Эволюционные концепции социальных изменений. Эволюционные социальные изменения. «концепции социальных изменений»

Эволюционные изменения - это частичные и постепенные изменения, осуществляющиеся как достаточно устойчивые и постоянные тенденции к увеличению или уменьшению каких-либо свойств, качеств, элементов в различных социальных системах, и приобретающих, в связи с этим, восходящую или нисходящую направленность.

Эволюционный путь, предполагает, что изменения являются результатом его естественного, поступательного развития.

Эволюционный подход берет начало в исследованиях Чарлза Дарвина. Основной проблемой эволюционизма стало выявление определяющего фактора социальных изменений.

Огюст Конт считал таким фактором прогресс знания. Развитие знания от его теологической, мистифицированной формы к форме позитивной обусловливает переход от военного общества, основанного на подчинении обожествляемым героям и вождям, к индустриальному обществу, что осуществляется благодаря человеческому разуму.

Герберт Спенсер усматривал сущность эволюции и социальных изменений в усложнении структуры общества, усилении его дифференциации, которое сопровождается ростом интеграционных процессов, восстанавливающих единство социального организма на каждом новом этапе его развития. Социальный прогресс сопровождается усложнением общества, ведущим к росту самостоятельности граждан, к росту свободы индивидов, к более полному обслуживанию их интересов со стороны общества.

Эмиль Дюркгейм рассматривал процесс социальных изменений как переход от механической солидарности, основанной на неразвитости и сходстве индивидов и их общественных функций, к солидарности органической, возникающей на основе разделения труда и социальной дифференциации, которая ведет к интеграции людей в единый социум и является высшим моральным принципом общества.

Карл Маркс определяющим фактором социальных изменений считал производительные силы общества, рост которых ведет к смене способа производства, что, являясь основой развития всего общества, обеспечивает и смену общественно-экономической формации. С одной стороны, согласно «материалистическому пониманию истории» у Маркса, производительные силы объективно и эволюционно развиваются, увеличивая власть человека над природой. С другой стороны, в ходе их развития формируются новые классы, интересы которых приходят в противоречие с интересами господствующих классов, определяющих характер действующих производственных отношений. Тем самым возникает конфликт внутри способа производства, образуемого единством производительных сил и производственных отношений. Прогресс общества возможен только на основе кардинального обновления способа производства, а новые экономические и политические структуры могут появиться лишь в результате социальной революции, осуществляемой новыми классами против прежних, господствующих. Поэтому социальные революции, по Марксу, – это локомотивы истории, обеспечивающие обновление и ускорение развития общества. В работах Маркса представлены эволюционный и революционный подходы к анализу социальных изменений.

Макс Вебер был противником идеи о том, что социальные науки могут открывать законы развития общества аналогично естественным наукам. Он полагал, однако, что можно делать обобщения, характеризующие социальные изменения. Их движущую силу Вебер видел в том, что человек, опираясь на различные религиозные, политические, нравственные ценности, создает определенные социальные структуры, облегчающие общественное развитие, как это всегда происходило на Западе, или затрудняющие это развитие, что Вебер считал характерным для стран Востока.

Представители эволюционного подхода считали свои схемы верными в отношении всех обществ, которые проходят (или должны проходить) один и тот же путь от исходного, менее развитого состояния к более развитому, современному. Поэтому эти классические теории рассматриваются как теории модерна, для которых очевидна предпосылка о том, что в процессе социальных изменений стандарты модерна рано или поздно будут приняты всеми модернизирующимися странами.

Эволюционные концепции социальных изменений сыграли положительную роль в понимании разнообразных причин, определяющих развитие общества. В то же время данные концепции (за исключением, пожалуй, марксизма) не могли в достаточной мере объяснить кризисов, попятных движений и распада общественных структур. Эволюционизм не смог также объяснить социальные процессы и явления, возникающие на сжатом историческом отрезке времени (смена правительств, рост преступности, отклонения в поведении индивидов и т.п.), так как он исходил из рассмотрения общества в большой исторической перспективе.

Ограниченность классического эволюционизма в ХХ веке преодолевались путем поиска новых подходов к социальным изменениям, среди которых выделялись теории циклического развития (О.Шпенглер, А.Тойнби) и теория социального изменения Т. Парсонса. В сущности, они развивали и обогащали идеи эволюционного подхода к социальным изменениям, дополняя их новыми аналитическими схемами, приходящими из смежных и других наук.

В теориях циклического развития эволюция общества рассматривалась не как прямолинейное движение к более совершенному состоянию общества, а как своеобразный замкнутый цикл подъема, расцвета и упадка, вновь повторяющийся после его завершения. Циклические концепции развития общества рассматривают социальные изменения по аналогии с маятником, когда выведенное из равновесия под действием каких-либо факторов общество совершает колебательные движения от одной точки к другой, застывая посередине и восстанавливая тем самым свою стабильность.

Данный подход в России разработан А. С. Ахиезером в концепции социокультурной динамики, в которой ее история представлена как постоянное колебание "расколотого общества" между полюсами двух противоположных идеалов - вечевого (соборного, либерального) и авторитарного (абсолютистского, тоталитарного). Раскол между ними обуславливает невозможность медиации, но задает циклическое инверсионное развитие. В ходе каждого исторического цикла осуществляется переход между двумя крайними точками инверсии - от вечевого идеала (соборности) к авторитаризму (абсолютизму) и обратная инверсия. Развитие представляет собой поиск постоянного компромисса между этими полюсами, более удачный - в период развития страны и менее удачный - в период катастроф.

Теория социального изменения Т. Парсонса строится на основе теории мыслительной модели структур общества и его изменения по принципу кибернетической иерархии различных систем - организмов и личностей как ступеней растущей степени сложности. Действительно глубокими изменениями являются по Парсонсу те, что затрагивают культурную систему. Экономические и политические перевороты, не затрагивающие уровень культуры в обществе, не меняют поэтому и самого общества в его основе.

Общество как социальная система обладает устойчивостью, способностью к самовоспроизводству, что находит проявление в стабильности его основных структурных элементов (адаптации). Если соотношение сил, элементов, поддерживающих равновесие, нарушается, но сама конфигурация общественной системы в целом, ее основные структурные элементы остаются неизменными, то утраченное равновесие быстро восстанавливается. Т. е. изменения остаются внутренними (например, рост влияния какой-либо социальной группы, появление нового состава государственных органов и т.д.), а система, интегрируя в себя новые образования, в целом остается неизменной

Второй вид социального изменения - это изменение структуры, когда система неспособна восстановить равновесие из-за сильного давления изнутри и вовне. Для сохранения целостности социальной системы происходит модификация социальных подсистем и их структурных элементов (социальных ролей, институтов, организаций). Более обобщенно развитие общества Парсонс сводит к четырем механизмам эволюции. Первый - это дифференциация, связанная с усложнением строения общества. Второй - адаптация (адаптивное возвышение), под которой понимается новый способ соотнесения с окружающей средой (например, новая техника или новые способы коммуникации). Третий механизм предполагает увеличение объема членства в обществе {инклюзия). Прежние критерии членства в обществе (класс, пол, этническая принадлежность) теряют свое значение в эволюционирующем обществе. Четвертый - обобщение ценностей. В изменяющемся обществе ценности и нормы все в меньшей степени остаются приемлемыми для разных групп. Все шире в обществе начинают распространяться представления об универсальных, независящих от типа социальной системы человеческих правах и идеалах (например, декларация ООН о правах человека, международные силы и т.д.).

В современном понимании социальные изменения рассматриваются не как естественно-исторический, но как социально-исторический процесс, в котором "социальный агент", или "актор", играет активную преобразующую роль. Это подход представлен в работах А. Турена, Э. Гидденса, П. Штомпки, М. Арчер, В. А. Ядова и др.

Новая парадигма опирается на отличное от классического представление о социологической науке. Две важнейшие составляющие радикально меняют взгляд на наукУ. Со 2-й пол. ХХ века все чаще признается влияние на итог научного знания метода, теории и, кроме того, активной позиции самого исследователя, его нравственной установки, его разума или предрассудков. В итоге научное знание в классической форме как безусловно объективное ставится под сомнение.

Наиболее ярко эту позицию "нежесткой социологии" в отношении социальных изменений представляет Э. Гидденс. Он полагает, что и сам исследователь должен быть достаточно гибок, непредвзят в отношении используемых теоретических подходов, и в изучаемой им реальности в качестве решающей признается роль социального субъекта (индивидов, общественных групп, движений) который осуществляет социальные изменения соответственно своим интересам. Социальный субъект своей активностью приспосабливает общественные структуры к интересам общественных групп, находит компромиссы с другими социальными субъектами или вступает с ними в противоборство. Он не предстает перед нами жестко зависимым от экономических и социально-культурных безличных факторов, он активно с ними взаимодействует.

Э. Гидденс, как и другие представители пост-классической парадигмы, критически относится к эволюционистам, утверждая, что аналогия социального развития с повышением уровня адаптированности общества вряд ли уместна. Он полагает сомнительным и представление о прогрессе как восхождении общества по уровню сложности, дифференцированности социальных систем, как это утверждалось от Спенсера до Парсонса. Социальные изменения он рассматривает как многофакторный процесс, на который влияют изменения и среды, и экономики, и культуры, и политических институтов. В различных эпизодах социально-исторического процесса эти факторы приобретают разное значение, что и должно составлять основной объект социологического анализа социальных изменений.

Хотя сами представители нового подхода классифицируют свои исследования как пост-классическую, пост-модернистскую парадигму, поскольку они добавили к критике модерна и модернизации "деятельностный подход", по сути они продолжают пользоваться модернистскими концепциями. Это выражается в том, что сохраняется исходная предпосылка модерна о наличии единственной траектории общественного развития от традиционных (патриархальных, неразвитых) обществ к обществам современным (либеральным, развитым).

В качестве альтернативы классическим (модернистским) и пост-классическим (пост-модернистским) концепциям социальных изменений выступают, с одной стороны, концепция множественного модерна (multiple modernity) (Ш. Айзенштадт), развивающая идеи цивилизационного подхода, и концепция институциональных матриц (С. Г. Кирдина).

Таким образом, в XX веке ученые отошли от представления о линейности эволюции. В современной социологии, эволюционные изменения определяются как многочисленные разнонаправленные перемены, носящие кумулятивный характер и представляющие собой процесс постепенного накопления каких-либо качеств или свойств, влекущие за собой изменения в социальной системе.

Одной из важнейших проблем социологии является проблема социальных изменений, их механизмы и направленность. Понятие «социальные изменения» носит самый общий характер. Социальные изменения – это переход социальных систем, общностей, институтов и организаций из одного состояния в другое.

Тематика социаль­ные изменений, социального развития и социальной устойчивости, стабильности составляет важный и необходимый раздел социологии как науки. Можно с полной уверенностью сказать, что со­циальные изменения происходят по существу в каждый данный момент в каждой точке человеческого общежития. Актуальность и значимость этого раздела социологии в настоящее время обуслов­ливается теми реальными социальными изменениями, которыми охвачен, по существу, весь мир. Еще каких-то 15 лет назад челове­чество жило в иной социально-экономической и в значительной степени иной социокультурной реальности.

Понятие «социальное изменение» конкретизируется понятием развития. Развитие – это необратимое, направленное изменение материальных и идеальных объектов. Развитие предполагает переход от простого к сложному, от низшего к высшему и т. д. Социологи выделяют различные типы механизмов социальных изменений и развития: эволюционный и революционный, прогрессивный и регрессивный, имитационный и инновационный и т.д.

Эволюционный и революционный процессы зачастую рассматриваются как противоположные типы изменения мате­риальных и идеальных объектов. Эволюционные процессы трактуются как постепенные, медленные, плавные, коли­чественные преобразования объектов. Революционные же - как относительно быстрые, коренные, качественные изменения. Абсолютизация того или иного типа изменения социальных объектов породила два методологически различных течения в социологии: «социальный эволюционизм» и «революционизм».

2.1. Социальный эволюционизм представляет собой попытку глобального осмысления исторического процесса, как части общего, бесконечно разнообразного и активного процесса эволюции Космоса, планетной системы, Земли, культуры. Наиболее ярко социальный эволюционизм представлен в системе английского социолога Г. Спенсера . Он разработал наиболее полную схему эволюционного процесса, которая включает в себя несколько принципиальных моментов. Ядро этой схемы составляет дифференциация, которая неизбежна, поскольку всякие конечные однородные системы неустойчивы в силу разных условий для их отдельных частей и неодинакового воздействия разнообразных внешних сил на их различные элементы. По мере возрастания сложности и разнородности в системах ускоряется темп дифференциации, так как каждая дифференцированная часть является не только результатом дифференциации, но и дальнейшим источником ее. Дифференциация, по Спенсеру, предполагает специализацию, разделение функций между частями и отбор наиболее устойчивых структурных соотношений. Эволюционные изменения происходят в направлении повышения гармонизации, структурного и функционального соответствия всех составляющих целого. Следовательно, дифференциация всегда сопровождается интеграцией. Естественным пределом всех эволюционных процессов в этом случае оказывается состояние динамического равновесия, обладающего инерцией самосохранения и способностью адаптации к новым условиям. Эволюция любой системы состоит в повышении и усложнении ее организации. Однако накопление несоответствий и дисгармоний в ходе эволюции может привести к распаду ее собственных произведений.

Социальная эволюция, по мнению Спенсера , составляет часть универсальной эволюции. Она состоит в усложнении форм общественной жизни, их дифференциации и интеграции на новом уровне организации. В социологии Г. Спенсера реа­лизована основная идея социального эволюционизма XIX в. - идея существования исторических стадий человеческого общества, развивающихся от простого к дифференцированному, от традиционного к рациональному, от непросвещенного к просвещенному, от общества с ручной технологией к обществу с машинной технологией, использующего искусственно созданную силу, от нечетко интегрированного общества к строго интегрированному.

Значительный вклад в развитие идей социального эво­люционизма внес французский социолог Э. Дюркгейм . ИменноЭ.Дюркгейм впервые развернуто обосновал положение о том, что разделение труда является причиной и следствием растущего усложнения общества. Э.Дюркгейм противопоставил два типа общества: на одном полюсе социальной эволюции находятся простые общества с развитым разделением труда и сегментарной структурой, состоящие из однородных и подобных между собой сегментов, на другом – высокосложные общества, представляю­щие собой систему различных органов, из которых каждый имеет свою специальную роль и которые сами состоят из диф­ференцированных частей.

Переход от одного общества к другому происходит длительным эволюционным путем, основные пункты которого выглядят следующим образом:

1) в сегментарном обществе растет население;

2) это увеличивает «моральную плотность», многократно умножает общественные отношения, в которые включен каждый человек, и, следовательно, усиливается конкуренция;

3) отсюда возникает угроза сплоченности общества;

4) разделение труда призвано устранить эту угрозу, так как оно сопровождается дифференциацией (функциональной, групповой, ранговой и т.д.) и требует взаимозависимости специали­зированных индивидов и групп.

В русле социального эволюционизма на основе проти­вопоставления традиционного и современного общества сформировалась теория «индустриального общества». Она была сформулирована в двух вариантах французским социологом P. Apoном в лекциях, прочитанных в Сорбонне в 1950-1959 гг., и американским экономистом и политологом У. Ростоу в книге «Стадии экономического роста» (1960 г.). Теория «индустриального общества» описывает поступательное развитие общества как переход от отсталого аграрного «традиционного» общества, в котором господствуют натуральное хозяйство и сословная иерархия к передовому, промышленно развитому, «индустриальному» обществу.

Для индустриального общества характерны:

1) развитая и сложная система разделения труда в обществе в целом, при сильной его специализации в конкретных сферах производства и управления;

2) массовое производство товаров на широкий рынок;

3) механизация и автоматизация производства и управления;

4) научно-техническая революция.

Следствием этих процессов является высокая развитость средств транспорта и коммуникаций, высокая степень мобильности и урбанизации, качественные сдвиги в структурах национального потребления. С точки зрения данной теории, основные харак­теристики крупной промышленности - индустрии обус­ловливают форму поведения не только в сфере организации и управления производством, но во всех других сферах общественной жизни.

Популярная в 60-х годах XX в. теория индустриального общества в 70-х годах получает свое развитие в теории «постиндустриального общества». Наиболее видные её представители - американские социологи и политологи Д. Белл , З. Бжезинский, А. Тоффлер и французские социологи, и политологи А. Турэн и Ж. Фурастье. Согласно данной теории, общество в своем поступательном развитии проходит три основные стадии:

1) доиндустриальную (аграрную),

2) индустриальную

3) пост­индустриальную.

З. Бжезинский третью стадию называет «техно­тронной», а А. Тоффлер - «сверхиндустриальной». На первой стадии преобладает первичная сфера экономической дея­тельности - сельское хозяйство, на второй - вторичная сфера - промышленность, на третьей стадии - третичная - сфера услуг. Основная задача этой стадии - индивидуализация производства и потребления. В доиндустриальном обществе главная цель - власть. В индустриальном - деньги, в пост­индустриальном – знание; обладание знанием является главным, престижным фактором. Каждой из этих трех стадий присущи специфические формы социальной организации: в аграрном обществе - это церковь и армия, в индустриальном - корпорации, в постиндустриальном - университеты. В соответствии с этим находится и социальная структура: в аграрном обществе господствующую роль играют священники и феодалы, в индустриальном - бизнесмены, в постиндустриальном - ученые и менеджеры-консультанты.

Теории «индустриального» и «постиндустриального» общества находятся в рамках социального эволюционизма, поскольку они предполагают прохождение обществом определенных стадий на основе технических и технологических нововведений в сочетании с различными психологическими мотивами дея­тельности: национализмом, духом предпринимательства, конку­ренции, протестантской этикой, личными амбициями предпри­нимателей и политических деятелей и т.д. Технологические перевороты влекут за собой перевороты в других сферах общественной жизни, однако они не сопровождаются социа­льными конфликтами, социальными революциями.

Концепция социального эволюционизма занимает до­минирующее положение в социологии при истолковании социальных изменений. Однако наряду с ней довольно широкое распространение имела теория революционного преобразования общества, основоположником которой были К.Маркс и Ф.Энгельс .

2.2. Марксистская концепция общественного развития базируется на формационном подходе в интерпретации истории. Согласно этому подходу, человечество в своем развитии проходит пять основных стадий: первобытно-общинную, рабовладель­ческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую. Переход от одной общественно-экономической формации к другой осуществляется на основе социальной революции. Социальная революция - это коренной качественный пере­ворот по всей системе общественной жизни. Экономической основой социальной революции является углубляющийся конфликт между ростом производительных сил общества и устаревшей, консервативной системой производственных отношений, который проявляется в усилении социальных антагонизмов и обострении классовой борьбы между господ­ствующим классом, заинтересованным в сохранении суще­ствующего строя, и угнетенными классами. Первым актом социальной революции является завоевание политической власти. На основе инструментов власти победивший класс осуществляет преобразования во всех других сферах общест­венной жизни, и таким образом создаются предпосылки для формирования новой системы социально-экономических и духовных отношений. С точки зрения марксизма, стратегическая роль революций состоит в том, что они устраняют преграды с пути общественного развития, служат мощным стимулом для прогресса.К.Маркс называл революции «локомотивами истории».

«Эволюционистские» и «революнионистские» теории общества основываются на идее общественного прогресса. Они утверждают возможность направленного развития общества, характеризующегося переходом от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. В одном случае критерием прогресса объявляется усложнение социальной организации общества (Г. Спенсер ), в другом- изменения в системе социальных связей и типе регуляции общественных отношений (Э. Теннис ), в третьем - изменения в характере производства и потребления (У. Ростоу и Д. Белл ), в четвертом - степень овладения общества стихийными силами природы, выра­жающаяся в росте производительности труда, и степень освобождения людей из под гнета стихийных сил общественного развития (К.Маркс ).

2.3. Наряду с «эволюционистскими» и «революционистскими» теориями общества, базирующимися на идее прогресса, существуют теории, отрицающие возможность прогрессивного развития. Одной из распространенных и пользующихся широким влиянием в социологии концепций является концепция «культурно-исторических типов» развития общества. В этой концепции делается акцент на многолинейность развития общества и культуры, вычленяются определенные типы социальной и культурной систем, подчеркивается их своеобразие, а в некоторых случаях и выдвигается идея замкнутости, локальности культур и цивилизаций. Теория «культурно-исторических типов» сформировалась как антитеза линейной европоцентристской теории общественного развития, согласно которой все исто­рическое развитие осуществляется в рамках единой и неделимой цивилизации и представляет однонаправленный, закономерный процесс прогрессивного развития, перехода от низших ступеней к высшим. Моделью исторического развития в этой концепции выступало развитие Западной Европы, которая якобы после длительного периода становления и борьбы достигла, наконец, своего предназначения - мирового господства.

Линейная, европоцентристская концепция исторического развития не давала удовлетворительного объяснения развитию Востока, России и других регионов, находившихся в стороне от развитой западноевропейской цивилизации. Теория культурно-исторических типов пытается дать на эти вопросы удовлетво­рительный ответ.

2.3.1. Основоположником теории культурно-исторических типов является русский социолог Н. Я. Данилевский . Он подразделял все народы на «исторические» и «неисторические». «Неисторические народы» - это этнографический материал, тупиковые ветви в развитии общества. Они не в состоянии решать свою судьбу, выработать формы своей государственности и т.д. Право выработки своеобразных культурно-исторических типов принадлежит «историческим» народам. Н. Я. Данилевский насчитывает 13 «типов», или «самобытных цивилизаций»: египетский, китайский, ассиро-вавилонский (древнесемитский), индийский, иранский, еврей­ский, греческий, римский, новосемитический (аравийский), романо-германский, перуанский. «Культурно-исторические типы», по Н. Я. Данилевскому , различаются по своеобразным сочетаниям четырех основополагающих элементов: религиозного, культурного, политического и общественно-эко­номического. Почти все культурно-исторические типы, считал Данилевский, одноосновны, т. е. в них при сочетании элементов преобладает какой-то один: например, в европейском - религиозный, в греческом - культурный, в романо-германском - общественно-экономический. И лишь «славянскому» типу с его православием, культурной самобытностью, самодержавием и крестьянской общиной предначертано стать полным четы­рехосновным культурно-историческим типом. Для слияния народов в культурно-исторический тип необходимы языковая близость и осознание ими общности своей судьбы. Н.Я. Данилевский считал, что славянские народы находятся на пути создания своего культурно-исторического типа. Авангардная роль в этом процессе принадлежит России. Таким образом, теория культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского служила методологической основой славянофильской идеологии.

С точки зрения Н. Я. Данилевского , каждый культурно-исторический тип, если он не погибает насильственной смертью, проходит 4 основные фазы своего развития: первый период - «бессознательный», когда народы еще не вышли на историческую арену и пребывают на уровне «этнографического материала». Второй период - период государственного становления, формирования основных социальных институтов и социальных регуляторов. Эти два периода занимают самый длительный промежуток в истории данных народов. Третий - период расцвета цивилизации, и четвертый - период упадка. Это относительно краткие периоды. Их продолжительность исчис­ляется двумя-тремя столетиями.

2.3.2. В западной социологии сторонниками теории культурно-исторических типов являются немецкий ученый О. Шпенглер (1880-1936) и английский историк А. Тойнби (1889-1975). О. Шпенглер выделял 8 культурно-исторических типов: египетский, индийский, вави­лонский, китайский, греко-римский, византийско-аравийский, культура майя, а также пробуждающаяся русско-сибирская культура. Каждый из этих типов, по О. Шпенглеру , вырастает на основе своего собственного уникального «прафеномена» - способа проживания жизни, подчиняется жесткому био­логическому ритму и проходит основные фазы развития: рождение и детство, молодость и зрелость, старость и «закат».

Для того чтобы более резко подчеркнуть основные фазы в развитии культурно-исторических типов, О. Шпенглер вводит противопоставление между культурой и цивилизацией. Первый этап в развитии культурно-исторического типа он называет «культурой». Культура - это восходящая ступень в развитии того или иного культурно-исторического типа. Она характеризуется «органическим» типом эволюции во всех сферах общественной жизни - социальной и политической, религиозной и этической, художественной и научной. Второй этап характеризуется «механическим» типом эволюции, представляющим собой «окостенение» творческих начал культуры и ее распад. Свое концентрированное выражение этот переход находит в мировых войнах, цель которых, по О.Шпенглеру , глобальное господство над миром государства-победителя. Европа, по мнению О.Шпенглера , переживает стадию цивилизации. Отсюда вывод о неизбежном скором «закате» Европы.

Продолжателем и защитником идей Н.Я.Данилевского и О.Шпенглера является английский историк, социолог и философ А. Тойнби . С его точки зрения объектом изучения науки могут быть человечество в целом или какие-либо конкретные, национально-государственные образования, или определенные культурно-исторические типы, которые он называет «циви­лизациями». Цивилизации, по А.Тойнби , представляют собой некоторые умопостигаемые единицы истории, целостные систе­мы, в которых элементы соответствуют друг другу и влияют друг на друга. Цивилизации сопоставимы, сравнимы между собой, а также с примитивными обществами, которые еще не достигли стадии цивилизаций. Это позволяет исследователю использовать сравнительно исторический метод. На основе определенных критериев исследователь может определить, как далеко те или иные цивилизации продвинулись вперед, насколько они отстали от наиболее высокого уровня, и на этой основе можно будет говорить о значении каждой отдельной цивилизации.

В качестве важнейшего интегрального критерия развития цивилизаций А.Тойнби называет реализацию ими конечной целевой установки - то есть определенного, по-видимому, Богом (хотя А.Тойнби избегает такого выражения) предназ­начения в истории. По сути дела, концепция Тойнби представляет собой провиденциализм - учение о предопределении общественного развития.

А. Тойнби выделял 6 основных культурно-исторических типов: 1) первичные, обособленные цивилизации (египетская, андская); 2) первичные необо­собленные цивилизации (шумерская, минойская, инкская, шахская, майя); 3) вторичные, дочерние цивилизации (вави­лонская от шумерской, хеттская от шумерской, эллинистическая от минойской, сирийская от минойской, древнеиндийская от индской, древнекитайская от шанской, юкатанская от майя, мексиканская от майя); 4) третичные, дочерние цивилизации (православно-христианская, русская, западная, арабо-мусульманская, дальневосточно-японская); 5) застывшие цивилизации (эскимосская, кочевая, османская, спартанская); 6) неразвившиеся цивилизации (дальневосточно-христианская, дальнезападно-христианская).

При объяснении причин становления и развития цивилизаций А.Тойнби отвергал расовые теории и теории среды обитания. Решающая роль, по его мнению, принадлежит «Ответу» тех или иных народов на «Вызов», брошенный им обстоятельствами. Из этого вытекает и критерий общественного развития. Серия последовательных ответов на последовательные вызовы должна истолковываться как проявление роста, по его мнению, если по мере развертывания процесса наблюдается тенденция к смещению действия из области внешнего окружения - физического или человеческого - в область внутреннего. По мере роста все меньше и меньше возникает вызовов, идущих из внешней среды, и все больше появляется вызовов, рожденных внутри действу­ющей системы или личности. Основной же критерий роста - это прогрессивное движение в направлении самоопределения.

2.4. Теория культурно-исторических типов П. А. Сорокина (1889-1968) принципиально отличается от теорий подобного типа О. Шпенглера и А. Тойнби тем, что русский социолог допускал наличие прогресса в общественном развитии и отмечал определенные черты новой формирующейся цивилизации, объединяющей все человечество. В настоящее время эта идея о становлении единой цивилизации на всей нашей планете получила широкое распространение и развитие (глобализм).

Кирдина С.Г. "Социальные изменения" / Социологическая энциклопедия, т.2, 2003, с.480-483

Социальные изменения - одно из наиболее общих и широких социологических понятий. В зависимости от исследовательской парадигмы, под социальным изменением понимается переход социального объекта из одного состояния в другое, смена общественно-экономической формации, существенная модификация в социальной организации общества, его институтах и социальной структуре, изменение установленных социальных образцов поведения, обновление и рост многообразия институциональных форм и др.

В социологии, с начала ее возникновения, выделяются и исследуются, как правило, два типа социальных изменений - эволюционные и революционные. В классической социологии вплоть до нач. ХХ века оба эти подхода юбыли основны на признании объективности социального знания, что соответствовало общенаучной парадигме XVIII-XIX вв., согласно которой научное знание опирается на объективную реальность. Законы последней, как считалось, могут и должны быть поняты, открыты и использованы для практического употребления. Разница была лишь в том, что мыслители - приверженцы эволюционизма полагали, что объективное знание о природе социальной действительности помогает разумно ориентироваться в социальных действиях, и что не следует насиловать общественную природу; а сторонники революционных изменений исходили, наоборот, из концепции необходимости переустройства мира в согласии с его внутренними закономерностями. Отсюда и два подхода к анализу и сущности социальных изменений - эволюционных, совершаемых "без насилия" или революционных, при которых социальные субъекты переустраивают общественный порядок.

Эволюционный подход берет свое начало и методологические опоры в исследованиях Ч. Дарвина. Основной проблемой эволюционизма в социологии стало выявление определяющего фактора социальных изменений. О. Конт в качестве такого решающего звена видел прогресс знания. Развитие знания от его теологической, мистифицированной формы к форме позитивной обусловливает переход человека от военного общества, основанного на подчинении обожествляемым героям и вождям, к индустриальному обществу, что осуществляется благодаря человеческому разуму.

Спенсер усматривал сущность эволюции и социальных изменений общества в его усложнении, усилении его дифференциации, которое сопровождается ростом интеграционных процессов, восстанавливающих единство социального организма на каждом новом этапе его развития. Социальный прогресс сопровождается усложнением общества, ведущим к росту самостоятельности граждан, к росту свободы индивидов, к более полному обслуживанию их интересов со стороны общества.

Э. Дюркгейм рассматривал процесс социальных изменений как переход от механической солидарности, основанной на неразвитости и сходстве индивидов и их общественных функций, к солидарности органической, возникающей на основе разделения труда и социальной дифференциации, которая ведет к интеграции людей в единый социум и является высшим моральным принципом общества.

К. Маркс определяющим фактором социальных изменений считал производительные силы общества, рост которых ведет к смене способа производства, что, являясь основой развития всего общества, обеспечивает и смену общественно-экономической формации. С одной стороны, согласно "материалистическому пониманию истории" у К. Маркса, производительные силы объективно и эволюционно развиваются, увеличивая власть человека над природой. С другой стороны, в ходе их развития формируются новые классы, интересы которых приходят в противоречие с интересами господствующих классов, определяющих характер действующих производственных отношений. Тем самым возникает конфликт внутри способа производства, образуемого единством производительных сил и производственных отношений. Прогресс общества возможен только на основе кардинального обновления способа производства, а новые экономические и политические структуры могут появиться лишь в результате социальной революции, осуществляемой новыми классами против прежних, господствующих. Поэтому социальные революции, по К. Марксу - это локомотивы истории, обеспечивающие обновление и ускорение развития общества. В подходе Маркса, т.о., представлены как эволюционный, так и революционный подходы к анализу социальных изменений.

М. Вебер , который был противником идеи о том, что социальные науки могут открывать законы развития общества аналогично естественным наукам, полагал, тем не менее, что можно делать обобщения и формулировать тенденции, характеризующие социальные изменения. Их движущую силу Вебер видел в том, что человек, опираясь на различные религиозные, политические, нравственные ценности, создает определенные социальные структуры, облегчающие общественное развитие, как это всегда происходило на Западе, или затрудняющие это развитие, что Вебер считал характерным для стран Востока.

Представители эволюционного подхода они полагали свои схемы верными в отношении всех обществ, которые проходят (или должны проходить) один и тот же путь от исходного, менее развитого состояния к более развитому, современному. Поэтому эти классические социологические теории рассматриваются как теории модерна, для которых очевидна предпосылка о том, что в процессе социальных изменений стандарты модерна рано или поздно будут приняты всеми модернизирующимися странами.

Эволюционные концепции социальных изменений сыграли положительную роль в понимании разнообразных причин, определяющих развитие общества. В то же время данные концепции (за исключением, пожалуй, марксизма) не могли в достаточной мере объяснить кризисов, попятных движений и распада общественных структур. Эволюционизм не смог также объяснить социальные процессы и явления, возникающие на сжатом историческом отрезке времени (смена правительств, рост преступности, отклонения в поведении индивидов и т.п.), так как он исходил из рассмотрения общества в большой исторической перспективе.

Ограниченность классического эволюционизма в ХХ веке преодолевались путем поиска новых подходов к социальным изменениям, среди которых выделялись теории циклического развития (О.Шпенглер, А.Тойнби) и теория социального изменения Т. Парсонса . В сущности, они развивали и обогащали идеи эволюционного подхода к социальным изменениям, дополняя их новыми аналитическими схемами, приходящими из смежных и других наук.

В теориях циклического развития эволюция общества рассматривалась не как прямолинейное движение к более совершенному состоянию общества, а как своеобразный замкнутый цикл подъема, расцвета и упадка, вновь повторяющийся после его завершения. Циклические концепции развития общества рассматривают социальные изменения по аналогии с маятником, когда выведенное из равновесия под действием каких-либо факторов общество совершает колебательные движения от одной точки к другой, застывая посередине и восстанавливая тем самым свою стабильность.

Названный подход в России разработан А. С. Ахиезером в сонцепции социокультурной динамики, в которой ее история представлена как постоянное колебание "расколотого общества" между полюсами двух противоположных идеалов - вечевого (соборного, либерального) и авторитарного (абсолютистского, тоталитарного). Раскол между ними обуславливает невозможность медиации, но задает циклическое инверсионное развитие. В ходе каждого исторического цикла осуществляется переход между двумя крайними точками инверсии - от вечевого идеала (соборности) к авторитаризму (абсолютизму) и обратная инверсия. Развитие представляет собой поиск постоянного компромисса между этими полюсами, более удачный - в период развития страны и менее удачный - в период катастроф.

Теория социального изменения Т. Парсонса строится на основе теории на основе мыслительной модели структур общества и его изменения по по принципу кибернетической иерархии различных систем - организмов и личностейт как ступеней растущей степени сложности. Действительно глубокими изменениями являются по Парсонсу те, что затрагивают культурную систему. Экономические и политические перевороты, не затрагивающие уровень культуры в обществе, не меняют поэтому и самого общества в его основе.

Общество как социальная система обладает устойчивостью, способностью к самовоспроизводству, что находит проявление в стабильности его основных структурных элементов (адаптации). Если соотношение сил, элементов, поддерживающих равновесие, нарушается, но сама конфигурация общественной системы в целом, ее основные структурные элементы остаются неизменными, то утраченное равновесие быстро восстанавливается. Т. е. изменения остаются внутренними (например, рост влияния какой-либо социальной группы, появление нового состава государственных органов и т.д.), а система, интегрируя в себя новые образования, в целом остается неизменной

Второй вид социального изменения - это изменение структуры, когда система неспособна восстановить равновесие из-за сильного давления изнутри и вовне. Для сохранения целостности социальной системы происходит модификация социальных подсистем и их структурных элементов (социальных ролей, институтов, организаций).

Более обобщенно социальное развитие общества Парсонс сводит к четырем механизмам эволюции. Первый - это дифференциация, связанная с усложнением строения общества. Второй - адаптация (адаптивное возвышение), под которой понимается новый способ соотнесения с окружающей средой (например, новая техника или новые способы коммуникации). Третий механизм предполагает увеличение объема членства в обществе {инклюзия). Прежние критерии членства в обществе (класс, пол, этническая принадлежность) теряют свое значение в эволюционирующем обществе. Четвертый - обобщение ценностей. В изменяющемся обществе ценности и нормы все в меньшей степени остаются приемлемыми для разных групп. Все шире в обществе начинают распространяться представления об универсальных, независящих от типа социальной системы человеческих правах и идеалах (например, декларация ООН о правах человека, международные силы и т.д.).

Со 2-й пол. ХХ века понятие социальных изменений все чаще рассматривается в рамках новой парадигмы, называемой постклассической, постмодернистской, организационно-деятельностной и т.д. Суть нового понимания состоит в том, что социальные изменения рассматриваются не как естественно-исторический, но как социально-исторический процесс, в котором "социальный агент", или "актор", играет активную преобразующую роль. Это подход представлен в работах А. Турена, Э. Гидденса, П. Штомпки , М. Арчер, В. А. Ядова и др.

Новая парадигма опирается на отличное от классического представление о социологической науке. Две важнейшие составляющие радикально меняют взгляд на науку вообще и социологию в частности. Со 2-й пол. ХХ века все чаще признается влияние на итог научного знания метода, теории и, кроме того, активной позиции самого исследователя, его нравственной установки, его разума или предрассудков. В итоге научное знание в классической форме как безусловно объективное ставится под сомнение.

Наиболее ярко эту позицию "нежесткой социологии" в отношении социальных изменений представляет Э. Гидденс. Он полагает, что и сам исследователь должен быть достаточно гибок, непредвзят в отношении используемых теоретических подходов, и в изучаемой им реальности в качестве решающей признается роль социального субъекта (индивидов, общественных групп, движений) который осуществляет социальные изменения соответственно своим интересам. Социальный субъект своей активностью приспосабливает общественные структуры к интересам общественных групп, находит компромиссы с другими социальными субъектами или вступает с ними в противоборство. Он не предстает перед нами жестко зависимым от экономических и социально-культурных безличных факторов, он активно с ними взаимодействует.

Э. Гидденс, как и другие представители пост-классической парадигмы, критически относится к эволюционистам, утверждая, что аналогия социального развития с повышением уровня адаптированности общества вряд ли уместна. Он полагает сомнительным и представление о прогрессе как восхождении общества по уровню сложности, дифференцированности социальных систем, как это утверждалось от Спенсера до Парсонса. Социальные изменения он рассматривает как многофакторный процесс, на который влияют изменения и среды, и экономики, и культуры, и политических институтов. В различных эпизодах социально-исторического процесса эти факторы приобретают разное значение, что и должно составлять основной объект социологического анализа социальных изменений.

Хотя сами представители нового подхода классифицируют свои исследования как пост-классическую, пост-модернистскую парадигму, поскольку они добавили к критике модерна и модернизации "деятельностный подход", по сути они продолжают пользоваться модернистскими концепциями. Это выражается в том, что сохраняется исходная предпосылка модерна о наличии единственной траектории общественного развития от традиционных (патриархальных, неразвитых) обществ к обществам современным (либеральным, развитым).

В качестве альтернативы классическим (модернистским) и пост-классическим (пост-модернистским) концепциям социальных изменений выступают, с одной стороны, концепция множественного модерна (multiple modernity) (Ш. Айзенштадт), развивающая в социологии идеи цивилизационного подхода, и концепция институциональных матриц (С. Г. Кирдина).

Другой тип социальных изменений, рассматриваемых в социологии также широко, как эволюционные - революционные социальные изменения.

В исследованиях революций выделяются два подхода. Один из них можно назвать "модернистским", он характерен, прежде всего, для западной науки. Другой подход, несмотря на внешнюю парадоксальность, можно назвать "эволюционистским подходом" к анализу революционных социальных изменений. Его придерживаются некоторые российские исследователи, ученые стран Юго-Восточной Азии (Aung-Thvin, Tichelman), Израиля (Eisenstadt), а также редкие представители из стран Запада (Sarkisyans).

Большинство современных концепций революционных социальных изменений, разрабатываемых в рамках модернистского подхода, базируются на оценках и трактовке К. Марксом событий Великой французской революции 1789 г. Марксистская теория революций акцентирует внимание на радикальных изменениях в экономической и политической организации общества, смене основных форм социальной жизни. Со времени Маркса революции понимаются как коренное изменение общества в ключевых аспектах, ведущих к изменению характера этого общества. Сегодня подавляющее большинство исследователей сходятся в том, что революции ведут к фундаментальным, всеобъемлющим, многомерным изменениям, затрагивающим саму основу социального порядка.

Подробный анализ концепций, которые можно отнести к "модернистскому" направлению в исследовании революций, дает Петер Штомпка. Он выделяет четыре главных школы в современных западных теориях революций: бихевиористскую, или поведенческую, теорию, предложенную в 1925 г. П. Сорокиным (Причины революций он усматривает в подавлении базовых инстинктов большинства населения и бессилии властей воздействовать на изменяющееся поведение масс); психологическую, представленную концепциями Джеймса Дэвиса и Теда Гурра (причины революций они видят в том, что массы болезненно осознают свою нищету и социальную несправедливость и поннимаются в результате этого на бунт); структурную, сосредотачивающуюся при анализе революций на макроструктурном уровне и отрицающую психологические факторы. Напрямую следуя Марксу, эти теории условием революции полагают кризис экономики и политики, который рассматривается ими преимущественно в контексте классовых и групповых отношений. Современным представителем этого направления является Тэда Скокпол.

* Наконец, четвертая группа включает в себя политические теории революций, которые рассматривают только политическую сферу общества, а революцию считают результатом нарушения баланса власти и борьбы соперничающих группировок за управление государством. Этот подход характерен, напр., для Чарльза Тилли.

Кроме того, существуют концепции, расставляющие иные акценты в понимании революций, пытающиеся в новом аспекте трактовать эволюционный подход к их анализу. Основное внимание в них уделяется рассмотрению преемственности и восстановления институтов, исторически сложившихся в стране, что и составляет, по их мнению, содержание революций. Так, одна из наиболее известных революций, осуществившихся в азиатских странах, - японская революция 1868 г., - называется Реставрация Мэйдзи, и, как отмечают специалисты, ее основное содержание и мировоззрение - это "утопия, опрокинутая в прошлое". Аналогичный вывод в отношении Французской революции был сделан А. де Токвилем , который писал, что "Революция не должна была изменить характер нашей цивилизации, как считали иные? изменить суть фундаментальных законов, лежащих в основе человеческих обществ у нас на Западе".

Такое понимание революционных социальных изменений, рассматриваемых как "момент социальной эволюции", восстанавливает исходный смысл термина революция в естественных и социальных науках. Действительно, слово revolvo в переводе с латинского языка означает "возвращение", "откатывание, круговорот". Производный от него термин "революция" появился в XIV веке в естественных науках и означал "вращательное движение, хождение по кругу". Например, Николай Коперник озаглавил свою знаменитую работу "Об обращении небесных кругов", что в оригинале звучало как "De Revolutionibus Orbium Celestium" (1543). В XVII в. термин "революция" был заимствован политической философией и стал обозначать циклическую смену правителей или всей политической элиты в возникающих государствах. В тот период понятие революции относилось к процессу "прохождения через стадии цикла, которые, в конечном счете, ведут назад, к идентичному или подобному состоянию". Но в связи с исследованиями К. Маркса такое понимание революций было забыто, и в рамках модернисткой парадигмы они стали пониматься "с точностью до наоборот".

Отрицание революций как процесса качественного преобразования общественных структур и защита тезиса о преимущественно эволюционном характере социальных изменений характерны также для современной неоинституциональной теории. Известна эволюционная гипотеза Армена Алчияна, высказаная им в 1950 г., где он указывал на зависимость траектории движения обществ от предшествующего развития и обосновывал тем самым институциональную устойчивость обществ. Эта гипотеза породила целое направление в неоинституционализме, названное традицией path dependence. Придерживающиеся этой позиции ученые утверждают, что институциональный процесс носит инкрементный характер. Это означает, что институциональные изменения не совершаются дискретно.

Д. Норт также указывает на способность общества к сохранению основной траектории социальных изменений за счет присущей ему институциональной структуры. Им предложен специальный термин "эффект блокировки", который показывает блокирующую роль институтов при попытках повлиять на характер социальных изменений. Действие этого эффекта выражается в том, что, несмотря на непредсказуемость конкретных краткосрочных тенденций развития, общее направление социальных изменений в долгосрочной перспективе является более предсказуемым и вряд ли возможно их возвращению вспять.

В рамках данного подхода предполагается, что революции происходят в случае, когда общество не реформирует себя сознательно, в русле свойственного ему направления исторической эволюции. Если же при нарушении институционального соответствия между основными сферами общества или внутри одной из них реформы или революции не осуществляются, то это может привести к гибели общественного организма, его распаду, либо к капитуляции перед внешними условиями. Разумеется, что с точки зрения общественного прогресса более предпочтительным, по сравнению с революциями, является осуществление разумных экономических, социальных и политических реформ в государстве в соответствии с присущими ему закономерностями развития. Такой путь требует дальнейшего развития представлений о характере социальных изменений, чтобы социологическая наука была способна дать необходимые обоснования и рекомендации. Если же предпринимаемые реформы противоречат природе общества, если не происходит их коррекции в результате "обратных связей", то возрастает вероятность революции. Она аналогична вспышке болезни в человеческом организме и, как и болезнь, освобождает организм от накопившихся вредных воздействий и восстанавливает его жизнеспособность. В этом смысле революцию следует рассматривать позитивно. Хотя она и является более болезненным средством в сравнении с социальными реформами, но, в конечном счете, революция позволяет предотвратить процесс распада общества и его уничтожение.

Лит.: Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996; Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России). Т. 1, От прошлого к будущему. Новосибирск, 1997; Социология: Основы общей теории, под ред. Г.В. Осипова, М: 1997; Гидденс Э. Социология. М: 1999; Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование в обществе. М., 1999; Кирдина С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. 2000. (2-е изд, перераб и допол. - 2001); Парсонс Т. О социальных системах. М, 2002; Touraine A. Le retoar de Vacteur. P.: Fayard, 1984.

Табачникова М.Б.

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ ЭВОЛЮЦИОННЫХ

ИЗМЕНЕНИЙ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ

Изменение характеризует форму бытия объектов и явлений, всякое движение и взаимодействие, переход из одного состояния в другое, включающий и пространственные перемещения тел, и внутренние превращения форм. Важно, что изменение охватывает все процессы развития, в том числе возникновение новых явлений. Философское понятие «изменение» охватывает как количественные, так и качественные трансформации самих тел и законов движения материи .

Изменение как философская категория стоит в одном ряду с такими базовыми понятиями как развитие, рост, эволюция. Но, на наш взгляд, наиболее полно эти базисные понятия раскрываются в системной методологии, с позиций системного видения объектов изменения, развития, роста и эволюции. Поэтому мы полагаем важным уточнить понятие «система» и выстраивать последующие дефиниции вокруг этой категории. При всем многообразии понятия «система» и одновременном сосуществовании более 40 определений мы предлагаем выделить 3 базисных блока характеристик термина:

Структурный;

Пространственный;

Временной или динамический.

Структурные характеристики системы раскрываются Р.Акоффом, А. Малиновским, С.Никаноровым, А. Теслиновым и определяют сущность системы через ее структуру Здесь подчеркивается, что система - это не просто множество или совокупность элементов, объектов, явлений или процессов, но и упорядоченность отношений между ними. Под структурой понимается относительно устойчивая фиксация связей между элементами системы. И если структура отражает механизм работы системы (по Акоффу как система работает), то исследование функции и свойств системы обеспечивает понимание системных принципов, объясняет почему система работает. Но существенные свойства и функции системы определяются связями и взаимодействием ее элементов (т.е. ее структурой), а потому система - целое, не выводимое линейно из свойств и функций ее элементов.

С нашей точки зрения, в структурном аспекте экономическую систему можно определить как совокупность экономических объектов и субъектов, взаимосвязанных и взаимодействующих между собой в сферах производства, распределения, обмена и потребления, образующих единое целое. Подчеркнем, что мы ставим знак тождества между экономической и социально-экономической системой, т.к. руководствуемся в исследовании принципом антропоцентризма, в соответствии с которым человек, его цели, потребности и установки являются ключевыми в структуре экономической системы.

Пространственные характеристики системы определяются в работах С. Бира, Дж. Клира, Б. Клемсона, У.Эшби, Г. Клейнера и подчеркивают роль среды и наблюдателя, исследователя в определении системы. Именно исследователь выделяет относительно устойчивую часть окружающего мира (идентификационное пространство) с помощью идентифицирующих признаков, которые позволяют определить, выделить систему в пространстве, определить ее внешние и внутренние связи, внешнюю и внутреннюю среду, ее открытость и замкнутость. Раскрывая сущность системной парадигмы, Я. Корнаи подчеркивает, что каждая экономическая система служит ареной взаимодействия политики, экономики, культуры, психологии и т.д. Таким образом, задание идентификационных пространств и идентификационных признаков экономической системы, на наш взгляд, полностью зависит от наблюдения, от целей и задач исследования.

Динамические характеристики систем: функционирование, поведение, обратные связи, раскрываются в работах Л. Берталанфи, Н. Винера, А. Богданова, С. Бира, Д. Форрестера, Р. Акоффа и др. Функционирование системы - реализация ее функции, по Акоффу «системной миссии». Под поведением системы понимается ее движение, функционирование во времени. Если система движется к определенной цели, то имеет место целенаправленное поведение. Обратные связи - воздействие результатов функционирования системы на характер этого взаимодействия во времени. Положительные обратные связи усиливают результаты функционирования, а отрицательные - ослабляют. А.Богданов подчеркивал, что для развития любой системы необходимо наличие отрицательных и положительных обратных связей. В динамическом ракурсе экономическая система является системой многоцелевого функционирования.

Подчеркнем, что изменение, рост, развитие и эволюция являются динамическими характеристиками присущими системам. Основываясь на предыдущих дефинициях, под изменением будем понимать процессы преобразования структуры, поведения и функционирования системы. Отметим, что изменения во внешней среде (идентификационном пространстве) оказывают вероятностное влияние на изменения во внутренней среде, т.е. не являются достаточными. Именно на этом основано понятие гомеостазиса- сохранение состояния, поддержка функционирования, сохранение идентичности системы в изменяющейся окружающей среде

На наш взгляд, базисными в любой системе являются структурные изменения, т.е. изменения состава, внутренних и внешних связей, взаимоотношений элементов системы, которые необходимо ведут за собой изменения в поведении и функционировании.

Развитие - любое качественное изменение системы, т.е. качественное изменение состава элементов, связей между ними, качественное изменение поведения и функционирования системы. Подчеркнем, что современная трактовка развития включает в себя как наращивание, так и потерю качества, как необходимое условие сохранения идентичности и целостности системы. В таком контексте развитию противопоставляется деградация, полное разрушение системы.

В системном анализе под ростом системы понимают количественные изменения состава и взаимосвязей системы, что расходится с традиционным определением роста в экономической теории, где рост - экономическая категория, которая наполняется неоднозначным содержанием в различных условиях его проявления. В экономической теории рост- составляющая экономического развития, период, предшествующий спаду, альтернатива кризису. На наш взгляд, большинство концепций экономического роста (У. Ростоу, Р.Солоу, С. Фримен, С. Кузнец) описывают влияние нарастания или снижения количественных параметров (капитала, продукции, технологий, доходов, рабочей силы и т.д.) или их комбинаций на формирование нового качества. Поэтому экономический рост также как и развитие связывается с качественным изменением параметров системы. Мы предлагаем рассматривать экономический рост как фактор экономического развития, оказывающий существенное, но не достаточное влияние для качественного изменения экономической системы.

Рассматривая динамику экономических изменений, в данной работе мы опираемся на широкое определение эволюции, как изменения структуры системы во времени. На наш взгляд, данное определение в наибольшей степени соответствуют современным эволюционным концепциям , которые не рассматривают эволюцию, как постепенный, непрерывный, кумулятивный процесс. Характер эволюции может быть как длительным и постепенным, так скачкообразным и скоротечным. В широком смысле эволюция не противопоставляется революции, инволюции и эманации (движению от высших форм к низшим), а включает эти процессы во времени, на разных уровнях исследования. В современном ракурсе эволюции противопоставляется только обратимость, а эволюционные изменения системы - необратимы и мультилинейны (нелинейны).

Таким образом, в ракурсе исследования социально-экономических систем мы предлагаем понимать эволюционный метод (подход):

Во-первых, как исследование сущности, источников, факторов, движущих сил экономических изменений;

Во-вторых, как анализ динамики структуры и поведения социально-экономической систем;

В- третьих, как понимание многоуровневости, неповторяемости, нелинейности и необратимости процессов экономических изменений.

Учитывая сложность понятия и многообразие проявлений эволюционных изменений, мы полагаем целесообразным обзор существующих теоретических концепций по данному вопросу в различных отраслях научного знания.

Эволюционная теория как научная доктрина берет свое начало в биологии с трудов Ч.Дарвина и А. Уоллеса. Открытие фундаментального принципа: изменчивости (вариации), наследственности, естественного отбора дало толчок к кардинальному пересмотру представлений о движущих силах развития живой природы. Подчеркнем, что значение теории естественного обора вышло далеко за рамки биологии - она стала основным аргументом в противоборстве теософических и естественнонаучных мировоззрений. Концепции де Фриза и Менделя о случайных изменениях наследственности (мутациях) раскрыли еще одну существенную сторону эволюционного процесса - замещение видов за счет влияния факторов внешней среды.

Отметим, что достижения современных биологических теорий развития находят применение в экономических концепциях. Так основные понятия биологической генетики применяются Ю. Яковцом и В. Маевским в определении предмета экономической генетики и ядра саморазвития экономики, используются аналогии отрасль- хромосома, фирма-ген. Кроме того, такие открытия как мутационный период в популяции, генетическая открытость вида , на наш взгляд, также могут быть продуктивно использованы для анализа механизмов развития экономических систем.

Эволюционные идеи Дарвина широко применяются и развиваются в различных направлениях социальной философии. Для эволюционных теорий в социологии характерен поиск универсальных принципов и механизмов долгосрочного, длительного развития социума. Социальная динамика, развитие общества включают в себя экономическую, политическую, идеологическую, культурную составляющие, их взаимовлияния и взаимодействия. В этом контексте мы считаем целесообразным проанализировать некоторые теоретические подходы к исследованию процесса социальной эволюции.

Эволюционное направление социальных изменений подробно рассматривалось в социологии сторонникам структурного функционализма (Г. Спенсер, Э.Дюркгейм, М.Вебер, Б. Малиновский, Т. Парсонс). Согласно Спенсеру, социальная эволюция - движение от однородному к разнородному, единство дифференциации и интеграции, достижение социального равновесия в ходе адаптации системы к внешним и внутренним изменениям. Уже в работах Г. Спенсера эволюция не отождествляется с прогрессом, а включает различные, подлежащие оценке, формы проявления.

Углубляя и критически оценивая идеи Г.Спенсера, Т. Парсонс рассматривает эволюцию не только в социальном, но и личностном измерении, добавляя в процесс социальных изменений усвоение специализированной системы ценностей. Т. Парсонс выделяет четыре ключевых механизма социальной эволюции: дифференциация или усложнение строения общества, адаптация или новый способ соотнесения с окружающей средой, инклюзия или увеличение объема членства в обществе и обобщение расширение системы ценностей.

На наш взгляд, важное прикладное значение для экономической теории и развития принципов методологического индивидуализма имеет подход к социальной эволюции как взаимодействию культурной и социальной систем, где культурная система через ценности задает структуру мотивации индивидов, а социальная система - условия реализации мотивов .

Анализируя концепции социальных изменений нельзя не отметить появления новой постмодернистской парадигмы, «нежесткой социологии» (А. Турен, Э Гидденс, П. Штомпка, М. Арчер и др.). Суть нового понимания социальных изменений состоит в том, что они рассматриваются не «как естественно-исторический, но как социально-исторический процесс, в котором « социальный агент» играет активную преобразующую роль» ,.т.е. признается влияние на итог научного знания активной позиции самого исследователя, его нравственных установок.

Современная прикладная социология (Дж.Элстер, Р.Будон, Р.Хедстрем, А. Стинчкомб) основной акцент в исследованиях делает на выявлении фундаментальных социальных механизмов, которые выполняют одновременно две функции: генерируют и объясняют ход социальной эволюции.

С нашей точки зрения, двухуровневые описание механизмов, где на макроуровне (уровне системы) используются причинно- следственные модели, а на микроуровне (уровне элементов) когнитивные модели взаимодействия между индивидами и макро и микроуровнями могут продуктивно применятся в моделировании и исследовании динамики социально-экономических систем.

Исследование эволюционных изменений в сложных системах относится к центральным проблемам теории самоорганизации или синергетики (Г. Хакен, И. Пригожин, Н.Моисеев, С Курдюмов, Б. Малинецкй). По определению Г. Хакена синергетика представляет собой «эвристический метод исследования открытых самоорганизующихся систем, подверженных кооперативному эффекту, который сопровождается образованием пространственных, временных или функциональных структур; или, кратко, процессов самоорганизации систем различной природы». Синергетика раскрывает эволюцию на основании аппарата термодинамики, через образование внутрисистемного трансформационного потенциала (роста отрицательной энтропии), который возникает в ходе взаимодействия ее элементов. На основе положений синергетики, теории изменений и теории катастроф, использующих схожий понятийный и математический аппарат, Н.Моисеев выдвигает возможность создания теории универсального развития или «универсального эволюционизма» .

Анализируя труды И. Пригожина, С. Курдюмова, Н Моисеева, можно выделить целый ряд «точек роста», возможностей приложения синергетической парадигмы, как методологии исследования эволюционных изменений социально-экономических систем, как открытых, неравновесных структур. На наш взгляд, к таким «точкам роста» можно отнести:

Изучение факторов детерминации эволюционных процессов из будущего, признание неоднозначности будущего, исследование аттракторов социально-экономических систем, как спектров их наиболее вероятных состояний, целей их саморазвития;

Исследование возможностей сокращения параметров описания сложных социально- экономических систем за счет поиска параметров порядка, применения нелинейных моделей описания динамики экономических систем;

Осознание конструктивной роли разброса, разнообразия элементов, создания многоуровневых рыночных условий для эволюции социально-экономических систем;

Исследование возможностей управления, экономии времени, ускорения эволюции, за счет «матричных принципов развития» , изучения законов самоорганизации социально-экономических систем.

В целом мы полагаем, что синтез биологических, синергетических и социальных, экономических эволюционных концепций может быть стать ядром развития общей интегративной теории эволюционных изменений.

Вопросы изучения динамики, движения, неоднородности и неопределенности развития экономических процессов, несмотря на свою актуальность, имеют относительно короткую историю экономико- теоретического исследования.

Следует отметить, что хотя и существуют версии о влиянии теории Т.Мальтуса, и А.Смита на эволюционное учение Ч.Дарвина , классический и неоклассический экономические подходы (, Л.Вальрас, А.Курно, У.Джевонс, А.Маршаал, Дж. Хикс) рассматривают экономические процессы по большей части в статике, с точки зрения равновесия, устойчивости, порядка, однородности, «застывшего многообразия».

Кейнсианская школа (Дж. Кейнс, У. Беверидж, Р. Харрод, Дж. Робинсон), также представляющая равновесную парадигму экономической теории, ориентирована на анализ проблем устойчивости, стабильности в экономике полной занятости и не исследует динамические изменения, происходящие в экономической системе. В неоклассической и кейнсианской трактовке изменения исследуются с позиции восстановления или утрачивания равновесия, как предельные величины. Рациональность субъекта?

Впервые факторы и законы развития экономической системы были исследованы К. Марксом в «Капитале». Несмотря на высокую философско-экономическую ценность учения в вопросах роли кризисов и противоречий в развитии, эволюции формы стоимости и др. многие постулаты концепции оказались ошибочными из-за большого количества допущений, утопических предположений, недооценки внутреннего потенциала и многообразия путей развития экономических систем.

Учение К. Маркса о смене экономических формации, было одним из первых в целом спектре концепций долговременного, волнового развития социально-экономических системы, изучающих закономерности циклического движения (подъем-кризис-спад) и его кризисных факторов. К таким концепциям можно отнести работы Н.Кондратьева (длинные волны конъюнктуры), И. Шумпетера (деловые циклы, теория мультицикличности), У. Ростоу (уровни технического развития), С.Глазьева (технологические уклады), С.Кузнеца (строительные циклы) . Несмотря на разные ракурсы и временные рамки исследований в этих концепциях можно выделить следующие общие черты, характеризующие экономическое развитие:

• Цикличность процессов экономического развития определяется глубокими изменениями в технологиях, открытиями, инновациями, при приоритете технологического фактора.
• Волновой характер развития обусловлен тенденцией к синхронизации макроэкономических колебаний и технологических изменений, однонаправленностью, многофакторностью, необратимостью экономических процессов.
• В один и тот же период времени в экономике функционируют несколько циклов в разных фазах развития, несколько технологических укладов.
• Экономическое развитие идет по пути постоянного увеличения многообразия форм производства, видов собственности, распределения труда, кооперации.

С нашей точки зрения, существенным недостатком циклических теорий является сложность построения достоверных долгосрочных динамических рядов любых макроэкономических показателей, а, следовательно, сложность измерения и достоверного прогнозирования.

Следует подчеркнуть, что именно в работах Н. Кондратьева и И. Шумпетера заложены основы современной теории эволюционной экономики. Влияние и волновой характер взаимодействия факторов технологических изменений, структуры и организации производства, ценовой динамики, заработной платы и пр., открытые Н. Кондратьевым; механизмы разрушения неэффективных форм хозяйствования, неоднородность экономических субъектов, эндогенные механизмы экономических циклов, анализируемые в работах И. Шумпетера, признаны фундаментальными и новаторскими, исследуются и развиваются современными научными школами.

Одним из первых понятие «социально-экономическая эволюция» использовал в своих работах основатель институционального направления экономической теории Т.Веблен , обосновавший принцип «кумулятивной причинности», согласно которому экономическое развитие характеризуется причинным взаимодействием различных экономических феноменов, усиливающих друг друга. Если концепция Т.Веблена больше связана с поведенческими аспектами субъектов экономики, то его последователи У.Митчелл и Дж Кларк исследовали деловые циклы в экономике, связывая их со стремлением к прибыли, развитием денежной системы, необходимостью государственного регулирования экономики.

Заметим, что если концепции Н. Кодратьева, И. Шумпетера, С. Глазьева практически не исследуют социально-институциональные факторы, акцентируясь на технологических источниках экономических изменений, то современная институциональная теория (Р. Коуз, Х.Демсец, О. Уильямсон, Д.Норт и др.) исследует экономические изменения на уровне институтов и институциональных соглашений. Понимая под институтом «правила и механизмы, обеспечивающие их выполнение» , концепция транспонирует эволюционный принцип (изменчивость-наследственность- отбор) на развитие институтов.

Согласно работ Д.Норта , институциональные изменения (изменения правил) возникают за счет эндогенных факторов и экзогенных факторов, спонтанно на основе стихийного взаимодействия отдельных хозяйствующих субъектов, - тогда меняются неформальные правила игры - и целенаправленно, например, под влиянием государства, изменяющего те или иные формальные правила игры. Механизм наследственности проявляется в зависимости появления институциональных нововведений от траектории предшествующего развития, опыта традиции социальных коллективов и общества в целом. А отбор осуществляется благодаря метаконкуренции, выявлению более эффективных институтов, способствующих созданию большей стоимости.

Особенность современного этапа развития эволюционной экономической теории (Р.Нелсон, С.Уинтер, Дж.Метьюз, С.Меткалф, Дж.Ходжсон, В.Маевский, В.Макаров, М. Каждан, С.Кирдина и др.)- исследование крупных социально-экономических систем с позиций:

Динамики, а не равновесия;

Исследования траектории предшествующего развития, а не поиск линейных причинно-следственных связей,

Допущения множественности предпочтений, ограниченности множества выбора, а не единственности критерия «максимизации прибыли» и выбора «наивыгоднейшего решения»;

Применение математического аппарата, использующего Марковские процессы, а не только оптимизационный аппарат интегрирования и дифференцирования.

Все вышеперечисленные позиции закладывают базис для эволюционных исследований, но в центре этих исследований - либо системы макруровня: национальные экономики, отрасли, рынки. Либо организации, как «большие системы», т.е. в их отраслевом и рыночном аспектах. Такие ограничения, на наш взгляд, значительно обедняют теорию, снижают ее прикладной характер. С нашей точки зрения, эволюционные изменения микроуровня, как структурообразующего элемента экономики, ключевого социального и институционального образования должны рассматриваться если не как более существенные, то равнозначные в исследованиях динамики социально-экономических отношений.

Философский словарь./ Под ред. И.Т. Фролова- М.: Изд-во политической литературы, 1981.

Клейнер. Г. Системная парадигма и теория предприятия..- Вопросы экономики,2002,№10.-стр.47-69.

Корнаи Я. Системная парадигма.-Вопросы экономики,2002,№4

См., например, Корсунцев И.Г. Философия развития (опыт глобальной эпистимологии).М.:Аспект Пресс,1995, с.15; Гумеров Ш.А. Развитие и организация// Системные концепции развития.,1985.Вып.4.,с.70-75.

Глазьев С. Апокалипсис для России.// http://www.zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/00/361/21.html

См., например, Штомпка П. Социология социальных изменений. М.: Аспект Пресс,1996..;Костюк В.Н. Теория эволюции и социоэкономические процессы.-М:Эдиториал УРСС,2001.

Дарвин Ч. О происхождении видов путем естественного отбора или сохранении благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь http://charles-darwin.narod.ru/origin-content.html

Веблен Т. Теория праздного класса. М.:Политиздат,1984.-202с.

Кларк Дж A Technical Factor in Economic Cycles Митчелл У Business Cycles. The Problem and its Setting

Норт Д. Институты и экономичекий рост: историческое вввдение//THESIS. Т.1 Вып.2.1993-.с.73.

Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.:Начала, 1997. -с.100-122, Demsetz H. Toward a Theory of Property Rights// American Economic Review .1967. № 57. p.347-359

Среди теоретических моделей, использовавшихся для осмысления общих механизмов изменений на протяжении человеческой истории, по своей важности и значимости наиболее выделяются две. Первая -- социальный эволюционизм, подход, пытающийся установить связь между биологическими и социальными изменениями. Вторая -- исторический материализм, концепция, восходящая к Марксу, позднее развитая и дополненная множеством других авторов.

Эволюционные теории

В 19 в. под влиянием дарвинизма в социологии прочные позиции занял эволюционизм - система взглядов, признающая объективный характер социального развития. Основная идея эволюционизма 19 в. состоит в существовании исторических стадий человеческого общества, развивающегося от простого к дифференцированному, от традиционного (с ручной технологией) к индивидуальному (с машинной технологией). Движение от однородности к большому разнообразию, от простых к сложным формам организации - это эволюция.

Все эволюционные концепции социальных изменений исходят из одного очевидного факта. Если сравнить различные типы человеческих обществ, встречавшихся на протяжении истории, то станет ясно, что происходит общее движение ко всевозрастающему усложнению. Племена охотников и собирателей, которые мы обнаруживаем на ранних стадиях развития человечества (хотя некоторые из них существуют до сих пор), обладали более простой структурой, чем земледельческие общества, возникшие в более поздний исторический период. Например, в племенах охотников и собирателей не существовало особых правящих групп или политической власти, обычной для сельскохозяйственных обществ. Традиционные государства были еще сложнее и масштабнее: в них уже имелось ярко выраженное классовое деление, а также развитые политические, правовые и культурные институты. Наконец, появились индустриальные общества, превосходящие по своей сложности любой предшествующий тип: количество специальных институтов и организаций в этих обществах необычайно велико.

Анализируя процесс усложнения, исследователи часто прибегают к понятию дифференциации. По мере того как общества усложняются, сферы социальной жизни, ранее существовавшие совместно, начинают дифференцироваться, т. е. отделяться друг от друга. Возрастающая дифференциация и усложнение человеческого общества, утверждают эволюционисты, может быть сопоставлена с процессами формирования биологических видов. Биологическая эволюция также направлена от простого к более сложному. Более сложные организмы обладают большей способностью к адаптации и выживанию в своем окружении, чем простейшие. Отсюда, говорят эволюционисты, очевидна параллель между биологическим развитием и последовательной сменой исторических типов общества. Чем сложнее общество, тем большей “выживаемостью” оно обладает.

Наиболее ярко социальный эволюционизм представлен в органической социологии Г. Спенсера. Сущность эволюции общества Г. Спенсер видел в усложнении форм общественной жизни, их дифференциации и интеграции на новом уровне организации.

Ядро схемы Спенсера составляет идея дифференциации, которая понималась как неизбежное разделение функции между частями системы, и отбора наиболее устойчивых структурных соотношений. Эволюция любой системы состоит в повышении и усложнении ее организации. Но, дифференциация всегда сопровождается интеграцией, т.к. эволюционные изменения идут в направлении гармонизации, структурного и функционального соответствия всех элементов системы. Г. Спенсер связывал эволюцию общества с его интеграцией, путем адаптации всех новаций самой системы.

У Э. Дюркгейма содержание эволюции выводится из разделения труда и сводится к переходу от механической солидарности, основанной на неразвитости и сходстве индивидов и их функции в архаическом обществе органической солидарности, возникающей на основе разделения труда и социальной дифференциации в современном обществе. Благодаря последнему обеспечивается взаимосвязь людей на более высокой основе, происходит их интеграция в единый социальный организм, формируется чувство солидарности, как высший моральный принцип общества, идет саморазвитие общества.

Социал-дарвинизм

В ранних теориях социальной эволюции, возникших в XIX веке, эволюционизм часто связывался с прогрессом, т.е. движением к более морально совершенным формам общества. Одним из вариантов этого направления, завоевавшим особую популярность на рубеже XIX-XX веков, был социал-дарвинизм. Как следует из его названия, социал-дарвинизм возник под влиянием работ Чарльза Дарвина, посвященных биологической эволюции. Данная теория утверждает, что между человеческими обществами идет та же борьба за существование, что и между биологическими организмами. Современные западные общества одержали верх в этой борьбе и, таким образом, представляют собой высшую стадию социального прогресса, достигнутую человечеством. Некоторые авторы использовали идеи социал-дарвинизма для оправдания превосходства белых над черными, разрабатывая “научное” подтверждение расизма; эта теория использовалась для поддержки доминирующей позиции Запада. Пик ее популярности приходится на время “драки за Африку” между европейскими державами -- до того, как возникла современная “полевая” антропология, которая впервые продемонстрировала разнообразие человеческих культур и тем самым развенчала лежавшее в основе социал-дарвинизма “европоцентрическое” мировоззрение. К концу 1920-х годов социал-дарвинизм был окончательно дискредитирован, вместе с ним упала популярность и социального эволюционизма в целом.

Однолинейная и мультилинейная эволюция

Теории социальной эволюции XIX века часто склонялись к однолинейности, утверждая существование единственной линии развития человеческого общества, от простого к более сложному. Предполагалось, что все общества, восходя по пути эволюции, должны проходить одни и те же стадии развития. В последние несколько десятилетий в социологии произошло своеобразное возрождение эволюционных теорий, однако акцент делается уже не на однолинейности, а на мультилинейиости. Мультилинейные теории предполагают, что возможно существование различных путей развития, ведущих от одного типа общества к другому. Согласно этим взглядам, различные типы обществ могут быть классифицированы в зависимости от уровня их сложности и дифференциации, однако не существует единого пути, проходимого всеми обществами.

Сторонники теорий мультилинейной эволюции также считают, что усиление адаптации к окружающей среде является основным механизмом изменений. Они полагают, что каждый последующий тип общества более эффективно адаптирован к своему окружению, чем предыдущий, более простой. Например, аграрные общества более эффективны в обеспечении постоянного добывания продовольствия, чем племена охотников и собирателей. Но, тем не менее, современные эволюционисты избегают трактовать совершенствование адаптивной способности как “прогресс”.

Теория эволюции Толкогга Парсонса

Одной из самых влиятельных теорий нашего времени является теория, развитая Толкоттом Парсонсом. Он предлагает считать социальную эволюцию расширением биологической, хотя фактические механизмы той и другой различны. Оба типа эволюции могут быть поняты в терминах так называемых эволюционных универсалий, т. е. тех типов развития, которые обнаруживаются по крайней мере в нескольких случаях в независимых друг от друга условиях и значительно повышают жизнеспособность. Примером эволюционной универсалии в мире природы является зрение. Оно не просто появилось в каком-то случайном, изолированном уголке живой природы, а развилось независимо у нескольких видов. Способность видеть позволяет неизмеримо, по сравнению с незрячими видами, увеличить спектр реакций, скоординированных с изменениями окружающей среды, и поэтому имеет громадную адаптационную ценность. На высших стадиях биологической эволюции зрение становится необходимой характеристикой всех животных.

В любой человеческой культуре, отмечает Парсонс, фундаментальное значение имеет коммуникация; ее основой является язык. Таким образом, язык -- это первая и важнейшая эволюционная универсалия; нам неизвестны человеческие общества, не обладающие языком. Тремя другими универсалиями, которые обнаруживаются даже в самых ранних формах общественной жизни, являются религия, родственные отношения и технология. Эти четыре универсалии связаны с настолько важными для человеческого общества аспектами, что без них невозможен никакой процесс социальной эволюции.

Согласно точке зрения Парсонса, социальная эволюция может быть понята как процесс прогрессирующей дифференциации социальных институтов, так как общества развиваются от простого к сложному. Ранние типы общества проявляют очень низкий уровень дифференциации, для них характерно то, что Парсонс называет “конструктивным символизмом”. В данном случае идет речь о существовании некоего набора символов, в основном религиозного характера, пронизывающих практически все стороны социальной жизни. В качестве примера культуры, находящейся на низшей стадии социальной эволюции, Парсонс (как и Дюркгейм) рассматривает племена австралийских аборигенов. Эти общества структурированы исключительно на основе родственных отношений, которые, в свою очередь, выражают религиозные взгляды, а также связаны с хозяйственной деятельностью. Личная собственность индивидов в этих обществах очень мала; институт племенных вождей в сколько-нибудь различимом виде не существует; производство также отсутствует, поскольку средства к существованию дают охота и собирательство.

Следующая ступень эволюции -- уровень “развитого первобытного общества”. В этом типе на смену эгалитарным отношениям приходит система стратификации, причем наряду с классовым делением нередко существует и этническое. В развитых первобытных обществах возникает особая производственная система, основанная на скотоводстве или земледелии, а также постоянные поселения. Религия начинает отделяться от других сторон социальной жизни и попадает в ведение специфической социальной группы -- священников или жрецов.

Двигаясь далее по этой шкале, мы обнаруживаем то, что Парсонс называет “промежуточными обществами”. Этим термином он обозначает общества, которые большинство других авторов именует цивилизациями или традиционными государствами, -- такие, как древний Египет, Рим и Китай. Такие общества связаны с возникновением письменности и грамотности. Религия еще более усложняется, приводя к развитию систематической теологии, и выступает уже совершенно обособленно от политических, экономических и семейных отношений. Политическое руководство приобретает форму государственных администраций, во главе которых стоит аристократия. На этой стадии возникает ряд новых эволюционных универсалий: особые формы политической легитимности, бюрократические организации, денежный обмен и специальная система законов. Появление каждой из них, утверждает Парсонс, многократно увеличивает способность общества интегрировать в свой состав большие массы людей.

Индустриальные общества занимают высшую ступень в эволюционной схеме Парсонса. Они гораздо более дифференцированы, чем общества промежуточного типа. Политическая и экономическая системы в них явно отделены друг от друга, а также от законодательной системы и религии. Появление массовой демократии создает возможность вовлечения всего населения в участие в политическом процессе. Индустриальные общества имеют гораздо большую территориальную целостность, чем предшествующие типы, и отделены друг от друга четкими границами. Исключительная жизнеспособность, порождаемая институтами индустриальных обществ, хорошо подтверждается фактом всемирного распространения индустриального порядка, что привело к почти полному исчезновению ранних типов общественного устройства.