Статьи о чернобыле 30 лет. Что читать в печатных сми

Мысли вслух

От первого лица

П редлагаю своим читателям подборку материалов, посвящённых 30- летию Чернобыльской трагедии. Поскольку в двух словах об этом не расскажешь, разбил свою публикацию условно на три части:

Часть 1 посвящается кратким сведениям об аварии и людям, которые ценой своих жизней её ликвидировали.

Часть 2 представляет собой интервью, которое дал «Новой газете» Константин Чичерин- российский ядерный физик, специалист в области ядерного топлива и радиационных материалов, старший научный сотрудник лаборатории радиационного материаловедения Национального исследовательского центра « Курчатовский институт», участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, который отдал более 20 лет вопросу изучения аварии и её причин.

Часть 3 — это, если так можно выразиться, фотосессия, посвящённая людям, участникам событий тех, теперь уже далёких и страшных, дней и фоторепортаж Виктории Ивлевой, побывавшей в 1990 году внутри 4 реактора ЧАЭС, большинство фотографий из которого мало или почти не знакомо нам.

26 апреля 1986 года. Время: 1 час 24 минуты. 30 лет назад. В этот день произошла крупнейшая в истории человечества техногенная катастрофа- катастрофа на Чернобыльской АЭС, затронувшая судьбы миллионов людей.

Суммарный выброс радиоактивных веществ составил 77 кг (при взрыве бомбы в Хиросиме – 740 гр.). Ударил «чернобыльский колокол», его услышали жители Украины, Белоруссии, России, люди всей планеты.

Специалистами подсчитано, что общий ущерб, нанесенный катастрофой на Чернобыльской АЭС мировому сообществу в расчете на тридцать лет, оценивается суммой около одного триллиона долларов США, 550 миллиардов из них приходится на Беларусь, Украину и Российскую Федерацию.

Самый страшный удар приняли на себя пожарные г. Припять. Они тушили пожар в зоне сильнейшей радиации – над реактором. А через две недели, в День Победы, многих из них уже не стало: они умирали в московской клинике от острой лучевой болезни. Чувствовали смерть, спокойно, без слез прощались друг с другом и тихо умирали. В последующие годы чернобыльская трагедия унесла жизни десятков тысяч человек.

Радиоактивное облако прошло над европейской частью СССР, Восточной Европой, Скандинавией, Великобританией и восточной частью США. Примерно 60 % радиоактивных осадков выпало на территории Белоруссии. Около 200 000 человек было эвакуировано из зон, подвергшихся загрязнению.
Радиацию ветром разнесло далеко от Чернобыля.

По данным наблюдений, 29 апреля 1986 года высокий радиационный фон был зарегистрирован в Польше, Германии, Австрии, Румынии, 30 апреля – в Швейцарии и Северной Италии, 1-2 мая – во Франции, Бельгии, Нидерландах, Великобритании, Северной Греции, 3 мая – в Израиле, Кувейте, Турции. Сейчас на сотни километров в радиусе от Чернобыльской АЭС мертвая зона.

Последствия Чернобыля были бы гораздо большими, если бы не мужество и самоотверженность людей, которые по зову Родины шагнули в радиоактивное пекло, не взирая на смертельную опасность, рискуя своим здоровьем и самой жизнью. Сотни тысяч специалистов из всех республик СССР приняли участие в ликвидации последствий катастрофы. Их героическими усилиями удалось в сжатые сроки обуздать стихию. Был среди ликвидаторов и мой друг, работник Ленинградской атомной станции. Их тогда многих отправляли в Чернобыль в командировки для ликвидации последствий аварии. И как знать, может быть эта его командировка стала причиной недугов, которыми он страдает до сих пор.

Наиболее опасная и трудоемкая часть работы по ликвидации последствий, по дезактивации станции и прилегающей территории, по строительству саркофага была возложена на Вооруженные Силы — военнослужащих и военнообязанных, чей героический и самоотверженный труд в период с 1986 по 1990 год позволил в значительной мере ослабить глобальное развитие катастрофы. Как справедливо отметил в одном из своих выступлений Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д.Т. Язов: «Армия своей грудью закрыла Чернобыль».

Самая тяжелая и опасная работа выпала на, долю тех, кто в первые дни, недели, месяцы боролся с разбушевавшимся реактором и вел аварийно-восстановительные работы в 30-ти километровой зоне.

1. Ч ернобыльской катастрофе было присвоено 7 баллов из 7 возможных по международной школе ядерных событий (INES), что делает ее самой крупнейшей техногенной катастрофой того времени. Стоит отметить что 7 баллов было присвоено также аварии на АЭС Фукусима-1 в Японии в 2011 году, где в результате землетрясения тоже произошла катастрофа.

2. В результате аварии на Чернобыльской АЭС было выброшено в 100 раз больше радиации, чем был эффект от атомных бомб сброшенных на Хиросиму и Нагасаки в 1945 году.

3. Ядерный дождь прошел так далеко, что даже дошел до Ирландии.

4. 800 тысяч мужчин рисковали своим здоровьем, чтобы предотвратить последствия аварии и стабилизировать ситуацию. Они работали в зоне повышенного риска, подвергая себя воздействию радиации. 25 тысяч из них умерли, а более 70 тысяч стали инвалидами. 20% из этих смертей были самоубийствами.

5. Гринпис утверждает что авария в Чернобыле стала причиной смерти от рака около 90 тысяч человек по всему миру.

6. Некоторые люди вернулись со своими семьями в пострадавший район, чтобы в своих интересах использовать компенсации от государства.

7. Существуют планы по использованию территорий окружающих реактор, например такие как переработка и утилизация радиоактивных отходов, а также создание природных заповедников.

8. Более 5 миллионов человек живут в районах, которые считаются «загрязненными» радиоактивными веществами после аварии.

9. Область попавшая в списки «загрязненных» стала одним из самых уникальных мировых заповедников с процветающей популяцией волков, оленей, бобров, орлов и других животных.

10. На каждом отреставрированном доме в Чернобыле, на сегодняшний день имеется надпись, где указано имя владельца этой недвижимости.

26 апреля исполняется 30 лет со дня Чернобыльской катастрофы. В историю человечества навсегда вошел этот день 1986 года, когда в 1 час 23 минуты по местному времени взорвался четвертый реактор ЧАЭС. Позже эта авария была признана первой в мире техногенной катастрофой с наивысшим (седьмым) уровнем опасности по международной шкале ядерных происшествий. До сих пор далеко не все знают, что в тот день в атмосферу было выброшено радиоактивных веществ в 400 раз больше, чем при бомбардировке Хиросимы. Рассказывает Юрий Коротков.
Чернобыльскую катастрофу называют трагедией, не имеющей срока давности. Напомню, что перед сдачей 4-го энергоблока в эксплуатацию в 1984 году, всего за два года до катастрофы, не были проведены обязательные испытания реактора и турбин. Начальство спешило рапортовать партии и правительству об успехах. В итоге уже через полтора года возникла необходимость провести плановый ремонт.

Но из Киева поступила команда: «Блок не останавливать – не хватает электроэнергии!» И операторы станции начали увеличивать мощность, в результате чего вышла из строя вся автоматика. Процесс стал неуправляемым, что привело к тепловому взрыву и разрушению реактора.
Пожалуй, нет необходимости подробно говорить о тех шагах, которые предпринимались тогда по ликвидации последствий аварии. Об этом рассказывали многие средства массовой информации. Скажу лишь, что героическими усилиями пожарных, военнослужащих, специалистов различных профессий с необузданной энергией удалось частично справиться.
Среди тех, кто, как говорится, находился на передовой линии, были врачи. Один из них – психоневролог, психолог, профессор медицины Наум Хаит, живущий в Калифорнии уже тринадцать лет. Во время Чернобыльской катастрофы он работал заведующим психоневрологическим отделением городской больницы Обнинска в Калужской области, был заведующим курсом клинической психологии в Обнинском институте атомной энергетики. Кстати, в Обнинске расположена первая в мире атомная электростанция.

– Наум Земович, просто не верится – уже 30 лет прошло со дня Чернобыльской катастрофы! Вы помните, как это было?
– Да, это событие останется в моей памяти навсегда. Забыть его никогда не удастся. Эта катастрофа тесно переплелась с моей судьбой. Помню, как в декабре 1986 года правительство Советского Союза и Министерство по чрезвычайным ситуациям обратились к ведущим специалистам страны – невропатологам и психологам – с просьбой принять участие в оказании медицинской помощи операторам Чернобыльской станции, которые работали с величайшим напряжением в тяжелых условиях по 12-14 часов в сутки без выходных. Они настолько уставали, что просто не могли работать дальше, и их нужно было восстанавливать в прямом смысле слова.
Восстановление их энергетического баланса с помощью обычных лекарств было невозможным, потому что все лекарства успокаивающего ряда помимо того, что успокаивают нервную систему, вызывают сонливость и снижают внимание. А их работа требовала повышенного внимания и концентрации. Поэтому решено было помогать им нетрадиционными методами лечения, т.е. с помощь массажа, иглорефлексотерапии, психологических методик, таких как нейролингвистическое программирование, трансактный анализ, аутогенная тренировка и т.д.
Вот для помощи операторам неповрежденных блоков Чернобыльской атомной электростанции и были направлены ведущие специалисты в области неврологии и психологии, в том числе и я. Причем, хочу заметить, никакого принуждения и давления на нас не оказывалось. Это было наше абсолютно добровольное решение. Во-вторых, нам не было обещано никаких льгот, благ, привилегий и наград за эту работу. Просто была просьба, на которую мы откликнулись.
– Вы можете рассказать о том, в каких условиях трудились на станции? Какой был режим работы?
– Работали мы на станции весь январь и пять дней февраля 1987 года. Мы жили в 30 километрах от самой станции в местечке Зеленый Мыс. Нам были предоставлены очень хорошие благоустроенные финские домики. Каждый день нас будили в 6 часов утра, и после довольно обильного завтрака мы выезжали на «чистых автобусах» в сторону станции. Одеты мы были в солдатскую форму: нижнее белье, фуфайки, валенки, ушанки – все было военным, как на войне.

На границе со станцией, где начиналась абсолютно грязная зона, мы вновь переодевались и уже в респираторах ехали на саму станцию. При входе в атомную станцию еще раз переодевались в специальную одежду – бахилы, медицинские халаты, колпаки на голову, респираторы или фильтры на лицо.
Работали мы по 12-14 часов в сутки в медицинском пункте действующего блока №1, где принимали операторов, работающих на этой станции. Они, почувствовав усталость или другие нежелательные симптомы, связанные с переутомлением, обращались к нам за помощью. В моей бригаде работали замечательные специалисты – Лариса Чурзина и Владимир Шаблин. Их волшебные руки и великолепное знание медицины помогали не только операторам атомной станции, но и нам, врачам, которые работали рядом с ними и тоже иногда нуждались в помощи.
– С какими состояниями пациентов вам чаще всего приходилось сталкиваться?
– Напоминаю, что люди на станции работали в невероятно напряженной атмосфере. Все эти состояния постоянно накапливаются. Появляется так называемая радиофобия, или радиофобический невроз, т.е. страх радиации. Ведь радиация – это особый противник. Вы его не видите, не чувствуете. И только с помощью дозиметра можно определить, что вокруг вас, так сказать, фонит, т.е. колоссальное превышение предельно допустимого уровня радиации. И это ужасно действует на психику человека. А если у него тревожно-мнительный характер, то он начинает просто медленно сходить с ума.
– У вас были такие случаи?
– Да, безусловно. У нас был такой случай даже среди моих коллег. Один врач, психиатр из Москвы, через несколько дней работы на станции стал тревожным, начал ходить с дозиметром по всем углам нашего рабочего места, измеряя радиационный фон, перестал спать, у него появилась высокая степень тревожности. В результате администрация атомной станции была вынуждена отправить его самолетом в Москву. А среди работников АЭС таких случаев было очень много. Причем на фоне такой тревоги у человека появляются суицидальные мысли.
– Но для того чтобы оказывать помощь таким людям, самому нужно обладать силой воли, не поддаваться панике. Как вы сами себя чувствовали в этой ситуации? У вас ведь был дозиметр и вы, наверное, вели учет уровня облучения, которому подвергались на станции.
– У нас дозиметр был у каждого. Но он находился в специальном закрытом ящичке, так что мы не могли видеть, какую получили дозу радиации. Когда мы закончили работу на станции, то сдали эти дозиметры и о результатах ничего не знаем. Я до сих пор не имею никакого представления о том, какую дозу радиации набрал за 35 дней непрерывной работы на станции.
– Известно, что многие специалисты, работавшие в тот период на Чернобыльской атомной станции, преждевременно ушли из жизни. Есть ли у вас какие-то цифры?
– Общих цифр о таких последствиях у меня, к сожалению, нет. Разные источники называют разные цифры. Скажу лишь о тех, кто работал со мной в тот период. По предварительным данным, приблизительно 60 процентов моих коллег – врачей и медицинских работников – ушли из жизни преждевременно с различными онкологическими заболеваниями, т.е. с теми заболеваниями, которые с высокой степенью вероятности можно отнести к влиянию последствий аварии на Чернобыльской атомной станции.

– Выходит, что 40 процентов ваших коллег, которые работали с вами в тех же условиях, не ушли из жизни раньше времени. Что, на ваш взгляд, здесь является решающим фактором?
– Я убежден, что здесь сработали два фактора. Первый – оптимизм и второй – строгое соблюдение правил личной гигиены. Не надо бояться тех условий, в которых находишься, но воспринимать их критически. Из этого следует, что необходимо следить за собой, менять одежду, каждый день после работы мыть обувь с водой и мылом, чаще посещать баню, спать в чистой постели, не курить… И вот этого, оказывается, было вполне достаточно, чтобы уберечь себя от страшной опасности.

Следует отметить, что заведующий отделением городской больницы Обнинска профессор Наум Хаит за мужество и самоотверженность, проявленные при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, был награжден медалью «За спасение погибавших». Указ N 1076 о награждении подписал Президент России Б.Н. Ельцин 20 июля 1996 года.

Несмотря на прошедшее время, последствия техногенной катастрофы Украина ощущает до сих пор: в списках пострадавших сотни тысяч человек, заброшенные села, полупустой, но еще живой Чернобыль и заросшая, словно джунгли, совершенно мертвая Припять. И, конечно, сама станция «во всей красе» – с саркофагом над четвертым энергоблоком и строящимся тут же рядом новым ангаром-укрытием.

Согласно с договоренностями правительства Украины с «Большой семеркой» и Комиссией Европейского Союза, Чернобыльская АЭС после 2000-го года окончательно остановила свои энергоблоки. Сегодня станция находится на завершающем этапе своего жизненного цикла – снятия с эксплуатации, который продлится до 2065 года.

26 апреля исполняется 30 лет со дня самой страшной в истории ядерной катастрофы на Чернобыльской АЭС. Фотограф Ядвига Бронте поехала в Белоруссию, чтобы встретиться с невидимыми людьми, все еще ощущающими на себе последствия катастрофы.

Катастрофа произошла около 30 лет назад, но ее последствия чувствуются и по сей день. Когда реактор в Припяти на севере Украины начал разрушаться, это стало самой страшной ядерной аварией в истории – и по числу жертв, и по количеству финансовых расходов. Но это был не конец.

Фотограф Ядвига Бронте родилась в Польше, всего за неделю до ужасной трагеди. Близость места и времени ее рождения к Чернобылю до сих пор определяет для нее важность этого события.

Последний ее проект «Невидимые люди Белоруссии» документирует жизнь искалеченных жертв Чернобыля, проживающих в белорусских правительственных учреждениях – «интернатах», – которые действуют в качестве «убежищ, приютов и богаделен в одном лице». Хотя катастрофа произошла в Украине, именно Белоруссия приняла на себя всю тяжесть удара.

Живые лица жителей интернатов дают нам редкую возможность увидеть как живут выжившие после Чернобыля. Спустя десятилетия они слишком легко оказались забыты.

– Почему вы решили снимать этих людей?

– Я была одной из более чем 18 миллионов поляков, которым давали «Люголь» – раствор йода для защиты от радиоактивных осадков после Чернобыльской аварии. К сожалению, не во всех пострадавших странах поступали так же. Белоруссия находится ближе всех к Чернобылю и люди здесь пострадали больше других. Последствия аварии сказываются на здоровье населения по сей день.

Однако, мой проект не только о пострадавших от Чернобыльской аварии. Он обо всех инвалидах, которых не замечает общество. К сожалению, тема инвалидности все еще табуирована в Белоруссии. Возможно, это связано с постсоветским менталитетом, религией или просто недостатком информации и общих знаний об инвалидности.

– Прошло 30 лет со дня катастрофы – на что похожа жизнь тех людей, с которыми вы встречались?

– Когда я говорю «жертвы Чернобыльской катастрофы», я не имею в виду людей, которые были непосредственными жертвами, как например работники электростанции или ликвидаторы аварии. Я имею в виду людей, которые родились после апреля 1986 года физически- или умственно неполноценными. Некоторым детям Чернобыля сейчас по 30-ть лет, другие родились недавно, и многие еще родятся в будущем. Мутировавший ген – прямое следствие радиации – может передаваться в поколениях.

Большинство жертв Чернобыля и инвалидов живут в белорусских интернатах. Это государственные учреждения – нечто среднее между детскими домами, приютами и хосписами. Честно говоря, люди, живущие в них, просто влачат свое существование – им не предоставляется никакое образование, и их активность минимальна. Они просто поддерживают свое существование: готовят пищу, убираются и работают на полях. Очень часто они заводят крепкую дружбу между собой и живут друг для друга.

– С какими трудностями вы столкнулись при съемке?

– Это были трудности скорее личного характера, чем технические. Работая в таких местах невозможно не испытывать сильные эмоции – не только во время съемки, но проводя время с обитателями интернатов, слушая их истории и пытаясь понять, как работает система, в которой они живут. То, что вы увидите, действует удручающе.

– Что вы надеетесь показать или добиться своими фотографиями?

– Я хочу, чтобы эти невидимые люди стали видимым. Я хочу, чтобы люди узнали больше об их жизни и услышали их истории, которые никому неизвестны. Я хочу, чтобы Белорусский народ лучше заботился о них, потому что будущее этих людей действительно находится в руках белорусского народа.

Места подобные этим есть во многих других странах по всей Европе и за ее пределами. Люди должны понимать, что неправильно отделять тех, кто имеет психические или физические недостатки, от остального общества.

Я надеюсь, что родители станут сильнее, принимая решение заботиться о детях-инвалидах, и увидят какие они красивые на самом деле. Государственные учреждения – не лучшее место для них. Я видела это своими собственными глазами.

Авария на Чернобыльской АЭС стала не только крупнейшей техногенной катастрофой в истории Украины, но и мощным социальным, политическим и экономическим фактором, повлиявшим на жизнь страны.

Известно, что непосредственно во время взрыва и пожара на станции погиб один ее работник, один – в результате многочисленных травм от обвала перекрытия. Еще 29 ликвидаторов, среди которых работники АЭС, пожарные и военнослужащие, умерли в больницах от ожогов и острой лучевой болезни в течение двух недель после аварии.

Вероятно, количество непосредственных жертв среди лиц, принимавших непосредственное участие в ликвидации последствий аварии, больше, однако точно восстановить эти данные из-за засекреченности соответствующей информации в СССР не представляется возможным.

Семерак уверяет, что строительство «Укрытия-2» над 4-м блоком ЧАЭС будет завершено в соответствии с утвержденными планами Сказано 18 апреля 2016 г. Статус обещания: Выполнено

Общее количество ликвидаторов, задействованных в работах на атомной станции и зоне отчуждения во время и после катастрофы, составляет не менее 600 тысяч человек. Здоровье большинства из них было серьезно подорвано воздействием радиации. Основной причиной заболеваний и смертности стали онкологические патологии: по исследованиям белорусских ученых, среди этой категории населения заболеваемость раком оказалась в четыре раза выше, чем в среднем среди населения пострадавших стран. Информация о количестве погибших ликвидаторов также существенно отличается в зависимости от источника: поскольку официальной статистики не существует, разные авторы исследований называют цифры от 25 тысяч до 100 тысяч человек, и это данные по состоянию на середину 90-х годов, однако известно, что полностью оценить последствия влияния радиации на здоровье населения можно лишь через несколько десятилетий.

В целом потерпевшими от аварии считаются 3,4 млн человек – в основном это жители приближенных к зоне поражения районов Киевской, Житомирской, Черниговской областей Украины и Могилевской и Гомельской областей Беларуси. 350 тыс. человек вынуждены были покинуть свои дома, еще около 600 до сих пор проживают в загрязненных районах. 150 из них продолжают жить непосредственно в зоне отчуждения.

Силу взрыва, произошедшего на Чернобыльской АЭС, сравнивают с 500 атомными бомбами, сброшенными на японскую Хиросиму. Период полураспада радиоактивных веществ, попавших в окружающую среду, достигает более 24 тысяч лет.

На данный момент суммарные экономические потери страны от катастрофы составляют 179 млрд долл. США. 6 млрд долл. (в пересчете на курс 1986 года) ушло на строительство первого саркофага – объекта «Укрытие», построенного в рекордные сроки – до ноября 1986 года. По некоторым данным, в строительстве объекта Советский Союз задействовал более 240 тысяч работников. Построение нового конфайнмента, необходимость возведения которого обусловлена ​​тем, что старая конструкция начала постепенно рушиться, обойдется в 2,15 млрд евро. Эти средства выделены Украине странами-донорами при посредничестве Европейского банка реконструкции и развития. Возведение нового саркофага началось еще в 2007 году, однако из-за бюрократических нюансов и недостатка финансирования работы постоянно откладывались. Отсрочивалась и дата завершения строительства: сначала речь шла о 2012-2013 годах, затем – о 2017-м. Срок эксплуатации старого укрытия составляет 30-40 лет и уже частично истек, поэтому исполнители работ должны поторопиться... Сейчас конструкция нового укрытия частично готова, инженеры должны соединить части арки-саркофага и разместить ее непосредственно над поврежденным реактором. По прогнозам министра экологии и природных ресурсов Украины Остапа Семерака, это должно произойти в конце 2017 года, а запуск в эксплуатацию «Укрытия-2» – в 2018 году. Новый конфайнмент должен обезопасить Европу от радиоактивных выбросов ЧАЭС на ближайшие 100 лет.

К 30-летию катастрофы на Чернобыльской АЭС «Слово и Дело» подготовило подборку важнейших невыполненных экологических обещаний украинских политиков последних лет. 26 апреля 2016, 07:54

В вопросе того, что делать с зоной отчуждения и приближенными к ней территориями, пока единства у украинских чиновников нет: кто-то предлагает оставить все как есть, кто-то – расконсервировать 30-километровую зону для проведения научных исследований, организации биосферного заповедника и даже для организации сельского хозяйства. Однако пока настоящее зоны отчуждения ЧАЭС вызывает беспокойство за неудовлетворительного состояния объекта «Укрытие», постоянные лесные пожары, мародерство, несанкционированный сбор ягод и грибов и нерешенный вопрос хранения отработанного ядерного топлива. И это первоочередные проблемы, которые должна решить Украина, чтобы превратиться из государства, которое занимается «тушением пожаров» и ликвидацией последствий стихийных бедствий, в государство, перманентно заботящееся об экологии и здоровье собственных граждан.

Подписывайтесь на наши аккаунты в Telegram и Facebook , чтобы первыми получать важные новости и аналитику.

Сегодня исполняется 30 лет со дня крупнейшей техногенной катастрофы в истории человечества – аварии на Чернобыльской атомной станции. Трагедия произошла 26 апреля 1986 года. Около 01:30 взрыв на четвертом энергоблоке АЭС полностью разрушил реактор. В помещениях станции и на крыше начался пожар. Авария привела к выбросу в окружающую среду несколько тонн радиоактивных веществ. Расположенный рядом с Чернобылем город Припять был эвакуирован лишь 27 апреля. С очевидцами событий встретилась корреспондент телеканала «МИР 24» Анна Парпура.

«Все было прекрасно. Даже было страшно от того, что было слишком хорошо», - вспоминает жительница города Припять Вера Беляева.

Безоблачная жизнь Веры Беляевой осталась только на старых фотографиях. Тогда Припять называли городом будущего: широкие улицы, светлые многоэтажки и высокие зарплаты. Все изменилось апрельской ночью, когда восемь тонн радиоактивного топлива вырвались в небо. Людям казалось, что над городом пошел сказочный дождь.

«Многие жители выходили на улицу и ловили руками падающие звездочки. Впоследствии они получили ожоги», - рассказала Вера Беляева.

Волшебству было объяснение. С неба падали горячие частицы, облучая людей. Каждую минуту 48 тысяч человек только в Припяти получали смертельную дозу радиации. Но эвакуировать их начали лишь на второй день после аварии. Брать с собой вещи и домашних животных запретили. Только продукты и документы. Им обещали: через пару дней все смогут вернуться в свои квартиры.

«Вот расписание уроков дочери, вот турник, на котором подтягивался сын», - говорит житель города Припять, ликвидатор аварии Валерий Волков, показывая видео, снятое в своей квартире.

Эту съемку Валерий Волков сделал через семь лет после аварии. Тогда он видел свою квартиру в последний раз. Все, что осталось – турник и старый комод. От радиации пытались избавиться как могли: дома и улицы мыли водой, зараженную мебель закапывали в землю.

«Радиация не слышна и не видна. Это не свист пуль и не взрывы бомб», - говорит Волков.

О том, что поток фотонов и атомов страшнее пули Валерий знает как никто другой. Он строил тот самый четвертый энергоблок, на котором и произошла трагедия. До аварии отвечал за систему кондиционирования на станции. После семь лет устранял последствия взрыва.

«После аварии я проработал на АЭС еще семь лет. Заменить меня было некому и, в конце концов, я уже и сам перестал обращать внимание на радиацию», - рассказал Валерий Волков.

Валерию повезло. Уже 30 лет никаких признаков онкологии. Жена умерла от рака. За эти годы от последствий заражения радиацией погибли десятки тысяч человек. Сотням тысяч пришлось начинать жизнь с нуля, не имея ничего, кроме пакета с документами.

«Мы чай пили из майонезных баночек. Больше у нас ничего не было», - вспоминает Вера Беляева.

Квартиры жертвам чернобыльской трагедии стали выделять лишь через год после аварии. До этого люди жили как придется. Семья Веры Беляевой ютилась в одной комнате общежития. Тогда «чернобыльских» боялись даже близкие родственники.

«Многих даже родственники не пускали на порог, закрывали двери. Когда мы выводили своих детей на прогулку, местные быстро уходили. Потому что не было информации. Мы были как прокаженные. А вдруг, кто знал? Мы сами не знали», - говорит Вера Беляева.

Уже через год в свои дома вернулись больше тысячи людей, так и не найдя себя на чистой земле. Спустя тридцать лет после трагедии 200 человек продолжают жить в зоне отчуждения.