День победы русской эскадры у мыса синоп. Бой с необычными результатами

Синопское сражение 18 (30) ноября 1853 года золотыми буквами вписано в русскую военную летопись. Это было последнее крупное сражение в парусного флота. В этом сражении русские матросы и командиры показали, на что они способны, если ими руководят такие великие люди как Павел Степанович Нахимов, адмирал, которого от всего сердца любили и уважали окружающие его люди. В Синопском сражении русский флот почти полностью уничтожил турецкую эскадру, понеся при этом минимальные потери. Это морское сражение стало примером блестящей подготовки Черноморского флота, руководимого одним из лучших представителей школы русского военного искусства. Синоп, поразил всю Европу совершенством русского флота, полностью оправдал многолетний упорный образовательный труд адмиралов Лазарева и Нахимова.

Павел Степанович Нахимов (1802 – 1855)

Будущий адмирал родился 23 июня (5 июля) 1802 года в семье небогатых смоленских дворян. Его малой родиной было сельцо Городок в Вяземском уезде. Его отец - Степан Михайлович Нахимов, был офицером и ещё при Екатерине Великой ушел в отставку в чине секунд-майора. Из одиннадцати родившихся в семье детей, пятеро мальчиков стали военными моряками. Один из них, младший брат Павла – Сергей дорос до чина вице-адмирала, возглавлял Морской кадетский корпус.

Уже в 13 лет Павел был зачислен в Морской кадетский корпус, учился блестяще. В 1817 году получил чин мичмана и участвовал в походе брига «Феникс». В 1818 году поступил на службу на фрегат «Крейсер» и под началом Михаила Петровича Лазарева совершил кругосветное путешествие. Во время плавания был произведён в лейтенанты. Уже в эти юношеские годы у Павла Нахимова обнаружилась любопытная черта, которую сразу заметили его товарищи и сослуживцы. Эта черта господствовала у Нахимова вплоть до его гибели во время обороны Севастополя. Морская служба была для Нахимова единственным делом жизни. Никакой личной жизни, кроме службы, он не знал, и знать не хотел. Военно-морская служба была для него всем. Это был патриот, беззаветно любивший Родину, русский флот, живший ради России и умерший на своем боевом посту. Как отметил известный отечественный историк Е.В. Тарле: «За недосугом и за слишком большой поглощенностью морскими интересами он забыл влюбиться, забыл жениться. Он был фанатиком морского дела, по единодушным отзывам очевидцев и наблюдателей». Ещё во время кругосветного путешествия он чуть не погиб, спасая упавшего за борт матроса.

Нахимов во время длительного кругосветного путешествия – оно продолжалось с 1822 по 1825 год, стал любимым учеником и последователем Михаила Лазарева, который вместе с Беллинсгаузеном, стал первооткрывателем Антарктиды. Лазарев быстро оценил способности молодого офицера, и они практически не расставались по службе. После завершения кругосветного путешествия Павел Нахимов был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени. Вместе с Лазаревым молодой лейтенант в 1826 году перешёл на линейный корабль «Азов», на котором в 1827 году принял участие в знаменитом Наваринском сражении. Корабль «Азов» из объединенного англо-франко-русского флота ближе всех подошёл к турецким морским силам. Во флоте говорили, что «Азов» громил противника практически на расстоянии пистолетного выстрела. Нахимов в этом бою командовал батареей. Павел Нахимов получил ранение, корабль понес самые большие потери, но и вреда неприятелю причинил больше, чем лучшие корабли союзного флота. Лазарев, который, по словам командующего русской эскадрой Л.П. Гейдена, «управлял движениями «Азова» с хладнокровием, искусством и мужеством примерным», был произведен в контр-адмиралы. Корабль «Азов» первым в русском флоте был удостоен георгиевского флага. Павел Нахимов отмечен чином капитан-лейтенанта и орденом Св. Георгия 4-й степени. Так блестяще Павел Степанович начал свой боевой путь.

В 1828 году Нахимов уже стал командиром корабля – корвета «Наварин». Это было призовое судно, захваченное у османов. На Мальте корабль был восстановлен, вооружен и принял участие в блокаде Дарданелл. Нахимов показал себя неутомимым тружеником. Причем товарищи никогда не упрекали его в желании выслужиться, карьеризме. Все видели, что их командир предан делу и работает больше всех. С 1830 года, по возвращении на Балтику, продолжал нести службу на «Наварине». В 1831 году возглавил новый фрегат «Паллада». Вскоре фрегат стал показательным. 17 августа 1833 г. Нахимов спас эскадру, в плохую видимость, моряк заметил Дагерортский маяк и дал сигнал, что корабли под угрозой.

В 1834 г. по ходатайству Лазарева, командовавшего Черноморским флотом, Нахимова перевели на южные морские рубежи империи. В 1836 году Павел Степанович получил командование над построенным под его же наблюдением линейным кораблем «Силистрия». Спустя несколько месяцев его произвели в капитаны 1-го ранга. На этом корабле Нахимов служил 9 лет. Павел Степанович сделал «Силистрию» образцовым кораблем и на нём выполнил ряд ответственных и трудных поручений. Командир стал известен всему флоту. Павел Степанович был руководителем суворовской и ушаковской школы, считая, что вся сила флота зиждется на матросе. «Пора нам перестать считать себя помещиками, - говорил Нахимов, - а матросов крепостными людьми. Матрос есть главный двигатель на военном корабле, а мы только пружины, которые на него действуют. Матрос управляет парусами, он же наводит орудия на неприятеля; матрос бросится на абордаж, если понадобится; все сделает матрос, ежели мы, начальники, не будем эгоистами, ежели мы не будем смотреть на службу как на средство удовлетворения своего честолюбия, а на подчиненных как на ступени собственного возвышения». Матрос, по его словам был основной военной силой флота. «Вот кого нам надо возвышать, учить, возбуждать в них смелость, геройство, ежели мы не себялюбцы, а действительно слуги отечества». Он предлагал равняться на Нельсона, который «постиг дух народной гордости своих подчиненных и одним простым сигналом возбудил запальчивый энтузиазм в простолюдинах, которые были воспитаны им и его предшественниками». Своим поведением Павел Нахимов воспитывал команду, которая должна была быть уверена в нём полностью. Так, однажды во время учений корабль «Адрианополь» сделал неудачный маневр, сделав столкновение с «Силистрией» неизбежным. Нахимов приказал все удалиться в безопасное место, сам остался на юте. При столкновении он не пострадал. Капитан объяснил свой поступок необходимостью показать команде «присутствие духа», в бою это принесет большую пользу. Экипаж будет полностью уверен в своем командире и сделает все возможное и невозможное для победы.

В 1845 году Нахимова произвели в контр-адмиралы. Лазарев назначил его командиром 1-й бригады 4-й флотской дивизии. В 1852 году получил чин вице-адмирала и возглавил флотскую дивизию. Его авторитет в эти годы распространился на весь флот и равнялся влиянию самого Лазарева. Всё его время было посвящено службе. Не имел он и лишнего рубля, все до последнего отдавая матросам и их семьям. Служба в мирное время была для него временем, которое судьба отпустила для подготовки к войне, к тому моменту, когда человек должен будет показать все свои лучшие качества. В то же время Павел Степанович был человеком с большой буквы, готовым отдать последнюю копейку нуждающемуся человеку, помочь старику, женщине или ребенку. Все матросы, их семьи стали для него одной большой семьей.

Лазарев и Нахимов, как и Корнилов, Истомин, были представителями школы, которая требовала от офицера моральной высоты. Лени, сибаритству, пьянству и карточным играм среди офицеров была объявлена «война». Матросы под их командованием должны были стать воинами, не игрушками прихотей «флотских помещиков». Они требовали от матросов не механического умения во время смотров и парадов, а подлинного умения воевать и, понимая того, что они делают. Телесные наказания стали на черноморских кораблях редкостью, внешнее чинопочитание свели к минимуму. В результате Черноморский флот стал прекрасной боевой машиной, готовой постоять за Россию.

Нахимов прозорливо отметил черту значительной части русского элитарного класса, которая в итоге и погубит Российскую империю. «Удивляют меня многие молодые офицеры: от русских отстали, к французам не пристали, на англичан также не похожи; своим пренебрегают, чужому завидуют, своих выгод совершенно не понимают. Это никуда не годится!»

Нахимов был уникальным человеком, достигшим в своем моральном и умственном развитии поразительных высот. Одновременно добрый и отзывчивый к чужому горю, необыкновенно скромный, со светлым и пытливым умом. Его моральное влияние на людей было огромно. Он подтягивал командный состав. С матросами говорил на их языке. Преданность и любовь к нему матросов достигала невиданных высот. Уже на севастопольских бастионах, его ежедневное появление вызывало у защитников невероятный энтузиазм. Уставшие, измученные матросы и солдаты, воскресали и были готовы вторить чудеса. Не зря сам Нахимов говорил, что с нашим лихим народом, проявив внимание и любовь, можно такие дела делать, что просто чудо.

Памятник П. С. Нахимову в Севастополе.

Война

Наступил 1853 год. Началась очередная война с Турцией, которая вскоре привела к глобальному конфликту с участием ведущих мировых держав. Англо-французская эскадра вошла в Дарданеллы. Были открыты фронты на Дунае и в Закавказье. Петербург, который рассчитывал на быструю победу над Портой, решительное продвижение русских интересов на Балканах и успешное решение проблемы проливов, получил угрозу войны с великими державами, со смутными перспективами. Появилась угроза, что османы, а за ними англичане и французы смогут оказать действенную помощь горцам Шамиля. А это потеря Кавказа и серьёзного продвижения сил врага с южного направления. На Кавказе Россия не имела достаточного количества войск, чтобы одновременно сдерживать наступление турецкой армии и воевать с горцами. К тому же турецкая эскадра снабжала войска на кавказском побережье и боеприпасами.

Поэтому Черноморский флот получил две задачи: во-первых, в спешном порядке перевезти подкрепления из Крыма на Кавказ; во-вторых, нанести удар по турецким морским коммуникациям. Обе задачи Павел Нахимов выполнил. 13 сентября в Севастополе получили экстренный приказ перевести в Анакрию (Анаклия) пехотную дивизию с артиллерией. На Черноморском флоте в это время было неспокойно. Ходили слухи о выступление на стороне османов англо-французской эскадры. Нахимов немедленно взял на себя операцию. За четыре дня подготовил корабли и в полном порядке разместил войска: 16 батальонов с двумя батареями – более 16 тыс. человек, 824 человек и всё необходимое имущество. 17 сентября эскадра вышла в бурное море и утром 24 сентября пришел в Анакрию. К вечеру выгрузка была завершена. В операции участвовали 14 парусных кораблей, 7 пароходов и 11 транспортных судов. Операцию признали блестящей, среди матросов больных было всего 4 человека, среди солдат – 7.

Решив первую задачу Павел Степанович приступил ко второй. Необходимо было найти в море турецкую эскадру и разгромить её. Не дать противнику провести десантную операцию в районе Сухум-кале и Поти, оказав помощь горцам. В Батуми был сконцентрирован 20 тыс. турецкий корпус, который должна была перебросить большая транспортная флотилия - до 250 судов. Высадку десанта должна была прикрыть эскадра Осман-паши.

В это время командующим Крымской армией и Черноморским флотом был князь Александр Меншиков. Он направил на поиски противника эскадру Нахимова и Корнилова. 5 ноября Корнилов встретил османских 10-пушечный пароход «Перваз-Бахре», шедший из Синопа. Пароходофрегат «Владимир» (11 пушек) под флагом начальника штаба Черноморского флота Корнилова атаковал противника. Непосредственно боем руководил командир «Владимира» капитан-лейтенант Григорий Бутаков. Он использовал высокую маневренность своего корабля и заметил слабость врага - отсутствие орудий на корме турецкого парохода. Весь бой старался держаться так, чтобы не попасть под огонь османов. Трёхчасовой бой завершился русской победой. Это был первый в истории бой паровых судов. Затем Владимир Корнилов вернулся в Севастополь и приказал контр-адмиралу Ф. М. Новосильскому найти Нахимова и усилить его линейными кораблями «Ростислав» и «Святослав», и бригом «Эней». Новосильский встретился с Нахимовым и, выполнив поручение, вернулся в Севастополь.

Бой русского пароходофрегата «Владимир» и турецкого парохода «Перваз-Бахри».

Нахимов с конца октября крейсировал между Сухумом и частью анатолийского побережья, где главным портом был Синоп. У вице-адмирала, после встречи с Новосильцевым, было пять 84-пушечных кораблей: «Императрица Мария», «Чесма», «Ростислав», «Святослав» и «Храбрый», а также фрегат «Коварна» и бриг «Эней». 2 (14) ноября Нахимов издал приказ по эскадре, где уведомил командиров, что в случае встречи с противником, «превосходящим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверенным, что каждый из нас сделает свое дело». Каждый день ждали появления врага. К тому же была возможность встречи с британскими кораблями. Но османской эскадры не было. Встретили только Новосильского, который привел два корабля, заменив потрепанные бурей и отправленные в Севастополь. 8 ноября разразилась жестокая буря, и вице-адмирал был вынужден отправить на ремонт ещё 4 корабля. Ситуация была критическая. Сильный ветер продолжался и после бури 8 ноября.

11 ноября Нахимов подошёл к Синопу и немедленно отправил бриг с известием, что в бухте стоит османская эскадра. Несмотря на значительные силы противника, стоявшие под защитой 6 береговых батарей, Нахимов решил блокировать Синопскую бухту и ждать подкреплений. Он просил у Меншикова прислать отправленные на ремонт корабли «Святослав» и «Храбрый», фрегат «Коварна» и пароход «Бессарабия». Адмирал также выражал недоумение, почему ему не отправили фрегат «Кулевчи», который без дела стоит в Севастополе и прислать ещё два дополнительных парохода, необходимые для крейсерства. Нахимов был готов вступить в бой, если турки пойдут на прорыв. Однако османское командование, хотя в это время имело преимущество в силах, не решилось вступить в генеральное сражение или просто пойти на прорыв. Когда Нахимов доложил, что силы османов в Синопе, по его наблюдениям выше, чем предполагалось раньше, Меншиков послал подкрепление – эскадру Новосильского, а затем и отряд пароходов Корнилова.

Силы сторон

Подкрепление пришло вовремя. 16 (28) ноября 1853 года отряд Нахимова усилила эскадра контр-адмирала Фёдора Новосильского: 120-пушечные линейные корабли «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», фрегаты «Кагул» и «Кулевчи». В результате под началом Нахимова было уже 6 линейных кораблей: 84-пушечные «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав», 120-пушечные «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», 60-пушечный фрегат «Кулевчи» и 44-пушечный «Кагул». Орудий у Нахимова было 716, с каждого борта эскадра могла дать залп весом в 378 пудов 13 фунтов. Кроме того, к Нахимову на помощь спешил Корнилов с тремя пароходофрегатами.

У османов было 7 фрегатов, 3 корвета, несколько вспомогательных судов и отряд из 3 пароходофрегатов. В целом у турок было 476 корабельных пушек, подкрепленных 44 береговыми орудиями. Османской эскадрой руководил турецкий вице-адмирал Осман-паша. Вторым флагманом был контр-адмирал Гуссейн-паша. При эскадре находился английский советник – капитан А. Слейд. Отрядом пароходов командовал вице-адмирал Мустафа-паша. Осман-паша зная, что русская эскадра сторожит его у выхода из бухты, отправил тревожное сообщение в Стамбул, просил помощи, значительно преувеличив силы Нахимова. Однако османы опоздали, сообщение было передано британцам 17 (29) ноября, за сутки до атаки Нахимова. Даже если бы лорд Стрэтфорд-Рэдклиф, который в это время фактически руководил политикой Порты, отдал приказ британской эскадре идти на помощь Осман-паше, все равно помощь бы опоздала. К тому английский посол в Стамбуле не имел права начинать войну с Россией, адмирал мог отказаться.

План Нахимова

Адмирал, как только подошли подкрепления, решил не ждать, немедленно войти в Синопскую бухту и атаковать османские корабли. В сущности, Нахимов шел на риск, хоть и хорошо просчитанный. Корабельные и береговые орудия у османов были хорошие, и при соответствующем руководстве турецкие силы могли нанести русской эскадре серьёзный урон. Однако некогда грозный османский флот был в упадке, как в части боевой подготовки, так и руководства. Османское командование само подыграло Нахимову, расположив корабли крайне неудобно для обороны. Во-первых, османская эскадра была расположена как бы веером, вогнутой дугой. В результате корабли закрыли собой сектор обстрела части береговых батарей. Во-вторых, корабли располагались у самой набережной, что не давало им возможности маневрировать и вести огонь двумя бортами. Это ослабило огневую мощь эскадры Осман-паши.

План Нахимова был проникнут решительностью и инициативой. Русская эскадра в строю двух кильватерных колонн (корабли следовали один за другим по линии курса) получила приказ прорваться на Синопский рейд и нанести огневой удар по кораблям и батареям противника. Первой колонной командовал Нахимов. В неё входили корабли «Императрица Мария» (флагман), «Великий князь Константин» и «Чесма». Второй колонной руководил Новосильский. В неё входили «Париж» (2-й флагман), «Три святителя» и «Ростислав». Движение двумя колоннами должно было уменьшить время прохождения кораблей под огнём турецкой эскадры и береговых батарей. К тому же облегчалось развертывание русских кораблей в боевой порядок при постановке на якорь. В арьергарде шли фрегаты, которые должны были пресечь попытки противника к бегству. Заранее были распределены и цели всех кораблей. При этом командиры кораблей имели определенную самостоятельность в выборе целей, в зависимости от конкретной ситуации, при выполнении принципа взаимной поддержки.

В конце 40-начале 50-х гг. XIX века начал назревать новый конфликт на Ближнем Востоке, поводом к которому явился спор католического и православного духовенства о «палестинских святынях».

Речь шла о том, какой из церквей принадлежит право владеть ключами от Вифлеемского храма и других христианских святынь Палестины - в то время провинции Османской империи. В 1850 г. православный патриарх Иерусалимский Кирилл обратился к турецким властям за разрешением на починку главного купола храма Святого Гроба Господня. Одновременно с этим католическая миссия подняла вопрос о правах католического духовенства, выдвинув требование восстановить католическую серебряную звезду, снятую со Святых Яслей и передать им ключ от главных ворот Вифлеемской церкви. Поначалу европейская общественность не уделяла большого внимания этому спору, который продолжался в течении 1850-52 гг.

Инициатором обострения конфликта выступила Франция, где в ходе революции 1848-1849 г.г. к власти пришел Луи Наполеон - племянник Наполеона Бонапарта, провозгласивший себя в 1852 г. императором французов под именем Наполеон III. Он решил использовать этот конфликт для укрепления своего положения внутри страны, заручившись поддержкой влиятельного французского духовенства. Кроме того, в своей внешней политике он стремился восстановить былое могущество наполеоновской Франции начала XIX века. Новый французский император стремился к небольшой победоносной войне с целью укрепления своего международного престижа. С этого времени русско-французские отношения начали портиться, а Николай I отказался признать Наполеона III законным монархом.

Николай I, со своей стороны, рассчитывал использовать этот конфликт для решительного наступления на Османскую империю, ошибочно полагая, что ни Англия ни Франция не предпримут решительных действий в ее защиту. Однако Англия увидела в распространении российского влияния на Ближнем Востоке угрозу Британской Индии и вступила в антирусский союз с Францией.

В феврале 1853 г. в Константинополь со специальной миссией прибыл А.С. Меншиков - правнук знаменитого сподвижника . Целью его визита было добиться от турецкого султана восстановления всех прежних прав и привилегий православной общины. Однако его миссия закончилась провалом, что привело к полному разрыву дипломатических отношений между Россией и Османской империей. Чтобы усилить нажим на Османскую Империю, в июне русская армия под командованием М.Д. Горчакова оккупировала Дунайские княжества. В октябре турецкий султан объявил России войну.

18 ноября 1853 г. в Синопской бухте на южном побережье Черного моря произошло последнее крупное сражение в истории парусного флота.

Турецкая эскадра Осман-паши вышла из Константинополя для десантной операции в районе Сухум-кале и сделала остановку в Синопской бухте. Русский Черноморский флот имел задачу воспрепятствовать активным действиям противника. Эскадра под командованием вице-адмирала П.С. Нахимова в составе трех линкоров во время крейсерского дежурства обнаружила турецкую эскадру и заблокировала ее в бухте. Была затребована помощь из Севастополя.

К моменту битвы в составе русской эскадры было 6 линкоров и 2 фрегата, а в составе турецкой - 7 фрегатов, 3 корвета, 2 пароходофрегата, 2 брига, 2 транспорта. Русские имели 720 орудий, а турки - 510.

Артиллерийский бой начали турецкие корабли. Русские корабли сумели прорваться сквозь заградительный огонь противника, встали на якорь и открыли сокрушительный ответный огонь. Особенно эффективными оказались, впервые примененные русскими 76 бомбических пушек, стрелявших не ядрами, а разрывными снарядами. В результате боя, продолжавшегося 4 часа, весь турецкий флот и все батареи из 26 орудий были уничтожены. Турецкий пароход «Таиф» под командованием А. Слейда, английского советника Осман-паши, спасся бегством. Турки потеряли убитыми и утонувшими свыше 3 тыс. чел., около 200 чел. попали в плен. В русском плену оказался и сам главнокомандующий - Осман-паша. Его, брошенного своими матросами, спасли с горящего флагмана русские моряки. Когда Нахимов спросил у Осман-паши, есть ли у него просьбы, тот ответил: «Чтобы спасти меня, ваши матросы рисковали жизнью. Прошу их достойно наградить». Русские потеряли 37 чел. убитыми и 235 ранеными. Победой в Синопской бухте русский флот получил полное господство в Черном море и сорвал планы высадки десанта турок на Кавказе.

Разгром турецкого флота явился поводом к вступлению в конфликт Англии и Франции, которые ввели свои эскадры в Черное море и высадили десант вблизи болгарского города Варна. В марте 1854 года в Стамбуле был подписан наступательный военный договор Англии, Франции и Турции против России (в январе 1855 г. к коалиции присоединилось и Сардинское королевство). В апреле 1854 г. союзная эскадра бомбардировала Одессу, а в сентябре 1854 г. союзные войска всадились близ Евпатории. Была открыта героическая страница Крымской войны - оборона Севастополя.

После того, как Османская империя объявила России войну, Лондон предупредил русского посла, что в случае атаки турецких портов корабли союзников заступятся за них. В то время англо-французская эскадра базировалась в Мраморном море. Нахимов вышел из Севастополя, чтобы крейсировать у турецких берегов и препятствовать поставкам оружия и боеприпасов. Вскоре вице-адмирал получил известие о начале войны и о турецких кораблях, стоящих в Синопе. По сведениям морского министра князя Меншикова турки планировали высадить десант у Сухума и Поти. Нахимов двинулся туда, в это же время в Синоп направлялся отряд вице-адмирала Османа-паши. Ему удалось разминуться с русской эскадрой и беспрепятственно пройти к городу. Когда же корабли Черноморского флота подошли к Синопу, то обнаружили там значительно большие силы, чем предполагалось — 7 фрегатов, 2 корвета, 1 шлюп и 2 парохода, которые прикрывали пять из шести береговых батарей. Павел Нахимов принял решение о блокировать порт до прибытия подкрепления. На помощь ему из Севастополя была послана эскадра контр-адмирала Федора Новосильского, которая присоединилась к нахимовским кораблям, усилив их вдвое.

Вице-адмирал Павел Нахимов

Таким образом, у Нахимова были 84-пушечные линейные корабли «Императрица Мария», «Чесма», «Ростислав» и пришедшие с Новосильским 120-пушечные «Париж», «Великий князь Константин», «Три святителя», фрегаты «Кагул» и «Кулевчи». У турок было 7 фрегатов, в том числе «Фазли Аллах», бывший русский корабль «Рафаил», без боя сдавшийся врагу в 1829 году, 3 корвета, пароходо-фрегат «Таиф» и пароход «Эркиле». С берега их прикрывали пять батарей, которые стоили целого линейного корабля. Кроме того, турки могли рассчитывать на помощь французских и английских кораблей, которые стояли в проливе Дарданеллы. Турки стояли полумесяцем, что обеспечивало перекрестный обстрел любой эскадры, входящей на рейд. У османа-паши был приказ оставаться в бухте, пока не установится хорошая погода.

29 ноября Нахимов получил приказ Меншикова по возможности щадить город, чтобы не дать повод европейским державам вступить в конфликт. Вице-адмирал, опасаясь, что к туркам прибудет подкрепление, решил дать бой назавтра. В 10 утра он провел собрание командного состава на флагмане «Императрица Мария». Было решено атаковать двумя колоннами: первой командовал Нахимов, второй — Новосильский. Город решили беречь и атаковать только суда и батареи. Предполагалось впервые использовать бомбические орудия. В этот же день из Севастополя к Синопу вышли три парохода «Одесса», «Крым» и «Херсонес», однако прибыли на место только к концу боя.

Синопский бой

Утром 30 ноября погода была не на стороне русского флота: был туман, моросил дождь, который к 16 часам перешел в ливень, порывистый ветер ост-зюйд-ост мешал захвату неприятельских кораблей, которые легко могли выброситься на берег. В 9:30 эскадра направилась к рейду. В 12:30 прозвучал первый выстрел 44-пушечного фрегата «Аунни-Аллах» после которого огонь был открыт со всех турецких судов и батарей. «Императрицу Марию» засыпало снарядами, рангоут и стоячий такелаж были перебиты, но корабль продолжал идти вперед. Эскадра следовала за ним беспрекословно, пока оба фрегата не встали на якорь. «Императрица Мария» встала против «Аунни Аллах» и полчаса обстерливала его. Не выдержав такого огня, турецкий фрегат выбросился на берег. Тогда русский флагман принялся за «Фазли Аллах». Он тоже вскоре загорелся и выбросился на берег, остатки «предательского» судна, как и было приказано императором, сожгли. Нахимов позднее докладывал Николаю: «Воля Вашего Императорского Величества исполнена — фрегат «Рафаил» не существует». Теперь действия флагмана сосредоточились на батарее № 5.

Карта сражения

В это время «Чесма» расправилась с батареями № 3 и № 4. «Великий князь Константин» после 20 минут боя взорвал фрегат «Навек-Бахри», осыпав обломками и телами моряков батарею № 4. Второй фрегат «Несими-Зефер», который обстреливался русским линейным кораблем, был ветром выброшен на берег. «Париж» под командованием капитана I ранга Владимира Истомина всего за 4,5 минуты обрушил опасную батарею № 5. После этого начался обстрел корвета «Гюли-Сефид» и фрегата «Дамиад». В 13:05 корвет взорвался, «Дамиад» выбросился на берег. После обстрела 64-пушечный турецкий фрегат «Низамие» лишился двух мачт и тоже выбросился на берег. Тогда «Париж» принялся добивать батарею № 5. Нахимов, говоря о «Париже», отмечал, что «нельзя было налюбоваться прекрасными и хладнокровно рассчитанными действиями корабля».

Российские корабли в битве у Синопа

Линейный корабль «Три святителя» вступил в борьбу с «Каиди-Зефер», но турецкие выстрелы перебили у него шпринг, а огонь с батареи № 6 повредил рангоут. Развернувшись, он снова начал обстрел по вражескому фрегату и принудил его и другие суда броситься к берегу. «Ростислав», прикрывавший «Три святителя», открыл огонь по батарее № 6 и корвету «Фейзе-Меабуд», отбросив его на берег.

В 13:30 показались пришедшие на помощь русские пароходы. Бой уже близился к завершению, турки сильно ослабели, но корабли тут же вступили в бой. «Париж» и «Ростислав» окончательно разрушили батареи № 5 и № 6. Тут и там турецкие корабли, вероятно подожженные своими экипажами, загорались и взлетали на воздух. Горящие обломки падали на город, начался сильный пожар. Перед битвой турки ушли из своей части Синопа, в городе остались только греки, которые считали русских друзьями. Когда начался пожар, греки оперативно тушили возгорания на своей части города, турецкая же половина очень сильно пострадала.

Около 14 часов вражеский пароходо-фрегат «Таиф» вырвался из линии турецких судов, терпевших поражение, и направился в сторону Стамбула. Бегущий с театра военных действий корабль преследовали «Кагул» и «Кулевчи», но им не хватало скорости, тогда за беглецом последовали русские пароходы. Капитан «Таифа» Яхья-бей прибыл в Стамбул и доложил о гибели турецкой эскадры, его корабль был единственным уцелевшим. Османское правительство уволило капитана за «недостойное поведение», султан был взбешен бегством «Таифа». Между тем бой продолжался. К 15 часам турецкие корабли прекратили огонь, к 16 были подавлены все береговые батареи. Турецкие корабли горели, боеприпасы взлетали на воздух, пушки горящих фрегатов были опасны и в 20 часов Нахимов приказал отвести свои корабли от берега. При осмотре кораблей противника было взято в плен 180 человек. Среди них был и Осман-паша, раненый, ограбленный и полураздетый своими же матросами. Турецкий вице-адмирал сам вручил Нахимову свой палаш. Пару дней русские матросы чинили свои корабли, а 2 декабря выдвинулись в Севастополь. Под общее ликование через два дня они вошли в бухту.

Ночь после битвы

Нахимова наградили орденом святого Георгия II степени, но Меншиков отказался выдвигать его в адмиралы. Синопская победа, которую англичане назвали «резней», особенно из-за опустошительного пожара в городе, спровоцировала вступление в войну Великобритании и Франции, чего пытался избежать морской министр. Нахимов это прекрасно понимал и говорил: «англичане увидят, что мы им действительно опасны на море, и поверьте, они употребят все усилия, чтобы уничтожить Черноморский флот». Капитана «Парижа» Истомина произвели в конт-адмиралы. Император пожаловал 250 Георгиевских крестов героям битвы. Так как предложенных к награде матросов оказалось больше, чем крестов, то они распределялись по жребию. Руководство флота не зря опасалось ступления европейских держав в войну. В сентябре 1854 года англо-французская армия высадилась в Крыму. Началась оборона Севастополя. Нахимов тяжело переживал ее, считал себя виноватым и знал, что это месть за Синоп.

Главная Энциклопедия История войн Подробнее

Синопское сражение 18 (30) ноября 1853 г.

А.П. Боголюбов. Истребление турецкого флота в Синопском сражении. 1854 г.

Крымская (Восточная) война, поводом к которой послужил конфликт между Россией и Турцией за политическое влияние в Святой Земле, привела к глобальному противостоянию в бассейне Черного моря. В Дарданеллы вошла англо-французская эскадра. Начались боевые действия на Дунае и в Закавказье.

Осенью 1853 г. стало известно о том, что готовится переброска крупного десанта турецких войск на восточное побережье Черного моря в районе Сухум-Кале (Сухуми) и Поти для помощи горцам. Учитывая создавшееся положение, Черноморский флот находился в состоянии боевой готовности. Ему была поставлена задача вести наблюдение за действиями противника на Черном море и воспрепятствовать переброске турецких войск на Кавказ. Командующий эскадрой Черноморского флота отдал приказ по отряду: «Турецкий флот вышел в море в намерении занять принадлежащий нам порт Сухум-Кале… неприятель не иначе может исполнить свое намерение, как пройдя мимо нас или дав нам сражение… Я надеюсь с честью принять сражение».

11 (23) ноября Нахимов, получив сведения о том, что эскадра противника укрылась от шторма в Синопской бухте, принял решение сорвать планы противника, разгромив ее у Синопа.

Турецкая эскадра, стоявшая на рейде в Синопе, имела 7 фрегатов, 3 корвета, 2 пароходофрегата, 2 брига и 2 военных транспорта (всего 510 орудий) и находилась под защитой береговых батарей (38 орудий).

Накануне жестокий шторм нанес сильные повреждения русской эскадре, после чего у Нахимова осталось только три линейных корабля, а два корабля и фрегат пришлось отправить в Севастополь. Кроме того, в Севастополь направился и пароход «Бессарабия» для пополнения запасов угля. В главную базу был направлен и бриг «Эней» с донесением от Нахимова.

Оценив обстановку и, в частности, возможность появления на Черном море англо-французского флота, Нахимов решил до подхода подкреплений запереть турецкую эскадру в Синопской бухте. В своем донесении он писал по этому поводу: «Я положительно остаюсь здесь в крейсерстве и буду их блокировать до прибытия ко мне 2 кораблей, отправленных мною в Севастополь для исправления повреждений; тогда, несмотря на вновь устроенные батареи… я не задумаюсь их атаковать».

16 (28) ноября к Синопу на помощь Нахимову подошла эскадра контр-адмирала в составе трех кораблей и одного фрегата, а на другой день — еще один фрегат — «Кулевчи». В результате под командой Нахимова стало 6 линейных кораблей и 2 фрегата (всего 720 орудий). Из них 76 орудий были бомбическими, стрелявшими разрывными бомбами, имевшими большую разрушительную силу. Таким образом, на стороне русских был перевес. Однако неприятель имел ряд преимуществ, основными из которых являлись стоянка в укрепленной базе и наличие пароходов, в то время как у русских имелись только парусные корабли.

Замысел Нахимова сводился к тому, чтобы одновременно и быстро в двухкильватерной колонне войти на Синопский рейд, приблизиться к кораблям противника на расстояние 1-2 кабельтова, встать на шпринг (способ постановки корабля на якорь, при котором можно разворачивать корабль бортом в нужном направлении) против турецких кораблей и огнем корабельной артиллерии уничтожить их. Построение кораблей в двухкильватерную колонну уменьшало время прохождения их под огнем неприятельских судов и береговых батарей и улучшало тактическое положение эскадры.

Разработанный Нахимовым план атаки содержал четкие указания по приготовлению к бою, ведению артиллерийского огня, который в кратчайший срок должен был уничтожить неприятельский флот. При этом командирам предоставлялась определенная самостоятельность в зависимости от конкретной обстановки при неукоснительном соблюдении принципа взаимной поддержки. «В заключение я выскажу мысль, — писал в приказе Нахимов, — что все предварительные наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего свое дело, и поэтому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг».

Утром 18 (30) ноября 1853 г. русская эскадра в строю двух кильватерных колонн вошла в Синопскую бухту. Во главе правой колонны шел флагманский корабль Нахимова «Императрица Мария», левой — «Париж» Новосильского. Эскадра стояла полукругом у самой набережной города, закрывая собой часть береговых батарей. Суда располагались таким образом, что один борт их был обращен к морю, а другой — к городу. Таким образом, действие огня неприятеля было ослаблено. В 12 часов 30 минут раздался первый залп турецкого флагманского корабля «Авни-Аллах», открывшего огонь по подходившей русской эскадре, а вслед за ним открыли огонь орудия других судов и береговые батареи.

Под сильным перекрестным огнем противника русские корабли заняли позиции в соответствии с планом атаки и только после этого открыли ответный огонь. Флагманский корабль Нахимова шел первым и ближе всех оказался к турецкой эскадре и береговым батареям. Он сосредоточил огонь по адмиральскому фрегату противника «Авни-Аллах». Через полчаса «Авни-Аллах» и фрегат «Фазлы-Аллах», объятые пламенем, выбросились на берег. Такая же участь постигла и другие турецкие суда. Управление турецкой эскадрой нарушилось.

К 17 часам артиллерийским огнем русские моряки уничтожили 15 из 16 кораблей противника, подавили все его береговые батареи. Случайными ядрами были подожжены и городские постройки, находившиеся в непосредственной близости к береговым батареям, что привело к распространению огня и вызвало панику среди населения. Впоследствии это также дало повод противникам России говорить о якобы негуманном ведении войны.

Сражение при Синопском рейде

Из всей турецкой эскадры удалось спастись бегством лишь одному быстроходному 20-пушечному пароходу «Тайф», на борту которого находился главный советник турок по морским вопросам англичанин Слэд, который, прибыв в Стамбул, доложил об истреблении турецких судов в Синопе.

В этом бою русские матросы и офицеры, выполняя указание Нахимова, оказывали взаимную поддержку. Так, у корабля «Три святителя» оказался перебитым шпринг, и его стало относить под сильный огонь береговых батарей. Тогда судно «Ростислав», само находившееся под огнем неприятеля, направило огонь на турецкую батарею, обстреливавшую «Трех святителей».

К концу сражения к Синопу подошел отряд кораблей под командованием , спешившего на помощь Нахимову из Севастополя. Участник этих событий Б.И. Барятинский, находившийся в эскадре Корнилова, писал: «Подойдя к кораблю «Мария» (флагманскому Нахимова), мы садимся на катер нашего парохода и отправляемся на корабль, весь пробит ядрами, ванты почти все перебиты, и при довольно сильной зыби мачты так раскачивались, что угрожали падением. Мы поднимаемся на корабль, и оба адмирала кидаются в объятия друг другу, мы все тоже поздравляем Нахимова. Он был великолепен, фуражка на затылке, лицо обагрено кровью, новые эполеты, нос — все красно от крови, матросы и офицеры… все черны от порохового дыма… Оказалось, что на «Марии» было больше всего убитых и раненых, так как Нахимов шел головным в эскадре и стал с самого начала боя ближе всех к турецким стреляющим бортам. Пальто Нахимова, которое он перед боем снял и повесил тут же на гвоздик, было изорвано турецким ядром».

Н.П. Медовиков. П.С. Нахимов во время Синопского сражения 18 ноября 1853 г. 1952 г.

В Синопском сражении турки потеряли свыше 3 тыс. человек убитыми и ранеными: в плен были взяты 200 человек, в том числе командующий эскадрой Осман-паша и командиры трех кораблей. Русская эскадра потерь в кораблях не имела, но многие из них, в том числе флагманский корабль Нахимова «Императрица Мария», получили серьезные повреждения. Потери русских составили 37 убитыми и 235 ранеными. «Флагмана и капитаны выказали и знание своего дела, и самую непоколебимую храбрость, равно как и подчиненные им офицеры, нижние же чины дрались, как львы», — докладывал Нахимов Корнилову.

В приказе же по эскадре Нахимов писал: «Истребление турецкого флота в Синопе эскадрою, состоящей под начальством моим, не может не оставить славной страницы в истории Черноморского флота». Он благодарил личный состав за храбрость и мужество. «С такими подчиненными я с гордостью встречусь с любым неприятельским европейским флотом».

Победа была одержана в результате высокого профессионального мастерства русских моряков, героизма, мужества и отваги моряков, а также благодаря решительным и искусным действиям командования и, прежде всего, Нахимова.

Разгром турецкой эскадры в Синопе значительно ослабил морские силы Турции и сорвал ее планы по высадке войск на побережье Кавказа. Вместе с тем, уничтожение турецкой эскадры привело к изменению и всей военно-политической обстановки. После Синопского сражения в войну вступили Великобритания, Франция и Сардинское королевство. 23 декабря 1853 г. (4 января 1854 г.) в Черное море вошла соединенная англо-французская эскадра.

Синопское сражение явилось последним крупным сражением эпохи парусного флота. «Битва славная, выше Чесмы и Наварина!» — так оценил его вице-адмирал В.А. Корнилов.

В годы советское правительство учредило орден и медаль в честь Нахимова. Орден получали офицеры Военно-Морского Флота за выдающиеся успехи в разработке, проведении и обеспечении морских операций, в результате которых была отражена наступательная операция противника или обеспечены активные операции флота, нанесен врагу значительный урон и сохранены свои силы. Медалью награждались матросы и старшины за боевые заслуги.

Согласно Федеральному закону «О днях воинской славы России» от 13 марта 1995 г. 1 декабря отмечается в Российской Федерации как «День победы русской эскадры П.С. Нахимова над турецкой эскадрой у мыса (так в Федеральном законе. Фактически — в Синопской бухте) Синоп (1853 год)».

Материал подготовлен Научно-исследовательским институтом
(военной истории) Военной академии Генерального штаба
Вооруженных сил Российской Федерации

Текст: Сергей Балакин

162 года назад, 30 ноября 1853 года (18 ноября по старому стилю) произошёл знаменитый Синопский бой, считающийся одной из крупнейших морских побед в истории нашей страны. Широко известны слова вице-адмирала Корнилов а, который о сражении при Синопе сказал так: «Битва славная, выше Чесмы и Наварина… Ура, Нахимов! Лазарев радуется своему ученику!» А император Николай I удостоил вице-адмирала Нахимова ордена Святого Георгия 2-й степени и написал в именном рескрипте: «Истреблением турецкой эскадры вы украсили летопись русского флота новою победою, которая навсегда останется памятной в морской истории». Однако в этих восторженных оценках преобладают эмоции. В действительности результаты Синопского сражения далеко не однозначны…

Историкам известны два противоположных взгляда на Синопский бой. Согласно одному из них, это сражение – величайшая и неоспоримая победа нашего флота. Но есть и другая точка зрения: мол, Синоп – это умело расставленная ловушка, в которую угодил неуклюжий «русский медведь», и которая предопределила поражение России в Крымской войне. Давайте попробуем разобрать аргументы обеих сторон.

На первый взгляд, всё вроде бы очевидно. 18 ноября (по старому стилю) 1853 года русская эскадра под командованием вице-адмирала Нахимова в составе шести линейных кораблей и двух фрегатов вошла в Синопскую бухту и разгромила стоявшую там эскадру Осман-паши. Из двенадцати турецких боевых судов одиннадцать были потоплены, 2700 неприятельских моряков были убиты, более 550 ранены и 150, включая самого Осман-пашу, попали в плен. Наши потери составили 38 человек убитыми, 232 ранеными; все корабли, несмотря на полученные повреждения, самостоятельно вернулись в Севастополь.

Столь впечатляющие результаты объясняются, прежде всего, количественным и качественным превосходством нашего флота над своим противником. Например, по суммарному весу бортового залпа русская эскадра превосходила турецкую в два с половиной раза. Причём на вооружении русских кораблей имелось 76 тяжёлых 68-фунтовых орудий, стрелявших разрывными бомбами, смертельно опасными для деревянных кораблей. Если к тому же добавить, что подготовка личного состава в турецком флоте была из рук вон плохой, то адмиралу Нахимову оставалось лишь грамотно использовать все свои преимущества. Что он и сделал, причём сделал блестяще. Образно выражаясь, Синопский бой поставил точку в многовековой истории парусных флотов и предвосхитил наступление новой эпохи – эпохи брони и пара.

Неудивительно, что в Севастополе Нахимова ждала триумфальная встреча. В тот момент мало кто задумывался, чем эта победа обернётся для России…

Накануне Крымской войны ослабшая Османская империя оказалась в полной зависимости от западных держав — в первую очередь, от Англии. Обострившиеся отношения между Петербургом и Константинополем привели к тому, что Николай I приказал ввести войска в Бессарабию и Валахию. Эти княжества формально оставались вассалами Турции, и султан Абдул-Меджид 4 октября 1853 года объявил России войну. При этом он рассчитывал на военную помощь, обещанную Лондоном и Парижем. Следует иметь в виду, что англичан существующее состояние Османской империи вполне устраивало, а вот усиления России они стремились не допустить. Поэтому британский премьер-министр лорд Палмерстон открыто заявил, что в случае нападения русского флота на турецкие порты Англия и Франция применят против «агрессора» силу. Но в Петербурге явно недооценили серьёзность этой угрозы.

Решение атаковать турецкую эскадру в Синопе было крайне рискованным. Ведь оно дало Западу прекрасный повод «проучить» неуступчивого российского императора, внешняя политика которого очень не нравилась Лондону. Вообще, невольно возникает мысль о том, что Синопское побоище было спланировано заранее и не без участия английских советников. Ведь самые боеспособные турецкие корабли, в том числе все линкоры, и почти все опытные моряки остались в Босфоре. В Синоп же отправили эскадру из слабых и устаревших судов, к тому же укомплектованных неопытными рекрутами – вчерашними крестьянами. Наличие на эскадре Осман-паши сухопутных войск, якобы перевозившихся на Кавказ (об этом неоднократно упоминалось в разных публикациях), документами не подтверждается. То есть всё говорит за то, что уничтоженная в Синопе эскадра – всего-навсего приманка, заведомо отправленная на убой…

Ну, а что произошло потом, хорошо известно. Коалиция западных государств (Великобритания, Франция и королевство Сардиния) объявляют России войну. В Чёрное море входит англо-французский флот, в Балаклаве высаживается десант. Затем – сражение на Альме, осада Севастополя, самозатопление Черноморского флота, гибель адмиралов Нахимова, Корнилова, Истомина… Парижский конгресс, на котором Россия признавала своё поражение… Между прочим, в рядах антироссийской коалиции под флагами Запорожской сечи маршировал и «Славянский легион» под командованием Михаила Чайковского, или Садык-паши, как звали его турки…

Итак, что же такое Синопское сражение? На наш взгляд, его наиболее взвешенная оценка выглядит так: в тактическом плане – это бесспорная военная победа, в стратегическом – промах, приведший к поражению России в войне. Однако это промах ни в коем случае не русских моряков и не адмирала Нахимова. Это промах тогдашних российских политиков и дипломатов, которые в области интриг оказались не в состоянии противостоять своим искушённым коллегам из Лондона и Парижа.

Нельзя забывать и ещё об одном итоге Синопского сражения — о произведённом им моральном эффекте. Разгром турецкой эскадры вызвал небывалый подъём боевого духа у русских солдат, матросов и офицеров. Без этого последующая оборона Севастополя вряд ли была бы столь упорной, а потери нападавших – настолько велики.

Так что Российский флот может гордиться Синопской победой по праву.