Главная » Частный дом » Начальник охранного отделения российской империи. Из истории Охранных отделений Департамента полиции Российской империи

Начальник охранного отделения российской империи. Из истории Охранных отделений Департамента полиции Российской империи

Охранное отделение

Групповое фото сотрудников Петербургского охранного отделения. 1905.

Охра́нное отделе́ние , (просторечное охра́нка распространено в советской исторической литературе) - название структурных органов департамента полиции Министерства внутренних дел Российской империи , ведавших политическим сыском . В системе государственного управления Российской Империи в конце XIX - начале XX вв. они занимали одно из важнейших мест .

История

Первое охранное отделение было создано в 1866 году при канцелярии Санкт-Петербургского градоначальника после покушения Дмитрия Каракозова на императора Александра II , оно называлось «Отделение по охранению порядка и спокойствия в столице ». 12 мая 1886 года был утвержден штат Санкт-Петербургского Охранного отделения, которое с 9 апреля 1887 года стало именоваться «Отделением по охранению общественной безопасности и порядка в городе Санкт-Петербурге ». Санкт-Петербургское Охранное отделение, являясь органом Департамента полиции Министерства внутренних дел, непосредственно подчинялось Санкт-Петербургскому градоначальнику. Отделение имело в своем составе общую канцелярию, охранную команду, Центральный филерский отряд и Регистрационное бюро. Общая канцелярия состояла из восьми столов.

Вторым охранным отделением было Московское, созданное 1 ноября 1880 года по распоряжению министра внутренних дел М. Т. Лорис-Меликова . Первое время оно существовало как «Секретно-розыскное отделение при Канцелярии Московского обер-полицмейстера » В 1881 году оно было переименовано в «Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в городе Москве ». Московское Охранное отделение, также являясь органом Департамента полиции Министерства внутренних дел, непосредственно подчинялось Московскому градоначальнику. В ряде случаев Московское Охранное отделение в своей розыскной деятельности выходило за пределы Москвы и Московской губернии, выполняя роль общероссийского центра политического розыска. Непосредственным исполнителем этой задачи был так называемый «Летучий отряд филеров» или «Особый отряд наблюдательных агентов», созданный в 1894 году при Московском Охранном отделении. Возглавлял отряд Е. П. Медников , непосредственным руководителем которого был начальник Охранного отделения С. В. Зубатов . В 1902 году «Летучий филерский отряд» при Московском Охранном отделении был упразднен; его заменили постоянные разыскные пункты, созданные при губернских жандармских управлениях и вновь сформированный «Летучий филерский отряд» при Департаменте полиции из наиболее опытных филеров Московского Охранного отделения.

Третье Охранное отделение, Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в городе Варшаве , появилось в 1900 году .

Начальники Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Холмском уезде

Начальники Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Туркменабаде

Начальники Отделения по охранению общественной безопасности и порядка на Китайской Восточной железной дороге

Де Ливрон, Павел Рудольфович

Начальники Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Оренбургской губернии

Начальники Отделения по охранению общественной безопасности и порядка на станции Петербург

Охранное отделение появилось в России в 1860-х годах, когда страну захлестнула волна политического террора. Постепенно царская охранка превратилась в тайную организацию, сотрудники которой, помимо борьбы с революционерами, решали свои частные задачи.

Специальная агентура

Одну из важнейших ролей в царской охранке играла так называемая специальная агентура, незаметная работа которой позволяла полиции создать эффективную систему слежки и профилактики оппозиционных движений. В их число входили филеры – «агенты наружного наблюдения» и стукачи – «вспомогательные агенты».

Накануне Первой мировой войны насчитывалось 70 500 стукачей и около 1000 филеров. Известно, что ежедневно в обеих столицах на службу выходило от 50 до 100 агентов наружного наблюдения.

На место филера был довольно строгий отбор. Кандидат должен был быть «честным, трезвым, смелым, ловким, развитым, сообразительным, выносливым, терпеливым, настойчивым, осторожным». Брали обычно молодых людей не старше 30 лет с неприметной внешностью.

Стукачей нанимали большей частью из среды швейцаров, дворников, конторщиков, паспортистов. Вспомогательные агенты обязаны были доносить о всех подозрительных личностях работавшему с ними участковому надзирателю.
В отличие от филеров стукачи не были штатными сотрудниками, а поэтому постоянного жалования не получали. Обычно за сведения, которые при проверке оказывались «основательными и полезными», им выдавалось вознаграждение от 1 до 15 рублей.

Иногда с ними расплачивались вещами. Так, генерал-майор Александр Спиридович вспоминал, как купил одному из осведомителей новые калоши. «И проваливал же он потом своих сотоварищей, проваливал с каким-то остервенением. Вот что наделали калоши», – писал офицер.

Перлюстраторы

Были в сыскной полиции люди, выполнявшие довольно неблаговидную работу – чтение личной переписки, называемую перлюстрацией. Эту традицию еще до создания охранного отделения ввел барон Александр Бенкендорф, называя ее «делом весьма полезным». Особенно активным чтение личной переписки стало после убийства Александра II.

«Черные кабинеты», созданные еще при Екатерине II, работали во многих городах России – Москве, Санкт-Петербурге, Киеве, Одессе, Харькове, Тифлисе. Конспирация была такова, что сотрудники этих кабинетов не знали о существовании контор в других городах.
Некоторые из «черных кабинетов» имели свою специфику. Согласно газете «Русское слово» за апрель 1917 года, если в Санкт-Петербурге специализировались на перлюстрации писем сановников, то в Киеве изучали корреспонденцию видных эмигрантов – Горького, Плеханова, Савинкова.

По данным за 1913 год было вскрыто 372 тыс. писем и сделано 35 тыс. выписок. Такая производительность труда поражает, учитывая, что штат перлюстраторов составлял всего 50 человек, к которым присоединялись 30 почтовых работников.
Это была довольно продолжительная и трудоемкая работа. Иногда письма приходилось расшифровывать, копировать, подвергать действию кислот или щелочей, чтобы выявить скрытый текст. И только затем подозрительные письма переправлялись розыскным органам.

Свои среди чужих

Для более эффективной работы охранного отделения Департамент полиции создал разветвленную сеть «внутренней агентуры», внедряющейся в различные партии и организации и осуществляющей контроль над их деятельностью. Согласно инструкции по вербовке секретных агентов предпочтение отдавалось «подозревавшимся или уже привлекавшимся к политическим делам, слабохарактерным революционерам, разочаровавшимся или обиженным партией».
Оплата секретных агентов варьировалась от 5 до 500 рублей в месяц в зависимости от статуса и приносимой пользы. Охранка поощряла продвижение своих агентов по партийной лестнице и даже помогала им в этом деле арестом членов партии, стоящих рангом выше.

С большой осторожностью в полиции относились к тем, кто добровольно изъявлял желание послужить охране государственного порядка, так как в их среде оказывалось много случайных людей. Как показывает циркуляр Департамента полиции, в течение 1912 года охранка отказалась от услуг 70 человек «как не заслуживающих доверия». К примеру, завербованный охранкой ссыльный поселенец Фельдман на вопрос о причине дачи недостоверной информации ответил, что находился без всяких средств к существованию и пошел на лжесвидетельство ради вознаграждения.

Провокаторы

Деятельность завербованных агентов не ограничивалась шпионажем и передачей сведений полиции, они нередко провоцировали действия, за которые можно было бы арестовать членов нелегальной организации. Агенты сообщали о месте и времени акции, и подготовленной полиции уже не составляло труда задержать подозреваемых. По мнению создателя ЦРУ Аллена Даллеса, именно русские подняли провокацию до уровня искусства. По его словам, «это было главное средство, с помощью которого царская охранка нападала на след революционеров и инакомыслящих». Изощренность русских агентов-провокаторов Даллес сравнивал с персонажами Достоевского.

Главным российским провокатором называют Евно Азефа – одновременно агента полиции и руководителя партии эсеров. Его не без оснований считают организатором убийств Великого князя Сергея Александровича и министра внутренних дел Плеве. Азеф был самым высокооплачиваемым секретным агентом в империи, получая 1000 руб. в месяц.

Весьма успешным провокатором стал «соратник» Ленина Роман Малиновский. Агент охранки регулярно помогал полиции выявлять местонахождение подпольных типографий, сообщал о тайных собраниях и конспиративных встречах, но Ленин все не желал верить в предательство товарища. В конце концов, при содействии полиции Малиновский добился своего избрания в Государственную Думу, причем как член большевистской фракции.

Странное бездействие

С деятельностью тайной полиции были связаны события, которые оставили о себе двусмысленное суждение. Одним из них стало убийство премьер-министра Петра Столыпина. 1 сентября 1911 года в Киевском оперном театре анархист и секретный осведомитель охранки Дмитрий Богров без всяких помех двумя выстрелами в упор смертельно ранил Столыпина. Причем в этот момент рядом не было ни Николая II, ни членов царской семьи, которые по плану мероприятий должны были находиться с министром
.

По факту убийства к следствию были привлечены глава Дворцовой охраны Александр Спиридович и начальник киевского охранного отделения Николай Кулябко. Однако, по поручению Николая II следствие было неожиданно прекращено.
Некоторые исследователи, в частности Владимир Жухрай, считают, что Спиридович и Кулябко были напрямую причастны к убийству Столыпина. На это указывает немало фактов. Прежде всего, подозрительно легко опытные сотрудники охранки поверили в легенду Богрова о неком эсере, собирающемся убить Столыпина, и более того, позволили ему с оружием попасть в здание театра для мнимого разоблачения предполагаемого убийцы.

Жухрай утверждает, что Спиридович и Кулябко не только знали о том, что Богров собирается стрелять в Столыпина, но и всячески этому содействовали. Столыпин, видимо, догадывался, что против него зреет заговор. Незадолго до убийства он обронил такую фразу: «меня убьют и убьют члены охраны».

Охранка за рубежом

В 1883 году в Париже была создана зарубежная охранка для наблюдения за русскими революционерами-эмигрантами. А следить было за кем: это и вожди «Народной воли» Лев Тихомиров и Марина Полонская, и публицист Петр Лавров, и анархист Петр Кропоткин. Интересно, что в агентуру входили не только приезжие из России, но и вольнонаемные французы.

С 1884 по 1902 годы зарубежную охранку возглавлял Петр Рачковский – это годы расцвета ее деятельности. В частности, при Рачковском агенты разгромили крупную народовольческую типографию в Швейцарии. Но Рачковский оказался замешан и в подозрительных связях – его обвиняли в сотрудничестве с правительством Франции.

Когда директор Департамента полиции Плеве получил донесение о сомнительных контактах Рачковского, он немедля направил в Париж генерала Сильвестрова для проверки деятельности начальника зарубежной охранки. Сильвестров был убит, а вскоре нашли мертвым и агента донесшего на Рачковского.

Более того, Рачковский подозревался в причастности к убийству самого Плеве. Несмотря на компрометирующие материалы, высокие покровители из окружения Николая II смогли обеспечить неприкосновенность тайного агента.

К ознакомлению предлагаю документальный материал в воспоминаниях последнего начальника Петроградского Охранного отделения Департамента полиции Российской Империи генерал-майора Глобачева К. И. "Правда о русской революции: Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения":

Петроградское охранное отделение.

Краткое описание: Его организация, Агентурная часть, Следственная часть, Производство обысков, Канцелярия. Наружное наблюдение, Охранная команда, Центральный филерский отряд, Регистрационный отдел, Начальник Отделения, Задачи Охранного отделения, Революционное и рабочее движение, Общественные настроения.

Я был назначен начальником Петроградского охранного отделения в январе 1915 года. Официальное его название было: «Отделение по охранению общее шейной безопасности и порядка в Петрограде», Это был самый крупный из органов местного политического розыска в РОССИИ. Он насчитывал до 600 служащих и подразделялся на следующие отделы:

1) собственно Охранное отделение.
2) Охранную команду.
3) Центральный отряд.
4) Регистрационный отдел.

Собственно Охранное отделение имело такую организацию: агентурная часть, следственная часть, наружное наблюдение, канцелярия и архив.
Агентурная часть являлась базой всего политического розыска, так как здесь сосредотачивались все материалы, полученные непосредственно из агентурных источников. Работа распределялась между опытными жандармскими офицерами и чиновниками, которые заведовали каждый порученной ему частью агентурного освещения. Так, несколько офицеров ведало освещением деятельности партии социал-демократов большевиков, несколько - социал-демократов меньшевиков, несколько социалистов-революционеров и народных социалистов, несколько - общественным движением, несколько группами анархистов и специальный офицер - рабочим движением вообще.

Здание Санкт-Петербургского градоначальства. Гороховая улица, 2.

Каждый из этих офицеров имел своих секретных сотрудников, служивших источниками сведений; он имел личные с ними свидания на конспиративных квартирах и вел этих сотрудников таким образом, чтобы, с одной стороны, оберечь их от возможностей провала, а с другой - наблюдал за правильностью даваемых сведений и недопущением провокации. Полученные сведения, по каждой организации особо проверялись путем наружного наблюдения и перс-крестной агентуры, а затем подробно разрабатывались, то есть делались выяснения и установки лиц и адресов, определялись связи и сношения и т. д. Агентурные сведения после законченной поверки и разработки приобретали таким образом характер полной определенности и достоверности. Когда данная организация была в достаточной степени обследована, то она ликвидировалась и весь материал, изъятый по обыскам, доставлялся в Охранное отделение, именно - в агентурную его часть, где он приводился в порядок, то есть отбиралось все преступное, имеющее характер вещественного доказательства для дальнейшего следствия. Систематизированный материал, списки обысканных и арестованных лиц, а равно и агентурная записка по данному делу передавались в следственную часть.

В следственной части производился допрос арестованных и свидетелей, предъявление вещественных доказательств, осмотр их, дополнительные выяснения, а если нужно, то обыски и аресты, а затем производилась передача всего дела судебному следователю, в губернское жандармское управление или военной власти, смотря по тому, какое направление принимало дело: то есть возбуждалось ли следствие, или дознание в порядке 1035 ст. Устава уголовного судопроизводства, или в административном порядке. Все расследования велись в установленные законом сроки, и арестованные вместе с передачей дела перечислялись дальнейшим содержанием под стражей за подлежащими лицами.

Дом Санкт-Петербургского Градоначальника, Гороховая 2.

Самое производство обысков поручалось полиции, иногда при участии чинов Охранного отделения (в более серьезных случаях) и всегда при участии понятых; весь отобранный материал поименовывался в протоколах, опечатывался и в таком виде из местного полицейского участка доставлялся в Охранное отделение.

Для быстрого выяснения лиц и установки адресов при каждом полицейском участке столицы имелся свой специальный полицейский надзиратель, который производил эту работу и на которого кроме этого возлагалась обязанность два раза в день по телефону сообщать в Охранное отделение о малейших происшествиях в районе участка, а в экстренных и серьезных случаях он делал доклад немедленно. Вся текущая переписка, телеграфные сношения, денежная отчетность, казначейская часть, ведение дел и т. д. сосредотачивались в канцелярии, чем ведал делопроизводитель Отделения.

При канцелярии имелся архив и карточный алфавит, что составляло весьма существенную часть канцелярии, так как в алфавит заносились все лица, когда-либо проходившие по делам Отделения, с ссылками на номера дел и страниц. За несколько лет алфавит представлял весьма солидную регистрацию лиц, прошедших по делам и, таким образом, если нужно было навести справку о любом лице, то это требовало не более пяти минут, О лицах, скомпрометировавших себя чем-либо в прошлом, можно было быстро получить самые подробные сведения. Сведения о лицах, по делам Петроградского охранного отделения не проходивших, получались так же легко при помощи своих полицейских надзирателей или путем телеграфных запросов в местные розыскные органы по всей Российской империи.

Отдел наружного наблюдения состоял из 100 штатных наблюдателей, или филеров, двух заведующих группами чиновников, двух их помощников и небольшой канцелярии (установки, сводки и т. п.). В филеры принимались люди, прошедшие военную службу, преимущественно из унтер-офицеров, грамотные, развитые и хороших нравственных качеств. Для удобства управления и работы филеры делились на две группы, из которых каждая подчинена была своему заведующему наружным наблюдением. Каждой группе давались задачи по наблюдению, согласно чему определялось число наблюдательных постов. Некоторая часть филеров вела наблюдение на извозчичьих пролетках, для чего Охранным отделением содержалось несколько извозчичьих лошадей с упряжками. Значение филерского отряда было весьма важным, так как он являлся проверочным аппаратом агентурных сведений и разработки таковых и, кроме того, подсобным для обследования деятельности и связей данной организации. Все данные наблюдения излагались в дневниках и докладывались ежедневно заведующими группами начальнику Отделения.

Внутренний распорядок Отделения, канцелярское делопроизводство и наблюдение лежали на ответственности помощника начальника Отделения. В течение круглых суток в Отделении дежурили: один офицер, два полицейских надзирателя, дежурный по канцелярии чиновник и дежурные служители и филеры.

Охранная команда состояла из 300 чинов охраны и двух офицеров и была подчинена второму помощнику начальника отделения. Она занимала особое помещение на Морской улице, № 26, где имелись особые классы для инструктирования чинов команды их обязанностям. Назначение охранной команды было: охрана Его Величества по путям Его следования в столице, охрана императорских театров, охрана высочайших особ и охрана некоторых высокопоставленных лиц по мере надобности. В охранную команду принимались лица отборные, самой лучшей репутации, из прошедших ряды армии на должностях унтер-офицеров, хорошо грамотные и развитые.

Центральный филерский отряд состоял из 75 наблюдателей-филеров под командой особого офицера, подчиненного начальнику отделения. Отряд составлялся из особо отборных и опытных филеров и предназначался для обследования серьезных организаций не только в столице, но и вне ее. Части его иногда командировались в провинцию в распоряжение местных розыскных органов для более осторожной и успешной разработки какого-либо дела. Кроме того, чины отряда выполняли и особо секретные задачи по наблюдению и охране. При высочайших проездах на них возлагалась задача наблюдения за линией проезда. Центральный отряд обладал всеми средствами для успеха выполнения ставящихся ему задач, как-то: грим, костюмы и принадлежности мелких уличных торговцев, газетчиков и т. п. Были в нем лица с высшим образованием, были и простые женщины и дамы.

Кабинет начальника Петербургского охранного отделения.

Регистрационный отдел состоял из 30 (число колебалось) полицейских надзирателей и офицера - заведующего отделом, подчиненного начальнику Охранного отделения. Назначение отдела состояло в наблюдении и регистрации неблагонадежного элемента, приезжающего в столицу и проживающего в гостиницах, меблированных домах, комнатах и т. п. Для этого весь город был разделен на районы, в которые входило несколько полицейских участков и которые были в ведении специального полицейского надзирателя. Последний во всех порученных его надзору помещениях имел свою агентуру из гостиничной прислуги, управляющих, швейцаров, дворников и т. д. Таким образом можно было не только собрать сведения о личности заподозренного лица, но и произвести самый тщательный осмотр всего принадлежащего ему имущества, не возбуждая с его стороны никаких подозрений. Кроме того, регистрационный отдел проверял детально и путем телеграфных запросов по местам приписок подлинность и легальность личных документов заподозренных лиц. Эта работа была весьма продуктивна и давала Охранному отделению весьма ценные сведения о прибывающих в столицу лицах. Чины регистрационного отдела, а часто и заведующий таковым, при высочайших выездах на временное пребывание в провинцию, командировались туда заблаговременно для регистрации местного, населения и в помощь местному розыскному органу.

Кабинет начальника Петербургского охранного отделения.

Все отделы Охранного отделения руководились лично начальником Охранного отделения, и им же устанавливался порядок работы. Начальники отделов, офицеры, ведающие агентурой, и чиновники, заведующие наружным наблюдением, делали ежедневно доклады лично или по телефону начальнику Охранного отделения, получая от него все задачи и указания. Ни одна мелочь повседневной жизни столицы не должна была от него ускользнуть.

В обществе укоренилось мнение, что власть начальника Охранного отделения, особенно в Петрограде, была безгранична. Мнение это совершенно ошибочно. Все права и обязанности начальника Охранного отделения были строго регламентированы, и в сфере предупреждения и пресечения государственных преступлений власть его была чрезвычайно ограничена; во-первых, законом, а во-вторых, силою всевозможных влияний лиц, стоящих в служебном положении выше его. Это второе обстоятельство положительно связывало руки начальника Охранного отделения при применении им вполне законных мер в борьбе с революционным движением. Инициатива ликвидации преступных организаций и отдельных лиц, конечно, была в его руках, но приведение в исполнение самой ликвидации требовало санкции по меньшей мере товарища министра внутренних дел или даже самого министра, и такая санкция легко давалась, когда дело касалось подполья, рабочих кружков или ничего не значащих лиц, но совсем иное было дело, если среди намеченных к аресту лиц значилось хоть одно занимавшее какое-либо служебное или общественное положение; тогда начинались всякие трения, проволочки, требовались вперед неопровержимые доказательства виновности, считались со связями, неприкосновенностью по званию члена Государственной думы и проч. и проч. Дело, несмотря на интересы государственной безопасности, откладывалось, или накладывалось категорическое «вето». Бели начальник Охранного отделения в силу исключительной экстренности осуществлял ликвидацию без предварительного доклада, то, во-первых, это ставилось ему на вид, а во-вторых, если в числе арестованных лиц значились лица вышеупомянутой категории, то таковые освобождались в самом непродолжительном времени по приказанию высшего начальства. Естественно, что при таком порядке вещей в том процессе, в котором нарастало революционное и бунтарское настроение, ответственны были главным образом рабочие кружки и периферия, а руководящая интеллигенция ускользала и продолжала делать свое преступное дело.

Офицеры и нижние чины санкт-петербургской полиции.

На точном основании закона и высочайше утвержденных Положений об охране и о местностях, объявленных на военном положении, каждому задержанному предъявлялось обвинение в течение первых же суток и арестованный содержался под стражей не более двух недель - при охранном положении и не более одного месяца - при военном положении, в течение каковых сроков он либо, освобождался за отсутствием достаточных данных, изобличающих его виновность, или перечислялся на основании Устава уголовного судопроизводства за тем лицом, которое производило дальнейшее расследование и направляло дело в подлежащий суд, то есть за судебным следователем или начальником губернского жандармского управления. Арестованные в исключительных случаях содержались день-два при Охранном отделении, но в условиях далеко лучших, чем в общих местах заключений, а затем переводились в городские тюрьмы или арестные дома. Таким образом, начальник Охранного отделения ни роли обвинителя, ни судьи не играл и бессрочно никого держать под стражей не мог, как это принято было думать, а арестовывал только активных революционеров, да и то с большим разбором, и привлекал их к законной ответственности.

Охранное отделение со всеми отделами официально подчинялось Петроградскому градоначальнику, но в сущность и в технику работы его последний не входил. Руководил же Охранным отделением Департамент полиции и главным образом товарищ министра внутренних дел, заведующий политической частью, иногда же и сам министр. Задачи Охранного отделения были очень широки: активная борьба с революционным движением, информация о настроениях разных слоев населения, наблюдение за рабочим движением, статистика ежедневных происшествий, регистрация населения, охрана высочайших особ и высокопоставленных лиц. Кроме того, на Охранное отделение возлагались особые секретные задачи, не имеющие прямого отношения к перечисленным обязанностям, в зависимости от требования Департамента полиции, министра внутренних дел, лица императорской фамилии, а иногда и военных властей. На основании всего осведомительного материала, получаемого Охранным отделением, составлялись доклады, которые представлялись: Департаменту полиции, товарищу министра внутренних дел, министру, градоначальнику, главнокомандующему Петроградским военным округом и дворцовому коменданту. Таким образом, все эти лица были в курсе политического положения и настроений текущего момента. С характером этих докладов можно отчасти ознакомиться по тем отрывкам, которые цитируются в статье Блока, напечатанной в IV томе «Архива русской революции». По этим выдержкам можно судить, что не было почти вопроса, который не был освещен Охранным отделением так, как это было в действительности, и что неизбежность близкой катастрофы была ясна.

Кроме письменных докладов, ежедневно начальником Охранного отделения делались и устные доклады:

Директору Департамента полиции, градоначальнику и товарищу министра внутренних дел. В экстренных случаях министру и главнокомандующему.

Канцелярия 2-го полицейского участка Спасской части СПб. Фото К. Буллы. Около 1913-го года.

Охранное отделение, как и все прочие органы политического розыска в империи, было прекрасно налаженным в техническом отношении аппаратом для активной борьбы с революционным движением, но оно совершенно было бессильно бороться с все нарастающим общественным революционным настроением будирующей интеллигенции, для чего нужны были другие меры общегосударственного характера, от Охранного отделения не зависящие. В этой области Охранное отделение давало только исчерпывающие информации, советы и пожелания, которые упорно обходились молчанием.
Что касается борьбы с подпольным революционным движением, то таковая велась Охранным отделением весьма продуктивно и успешно, и определенно можно сказать, что работа тайных сообществ и организаций в России никогда не была так слаба и парализована, как к моменту переворота.

В Петрограде за последние два года до революции проявлялась деятельность следующих революционных организаций: партии социалистов-революционеров, Российской социал-демократической партии большевиков и меньшевиков и различных анархических групп. Первая влачила жалкое существование до 1916 г., с какового времени как действующая организация прекращает совершенно свое существование. Партия с.-д. большевиков, наиболее жизненная, рядом последовательных ликвидации приводилась к полной бездеятельности, но все-таки имела влияние на рабочую среду и боролась за свое существование. Партия с.-д. меньшевиков главным обраом использовала легальные возможности, как-то: профессиональные союзы, культурно-просветительные общества, Центральный военно-промышленный комитет и т. д. С вхождением меньшевиков в последний влияние их на рабочие круги Петрограда значительно возросло. Анархические группы возникали время от времени, и число их возрастало по мере приближения к моменту революции. Эти группы положительно целиком ликвидировались, и члены их в момент переворота почти все содержались по тюрьмам в ожидании суда. Революция автоматически освободила из-под стражи всех анархистов и родственный им уголовный элемент, чем и объясняется рост анархического движения при Временном правительстве; достаточно вспомнить черные автомобили, дачу Дурново, Московскую заставу и т. д.

Когда, уже после революции, я и члены бывшего императорского правительства содержались под стражей в Министерском павильоне Государственной думы, то бывшие арестованные за принадлежность к разным политическим организациям и освобожденные из мест заключений в революционном порядке, посещали нас и высказывали удивление, почему произошел так удачно переворот, что это для них настоящий сюрприз и что отнести это на свой счет они не могут. И действительно, какими собственно, силами они обладали к моменту переворота? Все, что было талантливого и наиболее энергичного у них, находилось в эмиграции, в ссылках или было рассажено по тюрьмам. Уже только после переворота все это бросилось в столицу, боясь опоздать, так сказать, к дележу общественного пирога или шапочному разбору. Из более видных большевистских деятелей, например, которые впоследствии заняли служебные посты при правительстве Ленина, были в России: Подвойский, служивший в городской управе, но в 1916 г. арестованный, и Александр Шляпников, прибывший незадолго до переворота из-за границы нелегал, проживавший в Петрограде по чужому паспорту, но и он был намечен к задержанию в самом непродолжительном времени.

Работа всех подпольных организаций базировалась на рабочих массах Петрограда. Число рабочих в столице во время войны, а в особенности к 1917 г., значительно возросло по сравнению с довоенным временем благодаря тому, что все почти крупные предприятия и мелкие, значительно расширенные, работали на оборону. Общее число рабочих в Петрограде достигло цифры 300 ООО человек. Настроение рабочих масс изменялось в соответствии с нашими успехами или поражениями на театре войны, и оно столько же было чутко, как и настроение всех прочих слоев населения к внешним успехам. Уже с начала 1915 г. создавалась последовательно весьма благоприятная почва для революционной пропаганды, но так как подпольные организации были недостаточно сильны, чтобы всецело руководить рабочим классом, то агитация велась главным образом за улучшение материального положения с постепенным переходом к чисто политическим требованиям.

Экономическое положение страны, испытывающей кризис благодаря небывалой по своим размерам войне, вполне способствовало этой агитации. 1915 и 1916 гг. отмечаются прогрессирующей борьбой рабочих с работодателями путем экономических забастовок. Но заводы и фабрики бастовали порознь: одни кончали забастовку, другие начинали; иногда бастовали и целые группы предприятий; число бастующих иногда доходило до 200 000, но никогда забастовка не превращалась в общую. Забастовки кончались почти всегда удовлетворением требований рабочих, то есть заработная плата повышалась. Бывали и политические однодневные забастовки, но особого успеха не имели и не захватывали всей рабочей массы. Эти забастовки обыкновенно приурочивались к годовщинам разных политических событий, например, 9 января - память революции 1905 г., 4 апреля - память Ленских событий, и др.
После Циммервальдовской и Киентальской социалистических конференций 1915 г. в рабочие массы Петрограда под влиянием агитации проникли новые пораженческие лозунги, принятые на этих конференциях. К пораженческому движению примкнули все социал-демократы большевики и часть социалистов-революционеров с Керенским во главе. Все рабочие группы, примкнувшие к пораженческому движению под лозунгом «война войне», тем не менее работ на оборону не бросали и даже не саботировали их. Вообще упорство в забастовках являлось невыгодным, так как приходилось иначе, как военнообязанным, идти на фронт.

Но в общем настроение рабочих масс нельзя было назвать враждебным по отношению к существующему порядку, и если были между ними пораженцы, то все-таки большая часть искренно верила в победу, и не из страха быть отправленными на фронт, а из сознания долга перед Родиной и собратьями. Материальное положение петроградских рабочих было весьма удовлетворительно, ибо, несмотря на все растущую дороговизну жизни, заработная плата прогрессировала и не отставала от ее требований. Можно сказать, что в материальном отношении петроградские рабочие были в гораздо лучших условиях, чем прочее население столицы. Например, контингент служащих на государственной службе был гораздо менее обеспеченным, чем рабочие.
При прогрессирующей дороговизне мелкие чиновники буквально голодали, и если жалование их иногда и повышалось, то прибавки всегда почти запаздывали против потребностей жизни. Это было отчасти причиной создания целого класса озлобленного чиновничьего пролетариата.

Население Петрограда, насчитывавшее до войны едва один миллион людей, возросло к концу 1916 г. до трех миллионов (считая окрестности), что, конечно, создало вместе с прогрессирующей дороговизной весьма тяжелые и прочие условия жизни (квартирный вопрос, продовольственный, топлива, транспорта и пр.). Все духовные интересы этого трехмиллионного населения естественно сосредотачивались на течении военных действий и на внутреннем экономическом и политическом положении страны. Население чутко реагировало на всякие изменения на фронте, на все то, что говорилось в народе, на рынках, в Государственной думе, Государственном совете, в печати, что делалось при Дворе и в правительстве. Каждое новое известие и слух варьировался и обсуждался каждым по собственному умозрению и желанию. Общество большей частью питалось всевозможными вздорными и ложными слухами, где умышленно искажалась истина.

Всякие неудачи, как внешние, так и внутренние, объяснялись всегда почти изменой или предательством, и все несчастья относились на счет Государя, его Двора и его министров. Государственная дума задавала тон всему и использовала тяжелое время государственной жизни для революционирования народа. Она не была деловым представительным органом, обязанным поднять в такие тяжкие минуты патриотические чувства и объединить всех на желании оказать помощь Государю и его правительству, а наоборот, она была тем оппозиционным центром, который использовал момент исключительного напряжения страны для революционного возбуждения всех классов населения против существующего порядка. Когда образовался «прогрессивный блок» из членов Государственной думы и Государственного совета, то стало ясно, что русскому правительству и престолу объявлена была жестокая война изнутри. К мнению этих народных представителей прислушивался не только Петроград, но и вся Россия, считая, что одновременно ведется война с врагом внешним и внутренним в лице монарха и его правительства. Словом, смело можно было сказать, что к концу 1916 г. создалось такое настроение, что в лагере правительственном никого уже почти нет и что в случае решительной на него атаки, никто не станет на его защиту.

Пресса, предназначенная к тому, чтобы отражать настроения общества, в действительности сама создавала эти настроения в явно оппозиционном и революционном направлении. Даже такие полуофициозы, как «Новое время», становились на сторону пресловутой общественности и на путь борьбы с правительством; что же уже говорить о других газетах, находившихся в верных руках людей левого лагеря. Военная цензура, изымавшая часть печатного материала уже после его набора, заставляла выходить газеты с большим числом пропуском (белых мест), что создавало им еще большую популярность как органам, борющимся якобы за право и истину.
Вот та обстановка, в условиях которой протекала работа Охранного отделения в Петрограде. Когда не только общественность, но даже правительственные органы, сами министры, военная власть, представительные органы и даже лица, окружающие Государя, борьбе с все нарастающим революционным движением не только не сочувствовали, но наоборот, одни сознательно, а другие бессознательно толкали Россию в пропасть.

Февральский переворот 1917 года.

Впоследствии, в первые дни после переворота, Керенский и его ближайшие сотрудники старались объяснить стрельбу из пулеметов тем, что пулеметы якобы были заранее расставлены по распоряжению Хабалова, Протопопова, Балка и моему и что из пулеметов якобы стреляла полиция, но такое обвинение никакой критики не выдержало и ему пришлось от этой глупости отказаться,
так как никаких доказательств он не собрал, а, кажется, наоборот были собраны все данные, что на первых порах стреляли из пулеметов рабочие.

Керенскому нужно было пустить такое обвинение, чтобы как можно больше разжечь ненависть темных масс против старого порядка вообще и против полиции в частности.

Те зверства, которые совершались взбунтовавшейся чернью февральские дни по отношению к чинам полиции, корпуса жандармов и даже строевых офицеров, не поддаются описанию. Они нисколько не уступают тому, что впоследствии проделывали со своими жертвами большевики в своих чрезвычайках.

Я говорю только о Петрограде, не упоминая уже о том, что, как всем теперь известно, творилось в Кронштадте. Городовых, прятавшихся по подвалам и чердакам, буквально раздирали на части некоторых распинали у стен, некоторых разрывали на две части, привязав за ноги к двум автомобилям, некоторых изрубали шишками. Были случаи, что арестованных чинов полиции и кто из чинов полиции не успел переодеться в штатское платье и скрыться, так беспощадно убивали. Одного, например, пристава привязали веревками к кушетке и вместе с нею живым сожгли. Пристава Новодеревенского участка, только что перенесшего тяжелую операцию удаления аппендицита, вытащили с постели и выбросили ил улицу, где он сейчас же и умер. Толпа, ворвавшаяся в губернское жандармское управление, жестоко избила начальника управления генерал-лейтенанта Волкова, сломала ему ногу, после чего потащила к Керенскому в Государственную думу. Увидав израненого и обезображенного Волкова, Керенский заверил его, что он будет находиться в полной безопасности, но в Думе его не оставил и не отправил в госпиталь, что мог сделать, а приказал отнести его в одно из временных мест заключений, где в ту же ночь пьяный начальник караула его застрелил. Строевых офицеров особенно в старших чинах, арестовывали на улицах и избивали. Я лично видел генерал-адъютанта Баранова, жестоко избитого во время ареста на улице и приведенного в Государственную думу с забинтованной головой.

В эти дни по городу бродили не известные никому группы лиц, производившие чуть ли не повальные обыски, сопровождаемые насилием, грабежом и убийством, под видом якобы розыска контрреволюционеров. Некоторые квартиры разграбливались дочиста, причем награбленное имущество, до мебели включительно, откровенно нагружалось на подводы и на глазах у всех увозилось. Подвергались полному разгрому не только правительственные учреждения, но сплошь рядом и частные дома и квартиры Например, собственный дом графа Фредерикса был разграблен и целиком сожжен.
Таких примеров можно было бы привести сколько угодно. Все это Керенский называл в то время «гневом народным».

Константин Иванович Глобачев (24 апреля (6 мая) 1870 - 1 декабря 1941, Нью-Йорк, США) - русский полицейский администратор, начальник Петроградского охранного отделения, генерал-майор. Брат полковника В. И. Глобачева и генерал-майора Н. И. Глобачева.

Закончил кадетский корпус и 1-е военное Павловское училище, два класса Николаевской академии Генерального штаба. В ОКЖ с 1903 г. - адъютант Петроковского ГЖУ, в резерве при Бакинском и Гродненском ГЖУ (1904), начальник ЖУ в Лодзинском и Ласском уездах (с 1905), начальник Варшавского охранного отделения (с 1909), начальник Нижегородского ГЖУ (с 1912), начальник Севастопольского ЖУ (с 1914), начальник Петроградского охранного отделения (с 1915), в 1915 г. - генерал-майор.

Справочные материалы:

1) Глобачев К. И. Правда о русской революции: Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009.
2) Газетные иллюстрации "Петроградская газета" из Президентской библиотеки.
3) Часть фотографий позаимствована из ГУ МВД России по г.Санкт-Петербургу и Ленинградской области, и государственного музея политической истории России.

May 12th, 2015

Специальная агентура

Одну из важнейших ролей в царской охранке играла так называемая специальная агентура, незаметная работа которой позволяла полиции создать эффективную систему слежки и профилактики оппозиционных движений. В их число входили филеры - «агенты наружного наблюдения» и стукачи - «вспомогательные агенты».

В отличие от филеров стукачи не были штатными сотрудниками, а поэтому постоянного жалования не получали. Обычно за сведения, которые при проверке оказывались «основательными и полезными», им выдавалось вознаграждение от 1 до 15 рублей.

Перлюстраторы

Были в сыскной полиции люди, выполнявшие довольно неблаговидную работу - чтение личной переписки, называемую перлюстрацией. Эту традицию еще до создания охранного отделения ввел барон Александр Бенкендорф, называя ее «делом весьма полезным». Особенно активным чтение личной переписки стало после убийства Александра II.

«Черные кабинеты», созданные еще при Екатерине II, работали во многих городах России - Москве, Санкт-Петербурге, Киеве, Одессе, Харькове, Тифлисе. Конспирация была такова, что сотрудники этих кабинетов не знали о существовании контор в других городах.

Некоторые из «черных кабинетов» имели свою специфику. Согласно газете «Русское слово» за апрель 1917 года, если в Санкт-Петербурге специализировались на перлюстрации писем сановников, то в Киеве изучали корреспонденцию видных эмигрантов - Горького, Плеханова, Савинкова.

Это была довольно продолжительная и трудоемкая работа. Иногда письма приходилось расшифровывать, копировать, подвергать действию кислот или щелочей, чтобы выявить скрытый текст. И только затем подозрительные письма переправлялись розыскным органам.

Свои среди чужих

Согласно инструкции по вербовке секретных агентов предпочтение отдавалось «подозревавшимся или уже привлекавшимся к политическим делам, слабохарактерным революционерам, разочаровавшимся или обиженным партией».

Оплата секретных агентов варьировалась от 5 до 500 рублей в месяц в зависимости от статуса и приносимой пользы. Охранка поощряла продвижение своих агентов по партийной лестнице и даже помогала им в этом деле арестом членов партии, стоящих рангом выше.

Охранка, (до 1903 г. называлась «Отделение по охранению общественной безопасности и порядка»), местный орган политического сыска в дореволюционной России, подчинённый Департаменту полиции. Основная задача охранных отделений заключалась в розыске революционных организаций и отдельных революционеров. Охранные отделения имели обширную специальную агентуру как «наружного наблюдения» - филёров, так и секретных агентов (пассивных осведомителей и активных участников деятельности революционных организаций - провокаторов).

К примеру, завербованный охранкой ссыльный поселенец Фельдман на вопрос о причине дачи недостоверной информации ответил, что находился без всяких средств к существованию и пошел на лжесвидетельство ради вознаграждения.

Провокаторы

По мнению создателя ЦРУ Аллена Даллеса, именно русские подняли провокацию до уровня искусства. По его словам, «это было главное средство, с помощью которого царская охранка нападала на след революционеров и инакомыслящих». Изощренность русских агентов-провокаторов Даллес сравнивал с персонажами Достоевского.

Евно Фишелевич Азеф — российский революционер-провокатор, один из руководителей партии эсеров и, одновременно, — Секретный сотрудник Департамента полиции.

Главным российским провокатором называют Евно Азефа - одновременно агента полиции и руководителя партии эсеров. Его не без оснований считают организатором убийств Великого князя Сергея Александровича и министра внутренних дел Плеве. Азеф был самым высокооплачиваемым секретным агентом в империи, получая 1000 руб. в месяц.

В конце концов, при содействии полиции Малиновский добился своего избрания в Государственную Думу, причем как член большевистской фракции.

Странное бездействие

С деятельностью тайной полиции были связаны события, которые оставили о себе двусмысленное суждение. Одним из них стало убийство премьер-министра Петра Столыпина.

1 сентября 1911 года в Киевском оперном театре анархист и секретный осведомитель охранки Дмитрий Богров без всяких помех двумя выстрелами в упор смертельно ранил Столыпина. Причем в этот момент рядом не было ни Николая II, ни членов царской семьи, которые по плану мероприятий должны были находиться с министром.

Некоторые исследователи, в частности Владимир Жухрай, считают, что Спиридович и Кулябко были напрямую причастны к убийству Столыпина. На это указывает немало фактов. Прежде всего, подозрительно легко опытные сотрудники охранки поверили в легенду Богрова о неком эсере, собирающемся убить Столыпина, и более того, позволили ему с оружием попасть в здание театра для мнимого разоблачения предполагаемого убийцы.

Дело убийцы Столыпина — секретного агента Киевского охранного отделения Дмитрия Богрова.

Охранка за рубежом

С 1884 по 1902 годы зарубежную охранку возглавлял Петр Рачковский - это годы расцвета ее деятельности. В частности, при Рачковском агенты разгромили крупную народовольческую типографию в Швейцарии. Но Рачковский оказался замешан и в подозрительных связях - его обвиняли в сотрудничестве с правительством Франции.

Пётр Иванович Рачковский — русский полицейский администратор, руководитель внешней разведки, организатор политического сыска в России.

14 декабря 1906 г. Столыпин утверждает специальное Положение о Районных охранных отделениях ГА РФ. Ф. 102. Оп. 262. Д. 16. Л. 1-8.. Создавались они в «целях успешной борьбы с революционным движением, выражающимся в целом ряде непрерывно продолжающихся террористических актов, аграрных беспорядков, усиленной пропаганды среди крестьян, в войсках и во флоте» ГА РФ. Ф. 102, 00, 1907. Д. 114, Л. 18.. Положением о РОО на них возлагалась задача объединения всех функционирующих в пределах района (охватывающего несколько губерний) органов политического розыска. Введение РОО, с одной стороны, децентрализовало систему политического розыска, с другой стороны, по мысли их создателей, должно было централизовать и направить эту деятельность в определенном регионе. Большое внимание придавалось знанию обстановки на местах, принятию быстрых решений, дружной совместной работе охранных отделений и жандармских управлений, «чтобы деятельность носила более живой и планомерный характер». В одной из записок в 1913 г. директор Департамента полиции назвал РОО «филиальным отделением» Департамента полиции.

Примечательно, что Районные отделения организовывались так, чтобы сфера их деятельности совпадала (или почти совпадала) с районами действия окружных партийных комитетов РСДРП и других революционных партий. Иначе говоря, это была попытка согласовать географические границы деятельности политической полиции с соответствующей территорией революционных организаций -- областных и окружных партийных комитетов.

В циркуляре № 207 от 8 января 1907 г. за подписью Столыпина о создании Районных охранных отделений говорилось: «В видах усиления деятельности органов власти, ведающих розыском по делам о государственных преступлениях, мною признано необходимым существенно изменить постановку политического расследования и создать в Империи несколько центральных розыскных учреждений, предоставив им сосредоточение в своих руках данных агентурного и наружного наблюдения по крупным административным районам, и руководство работой местных учреждений, причем объединяющим и направляющим центром явится, по-прежнему, Департамент полиции» ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 17. Л. 108..

Первоначально было создано 8 РОО:

1. Северное -- Петербург (губернии -- Петербургская, Лифляндская, Псковская, Эстляндская, Новгородская, Олонецкая).
2. Центральное -- Москва (губернии -- Московская, Тверская, Ярославская, Вологодская, Архангельская, Костромская, Калужская, Тульская, Орловская, Владимирская, Рязанская, Нижний Новгород, в 1909 г. присоединилась Смоленская губ.).
3. Поволжское -- Самара (губернии -- Самарская, Пермская, Вятская, Казанская, Сибирская, Уфимская, Саратовская, Оренбургская, Астраханская, Пензенская, Уральская обл.).
4. Юго-Восточное -- Харьков (губернии -- Харьковская, Курская, Воронежская, Тамбовская, Донская обл., Черноморская обл., Екатеринославская губ.).
5. Юго-Западное -- Киев (губернии -- Киевская, Черниговская, Полтавская, Подольская, Волынская).
6. Южное -- Одесса (губернии -- Херсонская, Таврическая, Бессарабская и все побережье Черного моря).
7. Северо-Западное -- Вильно (губернии -- Вильненская, Ковенская, родненская, Могилевская, Минская, Витебская, Смоленская).
8. Прибалтийское -- (Рига, Лифляндия, Курляндия) ГА РФ. Ф. 102. Оп. 262. Д. 16. Л. 1; Оп. 260. Д. 15. Л. 49.. -Позднее были учреждены Туркестанское, Кавказское, Примисленское, Пермское, Севастопольское, Сибирское (из которого впоследствии было создано Восточно-Сибирское с центром в Иркутске и Западно-Сибирское с центром в Томске) ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 88. Л. 10..

Во главе Районных охранных отделений стояли начальники. В некоторых губерниях должность начальника местного охранного отделения совмещалась с должностью начальника РОО. Так было в Москве, Петербурге, Киеве, Харькове, Одессе, Вильно, Риге, Самаре ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 208. Л. 16. Д. 24. Л. 91; Оп. 260. Д. 15. Л. 49.. Начальники местных охранных отделений непосредственно подчинялись начальнику РОО. Губернские, уездные ЖУ и ЖПУ ж.д. в вопросах розыска должны были руководствоваться указаниями начальника РОО.

Основной задачей РОО являлись организация внутренней агентуры для «разработки» всех местных партийных организаций и руководство деятельностью агентуры и розыска в границах района. С этой целью начальники РОО имели право созывать совещания офицеров, непосредственно ведущих политический розыск. Они также должны были информировать высшие розыскные учреждения о положении дел в революционном движении в районе, помогать в деле политического розыска соответствующим учреждениям других районов. Требования начальника РОО о производстве обысков и арестов были обязательными для железнодорожных управлений, охранных отделений и органов общей полиции. Офицеры РОО могли пользоваться всеми следственными и агентурными материалами жандармских управлений и охранных отделений. В случае необходимости им должны были быть известны и секретные сотрудники -- агенты, находящиеся в ведении того или иного офицера жандармского управления и охранного отделения.

Охранные отделения и ГЖУ должны были представлять в РОО все агентурные сведения, по которым в РОО составлялись общие обзоры и сведения для Департамента полиции.

Если агентурные сведения касались не только района, но и других областей России, охранные отделения и жандармские управления должны были их сообщать одновременно и району, и в Департамент полиции ГА РФ. Ф. 102. Оп. 262. Д. 16. Л. 1-4об.. РОО призваны были не заменить местные органы, а направлять их деятельность. В то же время они не должны были подменять Департамент полиции, обеспечивая лишь более оперативное ведение розыскного дела.В основном начальниками РОО назначались молодые офицеры, прошедшие подготовку в деле политического розыска. Было очевидно, что эти назначения не вызовут энтузиазма у старых кадров -- начальников ГЖУ и ЖПУ ж.д. И почти каждому начальнику ГЖУ из Департамента полиции шло письмо с личным обращением за подписью Трусевича. Как бы оправдывая свои действия, директор писал: «В силу особых условий последнего времени и постепенного усовершенствования розыскного дела события выдвинули из подведомственных Департаменту учреждений целый ряд лиц, которые специализировавшись в своих обязанностях, сделались ныне в силу обстоятельств, а отчасти и личных своих качеств, несомненно наиболее сведущими и опытными в сфере розыска и потому призваны теперь к занятию должностей начальников районных охранных отделений, не взирая на некоторое, быть может, несоответствие их чинов этому служебному положению. Однако же серьезность переживаемого государством исторического момента, когда наряду с заботами высшего правительства об упорядочении государственного и общественного строя, республиканские и оппозиционные элементы непрерывно ведут отчаянную по замыслу и приемам борьбу в видах разрушения существующих порядков, не допуская возможности ставить успех дела в зависимость от одного соответствия служебного положения отдельных представителей власти с существом возлагаемых на них прав и обязанностей, поэтому каждое преданное престолу и отечеству правительственное лицо должно забыть свои вытекающие из табели о рангах преимущества в тех случаях, когда существеннейшие интересы России вызывают необходимость принимать к руководству указания служебного опыта лиц, хотя и ниже стоящих в чинах, но специально подготовленных в данном деле. Рутина и споры из-за формальных условий дела ныне неуместны и должны уступить место живой работе и простору для способностей и энергии» ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 256. Л. 2об-3..

Извещая местные власти о создании РОО, Департамент предупреждал, что эти сведения должны быть использованы «исключительно для личного соображения» и должны «сохраняться в безусловной тайне» ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 17. Л. 1а.. В феврале 1907 г. в РОО были направлены Положения об охранных отделениях, Районных охранных отделениях, инструкции по организации наружного наблюдения, инструкции филерам, материалы о фотографировании лиц, инструкции по организации и ведению внутреннего секретного наблюдения и предписывалось «немедленно с получением настоящего приложения» приступить к работе ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 256. Л. 1..

В период 1908--1910 гг. рядом циркуляров проводилось перераспределение уездов и отдельных местностей, входивших и РОО. В циркуляре за 1910 г. указывалось: «При введении районных охранных отделений распределение губерний между ними были приноровлено» к тогдашнему делению областей, принятому революционными организациями, в настоящее же время это не отвечает создавшемуся положению ГА РФ. Ф. 280. 1910. Д. 5001. Л. 32.. Соответственно шло и перераспределение областей. В циркуляре от 5 мая 1909 г. сообщалось, что в интересах розыска Поволжское (Самарское) районное охранное отделение перенесено из Самары в Саратов, причем Саратовское (городское) охранное отделение упраздняется, а должность начальника этого отделения переименовывается в помощника начальника Поволжского (Саратовского) районного охранного отделения ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 208. Л. 16.. Однако, Самара не осталась без надзора и через два месяца в июле 1909 г. был издан циркуляр «Об учреждении Самарского розыскного пункта» в интересах политического сыска ГА РФ. Ф. 102. 00. 1909. Д. 263. Л. 1, 7..

Деятельности районных охранных отделений придавал большое значение товарищ министра внутренних дел Курлов. Часто по его личному распоряжению происходило перераспределение местностей, входящих в состав РОО.

В циркуляре от 30 июля 1909 г. за № 134116, подписанном только что назначенным на должность директора Департамента Н.П. Зуевым, говорилось: «Ввиду необходимости наибольшего объединения политического розыска на Крымском полуострове товарищ министра внутренних дел генерал-майор Курлов приказал Таврическую губернию изъять из ведения Одесского Районного охранного отделения и передать в Севастопольское охранное отделение. Вследствие настоящего распоряжения Таврическое ГЖУ, Мелитопольское, Севастопольское, Феодосийское охранные отделения, Харьковское ЖПУ ж.д., Бердянское охранное отделение, Екатерининское ЖПУ ж.д. в розыскном отношении по делам политического характера подчиняются начальнику Севастопольского охранного отделения» ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 24. Л. 91. См. также: ЦДП от 3 марта 909 г., № 125256..

На первом этапе своей деятельности РОО сыграли немалую роль в разгроме партийных организаций, партийных комитетов, координации деятельности сыскных служб на местах. Их успехи подняли престиж розыскной деятельности среди властей, создали иллюзию возможного разгрома революционных организаций. Их создание, особенно на первых порах, облегчало деятельность Департамента полиции, так как появились учреждения, способные к более быстрым и оперативным действиям.

Однако возникли и сложности. По мере роста вмешательства РОО в деятельность местных полицейских властей, их взаимоотношения с работниками ГЖУ стали осложняться. Не помогали и периодически издаваемые Департаментом циркуляры с напоминанием о необходимости совместных усилий в борьбе с силами революции и обязательной взаимной информации ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 24. Л. 91. См. также: ЦДП от 3 марта 909 г., № 125256.. Чиновники РОО порой не проявляли тактичности в отношении своих губернских коллег. Жалобы и недовольство часто приводили к конфликтам и кляузам, которыми приходилось заниматься Департаменту полиции. Циркуляром от 13 июня 1909 г. Департамент предписывал: «... вновь настоятельно напоминаем командируемым на места офицерам и чиновникам районных охранных отделений, что они не являются инспекторами местных органов, а лишь инструкторами, обязанными всеми мерами способствовать правильной постановке политического розыска в слабых местах районов, почему и обязуются не только констатировать замеченные упущения, но и исправлять их по мере возможности немедленно, во всяком случае указывая совершенно точно и определенно, что нужно сделать, и показывая, как именно выполнить предъявляемое требование...» ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 37. Л. 256. ЦДП от 13 июня 1909, № 131413.

Периодически чиновники Департамента полиции проводили инспекции и ревизии новых учреждений. Иногда это были высокопоставленные чиновники в чине вице-директора (Виссарионов) или заведующие Особым отделом. Материалы ревизий сохранились в Особом отделе. Как правило, проверяющий знакомился с личным составом, с каждым секретным сотрудником в отдельности. Он также интересовался взаимоотношениями в коллективе. Одновременно он проверял ведение делопроизводства, денежную отчетность.

В отчетах подобного рода содержалась как общая оценка работы подразделения, так и его руководителя.

С 1909 г. деятельность РОО ослабевает, что было связано в значительной мере с затишьем в деятельности революционных организаций. Циркуляры Департамента полиции, направляемые в РОО, становятся все более суровыми. Департамент явно недоволен. Однако, несмотря на указания Департамента, начальники РОО по-прежнему сплошь и рядом превышают свои полномочия, чем вызывают еще большие нарекания. Департамент полиции настаивает на том, чтобы офицеры РОО больше работали с кадрами, обучали их «азам практической работы». Заведующим РОО ставилось в вину, что они не знакомят лиц, занимающихся политическим розыском, с «основами ведения внутренней. агентуры», в связи с чем наблюдается единообразие в приемах розыска. Указывалось, что те циркуляры, которые посылает Департамент полиции начальникам РОО, предназначаются «исключительно для личного руководства и для того, чтобы служить конспектом при разъяснении оснований ведения внутренней агентуры лицам, стоящим во а главе розыска» ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 37. Л. 132. ЦДП от 19 января 1911, № 117102., а не для издания их на основе циркуляров РОО. Издание «циркуляров есть прерогатива Департамента».Так, в Москве, функции РОО возложены были на отделение по охранению общественной безопасности и порядка в г. Москве, т.е. на Охранное отделение г. Москвы. В состав района входил ряд губерний, примыкавших к Московской. Все начальники ГЖУ этих губерний, по делам розыска подчинялись, таким образом, начальнику Охранного отделения в Москве, получая от него все приказания и распоряжения. Между тем начальником этим при мне был подполковник Мартынов (совсем молодой офицер), начальниками же управлений были уже не молодые полковники, генерал-майоры, а в самой Москве почтенный генерал-лейтенант Черкасов, все это были люди, может быть, и не всегда безупречные, но с известным стажем. ...Самолюбие их было задето. ...В бытность мною в Нижнем, я окончательно в этом убедился, и не мог не обратить внимания на ненормальность существования самостоятельного Охранного отделения рядом с ГЖУ, ведавшим, по закону, розыском... Это отделение не вызывалось никакой необходимостью, тем более, что находившееся там Жандармское управление было прекрасно поставлено... Все эти районные и самостоятельные Охранные отделения были только рассадниками провокации; та небольшая польза, которую они, быть может, смогли бы принести, совершенно затушевывалась тем колоссальным вредом, который они сеяли в течение этих нескольких лет» Джунковский В.М. Воспоминания. Т. 1. М., 1997. С. 217-218..

15 мая 1913 г. за подписью Джунковского был издан циркуляр, которым «совершенно секретно», «срочно», начальники Бакинского, Екатеринославского, Киевского, Нижегородского, Петроковского, Тифлисского, Херсонского и Ярославского ГЖУ, Донского и Севастопольского областных жандармских управлений извещались о ликвидации охранных отделений в их губерниях. В циркуляре указывалось: «Обсудив положение постановки розыска в текущий момент, в связи с проявлениями революционного движения в Империи и принимая во внимание, что охранные отделения, кроме учрежденных в законодательном порядке (имеются в виду Петербургское, Московское, Варшавское. -- З.П.) рассматривались, как учреждения временные, я признал целесообразным, в видах достижения единообразия организации розыскного дела и руководительства им, влить и оставшиеся самостоятельные охранные отделения в составы местных Губернских жандармских управлений». Все начальники ликвидированных охранных отделений становились руководителями вновь созданных розыскных частей ГЖУ.

Во второй части циркуляра Джунковский обращался к начальникам ГЖУ, в ведение которых поступают бывшие руководители и сотрудники охранных отделений: «... на Вас, кроме обязанностей, вытекавших из деятельности Вашей по должности начальника Управления до сего времени, возложены еще более серьезные обязанности руководить, под личной Вашей ответственностью, при помощи заведующего розыском при Управлении офицера, делом розыска по всей территории, обслуживаемой Управлением. Но такое увеличение Ваших обязанностей компенсируется тем облегчением, которое Вы получите в своей работе при своевременном получении сведений, сосредоточение разработки которых в одном учреждении несомненно упростит и ускорит это дело, успех которого зависит главным образом от быстрой интенсивной разработки... При этом считаю необходимым указать, что объединение в Вашем лице деятельности обоих учреждений не должно рассматриваться как унижение служебного достоинства начальника упраздняемого охранного отделения, ибо установление такого порядка... вызывается не другими какими-либо соображениями, как только интересами важнейших для чинов Отдельного корпуса жандармов обязанностей, путем улучшения условий ведения розыскного дела» ГА РФ. Ф. 102, 00, 1913. Д. 366. Л. 30-34..

Вслед за ликвидацией охранных отделений Джунковский приступает к подготовке мер по упразднению Районных охранных отделений. По его заданию директор Департамента Белецкий собирает сведения о деятельности РОО и составляет большую записку, в которой указывает, что за 6 лет существования РОО, на их работу тратится ежегодно огромная сумма денег, а центральной агентуры как не было, так и нет Записка от 15 ноября 1913. ГА РФ. Ф. 102. 00, 1914. Д. 366 Л. 4-5.. 22 февраля 1914 г. все РОО были упразднены, остались лишь: Туркестанское, Кавказское, Восточносибирское. 19 июля 1914 г. были ликвидированы Кавказское и Восточно-Сибирское РОО Записка от 15 ноября 1913. ГА РФ. Ф. 102, 00. 1914. Д. 40. Ч. 1 (Циркуляр от 22 февраля 1914 г. № 167309) 00, 1914. Д. 321. Л. 29. Циркуляр от 19 июля 1914.. Остальные действовали до 1917 г. Все дела ликвидированных учреждений были переданы «по принадлежности» в местные губернские жандармские управления, а для ведения розыска встал вопрос о составлении новых правил и инструкций.

С ликвидацией охранных и районных отделений центральным звеном политического сыска на местах в большинстве губерний вновь становятся, как и ранее (до 1902 г.), ГЖУ.

Напечатать

или