Возникновение человеческого общества кратко. Возникновение человека и формирование человеческого общества. Магия, ее сущность, происхождение

При обсуждении проблемы происхождения человеческого общества исследователи вынуждены в значительной степени опираться на умозрительные гипотезы и предположения. Эти гипотезы, однако, не всегда беспочвенны, порой они основаны на вполне реальных данных.

Историческая реконструкция первоначального человеческого общества представляет собой самую сложную проблему первобытной истории. За отсутствием каких-либо прямых параллелей судить о нем можно только на основе косвенных данных. Это, с одной стороны, сведения о стадных взаимоотношениях у обезьян, с другой- некоторые факты археологии и антропологии, а также те факты этнографии, которые в большей или меньшей степени могут рассматриваться как пережитки древнейшего, дородового состояния человечества. Сопоставление и анализ этих данных позволяют составить общее, хотя во многом и гипотетическое, представление об общественной жизни того времени, но, конечно, и оставляют место многочисленным неясностям, чисто логическим догадкам, спорным предположениям.

Начальную форму организации общества называют первобытным человеческим стадом. Термин " первобытное человеческое стадо " хорошо передаёт своеобразие организации древнейших и древних людей, её переходное состояние от предшествовавшего человеческого стада животных к сформировавшемуся обществу.

Эпоха первобытного человеческого стада, очевидно, совпадает с выделением человека из животного мира и образованием общества. С возникновением трудовой деятельности было связано не только изменения отношений человека к природе, но и изменения отношений между членами первоначального человеческого коллектива. Таким образом, начало эпохи первобытного человеческого стада совпадает с появлением искусственных орудий труда. Конец эпохи первобытного человеческого стада совпадает с окончанием мустьерской эпохи, с переходом от раннего к позднему палеолиту.

Прогрессивное развитие каменных орудий, изменение физического типа самого человека, наконец, то обстоятельство, что родовой строй не мог возникнуть сразу в готовом виде,- всё это показывает, что первобытное человеческое стадо не было застывшей во времени, единообразной формой. Поэтому различают раннее стадо людей и более развитое стадо неандертальцев.

Первобытное человеческое стадо представляло собой, по-видимому, небольшую группу людей. Маловероятно, чтобы большая группа могла прокормить себя при слабой технической вооруженности раннего палеолитического человека и и трудности добывания пищи. Таким образом, сложно представить, что первобытное человеческое стадо состояло больше чем из нескольких десятков, скорее всего, 20-30 взрослых членов.

Жизнь первобытного человеческого стада, видимо, не была жизнью беспорядочно передвигавшихся с места на место собирателей и охотников. Об относительной оседлости говорит и большое количество пещерных стойбищ раннепалеолитического времени, раскопанных в разных частях Евразии. Эти естественные жилища в одних случаях использовались на протяжении нескольких лет, в других- на протяжении жизни многих поколений. В установлении оседлого образа жизни важную роль сыграло развитие охоты.

Трудно сказать, какая из двух отраслей хозяйства древних и древнейших людей- собирательство или охота- была основой их жизни. Вероятно, соотношение их было неодинаково в разные исторические эпохи, в разные сезоны, в разных географических условиях. Однако несомненно, что именно охота была более прогрессивной отраслью хозяйства, во многом определившей развитие первобытных человеческих коллективов.

Объектами охоты в зависимости от фауны той или иной области были различные животные. Иногда среди костей животных, обнаруженных на шельских и ашельских стоянках, попадаются кости даже таких крупных животных, как слоны. Охоту на крупных животных, особенно на тех из них которые держатся стадами, трудно представить без загонного способа. Вооружение ашельского охотника было слишком слабым, чтобы он мог убить крупное животное непосредственно. Вероятно их пугали шумом, огнем, камнями и, как показывает местоположение многих стоянок, гнали к глубокому ущелью или большому обрыву. Животные падали и разбивались, и человеку оставалось только добить их. Вот почему охота, и прежде всего охота на крупных животных, была той формой трудовой деятельности, которая больше всего стимулировала организованность первобытного человеческого стада, заставляла его членов все теснее сплачиваться в трудовом процессе и демонстрировала им силу коллективизма.

Предки человека были стадными животными, их поведение определялось не только стадными, но, так же как и поведение всех животных, чисто эгоистическими рефлексами. Это положение не могло не сохраниться и в раннем человеческом стаде. Более того, существует мнение, что после того, как человек научился изготавливать орудия, столкновения в стаде участились и стали более ожесточенными. Это мнение может быть справедливым только от части, так как его сторонники оставляют без внимания факт устойчивости первобытных коллективов. Если бы столкновения были массовыми, то оно не смогло бы существовать и развиваться до более высоких форм социальной организации. Но так или иначе, несомненно, в первобытном человеческом стаде шла острая борьба между эгоистическими и стадно-коллективистскими формами поведения. И столь же несомненно, что первые постепенно вытеснялись вторыми, так как в противном случае стадная организация никогда не переросла бы в родовую.

Выделение человека из животного мира стало возможным только благодаря труду, который сам по себе представлял коллективную форму воздействия человека на природу. Этот процесс усиливался действием естественного отбора, который способствовал сохранению именно тех коллективов, в которых сильно были выражены социальная связь и взаимопомощь, которые противостояли врагам и стихийным бедствиям как монолитное объединение. Совместная защита от хищных животных, поддержание огня- всё это способствовало консолидации первобытного человеческого стада, развитию сначала инстинктивных, а затем осознанных форм взаимопомощи. Но особенно большой прогресс в изживании животного эгоизма приходится на заключительный этап существования первобытного человеческого стада - мустьерское время. Именно к этому времени относятся первые косвенные свидетельства заботы о членах коллектива- неандертальские погребения.

Одной из основных линий борьбы биологических и социальных начал в первобытном человеческом стаде были половые отношения. Здесь животные инстинкты должны были сказаться с особенной силой, а следовательно, и претерпеть сильнейшее давление со стороны развивающегося общества.

Потребности развития человеческого стада чем дальше, тем больше требовали обуздания животного эгоизма в половой сфере, однако вопрос о том, в каких формах протекал этот процесс, составляет загадку древнейшей истории человечества. Поэтому многие ученые считают, что первобытное человеческое стадо как начальная форма общественной организации могло возникнуть лишь в результате растворения в нем зоологических семей и взаимной терпимости взрослых самцов, т.е. установление не регламентированных половых отношений, или промискуритета (promiscuus- общедоступный).

Несомненно одно, что родовой строй с присущей ему формой брачной организации не возник сразу, что ему предшествовал длительный период, на протяжении которого человеческое стадо еще только подходило к выработке брачных институтов последующего времени.

Происхождение мышления и речи представляет собой сложную проблему истории первобытного общества, трудность решения которой усугубляется наличием в нашем распоряжении не прямых, а только косвенных данных, иллюстрирующих основные этапы этого процесса. Прежде всего, это сравнительная психология, сравнительная физиология и языкознание, а также этнография и археология.

Мышление и речь возникли одновременно. Появление простейших сознательно изготовленных орудий труда, защиты или нападения уже ознаменовало возникновение простейших представлений, а они, в свою очередь, должны были передаваться либо от одного члена к другому, либо как сумма приобретённого опыта должны были передаваться следующему поколению. Таким образом, наряду с возникновением простейших представлений возникла и простейшая форма передачи информации_ звуковые символы для их обозначения и передачи.

Дальнейшее развития мышления и речи шло по восходящей кривой вместе с развитием орудийного парка.

Однако есть веские основания полагать, что полное развитие членораздельной речи связано только появлением человека современного вида. При изучении древних гоминид было показано, что по величине мозга некоторые группы палеоантропов не только не уступали современному человеку, но и превосходили его. Но структура мозга была гораздо более примитивной, в частности, лобные доли отличались заметной уплощённостью. А именно в них и расположены центры высших функций мышления- ассоциации, образование абстрактных понятий. Поэтому можно достаточно определённо утверждать, что мышление человека сделало существенный скачок при переходе от раннего к позднему палеолиту, а вмести с ним прогрессивное преобразование претерпела и звуковая речь.

Не менее сложную проблему составляет реконструкция идеологических представлений членов первобытного человеческого стада. Большую роль в её решении могут сыграть неандертальские захоронения. Почти все они были обнаружены на периферии пещерных жилищ, в неглубоких ямах, вырытых в культурном слое или выдолбленных в каменном полу пещеры и засыпанных землёй.

Возникновение социальных связей и норм_достаточное, но не единственное возможное объяснения мотивов неандертальских погребений. Уже давно обратил на себя внимания тот факт, что костяки захороненных, как правило, ориентированы по линии восток-запад, т.е. их положение как-то увязано с движением солнца. Многие ученые считают возможным, что в поздних неандертальских погребениях отразилось зарождение примитивных религиозных представлений, в частности погребального культа.

Однако знания о мозге неандертальца свидетельствуют, что у него не могло быть сколько-нибудь оформившихся отвлеченных представлений и что даже простейшие из этих представлений могли зародиться в лучшем случае в позднемустьерское время.

Праобщина (первобытное человеческое стадо). Историческая реконструкция первоначального человеческого общества представляет собой, пожалуй, самую сложную проблему первобытной истории. За отсутствием каких-либо прямых параллелей судить о нем можно только на основе косвенных данных.

Это, с одной стороны, наши сведения о стадных взаимоотношениях у обезьян, с другой стороны, некоторые факты археологии и антропологии, а также те факты этнологии, которые с большей или меньшей долей вероятности могут рассматриваться как пережитки древнейшего, досапиентного состояния человечества. Сопоставление и анализ всех этих данных позволяют составить общее, хотя во многом и гипотетическое, представление об общественной жизни того времени, но, конечно, и оставляют место многочисленным неясностям, чисто логическим догадкам, спорным предположениям.

Как уже говорилось, начальную форму организации общества в отечественной науке часто называют «первобытным человеческим стадом». В то же время некоторые ученые считают, что употребление этого термина неправомерно, так как в нем объединены несовместимые понятия - стадный характер взаимоотношений приписывается первобытным человеческим коллективам, следовательно, допускается вульгаризация, биологизация процессов общественного развития. Но это возражение вряд ли основательно. Термин «первобытное человеческое стадо» как раз хорошо передает диалектическое своеобразие организации древнейших и древних людей, ее переходное состояние от предчеловеческого стада животных к «готовому», сформировавшемуся обществу. Поэтому, пользуясь здесь, подобно многим другим специалистам, термином «праобщина», мы руководствуемся только тем, что он короче и удобнее.

Какими хронологическими границами датируется эпоха праобщины? Ее начало, очевидно, совпадает с выделением человека из животного мира и образованием общества. Не вызывает никаких сомнений, что с возникновением целеполагающей трудовой деятельности было связано не только изменение отношения человека к природе, но и изменение отношений между членами первоначального человеческого коллектива. Таким образом, начало эпохи праобщины совпадает с появлением вполне осознанно изготовленных и применяемых орудий труда. Конечным рубежом эпохи праобщины было появление на смену ему «готового» человеческого общества-общинного строя. Еще в начале 1930-х годов археологи П.П. Ефименко и П.И. Борисковский предположили, что переход к общинному строю произошел на рубеже позднего палеолита. Новые археологические находки не опровергают этого предположения, но позволяют допустить, что переход от праобщины к общине мог произойти и раньше. Следовательно, конец эпохи праобщины совпадает с переходом от раннего к среднему или позднему палеолиту. Новые данные еще требуют осмысления, и здесь мы будем придерживаться прежней синхронизации эпохи праобщины.

Прогрессивное развитие каменных орудий, изменение физического типа самого человека, наконец, то обстоятельство, что общинный строй не мог возникнуть сразу, в готовом виде,- все это показывает, что праобщина не была застывшей во времени единообразной формой. Поэтому часто различают раннюю праобщину древнейших людей и более развитую праобщину неандертальцев. Некоторые ученые даже называют эту более позднюю праобщину неандертальцев особыми терминами («первобытная община» и др.). Однако ни сколько-нибудь общепринятого мнения, ни сколько-нибудь установившейся терминологии в данном случае не существует.

Праобщина представляла собой, по-видимому, небольшую группу людей. Маловероятно, чтобы большая группа могла прокормить себя при слабой технической вооруженности раннепалеолитического человека и трудности добывания пищи. Собирательство требует большой затраты времени, а дает относительно мало пищи, притом чаще всего низкокалорийной; что же касается охоты на крупных животных, уже известной первобытному человеку, то она была сопряжена с большими трудностями, сопровождалась множеством жертв и не всегда была удачной. Таким образом, трудно представить себе, что праобщина состояла больше чем из нескольких десятков, скорее всего из 20-30 взрослых членов. Возможно, такие праобщины иногда объединялись в более крупные, но это объединение могло быть только случайным.

Жизнь праобщины скорее всего не была жизнью беспорядочно передвигавшихся с места на место собирателей и охотников. Раскопки в Чжоукоудяне рисуют картину оседлой жизни на протяжении многих поколений. Об относительной оседлости говорят и многие пещерные стойбища раннепалеолитического времени, раскопанные в разных частях Евразии на протяжении последних 60 лет. Это тем более вероятно, что богатство четвертичной фауны давало возможность длительного пользования кормовой территорией и, следовательно, позволяло занимать удачно расположенные и удобные навесы и пещеры под постоянное жилище. Вероятно, эти естественные жилища в одних случаях использовались на протяжении нескольких лет, в других - на протяжении жизни нескольких или даже многих поколений. В установлении такого образа жизни важную роль, несомненно, сыграло развитие охоты.

Роль охоты в развитии праобщины. Трудно сказать, какая из двух отраслей хозяйства древних и древнейших людей - собирательство или охота - была основой их жизни Вероятно, соотношение их было неодинаково в разные исторические эпохи, в разные сезоны, в разных географических условиях. Однако несомненно, что именно охота была более прогрессивной отраслью хозяйства, во многом определившей развитие первобытных человеческих коллективов.

Объектами охоты в зависимости от фауны той или другой области были различные животные. В тропической зоне это были гиппопотамы, тапиры, антилопы, дикие быки и т. д. Иногда среди костей животных, обнаруженных на ашельских стоянках, попадаются кости даже таких крупных животных, как слоны. В более северных районах охотились на лошадей, оленей, кабанов, зубров, иногда убивали и хищников - пещерных медведей и львов, мясо которых также шло в пищу. В высокогорной зоне преимущественную роль в охоте, например у неандертальцев, играла добыча горных козлов, что видно из находок в пещере Тешик-Таш. О размерах охоты в какой-то степени можно судить на основе подсчета костей, найденных на стоянках. Культурный слой многих из них содержит остатки сотен, а иногда даже тысяч животных. Помимо местонахождения в Чжоукоудяне такие большие стойбища ашельского времени были открыты на стоянке Торральба в Испании и в гроте Обсерватории в Италии.

В первом из них, например обнаружены костные остатки более 30 слонов, не считая других животных. Правда, эти стоянки были обитаемы на протяжении длительного времени, но тем не менее очевидно, что охота имела немалое значение в жизни их обитателей.

Охоту на крупных животных, особенно на тех из них, которые держатся стадами, трудно представить себе, как уже говорилось, без загонного способа. Вооружение ашельского охотника было слишком слабым, чтобы он мог убить крупное животное непосредственно. Конечно, такие случаи бывали, но их нельзя не рассматривать как исключение, да и то преимущественно при охоте на отставших от стада больных и слабых животных. Как правило же, древнейшие люди могли отважиться на убийство крупных млекопитающих только при загонной охоте. Вероятно, животных пугали шумом, огнем, камнями и, как показывает местоположение многих стоянок, гнали к глубокому ущелью или большому обрыву. Животные падали и разбивались, и человеку оставалось только добить их. Вот почему именно охота, и прежде всего охота на крупных животных, была той формой трудовой деятельности, которая больше всего стимулировала организованность праобщины, заставляла ее членов все теснее сплачиваться в трудовом процессе и демонстрировала им силу коллективизма.

Вместе с тем охота была наиболее эффективным источником получения мясной пищи. Разумеется, животную пищу первобытные люди получали не только от охоты на млекопитающих: так же, как это практиковалось позднее в значительно более развитых человеческих обществах, они ловили насекомых, убивали земноводных, пресмыкающихся, мелких грызунов. Но добыча крупных животных давала в этом отношении значительно большие возможности. Между тем, мясо, содержащее важнейшие для человеческого организма вещества - белки, жиры и углеводы, не только было сытной пищей, особенно после обработки его на огне, но и ускоряло рост и повышало жизнедеятельность первобытного человека.

Развитие первобытного коллективизма. Выделение человека из животного мира стало возможным только благодаря труду, который сам по себе представлял коллективную форму воздействия человека на природу. Переход даже к простейшим трудовым операциям мог произойти только в коллективе, в условиях общественных форм поведения. Это обстоятельство позволяет утверждать, что уже на самых ранних этапах антропогенеза и истории первобытного общества имело место регулирование в добывании и распределении пищи, в половой жизни и т. д. Этот процесс усиливался действием естественного отбора, который способствовал сохранению именно тех коллективов, в которых сильнее были выражены социальная связь и взаимопомощь и которые противостояли врагам и стихийным бедствиям как монолитные объединения.

Уже отмеченное развитие загонной охоты, совместная защита от хищных животных, поддержание огня -все это способствовало консолидации праобщины, развитию сначала инстинктивных, а затем и осознанных форм взаимопомощи. В этом же направлении сплочения коллектива действовало и усовершенствование языка, речь о котором будет ниже. Но особенно большой прогресс приходится на заключительный этап существования праобщины - мустьерское время. Именно к этому времени относятся первые яркие свидетельства заботы о членах коллектива -неандертальские погребения.

Половые отношения в праобшине. Одной из основных линий борьбы биологических и социальных начал в праобщине были отношения по детопроизводству, или половые отношения. Здесь животные инстинкты должны были сказаться с особенной силой, а следовательно, и претерпеть сильнейшее давление со стороны развивавшегося общества.

Прежде всего возникает вопрос: как были организованы половые отношения в предшествующем праобщине зоологическом объединении предков человека? Известную, хотя, конечно, далеко не полную аналогию им можно видеть во взаимоотношениях приматов, изучению которых в последние десятилетия было уделено значительное внимание. Одни виды современных обезьян, такие, как шимпанзе и горилла, живут парными семьями, другие - так называемыми гаремными семьями, состоящими из десятка-другого особей во главе с крупным сильным самцом. Кроме вожака в гаремную семью входят молодые самцы, но обычно они не участвуют в размножении из-за невозможности выдержать соперничество с вожаком. Когда несколько семей объединяется в стадо, каждая из них сохраняет известную обособленность, не исключающую, однако, драк из-за самок.

Можно предполагать, что более или менее сходные порядки существовали и в стадах предков человека. Во всяком случае, и здесь гаремная или любая другая зоологическая семья была антагонистична стадному сообществу. Поэтому часть наших ученых считают, что праобщина как начальная форма общественной организации могла возникнуть лишь в результате растворения в ней зоологических семей и взаимной терпимости взрослых самцов, т. е. установления нерегламентированных, неупорядоченных половых отношений, или промискуитета. Сторонники этой гипотезы исходят не только из логических соображений, но и из некоторых этнологических данных, а именно из известных многим отсталым племенам промискуитетных оргиастических праздников, в которых видят пережиток первоначальной свободы общения полов. Однако существует и приобретает все больше сторонников и другая точка зрения, по которой праобщина унаследовала от предшествовавших ей животных объединений гаремную семью со свойственной ей регламентацией половой жизни. Если это так, то праобщина должна была состоять из нескольких гаремных объединений, время от времени перегруппировывавшихся вследствие смерти их глав, драк из-за женщин и т. п. и вообще менее устойчивых, чем сама праобщина.

Пока еще нет достаточных данных для того, чтобы с уверенностью судить о взаимоотношениях полов в праобщине. Но уж во всяком случае несомненно, что и половой промискуитет, и тем более гаремная или подобная ей организация не могли не быть постоянным источником внутренних конфликтов, осложнявших производственную жизнь и консолидацию формировавшегося общества. Потребности развития праобщины чем дальше, тем больше требовали усовершенствования регламентации половой сферы, однако вопрос о том, в каких формах протекал этот процесс, составляет еще одну из загадок древнейшей истории человечества.

Происхождение человека современного типа. Древнейшие земледельцы Центральной Азии.

Происхождение человека современного типа. Процесс формирования человека и развитие первобытнообщинного строя состоит из ряда последовательных этапов.

Первые два этапа являются временем выделения наших древнейших предков из мира животных. Они стали вследствие этого и поворотным пунктом в истории нашей планеты, открыв длительный, тяжелый и сложный, но великий путь развития труда и общества, который шел от бессилия перед природой ко все возрастающей власти человека над ней.

Чтобы полнее представить ход событий на этих первых этапах истории человека, а также и на всем протяжении первобытной истории, необходимо прежде всего иметь в виду естественно-географическую обстановку.

Как известно, история Земли делится на четыре эры: архейскую, палеозойскую, мезозойскую и кайнозойскую. Последняя эра продолжается и в настоящее время. Каждая из этих эр делится в свою очередь на ряд периодов. Только во второй половине архейской эры, продолжавшейся около 1 S млрд. лет, на земле возникает жизнь, сначала в виде простейших организмов, затем водорослей, губок, кишечно-полостных, моллюсков, кольчатых червей. Иногда время появления жизни на земле выделяют в особую эру - протерозойскую (эру ранней жизни). В палеозойской эре (эре древней жизни) продолжавшейся около 325 млн. лет, появляются рыбы, насекомые, земноводные, пресмыкающиеся, а также наземные споровые растения. Мезозойская эра (эра "средней жизни"), продолжавшаяся около 5 млн. лет, явилась временем развития исполинских пресмыкающихся. Кайнозойская эра (эра "новой жизни", время господстьа млекопитающих) делится на два больших периода: третичный и четвертичный.

Третичный период по сравнению со всей историей человека длился чрезвычайно долго. Начался около 70 млн. лет назад.

Значение третичного периода в истории земли, особенно ее животного и растительного мира, очень велико. За это время произошли большие перемены в облике земного шара: образовались обширные горные области, моря и заливы, менялись очертания целых материков.

Совершились, наконец, и важнейшие в истории развития жизни на земле события, подготовленные всей прогрессивной в целом эволюцией животного и растительного мира: в конце третичного периода в результате процесса длительного развития появляются ближайшие предки человека.

В XIX в. в отложениях, относящихся к концу третичного периода, были найдены останки высокоразвитых древних обезьян нашего времени - гориллы и шимпанзе (от греческих слов "дрио" - дерево, "питекос" - обезьяна). Обезьяны типа австралопитека под давлением борьбы за существование в корне изменили образ жизни, перейдя в поисках пищи от лазания по деревьям тропического леса к наземной жизни. Одновременно открылись и совершенно новые возможности для развития мозга этих обезьян, определявшиеся переходом к прямой походке, а также тем, что голова стала постепенно приобретать вертикальное положение.

В постоянном употреблении, а затем в изготовлении орудий (сначала в виде простых палок и острых камней) зарождалась трудовая деятельность, на первых порах еще в значительной мере инстинктивная, затем все более систематическая и осознанная. Трудовая деятельность была не индивидуальной, а коллективной, объединявшей и сплачивавшей стадные группы наших отдаленнейших предков такими крепкими и гибкими узами, каких не знает и не может знать никакое другое животное, также ведущее стадный образ жизни.

В процессе закрепления, развития и усложнения этой первичной трудовой деятельности столь же медленно, но неудержимо и последовательно изменялся весь организм наших предков. В первую очередь все более и более развивались их руки, а вместе с ними и мозг. Углублялась и расширялась высшая нервная деятельность.

Значение второго этапа, связанного с изготовлением орудий труда, исключительно велико. С ним начинается развитие человека в собственном обществе, история человеческого мышления и речи.

Большим достижением передовой науки в конце XIX в. явились находки останков еще более высокоорганизованных существ, чем австралопитек.

Первым был найден наиболее древний из всех известных сейчас первобытный человек - питекантроп (буквально "обезьяночеловек") вблизи Триниля, на острове Ява в Южной Азии.

Примерно с 700-600 до 40 тысячелетия до н.э., по определению археологов и геологов, длился тот древнейший период человеческой истории, который называют нижним (или ранним) палеолитом.

Следующий этап развития материальной культуры древнейших людей назван археологами "шельским" (по селению Шелль во Франции, при впадении реки Марны в Сену). Шельское рубило - единственная четко выраженная форма крупных орудий того времени, несомненно, было универсальным по своему назначению. Судя по распространению шельских орудий, человек в то время существовал уже во многих местах.

Чтобы представить себе условия, в которых существовал человек шельского периода, следует обратить внимание прежде всего на останки животных, обнаруженные при раскопках вместе с шельскими орудиями или в отложениях, в которых такие орудия встречаются.

Во Франции это были южные животные отдаленного доледникового прошлого - гиппопотам, древний слон и носорог Мерка. Но люди в это время еще не умели добывать огонь.

Дальнейшее развитие труда находит свое отражение в усовершенствовании каменных орудий и технику их изготовления. Везде, где встречаются грубые шельские орудия, на смену им появляются новые, более тщательно и умело изготовленные - ашельские.

Важными были и перемены в образе жизни людей. В ашельское время впервые возникают охотничьи лагеря, появляются более или менее постоянные поселения.

Человек ашельского времени, очевидно, использовал огонь не только в качестве источника живительного тепла для согревания своего тела в холодное время года, но и как средство борьбы с постоянно угрожавшими ему хищниками.

Прямым наследием животного прошлого были формы брачных отношений внутри этих древнейших общин. Судя по тому, что мы знаем об этих отношениях в более поздних человеческих общинах, где они только частично были урегулированы, в это древнейшее время брачные отношения должны были иметь беспорядочный характер, определяясь лишь биологическим инстинктом.

Впервые в истории развития науки доказали, что язык как средство общения между людьми, был рожден развитием труда и общества; он в то же время был условием и мощным стимулом дальнейшего развития трудовой деятельности человека и общественных связей.

"Формировавшиеся люди" со временем неизбежно "пришли к тому", что у них явилась потребность что-то сказать друг другу".

Культура ашельского типа сменяется новой культурой мустьерской (100-40 тыс. лет тому назад), которую иногда выделяют из нижнего палеолита в особый "средний палеолит". Мустьерская культура распространена не только где жил ашельский человек, но и в местах, куда не заходили люди шельской и ашельской поры. Такое широкое расселение человека мустьерского времени, хотя он теперь жил в значительно менее благоприятных условиях, чем его предшественники, оказалось возможным потому, что он сумел преодолеть возникавшие трудности благодаря развитию культуры.

Тот факт, что люди Мустьерского времени в новых, значительно более суровых условиях распространились еще шире, чем прежде, очевидно, объясняется их новым важнейшим достижением изобретением способов искусственного добывания огня.

Совместная трудовая деятельность, общее жилище, общий огонь, согревавший его обитателей, все это с естественной необходимостью сплачивало и объединяло людей.

Путь от незнания к знанию, от смутных, неясных, а также ложных представлениях был, конечно, крайне медленным и трудным. Но именно поэтому эти положительные знания, лежавшие в основе сознательной деятельности человека и в основе его мышления последовательно нарастали и обогащались, человек шел все вперед и вперед.

Развитие сознания первобытного человека имело в своей основе последовательный рост его трудовой деятельности, его повседневной трудовой практики, как единственный источник познания и критерий достоверности представлений об окружающем мире.

Данные о древнейших захоронениях, появляющихся в мустьерское время, дают фактический материал о возникновении зачатков этих первобытных религиозно-фантастических верований.

Мустьерские погребения найдены в Центральной Азии в гроте Тешик-Таш. Местом захоронения служили пещеры, являвшиеся жилищем людей, но не исключены захоронения и вне пещер.

Мустьерское время явилось закономерным переходным этапом от древнейшего периода истории человечества к новому периоду, ко времени первобытных матриархальных общин. Это был период, когда проходил процесс постепенного накопления элементов нового в жизни людей, давший затем свои результаты в значительном и даже неожиданном на первый взгляд, но вполне закономерном с точки зрения материалистического понимания истории в подъеме культуры последующего верхне-палеолитического времени.

Вполне понятен тот большой и острый интерес, который в науке издавна вызывал вопрос о возникновении Homo sapiens.

Всюду, где найдены останки неандертальского человека, в верхнем палеолите его заменяет человек современного типа.

Люди верхнего палеолита по своему внешнему облику и строению тела принципиально уже ничем не отличались от людей нашего времени.

С появлением человека современного типа не только стали все быстрее и быстрее нарастать темпы развития культуры, но и открылись неизвестные ранее области творческой деятельности, которые были неизвестны людям нижнего палеолита.

Вдали от приледниковой зоны в области Средиземного моря, в Африке и в Центральной Азии люди охотились на горных козлов, косуль, газелей, леопардов и других хищных животных.

В позднем палеолите уже существовало родовое общество. Раннеродовая община жила на одной или нескольких соседних стоянках. В то время средства к существованию можно было добывать только коллективным способом, поскольку человек еще был очень беспомощен перед силами природы.

Несколько общин объединялись в род. Распространение скульптурных изображений женщин в верхнем палеолите является, по мнению ученых, художественным воплощением материнского начала в семейнородовых отношениях, исчислении родства.

Важным видом первобытного искусства являлись пляски. Первобытные танцы, в большинстве своем подражательные, представляют собой воспроизведение ритма трудовой деятельности. В частности, при таких танцах производилась имитация сцен собирательства, охоты, рыболовства и т.д. Были также военные танцы, которые обычно исполнялись перед отправлением в поход.

Зарождение танца относится к мадленской эпохе. Танец непосредственно связан с песенной и инструментальной музыкой, возникшей из ритмов трудовых процессов. Первобытная песня состояла из рифмованной речи. Основой являлся речитатив, а мелодия уже возникала из речи.

Следует отметить, что первобытные люди создали все виды музыкальных инструментов ударные (из кости, дерева или натянутого куска кожи), струнные или щипковые (их прототипом являлась тетива лука), особенно широкое распространение получили трещотки и барабаны.

Музыка, как правило, являлась сопровождением танцев, которые повествовали о многочисленных подвигах отважных охотников, воинов и т.д.

Очень рано у первобытных людей начал развиваться и фольклор. Раньше всего появились легенды о прошлом, мифы, позднее сказки, песни, эпосы, загадки, пословицы.

Памятники первобытного искусства подробно рассказывают о верованиях древнего человека. К фантастическим представлениям, из которых возникли древнейшие религиозные верования охотников каменного века, относятся зачатки почитания сил природы и прежде всего культ зверя.

Древний человек переносил на мир животных отношения, характерные для первобытных родовых общин, и этот звериный мир мыслил как бы в виде второй, равноправной половины своей собственной общины. Так появился тотемизм, т.е. представления о том, что все члены данного рода происходят от определенного животного, растения или другого "тотема" и связаны с данным видом животных нерасторжимой связью.

Согласно тотемическим представлениям, звери и люди имели общих предков. Звери, как только им захочется, могли снять свою шкуру и превратиться в людей. Отдавая людям по собственной воле свое мясо, они умирали. Но если люди сберегали их кости, не выбрасывали и, кроме того, выполняли необходимые обряды, то звери снова оживали, такими образом обеспечивая обилие пищи и благополучие первобытной общины.

Первые проявления такого культа зверя были обнаружены в Тешик-Таше и в альпийских пещерах в конце мустьерского периода. О его развитии ярко свидетельствуют памятники пещерного искусства верхнего палеолита, предметом которого почти всегда являются образы зверей: носорогов, мамонтов, лошадей, быков, оленей, хищников, вроде медведя и пещерного льва.

Об одной из форм первобытной религии говорит и понятие "фетишизм".

Фетишизм - это поклонение неодушевленным материальным предметам, которым приписываются сверхъестественные свойства. Поэтому отдельные предметы первобытные люди носили с собой, считая, что эти предметы оберегают их от бед.

Часто магия использовалась для охраны - охранительная, для лечения недугов - лечебная.

Древнейшие магические действия носили коллективный характер и воспроизводили производственный процесс. В дальнейшем они монополизировались шаманом, жрецом и становились более утонченным средством воздействия на сверхъестественный мир.

С развитием земледелия и скотоводства зародился культ природы. Страх людей перед грозной силой природы вызывал желание как-то повлиять на ее характер. Люди стали поклоняться солнцу, земле,воде, огню.

Усиление роли вождя племени в период военной демократии привело к развитию культа вождя.

В последствии культ вождей и различных сил природы превратился в культ богов у каждого народа. Так возник политеизм (греч. Ро1у- много, theos - бог).

Древнейшие земледельцы Центральной Азии. Одним из самых известных памятников, который показывает, как из мезолитической культуры охотников и собирателей на юге Центральной Азии зарождается неолитическая культура первых земледельцев, является поселение у Джойтуна на южной окраине Каракумских песков, что в 40 км. от Ашгабада, на бугре Чакмадаш - Бейик. Толща культурных отложений, которые здесь образовались в результате длительного обитания человека, достигает 2 м. В ранне-неолитических слоях пещер Кайлю, Джебел и Дам-Дам-Чашме археологи нашли множество обломков плоскодонных сосудов. Все они оказались выполненными без гончарного круга и покрыты простейшим расписным узором в виде параллельных линий. Эта древнейшая в Центральной Азии расписная керамика резко отличается по форме и орнаментации от остродонных и круглодонных сосудов племен охотников и рыболовов.

Рядом с черепками расписных сосудов в Джойтуне археологи обнаружили остатки зернотерок. Они доказывают, что земледелие, которое сочеталось со скотоводством, уже стало важным занятием обитателей этого поселения. О наличии земледельческой культуры, которая при этом достигла достаточно высокого развития, свидетельствуют и обнаруженные в черепках сосудов отпечатки ячменя и мягкой центрально-азиатской пшеницы.

Следы этой культуры были найдены и при раскопках в Новой Нисе и в Чопан-Депе (Туркмения), где обнаружена аналогичная джойтунская керамика, которая залегла вместе с такими же архаическими по технике изготовления кремневыми изделиями.

Таким образом, первоначальное земледелие, скорее всего, возникло в предгорных зонах, где выпадает необходимое для примитивного земледелия количество осадков.

Вместе с тем вскоре появилось и орошение лиманного типа, пруд когда загруженные воды горных ручьев и рек в весеннее время пропитывали почву и затем снова спускались, а влажная земля использовалась для посевов. Из постоянных каналов через примитивные головные сооружения вода отводилась на поля и по мере надобности использовалась для орошения.

Несомненно, по сравнению с более древней это уже была строго целесообразная и высокопроизводительная система орошения. Она обеспечила невиданные прежде перемены в жизни древнейших земледельческих обществ и позволила им шагнуть далеко вперед во всех областях жизни и культуры.

Таким образом, время господства древней культуры охотников, собирателей и рыболовов во всемирно историческом масштабе подошло к концу. Человечество вступило на новый культурно-исторический путь.

В первой половине I тыс. до н.э. в Центральной Азии происходят значительные изменения, охватывающие различные сферы материальной, духовной и социальной жизни. Одним из важнейших достижений этого периода было появление и постепенное распространение изделий из железа, ознаменовавшее собой начало новой исторической эпохи - раннего железного века. Развитие металлургии железа создало предпосылки для дальнейшего технического прогресса общества, что в конкретных условиях Центральной Азии значительно ускорило процесс формирования классов и государственных образований.

Наиболее ранние-серп из Анау на юге Туркмении, нож и пробойник из Дальверзина в Ферганской долине и бесформенные куски железа и шлак с поверхности поселений архаического Дахистана на юго-западе Туркмении - были отнесены к первой трети I тыс. до н.э., и эта дата была признана началом раннежелезного века в Центральной Азии. Наиболее хорошо изученными памятниками являются Елькендепе и Улугдепе в Северной Парфии, Яздепе в Маргиане, Тиллятепе в Южной Бактрии, Кучуктепе, Кызылтепе и Кызылга в Северной Бактрии.

Крупные поселения занимают площадь в несколько десятков гектаров, имеют рассредоточенный характер и состоят из нескольких холмов, оплывших развалин жилых массивов или отдельных домов. Поселения Чустской культуры сосредоточены в северной и восточной части Ферганской долины. По размерам они делятся на три типа: мелкие (до 1 га}, средние (4-5 га) и крупные (свыше 10 га). Самым крупным поселением Чустской культуры является Дальверзин, площадь которого достигает 25 га. В период расцвета поселение состояло из трех частей, каждая из которых была ограждена особой оборонительной стеной. Все укрепления одновременны, что свидетельствует о заранее разработанном структурном плане поселения.

Укрепленным было и Чустское поселение (его площадь 4 га). Оно состояло из двух частей: Цитадели площадью 1,5 га, обнесенной оборонительной стеной и примыкающей к нему неукрепленной части поселения.

Основные типы жилищ представлены наземными глинобитными домами, каркасными постройками и землянками. На всех поселениях обнаружено огромное количество хозяйственных ям, служивших для хранения зерна и продуктов, а затем для сброса мусора.

Особым типом поселения является Ошское, расположенное на склонах центральной вершины горы Сулайман в Центре г. Оша. На крутых склонах здесь обнаружено не менее 15 жилых террас. Такая планировка поселения была обусловлена рельефом местности. Все жилища являются землянками. Перекрытие поддерживалось с помощью столбов. Жилища имели световое и дымовое отверстия в крыше.

Вся керамика чустской культуры изготовлена вручную: найдены лишь несколько фрагментов сосудов, сделанных с помощью гончарного круга. Наиболее многочисленны сосуды с красной облицовкой. Некоторые из них украшены росписью, выполненной краской.

На территории Ташкентского оазиса (древний Чач) была распространена бургулюкская культура, близкая к чустской, хотя и несколько более архаичная. Поселения имели рассредоточенный характер и состояли преимущественно из полуземлянок.

Как мы говорили на прошлых лекциях, история общества разделяется при рассмотрении на следующие стадии, этапы:

1. Начало процесса исторического развития общества , то есть образование исторических предпосылок общества, образование социального в недрах биологического , вообще природного . На этой стадии появляются предпосылки возникновения общества, но самого общества ещё нет.

2. Первоначальное возникновение общества. Сюда мы относим первобытнообщинный строй.

3. Формирование общества. Идёт процесс преобразования возникшим обществом унаследованной природной основы. Формирование общества включает в себя все классово-антагонистические формации.

4. Зрелость общества. Процесс преобразования унаследованной природной основы (имеются в виду земные условия, «земное лоно» истории) завершён. Природная основа в существенно преобразованном виде включена в качестве момента в процесс развития общества. Зрелое общество – коммунистическая формация.

Таковы стадии, этапы восходящего развития общества как «органического» целого. Первые два этапа уже были нами рассмотрены. Теперь мы приступаем к третьему этапу – этапу формирования человеческого общества.

В связи с тем, что мы рассматриваем логику всей истории, к становлению человеческого общества мы относим не только становление человека как биологического вида, но и становление человечества в общественном отношении.

На стадии формирования человеческого общества возникший способ производства материальных благ формируется и преобразует унаследованную природную основу. Конечно, уже его первоначальное возникновение было одновременно и определённым преобразованием природной основы. На предыдущей стадии возникли основные компоненты труда, производительных сил, возникли производственные отношения.

В чём же тогда состояла специфика формирования способа производства материальных благ и преобразования унаследованной природной основы на этапе формирования общества?

Если на этапе первоначального возникновения преобладали природные связи, природные условия, а способ производства, социальные источники развития возникали в качестве ведущего, но не господствующего фактора развития, то на стадии формирования происходит постепенное превращение этого ведущего фактора в господствующий. Однако на протяжении всей стадии формирования унаследованная от досоциального развития природная основа ещё не полностью преобразуется социальным развитием. Чем ближе к началу стадии, тем меньше преобразована социальным развитием унаследованная основа. И наоборот, чем ближе к концу стадии, тем в большей степени природная основа включается в социальное развитие в качестве его момента.

Уже с самого начала стадии формирования действие способа производства в качестве ведущего фактора развития общества перестало, в общем и целом (то есть с точки зрения истории всего человечества), зависеть от случайных обстоятельств и стало по преимуществу необходимым.

Процесс формирования общества с точки зрения развития производительных сил.

Период формирования производительных сил (в отличие от их первоначального возникновения), если иметь в виду продукт производства, начинается с той ступени, когда уровень производительных сил позволяет производить постоянный излишек сверх совершенно необходимого для поддержания физического, биологического существования, и продолжается до достижения того уровня, когда становится возможным производство изобилия материальных благ. В течение всей этой стадии существует следующее противоречие.

С одной стороны, производство уже есть, оно развивается, средства к жизни в основном не добываются, а производятся. С другой стороны, средств к жизни не хватает для оптимального удовлетворения биологических потребностей, и на протяжении всей стадии идёт борьба между людьми за средства к жизни, за удовлетворение биологических потребностей. С этой стороны люди ещё не поднимаются над животным миром, их борьба в таком отношении – борьба социальных животных.

Если иметь в виду орудия труда, производства, то для стадии формирования производительных сил характерны, употребляя терминологию К. Маркса и Ф. Энгельса, «естественно возникшие орудия производства».

«...Здесь, – пишут они, – выступает различие между естественно возникшими орудиями производства и орудиями производства, созданными цивилизацией. Пашню (воду и т. д.) можно рассматривать как естественно возникшее орудие производства. В первом случае, при естественно возникших орудиях производства, индивиды подчиняются природе, во втором же случае они подчиняются продукту труда» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Тезисы о Фейербахе ).

Кроме того, к стадии формирования производительных сил относится также и тот этап развития «орудий, созданных цивилизацией», то есть произведённых орудий, когда они начинают завоёвывать господство в производстве, даже играют роль господствующих, но когда их господство (господство автоматической системы) ещё не безраздельно, то есть когда этап развития этих орудий ещё не достиг полной зрелости.

Формирование производительных сил начинается после того, как впервые возникли их компоненты, и оно заключается по своей сути в формировании общественного характера труда. На стадии первоначального возникновения общества общественный характер труда только возникает, причём – при господстве добычи – он существует в основном в конкретном тождестве с биологическими связями людей, с природным отношением к природе.

Переход к господству производства (к раннему скотоводству и раннему земледелию) в недрах стадии первоначального возникновения общества вёл к образованию несоответствия производительных сил отношениям, существовавшим тогда между людьми, и в конечном счёте в перспективе к выходу за рамки этой стадии.

Этапу формирования производительных сил соответствует общественное разделение труда. Общественный характер труда существует здесь через своё разделение, расчленение, через своё, можно сказать, отрицание. Собственно общественный характер труда, общественный характер труда в позитивном отношении, хотя и возникает на последней (капиталистической) стадии формирования человеческого общества, но не соответствует производственным отношениям капитализма.

На стадии формирования производительных сил общества в качестве общественных уже имеется отличие специфически общественного отношения людей к природе от их природного отношения к природе, и это отличие развивается. (То есть природа всё более и более преобразуется произведёнными орудиями труда, а не найденными в самой природе.) Специфически общественное отношение к природе всё более обособляется от природного отношения к природе и всё более преобразует последнее.

Вместе с тем в рамках связи специфически общественного и природного отношения к природе развиваются предпосылки их единства, причём уже на основе доминирования специфически общественного (а не природного) отношения к природе.

Формирование общественного характера труда начинает завершаться тогда, когда в производстве в масштабах всего человечества начинают преобладать процессы, в которых различные люди служат моментами единого процесса производства. Полностью же формирование общественного характера производства заканчивается тогда, когда произведённые орудия производства приходят к безраздельному господству и когда весь процесс производства человечества становится внутренне расчленённым.

На стадии формирования производительных сил происходит переход от преобладающего использования найденных в природе готовыми предметов труда к преобладающему использованию искусственных предметов труда, предметов труда с заранее заданными свойствами.

Человечество на стадии формирования производительных сил начинает переходить к целесообразному воздействию на все земные природные условия, на всю окружающую земную природную среду. Наконец, на этой стадии формируется человек в качестве компонента специфически общественного производительного отношения к природе.

Все перечисленные выше превращения означают проникновение в сущность природных процессов, следовательно, предполагают начавшийся переход от обыденного эмпирического уровня развития знаний к доминированию теоретического.

Формирование человека в качестве производительной силы есть не только овладение им «орудиями, созданными цивилизацией», но и превращение его в индивида, вооруженного теорией, способного к всесторонней деятельности, необходимость которой формируется с переходом к господству произведённых орудий труда.

Процесс формирования общества с точки зрения развития производственных отношений.

Формирование общества, если иметь в виду развитие производственных отношений, совершается в конечном счёте под определяющим влиянием формирующихся производительных сил. Но вместе с тем формирование производственных отношений есть относительно самостоятельный процесс.

Производительные силы есть и нечто внешнее по отношению к производственным отношениям, но одновременно производительные силы и производственные отношения образуют внутреннее единство, общественный способ производства . Их внутреннее единство и «борьба» и образуют внутренний источник саморазвития общества. Общественный способ производства, внутренний источник саморазвития общества, не является чем-то неизменным, он также проходит стадию формирования.

Наличие произведённых орудий производства обусловливает собственно производственные отношения. Наличие «естественно возникших орудий производства», порабощённость человека действием природных сил обусловливают сохранение той или иной формы природной связи, природной общности людей. Будем впредь называть их «естественно возникшими общностями», «естественно возникшими связями».

Развитие производственных отношений на этапе формирования общества происходит противоречиво.

А именно, формируется противоречие между производительными силами и производственными отношениями, которое в конце концов приведёт к устранению той и другой стороны этого противоречия.

Кроме того, производственные отношения постепенно отчленяются от природных связей людей, подчиняют их себе и снимают их. Собственно производственные отношения по сравнению с «естественно возникшими связями» людей постепенно превращаются в безраздельно господствующие.

Общественное разделение труда и борьба людей за удовлетворение биологических потребностей обусловливают существование классов и борьбу между ними. Следовательно, этап формирования общества есть стадия его антагонистического классового развития . Этот этап в свою очередь сам разделяется на несколько стадий, о которых речь пойдёт позже.

Производственные отношения относительно самостоятельны. Их относительная самостоятельность сказывается в определённом несовпадении стадии формирования производительных сил и стадии формирования производственных отношений:

• Сначала возникает новая стадия производительных сил, которая начинает не соответствовать прежней стадии производственных отношений и при своём дальнейшем развитии вступает в противоречие со старой стадией производственных отношений.
• Противоречие разрешается переходом либо к новой стадии производственных отношений, либо, по достижении зрелости, к созданию предпосылок для существенного изменения самой диалектики производительных сил и производственных отношений (в частности, путём вытеснения человека из сферы непосредственного производства).

Так, мы уже видели, что производящее хозяйство проходит свой ранний этап уже на этапе первоначального возникновения общества, и при дальнейшем развитии скотоводства и земледелия развивается противоречие между ними и первобытнообщинным устройством общества. Разрешение этого противоречия означает переход к этапу формирования общества.

Аналогичный процесс происходит с производственными отношениями и производительными силами, присущими всему этапу формирования общества. Производительные силы, соответствующие этапу формирования общества, начинают развиваться уже в недрах его первоначального возникновения, а производительные силы, соответствующие этапу зрелости общества, начинают развиваться на этапе формирования общества.

Формирование общества по отношению в первую очередь к этапу его первоначального возникновения представляет собой отрицание предшествующего развития общества.

Основная задача современной эпохи – борьба с капитализмом, отрицание капитализма, свершение социалистической революции – в конечном итоге подчинена задаче построения коммунистического общества. И не только в плане практически-политическом, но и в плане методологии исторического исследования она уже ныне должна рассматриваться в перспективе решения задачи построения коммунистического общества.

В свете же задачи построения коммунистического общества на первый план выступает не противопоставление коммунизма только капитализму, а отличие и связь коммунизма со всей предшествующей историей человечества как предысторией человеческого общества. При этом внимание фиксируется на витке спирали:

1. первоначальное возникновение общества – первобытнообщинный строй – доклассовое общество;
2. антагонистические, классовые общества – формирование общества;
3. коммунизм – бесклассовое общество, зрелое человеческое общество.

Типы исторического процесса есть отрезки спиралевидного движения. Коммунизм представляет собой как бы возвращение к первобытнообщинному строю, но возвращение на новой основе и в преобразованном виде.

Этот виток спирали – заметим – наглядно показывает, какие грандиозные задачи стоят перед нами и какие грандиозные трудности предстоит нам преодолеть только лишь на пути отрицания общества эксплуатации, под гнётом которой человечество находилось многие тысячи лет на этапе формирования общества.

Формирование общества как отрезок витка спирали истории человечества есть процесс преодоления, отрицания первобытнообщинного строя. Но отрицание чего-либо существует только до тех пор, пока в той или иной степени, в том или ином отношении сохраняется то, что отрицается. На протяжении всего этапа формирования общества имеет место не только отрицание первобытнообщинного строя, но и в той или иной мере, в том или ином отношении сохранение остатков, пережитков первобытнообщинного строя. Кроме того, отрицание первобытнообщинного строя строем частной собственности есть не одно только отрицание, а и утверждение, то есть создание в рамках отрицания предпосылок для его снятия, для установления уже не родообщинной и не частной, а общественной собственности, предпосылок коммунизма.

Мы исходим из того, что коммунизм есть история человечества, единая со всей предшествующей историей и отличная от неё как от предыстории; мы исходим из задачи построения коммунизма как из главной задачи. Следовательно, мы должны расчленить этап формирования общества на такие стадии, в различии которых учитывались бы обе стороны: и сохранение тех или иных форм отношений первобытнообщинного устройства, и отрицание первобытнообщинного строя строем частной собственности.

Стадии формирования чего-либо главным образом определяются тем, что формируется. То, что формируется, определяет и то, что не исчезает, а сохраняется от предшествующего развития. Поэтому с возникновением частной собственности (как особой совокупности производственных отношений), с её действием в качестве ведущего фактора развития членение истории должно осуществляться главным образом по историческим формам частной собственности, в какой бы мере ни сохранялись при этом пережитки первобытнообщинного устройства.

По самой сути процесса формирования то, что формируется, лишь к концу процесса завершает преодоление унаследованной основы. В течение всего процесса формирования то, что формируется, существует не на своей, а на чуждой унаследованной основе. То же самое верно и относительно исторических форм частной собственности: они существуют на чуждой основе, на основе, унаследованной от первобытнообщинного строя, и лишь в конце стадии формирования завершается преодоление основы, унаследованной от первобытнообщинного строя, и завершается образование основы, соответствующей частнособственническим отношениям. Полное преобладание частнособственнических отношений наступает лишь на стадии завершения формирования общества, то есть при капитализме.

Всякий процесс формирования разделяется на три стадии или периода:

1. начальный период формирования, преобразования унаследованной основы;
2. возникновение адекватной, новой основы;
3. завершение образования адекватной, новой основы.

Таков, например, процесс формирования капитализма:

1. мануфактурный период (период домашинного капиталистического производства);
2. переход к крупной промышленности, к машинному производству (в период этого перехода сами машины ещё создавались мануфактурным, ремесленным способом);
3. завершение перехода, период собственно крупной промышленности (в этот период преобладает уже производство машин машинами ).

В процессе формирования человеческого общества также следует выделить три периода.

1. Начальный период формирования человеческого общества. Сюда относится рабовладельческая общественно-экономическая формация. Частная собственность уже возникла, но она существует и развивается в общем и целом на основе естественно возникших средств производства, на основе непосредственного отношения людей к условиям производства и друг к другу, отношения, унаследованного от предшествующей стадии. Частная собственность остаётся подчинённой родообщинной, общинной собственности на землю. Поэтому в рабовладельческих обществах рабский труд количественно может преобладать над трудом общинным лишь в совершенно исключительных случаях.

2. Период перехода к основе, адекватной частной собственности , – феодализм. Именно для феодальной общественно-экономической формации характерно преобладание частной собственности, но преобладает частная собственность на землю, то есть на естественно возникшее средство производства. Следовательно, частная собственность продолжает существовать не на адекватной основе.

В чём же состоит переход к основе, адекватной частной собственности? Железные орудия возникают и начинают распространяться ещё до феодализма. Но земледелию, опирающемуся на широкое применение железных орудий и притом как главному виду производства, соответствуют именно феодальные производственные отношения.

В рабовладельческой общественно-экономической формации земледелие осуществлялось преимущественно на мягких землях и вполне могло происходить главным образом при помощи каменных орудий. Но если камень –по своей природе такой материал, который возможно довольно широко применять (в качестве средств труда) без предварительной обработки, то железо – по своей природе такой материал, который при его более или менее широком применении в качестве средств труда с необходимостью предполагает предварительную обработку .

Широкому применению камня в качестве средства воздействия соответствует расчленение на производство средств добычи, и применение средств добычи, то есть добыча предметов потребления при помощи произведённых средств добычи. Расчленение же на производство средств производства и производство предметов потребления , возникающее вначале при употреблении в дело камня, становится на адекватную себе основу только с использованием железа (использование меди и бронзы может быть лишь переходным этапом между использованием камня и железа). Только с распространением использования железа в качестве материала для средств труда расчленение на производство средств производства и производство предметов потребления становится внутренне необходимым.

Широкое использование, а, следовательно, и производство железных орудий – сначала главным образом в земледелии – есть переход к основе, адекватной частной собственности.

3. Период завершения образования основы, адекватной частной собственности, – капитализм. Адекватная основа частной собственности не естественно возникшие, а произведённые средства воздействия. Феодальные общественные (в том числе производственные) отношения соответствуют ставшему внутренне необходимым разделению на производство средств производства и производство предметов потребления, но такому разделению, в котором главная роль принадлежит применению средств труда к земле (естественно возникшему образованию).

Капиталистические общественные отношения соответствуют такому внутренне необходимому расчленению на производство средств производства и производство предметов потребления, когда главную роль играет производство средств производства (а не производство предметов потребления), применение произведённых средств труда к уже произведённому в прошлом предмету труда. При капитализме впервые доминирует частная собственность на произведённые средства производства.

Главенствующим видом производства впервые становится промышленность , а не земледелие.

Промышленность как определяющий вид производства в масштабах всего человеческого общества есть обязательно промышленность в крупных масштабах, крупная промышленность. До образования такой промышленности ремесло может определять весь общественный строй лишь в пределах того или иного отдельного сообщества, находящегося в исключительных условиях.

Главным фактором биологической эволюции является естественный отбор. Он может быть как индивидуальный, так и групповой, то есть грегарный. Грегарный отбор в той или иной степени имеет место везде, где существуют объединения животных, и включает в себя два тесно связанны, но различных явления. В первом смысле подразумевается обор индивидов обладающих теми или иными особенностями, которые могут не давать конкретному индивиду каких либо преимуществ, но полезны для всего объединения. Второе явление - отбор объединений как определенных целостных единиц. Примерами грегарного отбора могут служить объединения пчел, муравьев, термитов и т.д.

У ранних предлюдей господствовал индивидуальный отбор. А именно изменение морфологической организации индивида, которое делало их более способными к действиям с орудиями. Но наступило время, когда дальнейшее развитие морфологической организации не могло обеспечить прогресса. Единственным способом совершенствования по приспособлению к среде с помощью орудий, стало совершенствование применяемых орудий, т.е. изготовление орудий. В результате деятельность разделилась на орудийно-созидательную и орудийно-приспособительную. На смену праорудийной деятельности пришла орудийная т.е. производственная.

Развитие производственной деятельности было объективной биологической необходимостью. И в то же время она не могла развиваться таким же образом как праорудийная, ибо, взятая сама по себе, была биологически бесполезной. Таким образом, индивиды, по своим морфологическим и иным данным более способные к производственной деятельности, не имели никаких биологических преимуществ по сравнению с теми, которые такими особенностями не обладали.

Большая по сравнению с другими членами группы приспособленность к производственной деятельности, не была таким качеством, которое могло предоставить предчеловеку высокий статус в системе доминирования. Имеются серьезные основания полагать, что наличие у индивида качеств, способствующих успеху производственной деятельности, делало менее вероятным наличие у него таких особенностей, которые обеспечивали бы ему высокий ранг в иерархии. В результате индивиды, более других способные к изготовлению орудий, имели не только больше, а, наоборот, меньше шансов получить высокий статус, а тем самым выжить и оставить потомство, чем особи, менее способные к этому.

Тем самым существовавшие отношения препятствовали развитию производства, и развитию праобщины. Объективной производственной потребностью была ликвидация доминирования, вернее замещение ее такими отношениями, которые не подрывали сплоченность праобщины, и в то же время давали одинаковый доступ к мясу всем членам общины. Реализация этой проблемы была возможна лишь при условии выхода за пределы биологической формы движения материи. Новые отношения должны были стать надбиологическими, суперорганическими, т.е. социальными.

В этой ситуации проявил себя грегарно-индивидуальный отбор. Но он действовал не по пути образования сверхорганизма (как у пчел), поскольку это невозможно в среде высокоорганизованных животных. Первобытное стадо эволюционировало тем успешнее, чем больше отдельные индивидуумы могли реализовать свои производственные наклонности, не испытывая ограничения в пище со стороны доминирующих особей.

При наличии зачатков сознания и воли, которые были необходимы и развились в связи с производственной деятельностью, появилась групповая потребность в социальных, общественных отношениях.

Эта потребность праобщества и определяла его волю, его формирующуюся мораль (прамораль). Удовлетворение этой социальной потребности было невозможно без ограничения биологических потребностей членов праобщества. Поэтому первым и вначале единственным требованием воли праобщества -- его праморали, обращенным к каждому из его членов, было: не препятствовать доступу никого из остальных членов праобщества к мясу. Это было требование всех членов праобщества, вместе взятых, к каждому его члену, взятому в отдельности. Оно было первым правилом, первой нормой человеческого поведения. Но эта обязанность всех членов праобщества с неизбежностью оборачивалась для них и правом, а именно правом каждого из них получить долю мяса, добытого в коллективе.

И эта обязанность, и это право, сама норма, от которой они были неотделимы, были не чем иным, как одновременно и порождением и отражением материальных отношений собственности праобщества на мясо.

Собственность есть явление, качественно отличное от биологического и любого другого потребления. Производственные, социально-экономические отношения всегда есть, прежде всего, отношения собственности, в данном случае общественной или коллективной. В обществе доклассовом волевые отношения собственности регулируются моралью и выступают как моральные, В данном случае мы имеем дело с формирующимися волевыми отношениями собственности. Они регулировались формирующейся волей праобщины -- праморалью. В становящихся волевых отношениях собственности воплощались зарождающиеся материальные отношения собственности.

Существование воли общества предполагает существование воли у каждого из его членов. Чтобы праобщество могло регулировать поведение своих членов, необходимо наличие у каждого из них способности управлять своими действиями. Понимание сущности отношений общественной и индивидуальной воли предполагает ответ на вопрос, что именно заставляет индивида подчиняться требованиям общественной воли, нормам поведения. Объяснить это одной лишь угрозой наказания со стороны праобщества нельзя. Все эти индивиды, вместе взятые, могли систематически требовать от каждого индивида неуклонного соблюдения определенных норм поведения лишь при том непременном условии, чтобы все они были кровно заинтересованы в этом. Вполне понятно, что заинтересованность всех членов праобщества, вместе взятых, в соблюдении норм невозможна без заинтересованности в этом каждого из них, взятого в отдельности. Нормы были выражением потребностей праобщества. Но потребности праобщества с неизбежностью были и потребностями всех его членов, вместе взятых, а тем самым и каждого из них, взятого в отдельности.

Как уже отмечалось, имеются серьезные основания полагать, что первоначальные запреты носили форму табу. Если это так, то изучение особенностей табу может пролить свет на путь формирования первой нормы поведения, а тем самым и на процесс формирования первоначальных производственных отношений.

Огромный материал о табу предоставляет в наше распоряжение этнография. Термин «табу» прежде всего, применяется для обозначения особого рода запретов совершать определенные действия и самих этих запретных действий. Первоначально табу и представляли собой лишь запреты. Не все табу-запреты регулировали отношения людей в обществе, т. е. были нормами поведения. Но именно в табу-нормах поведения, т. е. в моральных, или нравственных, табу, все особенности табу-запретов проявлялись наиболее отчетливо. Они были исходной, первоначальной формой табу. В дальнейшем речь пойдет исключительно о них.

Если всякое поведенческое табу есть запрет, то не всякая норма поведения, состоящая в запрете тех или иных действий, есть табу. Табу -- запрет особого рода. Он с неизбежностью включает в себя три основных компонента.

Первый компонент -- глубокое убеждение людей, принадлежащих к определенному коллективу, что совершение любым его членом определенных действий неизбежно навлечет не только на данного индивида, но и на весь коллектив какую-то страшную опасность, возможно, даже приведет к гибели всех их. Им известно только, что, пока люди воздерживаются от такого рода действий, эта опасность остается скрытой.

Второй компонент -- чувство страха: чувство ужаса перед неведомой опасностью, которую навлекают известные действия, и тем самым страха перед этими навлекающими опасность действиями.

Третий компонент -- собственно запрет, норма. Наличие запрета говорит о том, что ни веры в опасность, навлекаемую данными актами поведения человека, ни ужаса перед ней не было достаточно, чтобы отвратить людей от совершения опасных действий. Отсюда следует, что эти действия были чем-то притягательны для людей, что были какие-то достаточно могущественные силы, которые толкали человека к их совершению. И так как эти действия того или иного члена общества были опасны не только для него самого, но и для человеческого коллектива в целом, последний должен был принимать меры, чтобы заставить всех своих членов воздерживаться от них, наказывая тех, кто с этим требованием не считался. Опасные действия становились запретными.

Таким образом, табу представляли собой норму поведения, как бы извне навязанную обществу какой-то посторонней силой, с которой невозможно было не считаться. На эту особенность табу давно уже обращали внимание некоторые исследователи. Именно такой характер и должны были иметь первые нормы поведения, возникшие как средства нейтрализации опасности, которую представлял для формирующегося общества зоологический индивидуализм.

Достаточно долгий период формирование первых норм пришелся на эпоху архантропов, которые были выше по развитию предшествующих им хабилисам. Утверждение коммуналистической собственности на мясо, вскоре перешло в полную собственность коллектива на растительную пищу, а далее на средства производства. Окончательно утвердилось разделение труда по половому и возрастному признаку.

Грегарно-индивидуальный отбор уступил место праобщинно-индивидуальному, который характеризовался социальным характером. Эпоха архантропов примечательна очень неустойчивыми праобщинами, которые часто распадались, сливались и т.д. Это в свою очередь способствовало быстрому отбору социально устойчивых групп формировавшихся людей, а так же морфологическому прогрессу, в частности развитию мозга у архантропов, мышления и языка.

Так же в этот период происходило вытеснение биологических отношений из многих сфер человеческих отношений, и замена их социальными. Расширялось влияние общественной воли, праморали, путем возникновения новых социальных норм.

Одной из важнейших непроизводственных сфер деятельности является область отношений между полами. По мере крушения системы доминирования, и исчезновения у самок эструса, отношения между полами приобрели более гибкий характер. Это в свою очередь порождало некоторое количество конфликтов среди мужских особей, что подтверждается данными палеоантропологии. Связи между полами имели промискуитетный характер.

Однако отсутствие позитивных норм не вело к кризису в праобщине. Как пишет Ф.Энгельс: «… не существовало ограничений, установленных впоследствии обычаем. Но отсюда еще отнюдь не следует неизбежности полного беспорядка в повседневной практике этих отношений».