Главная » Дизайн кухни » Есть ли русские фотографии крымской войны. Гармония сражений: морские бои Айвазовского

Есть ли русские фотографии крымской войны. Гармония сражений: морские бои Айвазовского

Крымская война проходила с 1853 по 1856 годы. Военные действия развернулись между Российской империей с одной стороны и Британской, Французской, Османской империями и Сардинского королевства с другой стороны. Боевые действия разворачивались не только в , но также на Балтийском, Чёрном, Азовском, Белом и Баренцевом морях, на Камчатке. Однако именно на крымском полуострове боевые действия достигли наибольшего напряжения. По различным оценкам, общее число погибших за время войны составило от 160 тыс. до 250 тысяч человек.

О Крымской войне написано множество книг, однако ничто так наглядно не демонстрирует реализм происходящего в прошлом, как фотографии. Стоит отметить, что в то время фотография была очень большой редкостью. Данное искусство только-только появилось, и поэтому фото, которые сделал британский фотограф Роджер Фэнтон , прибывший в Крым в 1855 году, стали по-настоящему бесценными.

Снимки, сделанные Фэнтоном, вошли в историю фотографии, как яркий пример работы самых ранних репортажных фотографов. Данный фоторепортаж, конечно же, был не единственным, однако стал наиболее выразительным и цельным. Уже тогда Роджер Фэнтон применил весь свой талант, чтобы показать жизнь на войне или жизнь в режиме войны. Фэнтон — не единственный фотограф, который побывал на Крымской войне, однако никто из прочих фотографов не занял в истории репортажной фотографии того места, который занял Роджер Фэнтон. Он создал по-настоящему профессиональный, выверенный и законченный проект

Командировка Фэнтона в Крым была осуществлена по инициативе и полной поддержке принца Альберта и финансировании издательства «Эгнью и сыновья». На полуостров он прибыл 8 марта 1855 года. Вместе с военным фотографом прибыли два ассистента и «фотографический фургон». Здесь один из самых первых военных фотографов оставался до конца июня, и создал множество фотографий, которые вошли в историю мирового фотоискусства.

Фотограф Роджер Фэнтон. Крымская война

Британский генерал-лейтенант сэр Джордж де Лейси Эванс

Британский командующий Генри Беркли Фицхардинг Макс

Венгерский генерал Дьёрдь Kметь, служивший в Османской армии под именем Исмаил-паша, передает трубку слуге

Вид на Балаклаву и гавань из лагеря гвардейцев на холме

Генерал-майор сэр Джордж Буллер

Два зуава — легких пехотинца французской армии

Долина смертной тени

Капитан Томас Лонгворт Британской Королевской артиллерии

Капитан Чарльз Август Дрейк Хэлфорд из 5-го гвардейского драгунского полка

Лейтенант Джон Шервуд Гейнор из 47-го полка

Офицеры 17-го полка

Палаточный лагерь союзников на плато перед Севастополем

Крымская война (1853-1856) также иногда называется Восточной войной - это война между Российской империей и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства. Боевые действия разворачивались на Кавказe, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Чёрном, Белом и Баренцевом морях, а также на Камчатке. Но наибольшего напряжения бои достигли в Крыму, поэтому война и получила название Крымской.

Балаклава времен Крымской войны.
Причины войны, у каждой стороны, принявшей участие в войне, были свои претензии и причины для военного конфликта.

Батарея на Малаховом кургане. Севастополь.
Оборона Севастополя. Оборона под руководством адмиралов Корнилова В.А., Нахимова П.С. и Истомина В.И. продолжалась 349 дней силами 30-тысячного гарнизона и флотскими экипажами. За этот период город был подвергнут пяти массированным бомбардировкам, в результате чего была практически уничтожена часть города – Корабельная сторона.

Британский генерал-лейтенант Джордж Браун.

Британцы. Фото Роджера Фентона.

Британцы.

В полевом лагере союзных войск под Севастополем. Слева виден французский солдат в форменной кепи, справа от него зуав в феске.

В расположении британского 4-го гусарского полка в Крыму. Начало 1855 года.

Вид Балаклавы с английскими кораблями в бухте.Фото Роджера Фентона, 1855 г.

Вид на Лазаревские казармы в Севастополе. Фото из собрания Британской библиотеки.

Вид на Николаевскую батарею и Южную бухту. Фото Джеймса Робертсона. Севастополь, 1855-1856 гг.

Вид на Федюхины высоты и Трактирный мост. Севастополь.

Вид с батареи войск союзников на Константиновскую батарею (равелин). Фото Джеймса Робертсона. Севастополь, 1855-1856 гг.

Выжившие офицеры и солдаты 18-го лёгкого драгунского полка. Балаклавское сражение, Крымская война.

Группа крымских татар на работах по ремонту проезжей части в Балаклаве. На заднем плане деревянный сарай с надписью Store 14 th Regiment(склад 14-го полка). 1855 год.

Здание Морской библиотеки и Башня Ветров. Севастополь.

Лабораторная балка.jpg" alt="Лабораторная балка.

Мост через Южную бухту Севастополя.

На Корабельной стороне Севастополя.

Набережная Балаклавы.

Оборонительная башня Малахова кургана, Севастополь. Фото из собрания Британской библиотеки.

Оборонительная башня Малахова кургана.

Оборонительные сооружения.

Один из бастионов Севастополя.

Памятник Казарскому. Фото Джеймса Робертсона. Севастополь, 1855-1856 гг

Полковник коалиции Холливелл за распитием напитков.Фото Роджера Фентона.

Рейд

Работы Нури Якубова уникальны, потому что уже с первого взгляда понимаешь, что в каждой из них живет душа большого мастера, а в каждом мазке бьется сердце неравнодушного человека.

Удивительный художник – 53-летний Нури Якубов, который по крупицам воссоздает в своих работах историю, сегодня живет и работает в Старом Крыму.

На этих картинах зримо оживает старый Крым – с его узкими пыльными улочками южнобережных городов, фонтанами и мечетями, садами и виноградниками, тенистыми дворами и домами, крытыми красной черепицей, пейзажами и натюрмортами. К примеру, Гурзуф и Ай-Серез близ Судака, улочки Старого Крыма изображены с такой реалистичной достоверностью, что хочется зайти в уютные дворики, увитые виноградом и цветущими розами, а по мечетям и жилым домам - изучать особенности древней архитектуры и интерьеров крымских татар.

Начну с того, что мое решение стать художником было вовсе не спонтанным, а вполне осознанным, - говорит Нури Факриевич. - Интерес к рисованию проявился еще в начальных классах, мне нравилось переносить на бумагу наиболее понравившиеся пейзажи и сюжеты. Каждый месяц с нетерпением ждал, когда почтальон принесет журнал "Работница". Это популярное некогда издание выписывала старшая сестра, на последней странице часто печатали биографии художников и репродукции их картин. Мне нравилось не только читать, но и пристально вглядываться в каждую из работ. В 9 классе уже достаточно неплохо рисовал карандашом, поэтому сомнений, куда поступить после школы, не было: конечно же, в Республиканское художественное училище им. Бенькова! Окончил его с отличием, а затем продолжил учебу дальше - в Московском государственном художественно-академическом институте им. Сурикова.

«Посмотри на душу и сердце и скажи: кто ты, откуда родом?» – говорили студентам преподаватели, раскрывая духовную сторону профессии живописца. И в 1991-м Нури Якубов впервые приехал в Крым на летнюю учебную практику.

– Нас было десять студентов разных национальностей из бывшего Союза, в том числе двое крымских татар, – рассказывает художник. – Поселились мы в Кореизе у подножия горы Ай-Петри. Его улочки, дорога в поселок стали тогда для меня открытием всего Крыма. То, что душа искала много лет в разных местах страны, глаза нашли здесь. В Крыму мы прожили два месяца в деревянных домиках на «самозахватах» под Кореизом. Там появились мои первые картины о Крыме – «Розовая лестница», «Розовая аллейка», «Тенистая улочка в Кореизе». В этих работах мое открытие Крыма, его первозданности с кривыми улочками и деревянными домиками. То, что я увидел и почувствовал тогда, стало лейтмотивом моего творчества, неиссякаемым источником каждой новой работы. За период практики я нарисовал десять картин… Преподаватель Максимов сыграл в моей жизни огромную роль, открыв во мне «художника со своей историей», с глубокими корнями крымского татарина. В Узбекистане художники должны были писать героический советский Узбекистан, Крым был запретной темой до самой перестройки. Первые картины, посвященные Крыму, появились в суриковском институте. Их так хотелось писать! Многие крымские художники, прожившие всю жизнь в Крыму, удивляются, где я увидел такие пейзажи. Здесь есть свой секрет: работы пишутся не совсем с натуры. Написанию каждой картины предшествует большой труд. Большая часть моих картин написана на основании поздравительных открыток начала XX века - как правило, черно-белых. Благодарю коллекционеров за их труд, особенно тех, кто собирает фотографии, открытки, картинки, среди них и мой друг - Низами Ибраимов.

- Рассматривая на ваши работы, наверное, многие надеются узнать в картинах свое село?

Если человек, приехав в Крым впервые, сначала увидит такие картины, подумает, как интересно прогуляться по этим улочкам…и не найдет их, к сожалению, потому что это уже история, и ее необходимо сохранить.

Все картины отражают взгляд художника или фотографа. Фотограф сделал снимок 100 лет назад, и художник «привязался» к его взгляду. Авторский вымысел присутствует всегда, но не в архитектуре, а в сиюминутности самой жизни: проехала телега, кто-то вывесил ковер или поставил кувшин. Фонтанчик могу дорисовать – их в то время было много.

К сожалению, все охватить невозможно, а по заказу я не пишу. Но могу утешить - все крымскотатарские села похожи друг на друга: двухэтажные домики с плоскими крышами и кривые улочки. Различить одно село от другого можно только по окружающему пейзажу, что и делает картины разными.

Иногда рисую с натуры улочку. Люди подходят, смотрят и удивляются: «Откуда ты это видишь? Там же ничего этого нет!»

А я и не претендую на фотографическую точность, потому что мои работы – не копии действительности или старинных зданий. Для меня главное – создать художественный образ с национальным колоритом и духом, в котором современность сочетается с прошлым. Поэтому каждый изображенный дом – не просто реконструкция или место с крышей, под которым можно укрыться от дождя. Я рисую его так, как вижу сегодня, наполняя своим мироощущением и душой.

Поэтому первое, о чем я думаю, приступая к работе, это то, что я должен показать людям те пейзажи Крыма, которые скоро могут не сохраниться. Все теряется и утрачивается, и Крым меняется очень быстро. Мне важно успеть его запечатлеть для будущих поколений.

- А какие-то картины оставляете себе?

Только некоторые – когда особенно жалко с ними расставаться, поскольку картина становится как бы частью тебя самого. Люблю «Розовую лестницу» и «Фонтан в Кореизе». Эти работы не продаются. Копии писал раз пятнадцать. Копии отличаются от оригинала чуть-чуть. Один мотивчик, и картина уже другая. Добавляя какой-то незначительный элемент, иногда удается добиться того, что не получилось изначально.

- Ваш любимый сюжет?

Домик в горах. Люблю изображать воду, фонтаны, мечети, мечеть Узбека, Бахчисарайский ханский дворец, только не в том виде, который сейчас, а вернувшись несколько лет назад. И очень люблю старый Крым - не только город с таким же названием, а весь полуостров. Он ходил по улицам Бахчисарая, смотрел на современный шифер и асфальт, и в воображении возникал прежний образ города со старой черепицей и каменной мостовой.

По словам Нури Якубова, во время поездки по Турции в местах, где проживают выходцы из Крыма, ему открылись настоящие сокровища древней архитектуры. Там сохранились еще прежние балконы, материалы и цвета, которые помогли ему понять, почему крымские татары строили жилье в горной местности, а долины с плодородной землей, которой было мало, оставляли для посевов. Горный камень использовали как фундамент, а с рождением каждого следующего ребенка достраивали по комнате. Так возникла ярусная застройка, в которой один дом словно вырастал на крыше другого. Кстати, в 1999 году он с помощью друзей открыл этнографический музей в Старом Крыму.

Друг Нури Якубова, художник и скульптор Айдер Алиев утверждает, что мастер с самых первых своих работ избрал путь глубокого изучения архитектуры, пейзажей:

На многих выставках мы видим пейзажи и натюрморты, но такого уровня – единицы. Почти в каждой работе Нури бьется сердце. Это уходящий Крым, от которого мало что сохранилось, но он донес это до нас и, я думаю, что и будущие поколения будут восхищаться его работами.

А мы добавим, что старый Крым с полотен художника перешел в его реальную жизнь – именно в таком стиле он сегодня строит мастерскую во дворе и каменный забор, крытый черепицей.

Хочу, чтобы дом напоминал мне мои картины, - улыбается Нури Якубов.

Мы конечно любим нашего лучшего Мариниста Ивана Айвазовского и восхищаемся многочисленные картины с кораблями.Это практически единственный автор той эпохи, который показывает нам наш русский парусный тлот,который уничтожили англичане в Крымской Войне. Так продуктивно, как Айвазовский наверно никто художников ещё не работал, но получается, что именно Айвазовский накликал беду на Россию - Крымскую Войну. Крымская Война в началась в 1853 году, сразу после того, как Айвазовский обнародовал свои раскопки античности в Феодосии. Он открыл Ящик Пандоры, сам не подозревая того.
Вот, нашла сегодня:
"Айвазовский помнил, как в его родном городе Феодосии дорожили каждым камнем, на котором высечены надписи или видны следы орнамента. Все, что говорило о старине, по давней традиции принято было бережно хранить. Такое отношение к следам древних культур воспитано было в художнике всем укладом окружающей его жизни.

В годы учения в академии, в мастерской M. Н. Воробьева, рассматривая его дорожные альбомы с рисунками, сделанными во время путешествия по Малой Азии в Иерусалим, Айвазовский почувствовал глубокое внимание своего профессора ко всему, что относилось к старине.
Это, в свою очередь, расширило и укрепило интерес Айвазовского к истории родного города и подготовило его к археологическим раскопкам в Феодосии.
Многие годы среди ученых шли споры о местоположении древней античной Феодосии. Было известно, что она, обладая большим портом, имела широкие торговые отношения с Афинами и другими греческими городами великой российской Империи. Некоторые считали, что античная Феодосия лежала на мысе Ильи, в двух-трех километрах к югу от крепостных стен генуэзской Кафы. Но никаких вещественных доказательств никто не мог представить. Другие ученые были склонны искать античную Феодосию на противоположном берегу Феодосийской бухты, на горе у мыса Опук. Искали ее и у более отдаленных берегов, пока археолог Сибирский не нашел в 1852 году вблизи Феодосии серебряную монету V века до н. э., отчеканенную в античной Феодосии. В то время это было единственное подтверждение того, что древний город следует искать в непосредственной близости от современной Феодосии. Известие о находке Сибирского не могло ускользнуть от внимания Айвазовского и, возможно, послужило поводом для начала раскопок, тем более, что вопрос о местонахождении античной Феодосии также волновал художника.
Айвазовский обратился в министерство уделов. Для раскопок ему отпустили средства, инструменты, материалы. Весной 1853 года Иван Константинович приступил к пробным раскопкам пяти курганов. В пятом кургане с женским погребением, кроме мелких золотых украшений, какие в античном мире нашивались на богатые женские платья, нашли изумительной красоты золотую серьгу в виде сфинкса с женской головкой.
В отчете о раскопках Айвазовский писал: «...как артист я в восхищении от Феодосии. Эта находка дает надежду, что не напрасны будут наши труды, и все эти открытия доказывают, что древняя Феодосия была на этом месте».
Ожидания Айвазовского оправдались. Раскопав в течение лета 1853 года 80 курганов в окрестностях Феодосии, в одном из них, на самой южной возвышенной точке мыса Ильи, Айвазовский вскрыл еще одно женское погребение с невиданными по красоте золотыми женскими украшениями IV века до н. э. Эти находки - серьги, ожерелья, цепочки и сегодня числятся среди наиболее ценных экспонатов Государственного Эрмитажа.
Ценность найденных художественных ювелирных изделий заключалась в работе изумительной тонкости, имитировать которую не смогли самые искусные европейские ювелиры второй половины XIX века. И именно в 1853 года англичане начинают Восточную войну или Крымскую Войну.
Айвазовский похвастался в Европе, желая заказать себе копии, но европейцы не смогли выполнить его заказ. Тогда европейцы, пронюхвшие, что в Крыму открыты несусветные богатства, напали на Россию, решив отобрать себе Крым, к тому же там святые места, где крестилась Древняя Русь, подстрекая сперва Туров воевать с Россией, ослабить русский флот перед нападением, а затем уже сами начали Крымскую Войну 1853-1856 года......... И вся эта показанная Айвазовским Античность и красота были сразу вывезены их Крыма в Англию в Лондонские музеи...... Англичане эшелонами вывозили скифское золото из Крыма, разбомбили все античные храмы и скульптуры, а что не смогли увезти уничтожили, оставив после себя выжженную пустыню.

Англичане разворовывают Крым. Севастополь, Балаклава 7362 лета или 1854 год по новому стилю.
Гугл эту картинку определяет, как violence.

Балаклава, Севастополь. Фотографии Роджера Фентона,
Roger Fenton Head of the Harbor Balaklava Russia Google Art Project
Англичане вывозят из Севастополя награбленные ценности. #Крым .
Крымская Война 1853-1856. На Западе эту Войну назвали Восточная Война.

Откуда англичане пронюхали?... Видимо Айвазовский все-таки похвастался своей находкой или жена англичанка проболталась
Вот что англичане оставили после своего ухода в Севастополе":

обратите внимание на древнюю вязь подчеркнутую красным.

Генрих Семирадский.
Англичане увезли всё и уничтожили,всё что было создано русскими в Крыму.
Видела на фотографиях античные храмы в Севастополе,точно такой и ещё целый на фото. Найду фото поставлю обязательно, сюда в тему. Там точно такой храм.Ставила на Инофоруме, но форум закрыт и где архив не понятно.

Айвазовский. Железная Дорога. Крым.
Айвазовский мало того, что накликал беду на Крым, так ещё и показал англичанам, каким образом можно легко вывезти все!..... И только тут вcпоминаешь, что настоящая фамилия У Айвазовского - Айвазян и находишь, что Айвазовский женился на англичанке Джулии Гревс. Может конечно это тоже совпадение, но 15 августа 1848 года женившись на Джулии, дочери Якова Гревса, англичанина-лютеранина, Айвазовский венчался в армянской церкви, с условием, " дети мои от этого брака тоже будут крещены в армянской святой купели», – сообщает Айвазовский Эчмиадзинскому Синоду. Не знаю приняла ли жена англичанка православие, знаю, что в третей раз Айвазовский женился уже в 63 года, прям, как мой любвиобильный дед, который женился вообще в 73 года третий раз. Вот интересно,в Англии у дочерей Айвазовского остались его картины и наши корабли?
Да, не все так просто в нашей Истории. и Нам предстоит сделать ещё очень много любопытных открытий. То что англичане нашли в Крыму и не успели забрать и немцы им в 1945 году не принесли Крым на голубой тарелочке, как предполагалось. Видимо попытаются повторить поход.

Зимой 1855 года основатель и первый почетный секретарь Королевского Фотографического общества Лондона Роджер Фентон был направлен в Крым в качестве официального фотографа британского правительства. Фентон со своим ассистентом Маркусом Спарлингом прибыли на корабле «Гекла» и организовали лабораторию в фургоне.Из-за размера и громоздкости фотооборудования Фентон мог фотографировать только неподвижные объекты. Используя мокроколлоидный процесс, принятый в то время, они сделали в Крыму примерно 360 фотографий. Фентон и Спарлинг были правительственными служащими, поэтому ограничивались увековечением только приемлемых сторон военной компании. Ими заснято очень мало настоящих боевых действий, запрещено было снимать раненных и убитых.Снимки Фентона с театра военных действий Восточной войны - "последней войны джентльменов" широко выставлялись в Лондоне и Париже. Роджер Фентон считается первым официальным военным фотографом.
Фентон убыл из Крыма до окончания осады Севастополя. Ему на смену в Балаклаву прибыли британские фотографы Джеймс Робертсон и Феличе Беато. Съемки в Севастополе во время Крымской войны проводили и французские фотографы, в частности Леон-Эжен Мехеден.
Фотографии Крыма и Севастополя, солдат и офицеров союзных войск - участников Крымской войны 1853-1856 гг
Фото со стороны противника. В основном виды.

Фургон с фотографическим оборудованием Роджера Фентона и его ассистент Маркус Спарлинг