Хроника абхазо грузинской войны. Грузино-абхазский конфликт: причины, ход, результаты. Позиция России. Ход боевых действий

Любая война имеет, как минимум, две правды, каждая из которых соответствует пониманию ситуации одной из сторон. Именно поэтому подчас бывает очень трудно, даже спустя годы, разобраться в том, кто же является в определенном вооруженном противостоянии хищником, а кто его жертвой.

Двадцать лет назад началась война на территории Абхазии, которая до сих пор вызывает ожесточенные споры у военных, историков, журналистов, политиков и других заинтересованных людей по поводу статуса кампании. Официальные абхазские власти называют войну 1992-1993 годов абхазской Отечественной войной, в которой удалось одержать победу над грузинскими оккупационными войсками и заявить всеми миру о существовании Абхазии, как государства, претендующего на независимость. Грузинское руководство и многие беженцы из числа этнических грузин, покинувших Абхазию во время той войны, высказываются в том духе, что война в Абхазии – конфликт, в развязывании которого стоит винить исключительно Кремль, который решил действовать по принципу «divide et impera» или «разделяй и властвуй». Но принципиальные разногласия по статусу той войны меркнут по сравнению с тем, к каким катастрофическим последствиям гуманитарного и экономического плана грузино-абхазское противостояние образца 1992-1993 годов привело.

Если говорить о начале грузино-абхазского военного противостояния двадцатилетней давности, то и Сухум, и Тбилиси говорят об одном и том же событии, послужившем «первой ласточкой» конфликта. Однако это событие совершенно по-разному трактуется сторонами.

Конфликт начался с того, что первые подразделения грузинских войск под командованием Тенгиза Китовани (тогдашнего министра обороны Грузии) вошли на территорию Абхазии якобы, для того чтобы осуществлять охрану железной дороги Ингири-Сочи. Операция получила название «Меч» (как-то слишком пафосно для охраны обычной железной дороги). Через административную границу были переброшены около 3000 грузинских «штыков», пять танков Т-55, несколько установок «Град», три БТР-60 и БТР-70, вертолеты Ми-8, Ми-24, Ми-26. Примерно в это же время грузинский флот провел операцию в акватории города Гагра. Сюда вошли два катера на подводных крыльях и два корабля, которые Тбилиси называл десантными. Никакого подозрения приближающиеся к берегу корабли не вызвали, так как над ними развевались российские флаги… На берег высадился грузинский десант в количестве нескольких сотен человек, которые попытались занять стратегические объекты путем быстрой атаки с применением автоматического .

Грузинские власти заявили, что на территории Абхазии, статус которой к тому времени местные власти собирались определить в качестве федеративных отношений с Тбилиси, действуют банд-группы, которые участвуют в непрекращающихся грабежах железнодорожных составов и террористических актах на железнодорожном полотне. Подрывы и грабежи, действительно, имели место быть (это не отрицалось и абхазской стороной), однако власти Абхазии рассчитывали навести порядок собственными силами после урегулирования статуса республики. Именно поэтому вхождение в Абхазию подразделений грузинской армии, в состав которой входили далеко не только кадровые военные, но и амнистированные вернувшимся во власть Эдуардом Шеварднадзе преступники разных мастей, официальный Сухум назвал чистейшей воды провокацией. По мнению абхазской стороны, Шеварднадзе ввел войска на территорию республики с той целью, чтобы воспрепятствовать воплощению в реальность принятого местным законодательным органом (Верховным Советом) постановления о суверенитете Абхазии. Это постановление согласовывалось с Конституцией образца 1925 года, в которой об Абхазии говорилось именно как о суверенном государстве, но в составе Грузинской Советской Социалистической Республики.

Такое положение вещей с объявлением де-факто независимости Абхазии официальный Тбилиси не устраивало. Именно это, как считают в абхазской столице, и послужило главным поводом для начала операции Грузии против Республики Абхазия.

В течение более чем 13-ти месяцев война на территории Абхазии шла с переменным успехом, унося жизни не только военнослужащих как абхазской и грузинской армий, так и большого числа мирных жителей. По официальной статистике потери с обеих сторон составили около 8000 убитыми, более тысячи пропавшими без вести, около 35 тысяч человек получили ранения различной степени тяжести, многие из которых от ранений скончались в госпиталях Грузии и Абхазии. Даже после объявления о победе абхазской армии и её союзников над грузинскими войсками в республике продолжали гибнуть люди. Связано это с тем, что во многих районах Абхазии остались неликвидированными минные поля, которые в свое время создавались обеими сторонами. Люди подрывались на минах не только на абхазских дорогах, пастбищах, в городах и селах республики, но даже на пляжах черноморского побережья.

Если говорить о том, какие силы помимо абхазов и грузин принимали участие в военном конфликте, то здесь точного и исключительно полного ответа не могут дать даже участники событий. Согласно обнародованным через несколько лет после окончания конфликта материалам оказалось, что кроме кадровых военных и местных ополченцев абхазскую сторону поддерживали казаки кубанского войска, отряды добровольцев из Приднестровья и представители Конфедерации горских народов Кавказа. Грузинская сторона поддерживалась отрядами национал-социалистов Украины (УНА-УНСО), представители которых впоследствии были награждены высокими наградами Грузии за воинскую доблесть.

Кстати, стоит отметить, что подразделения украинских националистов незадолго до этого принимали участие в Приднестровском конфликте на стороне Тирасполя, а вот на территории Абхазии приднестровские и националистические украинские отряды оказались по разные стороны фронта. Представители УНА-УНСО, комментируя сложившуюся к тому времени ситуацию, говорят о том, что их поддержка Грузии в противостоянии с Абхазией началась с появления информации о поддержки Абхазии со стороны России. Очевидно, что слово «Россия» для каждого украинского националиста является главным жизненным раздражителем, поэтому для бойцов УНА-УНСО было, по сути, не важно, против кого они ведут боевые действия, главное, чтобы с противоположной стороны появлялась информация, что там есть русские… Кстати, этнические русские, согласно публикаций в одном из националистических журналов, воевали и на стороне Грузии. Речь идет о стрелках, входивших в подразделения той самой Украинской национальной самообороны. По меньшей мере, четверо из них похоронены на Байковом кладбище Киева.

Если говорить о роли России в грузино-абхазской войне 1992-1993 годов, то по поводу этой роли до сих пор идут горячие споры. По сложившему за 20 лет мнению, Кремль поддержал абхазские власти и не поддержал Шеварднадзе, что и помогло абхазам разгромить грузинскую армию. С одной стороны поддержка Сухума Москвой имела место быть, однако статус официальной она не имела. Даже воздушные вылеты самолетов с российской стороны впоследствии были названы «добровольческими», потому что никаких приказов помогать Абхазии с воздуха никто не отдавал. Это можно называть цинизмом образца ельцинской эпохи, однако пока никаких официальных документов о том, что приказы военным летчикам действительно отдавались в Министерстве обороны России, нет.

Но поддержка Сухума Москвой проявилась далеко не на первом этапе кампании. Пока грузинские танки и «бэтээры» «утюжили» Абхазию, Борис Ельцин хранил молчание, как и все мировое сообщество, до которого абхазский лидер Владислав Ардзинба пытался докричаться с целью вмешаться и остановить кровопролитие. Однако мировому сообществу было, как говорится, до лампочки, что там происходит в этой Абхазии и где вообще эта Абхазия, так как главная цель – распад СССР - к тому времени уже была достигнута, а всё остальное мировых лидеров мало волновало. Борис Ельцин, если руководствоваться материалами о его нежелании отвечать абхазскому президенту, по всей видимости, имел свои планы на эту кампанию. По мнению многих экспертов, Кремлю в 1992 году война между Сухумом и Тбилиси была нужна, для того чтобы привлечь Грузию в состав СНГ и принять новые соглашения о поставках российского оружия в Тбилиси. Однако Шеварднадзе, на тот момент являвшийся грузинским президентом, вряд ли мог дать Ельцину такие гарантии. Не мог он их дать, потому что в 1992 году Грузия была самым настоящим лоскутным одеялом, которое трещало по швам: Абхазия, Аджария, Южная Осетия, Мегрелия (Мингрелия), а потому не контролировалась из Тбилиси не только де-факто, но часто даже и де-юре…

Расчет на то, что «быстрая победоносная война» решит эту проблему и позволит Грузии стать полноправным членом СНГ – полный абсурд, потому что и само СНГ на тот момент выглядело как весьма неоднозначное образование на постсоветском пространстве.

А пока Борис Николаевич «изволил думать», корабли Черноморского флота спасали мирных жителей, вывозя их с территории Абхазии в более безопасные места. При этом вывозились далеко не только этнические абхазы и русские, как пытался представить официальный Тбилиси, но и жители республики других национальностей (в том числе и грузины из числа мирных граждан), а также тысячи отдыхающих, которые во время разгара курортного сезона оказались в самом настоящем военном котле.

Пока Борис Николаевич «всё еще изволил думать» учащались провокации грузинской стороны по отношению к российским военным кораблям, дислоцировавшимся в Поти. База постоянно подвергалась нападениям, которые приводили к отрытым стычкам между российскими моряками и нападавшими.

В начале осени 1992 года грузинские военнослужащие стали открыто высказываться, что на самом деле война ведется не столько против Абхазии, сколько против России. Об этом в частности, заявлял старший морской начальник Потийского гарнизона капитан 1-го ранга Габуния.

Видимо, позиция грузинской стороны, наконец-то, был оценена в Кремле, после чего Борис Николаевич всё-таки «надумал»…
Окончание вооруженного конфликта пришлось на сентябрь 1993 года. Экономические потери Абхазии были такими, что до сих пор эта республика не может прийти к нормальному ритму жизни. Были практически полностью разрушены инфраструктурные объекты, повреждены линии связи, дороги, мосты, уничтожены учебные заведения, спортивные сооружения, жилые дома. Десятки тысяч людей потеряли кров и были вынуждены либо уезжать из Абхазии в Россию, Грузию и другие страны, либо пытаться начинать жизнь с нуля в своей родной республике.

Эта война стала очередной раной, обнажившейся после распада СССР. Народы, долгое время жившие бок о бок в мире и согласии, были вынуждены взять в руки оружие по вине тех, кто называл себя политиками, а на самом деле представлял собой самых настоящих государственных преступников.

Эта рана кровоточит и сейчас. И кто знает, когда наступит в истории тот день, когда в этом регионе воцарится полноценный мир?..

В конфронтацию с Грузией вступили Абхазия и Южная Осетия - грузинская сторона решила покончить с их автономностью. Весной 1991 года председателем Верховного Совета Грузии Звиадом Гамсахурдиа было объявлено о независимости этой республики. За основу грузины взяли соответствующее постановление, принятое в 1918 году. Менее чем через год Гамсахурдиа свергли в результате вооруженного переворота. К власти пришел бывший член Политбюро ЦК КПСС СССР Э. А. Шеварднадзе.

В Грузии распрощались с Конституцией Грузинской ССР и провозгласили главенство основного закона, действовавшего в республике в 1921 году. Возглавивший Госсовет Грузии Шеварднадзе столкнулся с проблемой отсутствия государственного контроля над Южной Осетией, Аджарией и Абхазией – эти территории отказывались подчиняться центру. Вдобавок происходили постоянные стычки в Мингрелии, где бунтовали звиадисты, поддерживавшие лишенного власти Гамсахурдиа.

В Абхазии, в свою очередь, тоже вспомнили прошлое и вместо прежней советской республиканской Конституции приняли за основу закон от 1925 года. В Грузии заявили, что этот документ юридически несостоятелен, и грузинский Госсовет принял решение его отменить.

Звиадистами были похищены несколько крупных грузинских чиновников, среди которых был и помощник Шеварднадзе. Эдуард Амвросиевич в августе 1992 года решает ввести в Абхазию войска. Формальный повод – предпринять решительные действия по освобождению людей, захваченных в заложники, и восстановить контроль над железной дорогой, которая была единственной транспортной нитью, соединяющей Россию и Армению. Однако по сути такое решение означало объявление военных действий.

На рубеже 80-90-х годов 20 века между Грузией и Абхазией возник этнополитический конфликт . Грузия хотела отделиться от Советского Союза, а Абхазия, наоборот, стремилась остаться в составе СССР, отделившись, в свою очередь, от Грузии. Напряженность отношений между грузинами и абхазами привела к созданию грузинских националистических группировок, требовавших ликвидировать абхазскую автономию.

После распада Советского Союза конфликт Грузии и Абхазии перешел в стадию открытого противостояния. 9 апреля 1991 года президент З. Гамсахурдиа провозгласил независимость Грузии. В январе следующего года он был свергнут, а пост президента занял Эдуард Шеварднадзе. 21 февраля 1992 года Верховный совет Грузии отменил советскую Конституцию и восстановил Конституцию Грузинской демократической республики, принятую в 1921 году.

В марте 1992 года Э. Шеварднадзе возглавил Государственный Совет, который контролировал всю территорию Грузии, кроме Южной Осетии, Аджарии и Абхазии. Если с Южной Осетией и Аджарией удалось договориться, то с Абхазией дела обстояли иначе. Абхазия входила в состав Грузии в качестве автономной области. Отмена советской Конституции Грузии и восстановление Конституции 1921 года лишило Абхазию автономии. 23 июля 1992 года Верховный Совет Абхазии восстановил Конституцию Абхазской Советской республики, принятую в 1925 году. Грузинские депутаты бойкотировали сессию. С этого времени Совет разделился на грузинскую и абхазскую части.

В Абхазии начались массовые увольнения грузин из силовых структур, создание национальной армии. В ответ на это Грузия ввела в автономию войска под предлогом того, что нужно защищать железную дорогу, которая являлась единственным транспортным маршрутом между Россией и Арменией, воевавшей в то время с Азербайджаном. 14 августа 1992 года отряды Национальной гвардии Грузии вошли в Абхазию и за несколько дней заняли практически всю территорию автономии, включая Сухуми и Гагру.

Верховный Совет Абхазии перебазировался в Гудаутский район. Абхазское и русскоязычное население начало уезжать из автономии. Абхазские отряды получили поддержку со стороны чеченцев, кабардинцев, ингушей, черкесов, адыгейцев, которые заявили, что готовы помочь этнически родственному народу. Конфликт перестал быть только грузино-абхазским, а разросся до общекавказского. Повсюду началось формирование ополченческих отрядов, которые отправлялись в Абхазию. Стороны готовились к войне, Россия пока не вмешивалась, предложив, однако, выступить в качестве посредника и уладить конфликт мирным путем.

В октябре 1992 года абхазы и ополченческие отряды отбили у грузин город Гагра, установили контроль над стратегически важной территорией рядом с российской границей и стали готовиться к наступлению на Сухуми. По неподтвержденным данным, в захвате Гагры участвовали и русские танки. Грузия обвиняла Россию в том, что та обеспечивала Абхазию оружием, но абхазское руководство утверждало, что пользовалось только захваченным оружием и техникой. В частности, после захвата Гагры в руки абхазцев перешли около десяти машин пехоты и бронетранспортеры.

В зоне конфликта оказались несколько частей российских Вооруженных Сил. Они сохраняли нейтралитет, охраняли имущество Министерства обороны РФ, обеспечивали безопасность эвакуации мирного населения и отдыхающих, доставки продуктов в блокированный город Ткварчели. Несмотря на нейтральную позицию, которую занимала российская сторона, грузинские отряды неоднократно обстреливали русских, они были вынуждены отвечать тем же. Такие перестрелки приводили к жертвам среди мирного населения.

Летом 1993 года абхазы начали наступление на Сухуми. После длительных боев город был полностью блокирован абхазами, обе стороны пошли на переговоры. 27 июня 1993 года в Сочи было подписано соглашение о прекращении огня. Россия на этих переговорах выступала в роли гаранта. В августе грузинская сторона вывезла из Сухуми почти все тяжелое вооружение и вывела большую часть войск. По одной из версий это было связано вовсе не с сочинским соглашением, а с тем, что в самой Грузии в том момент назревал внутренний конфликт.

Абхазы воспользовались сложившейся ситуацией, нарушили соглашение и 16 сентября 1993 года начали захват Сухуми. Грузины попытались перебросить войска в город на гражданских самолетах, но абхазы сбивали с зенитных установок самолеты, заходящие на посадку в аэропорту Сухуми. По неподтвержденным данным, это стало возможно благодаря помощи со стороны России.

27 сентября Сухуми был захвачен, а к 30 сентября под контролем абхазских отрядов и северокавказских формирований была уже вся территория автономии. Этнические грузины, опасаясь предполагаемой угрозы со стороны победителей, в спешке стали покидать родные дома. Некоторые самостоятельно ушли в Грузию через горные перевалы, другие были вывезены по морю. В этот период Абхазию покинуло около 300 тысяч человек. Лишь немногие из них и только через несколько лет смогли вернуться домой. По неподтвержденным данным, около 10 тысяч мирных жителей погибли во время переселения из автономии.

Внутренние проблемы заставили Э. Шеварднадзе вступить в Союз независимых государств (СНГ) и попросить помощи у России. Тогда Россия посоветовала Абхазии остановить наступление. Грузинская фракция абхазского парламента переехала в Тбилиси, но продолжала работать.

23 июня 1994 года в Абхазию вошли миротворческие силы СНГ. В качестве миротворцев выступили российские подразделения, которые находились здесь и раньше. Была установлена так называемая «зона безопасности» вдоль реки Ингури. Под контролем Грузии осталось только Кодорское ущелье. В результате Абхазской войны погибло около 17 тысяч человек, около 300 тысяч жителей (больше половины населения) были вынуждены переселиться в Грузию.

Двадцать лет тому назад между Абхазией и Грузией произошёл вооружённый конфликт. Не мышиная там возня, не тараканьи бега — настоящий, полномасштабный. Сперва шла война законов, потом разразилась кровавая битва... с тысячами раненых, убитых. После войны 1992—1993 годов, которую абхазы называют Отечественной, от Грузии отпочковалось суверенное государство «Республика Абхазия». На сегодня в мире его признали такие супердержавы, как Науру, Никарагуа, Венесуэла и Россия. А Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН Абхазия по-прежнему признаётся частью Грузии. Как? что? почему? — неизвестно.

Ведь, чтобы сосед стрелял в соседа, брат в брата, причины нужны веские... Для Грузии по сей день Абхазия — её неотъемлемая часть. Для абхазов, с момента самопровозглашения, кусочек черноморского побережья 170х65 км — их законное государство, исконная земля предков, не зря у земли и название такое. Кто имеет больше оснований называть эту часть побережья Чёрного моря своей? Чья, по правде, эта земля? Территориальный конфликт возник из-за того, что каждая из противоборствующих сторон уверяла: моя! После 1985 года Абхазия официально начала проводить работу по отделению от Грузии и созданию Союзной Республики в составе СССР.

Война шла с грузинами.
Я решил выяснить: а кто, вообще, такие «грузины»?
Открылась страшная тайна: никаких грузин в природе не существует! Миф!!!
Такой национальности нет вовсе, как нет и «дагестанца». Хотя грузинский язык в отличие от дагестанского всё же есть. Существует множество этнографических групп: аджарцы, гурийцы, картлийцы, кахетинцы, имерхевцы, ингилойцы, лечхумцы, месхетинцы, мохевцы, мтиулы, пшавы, рачинцы, тушинцы, ферейданцы, хевсуры, чвенебури. И три субэтнические группы: мингрелы, сваны, лазы. Грузин (самоназвание — картвелеби), значит, житель Грузии. (До 1992 года абхазов в СССР и в мире тоже считали грузинами.) Так все жители Страны гор — дагестанцы, независимо от папы-мамы, даже если сами они об этом не догадываются: и аварцы, и лезгины, и чеченцы, и русские, и кумыки, и евреи...

Однако не успел я почувствовать себя Шуриком в увлекательной этнографической экспедиции, как беседа наша резко уклонилась в сторону от разудалых шуток-прибауток. Сперва Нугзар предложил тост за Всевышнего — выпили стоя, затем, помрачнев, он выдавил:
— Александр, главная достопримечательность Абхазии — не пляжи, не горы, не солнце-море. Наша главная гордость — победа в отечественной войне. Тебе обязательно нужно в первую очередь рассказать о ней. О тех, кто подарил нам мир! Познакомлю тебя с ветеранами, с настоящими людьми, кто смотрел смерти в лицо и не отвёл взгляда...
С теми, кто сражался за Родину.
— Значит, война...

Они сражались за Родину

Джамал Шуген и Гурам Габечия
— Расскажите о первых минутах войны, — попросил я.
Гурам покопался в памяти:
— На свадьбе с приятелем всю ночь пили-куролесили, утром возвращались домой. Спать хочется... По трассе едем, что за чёрт!? Глазам не верю!!! Девушка в одних плавках, без лифчика...
Я сразу другану:
— Ора, у меня белая горячка.
А я-то учёный, я-то знаю уже, что нужно делать во время белой горячки, старики объясняли: рубашку сразу стащил, вывернул наизнанку, снова напялил. Пальцы вытянул вперёд — не дрожат. Странно...
И тут кореш как заорёт:
— Гурам, смотри!
Со стороны пляжа бежали полуголые люди, над ними проносились самолёты и бомбили.
Останавливаем парня с девчонкой:
— Что случилось?
— Война.
Я мингрелец, вся родня в Грузии, но себя считаю абхазом. Если снова война начнётся, пусть инвалид, снова встану в строй, заберу с собой хотя бы двух-трёх тварей Божьих.
— И на фронте не все герои. Гурам, помнишь взятие моста?
Тот кивнул.
— Вечером поставили боевую задачу, а под утро, когда всех построили, начались отказники: у кого ухо разболелось, кому мама приснилась в нехорошем сне, просила не ходить в этот бой, у третьих с сердцем плохо. В итоге на мост полторы сотни пошло, остальные включили задний ход. Тогда много ребят погибло. Моему соседу осколком полчерепа снесло, рану залепили глиной, повезли в медсанбат. О-ох...
Я не удержался:
— Нет ли у вас сожаления, что воевали, а теперь вот раненые, по госпиталям...
— Да, ребят много положили, сами инвалиды, зато сейчас, на миллион процентов, мы свободные люди. Наши старики всю жизнь мучились, им дышать не давали, а теперь на своей земле стоим.

Вячеслав Вардания
Вячеслав Вардания по специальности — скульптор-керамист. Профессия редкая, мирная... трудно найти более мирную. Мы пересеклись с ним в сутолоке Гальского рынка.
А начиналось всё незаметно...
Помню, готовился тогда к персональной выставке, все свои лучшие работы собрал, систематизировал, составил каталог... И прямо в мастерскую — пятисоткилограммовая бомба! Прямое попадание!!! Всё разнесло. Вся коллекция погибла одномоментно. Решил — знак свыше: надо самое дорогое отложить в сторону, переступить через него, взять в руки оружие и защищать Родину. Ты сейчас спросил, и на меня холодным ушатом — воспоминания. Кого тут только не было!.. В сопровождении замминистра обороны России прилетал Березовский, делал чартерные рейсы между Шеварднадзе, Ардзинба, Ельциным. На территории Абхазии я участвовал с ним в переговорах. Березовский не политик — коммерсант, бизнесмен с рождения. Он заявил: «Отдайте мне в собственность Пицунду, сделаю, чтобы Грузия и Россия смирились с вашей независимостью. После этого весь мир будет вынужден признать вас».

Заур Адлейба, позывной — «Чёрный капитан»
— В конце октября меня назначили командиром батальона «Каскад».
Прошло дней пять, поступает приказ о наступлении. С той стороны возвышенность, мы попали в мандаринники. Мандаринники — деревья густые, не видно в двух метрах. Там стрелковым оружием не сделаешь ничего — рукопашный бой. Такого боя представить не мог: ножом, прикладом, ногами, руками, зубами... Стрелять невозможно: не знаешь, где друг, где враг, должен чувствовать «свой-чужой». А против нас тоже волки... Там мы, конечно, натворили дел. Больше ста человек положили за двадцать минут. Захватили несколько раций, в том числе поисковых. Выходим на их волну, грузины в панике орут, просят помощи из Очамчыры:
— Помогите-ее!!!
— Что с вами?
— Нас здесь порезали всех.
— Доложите толком.
— Гоните сюда бронетехнику, что есть, людей давайте!!!
— Кто порезал?
— Не знаем!.. Какой-то чёрный капитан!!!

Лаврентий Миквабия
— Во время войны меня выбрали командиром полка, но сидеть в тиши штабов с картами не довелось — с пулемётом в атаку ходил. Четыре раза контужен, ранен. Много потерь несли, гробов не было — хоронили в шифоньерах.
Побывал даже за линией фронта: вёл от имени командования переговоры с грузинским генералом Лучадзе. Прежде тот служил в генеральном штабе советских тогда ещё войск, холёный такой, чистенький, в мундире, а у меня штаны в латках... На столе водка, баранина, фрукты... от запахов в голове туман. Он оценивающе так окинул меня взглядом:
— Ты что-нибудь командное кончал?
— Нет. После училища — лейтенант, выбрали командовать полком.
Голову опустил, задумался:
— Глянь на моих полковников.
У одного интересуется:
— Сколько в подразделении человек?
— Пятьсот.
— На позиции сколько?
— Триста пятьдесят.
— А у тебя?
Молчу.
— Знаю, пятнадцать человек стоит!
Нету у меня людей, прав генерал, да только некуда нам отступать. Мы здесь родились, сражаться надо до конца. На прощанье генерал с глазу на глаз признался:
— Вы непобедимы, пацаны.
Я впервые отчётливо понял: внутренне они надломились, дрогнули, дух оказался жиже нашего. Подобная информация тогда, на первых порах, дорогого стоила. Помню взятие Кинги... Против нас стояли хохлы. Доложу вам, дрались серьёзно, не отступили, не трухнули, отстреливались до последнего патрона. Двоих взяли в плен: один лежит весь в крови, второй, когда я в траншею заскочил, бросился в ноги:
— Ты же офицер. Прошу: не трогай раненого, делайте что угодно со мной...
Обычно во время боя мы в плен не брали, но его слова повергли в шок... Да, он — враг, но враг достойный, уважаю таких. Солдат, который жалеет врага, — плохой солдат. Но ведь прежде я человек... Приказал не трогать, позже на него обменяли нашего бойца.

Славик Квеквескири
— Раньше неграмотные старики вспоминали времена «до большого снега» и «после».
А нашу жизнь разделила война — перелом.
Подразделения создавали по территориальному признаку: в батальоне бойцы из одного села, все друг другу родственники — близкие, дальние. Преимущество очевидно: друг друга знают, можно положиться, как на себя. Гарантия — не бросят! Но ежли наоборот... погибает однополчанин, да ещё твой брат-сват, да по несколько человек в бою — тяжело безмерно. Доставляешь тело домой... Это обязанность моя, комиссара батальона. Его привозишь мёртвого, а сам живой. У Вовы Иванченко осталось десять душ детей, жена беременная одиннадцатым. Что ей скажешь? Простой крестьянин пришёл забирать тело своего сына:
— Сперва посмотрю, куда он ранен. Если в спину, хоронить не буду.
После таких слов уверенность в победе крепла! У нас тогда будто крылья выросли.
На первых порах тяжело было убивать... Приходилось себя мобилизовывать, убеждать: «Враг пришёл на твою землю с оружием в руках, ты не убьёшь его — он убьёт тебя, твоих близких, разорит твой дом...» Постоянно приходилось в мыслях такую самоагитацию вести. Преодолеть этот психологический барьер после мирной поры, когда даже курицу не лишил жизни, очень тяжело. А когда победа... Кульминацией для меня стало признание Россией. На моём веку будет ли что-нибудь значимей? Едва ли...

Беслан Ахуба
— Хорошо помню 14 августа 1992 года...
Я учился в Московском институте инженеров землеустройства, факультет архитектуры, проходил преддипломную практику в городе Сухуме в управлении по охране памятников культуры и архитектуры. В этом же здании на втором этаже размещался «Народный форум», много девушек... А я — из Мо-сквы-ыы... Завидный жених! Любая хотела познакомиться, пообщаться... И с двумя самыми бойкими я порулил на набережную позавтракать, хачапурчики отведать, кофе попить. Выходим на крыльцо — подлетает машина, выносят раненого парня.
Подскакиваю:
— Что случилось?
— Война.
— Какая война?.. Двадцать первый век на дворе.
Но меня никто не слушал, девчонки заплакали, кто-то истошно закричал... Шум. Гам. Поверх всего нарастающий гул вертолётов, разрывы ракет: грузинские лётчики бомбили пляж, забитый отдыхающими. В общем, стало не до кофе. (Много позже, под самый конец войны, мы узнали: командиром ведущего «крокодила» был Майсурадзе, герой Грузии, афганец; долго мы за ним охотились...) Объявили призыв с 18 до 45 лет, хотя, кто считал себя мужчиной, не ждали особого приглашения, сами приходили к военкомату, записывались в ополчение. Издали указ: чтоб не растратить генофонд нации, работникам культуры, искусства, учёным, единственным сыновьям, студентам столичных вузов выдать бронь. Приходили, уговаривали не служить... Меня тоже. Но дорог был каждый! У нас традиция: сын рождается — стреляют в воздух от радости. Не потому, что ребёнок с краником — появился ещё один защитник отечества.
Сегодня частенько задаюсь вопросом: «Почему победили?» Сто тысяч против пяти миллионов!.. Потом понял.

Мзия Квициния

— Война — тяжёлое, для многих непосильное испытание... В блокаде страшный голод, что-то сажали, трактора нет — пахали на танке. Никогда не думала, что так тяжело выжить без соли. Без сахара, хлеба легче... После войны, когда первый раз увидела хлеб, не смогла ни кусочка съесть, не пошёл... Помню, стали бомбить, маленький сын просит:
— Мама, чаю дай.
Молчу. Где возьму ему чай? Взрослым тяжело, каково детям?..
В какой-то момент люди разуверились в победе... Слухи всякие нехорошие поползли... Из города поодиночке, семьями стали через горы уходить, уходить. Мои соседи тоже засобирались.... По всему чувствовалось: ещё немного — надломится дух абхазов. Только чудо могло спасти...
Я молилась, — голос Мзии задрожал...
И вдруг!
Командующий Мираб Кишмария привёз сюда... в окружение! свою дочку!! годика три.
Стоит рядом с ним, в белом платьишке, испуганная, куколку к груди прижимает.
Я подбежала:
— Вы зачем её сюда, такую маленькую? Здесь всё время бомбят.
— Здесь много мирного населения, их тоже бомбят, но если увидят мою девочку, поверят в нашу победу.
И правда!..
Все, как узнали про эту кроху — «залог победы» — молва пошла.
Кто дрогнул — стыдно стало. Люди уверовали в абхазских воинов, в силы свои. Старик-сосед пожитки из баула вытряхнул: «Город не бросим!» Утром ушёл на передовую. Теперь матери провожали детей на фронт одним напутствием: «Не покажите пуле спину...»

Роман Осия
Всю войну здесь прожили. От дома до линии фронта метров триста-четыреста. Ютились в подвале: там сложены поленницей снаряды, рядом кровать, лампа коптит. Утром заходишь, они чёрные, как кочегары. Обстрел начинается — бегом туда. (У меня перекрытие залито бетоном: миномёт не пробьёт.) Кругом разрывы, за них думаешь: где они? как они? Мать ловила момент из дому добежать до колодца... Ребята вернутся ночью из разведки, портянки им постирает, высушит у костра, молилась за нас. Однажды накрыли стол между домом и пацхой ребят накормить. Едва-едва покушали, отошли до калитки, один снаряд — в стену дома, другой в стол: дыбом поднял его, в щепки разнёс. Минутой раньше — накрыло б всех. А отца и брата не уберегли... Они ушли, как старый и новый снег. Баба (отец) поймал свинец за несколько дней до конца войны. «Пятёрка» — пуля калибра 5,45 мм со смещённым центром тяжести — в ключицу попала, из поясницы вышла. Под обстрелом его вытаскивал... он три дня боролся за жизнь, умер прямо у меня на руках. Посмертно отцу присвоили звание Героя Абхазии.

Леонтий Берулава и Отар Ломия
— Занимался радиоперехватом... Это тоже война, только «радио».
Артиллерия грузин с трёх направлений обстреливала наши позиции в Меркулах, туго приходилось, голову не поднять. Командир приказывает:
— Леонтий, придумай что-нибудь!
— Что-ооо?!
Но сам стал кумекать. Грузинский язык знаю хорошо, постоянно прослушиваю их переговоры по рации (станции у нас 142-е, 143-е, разной мощности). У грузинской радистки позывной Додо, от наводчика она передавала координаты обстрела на батарею. Предлагаю:
— А если вклиниться в их разговор?
— Действуй!
Уточняем координаты грузинских батарей, частоты, на которых общаются, и одновременно глушим их — слушать нас они могут, вмешаться, перебить нет.
Я влезаю в разговор радистки на грузинском:
— Додо, срочно прекратить обстрел. По своим бьёте!
— Уточните координаты.
— Хорошо, — даю ей цифры. — Сделай по этой цели один «цветок» (выстрел). Если удачно, сообщу.
Выстрел.
Смотрим в бинокль: разрыв прямо в центре грузинской батареи.
— Так, отлично, Додо, сестричка, давай туда весь «букет».
И полчаса, пока не разобрались, грузинские батареи обстреливали, перепахивали позиции друг друга.

Валерий Авидзба
— Война застала меня в Гаграх, времени на раскачку не было...
Под руководством Отара Осия создали санитарно-медицинскую службу. Не хватало медсестёр, набирали добровольцев. Многие девушки шли на передовую со своими братьями и становились в строй. Организовали санитарный поезд (в Нижних Эшерах железнодорожная ветка), приспособили для перевозки раненых технику... Служба начала работать с первых часов, с первых минут — пятнадцать хирургических бригад. Мне тоже пришлось вспоминать забытые навыки, в прошлом я хирург-полостник. Нам очень помогли бригады из Подмосковья, из города Чкаловска. Это стреляные профессионалы, прошедшие Афганистан, Сумгаит, — прилетели на самолётах МЧС со своими анестезиологами, реаниматологами, со своим оборудованием. Я взялся провезти по фронту, показать им службу. Трасса пустая, мы на УАЗике, я за рулём. Неожиданно выныривают из-за леса две «сушки»... идут на нас... сейчас конец!.. отбомбились... мимо. Делают разворот, второй заход... Я сильней жму на газ... Вдруг хлопок, один из истребителей застывает в воздухе и... падает! Из кабины катапультируется лётчик на парашюте. Это был первый сбитый вражеский самолёт, и мы гордились, что у нас есть своя ПВО.

Вячеслав Сакания
Я был военкором: писал, снимал репортажи на передовой. Кто раньше думал, что профессия журналиста может быть опасной? Однажды вертолёт, на котором летели на задание, подбили, машину тряхнуло, потекло масло... высота стала падать. Оператор взял камеру, я включил микрофон, стал вести репортаж... Русский пилот, прошедший Афган, чудом посадил подбитую вертушку на склон Кодорского ущелья, юзом по снегу нас потащило к пропасти... Казалось, всё. Скольжение сдержал огромный камень в метре от обрыва. Выбрались из машины, сами всё снимаем... Борт покорёжен, везде кровь... Командир вертолёта объявил:
— Мы на вражеской территории.
— Вы ас! Посадить подбитую машину в горах! — подпихиваю ему микрофон. — Представьтесь! Страна должна знать своих героев.
— Конец пресс-конференции.
Да он прав, грузины наверняка засекли, как мы спускались, с минуты на минуту будут здесь. Едва успел вытащить кассету из камеры, завернуть в ветошь, спрятать за бортовой обшивкой в салоне вертушки — слышу окрики на грузинском... Мы попали в плен, девять человек. Всё было... и пытки, и на расстрел водили. На войне как на войне. Добивались, чтобы мы, журналисты, перешли на их сторону, остались в Сухуме, вещали на абхазском. Когда в застенках становилось невыносимо трудно, пели хоралом «Песню гор» Ахроша. В ней жизнь, боль, радость, мужество народа. Для абхазов это гимн, зов предков, поднимающий боевой дух воинов, нагоняющий страх на врага... Мощная энергетика идёт от этой народной песни.
Нас обменяли в сторону Ткуарчала через восемнадцать дней.

Игорь Герзмава
— В природе абхазов заложено смотреть на визитёра, как на Божий дар, на высшую благодать. Абхаз выставляет на стол все припасы, обслуживает с изысканным церемониалом, готов всячески защитить достоинство гостя. А когда война началась, когда стали бомбить отдыхающих на пляже, гостей Абхазии, детей, и я не смог их защитить... что-то оборвалось во мне. Прежнее — умерло... Проблема в чём: грузины думали, мы «живём с ними», а мы думали, что «живём вместе». Все вместе в СССР. Я, мирный человек, во время войны стал начальником тыла армии. Хотя какой там тыл? По армейским канонам тыл начинается за двести километров от передней линии фронта, а вся наша республика меньше, у нас вообще не было никакого тыла. Поэтому воевал, как все: и в атаку ходил, и под обстрелы попадал. Мы все оказались на переднем крае обороны: дети, старики, женщины.

Жужуна Салакая
Когда началась война, муж был в отъезде, в России. Душа болела, как домой попадёт, границы закрыты. Хотя помидоры в банки решила закатать, ну как вернётся живой. Мы не знали войны, глупые были, неучёные. Да и кто тогда мог знать, что грузины будут выводить из домов стариков, женщин расстреливать. (Чем ближе беда, тем больше ума.) Что делать, куда податься? Да и куда стронешься? Куда знаешь?! Зимой, в горах!.. Свекруха, свёкор старые, пятеро малых детей: семь лет, восемь, девять — погодки. Мужа нет, воюет. Однажды смотрю, кто-то заходит в калитку: бородатый, худой, в военной форме. Испугалась, думаю, грузины... расстреляют нас (уже бывало в других сёлах...) Детей прижала к груди, а это муж. Оказывается, добирался домой через Чечню. Дудаев дал ему вертолёт, оружия для абхазов, помог, чем мог. Их обстреляли над Кодором, чуть не сбили, но Бог миловал, обошлось. Повидал нас: дети живые, мама живая, отец живой; развернулся, пошёл дальше воевать.

Валентина Дзидзария
— Раз надо, значит надо. Это слово и мне знакомо. С чего начинать?
— С 14 августа.
— В тот день варила яблочное повидло. Забегает дочка во двор, кричит:
— Ма-ма! Война!
— Какая война? С ума сошла?!
— Грузины на нас напали.
Включаю телевизор, а там!.. по московской программе показывают танки на подступах к Сухуму. Я — в шоке! Сижу, смотрю, не могу подняться со стула. Постепенно пришла в себя — к военкомату, по улицам люди бегут, кричат, плачут... Молодые ребята набиваются в машины, едут в Сухум на защиту, матери их провожают, многие сёстры отправляются с ними. В штабе девчонки готовили еду, кормили бойцов. Посмотрела на всё это: «Нет, здесь мне делать нечего». Села на попутку, поехала в Эшер, там начиналось формирование отрядов ополчения. Командир отделения искал медсестру: нас пятеро желающих, я самая старшая, сорок шесть лет, девчата вполовину моложе. Мы построились, командир всех взглядом окинул и мне:
— Вас выбираю.
Вот так стала сестрой милосердия. Медицинского образования никакого, по специальности педагог — «русский язык, литература». Всем на войне тяжко, а женщине вдвойне тяжелей. Изредка отпускали на побывку домой. Муж скандалил:
— Больше не поедешь никуда! Не пущу!!!
Вырывалась, убегала на фронт, следом в спину летели проклятья:
— Тебя убьют, кто детей будет воспитывать?! Дура!..
Муж старше меня на десять лет, на фронт не пошёл, болел, да и надо кому-то с детьми...

Мираб Кишмария
Министр обороны Абхазии — легендарный Мираб Кишмария.
Генерал армии, Герой Абхазии, кандидат военных наук, прошёл Афган.
— Когда началась война, сразу махнул в родное село Мыку. Там на сходе люди избрали меня командиром ополчения. В селе Араду приняли первый бой, их погибло 48 человек, я потерял двоих. А вообще, много было потерь... слишком много. Я хорошо знал экипаж вертолёта, сбитого с детьми и женщинами в Латской трагедии. Мы с этим звеном вместе прошли Афган. Но потери оправданы — выстояли. Невозможно победить народ, воюющий на своей земле, за свободу, за отчий дом!
— Вы не укрыли дочку в Москве, в Америке, привезли в окружение...
Словно не слыша вопроса, министр продолжал:
— Сегодня подготовлены лучше. В случае мобилизации, поднятия резерва у нас в армии будут танковые экипажи, где командир танка — отец, а механик, наводчик — его сыновья. Есть целые роты резервистов, состоящие из кровных родственников. Вы думаете, во время реального боя эта рота дрогнет или отдаст противнику рубеж? Вот и весь наш секрет. Разницы нет, кто какой национальности... У нас в Абхазии многие семьи смешанные: отец абхаз, мать грузинка... но мало кто поглядывает туда. И я туда не смотрю, потому, что своего брата Гочу получил без сердца. В 2008-м он служил начальником поста, попал в плен... У брата сердце вырезали, сварили, заставили пленных абхазов есть. Они и рассказали потом...
Остатки волос поднялись у меня дыбом!
— Мне туда нет дороги, хотя мать мингрелка.
— И всё-таки, что сказала жена, когда повезли дочку на фронт?
Мираб Борисович недовольно нахмурился:
— ..? Ну, что могла?.. Погибших много, вижу, дрогнули... пошёл отток населения, каждый рвётся попасть в Гудауту, выскочить из блокады. Бойцы духом падают... некоторые... Счёт идёт на дни, часы!.. Надо что-то делать. А что?! Самому взять в руки автомат? Но я и так, хоть командующий фронта, не сижу в бункере за сотни километров, стрелки мерцающие не передвигаю. У нас другая война. Каждый день на переднем крае, хотя полководцу не положено, важнее — грамотно руководить. Нужно было придумать особое... Поехал в Сочи, взял дочку, ей три годика исполнилось. Привёз... (как раз шло совещание командиров фронта), заношу её в штаб, посадил на стол:
— Вот моя дочь. Вот я здесь...
Люди задумались, отток населения прекратился, все взялись за оружие. Никого больше агитировать не пришлось. Если б так не сделал, не знаю, как удержали оборону. Надо выбирать, что важнее, и рисковать всем, дочкой тоже. Она маленькая, три года, не понимала ничего, при штабе и спала, её таскали, как куклу... Сейчас замужем, у самой растут двое пацанов, настоящие джигиты. И растут они уже в свободной стране.

Нугзар Салакая
— Война застала в родном городе Ткуарчал, туда же отступали наши войска. Город Очамчыра к тому времени уже захватили, на фасадах административных зданий, на крышах домов развесили грузинские флаги. Что нам делать? Как противостоять такому мощному противнику? Некоторые предлагали сдать город без боя. Потом ребята собрались в ополчение, выбрали командира, он мне и предложил:
— Проберись в Очамчыру, разузнай, что там? как? сколько их? техника какая? И главное, постарайся выведать планы.
Было понятно одно: сил не хватает, надо как-то обмануть противника, заставить поверить в обратное, иначе добьют, не дав опомниться. И меня осенило:
— Нужна дезинформация! Давайте распространим листовки пожёстче: «На помощь идут братья-чечены…»
— ...«Всем грузинам смерть!» — закончил он. — Интересно, давай попробуем.
Переодели парня в бурку, папаху с красной партизанской ленточкой, сделали фотографию. А он и без папахи смахивал на чеченца. Напечатали листовки, под утро с ними я и пошёл в Очамчыру. Заглянул в гости к одному надёжному человеку, к другому, третьему, переговорил-расспросил, информацию получил, оставил по нескольку листовок. Сам — на рынок. Там грузины-торгаши как прочитали: «Чечены идут!» Паника!.. толпа хлынула, сотни людей, меня подхватило… бегу, и вдруг двое солдат выдёргивают из толпы:
— Стой!
Скрутили, повели... У меня один сапог наполовину отрезан, пиджак из коровника взят, вонь за версту, борода лопатой. А глава оккупационной администрации Очамчыры родом из моего города: как бы я ни вырядился — узнает в любом маскараде. Осторожно нащупываю в кармане дихлофос — как раз на такой случай. Лучше самому всё закончить, чем пытки вынести. (Уже знали: на допросах они руки, ноги выламывают...) Приводят меня прямо в штаб, офицеры как увидели, давай хохотать. Осмотрелся — незнакомые все, значит, пока живу, и давай подыгрывать грузинам, тоже стал хохотать... под дурачка. Гавнокомандующий грузинскими войсками Джаба Иоселиани (не Джаба он — жаба!), встал из-за стола да как рявкнет солдатам:
— Я же приказал абхаза поймать, вы какое-то чучело взяли.
Все:
— Гы-гы-гы! Ха-ха-ха!
Полковник подходит ко мне:
— Откуда?
— Абаска.
— Как фамилия?
— Седоги.
— Как зовут?
— Мамед.
— Ха-ха-ха!!! — слёзы утирает.
Рядом с Очамчырой турки живут, я знал одного по фамилии Седоги.
— За что приехал в Очамчыре?
— Сигарет купить.
Все опять:
— Гы-гы-гы!
Тогда полковник набрал полные лёгкие воздуха да как гаркнет:
— Кругом!
Я на месте крутанулся, под зад кованым сапогом как пнёт… полетел, головой дверь вышиб, выкатился на улицу. Задница огнём горела три дня, но зато из плена выбрался живым-невредимым. Мало кому это удавалось.

Фото взяты из книги "Абхазия: война и мир. Дневник поездки".

В конфронтацию с Грузией вступили Абхазия и Южная Осетия - грузинская сторона решила покончить с их автономностью. Весной 1991 года председателем Верховного Совета Грузии Звиадом Гамсахурдиа было объявлено о независимости этой республики. За основу грузины взяли соответствующее постановление, принятое в 1918 году. Менее чем через год Гамсахурдиа свергли в результате вооруженного переворота. К власти пришел бывший член Политбюро ЦК КПСС СССР Э. А. Шеварднадзе.

В Грузии распрощались с Конституцией Грузинской ССР и провозгласили главенство основного закона, действовавшего в республике в 1921 году. Возглавивший Госсовет Грузии Шеварднадзе столкнулся с проблемой отсутствия государственного контроля над Южной Осетией, Аджарией и Абхазией – эти территории отказывались подчиняться центру. Вдобавок происходили постоянные стычки в Мингрелии, где бунтовали звиадисты, поддерживавшие лишенного власти Гамсахурдиа.

В Абхазии, в свою очередь, тоже вспомнили прошлое и вместо прежней советской республиканской Конституции приняли за основу закон от 1925 года. В Грузии заявили, что этот документ юридически несостоятелен, и грузинский Госсовет принял решение его отменить.

Звиадистами были похищены несколько крупных грузинских чиновников, среди которых был и помощник Шеварднадзе. Эдуард Амвросиевич в августе 1992 года решает ввести в Абхазию войска. Формальный повод – предпринять решительные действия по освобождению людей, захваченных в заложники, и восстановить контроль над железной дорогой, которая была единственной транспортной нитью, соединяющей Россию и Армению. Однако по сути такое решение означало объявление военных действий.

Огнем и «Мечом»

В августе 1992 года в мятежную республику вторглись грузинские войска, эта операция вошла в историю под кодовым названием «Меч». Грузинские войска были хорошо вооружены, имели бронетехнику и артиллерию – наследие Советского Союза. Впоследствии большую часть этого вооружения абхазские формирования либо разобьют, либо заполучат в качестве трофеев. У самих абхазов поначалу было, главным образом, только стрелковое оружие.

Мирным путем урегулировать конфликт не получилось, и он вступил в фазу кровопролитных боестолкновений. Подключилась Конфедерация горских народов Кавказа – в абхазскую армию устремились добровольцы из других бывших республик СССР. Воевали в Абхазии и российские граждане. Особенно ярко в грузино-абхазском конфликте проявили себя боевики Шамиля Басаева, получившего на время войны должность замминистра обороны Абхазии. Басаевские «янычары», по воспоминаниям очевидцев, отличались особой жестокостью не только к грузинам, но и к мирным жителям других национальностей.

Ход боевых действий

Россия закрыла государственную и административную границы с Абхазией, однако оказывала республике гуманитарную помощь. Кроме того, из воюющей республики были эвакуированы порядка 15 тысяч беженцев.

В конце августа 1992 года войска грузинской нацгвардии на время прекратили наступательную операцию – по одной из версий, к мирному урегулированию грузино-абхазского конфликта стороны тогда попытался склонить Борис Ельцин. Абхазы же использовали эту передышку для подготовки к контрнаступлению. Они отбыли у грузин Гагры (именно в этих боях свирепствовали басаевские отморозки), летом 1993 года предприняли очередное наступление на Сухуми, блокировав город.

В конце июля того же года при участи России между воюющими сторонами было заключено перемирие. Однако уже в сентябре война возобновилась – абхазские формирования пошли на штурм Сухуми и захватили город. К концу сентября ими контролировалась вся территория Абхазии.

Прекращение войны

Окончательно урегулировать конфликт (и снова при активном участии России) удалось лишь в мае 1994 года. С лета того же года на территории Абхазии находились миротворцы СНГ – российские десантники. В 2008 году независимость Абхазии была официально признана Россией.

В грузино-абхазской войне, по самым приблизительным подсчетам, погибли около 10 тысяч человек, десятки тысяч стали беженцами.