Греко-татары. Зачем из Крыма изгнали греков? Как донецкими стали греки крымские… Греки эллины греко татары отличия

В VIII веке возник, как поселение акритов, населённый пункт, получивший уже при татарах, наименование Баши Ени-сала. Расположенное на возвышенном месте на развилке дорог, ведущих в современные посёлки Поляна и Путиловка, это по сути был небольшой городок с прекрасными, судя по руинам, постройками. Трудно сказать о причинах, но в период позднего средневековья жители поселения переместились на место нынешнего села Новополье, которое в XV веке было довольно значительным.

Дерменской (Дермен-кой) расположен на южном склоне главной горной гряды на высоте 200 - 250 метров над уровнем моря. Славился плодовыми деревьями, особенно ореховыми. Салгир - самая значительная река на Крымском полуострове. Берет начало на склоне Яйлы, у подошвы Чатырдага и впадает в Сиваш, на её берегах располагалось селение Салгир Ени - сала.

Село Черкес - Кермен располагалось в долине Кара - Куба, невдалеке от основанного ещё в V или VI веке Эски - Кермен (Джингиз - кермен), разрушенного ордами Ногая в 1299г. Вероятно уцелевшие от побоища жители Эски - Кермен и основали село. Рядом находится большая группа пещер, расположенных в четыре яруса, где селились монахи, бежавшие из Византии в период иконоборчества. Поселение называлось Шуля. Позже здесь основались генуэзцы, насадившие прекрасные виноградники. Поселение известно и имевшимся колодцем с самой холодной в Крым водой (6,5 градуса). В той же долине должно быть находилось и поселение Каракуба.

Ялта, известная так же как Ялита, Джалита, впервые упоминается в 1145г. под именем Джалиты; на географических картах XIV ст. она обозначена как Каллита, Гиалита и Эталита. В средние века город перешел под владение генуэзцев, которых вытеснили турки.

Кроме наименований населённых пунктов любопытно проследить и проанализировать фамилии мариупольских греков. Безусловно, занятие такого рода не только интересное, но и очень кропотливое. Часть греков имеет чисто русские фамилии: Константинов, Попов, Давыдов, Иванов. Безусловно, они получены при или после переселения. Другая часть имеет явные тюркские языковые корни (не только у греко-татар). Например, Пичахчи: на любом тюркском языке ";пичах"; - значит ";нож";; Ягмур - дождь. Третья часть - смешанные. В фамилии Мегельбей легко угадывается два слова: мега (греч. большой) и бей (тюркск. господин). Четвёртая - имеет чисто греческие языковые корни: Халаджи - по-гречески град; Трандафилов - от слова ";роза";. Часть фамилий, о чем справедливо пишет И.Джуха , имеет очень древние корни. О происхождении фамилии Акрытов мы говорили раньше; фамилия Архелай, встречающаяся у мариупольских греков, вообще имеет древнемакедонское происхождение . Кроме официальных фамилий у мариупольских греков существовали, так называемые, уличные фамилии. Мои родственники по материнской линии, к примеру, имели фамилию Пичахчи, а уличную - Чундух (курдючная порода овец).

Вернемся, однако, к самому процессу переселения. Несмотря на то, что согласие на него дали большинство жителей перечисленных пунктов, перед отбытием, и об этом А.В.Суворов докладывал Г.А.Потёмкину, небольшая группа греков протестовала против переселения (возможно при подстрекательстве татар). Уходивших из Бахчисарая провожал сам Шагин-Гирей. Согласно ведомости из 3736 дворов вышло: греков 18391 человек (9235 - мужского пола), грузин - 219, молдаван (валахов) - 161 человек, один митрополит, 83 священника, 3 монаха. Вместе с ними вышли, поселившиеся недалеко от Ростова-на-Дону, армяне. Около 20 тысяч греков, жители Капсихоры, Искута, Таука, Куру - Озена, Мускольмьи и некоторых других, решили остаться в Крыму. Не участвовали в переселении и греки города Керчь и округи, вошедшей в 1774г. в состав Российской империи.

Крымские (мариупольские) греки, по языковому признаку, делятся на греко-эллинцев и греко-татар. Последние используют татарское наречие и есть в основной массе, без сомнения, осколки разных других народов, в большей части, алан. Даже внешне они неуловимо отличаются от греко-эллинцев. К греко-татарам, вероятно, относились и те из греков, которые имели по тем или иным причинам близкое общение с татарами и мало-помалу усвоили их обычаи и язык. Впрочем, греко-эллинцы используют столь испорченное длительным общением с другими народами и отрывом от прародины дорийское наречие, что знающие современный греческий (новогреческий) лишь с трудом их понимают. Не знаю причин, но греко-эллинцы в большинстве своём, как отмечалось ещё при переселении, знали греко-татарское наречие, в то же время греко-татары широкого познания в греко-эллинском не имели. Сегодня, в местах проживания мариупольских греков распространено мнение, дескать часть греков якобы пошла на компромисс с татарами: в обмен на сохранение христианской веры они должны были пользоваться татарским языком. Идея привлекательна для самолюбия, но не выдерживает критики. Для мусульман, вообще, и для турок, в частности, совсем не язык, а вера и только вера была центром давления. Не важно на каком языке говоришь лишь бы молитву, суру Корана произносил на арабском. Кроме того, как проследить на каком языке муж разговаривает с женой в постели или с сыновьями в чистом поле? Кто взял на себя обязанность перевести церковные книги с греческого (вера-то, по легенде сохранялась)? И самое главное: ведь греко-татар и сейчас ещё порой именуют (оскорбительно) ";аланы";. Думаю сохранившееся оскорбительное это слово решает вопрос однозначно. В этом контексте возникает непростой вопрос: почему имя древнего народа, алан, сохранилось в языке мариупольских греков до наших дней? А готов, к примеру, нет? Известно , что барон Буебек, посол германского императора в Турции (Великой Порте) в 1557 - 1564гг. собирал в Готской епархии Крыма сведения о готах и их языке. В то время он записал только 90 сохранившихся готских слов, но уже к XVIII веку, в момент переселения, исчезают все следы готского языка, а память о готах стерлась из памяти крымских жителей много раньше. Греко-эллинцы называют себя ";ромеями";, хотя самоназвание греков, как известно, - эллины. Причина здесь в том, что они на протяжении более тысячелетия были гражданами вначале Римской, а затем Византийской, или, как её называли сами жители, Ромейской империй. ";Ромей"; значит римлянин, гражданин Рима. Даже в наши дни можно услышать гордое: ";Го румейка! (Я грек!)"; Пришло это из тех далёких веков, когда гражданина Рима нельзя было продать в рабство, наказать без суда и т.д. Что касается греко - татар, то они называют себя ";урум"; - наименование, применявшееся в Османской империи ко всем тюркоязычным грекам.

Грузины, как и молдаване, попали в Крым в качестве рабов и не имели своих отдельных сёл; к XVII веку они говорили уже по-татарски, но считались греками; молдаване говорили на своём языке.

По антропологическим признакам основная масса греко-эллинцев относилась к так называемой средиземноморской расе, важнейшие черты которой: темные волнистые волосы, смуглая кожа, темные глаза, удлиненный узкий череп, узкие лицо и нос с прямой спинкой, несколько утолщенные губы, средний рост. Думаю, непревзойдённую художественную характеристику крымско-мариупольским грекам дал А.И.Куприн, писавший в рассказе ";Листригоны";, что в них ";чувствуется, кроме примеси позднейшей генуэзской крови, и ещё какая-то таинственная, древняя, ...может быть, даже скифская кровь... Среди них увидишь много рослых, сильных и самоуверенных фигур; попадаются правильные, благородные лица; нередко встречаются блондины и даже голубоглазые";. Они ";не жадны, не услужливы, держатся с достоинством, ...отважны, хотя и без нелепого риска, хорошие товарищи и крепко исполняют данное слово. Положительно - это особая, исключительная порода греков, сохранившаяся главным образом потому, что их предки чуть не сотнями поколений родились жили и умирали в своём городишке, заключая браки лишь между соседями. Однако надо сознаться, что греки-колонизаторы оставили в их душах самую свою типичную черту, которой они отличались ещё при Перикле, - любопытство и страсть к новостям";. И несколько ранее: ";...худые, темнолицые, большеглазые, длинноносые гречанки, так странно и трогательно похожие на изображение Богородицы на старинных византийских иконах"; .

Переселенцы с собой гнали скот - около 100,000 голов, т.е. около 5 голов на человека. Цифра хоть и не малая, но не соответствовавшая их способностям: на новом месте, несмотря на все потери, уже через десять лет они имели в несколько раз больше. Причина - свобода. Выходившие подвергались унизительному таможенному досмотру татар, что вызвало протесты и даже волнения. После дачи взятки в 5000 рублей (теми деньгами громаднейшая сумма!) из казенных средств таможенникам, переселенцы беспрепятственно продолжили свой путь на Перекоп, затем по так называемому Муравскому шляху, совпадающему частично с современной трассой Симферополь - Москва, далее через реки Молочную и Конку. На место предполагаемого поселения прибыли в сентябре 1778 года, о чём А.В.Суворов радостно и лаконично доложил: ";Выезд крымских христиан кончен!… Примерно вышло денег на выезд сей до 130000 рублей";. Часть переселенцев начала обустраиваться, большая же часть ждала ответа на просьбу от 16 июля, ответ на которую не последовал. А.В.Суворов, уже сдавший дела, но продолжавший следить за переселением, обратился к Потёмкину Г.А. с просьбой ускорить ответ. Но медленно, ох как медленно, особенно для тех, кто ждет, скрипели перья, вращались колеса. Только 21 мая (3 июня н.с.) 1779 года последовал Указ, подписанный Екатериной II, названной Великой. Документ этот, написанный на греческом и русском языках, был известен переселенцам под наименованием ";привелег"; (искаженное - ";привилегия";) представляет несомненный интерес, поэтому читатель, надеюсь, простит за его полное воспроизведение: ";Вернолюбезному Нам Преосвещенному Игнатию Готфийскому и Кафийскому и всему обществу Крымских Христиан греческого закона всякого звания всем вообще и каждому особо, Наше Императорское милостивое слово. Благонамеренное всеобщее предприятие ваше да благословит десница Вышнего. Мы, рассмотрев посланное к Нам от вас из Бахчисарая от 16-го июля сего года (вернее - прошлого Ф.Х.) общее и на доброй воле основанное прошение о избавлении всех вас от угрожаемого ига и бедствия принятием в вечное подданство Всероссийской Империи, соизволяем не токмо принять всех вас под Всемилостивейший Наш покров, но и яко любезных чад, успокоив под оным, доставить жизнь толико благоденственную, сколь велико желание смертных и беспристанное Наше о том попечение простираться могут.

Следуя ему и соизволяем пользоваться вам в Государстве Нашем не токмо всеми теми правами и преимуществами, каковыми все подданные Наши от Нас и предков Наших издревле наслаждаются, но сверх того указали Мы:

1. При настоящем переселении вашем в Азовскую губернию перевезти из Крыма на иждивении Нашем всё то имущество ваше, которое только перевезено быть может, а особливо бедных и состоящих в долгах Хану и тамошнему правительству искупить из казны Нашей, что из определённой от Нас суммы уже и исполнено.

2. Для удобнейшего поселения вашего отвесть в Азовской губернии особенную от прочих селений достаточную часть земли по Солёной и другим рекам и по берегу Азовского моря с тем, что тамошнее изобильное рыболовство в дачах селения вашего Всемилостивейше жалуем вечно в пользу и выгоды всего общества без всяких в казну Нашу податей. Для купечества же, мастеровых и промышленников назначаем к обитанию их той губернии города Екатеринослав и Марианополь, как выгоднейшие для торговли места.

3. По разделении государственных жителей на классы Всемилостивейше увольняем всех от Государственных податей и служб какого бы звания оные не были на 10 лет, а по прошествии оного времени имеют платить в казну Нашу ежегодно, купечество с капиталов, с рубля по одному проценту, цеховые, так же и мещанство с двора по два рубля; а уездные поселяне, именно: земледельцы, не с душ, но с земли, полагаемой для каждого по тридцати десятин, будут вносить с каждой десятины в год по 5 коп; неимущие же поселяне снабжены будут из казны Нашей не токмо продовольствием на первый год, но и на посев земли всякого звания хлебными семенами, скотом и всем к заведению домоводства принадлежащим, с возвратом за всё оное в казну через 10 лет; равным образом и дома их построены будут казённым иждивением; имущественные же на отведенных им землях имеют строить домы, лавки, амбары, фабрики и всё, что сами пожелают из своего иждивения, пользуясь все вообще навсегда от всяких постоев свободно, кроме тех случаев, когда воинские команды мимо селений ваших проходить должны. От дачи же на войско рекрут увольняетесь вы вечно, разве кто сам в службу Нашу пожелает.

4. Преосвященному Митрополиту Игнатию по смерть его Всемилостивейше поручаем паству всех сих с ним вышедших и впредь выходящих из Крыма поселян; которому и состоять безпосредственно под Нашим Святейшим Синодом. Священникам, вышедшим ныне, оставаясь всякому при своей парафии, зависеть от него, которому и впредь по рассмотрению своему и по мере надобности рукополагать в пастве своей священников и других церковников.

5. Суд и расправу и всю внутреннюю полицию иметь на основании генеральных в государстве Нашем узаконений выбираемыми из вас же по вольным голосам начальниками, коим и пользоваться чинами и жалованьем по штату Азовской губернии под апелляцию наместнического правления. В сёлах же и деревнях для защиты во всех нужных случаях определяются особые урядники из Российских, коим в судопроизводство сих поселян и ни во что не мешаясь быть токмо охранителями и их заступать. Впрочем по вступлении каждого в избираемый им род государственных жителей, позволяем пользоваться вечно и потомственно всем тем, чем по общим Нашим узаконениям каждый род государственных жителей пользуется, как-то: свободною торговлею вне и внутри государства, и для вящей выгоде оныя, позволяются строить из собственного вашего капитала купеческие мореходные суда, разводить нужные и полезные фабрики, заводы и фруктовые сады, по разведении которых всякие виноградные вина в селениях ваших малыми мерами, вывозимые же во внутренние России города бочками продавать можете, - словом: всякого звания промыслы распространять по собственной воле и достатку каждого, и всем тем под Самодержавным Нашим Скипетром и защитою законов наслаждаться. Все сии преимущества жалуя Мы торжественно и потомственно всему обществу на вечные времена, для вящей силы собственноручно подписали и Государственною Нашею печатью укрепить повелели";.

Указ Екатерины впоследствии был подтвержден императором Павлом I, а император Александр I подписал другой Указ по сути не отличающийся от Указа Екатерины c опущенными льготами, срок которых истёк. Оба Указа хранились в серебряном позолоченном ковчеге вначале в Мариупольском Греческом суде, а затем в городской управе. Казалось бы получив такие привилегии на великолепных землях вопрос переселения можно считать благополучно оконченным. Но митрополит Игнатий этим не удовлетворился, вероятно из-за сурового по сравнению с крымским климатом, и потому дважды в течение лета 1779 года он ездил в Санкт - Петербург к своему давнему знакомому и покровителю Г.А.Потёмкину. В результате была утверждена ";Карта, представляющая часть Азовской губернии Мариупольского уезда, земли, которые определяются вышедшим из Крыма грекам";. Посередине её надпись: ";Быть по сему. Екатерина";; ниже: ";Конфирмован 2 октября 1779г";; внизу подпись: ";Князь Потёмкин";. На карте были отмечены границы выделяемых земель, не совпадающие с Указом от 21 мая 1779г., но совпадающие с Кальмиусской планкой, указано место для города Мариуполь, но не указаны места расположения сёл. До революции 1917г. карта хранилась в мариупольской управе.

Юридически переселение окончилось распоряжением N 1817 от 24 марта 1780 года Азовской губернской канцелярии. Вот не которые выдержки из него:

";По указу Её Императорского Величества Азовская губернская канцелярия во исполнение полученного от Его Светлости Государева наместника князя Г.А.Потёмкина 29 сентября (1779г), под N 2829, об отводе вышедшим из Крыма в сию губернию грекам, для поселения их признанных ими и способных местах земли ордера, при коем и приложение к его светлости за подписанием его преосвященства греческого митрополита и депутатов свидетельство, о котором предписано рассмотрение препровождаемое при том в оригинале, поданное от его преосвященства Готфийского и Кафийского митрополита Игнатия, за подписанием его и депутатов отъехавших из Крыма греков обязательное свидетельство, что они для заведения города и поселения хлебопашцев признают земли и места достаточными и способными: от Азовского моря и устья реки Берды, где крепость Петровская (оставляя в той крепости, как на карте назначено, округу 12000 десятин), по левому её берегу до устья реки Каратыша, по левому берегу Каратыша до вершины, с оной прямо на вершину балки Коблой и по правому её берегу до устья впадающего в реку Мокрые Ялы, по правому берегу Мокрых Ялов до устья впадающего в Волчью, оттуда по берегу Волчьей до устья балки Осиковой, по левому берегу оной до вершины с той вершины прямо на вершину реки Береснеговатой, по её правому берегу до устья впадающего в реку Кальмиус, по правому берегу Кальмиуса до устья оной впадающего в Азовское море, отсюда по берегу Азовского моря до вышесказанной округи крепости Петровской, предлагает:

1. Те земли как на оных нигде достаточных ни казенных, ни помещичьих заведений ещё нет вышедшим из Крыма грекам для поселения и построения особо их города без изъятия отдать, и где они сами себе деревни выберут из оных удобные места, там отрезать им округи под каждого, хотя бы и не было в оной полного количества 200 дворов по 12000 десятины полагая как в оных излишество, так и что за отмежеванием тех округ останется на впредь пребывающей. Если же по миновании пожалованных 10 льготных лет какая либо земля заселена не будет, и останутся пустыми, то отобрав от них раздать желающим, на равном основании с прочими всей губернии землями; а когда выходцев греков умножится, то прибавлять им по количеству тех выходцев и ещё из пустых никому не отведенных мест.

2. Город их наименовать Мариуполь, который, расположа порядочным образом, построить либо на берегу Азовского моря при устье реки Кальмиуса, или при устье реки Солёной, называемой и Калецом, впадающей в реку Кальмиус; и все те жалованные оным грекам земли, по выше писаным границам, имеют составить Мариупольский уезд, земское же правление сего уезда учредить в крепости Петровской; и в этом уезде, исключая крепость Петровскую с округом, кроме греков до минования 10 льготных лет никому других наций никаких земель на поселение домов и прочего не отводить, и рыбными ловлями против дач тех греков на Азовском море, ровно и во всех реках сего уезда, кроме их никому не пользоваться; а город при реке Волчьей, который определялся прежде для тех греков назвать Павлоградом и по оному тамошний уезд Павлоградским.

3. По недостатку в сих местах лесных угодий, не только построение домов для которых самым неимущим доставить оный из казны, но и на прочие домашние потребности дозволить им свободный выезд в леса при реке Миус…

4. Как те греки, по приближающемуся осеннему времени и зимы, построением себе домов успеть не могут, то приказать им отвести заблаговременно квартиры в Бахмутском уезде, в Тору (Славянск), Маяках (на р. Донец) и Райгородок, куда бы имущественные на своем иждивении, а прочие на данных им казенных волах, не упуская времени и перебрались, не возбраняя желающим остаться на тех местах, где они теперь находятся, или перейти на землю при речке Каменке, где из них некоторые прошедшую зиму пребывание имели, о чем от господина сей губернии губернатора уведомлен и его преосвященство митрополит Игнатий с напоминанием ему о непременном по сему исполнении, и чтоб он преклонил хлебопашцев к неупустительному посеву нынешнюю осенью озимого хлеба либо на тех местах, где они теперь стоят, либо на вновь для них определяемых, токмо чтобы в приобретении на будущий год хлеба время напрасно отнюдь потеряно не было...

…Греческому митрополиту Игнатию сообщить, дабы все греки в Мариупольском уезде сего года хлебопашцы, апреля с первого, а купечество и мещане с пятого по десятое число на поселение вступили; к смотрителю же прапорщику Горленскому послать указ и велеть проживающих на назначенных для греков землях всякого звания жителей переселить на усть Солёную, в Павлоград…, а кто из переселяющихся… во всем возможном всякое вспоможение и облегчение, уверяя при том, что они на 6 лет от всяких по земству нарядов и платежа податей освобождены будут"; .

Таким образом, смотрителем был прапорщик Горленский, а с 1780 года ещё определен ";к призрению вышедших из Крыма разных наций христиан"; премьер-майор князь Шахматов; с 1781г. устройством на новом месте поселенцев занимался секунд-майор Михаил Сафков. Вероятно, проблем было много… Кто были эти люди? Мне удалось найти характеристику секунд-майора М.Сафкова, подписанную Азовским губернатором генерал-поручиком В.Чертковым. Вот выписки: ";С 1780 определён губернским земским комиссаром, сверх того в 1781 послан был в Мариупольский уезд для заселения выведенной из Крыма Греческой колонии... Через один год своего там пребывания обселил их как в г.Мариуполь так и в 21 слободе"; .

Началось новое движение - мучение переселенцев. Единственным утешением и примером для них был библейский рассказ о сорокалетнем скитании по пустыне евреев перед приходом в Палестину. Вот как спустя почти 40 лет описывают в прошении министру внутренних дел Ланскому сами переселенцы свои скитания: ";Мы не в силах подробно описать всего того, что происходило при переселении нашем, и как действовали болезни, происходившие от перемены климата, воды, от тесноты квартир и большею частью от неимения их... нелицемерно скажем и по самой истине, что целые семейства пострадали жизнью, а многие лишились и половины оных и ни одно семейство не осталось без потери отца, матери, брата, сестры и детей, словом сказать из 9тыс. душ мужского пола выходцев не осталось и третьей части, и в 15 лет едва могло набраться с новорожденными… до семи тысяч душ";. Во время двухгодичных скитаний многие отбились от своих близких: кто осел в развенчанной княжне Азова - Таганроге, где уже жили греки, кто на востоке Екатеринославщины, где быстро ассимилировались с местным населением, не оставив никакого следа, а кто и в Крым вернулся в покинутые сёла, например в Аутку, Карань. Большую помощь переселенцам оказал Самарский монастырь (под Новомосковском), призревший значительное количество больных и немощных. Погибших, отставших, вернувшихся, вероятно, никто и не считал, но, судя по цитировавшемуся письму к министру, те или иные потери составили до 60% - чудовищно высокая цифра, показывающая, кроме прочего, степень их угнетения в Крыму: даже следование по пятам ненасытной старухи с косой не поколебало стремления большинства к свободе.

Основе Документов по истории греков Приазовья С.Калоерова, 1-й том которого «От Крыма до Мариупольского ... профессиональное предназначение на культурной ниве , а зерна... победителей ещё долго остаются на слуху. ...

Глава 1 Система образования в Мариуполе после отмены крепостного права и введения в мариупольском уезде государственных реформ 4-6

Автореферат диссертации

... на строи­тельство в Мариуполе училища для греков . Греки ... публикации «Краткий обзор Мариупольского уезда»: «История такого... на ниве народного просвещения. В начале XX века одна школа в Мари­упольском уезде приходилась на ... свято исполненного дол­га и...

(чрезвычайно близком к крымскотатарскому языку) . Кроме того, название урумы носят потомки армян, принявших халкидонское вероисповедание (укр.) русск. и со временем эллинизировавшихся

Этноним

Термин «урум» происходит от арабского слова رُوم ‎ («рум»), означающего «римлянин, римский», а впоследствии - «византийский» (восточно-римский) и «греческий». Слова, начинающиеся с согласного «р», были нетипичными для тюркских языков, поэтому чтобы облегчить произношение, их носители добавляли к началу слова гласную. Однако, в современном турецком языке написание «urum» считается устаревшим, несмотря на то, что оно продолжает бытовать; за литературную форму принято написание «rum».

Приазовские урумы

См. также

Напишите отзыв о статье "Урумы"

Примечания

Библиография

• Гаркавець О. Уруми Надазов’я. Iсторiя, мова, казки, пiснi, загадки, прислiв’я, писемнi пам’ятки - Алма-Ата: УКЦ, 1999.
• Гаркавець О. - Алма-Ата: Баур, 2000. - 632 с.
• Смолина М. Урумский язык. Урум дили. Приазовский вариант: Учебное пособие для начинающих с аудиоприложением - Киев: Бланк-Пресс, 2008.

Отрывок, характеризующий Урумы

Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.

– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п"отивники отказались от п"ими"ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т"и начинать сходиться.
– Г…"аз! Два! Т"и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.

Photo-1LДо сих пор историки не пришли к единому мнению, зачем в 1778 году, когда российские войска контролировали положение в Крыму, когда реалистически мыслящие политики понимали, что присоединение Крымского ханства к Российской империи предрешено (оно состоялось через 5 лет) – зачем было выселять с полуострова все христианское население, которое дружески встретило единоверные российские войска и могло стать опорой будущей российской администрации?

Историки выдвигают много версий – от добровольного исхода до депортации, то есть насильственного выселения. Сторонники версии добровольного переселения ссылаются на то, что царским правительством было принято решение выделить в пределах Российской империи на каждую ревизскую душу (т.е. на каждого члена семьи мужского пола) по 30 десятин земли. Греки освобождались на десять лет от государственных налогов и на сто лет – от рекрутской повинности. Это был пряник. Но был и кнут.

Вот представьте себе – Вы живете там, где жили Ваши отцы, и деды, и прадеды. Имеете свой дом, свою землю, свои виноградники. Вы владеете фабрикой, или магазином, имеете друзей, какие-то связи в обществе, являетесь добросовестным налогоплательщиком. И вдруг появляются российские войска во главе с известным полководцем, и предлагают вам добровольно переселиться из своей исконной родины на побережье Черного моря, где предки ваши жили более двух с половиной тысяч лет куда-то на север, в земли запорожских казаков. Взамен предлагаются какие-то льготы. Отказаться нельзя. Что это – добровольный исход или насильственное выселение?

И кому оно было выгодно, это переселение, и кто первым поднял вопрос о нем?

Каковы были цели данного проекта?

ПРИЧИНЫ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ

Основной стратегической целью России в те времена – на пути к завоеванию Константинополя – было завоевание Крыма. Этим самым Россия обеспечивала установление влияния над Черным морем. Как писал В.О.Ключевский, «После Ништадтского мира, когда Россия твердой ногой стала на Балтийском море, на очереди оставались два вопроса внешней политики: один территориальный, другой национальный. Первый состоял в том, чтобы продвинуть южную границу государства до его естественных пределов, до северной береговой линии Черного моря с Крымом и Азовским морем и до Кавказского хребта ("Русская история. Полный курс лекций в трех книгах")

В ходе первой русско-турецкой войны 1768-1774 годов Россия добилась в 1772 году объявления независимости Крыма. Следующим шагом должно было быть, естественно, присоединение Крыма. Чтобы ускорить тот процесс, да так, чтобы для Европы это выглядело как желание самих татар – в Крым был отправлен претендент на престол хан Шагин-Гирей, человек, по словам Екатерины ІІ, «душевно познающий цену дарованной Отечеству его вольности». 10 марта 1777 года А. В. Суворов, как пишут исторические источники, одними маневрами своих войск рассеял неорганизованное воинство крымского хана Девлет-Гирея, что позволило Шагин-Гирею войти в Крым, где 29 марта он был провозглашен ханом.

Но, несмотря на то, что крымский хан Шагин-Гирей был усажен на престол с помощью суворовских штыков, он пытался Крымское ханство превратить в сильное независимое государство. Это никак не входило в планы Екатерины и Потемкина. Фельмаршалом Румянцевым был предложен вариант экономического ослабления Крымского ханства путем вывода из Крыма основной категории налогоплательщиков. Таковыми в Крыму были греки, а также армяне и грузины, в руках которых была сосредоточена практически вся торговля ханства. Все они исповедывали православную религию, и сам собою напрашивался вариант спасения православных от мусульманского угнетения.

Насколько большое значение придавалось тогда этому проекту, можно понять из письма Румянцева, который писал тогда Екатерине, что вывод православных из Крыма "может почесться завоеванием знатной провинции". Румянцев считал, что, в силу политических и экономических реалий того времени, переселение православных будет очень выгодным для Российской империи.

Этим выводом Крым ставился в экономическую зависимость от России, и, таким образом, мечта о покорении Крыма становилась для правителей России еще ближе.

Кроме того, этим выводом преследовались еще сразу две цели. С одновременным подрывом экономики ханства осуществлялось заселение земель Запорожской Сечи – вместо выселяемых на Кубань и ушедших за Дунай казаков. А второй, может быть, даже более важной, целью было показать всей просвещенной Европе жестокость мусульманского населения Крыма по отношению к православным народам Крыма – и переселение преподнести как благородную миссию по спасению христиан от "магометанского ига" и "убережения их от "мстивого ятагана".

МАВР СДЕЛАЛ СВОЕ ДЕЛО…

Как нельзя кстати пришлись тут письма митрополита Игнатия к Екатерине с просьбами принять православных Крыма под покров России. Игнатий Гозадинов, родившийся на острове Фермия, был назначен митрополитом Готфейско-Кафайской епархии в Крыму в 1771 году. И это тоже было, как отмечали многие историки, одной из побед российской дипломатии. Потому что Игнатий практически сразу после прибытия в Крым стал писать письма о принятии крымских православных под покровительство "Великой императрицы".

Надо отметить, что в этих письмах не было ни строчки о переселении. Но… мавр сделал свое дело. 23 марта 1778 года фельдмаршал Петр Румянцев назначил Суворова командующим войсками Крыма и Кубани. Суворов собрал руководителей грузинской, армянской и греческой церквей и предложил им вместе со всеми христианами переселиться в Россию. 23 апреля, в день Пасхи, митрополит обратился с этим призывом к своей пастве.

Суворов вместе с Игнатием действовали очень энергично – ведь они были в ответственности перед самой императрицей – по склонению прежде всего православных священников к переезду.

И уже 22 июля 1778 года Суворов пишет письмо к Шагин-Гирею, в котором сообщает, что "Всепресветлейшая Императрица Всероссийская, снисходя на просьбы христиан…, Всемилостивейше соизволяет переселить их в свои границы, надеясь, что Вы, Светлейший Хан, не токмо Высочайшей воле Покровительницы своей прекословить не будете, но и благоспешествовать не оставите, поелику все, что до особы Вашей касается, предохранено и награждено будет. Сему Высочайшему соизволению повинуясь, исполнять я долженствую…"

Это письмо Суворова стало для Шагин-Гирея громом с ясного неба и не могло не привести его в ярость. В знак протеста хан покинул свой дворец и разбил палаточный лагерь в трех верстах от своей столицы. Он отказался принимать Суворова и представителя русского правительства Константинова (грека по национальности), прося Суворова только об одном – отсрочить переселение на 25 дней. Шагин-Гирей написал письмо Екатерине – и ждал ответа. Суворов решительно отказал, потому что ответ Екатерины он знал заранее. Русское правительство прислало из Азовской губернии 6000 подвод, на которых были размещены греки, армяне и грузины. И эскортируемые войсками А.В. Суворова 31386 человек двинулись в путь.

Переселение началось в августе 1778 г. Вначале переселили городское население из Кафы, Бахчисарая, Карасубазара, Козлова, Ак-Мечети и Старого Крыма (5 августа – 1.122 души, 15 августа – порядка 3 тыс.душ). Затем переселили сельское. Уже 18 сентября (за полтора месяца!) все было завершено.

ЖИЗНЬ НА ИСКОННОЙ РОДИНЕ

Накануне своего переселения из Крыма греки проживали в более чем 80-ти населенных пунктах в горах и на Южном берегу Крыма, четверть из них была горожанами. Греки предпочитали южный берег Крыма, где были рассеяны по большому количеству селений (самые крупные из них: Большая Каракуба – 1.423 чел., Стела – 1.228, Мангуш – 773, Сартани – 743, Бишуи – 686, Керменчи – 477).

Большинство городского населения промышляла ремеслом, а шестая часть греков занималась торговлей. Основными занятиями сельских жителей были отгонно-пастбищное скотоводство, земледелие (выращивали рожь, просо, пшеницу, ячмень, лен); на Южном берегу греки специализировались на садоводстве, виноградарстве, овощеводстве, рыболовстве. Ханская перепись недвижимого имущества, составленного на полуострове при их переселении, подтверждает относительное материальное благополучие основной массы крымских греков, а также свидетельствует о совместной хозяйственной деятельности представителей различных конфессий и даже священнослужителей. Все это население было встроено в существующую систему расселения и хозяйствования, большинство греков было татароговорящими, немало армян участвовало в самом прибыльном бизнесе тех дней – работорговле и т.д.

Следует отметить веротерпимость, существовавшую в средневековом Крыму, которая приводила к многочисленным смешанным бракам, а также к тесным этническим контактам, способствовавшим интеграции. Например, в судейских книгах XVII в. приводятся такие факты: мусульманка Фатьма из с.Богатырь, дочь Гавриила, просила, чтобы из ее дома христиане вынесли крест, оставшийся после отца, и этот крест был перенесен в дом христианки Вении, дочери Мухаммеда, жены христианина Балабана. В другом случае христианка Иниша усыновила татарского ребенка и оставила ему все свое имущество. Принадлежность членов одной семьи к разным конфессиям также не была исключением: в с.Ай-Георги христианин Бийгельди, сын Бийберди, судился с женой своего брата, мусульманкой Хангельди, дочерью Трандафила; из родных братьев Сеита, Магомета, Топа и Бебия первые два были мусульманами, а два вторые – христианами; Джантемир, сын Дмитрия был христианин, а сестра его Сайме – мусульманка, у мусульманина Мустафы жена Десфина и дочь их Феодора были христианками.

«МОИХ ПРЕДКОВ-ГРЕКОВ ЗАРУБИЛИ СОЛДАТЫ…»

Из "Известий Таврической ученой архивной комиссии" 1899 года, N30 мы узнаем, что "когда в 1778 г. греков переселяли из Крыма, то многие из них, не желая покидать родные края, приняли мусульманство и сказались татарами. И до сих пор в некоторых селениях Южного берега татары соблюдают христианские обычаи и носят чисто греческие фамилии (Кафадар, Барба и т.п.) с прибавкой специфического "оглу" (сын).

Известный исследователь Крыма, посетивший Крым 13-14 июля 1898 года, А.Л.Бертье-де-Лагард писал: "Выходили христиане с горькими рыданиями, бегали, скрывались в лесах и пещерах, мало того, принимали мусульманство, лишь бы только остаться в родной земле".

Симера мавру урано,

Симера маври мера;

Симера ули клегуне,

Кета вуна липуне…

Сегодня черное небо,

Сегодня черный день

Сегодня все плачут

И горы грустят…

Эта греческая песня была записана более ста лет назад. Она исполнялась Н.Яцко на румейском и урумском языках.

Переселение, вернее, выселение, состоялось, несмотря на нежелание многих уезжать. Историк Петрушевский в книге "Генералиссимус князь Суворов", изданной в 1884 г., пишет: "Переселение было в основе своей насильственное". Кассандра Костан в книге "3 літератури маріупольських греків", изданной в 1932 году, говорит о том же: "грецькі народні маси були проти цього переселення".

"Переселением греков руководил генерал А.Суворов. Оно проходило жестоко. По семейному преданию, моих предков-греков зарубили солдаты за отказ переселяться", – писал В. Джувага в мариупольской газете "Ильичевец" в 1997 году.

В Крыму греки оставляли свои дома, магазины, мельницы, виноградники и много другого имущества, нажитого на протяжении жизни и перешедшего в наследство от предков.

Я думаю, что только этот небольшой перечень фактов не может не поставить под сомнение версию добровольного исхода греков из Крыма и версию гуманной миссии Екатерины по отношению к грекам. А, между прочим, до сих пор в Мариуполе и некоторых греческих селах рьяные поклонники Екатерины II продолжают ее "обожествлять" и благодарить за проявленную милость.

На проводившейся в Мариуполе в 1996 году международной конференции ученый из греческого города Янина Христос Ласкаридис о событиях 1778 года сказал так: "Митрополит Игнатий, в действиях которого есть также доля вины, сам оказался жертвой политики российского правительства, поскольку переселение было инициативой российских властей".

"ВЫВОД КОНЧЕН!…"

А.В. Суворов за организацию переселения получил орден и хорошее материальное вознаграждение. Он же предложил выделить 3000 рублей митрополиту Игнатию за усердие по мобилизации греков. Кроме того, в начале 1779 г. хан Шагин-Гирей получил вознаграждение за ушедших христиан в размере 50 тыс. рублей, и такая же сумма была выделена братьям хана, беям, мурзам и ханским чиновникам

Всего Россия выделила на эту акцию 230 тыс. рублей.

Центром поселения была назначена Новоселица – нынешний город Новомосковск Днепропетровской области.

Греков, покинувших Крым, насчитывалось 18391 человек, из них – 87 представителей духовенства. С ними было 12598 армян, которых вывезли под Ростов.

О результатах переселения более чем красноречиво свидетельствуют стро¬ки из прошения, поданого в двадцатых годах XIX столетия уполномоченными греков-переселенцев Министру внутренних дел Ланскому: "Мы не в силах подробно описать всего того, что происходило при переселении нашем и как действовали болезни, произошедшие от перемены климата, воды, тесноты квартир и большей частью от неимения их… нелицемерно скажем и по самой исти¬не, что целые семейства пострадали жизнью, а многие лишились половины оных и ни одно семейство не осталось без потери отца, матери, брата, сестры и детей; словом сказать из 9 тысяч мужского пола выходцев не осталось и третьей части…"

"Между переселенцами открылись раз¬ные недуги и сверх того, появилась в то время в Новороссийской и Азовской губерниях повальная болезнь, отчего многие в дороге померли".

Тут необходимо учесть, что указанная треть – это количество тех, кто, в конце концов, поселился на отведенных землях. Остальные – не все умерли: некоторые остались в Екатеринославе, другие поселились в Таганроге. Отметим также, что многие все-таки вернулись в Крым.

ДВА ГОДА ВРЕМЕННОГО ЖИТЬЯ

Митрополиту Игнатию предоставленные земли в центре Запорожской Сечи не понравились. Впрочем, А.А.Скальковский и некоторые отечественные этнографы считают, что истинные причины были в другом. Во-первых, чисто религиозные – Игнатий хотел оградить свою паству от русских и украинцев. Во-вторых, предлагавшиеся земли были не очень удобны для земледелия.

Похоже, еще в "крымские" времена митрополит Игнатий не питал особых симпатий к запорожцам. Ему были известны случаи, когда прежние греческие переселенцы на запорожские земли сливались с казаками. При этом греки даже церкви свои переносили из Крыма в Сечь. Бывали случаи, когда греки вступали в запорожское войско. Видимо, именно для обсуждения этих вопросов митрополит Игнатий выехал в Петербург 2 июля 1779 года.

В конце концов митрополит добился, что места поселения греков были определены новым документом – ордером Потемкина губернатору Азовской губернии Черткову от 29 сентября 1779 года. Ордером Потемкина отводимая грекам территория определялись в границах Павловского уезда – бывшей до 1775 года Кальмиусской паланки Запорожской Сечи. Город для купцов греки могли построить в устье Кальмиуса. Но здесь уже был город Павловск (ранее Кальмиус), названный в честь сына Екатерины II. Греков не устраивало название, ибо свой город они хотели назвать Марианополем, по имени села близ Успенского монастыря в Крыму, и в честь Святой Марии, чудотворную икону которой они намечали установить в главном соборе города. Главная святыня крымских греков – икона Божьей Матери – на берега Азовского моря была перенесена монахами Успенского монастыря. К сожалению, этот памятник средневековой византийской живописи был утерян в период Гражданской войны.

Напомним, что в устье реки Волчьей, где греки отказались поселиться, намечался к строительству город именно с таким названием, правда, в честь другой Марии – жены наследника русского престола, невестки Екатерины. Проблема разрешилась чрезвычайно просто. Без бюрократических проволочек Потемкин просто поменял двум городам названия и Павловск стал Мариуполем, а предполагавшийся Марионополь – Павлоградом. Городу на Кальмиусе присвоилось название Мариуполь согласно Указу императрицы Екатерины II, всему уезду присваивалось наименование Мариупольский.

Однако возникли новые проблемы. Отведенные грекам земли были заселены. Их надо было освободить. Проживавшим здесь "малороссийским" поселянам разрешалось остаться на местах лишь зиму 1779-1780 года и лето – до снятия урожая. После этого они должны были покинуть эти места.

Таким образом, одно насильственное переселение – христиан из Крыма – вызвало новое, такое же насильственное перемещение сотен, а может быть, и тысяч людей из Приазовья.

НОВАЯ РОДИНА

Весной 1780 года начался завершающий этап переселения – переход христиан-греков в Мариупольский уезд.

Переходили небольшими партиями, состоящими из жителей одного или нескольких крымских селений, и селились по желанию на определенных для устройства сел местах. На территории Мариупольского уезда переселенцы из Крыма поселились в 20 селах.

Выходцы из крымских городов и сел селились отдельно друг от друга, образуя кварталы и селения. Так появились села Ялта, Урзуф, Старый Крым, Карань, Ласпи, Мангуш, Сартана и многие другие. В них основывались храмы, одноименные с оставшимися в Крыму. В некоторых селах, как Урзуф, храмы уже были – казацкие. Они просто передавались грекам.

Греки пяти небольших сел: Демерджи (Фуны), Алушты, Улу-Узень, Кучук-Узень, Куру-Узень, располагавшихся у подножия горы Демерджи, поселились вместе. Присутствуя при освящении новой церкви Феодора Стратилата, митрополит Игнатий поразился щедрости греков, пожертвовавших в этот день около много живности. Видимо, учитывая это обстоятельство (а также то, что только священник села Демерджи дошел до нового места, в то время как остальные умерли в пути ), митрополит дал новому селу пышное название – Константинополь, в честь столицы Византии и родины всех греческих митрополитов.

Константинополь поныне существует. В нем живут выходцы из Алуштинского района. Нынешний поселок относится к Великоновоселковскому району Донецкой области. Его население – около 1000 человек – занято сельским хозяйством. Фамилии местных жителей: Демерджи, Чердаклы – в память об исторической родине.

А в Володарском районе было село Византия (ныне Ключевое, а "Византией" названо сельскохозяйственное предприятие на территории села), и недалеко от него, под самим Мариуполем есть села Македоновка и Херсонес.

26 июля 1780 года во главе с митрополитом Игнатием переселенцы прибыли в город Мариуполь. Здесь поселились выходцы из шести крымских городов: Кафы (Феодосии), Бахчисарая, Карасубазара, Козлова (Гезлева – Евпатории), Бельбека, Балаклавы и предместья Бахчисарая Мариам. Большинство этих названий долгие годы сохранялось в названиях городских предместий, где жили ремесленники (Кефе, Гезлеве, Карасубазар, Бахчисарай и Марьинск), а позже – в названиях улиц.

Вместе с переселенцами в Мариуполь прибыли представители губернской администрации для организации первых выборов Мариупольского греческого суда – органа самоуправления, выполнявшего административные, полицейские и судебные функции на территории всего уезда. Первым председателем стал купец Хаджи (Хаджинов) Михаил Савельевич.

15 августа 1780 года в Мариуполе состоялись торжества по случаю завершения переселения. Переселение крымских христиан-греков, продолжавшееся более двух лет, завершилось.

Новые места явно уступали старым крымским и по красоте, и по природным условиям. Но дело было сделано, процесс переработки этнокультурного состава и хозяйственной структуры начался, и поэтому правительство даже после присоединения Крыма к России в 1783 году не разрешило грекам и армянам возвратиться (лишь немногим из них удалось вернуться на свою родину).

"МНОГИЕ ГРЕКИ ЖЕЛАЛИ ВОЗВРАТИТЬСЯ ОБРАТНО"

В книге "Мариуполь и его окрестности", изданной в 1892 году, читаем: "Многие греки желали возвратиться обратно; доходило иногда до открытого неповиновения, – и тогда укрощались строгими от начальства мерами и правительство в необходимости было высылать военные команды для усмирения беспокойных". Волнения были во всех селах, а в особенности проявилось в 1804 году в селах Сартана, Чердаклы, Малый Янисоль, Карань и других. Свое стремление вернуться в Крым бунтовавшие объясняли тем, что "они и предки их там жили". Непросто складывались отношения митрополита с переселенцами. К тому же, если в Крыму митрополит был не только духовным лицом, но и судьей своего народа, то в Мариуполе он таких прав был лишен, вследствие чего возникали некоторые трения с представителями местной власти. Владея поместьем из нескольких домов, рыбным заводом и лавками, он построил дачу и посадил сад. По указанию председателя городского суда (по нашим понятиям – мэра города), усмотревшего, вероятно, незаконность в действиях митрополита, была снесена ограда и сад уничтожен. И вот тогда произошло событие, заставляющее задуматься о многих конъюктурных, вперемешку с политическими, моментах творения "новой" истории Мариуполя. Игнатий, отслужив обедню, вышел на Покровскую могилу, что на Георгиевской улице, предложил своим сторонникам отделиться от противников и в лице председателя городского суда проклял тех.

Все бедствия – ежегодные засухи, повальные болезни, как, например, холера в 1830 году, когда вымирали целые улицы – Георгиевская и прочие – народ приписывал проклятию своего предводителя".

Сегодня митрополит Игнатий УПЦ Московской патриархии канонизирован – возведен в лик святых. Что ж, он пережил немало, и во всей этой трагедии с переселением вина его была лишь относительная. Как мог, он старался в тех условиях своему народу помочь. Не всегда его понимали – потому что перед своими соплеменниками он был как раз тем стрелочником, который во всем виноват. За стремление Екатерины и ее фаворитов захватывать все больше и больше территорий, принося неисчислимые страдания населявшим те территории народам.

Митрополит Игнатий умер 16 февраля 1786 года. На похороны не приехал ни один из высших церковных чинов – архиереев. Епископ Дорофей, возглавивший после Игнатия епархию, в отличие от своих соплеменников, в Крым уехал. Резиденцию он устроил в Феодосии. Этот факт я комментировать не буду.

СПОРЫ О ЦЕРКВЯХ

В Мариуполе греки правили службу сначала в казацкой Свято-Николаевской церкви. Рядом с ней они начали строить Харлампиевский собор. От церкви запорожцев туда был перенесен колокол. Долго также хранились казацкие серебряное монастырское кадило и железный крест, который венчал Свято-Николаевскую церковь. Каким-то образом этот крест потом попал в село Богатырь, где в 1890 году профессор Ф.Браун записал легенду, в которой говорилось, что этот крест был привезен из Крыма.

Кроме Свято-Николаевской церкви, жители Кальмиуса (Павловска) успели возвести каменные стены церкви Марии Магдалины (в том месте, где сейчас здание Укрсоцбанка). "Малороссийской нации люди" (как писали в архивах), которые были обязаны все переселиться в Павлоград, переселились не все. Более двух тысяч их (греков в Мариуполе было чуть более трех тысяч) хотели, чтобы им вернули хотя бы церковь Марии Магдалины. Около трех лет продолжались споры и препирательства между мариупольской управой благочиния и греческим судом, пока, наконец, эта церковь не была отдана казакам. Освящена она была в 1791 году. В 1897 году ее перенесли на то место, где сейчас в Мариуполе Театральный сквер.

Кстати, главный собор в Мариуполе сегодня называется Свято-Николаевским.

КОНЕЦ ОДИССЕЕ

Из-за отсутствия скота, орудий труда земли, переданные грекам, не были освоены в полной мере. В скором времени часть земель была возвращена в государственные владения, так как русское правительство было заинтересовано в полном заселении и хозяйственном освоении территории. В силу этого с 1790 по 1796 год с разрешения российского правительства в Северное Приазовье начинают переселяться прибывшие сюда из Европы представители других стран, которые по вероисповеданию причислялись к католикам, лютеранам, кальвинистам и другим протестантским направлениям. Крестьянская реформа 1861 года и последующие за ней буржуазные реформы 60-90-х годов XIX века отразились и на организации местного управления. Были ликвидированы национальные окру¬га и особые права (привиле¬гии) отдельных национальных групп населения. На местах создавались единые общегражданские органы управления.

Трагедия греческих переселенцев так и осталась трагедией в памяти потомков тех переселенцев. Но некоторые конъюнктурщики от политики превращают ее сегодня в фарс, пытаясь одну из акций в захватнической политике царской России представить этакой заботой самодержавия о православных в ханском Крыму.

Сейчас в многонациональной Донецкой области проживают около 100 тысяч греков – потомков тех, кто 220 лет назад обрел свою родину в Приазовье.

Трагически, кстати, сложилась и судьба крымского хана Шагин-Гирея. Он был вынужден отречься от престола в пользу императрицы Екатерины II. Шагин-Гирей попытался организо¬вать мятеж, но он был быстро подавлен. После чего бывшего властителя Крыма простили и отправили в почетную ссылку в Воронеж. Тоскуя в плену, он попросил позволения поехать в Константинополь. Его отпустили, но вскоре он был там умерщвлен турками.

Анатолий Герасимчук .

Урумы — (греч. Ουρούμ , урум; тур. Urum , крымскотат. Urum ), азербайджански Berzen экзоэтноним, использовавшийся некоторыми тюркоязычными народами (турки, крымские татары) для обозначения греческого населения мусульманских государств, преимущественно Османской империи. УРУ́МЫ, этническая группа греков, говорящих на анатолийском диалекте турецкого языка. Урумами турки называют всех греков, и для греков говорящих на турецком языке этот термин стал самоназванием. Предки урумов переселились в 19 веке из внутренних областей Турции на Цалкинское нагорье в Центральной Грузии, где смешалось с другими греческими этническими группами. Часть урумов поселилась на Северном Кавказе, где основала ряд селений. К концу 20 века урумы во многом утратили свое этническое самосознание и в ходе переписи 2002 года в Российской Федерации только 54 человека назвали себя урумами.

Термин «урум» происходит от арабского слова رُّومُ ‎ («рум»), означающего «римлянин, римский», а впоследствие — «византийский» (восточно-римский) и «греческий». Слова начинающиеся с согласного «р» были нетипичными для тюркских языков, поэтому чтобы облегчить произношение, их носители добавляли к началу слова гласную.

По указу Екатерины II в 1778–1779 гг. греки из Крыма были переселены на незаселенные земли побережья Азовского моря. где и основали г. Мариуполь и 20 сел, названия которых повторяли крымские топонимы – Старый Крым (Ески Крым), Ялта, Урзуф и др. Руководил переселением митрополит Игнатий (Гозатдинов), возглавлявший Готфийско-Кефайскую епархию.

Лингвистически греки Приазовья разделяются на две группы. Часть из них говорит на урумском (одном из тюркских языков), тогда как родной язык другой части – румейский (греческая группа индоевропейской семьи). Урумский язык сочетает в себе как огузские, так и кыпчакские диалектные черты.

Обе группы называют себя греками и исповедуют православие. Первые годы в Приазовье греки составляли особую епархию и сохраняли специфику церковного обряда, который затем был приведен в соответствие с требованиями Синода. Большинство современных приходов Приазовья относится к Русской православной церкви.

В Приазовье из Крыма греки перешли уже с двумя родными языками, и на новых землях тюркоязычные и грекоязычные греки селились отдельно друг от друга. Смешанное население оказалось только в Ени-Сала (современный поселок Великоновоселовка).

Исторически греки Крыма (а позже Приазовья; совр. Донецкая область Украины) были представлены двумя группами: эллиноязычными румеями и тюркоязычными урумами (также известными как греко-татары). Обе группы населяли регион столетиями (они состояли из потомков греческих колонистов IV века до н. э.—IV века н. э. а также тех, кто в разное время иммигрировал из Анатолии), однако последние прошли через ряд социальных и культурных процессов, в результате которых их родным языком стал тюркский.

Исторически греки Крыма (а позже Приазовья; совр. Донецкая областьУкраины) были представлены двумя группами: эллиноязычными румеями и тюркоязычными урумами (также известными как греко-татары). Обе группы населяли регион столетиями (они состояли из потомков греческих колонизаторов IV века до н. э.— IV века н. э. и тех, кто в разное время иммигрировал из Анатолии), однако последние прошли через ряд социальных и культурных процессов, в результате которых их родным языком стал крымскотатарский. Определенную, а по мнению ряда исследователей главную роль в этногенезе урумов сыграло местное христианское население, в первую очередь гото-аланы. В 1777 году, после аннексии Крыма Россией, по приказу Екатерины Великой все греки полуострова были расселены в Приазовье; с тех пор они известны как приазовские греки. Некоторые западные лингвисты считают, что говор приазовских урумов отличается от крымскотатарского на более, чем диалектном уровне, вследствие чего его считают отдельным кипчакским языком.

Сравнивая карту Приазовьяи Крыма, многие обращали внимание на сходство в названиях населённых пунктов. При заселении Приазовья греки часто старались оставить новым селениям старые крымские названия. Так появилась ещё одна Ялта, Урзуф, Старый Крым – даже Мариуполь. К поселением с таким названием относится и Мангуш. Нынешние коренные греки этого посёлка – греки-урумы – являются потомками византийцев, некогда живших в крымском Мангупе.

Урумы проживают в Грузии в Бешташени (груз. ბეშთაშენი ) — село в 5 километрах от Цалки на юге Грузии Йалкского района края Квемо-Картли.

В РФ на черноморском побережье Кавказа,район Новороссийска. А также Таманский полуостров, посёлок Крымский.

О происхождении урумов ходит много споров-единой точки зрения нет. Скорее всего они образовались в результате метисации различных эллинских племён с тюрками –христианами, причём как с кипчаками, так и с Огузами. Легндарная история такова. Якобы турки –османы потребовали от греков: Ya dilini deyiş, ya da dinini(смените Веру или же язык). И Урумы сохранили Веру- Православное христианство. Считается, что урумы частью возникли в восточной Анатолии и в Крыму.

Выше были представлены фотографии урумов. Смотрите также

А теперь для сравнения греки балканские

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Шрифт:

100% +

Вот еще один пример установления тождества изучаемого в школе новогреческого родному языку, хотя в другой момент интервью информант отмечает различие идиомов.

Собиратель. Как вы считаете, правильно в школе учить греческий (то есть новогреческий) язык?

Информант. Конечно! Как это – жить и не знать греческий язык?! Ну, это ж вот как примерно вырасти среди греков, и отец, и мать…

(Сведения об информанте: ВКГ, румейка, 1939, Малый Янисоль.)

Информант переносит на изучаемый в школе новогреческий представление о кровной, родственной связи между носителем и идиомом, используемое обычно при описании материнского языка.

Омонимия лингвонимов облегчает смену одного «греческого» языка – румейского, маркирующего этническую идентификацию группы, на другой «греческий» идиом – новогреческий. Номинально оба идиома соответствуют часто упоминаемому в интервью требованию «хоть немного понимать свой родной (греческий) язык». Для языка в функции маркера идентичности группы не столь принципиально, всегда ли термин «греческий язык» обозначает один и тот же идиом; информант может приравнивать собственный родной язык греческому языку внуков. Не исключено, что по мере увеличения числа детей, изучавших в школе новогреческий, но не владеющих румейским, будет возрастать количество информантов, чью греческую идентичность символизирует новогреческий язык. В настоящее время отождествление румейского и новогреческого и принятие последнего в качестве маркера греческой идентичности встречаются лишь в отдельных случаях.

Основные группы и границы сообщества

Я не рассматриваю взаимодействие с отдельными группами, однако реальная самоидентификация сообщества всегда происходит с учетом границ со всеми соседями. Хотя необходимость описать всех соседей может вызывать затруднения у информантов79
«В интервью… информант попадает в очень сложное положение, с которым он никогда не сталкивается в ежедневной практике. Он, иногда впервые в жизни, вынужден рассказывать о взаимоотношениях не с какой-то одной, а сразу со всеми группами (а не осуществлять эти взаимоотношения на практике, что, разумеется, ему гораздо привычнее)» [Бахтин, Головко, Швайцер, 2004, с. 121].

Представления о других группах и соотношении с ними составляют контекст взаимодействия, определяя контакты с конкретным сообществом и индивидом. Граница не только проводится между собой и второй группой, отдельным ее представителем, но ее характеристики всегда соотносятся с другими, параллельно существующими границами, а изменение соотношения с одним сообществом неизбежно повлечет пересмотр определений остальных соседей и самой группы.

В интервью указываются возможности манифестирующего определенные стороны культуры румеев объединения с каждой из групп. Если суммировать не формулируемые обычно носителями противопоставления, то румеи и русские противопоставлены урумам как обладателям более восточной внешности, то есть как нетатары – татарам. В свою очередь, румеи и урумы составляют группу греков (Приазовья), отделенную от русских греческими бытом и происхождением и от внешней группы, греки из Греции, как «здешние греки». Румеи и греки из Греции, говорящие на родственных идиомах/одном языке, противопоставлены урумам – носителям татарского языка.

Система номинаций, принятых сообществом, позволяет в каждый момент времени противопоставить себя любой из групп и объединиться с соседями. Греки (урумы и румеи) противопоставлены русским; греки (румеи) – (греко) – татарам (урумам); эллины (румеи и греки из Греции) – тоже (греко) – татарам (урумам).

Очерченная выше система составляет общепризнанные представления румеев о соседях. В зависимости от индивидуальных предпочтений информанта эти отношения могут быть охарактеризованы несколько иначе, причем рассказчик озвучивает представления, составляющие фон, «запасной фонд» сообщества, актуализируемый время от времени, по мере необходимости. Например, некоторые информанты подчеркивают ошибочность номинации «греко-татары» и, настаивая исключительно на татарской природе другой группы, отрицают общность румеев и урумов во всех отношениях, приписывая урумам не только языковые, внешние и поведенческие отличия, но и другое вероисповедание, место происхождения (не Крым, а Турция). Эти представления могут в определенный момент оказаться востребованными всем сообществом при размывании границы между группами. Однако полное отрицание греческой природы урумов возможно лишь как выражение индивидуальной позиции и не разделяется остальными, поскольку, перечеркивая любое сходство представителей другой группы с румеями, приводит к исчезновению границы между сообществами.

Представления румеев о соседях зависят от статуса взаимодействующих групп. Однако всегда ли отношения групп осознаются как иерархия низких и высоких статусов? Каждая группа дает себе определения, свидетельствующие о своем более высоком по сравнению с соседями положении; при этом существующие в действительности статусные различия подчас игнорируются. Хотя приписываемые соседями признаки входят в самоидентификацию группы, внутренняя точка зрения может до определенной степени пренебрегать негативной оценкой или вырабатывать компенсирующие механизмы, прибегая к таким параметрам, как красота или древность традиций, то есть к ценностям аутентичности. В результате каждая из групп чувствует себя выше других сообществ, а на границах сообществ формируется договоренность, согласно которой одно из сообществ несет древнюю культуру, а другое успешно в экономическом отношении. Более низкий статус в действительности может не отражаться в самоописании сообщества в интервью.

Отношения «настоящие греки» – «греко-эллинцы» – «греко-татары» представляют собой пример чистой иерархии, ступенчатого снижения статуса группы. Уже упоминавшийся термин «иерархия греческости», введенный исследователями иммиграционной политики в Греции (см.: ), удачно характеризует статусное распределение групп в Приазовье, принятое, по сути, всеми участниками этой системы, хотя и урумы, и румеи вырабатывают различные компенсаторные характеристики, позволяющие уточнить отношения с группой, обладающей более высоким статусом. Устойчивость этой системы обусловлена внеположенными сообществу механизмами: экономическими и другими преимуществами контактов с Грецией и деятельностью ФГОУ

В то же время отношения с русскими на сегодняшний день не связаны с давлением со стороны государства или элиты, изменяющим престиж групп. В сообществе наличествуют воспоминания о соотношении статусов русских и греков в разные периоды, и информант может привлекать те или иные сюжеты устной истории группы для описания этнической границы.

* * *

Отношения между группами представляют собой не изолированное противопоставление двух сообществ, а сложную систему сообщающихся границ. Увеличение давления со стороны одной из групп вызывает изменение границы с остальными соседями. Полное отрицание греческой идентичности урумов приводит к исчезновению границы с ними и, тем самым, нарушает признаваемую румеями «иерархию греческости»: существование еще одной греческой группы помещает румеев в середину шкалы, между настоящими греками и греко-татарами.

Информанты используют две ценностных шкалы – аутентичности и цивилизованности; оценки с точки зрения аутентичности возобладали в восприятии быта, праздничных традиций, выбора национальности (до отмены соответствующей графы в паспортах граждан Украины), тогда как по отношению к родному языку в интервью преобладают оценки с точки зрения цивилизованности.

Итак, быть греком означает для наших информантов отличаться от русских (негреков); быть отчасти такими же, как урумы, но более настоящими греками; стремиться войти в воображаемое сообщество греков, воплощаемое греками из Греции (признавая себя менее чистыми греками). Взаимодействие с тремя рассмотренными выше группами определяет самоидентификацию румеев. Описывая соседей, информанты объясняют, какими они видят себя. Принимая или отторгая признаки, приписываемые другой группой, сообщество вырабатывает непрерывно изменяющееся представление о себе.

Глава 5
Этническая идентичность урумов

В данной главе в центре внимания находится тюркоязычная часть греков Приазовья – урумы. В силу исторически сложившегося расхождения самоназвания группы («греки») и характеристик их языка (отраженных в лингвониме «греко-татарский») любые рассуждения о данном сообществе самих урумов и представителей других групп строятся на выяснении того, как на самом деле соотносятся язык и этничность тюркоязычных греков Приазовья. Урумский язык признается основным маркером группы, позволяющим самим носителям и их соседям формировать границы сообщества.

В то же время принятые под воздействием контактов с другими группами определения языка и сообщества влияют, в свою очередь, на отношение (приверженность, лояльность) носителей к своему языку.

Анализируя соотношение языка и этнической (само)идентификации урумов, я постараюсь, насколько это возможно, учитывать обе стороны проблемы: и роль языка в формировании границ группы, и влияние внешних и внутренних определений сообщества на отношение к идиому. Учитывая первый аспект – роль лингвонимов в категоризации группы и языка как маркера этнических границ, я рассмотрю систему номинаций урумов и их идиома разными группами, затем проанализирую маркеры, используемые урумами для поддержания границ с другими группами, и поделюсь некоторыми наблюдениями о том, как принятые определения группы (складывающиеся во взаимодействии внешней категоризации и самоописаний сообщества) воздействуют на отношение к идиому, то есть рассмотрю восприятие урумского языка носителями в контексте взаимодействия с другими группами.

Основная часть полевых материалов собрана в двух урумских поселках – Старый Крым Мариупольского района и Гранитное (Старая Карань) Тельмановского района.

1. Поселок Старый Крым Мариупольского района – средний по численности и составу населения для Приазовья (около 6200 жителей80
По данным городского отдела статистики Мариуполя в Старом Крыму в 1979 г. было 6170 жителей; из них греков – 2249; в 1989 г. – 6439 жителей; из них греков – 1984. По данным на 2003 г. в поселке проживали 6242 человека. Трудно судить, насколько это соотношение греков и негреков (примерно 1 к 3), представленное в переписи, отражает реальную ситуацию. В статье К. Кауринкоски и буклете, посвященном 220-летию поселка Старый Крым, приводятся другие данные: 60 % греческого населения, 20 % русских, 15 % украинцев из 6460 человек на 2000 г. [Кауринкоски, 2002, с. 82; Старый Крым, 2000].

), фактически – пригород Мариуполя81
На маршрутке можно добраться до города за 10–15 минут, и часть жителей ездит в Мариуполь на работу (на Металлургический комбинат имени Ильича и другие предприятия).

Директором здешней школы № 46 много лет работала президент Федерации греческих обществ Украины (уроженка румейского села); с периодом ее пребывания на этой должности связаны более активное (по сравнению с другими греческими поселками) введение в школьную программу новогреческого языка (статус школы с углубленным изучением новогреческого языка), масштабная организация 220-летия основания села в 2000 г., частые визиты делегаций из Греции.

2. Поселок Гранитное (Старая Карань) Тельмановского района в 1946–1970 гг. был районным центром, который затем был перенесен в поселок городского типа Тельманово. В Гранитном проживают 3929 человек, из них урумов – 2712 (69 %). На сегодняшний день Гранитное – сравнительно труднодоступный поселок, находящийся далеко от города и в стороне от шоссе Мариуполь-Донецк. В поселке нет постоянного преподавания новогреческого языка, хотя несколько лет велись факультативные занятия для школьников по выходным; из-за удаленности от Мариуполя сюда редко приезжают делегации из Греции. В поселке проживают крымские татары, переселившиеся в Приазовье в 1950-1960-е гг.

Как и выбранные для анализа румейские поселки, эти два урумских поселка достаточно типичны. Кроме того, я использую материал, записанный в урумских поселках Староигнатьевка и Каменка Тельмановского района, Старомлиновка Великоновоселковского района (Запорожская область) и Мангуш Первомайского района, а также в единственном поселке со смешанным урумским и румейским населением – районном центре Великоновоселовка.

Этнонимы и лингвонимы

Наиболее распространенные этнонимы и лингвонимы, используемые различными группами, присутствующими в Приазовье, для обозначения урумов и урумского языка, сведены в таблицу (см. табл. 5.1).

Таблица 5.1. Номинации урумов и их идиома

* Примечание. Контакты с крымскими татарами характерны только для одного поселка, поэтому ситуация в поселке Гранитное будет рассмотрена отдельно.

Русские. Как уже отмечалось в главе 4, русские и украинцы называют урумов и румеев греками и используют лингвоним «греческий» для обоих идиомов. Лингвистическое разделение двух групп обычно известно постоянно проживающим в урумских или румейских поселках русским, однако они, как правило, оценивают его как частное отличие, значимое лишь внутри самой группы «греки», и не разграничивают урумов и румеев. «Греко-эллинцы и греко-татары. Я в этих тонкостях не понимаю. ‹…› Нет, ну, просто мы [называем их] „греки“, кто там будет разбирать – греко-татар он или греко-эллинец. Это ж далеко-далеко корни туда пошли» (РАР, русская, ок. 1940, Мангуш).

Как и румеи, некоторые урумы вспоминают, что русские раньше использовали прозвище «пиндосы», имеющее явно негативные коннотации: «А греки – они вообще не люди, греков вообще за людей не [считали]… Греки, пиндосы, знаете, все…» (МАН, урумка, 1936, Старый Крым). В интервью с русскими информантами эта номинация не встретилась.

Используемый урумами этноним «русские» обозначает негреческое русскоязычное население – русских, украинцев и белорусов. Некоторые урумы используют термины «украинец», «украинка» для обозначения конкретных людей, тогда как группу назовут русскими. По-урумски термину «русские» соответствует этноним «hazah»: «Всех называли „хазах“ – и украинцев, и русских, и кацапов» (САА, урумка, 1929, Старый Крым).

Урумы осмысляют взаимоотношения с русскоязычным населением Приазовья как контакты русских и греков, не разделенных на украинцев и собственно русских, урумов и румеев.

Румеи. Лингвоним «татарский» воспринимается румеями как нейтральная номинация идиома урумов, тогда как этноним «татары» подразумевает определенную точку зрения информанта; нейтральной же номинацией считается «греко-татары». Между собой румеи называют урумов и греко-татарами, и татарами, но во взаимодействии с урумами используют только полную форму этнонима – «греко-татары» и самоназвание «греко-эллинцы», или «греко-эллины». Как правило, урумы и румеи в разговоре избегают номинаций группы или употребляют названия, образованные от топонима, не прибегая к этническим терминам. Румеи называют татарским и только иногда греко-татарским язык урумов; но при разговоре с урумом будет выбран лингвоним «греко-татарский».

Как уже отмечалось (см. главу 2), из этнографических описаний XIX в. известно, что в прошлом румеи называли урумов по-румейски «базаряне», или «базариоты», что означает «жители города» [Григорович, 1874, с. 56]82
Bazar (рум.) изначально обозначало город Мариуполь, хотя сейчас часто употребляется как синоним shier" (рум.) – город вообще.

Однако сегодня ни румеи, ни урумы не помнят этой номинации, поскольку Мариуполь был основан и населен урумами. Таким образом, у румеев нет специальных терминов для обозначения другой группы и их языка на румейском, и во всех ситуациях они используют русские номинации.

Внутри своей группы урумы называют румеев «греко-эллины», «греко-эллинцы», или «эллинцы», а себя – «греки»; язык румеев они обозначают как эллинский, а свой идиом как греческий. Описывая взаимодействие с румеями в разговоре с приезжими собирателями, информанты, как правило, переходили на «внешнюю», ориентированную на румеев, систему описания и именовали свой идиом греко-татарским, однако некоторые урумы в любой ситуации придерживались привычного для них распределения лингвонимов «греческий» и «эллинский», даже когда это могло привести к недопониманию.

Тремины «греко-эллинцы» и «греко-татары» воспринимаются как полные формы, акцентирующие общую часть – греки, тогда как краткие формы, противопоставляющие греков и эллинцев (греческий и эллинский языки), позволяют обозначить границу сообщества и отделить себя от румеев. Этнонимы «греко-эллинцы» и «греко-татары» задают схему логических (родовидовых) отношений, которую, как правило, и пытаются интерпретировать информанты. Двойные родовидовые этнонимы – продуктивная модель образования новых номинаций в интервью: «… Еще, вроде, бывают греко-грузины; греко-эллинцы и греко-мы» (ЕЛК, румейка, ок. 1923, Старый Крым).

Крымские татары. В конце 1950-х гг. крымские татары переселились в Гранитное из Зауралья, Казахстана, Узбекистана. В 1956–1957 гг. в Гранитном обосновались первые семьи, и в 1960 – начале 1970-х гг. миграция продолжалась: родственники переселенцев тоже вербовались на работу в колхоз; в основном татарское население поселка сложилось в эти десятилетия. Отдельные семьи приехали позже под влиянием политических и этнических процессов в республиках СССР или новых независимых государствах (семья татарки AAA приехала из Узбекистана в 1989 г.).

Татары живут в так называемом новом поселке, в выстроенных колхозом для переселенцев домах, расположенных отдельно от центральной части Гранитного83
На сегодняшний день новый поселок по размерам не меньше остальной части поселка, но разделение осознается очень четко: по одну сторону от здания сельской администрации находится старый поселок, а по другую, за пустошью на месте старого кладбища, – новый.

Крымские татары контактируют только с урумами поселка Гранитное (Старая Карань), а также, отчасти, с жителями ближайших поселков – Старая Ласпа и Староигнатьевка, приезжающими в Гранитное. Урумы из других поселков не встречались с татарами и не знают о группе переселенцев в Гранитном.

Татары в разговоре с урумами называют их «греки», а внутри своей группы – «греки», или «греко-татары». Последний этноним используется крымскими татарами в присутствии урумов только в ситуации конфликта или игры, шутливого поддразнивания. В интервью крымские татары избегают однозначных номинаций урумов и их языка, прибегая к дейктическим конструкциям или распространенным атрибутам группы. Часто в интервью встречается определение урумов как крымских людей или другие упоминания пребывания сообщества в Крыму.

«Да, они тоже, они… греки-татары, говорят [здесь и далее выделено мной. – В. Б. ], но их 300 лет – туда назад – их выслали сюда. Они тоже выслатые люди вообще-то. Ну, и их потомки… уже поумирали. Остались там дети, дети-дети… вот так, в общем, молодежь. А родители ихние все давно умерли – раз 300 лет, какой там – родители? Вот и поэтому они свою нацию… за русского, кто куда в общем. Замуж повыходили. Люди замешались. Вот тут народ такой. А наш язык сходится. И они еще чище говорят, чем мы» (ВАВ, урумка, 1927, Гранитное).

Информантка избегает этнонимов: один раз она называет урумов греко-татарами, но дистанцируется от этой номинации, ссылаясь на то, что так говорят другие. Затем она прибегает к описательным наименованиям другой группы, причем формулировка «тоже выслатые люди» свидетельствует о сопоставлении урумов и собственной группы: главный мотив устной истории крымских татар – депортация из Крыма, и оценка переселения урумов из Крыма в Приазовье как выселение в интервью с крымскими татарами обычно свидетельствует о признании урумов татарами.

Язык урумов крымские татары называют и татарским, и греческим, но чаще, избегая определенных лингвонимов, описывают как похожий идиом, близкий татарскому. Крымско-татарский и урумский – близкородственные языки, и иногда возникают коммуникации, в которых каждый из собеседников использует «свой» идиом, называемый в этом случае татарами как татарским, так и греческим.

Татары Гранитного выделяют в крымско-татарском два варианта – ногайский (степной) и татский. Некоторые наши информанты проецировали это разделение и на близкий идиом, описывая язык урумов как татский, язык татов (AAA, урумка, 1940, Гранитное). Однако никто из информантов-урумов не заметил совпадения этой номинации с почти утраченным обозначением румеев на урумском языке – таты, татский язык.

Урумы употребляют этноним «(крымские) татары» (и иногда, внутри своего сообщества, пейоративный дериват «татарва») и лингвоним «татарский». В поселке Гранитное урумы, обсуждая крымских татар, практически никогда не используют самоназвание «греко-татары», подразумевающее нежелательные для информантов сопоставление и сближение групп.

При взаимодействии с крымскими татарами функции этнонима и лингвонима в поддержании границы между группами распределены: этноним противопоставляет урумов и крымских татар – греков и татар, тогда как лингвоним позволяет подчеркнуть общность групп. Рассказывая о крымских татарах, урумы называли идиом греко-татарским или татарским, обозначая частичное или полное совпадение урумского и крымско-татарского языков. Редкое в данном контексте использование самоназвания «греческий» было маркировано и означало отказ информанта признать какое-либо сходство между идиомами.

Самоназвания, рассмотренные вне контекста взаимодействия с другими группами, достаточно условны, так как только в ситуации контакта и возникает потребность в назывании. Однако принятые урумами номинации своей группы и идиома делятся на используемые преимущественно во взаимодействии с другими группами или в контексте рассказов об этих контактах и отражающие внутреннюю точку зрения сообщества.

Используемые в XIX – начале XX в. самоназвание группы на родном языке «урум» и номинация идиома «урум»/«рум тили» («язык урумов») [Муратов, 1963, с. 179] в настоящее время неизвестны абсолютному большинству сообщества. Однако некоторым информантам эта номинация знакома из публикаций в газетах или из заглавия книги А. Н. Гаркавца – современного исследователя, пользующегося значительным авторитетом в сообществе. Утраченное самоназвание постепенно вновь распространяется, в первую очередь, среди пожилых мужчин, интересующихся историей группы; информанты стремятся интерпретировать утраченную внутреннюю форму номинации. «А вы знаете, что такое урумы вообще? Это по-турецки „грек“. Это, видимо, турки так называли» (ИТШ, урумка, 1963, Старый Крым). В публикациях обычно упоминается и парный термин «румеи», однако информанты-урумы зачастую путают, кто они – румеи или урумы.

На сегодняшний день урумы используют только русскоязычные номинации для обозначения своей группы и идиома. Лингвоним «греческий» – наиболее естественное современное название своего идиома для урумов – распространился, по-видимому после 1930-х гг. под влиянием переписей населения и других официальных документов. На протяжении XIX в. урумы могли заимствовать русскоязычные лингвонимы от чиновников или этнографов, обозначавших идиом урумов как турецко-татарский. Татарским и турецким язык урумов назван в переписи 1897 г. [Первая всеобщая перепись… 1904]; эти же номинации использовались позднее в период коренизации (наряду с новым лингвонимом «греко-татарский»). В середине 1920-х гг. урумы называли свой идиом по-русски – «турецко-татарский», например в прениях на собрании граждан в поселке Мангуш в 1925 г. [ЦГАВО 8, л. 19]. В интервью с современными урумами эта форма не встречалась. В конце 1930-х гг. из официальных документов исчезли номинации «татарский, турецкий или греко-татарский язык», а в переписи сохранялась формулировка «греки с языком своей национальности», то есть с предполагаемым греческим. Внутри сообщества утвердился русский лингвоним «греческий язык», который теперь не противоречил официальной категоризации, а поддерживался ею.

Как уже отмечалось, урумы номинации «греко-татары» и греко-татарский язык, противопоставленные румеям и их идиому, также используются как самоназвания, хотя некоторые информанты достаточно негативно воспринимают смысл этнонима «греко-татары»: «Наш язык называют [греко-татарским], почему говорят „греко-татары“? Не татары. Ну, а вообще везде в документах, везде пишется „греки“. Понимаете? А так, вот так словесно сказать, что это греко-татары. Ну, зачем? Ну, правда, не греко-эллинцы» (ВГТ, урумка, 1936, Старый Крым). Протест у информанта ВГТ вызывает связь номинации «греко-татары» с этнонимом «татары», не принимаемым урумами для определения своей группы. Информанты осведомлены о применении к ним этнонима «татары», и рассказы о взаимодействии с соседями, использующими данную номинацию, содержат явную или скрытую полемику с этой категоризацией.

Систему номинаций урумов, с точки зрения носителей, можно представить в виде нескольких концентрических кругов. В центре этой системы находятся подлинные названия для своей группы и идиома – греки с греческим языком. Общепринятые внутри группы этноним и лингвоним постулируют тождество языка и этничности урумов и, тем самым, снимают противоречие, на которое указывают номинации, используемые румеями. Истинными номинациями легко признаются малоизвестные термины «урумы» и «урумский язык», поскольку они не несут негативных коннотаций, а их внешнее происхождение компенсируется авторитетом исследователей.

Номинации «греко-татары» и «греко-татарский язык» или даже «татарский язык» составляют промежуточный слой между самоназваниями и неприемлемыми экзоэтнонимами: хотя часть сообщества полагает, что используемый окружением урумов двойной этноним оспаривает их греческое происхождение, этот этноним и лингвонимы допускаются в разговоре с румеем или приезжим лингвистом, в отличие от пейоративного этнонима «пиндосы» и номинации «татары», которые, как правило, не упоминаются без специальных вопросов собирателя.

Информанты на протяжении интервью переходят от одного слоя номинаций к другому. Примером может служить стандартный вариант выбора самоназвания – «греки» или «греко-татары» – в урумском поселке Старый Крым: в начале интервью, при первом появлении исследователя, информанты уточняют, что они не просто греки, а греко-татары, и «у них не тот язык, не эллинский», который, как предполагается, может интересовать интервьюера. Через некоторое время информанты переходили на точку зрения своего сообщества и начинали называть себя просто «греки», однако когда разговор касался взаимоотношений с румеями, как правило, они снова использовали этноним «греко-татары».

Самоназвания урумов и внешние номинации организованы вокруг двух этнонимов – «греки» и «татары» (или лингвонимов «греческий» и «татарский язык») со сложной системой коннотаций и оценок, связанных с представлениями современного жителя Приазовья о Греции, татарах и монголо-татарах. Использование двойного этнонима или несовпадающих лингвонима и этнонима позволяет каждой группе, помимо однозначного определения урумов как греков или татар, вводить различные промежуточные статусы. Наиболее полно возможность категоризации урумов как в большей или меньшей степени татар/греков реализуется во взаимодействии с румеями и крымскими татарами. Выбор номинации дает возможность соседям урумов отделить себя от них и, одновременно, подчеркнуть близость с этой группой, а несовпадение экзоэтнонимов с принятыми среди урумов самоназваниями вызывает в сообществе потребность в новых определениях этничности.

Урумы и соседние группы: символические маркеры

Урумы приписывают соседним группам определенные свойства, позволяющие показать сходство и отличия своего и чужого сообщества. Подобные маркеры связаны с наблюдениями за повседневной жизнью соседей и наиболее актуальными (авто)стереотипами, манифестирующими определенные черты собственной и чужой традиции. С точки зрения урумов, используемые маркеры существуют в действительности, хотя внешний наблюдатель может увидеть другую картину.

Мы рассматриваем как повседневное взаимодействие урумов с русскими, румеями и крымскими татарами (последнее актуально только в поселке Гранитное), так и границы с воображаемыми сообществами – греками из Греции и турками, чье влияние на самоопределение информантов порой не менее реально, чем контакты с соседними группами.

Русские. Как уже отмечалось в главе 4, противопоставление русских и греков подразумевает объединение урумов и румеев, и, в силу этого, рассказы урумов о русских в значительной степени совпадают с аналогичными представлениями румеев. Взаимодействие с русскими апеллирует к двум пластам устной истории группы – воспоминаниям о появлении в греческих селах русских переселенцев и опыту советского времени.

Переселенцы. Идеальное прошлое, «золотой век» группы, относится к периоду предшествовавшему контакту с русскими. Рассказывая о подлинно греческих культурных чертах, информанты часто оговаривают, что они существовали до появления русских, которое привело к смешению традиций. Детство информанта описывается как лишенное русского влияния: урумы говорят о том, что их родители (бабушки, дедушки) не знали русского языка, в поселке не было русских. Часто информанты подчеркивают, что русские были такой редкостью в селе, что взрослые пугали ими маленьких детей: «„Хазах заберет“. Ну, боялись другой нации, я так понимаю. Еще говорили: „Xazaghyn baltasyn podushkasyndun“. Ну, „у хазаха топор под подушкой“. Что он начеку всегда. Ну, боялись» (ЛОД, урумка, 1938, Старый Крым). Хотя подобные истории обычно рассказываются от первого лица, как правило, информант оговаривается, что его уже не пугали, потому что в его детстве в поселке уже жили русские.

Как и румеи, урумы указывают, что в прошлом сообщество избегало смешанных браков. «Раньше ж даже было дико – ну, бывают такие случаи, что поедет грек наш местный, и привозил русскую. Это, знаете, как дико было? Даже, ну… неприлично было, что в семье эта русская. Даже вот мой брат в 53 году женился и то как-то еще…» (ВФД, урумка, 1937, Старый Крым). ВФД апеллирует к опыту своего брата, но чаще информанты не соотносят знания о браках (преимущественно смешанных) в собственной семье и общем запрете жениться на русских.

Высокий престиж урумов в глазах приезжих мотивируется преимуществами бытовой культуры, в первую очередь – аккуратностью греков: «А вот русским наша нация очень нравилась, как приедут: „Какие культурные! Какие чистые!“. Конечно, кацапы, наверное, не такие были чистые» (САА, урумка, 1929, Старый Крым). По мнению информантов, современные традиции села представляют собой результат взаимопроникновения традиций, хотя преобладает влияние греческой культуры на русских; примером греческих практик почти всегда выступает праздничный пирог кубите.

Информант. Русские, которые здесь живут, они от нас многое… научились – и хорошее, и… ну, не плохое, конечно. И мы от них. У них одни блюда, у нас другие. Собиратель. А чему они от вас научились? Информант. Греческие блюда научились. Кубите с мясом, с кабаком.

(Сведения об информанте: АЕН, урумка, 1928, Гранитное.)

В повседневной жизни сообщества символами греческих бытовых традиций у урумов, как и у румеев, служат кубите и чебуреки. Их готовят на праздники и специально для приезжих, например для нас.

Повторимся, что мотивы рассказов о другой группе совпадают у урумов и румеев, и тем более значимы становятся различия в представлениях о другой группе. В целом урумы лояльнее к русским, чем румеи, и реже упоминали негативные свойства переселенцев и говорили о превосходстве греков над русскими; в частности урумы не упоминали о русских работниках у греков.

Русские и государство. В интервью русские описываются как проводники советской политики, направленной на русификацию и подавление греков (и урумов, и румеев); вместе с тем русские поддерживают значимое для урумов единство греков. Урумы, как и румеи, упоминают запрет использовать греческий язык, карьерные ограничения и то, что греков не призывали в армию; в последние годы, по мнению информантов, отношение русских к грекам изменилось под воздействием контактов с Грецией. Однако такие рассказы звучат, в основном, в ответ на вопросы собирателя, и складывается впечатление, что воспоминания о дискриминации составляют для урумов незначимый, факультативный слой дискурса. Исключения часто связаны с биографическими обстоятельствами информанта: «Это сейчас еще греческий язык начали и греков начали, а раньше – „черти греки!“, ага, такие… В город поедешь, за хлебом встанешь, там тоже – „опять пришли эти черти греки, у! Идите в свое село!“ – так вот нас ругали. Обзывали страшно. Мы даже боялись по-гречески говорить. Да. И потом вот эта вот власть стала уже, нас стали… Греция начала сюда ездить, наши туда стали ездить. И нас уже стали уважать» (ОМТ, урумка, 1926, Старый Крым).