Кирхер, афанасий. Афанасий кирхер Афанасий кирхер иллюстрированная энциклопедия китайской империи

Несомненно, Афанасий Кирхер относится к самым удивительным явлениям 17-го столетия. Это был учёный, мыслитель, собиратель, изобретатель, экспериментатор, иллюстратор и писатель. Он отличался необычайной многосторонностью и плодотворностью. Лихтенберг писал: «Когда Афанасий Кирхер брался за перо, у него получался целый фолиант». В списке Elenchus librorum a P . Athanasio Kirchero e societate Jesu editorum , приложенном к его монументальному труду China illustrata (1667), перечислены 33 произведения, автором которых он был и которые вышли ктому времени в свет (преимущественно ин-кварто и ин-фолио). Его общее наследие составляет 44 тома, письма напечатаны в 114 томах. Названиявсехегокнигперечисленыв Bibliothèque des écrivains de la Compagnie de Jésus, T. I, p. 422-433 и T. IV, 1046-1077). Есть такжеавтобиография (в facisulus epistolarum Ath. Kircheri, Augustae Vindelicorum 1684).

Кирхер работал в Риме, центре духовной жизни Италии и где находилось штаб-квартира Ордена иезуитов. Он мог полностью отдаться своим научным интересам, пользуясь богатыми книжными сокровищами библиотеки Ордена. Иезуиты привозили в его распоряжение отчёты из всех стран света, а Император содействовал в издании его трудов в виде роскошных фолиантов. Он и сам совершал путешествия.

Поэтому неудивительно, что не кто иной, как этот уроженец Тюрингии первый познакомил учёную публику Европы с индийской письменностью деванагари, которую брахманы тщательно скрывали от европейских пришельцев, так как считали их «нечистыми». Кирхер раскрыл эту тайну в своём вышеупомянутом написанном на латыни труде China Illustrata объёмом 237 страниц ин-фолио с многочисленными иллюстрациями, картами и таблицами. В основном эта книга посвящена Китаю, китайцам и китайской культуре, но между страницами 162 и 163 содержатся пять таблиц, иллюстрирующих индийскую письменность. Можно удивиться, почему в книге, посвящённой Китаю, содержатся также сведения об Индии. Но следует принять во внимание, что в те времена не проводили резкого различия между Индией и Китаем с этнографической и географической точки зрения. Кроме того, Кирхера одновременно снабжали материалами два человека, из которых один занимался Китаем, а другой Индией.

Сам Кирхер никогда не был в Индии. Но ему посчастливилось быть другом знатока этой страны и её жителей. Этот друг познакомил Кирхера с индийской мифологией, обычаями и «буквами брахманов». Это был Патер Генрих Рот (Heinrich Roth ), иезуит-миссионер и один из старейших санскритологов. Он был из Баварии. Родился 18 декабря 1620 года в Диллингене. Поэтому в латинских источниках его именуют Pater Henricus Roth (ius ) Dilinganus . Он получил образование сначала в родном городе, а потом в Инсбруке. 25 октября 1639 года он вступил в Орден Иезуитов и 29 мая 1649 года был рукоположен в священники. В 1650 по его собственной просьбе и с благословения Генерала Иезуитов он был послан в Индию, куда добирался через Смирну и Исфагань. Рот объехал всю Индию с юга на север, из Гоа в царство Моголов на Декане, а именно в Биджапур, потом перевалил через Западные Гаты и прибыл в Голконду. Оттуда через Бенгалию и Дели достиг Агры.

Рот прочно обосновался в Агре с 1654 года. Там он стал ректором иезуитской коллегии, основанной в этом городе в 1620 году.

Имя Рота часто упоминается в данной книге. Приводятся также тексты самого Рота, например, на стр. 156-162 заметка De alia fabulosa doctrina Brachmanum , id est , de decem Incarnationibus Dei , quas Gentiles Indiani extra et intra Gangem credunt . Роту также принадлежит текст о «буквах брахманов» и пять прилагаемых таблиц на стр. 162 и сл.

Генрих Рот знал персидский, хиндустани и санскрит. Он был не первым европейцем, занимавшимся санскритом. Известно, что флорентийский купец и путешественник Филиппо Сассетти, живший в 1583-1588 в Гоа, обратил внимание на священный язык индусов и обнаружил своеобразные генеалогические связи между ним и европейскими языками (deva =dio , sapta =sette , sarpa =serpe и т.п.). Основательными знаниями санскрита и письменности брахманов обладал итальянский миссионер Роберто де Нобили, родившийся в 1577 г., который в 1606 отправился в Индию и умер в 1656 в Майлапуре.

Однако Рот был первым европейцем, который изучил этот язык на научной основе и овладел им в такой степени, что мог на нём вести диспуты с брахманами. Кирхер пишет, что Рот за шесть лет в такой степени овладел санскритом, что даже составил его грамматику, которая, к сожалению, не была напечатана. Вероятно, Рот основательно изучил санскрит уже к 1664 году, так как в этом году Кирхер получил разрешение Генерала Иезуитов на печатание своей книги China Illustrata . Рот скончался в Агре 20 июня 1668 года.

Полное название главной книги Кирхера:

Athanasii Kircheri e Soc. Jesu China Monumentis qua Sacris qua Profanis, nec non variis Naturae & Artis Spectaculis, Aliarumque rerum memorabilium Argumentis Illustrata, Auspiciis Leopoldi Primi Roman. Imper. Semper Augusti Munificentissimi Mecaenatis. Apud Joaannem Janssonium a Waesberge & Elizeum Weyerstraet, Anno MD. C. LXVII. Cum Privilegiis.

Титульномулиступредшествуеткартинасизображениемдвухчеловекввосточныходеждах. ОнидержаткартуКитаяи Индии. В верхней части помещён знак Ордена Иезуитов:

Это латинизированная транслитерация греческого ΙΗΣΟΥΣ.

На титульном листе эта монограмма повторяется с прибавлением изображения сердца (культ Сердца Иисуса). Надпись:

A Solis Ortu usque ad Occasum laudabile Nomen Domini.

Об индийской письменности Кирхер сообщает следующее на с. 162f .:

Utuntur Brachmanes nonnullis literis, quas arcanas vocant, nullique tradere solent, nisi quos ex sua Secta indicant esse ad eas discendas aptiores: Verùm uti suprà dixi, cum P. Henricus Roth iis ad veram Salutis semitam deducendis totus intentus sine lingua & literatura eorum id veluti ἀ δύνατον videret, per quendam Brachmanem summâ benevolentiâ sibi devinctum, & jam ad Christi jidem suscipiendam inclinatum, totam & linguae & literaturae, philosophandique rationem literis hisce conditam, sex annorum impenso studio, consecutus est. Verùm nè quicquam curiosarum rerum omisisse videar, hîc elementa eorum, manu Patris Rothii eleganter descripta adnectam. Брахманы пользуются некими буквами, которые они называют тайными и которые они обычно никому не раскрывают, кроме тех из своей секты, которых они почитают наиболее способными к изучению этих букв. Однако, как я уже выше упомянул, когда Патер Генрих Рот, имея решительное намерение обратить их на истинный путь к Спасению, обнаружил, что это как бы невозможно без [знания] языка и литературы, то сумел овладеть знанием языка, литературы и философии, скрытым в этих буквах, после шести лет упорных занятий, с помощью некоего брахмана, которого он сумел привлечь своей благожелательностью и который имел уже склонность перейти в христианскую веру.Однако, чтобы не показалось, что я опустил что-нибудь из этих любопытных вещей, приложу здесь некоторые из них, тщательно переписанные рукой Отца Рота.

Sunt hujusmodi Characteres in tanta apud dictos Brachmanes veneratione, ut eos non ab hominibus inventos, sed à Divinioris alicujus Numinis magisterio institutos dictatosque arbitrentur, tanto studio propagatos; ut quod sanè mirum est, vel ipsos Sinas ad Deorum suorum simulacra iis veluti mysticis, & nescio quid Divinum sub se continentibus notis, adornanda impulerint, uti in Sinensium Idolorum descriptione patuit: Egò verò eorundem anatomiâ factâ, nil sivè apicum rationem, sive eorundem in unam literam contractionis strueturam spectes, quod aut ingenio polleat, aut mysticum quidpiam tibi promittat, nihil unquam indagare potui; Undè semper credidi, eos ab Hebraeis & Saracenis instructos (quos grandia sub eorum literis ex Cabala deductis mysteria effutire audierant) eadem deindè & suis characteribus ad altiores superstitionis radices in animis suae doctrinae Sectatorum fundandas attribuisse. Vix enim monumentum reperias, quod suis hisce fanaticis Characteribus non defoedent . Scripsit olim ad me P. Antonius Ceschius Tridentinus, eximius in Mogorica Christi vinea multorum annorum Operarius, in Bazaino Indiae urbe montem se reperisse, quem Pagodes Bazaini vocant, cujus rupes paenè tota hujusmodi Characteribus incisis exornabatur, quorum & copiam mihi sua manu decerptam ad ejus interpretationem eruendam transmisit; Verùm cum nec literarum inusitatos ductus, neque linguam nossem, eos in suochao relinquendos consultius duxi, quàm vano labore iis enodandis, magno temporis dispendio oleum operamque perdere. Atque haec de Indorum dogmatis dixisse sufficiat.

Брахманы так почитают этого рода буквы, что полагают, будто они были не людьми изобретены, а по велению некоего Божества продиктованы и установлены, а также столь старательно распространены, что следует только спросить себя с удивлением, не подтолкнули ли они, пожалуй, и самих китайцев кукрашению кумиров своих Богов этими как бы мистическими и содержащими в себе нечто Божественное знаками, как можно видеть из описания китайских идолов. Я же, разобрав их строение, будь то принцип расположения верхушек, или же принцип объединения букв в одну лигатуру, никогда не мог отыскать ничего, чтó могло бы или иметь какое-либо значение остроумной выдумки, или пообещать тебе что-нибудь мистическое. Поэтому я всегда верил, что они, будучи обучены евреями и арабами (которые, как они слышали, извлекают великие тайны,[таящиеся] под их буквами, с помощью Кабалы), то же самое приписывают и своим буквам на основании более глубоко коренящегося суеверия в характере своего сектантского учения. Ибо с трудом можно найти памятник, который эти фанатики своими знаками не изуродовали бы. Некогда мне написал письмо Патер Антоний Цесхий Тридентин, много лет уже трудящийся на Могольском винограднике Христовом [ Mogorica значит «могольский», т.е. относящийся к Империи Великих Моголов ]. По его словам, в индийском городе Басайн [около Бомбея, где с 1549 года существовал Collegium Общества Иезуитов ] находится гора, называемая Пагоды Басайна, отроги которой почти полностью изукрашены вырезанными этого рода буквами, собственноручную копию которых он мне прислал для интерпретации. Однако, поскольку я не знал ни необычных букв, ни языка, решил, что будет правильнее оставить их в их оригинальном хаосе, чем тратить время на напрасный труд, теряя и масло [для светильника], и усилия. Этого достаточно для изложения индийских догматов.

Отец Рот, конечно, не был каллиграфом и гравёром. Он только тщательно переписал начисто (describere = перенести на бумагу, переписать) свои материалы, которые голландский каллиграф и гравёр W . vander Laegh перенёс на медные пластины. Внизу каждой таблицы имеется его подпись: W . vander Laegh scripsit et sculp (sit ). Но эта подпись есть только в первом издании.

Подробное описание таблиц не входит в мою задачу. Интересующиеся могут обратиться к оригиналу, отсканированному Гуглем.

Следует только отметить, что все ошибочные написания целиком на совести гравёра, не знакомого с предметом. Сам Отец Рот не имел возможности следить за печатанием книги, а Отец Кирхер отнюдь не был знатоком санскрита и деванагари. Кроме того, исправление гравюр намного дороже, чем исправление текста, набранного литерами. Вряд ли типографы согласились бы на повторную гравировку.

Заключение

Об Отце Афанасии Кирхере и о его трудах подробно пишет Умберто Эко в книге «В поисках совершенного языка» на с. 161 f .

Одной из главных научных сенсацией XVII века стала расшифровка Афанасием Кирхером египетских иероглифов. Его доводы были убедительны и воспринимались как бесспорные. Почти через два столетия выяснилось, что Кирхеру удалось правильно разгадать значение только одного знака. Если бы Кирхер дожил до этого времени, ему, конечно, пришлось бы признать свою ошибку, и, тем не менее, он вряд ли бы отказался от своих «египетских» исследований. Заложенный в них скрытый смысл не выявлен до конца и сегодня.
Когда Кирхер был еще маленьким ребенком, он купался около мельницы и попал под лопасти мельничного колеса. Шансов на спасение, практически, не было никаких. Жернова должны были неминуемо растереть его в порошок. Чудом он остался жив и отделался испугом. А через год во время конных скачек обезумевшая толпа вышвырнула его прямо под копыта мчавшихся лошадей. Они пронеслись над ним, не причинив никакого вреда. И впоследствии Кирхер часто оказывался рядом со смертью, но всякий раз в последний момент приходило спасение. Он поранил ноги, началось нагноение, которое не оставляло надежды на исцеление, ночью он помолился и проснулся совершенно здоровым. Под ним треснула льдина, когда он переправлялся через реку, и он провалился в воду, но выплыл невредимым. Солдаты-протестанты были готовы его повесить, но пощадили, пораженные его самообладанием.
Афанасий Кирхер родился в три часа утра 2 мая 1602 года в Гейзе в германском герцогстве Гессен-Дармштадт. Его отец доктор теологии Иоганнес Кирхер был человеком очень образованным, но бедным, так как потерял свое место вследствие политических волнений. Афанасий занимался в школе иезуитов (он мальчиком вступил в орден), и изучал еврейский язык под руководством раввина.
Его блестящие способности проявились рано. Архиепископ Майнца, до которого дошли слухи о необычных красочных фейерверках, устраивавшихся Кирхером, и об изобретенных им удивительных оптических приборах, пригласил его к себе на службу. Но Кирхер чувствовал, что ему, как и его отцу, не удастся наладить свою жизнь в Германии, которую раздирали распри между католиками и протестантами.
Однажды его разбудил странный шум. Он кинулся к окну и увидел во дворе марширующих солдат. Когда к окну подошел его сосед, солдаты исчезли. Кирхер нередко видел то, что оставалось невидимым для его окружения, и на этот раз он не сомневался, что имел дело с предзнаменованием. Он покинул Вюрцбург, где жил в то время, накануне внезапного вторжения в него армии шведского короля-протестанта Густава II Адольфа. Кирхер бежал во Францию в Авиньон, откуда он перебрался в Экс-ан-Прованс, и больше никогда не возвращался на свою родину.
Не случайно первой опубликованной работой Кирхера была диссертация о магнетизме. Магниты всегда привлекали внимание ученого. Кирхер верил, что все тайны природы можно объяснить, исходя из нескольких универсальных принципов. Столкновение шаров, полет стрелы, кипение воды, замерзание льда – мы наблюдаем множество различных физических и химических процессов, но в их основе только две силы: притяжение и отталкивание. Изучать эти силы проще всего там, где они проявляются наиболее наглядно, на магнитах. Надо еще учитывать, что во времена Кирхера магниты причислялись к драгоценным камням и применялись в некоторых магических обрядах.
Кирхер воспользовался учением о симпатии и антипатии, которое до него развивал знаменитый итальянский оккультист Джамбаттиста делла Порта (1535 – 1615). Мы привыкли к тому, что магниты потому и называются магнитами, что только они обладают магнетическими свойствами. Два куска дерева или два цветка вроде бы друг друга не притягивают и не отталкивают. Для делла Порты и Кирхера все было не так. По ним магнетическими свойствами обладают вода и камни, растения и живые существа, и между любыми вещами на земле (и не только вещами, но даже словами) могут возникнуть отношения симпатии и антипатии. Как всегда Кирхер не ограничивался изложением своих теорий, но приводил рисунки многих устройств, работающих на принципах притяжения и отталкивания. Хотя определенные утверждения Кирхера вызывали подозрения в занятиях запрещенными искусствами, для ученого его исследования ничего общего с магией не имели. Да, это был оккультизм, но никак не магия.
Есть основания полагать, что обширный труд Кирхера о магнетизме, в котором был и раздел, посвященный лечению с помощью магнитов, прочел в годы учения в высшей иезуитской школе в Диллингене Франц Антон Месмер (1734 – 1815) и именно эта книга подтолкнула его к занятиям животным магнетизмом. Кирхер был не только первым, кто серьезно заговорил об использовании магнитов в медицине, он писал об электричестве и экспериментах с ним и употреблял понятие «электромагнетизм».
Вряд ли в те времена был в Европе еще один человек, владевший столькими языками, сколько знал Кирхер. Сохранилось 2291 его письмо. Большая их часть написаны на латыни, но Кирхер писал также на итальянском, немецком, французском, испанском, арабском, китайском, голландском, армянском, персидском, коптском и других языках. Между прочим, Кирхер переписывался и с увлекавшейся алхимией шведской королевой Кристиной.
Как магниты подсказывали путь к изучению разнообразных физических процессов, так должен был существовать ключ, помогающий объяснить различия языков, возникшие после строительства Вавилонской башни. Когда Кирхер впервые увидел египетские иероглифы, его охватило непонятное волнение. Он почувствовал, что ему указан путь к разгадке великой тайны, и принялся за расшифровку. Дело продвигалось быстро.
В Экс-ан-Провансе Кирхер нашел богатого и влиятельного покровителя. Сенатор Никола де Переск был под большим впечатлением от работ Кирхера по магнетизму и расшифровке египетских иероглифов, но французский аристократ, кажется, оказал своему подопечному медвежью услугу. Кирхер как раз получил из Вены приглашение заменить умершего великого астронома и астролога Иоганна Кеплера и стать придворным математиком императора Священной Римской империи Фердинанда II. А де Переск боялся, что в Вене Кирхер погрузится в астрологию и алхимию или начнет решать какие-нибудь инженерные задачи и забросит египтологию и магниты. Он написал папе Урбану VIII о поразительных открытиях гениального ученого, которого надо непременно пригласить в Ватикан.
Между тем, Кирхер не мог просто так отвергнуть предложение, которое сулило ему богатую жизнь и возможность спокойно заниматься наукой. Ехать в Вену через Германию он не мог. Его путь лежал через католическую Италию. Но с Кирхером вечно происходили странные и непредсказуемые вещи. Корабль, на котором он плыл, попал в бурю и вынужден был остановиться около небольшого острова. Капитан высадил группу иезуитов на берег, чтобы они отдохнули и переждали непогоду. Но когда море успокоилось, корабля уже не было. Проходившее мимо острова рыболовецкое судно доставило отчаявшихся путешественников назад в Марсель.
Кирхер снова попытался добраться до Вены. Однако ему не суждено было увидеть этот город. На море снова разыгралась буря, которая заставила корабль изменить маршрут. Вместо Генуи Кирхер оказался в Риме. Здесь его ждало неожиданное известие. Папа не захотел отказаться от возможности иметь на своей службе ученого, о котором ему с таким восторгом писал де Переск, и назначил его профессором математики, физики и восточных языков в главное высшее учебное заведение иезуитов Колледжо Романо.
Делать было нечего. Кирхеру пришлось остаться в Риме. Но императоры Священной Римской империи поддерживали Кирхера до последних дней его жизни. Он получал деньги и от римских пап. Каждую свою книгу и даже отдельные их главы он посвящал кому-нибудь из сильных мира сего. И те принимали посвящение с благодарностью. Потому что после появления в 1652 году исследования о египетских иероглифах не было в Европе ученого авторитетнее Кирхера. Даже люди далекие от науки слышали о мудреце, постигшим хранившиеся веками неразгаданными тайны знаков, на которых написаны магические тексты. Издатели платили ему огромные суммы. Он был, вероятно, первым ученым, который мог безбедно жить на свои гонорары. Кирхер оставил преподавание и сосредоточился на научной деятельности.
Неугомонный он продолжал доискиваться до первопричин явлений. В то время, когда можно было ожидать извержения, Кирхер не побоялся забраться в жерло вулкана Везувия, чтобы разобраться в механизме выброса огненной лавы. Кажется, ничто не могло его испугать. В 1656 году в Риме свирепствовала чума. Кирхер проводил все дни в уходе за больными и поисках лекарства от смертельной болезни. С помощью своего микроскопа он наблюдал микроорганизмы и высказал предположение, что именно они становятся переносчиками инфекции.
Круг интересов Кирхера был невероятно широк. Он составил обстоятельнейшую музыкальную энциклопедию, в которой было, кажется, все, касающееся музыки: история и мифы, теория с применением математических методов, принципы создания музыкальных инструментов, учение об акустике, исследование пения птиц и способы использования музыки в медицине. В музыке он видел универсальный язык и старался уловить его принципы. Он сам был композитором и разработал и описал автоматический орган и устройство, сочинявшее музыку для органа – своеобразный музыкальный компьютер XVII века.
Но чем бы ни увлекался Кирхер, он регулярно оставлял все свои занятия и возвращался к исследованиям египетских иероглифов. Он знал, что они подсказывают путь к корням не только языков, но и религий. Возникал вопрос, какое отношение египетские иероглифы имеют к религиозным основам? Кирхер хотел восстановить древнюю историю человечества. Ной, как и Адам, был не только носителем духовной мудрости, но знал также науки и искусства. Он учил им своих сыновей в течение 350 лет после потопа. Все беды людям принесли мятежный сын Ноя Хам и его потомство, которое поселилось в Египте. Потомки Хама отказались от истинной веры и, чтобы отдалить от нее человечество, придумали мифы о множественности миров, господстве звезд над человеком и переселении душ. Сначала люди начали поклоняться звездам, затем идолам. Наконец, они начали общаться с демонами.
В “Великом зерцале” – чрезвычайно популярной всеобъемлющей средневековой энциклопедии, написанной библиотекарем и воспитателем детей французского короля Людовика Святого Винсентом из Бове (ок. 1190 – 1264), утверждалось, что сыном Хама был персидский маг Зороастр, который и обучил греков астрологии. В родственных связях между Хамом и Зороастром не сомневались и другие видные авторы христианской церкви.
Они верили и в то, что египетские учения стали источниками язычества древних греков и римлян. Кирхер же пошел дальше. Не только в верованиях греков и римлян, но и в религиях народов Индии, Китая, Японии, в культах американских индейцев Кирхер находил общие черты.
В то время миссионеры-иезуиты отправлялись во все концы света. Они были хорошо подготовлены. Знали языки и присылали подробные отчеты о государственном устройстве, флоре и фауне, климате, питании, одежде, занятиях и обычаях местного населения. Сам Кирхер готовился стать миссионером в Китае, но по каким-то причинам его поездка сорвалась. Однако он регулярно читал сообщения своих коллег. И откуда бы они ни приходили, всюду он находил одни и те же языческие и магические принципы.
Кирхер подробно разбирал индуизм, буддизм, конфуцианство, астрологические знаки планет, их магические квадраты и свойства связанных с ними талисманов. По его словам, тот, кто знает великую цепь, соединяющую высший мир с низшим, знает все тайны природы и может творить чудеса. Найти связь между высшим и низшими мирами помогают египетские иероглифы, в которых сохранились следы древних мистерий, египетской мудрости, финикийской теологии, халдейской астрологии, пифагорейской математики, персидской магии. Кирхер не отрицал магию и ее возможностей. Он ее изучал со стороны, избегая всякого использования. Он говорил, что Зороастр и Гермес Трисмегист получили свои знания от дьявола. Поэтому запрет магии был для Кирхера вполне естественной вещью. Однако он жил во времена, когда за магические опыты и учение инквизиция казнила Джордано Бруно, мучила в тюрьме Томмазо Кампанеллу и преследовала многих других ученых. Неудивительно, что для таких ученых как Декарт Кирхер был, прежде всего, иезуитом, членом ордена гонителей науки и просвещения. К его работам подходили предвзято и не замечали содержавшихся в них гениальных мыслей.
Кирхер ошибся в расшифровке конкретных знаков, но основное его предположение о том, что коптский язык произошел от египетского, оказалось верным. Методы, которые он разработал специально для выявления смысла иероглифов, предвосхищали идеи математической логики.
Кирхер умер 27 ноября 1680 года, оставив около 40 обширных печатных работ и огромное множество рукописей, записных книжек, набросков. Он сделал множество изобретений и открытий, но главными для него всегда оставались «египетские» исследования.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Биография

Преподавал философию и восточные языки в Вюрцбурге ; перешёл во время тридцатилетней войны в Авиньон к иезуитам, потом в Рим , где преподавал математику. Один из учёнейших людей своего времени, он написал много трактатов по самым разнообразным предметам, где рядом с точными сведениями сообщаются басни без малейшего критического к ним отношения.

Из его сочинений по физике и математике известны

• «Ars magna lucis et umbrae» (),
• «Musurgia universalis» (о звуке и музыке, в том числе содержит теорию аффектов ),
• «Organum mathematicum».

Представления о строении Земли изложены в его работе «Mundus subterraneus» («Подземный мир», 1664), зоологические знания того времени были суммированы Кирхером в книге «Arca Noae» («Ноев ковчег», 1675).

Из филологических и антикварских его печатных работ известны:

• «Prodromus copticus» ()
• «Oedipus Aegyptiacus» (),
• «China monumentis … illustrata» () и др.

Эта и другие книги Кирхера были в библиотеке сэра Томаса Брауна , как и в библиотеках многих других просвещённых европейцев XVII в.

Память

Напишите отзыв о статье "Кирхер, Афанасий"

Литература

• Насонов Р. А. Афанасий Кирхер // Большая российская энциклопедия . Т. 14. М., 2009, С. 50.
• Йейтс Ф . Джордано Бруно и герметическая традиция. М.: НЛО, 2000, С. 367-372 (а также по указателю)
• Томсинов В. А. «Краткая история египтологии» (Кирхеру посвящена отдельная глава)

Ссылки

• Кирхер // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• (рус.) из «Oedipus Aegyptiacus» Афанасия Кирхера
• (рус.) из «Oedipus Aegyptiacus» Афанасия Кирхера

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Кирхер, Афанасий

– Думаю, это касается не столь их проступков, сколько того, что они были очень сильные и имели много энергии, а этим монстрам именно это и нужно, так как они «питаются» этими несчастными людьми, – очень по-взрослому объяснила малышка.
– Что?!.. – чуть ли не подпрыгнули мы. – Получается – они их просто «кушают»?
– К сожалению – да... Когда мы пошли туда, я видела... Из этих бедных людей вытекал чистый серебристый поток и прямиком заполнял чудищ, сидящих у них на спине. А те сразу же оживали и становились очень довольными. Некоторые людские сущности, после этого, почти не могли идти... Это так страшно... И ничем нельзя помочь... Дин говорит, их слишком много даже для него.
– Да уж... Вряд ли мы можем что-то сделать тоже... – печально прошептала Стелла.
Было очень тяжко просто повернуться и уйти. Но мы прекрасно понимали, что на данный момент мы совершенно бессильны, а просто так наблюдать такое жуткое «зрелище» никому не доставляло ни малейшего удовольствия. Поэтому, ещё раз взглянув на этот ужасающий Ад, мы дружно повернули в другую сторону... Не могу сказать, что моя человеческая гордость не была уязвлена, так как проигрывать я никогда не любила. Но я уже также давно научилась принимать реальность такой, какой она была, и не сетовать на свою беспомощность, если помочь в какой-то ситуации мне было пока ещё не по силам.
– А можно спросить вас, куда вы сейчас направляетесь, девочки? – спросила погрустневшая Мария.
– Я бы хотела наверх... Если честно, мне уже вполне достаточно на сегодня «нижнего этажа»... Желательно посмотреть что-нибудь полегче... – сказала я, и тут же подумала о Марии – бедная девчушка, она ведь здесь остаётся!..
И никакую помощь ей предложить мы, к сожалению, не могли, так как это был её выбор и её собственное решение, которое только она сама могла изменить...
Перед нами замерцали, уже хорошо знакомые, вихри серебристых энергий, и как бы «укутавшись» ими в плотный, пушистый «кокон», мы плавно проскользнули «наверх»...
– Ух, как здесь хорошо-о!.. – оказавшись «дома», довольно выдохнула Стелла. – И как же там, «внизу», всё-таки жутко... Бедные люди, как же можно стать лучше, находясь каждодневно в таком кошмаре?!. Что-то в этом неправильно, ты не находишь?
Я засмеялась:
– Ну и что ты предлагаешь, чтобы «исправить»?
– А ты не смейся! Мы должны что-то придумать. Только я пока ещё не знаю – что... Но я подумаю... – совершенно серьёзно заявила малышка.
Я очень любила в ней это не по-детски серьёзное отношение к жизни, и «железное» желание найти положительный выход из любых появившихся проблем. При всём её сверкающем, солнечном характере, Стелла также могла быть невероятно сильным, ни за что не сдающимся и невероятно храбрым человечком, стоящим «горой» за справедливость или за дорогих её сердцу друзей...
– Ну что, давай чуть прогуляемся? А то что-то я никак не могу «отойти» от той жути, в которой мы только что побывали. Даже дышать тяжело, не говоря уже о видениях... – попросила я свою замечательную подружку.
Мы уже снова с большим удовольствием плавно «скользили» в серебристо-«плотной» тишине, полностью расслабившись, наслаждаясь покоем и лаской этого чудесного «этажа», а я всё никак не могла забыть маленькую отважную Марию, поневоле оставленную нами в том жутко безрадостном и опасном мире, только лишь с её страшным мохнатым другом, и с надеждой, что может наконец-то её «слепая», но горячо любимая мама, возьмёт да увидит, как сильно она её любит и как сильно хочет сделать её счастливой на тот промежуток времени, который остался им до их нового воплощения на Земле...
– Ой, ты только посмотри, как красиво!.. – вырвал меня из моих грустных раздумий радостный Стеллин голосок.

Знакомого с историей ордена иезуитов и научной деятельностью некоторых его представителей не удивит тот факт, что и здесь, в области египтологии, нашлось место одному из членов ордена. Афанасий Кирхер - подлинный сын своего времени, XVII века, этой эпохи резких противоположностей, неустанных поисков и смелых предвидений, начало которой видело Бэкона, Кеплера и Галилея, середина - Декарта и Паскаля, а конец озарен именами Лейбница и Ньютона.

И не кто-нибудь, а сам Лейбниц подтверждает право Афанасия Кирхера быть названным рядом с ними: «В остальном я желаю тебе, о ты, который достоин бессмертия - в той мере, в какой оно выпадает на долю людей, чему счастливым подтверждением служит твое имя, - бессмертия в энергичной, полной юношеских сил старости», - писал он 16 мая 1670 года Кирхеру.

Каким же путем пришел к своим занятиям египтологией сын доктора Иоганна Кирхера, советника княжеского аббата Балтазара Фульдского и чиновника из города Хазельштейн, и что привело его на этот путь?

Афанасий, как мы уже отметили, значит «бессмертный». Но Афанасием звали также великого патриарха Александрийского, святого, чьими деяниями был прославлен христианский Египет, а сам Египет, помимо того, был страной, которая в то самое время вызвала у миссионеров общества Иисуса повышенный интерес.

Юный студент никогда не терял из виду своего идеала, воплощенного в святом, давшем ему имя, и надо же было так случиться, что как раз христианский Египет вручил ему первый ключ к познанию тех тайн, которые в будущем окончательно были раскрыты наукой египтологией.

Первая и решающая встреча Кирхера с Египтом произошла в Шпейере. Это было в 1628 году. Афанасий только что посвящен в сан и послан начальством для прохождения «испытательного срока» на один год в Шпейер, где должен в уединении предаваться духовным размышлениям. И вот однажды ему поручают разыскать какую-то книгу. Молодой ученый перерыл всю библиотеку, но того, что нужно, не нашел. Зато среди ее сокровищ он обнаружил роскошно иллюстрированный том.

На прекрасных рисунках были изображены египетские обелиски, которые папа Сикст V, несмотря на большие издержки, повелел отправить в Рим. Внимание Кирхера особенно привлекли странные фигуры, сверху донизу покрывающие грани этих мощных колонн. Вначале он принял эти удивительные знаки за вольное творчество древних каменотесов, за простые орнаменты.

Однако текст сочинения, в который он тотчас же углубился, вскоре вывел его из этого заблуждения. Там черным по белому было написано, что в загадочных иероглифических знаках изложена мудрость древних египтян и высечена она на камне для поучения народа. Но ключ к пониманию таинственного письма давно уже утерян, и ни одному смертному не удалось до сих пор раскрыть эту книгу за семью печатями.

И тогда душа будущего исследователя зажглась желанием расшифровать иероглифы, прочесть тексты и перевести их. Не располагая необходимыми, по нашим нынешним понятиям, исходными гипотезами, без той сдержанности, которая ныне является железным законом всякой научной работы, он отважился взяться за тексты и выступил публично со своими переводами.

На рисунке мы приводим образец из его «Sphinx mystagogica».

Кирхер следующим образом объяснял эти иероглифы: «Возвращение к жизни всех вещей после победы над Тифоном, влажность природы, благодаря бдительности Анубиса» (по И. Фридриху). Любой неспециалист легко может понять, как Кирхер пришел к этому переводу: «влажность природы» он вычитал из волнистой линии, которая в действительности означает «вода», а «бдительность Анубиса» связывалась в его представлении с изображением глаза.

В другом случае он переводит целым предложением написанный египетскими буквенными знаками римско-греческий царский титул «автократор» («самодержец»); причем это его толкование невозможно принять даже при самом сильном желании: «Осирис - создатель плодородия и всей растительности, производящую силу которого низводит с неба в свое царство святой Мофта».

«Нелепости» - так совершенно справедливо названы переводы иероглифов, сделанные Кирхером. Однако те, кто с излишней резкостью говорил о его «неслыханной дерзости», упускали из виду, как тесно вынужден был Кирхер примыкать к «бредовым идеям» Гораполлона, отвечая идеалу ученого своего времени и сколь полно соответствовали его нелепые фантазии не только мистической оценке всего, что касалось исчезающей древности, но и прямо-таки болезненному пристрастию XVI и XVII веков к искусственным символам и аллегориям.

Египетская письменность содержит три совершенно различных вида письменных знаков, что современному человеку кажется поначалу весьма странным; это - словесные знаки, фонетические знаки и детерминативы.

Словесные знаки представляют собой знаки, передающие при помощи рисунков понятия конкретных существ и предметов без учета произношения. По примеру исследователей клинописи вместо наименования «словесный знак» был введен термин идеограмма (или логограмма). Но наряду с чувственно воспринимаемыми предметами и существами есть также и чувственно воспринимаемые действия, т. е. глагольные понятия. Для них также могут употребляться словесные знаки без указания звучания.

Кроме того, отвлеченные понятия и действия (следовательно, имена существительные и глаголы) могут быть выражены идеографически при помощи описательных рисунков, например «старость» - посредством рисунка согбенного человека с палкой, «юг» - посредством изображения характерной для Верхнего Египта лилии, «прохладный» - сосуда, из которого льется вода, «находить» - цапли и т.д.

Звуковые знаки, называемые также в противоположность идеограммам фонограммами, могут быть в египетском весьма разнородными. Целое слово может заменять другое слово исходя из звучания, как если бы мы по-русски изобразили косу как орудие труда, нарисовав женскую косу, или глагол печь - нарисовав отопительную печь и т.д. Так, рисунок для египетского слова wr «ласточка» употребляется также для слова wr «большой», hprr «жук» обозначает также hpr «становиться». При этом гласные, стоящие между согласными, совершенно не учитываются (о чем еще будет идти речь ниже). Затем рисунки для более коротких слов могут употребляться для написания частей более длинных слов. Так, слово msdr «ухо» может быть составлено так: ms «хвост» + dr «корзина» = msdr.

Правда, уже у Климента Александрийского можно было прочесть, что иероглифы наряду со словами-знаками содержат и простые буквы. Но именно во времена Кирхера менее чем когда-либо были склонны этому верить: иероглифы - это просто символы, а если греческий перевод надписи на обелиске (был один такой перевод) не содержит ничего глубокомысленного, то он-то и ошибочен; таковым немедленно объявил его и Афанасий Кирхер!

И все-таки даже в этой области (другие его научные открытия получили признание) Афанасий Кирхер оставил потомству нечто поистине значительное. Он первый (в своем труде, вышедшем в Риме в 1643 году) определенно показал, что коптский язык, тогда все более забывающийся язык египетских христиан, был древнеегипетским народным языком - вывод, который во всяком случае не мог считаться в то время само собой разумеющимся и который еще и позднее оспаривался и даже подвергался насмешкам со стороны именитых ученых.

Основными материалами для изысканий в области коптского языка Кирхер был обязан своим тесным связям с римской Конгрегацией пропаганды, высшим папским миссионерским управлением, где сходились нити руководства широкой сетью миссионеров, разбросанных по всему миру.

Кирхер издал коптский словарь и даже коптскую грамматику и тем самым весьма способствовал пробуждению интереса к изучению этого древнего народного языка. В течение более двухсот лет его труды служили отправным пунктом всех исследований, предпринимавшихся в области коптской филологии.

И в этом неоспоримая заслуга Кирхера. Ибо Шампольон, расшифровавший позднее иероглифы и ставший классическим образцом дешифровщика, еще будучи почти ребенком, шел от этого открытия.

- (Kircher) (1601 1680), немецкий естествоиспытатель, филолог, музыкальный теоретик. Иезуит. Профессор Вюрцбургского университета (с 1628). С 1633 в Вене, с 1635 в Риме. Специалист по египетской иероглифике. Трактаты о музыке, в том числе… … Энциклопедический словарь

- (1601—1680), немецкий естествоиспытатель, филолог, музыкальный теоретик. Иезуит. Профессор Вюрцбургского университета (с 1628). С 1633 в Вене, с 1635 в Риме. Специалист по египетской иероглифике. Трактаты о музыке, в том числе «Универсальное … Большой Энциклопедический словарь

Кирхер А. - КИ́РХЕР (Kircher) Афанасий (1601–80), нем. естествоиспытатель, филолог, муз. теоретик. Иезуит. Проф. Вюрцбургского ун та (с 1628). С 1633 в Вене, с 1635 в Риме. Специалист по егип. иероглифике. Трактаты о музыке, в т. ч. Универсальное… … Биографический словарь

КИРХЕР - (Kircher), Афанасий, род. 2 мая 1602 в Гейзе, ум. 28 нояб. 1680 в Риме; ученый иезуит, профессор естествен. наук при вюрцбургском университете, спасся от ужасов 30 летней войны бегством в Авиньон, а с 1637 поселился в Риме. Из многочисленных его… … Музыкальный словарь Римана

- … Википедия

Лингвистика … Википедия

Список лунных кратеров А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С … Википедия