии

  К середине июня 1919 армия насчитывала 20 тыс. шт. и 5,5 тыс. саб., в конце июля - 33 тыс. шт. и 6,5 тыс. саб., на 5 октября - 17791 шт. и 2664 саб. при 451 пул. и 65 ор. В начале декабря 1919 в Добровольческой армии было 3600 шт. и 4700 саб. Всего в составе армии, включая тыловые и формирующиеся части к 5 июля 1919 насчитывалось 57725 чел. (в том числе 3884 офицера, 40963 строевых, 6270 вспомогательных и 6608 нестроевых нижних чинов).

  Примечания

  1. , Т. II. - Гл. XIV. .
  2. , с. 54.
  3. , с. 53.
  4. , с. 35.
  5. Марков и марковцы. М.: НП «Посев», 2001
  6. Календарь «Святая Русь» 22.02.1918 − Начало героического «Ледяного похода» Добро­вольческой армии ген. Корнилова // Сайт издательства «Русская идея» (www.rusidea.org) (Проверено 2 февраля 2013)
  7. Дроздовский М. Г. Дневник . - Берлин: Отто Кирхнер и Ко, 1923. - 190 с.
  8. Дроздовский и дроздовцы. - М.: НП «Посев», 2006. - 692 с. - ISBN 5-85824-165-4 , с.79, 383
  9. Гиацинтов Эраст Записки белого офицера / Вступит. статья, подготовка текста и коммент. В. Г. Бортневского . - стр.66-67
  10. , Т. V. - Гл. II. .
  11. Байло Андрій. Тимчасовий союз УГА з Добрармією та його наслідки (украинский) // Україна: культурна спадщина, національна свідомість, державність: Збірник наукових праць. - Львів: Інститут українознавства ім. І. Крип’якевича НАН України, 2009. - Вып. 18 . - С. 353-362 .
  12. Томюк І. М. Причини та наслідки вимушеного об"єднання Української галицької армії з Добровольчою армією уряду А. І. Денікіна (листопад – грудень 1919 р.) // Вісник Національного університету «Львівська політехніка»: Тематичний випуск «Держава та армія». - 2008. - Вып. 612 . - С. 86-91 . - ISSN 0321-0499 .
  13. Солдатенко В. Ф. Трагічна сторінка історії об"єднаного українського фронту: договір УГА з білогвардійцями // Соборність як чинник українського державотворення (до 90-річчя Акту злуки) / За ред. Р. Я. Пирога. - Київ, 2009. - С. 53-63. - 229 с.
  14. Абинякин Р. М.  Офицерский корпус Добровольческой армии: социальный состав, мировоззрение 1917-1920 гг. Монография. - Орёл: Издатель А. Воробьёв, 2005. - 204 с. - ISBN 5-900901-57-2 .
  15. Добровольческая армия // Белое движение в России: организационная структура. Алфавитный указатель // Сайт историка Сергея Владимировича Волкова (swolkov.ru) (Проверено 2 февраля 2013)

  Г. комплектование производилось за счёт мобилизованных, а также - пленных красноармейцев, вместе составляющих основную массу воинских частей армии.

  Сразу же после создания Добровольческая армия, насчитывавшая около 4 тыс. человек, вступила в боевые действия против Красной армии . В начале января 1918 она действовала на Дону совместно с частями под командованием генерала А. М. Каледина . В конце февраля 1918 под натиском красных войск части Добрармии оставили Ростов и двинулись на Кубань - начался «Первый Кубанский „Ледяной“ поход ». В ауле Шенжий к Добровольческой армии 26 марта 1918 присоединился 3-тысячный отряд Кубанской Рады под командованием генерала В. Л. Покровского . Общая численность Добровольческой армии возросла до 6 тыс. бойцов.

  27-31 марта (9-13 апреля) Добровольческая армия предприняла неудачную попытку взять столицу Кубани - Екатеринодар , в ходе которой Главнокомандущий генерал Корнилов был убит случайной гранатой 31 марта (13 апреля), а командование частями армии в тяжелейших условиях полного окружения многократно превосходящими силами противника принял генерал Деникин, которому удаётся в условиях непрекращающихся боёв на все стороны, отходя через Медведовскую, Дядьковскую, вывести армию из-под фланговых ударов и благополучно выйти из окружения за Дон во многом благодаря энергичным действиям отличившегося в бою в ночь со 2 (15) на 3 (16) апреля 1918 г. при пересечении железной дороги Царицын-Тихорецкая командира Офицерского полка Генерального штаба генерал-лейтенанта С. Л. Маркова .

  По воспоминаниям современников, события развивались следующим образом:

  Около 4 часов утра части Маркова стали переходить через железнодорожное полотно. Марков, захватив железнодорожную сторожку у переезда, расположив пехотные части, выслав разведчиков в станицу для атаки противника, спешно начал переправу раненых, обоза и артиллерии. Внезапно от станции отделился бронепоезд красных и пошел к переезду, где уже находился штаб вместе с генералами Алексеевым и Деникиным . Оставалось несколько метров до переезда - и тут Марков, осыпая бронепоезд нещадными словами, оставаясь верным себе: „Стой! Такой-растакой! Сволочь! Своих подавишь!“, бросился на пути. Когда тот действительно остановился, Марков отскочил (по другим сведениям тут же бросил гранату), и сразу две трёхдюймовые пушки в упор выстрелили гранатами в цилиндры и колёса паровоза . Завязался горячий бой с командой бронепоезда, которая в результате была перебита, а сам бронепоезд - сожжён.

  В июне 1918 г. к Добровольческой армии присоединился 3-тысячный отряд Генерального штаба полковника М. Г. Дроздовского . 23 июня армия (численностью 8-9 тыс.) при содействии Донской армии под командованием атамана П. Н. Краснова начала Второй Кубанский поход . Основу Добровольческой армии составили «цветные» части - Корниловский , Марковский , Дроздовский и Алексеевский полки , развёрнутые впоследствии в ходе наступления на Москву летом-осенью 1919 г. в дивизии .

  15 (2) августа 1918 г. в части Добровольческой армии была объявлена первая мобилизация, что стало первым шагом на пути превращения её в регулярную армию. По данным же корниловского офицера Александра Трушновича первый мобилизованные - ставропольские крестьяне были влиты в состав Корниловского ударного полка в июне 1918 во время боёв близ села Медвежьего.

  О состоянии материальной части Армии в этот период свидетельствовал марковский артиллерийский офицер Э. Н. Гиацинтов :

  Мне смешно смотреть кинокартины, в которых изображается Белая армия - веселящаяся, дамы в бальных платьях, офицеры в мундирах с эполетами, с аксельбантами, блестящие! На самом деле Добровольческая армия в это время представляла собой довольно печальное, но героическое явление. Одеты мы были кто как попало. Например, я был в шароварах, в сапогах, на мне вместо шинели была крутка инженера путей сообщения, которую мне подарил ввиду поздней уже осени хозяин дома, где жила моя мать, - господин Ланко. Он был в прошлом начальником участка между Екатеринодаром и еще какой-то станцией.
  Вот в таком виде мы щеголяли. В скором времени у меня отвалилась подошва от сапога на правой ноге, и пришлось привязать ее веревкой. Вот какие „балы“ и какие „эполеты“ мы в то время имели! Вместо балов шли постоянные бои. Все время на нас наседала Красная Армия , очень многочисленная. Думаю, что нас было один против ста! И мы кое-как отстреливались, отбивались и даже временами переходили в наступление и оттесняли противника.

  В боевом отношении некоторые части и соединения Добровольческой армии обладали высокими боевыми качествами, так как в её составе было большое количество офицеров , имевших значительный боевой опыт и искренне преданных идее Белого движения , но с лета 1919 её боеспособность снизилась в связи с большими потерями и включением в её состав мобилизованных крестьян и пленных красноармейцев .

  Командующие Добровольческой Армией Генерального штаба генерал от инфантерии Л. Г. Корнилов (декабрь 1917 - 31 марта (13 апреля) 1918) Генерального штаба генерал-лейтенант А. И. Деникин (апрель 1918 - январь 1919) генерал-лейтенант барон П. Н. Врангель (январь - май 1919, декабрь 1919 - январь 1920) генерал-лейтенант В. З. Май-Маевский (май - ноябрь 1919). Состав Добровольческой Армии К началу 1-го Кубанского похода 1-й Офицерский полк (Ген. Марков) - из 3-х офицерских батальонов, Кавказского дивизиона и морской роты. Юнкерский батальон (Ген. Боровский) - из прежнего Юнкерского батальона и Ростовского полка. Корниловский ударный полк (Полк. Неженцев) - в полк влиты части б. Георгиевского полка и партизанского отряда полк. Симановского Артиллерийский дивизион (Полк. Икишев) - из четырех батарей по два орудия. Командиры Миончинский, Шмидт, Ерогин, Третьяков Чехо-Словацкий инженерный батальон - под «управлением» штатского инженера Краля и под командой капитана Неметчика. Конные отряды Полк. Глазенапа - из донских партизанских отрядов Полк. Гершельмана - регулярный Подполк. Корнилова - из б. частей Чернецова . Всего: 4000 бойцов, 8 орудий, 600 снарядов, 200 патронов на человека. К началу 2-го Кубанского похода 1-я дивизия (Генерал Марков) 1-й Кубанский стрелковый полк 1-й Конный полк 1-я отдельная легкая батарея (3 орудия) 1-я Инженерная рота 2-я дивизия (Генерал Боровский) Партизанский пехотный полк Улагаевский пластунский батальон 4-й Сводно-Кубанский полк 2-я отдельная легкая батарея (3 орудия) 2-я Инженерная рота 3-я дивизия (Полковник Дроздовский) 2-й Конный полк 2-я отдельная легкая батарея (6 орудий) Конно-горная батарея (4 орудия) Мортирная батарея (2 мортиры) 3-я Инженерная рота 1-я конная дивизия (Генерал Эрдели) 1-й Кубанский казачий полк 1-й Черкесский конный полк 1-й Кавказский казачий полк 1-й Черноморский казачий полк 1-я Кубанская казачья бригада (Генерал Покровский) 2-й Кубанский казачий полк 3-й Кубанский казачий полк Взвод артиллерии (2 орудия) Кроме того: Пластунский батальон, одна гаубица и бронеавтомобили «Верный», «Корниловец» и «Доброволец». Всего в армии состояло 5 полков пехоты, 8 конных полков, 5 с половиной батарей, общей численностью 8500 - 9000 штыков и сабель и 21 орудие. Библиография А.А. Зайцов . 1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны. Марков и марковцы . М.: НП «Посев», 2001. ISBN 5-85824-146-8 Гиацинтов Эраст Записки белого офицера / Вступит. статья, подготовка текста и коммент. В. Г. Бортневского. - СПб.: «Интерполиграфцентр» СПбФК, 1992. - 267 с., илл. ISBN 5-88560-077-5 «Записки» Петра Николаевича Врангеля. М. Н. Левитов КОРНИЛОВЦЫ В БОЯХ ЛЕТОМ-ОСЕНЬЮ 1919 ГОДА В. А. Ларионов НА МОСКВУ Примечания Wikimedia Foundation . 2010 . Смотреть что такое "Добровольческая Армия" в других словарях: Годы существования 2 (15) ноября 1917 март 1920 (переименована в Отдельный Добровольческий корпус) Страна … Википедия ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ АРМИЯ, одно из военных формирований Белой гвардии; сражалась на Юге России в годы гражданской войны с Красной Армией. Первоначально создавалась из добровольцев офицеров, юнкеров, студентов и др., в дальнейшем путем мобилизации.… … Современная энциклопедия Большой Энциклопедический словарь ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ АРМИЯ, воинское формирование на Юге России, выступавшее в Гражданскую войну против советской власти. Создана в ноябре декабре 1917 в Новочеркасске. Первоначально комплектовалась добровольцами, затем путём мобилизации. Во главе… … Русская история Белогвардейское воинское формирование на Юге России в Гражданскую войну. Создана в ноябре декабре 1917 в Новочеркасске. Первоначально комплектовалась на добровольческой основе, затем путем мобилизации. Возглавлялась генералами М. В. Алексеевым, Л … Политология. Словарь.

  В массовом сознании, несмотря на множество фильмов и книг о 1917-м годе и Гражданской войне, а может быть, и благодаря им, до сих пор нет единой картины развернувшегося противостояния. Или наоборот, оно сводится к "случилась революция, а затем красные всех распропагандировали и толпой запинали белых". И ведь не поспоришь - все примерно так и было. Однако у любого, кто попытается вникнуть в ситуацию немного глубже, возникнет ряд справедливых вопросов.

  Почему за считанные годы, а скорее даже месяцы единая страна превратилась в поле боя и гражданской смуты? Почему одни в ней выиграли, а другие проиграли? И, наконец, с чего же всё начиналось?

  Первый тревожный звонок прозвенел в 1904–1905 годах - с началом русско-японской войны. Огромная, сильная империя мирового масштаба фактически в один день лишилась флота и с большим трудом смогла не проиграть, вдребезги, на суше. И кому? Крошечной Японии, всеми презираемым азиатам, которые с точки зрения "культурных европейцев" вообще не считались людьми, и ещё за полвека до этих событий, жили при натуральном феодализме, с мечами и луками. Это был первый тревожный звонок, который (если смотреть из будущего) фактически расписал контуры будущих военных действий. Но тогда никто не стал прислушиваться к грозному предупреждению. Первая русская революция наглядно показала всем желающим уязвимость политической системы империи. И “желающие” сделали выводы.

  Фактически судьба уделила России почти целое десятилетие, чтобы подготовиться к будущим испытаниям, опираясь на японскую "пробу пера". И нельзя сказать, что совсем уж ничего не делалось. Делалось, но… слишком медленно и обрывочно, слишком непоследовательно. Слишком медленно.

  Шок Первой мировой ударил по всем, однако по России - особенно тяжело. Выяснилось, что за фасадом мировой империи скрывается не столь приглядная изнанка - промышленность, которая не может освоить массовый выпуск моторов, автомобилей и танков. Всё было не настолько плохо, как зачастую рисуют категорические противники "прогнившего царизма" (например, потребности в трёхдюймовках и винтовках худо-бедно удовлетворялись), но в целом, имперская промышленность оказалась не способна удовлетворить потребности действующей армии по большинству жизненно важных позиций - ручные пулемёты, тяжёлая артиллерия, современная авиация, автотранспорт и так далее.

  Британские танки времен Первой мировой Mk IV на заводе Oldbury Carriage Works photosofwar.net

  Более-менее адекватное производство авиации, на собственной индустриальной базе, Российская империя смогла бы развернуть в лучшем случае к концу 1917 года, с вводом в действие новых оборонных заводов. То же касается ручных пулемётов. Копии французских танков ожидались в лучшем случае в 1918-м. Только во Франции уже в декабре 1914 года авиамоторы выпускали сотнями, в январе 1916-го месячный выпуск превысил тысячу - а в России в том же году дошёл до 50 штук.

  Отдельной бедой стал транспортный коллапс. Дорожная сеть, охватывающая огромную страну, была вынужденно бедной. Произвести или получить от союзников стратегические грузы оказывалось лишь половиной задачи: далее ещё требовалось с эпическими трудами их распределить и доставить адресатам. С этим транспортная система не справилась.

  

  Очереди за хлебом - Петроград, январь 1917 г. http://photochronograph.ru

  Таким образом, Россия оказалась слабым звеном Антанты и великих держав мира в целом. Она не могла опереться на блестящую промышленность и квалифицированных рабочих, как Германия, на ресурсы колоний, как Британия, на незатронутую войной и способную к гигантскому росту могущественную индустрию, как Штаты.

  Как следствие всего означенного безобразия, и многих иных причин, вынужденно остающихся за рамками повествования, Россия несла несоразмерные потери в людях. Солдаты просто не понимали, за что они сражаются и гибнут, правительство теряло престиж (а затем и просто элементарное доверие) внутри страны. Гибель большей части подготовленных кадров - и, по словам гренадёрского капитана Попова, к 1917 году мы вместо армии имели "вооружённый народ". Практически все современники, вне зависимости от убеждений, разделяли эту точку зрения.

  А политический "климат" представлял собой настоящий фильм-катастрофу. Убийство Распутина (точнее, его безнаказанность), при всей одиозности персонажа, наглядно показывает паралич, настигший всю государственную систему России. И мало где власть так открыто, всерьёз и, главное, - безнаказанно обвиняли в измене и помощи врагу.

  Нельзя сказать, что это были специфически русские проблемы - те же процессы шли во всех воюющих странах. Британия получила Пасхальное восстание 1916 года в Дублине и очередное обострение "ирландского вопроса", Франция - массовые бунты в частях после провала наступления Нивеля в 1917-м. Итальянский фронт, в том же году, вообще был на грани тотального обрушения, и спасли его только экстренные "вливания" английских и французских частей. Тем не менее, эти государства имели запас прочности системы государственного управления и какой-никакой "кредит доверия" у своего населения. Они смогли удержаться - точнее продержаться - достаточно долго, чтобы дотянуть до конца войны - и победить.

  

  Улица Дублина после восстания 1916 года. The People"s War Book and Pictorial Atlas of the World. USA & Canada, 1920

  А в России наступил 1917 год, на который выпало сразу две революции.

  Хаос и анархия

  «Всё перевернулось сразу вверх дном. Грозное начальство обратилось в робкое - растерянное, вчерашние монархисты - в правоверных социалистов, люди, боявшиеся сказать лишнее слово из боязни плохо связать его с предыдущими, почувствовали в себе дар красноречия, и началось углубление и расширение революции по всем направлениям… Растерянность была полная. Подавляющее большинство отнеслось к революции с доверием и радостью; все почему-то верили, что она принесёт с собой, вместе с другими благами, и скорое окончание войны, так как «старорежимный строй» играл в руку немцам. А теперь все будут вершить общественность и таланты… и каждый начинал чувствовать в себе скрытые таланты и пробовать их применительно к порядкам нового строя. Как тяжелы по воспоминаниям эти первые месяцы нашей революции. Каждый день где то глубоко в сердце что-то с болью отрывалось, рушилось то, что казалось незыблемым, осквернялось то, что считалось святым».

  Константин Сергеевич Попов «Воспоминания кавказского гренадёра, 1914–1920».

  Гражданская война в России началась далеко не сразу и вырастала из пламени всеобщей анархии и хаоса. Слабая индустриализация уже принесла стране немало бед, и продолжала приносить далее. На этот раз - в виде преимущественно аграрного населения, крестьян, с их специфическим взглядом на мир. Из разваливающейся, приснопамятным Приказом №1 от Петросовета, армии самовольно, не подчиняясь никому, дезертировали сотни тысяч солдат-крестьян. Благодаря "чёрному переделу" и умножению на ноль помещиков с кулаками русский крестьянин наконец-то, в буквальном смысле наелся, а также сумел удовлетворить извечную тягу к "землице". А благодаря какому-никакому военному опыту, и принесённому с фронта оружию теперь он мог себя защищать.

  На фоне этого безбрежного моря крестьянской жизни, предельно аполитичной и чуждой к цвету власти, политические противники, пытающиеся развернуть страну в своём направлении, поначалу терялись, как подводные камни. Им оказывалось просто нечего предложить народу.

  

  Демонстрация в Петрограде sovetclub.ru

  Крестьянину была безразлична любая власть, и требовалось от неё только одно - лишь бы "мужика не трогала". Привозят из города керосин - хорошо. А не привозят - и так проживём, всё равно городские, как голодать начнут, так сами приползут. Деревня слишком хорошо знала, что такое голод. И знала, что только у неё имеется главная ценность - хлеб.

  А в городах действительно творился настоящий ад - только в Петрограде смертность возросла более чем вчетверо. При параличе транспортной системы, задача "просто" привезти уже собранный хлеб из Поволжья или Сибири к Москве и Петрограду, представляла собой деяние, достойное "подвигов Геракла" .

  При отсутствии какого-либо единого авторитетного и сильного центра, способного привести всех к единому знаменателю, страна стремительно скатывалась к страшной и всеобъемлющей анархии. Фактически в первой четверти нового, индустриального ХХ века возродились времена европейской Тридцатилетней войны, когда среди хаоса и всеобщей беды свирепствовали банды мародёров, меняющие веру и цвет знамён с лёгкостью смены носков - если не большей.

  Два врага

  Однако, как известно, из многообразия пёстрых участников великой смуты выкристаллизовались два главных противника. Два лагеря, объединившие большинство крайне разнородных течений - Белые и Красные.

  

  Психическая атака - кадр из фильма «Чапаев»

  Обычно их представляют в виде сцены из кинофильма "Чапаев": одетые с иголочки вышколенные офицеры-монархисты против рабочих и крестьян в рванине. Однако надо понимать, что первоначально и "белые", и "красные", были по сути, всего лишь декларациями. И те, и другие представляли собой очень аморфные образования, крошечные группы, которые казались большими только на фоне совсем уж диких банд. Поначалу пара сотен человек под красным, белым или любым другим знаменем уже представляли собой существенную силу, способную захватить крупный город или изменить ситуацию в масштабах целого региона. Причём все участники активно меняли стороны. И тем не менее - за ними уже стояла какая-никакая, но организация.

  

  Красная армия в 1917-м - рисунок Бориса Ефимова http://www.ageod-forum.com/

  Добровольческая армия

  Добровольческая армия - оперативно-стратегическое объединение белогвардейских войск на Юге России в 1917-1920 гг. во время Гражданской войны. Начала формироваться 2 (15) ноября 1917 в Новочеркасске Генерального штаба генералом от инфантерии М. В. Алексеевым под названием «Алексеевская организация». С начала декабря к созданию армии подключился прибывший на Дон Генерального штаба генерал от инфантерии Л. Г. Корнилов. Сначала Добровольческая армия комплектовалась исключительно добровольцами. До 50 % записавшихся в армию составляли обер-офицеры и до 15 % - штаб-офицеры, были также юнкера, кадеты, студенты, гимназисты (более 10 %). Казаков было около 4 %, солдат - 1 %. С конца 1918 г. и в 1919 г. - путём мобилизаций крестьян офицерский кадр утрачивает своё численное преобладание, в 1920 г. комплектование производилось за счёт мобилизованных, а также - пленных красноармейцев, вместе составляющих основную массу воинских частей армии.

  К концу декабря 1917 года в армию записалось добровольцами 3 тыс. человек. 25 декабря 1917 (7 января 1918) получила официальное наименование "Добровольческая армия". Это название армия получила по настоянию генерала Л. Корнилова, находившегося в состоянии конфликта с Алексеевым и недовольного вынужденным компромиссом с главой бывшей "Алексеевской организации": разделением сфер влияния, в результате которого, при принятии Корниловым всей полноты военной власти, за Алексеевым таки осталось политическое руководство и финансы.

  Эшелон Корниловского полка прибыл в Новочеркасск 19 декабря, а к 1.01.1918 г. собралось 50 офицеров и до 500 солдат. "Офицеры приезжали в свой полк, и почти все становились на положение рядовых в офицерский роте", когда 30 января 1918 г. на Таганрогском направлении офицерская рота корниловцев сменила сводную роту своего полка, в ней было 120 человек. Как вспоминал один из них, "вокруг тишина, лишь из соседних вагонов доносятся песни о России...Долго не ложились спать...Все офицеры роты в один день стали близкими, родными. У всех одна мысль, одна цель - Россия..." Прибыли также офицеры ударных батальонов (ушедшие из Ставки накануне ее занятия большевиками, они в течение недели вели упорные бои с окружившими их большевистскими частями и, рассеявшись, смогли группами добраться до Новочеркасска) и Текинского полка, вышедшего из Быхова с Л. Корниловым. К концу декабря формировались 1-й и 2-й Офицерские, Юнкерский, Студенческий, Георгиевский батальоны, Корниловский полк, кавалерийский дивизион полковника Гершельмана и Инженерная рота. Отрядом из сводных рот этих частей командовал с 30 декабря на Таганрогском направлении полковник Кутепов.

  Руководство армии изначально ориентировалось на союзников России по Антанте.

  Численность армии, однако, оставалась сравнительно небольшой, что было вызвано целым рядом причин. Прежде всего, далеко не все офицеры, проживавшие непосредственно в районе формирования Добровольческой армии, присоединялись к ней. И это обстоятельство было самым трагичным. В Ставрополе, Пятигорске и других городах Северного Кавказа и Донской области, не говоря уже о Ростове и Новочеркасске, в конце 1917 г. скопилось множество офицеров, оказавшихся не у дел после распада армии, но по различным причинам не присоединявшимися к добровольцам. Основной причиной была продолжающаяся глубокая депрессия, развившаяся после всего, перенесенного на фронте и обусловившая пассивное поведение офицерства в ходе октябрьских событий, неверие в возможность что-либо исправить, чувство отчаяния и безнадежности, наконец, просто малодушие. Других удерживала неопределенность положения Добровольческой армии, третьи просто не были в достаточной мере информированы о ее целях и задачах. Как бы там ни было, но им пришлось стать жертвой собственной нерешительности и недальновидности. По просьбе прославленного донского полковника Чернецова, был дан приказ по гарнизону Новочеркасска о регистрации офицеров. Перед регистрацией было устроено собрание для освещения положения в области, где выступили Каледин, Богаевский и Чернецов:

  "Господа офицеры, если так придется, что большевики меня повесят, то я буду знать - за что я умираю. Но если придется так, что большевики будут вешать и убивать вас, благодаря вашей инертности - то вы не будете знать, за что вы умираете". Из 800 присутствовавших записалось только 27, потом 115, но на следующий день на отправку пришло 30. Так и случилось. Чернецов доблестно сложил свою голову, а офицеры, оставшиеся в Ростове, скрывавшиеся, изловленные и расстрелянные, не знали, за что они погибли. В начале февраля была предпринята последняя попытка привлечь ростовское офицерство, но на собрание пришло всего около 200 человек, и из них большинство не поступило в армию ("Странный вид имели пришедшие: немногие явились в военной форме, большинство в штатском, и то одетые явно "под пролетариев". Это было не собрание офицеров, а худший род митинга, на который собрались подонки, хулиганы...Позорное собрание!"). "На следующий день в газетах было помещено объявление, предлагающее, в трехдневный срок не вступившим в армию, покинуть Ростов. Несколько десятков поступили в армию. Остальные... щеголявшие еще вчера по людным улицам Ростова в блестящих погонах, сегодня толпами стали появляться на вокзале без погон и кокард, с отпоротыми от шинелей золотыми пуговицами, торопясь покинуть опасную зону. Картина была омерзительная".

  Сразу же после создания Добровольческая армия, насчитывавшая около 4 тыс. человек, вступила в боевые действия против Красной армии. В начале января 1918 она действовала на Дону совместно с частями под командованием генерала А. М. Каледина. До начала кубанского похода потери Добрармии составили полторы тысячи человек, в том числе убитыми - не менее трети.

  Из России приток добровольцев был крайне затруднен. В областях, занятых большевиками, и даже на Украине, невозможно было даже получить какую-либо информацию о Добровольческой армии, и подавляющее большинство офицеров о ней попросту ничего не знало. По появляющимся иногда в газетах сообщениям о "бандах Корнилова", которых вот-вот должны прикончить, не было возможности сделать выводы о действительном состоянии Белого движения на Юге. В Киеве, даже весной 1918 г. о Добровольческой армии почти ничего известно не было: "доходившие с разных сторон сведения представляли добровольческое движение как безнадежные попытки, обреченные заранее на неуспех за отсутствием средств". "В Москве, к концу декабря, передавали, что на Дону уже собралась у генерала Алексеева большая армия. Этому верили и этому радовались, но...выжидали...стали говорить о неясности положения на Дону, включая даже сомнения о сборе там армии". Очень большую роль играла привязанность офицеров к своим семьям, существование которых надо было как-то обеспечивать, в условиях тогдашней анархии и террора. Очень немногие могли пренебречь этими соображениями. Во второй половине ноября положение на путях на Дон резко ухудшилось, в январе 1918 г. стояли уже не заставы красных, а сплошной фронт их войск. Единственной возможностью было пройти только по глухим, незначительным проселочным дорогам, обходя населенные пункты. "Просачиваются немногие, дерзавшие до конца. Их число возросло снова, когда в конце января началась демобилизация армий на фронтах". Все это приводило к тому, что "пробивались сотни, а десятки тысяч в силу многообразных обстоятельств, в том числе, главным образом семейного положения и слабости характера, выжидали, переходили к мирным занятиям, или шли покорно на перепись к большевистским комиссарам, на пытки в чрезвычайку, позднее - на службу в Красную армию".

  22 февраля 1918 г. под натиском красных войск части Добрармии оставили Ростов и двинулись на Кубань. Начался знаменитый "Ледяной поход" (1-й Кубанский) Добровольческой армии (3200 штыков и сабель) от Ростова-на-Дону до Екатеринодара, с тяжёлыми боями в окружении 20-ти тысячной группировки красных войск под командой Сорокина.

  В ауле Шенжий к Добровольческой армии 26 марта 1918 присоединился 3-тысячный отряд Кубанской Рады под командованием генерала В. Л. Покровского. Общая численность Добровольческой армии возросла до 6 тыс. бойцов. 27-31 марта (9-13 апреля) Добровольческая армия предприняла неудачную попытку взять столицу Кубани - Екатеринодар, в ходе которой Главнокомандующий генерал Л. Корнилов был убит случайной гранатой 31 марта (13 апреля), а командование частями армии в тяжелейших условиях полного окружения, многократно превосходящими силами противника, принял генерал Деникин, который смог, в условиях непрекращающихся боёв на все стороны, вывести армию из-под фланговых ударов и благополучно выйти из окружения на Дон. Это удалось, во многом благодаря энергичным действиям, отличившегося в бою в ночь со 2 (15) на 3 (16) апреля 1918 г. при пересечении железной дороги Царицын-Тихорецкая, командира Офицерского полка Генерального штаба генерал-лейтенанта С. Л. Маркова.

  По воспоминаниям современников, события развивались следующим образом:

  "... Около 4 часов утра части Маркова стали переходить через железнодорожное полотно. Марков, захватив железнодорожную сторожку у переезда, расположив пехотные части, выслав разведчиков в станицу для атаки противника, спешно начал переправу раненых, обоза и артиллерии. Внезапно от станции отделился бронепоезд красных и пошел к переезду, где уже находился штаб, вместе с генералами Алексеевым и Деникиным. Оставалось несколько метров до переезда - и тут Марков, осыпая бронепоезд нещадными словами, оставаясь верным себе: "Стой! Такой-растакой! Сволочь! Своих подавишь!", бросился на пути. Когда тот действительно остановился, Марков отскочил (по другим сведениям тут же бросил гранату), и сразу две трёхдюймовые пушки в упор выстрелили гранатами в цилиндры и колёса паровоза. Завязался горячий бой с командой бронепоезда, которая в результате была перебита, а сам бронепоезд - сожжён."

  Один из будущих добровольцев, находившийся в Киеве, вспоминал: "Я зашел в Аэро-фото-граммометрические курсы, где, я знал, было около 80 офицеров авиации. Они сидели, курили и обсуждали последние политические события. Я рассказал им о сведениях, полученных с Дона, и стал убеждать ехать туда с нами. Увы! Мое многочасовое красноречие пропало даром...никто из господ офицеров не пожелал двинуться на соединение с формирующейся антибольшевицкой армией". "Прежде всего, многие не знали о существовании ячейки Белой борьбы на Дону. Многие не могли. Многие не хотели. Каждый был окружен влиянием вражеских сил, боялся часто за свою жизнь или находился под влиянием своих родных, думавших лишь о безопасности своего близкого". Были, конечно, и примеры другого рода. Один из очевидцев Кубанского похода, рассказав о смерти одного из его участников, замечает: "Когда мы возвратились на Дон, к нам в Ольгинскую станицу приехал его старший брат, последний из трех братьев, оставшихся в живых. Он оставил молодую жену и маленькую дочь и приехал заменить своего брата. Его мать сказала ему: "Мне легче видеть тебя убитым в рядах Добровольческой армии, чем живым под властью большевиков". Но такое самоотречение не могло быть массовым.

  В мае 1918 г., после завершения своего похода с Румынского фронта на Дон, к Добровольческой армии присоединился 3-тысячный отряд Генерального штаба полковника М. Г. Дроздовского. С Дроздовским пришли около 3000 бойцов-добровольцев, прекрасно вооружённых, снаряжённых и обмундированных, при значительной артиллерии (шести лёгких орудиях, четырёх горных, двух 48-линейных, одном 6-дюймовом и 14 зарядных ящиках), пулемётах (около 70 штук различных систем), двух броневиках («Верный» и «Доброволец»), аэропланах, автомобилях, с телеграфом, оркестром, значительными запасами артиллерийских снарядов (около 800), ружейных и пулемётных патронов (200 тысяч), запасными винтовками (более тысячи). Отряд имел при себе оборудованную санитарную часть и обоз в отличном состоянии. Отряд на 70 % состоял из офицеров-фронтовиков. В ночь с 22 на 23 июня 1918 года Добровольческая армия (численностью 8-9 тыс.) при содействии Донской армии под командованием атамана П. Н. Краснова начала Второй Кубанский поход, завершившийся разгромом почти 100-тысячной кубанской группировки красных войск и взятием 17 августа Екатеринодара. Основу Добровольческой армии составили "цветные" части - Корниловский, Марковский, Дроздовский и Алексеевский полки, развёрнутые впоследствии в ходе наступления на Москву летом-осенью 1919 г. в дивизии.

  15 августа 1918 г. в части Добровольческой армии была объявлена первая мобилизация, что стало первым шагом на пути превращения её в регулярную армию. По данным же корниловского офицера Александра Трушновича, первые мобилизованные - ставропольские крестьяне, были влиты в состав Корниловского ударного полка в июне 1918 во время боёв близ села Медвежьего.

  О состоянии материальной части Армии в этот период свидетельствовал марковский артиллерийский офицер Э. Н. Гиацинтов:

  "... Мне смешно смотреть кинокартины, в которых изображается Белая армия - веселящаяся, дамы в бальных платьях, офицеры в мундирах с эполетами, с аксельбантами, блестящие! На самом деле Добровольческая армия в это время представляла собой довольно печальное, но героическое явление. Одеты мы были кто как попало. Например, я был в шароварах, в сапогах, на мне вместо шинели была куртка инженера путей сообщения, которую мне подарил ввиду поздней уже осени хозяин дома, где жила моя мать, - господин Ланко. Он был в прошлом начальником участка между Екатеринодаром и еще какой-то станцией. Вот в таком виде мы щеголяли. В скором времени у меня отвалилась подошва от сапога на правой ноге, и пришлось привязать ее веревкой. Вот какие «балы» и какие «эполеты» мы в то время имели! Вместо балов шли постоянные бои. Все время на нас наседала Красная Армия, очень многочисленная. Думаю, что нас было один против ста! И мы кое-как отстреливались, отбивались и даже временами переходили в наступление и оттесняли противника."

  К сентябрю 1918 численность Добровольческой армии возросла до 30-35 тыс., в основном за счёт притока в армию кубанского казачества, и бежавших на Северный Кавказ противников большевизма.

  Очень существенным фактором, крайне отрицательно сказавшимся на численности Добровольческой армии, было ее фактически нелегальное существование. Атаману Каледину приходилось считаться с эгоистической позицией части донских кругов, надеявшихся "откупиться" от большевиков изгнанием добровольцев из пределов области, и та небольшая помощь, которая ей оказывалась, оказывалась по его личной инициативе. "Донская политика лишала зарождавшуюся армию еще одного весьма существенного организационного фактора. "Кто знает офицерскую психологию, тому понятно значение приказа. Генералы Алексеев и Корнилов при других условиях могли бы отдать приказ о сборе на Дону всех офицеров русской армии. Такой приказ был бы юридически оспорим, но морально обязателен для огромного большинства офицерства, послужив побуждающим началом для многих слабых духом. Вместо этого распространялись анонимные воззвания и "проспекты" Добровольческой армии. Правда, во второй половине декабря в печати, выходившей на территории советской России, появились достаточно точные сведения об армии и ее вождях. Но не было властного приказа, и ослабевшее нравственно офицерство уже шло на сделки с собственной совестью.... Невозможность производства мобилизации даже на Дону привела к таким поразительным результатам: напор большевиков сдерживали несколько сот офицеров и детей - юнкеров, гимназистов, кадет, а панели и кафе Ростова и Новочеркасска были полны молодыми здоровыми офицерами, не поступавшими в армию. После взятия Ростова большевиками советский комендант Калюжный жаловался на страшное обременение работой: тысячи офицеров являлись к нему в управление с заявлениями, "что они не были в Добровольческой армии"...Так же было и в Новочеркасске".

  После завершения Первой мировой войны, в ноябре 1918, правительства Великобритании и Франции усилили материально-техническую помощь Добровольческой армии. Полагая, что это отвечает интересам России, 12 июня 1919 года Главнокомандующий Вооружёнными силами на Юге России генерал А. И. Деникин объявил о своём подчинении адмиралу А. В. Колчаку, как Верховному правителю Русского Государства и Верховному Главнокомандующему Русских Армий. 8 января 1919 Добровольческая армия вошла в состав Вооружённых сил Юга России (ВСЮР), став их основной ударной силой, а её командующий генерал А. Деникин возглавил ВСЮР.

  

  Была и еще одна причина, о которой один из добровольцев сказал так: "Древнегреческая пословица говорит: "Кого боги хотят погубить, того они лишают разума"... Да, с марта 1917 года значительная часть русских людей и офицерства лишились разума. Мы слышали: "Нет Императора - нет смысла служить". На просьбу нашего начальника дивизии генерала Б.Казановича к графу Келлеру, не отговаривать офицеров от поступления в Добровольческую Армию, был ответ: "Нет, буду отговаривать! Пусть подождут, когда наступит время провозгласить Царя, тогда мы все вступим". Забыто было все, так четко нам втолкованное и ясно воспринятое в прекрасных военных училищах: повеление при отречении Императора, данная присяга, немецкий и интернациональный сапоги, попирающие родную землю...".
  Наконец, тех, кто все-таки решил пробраться на Дон, ждало множество опасностей. Добраться до Ростова и Новочеркасска из центральной России офицеру было чрезвычайно трудно. Вероятность быть заподозренными соседями по вагону и стать жертвой расправы была очень высока. На приграничных с Донской областью станциях, большевиками с декабря был установлен тщательный контроль, с целью задержания едущих на Дон добровольцев. Подложные документы не всегда спасали офицеров. "Их часто выдавали молчаливая сосредоточенность и внешний облик. Если в теплушке находились матросы или красногвардейцы, то опознанных офицеров зачастую выкидывали из вагона на полном ходу поезда". Сотни и тысячи офицеров погибли таким образом, не успев присоединиться к армии. Воистину, "сколько мужества, терпения и веры в свое дело должны были иметь те "безумцы", которые шли в армию, невзирая на все тяжкие условия ее зарождения и существования!" Вот один из эпизодов. В конце декабря из Киева с казачьим эшелоном выехал отряд во главе с полковником Толстовым. На ст. Волноваха поезд был окружен толпой, и казаки решили выдать "чужих" офицеров. Двое офицеров застрелились. Раздался голос полковника Толстова: "То, что сделали эти молодые люди - преступление. Они не достойны звания русского офицера. Офицер должен бороться до конца." Штыки наперевес выскакивают первые наши офицеры. Мы выстроились перед вагоном и совершенно спокойно прошли через расступающуюся перед нами многотысячную толпу." 1 января 1918 г. эти 154 офицера встретились с добровольцами.

  Хотя Дон представлял собой "маленький, незатопленный островок, среди разбушевавшейся стихии" - только здесь офицеры продолжали носить золотые погоны, только здесь отдавалась воинская честь и уважалось звание офицера, но и тут атмосфера была крайне неблагоприятной для "добровольцев". Даже в Новочеркасске, в ноябре несколько офицеров были убиты в затылок, из-за угла. Не изведавшее власти большевиков казачество оставалось тогда равнодушным, а "рабочие и всякий уличный сброд с ненавистью смотрели на добровольцев, и только ждали прихода большевиков, чтобы расправиться с ненавистными "кадетами". Мало понятное озлобление против них...было настолько велико, что иногда выливалось в ужасные, зверские формы. Ходить в темное время по улицам города, а в особенности в Темернике, было далеко не безопасно. Были случаи нападений и убийства. Как-то раз в Батайске рабочие сами позвали офицеров одной из стоявших здесь добровольческих частей к себе на политическое собеседование, причем гарантировали им своим честным словом полную безопасность. Несколько офицеров доверились обещанию и даже без оружия пошли на это собрание. Около ворот сарая, где оно должно было происходить, толпа окружила несчастных офицеров, завела с ними спор сначала в довольно спокойном тоне, а затем, по чьему-то сигналу, рабочие бросились на них и буквально растерзали четырех офицеров...На другой день я был на отпевании двух из них в одной из ростовских церквей. Несмотря на чистую одежду, цветы и флер - вид их был ужасен. Это были совсем юноши, дети местных ростовских жителей. Над одним из них в безутешном отчаянии плакала мать, судя по одежде, совсем простая женщина". В город приходилось отпускать только по 5 человек вместе и хорошо вооруженных.

  

  В боевом отношении некоторые части и соединения Добровольческой армии обладали высокими боевыми качествами, так как в её составе было большое количество офицеров, имевших значительный боевой опыт, и искренне преданных идее Белого движения, но с лета 1919 её боеспособность снизилась, в связи с большими потерями, и включением в её состав мобилизованных крестьян и пленных красноармейцев.

  Немногочисленность добровольцев компенсировалась тем, что это были люди, беззаветно преданные своей идее, имевшие военную подготовку и боевой опыт, которым было нечего терять, кроме жизни, сознательно поставленной на карту спасения родины. Генерал Лукомский, характеризуя моральные качества первых добровольцев, вспоминал, как выбранный им на должность адъютанта офицер, отказался занять эту должность: "По его словам, он не хотел бы занимать безопасное место адъютанта в то время, когда его товарищи подвергаются лишениям и опасностям боевой жизни. Вскоре после этого он был убит, спасая в бою раненого офицера. Узнав о его смерти, пошел в ряды Добровольческой армии его брат, тяжело контуженный во время Европейской войны и безусловно подлежащий освобождению от службы. Он также был убит. Третий их брат был убит во время Европейской войны. Из таких честных и доблестных бойцов была сформирована маленькая армия генерала Корнилова". Руководители армии - генералы Л.Г.Корнилов, М.В.Алексеев, А.И.Деникин, С.Л.Марков, И.Г.Эрдели и другие, представляли собой цвет русского генералитета. Многие из добровольцев уже лишились близких, часть принимала участие в боях в Петрограде и Москве. Вот одна из типичных судеб: "Мне рассказали потом его историю. Большевики убили его отца, дряхлого отставного генерала, мать, сестру и мужа сестры - полного инвалида последней войны. Сам подпоручик, будучи юнкером, принимал участие в октябрьские дни в боях на улицах Петрограда, был схвачен, жестоко избит, получил сильные повреждения черепа и с трудом спасся. И много было таких людей, исковерканных, изломанных жизнью, потерявших близких или оставивших семью без куска хлеба там, где-то далеко, на произвол бушующего красного безумия. По возрасту и чинам это были самые разные люди: "В строю стояли седые боевые полковники рядом с кадетами 5-го класса".

  23 июня 1918 Добровольческая армия начала Второй Кубанский поход (июнь-сентябрь), в ходе которого она разгромила войска Кубано-Черноморской советской республики и взяв Екатеринодар (15–16 августа), Новороссийск (26 августа) и Майкоп (20 сентября), установила контроль над основной частью Кубани и севером Черноморской губернии. К концу сентября она насчитывала уже 35–40 тыс. штыков и сабель. 28 октября добровольцы овладели Армавиром и вытеснили большевиков с левобережья Кубани; в середине ноября взяли Ставрополь и нанесли тяжелое поражение 11-й красной армии, руководимой И.Ф.Федько. С конца ноября они стали получать крупные поставки вооружения от Антанты через Новороссийск. В связи с ростом численности Добровольческая армия была реорганизована в три армейских корпуса (1-й генерала А. Кутепова, 2-й Боровского, 3-й генерала В. Ляхова) и один кавалерийский корпус (генерал П. Врангель). В конце декабря она отразила наступление 11-й красной армии на екатеринодаро-новороссийском и ростово-тихорецком направлениях и в начале января 1919, нанеся ей сильный контрудар, рассекла ее на две части и отбросила к Астрахани и за Маныч. К февралю добровольцами был занят весь Северный Кавказ. Это позволило перебросить сформированную из отборных полков группировку генерала В. Май-Маевского в Донбасс на помощь отступавшей под натиском большевиков Донской армии, а 2-й армейский корпус – в Крым для поддержки Крымского краевого правительства.

  С 8 января 1919 Добровольческая армия стала частью Вооруженных сил юга России; ее командующим был назначен генерал П. Врангель. 23 января она была переименована в Кавказскую Добровольческую армию. В марте в ее состав вошли 1-й и 2-й Кубанские конные корпуса. Развернутая в апреле в Донбассе и на Маныче, армия перешла в наступление на воронежском и царицынском направлениях и вынудила красных оставить Донскую область, Донбасс, Харьков и Белгород. 21 мая части, действовавшие на царицынском направлении, были выделены в отдельную Кавказскую армию, а левофланговой (воронежской) группировке вернули название Добровольческая армия; ее командующим стал Май-Маевский. В нее вошли 1-й (Кутепов) и 2-й (генерал М. Промтов) армейские, 5-й кавалерийский (генерал Я. Юзефович), 3-й Кубанский конный (Шкуро) корпуса.

  В конце 1918 г. - начале 1919 г. части Деникина нанесли поражение 11-й советской армии и заняли Северный Кавказ. 23 января 1919 г. армию переименовали в Кавказскую Добровольческую армию. 22 мая 1919 г. Кавказская Добровольческая армия была разделена на 2 армии: Кавказскую, наступавшую на Царицын-Саратов и собственно Добровольческую армию, наступавшую на Курск-Орёл. Летом - осенью 1919 г. Добровольческая армия (40 тыс. чел.) под командованием генерала В. Май-Маевского, стала главной силой в походе Деникина на Москву.

  В начавшемся 3 июля 1919 наступлении Вооруженных сил юга России на Москву Добровольческой армии отводилась роль главной ударной силы – она должна была овладеть Курском, Орлом и Тулой и захватить советскую столицу; к этому времени в ее рядах находилось более 50 тыс. штыков и сабель. В июле-октябре 1919 добровольцы заняли Центральную Украину (31 августа пал Киев), Курскую и Воронежскую губернии и отразили августовское контрнаступление большевиков. Пиком их успехов стало взятие 13 октября Орла. Однако из-за тяжелых потерь и насильственной мобилизации, боеспособность армии осенью 1919 значительно снизилась.

  После неудачного наступления на Москву, летом-осенью 1919 года, основные силы добровольцев были разгромлены. 27 ноября Деникин сместил Май-Маевского; 5 декабря Добровольческую армию вновь возглавил П. Врангель. В конце декабря войска советского Южного фронта рассекли ее на две части; первой пришлось отступить за Дон, второй – в Северную Таврию. 3 января 1920 она фактически прекратила свое существование. Однако Добровольческий корпус, как боевая единица сохранился, и не был уничтожен. С непрерывными боями корпус отступил в марте 1920 года, к порту Новороссийск. Там Добровольческий корпус приоритетно, благодаря распоряжению главкома ВСЮР генерал-лейтенанта А.Деникина, и железной выдержке своего командира, генерал-лейтенанта А. Кутепова, погрузился на суда, и прибыл в Крым, оставшийся белым, благодаря удачно организованной обороне его перешейков, войсками генерал-майора Я. Слащёва. Добровольческий корпус в Крыму составил мощный костяк Русской Армии, для преемника генерала Деникина на посту белого главнокомандующего - генерала П. Врангеля...

  Рутыч Н.Н. Биографический справочник высших чинов Добровольческой армии . М., 1997
  Бутаков Я.А. Добровольческая армия и вооруженные силы Юга России: концепции и практика государственного строительства . Автореф. М., 1998
  Цветков В.Ж. Белые армии Юга России . М., 2000, т. 1
  Карпенко С.В. Бесприютная армия (декабрь 1917 г. – апрель 1918 г. ) – Новый исторический вестник, 2000, № 1
  Федюк В. П. Кубань и Добровольческая армия: истоки и сущность конфликта. – В кн. Гражданская война в России: События, мнения, оценки. М., 2002

  Уважаемая камрадесса выложила на обозрение ссылку, на одну из глав книги А.Бушкова "Красный монарх", посвящённую той смуте, которая была в России в 1918-м.

  Материал крайне интересный и познавательный. Оставляю в своих закладках и рекомендую к прочтению всем, кто пытается понять тот непростой и запутанный период нашей истории...

  Сто лет назад в России разгоралось пламя Гражданской войны. Именно тогда, в начале лета 1918 года, вооруженное противостояние, прежде сосредоточенное на юге, в казачьих областях, перекинулось на всю страну. Об этапах становления Красной армии мы уже писали. А за что воевали белые? За «веру, царя и Отечество»? Или за помещиков и капиталистов?

  Добровольческая армия, основная военная сила Белого движения на юге. Январь 1918 года/ru.wikipedia.org

  На эти вопросы большинство из наших сограждан едва ли ответят с ходу, хотя за последние четверть века и вышло немало трудов по истории Белого движения, в которых оно рассматривалось с иных, нежели в советское время, позиций. О начальном этапе Гражданской войны мы говорим с доктором исторических наук доцентом Санкт-Петербургского госуниверситета Александром Пученковым.
  

  Александр Сергеевич, одни считают точкой отсчета Гражданской войны Октябрьскую революцию, другие - разгон Учредительного собрания. Кто-то вообще уверен, что все началось с Февральской революции... Что скажете?

  Мой ответ - с корниловского мятежа в августе 1917 года, после которого армия начинает четко разделяться на две силы: на будущих белых и красных.

  Белые - это в первую очередь офицеры. Они не могли простить Керенскому ни его предательского поведения по отношению к верховному главнокомандующему Лавру Корнилову (обещал поддержать - и в результате объявил изменником), ни всех тех «демократических реформ» в армии, которые произошли после Февральской революции. В армии было упразднено единоначалие, солдаты перестали подчиняться офицерам, что привело к анархии.

  Офицеры оказались совершенно бесправны, и надежда у них была только на одного человека - Лавра Корнилова, пользовавшегося поистине общероссийской известностью. Его программа в особых разъяснениях не нуждалась. Он был, как сегодня бы сказали, «бренд». И если человек называл себя корниловцем, то по умолчанию это означало, что он за сильную Россию, за сильную армию, против безответственной социалистической демагогии, за продолжение войны до победного конца...

  Корниловский мятеж, как известно, окончился неудачей. Корнилов и генералы, поддержавшие его, - Марков, Лукомский, Романовский, Деникин - в ожидании суда оказались в тюрьме города Быхова. В историю этот эпизод вошел как «Быховское сидение». Заключение было весьма условным: охрану осуществлял Текинский конный полк - фактически личный конвой Корнилова, фанатично преданный ему.

  Принято считать, что именно там, в Быхове, и зародилась «белая идея». Среди генералов шли постоянные дебаты: продолжать или нет дело Корнилова. И единодушно решили - продолжать. Генерал Марков уже тогда - обратите внимание: у власти еще Керенский, а вовсе не большевики, - предложил собрать армию из добровольцев.

  Генералы в Быхове первыми «вычислили», что власть Керенского скоро падет и его место неминуемо займут большевики-ленинцы, которые точно устроят самосуд над корниловцами. Поэтому вести с ними, большевиками, борьбу придется только штыками.

  То есть психологическая готовность к Гражданской войне у будущих белых была. Именно оскорбленные и отчаявшиеся офицеры стали основой движения, они ощущали себя носителями правды, которая должна распространиться в масштабах всей страны. Знаменитый монархист Василий Шульгин определил это так: «Офицерство - спинной мозг Белого движения».

  В Быхове родилась и политическая программа Корнилова: сначала - разгром большевиков, только после этого - созыв Учредительного собрания, которое объявит будущую форму правления Российского государства. И самое главное: пока она не предрешена.

  Почему так важна была идея непредрешения? Ведь большинство офицеров явно были монархистами по своему мировоззрению, присягали «царю и Отечеству»...

  Все это так, но генералам-корниловцам было очевидно, что любая апелляция к Романовым нелепа, она станет худшей антирекламой Белого движения. Большевики и без того выиграли громадное количество очков в политической борьбе, выставляя белых сторонниками восстановления в России монархии и возвращения династии Романовых. Однако ни одна из серьезных антибольшевистских политических структур Гражданской войны не заявляла о том, что воюет во имя подобных целей.

  Генерал Алексеев говорил: «Мы к монархии идем безусловно. Но тот, кто, подобно мне, на протяжении полутора лет имел возможность ежедневно видеть государя Николая II и работать с ним, тот не может быть убежденным приверженцем монархии».

  Что же касается республиканской формы правления, то она для офицеров была совершенно неприемлемой: ее дискредитировал Керенский. Все то, что началось с марта 1917 года, офицеры называли одним собирательным понятием - «керенщина», ассоциируя с ним ужас и хаос. Республика «от большевиков» - вообще катастрофа...

  Каков же был идеал? Когда у Деникина спрашивали, какую бы власть белые хотели видеть в России, он отвечал: в лучшем варианте - конституционную монархию наподобие английской. И, конечно, «единое и неделимое» государство в границах 1914 года.

  Что составляло основу политического мировоззрения Белого движения? Желание видеть страну сильным игроком на европейской политической арене, выступающим в роли мудрого и справедливого арбитра. Государство с крепкими законами, с которыми все бы считались. Отсюда и главный лозунг Белого движения: «Великая, Единая и Неделимая Россия», логично противопоставляемый интернационализму большевиков.

  Вернемся к тому, как все начиналось. Итак, недовольные офицеры по всей России и кучка заговорщиков-арестантов в Быхове. Что дальше?

  Уже там было достигнуто решение о том, где будет база Белого движения. Атаман Всевеликого войска Донского Алексей Каледин, еще в сентябре 1917 года открыто объявивший себя «убежденным корниловцем», пообещал генералам приют на Дону.

  Надо понимать, что тогда, осенью 1917 года, никто из рядовых обывателей не был настроен на Гражданскую войну. Да, были столкновения в Петрограде и Москве, связанные с приходом к власти большевиков, но от них было еще очень далеко до широкомасштабной междоусобицы. Корнилов же воспринимался именно как «поджигатель войны». И нигде, кроме как на Дону, он не получил бы приют.

  Почему же именно Дон? Очень просто - там казачество. Оно всегда было верной опорой царского строя, а после февраля 1917 года последовательно выступало наиболее консервативной силой общества. Идеологи белых надеялись, что казачество станет основой будущей армии. Так и случилось, хотя и не сразу. Василий Шульгин отмечал в своей книге «1919 год»: «На офицерских костях контрреволюционного бульона было не сварить. Его удалось сварить только тогда, когда на кости Белого движения легло казачье мясо»...

  Когда к власти пришли большевики, «быховские сидельцы» бежали на Дон. Пробирались инкогнито, под чужими фамилиями и в чужом обличье, поскольку, если бы революционные солдаты их узнали, то мгновенно бы растерзали.

  На Дону генералы ожидали встретить теплый прием, но оказалось совсем иначе. Как только просочились слухи, что «корниловцы» бежали на Дон, советская власть пригрозила Каледину «крестовым походом». Казаки в своей массе в тот момент надеялись переждать: они ощущали себя отдельным народом и считали, что казачьи интересы главнее общероссийских. Мол, большевики далеко, на Дону - своя жизнь. С Дона выдачи нет: генералов мы не выдадим, но и не дадим им тут хозяйничать.

  Сами белогвардейцы считали днем начала своей борьбы 15 ноября 1917 года, когда приехавший в город Новочеркасск, столицу Всевеликого войска Донского, генерал Михаил Алексеев, один из наиболее авторитетных военачальников русской армии, обнародовал воззвание. В нем он призвал офицеров, не признающих советскую власть, пробираться к нему на Дон. Заметим: это произошло спустя всего восемь дней после большевистского переворота в Петрограде.

  Принципиально важно, что Корнилов приехал на Дон на три недели позже Алексеева. Поэтому в окружении последнего считали, что Корнилов «прибыл на все готовое» - когда костяк армии был уже сформирован, а свой самый отчаянный этап она преодолела.

  На первых порах вокруг Алексеева были всего несколько десятков офицеров, и подмога прибывала очень медленно. В день в будущую армию приезжали и записывались не более 70 - 80 человек. Главным образом, офицеры, были еще юнкера и студенты, мечтавшие о подвигах во имя спасения России. Денежного содержания не было, впрочем, люди идеи не считали это главным.

  Боевое крещение алексеевцы приняли в ходе ноябрьских боев в Ростове, когда большевики попытались поднять там восстание. В декабре 1917 года формирующуюся армию официально назвали Добровольческой. Из нескольких рассматриваемых вариантов выбрали этот, поскольку он наиболее отвечал сути: в армии в тот момент не было людей, служивших в ней по принуждению. Именно тогда появилась ее первая и главная эмблема: нашитый на рукаве трехцветный (как национальный флаг) уголок.

  - Велика ли была армия, собранная Корниловым и Алексеевым?

  По своей численности она была ничтожна - всего около трех тысяч человек. Горстка. По сути, одна шестая от штата кадровой дивизии русской армии времен Первой мировой войны. Притом что офицерской корпус русской армии насчитывал в то время 280 тыс. человек! То есть под знамена Алексеева встал только каждый сотый офицер. Хотя большевики и объявили: мол, офицеры по определению - «золотопогонники», контрреволюционеры...

  Но по своим задачам это действительно была государственная армия. Ее штаб сравнивал миссию армии с ополчением Минина и Пожарского - так говорилось в воззвании, появившемся в конце 1917 года. Армия считала себя верной союзническому долгу по отношению к Антанте, внеклассовой и представляющей карательную силу, которая избавит всю страну от «всероссийской чумы» - большевизма. И хотя социальный состав Белого движения был очень узкий, оно хотело говорить от имени всех слоев населения.

  Тем временем в январе 1918 года Дон стал стремительно большевизироваться, что совершенно справедливо описано в романе «Тихий Дон». Триумфальное шествие советской власти - это вовсе не выдумки советских историков. Проповеди Корнилова и Алексеева не встречали большого сочувствия.

  Оставаться на Дону добровольцам было смертельно опасно. Каледин считал бегство с территории своего войска позором и от отчаяния в конце января застрелился. Перед смертью он произнес знаменитую фразу: «Поменьше болтовни, господа, ведь от нее Россия погибла»...

  - И Добровольческая армия уходит с Дона?

  Да, это происходит в феврале 1918 года. Куда она шла? «За синей птицей» - так охарактеризовал поход в письме близким генерал Алексеев. Маршрут был простой: Ростов - Екатеринодар, цель - обретение базы на Кубани. Вожди армии жили надеждой, что кубанское казачество поддержит ее и даст приют. На Кубани можно будет выждать время в надежде на антикоммунистический взрыв в Советской России.

  В белогвардейской историографии этот поход будут потом оценивать как легенду, как святую страницу борьбы «белых рыцарей» за спасение России. Тех, кто участвовал в том походе, назовут «первопоходниками». Впрочем, и лидеры белых с самого начала пытались обозначить его как своего рода религиозное действо: крошечный отряд праведников, над которым реет знамя национальной России.

  В страшную непогоду (а весна в тех краях в 1918 году выдалась крайне холодной и снежной), зачастую форсируя вброд речки с ледяной водой, Добровольческая армия с тяжелыми боями пробивалась через отряды красных. Станицы боялись принимать добровольцев - неминуемо последовала бы месть большевиков.

  Рассказывая об одном из боев, генерал Марков поведал о снежной метели и ледяной корке, покрывшей шинели и фуражки белогвардейцев. Сестра милосердия, слушавшая рассказ, воскликнула: «Да ведь это же настоящий Ледяной поход!». Это определение закрепилось за ним навсегда, став более известным, чем Первый Кубанский или Корниловский.

  По всей логике, армия должна была погибнуть, и в том, что она уцелела, белогвардейцы видели промысел Божий, благословение на миссию спасения России. Они рассуждали примерно так: «Если мы выжили в Ледяном походе, значит, наше дело нужно для Отечества».

  В Екатеринодаре, куда направлялась армия, у власти стояло антибольшевистское кубанское правительство атамана Филимонова. Но уже на подходе добровольцы узнают, что оно пало и в городе правят большевики. Цель операции потеряна, и Корнилов принимает отчаянное решение: «Черт с ним, все равно идем на Екатеринодар, попытаемся его взять». Тогда у Добровольческой армии хотя бы появится своя земля, она не будет «приживальщиком» у казаков. И как только о победе станет известно всем, придет подмога - казаки и офицеры...

  А дальше происходит то, что участники похода восприняли как чудо. В кубанских степях добровольцы встретили кубанский правительственный отряд генерала Покровского, одного из первых русских военных авиаторов и, по утверждению современников, человека отчаянно жестокого. Вместе вооруженные отряды насчитывают шесть тысяч человек. Это давало надежду на успех штурма.

  - Но Екатеринодар взять не удалось, Корнилов нелепо погиб от прямого попадания снаряда...

  Большевики обладали серьезным перевесом в силах. Кроме того, по их призыву весь город встал на защиту. Они убедили жителей, что если в Екатеринодар войдут корниловцы, они устроят резню. В уже, по сути, начавшейся Гражданской войне и белые, и красные пленных действительно не брали, а перед смертью подвергали своих жертв страшным мучениям.

  Известна фраза Корнилова: «Мы уходим в поход, и я приказываю: пленных не брать. Ответственность за этот приказ перед Богом и русским народом я принимаю на себя». Кроме того, и держать пленных было негде: тыла у армии не существовало.

  Первый штурм Екатеринодара красные успешно отбили. Потери белых были чудовищными. Вечером Корнилов заявляет на совещании, что положение очень тяжелое, но он не видит иного выхода, как идти на следующий день на новый штурм. «Я сам поведу армию вперед», - обещает Корнилов и добавляет, что для него есть только два выхода - либо он победит, либо пустит себе пулю в лоб. А через несколько часов, ранним утром 13 апреля 1918 года, он погибает...

  Многие из мемуаристов, фанатично преданных памяти белого вождя, признают: при повторном штурме малочисленная Добровольческая армия, вероятнее всего, полегла бы под стенами Екатеринодара. И парадоксальным образом символ и знамя белой идеи - генерал Корнилов - собственной гибелью спас свое детище. Значение его фигуры для белой борьбы было выражено известными строчками эмигрантского поэта Ивана Савина: «Мы и живые безжизненны, Он и безжизненный - жив». Ни Колчак, ни Деникин, ни Юденич не были символами белой борьбы в той мере, какой им был Корнилов...

  Деникин, сменивший Корнилова на посту командующего, принимает единственное верное решение: отводит остатки войск от Екатеринодара. Несколько суток армия была на волоске от гибели, спасаясь от преследования большевиков. Были дни, когда она металась, как мышь в мышеловке, но тем не менее смогла выскользнуть. В немалой степени этому помогла и беспечность красного командования, посчитавшего, что разбитая под Екатеринодаром «офицерская банда», как они выражались, уже не представляет опасности.

  Помогло белым и то, что на Дону начались антибольшевистские восстания. И те же самые казаки, которые совсем недавно с проклятиями прогоняли белогвардейцев с Дона, теперь просили их прийти на помощь. Рассказывают, что когда Алексеев услышал об этой мольбе казаков, он встал на колени, перекрестился и сказал: «Смилостивился Бог. Прозревает Россия»...

  Происходит и еще одно стечение обстоятельств: с румынского фронта к добровольцам прибывает бригада под командованием полковника Дроздовского. Это были блестяще экипированные и вооруженные офицеры, которые пробирались к Корнилову.

  Однако не все было так благостно. Новый атаман, пришедший к власти на освобожденном от большевиков Дону, Петр Краснов, заявляет о своей ориентации на Германию. В отдельных районах Таганрога, Ростовской области уже находились немецкие полки, пришедшие туда по Брестскому миру. Немцы цинично грабят край, но щедро помогают Краснову оружием и боеприпасами, которые тот передает добровольцам.

  Происходит странная вещь: Добровольческая армия заявляет, что воюет на стороне Антанты, но в то же время живет за счет той помощи, которую получает от Краснова, а тот в свою очередь - от немцев. Не случайно армию тогда часто называли «котом», то бишь сутенером...

  - Вы только что говорили, что вопросы денег были для идейного Белого движения делом второстепенным...

  Но без материальной поддержки Добровольческая армия существовать все же не могла. Помогали казачьи правительства, но очень скудно. Оклады белых офицеров были до крайности мизерные. Деникин говорил, что армия воюет за Россию и ради этого надо потерпеть. В полном соответствии со своими убеждениями он даже ходил в заплатанных штанах и очень этим гордился.

  Вот и получалось: с одной стороны, добровольцы оценивали себя как нищенствующих рыцарей печального образа, служащих России и готовых жертвовать всем ради нее, а с другой, рассуждали так: раз нам платят ничтожное жалованье, значит, мы имеем моральное право облагать данью население, которое освобождаем от большевиков. Недаром войска Деникина в народе нередко называли «грабьармией», и это было справедливо.

  Сегодня существует представление, что Белая армия существовала на деньги Антанты. Ничего подобного! Вплоть до самого конца 1918 года Антанта не испытывала антибольшевистского зуда. Для нее важнее всего было любой ценой вернуть Россию в ранг стран, продолжающих борьбу с Германией, восстановить восточный фронт, оттягивавший с Запада огромное количество немецких вооруженных сил. Поэтому поддержка белым от Антанты в 1918 году приходила урывками.

  Помогали белым политические организации антибольшевистского толка. По воспоминаниям офицеров, деньги привозили прямо в мешках. Советская власть утверждала, что Белую армию кормили богатеи. Опять-таки - неправда! Те самые «буржуи», которые отдавали все под угрозой большевистского штыка, на Добровольческую армию готовы были жертвовать крохи. Они не верили, что она будет драться за их интересы. Они считали, что на юге - авантюра, которая вот-вот захлебнется...

  Однако, если отвлечься от материального аспекта, Белому движению помогли... сами большевики. Если бы не их политика, то Гражданская война, возможно, так бы и осталась локальной, в пределах казачьих областей юга России. Потому что население в основной своей массе к власти большевиков отнеслось нейтрально-положительно. Но затем они, строя свой новый мир, начали делать шаги, для многих совершенно не приемлемые.

  Например, приложили громадные усилия, чтобы толкнуть офицеров в стан Белой армии - ломая старую армию, упраздняя чины, звания и награды. Многих, и не только офицеров, особенно отвратило от большевиков заключение ими Брестского мира, что было воспринято как национальная измена. Немало людей посчитали, что в новом обществе им будет просто не выжить. На юге большевики допустили роковую ошибку, затеяв передел казачьей земли. Именно это обстоятельство и явная ставка на иногородних как на опору советской власти в регионе и заставили казаков взяться за оружие...

  Между тем Добровольческая армия получила необходимую передышку и вскоре продолжила борьбу, выступив в июне 1918 года во Второй Кубанский поход. Он закончился для белых успешно: они освободили от большевиков Северный Кавказ, а в 1919 году уже угрожали существованию советской власти во всероссийском масштабе.

  Однако к тому времени на смену добровольцам, готовым жертвовать всем, пришла уже массовая армия, которую набирали в добровольно-принудительном порядке. И от былой идейности «первопоходников» оставалось очень мало. «Сегодня белые, а завтра красные - они бесцветные по существу», - писал в то время Игорь Северянин.

  ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ АРМИЯ

  Осенью 1917 года, Россия скатывалась в общенациональный кризис: разгоралась крестьянская война, русская армия разлагалась. В это время в верхах военного командования, обеспокоенного исходом войны с Германией, зародилась идея создать в глубоком тылу армию из добровольцев, которая поддержала бы развалившийся фронт.

  30 октября 1917 года генерал Михаил Васильевич Алексеев , бывший начальник штаба верховного главнокомандующего (им был сам царь Николай II), признанный лидер "правых беспартийных" генералов, выехал из Петрограда на Дон для формирования вооруженных сил для борьбы одновременно с немцами и большевиками.

  

  ген.-л-т М.С. Пусовойтенко Николай II ген. от инфатерии М.В. Длексеев

  
  Одним из первых, кто начал организовывать военных для борьбы с большевиками стал генерал Михаил Васильевич Алексеев.

  

  Он родился в 3 (15) ноября 1857 года в Тверской губернии в семье солдата, который выслужился до офицерского чина. Михаил Алексеев сам 1873 году поступил вольноопределяющимся во 2-й гренадёрский Ростовский полк. После окончания Тверской классической гимназии и Московского пехотного юнкерского училища в 1876 году, была зачислен в 64-й пехотный Казанский полк в чине прапорщика. В составе этого полка участвовал в русско-турецкой войне 1877—1878 гг., во время русско-японской войны 1904—1905 гг. служил уже в чине генерал-квартирмейстера 3-й Маньчжурской армии. Первую мировую войну начал начальником штаба армий Юго-Западного фронта, в 1915 году - командир Западного фронта, затем начальник штаба при императоре, завершил войну - Верховным главнокомандующим Русской армии (11 марта 1917 — 21 мая 1917 года). Необходимо отметить, что Алексеев был среди тех, кто сыграл активнейшую роль в отречении императора. Он поддержал председателя Государственной думы Михаил Владимирович Родзянко и фактически склонял главнокомандующих фронтами поддержать идею отречения царя.

  

  Алексеев прошёл длинный путь от солдата до Верховного главнокомандующего. На посту Верховного пытался остановить дальнейший развал армии, выступал против Советов и солдатских комитетов в вооруженных силах, старался уберечь солдат от «агитаторов» и восстановить систему единоначалия. Однако разрушительные процессы, к запуску которых он сам приложил руку, уже нельзя было остановить. Алексеев был снят с поста Верховного главнокомандующего, когда резко высказался против «Декларации прав солдата», которую поддерживал Александр Фёдорович Керенский .

  

  Корниловский мятеж проходил с 25 по 30 августа 1917 года. Противниками выступали верховный главнокомандующий армией генерал Корнилов и премьер-министр Керенский . События тех дней находят больше вопросов, чем ответов. Официальная версия гласит о том, что генерал Корнилов поднял мятеж и пытался захватить власть. Он пытался сосредоточить власть в своих руках, чтобы стать единственным правителем России, уничтожив плоды февральской революции. После подавления мятежа многие генералы были арестованы и заключены в Быховскую тюрьму.

  

  Группа арестованных генералов и офицеров во главе с Корниловым в период Быховского заточения. По номерам: 1. Л. Г. Корнилов; 2. А. И. Деникин; 3. Г. М. Ванновский; 4. И. Г. Эрдели; 5. Е. Ф. Эльснер; 6. А. С. Лукомский; 7. В. Н. Кисляков; 8. И. П. Романовский; 9. С. Л. Марков; 10. М. И. Орлов; 11. А. Ф. Аладьин; 12. А. П. Брагин; 13. В. М. Пронин; 14. прапорщик С. Ф. Никитин; 15. прапорщик А. В. Иванов; 16. И. В. Никаноров (Никоноров); 17. Л. Н. Новосильцев; 18. Г. Л. Чунихин; 19. И. А. Родионов; 20. И. Г. Соотс; 21. В. В. Клецанда. Осень 1917 года

  Уезжая, Алексеев знал, что сами казаки не пойдут водворять порядок в России, но свою территорию от большевиков защищать будут и тем самым обеспечат базу для формирования на Дону новой армии.

  2 ноября 1917 года М. В. Алексеев прибыл в Новочеркасск , и этот день был впоследствии отмечен участниками белого движения, как день рождения Добровольческой армии.

  Алексей Максимович Каледин на призыв Алексеева "дать приют русскому офицерству" выразил "принципиальное сочувствие", но, подталкиваемый левым, демократическим крылом своих сподвижников, намекнул, что центром новой "Алексеевской организации" лучше избрать Ставрополь или Камышин. Тем не менее, генерал Алексеев и его окружение осталось в Новочеркасске, прикрываясь принципом "с Дона выдачи нет".

  

  На Дон началась переброска юнкерских училищ из Киева и Одессы Политика Советской Власти усилила приток офицеров. Приказ Петроградского Военно-революционного комитета от 25 октября 1917 года гласил, что офицеры, которые "прямо и открыто" де присоединятся к революции, должны быть немедленно арестованы "как враги" после чего многие офицеры из Петрограда и Москвы поодиночке и группами отправились на Дон.

  Прибывшие располагались в Новочеркасске, в лазарете № 2 на углу Барочной и Платовского проспекта. За ноябрь удалось собрать отряд офицеров и роту юнкеров, кадет и гардемаринов, прибывших из Петрограда и Москвы. Эвакуированные Константиновское и Михайловское артиллерийские училища свели в одну батарею. Кроме того прибыли остатки Георгиевского полка под командованием полковника Кириенко, которые были сведены в одну Георгиевскую роту.

  Пехотная рота Добровольческой армии, сформированная из гвардейских офицеров. Январь 1918

  Когда в конце ноября 1917 года в Ростове началось выступление рабочих и красногвардейцев, поддержанное десантом моряков-черноморцев, донской атаман А. М. Каледин не смог противопоставить ему реальные силы: казачьи и солдатские полки держали нейтралитет. Единственной боеспособной частью оказалась "Алексеевская организация" - сводно-офицерская рота (до 200 человек), юнкерский батальон (свыше 150 человек), Михайловско-Константиновская батарея (до 250 человек) и Георгиевская рота (до 60 человек). Возглавил эти части и повел в бой гвардии полковник князь Хованский. С 26 ноября по 1 декабря шли бои с переменным успехом, пока не собрался Войсковой Круг и принудил казачьи части подавить выступление в Ростове, что и было сделано 2 декабря 1917 года.

  Новый этап начался, когда на Дон 6 декабря 1917 года прибыл генерал Лавр Георгиевич Корнилов , очень популярный среди офицерского состава.

  

  Приток добровольцев увеличился. Генерал А. И. Деникин впоследствии писал: "В нашу своеобразную Запорожскую Сечь шли все, кто действительно сочувствовал идее борьбы и был в состоянии вынести ее тяготы". Все же социальный состав "добровольцев" имел свои особенности. В 1921 году М. Лацис охарактеризовал его: "Юнкера, офицеры старого времени, учителя, студенчество и вся учащаяся молодежь — ведь это все в своем громадном большинстве мелкобуржуазный элемент, а они-то и составляли боевые соединения наших противников, из нее-то и состояли белогвардейские полки". Особо важную роль среди этих элементов играло офицерство.

  

  
  

  7. Офицер Артиллерийской генерала Дроздовского бригады
  8. Офицер 2-го Офицерского стрелкового генерала Дроздовского полка
  9. Офицер 2-го Конного генерала Дроздовского полка
  10. Унтер-офицер 1-го Конного генерала Дроздовского полка
  11. Офицер Алексеевского артиллерийского дивизиона (1920)
  12. Офицер Партизанского генерала Алексеева пехотного полка (1919)

  

  1. Варианты нарукавных знаков Корниловских ударных полков и Артиллерийской генерала Корнилова бригады
  2. Варианты "национального" шеврона и корниловский "ударный" шеврон
  3. Варианты нарукавных знаков 2-го Конного генерала Дроздовского полка (1919—1920)

  Перед Первой мировой войной русский офицерский корпус был всесословным. Касты не было, но обособленность была. За войну офицерский корпус вырос примерно в пять раз. Кадровые офицеры к 1917 году занимали посты не ниже командира полка или батальона, все низовые звенья занимали офицеры военного времени, подавляющее большинство которых составляли выходцы из крестьян. Ряд современников считал, что качество офицерства улучшилось. "В то время как прежде сюда шли отщепенцы средней школы, — война послала в школы и юриста, и инженера, и агронома, и студента, народного учителя, чиновника и даже бывшего "нижнего чина" с георгиевскими отличиями. Война их всех соединила в одну семью, а революции дала ширь и простор благородным навыкам и размашистой, молодой энергии". Специфика профессии способствовала подбору на офицерские посты людей охранительной, патриотической направленности. Часть офицерского корпуса, как известно, перешла на сторону большевиков, но среди тех, которые устремились на Дон 80% по своим политическим взглядам были монархистами.В целом по определению Антона Ивановича Деникина , вызрело и сформировалось самостоятельное "военно-общественное движение" .

  

  Формирование все же шло туго. Призвать офицеров-фронтовиков оставить ряды старой армии ради армии Добровольческой означало открыть фронт немцам. Рассчитывать приходилось на тыл, на отпускников, на выздоровевших раненых.

  Меж тем в декабре 1917 года из Киева на Дон прибыл Корниловский ударный полк во главе с полковником М. О. Неженцевым. Собранные в Новочеркасске офицеры были сведены в 1-й Новочеркасский батальон. В Ростове из офицеров генерал Черепов создал 2-й Ростовский офицерский батальон; здесь же полковник Гершельман формировал кавалерийский дивизион.

  Официально о создании Добровольческой армии и об открытии записи в нее было объявлено 24 декабря 1917 года. 25 декабря в командование армией вступил Л. Г. Корнилов .

  Создавалась своя артиллерия. Она состояла из трех батарей. Одну батарею "украли" у 39-й пехотной дивизии на станции Торговой, 2 орудия взяли на складе в Новочеркасске для отдания почестей погибшим в боях за Ростов и затеряли, и одну батарею купили у казаков за 5 тыс. рублей".

  14 января 1918 года из-за "полевения" Донского правительства центр формирования Добровольческой армии был перенесен в Ростов. Здесь уже шло формирование 3-го Ростовского офицерского батальона и ростовского добровольческого полка, состоявшего, в основном, из ростовских студентов. Командовал полком генерал Боровский. Кроме того прибыли "дивизион смерти" Кавказской кавалерийской дивизии полковника Ширяева и кавалерийский отряд полковника Глазенапа.

  Не закончив формирования, армия (если ее можно было так назвать) сразу же по переходу в Ростов ввязалась в бои, прикрывая город с запада от революционных частей, посланных на подавление "калединщины". Бои показали, что "в большинстве подобрались высоко доблестные командиры..." а рядовой состав отличался стойкостью и беспощадностью.

  

  В январе-феврале 1918 года стало ясно, что казачество "добровольцев" не поддерживает и настроено в лучшем случае нейтрально. Местные антибольшевистские отряды — "партизаны" — состояли из новочеркасских студентов, реалистов, гимназистов, семинаристов и юнкеров. Казаков в них были единицы.

  После самоубийства генерала А. М. Каледина антибольшевистские силы на Дону практически оказались в окружении. Не имея конкретного плана, куда идти, командование армии маневром выскользнуло из кольца и вывело армию.

  В станице Ольгинской было решено двигаться на Кубань, где тоже шло формирование добровольческих отрядов. Добровольческая армия двинулась в легендарный 1-й Кубанский или "Ледовый" поход.

  

  

  До начала кубанского похода потери Добрармии составили 1½ тыс. человек, в том числе убитыми — не менее трети.

  22 февраля 1918 г. под натиском красных войск части Добрармии оставили Ростов и двинулись на Кубань. Начался знаменитый «Ледяной поход» (1-й Кубанский) Добровольческой армии (3200 штыков и сабель) от Ростова-на-Дону до Екатеринодара с тяжёлыми боями в окружении 20-ти тысячной группировки красных войск под командованием Ивана Лукича Сорокина.

  

  Генерал М. Алексеев сказал перед походом:

  В ауле Шенжий к Добровольческой армии 26 марта 1918 присоединился 3-тысячный отряд Кубанской Рады под командованием генерала Виктора Леонидовича Покровского .

  

  Общая численность Добровольческой армии возросла до 6 тыс. бойцов.

  27—31 марта (9—13 апреля) Добровольческая армия предприняла неудачную попытку взять столицу Кубани — Екатеринодар, в ходе которой Главнокомандующий генерал Корнилов был убит случайной гранатой 31 марта (13 апреля) , а командование частями армии в тяжелейших условиях полного окружения многократно превосходящими силами противника принял генерал Деникин, который смог в условиях непрекращающихся боёв на все стороны вывести армию из-под фланговых ударов и благополучно выйти из окружения на Дон.

  

  Это удалось во многом благодаря энергичным действиям отличившегося в бою в ночь со 2 (15) на 3 (16) апреля 1918 г. при пересечении железной дороги Царицын-Тихорецкая командира Офицерского полка Генерального штаба генерал-лейтенанта С. Л. Маркова.

  Армию так и не удалось развернуть хотя бы до численности полнокровной дивизии. "Всенародное ополчение не вышло...", — писал А. И. Деникин, сетуя на то, что "панели и кафе Ростова и Новочеркасска были полны молодыми и здоровыми офицерами, не поступившими в армию". Налицо было чуть больше 3800 штыков и сабель. Три офицерских батальона свели в офицерский полк под командованием генерала Сергея Леонидовича Маркова , "георгиевцев" влили в Корниловский полк, недоформированный Ростовский полк — в юнкерский батальон.

  

  

  Присоединившиеся к армии донские партизаны составили партизанский полк под командованием генерала А. П. Богаевского.

  

  Свергнуть большевистский режим такими силами было, естественно невозможно, и "добровольцы" ставили себе задачу сдерживать напор неорганизованного пока еще большевизма и тем самым дать время "окрепнуть здоровой общественности и народному самосознанию". Прозрения, на которое надеялись "добровольцы", — увы! — Не наступило...

  Малочисленные, но стройные полки уходили в задонские степи. Впереди был поход, каждый бой в котором был ставкой на жизнь или смерть. Впереди было отчаянное и кровавое казачье восстание, давшее "добровольцам" массовую поддержку, впереди был поход на Москву, и было отступление к Черному морю.

  

  Новороссийск, Крым, Таврия, эмиграция... Впереди была "белая легенда" и тот обыденный марш, когда колонна Офицерского полка попала под дождь, а потом под ледяной ветер и предстала внезапно перед соратниками закованной в ледяные доспехи, которые ослепительно сияли под лучами неожиданно проглянувшего солнца...

  

  
  

  Как создали Добровольческую армию

  100 лет назад, 7 января 1918 года, в Новочеркасске для борьбы с большевиками была создана Добровольческая армия. Смута в России набирала обороты. Красные, белые, националисты формировали свои войска, вовсю хозяйничали различные бандформирования. Запад готовился к расчленению убитой Российской империи.

  
  Армия получила официальное название Добровольческой . Данное решение было принято по предложению генерала Лавра Корнилова, который стал её первым главнокомандующим. Политическое и финансовое руководство возлагалось на генерала Михаила Алексеева. Штаб армии возглавил генерал Александр Сергеевич Лукомский .

  

  В официальном воззвании штаба, опубликованном через два дня, говорилось: «Первая непосредственная цель Добровольческой армии — противостоять вооруженному нападению на юг и юго-восток России. Рука об руку с доблестным казачеством, по первому призыву его Круга, его правительства и войскового атамана, в союзе с областями и народами России, восставшими против немецко-большевистского ига, — все русские люди, собравшиеся на юге со всех концов нашей Родины, будут защищать до последней капли крови самостоятельность областей, давших им приют и являющихся последним оплотом русской независимости». На первом этапе в Добровольческую армию записалось около 3 тыс. человек, более половины из них составляли офицеры.

  

  Из истории

  В условия полного разложения старой армии генерал Михаил Алексеев решил попробовать сформировать новые части вне состава прежней армии на добровольном принципе.

  100 лет назад была создана Добровольческая армия, которая ориентировалась на борьбу с большевиками и союзников России по Антанте. Демобилизация русской армии привела к тому, что миллионы солдат и около 400 тыс. офицеров были освобождены от службы. Понятно, что это событие не могло остаться без последствий. Должны были появиться люди, которые попробуют организовать военных в своих интересах. Благо недостатка в военачальниках, имеющих огромный организационный и боевой опыт, не было.

  

  Вверху: Корнилов, Деникин, Колчак, Врангель Внизу: Каппель, Марков, Шкуро, Краснов

  

  Вверху: Дроздовский, Юденич, Миллер Внизу: Дитерикс, Келлер, Кутепов

  Одним из первых, кто начал организовывать военных для борьбы с большевиками стал генерал Михаил Васильевич Алексеев. Он родился в 3 (15) ноября 1857 года в Тверской губернии в семье солдата, который выслужился до офицерского чина. Михаил Алексеев сам 1873 году поступил вольноопределяющимся во 2-й гренадёрский Ростовский полк. После окончания Тверской классической гимназии и Московского пехотного юнкерского училища в 1876 году, была зачислен в 64-й пехотный Казанский полк в чине прапорщика. В составе этого полка участвовал в русско-турецкой войне 1877—1878 гг., во время русско-японской войны 1904—1905 гг. служил уже в чине генерал-квартирмейстера 3-й Маньчжурской армии. Первую мировую войну начал начальником штаба армий Юго-Западного фронта, в 1915 году - командир Западного фронта, затем начальник штаба при императоре, завершил войну - Верховным главнокомандующим Русской армии (11 марта 1917 — 21 мая 1917 года). Необходимо отметить, что Алексеев был среди тех, кто сыграл активнейшую роль в отречении императора. Он поддержал председателя Государственной думы М. В. Родзянко и фактически склонял главнокомандующих фронтами поддержать идею отречения царя.
  Алексеев прошёл длинный путь от солдата до Верховного главнокомандующего. На посту Верховного пытался остановить дальнейший развал армии, выступал против Советов и солдатских комитетов в вооруженных силах, старался уберечь солдат от «агитаторов» и восстановить систему единоначалия. Однако разрушительные процессы, к запуску которых он сам приложил руку, уже нельзя было остановить. Алексеев был снят с поста Верховного главнокомандующего, когда резко высказался против «Декларации прав солдата», которую поддерживал Керенский.

  До Октябрьской революции Алексеев жил в Петрограде, занимаясь организацией ядра новой армии - «Алексеевской организации», которая должна была противостоять «надвигающейся анархии и немецко-большевистскому нашествию». После падения Временного правительства, Алексеев опасаясь ареста, выехал в Ростов-на-Дону. На Дону, под прикрытием казаков, пока нейтральной силы, он планировал организовать ядро армии для борьбы с большевиками. В это время правительство Войска Донского во главе с генералом А. М. Калединым, в связи с известием о вооружённом восстании в Петрограде, ввело на Дону военное положение, взяло на себя всю полноту власти и ликвидировало все Советы в городах Донской области.

  Алексеев был крупнейшим военным деятелем России: во время Русско-японской войны — генерал-квартирмейстер 3-й Маньчжурской армии; в годы Первой мировой войны — начальник штаба армий Юго-Западного фронта, главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта, начальник штаба Верховного главнокомандующего. Во время Февральской революции 1917 г. выступил за отречение Николая II от престола и своими действиями во многом способствовал падению самодержавия.

  

  То есть был видным февралистом-революционером, и отвечал за последующий развал армии, страны и начало смуты и гражданской войны.
  Правое крыло февралистов-западников, уничтожив «старую Россию» — надеялось создать «новую Россию» - создание «демократической», буржуазно-либеральной России с господством класса собственников, капиталистов, буржуазии и крупных землевладельцев - то есть развитие по западной матрице. Россию хотели сделать частью «просвещенной Европы», похожей на Голландию, Францию или Англию. Однако надежды на это быстро рухнули. Февралисты сами открыли ящик Пандоры, разрушив все скрепы (самодержавие, армию, полицию, старую законодательную, судебную и карательную систему), которые сдерживали долго копившиеся в России противоречия и разломы. События начинают развиваться по плохо прогнозируемому сценарию стихийного бунта, русской смуты, с усилением радикальных левых сил, требующих нового проекта развития и коренных перемен. Тогда февралисты сделали ставку на «твердую руку» — военную диктатуру.

  

  Однако мятеж генерала Корнилова провалился. А режим Керенского окончательно похоронил все надежды на стабилизацию, фактически сделав всё, чтобы большевики просто взяли власть, почти без сопротивления. Однако класс собственников, буржуазия, капиталисты, их политические партии - кадеты, октябристы, не собирались сдаваться. Они начали создавать свои вооруженные силы, чтобы вернуть власть силой и «успокоить» Россию. При этом они надеялись на помощь Антанты - Франции, Англии, США, Японии и т.д.
  Часть генералитета, которая ранее решительно выступила против режима Николая II и самодержавия (Алексеев, Корнилов, Колчак и т. д.), и надеялась занять ведущие места в «новой России», была использована для создания т. н. Белой армии, которая должна была вернуть власть прежним «хозяевам жизни».

  

  В итоге белые, националисты-сепаратисты и интервенты разожгли в России страшную гражданскую войну, которая унесла миллионы жизней. «Белыми» стали собственники, буржуазия, капиталисты, землевладельцы, их политическая надстройка - либерально-демократические, буржуазные партии и движения (всего несколько процентов вместе с окружением и обслугой от населения России). Понятно, что сами холеные богачи, промышленники, банкиры, адвокаты и политики воевать не умели и не желали. Они хотели вернуть «старую Россию», без царя, но с их властью — богатой и довольной жизнью кастой («хруст французской булки») над нищими и безграмотными народными массами.

  

  Воевать же подписали профессиональных военных - офицеров, которые после развала старой армии, массами слонялись по городам без дела, казаков, простодушных юношей - кадетов, юнкеров, студентов. После расширения масштабов войны уже пошла насильственная мобилизация бывших солдат, рабочих, горожан, крестьян.
  Также большие надежды были на то, что «Запад поможет». И хозяева Запада действительно «помогли» — разжечь страшную и кровавую гражданскую войну, в которой русские убивали русских. Активно подкидывали «дровишки» в костер братоубийственной войны - давали обещания вождям белых армий и правительств, поставляли оружие, боеприпасы и амуницию, предоставляли советников и т. д.

  

  

  Сами же уже поделили шкуру «русского медведя» на сферы влияния и колонии и вскоре приступили к разделу России, попутно осуществляя её тотальное разграбление.

  10 (23) декабря 1917 года председатель Совета министров и военный министр Франции Жорж Бенжамен Клемансо и заместитель министра иностранных дел Великобритании Роберт Сесил на совещании в Париже заключили тайное соглашение о разделе России на сферы влияния. Лондон и Париж сошлись на том, что отныне будут рассматривать Россию не в качестве союзника по Антанте, а как территорию для реализации своих экспансионистских замыслов. Были названы районы предполагаемых военных операций. В английскую сферу влияния вошли Кавказ, казачьи области Дона и Кубани, а во французскую — Украина, Бессарабия и Крым. Представители США формально не участвовали в совещании, но их держали в курсе переговоров, а в администрации президента Томас Вудро Вильсона в это же время созрел план экспансии на Дальний Восток и в Восточную Сибирь.

  

  Вожди Запада ликовали - Россия погибла, «русский вопрос» решен раз и навсегда! Запад избавился от тысячелетнего врага, мешающего установить полный контроль над планетой. Правда, наши враги в очередной раз просчитаются, Россия выживет и сможет восстановиться. Русские коммунисты победят и в итоге создадут новую русскую империю - СССР. Реализуют альтернативный проект глобализации - советский (русский), снова бросив вызов Западу и дав надежду человечеству на справедливый мировой порядок.

  Алексеевская организация

  Правое крыло февралистов-западников (будущие белые) и часть генералитета задумали создать новую армию. Предполагалось создать такую организацию, которая в качестве «организованной военной силы … могла бы противостоять надвигающейся анархии и немецко-большевистскому нашествию». Первоначально ядро такой организации попытались создать в столице. Генерал Алексеев прибыл в Петроград 7 октября 1917 года и начал подготавливать создание организации, в которой предполагалось объединить офицеров запасных частей, военных училищ и просто оказавшихся в столице. В нужный момент генерал планировал организовать из них боевые отряды.
  По свидетельству В. В. Шульгина, оказавшегося в октябре в Петрограде, он присутствовал на собрании, состоявшемся на квартире князя В. М. Волконского. Кроме хозяина и Шульгина, здесь присутствовали М. В. Родзянко, П. Б. Струве, Д. Н. Лихачёв, Н. Н. Львов, В. Н. Коковцев, В. М. Пуришкевич. То есть видные февралисты, которые ранее участвовали в свержении Николая Второго и разрушении самодержавия.

  

  Главный вопрос в начатом деле упирался в полное отсутствие средств. Алексеева «морально поддерживали», сочувствовали его делу, но деньгами делиться не спешили. К моменту Октябрьской революции организацию Алексеева поддерживало несколько тысяч офицеров, которые или проживали в Петрограде, или оказались по тем или иным причинам в столице. Но оказать дать бой большевикам в Петрограде почти никто не решился.

  Увидев, что в столице дело продвигается плохо и вскоре большевики могут накрыть организацию, Алексеев 30 октября (12 ноября) отдал приказ о переброске на Дон «желающих продолжать борьбу», снабжении их поддельными документами и деньгами на проезд. Генерал обратился ко всем офицерам и юнкерам с призывом встать на борьбу в Новочеркасск, куда и прибыл 2 (15) ноября 1917 г. Алексеев (и стоявшие за ним силы) планировал создать на части территории России государственность и армию, которые будут способны противостоять советской власти.

  Генерал от инфантерии М. В. Алексеев

  Алексеев направился в Атаманский дворец к герою Брусиловского прорыв генералу А. М. Каледину. Летом 1917 года Большим войсковым кругом Донского казачьего войска Алексей Каледин был избран Донским войсковым атаманом. Каледин стал первым выборным атаманом Войска Донского после того, как в 1709 году выборность была упразднена Петром I. Каледин конфликтовал с Временным правительством, так как выступал против развала армии. 1 сентября военный министр Верховский даже приказал арестовать Каледина, однако Войсковое правительство отказалось выполнить приказ. 4 сентября Керенский его отменил при условии «ручательства» Войскового правительства за Каледина.
  Обстановка на Дону в этот период была крайне сложной. В главных городах преобладало «пришлое» население, чуждое коренному казачьему населению Дона как по своему составу, особенностям быта, так и по политическим предпочтениям. В Ростове и Таганроге господствовали социалистические партии, враждебные казачьей власти. Рабочее население Таганрогского округа поддерживало большевиков. В северной части Таганрогского округа находились угольные копи и шахты южного выступа Донбасса. Ростов стал центром сопротивления «казачьему засилью».

  

  РККА входит в Ростов

  При этом левые могли рассчитывать на поддержку запасных военных частей. «Иногороднее» крестьянство не было удовлетворено сделанными ему уступками (широкий приём в казаки, участие в станичном самоуправлении, передача части помещичьих земель), требуя радикальной земельной реформы. Сами казаки-фронтовики устали от войны и ненавидели «старый режим». В результате донские полки, которые возвращались с фронта, не хотели идти на новую войну и защищать Донскую область от большевиков. Казаки расходились по домам. Многие полки без сопротивления сдавали оружие по требованию небольших красных отрядов, стоявших заслонами на железнодорожных путях, ведущих в Донскую область. Массы простых казаков поддержали первые декреты советского правительства. Среди казаков-фронтовиков широкое распространение получила идея «нейтралитета» в отношении советской власти.

  

  В свою очередь большевики стремились перетянуть на свою сторону «трудовое казачество».

  Захват власти большевиками Каледин назвал преступным и заявил, что впредь до восстановления законной власти в России Войсковое правительство принимает на себя всю полноту власти в Донской области.

  

  Каледин из Новочеркасска ввёл военное положение в углепромышленном районе области, разместил в ряде мест войска, начал разгром Советов и установил контакты с казаками Оренбурга, Кубани, Астрахани и Терека. 27 октября (9 ноября) 1917 года Каледин объявил военное положение на всей территории Области и пригласил в Новочеркасск членов Временного правительства и Временного Совета Российской республики для организации борьбы с большевиками. 31 октября (13 ноября) были арестованы делегаты Дона, возвращавшиеся со II Съезда Советов. В течение последовавшего месяца Советы в городах Донской области были ликвидированы.
  
  

  Таким образом, Каледин выступил против советской власти. Донская область стала одним из очагов сопротивления. Однако Каледин, в условиях когда массы рядового казачества не желали воевать, хотели мира и с сочувствием на первых порах относились к идеям большевиков, не мог решительно выступить против советского правительства. Поэтому он принял Алексеева, как старого соратника тепло, но в просьбе «дать приют русскому офицерству», то есть взять на содержание Донского войскового правительства будущую антибольшевистскую армию, отказал. Он даже попросил Алексеева сохранять инкогнито, «не задерживаться в Новочеркасске более недели» и перенести алексеевское формирование за пределы Донской области.

  

  Несмотря на такой холодный приём, Алексеев немедленно приступил к практическим шагам. Уже 2 (15) ноября он опубликовал воззвание к офицерам, призывая их «спасти Родину». 4 (17) ноября прибыла целая партия в 45 человек во главе со штабс-капитаном В. Д. Парфёновым. В этот день генералом Алексеевым было положено начало первой воинской части — Сводно-Офицерской роте. Командиром стал штабс-капитан Парфёнов. 15 (28) ноября развернута в Офицерскую роту численностью 150-200 человек под командованием штабс-капитана Некрашевича.
  Алексеев используя свои старые связи с генералитетом Ставки, связался со Ставкой в Могилеве. Он передал Михаилу Кконстантиновичу Дитерихсу распоряжение об отправке офицеров и верных частей на Дон под видом их передислокации для дальнейшего укомплектования, с выдачей офицерам денег на проезд.

  

  Также он просил разложенные «советизированные» воинские части удалить из пределов Донской области посредством расформирования или отправки без оружия на фронт. Был поставлен вопрос о переговорах с Чехословацким корпусом, который, по мнению Алексеева, должен был охотно присоединиться к борьбе за «спасение России». Кроме того, просил отправить на Дон партии оружия и обмундирования под видом создания здесь армейских магазинов, дать наряд главному артиллерийскому управлению на отправку в Новочеркасский артиллерийский склад до 30 тыс. винтовок и вообще использовать всякую возможность для переброски на Дон военного имущества. Однако скорое падение Ставки и общий развал железнодорожного транспорта помешали всем этим планам. В результате с оружием, боеприпасами и амуницией в начале было плохо.
  Когда в организации уже числилось 600 добровольцев, винтовок на всех было около сотни, а пулемётов вообще не было. На войсковых складах на территории Войска Донского вооружения было полно, но донское начальство отказывалось выдавать его добровольцам, опасаясь гнева казаков-фронтовиков. Оружие пришлось добывать как хитростью, так и силой. Так, в предместье Новочеркасска Хотунок были расквартированы 272-й и 373-й запасные полки, которые уже полностью разложились и были враждебны донской власти. Алексеев предложил использовать силы добровольцев для их разоружения. В ночь на 22 ноября добровольцы окружили полки и без единого выстрела разоружили их. Отобранное оружие пошло добровольцам. Артиллерию также добывали, как получится — одну пушку «одолжили» в Донском запасном артдивизионе на торжественные похороны одного из погибших добровольцев-юнкеров, да так и «позабыли» вернуть после похорон. Ещё два орудия отняли: в соседнюю с Доном Ставропольскую губернию с Кавказского фронта прибыли совершенно разложившиеся части 39-й пехотной дивизии. Добровольцам стало известно, что рядом со станицей Лежанкой расположилась артиллерийская батарея. Было решено захватить её пушки. Под началом морского офицера Е. Н. Герасимова в Лежанку отправился отряд из 25 офицеров и юнкеров. Ночью отряд разоружил часовых и угнал два орудия и четыре зарядных ящика. Ещё четыре орудия и запас снарядов купили за 5 тыс. рублей у вернувшихся с фронта донских артиллерийских частей. Всё это показывают высшую степень разложения тогдашней России, оружие, вплоть до пулеметов и орудий добыть или «приобрести» тем или иным способом.

  К 15 (28) ноября была сформирована Юнкерская рота, в которую вошли юнкера, кадеты и учащиеся под командованием штабс-капитана В. Д. Парфенова. 1-й взвод состоял из юнкеров пехотных училищ (главным образом, Павловского), 2-й — артиллерийских, 3-й — морских и 4-й — из кадет и учащихся. К середине ноября из Петрограда малыми группами смог пробраться весь старший курс Константиновского артиллерийского училища и несколько десятков юнкеров Михайловского во главе со штабс-капитаном Н. А. Шоколи. 19 ноября, после прибытия первых 100 юнкеров, 2-й взвод Юнкерской роты был развернут в отдельную часть — Сводную Михайловско-Константиновскую батарею (послужившую ядром будущей Марковской батареи и артбригады). Сама Юнкерская рота развернулась в батальон (две юнкерских и «кадетская» роты).
  Таким образом, во второй половине ноября Алексеевская организация состояла из трёх формирований: 1) Сводно-офицерская рота (до 200 человек); 2) Юнкерский батальон (свыше 150 человек); 3) Сводная Михайловско-Константиновская батарея (до 250 человек) командованием капитана Н. А. Шоколи). В стадии формирования находилась Георгиевская рота (50-60 человек), и шла запись в студенческую дружину. Офицеры составляли треть организации и 50% — юнкера (то есть тот же самый элемент). Кадеты, учащиеся светских и духовных школ составляли 10 %.

  В ноябре Каледин все же решился дать прибывающим к Алексееву офицерам крышу над головой: в одном из лазаретов Донского отделения Всероссийского союза городов под фиктивным предлогом, что здесь будет размещена «слабосильная команда, выздоравливающие, требующие ухода», было начато размещение добровольцев. В результате небольшой лазарет № 2 в доме № 36 по окраинной Барочной улице, представлявший собой замаскированное общежитие, стал колыбелью будущей Добровольческой армии. Сразу же после обретения пристанища Алексеев разослал условные телеграммы верным офицерам, означающие, что формирование на Дону началось и необходимо без промедления приступать к отправке сюда добровольцев. 15 (28) ноября прибыли офицеры-добровольцы из Могилёва, отправленные Ставкой. В последние дни ноября количество поступивших в Алексеевскую организацию генералов, офицеров, юнкеров и кадетов превысило 500 человек, и «лазарет» на Барочной улице оказался переполнен. Добровольцев вновь, с одобрения Каледина, выручил Союз городов, передав Алексееву лазарет № 23 на Грушевской улице. 6 (19) декабря до Новочеркасска добрался и генерал Л. Г. Корнилов.

  Большой проблемой был сбор средств на ядро будущей армии. Одним из источников был личный вклад участников движения. В частности, первым взносом в «армейскую кассу» были 10 тыс. рублей, привезённые Алексеевым с собой из Петрограда. Личные средства выделял Каледин. Алексеев очень рассчитывал на финансовую помощь московских промышленников и банкиров, которые обещали ему в своё время поддержку, но они очень неохотно откликались на просьбы курьеров генерала, и за всё время из Москвы было получено 360 тыс. рублей. По договорённости с Донским правительством, в декабре в Ростове и Новочеркасске была проведена подписка, средства от которой предполагалось разделить поровну между Донской и Добровольческой армиями (ДА). Было собрано около 8,5 млн. рублей, но, вопреки договорённостям, ДА передали 2 млн. Некоторые добровольцы были вполне состоятельными людьми. Под их персональные гарантии в ростовском отделении Русско-Азиатского банка были получены кредиты на общую сумму в 350 тыс. рублей. С руководством банка была заключена неофициальная договорённость, что долг взыскиваться не будет, а кредит будет зачтён как безвозмездное пожертвование в пользу армии (позднее банкиры попытаются вернуть деньги). Алексеев надеялся на поддержку стран Антанты. Но в этот период они ещё сомневались. Только в начале 1918 г., после заключённого большевиками перемирия на Восточном фронте, от военного представителя Франции в Киеве было получено в три приёма 305 тыс. рублей. В декабре Донское правительство приняло решение оставлять на нужды области 25 % казённых сборов, собранных в области. Половина собранных таким образом денег, около 12 млн. рублей, поступили в распоряжение создаваемо ДА.

  

  

  Напечатать