Особенности произведения вечера на хуторе близ диканьки. Н. Гоголь. История создания сборника «Вечера на хуторе близ Диканьки». Сюжет повести. Картины народной жизни в повести «Ночь перед Рождеством. Анализ произведения «Вечера на хуторе близ Диканьки» Го
/ / / Анализ повести Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки»
«Вечера на хуторе близ Диканьки» - широко известный цикл повестей потрясающего писателя Николая Гоголя. В них автор правдиво отобразил картину жизни в Украине в бытность 17-18 века. Несмотря на то, что Гоголь творил, проживая в России, он никогда не забывал свои родные края. Особенно помнилось ему детство, проведенное в Диканьке, о которой еще тогда ходили легенды.
Работу над циклом писатель начал в 1829 году, а в 1831-1832 годах подал в издательство. Реакция литературных критиков и читателей была положительной. Николай Гоголь приобрел настоящую популярность. Секрет успеха таился в манере изложения автора, его поэтичном описании обыденной жизни украинского народа. Прекрасный юмор, мистицизм и поэтичность произведения высоко оценил даже Александр Пушкин.
Читая данное произведение, вы попадаете в мир народных поверий, фантастики, сказочных событий. Автор доказывает важность простых человеческих истин, утверждает веру в победу добра над злом, величие христианской морали, красоту чувств людей из народа.
В повестях тесно переплетается реальность и фантастика. Роль мистики в том, чтобы ярче показать победу добра над злом. Интересно то, что часто мистические силы автор изображает смешно. Возможно для того, чтобы люди не боялись и верили в победу добра. Например, ведьма Солоха смешна в своей попытке спрятать всех своих мужчин в мешки.
Среди героев произведения выделяются: простодушные, но смекалистые парубки (Гриць, Левко, Вакула); красивые панночки, которые ждут таких же женихов (Параска, Оксанка и Ганна); забавные образы, в которых виден юмористический талант автора (Чуб, Пацюк, Шпонька); представители нечистой силы, с которой борется главный герой (Петрусь, Солоха и другие).
Цикл состоит из двух книг, в каждой по четыре повести. Обе книги начинаются вступительным словом псевдоиздателя Рудого Панька.
В первую книгу вошли произведения: «Сорочинская ярмарка», «Вечер накануне Ивана Купала», «Майская ночь», а так же «Пропавшая грамота». Несмотря на разные истории в повестях, произведения объединяет народная поэтичность и связь с мистикой.
Во вторую книгу входят следующие повести: «Ночь перед Рождеством», «Страшная месть», «Иван Фёдорович Шпонька и его тётушка» и «Заколдованное место». Эту книгу автор считал более художественной. А повесть «Ночь перед Рождеством» действительно стала одной из самых экранизированных.
Творческое наследие Николая Гоголя – большая ценность в мировой литературе. В цикле «Вечера на хуторе близ Диканьки» волшебным образом сосуществуют добрый юмор и сатира, реальность и мистика, простодушие и хитрость героев и все это на фоне прекрасной природы Украины. Самобытность автора, его умение создать юмористические, и в то же время глубокие образы удивляет. Истории повестей взяты из жизни народа, почерпнуты из легенд. Поэтому их не просто ценят, а любят уже много поколений читателей.
Вечера на хуторе близ Диканьки" вызвали почти всеобщее восхищение: они подхватили украинскую тему, столь популярную в 1-й трети 19 в., но подняли ее на принципиально иной уровень. С одной стороны, украинофильство Гоголя отличалось глубокой органичностью: писатель был выходцем из Украины, украинцем по национальности, в совершенстве знал родной язык, обычаи, нравы и сам занимался собиранием украинского фольклора. С другой стороны, тема Украины не оставалась в рамках самодовлеющего этнографизма, но была переведена в русло воссоздания целого художественного мира. Это книга, со страниц которой во всю ширь разворачивался мир украинской народной жизни, с её героическими преданиями и современными заботами, хитроумными проделками парубков и кознями нечистой силы, - эта книга блистала яркими и свежими красками, поражала оригинальностью и выразительностью языка.
В ней соединены различные, порой противоположные стили: с одной стороны, стиль речи поэтической, прочувствованной, достигающей патетических высот; с другой - бытового просторечия, подчас даже бранных слов и вульгаризмов.
Гоголь объясняет в предисловии "Вечеров" разнообразие стилей социальным различием рассказчиков и их речевой манеры, на что обращает внимание Виноградов. Тем самым автор "Вечеров" иронически предупреждает читателя о "глубоком внедрении просторечия в язык русской художественной прозы" .
Таким образом, подчеркивает Виноградов, в предисловии четко оговаривается тип повествовательной речи, оказывающий определяющее влияние на "социально-экспрессивную" атмосферу произведения. Одновременно автор рисует портреты рассказчиков и характеризует стиль их речи.
В первой книге "Вечеров" читатель встречает двух рассказчиков. Язык Фомы Григорьевича, дьяка диканской церкви, с самого начала характеризуется Гоголем как просторечно-бытовая, народно-украинская речь, пишет Виноградов. "Эх, голова, что за истории умел он отпускать!" ("Вечера на хуторе близ Диканьки"). Его стиль противопоставляется книжно-повествовательному стилю того времени. Язык Фомы Григорьевича близок по стилю языку Панька, "издателя" повестей "Вечеров". Это, на взгляд Виноградова, имеет большое значение, особенно учитывая, что второй рассказчик, панич в гороховом кафтане из Полтавы, говорил "таким вычурным языком, которого много остряков и из московского народу не могли понять" .
Виноградов утверждает, что Гоголь противопоставляет не только сложный, искуственно-приукрашенный, далекий от живой устной народной речи язык панича простому, доходчивому, народно-бытовому языку Фомы Григорьевича, но и их образы противопоставлены друг другу. Причем стиль Фомы Григорьевича выносится автором на первый план и ему отдается явное предпочтение, подчеркивает Виноградов.
Виноградов сравнивает две редакции "Вечеров накануне Ивана Купалы" и делает вывод, что прежний, "карамзинский" метод построения образа повествователя несовместим с новым, реалистическим, "пушкинским" пониманием литературной народности. Согласно прежним правилам речевого построения образа рассказчика, кем бы он ни был, его речь не могла отклоняться от общепринятого литературного стиля в сторону характеристики его профессионального или социального положения.
Повествовательный стиль художественной прозы в системе Карамзина олицетворялся со стилем и мировоззрением обобщенного и отвлеченного писателя, стилем, который не мог выходить за рамки общепринятых норм речи. Стиль сказа Фомы Григорьевича уже в первой редакции часто выходил за рамки стилистики школы Карамзина, подчеркивает Виноградов. Но образ рассказчика был еще слишком сближен с образом автора, вследствие чего "приемы метафоризации, выбор выражений, синтаксический строй, экспрессивная окраска речи чаще всего непосредственно относилась к автору. Все это лишало народно-сказовый стиль реалистического правдоподобия" .
Язык рассказчика во второй редакции "Вечеров накануне Ивана Купалы" приобретает синтаксически более изобразительный, драматичный и разнообразный характер. Виноградов наблюдает при сравнении двух редакций "Вечеров" стремительное изменение стиля Гоголя в сторону использования экспрессивного многообразия живой разговорной речи. Гоголь устраняет во второй редакции стандартную, однотипную книжно-литературную лексику и фразеологические обороты или заменяет ее на синонимичные более экспрессивные, динамические выражения из живой устной речи. Это, в свою очередь, ведет к изменению словесного состава языка.
Во второй редакции меняется характер описания действия и душевного состояния героев, отмечает Виноградов. Мысли и настроения действующих лиц передаются более динамично, в их движении. Характер описания имеет более детализированный и субъективный характер, общие выражения исчезают.
Гоголь хотел найти новые методы и средства "образной выразительности", стремился к "конкретному, выразительному, насыщенному жизненными красками и подробностями, образно-экспрессивному устному повествованию" .
Важную роль, на взгляд Виноградова, играл для Гоголя принцип метафорического одушевления. Кроме того, Гоголь все больше использует характерные для устной народной речи слова и образы, приводит в соответствие "словесную ткань" повествования образу рассказчика, описывает ход действий последовательно и придает языку субъективный характер, пишет Виноградов .
Виноградов отмечает, что Гоголь смешивал украинский язык с различными диалектами и стилями русского языка. Причем стиль украинского языка напрямую зависел от характера действующего лица произведения. Гоголь сочетал украинский простонародный язык с русским посредством просторечия. В качестве примера В. Виноградов сопоставляет простонародный язык Рудного Панька и Фомы Григорьевича и городской, обруселый язык "горохового панича" из "Вечеров на хуторе близ Диканьки".
Речь гоголевских персонажей отличается смешением стилей и диалектов, подчеркивает Виноградов. С той лишь разницей, что это смешение обусловливается классовой принадлежностью действующего лица .
«Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя Н.В.
Публикация в 1831 году первой части «Вечеров на хуторе близ Диканьки», а в 1832 году — второй засвиде-тельствовала появление нового писателя — Н.В.Гоголя, вышедшего на авансцену русского и европейского роман-тизма. Неподражаемая оригинальность «Вечеров» на дол-гое время создала им репутацию художественного феноме-на, не имеющего аналогий. Белинский в 1840 году писал: «Укажите в европейской или русской литературе хоть что-нибудь похожее на эти первые опыты молодого человека, хоть что-нибудь, что бы могло натолкнуть на мысль писать так. Не есть ли это, напротив, совершенно новый, небыва-лый мир искусства?» Созданное Гоголем, украинцем по происхождению, вливалось в русло широко распростра-нившегося в русском обществе интереса к украинскому народному творчеству, быту, образу жизни. «Здесь так занимает всех все малороссийское», — писал автор в пись-ме к матери.
Публикации «Вечеров» вызвали открытый восторжен-ный отзыв Пушкина. Дружба с великим поэтом стала счастьем для Гоголя и величайшей творческой удачей для всей русской литературы. В их духовной близости, в твор-ческом содружестве выразился прекрасный закон преемст-венности в художественном процессе. Белинский охарак-теризовал это так: «Главное влияние Пушкина на Гоголя заключалось в той народности, которая, по словам самого Гоголя, «состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа».
Открытие Гоголя состояло в том, что он обнаружил поэзию естественной жизни в людях, наиболее близко стоявших у истоков природного бытия. Это была макси-мальная естественность. В «Вечерах» — праздник народно-го духа. Но в них нет намека на наивный сентиментальный восторг. Достаточно обратить внимание на образ «издате-ля» Пасичника Рудого Панька, в сказовой интонации ко-торого постоянно звучит ирония. Это — тот смех, где столько же простодушия, сколько и природной мудрости. «Веселое плутовство ума», которое Пушкин считал свойст-вом народа, в «Вечерах» нашло многообразное выражение. Недаром почти в каждом рассказе свой повествователь, оригинальный художественный тип. Эта живописная пе-строта стилей близка сложной и веселой гамме чувств и страстей украинских парубков, дивчин и их отцов, соеди-ненных «Вечерами» в праздничный хоровод.
Чувство гордости и восхищения своей родиной выра-жается писателем с исключительной проникновенностью, становится близким и общедоступным любому чуткому читателю, в любое историческое время. Вспомним знаме-нитое начало одной из глав «Майской ночи»: «Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! Всмотритесь в нее».
Уже много лет русский и европейский читатель с большой отзывчивостью вглядывается в юных героев «Сорочинской ярмарки», Параску и Грицько, напевающих друг другу на глазах всей толпы нежные и наивные песни.
Невозможно оторваться от фольклорного сказа Фомы Григорьевича в «Вечере накануне Ивана Купала», где от-крытие Гоголя состоит в невиданной психологической сложности повествователя — простодушного дьячка и почти романтического поэта.
Богат мир народного мышления. В нем фольклор совмещается с трезвостью в восприятии реального, быто-вое начало не противоречит национально-историческому чувству.
Поэтому во второй части «Вечеров» совершенно есте-ственно звучит тема освободительной борьбы. Конечно, «Страшная месть», где звучание это всего сильнее, по сюжету полулегенда, но благодаря образу Данилы Бурульбаша повесть претендует на вполне реалистическую трак-товку темы.
Но для полноты картины украинской ночи Гоголю нужна была в «Вечерах...» и такая повесть, как «Иван Федорович Шпонька и его тетушка». Настроение повести рождено народным мышлением, которое не может не за-метить и соответственно оценить унылую пустопорожность прозаического прозябания. «Лукавство ума» здесь в метком изображении типов, представляющих ничтожный помещи-чий быт. Так намечается эскиз «Мертвых душ».
Время создания «Вечеров на хуторе близ Диканьки», их публикация и обсуждение среди читающей публики — счастливейшее в жизни Гоголя. Он полон грандиозных замыслов, многие из которых позже осуществились.
В 1831 году вышел первый сборник повестей Н. В. Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Осо-бенностью русской, литературы этого времени стало обращение писателей и поэтов к жизни простого народа, его быту и нравам. Многие писатели в своих произ-ведениях описывали своеобразие русского нацио-нального характера. Гоголь же, издав «Вечера на ху-торе близ Диканьки», открыл читателю совершенно новый, живой и яркий мир украинского народа.
Великое мастерство проявил писатель и в описании самобытной украинской природы с ее привольными степями, густыми лесами, свободолюбивыми реками. В повести «Сорочинская ярмарка» перед нами пред-стает знойный, сверкающий солнцем летний день и красавица река Псел. В «Майской ночи» нас поража-ет великолепие украинской ночи, таинственный ме-сяц, заливающий всю землю серебряным светом. В «Страшной мести» писатель рассказывает о несрав-нимом ни с одной рекой величественном Днепре.
«Сорочинская ярмарка», как и другие повести сборника, знакомит нас с жизнью украинских кресть-ян. Искренняя любовь к простому человеку, умение увидеть поэзию в его жизни являются основной цен-ностью произведений Гоголя.
Читая «Вечера на хуторе близ Диканьки», мы ста-новимся свидетелями живых картин украинского на-родного быта, исполненного движения, искрящейся радости. В «Сорочинской ярмарке» нарисована увле-кательнейшая картина шумной, наполненной массой разнообразных звуков, играющей яркими красками ярмарки. «Вот истинная веселость, искренняя, не-принужденная, без жеманства, без чопорности. А мес-тами какая поэзия! Какая чувствительность!» — пи-сал Пушкин после прочтения «Вечеров». Но, чтобы показать истинную жизнь народа, мало дать пред-ставление об окружающей природе и основных прояв-лениях его быта. Настоящий художник, писатель обязательно раскроет чувства, своеобразные характе-ры людей, так, как сделал это Гоголь. Мастерство мо-лодого писателя позволило ему создать целую галерею ярких, запоминающихся образов, в которых уга-дываются характерные национальные черты.
Как дополнение к ярким краскам богатой приро-ды, колоритным бытописаниям выступают славя-щиеся своей красотой девушки-украинки. Восемна-дцатилетняя Параска из «Сорочинской ярмарки», красавица Оксана из повести «Ночь перед Рождест-вом», прекрасная Катерина из «Страшной мести» — все они своеобразное национальное достояние, вопло-тившие в себе красоту своего, народа. А ловкие, весе-лые, сильные и смелые парубки, которые умеют так преданно любить и так настойчиво бороться за свое счастье? Их образы проникнуты духом свободолю-бия, присущего всему украинскому народу. И не слу-чайно Гоголь с любовью называет своих героев «воль-ными казаками».
В «Сорочинской ярмарке», так же как и в других по-вестях сборника много забавных сцен, описанных в народном духе, живым образным языком. Гоголь уже в этой книге проявляет свой талант сатирика, ловко высмеивающего слабости своих героев, непригляд-ные черты их характера. Так, мы смеемся над бес-сильной злобой мачехи Параски — сварливой бабы из «Сорочинской ярмарки», над ее глупой напыщенно-стью, щегольством. Смешна и сцена безмерного ужа-са, охватившего героев при виде просунувшейся в окно свиной рожи, страшно поводящей глазами.
По свидетельству самого Гоголя, типографские ра-бочие «помирали со смеху», набирая эту книгу. Смех Гоголя в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» — это здоровый смех человека, ценящего прекрасное и не-приемлющего пошлость, человека, который верит, что добро и правда восторжествуют над злом.
Вечера на хуторе близ Диканьки" - это произведение, наполненное народными поверьями, фантастикой, сказочными событиями, но важно то, что обычные человеческие истины, вера в добро и силу земную присутствуют в нём.
Добро здесь всегда побеждает зло, корысть и скупость нака-зываются, любовь торжествует над злыми силами, подлость и низость высмеиваются.
Писатель доказывает нам, что власть денег не ведёт к счастью, что земные страсти лишь помогают человеку попасть под власть тёмных сил, что вера и христианские добродетели спасут человека всегда, в каком бы сложном положении он ни оказался.
Читаем это произведение и рассказы о чертях и нечисти воспри-нимаются как суеверие, а на первый план выходят человеческие качества героев, их достоинства и недостатки.
Основная цель фантастики здесь - ярче высветить тонкий психологизм и провести идею победы добра над злом, доказывая, что всё тайное становится явным, а грехи рано или поздно наказываются.
Всё это у Гоголя представлено в комической форме. Вспомните, как ни старалась Солоха скрыть то, что ходят к ней мужики со всей округи, обман раскрылся, да ещё как комически раскрылся!
Дьявольщине у Гоголя всегда противопоставлена истинная христи-анская вера. Жизнь людей, верящих и несущих в своей душе великие и простые истины любви, сострадания и честности, всегда прекрасна.
Природа в "Вечерах..." как бы является отражением внутреннего мира героев. Все части произведения объединены темой величия и красоты мира природы, столь же прекрасного и таинственного у Гоголя, как и мир людей.
Гоголевский юмор не обжигает нас злой иронией, он светлый и добрый. Недостатки героев вызывают у писателя и читателей смех, они не требуют негодования и порицания, так как все недобрые поступки наказаны, а их герои осознают свою вину.
В «Вечере накануне Ивана Купала» звучит тема нравственного падения человека под губительным воздействием золота, денег. Клад, добываемый героем повести через преступление, становится препятствием к счастью; богатство оказывается призрачным, ведет к гибели.
Не случайно, что эта мысль и самые мотивы повести восходят к многочисленным народным сказкам и легендам. В своем стремлении к утверждению мира светлой гармонии и счастья Гоголь нашел опору в народной мысли. Именно поэтому близость его к фольклору не только в обращении к народным поэтическим средствам, но в сходном с народным осознании основных вопросов жизни. Самое мышление писателя родственно народной мысли.
Для ряда повестей «Вечеров» можно установить сюжетные источники, восходящие к записям как украинского, так и русского фольклора. Бытовые комические персонажи повестей наделены Гоголем чертами, которые восходят к украинскому фольклору, в частности к интермедиям кукольных вертепов. Муж-простак, плутоватый цыган, хвастливый запорожец, дьяк, ухаживающий за чужой женой, бойкая речистая баба вроде Xиври - излюбленные персонажи украинского кукольного театра. Довести «Вечеров» искрятся неисчерпаемым гоголевским юмором, едким, когда он высмеивает таких персонажей, как разбитная Солоха или самодовольный и жестокий голова; мягким, лирическим, когда он рассказывает о капризной красавице Оксане или удалых похождениях кузнеца Вакулы.
Так же как в народных преданиях и сказках, правдивые картины быта в повестях Гоголя, колоритные жанровые сцены, раскрывающие нравы деревенской жизни, тесно переплетены е фантастическими мотивами. Сказочность «Вечеров» принципиально отличается от мистической фантастики немецких романтиков - Тика, Гофмана и других, - в произведениях которых народные предания, легенды являлись лишь как доказательство ирреальности, иллюзорности действительности.
Фантастика в повестях Гоголя выражает представления самого народа, его наивную веру в сверхъестественные существа. Подобно тому как в народной поэзии, в сказках враждебные человеку явления показаны в образе «нечистой силы», носителями зла в повестях Гоголя выступают фантастические персонажи - черти, ведьмы, русалки. Они наделены теми же отрицательными моральными чертами, которые свойственны «высшему лакейству», провинциальному чиновничеству, местной знати.
«Нечистая сила» выведена в большинстве повестей «Вечеров» в бытовом, реальном плане, в ней нет ничего демонического; собственно фантастическое чаще всего используется Гоголем как своего рода художественный прием комического изображения быта и нравов. Черт в «Ночи перед рождеством» похож па губернского стряпчего не только своей внешностью, но и всеми повадками; характерно в этом смысле ироническое замечание автора, что не только черт, но и вся уездная «знать» лезет в «люди». В гоголевских повестях - «Ночь перед рождеством», «Майская ночь», «Заколдованное место» - «народное-фантастическое так чудно сливается, в художественном воспроизведении, с народным-действительным, - писал Белинский- что оба эти элемента образуют собою конкретную поэтическую действительность, в которой никак не узнаешь, что в ней быль и что сказка, по все поневоле принимаешь за быль» (В. Г. Белинский, т. II, .). «Сорочинская ярмарка» - жизненная, исполненная народного юмора история о том, как глуповатый Черевик решился наперекор своенравной и упрямой жене выдать за парубка Грицько свою дочь. Таинственная «красная свитка», чудесное появление свиного рыла не заключают ничего фантастического, а являются проделками цыган, дурачащих и пугающих Солопия и его супругу. В «Пропавшей грамоте» похождения деда переданы рассказчиком как пьяное наваждение загулявшего запорожца и т. д.
Народность повестей Гоголя, как уже отмечалось, не только в том, что он пользуется фольклорными сюжетами, по в этнографической точности воспроизведения быта и нравов, а в глубоком проникновении в национальный характер, в самую сущность народной жизни. Именно эти черты сближали повести Гоголя с пушкинскими произведениями. «Вечера на хуторе близ Диканьки» роднит со сказками Пушкина, например, со «Сказкой о попе и о работнике его Балде», и меткий народный юмор, образность и красочность языка, и обращение к фантастике как действенному средству сатирического изображения. «Отличительная черта в наших нравах, - писал Пушкин, - есть какое-то веселое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться» (А. С. Пушкин, т. XI, .) «Сказочность» и для Гоголя и для Пушкина важна прежде всего как яркое выражение национального своеобразия народного характера.
Подобно тому как и в народной поэзии, в «Вечерах» уживались комическое и трагическое, задорный народный юмор, проникновенная лирика украинских песен и героический былинный пафос казацких «дум». В этой многогранности оттенков, красок, мотивов, в гармоническом слиянии эпического и лирического начал - своеобразие, сила и прелесть гоголевских повестей.
«Иван Федорович Шпонька...» - повесть из мелкопоместного быта помещиков - выделяется среди повестей «Вечеров» не только своей темой, но и зрелостью художественного метода, типической обобщенностью образов. Шпонька начинает собой галерею гоголевских «существователей» - от него прямой путь к героям «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», далее к Подколосину в «Женитьбе». Мелкость мыслей и чувств, унылость и бездарность, боязнь жизни характеризуют облик этого гоголевского персонажа.
Сохраняя и в повести о Шпоньке образ простодушного, лукавого рассказчика, Гоголь, однако, делает ого ужо не представителем деревенской среды, а носителем иного социального сознания, мелким «панком», живущим в Гадяче. В этой повести уже в полной мере проявилась сила гоголевской иронии, гоголевского «гумора», как говорит Белинский. Повесть написана в манере, типичной для зрелых творений Гоголя, когда сатирическая заостренность произведения возникает в результате резкого контраста между «эпической» обстоятельностью и серьезностью, с которой ведется рассказ, и бессодержательностью описываемой жизни. Повесть о Шпоньке, вошедшая во вторую книгу «Вечеров», предвосхищала, по сути, следующий цикл гоголевских повестей - «Миргород».
