А ли татарское иго на руси. Хроники ментальных путешествий. Татары на Руси

В это трудно поверить, но сегодня впервые за двести лет сомнений, споров, обвинений в передергивании исторических фактов принято решение отменить монголотатарское иго! В школьных учебниках теперь, скорее всего, монголотатарского ига больше не будет. Почему уходит значительный кусок одного из самых мощных символов нашего исторического прошлого? Что такое монголотатарское иго? Было ли оно на самом деле? А если не было, то что тогда было?

Итак, официальная история монголотатарского ига выглядит следующим образом:

«31 мая 1223 года на реке Калке монголотатары разгромили дружину русских князей. С этого времени Русь погрузилась во тьму. Согласно официальной версии, почти триста лет монголотатары грабили русские княжества, облагали народ непосильной данью, уводили в плен и продавали в рабство жен и детей. За малейшее неповиновение Орда сжигала целые города и убивала всех ее жителей. И только в 1380 году русское войско под началом Дмитрия Донского в сражении на Куликовом поле разбило ордынское войско и положило конец монголотатарскому игу».
Фото 7. Куликовская битва (1380 г.) положила конец монголотатарскому игу

Знакомая каждому из нас с детства история. Однако вот что странно: несмотря на титанические усилия, на самом Куликовом поле толком так и не было найдено сколь-нибудь серьезных свидетельств этой битвы. Словно сражения никакого и не было… Более того, оказывается, само понятие «монголотатарское иго» в том контексте, в котором оно потом материализуется в советских учебниках, появится только спустя триста лет.

Историк Антон Горюнов уверен: «Монголотатары – это, конечно, совершенно искусственная вещь, изобретенная в XIX веке. Сам термин «иго» появляется первоначально в конце XV века в польском источнике как описание отношений русских земель с ордой».

Так что же произошло на печально известной реке Калке? С кем сражалось объединенное русское войско? Из трудов Лызлова, Иловайского и других русских историков, живших в XVII и XVIII веках – в школе о них ничего не рассказывают, а жаль, – выясняются удивительные вещи. Оказывается, русичам на реке Калке противостояли не монголы и не татары. Если повнимательнее изучить источники, то выясняется удивительная вещь – противники вообще-то говорили на одном языке.

Мало того, в рядах супостата с богатырями земли русской сражался не кто иной, как, например, русский воевода по имени Плоскиня. Это он рвал на себе рубаху, целовал нательный крест и обещал пленным свободу, а тем, кто не сложит оружие, – смерть. Таким образом получается, что битва на Калке – это не вероломное нападение иноземных монголотатарских племен, а что-то другое. Но что?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, стоит для начала понять, кто такие монголотатары?

Публицист Михаил Сарбучев считает: «Прежде всего нужно сказать, что сам по себе термин «татаромонголы» столь же абсурден, как, скажем, «франкозулусы».

Недавно генетики провели масштабный эксперимент и сделали невероятное открытие. Оказалось, современное население северо-западного, центрального и южного регионов России генетически не имеет ничего общего с тюркскими и азиатскими народами. Нет и следов примеси монгольского этноса. Что же получается: 300 лет представители этой национальности были на нашей территории и не заводили ни семей, ни наложниц, ни детей? Разве такое возможно? Ответ на этот вопрос авторы исследований предлагают искать в современной Монголии…

Александр Серегин, кандидат исторических наук, подвергает сомнению военные амбиции монгольского народа:

«Они всегда занимались только кочевым делом. Сами по себе монголы очень мирный и трудолюбивый народ, даже, можно сказать, они наивны. Есть даже выражение такое – «наивный, как монгольский юноша».

Спустя столетия после вероятного ига уклад жизни монголов не изменился. Небольшие группки скитаются по степям в поисках корма для скота. Так живет большая часть населения страны. И плотность его чрезвычайно мала. Собрать монгольских кочевников быстро в одном месте будет очень проблематично даже при нынешних способах связи. А теперь давайте представим, что тогда – в Средневековье – этот кочевой народ, вмиг бросив свои стада, собрался, взял оружие и двинулся завоевывать мир, не имея при этом ни металлургического производства, ни регулярной армии…

Михаил Сарбучев продолжает: «Собрать крупную армию кочевников просто невозможно в силу специфики их хозяйствования. Когда кочевники сталкиваются, у каждого есть какой-то скот, который нужно где-то пасти. Поэтому они живут так рассеянно. Все это вызывает очень большие вопросы у любого нормального человека, даже не обязательно историка».

Еще один аргумент. В июне 1240 года произошло сражение на реке Неве между новгородским ополчением под командованием князя Александра Ярославича и шведским войском. Получается, что битва эта шла в самый разгар татаромонгольского нашествия. Но никакого упоминания о власти кочевников на Руси в шведских летописях нет! То есть две армии захватчиков в одно и то же время оказываются на одной территории, Русь ведет войну на два фронта, и об этом нигде ни словечка, ни строчки, ни кусочка бересты?

Более того, им ничего не известно друг о друге?..

Александр Серегин недоумевает: «Как шведы, зайдя на территорию России, не столкнулись с многочисленным монгольским войском, которое якобы должно было княжить в то время?»

Еще один немаловажный момент. Принято считать, что численность татаромонгольской армии была огромной. Некоторые учебники утверждают, что в ее строю было до шестисот тысяч воинов. Но дальше – простая математика. Каждый кочевник имел одну, а то и две подменные лошади. А это значит, табун был как минимум полуторамиллионный! Нереально, говорят эксперты.

Михаил Сарбучев уверен, что такую армию прокормить не так просто: «И всех нужно кормить. Истории про то, что татаромонголы питались за счет охоты на длинных переходах, – это смешно. Попробуйте-ка у специалистов‑охотников спросить, как можно взять просто пойти в лес и там кого-то настрелять. Ну тем более, на большую армию».

Согласно учебникам истории, войска воинственных монголов покорили огромную территорию – от Тихого до Атлантического и от Северного Ледовитого до Индийского океанов. Великая Монгольская империя, просуществовав триста лет, должна была бы оставить множество свидетельств – письменных, архитектурных и прочих. Но и этого ничего нет.

Александр Серегин замечает: «Поразительно, что в современной Монголии вообще нет никаких свидетельств о том, что когда-то она была великим ханством и порабощала соседние народы. Этого просто нет ни в этносе, ни в записях, ни в летописях, даже на наскальных рисунках – вообще ничего».

Говорят, что современные монголы, из тех, что умели читать, в середине XX века были страшно удивлены, когда из сталинского учебника по истории древней Руси узнали о том, что они, оказывается, могущественный народ, который держал в страхе и подчинении половину древнего мира. Выдавал ярлыки, то есть разрешения на право управлять древней Русью и сурово карал ослушников. Такая вот странность. История монгольская получилась великая – а монголы-то и не знают…

Кстати, о ярлыках. С ними, как выясняется, тоже не все в порядке. Когда историки решили заново изучить эти исторические артефакты, выяснилось, что написаны они по-русски. И это трудно объяснить. Где это видано, чтобы победители вели официальную переписку на языке побежденных?

Так кто же такие – эти татаромонгольские захватчики?

Чтобы ответить на этот вопрос, историки решили проанализировать древние источники. Первая же попытка привела к неожиданному выводу. Монголотатарского войска не было.

Вспомним знаменитую икону «Житие Преподобного Сергия Радонежского». В нижней части изображен эпизод Куликовской битвы, то есть русских дружин против татаромонгольских поработителей. Но кто из них где расположен?..

Все воины имеют явно выраженную славянскую внешность и обмундирование. Допустим, иконописцы не разбирались в амуниции. Но почему же тогда у русских и монголотатар одинаковые хоругви? И изображен на них (внимание!) Спас Нерукотворный! Как же так: исламские кочевники шли на бой под знаменами с ликом Христа? Допустить такую невнимательность иконописец бы точно не смог. Значит, мы чего-то важного о тех далеких временах не знаем?

Александр Серегин анализирует сохранившиеся картинки: «Даже в древних летописях можно запутаться – кто был собственно монголом, а кто был русским? И на изображениях, которые встречаются иногда в разных монографиях и картинах, можно наблюдать такую картину, что все войска и люди очень похожи, похожа и экипировка, и оружие. Даже лица похожи».

Так кто же такие монголотатары и что они делали на земле русской?

Чтобы ответить на этот вопрос, некоторые историки предлагают повнимательнее присмотреться к известному историческому персонажу – суровому хану Батыю, с которым у нашей истории давние счеты.

Из официальной истории следует, что через четыре года после битвы на Калке татарский хан Батый совершил поход на Русь. Монголотатары жгли города, грабили, убивали, угоняли жителей в полон.

Однако, несмотря на мрачную знаменитость, нет ни одного достоверного изображения хана Батыя. Существуют рисунки, на которых изображен хан Батый. Вот только лица на картинах совершенно разные. Потому что рисовались они спустя несколько столетий после его смерти. А вот древние летописцы, на которых ссылаются историки времен Рюриковичей, описывают хана как светловолосого, голубоглазого человека, то есть на монгола явно не похожего.

Еще одно историческое заблуждение. В современных учебниках написано, что Батый шел по Руси с боями, сжег и ограбил десятки русских городов. На самом деле его мрачные подвиги сильно преувеличены. По той простой причине, что, оказывается, все уже было сожжено до него.

Константин Куксин, директор Музея кочевой культуры, готов подтвердить этот факт: «Говорят, что войска Батыя сожгли Киев, хотя его до этого два раза сжигали русские. Что оставалось сжечь? Непонятно. Во многом шли по руинам. Особенно в центральных городах…»

Так кто же такой был этот грозный хан Батый? Необходимо учесть, что в те далекие времена даже исторические личности первой величины имели по два-три имени, в зависимости от того, на каком языке они произносились, кто и для кого рассказывал. Историки давно отмечают поразительное сходство деяний Батыя и, как ни странно, Александра Невского.

Согласно летописям, Батый и Александр жили и умерли в одно и то же время. Действовали как один человек, преследовали одни цели. Более того, слово «Батый» является производным от древнеславянского слова – «Батя». Именно такое прозвище дают солдаты всех времен и народов любимым командирам. А Александр Невский безусловно был отец своим солдатам.

Важно учесть, что и Батый, и Александр занимались, как бы сегодня сказали, наведением конституционного порядка. Наказывали тех, кто не признавал официальную власть. Теперь уже не дознаться, кого было больше у них в войске: русских, татар или так называемых монголов. Но факт остается фактом. Деятельность Александра Невского и его странного мифического двойника, которого историки в XIX веке сделали монголотатарским ханом, спасла Русь от распада и позволила нашему древнему Отечеству не исчезнуть с политической карты. В те времена на территории современной России царили раздробленность и безвластие.

Для того чтобы, выражаясь современным языком, «вернуть субъекты федерации в конституционное поле», и Батый, и Александр Невский перво‑наперво отменили выборы князей – губернаторов на местах. Вече перестало быть местом для дискуссий. Повсеместно укреплялась вертикаль власти. Они же начинают жесткую борьбу с терроризмом и сепаратизмом. Это выглядит странным, но одни и те же подвиги допетровские историки приписывают и Батыю, и Александру. Но если с Александром Невским все ясно, он старался для Родины, то зачем монголу Батыю централизованное и сильное государство русских? Все встает на свои места, если предположить, что Батый и Александр Невский – одно и то же лицо.

Публицит Михаил Сарбучев объясняет это так: «Дело в том, что русские княжества представляли собой довольно обширную территорию, на которой существовало очень много разных князей, князьков, которые между собой постоянно враждовали. И хозяйство от этого очень сильно страдало, потому что сегодня приходят тверские, завтра приходят рязанские, послезавтра приходят коломенские и все грабят. А вместо этого возникает система, когда ты платишь 10 % своих доходов, и тебя гарантированно защищают от всех этих напастей».

Сегодня мало кто помнит, что именно после этих походов Батыя и Александра на Руси была создана налоговая служба, которая собирала раз в год четко фиксированную плату, причем в драгоценных металлах. Чтобы добыть эти деньги, местные жители должны были хорошо зарабатывать. И это уже скорее не дань, а налог на прибыль. Это признает и официальная история. Однако современный учебник никак не может объяснить, почему, если это было иго, да еще и монголотатарское, то есть иноземное, налоги собирают дружины Александра Невского? И почему княжеские монеты имеют надписи на русском и татарском языках?

Константин Куксин уверен: «Такая система симбиоза никак не может называться игом. Идея ига возникает, когда нашу историю писали немцы после Петра. Ну, а в Европе монголов не любят. Они все время в нас находят монголов и татар».

Любопытно, что властные институты на Руси работали исправно только до тех пор, пока были живы князь Александр Невский и хан Батый. Стоило русскому князю и его монголотатарскому двойнику отойти в мир иной, как местные князья вновь перестали уважать Центр. В первую очередь во всех крупных городах они вырезали сотрудников налоговой службы. Именно этот факт современная история трактует как борьбу против монголо-татарского ига. Но разве это борьба?

Историк Антон Горюнов отмечает такой факт:

«Сознательной борьбы за свержение власти ордынского хана над Русью не было фактически ни до, ни после Ивана Третьего».

И все-таки Куликовская битва – это исторический факт. Официальная наука трактует его как центральное событие освобождения Руси от монголотатарского ига. В действительности, как свидетельствуют древние источники, все было несколько иначе. Во‑первых, битва происходила совсем в другом месте, историки до сих пор не пришли к единому мнению – где именно. А во‑вторых, это не было сраженьем между русскими и монголотатарами. Потому что с обеих сторон русских и татар было примерно поровну.

Константин Куксин добавляет: «Половина русских была за Мамая. Половина за Тохтамыша. Куликовская битва – это большая гражданская война».

Итак, известно, что в битве на Куликовом поле сошлись два непримиримых противника. Но кто они? И тут выясняются удивительные вещи, потому что, с одной стороны, это войско москвича Дмитрия Донского и хана Тохтамыша. А с другой стороны, армия новгородских князей и хана Мамая. Таким образом, русско-татарское войско билось с русско-татарским же. Получается, что Куликовская битва – не война за освобождение от монголотатарского ига, а борьба за власть между князьями Москвы и Новгорода, в которой москвичи и одержали убедительную победу.

Борис Якименко, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России РУДН, так рассуждает об этой битве: «С этим сражением связано много вопросов, на которые пока что наука не дает ответа. Где могилы с погибшими, которых было очень много? Почему количество материальных находок не адекватно масштабу сражения, которое мы встречаем в описаниях?»

Согласно сценарию, известному из учебников, князь Дмитрий, узнав о намерениях Мамая идти на Русь, прибывает в Коломну. Здесь происходит сбор и присяга его войска. Далее оно переходит Оку и движется на юг. Там, в месте слияния рек Дона и Непрядвы, происходит главное сражение.

Рассказывает Сергей Целяев, сотрудник музея Куликовской битвы: «Откуда же мы об этом знаем? Естественно, в первую очередь это различные летописные источники. Там четко написано: «А переведши князь через Дон на усть Непрядвы реки в поле чистое». Собственно говоря, вот эта более четкая привязка и дает нам географический ориентир: устье Дона и Непрядвы. То есть слияние двух рек – Дона и Непрядвы».

Однако если в этом месте происходило столь масштабное сражение, то свои находки археологи должны вывозить грузовиками. Но увы! Древних свидетельств, которые можно отнести к тем драматическим событиям, несмотря на многолетние и настойчивые усилия советских археологов практически нет ни на поле, ни поблизости.

Михаил Сарбучев был бы рад иметь прямые доказательства: «Вообще-то подобная битва должна оставлять серьезный след. Вот, например, скажем, битва при Висбю оставила несколько сотен трупов, которые сейчас можно исследовать».

Бедность археологических данных расколола историческое сообщество на два лагеря уже давно. Одни по-прежнему надеются найти на Куликовом поле масштабные захоронения. Вторые утверждают: битва действительно была, но не в Тульской области, а в Москве!

Сторонники этой гипотезы утверждают, что Дмитрий Донской в самом деле пошел в Коломну. Но оттуда двинулся не на Тулу, а в Москву. Следующий смотр войск он проводит на Девичьих полях, а упомянутый в летописях Красный холм, на котором находилась ставка Мамая и новгородских князей, на карте столицы можно найти и сегодня.

Доктор технических наук Алексей Диашев поясняет: «На месте Новоспасского монастыря начинается так называемый Красный холм, Краснохолмская набережная. Москва-река у нас протекает совсем рядом».

Одно тонкое место, которое нельзя обойти, – в летописи указано, что сражение произошло у реки Дон. Но в Москве Дона нет. Как быть? Однако недавно ученые разгадали и эту загадку. Дело в том, что раньше здесь протекала река, и она называлась Поддон. Эта речка давным-давно исчезла с карты современной столицы, но именно она, согласно утверждению Алексея Диашева, и вошла в летописи двойницей великой русской реки. И еще один важный аргумент. Гипотеза о том, что именно здесь произошла Куликовская битва, подтверждается богатством археологических находок.

Алексей Диашев продолжает рассказ: «Основные захоронения находятся здесь, я их видел. Здесь как раз проходил ремонт и реставрация Новоспасского монастыря после вывода из него складов патриархии. В процессе этих работ проводили осмотр фундаментов, обследовали здания и сооружения. При этом находили крупные захоронения, останки, следы событий давно минувших дней».

Еще один факт, который указывает на то, что Куликовская битва произошла на территории современной Москвы, – это могилы героев Куликовской битвы Пересвета и Осляби. Они тоже находятся в Москве, в Симоновом монастыре, это общепризнанный факт. Теперь вернемся к истории. Согласно летописям, погибших было так много, что после битвы князь Дмитрий целых ВОСЕМЬ ДНЕЙ хоронил павших воинов. Опять вопрос: если погибших было так много, почему их останки не обнаружены на Куликовом поле в Тульской области? И потом, от Тулы до Москвы триста километров, дойти за один день невозможно. Получается, что тела Пересвета и Осляби ждали погребения несколько недель?..
Фото 8. Воины монахи Пересвет и Ослябя. В.М. Васнецов

Ну и, пожалуй, последнее. Известно, что в память о погибших в Куликовской битве князь Дмитрий велел воздвигнуть храм. Поминальные храмы всегда возводят на кладбищах. Это – храм Всех Святых на Кулишках. Но стоит эта церковь на Славянской площади, в самом центре современной столицы…

По мнению ученых, не согласных с официальной версией, Куликовская битва была действительно крупнейшим сражением, связанным с созданием единого русского государства. Это кровавая и героическая страница в истории нашей страны. Только монголы, татары и уж тем более монголотатарское иго здесь было совершенно ни при чем. И ореол победы над черными силами инородцев ей придали намного позднее для простоты и ясности понимания народом своей государственности. Не объяснять же в самом деле, что наше государство, великое и бескрайнее, родилось в кровавой схватке между двумя русскими городами – Москвой и Новгородом.

Но чем же все-таки кончилась история с монголотатарским игом? А ничем.

Когда Новгород был наказан за сепаратизм и превратился в рядовой субъект федерации, а кочевые ханы решали, кто в Орде будет хозяином, москвичи взяли да и перенесли столицу Орды в свой родной город вместе со всеми атрибутами ее власти. Сделано это было весьма изящно – Орду просто переименовали. То, что раньше называлось Великой Ордой, стало называться Великой Русью. А Москва превратилась в третий Рим, потому что Русь быстро объявили преемницей павшей Византии.

Так с политической карты средних веков исчезло навсегда государство под названием Золотая Орда. А вместо него возникло Государство Российское. Еще раз подчеркнем – Россия вполне официально была объявлена преемницей не только Византии, но и Золотой Орды. И этим, кстати, русские цари пользовались весьма активно.

Константин Куксин говорит об одном из царей: «Иван Грозный брал Казань и Астрахань, говоря, что он законный потомок Чингисхана, монгольских ханов. Их уже нет, но он – преемник, а его противники – сепаратисты».

Так было ли монголотатарское иго? Или все дело в том, что татары-кочевники представляли собой могущественную, но далеко не единственную политическую силу великого многонационального и почти неизученного сегодня государства под названием Золотая Орда?

Кстати, слово «орда» – латинского происхождения, и во многих европейских языках оно означает «войско» или «порядок». Получается, что все, что было написано за почти 600 лет, – выдумка? Кому же был выгоден этот миф?

Михаил Сарбучев рассуждает об этом так: «Он возник во времена Ивана III. У него был автор, польский хронист Длугош, который впервые заявил о том, что Русь находилась под игом, только тогда оно было не татарским, он его называл «Ignum Barbarum», варварское иго или рабское иго. Возникло это тоже очень по понятной причине – у Ивана III и Софьи Палеолог появился первенец, легитимный наследник Византийской империи. А было очень много желающих наследовать византийскую корону».

Позже миф о татаромонгольском иге поддержали Романовы. Не секрет, что первое столетие их правления было провальным. Бесконечные бунты, разрушения, смута… Московская власть не контролировала половину своей территории. Чтобы оправдать промахи национальной политики и укрепить собственную репутацию, был придуман идеальный враг – дикий кочевой народ иноверцев, которого не существовало в природе…

Так было ли на Руси татаро-монгольское иго?

Мимоходящий татарин. Ад поистину обымет сих.

(Проходит.)

Из пародийной театральной пьесы Ивана Маслова «Старец Пафнутий», 1867 г.

Традиционная версия татаро-монгольского нашествия на Русь, «татаро-монгольского ига», и освобождения от него известна читателю со школьной скамьи. В изложении большинства историков события выглядели примерно так. В начале XIII столетия в степях Дальнего Востока энергичный и храбрый племенной вождь Чингисхан собрал огромное войско из кочевников, спаянное железной дисциплиной, и устремился покорять мир - «к последнему морю». Завоевав ближайших соседей, а затем и Китай, могучая татаро-монгольская орда покатилась на запад. Пройдя около 5 тысяч километров, монголы разгромили Хорезм, затем Грузию и в 1223 году вышли к южным окраинам Руси, где и победили войско русских князей в сражении на реке Калке. Зимой 1237 года татаро-монголы вторглись на Русь уже со всем своим бесчисленным войском, сожгли и разорили множество русских городов, а в 1241 году попытались покорить Западную Европу, вторгшись в Польшу, Чехию и Венгрию, достигли берегов Адриатического моря, однако повернули назад, потому что боялись оставлять у себя в тылу разоренную, но все еще опасную для них Русь. Началось татаро-монгольское иго.

Великий поэт А. С. Пушкин оставил проникновенные строки: «России определено было высокое предназначение… ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Россию и возвратились на степи своего Востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией…»

Огромная монгольская держава, простиравшаяся от Китая до Волги, зловещей тенью нависала над Русью. Монгольские ханы выдавали русским князьям ярлыки на княжение, множество раз нападали на Русь, чтобы грабить и разбойничать, неоднократно убивали у себя в Золотой Орде русских князей.

Окрепнув со временем, Русь начала сопротивляться. В 1380 году великий князь Московский Дмитрий Донской разбил ордынского хана Мамая, а столетие спустя в так называемом «стоянии на Угре» сошлись войска великого князя Ивана III и ордынского хана Ахмата. Противники долго стояли лагерем по разные стороны реки Угры, после чего хан Ахмат, поняв наконец, что русские стали сильны и у него мало шансов выиграть битву, отдал приказ отступать и увел свою орду на Волгу. Эти события и считаются «концом татаро-монгольского ига».

Но в последние десятилетия эта классическая версия была поставлена под сомнение. Географ, этнограф и историк Лев Гумилев убедительно показал, что отношения между Русью и монголами были гораздо сложнее, чем обычное противостояние жестоких завоевателей и их несчастных жертв. Глубокие знания в области истории и этнографии позволили ученому сделать вывод, что между монголами и русичами существовала некая «комплиментарность», т. е. сочетаемость, способность к симбиозу и взаимной поддержке на культурно-этническом уровне. Еще дальше пошел писатель и публицист Александр Бушков, «докрутивший» теорию Гумилева до логического конца и высказавший совершенно оригинальную версию: то, что принято называть татаро-монгольским нашествием, на самом деле было борьбой потомков князя Всеволода Большое Гнездо (сына Ярослава и внука Александра Невского) со своими соперниками-князьями за единоличную власть над Русью. Ханы Мамай и Ахмат были не налетчиками-пришельцами, а знатными вельможами, которые, согласно династическим связям русско-татарских родов, имели юридически обоснованные права на великое княжение. Таким образом, Куликовская битва и «стояние на Угре» - не эпизоды борьбы с иноземными агрессорами, а страницы гражданской войны на Руси. Более того, этим автором была обнародована совсем уж «революционная» идея: под именами «Чингисхан» и «Батый» в истории выступают… русские князья Ярослав и Александр Невский, а Дмитрий Донской - это и есть сам хан Мамай (!).

Конечно, выводы публициста исполнены иронии и граничат с постмодернистским «стебом», но нельзя не отметить, что многие факты истории татаро-монгольского нашествия и «ига» действительно выглядят слишком уж загадочно и нуждаются в более пристальном внимании и непредвзятом исследовании. Попробуем рассмотреть некоторые из этих загадок.

Начнем с общего замечания. Западная Европа в XIII веке являла собой неутешительную картину. Христианский мир переживал определенную депрессию. Активность европейцев смещалась к границам своего ареала. Германские феодалы начали захватывать пограничные славянские земли и превращать их население в бесправных крепостных. Западные славяне, жившие по Эльбе, сопротивлялись немецкому давлению всеми силами, но силы были неравны.

Кем же были монголы, приблизившиеся к границам христианского мира с востока? Как появилось могущественное монгольское государство? Сделаем экскурс в его историю.

В начале XIII века, в 1202–1203 годах, монголы разбили сначала меркитов, а затем и кераитов. Дело в том, что кераиты разделились на сторонников Чингисхана и его противников. Противников Чингисхана возглавил сын Ван-хана, законный наследник престола - Нилха. У него были основания ненавидеть Чингисхана: еще в то время, когда Ван-хан был союзником Чингиса, он (вождь кераитов), видя неоспоримые таланты последнего, хотел передать ему кераитский престол, минуя родного сына. Таким образом, столкновение части кераитов с монголами произошло еще при жизни Ван-хана. И хотя кераиты имели численное превосходство, монголы разбили их, так как проявили исключительную мобильность и захватили противника врасплох.

В столкновении с кераитами в полной мере проявился характер Чингисхана. Когда Ван-хан и его сын Нилха бежали с поля боя, один из их нойонов (военачальников) с небольшим отрядом задерживал монголов, спасая своих вождей от плена. Этого нойона схватили, привели пред очи Чингиса, и тот спросил: «Зачем же ты, нойон, видя положение своих войск, сам не ушел? У тебя же были и время и возможность». Тот ответил: «Я служил своему хану и дал возможность ему убежать, а моя голова - для тебя, о победитель». Чингисхан сказал: «Надо, чтобы все подражали этому человеку.

Смотрите, какой он смелый, верный, доблестный. Я не могу тебя убить, нойон, я предлагаю тебе место в своем войске». Нойон стал тысячником и, конечно, верно служил Чингисхану, потому что кераитская орда распалась. Сам Ван-хан погиб при попытке бежать к найманам. Их стражники на границе, увидев кераита, убили его, а отрубленную голову старика поднесли своему хану.

В 1204 году произошло столкновение монголов Чингисхана и могущественного найманского ханства. И вновь победу одержали монголы. Побежденные были включены в состав орды Чингиса. В восточной степи больше не нашлось племен, способных активно сопротивляться новому порядку, и в 1206 году на великом курултае Чингис был вновь избран ханом, но уже всей Монголии. Так родилось общемонгольское государство. Единственным враждебным ему племенем оставались старинные враги Борджигинов - меркиты, но и те к 1208 году оказались вытесненными в долину реки Иргиз.

Растущая сила Чингисхана позволила его орде довольно легко ассимилировать разные племена и народы. Потому что, в соответствии с монгольскими стереотипами поведения, хан мог и должен был требовать покорности, повиновения приказу, выполнения обязанностей, но принуждать человека к отказу от его веры или обычаев считалось аморальным - за индивидом оставалось право на собственный выбор. Такое положение дел для многих было привлекательным. В 1209 году государство уйгуров прислало к Чингисхану послов с просьбой принять их в состав его улуса. Просьбу, естественно, удовлетворили, и Чингисхан дал уйгурам огромные торговые привилегии. Через Уйгурию шел караванный путь, и уйгуры, оказавшись в составе монгольского государства, разбогатели за счет того, что по высоким ценам продавали воду, фрукты, мясо и «удовольствия» изголодавшимся караванщикам. Добровольное соединение Уйгурии с Монголией оказалось полезным и для монголов. С присоединением Уйгурии монголы вышли за границы своего этнического ареала и соприкоснулись с иными народами ойкумены.

В 1216 году на реке Иргиз монголы подверглись нападению хорезмийцев. Хорезм к тому времени был самым мощным из государств, возникших после ослабления державы турок-сельджуков. Властители Хорезма из наместников правителя Ургенча превратились в независимых государей и приняли титул «хорезмшахов». Они оказались энергичными, предприимчивыми и воинственными. Это позволило им завоевать большую часть Средней Азии и южный Афганистан. Хорезмшахи создали огромное государство, в котором основную военную силу составляли тюрки из прилегавших степей.

Но государство оказалось непрочным, несмотря на богатства, храбрых воинов и опытных дипломатов. Режим военной диктатуры опирался на чуждые местному населению племена, у которых был иной язык, другие нравы и обычаи. Жестокость наемников вызвала недовольство жителей Самарканда, Бухары, Мерва и других среднеазиатских городов. Восстание в Самарканде привело к тому, что тюркский гарнизон был уничтожен. Естественно, за этим последовала карательная операция хорезмийцев, которые жесточайшим образом расправились с населением Самарканда. Пострадали и другие крупные и богатые города Средней Азии.

В этой обстановке хорезмшах Мухаммед решил подтвердить свой титул «гази» - «победитель неверных» - и прославиться очередной победой над ними. Случай представился ему в том самом 1216 году, когда монголы, воюя с меркитами, дошли до Иргиза. Узнав о приходе монголов, Мухаммед послал против них войско на том основании, что степняков необходимо обратить в мусульманство.

Хорезмийское войско обрушилось на монголов, но те в арьергардном бою сами перешли в наступление и сильно потрепали хорезмийцев. Только атака левого крыла, которым командовал сын хорезмшаха, талантливый полководец Джелал-ад-Дин, выправила положение. После этого хорезмийцы отошли, а монголы вернулись домой: воевать с Хорезмом они не собирались, напротив, Чингисхан хотел установить связи с хорезмшахом. Ведь через Среднюю Азию шел Великий караванный путь и все владетели земель, по которым он пролегал, богатели за счет пошлин, выплачиваемых купцами. Купцы охотно платили пошлины, потому что свои расходы они перекладывали на потребителей, при этом ничего не теряя. Желая сохранить все преимущества, связанные с существованием караванных путей, монголы стремились к покою и миру на своих рубежах. Различие вер, по их мнению, повода к войне не давало и оправдать кровопролития не могло. Вероятно, и сам хорезмшах понимал эпизодичность столкновения на Иршзе. В 1218 году Мухаммед направил в Монголию торговый караван. Мир был восстановлен, тем более что монголам было не до Хорезма: незадолго до этого найманский царевич Кучлук начал новую войну с монголами.

Вновь монголо-хорезмийские отношения были нарушены самим хорезмшахом и его чиновниками. В 1219 году к хорезмийскому городу Отрару подошел богатый караван из земель Чингисхана. Купцы пошли в город, чтобы пополнить продовольственные запасы и вымыться в бане. Там торговцам встретились двое знакомых, один из которых донес правителю города, что купцы эти - шпионы. Тот сразу сообразил, что есть прекрасный повод ограбить путников. Купцов перебили, имущество конфисковали. Половину награбленного правитель Отрара отослал в Хорезм, и Мухаммед принял добычу, а значит - разделил ответственность за содеянное.

Чингисхан направил послов, чтобы выяснить, из-за чего произошел инцидент. Мухаммед разгневался, увидев неверных, и велел часть послов убить, а часть, раздев донага, выгнать на верную смерть в степь. Двое или трое монголов все-таки добрались домой и рассказали о случившемся. Гнев Чингисхана не имел пределов. С точки зрения монгола, произошло два самых страшных преступления: обман доверившихся и убийство гостей. По обычаю, Чингисхан не мог оставить неотомщенными ни купцов, которых убили в Отраре, ни послов, которых оскорбил и убил хорезмшах. Хан должен был воевать, иначе соплеменники просто отказали бы ему в доверии.

В Средней Азии хорезмшах имел в своем распоряжении четырехсоттысячное регулярное войско. А у монголов, как полагал знаменитый российский востоковед В. В. Бартольд, было не более 200 тысяч. Чингисхан потребовал военной помощи от всех союзников. Пришли воины от тюрков и кара-китаев, уйгуры прислали отряд в 5 тысяч человек, только тангутский посол дерзко ответил: «Если у тебя не хватает войска - не воюй». Чингисхан счел ответ оскорблением и сказал: «Только мертвым я смог бы снести такую обиду».

Чингисхан бросил на Хорезм собранные монгольские, уйгурские, тюркские и кара-китайские войска. Хорезмшах же, поссорившись со своей матерью Туркан-хатун, не доверял военачальникам, связанным с нею родством. Он боялся собрать их в кулак для того, чтобы отразить натиск монголов, и рассеял армию по гарнизонам. Лучшими полководцами шаха были его родной нелюбимый сын Джелал-ад-Дин и комендант крепости Ходжент Тимур-Мелик. Монголы брали крепости одну за другой, но в Ходженте, даже взяв крепость, они не смогли пленить гарнизон. Тимур-Мелик посадил своих воинов на плоты и по широкой Сырдарье ушел от преследования. Разрозненные гарнизоны не могли сдержать наступления войск Чингисхана. Вскоре все крупные города султаната - Самарканд, Бухара, Мерв, Герат - были захвачены монголами.

По поводу взятия монголами среднеазиатских городов существует устоявшаяся версия: «Дикие кочевники разрушили культурные оазисы земледельческих народов». Так ли это? Данная версия, как показал Л. Н. Гумилев, построена на легендах придворных мусульманских историков. Например, о падении Герата исламские историки сообщали как о бедствии, при котором в городе было истреблено все население, кроме нескольких мужчин, сумевших спастись в мечети. Они прятались там, боясь выйти на улицы, заваленные трупами. Лишь дикие звери бродили по городу и терзали мертвецов. Отсидевшись некоторое время и придя в себя, эти «герои» отправились в дальние края грабить караваны, чтобы вернуть себе утраченное богатство.

Но возможно ли это? Если все население большого города было истреблено и лежало на улицах, то внутри города, в частности и в мечети, воздух был бы полон трупными миазмами, и спрятавшиеся там просто умерли бы. Никакие хищники, кроме шакалов, возле города не обитают, а в город и они проникают очень редко. Измученным людям двинуться грабить караваны за несколько сот километров от Герата было просто невозможно, потому что им пришлось бы идти пешком, неся на себе тяжести - воду и провизию. Такой «разбойник», встретив караван, уже не смог бы его ограбить…

Еще удивительнее сведения, сообщаемые историками о Мерве. Монголы взяли его в 1219 году и тоже будто бы истребили там всех жителей. Но уже в 1229 году Мерв восстал, и монголам пришлось взять город снова. И наконец, еще через два года Мерв выставил для борьбы с монголами отряд в 10 тысяч человек.

Мы видим, что плоды фантазии и религиозной ненависти породили легенды о монгольских зверствах. Если же учитывать степень достоверности источников и задаваться простыми, но неизбежными вопросами, легко отделить историческую правду от литературных вымыслов.

Монголы заняли Персию почти без боев, вытеснив сына хорезмшаха Джелал-ад-Дина в северную Индию. Сам Мухаммед II Гази, надломленный борьбой и постоянными поражениями, умер в колонии прокаженных на острове в Каспийском море (1221). Монголы же заключили мир с шиитским населением Ирана, которое постоянно обижали стоявшие у власти сунниты, в частности багдадский халиф и сам Джелал-ад-Дин. В результате шиитское население Персии пострадало значительно меньше, чем сунниты Средней Азии. Как бы то ни было, в 1221 году с государством хорезмшахов было покончено. При одном правителе - Мухаммеде II Гази - это государство достигло и наивысшеш могущества, и погибло. В результате к империи монголов оказались присоединены Хорезм, Северный Иран, Хорасан.

В 1226 году пробил час Тангутского государства, которое в решительный момент войны с Хорезмом отказало Чингисхану в помощи. Монголы обоснованно рассматривали этот шаг как предательство, которое, в соответствии с Ясой, требовало отмщения. Столицей Тангута был город Чжунсин. Его и осадил в 1227 году Чингисхан, разбив в предшествовавших сражениях тангутские войска.

Во время осады Чжунсина Чингисхан умер, но монгольские нойоны по приказу своего вождя скрыли его смерть. Крепость была взята, а население «злого» города, на которое пала коллективная вина за предательство, подверглось экзекуции. Государство тангутов исчезло, оставив после себя лишь письменные свидетельства былой культуры, но город уцелел и жил до 1405 года, когда был разрушен китайцами династии Мин.

От столицы тангутов монголы повезли тело своего великого правителя в родные степи. Обряд похорон был таков: в вырытую могилу опустили останки Чингисхана вместе с множеством ценных вещей и перебили всех рабов, выполнявших погребальные работы. По обычаю, ровно через год требовалось справить поминки. Дабы потом найти место погребения, монголы сделали следующее. На могиле принесли в жертву только что взятого от матери маленького верблюжонка. И через год верблюдица сама нашла в безбрежной степи место, где был убит ее детеныш. Заколов эту верблюдицу, монголы совершили положенный обряд поминок и затем покинули могилу навсегда. С тех пор никому не известно, где погребен Чингисхан.

В последние годы жизни он был крайне озабочен судьбой своей державы. У хана было четыре сына от любимой жены Бортэ и множество детей от других жен, которые хоть и считались законными детьми, но не имели прав на престол отца. Сыновья от Бортэ различались по склонностям и по характеру. Старший сын, Джучи, родился вскоре после меркитского плена Бортэ, и потому не только злые языки, но и младший брат Чагатай называл его «меркитским выродком». Хотя Бортэ неизменно защищала Джучи, а сам Чингисхан всегда признавал его своим сыном, тень меркитского плена матери легла на Джучи бременем подозрений в незаконнорожденности. Однажды в присутствии отца Чагатай открыто обозвал Джучи незаконнорожденным, и дело чуть не закончилось дракой братьев.

Любопытно, но по свидетельствам современников, в поведении Джучи были некоторые устойчивые стереотипы, сильно отличавшие его от Чингиса. Если для Чингисхана не существовало понятия «пощада» в отношении к врагам (он оставлял жизнь лишь маленьким детям, которых усыновляла его мать Оэлун, и доблестным багатурам, переходившим на монгольскую службу), то Джучи отличался гуманностью и добротой. Так, во время осады Гурганджа совершенно измученные войной хорезмийцы просили принять капитуляцию, то есть, проще говоря, пощадить их. Джучи высказался за проявление милости, но Чингисхан категорически отверг просьбу о пощаде, и в результате гарнизон Гурганджа был частично вырезан, а сам город затоплен водами Амударьи. Непонимание между отцом и старшим сыном, постоянно подогреваемое интригами и наговорами родственников, со временем углубилось и перешло в недоверие государя к своему наследнику. Чингисхан заподозрил, что Джучи хочет приобрести популярность среди завоеванных народов и отделиться от Монголии. Вряд ли это было так, но факт остается фактом: в начале 1227 года охотившегося в степи Джучи нашли мертвым - у него был сломан позвоночник. Подробности происшедшего держались в тайне, но, без сомнения, Чингисхан был человеком, заинтересованным в смерти Джучи и вполне способным оборвать жизнь сына.

В противоположность Джучи, второй сын Чингисхана, Чага-тай, был человеком строгим, исполнительным и даже жестоким. Поэтому он получил должность «хранителя Ясы» (нечто вроде генерального прокурора или верховного судьи). Чагатай неукоснительно соблюдал закон и без всякой пощады относился к его нарушителям.

Третий сын великого хана, Угэдэй, подобно Джучи, отличался добротой и терпимостью к людям. Характер Угэдэя лучше всего иллюстрирует такой случай: однажды в совместной поездке братья увидели у воды мывшегося мусульманина. По мусульманскому обычаю, каждый правоверный обязан несколько раз в день совершать намаз и ритуальное омовение. Монгольская традиция, напротив, запрещала человеку мыться в течение всего лета. Монголы полагали, что мытье в реке или озере вызывает грозу, а гроза в степи очень опасна для путников, и потому «вызов грозы» рассматривался как покушение на жизнь людей. Нукеры-дружинники безжалостного ревнителя закона Чагатая схватили мусульманина. Предвидя кровавую развязку - несчастному грозило отсечение головы, - Угэдэй послал своего человека, чтобы тот велел мусульманину отвечать, что он уронил в воду золотой и всего лишь искал его там. Мусульманин так и сказал Чагатаю. Тот велел искать монету, а за это время дружинник Угэдэя подбросил золотой в воду. Найденную монету вернули «законному владельцу». На прощание Угэдэй, вынув из кармана горсть монет, протянул их спасенному человеку и сказал: «Когда ты в следующий раз уронишь в воду золотой, не лезь за ним, не нарушай закон».

Младший из сыновей Чингиса, Тулуй, родился в 1193 году. Поскольку тогда Чингисхан находился в плену, на этот раз неверность Бортэ была вполне очевидна, но Чингисхан и Тулуя признал своим законным сыном, хотя и внешне тот не напоминал отца.

Из четырех сыновей Чингисхана младший обладал наибольшими талантами и проявлял наибольшее нравственное достоинство. Хороший полководец и незаурядный администратор, Тулуй к тому же был любящим мужем и отличался благородством. Женился он на дочке погибшего главы кераитов Ван-хана, которая была набожной христианкой. Сам Тулуй не имел права принимать христианскую веру: как Чингисид, он должен был исповедовать религию бон (язычество). Но своей жене сын хана разрешил не только отправлять все христианские обряды в роскошной «церковной» юрте, но и иметь при себе священников и принимать монахов. Смерть Тулуя можно без всякого преувеличения назвать героической. Когда Угэдэй заболел, Тулуй добровольно принял сильное шаманское зелье, стремясь «привлечь» болезнь к себе, и умер, спасая своего брата.

Все четыре сына имели право наследовать Чингисхану. После устранения Джучи наследников осталось трое, и когда Чингиса не стало, а новый хан еще не был избран, улусом правил Тулуй. Но на курултае 1229 года великим ханом выбрали, в соответствии с волей Чингиса, мягкого и терпимого Угэдэя. Угэдэй, как мы уже упоминали, обладал доброй душой, но доброта государя часто бывает не на пользу государству и подданным. Управление улусом при нем осуществлялось в основном благодаря строгости Чагатая да дипломатическому и административному умению Тулуя. Сам великий хан предпочитал государственным заботам кочевки с охотами и пирами в Западной Монголии.

Внукам Чингисхана были выделены различные области улуса или высокие должности. Старший сын Джучи, Орда-Ичэн, получил Белую Орду, находившуюся между Иртышом и хребтом Тарбагатай (район нынешнего Семипалатинска). Второй сын, Батый, стал владеть Золотой (большой) Ордой на Волге. Третьему сыну, Шейбани, отошла Синяя Орда, кочевавшая от Тюмени до Арала. При этом трем братьям - правителям улусов - было выделено всего по одной-две тысячи монгольских воинов, тогда как общая численность армии монголов достигала 130 тысяч человек.

Дети Чагатая тоже получили по тысяче воинов, а потомки Тулуя, находясь при дворе, владели всем дедовским и отцовским улусом. Так у монголов установилась система наследования, называемая минорат, при которой младший сын получал в наследие все права отца, а старшие братья - лишь долю в общем наследстве.

У великого хана Угэдэя тоже был сын - Гуюк, претендовавший на наследство. Увеличение клана еще при жизни детей Чингиса вызвало раздел наследства и огромные трудности в управлении улусом, раскинувшимся на территории от Черного до Желтого моря. В этих трудностях и семейных счетах таились зерна будущих распрей, погубивших созданное Чингисханом и его соратниками государство.

Сколько же татаро-монгол пришло на Русь? Попробуем разобраться с этим вопросом.

Российские дореволюционные историки упоминают о «полумиллионной монгольской армии». В. Ян, автор знаменитой трилогии «Чингисхан», «Батый» и «К последнему морю», называет число четыреста тысяч. Однако известно, что воин кочевого племени отправляется в поход, имея три лошади (минимум - две). Одна везет поклажу («сухой паек», подковы, запасную упряжь, стрелы, доспехи), а на третью время от времени нужно пересаживаться, чтобы один конь мог отдохнуть, если вдруг придется вступать в бой.

Несложные подсчеты показывают, что для армии в полмиллиона или четыреста тысяч бойцов необходимо не менее полутора миллионов лошадей. Такой табун вряд ли сможет эффективно продвинуться на большое расстояние, поскольку передовые лошади моментально истребят траву на огромном пространстве, и задние сдохнут от бескормицы.

Все главные вторжения татаро-монгол в пределы Руси происходили зимой, когда оставшаяся трава скрыта под снегом, а много фуража с собой не увезешь… Монгольская лошадь действительно умеет добывать себе пропитание из-под снега, но древние источники не упоминают о лошадях монгольской породы, имевшихся «на вооружении» орды. Специалисты по коневодству доказывают, что татаро-монгольская орда ездила на туркменах, а это совсем другая порода, и выглядит иначе, и прокормиться зимой без помощи человека не способна…

Кроме того, не учитывается разница между лошадью, отпущенной бродить зимой без всякой работы, и лошадью, вынужденной совершать под седоком длительные переходы, а также участвовать в сражениях. А ведь они, кроме всадников, должны были нести еще и тяжелую добычу! За войсками двигались обозы. Скотину, которая тащит повозки, тоже надо кормить… Картина огромной массы людей, передвигающейся в арьергарде полумиллионного войска с обозами, женами и детьми, представляется довольно фантастической.

Соблазн для историка объяснять походы монголов XIII века «миграциями» велик. Но современные исследователи показывают, что монгольские походы не были напрямую связаны с перемещениями огромных масс населения. Победы одерживали не орды кочевников, а небольшие, хорошо организованные мобильные отряды, после кампаний возвращающиеся в родные степи. А ханы ветви Джучи - Батый, Орда и Шейбани - получили по завещанию Чингиса всего по 4 тыс. всадников, т. е. около 12 тыс. человек, расселившихся на территории от Карпат до Алтая.

В конце концов, историки остановились на тридцати тысячах воинов. Но и здесь возникают вопросы без ответа. И первым среди них будет такой: не мало ли? Несмотря на разобщенность русских княжеств, тридцать тысяч конников - чересчур малая цифра для того, чтобы устроить по всей Руси «огнь и разорение»! Они ведь (даже сторонники «классической» версии это признают) не двигались компактной массой. Несколько отрядов рассыпались в разные стороны, а это снижает численность «неисчислимых татарских орд» до предела, за которым начинается элементарное недоверие: могло ли такое количество агрессоров покорить Русь?

Получается заколдованный круг: огромное войско татаро-монгол по чисто физическим причинам вряд ли смогло бы сохранить боеспособность, чтобы быстро передвигаться и наносить пресловутые «несокрушимые удары». Небольшое войско вряд ли смогло бы установить контроль над большей частью территории Руси. Чтобы выйти из этого заколдованного круга, приходится допустить: вторжение татаро-монгол на самом деле было лишь эпизодом шедшей на Руси кровопролитной гражданской войны. Силы противников были относительно небольшими, опирались они на собственные, накопленные в городах запасы фуража. А татаро-монголы стали дополнительным внешним фактором, использованным во внутренней борьбе точно так же, как ранее использовались войска печенегов и половцев.

Дошедшие до нас летописные сведения о военных кампаниях 1237–1238 годов рисуют классически русский стиль этих битв - сражения происходят зимой, причем монголы - степняки - с поразительным мастерством действуют в лесах (например, окружение и последующее полное уничтожение на реке Сити русского отряда под командованием великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича).

Бросив общий взгляд на историю создания огромной монгольской державы, мы должны вернуться на Русь. Рассмотрим более пристально не до конца понятую историками ситуацию с битвой при реке Калке.

Отнюдь не степняки представляли на рубеже XI–XII веков основную опасность для Киевской Руси. Наши предки дружили с половецкими ханами, женились на «красных девках половецких», принимали крещеных половцев в свою среду, а потомки последних стали запорожскими и слободскими казаками, недаром в их прозвищах традиционный славянский суффикс принадлежности «ов» (Иванов) сменился на тюркский - «енко» (Иваненко).

В это время обозначило себя явление более грозное - падение нравов, отказ от традиционной русской этики и морали. В 1097 году в Любече состоялся княжеский съезд, положивший начало новой политической форме существования страны. Там было решено, что «каждый да держит отчину свою». Русь стала превращаться в конфедерацию независимых государств. Князья поклялись нерушимо соблюдать провозглашенное и в том целовали крест. Но после смерти Мстислава Киевская держава стала быстро распадаться. Первым отложился Полоцк. Затем Новгородская «республика» перестала посылать деньги в Киев.

Ярким примером утраты моральных ценностей и патриотических чувств стал поступок князя Андрея Боголюбского. В 1169 году, захватив Киев, Андрей отдал город на трехдневное разграбление своим ратникам. До того момента на Руси было принято поступать подобным образом лишь с чужеземными городами. На русские города ни при каких междоусобицах подобная практика никогда не распространялась.

Игорь Святославич, потомок князя Олега, герой «Слова о полку Игореве», ставший в 1198 году князем черниговским, поставил себе целью расправиться с Киевом - городом, где постоянно укреплялись соперники его династии. Он договорился со смоленским князем Рюриком Ростиславичем и призвал на помощь половцев. В защиту Киева - «матери городов русских» - выступил князь Роман Волынский, опиравшийся на союзные ему войска торков.

План черниговского князя был реализован уже после его смерти (1202). Рюрик, князь смоленский, и Ольговичи с половцами в январе 1203 года в бою, который шел главным образом между половцами и торками Романа Волынского, взяли верх. Захватив Киев, Рюрик Ростиславич подверг город страшному разгрому. Были разрушены Десятинная церковь и Киево-Печерская лавра, а сам город сожжен. «Сотворили великое зло, которого не было от крещения в Русской земле», - оставил сообщение летописец.

После рокового 1203 года Киев уже не оправился.

По мнению Л. Н. Гумилева, к этому времени древние русичи утратили свою пассионарность, т. е. культурно-энергетический «заряд». В таких условиях столкновение с сильным противником не могло не стать для страны трагичным.

Между тем монгольские полки приближались к русским границам. В то время главным врагом монголов на западе были половцы. Их вражда началась в 1216 году, когда половцы приняли кровных врагов Чингиса - меркитов. Антимонгольскую политику половцы проводили активно, постоянно поддерживая враждебные монголам финно-угорские племена. При этом степняки-половцы были столь же мобильными, как и сами монголы. Видя бесперспективность кавалерийских столкновений с половцами, монголы послали экспедиционный корпус в тыл противника.

Талантливые полководцы Субэтэй и Джэбэ повели корпус из трех туменов через Кавказ. Грузинский царь Георгий Лаша попытался атаковать их, но был уничтожен вместе с войском. Монголам удалось захватить проводников, которые указали путь через Дарьяльское ущелье. Так они вышли в верховья Кубани, в тыл половцам. Те, обнаружив врага у себя в тылу, отступили к русской границе и попросили помощи у русских князей.

Нужно заметить, что отношения Руси и половцев никак не укладываются в схему непримиримого противостояния «оседлые - кочевники». В 1223 году русские князья выступили союзниками половцев. Три сильнейших князя Руси - Мстислав Удалой из Галича, Мстислав Киевский и Мстислав Черниговский, - собрав войска, попытались их защитить.

Столкновение на Калке в 1223 году довольно подробно описано в летописях; кроме того, существует еще один источник - «Повесть о битве на Калке, и о князьях русских, и о семидесяти богатырях». Однако изобилие сведений не всегда вносит ясность…

Историческая наука уже давно не отрицает того факта, что события на Калке были не агрессией злобных пришельцев, а нападением со стороны русичей. Сами монголы не стремились к войне с Русью. Прибывшие к русским князьям послы довольно дружелюбно попросили русских не вмешиваться в их отношения с половцами. Но, верные союзническим обязательствам, русские князья отвергли мирные предложения. При этом они совершили роковую ошибку, имевшую горькие последствия. Все послы были убиты (по данным некоторых источников, их даже не просто убили, а «умучили»). Во все времена убийство посла, парламентера считалось тяжким преступлением; по монгольскому же закону обман доверившегося являлся злодеянием непростительным.

Вслед за этим русское войско выступает в дальний поход. Покинув пределы Руси, оно первым нападает на татарский стан, берет добычу, угоняет скот, после чего еще восемь дней движется за пределы своей территории. На реке Калке происходит решающее сражение: восьмидесятитысячная русско-половецкая армия обрушилась на двадцатитысячный (!) отряд монголов. Эта битва была проиграна союзниками из-за неспособности к координации действий. Половцы в панике покинули поле боя. Мстислав Удалой и его «младший» князь Даниил бежали за Днепр; они первыми оказались у берега и успели вскочить в ладьи. При этом остальные ладьи князь порубил, боясь, что и татары смогут переправиться вслед, «и, страха исполнен, пеш в Галич добрался». Тем самым он обрек на гибель своих соратников, у которых лошади были хуже княжеских. Враги убили всех, кого настигли.

Прочие князья остаются один на один с противником, три дня отбивают его атаки, после чего, поверив заверениям татар, сдаются в плен. Здесь таится еще одна загадка. Оказывается, князья сдались после того, как некий русич по имени Плоскиня, находившийся в боевых порядках противника, торжественно целовал нательный крест в том, что русских пощадят и не прольют их крови. Монголы, согласно своему обычаю, слово сдержали: связав пленников, они положили их на землю, прикрыли настилом из досок и сели пировать на телах. Ни капли крови действительно пролито не было! А последнее, по монгольским воззрениям, считалось крайне важным. (Кстати, о том, что пленных князей положили под доски, сообщает лишь «Повесть о битве на Калке». Другие источники пишут, что князей просто убили, не издеваясь, а третьи - что их «взяли в плен». Так что история с пиром на телах - лишь одна из версий.)

Разные народы по-разному воспринимают нормы права и понятие честности. Русичи полагали, что монголы, убив пленников, нарушили свою клятву. Но с точки зрения монголов, клятву они сдержали, а казнь явилась высшей справедливостью, потому что князья совершили страшный грех убийства доверившегося. Поэтому дело не в коварстве (история дает массу свидетельств того, как сами русские князья нарушали «крестное целование»), а в личности самого Плоскини - русского, христианина, каким-то загадочным образом оказавшегося среди воинов «неведомого народа».

Почему русские князья сдались, послушав уговоры Плоскини? «Повесть о битве на Калке» пишет: «Были вместе с татарами и бродники, а воеводой у них был Плоскиня». Бродники - это русские вольные дружинники, обитавшие в тех местах, предшественники казаков. Однако установление социального положения Плоскини лишь запутывает дело. Получается, что бродники в сжатые сроки сумели договориться с «народами неизвестными» и сблизились с ними настолько, что ударили совместно по своим братьям по крови и по вере? Одно можно утверждать со всей определенностью: часть войска, с которым рубились русские князья на Калке, была славянской, христианской.

Русские князья во всей этой истории выглядят не лучшим образом. Но вернемся к нашим загадкам. Упомянутая нами «Повесть о битве на Калке» отчего-то не в состоянии определенно назвать противника русских! Вот цитата: «…Из-за грехов наших пришли народы неизвестные, безбожные моавитяне [символическое имя из Библии], о которых никто точно не знает, кто они и откуда пришли, и каков их язык, и какого они племени, и какой веры. И называют их татарами, а иные говорят - таурмены, а другие - печенеги».

Удивительные строки! Написаны они гораздо позже описываемых событий, когда вроде бы уже полагалось точно знать, с кем же сражались на Калке русские князья. Ведь часть войска (хотя и малая) все же вернулась с Калки. Мало того, победители, преследуя разбитые русские полки, гнались за ними до Новгорода-Святополча (на Днепре), где напали на мирное население, так что и среди горожан должны были остаться свидетели, собственными глазами видевшие противника. И при этом он остается «неведомым»! Это заявление еще больше запутывает дело. Ведь половцев к описываемому времени на Руси знали прекрасно - много лет жили рядом, то воевали, то роднились… Таурмены - кочевое тюркское племя, обитавшее в Северном Причерноморье, - опять-таки было прекрасно известно русичам. Любопытно, что в «Слове о полку Игоре-ве» среди служивших черниговскому князю тюрков-кочевников упоминаются некие «татарины».

Возникает впечатление, что летописец что-то скрывает. По каким-то не ведомым нам причинам ему не хочется прямо называть противника русских в том сражении. Может быть, битва на Калке - вовсе не столкновение с неведомыми народами, а один из эпизодов междоусобной войны, которую вели между собой христиане-русские, христиане-половцы и ввязавшиеся в дело татары?

После битвы на Калке часть монголов обратила своих коней на восток, стремясь доложить о выполнении поставленной задачи - о победе над половцами. Но на берегах Волги войско угодило в засаду, устроенную волжскими булгарами. Мусульмане, ненавидевшие монголов как язычников, неожиданно напали на них во время переправы. Здесь победители при Калке потерпели поражение и потеряли множество людей. Сумевшие переправиться через Волгу ушли степями на восток и соединились с главными силами Чингисхана. Так закончилась первая встреча монголов и русичей.

Л. Н. Гумилев собрал огромный материал, наглядно свидетельствующий о том, что отношения между Русью и Ордой МОЖНО обозначить словом «симбиоз». После Гумилева особенно много и часто пишут о том, как русские князья и «монгольские ханы» становились побратимами, родичами, зятьями и тестями, как ходили в совместные военные походы, как (назовем вещи своими именами) они дружили. Отношения такого рода по-своему уникальны - ни в одной покоренной ими стране татары так себя не вели. Этот симбиоз, братство по оружию приводит к такому переплетению имен и событий, что иногда даже трудно понять, где кончаются русские и начинаются татары…

2. Татаро-монгольское нашествие как объединение Руси под властью Новгородской = Ярославской династии Георгия = Чингиз-хана и затем его брата Ярослава = Батыя = Ивана Калиты Выше мы уже начали говорить о «татаро-монгольском нашествии» как об объединении Русского