Основные направления развития криминологии. История криминологии. Становление криминологии как науки

Позитивизм (Конт 1798-1857, Спенсер 1820-1903, Маркс 1818-1883)

Классическая школа уголовного права и криминологии (18 в.)

Позитивизм (19 в)

направления:

Биологическое (антропологическое) ---- психологическое ---- социологическое

Плюралистические, критические, редикальные, интегративные,

постмодернистскиеи др. концепции (20-нач. 21 в.)

Родоначальник биологического направления – Ч. Ломброзо (1835-1909) тюремный врач в Турине. С помощью антропологических методов он изучал различные параметры строения тела многочисленных заключенных. Он исследовал 11 тыс. лиц.

«Прирожденный» преступник, отличается от других людей чертами «вырождения» («преступник» - это атавистическое существо, которое воспроизводит в своей личности яростные инстинкты первобытного человечества и низших животных). Признаки «вырождения» проявляются в «ненормальности» строения тела (строение черепа, приросшие мочки ушей). Ломброзо создал целую серию «портретов» различных преступников. Разработанная классификация включала 4 типа: прирожденные, душевнобольные, по страсти, случайные.

Ч. Горинг (1870-1919) провел исследования заключенных и студентов, никаких различий между ними не было.

Ученики Ломброзо Э. Ферри (1856-1929) и Р. Гарофало (1852-1934) признавали роль биологических, наследственных факторов, но они также уделили внимание психологическим и социальным факторам.

Ферри выделял антропологические, физические и социальные детерминанты преступлений. Наказание должно выполнять предупредительную функцию. Государство должно стать инструментом улучшения социально-экономических условий.

Гарофало попытался отойти от уголовно-правового понимания преступления. Он считал, что преступным являются те деяния, которые ни одно цивилизованное общество не может расценивать иначе и которые караются уголовным наказанием.

Э. Кречмер (1888-1964) – немецкий ученый, прослеживал связь между типом строения тела, характером человека, а следовательно, его поведенческими реакциями, включая преступные.

Эктоморфы (высокие и худые - чаще всего робкие, заторможенные, склонные к одиночеству)

Мезоморфы (сильные и мускулистые – динамичные, стремление к господству)

Эндоморфы (невысокие, полные – общительны, спокойны, веселы)

Строение тела не является дифференцирующими факторами по отношению к преступности.

К. Юнг (1923) 2 основные типа личности: экстраверты (ориентированы на общение, новаторство) и интроверты (ориентированы на себя, замкнутые).

Психологическое направление в криминологии.

Психологическое направление связывают с 2 именами: Р. Гарофало и Г. Тард.

Тард (1843-1904):

Объяснил преступное поведение подражанием и обучением. Т.к. в основе преступного акта лежат психологические механизмы, следовательно, суд должен решать вопрос лишь о виновности/невиновности обвиняемого, тогда так меры воздействия на виновного определяет медицинская комиссия.

Основной закон развития общества и цивилизации ученый видит в подражании.

Повышение благосостояния, уровня жизни, образования не влечет за собой сокращение преступности.

Широкая распространенность преступлений людей богатых.

Фрейд (1856-1939) выделял в структуре личности 3 составляющие: «Я», «Оно», «Сверх-Я»:

1) «Оно» - глубинный слой бессознательных влечений, не было бы других составляющих личности, человек бы действовал по велению «Оно».

2) «Я» - сфера сознательного, посредник между бессознательным, внутренним миром человека и внешней реальностью – природной и социальной.

3) «Сверх-Я» - внутриличностная совесть, своего рода моральная цензура, представляющая собой установки общества. «Сверх-Я» - посредник между бессознательным и сознанием в их непримиримом конфликте, ибо сознание само по себе неспособно обуздать веления бессознательного.

Учение о «либидо» - половом влечении, которое, начинается с раннего детства, на бессознательном уровне определяет большинство намерений и поступков человека.

Неофрейдизм – К. Хорни (1885-1952) исследует проблему невротизации личности, а ведь среди лиц, находящихся в местах лишения свободы, наблюдается высокий удельный вес лиц с невротическими расстройствами.

Тема 1. Понятие, метод, система криминологии

Вопросы:

Понятие и предмет криминологии (1-4).

Цели, задачи, функции науки криминологии (4-7).

Связь криминологии с другими науками (7-10).

Основные направления развития криминологии (10-16).

5. Методология, методика и основные понятия криминологии (16-23).

1. ПОНЯТИЕ И ПРЕДМЕТ КРИМИНОЛОГИИ.

Термин «криминология» происходит от латинского слова «крим» - преступление и греческого «логос» - учение и означает (в буквальном переводе) «наука (учение) о преступлении». Но в отли­чие от науки уголовного права, которая изучает преступления, ответственность и наказания за них в законодательной характеристи­ке и правоприменительной практике, криминология исследует пре­ступность, ее причины и условия, личность преступника и предупреж­дение преступлений как массовых социальных явлений.

В виде самостоятельной отрасли знаний и концепции борьбы с преступностью криминология существует менее двух веков. Хотя ряд суждений о причинах преступности и методах борьбы с ней встречаются уже в трудах римских и греческих мыслителей, как и в трудах мыслителей XVI-XIX вв., но до второй половины XIX в. они не представляли еще самостоятельной системы научных поло­жений.

Важность изучения криминологии состоит прежде всего в том, что она расширяет взгляд на преступность, рассматривает ее как явление, объективно присущее обществу, противодействие которому является задачей всех его политических и общественных институтов. Наряду с этим криминология научно обеспечивает реализацию важнейшего элемента указанного противодействия - предупреждения преступлений.

Криминология - это социально-правовая общетеоретическая и прикладная наука, исследующая преступность как социальное явление, сущность и формы ее проявления, закономерности возникновения, существования и изменения; ее причины и иные детерминанты (детерминанты - конкретные факторы (обстоятельства), которые порож­дают явление, обусловливают его существование); личность тех, кто совершает преступления; систему мер предупреждения преступлений.

Отправным моментом для понимания криминологии является определение ее предмета. В обобщенном виде предмет криминологии включает четыре основных блока: преступность со всеми ее признаками и показателями; причины и условия преступности, иные ее детерминанты; личность тех, кто совершает преступления; а также систему мер их предупреждения.

а) преступность - исторически изменчивое социальное и уголовно-правовое явле­ние в обществе, представляющее собой систему всех преступлений, совершенных в данном государстве за определенный период времени. Она измеряется такими качественно-количественными показателями, как уровень, структура и динами­ка. Правонарушения, не образующие преступлений, но тесно связанные с ними («фоновые»), например, пьянство, проституция, наркомания и т.п., рассматри­ваются криминологией при анализе причин и условий преступлений ряда видов и при разработке мер их предупреждения. Исследование же этих явлений и про­блем борьбы с ними в полном объеме не входит в предмет криминологии;

б) личность преступника изучается как система социально-демографических, со­циально-ролевых, социально-психологических свойств субъектов преступле­ний. Дается их классификация. Применительно к личности преступника рас­сматривается соотношение биологического и социального в ней. Данные о личностных свойствах применительно к субъектам преступлений в целом и по видам преступлений содержат существенную информацию о причинах пре­ступлений. Личность преступника исследуется так же, как непосредственный адресат предупреждения новых преступлений (рецидива);

в) причины и условия преступности, объединяемые родовым понятием «кримино­генные детерминанты», представляют собой совокупность социально-негатив­ных экономических, демографических, идеологических, социально-психоло­гических, политических, организационно-управленческих явлений, которые порождают и обусловливают (детерминируют) преступность как свое следствие. Причины и условия преступности в многообразии их содержания, природы, механизма действия изучаются на разных уровнях: причины и условия преступ­ности в целом, отдельных групп преступлений, конкретного преступления;

г) предупреждение (профилактика) преступности как система государственных и общественных мер, направленных на устранение или нейтрализацию, ос­лабление причин и условий преступности, удержание от преступлений и кор­рекцию поведения правонарушителей. Профилактическая система анализи­руется: по направленности, механизму действия, этапам, масштабу, содержанию, субъектам и другим параметрам.

Все указанные четыре основные части предмета криминологии органично взаимосвязаны. Конечной целью изучения первых трех частей (преступности, личности преступника, причин и условий пре­ступности и преступлений) является разработка эффективной систе­мы предупреждения преступности.

Криминология - одна из общественных наук, отрасль обществознания. В системе общественных наук она располагается на стыке со­циологии и правоведения.

К правоведению криминология относится, поскольку изучаемые ею явления характеризуются уголовно-правовыми понятиями «пре­ступление», «преступник», а причины и условия преступности, лич­ность преступника во многом связаны с дефектами правосознания, правовой психологии и т.п. Система специальной профилактики, т.е. профилактики, направленной на устранение или нейтрализацию при­чин и условий преступлений, также имеет правовой характер. Вместе с тем изучение преступности как явления в целом, ее причин и усло­вий, личности преступника, мер предупреждения преступности не укладывается только в рамки права, анализа правоотношений, а входит в сферу социологии, т.е. науки об обществе. Особенно велико значе­ние социологии в изучении причин и условий преступности, а также личности преступника. Вот почему криминология - это не чисто пра­вовая, а социолого-правовая наука и учебная дисциплина.

Криминологию за рубежом, например, в США и Великобритании, считают частью социологии, и потому она преподается чаще всего в со­циологических блоках дисциплин. Стоящей ближе к естественным, нежели к общественным, наукам признают криминологию во Фран­ции сторонники клинической криминологии и в Италии, где сильны традиции антропологической школы Ч. Ломброзо, а также ряд ученых ФРГ - приверженцев биосоциального направления криминологии. Для всех характерно отрицание правовой природы криминологии.

Криминология как наука и учебная дисциплина является самостоятельной отраслью права, пред­метом регулирования которой является профилактика.

2. ЦЕЛИ, ЗАДАЧИ, ФУНКЦИИ НАУКИ КРИМИНОЛОГИИ.

Из предмета криминологии вытекают ее цели, задачи и функции.

Ее теоретическая цель состоит в построении модели будущего результата научной деятельности по итогам изучения и познания преступности. Иначе говоря, эта цель заключается в познании закономерностей преступности и выработке на этой основе научных теорий, концепций, формулировании гипотез, определения задач развития данной науки. Практическая цель выражается в выработке научных рекомендаций и конструктивных предложений по повышению эффективности борьбы с преступностью. Ее перспективные цели сводятся к созданию разносторонней и гибкой системы предупреждения преступности, позволяющей своевременно и эффективно нейтрализовывать и преодолевать криминогенные факторы.

Ближайшие цели связаны, как правило, с осуществлением каждодневной научной и практической работы в области борьбы с преступностью, ее предупреждения, с оперативным и гибким реагированием на все изменения в криминогенной обстановке и внесением соответствующих корректив в этот процесс.

Из целей науки криминологии вытекают ее задачи, к которым можно отнести:

получение объективных и достоверных знаний о преступности, ее объеме (состоянии), интенсивности (уровне), структуре и динамике как в прошлом, так и настоящем;

криминологическое изучение видов преступности (первичной, рецидивной, насильственной, корыстной; преступности взрослых, несовершеннолетних и т.д.) для дифференцированной борьбы с ними;

выявление и научное изучение причин и условий преступности и выработка рекомендаций по их преодолению;

изучение личности преступника и механизма совершения им преступлений, классификация различных видов преступных проявлений и типов личности преступника;

определение основных направлений предупреждения преступности и наиболее целесообразных средств борьбы с ней.

Применительно к борьбе с отдельными видами преступлений пер­воочередными являются задачи, связанные с изучением и разработ­кой эффективных мер борьбы с:

а) экономической преступностью;

б) преступностью несовершеннолетних;

в) тяжкими насильственными преступлениями;

г) организованной преступностью;

д) терроризмом;

е) коррупцией.

Свои задачи наука криминология решает посредством выполнения определенных функций. Принято выделять три основные функции:

описательную (диагностическую),

объяснительную (этиологическую),

предсказательную (прогностическую).

Описательная функция состоит в отражении явлений и процессов, входящих в предмет криминологии, на основе сбора эмпирического материала. Объяснительная позволяет выяснить, как протекает тот или иной изучаемый процесс и почему он протекает так, а не иначе. Прогностическая связана с предсказанием будущего развития явления или процесса. Как видим, эти функции связаны между собой и в целом носят гносеологический характер.

На наш взгляд, названные функции не в полной мере соответствуют задачам криминологии, и в первую очередь ее практической направленности. Наука криминология должна не только объективно отражать предмет своего познания, объяснять природу связанных с преступностью явлений и процессов, прогнозировать их будущее развитие, но и разрабатывать практические меры воздействия на нежелательные явления, детерминирующие преступность. Следовательно, целесообразно выделить еще и практически-преобразовательную функцию, выполнение которой позволяет реализовать результаты осуществления названных трех функций в практическом действии, направленном на желаемое преобразование объекта изучения.

Криминологическое учение представляет собой не просто набор знаний о преступности и ее взаимосвязях. Полученные криминологической наукой знания складываются в своеобразную систему, состоящую из двух основных блоков - Общей и Особенной частей.

Общая часть включает рассмотрение теоретических основ криминологии, Особенная часть - изучение криминологической характеристики отдельных видов преступлений и своеобразия деятельности по их предупреждению. Такое построение криминологических знаний представляется вполне обоснованным, поскольку охватывает как общетеоретические основы предмета познания и саму логику криминологической науки, так и особенности не только криминологической характеристики отдельных видов и групп преступлений, но и пути и средства их предупреждения.

3. СВЯЗЬ КРИМИНОЛОГИИ С ДРУГИМИ НАУКАМИ.

Криминология непосредственно взаимодействует с рядом правовых и социологических наук, на стыке которых она, как отмечалось, и раз­вивается, а также со смежными отраслями права. Из юридических наук она наиболее тесно взаимодействует с уголовным правом. Уголовно-правовая теория, основанный на ней уголовный закон дают юридическую характеристику преступлениям и преступникам, которые обязательны для криминологии. Она отвергает принятое рядом западных кримино­логов использование неопределенного по границам понятия «отклоня­ющееся поведение» взамен «преступность», понятия «криминологичес­кий» рецидив взамен уголовно-правовой характеристики этого явления; не относит к числу преступников лиц, возраст которых не соответству­ет уголовно-правовым признакам.

В свою очередь криминология предоставляет науке уголовного пра­ва, законодателю и правоприменительной практике информацию об уровне преступности, ее структуре, динамике, эффективности про­филактики преступлений, делает прогнозы относительно изменений в социально-негативных явлениях. Это позволяет своевременно реали­зовывать нормотворческую деятельность в плане криминализации либо декриминализации деяний, т.е. признания деяний преступными либо перевода преступлений в ранг иных правонарушений, а также в плане дифференциации санкций, включая регламентацию случаев замены уголовных наказаний иными мерами воздействия. Таким образом, кри­минологическое знание не только лежит в основе развития системы собственно криминологического предупреждения преступности, но и играет существенную роль в развитии системы уголовно-правовой борь­бы с преступностью во взаимодействии с профилактикой. Кри­минологическое знание используется при определении уголовной по­литики в стране.

Криминология тесно связана и с уголовным процессом и проку­рорским надзором. Сферой их общего интереса выступают правоот­ношения, связанные с процессуальным нормотворчеством и правоприменительной деятельностью органов дознания, следствия, суда, прокуратуры по выявлению и устранению причин и условий преступ­ности, с обеспечением оптимальных оргструктур этой деятельности. Криминалистика разрабатывает методику обнаружения и фиксации фактических данных о причинах и условиях преступлений, типологи­ческие характеристики ситуаций совершения преступлений, способов действий преступников и т.п., а также организационно-технические и тактические средства защиты личности и имущества от преступлений, затрудняющие совершение последних (например, средства сигнали­зации и блокировки). Криминология же указывает основные направ­ления для их разработки, вытекающие из данных о структуре и динами­ке преступности, типичных криминогенных ситуациях и т.п., а также рассматривает эти рекомендации как составную часть системы профи­лактических мер и анализирует эффективность их применения.

Криминалистика имеет специальное направление, предметом ко­торого являются криминалистические средства и методы пред­упреждения преступлений. В 1995 г. в России основан Союз крими­налистов и криминологов.

Взаимодействие уголовно-исполнительного права и криминологии наиболее активно осуществляется применительно к борьбе с рециди­вом преступлений, к результативности исполнения наказаний, а также в ресоциализации и адаптации (включении в жизнь общества) лиц, со­вершивших преступление, по отбытии ими наказания. При этом уголовно-исполнительное право изучает сам порядок и процесс отбывания наказания в аспекте реализации его целей, возникающие здесь проблем­ные ситуации, а криминология - причины и условия рецидива и меры по их устранению. Уголовно-исполнительное право и криминология совместно разрабатывают рекомендации по предупреждению рециди­ва, по повышению эффективности исправления осужденных лиц.

Криминология широко пользуется данными правовой статистики. Поскольку криминология имеет своим предметом относительно массовые явления (целостное множество преступлений, их причин и условий, лич­ности преступников и многообразную систему мер профилактики пре­ступлений), одним из ее основных методов по сбору и анализу информа­ции служит статистический метод. Данные уголовной статистики органов внутренних дел, прокуратуры и суда, информация, полученная в резуль­тате конкретных криминологических исследований, дают обобщенную картину преступности. Данные общесоциальной статистики (демогра­фической, экономической и др.) используются при исследовании детер­минант преступности и ее тенденций.

Криминология тесно связана с деликтологией. Это междисцип­линарная комплексная наука и направление в законодательстве о не­преступных правонарушениях, их причинах и условиях, личности право­нарушителей и предупреждении правонарушений. Она включает в себя административную, дисциплинарную, гражданскую и семейную деликтологию.

Криминологии также необходимы данные общей, социальной и юри­дической психологии для познания причин и условий преступности и преступлений; он и играют ведущую роль в изучении и классифика­ции личности преступника, значимы для разработки мер профилактичес­кого воздействия, поскольку речь идет о специфических видах челове­ческого поведения. Это же относится к данным демографии, общей концепции и отдельных отраслей социологии и политологии, которые имеют особое значение, в частности, при прогнозировании и програм­мировании борьбы с преступностью, а также при специальном изуче­нии профилактики преступлений несовершеннолетних, рецидива, бы­товых преступлений, преступлений, совершаемых лицами без постоянного источника доходов, в том числе безработными.

Связь криминологии с педагогикой, которая разрабатывает пробле­мы обучения и воспитания, осуществляется при исследованиях преступлений несовершеннолетних, рецидива, бытовых преступлений. Данные педагогики необходимы и при разработке и анализе результа­тивности индивидуальных мер предупреждения преступлений. Обо­сновано предложение о выделении на стыке криминологии и педаго­гики такого направления, как криминологическая педагогика, или педагогическая криминология.

4. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ КРИМИНОЛОГИИ.

Рождение криминологии как науки связывается с выходом в 1885 г. книги итальянского ученого Р. Гарофало. Однако идеи о сущности преступности, ее причинах, предупреждении преступлений интересовали человеческое общество всегда, о чем свидетельствуют многочисленные высказывания по этим вопросам мыслителей древности (Платон, Аристотель), эпох Возрождения (М. Лютер, Дж. Локк), Просвещения (Монтескье, Руссо и др.), становления и развития капитализма (Ч. Ломброзо, Кетле и др.).

Анализ многочисленных теорий и научных взглядов дает основания для выделения трех основных направлений (классического, антропологического и социологического), по которым исторически развивались криминологические идеи, позволившие в конечном счете сформировать криминологию как самостоятельную науку.

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 22 страниц]

§ 3. Позитивизм в философии, науке, криминологии

Зарождение позитивизма заслуженно связывают с именем О. Конта (1798–1857). К числу первых теоретиков позитивизма относят также Г. Спенсера (1820–1903) и К. Маркса (1818–1883).

Конт, будучи социальным философом (термин «социология» был им впервые использован в «Курсе позитивной философии», 1838), полагал, что существующие социальные науки не могут считаться таковыми (науками), пока и поскольку они метафизичны, носят умозрительный характер, не основываются на методах естественных наук – измерении, наблюдении, эксперименте и т. п. Наука должна основываться на фактах, а не догмах, воображение должно быть подчинено наблюдению. «Теологическое и метафизическое состояние какой-либо науки отличаются одной общей чертой: господством воображения над наблюдением… Чтобы сделать… науку позитивной, нужно установить в ней… преобладание наблюдения над воображением».200
Конт О. Система позитивной политики // Родоначальники позитивизма. Выпуск второй. СПб., 1910. С. 108, 111.

Идеи позитивизма нашли отражение в трех основных направлениях криминологии: биологическом, или антропологическом, психологическом и социологическом. Возникновение каждого из этих трех направлений связывают обычно (более или менее справедливо), соответственно, с именами Ч. Ломброзо, Г. Тарда и А. Кетле. И хотя позитивизм в «чистом виде» давно сменился и плюралистическими концепциями, и неомарксистской криминологией, и «радикальной криминологией», и постмодернистской, однако с момента возникновения этих трех направлений и до сегодняшних дней мы почти безошибочно можем отнести к тому или иному из них любую криминологическую школу, теорию, концепцию.

Прежде чем перейти к более подробному описанию каждого из этих направлений и входящих в них школ, представим изложенное в виде схемы 5.1.

Разумеется, названия направлений и школ и их временные рамки достаточно условны, а приведенная схема, как и последующая классификация криминологических теорий, служит, в основном, дидактическим целям.

Биологическое (антропологическое) направление криминологии

Бесспорным родоначальником этого направления считается Ч. Ломброзо (1835–1909) – тюремный врач в Турине. С помощью антропологических методов он измерял различные параметры строения черепа многочисленных заключенных, их вес, рост, длину рук, ног, туловища, строение ушей и носов, а при вскрытии умерших – строение и вес внутренних органов. Всего за свою многолетнюю практику он исследовал свыше одиннадцати тысяч лиц, осужденных за совершение преступлений. Свое главное открытие Ломброзо описывает вполне поэтически: «Внезапно однажды утром мрачного декабрьского дня я обнаружил на черепе каторжника целую серию атавистических ненормальностей… аналогичную тем, которые имеются у низших животных. При виде этих странных ненормальностей – как будто бы ясный свет озарил темную равнину до самого горизонта – я осознал, что проблема сущности и происхождения преступников была разрешена для меня».201
Цит. по: Яковлев А. М. Преступность и социальная психология: Социально-психологические закономерности противоправного поведения. М., 1971. С. 20.

Схема 5.1

Результаты исследований и выводы о «прирожденном» преступнике, отличающемся от других людей чертами «вырождения» («преступник – это атавистическое существо, которое воспроизводит в своей личности яростные инстинкты первобытного человечества и низших животных») нашли отражение в труде «Преступный человек» (1876). Признаки «вырождения» проявляются в многочисленных «стигматах»: «ненормальности» в строении черепа, низкий или скошенный лоб, огромные челюсти, высокие скулы, приросшие мочки ушей и т. п. Ломброзо создал целую серию «портретов» различных преступников – убийц, грабителей, воров, насильников, поджигателей и др. Разработанная им классификация преступников включала четыре типа: прирожденные, душевнобольные, по страсти (включая политических маньяков), случайные.

Со временем, под давлением обоснованной критики, Ломброзо стал уделять внимание и иным – социальным, демографическим, климатическим факторам.202
Ломброзо Ч. Преступление. СПб., 1900.

Однако он навсегда вошел в историю криминологии как автор теории врожденного преступника.

Результаты антропологических исследований Ломброзо не выдержали проверки. Так, еще при его жизни Ч. Горит (1870–1919) осуществил сравнительное исследование трех тысяч человек – заключенных (основная группа) и контрольная группа – учащиеся Оксфорда, Кембриджа, колледжей, военнослужащие. Результаты не выявили значимых различий между группами и были опубликованы в книге «Заключенный в Англии» (1913). Позднее аналогичные исследования проводились и другими авторами (Н. Ист, В. Хиле, Д. Зернов и др.) с теми же результатами. Миф о «врожденном преступнике» был развеян, хотя иногда возникали его рецидивы…

Ученики Ломброзо и его соотечественники Э. Ферри (1856–1929) и Р. Гарофало (1852–1934) вслед за учителем признавали роль биологических, наследственных факторов. Вместе с тем они уделяли внимание психологическим (особенно Гарофало) и социальным факторам в обусловленности преступлений. Они оба отрицали идею свободы воли, занимаясь поиском причин преступлений.

Ферри выделял антропологические (телесная и духовная природа индивидов), физические (естественная среда) и социальные детерминанты преступлений. Наказание должно выполнять чисто предупредительную, оборонительную функцию. В «Криминальной социологии» (в российском издании – «Уголовная социология»203
Ферри Э.

) Ферри писал, обосновывая принципы позитивизма: «Раньше наука о преступлениях и наказаниях являлась по существу лишь изложением теоретических выводов, к которым теоретики пришли только с помощью логической фантазии. Наша школа превратила ее в науку позитивного наблюдения. Основываясь на антропологии, психологии и статистике преступности, а также на уголовном праве и исследовании тюремного заключения, эта наука превращается в синтетическую науку, которую я сам назвал „Криминальной социологией“». Ферри придавал большое значение превентивным мерам (улучшение условий труда, быта и досуга, освещение улиц и подъездов, условий воспитания и т. п.), он считал, что государство должно стать инструментом улучшения социально-экономических условий.

Гарофало попытался отойти от уголовно-правового понимания преступления. Он считал, что преступными являются те деяния, которые ни одно цивилизованное общество не может расценить иначе и которые караются уголовным наказанием. «Естественные» преступления нарушают чувства сострадания и честности. «Полицейские» преступления нарушают лишь закон.

Таким образом «Туринская школа» в какой-то степени предвосхитила развитие всех трех основных направлений позитивистской криминологии.

Антропологическое, или биологическое, направление отнюдь не исчерпывается ломброзианством.

По мнению немецкого психиатра Э. Кречмера (1888–1964) и его последователей (прежде всего – американского криминолога У. Шелдона), прослеживается связь между типом строения тела и характером человека, а следовательно, и его поведенческими реакциями, включая преступные. Согласно их теории «конституциональной предрасположенности», высокие и худые люди – эктоморфы («церебротоники», по Шелдону, или астеники) – чаще будут робкими, заторможенными, склонными к одиночеству, интеллектуальной деятельности. Сильные, мускулистые мезоморфы («соматотоники», или атлеты) отличаются динамичностью, стремлением к господству. Невысокие, полные эндоморфы («висцеротоники», или пикники) – общительны, спокойны, веселы. Связь между физической конституцией, чертами характера и поведенческими реакциями действительно существует, но представители всех типов физической конституции и различных типов характера (со времен И. П. Павлова хорошо известны холерики, сангвиники, флегматики и меланхолики, хотя современные классификации характера намного сложнее и разнообразнее) могут отличаться как законопослушным поведением, так и девиантным – позитивным и негативным, включая преступное. Строение тела и характер не являются дифференцирующими факторами по отношению к преступности.

Эти замечания относятся и к различению К. Юнгом (1923) двух основных типов личности – экстравертов, ориентированных на общение, склонных к новаторству (иногда с элементами авантюризма), и интровертов – ориентированных на себя, замкнутых, избегающих риска, настроенных консервативно. Г. Айзенк (1963) для более полной характеристики типов личности дополнил экстравертов (открытость) – интровертов (замкнутость) характеристиками стабильности – нестабильности (уровень тревожности). И также пытался связать криминальное поведение с личностными особенностями.

Идеи ломброзианства с расистским акцентом пытался реанимировать и Э. Хутен (1887–1954). В течение 12 лет он обследовал свыше 13 тысяч заключенных и более 3 тысяч человек контрольной группы (не заключенных). Им были выделены 9 расовых типов. Как оказалось, в каждой расе есть «неполноценные» представители, отклоняющиеся от средних для расы показателей.

По мере развития современной биологии и генетики в рамках биологического направления возникают все новые и новые теории. Назовем лишь некоторые из них. Подробное же их освещение можно найти в современной книге Д. Фишбайн.204
Fishbein D. Biobehavioral Perspectives in Criminology. Wadsworth, Thomson Learning, 2001; см. также: Криминология / Ред. Дж. Шелли. СПб., 2003. С. 384–403.

Концепция близнецов. В ряде исследований (Loehlin, Nichols, 1976 и др.) было установлено, что одинаковое (в том числе криминальное) поведение взрослых пар однояйцовых (монозиготных) близнецов наблюдается относительно чаще, нежели у пар двуяйцовых (дизиготных) близнецов. В одном из исследований, например, такое совпадение было в 77 % случаев однояйцовых и в 12 % случаев двуяйцовых близнецов. Отсюда делался вывод о роли генетической предрасположенности к тем или иным поведенческим формам. Однако различные исследователи получали неодинаковые результаты, не всегда изучались условия воспитания обоих близнецов, так что сторонников «близнецового» объяснения преступного поведения не так уж много.

Хромосомная теория. П. Джекобс (1966) на основе изучения заключенных в шведских тюрьмах выдвинул гипотезу о зависимости повышенной агрессивности и, соответственно, высокого уровня насильственных преступлений у мужчин с лишней У-хромосомой (XYY вместо XY). Позднее Т. Поуледж опроверг это предположение. Если мужчины с лишней У-хромосомой и отличаются повышенной агрессивностью, то их удельный вес в популяции крайне невысок (1 из 1000) и постоянен, а уровень насильственной преступности существенно меняется во времени и пространстве. По данным Р. Фокса (1971), заключенные с хромосомным набором XYY не более склонны к насилию, чем другие заключенные, но относительно чаще совершают имущественные преступления. Кроме того, повышенная агрессивность может проявляться и в общественно полезном или допустимом поведении (спортсмены, полицейские, военнослужащие).

Частота пульса. Кембриджское лонгитюдное (изучение одних и тех же лиц на протяжении значительного периода времени) исследование свыше 400 мужчин показало, что те из них, у кого частота пульса в состоянии покоя была ниже (66 ударов в секунду), чем в среднем (68 ударов в секунду), относительно чаще оказались осужденными за насильственные преступления (D. Farrington, 1997). Аналогичные результаты были получены в исследованиях М. Wadsworth (1976) и A. Raine (1993). Но, вероятнее всего, такой одиночный фактор как частота пульса является лишь одним из показателей общего состояния нервной системы, так или иначе влияющего на поведение, в том числе, – агрессивное.

Уровень серотонина в крови. На основе многочисленных исследований предполагается, что повышенный уровень серотонина в крови свидетельствует о более высокой вероятности агрессивного, в том числе преступного, поведения.

Роль тестостерона. Точно так же считается, что повышенный уровень тестостерона (мужской половой гормон) может увеличивать агрессивность поведения. Некоторые исследователи полагают, что аналогичную роль в женском агрессивном поведении играют женские гормоны.

При этом, во-первых, результаты различных исследований нередко противоречивы. Во-вторых, ряд исследований показал, что уровень гормонов весьма чувствителен к внешним условиям. В-третьих, – и это главное – нет никаких доказательств специфического влияния всех вышеназванных биологических факторов (лишняя Y-хромосома, частота пульса, уровень серотонина или гормонов и др.) именно на криминальное поведение. Это не исключает того, что при прочих равных условиях генетическая составляющая может играть определенную роль в большей или меньшей вероятности той или иной поведенческой реакции конкретного индивида (достаточно, например, напомнить, что в генезисе алкоголизма роль наследственности велика, а в состоянии алкогольного опьянения совершается немало преступлений). Как заметил в одной из своих книг российский психолог В. Леви, «социум выбирает из психогенофонда». Иначе говоря, социальные факторы влияют на поведение опосредствованно – через генетические и психологические особенности свойств личности. Наконец, в-четвертых, все эти рассуждения, равно как иные идеи сторонников биологического и психологического направлений, имеют отношение к индивидуальному преступному поведению, преступлению, но никак не объясняют преступность как социальный феномен.

Психологическое направление в криминологии

Становление психологического направления связывают с двумя именами: Р. Гарофало и Г. Тарда. О первом из них уже говорилось выше. Его работа «Критерии опасного состояния» (1880) обосновывает, в частности, так называемый клинический подход в изучении личности преступника. Идеи «опасного состояния» позднее, во второй половине XX в., активно развивались Ж. Пинателем.

Г. Тард (1843–1904) в своих книгах «Законы подражания» и «Философия наказания» (обе вышли в 1890 г.) объяснял преступное поведение подражанием и обучением. Поскольку в основе преступного акта лежат психологические механизмы, постольку, с точки зрения Тарда, суд должен решать вопрос лишь о виновности/невиновности обвиняемого, тогда как меры воздействия на виновного определяет медицинская комиссия.

Вполне обоснованно обращаясь к психологическим факторам индивидуального преступного поведения, Тард излишне абсолютизирует роль подражания, усматривая в «законе подражания» едва ли не основной закон развития общества и цивилизации.

Склонность к психологизации социальных явлений не помешала Тарду в ряде вопросов стоять на социологических позициях. Так, он социологически верно отмечает относительность самого понятия преступления: «Система добродетелей, так же как и система преступления и порока, меняется вместе с ходом истории».205
Тард Г. Сравнительная преступность. М., 1907. С. 33.

Отношение ученого к преступности как социальному феномену позволило ему сделать вполне социологический вывод: «Если бы дерево преступности со всеми своими корнями и корешками могло бы быть когда-нибудь вырвано из нашего общества, оно оставило бы в нем зияющую бездну».206
Тард Г. Преступник и преступления. М., 1906. С. 62.

Тард одним из первых обратил внимание на то, что повышение благосостояния, уровня жизни, образования не влечет за собой сокращения преступности. Скорее – наоборот! «Рост трудовой деятельности и богатства делает естественным рост преступлений и преступников! А где же, следовательно, нравственная сила труда, нравственная добродетель богатства, о которых столько говорили? Образование сделало большие успехи. Где же благодетельное, столь прославленное действие просвещения на нравы?.. Три великих предупредительных лекарства от социальной болезни: труд, общее довольство и образование – усиленно действовали не раз, а поток преступности, вместо того, чтобы пересохнуть, вдруг вышел из берегов».207
Тард Г. Сравнительная преступность. С. 95.

Тард увидел также широчайшую распространенность преступлений «людей богатых и признаваемых честными» (позднее такие преступления будут названы «беловоротничковыми» – white-collar crimes).

Наконец, заметим, что на примере Гарофало и Тарда мы лишний раз убеждаемся в относительности любой схемы, любой классификации. Так, взгляды Гарофало в равной степени относятся к антропологическому и психологическому направлениям, а работы Тарда иллюстрируют и психологический, и социологический подходы к проблеме преступности, преступления и наказания. Впрочем, еще Ферри обосновывал правильность и научную совместимость своих антропологических и социологических воззрений.208
Ферри Э. Уголовная антропология и социализм // Уголовное право и социализм / Ред. М. Н. Гернет. М., 1908. С. 204–215; Он же. Уголовная социология. М., 1908.

К психологическому направлению относится и фрейдизм. Сам 3. Фрейд (1856–1939) не обращался к криминологической тематике (если не считать психоаналитического разбора произведений Ф. М. Достоевского; в этой своей работе Фрейд сформулировал небезынтересное для нас утверждение: «Для преступника существенны две черты – безграничное себялюбие и сильная деструктивная склонность; общим для обеих черт и предпосылкой для их проявлений является безлюбовность, нехватка эмоционально-оценочного отношения к человеку»209
Фрейд 3. «Я» и «Оно». Труды разных лет: В 2 кн. Тбилиси, 1991. Кн. 2. С. 408.

). Однако его теория не могла не отразиться на психологических подходах к проблеме преступности.

Напомним, что Фрейд выделял в структуре личности три составляющие: Я (Ego), Оно (Id) и Сверх-Я (Super-Ego). Оно – глубинный слой бессознательных влечений. Не будь других составляющих личности, человек всегда действовал бы по велению Id. Я – сфера сознательного, посредник между бессознательным, внутренним миром человека и внешней реальностью – природной и социальной. Сверх-Я – внутриличностная совесть, своего рода моральная цензура, представляющая собой установки общества. Super-Ego – посредник между бессознательным и сознанием в их непримиримом конфликте, ибо сознание само по себе не способно обуздать веления бессознательного. Другим важнейшим положением Фрейда является учение о либидо – половом влечении, которое, начиная с раннего детства, на бессознательном уровне определяет большинство намерений и поступков человека.

Легко представить, сколь обширное поле для криминологической интерпретации открывают эти положения. Это и «победа» бессознательного, проявившаяся в конкретном преступном деянии, и «либидо», выплеснувшееся в криминальном насилии, и роль невротических реакций в механизме индивидуального преступного акта, и сублимация (переключение) либидо в криминальное русло.

Разумеется, учение самого Фрейда и его учеников и последователей – К. Юнга, о котором речь шла выше, А. Адлера (для Адлера не столь важно было либидо, сколько «воля к власти», определяющая поведение индивида), В. Рейха (по Рейху, неизрасходованная из-за многочисленных социальных запретов жизненная энергия прорывается в виде агрессии) было неизмеримо сложнее и глубже, чем описанная выше схема. Психоаналитический подход позволяет вскрывать глубинные психологические особенности различных поведенческих актов, включая преступные. Интересное исследование этой темы было предпринято украинским криминологом А. Ф. Зелинским.210
Зелинский А. Ф. Осознаваемое и неосознаваемое в преступном поведении. Харьков, 1986.

Неофрейдизм, характеризующийся большей «социологизацией» изучаемых процессов, сделал еще один шаг в интересующем криминологию направлении. Так, К. Хорни (1885–1952) подробно исследует проблему невротизации личности, а ведь среди лиц, находящихся в местах лишения свободы наблюдается высокий удельный вес лиц с невротическими расстройствами. Многие ее идеи о механизмах развития личности, роли детства в формировании личности представляют несомненный интерес для криминологии (в частности, для изучения механизма индивидуального преступного поведения).211
См.: Хорни К. Невротическая личность нашего времени. Самоанализ. М., 1993.

Труды другого крупнейшего представителя неофрейдизма – Э. Фромма (1900– 1980) – косвенно или непосредственно посвящены криминологической тематике. Косвенно – когда обсуждаются проблемы этики, смысла жизни, «иметь или быть».212
Фромм Э. Психоанализ и этика. М., 1993; Он же. Иметь или быть? М., 1990.

Непосредственно – когда ученый один из главных своих трудов посвящает исследованию агрессии и насилия как психологического, социального, политического феномена.213
Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.

Подводя краткий итог, можно отметить бесспорный интерес представленных психологическим направлением исследований психологической составляющей индивидуального преступного поведения и бесплодность попыток ответить на вопрос о причинах преступности как социального феномена.

Социологическое направление в криминологии

Описание многочисленных социологических школ и концепций в криминологии существенно затруднено не только их изобилием, но и многочисленностью их классификаций. Почти всех известных криминологов социологического направления исследователи относят к разным школам, течениям, теориям. В этом легко убедиться, полистав как отечественные, так и зарубежные учебники криминологии и монографии по теоретической криминологии.214
См. об этом также: Фокс В. Введение в криминологию. М., 1980. С. 166–169.

Рождение социологического направления позитивистской криминологии датируется с точностью до дня. 9 июля 1831 г. статистик А. Кетле, выступая на заседании Бельгийской королевской академии наук в Брюсселе, в своем докладе заявил: «Мы можем рассчитать заранее, сколько индивидуумов обагрят руки в крови своих сограждан, сколько человек станут мошенниками, сколько станут отравителями, почти так же, как мы заранее можем подсчитать, сколько человек родится и сколько человек умрет… Здесь перед нами счет, по которому мы платим с ужасающей регулярностью – мы платим тюрьмами, цепями и виселицами».215
Цит. по: Яковлев А. М. Преступность и социальная психология. С. 39; см. также: Кетле А. Человек, развитие его способностей или опыт социальной физики. Киев, 1965.

Статистические исследования свидетельствуют об относительной стабильности преступности и отдельных ее видов в прошлом и настоящем. Эта стабильность может использоваться для «предсказания» (прогноза) преступности в будущем. Относительно устойчиво не только число преступлений, но и использованных при этом орудий. «Во всем, что касается преступлений, числа повторяются с таким постоянством, что этого нельзя не заметить».216
Кетле А. Человек, развитие его способностей… С. 5.

Аналогичных взглядов придерживался и А. Терри – автор первых работ (1827, 1833) по уголовной и моральной статистике.

Если для Ломброзо «преступниками рождаются», то для Кетле «преступниками не рождаются, ими становятся». Становятся – под влиянием социальных условий, социальных факторов. По Кетле, «общество заключает в себе зародыш всех имеющих совершиться преступлений, потому что в нем заключаются условия, способствующие их развитию; оно… подготовляет преступление, а преступник есть только орудие». К факторам, влияющим на совершение преступлений, Кетле относит демографические, социальные (профессия, образование), природные (климат, сезонность).

Основные идеи Кетле, в той или иной степени разделяемые и развиваемые всеми представителями социологического направления, сводятся к следующему:

Преступность порождена обществом;

Она развивается по определенным законам под воздействием социальных и иных объективных факторов;

Ей присуща статистическая устойчивость;

Повлиять на преступность (с целью сокращения) можно только путем изменения (улучшения) социальных условий.

Исходя из социологических представлений о природе преступности, А. Лакассань, выступая в 1885 г. на I Международном конгрессе антропологов в Риме, произнес знаменитую фразу: «Каждое общество имеет тех преступников, которых оно заслуживает». Позднее, воспроизводя ее, Г. Манхейм добавляет: «Каждое общество обладает таким типом преступности и преступников, которые соответствуют его культурным, моральным, социальным, религиозным и экономическим условиям».217
Manheim H. Comparative Criminology. L., 1973. Vol. 2. P. 422.

Экономические теории

Обычно экономические теории в криминологии вполне обоснованно связывают с именами К. Маркса (1818–1883) и Ф. Энгельса (1820–1895). По утверждению западных криминологов, именно в их «Манифесте Коммунистической партии» (1848) были заложены основы экономического детерминизма, а преступность выступала побочным продуктом экономических условий.

Концепция марксистской криминологии достаточно полно разрабатывалась в бывшем СССР, и у наших соотечественников нет недостатка в литературе по этому вопросу. Здесь хотелось бы подчеркнуть, что значение марксизма для криминологии выходит, с нашей точки зрения, за рамки узкого «экономического детерминизма». Разрабатываемая ранним Марксом концепция отчуждения, значение противоречий и конфликтов как «двигателей истории», роль классовых различий и социально-экономического статуса в детерминации человеческого поведения и т. п. имеют криминологическое значение и активно используются в современной западной (прежде всего – «критической») криминологии.

У Маркса есть несколько небольших по объему работ, посвященных непосредственно криминологической тематике. Одна из них – «Население, преступность и пауперизм» (1859), в которой автор на основании анализа некоторых демографических, экономических показателей и данных уголовной статистики делает ряд принципиальных выводов: «Должно быть, есть что-то гнилое в самой сердцевине такой социальной системы, которая увеличивает свое богатство, но при этом не уменьшает нищету, и в которой преступность растет даже быстрее, чем численность населения… Нарушение закона является обычно результатом экономических факторов, не зависящих от законодателя; однако… от официального общества до некоторой степени зависит квалификация некоторых нарушений установленных им законов как преступлений или только как проступков… Само по себе право не только может наказывать за преступления, но и выдумывать их».218
Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 515–516.

Говоря о позитивизме в социальных науках вообще и криминологии в частности, не следует забывать о весьма обширном эмпирическом исследовании положения рабочего класса в Англии, проделанном Энгельсом и содержащем огромный фактический материал, в том числе о преступности, пьянстве, проституции как следствии условий жизни английских рабочих.219
Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 231–517.

Современный социологический словарь (1986, издательство Penguin Books), так характеризует эту работу: «"Положение рабочего класса в Англии" (1845), основанная, главным образом, на данных непосредственного наблюдения, проведенного в Манчестере и Солфорде, является классическим описанием жизни рабочего класса в этой стране в период индустриализации».220
Аберкромби Н., Хилл С., Тернер Б. Социологический словарь. Казань, 1997. С. 368.

Очевидно, неслучайно уже в наши дни английский криминолог Я. Тэйлор с коллегами провели «по стопам Энгельса» обследование условий жизни рабочих Манчестера и Шеффильда.221
Taylor I., Evans К., Fraser P. A Tale of Two Cities: A Study in Manchester and Sheffield. Routledge, 1996.

Последователем экономической теории в криминологии является В. Бонгер. В книге «Преступность и экономические условия»222
Bonger W. Criminality and Economic Conditions. Boston: Little, Brown, 1916.

Он обосновывает роль капиталистической экономической системы в генезисе преступности. Преступность сосредоточена в низших слоях общества, поскольку законодатель криминализирует деяния, порожденные бедностью и нищетой. Бонгер приводит статистические данные по ряду стран, доказывая связь таких преступлений как бродяжничество и нищенство с безработицей.223
См. переведенную на русский язык выдержку из раннего издания (1905) упомянутой книги: Бонгер. Бродяжничество и нищенство // Уголовное право и социализм / Ред. М. Гернет. М., 1908. С. 57–78.

Во многих странах в конце XIX – начале XX в. проходят криминологические исследования динамики корыстной преступности и цен на хлеб (зерно) как основного для того времени экономического показателя. Наблюдаются устойчивые корреляционные связи: чем выше цена на хлеб, тем выше уровень преступности. Одно из первых таких исследований было проведено Г. фон Майером в Баварии за 1836–1861 гг. По данным Майера, увеличение на полпенни цены на рожь влекло рост преступности на одну пятую на 100 тыс. жителей. О связи преступности и цен на мешок муки, а также количества банкротств (еще один экономический показатель) во Франции 1840–1886 гг. свидетельствует статья П. Лафарга .224
Лафарг П. Преступность во Франции в 1840–1886 гг. // Уголовное право и социализм/ Ред. М. Гернет. М., 1908. С. 1–56.

С нашей точки зрения, сравнительный анализ показателей преступности и экономических показателей (децильный коэффициент, индекс Джини, уровень безработицы и др.) актуален и в наши дни, о чем пойдет речь ниже.

Теория аномии

Пожалуй, первая развернутая социологическая теория девиантности, включая преступность, – теория аномии – принадлежит известному французскому социологу Э. Дюркгейму (1858–1917). Прежде всего, он утверждает «нормальность» преступности в том смысле, что она присуща всем обществам, развивается по своим закономерностям, выполняет определенные социальные функции. «Преступления совершаются… во всех обществах всех типов… Нет никакого другого феномена, который обладал бы столь бесспорно всеми признаками нормального явления, ибо преступность тесно связана с условиями жизни любого коллектива… Преступность – нормальное явление потому, что общество без преступности совершенно невозможно».225
Дюркгейм Э. Норма и патология // Социология преступности. М., 1966. С. 39–40.

Более того, «преступность необходима; она прочно связана с основными условиями любой социальной жизни и именно в силу этого полезна, поскольку те условия, частью которых она является, сами неотделимы от нормальной эволюции морали и права… Чтобы был возможен прогресс, индивидуальность должна иметь возможность выразить себя. Чтобы получила возможность выражения индивидуальность идеалиста, чьи мечты опережают время, необходимо, чтобы существовала и возможность выражения индивидуальности преступника, стоящего ниже уровня современного ему общества. Одно немыслимо без другого… Преступность не только предполагает наличие путей, открытых для необходимых перемен, но в некоторых случаях и прямо подготавливает эти изменения… Действительно, сколь часто преступление является лишь предчувствием морали будущего, шагом к тому, что предстоит!».226
Там же. С. 42–43.

Но преступность нормальна при условии, что она «не превышает уровня, характерного для общества определенного типа».227
Там же. С. 40.

И здесь мы подходим к сути теории аномии. По Дюркгейму, в стабильном обществе стабилен и уровень девиантных проявлений (пьянство, наркотизм, самоубийства и т. п.), включая преступность. В обществах же быстро меняющихся, в условиях социальной дезорганизации, наблюдается состояние аномии, когда старые социальные нормы уже не работают, а новые еще не освоены, когда существует «конфликт норм» – правовых и моральных, публичного права и частного права и т. п., когда некоторые социально значимые сферы жизнедеятельности остались не урегулированными («нормативный вакуум»). В таком обществе резко возрастают проявления девиантности, превышая «нормальный» для данного общества уровень. Дюркгейм подробнейшим образом теоретически и эмпирически обосновывает свою концепцию на примере самоубийств.228
Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд. М., 1994.

Антропологическое направление в криминологии - учение о преступнике как особом человеческом типе (отклонении от нормы) и преступности как следствии вырождения. В основу данного учения положены принципы антропологии (науки об эволюции человека и нормальных вариантах его физического строения).

В общественном сознании криминальная антропология довольно прочно ассоциируется с именем Чезаре Ломброзо (1836-1909). Слава этого ученого вполне заслужена - его научные выводы основываются на изучении 383 черепов умерших, 3 839 черепов живых людей; всего им обследованы и опрошены 26 886 преступников, которые сравнивались с 25 447 студентами, солдатами и другими добропорядочными гражданами. Причем Ломброзо изучал не только современников, но и исследовал черепа средневековых преступников, вскрывая их захоронения. На основе своих исследований Ломброзо сформулировал теорию преступного человека.

У прирожденных преступников Ломброзо отмечает аномалии черепа - он напоминает черепа низших доисторических человеческих рас. По его мнению, мозг прирожденного преступника по своим извилинам также отличается от мозга нормального человека и приближается к строению мозга у человеческого зародыша или у животного. Для них характерны атавистические признаки: чрезмерная волосистость головы и тела либо раннее облысение, неравномерное расположение зубов (иногда в два ряда), чрезмерное развитие средних резцов, косоглазие, асимметрия лица. Преступники имеют вообще прямой нос с горизонтальным основанием, умеренной длины, не слишком выпуклый, часто несколько отклоненный в сторону и довольно широкий. Преступники с рыжими волосами встречаются очень редко, в основном это брюнеты или шатены. У преступников морщины появляются раньше и чаще в 2-5 раз, чем у нормальных людей, с преобладанием скуловой морщины (расположенной посреди щеки), которую ученый называет морщиной порока. Руки у них чрезмерно длинны - длина распростертых рук у большинства прирожденных преступников превышает рост.

Ломброзо отмечал, что, подобно дикарям, прирожденные преступники любят татуировать свое тело. С дикарями их роднит и пониженная чувствительность, пренебрежение к боли и собственному здоровью (в 15% у них практически отсутствует болевая чувствительность). Притупленность болевой чувствительности (аналгезия) представляет самую значительную аномалию врожденного преступника. Лица, обладающие нечувствительностью к ранениям, считают себя привилегированными и презирают нежных и чувствительных. Этим грубым людям доставляет удовольствие беспрестанно мучить других, которых они считают за существа низшие. Отсюда их равнодушие к чужой и собственной жизни, повышенная жестокость, чрезмерное насилие. У них притуплено нравственное чувство (Ломброзо даже разрабатывает новое научное понятие - нравственное помешательство). В то же время для них характерны чрезвычайная возбудимость, вспыльчивость и раздражимость.

Исследователь не ограничился выявлением общих черт преступного человека. Он провел типологию - каждому виду преступника соответствуют лишь для него характерные черты.

В типе убийц ясно видны анатомические особенности преступника и, в частности, весьма резкая лобная пазуха, очень объемистые скулы, громадные глазные орбиты, выдающийся вперед четырехугольный подбородок. У этих наиболее опасных преступников преобладает кривизна головы, ширина головы больше, чем ее высота, лицо узкое (задняя полуокружность головы более развита, чем передняя), чаще всего волосы у них черные, курчавые, борода редкая, часто бывает зоб и короткие кисти рук. К характерным чертам убийц относятся также холодный и неподвижный (стеклянный) взгляд, налитые кровью глаза, загнутый книзу (орлиный) нос, чрезмерно большие или, напротив, слишком маленькие мочки ушей, тонкие губы, резко выделяющиеся клыки.

У воров головы удлиненные, черные волосы и редкая борода, умственное развитие выше, чем у других преступников, за исключением мошенников. Воры преимущественно имеют нос прямой, часто вогнутый, вздернутый у основания, короткий, широкий, сплющенный и во многих случаях отклоненный в сторону. Глаза и руки подвижные (вор избегает встречаться с собеседником прямым взглядом - бегающие глаза).

Ломброзо удалось выявить и особенности почерка различных типов преступников. Почерк убийц, разбойников и грабителей отличается удлиненными буквами, криволинейностью и определенностью черт в окончаниях букв. Для почерка воров характерны буквы расширенные, без острых очертаний и криволинейных окончаний Криминология: учебник для вузов / под общей ред. д. ю. н., проф. А.И. Долговой. - 3-е изд., перераб. и доп. - М. : Норма, 2005. - С. 235..

Взгляды Ломброзо, изложенные в первом издании «Преступного человека», отличались определенной односторонностью. Под воздействием своего молодого соотечественника, Энрико Ферри, Ломброзо во многом изменил и уточнил свои воззрения. Изменения первичных взглядов Ломброзо под воздействием критики и рекомендаций Э. Ферри и других ученых было настолько существенным, что пятое издание «Преступного человека», которое вышло в Турине в 1897 году в трех томах (на русский язык был переведен лишь последний том как отдельная работа под названием «Преступление»), вряд ли можно считать работой чисто антропологического направления. Изменения во взглядах Ломброзо произошли весьма существенные. Во-первых, он отказался от понятия преступный тип человека и принял предложенный Э. Ферри термин «прирожденный преступник» и перестал рассматривать всех преступников как прирожденных. Ферри предложил деление преступников на пять групп (душевнобольных, прирожденных, привычных, случайных и преступников по страсти), и Ломброзо принял эту классификацию, в соответствии с которой прирожденные преступники составляют лишь 40% от всех нарушителей закона.

Во-вторых, Ломброзо во многом под воздействием Ферри признал очень существенную роль социальных факторов как причин преступлений. Третий том последних изданий «Преступного человека» посвящен анализу неантропологических факторов, среди которых - метеорологические и климатические, географические, уровень цивилизации, плотность населения, эмиграция, рождаемость, питание, неурожаи, цены на хлеб, алкоголизм, влияние просвещения, экономическое развитие, беспризорность и сиротство, недостатки воспитания и др.

В-третьих, он вынужден был признать, что прирожденный преступник не обязательно должен совершить преступление. При благоприятных внешних, социальных факторах преступные наклонности человека могут так и не реализоваться в течение всей его жизни.

Научные выводы и практические рекомендации Ломброзо постоянно подвергались серьезной критике со стороны его оппонентов. Наиболее весомые аргументы против теории Ломброзо представили социологи. В 1897 году французский ученый К. Раковский опубликовал книгу «К вопросу о преступности и дегенерации». В ней он обнародовал собственные исследования и данные сравнительного анализа преступников и непреступников, проведенного другими оппонентами Ломброзо. Он сделал вывод, который, по его мнению, должен был окончательно низвергнуть криминальную антропологию: «Тип прирожденного преступника не обоснован, поскольку те же самые признаки можно обнаружить у нормального индивида». Аналогичные выводы сделал и английский тюремный врач Чарльз Горинг Криминология: учебник / С. М. Иншаков. - М. : Юриспруденция, 2000. - С. 241..

Начало XX века ознаменовалось бурным развитием физиологии вообще и эндокринологии в частности. Ученые выяснили, что от работы желез внутренней секреции (гипофиза, щитовидной, паращитовидной, зобной, половых желез) в значительной мере зависят и внешность, и самоощущение человека, соответственно его поведенческие реакции в определенной мере связаны с химическими процессами, происходящими внутри организма. Эти закономерности оказались весьма привлекательными для криминологов, которые работали в русле ломброзианства и стремились найти связующие звенья между характеристикой внешности и особенностями поведения.

В 1924 году американский исследователь Макс Шлапп опубликовал небольшую статью, в которой обнародовал результаты изучения эндокринной системы преступников. По его данным, почти одна треть всех заключенных страдает эмоциональной неустойчивостью, связанной с заболеваниями желез внутренней секреции. Через несколько лет в Нью-Йорке Шлапп в соавторстве с Эдвардом Смитом опубликовал книгу «Новая криминология». Авторы одну из главных ролей в механизме преступного поведения отводили различным эндокринным расстройствам (внешними признаками которых являются наряду с другими особенности телосложения).

Эти исследования стимулировали поиск физических признаков опасного состояния, который привел криминологов к гипотезе о связи строения тела, типа телесной конституции с предрасположенностью к преступному поведению. Наиболее масштабные исследования в этой области провел профессор Гарвардского университета Эрнест Хуттон, который более пятнадцати лет проводил обширное антропологическое изучение преступников. Хуттон стремился не дать ни малейшего повода для упрека его исследовательской группы в методических недостатках, которые могли поставить под сомнение обоснованность выводов. Его исследования отличались основательностью, репрезентативностью и надежностью. Для большей убедительности профессор применил электронно-вычислительную технику при обработке статистических данных - в 30-е и 40-е годы упоминание об этом имело немалое значение. Он замерил рост, вес, объем грудной клетки, размеры черепа и величину отдельных органов более чем у 13 тыс. заключенных. Эти данные он сопоставил с результатами обследования 3 208 законопослушных граждан.

Первые результаты своих исследований Хуттон опубликовал в 1939 году в книге «Американский преступник», которую он задумал как многотомное издание. Смерть помешала ему реализовать свои замыслы, в свет вышел лишь первый том. В этом издании он отмечал: «Преступники уступают непреступникам почти во всех измерениях тела. Эти различия достигают статистической и общей криминологической значимости в весе тела, ширине и объеме груди, показателях размера черепа, длине носа, уха, головы, лица». «С увеличением роста тенденции к убийству несколько усиливаются, но склонность к грабежу и краже при этом еще более явно уменьшается». «Преступники, совершившие убийства при отягчающих обстоятельствах, отличаются от других преступников тем, что они выше ростом, тяжелее по весу, шире в груди, с большой челюстью, уже в плечах относительно их росту и с относительно меньшей длиной туловища».

В 1955 году Эдвард Подольски в «Криминологическом журнале» США опубликовал статью «Химическая основа преступного поведения». В ней он попытался проанализировать эндокринную и химическую основу, связывающую строение тела и поведение человека. По его мнению, уровень развития физиологии не позволяет пока проверить многих гипотез о сущности преступного поведения, но наиболее перспективные пути воздействия на преступность следует искать в этом направлении: «Биохимический анализ личности преступника и преступного поведения находится еще в детском периоде своего развития. Представляется, что ему в не слишком отдаленном будущем суждено стать очень важным методом в трактовке и лечении преступности» Криминология: учебник для вузов / Г. А. Аванесов [и др.]; под ред. Г. А. Аванесова. - 5-е изд., перераб. и доп. - М. : ЮНИТИ, 2010. - С. 126..

§5. Методы изучения личности преступника и коррекции криминогенных качеств

Главаv. Механизм преступного поведения §1. Методология анализа причин преступности

§2. Структура причин отдельного преступления

§3. Готовность к совершению преступления как элемент криминальной мотивации Криминальная мотивация

Криминальная готовность

§4. Методика выявления причин и условий преступления

Изучение причин и условий преступления на предварительном следствия

Изучение причин и условий преступления в суде

Главаvi. Причины преступности §1. Причинность в криминальной сфере

§2. Факторы преступности

§3. Причины преступности в России Закономерности развития социума и преступность

Криминологический аспект функционирования социальных механизмов

Факторы преступности в России

Разделiii. Воздействие на преступность главаvii. Социальное отрицание преступности §1. Сущность социального отрицания преступности

§2. Характеристика основных подходов к воздействию на преступность

Предупреждение преступности

Профилактика преступности

Борьба с преступностью

Доктрина контроля преступности

Концепция разрушающего воздействия на преступность

Главаviii. Структура воздействия на преступность

§1. Объект антикриминального воздействия

§2. Меры воздействия на преступность

§3. Субъект воздействия на преступность

§4. Цели воздействия на преступность

§5. Системы, воздействующие на преступность

Главаix. Онтология воздействия на преступность.

§1. Организующая сила разрушающего воздействия на преступность

§2. Парадоксы социального отрицания преступности

§3. Принципы разрушающего воздействия на преступность

Главаx. Виктимологическая профилактика преступлений §1. История виктимологии

§2. Сущность и основные направления виктимологической профилактики

§3. Виктимологические рекомендации

Главаxi. Управление социальными процессами и преступность. Криминологическое прогнозирование. §1. Преступность и политика

§2. Политика и социальные процессы Криминологическое моделирование социальных процессов

Понятие социальных процессов

Управление социальными процессами

Типология социальных процессов.

Ключевые социальные процессы.

§3. Социальные процессы в сфере распределения и преступность

Понятие распределения.

Типология социальных механизмов распределения.

Механизмы влияния распределения на социум

Непосредственное воздействие

Опосредованное воздействие.

§4. Криминологическое прогнозирование и планирование работы по предупреждению преступлений Понятие и виды криминологического прогнозирования

Прогнозирование преступности

Прогнозирование индивидуального преступного поведения

Планирование предупреждения преступлений

Главаxi. Культура и воздействие на преступность §1. Понятие и сущность культуры

§2. Грани взаимодействия преступности и культуры

§3. Криминологический аспект типологии культур Агрессивные и неагрессивные культуры.

Конструктивные и деструктивные культуры

Культура, ориентированная на материальное потребление, и культура, ориентированная на духовное развитие.

Взаимодействие и взаимовлияние культур.

Конфликт культур.

Внутрикультурные противоречия.

Культуры справедливые и несправедливые.

§4. Воздействие на культуру и культурное воздействие на преступность

Разделiv. Воздействие на отдельные виды преступности главаxiii. Насильственная преступность

§1. Криминологическая характеристика насильственной преступности

§2. Причины насильственных преступлений Типы насильственных преступников

Особенности детерминации насильственных преступлений

Факторы насильственных преступлений

§3. Воздействие на насильственную преступность

Профилактика случайных насильственных преступлений.

Профилактика криминального конформизма.

Виктимологическая профилактика насильственных преступлений.

Главаxiv. Корыстная преступность

§1. Криминологическая характеристика корыстной преступности

§2. Типология личности корыстного преступника

§3. Причины корыстных преступлений Особенности детерминации корыстных преступлений

Особенности причин корыстных преступлений в России

§4. Воздействие на корыстную преступность

Профилактика случайных корыстных преступлений

Виктимологическая профилактика корыстных преступлений

Главаxv. Рецидивная и профессиональна преступность

§1. Рецидивная преступность. Понятие и типология рецидивной преступности

Криминологическая характеристика рецидивной преступности

Основные тенденции развития рецидивной преступности

Особая общественная опасность рецидивной преступности

Типология личности преступника-рецидивиста

Особенности детерминации рецидивной преступности

Факторы рецидивной преступности

Профилактика преступного рецидива

§2. Профессиональная преступность Понятие и типология профессиональной преступности

Преступный мир

Основные тенденции развития профессиональной преступности

Особая общественная опасность профессиональной преступности

Типология личности профессионального преступника

Особенности детерминации профессиональной преступности

Факторы преступной профессионализации

Причины профессиональной преступности

Воздействие на профессиональную преступность

Главаxvi. Организованная преступность §1. Понятие и криминологическая характеристика организованной преступности

Понятие организованной преступности

Состояние и структура организованной преступности

§2. Истоки и факторы устойчивости организованной преступности

Факторы устойчивости организованной преступности, вытекающие из ее внутреннейприроды

Факторы, связанные с пороками социально-политических и культурных основ жизни общества

Особенности причинной обусловленности организованной преступности в современной России

§3. Социальное противодействие организованной преступности

Главаxvii. Политическая преступность §1. Криминологическая характеристика политической преступности

Политическая мотивация и преступность

Типология политических преступлений

Внутриполитические и внешнеполитические преступления

Политическая преступность мирного и военного времени.

Исторический аспект политической преступности в России

Преступность в политической сфере

§2. Причины политической преступности Типология личности политического преступника

Особенности детерминации политической преступности

Политические преступления агентов влияния

Преступность правящей элиты

Взаимосвязь общеуголовной и политической преступности

Факторы политической преступности

§3. Воздействие на политическую преступность

Главаxviii. Неосторожная преступность §1. Криминологическая характеристика неосторожной преступности

§2. Причины неосторожных преступлений Характеристика личности неосторожного преступника

Классификация факторов неосторожной преступности

Характеристика криминогенной ситуации

§3. Воздействие на неосторожную преступность

Профилактика автопроисшествий

Главаxix. Преступность несовершеннолетних §1. Криминологическая характеристика преступности несовершеннолетних

Состояние, структура и динамика преступности несовершеннолетних

§2. Причины преступности несовершеннолетних Типология несовершеннолетних преступников

Факторы преступности несовершеннолетних

Криминогенные факторы семейного воспитания

§3. Профилактика преступности в среде несовершеннолетних

Антикриминогенное воздействие семьи

Государство и семья

Главаxx. Женская преступность

§1. Криминологическая характеристика женской преступности

§2. Причины женской преступности Особенности детерминации женской преступности

Особенности процессов нравственной деградации женщин

Факторы женской преступности

§3. Профилактика преступности женщин

Главаxxi. Экологическая преступность §1. Криминологическая характеристика экологической преступности Особая значимость изучения экологической преступности

Особая общественная опасность экологической преступности

§2. Причины экологической преступности Типология личности экологического преступника

Особенности детерминации экологической преступности

Факторы экологической преступности

§ 3. Воздействие на экологическую преступность

Главаxxii. Преступность военнослужащих §1. Криминологическая характеристика преступности в Вооруженных Силах России

§2. Причины преступности в Вооруженных Силах России

§3. Воздействие на преступность в войсках

Меры искоренения дедовщины в войсках

Профилактика корыстных преступлений в Вооруженных Силах

Предупреждение уклонений от военной службы

Главаxiii. Совершение преступлений в экстремальных условиях. Преступность военного времени § 1. Особенности преступности в экстремальных условиях

§2. Криминологическая характеристика преступности военного времени

Особенности преступности в гражданском обществе в период войны

Особенности преступности в Вооруженных Силах в период военных действий

§3. Особенности детерминации преступности в военное время

Особенности причин насильственных, корыстных и неосторожных преступлений в военное время

Причины преступлений трусливо-малодушной мотивации

Война как фактор послевоенной преступности

§4. Воздействие на преступность в военное время

Главаxxiv. Криминально-криминогенные феномены

§1. Пьянство и алкоголизм

Факторы пьянства и алкоголизма*

Социальная профилактика пьянства и алкоголизма

§2. Наркомания

Факторы наркотизма

Зарубежный опыт профилактики наркомании

Зарубежный опыт борьбы с наркомафией

Профилактика наркотизма в нашей стране

§3. Проституция

Факторы проституции

Профилактика проституции

§4. Экстремизм Понятие и типология экстремизма

Истоки экстремизма

§5. Социальная маргинальность

§2. Развитие криминологии в рамках классической школы права

§3. Антропологическое направление криминологии

§4. Социологическое направление криминологии

Теория анатомии

Теория стигмы

Теория дифференциальной ассоциации

Виктимология

Архитектурная криминология

Радикальная криминология

Главаxvi. Современные зарубежные криминологические теории и практика воздействия на преступность за рубежом §1. Современное состояние и перспективы зарубежной криминологии

§2. Зарубежный опыт противодействия организованной преступности

Эволюция мафии

Несоответствие фундаментальных принципов развития преступности и правоохранительной системы

Сферы деятельности функционеров организованной преступности

Заключение

Оглавление:

§3. Антропологическое направление криминологии

Антропологическое направление в криминологии - учение о преступни­ке как особом человеческом типе (отклонении от нормы) и преступности как следствии вырождения. В основу данного учения положены принципы ант­ропологии (науки об эволюции человека и нормальных вариантах его физи­ческого строения).

В общественном сознании криминальная антропология довольно прочно ассоциируется с именем Чезаре Ломброзо (1836-1909). Слава этого ученого вполне заслужена - его научные выводы основываются на изучении 383 че­репов умерших, 3 839 черепов живых людей; всего им обследованы и опро­шены 26 886 преступников, которые сравнивались с 25 447 студентами, сол­датами и другими добропорядочными гражданами. Причем Ломброзо изучал не только современников, но и исследовал черепа средневековых преступни­ков, вскрывая их захоронения. На основе своих исследований Ломброзо сформулировал теорию преступного человека.

У прирожденных преступников Ломброзо отмечает аномалии черепа - он напоминает черепа низших доисторических человеческих рас. По его мне­нию, мозг прирожденного преступника по своим извилинам также отличает­ся от мозга нормального человека и приближается к строению мозга у чело­веческого зародыша или у животного. Для них характерны атавистические признаки: чрезмерная волосистость головы и тела либо раннее облысение, неравномерное расположение зубов (иногда в два ряда), чрезмерное развитие средних резцов, косоглазие, асимметрия лица. Преступники имеют вообще прямой нос с горизонтальным основанием, умеренной длины, не слишком выпуклый, часто несколько отклоненный в сторону и довольно широкий. Преступники с рыжими волосами встречаются очень редко, в основном это брюнеты или шатены. У преступников морщины появляются раньше и чаще в 2-5 раз, чем у нормальных людей, с преобладанием скуловой морщины (расположенной посреди щеки), которую ученый называет морщиной поро­ка. Руки у них чрезмерно длинны - длина распростертых рук у большинства прирожденных преступников превышает рост.

Ломброзо отмечал, что, подобно дикарям, прирожденные преступники любят татуировать свое тело. С дикарями их роднит и пониженная чувстви­тельность, пренебрежение к боли и собственному здоровью (в 15% у них прак­тически отсутствует болевая чувствительность). Притупленность болевой чув­ствительности (аналгезия) представляет самую значительную аномалию врожденного преступника. Лица, обладающие нечувствительностью к ране­ниям, считают себя привилегированными и презирают нежных и чувстви­тельных. Этим грубым людям доставляет удовольствие беспрестанно мучить других, которых они считают за существа низшие. Отсюда их равнодушие к чужой и собственной жизни, повышенная жестокость, чрезмерное насилие. У них притуплено нравственное чувство (Ломброзо даже разрабатывает новое научное понятие - нравственное помешательство). В то же время для них ха­рактерны чрезвычайная возбудимость, вспыльчивость и раздражимость.

Исследователь не ограничился выявлением общих черт преступного чело­века. Он провел типологию - каждому виду преступника соответствуют лишь для него характерные черты.

В типе убийц ясно видны анатомические особенности преступника и, в ча­стности, весьма резкая лобная пазуха, очень объемистые скулы, громадные глазные орбиты, выдающийся вперед четырехугольный подбородок. У этих на­иболее опасных преступников преобладает кривизна головы, ширина головы больше, чем ее высота, лицо узкое (задняя полуокружность головы более разви­та, чем передняя), чаще всего волосы у них черные, курчавые, борода редкая, часто бывает зоб и короткие кисти рук. К характерным чертам убийц относят­ся также холодный и неподвижный (стеклянный) взгляд, налитые кровью гла­за, загнутый книзу (орлиный) нос, чрезмерно большие или, напротив, слишком маленькие мочки ушей, тонкие губы, резко выделяющиеся клыки.

У воров головы удлиненные, черные волосы и редкая борода, умственное развитие выше, чем у других преступников, за исключением мошенников. Воры преимущественно имеют нос прямой, часто вогнутый, вздернутый у ос­нования, короткий, широкий, сплющенный и во многих случаях отклонен­ный в сторону. Глаза и руки подвижные (вор избегает встречаться с собесед­ником прямым взглядом - бегающие глаза).

У насильников глаза навыкате, лицо нежное, губы и ресницы огромные, носы сплющенные, умеренных размеров, отклоненные в сторону, большин­ство из них сухопарые и рахитические блондины.

Мошенники нередко обладают добродушной внешностью, их лицо блед­ное, глаза маленькие, суровые, нос кривой, голова лысая.

Ломброзо удалось выявить и особенности почерка различных типов пре­ступников. Почерк убийц, разбойников и грабителей отличается удлиненны­ми буквами, криволинейностью и определенностью черт в окончаниях букв. Для почерка воров характерны буквы расширенные, без острых очертаний и криволинейных окончаний.

Как уже отмечалось, Ломброзо рассматривает преступников как больных (нравственно-помешанных). Соответственно и меры воздействия на них сходны с мерами воздействия на сумасшедших. На его взгляды в этой облас­ти, помимо психиатрической практики, значительное влияние оказала тео­рия социальной защиты, разработанная Э. Ферри. В ранних работах Ломбро­зо даже предлагал отменить институт судов и заменить его комиссией психиатров, которая, пользуясь разработанным одним из его последователей тахиантропометром (Ломброзо называет его антропометрической гильоти­ной), производила бы соответствующие исследования и делала выводы отно­сительно принадлежности человека к классу прирожденных преступников. В последующем он отказался от этой идеи, признал необходимость суда и ан­тропологам отводил роль экспертов.

Взгляды Ломброзо, изложенные в первом издании «Преступного челове­ка», отличались определенной односторонностью. Под воздействием своего молодого соотечественника, Энрико Ферри, Ломброзо во многом изменил и уточнил свои воззрения. Изменения первичных взглядов Ломброзо под воз­действием критики и рекомендаций Э. Ферри и других ученых было настоль­ко существенным, что пятое издание «Преступного человека», которое вы­шло в Турине в 1897 году в трех томах (на русский язык был переведен лишь последний том как отдельная работа под названием «Преступление»), вряд ли можно считать работой чисто антропологического направления. Измене­ния во взглядах Ломброзо произошли весьма существенные. Во-первых, он отказался от понятия преступный тип человека и принял предложенный Э. Ферри термин «прирожденный преступник» и перестал рассматривать всех преступников как прирожденных. Ферри предложил деление преступ­ников на пять групп (душевнобольных, прирожденных, привычных, случай­ных и преступников по страсти),* и Ломброзо принял эту классификацию, в соответствии с которой прирожденные преступники составляют лишь 40% от всех нарушителей закона.

* Ферри Э. Уголовная социология. С. 136.

Во-вторых, Ломброзо во многом под воздействием Ферри признал очень существенную роль социальных факторов как причин преступлений. Третий том последних изданий «Преступного человека» посвящен анализу неантро­пологических факторов, среди которых - метеорологические и климатичес­кие, географические, уровень цивилизации, плотность населения, эмигра­ция, рождаемость, питание, неурожаи, цены на хлеб, алкоголизм, влияние просвещения, экономическое развитие, беспризорность и сиротство, недо­статки воспитания и др.*

* См.: Ломброзо Ч. Преступление. СПб., 1900.

В-третьих, он вынужден был признать, что прирожденный преступник не обязательно должен совершить преступление. При благоприятных внешних, социальных факторах преступные наклонности человека могут так и не реа­лизоваться в течение всей его жизни. Таким образом, применение антропо­метрической гильотины может оказаться излишним. Признание этого поло­жения многие ученые расценили как конец антропологической школы. Справедливости ради надо признать, что, помимо ранних трудов самого Лом­брозо, вряд ли справедливо относить к биологической школе криминологии труды его сподвижников, тем более неверно это делать в отношении одного из крупнейших уголовных социологов XIX века Э. Ферри, так же как невер­но называть Э. Ферри учеником Ломброзо, поскольку влияние идей Ферри на Ломброзо было гораздо более сильным, нежели наоборот. Хотя сам Фер­ри и считал себя представителем антропологической школы, название «ант­ропологическая» следует воспринимать весьма условно, ибо уже с первого издания «Уголовной социологии», которая вышла в свет в Болонье в 1881 го­ду, он выступал активным проводников социологических взглядов на приро­ду преступности и некарательные социальные методы воздействия на пре­ступность считал наиболее действенными.

Постепенно, в основном под влиянием Э. Ферри, в рамках антропологи­ческой школы выкристализовывался вероятностный подход в оценке склон­ности к преступлению (основы этого подхода были заложены А. Кетле): вероятность совершения преступления лицом, имеющим признаки прирож­денного преступника, несравненно выше вероятности совершения подобных действий нормальным человеком. Рассчитывая процент проявления тех или иных признаков у преступников различного типа, Ломброзо сделал первые шаги к расчету цифры этой вероятности.*

* См.: Ломброзо Ч. Новейшие успехи науки о преступнике. СПб., 1892. С. 45-61.

Научные выводы и практические рекомендации Ломброзо постоянно подвергались серьезной критике со стороны его оппонентов. Наиболее весо­мые аргументы против теории Ломброзо представили социологи. В 1897 году французский ученый К. Раковский опубликовал книгу «К вопросу о преступ­ности и дегенерации». В ней он обнародовал собственные исследования и данные сравнительного анализа преступников и непреступников, проведен­ного другими оппонентами Ломброзо. Он сделал вывод, который, по его мне­нию, должен был окончательно низвергнуть криминальную антропологию: «Тип прирожденного преступника не обоснован, поскольку те же самые при­знаки можно обнаружить у нормального индивида».* Аналогичные выводы сделал и английский тюремный врач Чарльз Горинг.** Довольно убедитель­ные контраргументы представили единомышленники Ломброзо. В частнос­ти, Э. Ферри противопоставил этим ученым следующие доводы:

* См.: Rakowsky К. De la question de I"Oetlologie du crime et de la degenerescence. Montpellter, 1897. P. 25.

** См.: Goring C.B. The English Convict: A Statistical Stady. L, 1913.

Решающее значение для отнесения определенного человека к преступ­ному типу имеет не отдельный признак (который может быть обнаружен и у нормального индивида), а их совокупность;

- «часто профаны придают некоторым признакам только потому, что они более бросаются в глаза, такое значение, которого с научной точки зрения они не имеют. Нередко думают, что нашли преступный тип у человека лишь потому, что у него красные жилки на глазах, уродливый рот, всклокоченная борода и т.п., а между тем все эти особенности могут не иметь никакого зна­чения для антрополога»;

- «иногда преступные инстинкты находят себе выход в какой-нибудь скрытой форме и, таким образом, ускользают от уголовных законов. Вместо того, чтобы заколоть свою жертву, ее можно вовлечь в какое-нибудь гибель­ное предприятие; вместо того, чтобы грабить на проезжей дороге, можно обирать людей посредством биржевой игры; вместо того, чтобы грубо изна­силовать женщину, можно соблазнить какую-нибудь несчастную, а затем об­мануть ее и бросить и т.д.». Таким образом, человек «может не совершить ни кражи, ни убийства, ни изнасилования и пр., и в то же время не быть нор­мальным»;

- «мы не знаем, останется ли человек, отмеченный упомянутыми антро­пологическими признаками и до сих пор еще не совершивший преступления, не преступным до конца своей жизни»;

- «мы не знаем, действительно ли не преступен индивид, отмеченный этими аномалиями. Кому не известно, что совершается очень много таких преступлений, и весьма важных, которые остаются не открытыми или совер­шители которых неизвестны».*

* См.: Ферри Э. Уголовная социология. М., 1908. С. 67-69. g

Исследования Ломброзо пользовались большой популярностью у практиче­ских работников. К его горячим сторонникам принадлежал известный фран­цузский криминалист Бертильон, разработавший антропометрический метод идентификации преступников, а также Гальтон и Анфосо, усовершенствовав­шие на основе уголовной антропологии методы дактилоскопической иденти­фикации преступников. Антропологические исследования Ломброзо легли в основу созданного им детектора лжи, который сам Ломброзо назвал сфигмогра­фом. Немалое практическое значения имели исследования Ломброзо в области графологии.* Его описания татуировок преступников с раскрытием их тайного смысла до сего времени имеет актуальность. То же можно сказать и о проведен­ном им анализе преступного жаргона. Не случайно, видимо, взгляды Ломброзо оказались так живучи в среде практиков, несмотря на их научный остракизм. Как заметил известный немецкий криминолог Шнайдер, на идеи Ломброзо во многих странах наложено своеобразное табу. Но несмотря на это, периодичес­ки в разных странах появляются последователи итальянского исследователя.

* См.: Lombroso С. Grafologia. Milano, 1895.

НачалоXX века ознаменовалось бурным развитием физиологии вообще и эндокринологии в частности. Ученые выяснили, что от работы желез внут­ренней секреции (гипофиза, щитовидной, паращитовидной, зобной, поло­вых желез) в значительной мере зависят и внешность, и самоощущение чело­века, соответственно его поведенческие реакции в определенной мере связаны с химическими процессами, происходящими внутри организма. Эти закономерности оказались весьма привлекательными для криминологов, ко­торые работали в русле ломброзианства и стремились найти связующие зве­нья между характеристикой внешности и особенностями поведения.

В 1924 году американский исследователь Макс Шлапп опубликовал не­большую статью, в которой обнародовал результаты изучения эндокринной системы преступников. По его данным, почти одна треть всех заключенных страдает эмоциональной неустойчивостью, связанной с заболеваниями желез внутренней секреции.* Через несколько лет в Нью-Йорке Шлапп в соавтор­стве с Эдвардом Смитом опубликовал книгу «Новая криминология».** Авторы одну из главных ролей в механизме преступного поведения отводили различ­ным эндокринным расстройствам (внешними признаками которых являются наряду с другими особенности телосложения).

* См.: Schlapp M.G. Behavior and Gland Disease//Journal of Heredity. 1924. №15.P. 11.

** См.: Schlapp M.G., Smith E.H. The new criminology. N.Y., 1928.

Эти исследования стимулировали поиск физических признаков опасного состояния, который привел криминологов к гипотезе о связи строения тела, типа телесной конституции с предрасположенностью к преступному поведе­нию. Наиболее масштабные исследования в этой области провел профессор Гарвардского университета Эрнест Хуттон, который более пятнадцати лет проводил обширное антропологическое изучение преступников. Хуттон стремился не дать ни малейшего повода для упрека его исследовательской группы в методических недостатках, которые могли поставить под сомнение обоснованность выводов. Его исследования отличались основательностью, репрезентативностью и надежностью. Для большей убедительности профес­сор применил электронно-вычислительную технику при обработке статисти­ческих данных - в 30-е и 40-е годы упоминание об этом имело немалое зна­чение. Он замерил рост, вес, объем грудной клетки, размеры черепа и величину отдельных органов более чем у 13 тыс. заключенных. Эти данные он сопоставил с результатами обследования 3 208 законопослушных граждан.

Первые результаты своих исследований Хуттон опубликовал в 1939 году в книге «Американский преступник», которую он задумал как многотомное издание. Смерть помешала ему реализовать свои замыслы, в свет вышел лишь первый том. В этом издании он отмечал: «Преступники уступают непреступ­никам почти во всех измерениях тела. Эти различия достигают статистичес­кой и общей криминологической значимости в весе тела, ширине и объеме груди, показателях размера черепа, длине носа, уха, головы, лица».* «С уве­личением роста тенденции к убийству несколько усиливаются, но склон­ность к грабежу и краже при этом еще более явно уменьшается».** «Преступ­ники, совершившие убийства при отягчающих обстоятельствах, отличаются от других преступников тем, что они выше ростом, тяжелее по весу, шире в груди, с большой челюстью, уже в плечах относительно их росту и с относи­тельно меньшей длиной туловища».***

* Hooton E.A. The American Criminal. An anthropological study. V.1. Cambridge, 1939. P.299.

** Ibid. P. 286.

*** Ibid. P. 291.

Исследования привели Хутгона к выводу о том, что существование типа прирожденного преступника - это реальный факт. Для защиты общества от таких преступников необходимы достаточно жесткие меры: «Устранение преступности может быть достигнуто только путем искоренения физически, психически и морально неприспособленных индивидов или путем их полного от­деления и помещения в специально здоровую («асептическую») среду».*

Аналогичные исследования проводил профессор Колумбийского универ­ситета Уильям Шелдон. В 1949 году он опубликовал книгу «Виды преступной молодежи: введение в конституционную психиатрию», в которой развил идею единства физической структуры человека и его поведения.*

* См.: Sheldon W.H. Varieties of delinquent youth: An Introduction to Constitutional Psychiatry. N.Y„ 1949.

В 1955 году Эдвард Подольски в «Криминологическом журнале» США опубликовал статью «Химическая основа преступного поведения». В ней он попытался проанализировать эндокринную и химическую основу, связываю­щую строение тела и поведение человека. По его мнению, уровень развития физиологии не позволяет пока проверить многих гипотез о сущности пре­ступного поведения, но наиболее перспективные пути воздействия на пре­ступность следует искать в этом направлении: «Биохимический анализ лич­ности преступника и преступного поведения находится еще в детском периоде своего развития. Представляется, что ему в не слишком отдаленном будущем суждено стать очень важным методом в трактовке и лечении пре­ступности».* Пророчество Э. Подольски сбылось. Клиническое направление криминологии теоретически обосновало необходимость нейтрализации с по­мощью химических препаратов гормонов, вызывающих агрессивность чело­века. И эти методы были внедрены в практику.

* Podolsky Е. The chemical brew of ciminal behavior // The Journal of criminal law, criminolo­gy and police science. 1955. V. 45. № 6.P. 678.

В 1925 году начали исследовать природу преступности супруги Шел и Элеонора Глюк.* В основу своих исследований они положили метод длитель­ных (лонгэтюдных) наблюдений. В 1943 году они опубликовали интересную книгу «Преступные карьеры в ретроспективе», в которой отразился почти двадцатилетний опыт изучения преступников. Одним из выводов, который они сделали по результатам столь длительных исследований, был следующий:

«Наличие или отсутствие определенных черт и признаков в конституции и ранней окружающей среде различных преступников определяет, кем неиз­бежно станут эти преступники и что станет с ними».** Этот вывод оказал очень большое влияние на направление их дальнейших исследований. Через тринадцать лет они опубликовали монографию «Строение тела и юношеская преступность».*** Ученые установили, что конституция-большинства подрост­ков-правонарушителей относится к мезоморфному типу (мускулистые, энер­гичные): их доля среди правонарушителей составляет 60%, в то время как среди правопослушных они составляют лишь 30%.**** По их мнению, этот тип требует особого внимания, поскольку он наиболее чувствителен к неблаго­приятному влиянию семьи и ближайшего окружения. Они разработали поня­тие преступного потенциала, величина которого связана с особенностями строения тела. Реализация же преступного потенциала во многом зависит от параметров социокультурной среды. Иными словами, их концепция была го­раздо мягче Хутгоновской: по их мнению, воздействуя на окружение подростка, можно контролировать его склонность к преступлению. На основании исследований этого феномена в 1959 году ими была разработана таблица для прогнозирования преступного поведения.

* См.: Glueck S. A Tentative Program of Cooperation Between Psychiatrists and Lawyers // Mental Hygiene. 1925. № 9. P. 686-697; Glueck S. Psychiatric Examination of Persons Accused of Crime//Yeie Law Journal. 1927. V. 36. P. 632-648.

** Glueck Sh. & Е. Criminal careers in retrospect. N.Y., 1943. P. 285.

***См.: Glueck Sh. & Е. Physique and Delinquency. N.Y., 1956.

****См. ibid. P. 8-9.

Таблица состояла из двух частей: шкалы социального прогноза и шкалы психологической и психиатрической характеристики ребенка. Первая шкала учитывала уровень контроля за ре­бенком со стороны родителей и характер отношений в семье. Вторая была построена на основе теста Роршаха (методике интерпретации пятен) и была направлена на выявление различных криминогенных качеств личности.* Ав­торы таблиц утверждали: если ребенка в возрасте 6 лет при поступлении в школу тщательно обследовать, то прогноз преступного поведения может быть сделан достаточно точно (с вероятностью 0,9). Помимо прогностической таб­лицы Ш. и Э. Глюк выработали также таблицу, помогающую судье назначать адекватное наказание преступнику.

* См.: Glueck Е. Status of Glueck prediction studies // The Journal of Criminal lawandCriminology. 1956. № 1. P. 23; Glueck S. Crime and Correction: Selected Papers. N.Y., 1966.

Прогностическая таблица Глюков нашла широкое применение в практи­ке Нью-Йоркского городского комитета по делам молодежи.* Этот комитет оценил данный метод прогнозирования достаточно эффективным и реко­мендовал применять его во всех школах города. В 1970 году Арнольд Хацне-кер, врач президента Никсона, заинтересовался прогностической методикой супругов Глюк и предложил обследовать всех детей в возрасте от 6 до 15 лет для выявления среди них склонных к преступлениям. Всех выявленных по­тенциальных преступников предполагалось помещать в специальные лагеря для привития общественно полезных норм поведения. Эта программа, став достоянием широкой общественности,** была подвергнута критике и Хацнекер отказался от ее реализации.

* См.: Фоке В. Введение в криминологию. М.,1980. С. 277.

Сегодня в научной среде весьма скептично отношение к ломброзианству и его различным модификациям. Однако за пределами достаточно узкого круга ученых ломброзианские теории воспринимаются с интересом (как не­что экзотическое) и отношение к ним вполне лояльное. Несмотря на то, что рекомендации неоломброзианцев не востребованы современной практикой воздействия на преступность, их опосредованное влияние велико (во многих зарубежных фильмах о преступниках центральная фигура - именно ломброзианский тип). Теории прирожденного преступника популярны и среди обы­вателей, и среди практических работников (как правоохранительной, так и пенитенциарной системы). Соответственно и отношение к преступникам и преступности в немалой степени зависит от антропологического направле­ния криминологической мысли.