Битва на курской дуге ключевое сражение. Курская битва, как несбывшаяся мечта гитлера о реванше. Ход битвы. наступление

I. Япония к 1945 г.Положение Японии к окончанию Второй мировой войны выглядело ка­тастрофическим. Последствия войны были ужасными. Жертвы соста­вили 6,5 млн. человек убитыми, да еще 1,5 млн. числились без вести пропавшими.

Массированные бомбардировки в конце войны принесли страшные разрушения. В Токио, Иокогаме и других крупных городах было унич­тожено свыше половины всех строений, из 200 крупных населенных пунктов в развалинах лежали 80. Была уничтожена большая часть про­изводственного оборудования, и без того устаревшего еще до войны.

К этому добавились прочие негативные последствия поражения: Япо­ния лишилась всех своих колоний, а следовательно, источников сырья, рынков сбыта, большей части своих заграничных активов. Страна утра­тила Корею, которая вошла в состав Японии еще в 1910 г., Тайвань и Пескадорские острова, перешедшие к Японии после Японо-китай­ской войны 1894-1895 гг., Южный Сахалин и Курильские острова, при­надлежавшие Японии после Русско-японской войны 1904-1905 гг., а также острова Рюкю, оккупированные США.

Большая часть внутреннего рынка, связанная с военными заказами правительства, была потеряна. Проблему массовой безработицы по­сле демобилизации армии и флота (10-15 млн. человек) усугубила массовая эмиграции японцев из Кореи, Тайваня и других азиатских стран (свыше 10 млн. человек), их надо было как-то обустроить на ис­торической родине.

Кроме того, на Японию было возложено бремя выплаты репара­ций, его должны были нести 500 крупных промышленных компаний.

Но самое главное - морально-психологические последствия. Пора­жение в войне, крушение тоталитарного режима, поддерживавшегося массой населения, которое воспринимало идеи кокутай как великую историческую миссию Японии, оккупация страны иностранными войсками и неясность судьбы императора, с чьим именем связыва­лась вся японская история. Люди полагали, что история Японии за­вершилась. Не случайно после Указа о капитуляции, подписанного императором 14 августа 1945 г., последовали массовые самоубийства среди фанатиков. Японцев охватила полная апатия, их энергия была парализована.

Долгие столетия межклановых войн выработали в Японии осо­бые традиции поведения проигравших: они полностью отдавали се­бя в распоряжение победителей, полностью подчинялись им. Так и в 1945 г. японцы были готовы выполнить любые распоряжения ок­купационных властей, не помышляя о каком-либо сопротивлении или даже неподчинении воле победителей.

В чем заключались цели США в отношении Японии? Главный во­прос, который волновал американцев: что нужно сделать, чтобы ни­когда впредь не допустить превращения Японии во врага? Для этого, прежде всего, нужно способствовать созданию в Японии такой эконо­мической системы, которая позволила бы развиваться, не прибегая к внешней агрессии.

Этой системой могла быть только рыночная экономика. Но для это­го требовалось разорвать традиционные для Японии связи между эко­номикой и государством. Необходимо было затронуть и социальную систему: дать шансы всем слоям, а не только самураям.

Нарушением традиций был и отказ государства от социальной опе­ки над гражданами, но иначе невозможно было стимулировать эконо­мическое развитие.

Требовалось изменить и характер политической системы, привить Японии навыки парламентской демократии. Это было непросто, учи­тывая полное отсутствие у японцев каких-либо демократических тра­диций в западном понимании. В Японии всегда исходили из того, что каждый должен заниматься своим делом, будь то ремесло, сельское хозяйство, война, управление. Участвовать в делах государства про­стому человеку - немыслимо.

Достаточно вспомнить, как трудно приживалась в Японии система политических партий и конституционные гарантии прав человека. В японской традиции всегда делался акцент на обязанности, а не на права личности: групповая солидарность была характерной чертой социальной жизни, а индивидуализм всегда осуждался.

Серьезной задачей считалось устранение воинственного духа, ис­коренение милитаризма в Японии. Пришлось проводить широкую чистку чиновников, действовавших во всех сферах общества. Ей подвер­глись 660 тыс. человек, из них около 200 тыс., тесно связанных с преж­ним режимом, были уволены. Главным образом, это были военные. Для преступников даже создали специальный международный воен­ный трибунал, который вынес в 1945 г. приговоры 28 лицам.

Вклад США в военный разгром Японии был настолько велик, что они особенно не церемонились с союзниками после окончания вой­ны. Воспротивившись советской оккупации острова Хоккайдо, на; что явно нацеливался Сталин, США пошли на создание двух орга­нов власти, которые формально были полномочны решать вопросы с Японией.

Первый - Союзный совет по делам Японии с участием США, СССР и Китая, а также представителей Великобритании и стран Со­дружества Тихоокеанского региона - находился в Токио.

Второй - Дальневосточная комиссия - размещался в Вашингто­не и состоял из 11 членов. Но фактическая власть принадлежала шта­бу оккупационных войск США в Японии во главе с генералом Д. Ма-картуром.

Оккупационная администрация США была создана сразу после 2 сентября 1945 г., официальной даты капитуляции Японии. По сути дела Д. Макартур и стал верховным правителем Японии. Его отлича­ли большие амбиции и авторитарные замашки, и на первых порах это играло позитивную роль.

В условиях начавшейся «холодной войны» работа союзных органов в Японии была парализована, и американцы получили полную сво­боду действий. Однако они все же были связаны обстоятельствами. В Японии нельзя было ввести прямое правление американских воен­ных: для этого в США даже не было достаточного количества людей, знавших японский язык. Управлять можно было, только опираясь на японскую администрацию, это диктовалось традициями. После про­веденной чистки госаппарата (от работы было отстранено, как отме­чалось выше, свыше 200 тыс. чиновников), американцы и создали та­кую систему.

Первоначальная инициатива исходила именно от генерала Д. Ма-картура, его штаб выпускал соответствующие директивы. А претворя­лись в жизнь они уже японскими чиновниками, которые всегда по­слушно исполняли все, что им спускалось сверху.

Таким образом, в Японии до 1952 г. действовала своеобразная сис­тема подстраховки деятельности японских чиновников со стороны американских военных властей. Во всяком случае, основные направ­ления преобразований были явно навязаны Японии американцами.

II. Переход к рыночной экономике. Для Японии всегда был характерен строгий контроль властей над лю­быми экономическими процессами. Однако, когда государство игра­ет ведущую роль в экономике, это убивает стимулы к совершенство­ванию, повышению качества продукции. Вот почему японские товары заслужили устойчивую репутацию неконкурентоспособных на мировом рынке еще с конца XIX в.

Многие в Японии считали это оправданием японской агрессивно­сти во внешней политике: что же, мол, остается делать, когда внут­ренних ресурсов для развития не хватает.

До поражения в войне в Японии существовали так называемые Ас­социации контроля, которые ведали целыми отраслями экономики. Они были тесно связаны с дзайбацу - японскими корпорациями - распределяя среди них сырье и дефицитные материалы. Вся эта сис­тема теперь подлежала демонтажу.

11 октября 1945 г. Д. Макартур издал Директиву о проведении в Японии аграрной реформы. Земля переходила в руки тех, кто на ней трудился. Были лишены прав собственности крупные землевладель­цы, проживавшие вне своих имений. Основным слоем сельского на­селения стали фермеры. Размер земельных владений ограничивался 9 гектарами, перепродажа земли с целью спекуляций была запрещена. Земельные излишки перешли в руки государства, которое затем за минимальную цену передавало землю крестьянам.

Аграрная реформа имела огромное значение для последующего экономического развития. Новый фермерский уклад жизни созда­вал у крестьян спрос на многие промышленные изделия, что объясняет возросшую покупательную способность населения, резко увеличилось производство продовольствия и сырья в стране. Созда­ние фермерских хозяйств и стало постоянным фактором экономи­ческого возрождения.

В ноябре 1945 г. Директивой Макартура распущены дзайбацу. Объ­явлена полная экономическая свобода, каждый мог заниматься чем угодно, чтобы обеспечить себе средства к жизни. Но это было для японцев совершенно новым явлением: они привыкли полагаться во всем на государство. Люди чувствовали себя опустошенными и про­являли полную апатию.

Предприятия, приученные к постоянным государственным субси­диям, в первые послевоенные годы «съедали» часть бюджета. Корпо­рации, кроме того, не были заинтересованы в восстановлении произ­водства, так как на них возлагалось бремя выплаты репараций.

В 1946 г. создан Государственный банк финансирования восстановле­ния, но его кредиты поглощались в качестве субсидий.

Восстановление происходило медленно. В эти годы США непре­рывно наращивали экономическую помощь: в Японию шли поставки американского продовольствия, медикаментов, товаров широкого потребления. Средства от их реализации зачислялись на специальный счет восстановления экономики.

В 1946 г. основана Федерация экономических организаций (Кей-данрен), которая стала лоббировать интересы японского бизнеса в политике. 21 ноября 1946 г. принят Закон о профсоюзах - они полу­чили право на заключение коллективных договоров, на забастовки в поддержку своих требований. Однако американская администра­ция в Японии держала профсоюзы под контролем, не давая им воз­можности выдвигать чрезмерные требования в отношении заработ­ной платы и условий труда.

Американцы знакомили японцев и с передовым опытом в сфере уп­равления бизнесом. Так, с 1947 г. в Японии внедряются американские методы бухгалтерского учета, в 1948 г. принят Закон о дипломирован­ных бухгалтерах, упорядочены методы проведения финансовых реви­зий на предприятиях. В 1949 г. для директоров японских предприятий был прочитан курс лекций о рационализации управления. В 1950 г. в Японии под эгидой Консультативного комитета по рационализации промышленности внедряется американская система подготовки «об­разцовых мастеров», утверждаются положения «О внутреннем кон­троле на предприятиях».

Особое внимание уделено повышению качества японских товаров, без чего немыслим их сбыт за рубежом. С июля 1950 г. в Японии читал лекции профессор Эдвард Деминг, крупнейший американский специ­алист по качеству продукции. Его лекции по внедрению передовых ме­тодов контроля качества впечатляли японцев. Сказалась их страсть ко всему новому, стремление заимствовать и внедрять у себя новшества.

С 1951 г. в Японии учреждена специальная премия им. Э. Деминга, которая с тех пор стала ежегодно присуждаться японским компаниям за успехи в области внедрения новых методов управления качеством. Внедрение японцами американских методов контроля качества про­дукции поразило даже американцев. В скором времени ярлык «Сдела­но в Японии» стал синонимом высочайшего качества.

Экономическое восстановление шло медленными темпами: к 1950 г. уровень промышленного производства едва достигал половины дово­енного. В этих условиях применялись обычные антиинфляционные меры, приводившие к разорению слабых предприятий и росту безработицы. С 1949 г. американцы, неожиданно для многих, прекратили взимать репарации с Японии, последовав рекомендациям Доджа, главного экономического советника США.

С лета 1950 г. конъюнктура резко улучшилась в связи с началом Ко­рейской войны. Япония стала выполнять заказы на обслуживание экс­педиционного корпуса ООН и американских войск, вовлеченных в этот конфликт. Уже в 1951 к это позволило превзойти уровень дово­енного промышленного производства.

США взяли курс на превращение своего побежденного противни­ка в будущего союзника: сняты ограничения на внешнюю торговлю, ускоренными темпами идет подготовка к ликвидации оккупационно­го режима.

К 1952 г. сформировалась система государственного регулирования экономики в Японии. Ее основными структурами стали:

Министерство финансов;

Министерство внешней торговли и промышленности (МВТП);

Японский банк;

Управление экономического планирования.

Опираясь на эти четыре «столпа», государство смогло оказывать решающее влияние на развитие экономики, что в немалой степени способствовало экономическому возрождению Японии в 1950- 1960-е гг.

III. Становление представительной демократии в Японии. Одним из первых актов американской администрации стало принятие в октябре 1945 г. директивы, провозгласившей в Японии политические и религиозные свободы. Отменялась цензура печати, освобождались все политические заключенные, распускались прежние милитаристские общественные организации. Начался процесс воссоздания политиче­ских партий.

Осенью 1945 г. образованы Либеральная, Прогрессивная, Социалисти­ческая и Коммунистическая партии. Появлялись и разного рода профес­сиональные организации, в частности в феврале 1946 г. создан Япон­ский крестьянский союз, постепенно активизировались профсоюзы.

Уже в начале 1946 г. состоялись первые после войны выборы в япон­ский парламент. В них приняли участие и женщины - они также по­лучили избирательные права, что было новшеством для Японии. Ре­зультаты первых выборов таковы: Либеральная партия - 140 мест, Прогрессивная - 94 места, Социалистическая - 92 места, Коммуни­стическая - 5 мест.

Было создано правительство, опиравшееся на Либеральную пар­тию. Но в условиях оккупационного режима оно просто дублировало указания американской военной администрации и непосредственно проводило в жизнь ее директивы. Американцы как бы приучали японское общество жить в условиях демократии: японцы участвовали в выборах, избирали парламент, формировали правительство на базе парламентского большинства, но все это происходило под контролем штаба оккупационных войск генерала Д. Макартура.

С декабря 1945 г. начала проводиться в жизнь Директива о демокра­тизации системы образования. В школах отменялось военное обучение и милитаризованное физическое воспитание, школьников перестали пичкать шовинистической пропагандой идей кокутай. Из преподава­тельской среды изгонялись милитаристски настроенные и тесно свя­занные с прежним режимом люди, возвращались ранее уволенные либерально настроенные учителя. В Японии сразу же было введено обязательное 9-летнее образование, была подтверждена автономия университетов и высшей школы.

Одновременно проходила разработка новой Конституции. Разраба­тывалась она штабом генерала Д. Макартура, но при консультациях как с союзниками, так и с политическими деятелями Японии. Работа продвигалась с трудом: князь Коноэ даже покончил с собой в знак не­согласия с навязыванием японцам чуждых им принципов.

Наиболее остро стоял вопрос о японской монархии. Еще 15 декабря 1945 г. последовала Директива оккупационных властей об отделении синтоистской религии от государства. В своем новогоднем обраще­нии к народу в 1946 г. император Хиротито публично отрекся от свое­го «божественного происхождения».

По данным социологов, сразу после капитуляции за ликвидацию монархии выступали лишь 5% японцев, в частности такой проект был представлен Компартией. Добивались отмены императорского строя в Японии и союзники США по войне - Австралия, СССР, Ки­тай. Но штаб оккупационных войск предложил сохранить сам ин­ститут императорской власти для исполнения государственных це­ремоний.

В сентябре 1946 г. новая Конституция Японии была утверждена пар­ламентом, вступила она в силу с 3 мая 1947 г. Япония оставалась мо­нархией, но ее глава - лишь простой смертный, символ государства. Он выполняет представительские обязанности и пользуется почитанием только в силу традиций. Фактически, в стране вводилась парла­ментская демократия.

Правительство формировалось партией, получившей большинст^ во на выборах в парламент. В первые годы выборы проходили ежегод­но, очевидно, чтобы приучить японцев действовать в условиях демо­кратии. В 1948 г. в Японии создано коалиционное правительство из представителей Либеральной и Демократической партий, во главе ко­торого стоит опытный политический деятель Сигэру Ёсида.

Парламент состоит из двух палат. Нижняя - Палата представите­лей - выборы в которую проводятся один раз в четыре года по изби­рательным округам (по 3-5 депутатов от каждого округа). Верхняя - Палата советников - представляет префектуры Японии. Она избира­ется сроком на 6 лет и имеет право отвергнуть решение нижней пала­ты - в свою очередь, та может вновь преодолеть это вето большинст­вом в 2 / 3 голосов.

Любой министр правительства, включая и премьер-министра, дол­жен быть предварительно избран депутатом парламента: в Японии признано, что лишь популярные в обществе люди могут исполнять публичные функции. Местные органы власти - префектуральные собрания - также выборные. Япония была поделена на 47 префектур.

Конституция 1947 г. упразднила сословия, провозгласила равенство гражданских прав, в том числе и равноправие полов, демократичес­кие свободы, категорически запретила детский труд.

Девятая статья Конституции предусматривает отказ Японии от во­оруженных сил и угрозы их применения. Правда, в 1950 г. были обра­зованы Резерв национальной полиции и «силы самообороны», но по своей структуре они могут выполнять лишь функции поддержания порядка да нести службу по гражданской обороне. Их общая числен­ность в 1980 г. не превышала 250 тыс. человек.

В Конституции зафиксирован принцип разделения властей. Орган третьей власти - юридический. Верховный суд независим и неподкон­тролен другим, он обладает правом трактовать принятые парламентом законы на их соответствие Конституции. Поправки в действующую Конституцию можно вносить в случае согласия 2 / 3 действующего парла­мента при условии проведения референдума по этому вопросу.

С 1 мая 1951 г., после ухода с поста генерала Д. Макартура, главой оккупационных войск в Японии стал генерал Риджуэй. Он ускорил окончательное урегулирование. 8 сентября 1951 г. на Сан-Францис-ской мирной конференции с участием 52 государств состоялось под­писание Мирного договора с Японией. Не подписали договор СССР, КНР, Индия, Бирма, Польша, МНР, Чехословакия, Югославия. Согласно договору, Япония подтверждала свой отказ от Кореи, Тайваня, Пескадорских островов, Микронезии, от всех прав и претензий в Ки­тае и Антарктиде, а также от Южного Сахалина и Курил.

Статус двух последних территорий оставался неясным, поскольку СССР не участвовал в подписании договора, хотя и занял Курильские острова в 1945 г., а в 1947 г. эти территории были включены в Сахалин­скую область. Острова Рюкю, отторгнутые по договору, были возвра­щены Японии Соединенными Штатами Америки в период с 1968 по 1972 г.

Мирный договор с Японией вступал в силу при условии подписания еще одного договора, а именно - двустороннего Договора безопасности между США и Японией. Он был подписан в феврале 1952 г. и предусма­тривал ответственность США за безопасность Японии. США получили право размещать в Японии свои войска, они также приняли обязатель­ство в случае нападения на Японию защищать ее всей своей мощью.

Это привело к прекращению режима американской оккупации на территории Японии в апреле 1952 г. В условиях «холодной войны» Япония не имела иного выхода, как присоединиться к лагерю Запада.

Выводы

1. Самое страшное из последствий поражения в войне - морально-психологиче­ский шок от иностранной оккупации Японии. Штаб американских вооружен­ных сил в Японии возглавил генерал Д. Макартур. Он ввел двойную систему уп­равления: все свои директивы проводил в жизнь через японских чиновников.

2. Отмена дзайбацу, аграрная реформа, объявление экономической свободы спо­собствовали развитию элементов рыночной экономики в Японии. Это посте­пенно вывело японцев из состояния шока и позволило им активно включиться в борьбу за экономическое возрождение своей страны.

3. США содействовали также формированию режима представительной демо­кратии в Японии, начало этому процессу положило принятие Конституции 1946 г. Конституция, несомненно, была навязана стране вопреки воле болъ-

I шинства населения, но, в конечном счете, она сыграла позитивную роль, по­могла японцам адаптироваться к условиям современной жизни.

4. Подвел черту под окончанием Второй мировой войны Сан-Францисский мирный договор с Японией, подписанный 8 сентября 1951 г. Он вступил в силу после подписания договора безопасности между США и Японией в начале 1952 г. С апреля 1952 г. Япония стала полностью суверенной страной, режим американской оккупации был ликвидирован.

ОККУПАЦИЯ Японии. Подписанный 2 сентября 1945 г. Акт о капитуляции Японии официально положил конец военным действиям между Японией и союзными державами, но он еще не означал прекращения состояния войны. Япония после подписания Акта о капитуляции фактически в течение семи лет находилась под оккупацией.

США направили в Японию для осуществления оккупации самый большой контингент войск. Поэтому США имели особые привилегии в органах оккупации. Так, генерал Дуглас Макартур был назначен верховным главнокомандующим союзных держав. Ему было поручено «принять капитуляцию Японии и следить за ее осуществлением». Акт о капитуляции 2 сентября генерал Макартур подписал не только как представитель США, но и как верховный главнокомандующий, представляющий интересы союзных держав.

Оккупационная политика союзных держав в отношении Японии определялась прежде всего Потсдамской декларацией. Но основой конкретной политики в отношении Японии явилось решение американского правительства, принятое 29 августа 1945 г., «О политике США в отношении Японии».

«Конечная цель заключается в том, - говорилось в решении, - чтобы, соблюдая идеалы и принципы Устава Организации Объединенных Наций и уважая суверенитет других наций (государств), создать в Японии правительство, которое не нарушало бы мира и содействовало достижению всех целей США».

Чтобы обеспечить соблюдение условий капитуляции, осуществить военную оккупацию Японии, оккупационная армия должна возглавляться главнокомандующим, который назначается американским правительством. «Император и японское правительство, - следовало далее, - должны подчиняться главнокомандующему, который обязан обеспечить выполнение условий капитуляции и проведение политики оккупации, для чего в Японии необходимо иметь нужные силы.

Основной целью оккупации является уничтожение милитаризма. Лица, виновные в жестоком обращении с военнопленными из союзных стран, а также с гражданскими лицами, должны рассматриваться как военные преступники. Они подлежат аресту и суду. В Японии должна быть уничтожена существующая экономическая база милитаризма и должен быть наложен запрет на ее восстановление. Необходимо оказывать всемерное содействие рабочим организациям в промышленности и сельском хозяйстве и распустить крупные промышленные и финансовые концерны».

В решении были и другие пункты: о репарациях, о внешней торговле, об иностранных предприятиях в Японии и т.п.

Для осуществления военной оккупации самой Японии на ее территорию были введены сухопутные, военно-морские и военно-воздушные силы под общим командованием генерала Макартура.

Демобилизация и разоружение Японии продвигались успешно. 30 ноября 1945 г. были распущены Военное и Военно-морское министерства со всеми подчиненными им органами.

После этого вопросы демобилизации были переданы в ведение Министерства здравоохранения, которое и проводило все необходимые мероприятия по демобилизации сухопутных войск и войск Военно-морского флота и полному разоружению их.

На основании директивы о чистке от 4 января 1946 г. из различных учреждений были уволены 180 000 человек из 220 000 и распущены все милитаристские союзы и организации. В связи с этими мерами были лишены прав на пенсию в порядке наказания все бывшие японские военнослужащие.

В то же время были освобождены лица, которые во время войны были осуждены как политические преступники. Они были восстановлены в правах, то есть получили право участвовать в выборах и занимать любые должности.

Таким образом, политика демилитаризации Японии проводилась быстро и решительно.

Позднее был принят ряд других решений по этому вопросу. На совещании министров иностранных дел Советского Союза, США и Англии, которое состоялось в Москве в декабре 1945 г., было принято решение учредить Дальневосточную комиссию и Союзный совет для Японии, которые начали действовать с 1946 г.

Дальневосточная комиссия была создана как директивный орган с постоянным пребыванием в Вашингтоне. В нее входили представители II государств (позднее 13 государств). Дальневосточная комиссия должна была вырабатывать основы оккупационной политики союзных держав в отношении Японии и имела право пересматривать решения главнокомандующего.

Союзный совет для Японии с местонахождением в Токио состоял из представителей четырех государств - США, Англии, СССР и Китая - и являлся контрольным органом. В его функции входило воплощение в жизнь решений Дальневосточной комиссии, предоставление на месте рекомендаций и советов главнокомандующему в отношении осуществления политики оккупации.

Однако, несмотря на создание новых органов, фактически по-прежнему главенствующую роль продолжали играть США. А в дальнейшем, по мере изменения международной обстановки, в частности с обострением отношений между США и Советским Союзом, роль и значение этих международных органов, созданных для Японии, резко ослабли.

Управление Японией не носило чисто военного характера, господство союзников над Японией осуществлялось косвенно: через японские правительственные органы.

Главнокомандующий союзными державами генерал Макартур обладал огромными правами и властью в отношении Японии. Он использовал японское правительство как удобную ширму. В штабе главнокомандующего союзными державами помимо чисто военных отделов было еще десять отделов, которые ведали делами в различных областях жизни Японии: гражданская администрация, экономика и наука, контрразведка, гражданская информация и образование, естественные ресурсы, гражданский транспорт, химия, финансы, общественное здравоохранение и благосостояние, контроль за гражданским имуществом, статистика и поставки (заготовки) материальных средств. Эти отделы осуществляли руководство соответствующими японскими правительственными органами и контроль за их деятельностью.

На местах, во всех префектурах и городах, 8-й армией США были созданы соответствующие отделы, которые и осуществляли руководство и контроль за деятельностью японских органов власти. Эти органы существовали весь период оккупации, но численность личного состава в них по мере выполнения задач оккупации, начиная с 1949 г., постепенно сокращалась.

В оккупационной политике в отношении Японии можно отметить два периода. Во время первого периода, который продолжался два года, осуществлялись основные задачи оккупации: уничтожение военной мощи Японии, проведение демократической политики и реформы по перестройке социальных и экономических органов страны. Позднее, когда произошло обострение в советско-американских отношениях, западные державы стали проводить политику создания новой и сильной Японии.

Для наказания главных японских военных преступников 3 мая 1946 г. начал работу Международный военный трибунал для Дальнего Востока.

Этот трибунал рассматривал дела так называемых главных военных преступников (категория «А»). К их числу был отнесен прежде всего генерал Тодзё, а также ряд других лиц, которые со времени Маньчжурского инцидента занимали руководящие посты в государственном аппарате, а также в армии и на флоте и которые так или иначе участвовали в руководстве войной, - всего 28 человек. Им было предъявлено обвинение по трем пунктам: преступления против мира, нарушение законов ведения войны, преступления против человечества.

Рассмотрение их дел было закончено к апрелю 1948 г., а 12 ноября того же года был объявлен приговор. Из числа всех обвиняемых семеро были приговорены к смертной казни через повешение, 16 человек - к пожизненному заключению, один к 20, а другой к 7 годам тюремного заключения.

Кроме того, были прекращены дела Окавы Сюмэй, который был признан психически ненормальным, а также Мацуоки Ёсукэ и Нагано Осами, которые умерли от болезней.

Смертный приговор в отношении семи осужденных (генералы Тодзё Хидэки, Мацуи Иванэ, Доихара Кэндзи, Итагаки Сэйсиро, Кимура Хэйтаро, Муто Акира и бывший премьер-министр Хирота Коки) был приведен в исполнение 23 декабря 1948 г. в тюрьме Сугамо в присутствии представителей четырех держав.

Одновременно с работой Международного военного трибунала, рассматривавшего дела главных военных преступников, проводились суды над преступниками категории «Б», обвиняемыми в нарушении законов и обычаев войны, и преступниками категории «В», обвиняемыми в совершении преступлений против человечества. Такие суды имели место в США, Австралии, Англии, Китае, Голландии, Франции и других странах, причем они проводились в соответствии с законами военного времени этих стран.

Кроме того, в Советском Союзе и на территориях Китая, контролируемых китайскими коммунистами, также заседали военные трибуналы, рассматривавшие дела бывших японских военнослужащих и вольнонаемных лиц, находившихся на службе в японской армии.

С целью ослабления мощи Японии осуществлялись меры по ликвидации так называемой военщины (гумбацу), государственной бюрократии и крупных промышленных и финансовых монополий (дзайбацу). Во всех областях жизни Японии проводилась так называемая демократизация. Но суть всех этих преобразований заключалась в том, чтобы сделать Японию страной, которая больше устраивала бы союзные державы, и прежде всего США.

Под лозунгом «демократизации» Японии были разработаны новая Конституция, новое Положение о выборах, проведено реформирование сельского хозяйства, полиции, образования, введена новая система труда, распущены дзайбацу и различные органы контроля.

В штабе генерала Макартура был разработан и проект новой конституции Японии, утвержденный парламентом в ноябре 1946 г. и вступивший в силу 3 мая 1947 г. В новой Конституции провозглашалось, что «император является только символом», говорилось «о разоружении, отказе от войны» и т.д.

Оккупация Японии продолжалась до 1951 г., когда был подписан Сан-Франциский мирный договор.

15 августа 1945 года японский император Хирохитопо обратился к нации и объявил о капитуляции Японии. Американский курс на демократизацию лишил ее армии, прежних порядков и даже бога. На смену императору Хирохито пришел культ генерала Дугласа Макартура.

Приказ императора

Выход Японии из войны и принятие Потсдамской декларации – было единоличным решением монарха, императора Японии Хирохито. Даже несмотря на бомбардировки Хиросимы и Нагасаки 6, 9 августа и вступление в войну СССР, многие главнокомандующие ратовали за продолжение войны. Они знали, что хорошо обученные, все еще мощные вооруженные силы с идеологией – «голову за императора», пойдут до конца.

Тем не менее, выслушав доклад премьер-министра Судзухи, император в ультимативной форме объявил о безоговорочной капитуляции: «...я повелел принять Потсдамскую декларацию. Я повелеваю всем присоединиться ко мне... Примите условия немедленно. Чтобы народ мог знать о моем решении, я повелеваю срочно подготовить императорский рескрипт по этому вопросу».

Дальнейшие протесты оказались бесполезны. Когда одна группа офицеров-фанатиков «молодые тигры» попыталась выкрасть пленку с соответствующим обращением императора к народу и сорвать принятие декларации, они были приговорены к смертной казни путем харакири.

Японская официальная пропаганда подчеркивала и подчеркивает «особую роль императора» в выходе Японии из войны. Согласно ее утверждениям, капитуляция была объявлена лишь по настоянию императора, а военное поражение и необходимость капитуляции или вовсе не упоминались, или относились к второстепенным причинам.

Вспоминая былое

2 сентября 1945 года на борту американского линкора «Миссури», вошедшего в Токийский залив, состоялось подписание капитуляции Японии. Церемонии был придан особый пафос. Делался акцент на том, что эта победа как бы подводит итог почти столетней политике США на Тихом Океане. Начало ей, соответственно, положил Канагавский мирный договор от 1854 года, когда коммодор Мэттью Пэрри «под жерлами орудий» открывал изолированный японский рынок. Чтобы лишний раз напомнить об этом японцам, американцы извлекли из музея, доставили на «Миссури» и поместили на видное место тот самый флаг, который впервые появился на берегах Японии сто лет назад.

Ужасы оккупации

Американская общественность по своему восприняла «курс на демократизацию Японии». В книге «Американская оккупация Японии» Майкл Шаллер пишет о том, что по мере приближения заката императорских побед разгуливалась фантазия американских «патриотов», мечтавших отомстить японцам за позор Перл-Харбора и Филиппин, за поражения на Тихом океане.

Сенатор Теодор Билбоу, например, требовал подвергнуть стерилизации всех японцев. Был даже разработан проект выведения «новой породы» жителей Страны восходящего солнца: «искоренения врожденного варварства японцев» путем «скрещивания их с тихими и послушными жителями островов Тихого океана».

Все эти настроения привели к волнам страха в оккупированной стране. Еще перед окончанием войны на японских фабриках власти стали раздавать таблетки с цианистым калием, который работницам следовало принять в случае, если они подвергнутся унижению со стороны оккупантов.

Страшные проекты «обиженных за Перл-Харбор» миновали мирное население Японии. Здесь нужно отдать должное Дугласу Макартуру, который быстро отмежевался от радикальных 13 процентов, требовавших безжалостных расплат. Этот жест выдавался как естественное проявление натуры Макартура, его внутреннего мира, порядочности.

"Параграф №9"

По примеру «кодекса Наполеона», американский генерал в Японии создал «кодекс Макартура». Новый закон перекраивал традиционные японские порядки, религию на американский лад. Например, в консервативной стране избирательные права вдруг получили женщины: «Выборы (в Японии) произошли не без забавных случаев,- вспоминает сам Дуглас.- На следующий день после объявления результатов голосования мне позвонил весьма почтенный лидер японских законодателей, обескураженный чем-то, попросил аудиенции. «Я сожалею, но случилось нечто ужасное, - заявил он, - проститутку избрали в парламент». Я спросил его: «Сколько голосов она получила?» Японский законодатель вздохнул и сказал: «256 000». Я сказал торжественно, насколько это было возможно: «В таком случае я вынужден предположить, что здесь должно быть скрыто нечто большее, чем ее сомнительное занятие».

Однако просчет новой конституции, по мнению самого Макартура, заключался не в том, что маргинальные элементы получили доступ в правительство. Исследователи утверждают, Дуглас до конца жизни не мог простить себе допуск в основной закон страны «статьи №9». Он исключал для Японии войну и вооруженные силы как средства ее политики на международной арене. Впоследствии, это лишило США сильного союзника в борьбе против СССР и Китая. Япония надолго получила прозвище «политический карлик с большим кошельком».

Надо сказать, что Макартур пошел на этот шаг не столько ради мира, сколько в целях безопасности. В США еще свежи были воспоминания о преступлениях японского милитаризма, зверствах его генералов и солдат.

Человек, а не бог

«Кодекс Макартура» был полностью направлен против личности императора, который ко времени оккупации все еще оставался «потомком богини солнца». Каждая из реформ наместника-американца, прямо или косвенно приземляла императора. Например, приказ вынести из школ портреты императора или запрет отвешивать поклоны в сторону его дворца.

Даже само поведение Дугласа при императоре было направлено на принижение «божественной личности». Так, во время первого приема императора, которого до конца XIX века увидеть могли лишь избранные, Макартур вышел к нему не в официальном мундире, а в каждодневной форменной рубашке с расстегнутым воротом. Историки сравнивают эту встречу с тем, как «разодетый в галуны швейцар при дорогой гостинице раболепно открывает дверь длинноволосому, в потертых джинсах туристу».

Стараниями пропаганды он начал превращаться в нового идола для страны, которая привыкла жить в сиянии монарха.
Он стал новым кумиром японской буржуазии. Стали распространяться слухи, что в жилах Макартура течет кровь японских императоров, что у него была любимая японка, от которой есть дочь. Постоянно переиздавали брошюрку в 62 страницы «Генерал Макартур». Он представлялся как абсолютная власть. Токийская газета «Жижи Шимпо» писала: из «Макартура делается бог». Народ даже усмотрел в нем целительные силы. Женщины писали ему письма, умоляя благословить их перед родами, чтобы ребенок стал великим; полицейские добивались разрешения носить американские солдатские ботинки, хронические больные, калеки призывали магические силы в облике Макартура в исцелители. Иностранные делегации первый визит наносили Макартуру.

Мания величия так и не наградила Дугласа главным призом – президентским креслом в Вашингтоне. А его радикализм, помноженный на излишнюю уверенность в себе, привел к поражениям во время войны на территории Северной Кореи. В 1951 президент Трумэн отправил Дугласа в отставку, а вскоре, в 1952 году, по итогам Сан-Францисского мирного договора завершилась оккупация Японии.

Вторая мировая война закончилась для Японии полным поражением. Страна лежала в развалинах, утратила суверенитет, оккупация американскими войсками. Ситуацию в стране контролировал штаб оккупационных войск во главе с генералом Маккартуром до 1948 года, потом до конца 1950 в руках американского посольства.

Тяжёлая социальная ситуация – утрата всех прежних ориентиров. Модель развития эпохи Мэйдзи завершилась полным крахом. Встал вопрос – как жить дальше.

Состояние общества находившегося в состоянии разрухи стало нулевой отметкой для создания новой Японии. В Японии проведены многочисленные реформы отметившие более успешное развитие страны.

Проводились первыми послевоенными правительствами, большую роль сыграло правительство Юсидо Сегеру. Американцы контролировали реформы и предлагали свои проекты.

Меняется вся политическая система. С милитаризмом было покончено и все организации правого толка были запрещены. Большая часть генералов и политические деятели покончили с жизнью. Остальные сидели в тюрьме совершенно бессрочно. Новая политическая элита разработала конституцию заменяющую прежнюю. Провозгласили в 1946, а в мае 1947 года она начала действовать. Япония стала государством символической монархии. Император лишь символ единства нации, от божественного происхождения отказались. Политический строй – демократический со множеством партий. Всеобщее избирательное право и для мужчин и для женщин. Буржуазные свободы. Главенствующая роль – законодательная ветвь власти – Парламент. Партия побеждающая на выборах в нижнюю палату формирует правительство во главе с министром. Отказывалась от войны как инструмента права нации. Становиться пацифистским государством. В стране действует много партий, но ведущие позиции занимает либеральная партия, её оппоненты социалистическая и коммунистическая партии.

Экономика:

Ликвидация прежней высокомонополизированной военной экономики. Военная промышленность была остановлена и в дальнейшем эти предприятия должны были перейти на мирные рельсы. Антимонопольное законодательство – ликвидация концернов и разукрупнение компаний. Ликвидировали лишь 1/3 часть, и только 1,20 разукрупнили в реальности. Не больше 10% акций в одних руках. Восстанавливалась деятельность рынка.

В конце 1948 года американцы проводят пакет неотложных мер предполагавших дальнейшее преобразование в этой сфере. Проведена денежная реформа, изменена налоговая система. Урезаны расходы на содержание госаппарата. Создавались благоприятные условия для работы японских компаний на американскую экономику.

США станут важнейшим экономическим партнёром Японии.

В сельском хозяйстве ликвидировано помещичье землевладение. Не выше 3 гектаров, излишки выкупались государством и в рассрочку в 30 лет продавалась нуждающимся и не родственникам помещиков. В течении 20 лет сельское хозяйство будет датироваться госбюджетом. Ориентирована на американскую фермерскую модель.

В начале 1950 годов неблагоприятная ситуация в политике, необходимость возращения независимости Японии.

1949 год Китай коммунистический. Корейская война. Вьетнам Северный – красный.

В сентябре 1951 года Сан-францисская мирная конференция. Мирный договор с воевавшими странами. СССР покидает конференцию, объявив договор сепаратным. СССР восстановил свой контроль над всем Сахалином и Курильскими островами. 1956 год совместная декларация – шаг к подписанию мирного договора – два на два, - но договор не подписали.

Япония выплачивала репарации пострадавшим странам и с 1952 года становиться независимым государством.

Договор безопасности между США и Японией. Сохранение военных объектов американцев на территории страны, Окинава под контролем США.

Принц Нарухико - 9 октября - 22 мая Кидзюро Сидэхара - 22 мая - 24 мая Сигэру Ёсида - 24 мая - 10 марта Тэцу Катаяма - 10 марта - 15 октября Хитоси Асида - 15 октября - 28 апреля Сигэру Ёсида К:Появились в 1945 году К:Исчезли в 1952 году

Оккупация Японии союзными войсками (яп. 連合国軍占領下の日本 Рэнго:кокугун сэнрё:ка но Нихон ) имела место в -1952 годах после её капитуляции во Второй мировой войне. В течение этого периода Япония не обладала государственным суверенитетом, правительство и император подчинялись Верховному Командующему Союзными войсками. Важнейшей задачей оккупационных войск было проведение демилитаризации Японии. В течение этого периода был проведен Токийский процесс , принята новая Конституция страны и начато восстановление японской экономики. После вступления в силу Сан-Францисского мирного договора оккупация закончилась и Япония вновь стала суверенным государством.

Организация и контроль над оккупированной Японией

На случай продолжения сопротивления Японии после занятия её колоний и локальных ударных операций (включая атомную бомбардировку), что потребовало бы кровопролитных боёв и было не под силу одним США, в США был разработан общий план раздела Японии с разделением страны на зоны ведения боевых действий и оккупации, а у СССР имелся оперативный план советской оккупации, начиная с высадки на Хоккайдо двух стрелковых дивизий, которая должна была последовать за Маньчжурской и Южно-Сахалинской сухопутными, Курильской и тремя корейскими тактическими десантными операциями Советско-японской войны согласно приказу, отданному главнокомандующим советскими войсками на Дальнем Востоке маршалом Василевским, но отложенному до новых указаний Ставки . В связи с Актом капитуляции Японии реализация планов не потребовалась, оккупация Японии западными войсками состоялась без кровопролития.

Оккупационная политика союзных держав в отношении Японии определялась прежде всего Потсдамской декларацией . Но основой конкретной политики в отношении Японии явился документ, подготовленный государственным департаментом США с участием военного и морского министерств и опубликованный 23 сентября 1945 года под названием «Основные принципы политики США в отношении Японии в начальный период оккупации». Предусматривалось, что главнокомандующий «будет осуществлять свою власть через посредство японской правительственной машины и агентства, включая императора…» За японским народом признавалось «право свободы перемены правления Японии», при условии, что подобная перемена не будет противоречить безопасности американской армии и целям оккупационной политики. В документе также говорилось о демилитаризации Японии, ликвидации идеологии милитаризма и агрессии и обеспечении развития мировой экономики.

На совещании министров иностранных дел Советского Союза , США и Великобритании , которое состоялось в Москве в декабре 1945 года, было принято решение учредить Дальневосточную комиссию (ДВК) (с постоянным пребыванием в Вашингтоне) и Союзный совет (с местонахождением в Токио) для Японии, которые начали действовать с 1946 года. Дальневосточная комиссия должна была вырабатывать основы оккупационной политики союзных держав в отношении Японии, а Союзный совет консультировать главнокомандующего оккупационных войск. В дальнейшем, по мере изменения международной обстановки, в частности с обострением отношений между США и Советским Союзом, роль и значение этих международных органов резко ослабли.

Для осуществления военной оккупации самой Японии на её территорию были введены сухопутные, военно-морские и военно-воздушные силы под общим командованием генерала Макартура. Но управление Японией не носило чисто военного характера, господство союзников над Японией осуществлялось косвенно: через японские правительственные органы. На местах, во всех префектурах и городах, 8-й армией США были созданы соответствующие отделы, которые и осуществляли руководство и контроль за деятельностью японских органов власти. Эти органы существовали весь период оккупации, но численность личного состава в них по мере выполнения задач оккупации, начиная с 1949 года, постепенно сокращалась.

Оккупационная политика

Политика демократизации

• Директива о ликвидации ограничений политических и религиозных свобод и прочих гражданских прав (4 октября 1945 года).
• Разрешение деятельности запрещённых в годы войны профсоюзов (1946 год).
• Разрешение деятельности оппозиционных политических партий, включая КПЯ и СПЯ .
• Предоставление избирательного права женщинам.

В декабре 1945 года на основе директивы оккупационных властей синтоистская религия была отделена от государства, а в новогоднем обращении к народу в 1946 года император публично отрёкся от своего «божественного происхождения». (см. Нингэн-сэнгэн)

Экономическая политика

• Ликвидация дзайбацу (крупные монополистические концерны).
• Аграрная реформа 1946-1949 годов, в результате которой помещичье землевладение было практически уничтожено, а из арендаторов крестьяне стали собственниками земли. Группу разработчиков реформы возглавил американский экономист Вольф Ладежинский . В процессе реформы у крупных землевладельцев были принудительно выкуплены около 5 800 000 акров (около 2 млн 300 тыс. га) земли, что составляло около 38 % сельскохозяйственной земли страны. Выкупленные земли были проданы на условиях длительной рассрочки крестьянам, до того момента арендовавшим эту землю у помещиков. Инфляция быстро обнулила долги крестьян по выкупу и к 1950 году бывшие арендаторы превратились в три миллиона фермеров-собственников. Такой итог реформы положил конец власти крупных землевладельцев и в значительной степени ликвидировал социальную базу для левацких настроений в японской деревне.
• «Линия Д. Доджа» (1949-1950) - линия стабилизации японской экономики, разработанная американским финансистом Д. Доджом. Важной частью «линии Доджа» была осуществленная в 1949 году реформа налоговой системы Японии, проект которой был разработан группой американских экспертов во главе с Шоупом. Суть реформы состояла в увеличении налогов в целях преодоления инфляции и стабилизации экономики. Центральное место в ней занимали прямые налоги , в основу которых был положен принцип прогрессивного подоходного налога . Главным итогом финансовой реформы Доджа стало то, что был сверстан и принят к исполнению бездефицитный государственный бюджет , при котором доходы не просто покрывали расходы, но и значительно превышали их. Эта финансовая реформа также оказала благотворное влияние на состояние внешней торговли Японии: стабилизировала иену и позволила выйти государству из затянувшегося финансового кризиса.

В 1945 году оккупационными властями начат выпуск в обращение оккупационных иен , находившихся в обращении параллельно с японской иеной. В 1948 году оккупационная иена была изъята из обращения, за исключением Окинавы, где она была объявлена единственным законным платёжным средством, полностью заменив в обращении японскую иену.

Культура оккупированной Японии. Цензура

В первые годы оккупации американским командованием был издан ряд законов и директив, были декларированы основные права и свободы, выпущены из тюрем политические и культурные деятели, распущены профашистские объединения (в том числе Японское литературное общество и Ассоциация писателей Великой Восточной Азии), упразднена цензура в кинематографе и театральном искусстве. Вместе с тем масштаб преобразований был урезан рядом специальных указаний, запрещавших, в частности, упоминание жестокостей американских военнослужащих .

Изданные в первый послевоенный месяц распоряжения открыли американской администрации путь к вестернизации японской культуры и образа жизни. При штабе оккупационных войск было создано Управление гражданской информации и просвещения, в функции которого вошло руководство различными областями культуры, контроль за исполнением распоряжений штаба в этой области и на первое время пресечение проявлений идеологии японского милитаризма. Отдел гражданской цензуры (Минкан дзёхокёку) занимался цензурой всех форм информации - книг, фильмов, радиопередач, корреспонденции и т. д. В сентябре 1945 года был издан «Кодекс прессы» («Прэсу кодо») - директива, запрещавшая публикацию критики оккупационной администрации и любых материалов, способных повредить американской политике .

Одной из мер по демократизации японского общества стали и регламентации в области религии. Согласно директиве от 15 декабря 1945 года все синтоистские учреждения (храмы, училища и т. д.) были отделены от государства, а Бюро по храмам при министерстве внутренних дел и учреждения, занимавшиеся подготовкой священников и исследованием этой религии, были распущены. Распространение идей синтоизма в учебных заведениях подпало под запрет, а синтоистские алтари были убраны из всех школ. Вместе с тем увеличивалось влияние христианства : под эгидой американских властей в Японии активизировали свою деятельность миссионеры. Католики и представители других конфессий создали в стране большую сеть школ, семинарий и университетов .

Оживление культурной жизни, начавшееся с окончанием Второй мировой войны, коснулось и живописи. В то время как в годы войны в соответствии с политикой «японского духа» насаждалось направление традиционной японской живописи нихонга , и опиравшиеся на европейские традиции художники были вынуждены практически прекратить деятельность, после войны появилось сразу несколько организаций работавших в жанре европейской масляной живописи - «Докурицу бидзюцу кёкай» («Ассоциация независимого искусства»), «Иссуй кай» и др.

«Обратный курс» в политике США в области культуры выразился в незаконных преследованиях деятелей культуры, стремлении ускорить процесс американизации японского общества и общем усилении контроля над культурной жизнью. С июня 1949 года по февраль 1950 года прошла первая волна «чистки красных»: репрессии, направленные против работников просвещения, встречали сопротивление со стороны учащихся и их родителей; бывали случаи, когда целые школьные классы, протестуя против увольнения учителя, уходили в горы, отказываясь вернуться . В то же время, как реакция на американизацию культуры и политику «обратного курса» в Японии повысился интерес к культурному наследию страны: классической литературе, традиционному театру, бытовой культуре (чайной церемонии , искусству икебана). Например, большой резонанс получил выход в 1952 году полного перевода на современный японский язык классического романа Мурасаки Сикибу «Гэндзи-моногатари », выполненного Дзюнъитиро Танидзаки .

Театр

В годы Второй мировой войны тех актёров, что не были мобилизованы в армию, заставляли участвовать в представлениях для солдат . По распоряжению Отдела информации был создан Японский союз передвижных театров, коллективы которых разъехались по Японии и демонстрировали программы, призванные мобилизовать население . В результате бомбардировок была уничтожена значительная часть театральных помещений, а немногие из уцелевших зданий были преобразованы оккупационными властями в кинотеатры и клубы для военных .

В сентябре 1945 года Управлением гражданской информацией и просвещения была издана директива «О направлении творческой деятельности в кино и театре», в которой определялось каким принципам следовало придерживаться деятелям этих искусств. Традиционный театр Японии - кабуки , но , нингё-дзёрури - был объявлен антидемократическим . По свидетельству американского театроведа Эрла Эрнста, назначенного сразу после войны экспертом по театру при Штабе оккупационных войск, работниками театральной секции Управления «был просмотрен весь репертуар японских театров, особенно традиционный театр дзёрури и кабуки», и после консультации с японскими учёными «секция пришла к заключению, что большинство наиболее популярных пьес традиционного театра основано на феодальной идеологии и не подходит для народа, который намерен навсегда отказаться от войны и встать на путь демократии» . Допущенные к постановке пьесы были включены в особый список. Театрам было предписано ежегодно обновлять репертуар минимум на одну треть, причём английский перевод новых пьес было необходимо предоставлять в Отдел гражданской цензуры при Управлении за неделю до предполагаемой премьеры .

Такое отношение к театру вызывало у общественности недовольство, и в газетах стали появляться заметки, авторы которых выражали сомнения, что традиционный театр сможет выжить в таких условиях . Тем не менее, на сцену стали возвращаться артисты, находившиеся в эвакуации, работавшие в бригадах Японского союза передвижных театров и репрессированные во время войны . Развитию театра в первое время мешали высокие налоги и отсутствие материальной базы . В наиболее трудном положении находился театр но . В августе, незадолго до конца войны, была создана ассоциация актёров и музыкантов но «Ногаку кёкай» , которую, объединившую около тысячи человек, возглавил Кита Минору. Целью организации стало спасение но от деградации и уничтожения . Ассоциация занималась снабжением трупп реквизитом и вела переговоры с оккупационными властями о намечавшихся постановках; создавались частные и общественные школы для обучения актёров и музыкантов - «Ногакудзюку» и «Ногаку ёсэйкай», издавался журнал «Но» (с 1946 по 1953 год) .

Первым послевоенным представлением стал показанный в театре «Дзэнсиндза» в сентябре 1945 года спектакль «Сукэроку » Дзихэя Цуути , один из самых популярных классического репертуара кабуки . В декабре усилиями трёх трупп театра сингэки «Бунгакудза», «Хайюдза» и «Токё гэйдзюцу гэкидзё» был поставлен «Вишнёвый сад » А. П. Чехова , что ознаменовало возвращение на японскую сцену и русской драматургии . В 1946 году вернулся к театральной деятельности репрессированный Томоёси Мураяма ; в организованную им труппу сингэки «Синкё гэкидан» вошли 40 актёров, придерживающихся наиболее левых взглядов. Подвергался критическому переосмыслению классический репертуар кабуки; в октябре 1946 года под руководством Мураямы в театре «Дзэсиндза» была поставлена антифашистская пьеса американской писательницы-драматурга Лилиан Хеллман «Стража на Рейне » .

Литература

По окончании войны возобновили выпуск такие литературные, театральные и общественно-политические журналы, как «Бунгэй сюндзю» («Литературная летопись»), «Тэаторо» («Театр»), «Тюо корон» («Центральное обозрение»), появились новые издания - «Синсэй» («Новая жизнь»), «Синтё бунгэй» («Литература нового направления»), «Тэмбо» («Панорама»). Увеличение числа печатных изданий открыло новые возможности перед японскими авторами. В 1946 году Кафу Нагаи были опубликованы несколько произведений («Танцовщица», «Непрошенные заметки», «Взлёт и падение» и др.), которые в целом отражали довоенный жизненный опыт писателя. В том же году опубликовали свои работы два крупнейших писателя неогуманистического направления: Хакутё Масамунэ («Тяга к новому», «Меняющийся мир», «Страдания жертвы войны») и Наоя Сига («Серая луна») .

Началось возрождение подавленного в 30-х годах демократического литературного движения, во главе его стали литературный критик Корэхито Курахара , а также писатели Сунао Токунага и Юрико Миямото . В декабре 1945 года было создано Общество новой японской литературы (Син нихон бунгаку кай), которое ставило своей целью борьбу за демократическое развитие японской литературы . Общество повсеместно организовывало литературные кружки для молодёжи и вело работу по привлечению в свои ряды демократически настроенных литераторов .

Юрико Миямото, переживавшая в этой период новый расцвет творчества, опубликовала несколько произведений: «Футисо» (1946), «Равнина Бансю» (1946-1947), «Два дома» (1947), «Вехи» (1947-1949), первые два из которых показывают жизнь в стране после капитуляции, а последние являются заключительными частями её автобиографической трилогии. Сунао Токунага опубликовал повесть «Спи с миром, жена!» (1946-1948), в который раскрыл свои переживания предвоенных и военных лет, и роман «Тихие горы» (1950), в которой изобразил борьбу рабочего класса в новых условиях .

Демократический подъём испытывала и поэзия: при Обществе новой японской литературы была создана секция поэтов. Результатом её работы стал выпуск журнала «Новые японские поэты» («Син нихон сидзин»). К обществу примкнули такие поэты, как Дзюн Окамото , Мицухара Канэко , Киёси Акияма , один из крупнейших поэтов периода пролетарского литературного движения Сигэдзи Цубои выпустил в 1946 сборник стихов «Плоды» .

По окончании войны сложилось ещё одно писательское объединение - «Послевоенная группа» («Сэнго ха»), участники которой своими задачами ставили формирование «современного свободного человека» и углублённое изображение личности . С января 1946 года «Сэнго ха» стала выпускать журнал «Новая литература» («Киндай бунгаку»), вокруг которого постепенно сложилась группа завоёвывавших внимание читателя писателей - Хироси Нома , Риндзо Сиина , Харуо Умэдзаки , Синъитиро Накамура и др.

Участникам «Послевоенной группы» было свойственно резко отрицательное отношение к войне, значительную роль в их творчестве играла критическая литература. Среди проблем, поднимавшихся «Сэнго ха» - вопрос взаимоотношения искусства и политики, а также вопрос о «современной личности»: представители группы, объяснявшие отсутствие организованного сопротивления распространению фашизма интеллигенцией отсутствием у японцев качеств «раскрепощённой современной личности», делали вывод, что главной задачей литературы является выработка и последующее распространение правильного понимания отношений личности и общества, прежде пренебрегавшего интересами индивидуума .

Рост интереса к культурному наследию в области литературы выразился в увеличении числа изданий, посвящённых таким жанрам поэзии, как танка и хайку: «Танка дзасси» («Журнал танка», 1948), «Танка хайку кэнкю» («Изучение танка и хайку», 1948), «Танка сэйтё» («Звук танка», 1950) и др. Эта тенденция привела и к созданию Дзюндзи Киноситой нового жанра пьес минвагэки на темы народных сказаний. Пьесы Киноситы ставились коллективами различных направлений и жанров и вызвали такой интерес, что даже было создано Общество по изучению народных сказаний. В конце 1940-х годов приобретают популярность литературные произведения, в которых воспевается специфика национальных обычаев и традиций: Дзюнъитиро Танидзаки публикует роман «Мелкий снег » (1947), а Ясунари Кавабата - «Тысячу журавлей » (1949-1951) .

Ещё один японский писатель, Тацудзо Исикава , в романе-эпопее «Тростник под ветром » (1949), описывая время с конца Второй мировой войны до запрещения всеобщей забастовки штабом в феврале 1947 года, говорил о недопустимости повторения той трагедии, что пережил японский народ в годы войны. В 1952 году свой антивоенный роман «Огни на равнине » на основе личных воспоминаний создал Сёхэй Оока ; по сюжету произведения рядовой Тамура становится свидетелем того, как его озверевшие товарищи доходят до каннибализма .

Кинематограф

Значительное внимание Управление гражданской информации и просвещения уделяло восстановлению японского кинопроизводства . В октябре 1945 года была издана директива, определявшая принципы, которыми следовало руководствоваться участникам съёмочного процесса: отказ от идеи японского милитаризма, стимулирование либерального движения и создание условий, при которых исключается новая угроза миру со стороны Японии. Для осуществления этого распоряжения в декабре 1945 года была создана Федерация кинопродюсеров (Эйга сэйсакуся рэнгокай). Ещё раньше, в ноябре, был определён список из 277 старых фильмов, которые было запрещено демонстрировать из-за их направленных на пропаганду националистских и милитаристских идей .

В 1946 году режиссёром Акирой Куросавой был выпущен фильм «Без сожалений о нашей юности », в котором рассказывалось о руководителе антивоенного движения, Тадаси Имаи - лента «Враги народа », обличавшая руководителей Японии военных лет, а Кэйсукэ Киноситой - картина «Утро в доме Осонэ » об испытаниях в годы войны либерально настроенной семьи. В 1947 году вышел фильм «Война и мир » Камэи Фумио и Сацуо Ямамото , носивший выраженный антимилитаристский характер . Суровая реальность послевоенной Японии нашла отражение в таких фильмах 1948 года, как «Дети улья » Хироси Симидзу и «Пьяный ангел » Акиры Куросавы; в 1949 году Ясудзиро Одзу снял картину «Поздняя весна » о мирной жизни японских буржуа .

Преобразования открыли путь на японский экран ранее цензурировавшихся любовных сцен и сцен с поцелуями. Руководство штаба не стало поддерживать это табу и не стало препятствовать потоку американских фильмов, наводнивших послевоенную Японию. Благодаря этому в стране появились «фильмы с поцелуями» («сэппун эйга») и «фильмы с обнажённым телом» («хадака эйга»): благодаря возможности включать в картины любовные сцены японские кинематографисты получили возможность привлечь зрителей и хорошо заработать (например, фильмы 1946 года «Ученица и учитель» и «Ночной поцелуй») .

В кинематографе наиболее сильно из всех видов искусства проявилась политика «обратного курса». В 1948 году было уволено 270 сотрудников кинокомпании «Тохо », выпускавшей фильмы с осуждением бюрократии и героизацией коммунистов революционеров. После забастовки, объявленной в «Тохо» и продолжавшейся 195 дней были уволены ещё 100 человек - профсоюзных активистов и коммунистов .

Оставшиеся без работы создали собственные объединения, организовали сбор средств и наладили внестудийный выпуск продукции, таким образом положив начало независимому японскому кинематографу. Крупные же кинокомпании всё больше уделяли внимание выпуску антикоммунистических и милитаристских фильмов . Впоследствии период с 1948 по 1953 год оказался запечатлён в фильме «Японская трагедия» (1958) Кэйсукэ Киноситы, в которой рассказывается история бедной женщины, не интересующейся политикой и не понимающей значения послевоенных событий .

Народная поддержка сделала возможным выпуск новых фильмов ; существуя за счёт помощи зрителей, независимому кино удалось создать свою прокатную сеть . В 1951 году вышла картина «А всё-таки мы живём», рассказывающая о жизни японских рабочих, режиссёра Тадаси Имаи , работавшего в документально-реалистическом стиле . В послевоенную эпоху Имаи стал всё больше внимания уделять гуманистическим вопросам, предпочитая их развлекательной стороне кино, и исследовал причины несчастий в жизни добрых людей. Так, в его фильме 1952 года «Школа эха » рассказана история молодого учителя, который вместе со своими учениками, продолжает занятия в своей деревушке, несмотря на бедность .

Напишите отзыв о статье "Оккупация Японии"

Примечания

Литература

Работы по истории Японии

• Ерёмин В. Н. История правовой системы Японии / Отв. ред. А. А. Кириченко. - М .: РОССПЭН, 2010. - 293 с. - 800 экз. - ISBN 978-5-8243-1391-8 .
• История Японии (1945-1975) / Отв. ред. В. А. Попов. - М .: Наука, 1978. - 541 с. - 16 700 экз.
• История Японии / Под ред. А. Е. Жукова. - М .: , 1998. - Т. 2. 1868-1998. - 703 с. - ISBN 5-89282-073-4 .
• Молодяков В. Э. , Молодякова Э. В. , Маркарьян С. Б. История Японии. XX век / Отв. ред. В. М. Алпатов . - М .: Крафт+, 2007. - 528 с. - (История стран Востока. XX век). - 1000 экз. - ISBN 978-5-89282-295-4 .

Работы по истории культуры Японии

• Гришелёва Л. Д. Театр современной Японии. - М . : Искусство, 1977. - 237 с. - 25 000 экз.
• Сато Т. Кино Японии. - М .: Радуга, 1988. - 224 с. - 25 000 экз. - ISBN 5-05-002303-3 .
• Leiter S. L. Historical Dictionary of Japanese Traditional Theatre: [англ. ] . - Scarecrow Press, 2006. - 632 p. - (Historical Dictionaries of Literature and the Arts). - ISBN 978-0-8108-5527-4 .
• : [англ. ] / Edited by Samuel L. Leiter. - Lexington Books, 2009. - 462 p. - ISBN 978-0-7391-2818-3 .

Отрывок, характеризующий Оккупация Японии

– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l"absence! J"ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m"entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j"aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L"un de mes deux freres est deja a l"etranger, l"autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu"on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l"Europe, soit terrasse par l"ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m"a privee d"une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n"a pu supporter l"inaction et a quitte l"universite pour aller s"enroler dans l"armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l"armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu"on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu"elles fussent, ont ete l"une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s"est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu"un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n"en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n"ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c"est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu"il est reparti tout penaud pour Petersbourg.
«Je vous avoue, que je comprends tres peu toutes ces affaires de legs et de testament; ce que je sais, c"est que depuis que le jeune homme que nous connaissions tous sous le nom de M. Pierre les tout court est devenu comte Безухой et possesseur de l"une des plus grandes fortunes de la Russie, je m"amuse fort a observer les changements de ton et des manieres des mamans accablees de filles a Marieier et des demoiselles elles memes a l"egard de cet individu, qui, par parenthese, m"a paru toujours etre un pauvre, sire. Comme on s"amuse depuis deux ans a me donner des promis que je ne connais pas le plus souvent, la chronique matrimoniale de Moscou me fait comtesse Безухой. Mais vous sentez bien que je ne me souc nullement de le devenir. A propos de Marieiage, savez vous que tout derienierement la tante en general Анна Михайловна, m"a confie sous le sceau du plus grand secret un projet de Marieiage pour vous. Ce n"est ni plus, ni moins, que le fils du prince Basile, Anatole, qu"on voudrait ranger en le Marieiant a une personne riche et distinguee, et c"est sur vous qu"est tombe le choix des parents. Je ne sais comment vous envisagerez la chose, mais j"ai cru de mon devoir de vous en avertir. On le dit tres beau et tres mauvais sujet; c"est tout ce que j"ai pu savoir sur son compte.
«Mais assez de bavardage comme cela. Je finis mon second feuillet, et maman me fait chercher pour aller diner chez les Apraksines. Lisez le livre mystique que je vous envoie et qui fait fureur chez nous. Quoiqu"il y ait des choses dans ce livre difficiles a atteindre avec la faible conception humaine, c"est un livre admirable dont la lecture calme et eleve l"ame. Adieu. Mes respects a monsieur votre pere et mes compliments a m elle Bourienne. Je vous embrasse comme je vous aime. Julie».
«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.
Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтобы ехать обедать к Апраксиным.
Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия m lle Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Юлия.
PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.]
Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m"a cause une grande joie. Vous m"aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L"absence, dont vous dites tant de mal, n"a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l"absence – que devrai je dire moi, si j"osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n"avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l"amour chretien, l"amour du prochain, l"amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d"un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c"etait avant derienier representant du grand siecle, et qu"a present c"est son tour; mais qu"il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j"ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c"est la qualite que j"estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu"y a joue le prince Basile, c"est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu"il est plus aise a un hameau de passer par le trou d"une aiguille, qu"il ne l"est a un riche d"entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n"aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d"etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l"ouvrage que vous m"envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu"au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d"autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s"occuper d"une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d"aucun fruit. Je n"ai jamais pu comprendre la passion qu"ont certaines personnes de s"embrouiller l"entendement, en s"attachant a des livres mystiques, qui n"elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d"exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l"Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l"Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d"essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu"il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.
«Mon pere ne m"a pas parle du pretendant, mais il m"a dit seulement qu"il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m"impose jamais les devoirs d"epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m"inquieter de l"examen de mes sentiments a l"egard de celui qu"il me donnera pour epoux. J"ai recu une lettre de mon frere, qui m"annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu"il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d"une scene dechirante… C"etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l"armee… Il fallait voir l"etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!
On dirait que l"humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l"amour et le pardon des offenses, et qu"elle fait consister son plus grand merite dans l"art de s"entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j"ai deja expedie le mien. J"ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l"humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.

Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c"est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C"est Marieie qui s"exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.