Когда родился мирзо бобур. Биография захириддин мухаммад бабур

(1483-02-14 )
Андижан Смерть: 26 декабря (1530-12-26 ) (47 лет)
Агра Индия Место погребения: Баги-Бабур , Кабул Род: 1) Тимуриды
2) Бабуриды Отец: Умар-Шейх-мирза Мать: Кутлуг-Нигар-ханым Супруга: 1) Айша Султан-бегум
2) Биби Мубарика
3) Дильдар-бегум
4) Гюльрух-бегум
5) Махам-бегум Дети: сыновья: Хумаюн ,
Камран-мирза ,
Мухаммад Аскари-мирза ,
Абу Насир Мухаммад Хиндал-мирза
дочери: Гульбадан-Бегим , Фахр ан-Ниса и Алтун Бишик

Захир-ад-дин Мухаммад Бабу́р (араб. ﻇَﻬﻴﺮْ ﺍَﻟَﺪّﻳﻦ مُحَمَّدْ بَابُرْ ‎,«Бабур» означает «лев, полководец, барс» и происходит от персидского слова ْبَبْر (bābr ) - «тигр» , 14 февраля - 26 декабря ) - тимуридский правитель Индии и Афганистана , полководец , основатель империи Великих Моголов (1526). Известен также как чагатайский поэт и писатель .

Политическая биография

С 1519 года Бабур совершал походы из Кабула в Северо-Западную Индию . В 1525 году Бабура призвал на помощь Аллам-хан , соперник делийского султана Ибрахим-шаха Лоди , и в 1526 году Бабур, снарядив войско, предпринял поход на Дели . В битвах с Ибрахим-шахом Лоди при Панипате в апреле 1526 года и с раджпутским князем Санграм Сингхом при Кхануа (близ Сикри) в 1527 году Бабур одержал победы. Бабур в своих битвах успешно использовал огнестрельное оружие - пушки и ружья. У Шейбани-хана он заимствовал некоторые приемы военной тактики, как например, приём тулгама . Добившись успеха, он перенёс центр вновь образованной державы в Агру .

В 1520-х годах Бабур установил мирные и добрые отношения с Шейбанидами . В 1528 году они отправили ему послов с поздравлениями по случаю его победы в Индии.

К 1529 году владения Бабура включали Восточный Афганистан, Пенджаб и долину Ганга , до границ Бенгалии .

В 1530 году незадолго до своей смерти Бабур отправил посла к московскому великому князю Василию Ивановичу . Посол добрался до Москвы только в 1533 году .

Творчество

Бабур переписывался с Алишером Навои . Стихи Бабура, написанные на тюркском отличаются чеканностью образов и афористичностью. Главный труд Бабура - автобиография «Бабур-наме », первый образец этого жанра в исторической литературе , излагает события с 1493 по 1529 годы, живо воссоздаёт детали быта знати, нравы и обычаи эпохи. Французский востоковед Луи Базан в своём введении к французскому переводу (1980 г.) писал, что «автобиография (Бабура) представляет собой чрезвычайно редкий жанр в исламской литературе » .

В последние годы жизни тема потери Родины стала одной из центральных тем лирики Бабура.

Ты на чужбине - и забыт, конечно, человек!

Жалеет только сам себя сердечно человек.

В своих скитаньях ни на час я радости не знал!

По милой родине скорбит извечно человек .

• (с 1503) Айша Султан-бегум , главная жена падишаха, третья дочь тимурида Султана Ахмад-мирзы ;
  • Фахр ан-Ниса-бегум (1502-1502)
• (с 1504) Зайнаб Султан-бегум (ум. 1508), дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы ;
• (с 1507) Махам-бегум (Хазрат-Валида) (ум. 1535), дочь шиитского шейха Ахмада из Торбете-Джам , родственница тимурида Хусейна Байкары ;
  • падишах Насир ад-дин Мухаммад Хумаюн (1508-1556),
  • Михр Джахан-бегум (р. до 1515, ум. во младенчестве),
  • Ишан ад-Даулат-бегум (ум. во младенчестве),
  • шахзаде Барбул-мирза (1518-1521),
  • шахзаде Фарук-мирза (1526-1527)
• (с ок. 1507) Салиха Султан-бегум Сахиба (Ак-бегум) , дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы ;
  • Гюль Барг-бегум (Гюльрух-бегум) (р. до 1519), жена Ходжи Нур ад-дина Мухаммада-мирзы (Сайида Амира), сына Ходжи Ала ад-дина Мухаммада-мирзы,
• (с 1508) Масума Султан-бегум (ум. 1509), пятая дочь тимурида Султана Ахмад-мирзы ;
  • Масума Султан-бегум (Чача Нур) (р. до 1509), с 1518 жена Мухаммада Замана-мирзы, сына тимурида Султана Бади аз-Заман-мирзы
• (с 1509) Гюльрух-бегум (ум. до 1545), вероятно сестра Амира Султана Али-мирзы Бегчика;
  • шахзаде Камран-мирза (1509-1557), наваб Кабула, Кандагара (до 1528), Мултана (с 1528), Газни и Пенджаба (в 1530-1553),
  • Гюль Изар-бегум (р. до 1515, ум. во младенчестве),
  • шахзаде Мухаммад Аскари-мирза (1517-1554), наваб Мултана (до 1528), Чандери (в 1528-1530), Самбхала (в 1530-1534),
  • шахзаде Султан Ахмад-мирза (1517-1525),
  • шахзаде Шахрух-мирза (1522-1527)
• (с до 1510) Дильдар Ага-бегум (Дильдар Агача) , дочь тимурида Султана Махмуд-мирзы ;
  • Гюль Ранг-бегум (Чача Гюль) (1511/15 - после 1534), с 1530 жена Чин-Тимур-султана (ум. после 1543), 9-го сына хана Могулистана Султан-Ахмад-хана I ,
  • Гюль Шара-бегум (1515/17-1557), с 1530 жена Тухта-Буга-султана (ум. до 1535), 10-го сына хана Могулистана Султан-Ахмад-хана I , затем жена Аббас-султана Узбека,
  • шахзаде Абу Насир Мухаммад Хиндал-мирза (1519-1551),
  • Хаджах Гюльбадан-бегум (1524-1603), автор «Хумаюн-наме », с 1539 жена амира аль-умары Хизр-Ходжи-хана (ок. 1520-1559), наваба Лахора (1556) и Бихара, второго сына туглуктимурида Айман-Ходжи-хана,
  • шахзаде Алур-мирза (1524-1529),
• (с 1519) Биби Мубарика (Бега-бегум) (ум. 1556), дочь Малик-шаха Мансура Юсуфзая;

Предки

Бабур - предки
Миран-шах (сын Тамерлана) Султан Мухаммед Абу-Сеид Умар-Шейх-мирза Бабур Шир Али-оглан (Чагатаид) Султан-Увайс-хан Йунус-хан Шайх Нур-ад-дин Даулат-Султан-сакандж Кутлуг-Нигар-ханым Мир-Хаджи-кончи Исан-Даулат-бегим

Память

Сочинения

• Бабур-наме . Записки Бабура. Пер. М. Салье . - Ташкент, 1958; Лирика. - М., 1957. Бабурнома. Записки Бабура. Одно из первых изданий «Бабур-наме» издано в 1857 году великим русским тюркологом Н. И. Ильминским в Казанской типографии.
• Бабур. Рубаи. Перевод Наума Гребнева и Льва Пеньковского. Сувенирное издание. Изд-во Г. Гуляма, Ташкент, 1981. (1-19 перевод - Л. Пеньковского, 20-120 - перевод Н. Гребнева.) Тираж 1 000 экз.
• Бабур. Избранная лирика. Перевод на русский язык. Издательство ЦК Компартии Узбекистана. Ташкент, 1982. 126 с. Переводы газелей: Л. М. Пеньковский, Р. Д. Моран, А. Наумов. Рубаи: Л. Пеньковский (1-18). Наум Гребнев (20-57, 59-106, 108-124). А. Наумов (19, 58, 107, 125-150). Кытъа: Н. Гребнев. Фарды: Н. Гребнев. Масневи: Л. Пеньковский, Н. Гребнев, Д. Лукашевич.

Напишите отзыв о статье "Бабур"

Литература и театр

• Кор-Оглы Х. Г. Узбекская литература. - М., 1968.
• Г. Лэмб. Бабур-тигр. М., Центрполиграф, 2002.
• Muzaffar Alam & Sanjay Subrahmanyan (Eds.) The Mughal State 1526-1750. Delhi, 1998.
• Хуршид Даврон (Xurshid Davron), Самарқанд хаёли (Samarqand xayoli), 1991
• Хуршид Даврон (Xurshid Davron), Бобур соғинчи (Bobur sog’inchi), 1995
• Хуршид Даврон (Xurshid Davron), Бобур соғинчи (Bobur sog’inchi),Спектакль театра им. Мукими (2005)

Примечания

1. / Л. Б. Алаев, В. Х. Ганиев // Анкилоз - Банка. - М . : Большая Российская энциклопедия, 2005. - С. 625. - (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004-, т. 2). - ISBN 5-85270-330-3 .
3. // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. - СПб. ; [М .] : Тип. т-ва И. В. Сытина , 1911-1915.
5. [Захир ад-Дин Бабур. Бабур-наме. 1957 г. -С.101.]
6. Бабур Мухаммад Захир ад-дин // Монархи. Мусульманский Восток XV-XX
8. (рус.) // Википедия.
9. Бабур-наме. Перевод М. А. Салье. Ташкент. Главная редакция энциклопедий. 1992, с.222-223
10. Mansura Haider, Relations of Abdullah Khan Uzbeg with Akbar // Cahiers du Monde russe et soviétique, Vol. 23, No. 3/4 (Jul. - Dec., 1982), pp. 313
11. Уляницкий В. А., Сношения России с Среднею Азиею и Индией в XVI-XVII вв. М.,1889, с.3
14. Раздел написан по материалам

Источники

• Азимджанова С. А. Государство Бабура в Кабуле и в Индии. - М .: Наука (ГРВЛ), 1977. - 176 с. - 4000 экз. (обл.)
• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• . Восточная литература . Проверено 19 февраля 2011. .
• Бабур-наме. Ташкент. Главная редакция энциклопедий. 1992 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Восточная литература . Проверено 18 февраля 2011. . На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
  – Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
  – Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
  Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
  – Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
  Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
  – Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
  Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
  – И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
  Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
  – Ах, Наташа! – сказала она.
  – Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
  Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
  – Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
  – Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
  «Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
  – Да, я его видела, – сказала она.
  – Как же? Как же? Стоит или лежит?
  – Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
  – Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
  – Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
  – Ну а потом, Соня?…
  – Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
  – Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.

  Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
  Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
  Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
  Взорванный словом интригантка, Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
  – Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
  – Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
  – Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
  Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
  Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
  Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
  С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
  После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
  Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
  Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
  Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
  Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.

  Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
  В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
  Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
  Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
  Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n"a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
  Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
  Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
  А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
  Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
  В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
  На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
  «Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее. Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
  Он читал и читал всё, что попадалось под руку, и читал так что, приехав домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал – и от чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину. Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как, опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее. Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный, страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой нибудь стороной его. Но только под влиянием вина он говорил себе: «Это ничего. Это я распутаю – вот у меня и готово объяснение. Но теперь некогда, – я после обдумаю всё это!» Но это после никогда не приходило.
  

Захир-ад-дин Мухаммад Бабур (араб. ,«Бабур» означает «лев, полководец, барс» и происходит от персидского слова (bbr) - «тигр», 14 февраля 1483 - 26 декабря 1530) - тимуридский правитель Индии и Афганистана, полководец, основатель империи Великих Моголов (1526). Известен также как чагатайский поэт и писатель.

Известен также как узбекский поэт и писатель.

Полная тронная титулатура: ас-Султан аль-Азам ва-л-Хакан аль-Мукаррам Захир ад-дин Мухаммад Джалал ад-дин Бабур, Падшах-и-Гази.

Происхождение

Бабур родился 14 февраля 1483 года в Андижане в семье эмира Ферганы Умар-Шейха-мирзы II, правнука тимуридского султана Миран-шаха, третьего сына Тамерлана. Бабур был по линии отца Тимуридом, а его мать была из рода Чингизидов, родным для себя языком он считал чагатайский тюрки, при этом также хорошо владея персидским.

Мать Бабура, Кутлуг-Нигар-ханым (1459-1505), происходила из чингизидов, была дочерью могулистанского правителя Йунус-хана. Сестра его матери, Хуб-Нигар-ханым, была матерью Мирзы Мухаммада Хайдара, который, таким образом, приходился Бабуру двоюродным братом. Сестра Бабура Ханзаде-бегум была замужем за узбекским ханом Мухаммедом Шейбани.

Политическая биография

Правитель Ферганы в 1494-1504 годах, правитель Кабула в 1504-1526 годах, глава империи Тимуридов с титулом падишах в 1507-1526 годах, правитель Мавераннахра в 1497-1498 и 1511-1512 годах, правитель Кандагара в 1512-1526 годах, падишах Хиндустана в 1526-1530 годах.

Рано лишившись отца, который погиб по нелепой случайности, 12-летний Бабур в трудной ситуации не располагая опытом, боролся за власть в своем уделе. Однако его амбиции стать главой всего Мавераннахра были столь велики, что в юном возрасте он решился бороться за власть. У него появилась идея воссоздать былую империю Тимуридов со столицей в Самарканде. В 1497 году ему удалось захватить Самарканд, однако правил он им менее четырёх месяцев. В борьбе за власть в Мавераннахре он столкнулся с опытным чингизидом Шейбани-ханом, которому было уже 50 лет. Междоусобицы среди тимуридов привели к поражению Бабура.

Весть о захвате Самарканда Шейбани-ханом переполнила сердце Бабура горечью, в своих мемуарах он писал «Почти сто сорок лет столичный город Самарканд принадлежал нашему дому, неизвестно откуда взявшийся узбек, чужак и враг пришел и захватил его!».

В 1500-1505 годах был вытеснен ханом Шейбани в Афганистан, где основал новое государство со столицей в Кабуле, который был взят им в 1504 году. Бабур принял титул падишаха. В Кабуле в 1508 году построил сад Верности. До 1512 года пытался безуспешно вернуть Бухару и Самарканд. Ради этого, Бабур в 1511 году вступил в военно-политический союз с персидским шахом и шиитом Исмаилом I против ярых суннитов узбеков. При поддержке шахиншаха Азербайджана и Ирана Исмаила I Бабуру удалось взять Самарканд, но после недовольства местного населения шиитским правлением, Бабур оставил город. С 1514 года Бабур оставил свои претензии на Центральную Азию, его целью стала Индия.

С 1519 года Бабур совершал походы из Кабула в Северо-Западную Индию. В 1525 году Бабура призвал на помощь Аллам-хан, соперник делийского султана Ибрахим-шаха Лоди, и в 1526 году Бабур, снарядив войско, предпринял поход на Дели. В битвах с Ибрахим-шахом Лоди при Панипате в апреле 1526 года и с раджпутским князем Санграм Сингхом при Кхануа (близ Сикри) в 1527 году Бабур одержал победы. Бабур в своих битвах успешно использовал огнестрельное оружие - пушки и ружья. У Шейбани-хана он заимствовал некоторые приемы военной тактики, как например, приём тулгама. Добившись успеха, он перенёс центр вновь образованной державы в Агру.

После захвата северной Индии Бабуру достался знаменитый алмаз «Кохинур», позже он передавался от одного Бабурида к другому, пока не оказался в сокровищнице в Лондоне.

В 1520-х годах Бабур установил мирные и добрые отношения с Шейбанидами. В 1528 году они отправили ему послов с поздравлениями по случаю его победы в Индии.

К 1529 году владения Бабура включали Восточный Афганистан, Пенджаб и долину Ганга, до границ Бенгалии.

Э тот человек вошёл во всемирную историю как основатель крупнейшей в XVI-XVIII веках державы на территории Индии и Афганистана - Могольской империи. Могольской эта империя называлась потому, что создатель её был внуком Тамерлана, который, в свою очередь, был дальним потомком Чингисхана - то есть монголом. Великими Моголами называется династия, начало которой положил этот человек. Имя его - Бабур.

Бабур означает "лев". А изначальным именем было Захиреддин Мухаммед. Родился в 1483 году, умер в 1530-м, немного не дожив до 48-летнего возраста. По современным понятиям мало. Но сам он в последние свои годы испытывал усталость, уныние, часто говорил, что ему надоела власть и душа его хочет уединения. К тому же Бабур тосковал по родным местам.
Места эти - Фергана, в семье правителя которой Омара Шейх-мирзы он появился на свет. Детство прошло в Андижане. Здесь он получил хорошее образование, здесь в нём пробудилась любовь к поэзии, здесь он был счастлив, но поймёт это много лет спустя и вдалеке от родного края. "Фиалки так прекрасны в Фергане, - напишет он в знаменитой книге о своей жизни и своём времени "Бабур-наме", - там множество тюльпанов и роз"…
"Бабур был одним из самых культурных и обаятельных людей, какие только существовали", - уверяет будущий премьер-министр Индии Джавахарлал Неру свою юную дочь Индиру, тоже будущего премьер-министра этой страны, в одном из писем ей из тюрьмы, которые составили знаменитую книгу "Взгляд на всемирную историю".
Но здесь к месту напомнить, что потомок чингизидов унаследовал от своих предков уверенность в себе, честолюбие и, наконец, способности военачальника. Это рано пригодилось ему, ибо ещё мальчиком одиннадцати лет после смерти отца он стал правителем Ферганы.
Престол его был шатким. Расшатывали его междоусобицы. Султанам, ханам, бекам, коих в XV-XVI веках в феодальной Южной Азии было пруд пруди, хотелось отхватить что-нибудь у соседей, кого-нибудь подчинить, особенно же хотелось просто налететь с войском и ограбить. Бабур не был исключением.
Ообычное в то время дело - против него выступил родной брат и Ферганский удел пришлось поделить на два владения. А когда двое ссорятся, побеждает третий: воспользовавшись распрями, властитель кочевых узбеков Шейбани-хан стал брать город за городом, включая и Самарканд. Бабур отбил его, но продержался недолго. После тяжёлой осады, из-за которой начался голод и "жители не брезговали есть собачье мясо, а собаки человечье", он оставил город и бежал в Ташкент. Здесь он пытается сколотить союз против Шейбани-хана, но из-за предательств нескольких местных князьков терпит провал. Вновь разбитый, бросается в Афганистан - здесь княжеством Герат правит соплеменник-тимурид, и это - надежда вернуть свою вотчину. Однако в Афганистане тоже царит разброд. Надежда Бабура на возвращение домой не оправдалась. И в 1504 году он… захватывает власть в Кабуле. Ему в это время 21 год. Что делать дальше? Спустя годы в своей книге "Бабур-наме" он напишет, что уже тогда ему в голову пришёл замысел покорить Индию - ни больше и ни меньше! Но, вспоминает он, "иногда этому препятствовало скудоумие беков, а иногда отсутствие поддержки со стороны родичей. Восемь лет, до 1512 года, тая главный замысел своей жизни, Бабур безуспешно пытается вернуть Бухару и Самарканд и лишь через 15 лет наконец приводит свой замысел в действие - с 1519 года он совершает набег за набегом на Индию. Набеги дают огромную добычу. Но разве это нужно уже зрелому и опытному 36-летнему Бабуру…
Тайная мечта, идефикс всей его жизни жжёт разум и сердце, и он ждёт своего часа. Всё решили обстоятельства. Заклятый враг Бабура Шейбани-хан затеял поход на афганские земли. К нему примкнули среднеазиатские владыки. Устоять против такой силы из-за раздоров афганских племён было невозможно. "Я остался один в Кабуле, враг весьма силён, а мы очень слабы, - говорит Бабур приближённым. - Имея столь сильного и могущественного противника, мы должны найти для себя какое-нибудь место; пока есть время и возможность, нам надо уйти подальше от такого мощного и грозного врага. Следует направиться либо в Бадахшан, либо в Хиндустан". Вернуться назад, в Бадахшан, нет никакой возможности - это погибель. Остаётся Индия. Так просто иногда зачинаются исторические события мировой значимости.
А вот как они разворачиваются.
В то время на троне в Дели сидел султан Ибрахим Лоди. Когда-то несокрушимый Делийский султанат уже стал жалкими обломками и Ибрахим Лоди был как раз подстать им. Он был жесток и нетерпим и потому не имел в своём окружении сторонников. И вот это окружение решает… позвать Бабура, знакомого по своим набегам на северо-индийские земли. Предполагалось, что он поможет свергнуть султана и награбленная добыча станет ему достаточным вознаграждением за это. Один из местных властителей Доулат Хан, а также влиятельный военачальник князь Рана Санграм вступают в заговор с Бабуром. Знали бы они-ведали о его давней мечте!
В "Бабур-наме" её автор вспоминает, что захватив Пенджаб, он "поставил ногу в стремя решимости, взял в руки поводья упования на Бога и пошёл на султана Ибрахима".
Историки утверждают, что это была авантюра. Правда, XVI век был едва ли не повсюду благосклонен к авантюристам. Разбойники, которых ждали петля или плаха, отпрыски обедневших родов шли в конквистадоры и "брали на шпагу" богатейшие государства Нового Света. Да что Новый Свет: удачливость и отвага вознесли властителя маленькой Наварры на трон Франции! Бабур был сыном XVI века.
Главное сражение произошло к северо-западу от Дели 21 апреля 1526 года. Два месяца и одну неделю назад Бабуру исполнилось 43 года. Пора: сейчас или никогда! Армия султана насчитывает около 100 тысяч, армия Бабура примерно 10-12 тысяч. В Индии, особенно на Юге, как свидетельствовал Афанасий Никитин, огнестрельное оружие использовалось уже около ста лет, но никудышный полководец Ибрахим пренебрегал им и надеялся смять Бабура напором мощной конницы. Однако последний применил старый тюркский приём: связал повозки кожаными ремнями и из-за них, прикрывшись щитами, его воины должны были давать залпы по налетающей коннице противника, только, в отличие от предков, не из луков, а из ружей. К тому же у Бабура были хорошая артиллерия и слаженный отряд аркебузиров. Сражение закончилось разгромом войска делийского султана и его собственной гибелью. Путь на Агру и Дели был открыт.
Зазвавший Бабура военачальник князь Рана Санграм и его сообщники спохватились и, срочно сколотив союз местных правителей, составили огромную армию. Сподвижники "гостя" дрогнули и стали уговаривать Бабура вернуться домой, ибо "следует довольствоваться той милостью Аллаха, которую он ниспослал". К тому же неизбежное поражение предсказал придворный астролог. Но кто из них мог знать, что для Бабура это был звёздный час и он ни за что не мог отступить от главной цели своей жизни, ибо до неё оставалось - протянуть рукой. Он любил вино, но в этот критический момент разбил все свои винные кубки и дал обет больше не пить.
Бабур разгромил войска Раны Санграма. Обет не злоупотреблять вином исполнил. Теперь были все возможности захватить территории Северной и Центральной Индии, сделать своими вассалами феодалов восточной части долины Ганга. Так был заложен фундамент империи Великих Моголов.
Однако жить и править империей Бабуру было отведено судьбой лишь четыре года. Впереди были ещё сражения и сражения, труды по созданию налоговой и административной системы. В Агре он заложил великолепную столицу.
Рядом с дворцом Бабура был разбит сад Заравшан. И название, и облик его выдавали глубокую тоску по родным местам.
Мечта сбылась: он - создатель и правитель огромного государства, могуч, богат, его превозносят, перед ним преклоняются. А счастья нет…
Дочь Бабура Гульбадан в интереснейших записках (редчайший в пору средневековья пример летописца-женщины) свидетельствует, что он всё чаще и чаще стремился к уединению.
Его надломила смерть сына Алвара. За ней последовала тяжёлая болезнь другого сына - Хумаюна. Бабур молил Бога взять его жизнь в обмен на жизнь сына. Хумаюн выздоровел, а через несколько дней заразившийся от него основатель империи умер.
Его похоронили близ Агры, а позже перенесли останки в Кабул. Там он покоится в саду, наконец-то вернувшись к цветам, по которым так тосковал многие годы. На могиле посадили пряное растение райхон, которое он особенно любил, потому что оно напоминало ему о родном крае и о детстве…

По мнению знатоков, среди тюркоязычных поэтов своей эпохи Бабур уступает лишь гениальному Алишеру Навои. Книга "Бабур-наме" вошла в сокровищницу мировой культуры как великолепный образец прозы и ценный исторический источник. Творческое наследие этого человека нетленно. Ну а заложенная им империя?
Перед смертью Бабур по обычаю разделил свои владения между сыновьями. Индия досталась Хумаюну. Но братья не были дружны, а Хумаюн не унаследовал от отца ни отваги, ни талантов, ни, наконец, везения. Взбунтовавшиеся феодалы во главе с Шер Ханом разбили войска Хумаюна, многие из приближённых наследника Бабура переметнулись на сторону врага. Хумаюн бежал в Иран, а его противник вошёл в Дели. Власть могольской династии прервалась почти на пятнадцать лет.
Потом она восстановится. Впишут свои имена в историю - весьма по-разному - внук Бабура Акбар, взошедший на престол в 1556 году и правивший Индией почти 50 лет, расширивший пределы империи, но более всего прославившийся покровительством наукам и искусствам; Аурентзит, свергнувший в 1658 году своего отца, умертвивший брата, ещё более расширивший империю и принявший титул Алум Гир - "покоритель мира"; Алум II, при котором в 1788 году империей Великих Моголов завладели англичане, определив потомкам Бабура материальное содержание от британской короны; Багадур-хан, семнадцатый и последний могол, который в 1857 году в 90-летнем возрасте был провозглашён правителем восставшими против англичан индусами, по взятии колонизаторами Дели бежал в Рангун, где вскоре, в 1862 году, умер. Более всех среди потомков первого из моголов - Бабура почитается последний из них - Багадур-хан: под именем Сафар он писал стихи и по совершенству формы считается одним из самых выдающихся поэтов Индии…
Империи давно нет и следов от неё осталось не много. Поэзия выходцев из знаменитого рода моголов живёт. "Бывают странные сближенья", - поражался Александр Сергеевич Пушкин. Первый и последний в долгом ряду правителей, жестокая власть и поэзия… Богат Восток великими причудами.

Деятельность Бабура в Средней Азии. Бабур, основатель империи Моголов в Индии, был чагатайским тюрком1. Он был потомком Тимура по прямой мужской линии, а по линии матери он мог претендовать на происхождение от Чингиз-хана.

Его отец-Умар Шейх Мирза-правил Ферганой. Бабур родился в Фергане в феврале 1483 года. Его отец умер в 1494 году, и он наследовал отцовское княжество в возрасте одиннадцати лет.

Бабур исключительно быстро развился. Старший и младший его дяди по отцу умерли вскоре один после другого; начались распри за овладение Самаркандом, который был завоеван Бабуром в 1497 году, когда победителю едва исполнилось пятнадцать лет. Вскоре после этого он потерял эту столицу Средней Азии, будучи всецело занят сохранением своей власти в Фергане. Затем он снова завоевал Самарканд, но это повлекло за собой столкновение с Шей-бани-ханом, вождем кочевников-узбеков, который нанес Бабуру поражение в битвах при Сар-и-Пуле и Ахси и вытеснил его из Самарканда и Ферганы.

Эти поражения сделали Бабура странником, «передвигающимся,-как он пишет в своей автобиографии,-с одного квадрата на другой, подобно шахматному королю». Ему удалось захватить Кабул в 1504 году, свергнув там узурпатора. Тем самым обстоятельства направили внимание Бабура на юго-восток. Однако Бабур получил еще одну возможность восстановить свое положение в Средней Азии. Шейбани-хан, казалось, подобно Чингиз-хану и Тимуру, стремился к завоеванию мира. Он вызвал вражду шаха Исмаила, сефе-видского правителя возрожденной Персидской империи. Шах Исмаил наголову разбил Шейбани-хана и убил его. Бабур, повидимому, послал шаху Ис-маилу подарки, которые тот счел данью. Шах Исмаил, как поборник шиизма, согласился восстановить Бабура в Самарканде и Бухаре, но он, повидимому, настаивал, чтобы Бабур согласился способствовать распространению шиитских доктрин. Хотя и ослабленные смертью Шейбани-хана, узбеки оказали сопротивление Бабуру, и он не смог занять Самарканда. Персидская армия была разбита в битве при Гадж-Даване; персы приписывали поражение отступничеству Бабура.

Деятельность Бабура за пределами Индии значительно повлияла на его деятельность в Индии. В битвах при Панипате и Кхануа мы видим в Бабуре сложившегося воина, который умел переносить тяжелые испытания, изучил использование огнестрельного оружия благодаря связям с персами и применение тулугмы (фланговой атаки) в войнах с узбеками. Тактика узбеков состояла в обходе флангов противника и в одновременной атаке на бешеном карьере в лоб и в тыл неприятеля. Эффективное соединение хорошо обученной конницы и нового огнестрельного оружия, а также блестящая тактика, обеспечив-* шая Бабуру победы при Панипате и Кхануа, были плодами его опыта в Средней Азии. Другой фактор, который часто остается незамеченным, заключается

1 Чагатай был вторым сыном Чингиз-хана.

ИСТОРИЯ ИНДИИ

в том влиянии, какое бурная юность и романтичные приключения Бабура оказали на политику Моголов в Средней Азии во времена его преемников.

Деятельность в Афганистане. В апреле 1512 года попытки Бабура осуществить свои притязания в Средней Азии потерпели полный провал. После этого он перебрался в Кабул. Кандагар был захвачен в 1512 году. Богатства Индии уже занимали его предприимчивый ум и дразнили его воображение. В 1516 году он был поглощен реорганизацией армии, отливанием пушек и совершенствованием тактики, что было необходимо в связи с применением огнестрельного оружия.

В первый раз Бабур вторгся в Индию в 1519 году. Он воевал против юсуф-заев. Был также предпринят поход против Биджаура в 1520 году. Ьудучи потомком Тимура, Бабур рассматривал Пенджаб как свое наследственное владение. В 1524 году он преодолел Хайберский проход, перешел Джелум и Че-наб и подошел к Дибалпуру, который он пытался взять приступом. Однако ему пришлось отступить к Лахору и вернуться в Кабул. Он рассчитывал на помощь двух недовольных вельмож из государства Лоди-Даулат-хана Лоди и Алам-хана Лоди,-которые обратили оружие против него, когда поняли, что целью его является скорее завоевание, нежели грабеж. Теперь положение изменилось. Бабур стал готовиться к нанесению сокрушительного удара ослабевшему афганскому Делийскому государству.

Лервая битва при Панипате (1526 г.). В ноябре 1525 года Бабур выступил из Кабула и вошел в Пенджаб с армией в 12 тысяч человек. Даулат-хан Лоди, оказавший ему сопротивление, был побежден и признал себя вассалом Бабура. Из Пенджаба Бабур двинулся по направлению к Дели. Ибрахим Лоди выступил из Дели ему навстречу. Ибрахима Лоди Бабур описывал как «неопытного молодого человека, который двигался в походе без предосторожности, останавливался или отступал без всякого плана и вступал в битву не подумав». Такой человек не мог рассчитывать на победу над столь опытным воином, как Бабур.

Решительная битва произошла 21 апреля 1526 года при Панипате, где так часто решалась судьба Индии. И действительно, если врага, идущего с северо-запада, не удавалось остановить у Хайберского прохода, полем битвы неизбежно становился район между Сатледжем и Джамной. Так как пенджабские реки можно было зимой во многих местах перейти вброд, трудно было держать линию обороны на реке. Враг мог легко ее перейти во многих местах. Естественно, что ближайшим выгодным местом для решительной битвы являлись обширные равнины между Сатледжем и Джамной, где могло быть лучше использовано преимущество в численности войск и где оборонявшаяся армия имела в тылу Дели и Агру.

В Панипат Ибрахим привел сорокатысячную армию. Однако эта плотная масса войск представляла превосходную мишень для пушек Бабура, которыми управляли два специалиста-устад (мастер) Али и Мустафа. Ровная местность была хорошо приспособлена для действий конницы и для применения фланговой тактики Бабура.

Бабур укрепил свою слабую передовую линию, поставив в ряд повозки, с тем чтобы держать афганцев вдоль растянутого фронта и тем самым обеспечить себе возможность атаковать фланги. Ибрахим потерпел полное поражение, и число убитых афганцев было огромным. Военное искусство Бабура, прекрасное взаимодействие его конницы и артиллерии принесли ему полный успех. Немедленно после этого он занял Дели и Агру. Щедрость по отношению к своим последователям и богатые подарки друзьям в Самарканде, Кашгаре, Хорасане, Персии и Кабуле сделали имя Бабура известным в отдаленных землях, породили стремление подражать ему и помогали ему пополнять свою армию. Ему удалось также убедить своих приверженцев остаться в Индии.

БОРЬБА АФГАНЦЕВ И МОГОЛОВ ЗА ВЛАСТЬ

Сопротивление раджпутов и афганцев-битвы при Кхануа и Гогре. Два

врага, с которыми пришлось бороться Бабуру, чтобы обеспечить себе господство в Индостане, были афганцы на востоке и раджпуты под предводительством раны Санграма Сингха, правителя Мевара. Афганцы на востоке с Иасир-ха-ном Лохани и Мааруфом Фармули во главе рассеялись при появлении посланных против них войск старшего сына Бабура, Хумаюна. В течение восьми месяцев, истекших после поражения Ибрахима при Панипате, власть Бабура распространилась от Аттока до Бихара. Мультан был также присоединен к его владениям.

На юге владения Бабура простирались до Калпи и Гвалиора. Но нужно было смотреть в глаза опасности, угрожавшей из Раджпутаны. Бабур прекрасно понимал, что ему придется встретиться с испытанным воином. Рана Санга имел уже раньше дело с Бабуром. Последний жаловался, что между ним и раной была договоренность, что рана нападет на Агру, когда Бабур пойдет походом на Дели. Рана, в свою очередь, жаловался, что в нарушение прежнего соглашения Бабур захватил Калпи, Дхолпур и Биану. Санга признал султана Махмуда Лоди, которого поддерживали афганцы на западе, законным претендентом на престол в Дели.

Спор между Бабуром и раной разрешился в битве при Кхануа (27 марта 1527 г.). Раджпутская конница не смогла устоять против сокрушительного огня Мустафы, сражение было упорным, поскольку раджпуты имели численное превосходство. Но решающую роль сыграла артиллерия. Раджпуты и их афганские союзники потерпели полное поражение. Битва при Кхануа сделала невозможным установление власти раджпутов в Северной Индии на развалинах Делийского султаната. Вслед за этим потерпел поражение Медини Рай-один из наиболее выдающихся военачальников раны Санги, который командовал важной крепостью Чандери в Мальве. Рана умер, убитый горем, в 1528 году.

Избавившись от угрозы со стороны раджпутов, Бабур повернул против афганцев на восток. Афганцы враждовали между собой. Столкновения между домами Лохани и Лоди были пагубны для афганских интересов. В 1529 году султан Махмуд Лоди объединил значительную часть афганцев под своим руководством. Бабур направился на восток через Аллахабад, Бенарес и Газипур. Джалал-уд-дин Бахар-хан Лохани покорился ему. Бабур занял Бихар. Армия Нусрат-шаха, султана Бенгалии, которая пришла на помощь афганцам, оказала Бабуру сопротивление на берегах Гогры. Бабур блестяще осуществил переправу под сильным огнем. Бенгальская армия бежала в беспорядке. Нусрат-шах заключил мир с Моголами. Другие афганские вожди также покорились. Таким образом, битва на реке Гогре (6 мая 1529 г.), по крайней мере на время, уничтожила возможность политического возрождения афганцев.

Оценка деятельности Бабура. Бабур умер 26 декабря 1530 года. Имеются указания на то, что в последние дни его жизни во дворце был организован заговор с целью устранить его старшего сына Хумаюна. Если такой заговор действительно имел место, то он окончился полной неудачей, и Хумаюн спокойно наследовал Бабуру. Бабур как правитель не обладал выдающимися способностями. Он был прежде всего воином. Старая, стихийно сложившаяся система управления, существовавшая до него, сохранялась и при нем. Он оставил своему сыну обширную империю (простиравшуюся от Аму-Дарьи до Бихара), которая не была сплочена и которую можно было удержать лишь при помощи военной силы. Английский историк Лен Пул правильно охарактеризовал Бабура как «промежуточное звено между Средней Азией и Индией, между дикими ордами и имперской организацией управления, между Тамерланом и Акбаром».

ИСТОРИЯ индии

Автобиография Бабура. Бабур обладал хорошим литературным вкуп м. Он хорошо писал как на фарси, так и на тюркском языке. Наиболее важным источником наших сведений о его деятельности является превосходная автобиография, которая первоначально была написана на тюркском я.*ы-ке, затем переписана его сыном Хумаюном и переведена на язык фарси при Акбаре. Как указывает английский историк Элфинстон, «его мемуары содержат подробное описание жизни великого тюркского монарха наряду с выражением его личных мнений и чувств, свободное от маскировки и утаивания, а также от показной откровенности и прямоты. Стиль его простой и мужественный, а также живой и образный. Точно в зеркале, отображает автобиография Бабура его соотечественников и современников, их облик, обычаи, стремления и поступки. В этом отношении она почти единственный образец подлинного исторического описания в Азии: Бабур изображает внешность, одежды, вкусы и привычки каждого человека и описывает страны, их климат, пейзаж, хозяйство, произведения искусства и ремесла. Наибольшее очарование работе придает, однако, характер самого автора. Отрадно среди напыщен-ной холодности азиатской истории встретить правителя, который мог плакать и рассказывать нам, как он скорбел о смерти товарища своих детских лет»,

За свою 47-летнюю жизнь Захириддина Мухаммед Бабур, оставил богатое литературное и научное наследие. Его перу принадлежит знаменитое “Бабур-наме”, снискавшая мировую признательность, оригинальные и прекрасные лирические произведения (газели, рубаи), трактаты по мусульманскому законоведению (“Мубайин”), поэтике (“Аруз рисоласи”), музыке, военному делу, а также специальный алфавит “Хатт-и Бабури”.
Бабур старший сын правителя Ферганского уезда Омар Шейха Мирзы - родился 14 февраля 1483г. в г.Андижане в разгар междоусобной борьбы различных тимуридских правителей в Средней Азии, и в Хорасане за передел обширной территории созданного Тимуром государства.

В 1494г., Омар Шейх Мирза трагически умирает, и 11 летний Бабур был объявлен государем Ферганы. В последующие годы Бабур упорно стремился создать в Мавераннахре, крупное централизованное государство, но его планы не увенчались успехом.

Предводитель кочевых узбеков Мухаммед Шейбани-хан, умело воспользовавшись неурядицами и политическими междоусобицами среди правителей Мавераннахра и Ферганы, в 1504 овладевает Самаркандом, Андижаном и Ташкентом, и тем самым вынуждает Бабура покинуть пределы Ферганы, и Бабур обосновывается в Кабуле и Бадахшане. Неоднократные попытки Бабура (в 1505-1515гг.) вернуть “подвластные владения” государства Тимуридов оканчиваются полной неудачей, и Бабур обращает свои взоры на Индию. В 1526г. в битве при Панипате, к северу от Дели, делийский султан Ибрахима Лоди терпит поражение и Бабур становится правителем Северной Индии. Бабур основывает империю Бабуридов (“Империя великих моголов”), которая просуществовал до XIX века.

В своей столице Агре, Бабур собирает вокруг себя немало выдающихся писателей, поэтов, художников, музыкантов того времени. Необходимо подчеркнуть, что тимуридские правители всегда способствовали развитию культуры и науки.

Умер Бабур 26 декабря 1530г. Спустя некоторое время после смерти Бабура, останки его тема были перенесены из Агры в Кабул, в загородный сад, который ныне известен как Баг-и Бабур (Сад Бабура).

Лирика

Поэтическое наследие Бабура многогранно и богато. В его стихотворениях реалистически отражены исторические события эпохи, его личная жизнь, окружающая среда, отношение к человеку, религии, обычаям.

Можно сказать, что стихи Бабура - автобиография поэта, в которых поэтическим языком, трогательно излагаются глубокие чувства, мастерски рассказывается о переживаниях, порожденных в результате столкновения с жизненными обстоятельствами. О чем красноречиво говорит сам поэт:
Каких страданий не терпел и тяжких бед, Бабур?
Каких не знал измен, обид, каких клевет, Бабур?
Но кто прочтет “Бабур-наме”, увидит, сколько мук
И сколько горя перенес царь и поэт Бабур.

Лирика поэта пропитана вдохновенной поэзией А.Навои. Известна переписка Бабура с Навои незадолго до смерти последнего. В своих газелях и рубаи поэт поднимает такие проблемы человеческих взаимоотношений, как любовь, дружба, стремление к прекрасному и т.д. Земную любовь, поэт воспевает как самое высокое человеческое достоинство.

Бабур утверждает, что ради свидания с возлюбленной он готов вынести любые трудности. Без своей возлюбленной он не представляет себе жизни. С большой искренностью поэт выражает готовность пожертвовать ради любви самим собой, всем своим существом.

Любовь для Бабура - превыше всего: богатства, общественного положения и всех земных благ. Поэт в своих газелях создает образ прекрасной возлюбленной, наделяя ее небывало красивой внешностью, богатым внутренним и духовным содержанием.

В лирике Бабура особое место занимает тема родины. В его газелях и особенно в рубаи с большой впечатляющей силой выражены тоска по родине и беспредельная любовь к ней.
Ты на чужбине - и забыт, конечно, человек!
Жалеет только сам себя сердечно человек,
В своих скитаньях ни на час я радости не знал!
По милой родине скорбит извечно человек.

В поэзии Бабура также затронуты и вопросы нравственности и духовного совершенства человека. Поэт возвышает человека, относится к нему с великим уважением, высоко ставит человеческое достоинство. В своих рубаи он говорит о том, как человек должен воспитывать в себе лучшие моральные качества.

Говоря о художественном языке произведений Бабура, необходимо отметить его простоту, общедоступность, ясность и сжатость. Поэт не любит громких фраз и сложных выражений. Простота языка Бабура способствует ясному восприятию читателями его творений, богатой палитры чувств и переживаний.

Поэтическое мастерство Бабура выражается в художественном стиле в умелом использовании наиболее выразительных средств родного языка и в творческом воссоздании источников народного творчества.

О произведении "Бабур-наме"

Центральное место в творчестве Бабура занимает бесценный литературный памятник прозы на узбекском языке исторический труд “Бабурнаме”, которую востоковед В.Бартольд назвал “лучшим произведением тюркской прозы”. Книга была завершена в Индии, она носит в основном автобиографический (мемуарный жанр) характер и отражает историю народов Центральной Азии конца XV - начала XVIIвв.

По совокупности сведений и их достоверности “Бабур-наме” является самым важным и ценным историко-прозаическим трудом, не имеющим себе равных среди аналогичных сочинений, написанных в средние века в Средней Азии, Иране, Афганистане и Индии.

По богатству и разнообразию материала, по языку и стилю “Бабур- наме” стоит выше любой исторической хроники, составленный придворными летописцами того времени, Не удивительно поэтому, что в разные времена труд этот привлекал пристальное внимание ученых своего мира. “Бабур-наме” посвящен описанию деятельности Бабура, его удачных и неудачных военных походов, изложению всех перипетий его богатой приключенческой жизни. История создания “Бабур-наме” неизвестна, по сведениям дочери Гульбадан-бегим, в ее книге “Хумаюн-наме”, описывается, что в Индии, в городе Сикри, в саду была площадка и наверху этой площадки Бабур имел обыкновение писать книги.

“Бабур-наме” состоит из трех частей. Первая ее часть посвящена описанию политических событий в Мавераннахре в конце XVв. Вторая часть охватывает события, происходившие на территории Афганистана, которая в эпоху Бабура была известна как “Кабульский удел”. В последней части, описываются политические события в Северной Индии, географические данные страны, ее природные особенности, содержатся интересные сведения о народах, населявших эту страну.

Автор “Бабур-наме” с присущей ему откровенностью описывает борьбу за власть, приводит факты опустошения земледельческих оазисов, увеличения поземельного и др. налогов, сбор которых участился в годы смуты во владениях последних тимуридов в Хорасане и Мавераннахре.

Благодаря “Бабур-наме” мы узнаем об имевшем место в г.Самарканде страшном голоде в дни осады его Шейбани-ханом в 1501г. Правдивость сведений Бабура подтверждают историки того времени: Хандемир, Мухаммад Хайдар, Мухаммад Салих, Беннаи и др.

Сам Бабур пишет: “... все, что здесь написано, истина, и цель этих слов в том, чтобы похвалить себя, - все, действительностью, было так, как я написал. В этой летописи я вменил себе в обязанность, чтобы каждое написанное мной слово было правдой и всякое дело излагалось так, как оно происходило”.

“Бабур-наме” хотя и посвящена политической истории вышеназванных стран рубежа XV-XVIIвв., однако изобилует она также бесценными материалами из социально-экономической жизни народов, затрагивает вопросы морали, этики, нравственности и аспекты современной автору эпохи.

“Бабур-наме” содержит многочисленные сведения о литературной среде самого Бабура. На основе этих сведений можно воссоздать биографии многих малоизвестных поэтов того времени, живших в Центральной Азии, и писавших стихи, как на персидском, так и тюркском языке. В книге много словесных портретов целого ряда современников поэта, государственных деятелей, художников, музыкантов, историков. Чрезвычайно ценными являются сведения Бабура о полезных ископаемых городов Центральной Азии. В книге не только приводятся отдельные сведения о природных ископаемых, но одновременно отмечается их назначение в хозяйственной жизни страны.

С большой любовью пишет Бабур о Самарканде, не упускает автор из виду описание обсерватории Улугбека, которым восторгался, отмечая совершенство этого сооружения, его изумительность.

В книге Бабура получили подробные описания жизнь и трудовая деятельность различных афганских племен, обитавших на обширной территории между Вахшем и Пенджабом.

В “Бабур-наме” нашли отражение флора и фауна описываемых стран. Бабур, подробно описывая Хиндустан, восхищается его природой, сравнивает его со своей родной: “Эта удивительная страна; в сравнении с нашими землями это иной мир. Горы, реки, леса, города, области, язык, растения и ветры - все там не так как у нас. Хотя и жаркие области, прилегающие к Кабулу, кое в чем сходны с Хиндустаном, но в других отношениях они не сходны: стоит лишь перейти реку Синд, как земли и вода, и деревья, и камни, и люди, и обычаи - все становится таким же, как в Хиндустане”. Описывая политическую жизнь Индии, Бабур дает сведения об истории Индии XV - начала XVI вв.

В “Бабур-наме” много фактических данных по этнографии: интересны описания одежды индусов, их обычаев, образа жизни простого народа и знати.

Бабур в своей деятельности преследовал цель благоустройства подвластных ему крупных городов Индии. Планировка и архитектура общественных и частных построек, их внешние оформление и интерьер, имеют много общего со среднеазиатским стилем, орчанично сочетаясь с индийской и среднеазиатской. Бабур стремится укрепить торгово- экономические связи с соседними странами.

В настоящее время “Бабур-наме” все более привлекает внимание специалистов из разных стран мира. Ценность сведений, приведенных в “Бабур-наме”, искренность и самокритичность автора, достоверность фактов получили единодушное признание ученых всего мира. Данные “Бабур-наме” вошли в сводные тома по истории народов Центральной Азии.

Интерес к замечательным творениям Бабура, особенно к его книге “Бабур-наме”, возрастает год от года во всем мире.

Вот что он пишет:
Если я умру с добрым именем - хорошо.
Мне нужно (доброе) имя - тело принадлежит смерти.

Великое творение Захириддина Мухаммада Бабура “Бабур-наме” обессмертило имя поэта в века.