Конспект урока "дворцовые перевороты". Конспект урока "дворцовые перевороты" Такое не забывается

Веселая царица

Была Елизавет:

Поет и веселится,

Порядка только нет.

А. К. Толстой

Елизавета Петровна, средняя из дочерей Петра I и Екатерины I (старшая Анна родилась в 1708 г., а младшая Наталья – в 1718 г.), была последней представительницей русской ветви династии Романовых. После ее смерти все последующие представители царской фамилии, правившие Россией, были носителями немецких кровей.

Елизавета родилась 18 (29) декабря 1709 г., в тот день, когда русская армия, победившая в битве под Полтавой во главе с Петром I, входила в Москву. По этому случаю состоялось трехдневное празднество.

Сведений о детстве Елизаветы очень мало. Известно, например, что к восьми годам она уже умела читать. Елизавету обучали музыке, танцам, умению одеваться, дворцовому этикету. По замыслам Петра его дочери могли оказаться невестами европейских монархов, поэтому обучению иностранным языкам уделялось самое серьезное внимание, и Елизавета, например, французский язык знала в совершенстве. В 1721 г. Елизавета была сочтена совершеннолетней, и для нее стали подыскивать жениха. Первой кандидатурой стал французский король Людовик XV – сверстник цесаревны. Переговоры на эту тему велись в течение нескольких лет. Они оказались неудачными, поскольку Людовик предпочел брак с Марией Лещинской – дочерью короля Речи Посполитой Станислава Лещинского. Затем по завещанию матери Елизаветы Екатерины I она должна была выйти замуж за Карла Августа – князя Любского. Но в 1727 г. Князь умирает, не успев обвенчаться с цесаревной. После этого у Елизаветы было множество брачных предложений, но, ни одно из них не привело к свадьбе.

Молодость ее прошла не назидательно. Ни строгих правил, ни приятных воспоминаний не могла царевна вынести из беспризорной второй семьи Петра, где первые слова, какие выучивался произносить ребенок, были тятя, мама, солдат, а мать спешила как можно скорее сбыть дочерей замуж, чтобы в случае смерти их отца не иметь в них соперниц по престолонаследию. Подрастая, Елизавета казалась барышней, получившей воспитание в девичьей. Всю жизнь она не хотела знать, когда нужно вставать, одеваться, обедать, ложиться спать. Большое развлечение доставляли ей свадьбы прислуги: она сама убирала невесту к венцу и потом из-за двери любовалась, как веселятся свадебные гости. В обращении она была то чересчур проста и ласкова, то из пустяков выходила из себя и бранилась, кто бы ни попадался, лакей или царедворец, самыми неудачными словами, а фрейлинам доставалось и больнее. Елизавета попала между двумя встречными культурными течениями, воспиталась среди новых европейских веяний и преданий благочестивой отечественной старины. То и другое влияние оставило на ней свой отпечаток, и она умела совместить в себе понятия и вкусы обоих: от вечерни она шла на бал, а с бала поспевала к заутрене, благоговейно чтила святыни и обряды русской церкви, выписывала из Парижа описания придворных версальских банкетов и фестивалей, до страсти любила французские спектакли и до тонкости знала все гастрономические секреты русской кухни.

Послушная дочь своего духовника Дубянского и ученица французского танцмейстера Рамбура, она строго соблюдала посты при своем дворе, так что гастроному канцлеру А. П. Бестужеву-Рюмину только с разрешения константинопольского патриарха дозволено было не есть грибного, и во всей империи никто лучше императрицы не мог исполнить менуэта и русской пляски. Религиозное настроение согревалось в ней эстетическим чувством. Невеста всевозможных женихов на свете, от французского короля до собственного племянника, при императрице Анне спасенная Бироном от монастыря и герцогской саксен-кобургмейнингенской трущобы, она отдала свое сердце придворному певчему из черниговских казаков, и дворец превратился в музыкальный дом: выписывали и малороссийских певчих, и итальянских певцов, а чтобы не нарушить цельности художественного впечатления, те и другие совместно пели и обедню и оперу. Двойственностью воспитательных влияний объясняются приятные или неожиданные противоречия в характере и образе жизни Елизаветы. Живая и веселая, но не спускавшая глаз с самой себя, при этом крупная и стройная, с красивым круглым и вечно цветущим лицом, она любила производить впечатление, и, зная, что к ней особенно идет мужской костюм, она установила при дворе маскарады без масок, куда мужчины обязаны были приезжать в полном женском уборе, в обширных юбках, а дамы в мужском придворном платье.

Елизавету, дочь Петра I, дворцовые группировки всегда рассматривали как реальную претендентку на царский трон. Не случайно, например, во время правления юного царя Петра II «верховники» (члены Верховного тайного совета) опасались влияния на него со стороны Елизаветы. После неожиданной смерти Петра II имя Елизаветы фигурировало в числе возможных претендентов на престол. Но заправлявшие всем лидеры Верховного тайного совета Долгорукие и Голицыны сделали так, чтобы не допустить этого. Елизавета в их глазах могла стать продолжательницей идей своего отца, Петра I, но именно отрицание петровских реформ составляло стержень политики «верховников». Однако эти беспокойства были напрасны. Елизавета в тот период, т. е. в 1730 г., и не стремилась к власти. По утверждениям историков, все ее помыслы были поглощены развлечениями, модами, любовными похождениями.

Во время правления Анны Иоанновны (1730-1740) Елизавета формально занимала высокое место при дворе. Но чувствовала себя очень неуютно. Причиной тому были весьма натянутые отношения с императрицей. В основе их лежали личные антипатии. Анна Иоанновна боялась заговоров в пользу Елизаветы. Поэтому на протяжении всех десяти лет своего царствования она пристально следила за цесаревной, ее друзьями и любовниками. Зная об этом, Елизавета старалась как можно реже бывать в царском дворце. Большую часть времени она проводила в своем дворце у Марсова поля в кругу друзей. Здесь у нее была возможность в полной мере следовать своим желаниям и пристрастиям. Среди прочего Елизавета организовала у себя хор из украинских казаков, создала собственный театр.

После смерти Анны Иоанновны (1740 г.) и прихода к власти Анны Леопольдовны отношение к Елизавете не изменилось. Цесаревну угнетала та же атмосфера недоверия и подозрительности. Но не только это привело Елизавету на путь дворцового переворота. Значительную роль сыграла, мягко говоря, ревность русских дворян, к так называемой немецкой партии. Засилье немцев, особенно на ведущих государственных постах, после смерти Анны Иоанновны нисколько не уменьшилось. При Анне Леопольдовне они по-прежнему занимали все доходные места. Поэтому антинемецкие настроения среди дворянства и, что особенно важно, в среде русской гвардии были связаны с именами регентши и ее мужа Антона-Ульриха. Наконец, третьим фактором заговора стала политика французского посла маркиза де Шетарди. Он предпринимал немалые усилия, чтобы уговорить Елизавету захватить престол. При этом уговоры дополнялись денежными субсидиями. дворцовый переворот петр елизавета

25 ноября 1741 г. Елизавета решилась на переворот. Этому способствовал приказ правительства о выводе гвардии из Петербурга. Оценить это решение не сложно. Правительство, подозревая о готовящейся акции, решило нейтрализовать заговор с тем, чтобы затем начать аресты. Елизавете ничего не оставалось делать, как выступать. Существует несколько версий ареста Анны Леопольдовны и всего ее семейства, но отличаются они лишь тем, что одни включают в число в число действующих лиц саму Елизавету, а другие – нет. Но в целом картина выглядела следующим образом. В ночь на 25 ноября 1741 г. В Преображенские казармы прибывает Елизавета и обращается к солдатам с призывом поддержать ее выступление против регентши Анны Леопольдовны и ее мужа. Во главе отряда из 300 гвардейцев цесаревна двинулась по Невскому к Зимнему дворцу. Солдаты шли очень быстро, и цесаревна стала отставать от них, тогда гвардейцы посадили ее на плечи и буквально внесли в Зимний дворец. Дворцовая охрана не оказала никакого сопротивления. Напротив, охранники тотчас присоединились к Елизавете. Через некоторое время гвардейцы арестовали Анну Леопольдовну со всем ее семейством и отправили во дворец Елизаветы у Марсова поля. Так совершился бескровный переворот, который привел к власти дочь Петра I Елизавету. К утру 25 ноября был подготовлен манифест о восшествии на престол Елизаветы Петровны и разработана формы присяги. После присяги гвардии и чиновничества Елизаветы под приветственные крики и залпы салюта с Петропавловской крепости и Адмиралтейства последовала в Зимний дворец. Началось новое царствование, которое длилось почти двадцать лет.

Характеризуя личность Елизаветы Петровны, современники и историки отмечают фантастическую страсть императрицы к нарядам и развлечениям, которую она к тому же культивировала в придворных кругах и в среде высшего дворянства. Теряя с годами свою красоту, царица целые часы проводила у зеркала. Елизавета ревниво следила за прическами и туалетами придворных дам, введя своеобразную монополию на красоту и оригинальность нарядов и украшений. В удовлетворении своих прихотей царица доходила до самодурства. Например, однажды она приказала всем дамам высшего света обрить головы. Это распоряжение было обусловлено не новой модой, а тем обстоятельством, что Елизавета однажды неудачно покрасила волосы и вынуждена была с ними расстаться. Естественно, что при этом она не могла допустить, чтобы другие дамы двора остались безучастными к этой неприятности.

Василий Осипович Ключевский описывает обстановку при дворе Елизаветы так.

Дворец представлял не то маскарад с переодеванием, не то игорный дом. Дамы меняли костюмы по два, по три раза в день, императрица - даже до пяти раз, почти никогда не надевая два раза одного и того же платья. С утра до вечера шла азартная игра на крупные суммы среди сплетен, подпольных интриг, пересудов, наушничества и флирта, флирта без конца. По вечерам сама императрица принимала деятельное участие в игре. Карты спасали придворное общежитие: другого общего примиряющего интереса не было у этих людей, которые, ежедневно встречаясь во дворце, сердечно ненавидели друг друга. Говорить прилично между собою им было не о чем; показать свой ум они умели только во взаимном злословии; заводить речь о науке, искусстве или о чем-либо подобном остерегались, будучи круглыми невеждами; половина этого общества, по словам Екатерины, наверное, еле умела читать и едва ли треть умела писать.

Это была мундирная придворная лакейская, нравами и понятиями мало отличавшаяся от ливрейной, несмотря на присутствие в ее среде громких старофамильных имен, титулованных и простых. Когда играл фаворит граф. Разумовский, сам держа банк и нарочно проигрывая, чтобы поддержать славу тороватого барина, статс-дамы и другие придворные крали у него деньги; действительный тайный советник и президент вотчинной коллегии министр своего рода князь Одоевский однажды тысячи полторы в шляпе перетаскал, отдавая краденые деньги в сенях своему слуге. С этими сановниками и поступали, как с лакеями. Жена самого бойкого государственного дельца при Елизавете - графа П. И. Шувалова служила молебны, когда ее муж возвращался с охоты того же Разумовского не высеченный добродушным фаворитом, который бывал буен, когда напивался. Екатерина рассказывает, что раз на празднике в Ораниенбауме Петр III на глазах у дипломатического корпуса и сотни русских гостей высек своих любимцев: шталмейстера Нарышкина, генерал-лейтенанта Мельгунова и тайного советника Волкова. Полоумный самодержец поступал со своими сановными фаворитами, как пьяный фаворит умной самодержицы мог поступить с любым придворным сановником. Тон придворной жизни давала сама императрица.

Символизируя размеры и богатство своей империи, она являлась на публичных выходах в огромных фижмах и усыпанная брильянтами, ездила к Троице молиться во всех русских орденах, тогда существовавших. В будничном обиходе дворца царили неряшество и каприз; ни порядок придворной жизни, ни комнаты, ни выходы дворца не были устроены толково и уютно; случалось, навстречу иноземному послу, являвшемуся во дворец на аудиенцию, выносили всякий сор из внутренних покоев. Придворные дамы во всем должны были подражать императрице, но ни в чем не превосходить ее; осмелившиеся родиться красивее ее и одеться изящнее неминуемо шли на ее гнев: за эти качества она раз при всем дворе срезала ножницами «прелестное украшение из лент» на голове у обер-егермейстерши Нарышкиной. Раз ей понадобилось обрить свои белокурые волосы, которые она красила в черный цвет. Сейчас приказ всем придворным дамам обрить головы. С плачем расставались они со своими прическами, заменяя их безобразными черными париками. А то однажды, раздраженная неладами своих четырех фаворитов, она в первый день пасхи разбранила всех своих 40 горничных, дала нагоняй певчим и священнику, испортила всем пасхальное настроение. Любя веселье, она хотела, чтобы окружающие развлекали ее веселым говором, но беда - обмолвиться при ней хотя одним словом о болезнях, покойниках, о прусском короле, о Вольтере, о красивых женщинах, о науках, и все большею частью осторожно молчали. Елизавета с досадой бросала на стол салфетку и уходила.

Жила Елизавета в необычном режиме. Спала она днем, бодрствовала ночью. Такой ненормальный образ жизни императрицы некоторые историки связывают с ее боязнью стать жертвой ночного переворота. С этим же обстоятельством связывают страсть Елизаветы к перестановкам и переустройствам в своих апартаментах, вроде постоянного перемещения кровати из одной комнаты в другую, переноса перегородок и дверей.

В частной жизни царицы, в общении с родственниками, придворными, слугами ярко проявлялись такие ее неприглядные черты характера, как мелочность, подозрительность, грубость. Елизавета нередко была капризна и нетерпима к людям. Будучи очень суеверной, она искренне верила в колдовство, духов, сглаз, панически боялась вида покойников и похорон и не расставалась со святыми мощами в ладанках.

Скрытность, подозрительное отношение к окружающим, мнительность, боязнь потерять престол сочетались у Елизаветы с нерешительностью, почти полной несамостоятельностью в государственных делах. Располагая огромной властью монарха, она использовала эту власть прежде всего для удовлетворения своих многочисленных прихотей и капризов. Однако при всех своих слабостях и недостатках как государственного деятеля Елизавета одним хорошим качеством, унаследованным от отца, Петра I, - выбирать и привлекать к управлению государством способных людей. Государственными делами у Елизаветы, конечно, не без собственной пользы, занимались такие толковые политики, как П. И. Шувалов, А. П. Бестужев-Рюмин. Умерла императрица 25 декабря 1761 г. и была похоронена в усыпальнице царской фамилии – Петропавловском соборе.



"L’unique affaire de la vie est le plaisir"
("Единственное дело в жизни - это удовольствие")
Анри Бейль (Стендаль)

"Страдания мои слишком легки в сравнении с моими грехами".
Императрица Елизавета Петровна
(за сутки до смерти)

"Буду искать Его"
Лев Толстой ("Отец Сергий")

Изучение литературы об императрице Елизавете Петровне и её эпохе вызывает чувство неудовлетворённости: подавляющее большинство материалов посвящено лицам из её ближайшего окружения, их интригам и корыстолюбию, фаворитам, войнам, которые вела её армия, дипломатии, вопросам развития экономики и культуры России в годы её правления.

Образ самой дщери Петра Великого остаётся как бы несколько затушёванным, он с трудом просматривается сквозь кисею времени, личность этой, на мой взгляд, необычной императрицы представляется либо в бальном антураже, либо сквозь замочную скважину её спальни.

Не случайно, почти всё, что касается медицинских сторон жизни Елизаветы Петровны, осталось между строк книг и статей, повествующих о ней, за кулисами театра, именуемого царством Елизаветы Петровны.

Работая над этим очерком, я буквально продирался сквозь литературные джунгли, собирая по крупицам всё то, что могло бы иметь отношение к её физическому состоянию, быту и питанию, привязанностям и увлечениям, интимной жизни, влияющим со знаком плюс или минус на крепость человеческого организма. Конечно же, меня интересовали заключения и диагнозы её личных врачей, всё то, что мы, медики, в совокупности именуем анамнезом жизни и болезни человека. Но эти данные, за редким исключением, найти мне не удалось...

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

29 декабря 1709 года в подмосковном селе Коломенском родилась младшая дочь Петра Великого, названная Елизаветой.

Именно в этот день, одержав великую победу над Карлом XII в ходе Полтавской битвы, Пётр I въехал в Москву, чтобы со свойственным ему темпераментом и широтой отпраздновать радостное событие. Узнав о рождении дочери, он сказал: "Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с восшествием в мир мою дочь!".

Елизавета Петровна, как и её старшая сестра Анна, была внебрачным ребенком (их родители обвенчались лишь в 1712 г.), и это обстоятельство серьёзно отразилось в дальнейшем как на её женской судьбе, так и на её правах на престол.

Отец очень любил своих дочерей, а Елизавету называл "Лизеткой" и "четвёртой лапушкой", но личного времени, по понятным причинам, уделял им крайне мало.

Росло любимое дитя вдали от царского двора, в подмосковных сёлах Измайлово, Преображенское, Покровское, или в Александровской слободе.

Воспитанием будущей императрицы, причём, в глубоко религиозной атмосфере, занимались его сестра, царевна Наталья Алексеевна, и семья А. Д. Меншикова. И эта заложенная в детстве религиозность была неотъемлемой и важной частью её сущности в течение всей жизни, не мешавшей ей, однако, жить жадно и страстно, пока позволяли силы...

Как большинство детей, растущих в атмосфере любви, Елизавета была неусидчивым и подвижным ребенком и подростком. Основными её развлечениями были верховая езда, гребля, танцы. Историк В. О. Ключевский писал: "Подрастая, Елизавета казалась барышней, получившей воспитание в девичьей. Большое развлечение доставляли ей свадьбы прислуги: [иногда] она сама убирала невесту к венцу, [ей доставляло удовольствие наблюдать] из-за двери, как веселятся свадебные гости".

Пётр и Екатерина понимали необходимость учёбы своих детей, но эта учёба носила односторонний характер, что было связано с тем их будущим, которое рисовали себе родители. Елизавета свободно говорила по-французски, а по некоторым свидетельствам, и по-немецки, легко читала итальянские тексты, писала стихи, прекрасно пела. Её обучали также танцам, музицированию, умению одеваться, и не без успеха.

Одновременно цесаревну постоянно окружала французская свита, что не случайно. Пётр хотел выдать дочь-красавицу за французского короля Людовика XV или за кого-нибудь из дома Бурбонов, но Версаль смущало происхождение матери Елизаветы (Марта Скавронская происходила из семьи литовских крестьян, и её восхождение на российский престол похоже на сказку из "Тысячи и одной ночи"). Среди женихов младшей дочери Петра числились Карл Август, князь-епископ Любский, принц Георг Английский, Карл Бранденбург-Байрейтский, инфант дон Мануэль Португальский, граф Маврикий Саксонский, инфант Дон-Карлос Испанский, герцог Фердинанд Курляндский, герцог Эрнст Людвиг Брауншвейгский и ещё многие, даже персидский шах Надир. Но всякий раз что-то мешало, и Елизавета так и осталась без высокородного мужа, связав себя впоследствии морганатическим браком с красавцем Алексеем Розумом, сыном простого украинского казака из деревни Лемеши, певчим придворного хора...

В год смерти отца Елизавете исполнилось 16 лет. Пора беззаботной жизни, которая продолжалась в годы правления матери, императрицы Екатерины I, а затем племянника, императора Петра II, мечтавшего жениться на своей прелестной тётке (он был, правда, младше её на шесть лет), закончилась при властной и жестокой императрице Анне Иоанновне.

Завещание от 1727 г. Екатерины I предусматривало права Елизаветы и её потомства на престол после Петра II (внука Петра I, сына царевича Алексея Петровича) и Анны Петровны. В феврале 1728 г. 20-летняя голштинская герцогиня Анна скончалась от "родильной горячки", произведя на свет будущего российского императора Петра III. В феврале 1730 г. от оспы умер 14-летний Пётр II. Кажется, пришёл черёд Елизаветы стать хозяйкой отцовского наследства.

Но, сразу же после смерти юного императора, Верховный тайный совет, в руках которого при Петре II сосредоточилась реальная власть, в составе канцлера Головкина, четырёх представителей рода Долгоруких и двоих Голицыных, посовещавшись, выбрал на царство младшую дочь царя Иоанна Алексеевича, родного брата и номинального соправителя Петра I, вдовствующую герцогиню Курляндскую, тридцатисемилетнюю Анну Иоанновну, которая уже 20 лет жила в Курляндии, не имела в России фаворитов и партий, и этим устраивала всех. Анна казалась членам Тайного совета послушной и управляемой, в чём вскоре она их, однако, успешно сумела переубедить.

Елизавете было отказано в престоле на том основании, что она родилась до вступления родителей в официальный брак. Скорей же всего, она не устраивала властолюбивых вельмож своей непредсказуемостью, свободолюбием и низкородностью (со стороны матери).

Анна Иоанновна прекрасно понимала, что её восхождение на российский престол в обход Елизаветы незаконно, что в лице цесаревны она обретает опасную соперницу. Ещё ближайшее окружение Петра II упорно добивалось пострижения Елизаветы в монахини, наталкиваясь на сопротивление юного монарха. Едва взошедшая на престол императрица не желала начинать своё царствование с такого неблаговидного поступка. Но и оставлять без надзора Елизавету она считала невозможным.

На месте старинного русского села Спасского уже при Петре I был основан так называемый Смольный двор, на котором производилась и хранилась смола для нужд Адмиралтейства. Непосредственно на месте будущего Смольного собора стоял небольшой дворец, или Смольный дом, как его называли в XVIII веке. Здесь в годы царствования Анны Иоанновны, под неусыпным надзором герцога Бирона, чуть ли не в заточении, жила цесаревна Елизавета. "Никто вроде бы не препятствовал её свободе, но все понимали, что фактически она находилась под домашним арестом. Существует предание, что Бирон, переодевшись в платье простого немецкого ремесленника, следил за Елизаветой" (Наум Синдаловский ).

В течение всего10-летнего царствования Анны Иоанновны цесаревна жила вдали от всех придворных и политических дел, стеснённая некоторым образом в средствах к жизни, в своём выборе знакомств. У Елизаветы был свой "молодой" двор с его скромными празднествами, пением и театром, маскарадами и другими увеселениями. Но мысль об угрозе и такой жизни ("под колпаком") не покидала её. Она, эта угроза, ещё более возросла, когда, после кончины Анны Иоанновны (1740 г.), по её воле русский престол перешел к двухмесячному Ивану Антоновичу (сыну Анны Леопольдовны, герцогини Брауншвейгской, дочери Екатерины Иоанновны, родной сестры почившей императрицы). Именно Анна Леопольдовна, убравшая Бирона, регента при грудном Иване Антоновиче, а "при императрице Анне спасшего Елизавету от монастыря" (В. О. Ключевский ), стала реальной правительницей России.

"Все годы вынужденного ожидания своего часа Елизавета провела в полной уверенности в неотъемлемых и бесспорных правах на русский престол... и в поддержке, которую окажет ей народ и гвардия. Она знала, что в людях жила легенда о том, что, умирая, Пётр держал в руках древнюю родовую икону дома Романовых, образ Знамения Божьей Матери, и благословил ею именно её, свою дочь. С тех пор цесаревна особенно чтила эту икону, и, говорят, в ночь государственного переворота молилась перед нею" (Наум Синдаловский ).

И сама Елизавета и её ближайшее окружение понимали, что необходимо сделать решительный шаг к власти; в противном случае ей не избежать монашеского апостольника. В восемь часов утра 24 января 1741 г. она надела Андреевскую ленту и объявила себя полковником трёх гвардейских полков. По одной из легенд, с небольшой группой заговорщиков (с "лейб-компанцами") Елизавета явилась в Преображенский полк, квартировавший вблизи Аничкова моста, и заручилась его поддержкой. Сам дворцовый переворот произошёл в ночь на 25 ноября (6 декабря по н. с.)1741, в результате чего был свергнут с престола малолетний император и отстранена от власти его регентша-мать Анна Леопольдовна. "Наиболее законная (здесь и далее выделено мной - В. П.) из всех преемников и преемниц Петра I, [она была] поднята на престол мятежными гвардейскими штыками" (В. О. Ключевский ).

В морозную ноябрьскую ночь 1741 года на улицах Петербурга жгли костры, народ ликовал: на российский престол взошла младшая дочь Петра I Елизавета.

До её тридцатидвухлетия оставалось чуть более месяца.

СВЕТ МОЙ, ЗЕРКАЛЬЦЕ, СКАЖИ...

Елизавета Петровна росла очень красивым ребёнком. Увидев её и сестру в 1717 году одетыми в испанские костюмы (Елизавете восемь лет) по случаю встречи Петра, возвращавшегося из-за границы, французский посол заметил, что младшая дочь государя казалась в этом наряде необыкновенно прекрасной.

Испанский посланник герцог де Лириа в 1728 году писал о 18-летней цесаревне: "Принцесса Елизавета такая красавица, каких я редко видел. У неё удивительный цвет лица, прекрасные глаза, превосходная шея и несравненный стан. Она высокого роста, чрезвычайно жива, хорошо танцует и ездит верхом без малейшего страха. Она не лишена ума, грациозна и очень кокетлива".

Большинство мемуаров и документальных свидетельств сходились на том, что Елизавета Петровна была необыкновенно привлекательна. И она прекрасно знала об этом, и всю свою жизнь старалась сохранить свою красоту, прилагая для этого неимоверные усилия, не щадя ни личного времени (всегда в ущерб своим государственным обязанностям), ни средств, которыми располагала как императрица. Это была её идея-фикс.

"Живая и веселая, но не спускавшая глаз с самой себя , при этом крупная и стройная, с красивым круглым и вечно цветущим лицом, она любила производить впечатление ..." (В. О. Ключевский ). Правы были те, кто считал, что у Елизаветы Петровны было "много тщеславия, она вообще хотела блистать во всём и служить предметом удивления".

С годами, однако, красота её стала увядать, и она целые часы проводила у зеркала. Есть в связи с этим один аспект в контексте её здоровья, который я не могу обойти стороной. Речь как раз идёт о страстном желании императрицы сохранить свою телесную привлекательность. С этой целью она использовала как традиционно русскую, так и европейскую косметику (термин впервые появился в обиходе лишь в 1867 году, но я позволю себе в данном случае воспользоваться им).

На Руси в качестве румян и губной помады использовался сок малины, вишни и свеклы. Глаза и брови подводили сажей. С целью отбеливания лица использовали молоко, сметану, мёд, яичный желток, жир животных, сок огурца или отвар петрушки.

Пользовалась ли этими средствами Елизавета Петровна, неизвестно. Не исключаю, учитывая её воспитание, что пользовалась. Но смею высказать и предположение, что, стремясь оставаться в русле современных ей веяний, императрица применяла и модные европейские, в особенности, французские, косметические средства. Не случайно, для неё выписывались из Парижа журналы, в которых предлагались статьи, касающиеся самых разных сторон жизни высшего света.

Начиная с XVI века, в моду, вплоть до середины XVIII века, вошли бледная кожа и красные губы, что создавало, якобы, весьма привлекательный контраст. С середины 18 века, французские модницы стали использовать красные румяна и помаду для придания "здорового" румянца своим лицам (бледность, т. о., отправили в отставку). Бледный цвет лица (признак аристократического образа жизни) достигался с помощью дорогостоящей пудры, которая могла вызывать сильные повреждения кожи и выпадение зубов из-за наличия в ней свинцовых белил . Использовалась и более опасная мышьяковая пудра . Позднее для производства пудры стали использовать щадящую рисовую и пшеничную муку. Почти все косметические средства в годы жизни Елизаветы создавались местными аптекарями, и содержали ядовитые вещества - ртутную и азотную кислоту.

Даже современная косметология утверждает, что постоянное использование косметики ведёт к тому, что ежегодно в женский организм поступает до трёх кг входящих в неё химических веществ . Попадая в кровь через кожу, они оказывают отрицательное воздействие на органы и системы на уровне клеток, способствуя развитию различных заболеваний от ускоренного старения кожи до онкологии. При этом отдельное вещество само по себе может быть безопасным, но при послойном нанесении на лицо ряда различных средств, содержащиеся в них условно безопасные составляющие, смешиваясь, могут наносить вред здоровью и провоцировать необратимые процессы в организме. Речь идёт об известном врачам феномене синергизма - явлении взаимного усиления эффективности либо побочного действия косметических средств.

Этим я ограничу свой экскурс в историю и проблемы косметологии, ибо, на мой взгляд, приведенных сведений вполне достаточно, чтобы сделать вывод о том, что Елизавета Петровна, действительно, жертвовала своим здоровьем во имя красоты.

Французский дипломат Ж.-Л. Фавье, наблюдавший её в последние годы, писал, что стареющая императрица "всё ещё сохраняет страсть к нарядам и с каждым днём становится в отношении их всё требовательнее и прихотливей. Никогда женщина не примирялась труднее с потерей молодости и красоты. Нередко, потратив много времени на туалет, она начинает сердиться на зеркало, приказывает снова снять с себя головной и другие уборы, отменяет предстоящие зрелища или ужин и запирается у себя, отказываясь кого бы то ни было видеть".

Уже с детства Елизавета Петровна была ужасной модницей; эту страсть к нарядам она и не пыталась умерить, хотя "жила и царствовала в золочёной нищете" (В. О. Ключевский ). Во время пожара в Москве в 1753 году во дворце сгорело четыре тысячи её платьев, а после её смерти Петр III обнаружил в Летнем дворце своей царственной тётки гардероб с пятнадцатью тысячами платьев, "частью один раз надёванных, частью совсем не ношенных, два сундука шёлковых чулок" (В. О. Ключевский ), несколько тысяч пар обуви и более сотни неразрезанных кусков богатых французских материй. И это при наличии "кучи неоплаченных счетов" и отказа время от времени "французских галантерейных магазинов... отпускать во дворец новомодные товары в кредит" (В. О. Ключевский ). Казимир Валишевский указывает, что развитие текстильных мануфактур в эпоху царствования Елизаветы Петровны было связано именно с неукротимой любовью императрицы к нарядам.

Страсть Елизаветы Петровны оставаться вечно прекрасной, блистать в обществе была ещё с юности неразрывно связана с неутолимым стремлением к развлечениям. Она превосходно танцевала, беспрестанно выдумывая для танцев новые фигуры, что свидетельствовало о несомненном хореографическом даре.

"Вступив на престол, она хотела осуществить свои девические мечты; нескончаемой вереницей потянулись спектакли, увеселительные поездки, куртаги, балы, маскарады, поражавшие ослепительным блеском и роскошью до тошноты" (В. О. Ключевский ). Жизнь при дворе превратилась в вечный праздник: развлечения сменяли друг друга в головокружительном вихре.

Двор Елизаветы Петровны восхищал гостей богатством и великолепием. При этом "...жилые комнаты, куда дворцовые обитатели уходили из пышных зал, поражали теснотой, убожеством обстановки, неряшеством: двери не затворялись, в окна дуло; вода текла по стенным обшивкам, комнаты были чрезвычайно сыры" (В. О. Ключевский ). Выскажу предположение, что и спальня императрицы была не лучше. Не случайно, в литературе встречаются краткие упоминания о её "лихорадках".

Если в первые два-три года Елизавета Петровна уделяла какое-то внимание решению государственных вопросов, то в дальнейшем передоверила это своим министрам и сенаторам, и нередко документы огромной государственной важности по нескольку месяцев дожидались её подписи.

В своих мемуарах Екатерина II писала: "Императрица чрезвычайно любила наряды и почти никогда не надевала дважды одного и того же платья... игра и туалет наполняли день ".

Современная медицина свидетельствует о том, что риск возникновения заболеваний сердечно-сосудистой системы значительно возрастает при появлении избыточного веса, всего на 10%превышающего норму! С каждым лишним килограммом возможность развития заболеваний сердца и сосудов повышается на 3%. Недуги, характерные для пожилого возраста, у полных проявляются на 7 лет раньше.

Избыточный вес является вторым после курения фактором, способствующим появление раковой опухоли, повышает риск возникновения заболеваний дыхательных путей, особенно бронхиальной астмы.

ПРО ЭТО, ИЛИ ПУСТЬ ГОВОРЯТ

Едва вступив в пору полового созревания, Елизавета Петровна стала демонстрировать повышенный интересе к противоположному полу. Ниже выдержки из множества работ, посвящённых её жизни и царствованию.

"Однажды, ещё в юные годы, она горько плакала от того, что ей нравились четыре кавалера сразу , и она не знала, которого выбрать".

"В ожидании женихов Елизавета веселилась, предавалась любовным утехам и ждала своего часа".

Мардефельд, посол прусского короля Фридриха II, сообщал своему патрону: "...она ежедневно по нескольку раз приносит жертву на алтаре матери Амура".

Не считая множества мимолётных увлечений, её возлюбленными были камергер Александр Бутурлин, обергофмейстер двора Семён Нарышкин, прапорщик Алексей Шубин, Пётр Шувалов, Алексей Разумовский (повторюсь, с ним был заключён морганатический брак), Роман и Михаил Воронцовы, Карл Сиверс, камер-паж Пимен Лялин, кадет Никита Бекетов, кучер Войчинский, гренадёр Михаил Ивинский, Валентин П. Мусин-Пушкин, корнет лейб-гвардии конного полка Никита Панин, Иван Ив. Шувалов. Имена далеко не всех сохранила история.

Из письма французского короля Людовика XV своему послу в Петербурге, барону Бретейлю (1761 г): "Я узнал, что последний припадок, бывший с императрицей, возбудил опасения на счет её жизни, и хотя публично не сообщается никаких сведений о состоянии её здоровья, но её темперамент, её праздная и удручающая здоровье жизнь и отказ от врачебной помощи поддерживают эти опасения".

Ненавидевший дом Романовых генеалог и публицист, князь Петр Владимирович Долгоруков написал сто лет спустя, что 25 декабря 1761 года в четвертом часу дня "истомлённая распутством и пьянством Елизавета скончалась на пятьдесят третьем году от рождения".

"Елизавета отличалась веселым нравом, необычным жизнелюбием и свободой в личном поведении . Известно и то, что в свете сурово осуждались ее "увеселительные встречи в пригородных резиденциях" . Однако городской фольклор к её поведению относился более чем снисходительно" (Наум Синдаловский ).

Отнесёмся и мы к выбору Елизаветой Петровной своих привязанностей "более чем снисходительно". Её личная жизнь оказалась под электронным микроскопом истории лишь потому, что она находилась на вершине пирамиды, именуемой "Российской империей". Но, коль целью данной работы явилось исследование причин кончины императрицы, я не мог не коснуться темы её сексуальной жизни, поскольку как недостаток, так и избыток последней являются фактором, играющим немаловажную роль для здоровья человека.

Женская гиперсексуальность

В сексологии существует понятие "нимфомания", происхождение которого связано с древнегреческими мифами. Древние греки верили, что в лесах обитают нимфы, которые заманивают к себе мужчин, чтобы удовлетворить свои любовные фантазии.

Несомненно, эти мифы имели в своей основе практические наблюдения о существовании женщин с повышенной половой активностью. Гиперсексуальных женщин именуют нимфоманками. Их распространённость в популяции: примерно одна на 2500 женщин.

В основе женской гиперсексуальности - выработка соответствующими эндокринными органами избыточного количества женских половых гормонов (эстрогены, прогестерон). Эстрогены придают женщине привлекательность, сексапильность, прогестерон - определяют силу влечения к противоположному полу.

Различают врождённую и приобретённую гиперсексуальность. В первом случае говорят о врождённой конституциональной гиперсексуальности.

Причины приобретенной гиперсексуальности: раннее начало половой жизни; ношение тесных корсетов (17-18 века; активный приток крови к области таза служит причиной постоянного сексуального возбуждения); наличие неврологических очагов, расположенных в диэнцефальной области мозга; некоторые эндокринные синдромы, сопровождающиеся гормональными расстройствами; климакс.

Женщин, характеризующихся гиперсексуальностью, как правило, не интересуют высокое образование, семья, материнство. Брак для них лишь условность. Им свойственна частая смена партнеров в течение суток, избегание прочных связей. Они способны к многократному оргазму и параллельным связям с несколькими любовниками. Выдержать такую буйную сексуальную активность мужчине со средними данными невозможно. Не случайно, в постели охотниц за сексом чаще всего оказываются молодые люди самого разного социального происхождения.

Избыточная выработка женских половых гормонов является одной из причин развития целого ряда болезненных состояний: депрессии, обмороков, повышенной утомляемости, избыточной массы тела, сахарного диабета, артериальной гипертонии, дисфункций печени и щитовидной железы, кожи. С возрастом, по мере истощения механизмов компенсации, эти побочные эффекты повышенной выработки женских половых гормонов начинают заявлять о себе всё с большей выраженностью, способствуя ускорению процессов старения.

На расстоянии в двести пятьдесят лет сложно решить, о какой гиперсексуальности, врождённой или приобретённой, у императрицы идёт речь. И вообще, можно ли говорить о наличии гиперсексуальности у Елизаветы Петровны?

Я склоняюсь к мнению, всё же, о наличии у неё именно такого полового статуса. В пользу этого свидетельствуют целый ряд фактов из её жизни. Некоторые из них можно рассматривать как предрасполагающие к развитию гиперсексуальности, а некоторые - как проявления последней: окружавшая её с юных лет французская свита, привнесшая в сознание цесаревны нравы французского королевского двора первой половины XVIII века с его распущенностью и вседозволенностью; раннее начало половой жизни; особенности покроя женских нарядов той эпохи (ношение тесных корсетов и лифов - см. выше); отсутствие у Елизаветы Петровны большой заинтересованности в создании семьи и рождении детей; частая смена половых партнёров с предпочтением молодых и сильных мужчин, независимо от их социального положения; стремление к повторным половым актам в течение суток, склонность к обморокам и полноте.

ОТЦОВСКОЕ НАСЛЕДСТВО ИЛИ ЖИЗНЬ С ПАДУЧЕЙ

Александр Иванович Вейдемейер : "Здоровье Императрицы Елизаветы Петровны приметным образом начало ослабевать, особенно, с 1756 г. С Нею делались обмороки и конвульсии (здесь и далее сохранён авторский стиль изложения с минимальной редакцией - В. П.). В начале сентября 1758 г. в день Рождества Богородицы, находясь в Царском селе, Елизавета Петровна слушала литургию в приходской церкви. Уже в самом начале службы она почувствовала себя дурно и вышла на воздух. Сделав несколько шагов, упала без памяти в судорогах на траву. После кровопускания и посредством разных лекарств её привели в чувство, но, открыв глаза, она никого не узнавала в течение двух часов. В последующие несколько дней не могла свободно говорить (прикус языка - В. П.)... С начала 1761 г. каждый месяц у неё имели место эпилептические припадки , после которых в последующие три-четыре дня её состояние было близко летаргическому, не могла говорить".

О сентябрьском приступе подробно пишет и Казимир Валишевский , и не только о нём: "В ноябре 1758 г. обморок повторился... Кфевралю 1759 г. у Елизаветы Петровны стали наблюдаться признаки духовного и умственного упадка на фоне нарастающего ухудшения её здоровья... С1760 г. приучилась поглощать в громадном количестве крепкие наливки ".

Весь 1761 г., до самой кончины, она провела в постели, редко вставая. В марте этого года перенесла тяжёлую бронхопневмонию, грозившую ей отёком лёгких. Но на этот раз всё обошлось. Усилилась кровоточивость из области трофических язв.

В целом, состояние здоровья Елизаветы внушало и врачам, и ближайшему окружению большую тревогу...

И здесь возникает дата, упоминаемая многими авторами: 17-е ноября. Что же произошло в этот день?

В пространном Сообщении Двора под названием "Краткое описание болезни и кончины Ея Величества Государыни Императрицы Елисаветы Петровны, вечныя славы достойныя памяти", напечатанном в "Прибавлении" к столичной газете "Санкт-Петербургские ведомости" от 28 декабря 1761 г. указывалось, что "в середине ноября у Императрицы открылась "простудная лихорадка ", но действие снадобий, которыми пользовали врачи августейшую больную, вскоре дало основания полагать, что опасность миновала".

Из официального Сообщения о кончине: "По неиспытанным судьбам всемогущего Господа Её Императорское Величество Всепресветлейшая Великая Государыня Императрица Елисавета Петровна Самодержица Всероссийская, 25 числа сего месяца в половине 4 часа по полудни , после жестокой болезни, к неописанной печали Императорской фамилии и всего государства, препроводя жизни своей 52 года и восемь дней , а достодержавного владения своего 20 лет и один месяц, от сей временной жизни в вечное блаженство отъиде..." (Санкт-Петербургские ведомости, 1761, 28 дек., N 104).

Из мемуаров Екатерины II : "Императрица Елисавета Петровна скончалась в самое Рождество 25 декабря 1761 года, в три часа за полудни; я осталась при теле ея...

На другой день поутру (26 декабря - В. П.)... пошла к обедне, потом на поклон к телу. [В этот же день] тело покойной Государыни анатомировали .

В 25 день января ( 5 февраля по н. с. - В. П.) 1762 года повезли тело Государыни во гробе лежащей со всевозможным великолепием и подобающими почестями изо дворца чрез реку в Петропавловский собор в крепость. Сам Император, за ним я, за мною Скавронския, за ними Нарышкины, потом все по рангам шли пеши за гробом от самаго дворца до церкви".

Упокой, Господи, душу рабы Твоея, Императрицы Елизаветы...

Надгробие над местом захоронения императрицы
Елизаветы Петровны в Петропавловском соборе
Санкт-Петербурга

ПРИЧИНЫ СМЕРТИ ИМПЕРАТРИЦЫ

Я подошёл к самому сложному для меня, не скрою, разделу очерка: что за болезнь, конкретно, явилась причиной смерти Елизаветы Петровны?

Собственно, основная причина смерти ясна: повышенная кровоточивость слизистых оболочек носа и желудка (рвоты с кровью), тканей лёгкого (кровохарканье), трофических язв голеней. Справиться с нарастающими рецидивами кровотечения не удалось. Императрица скончалась от невосполнимой потери крови. Но "потеря крови" - это симптом, а не клинический диагноз.

Прежде чем продолжить, хочу оговориться: скудность и противоречивость клинических данных, приведенных выше, не просто осложняют диагностику, но и делают её похожей на гадание на кофейной гуще. Но, оказывается, что образы и узоры кофейной гущи могут что-то говорить знатоку. Это даёт мне моральное право на свой анализ.

Начну с того, что, во-первых, речь идёт о кровотечениях из нескольких органов (носовые, кожные, желудочные, лёгочные), а во-вторых, о постепенном нарастании симптомов повышенной кровоточивости (вначале упоминаются носовые кровотечения, затем из области трофических язв голеней, далее кровохарканье и следом - желудочные кровотечения).

Обращает на себя внимание, таким образом, системный характер кровотечений. Это существенно, т. к. позволяет выйти на группу именно тех болезней, которые проявляются развитием кровотечений из разных органов. Перечислю эти болезни в алфавитном порядке:

1. Геморрагические диатезы
2. Лейкоз
3. Отравление
4. Сифилис
5. Туберкулёз

Начну с туберкулёза . Н. Соротокина пишет: "Как-то лейб-медик Канониди обнаружил, что государыня харкает кровью. Тщательный медицинский осмотр, а он происходил каждый день, [позволил] отмести мысли о чахотке". Уже в древнем Вавилоне знали об этом заболевании (о лёгочной его форме). Не приходится сомневаться, что доктора, курировавшие Елизавету Петровну, ориентировались в его диагностике, а по сему, можно доверять их заключению. К тому же, при туберкулёзе пищеварительного тракта речь идёт о поражении периферических отделов кишечника. В нашем же случае имело место желудочное кровотечение. Это, в свою очередь, также даёт основание отвергнуть диагноз "туберкулёз"...

Под термином "Геморрагические диатезы" понимают большую группу заболеваний, в основе которых лежат нарушения свёртывания крови различной природы. Их особенностью является склонность больных к повышенной кровоточивости, в том числе, из носа и желудочно-кишечного тракта. Наиболее известными из них являются гемофилия, болезни кровяных пластинок и связанные с неустойчивостью сосудистой стенки. Исключить "Геморрагические диатезы" из предложенного выше списка предположительных диагнозов дают основание отсутствующие в анамнезе жизни и болезни Елизаветы Петровны следующие факторы: начало заболеваний в детском возрасте; предшествующая обострению травма с повреждением целостности кожи и слизистых; появление на коже и слизистых кровоизлияний различной величины (от точечных до синяков большого размера) и др. Лёгочные кровотечения при геморрагических диатезах не описаны.

Наум Синдаловский : "Не обошлось и без предположений самого невероятного характера. Говорили, что императрица была отравлена немецкими шпионами по приказу прусского короля, поставленного победоносными русскими войсками в ходе Семилетней войны в безвыходное положение".

Мои сравнения клинической картины болезни императрицы (см. выше) с таковой при отравлениях крепкими кислотами и едкими щелочами, соединениями мышьяка, цианидами (синильная кислота), скипидаром, спорыньёй, сулемой позволили начисто исключить эту гипотезу ввиду острого и стремительного развития болезни с летальным исходом в случае отравления. Из исторической литературы, из научных фолиантов по алхимии известно, что человечество накопило огромный опыт по созданию композиций из отравляющих веществ, приводящих к гибели постепенно . Выше я уже упоминал об опасности для организма многолетнего использования косметических средств, фактически являющихся отравляющими. Но в случае Елизаветы Петровны резкое ухудшение её состояния от начала до кончины продолжалось в течение, примерно, шести недель, что не укладывается в обе версии (острое и хроническое отравление).

Кроме того, редкие военные столкновения в ходе Семилетней войны между войсками России и Пруссии, дипломатическая изворотливость Фридриха II, разногласия между членами антипрусской коалиции (Австрия, Россия, Франция), а также отсутствие их заинтересованности в полном уничтожении Пруссии - всё это свидетельствует об отсутствии мотива у Фридриха затевать непростую операцию с отравлением Елизаветы Петровны. Фридрих был прекрасно осведомлен о том, что происходит во дворце российской императрицы, о состоянии её здоровья, о положении в российской армии, и о том, кто в ней решает военные вопросы. Конечно же, версию об "отравлении" следует отнести к области фольклора.

Ухудшение самочувствия Елизаветы Петровны, выражавшееся в отказе от еды, резком упадке сил, уменьшении или полным прекращении двигательной активности в сочетании с выраженными носовыми и желудочными кровотечениями, даёт основание предположить у неё острый лейкоз . В пользу этого свидетельствовала довольно стремительная негативная динамика болезни, а также повторные указания лечащих врачей на "воспалённое состояние организма" их пациентки (см. выше). Замечу для читателей, не имеющих медицинского образования, что начало острого лейкоза характеризуется обычно высокой температурой тела, и ознобом, считающихся признаками "воспаления".

Геморрагическая, т. е. характеризующаяся кровотечениями, форма лейкоза, а именно к таковой можно было бы отнести данное состояние, протекает очень быстро и заканчивается обычно смертью при явлениях обильного кровотечения. Но есть одно "но", позволяющее отказаться от этого диагноза: отсутствие при остром лейкозе лёгочных кровотечений, кровохарканья...

И наконец, сифилис . Существует немало гипотез об источнике распространения в Европе сифилиса. Одна из самых ранних из них прародиной данного заболевания называет Францию, любимую страну Елизаветы Петровны. Немецкое выражение "die Franzosen haben " (иметь французов) означало "страдать сифилисом". Отсюда и название сифилиса: "французская болезнь" или "галльская болезнь". Из Западной Европы это название (вместе с самой болезнью) пришло к славянским народам...

Поскольку в Советском Союзе "секса не было", то и сифилиса по определению быть не должно было. Автору этого очерка, выпускника Ленинградского педиатрического мединститута, из его вузовских лет запомнился один любопытный эпизод, который вполне мог бы сойти за анекдот. Занятия в рамках темы "Венерические болезни" проходили в одном из соответствующих отделений специализированной больницы. В первый же день цикла преподаватель, знакомя с клиникой, подвела нас к боксу: "Здесь на лечении от сифилиса находится женщина, диспетчер автопарка по месту работы, а в соседней палате восемь водителей из этого же автопарка". На первом же году своей самостоятельной работы в качестве врача я диагностировал это заболевание у одного молодого мужчины, а позднее работал в больничном отделении, куда госпитализировали грудных детей с врождённым сифилисом. В сознании советского человека сифилис был чем-то чужеродным, грязным, аморальным, капиталистическим.

Речь же идёт о хроническом системном инфекционном заболевании, передающемся, в большинстве случаев, половым путём, от которого не застрахованы ни обитатели хижин, ни обитатели дворцов, ни жившие в феодальном, ни в социалистическом обществе.

Суммируя всю имеющуюся в моём распоряжении информацию о здоровье Елизаветы Петровны, я вынужден прийти к выводу, что она с молодых лет страдала "французской болезнью". В клиническом отношении всё, что пришлось наблюдать врачам, курировавшим её в течение многих лет, укладывается в картину поздней стадии сифилиса, для которой характерно вовлечение в патологический процесс центральной нервной, сердечнососудистой, дыхательной, пищеварительной систем, опорно-двигательного аппарата. Перечислю симптомы, свойственные поражению той или иной системы, которые имели место у Елизаветы Петровны.

- Центральная нервная система : головокружения, нарушение речи, тошнота и рвота.
- Сердечнососудистая система: общая слабость, отёки нижних конечностей, одышка.
- Дыхательная система: кашель с мокротой, одышка, кровохарканье.
- Пищеварительная система: рвота с кровью.
- Опорно-двигательный аппарат: трудности в передвижении, что приковало её к постели в последние два года жизни.

Сифилис, для которого, кстати, характерны и судорожные припадки, протекал на фоне наследственно обусловленной эпилепсии, тучности, в целом нездорового образа жизни, что усугубляло течение основного заболевания, способствовало его прогрессированию.

Хочу оговориться: я высказал здесь своё мнение, не являющееся истиной в конечной инстанции. Несомненно, могут быть высказаны и иные гипотезы в отношении той основной нозологии, которая свела в могилу российскую императрицу...

Она искренне пыталась продолжить реформы своего отца, и, при желании, можно найти немало доказательств этому. И, в то же время, жила страстями, оставаясь такой, какой её создала природа со всеми достоинствами и недостатками. Как заметил историк В. О. Ключевский : Синие крыши Дар-эс-Салама [Мы заснули врачами, поэтами, / инженерами и музыкантами, / а проснулись ворами отпетыми, / проходимцами и коммерсантами...] Григорий Князев : Лето благодатное [Как в начале ни ахай, как в конце ни охай, / Это лето обещает нам стать эпохой, / Жизнью в миниатюре, главой в романе, - / С урожаем рифм... и без...]

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Шрифт:

100% +

71

Много сотен верст нужно лететь птицам со своих зимних становищ на родину. Иным придется сделать чуть ли не тысячекилометровый перелет. Сколько приключений и опасностей, сколько превратностей встретится им на пути! Чего только не испытывает в течение такого полета маленькое существо весом около двадцати-двадцати пяти граммов. Право, нет сердца у стрелков, не жалеющих птицу и тогда, когда, обессилевшая после трудного перелета, повинуясь ничем не победимому зову природы, она стремится в то место, где впервые увидела солнечный свет.

У животных много своей, таинственной, непонятной людям мудрости. Птицы особенно чутки к переменам погоды и задолго предугадывают их, но зачастую бывает так, что перелетных странников застигает посреди моря внезапный ураган, нередко со снегом. До берегов далеко, а силы ослаблены и кругом расстилается безбрежное море. И тогда погибает едва ли не вся стая, за исключением наиболее сильных.

Счастье для птиц, если нежданно-негаданно встретится им в эти минуты морское судно. Невзирая на опасность, целыми тучами опускаются нежданные и незваные гости на палубу, на борта, на снасти, и странным кажется корабль, обвешанный живыми гирляндами птиц. И суровые моряки, никогда не обидевшие их, не оскорбившие их трепетной доверчивости, спасают им жизнь. Ибо говорится в прекрасном морском поверье, что неизбежно несчастье для того корабля, на котором была убита птица, просившая приюта.

Небезопасным для птиц бывает не что иное, как прибрежный маяк. Измученные перелетом, отяжелевшие от морской влаги птицы, пренебрегая опасностью, стремятся туда, куда их обманчиво влечет едва брезжащий свет маяка, и на лету разбиваются грудью о толстое стекло и камень галерей. Но опытный вожак, взяв заранее другое направление, всегда предотвратит почти неизбежное несчастье.

72

Перекрытия ярусов рухнули – где целиком, где частично, – наверное, от взрыва, уничтожившего все другие строения, и тьма, тронутая изнемогающим в закате светом, возносилась под худой купол, в который заглядывали еще не различимые снаружи звезды. Пахло сырым камнем, плесенью, илом, отложившимся на стенах, застойной водой и еще чем-то – птичьим пометом, спертым духом животного существования и занесенной людьми нечистоты.

Сергеев задел весло – звук, круглый, гулкий, похожий на глоток, не исчерпался в себе самом, обрел протяженное существование в одетой камнем тьме. Он отскочил… Когда-то Сергеев любил игру эха, а к старости нарочитые эффекты природы стали раздражать. Сергеев затих в лодке, не прикасаясь к веслам и удерживаясь от всяких движений. Это подарило тишину, и стало хорошо.

Вверху, где звезды, послышался слабый вздох. Затем повторился с легким отзвоном. Вновь долгий нежный стон, истончаясь, стек к воде и поглотился ею. Тут не было даже милой игры – проникающая печаль, музыка сфер, подхваченная необыкновенным инструментом – флейтой-колокольней.

И это оказалось лишь вступлением к долгой песне без слов, которую завел, чтобы исполнить до конца, ночной ветер на каменной дудке. С силой проталкиваясь в ее звучащее тело, он рождал протяжные, редкой нежности и красоты звуки, изредка искажавшиеся захлебным воем в куполе – взвинтилось и вдруг сразу оборвалось. И вновь льется мелодичная жалоба, похожая на щемящую ноту юродивого Николки в железной шапке. Сравнение пришло много позже, когда Сергеев вернулся домой и, ворочаясь без сна, силился понять, что напоминали ему преображенные сетования ветра.

Сергеев забыл о часах и не знал, сколько времени провел в каменном теле музыкального инструмента. Уже когда музыка, постепенно истаивая, замолкла, он все боялся пошевелиться, чтобы грубой игрой эха не помешать эоловой арфе, но ветер окончательно стих, и, осторожно оттолкнувшись веслом, Сергеев выплыл наружу.

(По Ю. Нагибину)

73
Январское диво

Что может быть в январе, кроме морозов и снегов. Да, в январе холодно. Но уже в солнечный день в затишке, за лесом, греются на солнце снегири. Расселись на полынных кусточках, выставили алые грудки и красуются перед снегурушками.

А на днях над заснеженной Вершницей в морозном солнечном небе резвились в брачной игре вороны. Черные-черные над белым долом: две пары, четыре крупные птицы летали по большому кругу с громким гортанным криком: крук-крук. Так они выбирают себе подругу, одну-единственную на всю жизнь. А вороны живут до семидесяти лет. Но как летали! То все четыре друг за другом, то сойдутся парами крыло в крыло, то один под другим, то вдруг поменяются парами, то снова летят по-прежнему, касаясь клювами и любуясь друг другом. И все над Вершницей, все по одному большому кругу. И сколько бы они еще резвились, если бы не сороки. Пострекотали, пособирались в сосняке и большой стаей к ним, к воронам. И нарушилась брачная игра – улетели в беспорядке к Молявину.

Хотя сороки и сами из семейства вороновых, но воронов не любят, много зла они приносят всем птицам и сорокам тоже.

И все-таки вороны летали красиво. Сейчас закрою глаза и вижу паренье этих черных больших птиц с блестящим черным опереньем в голубом небе над снежным безмолвием.

Еще вспоминаются часто обледенелые стволы берез. Это было после оттепели, в морозный день. Мокрые березы обледенели, а когда поднялось солнце над лесом, вспыхнули на атласных белых стволах маленькие живые огоньки.

А не диво ли – яркие звезды и пышные сугробы, белые поля в снегириных грудках и Большая гора, звонкоголосая и радостная от детей.

Так что и в январе найдешь чудеса.

74
Первые слезы

В пасмурный день в сосновой посадке сумрачно, глухо. Но каждый раз я стараюсь завернуть в нее, чтобы послушать тишину. Снег накрыл деревья сверху так плотно, что кажется: над всей посадкой – сплошной снежный потолок. А когда ветер пробежит поверху, заметет вдруг, заснежит. Все покроется метелью. Только успевай стряхивать снег с шапки и с плеч.

В солнечный же день лучше заехать в рощу за ручьем, где сосны вразбежку, полюбоваться, как солнце играет на молодой сосновой коре, покрывая ее золотистыми пятнами. А вчера здесь увидел первые слезы: блестящие смоляные крупинки выступили на сосновых веточках и запахли смоляным ароматом. Я сорвал веточку со слезинкой и привез домой. С мороза она и в комнате еще с полчаса дышит им. Поставил в вазу с водой, и руки опахнуло холодом, как не раз бывало в летнее время, когда спускаешься в низину. Эта веточка с шишками. Значит, еще и услышу, как они потрескивают, когда подсохнут и начнут отклеиваться, отходить их чешуйки. Надо же! Ведь не раз пробовал в лесу отделить эти чешуйки охотничьим ножом – ничего не получается. Они словно припаяны, словно слиты. Только под силу это крепкому клюву дятла. А тут сами щелкают, раскрываясь и роняя семена. Каждое семечко с крылышком, и, падая, крутится оно, вертится, словно заведенный махонький пропеллер. И чем ниже, тем быстрее. И уже листочек бумаги под вазой весь в них, в семечках.

Еще только февраль. Это первые робкие слезы весны. Настоящие слезы увидим в конце марта, когда заплачет соком каждая подраненная веточка клена, когда дятел наделает питьевых колечек на его стволе и будет пить из каждой пробоинки сладковатый сок. Потом заплачут березы.

Но все это будет когда-то. Потому и дороги эти крошечки смолы в пазухах молодых веток, что светятся издали расплавленным серебром.

75

Где-то на болотах кричали журавли. Перед восходом солнца крик их был так гулок, что казалось, будто птицы кружатся над коньком избы. Лесное эхо подхватывало их крик, и он, усиленный и многократно отраженный гулкой органной звучностью сосновых стволов, окружавших болото, метался над топью. Крик этот не был резок или тороплив, нельзя было назвать его и трубным кличем. В нем было что-то глубинное, грудное, как в сильном женском меццо-сопрано, какой-то русалочий полувопль, таинственный и печальный, невольно уносящий воображение в мир полузабытых сказок детства.

Да и все из моего окна виделось мне здесь сказочным: и эта горстка высоких теремных изб на горке между двух озер – иные заколоченные, иные еще с живыми красными гераньками в нешироких резных оконцах; и поленницы березовых дров, сложенные у стен задымленных бань, заросшие вместе с банями высокой крапивой; и округлые, еще свежезеленые стожки, похожие на островерхие шлемы былинных витязей; и бесконечные изгороди-прясла с белобокими сороками на березовых кольях; и звон коровьих колокольцев, и мягкий голос рожка, искусно закрученного из длинного берестяного ремня, того самого старинного рожка, которым здешний пастух до сих пор скликает разбредшуюся по лесным тропам скотину. И леса, леса… Леса, в какую сторону ни глянь: черные, отвесные, с белыми мазками берез, с малинниками по сухим волокам, с россыпями рыжиков по опушкам, боры-брусничники, боры-моховики, глухариные и медвежьи заломы, журавлиные топи.

(По Е. Носову)

76

Вот и наступил тихий, безветренный вечер. Едва-едва брезжит заря, отражаясь в темных, почти неосвещенных окнах домов. Каждая веточка деревьев поразительно вырисовывается на иссиня-зеленом небе. В отдаленье слышится песня, но звуки в такой вечер смягчены, лишены обыденной резкости и немного таинственны. И все это, как пряное вино, вливается в каждую каплю крови и понемногу кружит голову.

Нелегок путь от корпуса до парка, есть еще опасность столкнуться с дежурным, не спускающим глаз с единственной дорожки, по которой не раз убегали воспитанники. И вот Сергей уже мчится изо всех сил в гору, несмотря на то что отчаянно колются и жалятся ветви густого кустарника, произрастающего на берегу пруда, пока не останавливается, наконец, на пригорке.

Затем, обессилевший окончательно, он не спеша проходит мимо забытой, никому не нужной оранжереи, обвешанной плетущимися растениями, и спускается к неширокой, но глубокой речонке. Наспех раздевшись, он без раздумья с разбегу бросается в студеную воду, достает ногами коряжистое илистое дно, на миг задыхается, обожженный жестоким холодом, и ловко переплывает реку саженками. И когда он, одевшись, не спеша выбирается наверх, то с наслаждением чувствует такую удивительную легкость, как будто все его тело потеряло вес.

77

Еще только одиннадцатый час на исходе, а уже никуда не денешься от тяжелого зноя, каким дышит июльский день. Раскаленный воздух едва-едва колышется над немощеной песчаной дорогой. Еще не кошенная, но наполовину иссохшая, трава никнет и стелется от зноя, почти невыносимого для живого существа. Дремлет без живительной влаги зелень рощ и пашен. Что-то невнятное непрестанно шепчет в полудремоте неугомонный кузнечик. Ни человек, ни животное – никто уже больше не борется с истомой. По-видимому, все сдались, убедившись в том, что сила истомы, овладевшей ими, непобедима, непреодолима. Одна лишь стрекоза чувствует себя по-прежнему и пляшет без устали в пахучей хвое. На некошеных лугах ни ветерка, ни росинки. В роще под пологом листвы так же душно, как и в открытом поле.

Но отправляться купаться не хочется, да и незачем: после купания еще больше распаришься на солнцепеке. Одна надежда на грозу, лишь она сможет разбудить скованную жарой природу и развеять сон.

И вдруг впрямь что-то грохочет в дали неясной и туманной, и гряда темных туч движется с юго-восточной стороны. В продолжение очень короткого времени, в течение каких-нибудь десяти-пятнадцати минут царит зловещая тьма, и вдруг все небо покрывается тучами. В мертвую глушь врывается резкий ветер, который, кажется, ничем не сдержишь. Он стремительно гонит перед собой столб пыли, беспощадно рвет и мечет древесную листву, безжалостно мнет и приклоняет к земле полевые злаки.

Вот-вот разразится гроза, и на обнаженные поля польется освежающий дождь.

78

В тот ранний весенний день я впервые увидел в руках у школьников букеты свежих чудесных роз – алых, белых, густо-исчерна-бордовых. Брянская земля – и розы? Это было нечто совсем уж несовместимое для меня, я знал свою землю всякой – истерзанной, залитой из конца в конец кровью, в оплывших пожарищах, в виселицах, видел ее дороги, заваленные трупами, видел глаза ее детей на иссушенных голодом, казавшихся старческими, лицах, с нездоровой, тонкой, морщинистой кожей.

Вся жизнь пронеслась передо мной, и рядом была могила матери; погост виднелся в полукилометре, в жидких весенних ракитах через поле, блестевшее по низинам весенней водой. Все это поле я не раз исходил из конца в конец, здесь я и пахал, и косил, здесь не раз вырастали высокие золотистые скирды, и веселая работа заканчивалась здесь, бывало, поздней ночью, когда в черное, душное небо высыпали звезды; многое вспомнилось, пока я перебирался через раскисшее поле; главное же, по-прежнему оставалось странное и непривычное чувство возвращения земли. Вдали черным полукружьем виднелась весенняя громада леса, над нею небо – стремительное, сквозящее…

На склонах пригорков, обращенных к югу, уже дымилась первая зелень, я шел, и еще казалось, что никакого прошлого нет, никогда не было и быть не может, что прошлое просто придумали, и что так называемое прошлое это и есть сам человек, его руки-ноги, его тело, сердце и мозг, его опыт, его поле и его небо, и что даже могилы – это живые письмена, всегда доступные, говорящие уставшему сердцу о самом сокровенном.

Насквозь пронизываемый ветром погост был невелик, тихо-тихо ныли готовые взорваться первой зеленью ракиты; погост располагался на песчаном взгорке, и здесь было сравнительно сухо. Я положил розы к подножию железного креста; было зябко и просторно вокруг, только светили горизонты, и от края до края свободно и вольно гулял ветер.

(По П. Проскурину)

79
Беспокойное сердце

То ли повздорил и взбунтовался, то ли занеможилось перед дорогой, а может быть, просто для интереса, но не полетел осенью со всеми один грач, да и на тебе. Поначалу скучал, с тоскливым криком провожал в путь-дорогу своих и чужих, прилетевших из северных краев. А потом успокоился. Кормился на свалке за городом и только изредка наведывался к грачиному городищу над кладбищем. Облетит все гнезда, сядет на самую высокую березу, потоскует, глядя на вымершее поселение, крикнет напоследок с болью и улетит. К весне, когда обсохли гнезда и стали сразу как-то выше и чернее, его можно было видеть здесь чаще. Знать, следил, как бы не заняли кто чужие. А начиная с первых мартовских дней, и вовсе зачастил. Кричит, тоскует, зовет. Да и как! Крикнет на одном месте, перелетит на другое, к парку, потом на Калининский поселок направится. Подумаешь, что грачи уже прилетели, а это он один управляется. То ли боится, чтобы своих не проглядеть, встретить, то ли просто людей порадовать, известить о весне.

А когда прилетели грачи, он не затерялся в большой черной стае. Везде поспевал, всех приветствовал, мирил. Он был так рад, что вряд ли и себе успел захватить жилье. А потом, когда утихомирилось, улетел со всеми на луга.

Махонькое у грача сердце, а вон какое беспокойное.

80

Едва забрезжил рассвет, как Ерофеич, известный местный садовод, был уже на ногах. В юности, защищая новую власть, он участвовал в боях под Царицыном и в одном из сражений потерял ногу. За доблестные подвиги Ерофеич получил пенсию и отправился на жительство в родной городишко. Ранее городок был захолустным, но славился по всей окрестности своими чудесными садами. Пристрастившись к садоводству, Ерофеич всецело посвятил себя этому благородному делу и терпеть не мог дилетантского к нему отношения.

Бывало, зайдет к нему горе-садовник Манкин, чтобы блеснуть своею ученостью, и обязательно произойдет инцидент. Он Ерофеичу и о хлорофилле, и о хлорофилльных реакциях жужжит в уши, своим интеллектом всячески похваляется, а в практике всегда проявляет косность. Ерофеич сердится, прыгает на деревяшке вокруг собеседника, брызжет во все стороны слюной и морщит свой веснушчатый нос. Сам Ерофеич был кристальной чистоты человек и, несмотря на свои широко известные удачные эксперименты, не имеющие прецедентов и сделавшие его известным, был очень скромен. После яростного диспута и ссоры он обычно долго не мог прийти в себя и продолжал брюзжать. Успокаивал его всегда сад. Чего только в нем не было! Все, начиная с затейливых растений, искусно взлелеянных садовником, и кончая простым можжевельником.

Ветви яблонь, вишен и черешен, украшенные кристалликами росинок, пригибаются от тяжести к земле. Солнце нещадно жжет старика, а он ползает вокруг розовых кустов и производит какие-то манипуляции. Больно уколовшись о шипы, Ерофеич только присвистнет да наденет, вздыхая, на руки специальные варежки. В полдень садовник обыкновенно закусывает на терраске под черепитчатой крышей. На столике расставлены немудреные яства. Вокруг них кружатся и жужжат пчелы и осы. Посередине стола красуются медовые коврижки вперемешку с творожными ватрушками и румяный крупитчатый пудинг с грецким орехом. Из напитков ставятся дрожжевой квас, топленое молоко да простокваша. Для аппетита Ерофеич всегда начинал обед с семужки или с копчушки, а далее хозяюшка потчевала его тем, что было под рукой. Подкрепившись, Ерофеич просил постлать ему циновку в готической беседке и шел отдыхать. Частенько в сад заходили юннаты, которых Ерофеич учил искусству садовничать.

81
Зацвела медуница

Ну и медуница! На улице похолодало, а ей хоть бы что. Цветет. Ведь три дня назад только еще набирала бутоны, а сейчас вон гляди: красота-то какая! И название такое музыкальное: ме-ду-ни-ца. Распустилась в два цвета: на коротких стебельках то темно-розовые, то васильково-синие соцветия. Два периода жизни: молодость и старение.

Мне особенно дорог этот песенный цветок, потому что он был любимым у моей матери. Это первая весточка лета, раньше всех украсит своими огонечками лес. Не забыть, как в последнюю для нее весну я принес из-под Амачкина медуницу. Она лихорадочно дышала на соцветия, водила ими по своей восковой щеке и все повторяла: «Меду-ница! Расцвела, родимая». А у самой на глазах слезы.

Каждую весну я приносил на могилку матери эти цветы. Они быстро вяли, и на третий день уже и не на что было смотреть.

И этой весной я отправился за ними. Как отойдешь от Васильева угла и начнешь подниматься по тропке в лес, тут ее, медуницы, полным-полно, ступить негде. Она красуется то маленькими куртинами, то большими палестинами, то тянется и тянется цепочкой вдоль всей тропы, мимо барсучьих нор. И даже на тропку выскочить не побоялась. Правда, по этой тропке давно никто не ходил, она отволгла от снега, вот и поднялись на ней живые огонечки: розовые, фиолетовые, синие. Я выбрал пять цветочков с тропки, подрезал их и прямо с землей, с корешками – в пакетик из тетрадного листа. И все пять посадил на могилке, обложил снегом, что остался в овраге – пусть хоть сегодня поцветут.

И сколько было радости, когда и через неделю их увидел живыми. Прилетел шмель, в каждый цветочек-граммофончик наведался, ни одного не пропустил. Весь туда спрячется и не спеша сосет душистый цветочный сок. Только чуть склонится цветок от тяжести. А шмель выползет, радостно погудит вокруг и в следующий цветок заглянет. А вскоре прилетел еще один на сладковатый запах первого медоноса.

Я смотрю на скромные лесные цветы, слушаю гудение шмеля и радуюсь: а ведь взаправду прижилась здесь медуница.

Цветет медуница, открывает скромная красавица дорогу всей лесной благодати.

82
Такое не забывается

Я не раз встречал большие стаи птиц, отдыхающих на перелете, слушая их шум, суетню, радуясь торжеству жизни. А однажды…

Возвращался с прогулки от Заплатинского дола Гребешком, узкой тропинкой у края холма. С него в просветы между берез далеко видно: от горбатовской рощи до Гладкого луга, и весь разлив заречных лесов чуть ли не до Фоминок. Это вдали. А под тобой – разлившаяся Отрешна и множество маленьких озер по всем лугам.

Был конец дня. Тихо, безлюдно. И вдруг мое внимание привлек шум внизу. Сначала и не понял, что это могло быть, но ясно, что там, внизу, очень много чего-то живого, беспокойного. Стал внимательно приглядываться и – глазам своим не поверил: внизу были гуси. Их было очень много, не одна стая, так что, наверное, тесно им будет на этой Отрешной, под холмом.

Долго слушал их крики, возню, потом осторожно спустился по тропке на лесной уступ. Это и ниже, и ближе к гостям. И там, завороженный зрелищем, простоял до самой темноты, стараясь ничем не выдать себя, все ожидая, когда они успокоятся и чем все кончится. Но так и не дождался. Уже темнело, а не было конца их беспокойству: гогочут, шумят, передвигаются с места на место, мешаются. Выделяются чьи-то голоса, кто-то, видно, командует. Наверное, помешались стаи, перемешались все гуси в этой большой семье, вот и ищут своих вожаки. А может быть, идет знакомство с гусями из других стай. Но мне показалось, что их крики тревожные, беспокойные. А может быть, они по-другому и не могут разговаривать, да и собралось их так много вместе. Нехотя поднимался я снова наверх, унося в сердце этот предвечерний беспокойный шум.

Хотел прийти сюда рано утром, да раздумал: зачем? Беспокоить? Да их уже и нет там наверняка: нашумелись вдоволь, поделились, нашли своих, а с зарей поднялись на крыло и улетели.

Каждый год во время птичьих перелетов я прихожу под вечер на Гребешок в надежде увидеть еще раз этих больших беспокойных птиц. Но напрасно. Видно, такое можно увидеть только раз в жизни.

Начало XVIII века связано с деятельностью Петра I. Мы подробно рассмотрели его реформы в области экономики, органов государственного управления, армии и флота. А сегодня поговорим о тех событиях, которые произошли в России после смерти Петра Великого.

Тема нашего урока “Дворцовые перевороты”

По ходу урока мы познакомимся с краткой характеристикой правителей данной эпохи, выясним причины дворцовых переворотов, заполним таблицы “Дворцовые перевороты XVIII века”.

Сроки правления

Кто правил

(таблицы выданы каждому ученику, по ходу урока, знакомясь с новой темой, учащиеся самостоятельно заполняют таблицы, проверка осуществляется в конце урока)

Непосредственно с темой нашего урока связаны два события, произошедшие в последние годы правления Петра I. Давайте вспомним эти события.

Что, вы знаете о “Деле царевича Алексея”?

“Дело царевича Алексея” побудило Петра изменить порядок наследования престола. В 1722 году он подписал указ.

Удалось ли Петру и его приемникам воспользоваться этим указом, об этом и будет идти речь на уроке.

Петр Великий скончался 28 января 1725 года. Умирал он тяжело, с мучительными болями. Подданные не посмели обеспокоить его вопросом о наследнике. Предание утверждает, что перед смертью Петр написал: “Отдайте все…”. Дальнейших слов нельзя было разобрать. Указ о праве императора назначать своего преемника не был использован. А династическая ситуация оказалась сложной…

Правами на престол обладали внук умершего императора Петр (сын царевича Алексея), жена Екатерина и дочери Анна и Елизавета. Была еще родня по линии старшего брата Ивана, с которым Петр начинал царствовать в 1682 году.

Но основными претендентами оказались Екатерина Алексеевна, вдова Петра I (за ней стоял Меншиков), и его внук, Петр Алексеевич (его на троне хотели видеть представители старинных боярских родов, которых возглавлял Д.М.Голицын), которому тогда было 9 лет. Меншиков сумел лучше использовать сложившуюся ситуацию, и с помощью некоторых других приближенных Петра, после смерти императора, при поддержке гвардейских полков, возвел на престол Екатерину Алексеевну. Поскольку она не проявляла государственных способностей, фактически правителем страны стал Меншиков.

Этим избранием открывается эпоха дворцовых переворотов в России.

Дворцовые перевороты - смена власти, совершавшаяся узким кругом придворных и гвардейскими полками.

За 37 лет с 1725 по 1762 год пять раз при помощи оружия произошла смена правителей на троне. Начало этой эпохи положила смерть Петра I и последовавшая за ней борьба за власть различных группировок. А завершится эта эпоха воцарением на долгие 34 года императрицы Екатерины II.

Итак, первая правительница эпохи дворцовых переворотов - Екатерина I. Наследовать императрице должен был Петр Алексеевич. Почему Екатерина согласилась предпочесть сына царевича Алексея дочерям? На Екатерину повлиял Меншиков. Видя, что здоровье Екатерины I ухудшается, и она проживет недолго, князь решил породниться с царской семьей, рассчитывая выдать свою 16-летнюю дочь Марию замуж за Петра II.

В 1727 году начинается правление Петра II.

Но удача на сей раз изменила ему. Меншиков тяжело заболел. Более месяца он был не в состоянии заниматься делами.

В это время влияние на Петра II приобрел князь Иван Алексеевич Долгорукий. Царь перестал подчиняться Меншикову. 8 сентября 1727г. князя арестовали, а затем, лишив чинов и наград, вместе с семьей сослали в глухой город Березов.

Избавившись от опасного соперника, Долгорукие поспешили упрочить свое положение при дворе. Сестра Ивана Долгорукого, Екатерина, была объявлена невестой Петра II. Но в январе 1730г., незадолго до свадьбы с княжной Долгорукой, Петр II заболел оспой и умер. С ним пресеклась по мужской линии династия Романовых.

Вопрос о престолонаследии должны были решить члены Верховного тайного совета. Внимание “верховников” было привлечено к дочерям царя Ивана Алексеевича - Екатерине и Анне. Выбор был сделан в пользу Анны - вдовы небогатого герцога Курляндского, которая жила в Митаве как провинциальная помещица, периодически выпрашивая деньги у русского правительства.

одновременно Д.М.Голицын заявил: “Надо бы себе полегчить”. Речь шла о том, чтобы, приглашая Анну Иоанновну на царствование, ограничить власть монарха в пользу Верховного тайного совета. Анне были предложены “кондиции ”, приняв которые она могла стать императрицей.

Текст кондиций, подписанных Анной Иоанновной.

• без усмотрения и согласия высокого совета никакого в делах государственных не подавать решения, следовательно:
• не объявлять войны и не заключать мира;
• никаких не налагать поборов и налогов;
• никого за преступления в оскорблении величества не осуждать к смерти в одной Тайной канцелярии и ни у единого дворянина не конфисковать имения без ясного доказательства на учиненное им вышеозначенное преступление;
• беспрекословно довольствоваться определяемым на содержание ее особы и придворного штата годовым доходом;
• казенных вотчин никому не дарить;
• не вступать в брак и не назначать наследника престола.

Итак, в России была предпринята попытка ограничить абсолютную власть российского монарха.

Анна подписала кондиции и поехала в Москву.

Тем временем о “кондициях” стало известно при дворе. Против них выступила церковь и такая влиятельная сила как гвардия, дворянство.

Когда Анна Иоанновна приехала в Москву, она получила от дворянства и гвардии челобитную, в которой они просили ее “принять самодержавство таково, каково Ваши достохвальные предки имели”. Анна разорвала кондиции. Верховный тайный совет был упразднен. Началось десятилетнее правление Анны Иоанновны. Долгорукие были арестованы и отправлены в ссылку в Березов, где незадолго до этого умер сосланный ими Меншиков.

1730г. начинается правление Анны Иоанновны.

О внешности и характере императрицы Анны Иоанновны сохранились разные отзывы, порой противоположные. Для одних она “престрашного была взору, отвратное лицо имела, так была велика, когда между кавалеров идет всех головою выше, и чрезвычайно толста”. А вот мнение испанского дипломата герцога де Лириа: “Императрица Анна толста, смугловата, и лицо у нее более мужское, нежели женское. Щедра до расточительности, любит пышность чрезмерно, отчего ее двор великолепием превосходит все прочие европейские”.

Вместе с Анной из Курляндии прибыли многие прибалтийские немцы, занявшие важные посты в органах гос.управления. Самым влиятельным стал фаворит Анны - Э.И.Бирон.

Современник писал о Бироне: “Характер Бирона был не из лучших: высокомерный, честолюбивый до крайности, грубый и даже нахальный, корыстный, во вражде непримиримый и каратель жестокий”.

В.О.Ключевский дал такую характеристику периоду, получившему название бироновщины: “Немцы посыпались в Россию, точно сор из дырявого мешка, облепили двор, обсели престол, забрались на все доходные места в управлении”.

Осенью 1940г. Анна Иоанновна заболела. Единственной её родственницей была племянница (дочь сестры) Анна Леопольдовна, которая была приближена ко двору. У Анны Леопольдовны родился сын, которого сразу же объявили наследником престола. В октябре 1940 года Анна Иоанновна умерла, назначив Бирона регентом при малолетнем императоре Иване Антоновиче.

Бирону не удалось удержать власть. Его ненавидели русские, и немцы, презирала гвардия. Родители императора опасались, что регент отнимет у них сына, а их вышлет в Германию. 9 ноября 1740г. Бирон был арестован гвардейцами во главе с фельдмаршалом Минихом.

Регентом при Иване Антоновиче стала Анна Леопольдовна. Её правление не было отмечено никакими важными решениями. Правительница ничем не интересовалась. В гвардии вновь стало формироваться настроение в пользу смены власти. Наиболее популярной кандидаткой на императорский престол была дочь Петра I и Екатерины I - Елизавета.

В ночь на 25 ноября 1945 г. Елизавета явилась в казармы Преображенского полка и, призвала солдат послужить ей так же, как они служили её отцу.

Валентин пикуль в романе “Слово и дело” так описывает историческую для России ночь с 24 на 25 ноября 1741 года…

“Сани остановились возле казарм лейб-гвардии полка Преображенского, где размещалась рота преданных Елизавете гренадер. войдя в казарму, она сказала солдатам:

Ребята, вы знаете, кто я такая. Худого вам не хочу, а добра желаю. Клянемся на кресте сем, что умрем за Россию вместе.

Веди нас, краса писаная! Мы всех перережем!

А тогда я не пойду. Крови уже было достаточно…

За женщиной вышли на трескучий мороз 300 гренадер.

Французский академик Альбер Вандаль, описывая эту ночь живописует:

Толстый слой окрепшего снега прикрывал землю, заглушая всякий шум. Гренадеры торопливым шагом следовали за санями Елизаветы, молча и полные решимости: солдаты дали взаимную клятву не произнести ни единого слова во время пути и проткнуть штыком первого малодушного.

Современники так откликнулись на восшествие Елизаветы на престол:

• Великое светило миру,
• Блистая с вечной высоты
• на бисер, злато и порфиру,
• на все земные красоты,
• во все страны свой взор возводит;
• но краше в свете не находит Елизаветы…

Михаил Васильевич Ломоносов “Ода на день восшествия на престол императрицы Елизаветы Петровны, 1747г.”.

А вот как пишут о Елизавете историки:

Живая и веселая, но не спускавшая глаз с самой себя, при этом крупная и стройная, с красивым круглым и вечно цветущим лицом, она любила производить впечатление, и, зная, что к ней особенно идет мужской костюм, она установила при дворе маскарады без масок, когда мужчины обязаны приезжать в полном женском уборе, в обширных юбках, а дамы в мужском придворном платье.

Мирная и беззаботная, она была вынуждена воевать чуть не половину своего царствования, побеждала первого стратега того времени Фридриха Великого, брала берлин.

…карта Европы лежала перед ней в её распоряжении, но она так редко на неё заглядывала, что до конца жизни была уверена в возможности проехать в Англию сухим путем, - и она же основала первый настоящий университет в России - Московский.

в.О.Ключевский. Исторические портреты.

Елизаветы объявила своим наследником племянника Петра Федоровича - сына Анны Петровны, внука Петра I.

25 декабря 1761 года императором России стал Петр III. Довелось ему царствовать всего 186 дней. Отзывы о нем остались совершенно противоположные.

При Петре III сложилась парадоксальная ситуация: император, с одной стороны, делал уступки дворянству, с другой - совершал поступки, вызвавшие гнев и негодование патриотических сил. Петр III оскорбил гвардию, заключив мир с Пруссией.

28 июня 1762 года Петр III был свергнут и арестован, а через неделю убит. На 34 года на престол вступила его жена Екатерина II.

эпоха дворцовых переворотов закончилась.

Проверка таблицы “Дворцовые перевороты XVIII века”

Каковы же были причины дворцовых переворотов?

• отсутствие законного порядка наследования престола;
• усиление роли гвардии.

Заключительная часть - первичное закрепление материала.

1. Текс с ошибками.

После смерти Петра II встал вопрос о власти. Выбор верховников пал на герцогиню курляндскую Елизавету. Верховники решили усилить самодержавную власть и вместе с приглашением на престол направили её кондиции (условия). Кондиции были опубликованы во всех газетах. Елизавета не подписала их. Приехав в Москву, она узнала, что почти все дворяне поддерживают кондиции. После этого она их подписала.

2.Тест. Назвать о каком правителе идет речь?

1. “Царь - высокий мужчина с прекрасным лицом, хорошо сложен, с большой быстротой ума, в ответах скор и определенен, жаль только, что ему не достает полной светской утонченности. Он показал нам руки и дал нам ощупать, как они загрубели от работ” - так выглядел в глазах иностранцев:

• Алексей Михайлович,
• Петр I,
• Петр II,
• Петр III.

2. “Лишь подписав кондиции”, могла стать Российской императрицей:

• Екатерина I,
• Анна Иоанновна,
• Анна Леопольдовна,
• Елизавета Петровна.

3. Курляндский дворянин, отличавшийся высокомерностью, грубостью, игравший при дворе императрицы Анны Иоанновны главную роль. Его имя стало нарицательным, им иногда называют весь период 1730-1740гг.

• К.Фридрих,
• А.И.Остерман,
• Э.И.Бирон,
• А.П.Волынский.

4. С призыва к солдатам в казармах Преображенского полка служить ей, как её отцу, и ареста Брауншвейгской фамилии началось 20-летнее царствование:

• Анны Леопольдовны,
• Елизаветы Петровны,
• Екатерины II,
• Анны Иоанновны.

Рефлексия.

Как я усвоил материал?

Получил прочные знания, усвоил весь материал - 9-10 баллов.

Усвоил новый материал частично - 7-8 баллов.

Мало что понял, необходимо еще поработать - 4-6 баллов.

Глухой ночью 25 ноября 1741 года цесаревна Елизавета Петровна совершила государственный переворот и стала российской императрицей.
Она давно шла к власти.
Даже обстоятельства её рождения, совпавшего по времени с триумфальным возвращением в Москву её отца, Петра Великого, после победы под Полтавой, определили её жребий, решительный и в то же время трагический…

Детство и юность будущей императрицы прошли в обстановке спокойствия и семейного счастья.
В ту пору царь Пётр был счастливым мужем и отцом и называл свою младшую дочь не иначе как «лапушкой».

Отец окружил её и старшую сестру Анну блеском и роскошью как будущих невест иностранных принцев.
Но не очень занимался их воспитанием.
Елизавета росла под присмотром «мамушек» и кормилиц из крестьянок, отчего хорошо узнала и полюбила русские нравы и обычаи.
Она оказалась настолько способной к грамоте и науке, что уже в 6 лет самостоятельно переписывалась со своим отцом.
Она учила основы истории, географии.
Для обучения иностранным языкам к цесаревнам были приставлены учителя немецкого, французского, итальянского языков.
Елизавета свободно говорила по-французски, а по некоторым свидетельствам, и по-немецки. Легко читала итальянские тексты.
Писала стихи, прекрасно пела.
Её обучали также танцам (грации и изяществу её обучал французский танцмейстер), музицированию, умению одеваться
Русская и европейская культуры сформировали характер и привычки будущей императрицы.

Историк В. Ключевский писал:

«От вечерни она шла на бал, а с бала поспевала к заутрене, до страсти любила французские спектакли и до тонкости знала все гастрономические секреты русской кухни».

Со временем восторженное отношение к ней усилилось, поскольку Елизавета выросла и стала настоящей красавицей.

По описанию современникам, Елизавета Петровна была по-европейски хороша собой.
Высокого роста (180 см).
Имела слегка рыжеватые волосы, выразительные серо-голубые глаза, правильной формы рот, здоровые зубы.

Испанский посланник герцог де Лириа в 1728 году писал о 18-летней цесаревне:

«Принцесса Елизавета такая красавица, каких я редко видел. У неё удивительный цвет лица, прекрасные глаза, превосходная шея и несравненный стан. Она высокого роста, чрезвычайно жива, хорошо танцует и ездит верхом без малейшего страха. Она не лишена ума, грациозна и очень кокетлива».

Большинство мемуаров и документальных свидетельств сходились на том, что Елизавета Петровна была необыкновенно привлекательна.
А по мнению живших в Петербурге иностранцев, Елизавета была самой красивой женщиной России того времени.

И она прекрасно знала об этом.
И всю свою жизнь старалась сохранить свою красоту, прилагая для этого неимоверные усилия, не щадя ни личного времени (всегда в ущерб своим государственным обязанностям), ни средств, которыми располагала как императрица.
Это была её идея-фикс…

В. О. Ключевский:

«Живая и весёлая, но не спускавшая глаз с самой себя, при этом крупная и стройная, с красивым круглым и вечно цветущим лицом, она любила производить впечатление...».

Правы были те, кто считал, что у Елизаветы Петровны было «много тщеславия, она вообще хотела блистать во всём и служить предметом удивления».

По характеру Елизавета была весёлой, добродушной и одновременно капризной и вспыльчивой.
Она увлекалась кавалерийской ездой.
Больше всего на свете любила светские развлечения: балы, танцы, охоту и маскарады.
Она превосходно танцевала, беспрестанно выдумывая для танцев новые фигуры, что свидетельствовало о несомненном хореографическом даре.

В. О. Ключевский:

«Вступив на престол, она хотела осуществить свои девические мечты; нескончаемой вереницей потянулись спектакли, увеселительные поездки, куртаги, балы, маскарады, поражавшие ослепительным блеском и роскошью до тошноты».

Жизнь при дворе превратилась в вечный праздник: развлечения сменяли друг друга в головокружительном вихре.

В 14 лет – в сентябре 1721 года - Елизавета была официально признана совершеннолетней.
И почти сразу же начались хлопоты, связанные с её замужеством. Стали подыскивать ей женихов.
Русскую красавицу захотел взять в жёны французский король Людовик XV. Дипломаты начали переговоры.
Однако по не зависящим от невесты обстоятельствам брак не состоялся.

Тогда Елизавету начали сватать за второстепенных немецких князей, пока не остановились на принце Голштинском Карле Августе.
Но смерть жениха расстроила этот брак.
Замуж она после этого так и не вышла…

Едва вступив в пору полового созревания, Елизавета Петровна стала демонстрировать повышенный интересе к противоположному полу.
Приведу несколько выдержек из множества работ, посвящённых её жизни и царствованию.

Мардефельд, посол прусского короля Фридриха II, сообщал своему патрону:

«...Она ежедневно по нескольку раз приносит жертву на алтаре матери Амура».

Казимир Валишевский отмечал, что даже на богомолья, в паломничество по святым местам она не отправлялась без мужчины, с которым проводила свободное от молитв время.

Русский искусствовед начала прошлого века барон Н. Н. Врангель писал о ней:

«...Богомольная затейница и весёлая баловница».

Е. И. Маурин:

«Елизавета совмещала в себе московскую набожность с французским легкомыслием и распущенностью. От вечерни императрица неслась во весь опор на бал; а с бала уезжала, чтобы поспеть к заутрене. Она молилась долго, истово и искренне, но по временам прерывала молитву, чтобы подойти к зеркалу и лишний раз полюбоваться на свои приятности».

Наум Синдаловский:

«Елизавета отличалась весёлым нравом, необычным жизнелюбием и свободой в личном поведении. Известно и то, что в свете сурово осуждались её «увеселительные встречи в пригородных резиденциях». Однако городской фольклор к её поведению относился более чем снисходительно».

Не считая множества мимолётных увлечений, её возлюбленными были:
камергер Александр Бутурлин, обергофмейстер двора Семён Нарышкин, прапорщик Алексей Шубин, Пётр Шувалов, Алексей Разумовский (с ним был заключён морганатический брак), Роман и Михаил Воронцовы, Карл Сиверс, камер-паж Пимен Лялин, кадет Никита Бекетов, кучер Войчинский, гренадёр Михаил Ивинский, Валентин П. Мусин-Пушкин, корнет лейб-гвардии конного полка Никита Панин, Иван Ив. Шувалов.
Имена далеко не всех сохранила история…

Князь Михаил Михайлович Щербатов, капитан гвардейского Семеновского полка написал о дочери Петра 1:

«…Сия государыня из женского полу в младости своей была отменной красоты, набожна, милосердна, сострадательна и щедра; от природы одарена довольным разумом; но никакого просвещения не имела... с природы веселого нрава и жадно ищущая веселий, чувствовала свою красоту и страстна умножать ее разными украшениями; ленива и недокучлива ко всякому, требующему некоего прилежания к делу... даже и внешние государственные дела, трактаты, по нескольку месяцев, за леностью её подписать имя, у неё лежали; роскошна и любострастна, дающая многую поверенность своим любимцам, но, однако, такова, что всегда над ними власть монаршую сохраняла».

Начало царствования Елизаветы запомнилось как период роскоши и излишеств.
«Весёлая царица была Елисавет: поёт и веселится, порядка только нет», - иронизировал А. К. Толстой.
При дворе регулярно проводились балы-маскарады. А в первые десять лет - и так называемые «метаморфозы», когда дамы наряжались в мужские костюмы, а мужчины - в дамские.
Сама Елизавета Петровна задавала тон и была законодательницей мод. Блистала яркими нарядами на балах.

Слабости императрицы, надо сказать, недёшево обходились государственной казне.
Главной из них была страсть к нарядам.
Со дня восшествия своего на престол она не надела дважды ни одного платья.
После смерти императрицы в её гардеробах осталось более 15 тысяч (!) платьев, два сундука шелковых чулок, тысяча пар туфель и более сотни кусков французских материй.
Её наряды составили основу текстильной коллекции Государственного исторического музея в Москве.

Царствование этой властительницы ознаменовалось чередой балов и увеселительных маскарадов.
Елизавета прожила трудную жизнь и поэтому в последние 20 лет как бы стремилась наверстать упущение.

В своих мемуарах Екатерина II писала:

«Императрица чрезвычайно любила наряды и почти никогда не надевала дважды одного и того же платья... игра и туалет наполняли день».

В. О. Ключевский:

«Всю жизнь она не хотела знать, когда нужно вставать, одеваться, обедать, ложиться спать».

Казимир Валишевский:

«У неё не было определённого режима дня, она могла обедать в три часа ночи, а завтракать вечером. Она редко ложилась спать до рассвета».

Нина М. Соротокина:

«Елизавета чаще всего ужинала глубокой ночью».

По свидетельству современников, «спать Государыня ложилась в пять часов утра; утро и часть дня посвящались сну».

Было бы ошибочным думать, что жизнь Елизаветы Петровны складывалась лишь из приятных забот о своей красоте, карнавалах и т. п..
Она включала в себя и религиозную составляющую.
Более того, ей, несомненно, доставляло удовольствие, если можно рассматривать всё, что связано с культом, источником радости, посещать церковь, проводить долгие часы коленопреклонённой перед иконами, соблюдать длительные посты, совершать паломничества к святым местам.
Это не было для неё в тягость. Это было частью её сущности, заложенной ещё в детские годы. При этом, ничто и никто не могли заставить её уклониться от этих обязанностей христианина, которые, наверное, возвышали её в собственных глазах.

Несомненно, образ жизни, который вела императрица, был предельно далёк от здорового. И, понятное дело, способствовал преждевременному изнашиванию её организма…

В ранней юности на девушку обрушились один за другим два удара – она потеряла родителей:
- в 1725 году умирает Пётр Великий,
- а менее чем через два года скончалась мать Елизаветы, Екатерина I.

В это время основной опорой Елизаветы становится юный император Пётр II, её племянник, сын сводного брата Алексея.
При нём Елизавета переехала в Москву и поселилась в Покровском.

Любимым её занятием было в то время собирать сельских девушек, слушать их песни и водить с ними хороводы. Она и её фрейлины с удовольствием принимали участие в их простых забавах.
Зимой она каталась по пруду на коньках и ездила в поле охотиться за зайцами.
Она ездила также в Александровскую слободу.
И, полюбив это место, приказала построить здесь два деревянных дворца на каменном фундаменте – один зимний, другой летний.
Проживая в Александровской слободе, она занималась соколиной охотой и наезжала в село Курганиху травить волков.
На масленицу собирались к ней слободские девушки кататься на салазках.
Другим её занятием было разведение фруктового сада.

Юная цесаревна никогда не читала, проводя время на охоте, верховой и лодочной езде, в заботах о своей красоте.

Предоставленная в царствование Петра II сама себе, живая, приветливая, умевшая каждому сказать ласковое слово, к тому же видная и стройная, с красивым лицом, царевна Елизавета Петровна всецело отдалась вихрю веселья и увлечений.
Она подружилась с юным императором, способствовав этим самым падению Меншикова.
И одновременно окружила себя «случайными» людьми, вроде А. Б. Бутурлина и А. Я. Шубина.

Елизавета избегала каких-либо серьёзных занятий.
И казалась всем недалёкой и легкомысленной. Как претендентку на престол молодую женщину мало кто брал в расчёт.
Однако проницательные люди замечали, что цесаревна не так проста, как казалось на первый взгляд. Она не была, а скорее играла роль ветреной особы, так как это ей было удобно.
На самом же деле молодая женщина имела волевой характер, незаурядный ум, честолюбие и властность…

В 1730 году Пётр II умирает от оспы.

Престол заняла Анна Иоанновна.

С восшествием на престол властной и подозрительной Анны Иоанновны Елизавета лишилась блестящего положения при дворе.
И была принуждена почти безвыездно жить в своей вотчине, Александровской слободе. Жить, замкнувшись в тесном кружке преданных ей лиц, среди которых с 1733 года первое место занимал Алексей Разумовский.
Именно этому придворному певчему молодая красавица отдала своё сердце…

Надо сказать, что царствование Анны Иоанновны было самым неприятным периодом жизни Елизаветы.
Хотя формально её жизнь продолжалась по заведённому порядку, она ежеминутно боялась гнева всесильной царицы, которая находила любой повод, чтобы показать своё недовольство.
Если Елизавета появлялась на балу в нарядном платье или слишком вызывающих, по мнению Анны Иоанновны, украшениях, императрица публично оскорбляла её и даже обрывала показавшиеся ей яркими банты.
Однако Анна Иоанновна так и не решилась нанести Елизавете какой-либо реальный вред.
Вероятно, она боялась братьев Александра и Павла Шуваловых, а также Алексея Разумовского, которые открыто симпатизировали Елизавете. Только с ними царевна чувствовала себя в безопасности.

При Анне Иоанновне, правившей 10 лет с 1730 по 1740 годы, цесаревна вела себя тихо, как мышка. Потому как очень боялась императрицы. А ещё пуще боялась она её фаворита - Бирона.
В 1740 году Анна умерла.
Но Елизавета не взошла на престол. Поскольку вся реальная власть оставалась в руках всесильного Бирона.
Тогда она поняла, что за власть надо бороться.
Союзниками её стали солдаты-преображенцы…

Зато при Анне Леопольдовне, матери малолетнего императора Ивана VI, цесаревна подняла голову. Регентша по своему характеру являлась женщиной робкой, слабой, чуждой дворцовым интригам, а поэтому казалась Елизавете не опасной.
Бесхарактерность Анны Леопольдовны породили слабость власти.
Это вызвало недовольство и раздражение в гвардии. Там с восторгом и ностальгией вспоминали славные времена Петра I, который, как полагали гвардейцы, был не чета нынешним бесхребетным правителям. Поэтому взоры гвардейских офицеров стали всё чаще обращаться на дочь великого императора. Та казалась им достойной продолжательницей петровских традиций.
Сама же Елизавета взяла на себя роль простой, милой и доброй женщины.
Она активно общалась с офицерами и солдатами, вникала в их нужды, крестила их детей.
Благодаря всему этому, популярность цесаревны стремительно росла.
Как результат, осенью 1741 года возник заговор…

Пользуясь падением авторитета и влияния власти в период регентства Анны Леопольдовны, в ночь на 25 ноября (6 декабря) 1741 года 31-летняя Елизавета в сопровождении инициатора заговора Лестока и своего учителя музыки Шварца подняла за собой гренадерскую роту Преображенского полка.

Из романа Н. Э. Гейнце «Романовы. Елизавета Петровна» (из цикла «Династия в романах»):

«…Она отправилась в Преображенские казармы и прошла в гренадерскую роту.
Гренадёры ожидали её.

Вы знаете, кто я? - спросила она солдат, - Хотите следовать за мною?
- Как не знать тебя, матушка цесаревна? Да в огонь и в воду за тобою пойдём, желанная, - хором ответили солдаты.

Цесаревна взяла крест, стала на колени и воскликнула:

Клянусь этим крестом умереть за вас! Клянётесь ли вы служить мне так же, как служили моему отцу?
- Клянёмся, клянёмся! - ответили солдаты хором…»

Из казарм все двинулись к Зимнему дворцу.

Вьюжной ночью 25 ноября 308 верных гвардейцев вместе с Елизаветой Петровной ворвались в Зимний дворец.
Они при этом не встретили никакого сопротивления.
После того, как преданные Елизавете гвардейцы арестовали временщика Бирона, цесаревну тут же провозгласили новой императрицей.

Император-младенец Иван VI, его регентша Анна Леопольдовна и всё Брауншвейгское семейство были арестованы.
Фаворитов регентши Остермана, Миниха и Левенвольда приговорили к смертной казни.
Однако новая правительница заменила смертную казнь ссылкой в Сибирь - дабы показать Европе терпимость новой самодержицы.
Также в ссылку отправилась и Брауншвейгская фамилия. Наказание ни в чём не повинных людей растянулось на многие годы.
Только после того, как преданные Елизавете гвардейцы арестовали временщика Бирона, Елизавета стала императрицей.

Царствование Елизаветы Петровны, несмотря на продолжавшуюся борьбу придворных группировок, было довольно спокойным. После неопределённости и ужасов «бироновщины», российское общество опять стало жить размеренной жизнью.
И хотя в стране, как и прежде, было много иностранцев, предпочтение всё же отдавалось русским.
Повсюду были популярны патриотические лозунги о «наследии Петра Великого», который если и приглашал иностранцев, то лишь для учёбы у них.

Императрица Елизавета Петровна не раз провозглашала, что продолжает политику Петра Великого.
В основном так оно и было.
Елизавета Петровна действительно провозгласила курс на возврат к наследию Петра Великого.
Указом от 12 декабря 1741 года было предписано все постановления петровского времени «наикрепчайше содержать и по них неотменно поступать во всех правительствах государства нашего».

Была восстановлена роль Сената, Берг- и Мануфактур-коллегии, Главного магистрата, Провиантской коллегии.

Кабинет министров был упразднён.

Сенат получил право законодательной инициативы.

Также в 1740-е годы была восстановлена прокуратура.

Во время Семилетней войны возникло постоянно действовавшее совещание, стоящее над Сенатом - Конференция при высочайшем дворе.
В работе конференции участвовали руководители военного и дипломатического ведомств, а также лица, специально приглашённые императрицей.

Незаметной стала деятельность Тайной канцелярии.

В 1744-1747 годах проведена была 2-я перепись податного населения.

В 1754 году Сенат принял разработанное Шуваловым постановление об уничтожении внутренних таможенных пошлин и мелочных сборов.
Это привело к значительному оживлению торговых связей между регионами.

Были основаны первые русские банки - Дворянский (Заёмный), Купеческий и Медный (Государственный).

В 1744 году вышел указ, запрещающий быстро ездить по городу, а с тех, кто бранился прилюдно, стали брать штрафы.

Осуществлена реформа налогообложения, позволившая улучшить финансовое положение страны: повышены сборы при заключении внешнеторговых сделок до 13 копеек с 1 рубля (вместо ранее взимаемых 5 копеек).

Был повышен налог на соль и вино.

В 1754 году была создана новая комиссия для составления уложения, которая закончила свою работу к концу царствования Елизаветы, но процесс преобразований был прерван Семилетней войной (1756-1763).

В социальной политике продолжалась линия расширения прав дворянства:

В 1746 году за дворянами было закреплено право владеть землёй и крестьянами.

В 1755 году заводские крестьяне были закреплены в качестве постоянных (посессионных) работников на уральских заводах.

В 1760 году помещики получили право ссылать крестьян в Сибирь с зачётом их вместо рекрутов.
Крестьянам было запрещено вести денежные операции без разрешения помещика.

Отвечая запросам поддерживавшего её социального слоя, Елизавета Петровна разрешила дворянам, обязанным по закону 1735 года служить по военной или статской части 25 лет, брать льготные долговременные отпуска.
Они настолько укоренились, что в 1756–1757 годах пришлось прибегнуть к крутым мерам, чтобы заставить зажившихся в поместьях офицеров являться в армию.

Императрица поощрила обычай записывать детей в полки ещё в младенчестве, так что задолго до совершеннолетия они могли достигать офицерских чинов.

Продолжением этих мер было распоряжение о подготовке Манифеста о вольности дворянства (был подписан позже Екатериной II), поощрение огромных трат дворян на свои повседневные нужды, рост расходов на содержание двора.

Впервые за сотни лет смертная казнь при Елизавете в России не применялась.

Когда в 1743 году суд постановил колесовать Наталью Лопухину (которая унижала Елизавету перед придворными в правление Анны Иоанновны), императрица выказала милость и заменила смертную казнь на менее строгое наказание («бить кнутом, вырвать язык, сослать в Сибирь, всё имущество конфисковать»).

Тем не менее, при Елизавете распространяется практика жестоких телесных наказаний. Как в армии, так и крепостных крестьян. Формально не имея права казнить своих крестьян, помещики нередко запарывали их до смерти. Правительство крайне неохотно вмешивалось в жизнь крепостной усадьбы и закрывало глаза на вопиющие преступления дворян.

Распространённые при Петре I кары за казнокрадство и взяточничество (казнь, кнут, ликвидация имущества) Елизавета Петровна заменила понижением в чине, переводом на другую службу и изредка увольнением.

Гуманизация общественной жизни в годы ее правления выразилась в отмене смертной казни (1756), указах о строительстве инвалидных домов и богаделен.

Время Елизаветы отмечено усилением роли женщины в обществе.

И российские помещицы, по свидетельству современников, всё шире входят в дела управления имениями. По жестокости они иногда превосходили мужчин. Как раз в конце правления Елизаветы творила свои расправы с крепостными Салтычиха.

Как следствие, в последние годы правления Елизаветы зафиксировано более 60 волнений монастырских крестьян.

Началось же её правление с очередного восстания башкир.

В 1754-1764 годах волнения наблюдались на 54 заводах Урала (200 тыс. приписных крестьян).

На 1743-1745 годы пришлось Терюшевское восстание эрзян.

В целом, внутренняя политика Елизаветы Петровны отличалась стабильностью и нацеленностью на рост авторитета и мощи государственной власти.

При императрице Елизавете Петровне отмечается взлёт развития русской культуры:

Русский энциклопедист Михаил Ломоносов публикует свои научные труды.
Ему и другим представителям русской науки и культуры оказывалась поддержка.

Академия наук издает первый полный географический атлас России.

Появилась первая химическая лаборатория.

В 1755 году в Москве по инициативе фаворита императрицы Ивана Шувалова был основан университет.

Открыты были и первые гимназии: в Москве (1755) и Казани (1758).

Тогда же стала выходить газета «Московские ведомости», а с 1760 года – первый московский журнал «Полезное увеселение».

В 1744 году вышел указ о расширении сети начальных школ.

В 1757 году была основана Академия художеств в Петербурге.

Изыскания Д. И. Виноградова сделали возможным открытие в 1744 году Порцелиновой мануфактуры под Петербургом.

Императрица велела перевести из Ярославля в столицу труппу Фёдора Волкова и 30 августа 1756 года подписала указ о создании императорского театра.
Таким образом, в Петербурге был утверждён первый русский государственный театр, директором которого становится А. П. Сумароков.

Елизавета вообще любила наряжать других.

Казимир Валишевский пишет:

«В пьесах, разыгрываемых при дворе воспитанниками кадетских корпусов, женские роли раздавались молодым людям, и Елизавета придумывала для них костюмы. Так, в 1750 году она собственными руками одела кадета Свистунова, игравшего роль Оснельды в трагедии Сумарокова, а немного позднее появление Бекетова в роли фаворита объяснялось подобного же рода знакомством».

Огромные средства выделялись из казны на обустройство царских резиденций.

Придворным архитектором Растрелли были выстроены Зимний дворец, служивший с тех пор главной резиденцией российских монархов, и Екатерининский в Царском Селе.

Основательно перестроены петровские резиденции на берегу Финского залива - Стрельна и Петергоф.

Строительство такого размаха не только привлекало в Россию мастеров из-за рубежа, но и способствовало развитию местных художественных кадров.
Пышный, мажорный стиль полихромных построек Растрелли получил в истории архитектуры наименование «елизаветинского барокко».

Империя вела активную внешнюю политику.
В отличие от Анны, Елизавета сразу же начала активные действия на политической сцене.

При вступлении на престол Елизавета застала Россию в войне со Швецией.
В ходе русско-шведской войны 1741-1743 годов Россия получила значительную часть Финляндии.

Благодаря переговорам со шведами и французами она смогла добиться пересмотра условий Ништадтского мирного договора и изменить невыгодный для России внешнеполитический курс.

Пытаясь противостоять возросшей мощи Пруссии, Елизавета отказалась от традиционных отношений с Францией и заключила антипрусский союз с Австрией.

Россия при Елизавете успешно участвовала в Семилетней войне.
После взятия Кенигсберга Елизавета издала указ о присоединении Восточной Пруссии к России на правах её провинции.
Кульминацией военной славы России при Елизавете стало взятие Берлина в 1760 году.

Семилетняя война, приведшая русские войска в «сердце Европы», едва не стоила короны Прусскому королю Фридриху II.
Но восшествие на престол Петра III после смерти Елизаветы I спасло Пруссию. И, чуть было, не повернуло историю страны ко времени правления «немецких царей».

Несмотря на явное преобладание западного вектора внешней политики, при Елизавете продолжилось и расширение границ империи на восток:

В 1740-1743 годы в состав России добровольно вошёл Средний жуз.

Освоением земель на юге Урала руководил Иван Неплюев, заложивший в 1743 году город Оренбург.

С. П. Крашенинников занимался исследованием Камчатки.

А вторая экспедиция Беринга обследовала берега Аляски.

Когда на престол вступила дочь Петра Великого – Елизавета (1741 – 1761 годы), Украина постепенно начала получать утраченные после смерти Данилы Апостола права на самоуправление.

Надо полагать, этому способствовало то обстоятельство, что любимец новой императрицы (и её тайный муж) был простой украинский казак Алексей Разумовский.

Мальчиком он был сельским пастухом.
Обучался грамоте и духовному пению у дьячка села Чемер.
В 1731 году, проезжая из Венгрии, где скупал вино для погреба Анны Иоанновны, придворный, полковник Ф. С. Вишневский оказался в селе Лемехи Козелецкой сотни Киевского полка.
Там он услышал красивый голос 22-летнего симпатичного сына казака Олексы Розума в церковном хоре.
И взял талантливого певца с собой в Санкт-Петербург.
Казака там приняли в придворный хор.
Его пением (и не только пением) очаровалась 25-летняя цесаревна Елизавета Петровна.
С этого времени началось его быстрое возвышение, и казак Розум стремительно превратился в Алексея Разумовского.
А в скорости, он уже управлял имением Елизаветы и был её камер-юнкером.
О своём происхождении Разумовский никогда не забывал.
А когда в 1744 году его возвели в звание графа Священной Римской Империи на основании диплома Карла VII, причём в патенте было сказано, что Разумовские происходят от Романа Рожинского, то сам и высмеял эту сказочную версию.
Видать, не забылись ещё коровы и козы времён пастушества и кулаки вечно пьяного отца – Григория Яковлевича Розума.

До государственного переворота в 1741 году и Елизавета, и Алексей влачили довольно жалкое существование, совместно переживая житейские трудности.
Цесаревна не имела права являться к императрице Анне Иоанновне без предварительной просьбы или специального приглашения.
Ей запретили устраивать у себя ассамблеи.
Она была стеснена в материальном отношении.
Лишь после захвата власти, где воздыхатель принимал деятельное участие, обстоятельства круто изменились.
У царственных ног оказалась целая империя.
А императрица не забыла, кто с ней провёл трудные годы.
И чуть позже, согласно преданию, 24 ноября 1742 года, в подмосковном селе Перово состоялось даже тайное венчание императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского.

Олесь Бузина писал, что успехи Алексея Разумовского:

«На интимном фронте превзошли подвиги его современника Казановы.
Нет ничего труднее, чем соблазнить принцессу. Если кто не верит, пусть попробует. Алексей Разумовский попробовал. Он выбрал принцессу, находившуюся в стеснённых обстоятельствах, - дочь Петра I Елизавету. После смерти отца бедняжка находилась в загоне. Правящая императрица Анна Иоанновна держала её чуть ли не в ссылке – в Москве, а не в столичном Петербурге.
Алексея Разумовского это не смутило. Он был модным певцом вроде нынешнего Филиппа Киркорова, но очень интересовался политикой. А Елизавета Петровна как истинная женщина больше всего любила пение. Разумовский не только сумел соблазнить её, но и стал координатором всех закулисных интриг. Фактически он вывел царевну в люди – организовал придворный переворот 1741 года, после которого Елизавета стала императрицей.
Разумовского называли «ночным императором», так как царица тайно вышла за него замуж. Окружающие отмечали его необыкновенный такт. Алексей старался не занимать официальных постов, зато умело расставлял на них своих сторонников».

Именно под его влиянием Елизавета Петровна проявила интерес к Украине.
Используя набожность Елизаветы, Разумовский организовывает поездку в Киев к святыням.

И в 1744 году, желая угодить своему тайному мужу, императрица посетила Киев.
И побывала в милой сердцу её мужа родине…

26 июля 1744 года из Петербурга в Киев выехал первый поезд.
В каретах находились наследник престола Великий князь Петр Федорович, его невеста Великая княгиня Екатерина Алексеевна (бракосочетание состоялось в 1745 году, а благословение было получено от Киевского митрополита) и её мать – принцесса Елизавета Ангальт-Цербстская.
Сама Императрица отправилась в Малороссию на следующий день.
В свите, состоявшей из 230 человек, кроме графа Разумовского и вице-канцлера графа Михаила Воронцова, находились 2 епископа: Крутицкий - Платон (Малиновский) и Переяславский - Арсений (Могилянский). Последний позже стал митрополитом Киевским.

По дороге Елизавета Петровна посетила родину Алексея Розумовского – Козельце, где проживала мать Алексея Григорьевича. Довольно долгое время императрица прожила в доме Разумовского. И познакомилась там со всей его роднёй.

25 августа Императрица торжественно въехала в Киев через специально построенные на Эспланадной площади (территория между крепостным укреплением и городом) триумфальные ворота, как отмечали современники, «великолепной и отменной работы». Ворота эти были расписаны трудами учеников лаврской живописной школы. Ворота были украшены портретами высочайших гостей, витиеватыми орнаментами…
Население города «усыпало» киевские горы, заполонило улицы.
2 митрополита: Киевский - Рафаил (Заборовский) и Белгородский – Антоний, в окружении духовенства округа приветствовали венценосную путешественницу с благополучным окончанием дальнего пути и прибытием к цели путешествия.
Народ ликовал, звон колоколов киевских храмов сливался с радостными возгласами горожан.

Елизавета Петровна была от души тронута такой тёплой, радушной, радостной, почтительной и восторженной встречей.

Будучи в восторге от впечатлений, и, прослезившись, она произнесла слова:

«Возлюби меня, Боже, в Царствии Твоём Небесном так, как я люблю народ сей благодарный и незлобивый…»

Ступив через Святые врата на территорию Киево-Печерской обители, Императрица сразу же направилась в Великую Успенскую церковь и после краткой литии проследовала в архимандритские покои.

Находясь в Киеве, Елизавета Петровна неоднократно посещала Ближние и Дальние пещеры лавры, бывала в Софийском соборе, Михайловском и Флоровском монастырях, в других киевских храмах, скитах, святых урочищах…

Императрица не только посещала существующие святыни, но и распорядилась о возведении новых.

На углу современной Владимирской улицы и Георгиевского переулка находился один из первых монастырских киевских храмов, построенный в 11 веке в честь великомученика Георгия Победоносца. Храм впервые упоминается в Лаврентьевской летописи, согласно которой освящение храма могло произойти в 1051 году. Церковь была разрушена после разорения города ордами хана Батыя в 1240 году. В 1674 году киевский воевода Ю.Трубецкой на месте развалин соорудил небольшую деревянную церковь.
К моменту визита Елизаветы Петровны, церковь сильно обветшала.
И Императрица повелела на её средства возвести на этом месте каменный храм Святого Великомученика Георгия.

Её приезд навсегда запечатлелся в каменной летописи города.
Императрица подарила Киеву две жемчужины, которыми до сих пор восхищаются киевляне и не только – Адреевскую церковь и Мариинский дворец.

Елизавета Петровна заложила первый камень Андреевской церкви на одноименной горе.
Именно там, по преданию, Андрей Первозванный установил Святой крест и предрек основание Киева:
«Верьте мне, на этих холмах воссияет благодать Божия. Великий город будет здесь, и Господь воздвигнет в этих местах много церквей и просветит Святым Крещением все окрестные земли».
Проект церкви разработал придворный архитектор Франческо Бартоломео Растрелли, а руководил строительством московский архитектор Иван Мичурин.

Ещё одним творением Растрелли стал, так же собственноручно заложенный Елизаветой Петровной, дворец, названный позднее Мариинским.
Дворец планировался как резиденция Императрицы во время следующих визитов в Киев.

Одновременно с Мариинским дворцом, на землях принадлежащих Киево-Печерскому Свято-Успенскому монастырю и на его средства в урочище Клов началось строительство Кловского дворца.
Он предназначался для членов императорской семьи, приезжающих в Киево-Печерскую лавру на молебны.
Но дворцу не суждено было принимать августейших особ. Все государи, посещающие в последствии Киев, останавливались либо в Мариинском дворце, либо в покоях митрополита Киевского.

Приезд Елизаветы Петровны в Киев ознаменовал и новую веху в истории Малой Руси в целом.

Надо сказать, что после смерти в 1734 году гетмана Данила Павловича Апостола, царским указом была создана временная администрация, которая именовала себя «Правление Гетманского правительства».
Данная структура должна была управлять всеми делами в землях Войска Запорожского и Малой Руси и состояла из 8-ми человек – четырех казачьих генеральных старшин и четырех столичных чиновников.

Казацкая старшина, видя возвышение бывшего пастуха, не преминула обратиться к императрице с просьбой о восстановлении гетманства.
Довольная хорошим приёмом, Елизавета Петровна благосклонно отнеслась к петиции казацкой старшины о выборах нового гетмана.
Однако от обещания до избрания пришлось ждать ещё 6 лет.
Ведь кандидату Елизаветы на этот пост, младшему брату Алексея – Кириллу, было всего 16 лет.

Обыкновенный сельский мальчик пас скот своих родителей, когда началась фееричная карьера старшего брата в Петербурге.
И прежде чем возглавить Гетманщину, он должен был получить надлежащее образование.
Юношу отправили в Западную Европу.
Там он учился в немецких университетах (Кёнигсбергском, Берлинском, Гёттингемском, Страссбургском).
Возвратившись через три года в Петербург, Кирилл женился на родственнице императрицы Екатерине Нарышкиной.
После этого на баловня судьбы посыпался поток титулов и должностей.
18-летний К. Разумовский был назначен Президентом Российской Академии Наук (этот пост он занимал свыше 50 лет!).

Весной 1747 года Елизавета издала указ о разрешении казацкой старшине «избрать» гетмана и предлагала на эту должность Кирилла Разумовского.
Но прошло почти 3 года, прежде чем в Глухове состоялась пышная церемония избрания гетмана с соблюдением всех старинных традиций.
Надо сказать, что кроме односельчан, в Украине никто не знал претендента на гетманскую булаву…

22 февраля 1750 года в город Глухов был послан от императрицы граф Гендриков, для организации процесса избрания гетмана.
Был собрал народный Совет на площади около церкви св. Николая, где в торжественной обстановке на специально построенном возвышении в окружении казацких войск располагался на площади простой народ.
Вокруг помоста стояло украинское духовенство с Киевским митрополитом Тимофеем Щербацким и казацкая старшина.
В 10 часов прозвучал пушечный выстрел и началась торжественная церемония.
Выслушав высказанные благодарности в адрес императрицы за разрешение избрать гетмана, граф Гендриков обратился к народу с вопросом:
«Кого желаете иметь у себя гетманом?»
В ответ подготовленные ранее казаки выкрикивали:
«Кирилла Разумовского! Пусть Разумовский будет гетманом!»
На том единогласно и приняли постановление рады.
Кирилл Разумовский был выбран новым гетманом с титулом «Ея Императорского Величества гетман всея Малыя России, обоих сторон Днепра и войск запорозских».

По обычаю в столицу направили делегацию.
Елизавета прилюдно приветствовала послов и утвердила нового гетмана (указом от 5 июня 1750 года).

От императрицы Кирилл Разумовский получил в пользование поместья вокруг города Гадяча (так называемый Гадяческий Ключ), которые со времен Богдана Хмельницкого всегда принадлежали гетманам Украины.

Летом 1751 года Кирилл Разумовский приехал на Украину и с большим почётом торжественно въехал в Глухов.
Вскоре новый гетман построил дворцы в Батурине и Глухове и завёл двор по царскому образцу.
Своего помощника Теплова гетман сделал управляющим гетманской канцелярии и поручил ему решать многие дела в то время, когда сам часто ездил в Петербург по служебным делам.
Следует заметить, что многие принципиальные вопросы, касающиеся Украины, Кирилл Разумовский весьма оперативно решал самостоятельно, но императрицу всегда ставил в известность.

Близость нового гетмана к царскому престолу позволила ему стать одним из богатейших граждан империи.
Он владел 45 тысячами крестьян в Украине и более чем 74 тысячами крепостных на территории России.
В его владении находились десять дворцов, личный оркестр, уникальная коллекция картин (богаче гетмана считался только фелдьмаршал Б. Шереметьев).

Период правления Кирилла Григорьевича Разумовского называют «золотой осенью» Гетманщины.

Став гетманом, он добивался от правительства возвращения Украине её прав.

Вследствие его постоянных и настоятельных просьб:

Украина была выведена из ведомства Сената и передана Коллегии иностранных дел.
А это было официальным признанием её автономного статуса.

Город Батурин вновь стал гетманской столицей.

На Украине были ликвидированы всяческие репрессивные комиссии и печально известная «Министерская канцелярия».
Всем московским чиновникам было предложено выехать с территории Украины.

Киев (который находился под управлением российских воевод) и Запорожская Сечь (которая с 1686 года подчинялась непосредственно царскому правительству) снова были подчинены гетману.

К. Разумовский запретил аресты жителей Гетманщины без позволения гетмана (кроме уличённых в уголовных деяниях).
Это ограничило произвол российских чиновников.

В июле 1761 года гетман запретил русским помещикам владеть шинками в Гетманщине.
А винокурением разрешил заниматься лишь старшинам и зажиточным казакам, владевшим землёй и лесом.
- Фактически в этом году Разумовский издал первый в Украине универсал против алкоголизма.

Он гласил:

«Малороссияне, не только пренебрегают земледелием и скотоводством, от которых проистекает богатство народное, но ещё, вдаваясь, в непомерное винокурение, часто покупают хлеб по торгам дорогою ценою не для приобретения каких-либо себе выгод, а для одного пьянства, истребляя лесные свои угодья и нуждаясь оттого в дровах, необходимых к отапливанию их хижин».

Усилились позиции казацкой старшины, которой предоставлялось право руководить Гетманщиной в отсутствие гетмана.

Регулярными стали созывы в Глухове Ствршинской Рады.

Для совершенствования действующей системы судопроизводства К. Разумовский провёл судебную реформу 1760 – 1763 годов.
В ходе её были созданы сословные шляхетские суды –
Земский (для разрешения гражданских дел).
Гродский (для уголовных дел).
Подкоморский (для земельных дел).
Территория Гетманщины делилась на 20 судебных уездов.
В состав Генерального суда, кроме двух генеральных судей, вводились выборные лица из старшины каждого полка.
Полковым канцеляриям и просителям-челобитчикам позволялось обращаться непосредственно в Генеральный суд.

К. Разумовский провёл военную реформу:
Казачьи полки были преобразованы в регулярные.
В них была введена униформа – синий мундир с красным воротником, белые брюки, разноцветные шапки для каждого полка.
Обязательным набором оружия были – ружьё, сабля и копьё.
Усовершенствовал артиллерию.
Внедрил муштру по примеру иностранных государств.

К. Разумовский реформировал систему образования.
Он ввёл обязательное обучение казацких детей. Во всех полках были учреждены школы для обучения казацких сыновей.
Принимал меры для открытия университета в Батурине.
А также для преобразования Киево-Могилянской академии в университет европейского типа.

К неудачам гетмана можно отнести следующие моменты.

К сожалению, под влиянием казацкой старшины, которая владела крестьянскими душами, гетман значительно ограничил права перехода крестьян.
В 1760 году он издал универсал, разрешающий переходить крестьянам с одного места в другое только при разрешении предыдущего хозяина (письменного согласия помещика).
То есть гетман ограничил право перехода крестьян.
При этом все имущество крестьянина, который перешёл на новое место, оставалось в собственности предыдущего хозяина.

Не смог Разумовский и отгородиться от московского контроля над украинскими финансами.

Не мог уберечь для гетманской казны доходы от налога от ввоза и вывоза с Украины.

Гетман пытался добиться права свободных дипломатических отношений с иностранными государствами, проводя в первые годы своего правления международную политику не согласованную с императорским двором.
Однако в дальнейшем эта сфера его деятельности была существенно ограничена.

Попытки гетмана сформировать верную ему элиту из числа самостоятельно назначаемых им полковников также были пресечены царским указом, запрещавшим назначение генеральной старшины без ведома императрицы.

Тем не менее, императрица внесла существенные изменения в общественную жизнь Украины.
Так:

Были устроены инвалидные дома и богадельни для стариков.

Издан был указ о размежевании земель.

Были созданы два заемных банка: один для дворян, другой для купцов, дававшие кредиты под шесть процентов годовых.

В 1753 году вышел знаменитый указ императрицы Елизаветы Петровны об отмене смертной казни в империи и введении в Украине единого налога Российской империи.

К. Разумовскому обязана своим престолом Екатерина II.
В ночь переворота 1762 года гетман лично поехал в гвардейский Измайловский полк, командиром которого состоял.
Надо сказать, что этот полк был фактически целиком заполнен выходцами из Украины.
Кирилл взбунтовал его против Петра III – за будущую «матушку-императрицу», а пока просто Екатерину Алексеевну.
Выступление Измайловского полка и его командира предопределило успех очередного придворного переворота.
Братьям Орловым осталась только грязная работа – душить галстуком свергнутого Петра III.

Так что можем сказать, что Екатерину II на престол возвёл Кирилл Разумовский, а не братья Орловы, как ошибочно считают.

Когда к власти пришла Екатерина II (1762-1796), Кирилл Разумовский поссорился с её фаворитом Г. Орловым и вернулся в Украину.

В 1763 году в Глухове собралась рада старшины.
Участники рады направили императрице петицию с решительными требованиями возвратить прежние права и создать в Левобережной Украине шляхетский парламент по типу польского.
Вскоре после этого К. Разумовский обратился к Екатерине II со смелым предложением – сделать должность гетмана наследственной в его семье.

Государственническая позиция и мероприятия гетмана, направленные на упрочение автономии Украины, полностью противоречили централизаторской политике российского правительства.
Воспользовавшись просьбой о предоставлении наследственного гетманства в Украине и сохранении автономного уклада как доказательством сепаратизма, Екатерина II вызвала К. Разумовского в Петербург и под угрозой обвинения в измене потребовала его отставки.

10 июня 1764 года К. Разумовский был вынужден написать прошение об отставке.
Его уволили с огромной пенсией и оставлением в его потомственном владении многочисленных имений, которыми он раньше пользовался, как гетман.

Таким образом, Кирилл Разумовский был последним гетманом Украины.

Он прожил затем в Петербурге ещё 40 лет.
Но перед смертью вернулся на Украину в Батурин, где и умер в 1803 году в возрасте 75 лет.
Умер в богатстве и почёте как сановник Российской империи.

По словам историка Дмитрия Бантыш-Каменского:

«…Очевидцы и предание свидетельствуют о редкой справедливости, величии души, природном уме, доброте сердца, беспримерной щедрости, правдолюбии и весёлом нраве сего вельможи».

Ненавидевший дом Романовых князь Петр Владимирович Долгоруков написал сто лет спустя, что 25 декабря 1761 года в четвёртом часу дня «истомлённая распутством и пьянством Елизавета скончалась на пятьдесят третьем году от рождения».

Несмотря на кровавые баталии Семилетней войны, которые не принесли России ощутимых политических дивидендов, Елизавета оставила по себе хорошую память.

Историк С. М. Соловьев, посвятил периоду правления Елизаветы 4 тома «Истории России…».

Он видел в её политике возврат к принципам своего отца, в результате чего «Россия пришла в себя».
Оценивая результаты елизаветинского царствования, автор отметил благоприятные явления в экономике, а также достижения в духовной сфере.

Василий Осипович Ключевский констатировал в своем лекционном курсе - «Русская история. Полный курс лекций в 3 кн.»:

«С правления царевны Софьи никогда на Руси не жилось так легко, и ни одно царствование до 1762 г. не оставляло по себе такого приятного воспоминания».

«Наиболее законная из всех преемников и преемниц Петра 1, но поднятая на престол мятежными гвардейскими штыками, она наследовала энергию своего великого отца, строила дворцы в двадцать четыре часа и в двое суток проезжала тогдашний путь от Москвы до Петербурга, исправно платя за каждую загнанную лошадь.
Мирная и беззаботная, она была вынуждена воевать чуть не половину своего царствования, побеждала первого стратега того времени Фридриха Великого, брала Берлин, уложила пропасть солдат на полях Цорндорфа и Кунерсдорфа…»
«При двух больших коалиционных войнах, изнурявших Западную Европу, казалось, Елизавета со своей 300-тысячной армией могла стать вершительницей европейских судеб; карта Европы лежала перед ней в её распоряжении, но она так редко на неё заглядывала, что до конца жизни была уверена в возможности проехать в Англию сухим путем, - и она же основала первый настоящий университет в России – Московский.
Ленивая и капризная, пугавшаяся всякой серьезной мысли, питавшая отвращение ко всякому деловому занятию, Елизавета не могла войти в сложные международные отношения тогдашней Европы и понять дипломатические хитросплетения своего канцлера Бестужева-Рюмина.
Но в своих внутренних покоях она создала себе особое политическое окружение из приживалок и рассказчиц, сплетниц, во главе которых стоял интимный солидарный кабинет, где премьером была Мавра Егоровна Шувалова, жена известного нам изобретателя и прожектера, а членами состояли Анна Карловна Воронцова, урожденная Скавронская, родственница императрицы, и какая-то просто Елизавета Ивановна, которую так и звали министром иностранных дел. «Все дела через нее государыне подавали»,- замечает современник.
Предметами занятий этого кабинета были россказни, сплетни, наушничества, всякие каверзы и травля придворных друг против друга, доставлявшая Елизавете великое удовольствие».
«Елизавета I была умная и добрая, но беспорядочная и своенравная русская барыня 18 в., которую по русскому обычаю многие бранили при жизни и тоже по русскому обычаю все оплакали по смерти».

Правление Елизаветы было временем расцвета русской культуры и науки.
В целом царствование Елизаветы Петровны было временем политической стабильности, укрепления государственной власти и её институтов, окончательного закрепления в русском обществе результатов петровских реформ.