Реформы Александра II были непоследовательными и неудачными. Экономические и политические реформы М.С. Горбачева

Ксередине 1850-хгг. было ясно, что в стране назрела необходимость уничтожения крепостного права. Поражение России в Крымской войне 1853-1856 гг. поставило правительство перед выбором: либо сохранить существовавшие в стране порядки и вследствие этого, в конечном счете, потерять не только престиж и положение великой державы, но и поставить под угрозу само самодержавие в России, либо приступить к проведению буржуазных реформ, о необходимости которых говорилось еще в начале века.

Александр II.

В 1855 г. в обстановке военных неудач умер Николай I и на престол вступил Александр II (1855-1881), который выбрал путь реформ.

Первой реформой стала отмена крепостного права в России (1861). К ней долго готовились. В 1857 г. был создан Секретный комитет, а затем губернские комитеты для обсуждения крестьянского вопроса. Несмотря на

то, что проекты реформ отличались разнообразием подходов, главным в них было стремление уберечь помещичьи интересы. Окончательный вариант реформ был подписан императором в шестую годовщину своего восшествия на престол - 19 февраля 1861 г., а 5 марта были опубликованы важнейшие документы этой реформы: Манифест об отмене крепостного права и Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости (Положения 19 февраля 1861 г.). В соответствии с ними крестьяне получали личную свободу, могли теперь свободно распоряжаться своим имуществом, заниматься торгово-промышленной деятельностью, поступать на службу, получать образование, вести свои семейные дела (например, самостоятельно жениться).

Крестьяне (а точнее, крестьянская община) наделялись землей, однако пользоваться ею они могли только за выкуп, определенный фиксированный оброк, или отбывание барщины. «Общее положение» определяло структуру, права и обязанности органов крестьянского общественного управления (сельского и волостного) и волостного суда, в «Местных положениях» регламентировались размеры земельных наделов и повинностей крестьян за пользование ими. Эти размеры должны были фиксироваться в уставных грамотах, которые составлялись помещиками на каждое имение и подписывались помещиком и сельским обществом (общиной), что гарантировало помещику получение выкупа.

Крестьянам предоставлялось право выкупа усадьбы и по соглашению с помещиком - полевого надела. До осуществления этого (до перехода на выкуп) они именовались временнообязанными крестьянами. Срок временнообязанных отношений установлен не был, помещики не спешили составлять уставные грамоты, и переход крестьян на выкуп растянулся на несколько десятилетий. Закон об обязательном выкупе наделов с 1 января 1883 г. был издан 28 декабря 1881 г. уже Александром III. Перевод на обязательный выкуп завершился к 1895 г.

Основой для вычисления выкупных платежей являлась не только рыночная цена на землю, но и оценка феодальных повинностей. При заключении сделки крестьяне выплачивали 20 % от суммы, а остальные 80 % платило помещикам государство. Предоставленную ссуду крестьяне должны были выплачивать ежегодно в виде выкупных платежей в течение 49 лет с учетом набежавших процентов. Стоимость земли по выкупу значительно превышала ее цену (в среднем на 38,4 %).

Закон исходил из того, что крестьянам отводился тот участок земли, которым они пользовались до реформы, а в случае, если этот надел был больше высшей нормы для данной местности, помещик имел право отрезать излишек до установленной нормы. Фактически у крестьян было отрезано около 20 % их угодий (их называли «отрезками»).

В целом от крепостной зависимости было освобождено 22,5 млн помещичьих крестьян обоего пола со средним наделом 3,4 десятины земли.

Отмена крепостного права коснулась и удельных крестьян, которые «Положением 26 июня 1863 г.» переводились в разряд крестьян-собственников путем обязательного выкупа на условиях «Положений 19 февраля 1861 г.». Законом 24 ноября 1866 г. началась реформа государственной деревни. По закону от 12 июня 1886 г. государственные крестьяне были тоже переведены на выкуп. Государственные и удельные крестьяне получили в среднем 4,8 десятины душевого надела. Крестьянская реформа 1861 г. повлекла за собой отмену крепостного права и на национальных окраинах Российской империи.

Под влиянием революционных событий 1905 г. царское правительство было вынуждено с 1 января 1907 г отменить выкупные платежи. С 1861 по 1906 г. правительство взыскало с бывших помещичьих крестьян свыше 1,6 млрд рублей и получило в результате выкупной операции доход около 700 млн рублей.

Крестьянская реформа юридически отменила крепостное право, ознаменовала начало капиталистического развития. Однако, сохранив помещичье землевладение и феодальные пережитки в деревне, реформа не улучшила положение крестьян, что, в конечном счете, вело к росту недовольства, обострению противоречий. Крестьяне протестовали против сохранения барщины, уплаты оброков и различных налогов, существования отрезков земли и натуральных повинностей. Особенно большой размах крестьянское движение приобрело в Поволжье, на Украине и в центрально-черноземных районах. Для подавления крестьянских выступлений использовались воинские команды.

После крестьянской реформы 1861 г. развитие России пошло с такой быстротой, что в несколько десятилетий свершились изменения, занявшие в других странах целые века. Это был закономерный процесс развития страны по капиталистическому пути, обусловленный наличием огромных запасов полезных ископаемых, появлением (после отмены крепостничества) свободной наемной рабочей силы, все большим расширением внутреннего рынка.

Крестьянская реформа 1861 г. привела не только к изменениям в социально-экономической структуре общества, но и вызвала необходимость трансформации политической системы.

Важнейшим шагом на этом пути стала земская реформа (1864). Положение об уездах и губерниях 1864 г. вводило в них выборные органы местного управления - земства, в компетенции которых были вопросы хозяйственного развития, путей сообщения местного значения, взаимное страхование, борьба с падежом скота, народное образование, общественное призрение и т. д. Решения земств носили рекомендательный характер, находились под контролем губернатора и министра внутренних дел. Участие в земском управ

лении (земском собрании или земской управе) определялось имущественным цензом.

Земская реформа распространилась лишь в 34 губерниях, деятельность земских учреждений контролировалась губернаторами и Министерством внутренних дел.

В 1870 г. была проведена городовая (городская)реформа. Право участия в городских выборах имели все жители, владевшие каким-либо недвижимым имуществом или платившие налоги. Были установлены следующие органы управления: городская дума, избираемая на 4 года; городская управа (исполнительное учреждение), избираемая думой; городской голова. К ве?дению думы относились заботы о городском хозяйстве и благоустройстве городов.

Городская реформа лишала избирательных прав всех тех, кто не владел недвижимой собственностью (в Петербурге число избирателей составило менее 2 % горожан). Значительная часть бюджета шла на содержание полиции, благоустройство центральных районов города, где проживали аристократия и буржуазия.

Одной из важнейших и самой буржуазной была судебная реформа (1864), без которой невозможно было обеспечить неприкосновенность личности и собственности. В принятых 20 ноября 1864 г. судебных уставах отражен ряд буржуазных принципов судоустройства и судопроизводства: отделение суда от администрации, несменяемость судей и следователей; создание суда присяжных из 12 человек; учреждение адвокатуры и нотариата; провозглашение гласности и состязательности процесса; свободная оценка доказательств; выборность мировых судий.

Уголовные дела рассматривались с участием присяжных заседателей, которые выносили вердикт о виновности или невинности подсудимых. Дела меньшей важности (гражданские дела) решались мировыми судьями, которые избирались уездными земскими собраниями и городскими думами из числа местных жителей, имевших установленный ценз (уровень) образования и имущества. Высшей инстанцией для решения уголовных и гражданских дел стали окружные суды.

Для присяжных заседателей предусматривались довольно высокий имущественный ценз, обязательное проживание в данной местности, учитывалась профессиональная деятельность, проверялась их благонамеренность. Присяжными не могли быть духовные лица, военные, учителя народных школ и люди, находившиеся в услужении у частных лиц (прислуга). В результате в списки присяжных было внесено около 5 % населения, основная масса крестьян и практически все рабочие лишались права быть присяжными.

Председатели, члены судебных палат и окружных судов утверждались императором, а мировые судьи - Сенатом. После утверждения они были несменяемы и независимы от административной власти. В организации судеб

ного процесса господствовал принцип состязательности и гласности. Не случайно в эти годы расцвело ораторское искусство. Особую известность приобрели адвокаты Н. П. Карабчевский, Ф. Н. Плевако.

Новые судебные уставы распространялись лишь в половине губерний и вводились постепенно, в течение 30 лет. При этом судебная реформа сохранила ряд элементов прежнего сословного суда: участие в процессе сословных представителей, особую подсудность дел высших должностных лиц; сословные суды для духовенства, военных, крестьян и «инородцев» (т. е. не русских). В конце 1870-х гг. политические дела были изъяты из ведения суда присяжных.

Во второй половине XIX в. была проведена военная реформа (1861,1874). Еще в 1861 г. срок службы был сокращен вдвое, отменены телесные наказания, созданы военные округа, учебные заведения для подготовки военных кадров. В 1874 г. рекрутская повинность была заменена принципом всеобщей военной повинности с 20 лет (позднее с 21 года). Срок действительной службы определялся в шесть лет в сухопутных войсках и семь лет на флоте. Прошедшие воинскую службу ряд лет находились в запасе. В дальнейшем реальный срок службы зависел от образовательного уровня. Военная реформа означала отказ от сословного принципа формирования армии, создание обученного резерва и подготовку офицерских кадров.

Были проведены также реформы образования, печати, финансов и др. Все они ослабляли сословное деление, содействовали формированию элементов гражданского общества, переходу от аграрного к промышленному развитию.

Вместе с тем концепция реформ с самого начала подвергалась резкой критике как справа, так и слева, была половинчатой, непоследовательной. Многие сановники высказывали опасение, что реформы могут стать началом массовых выступлений. Например, крестьянская реформа не решала земельного вопроса, крестьяне получили земли меньше, чем они обрабатывали до 1861 г. Тяжелым бременем на них легли дополнительные подати и выкупные платежи. Сохранение общины делало удобным управление и сбор налогов, но сдерживало экономическую заинтересованность крестьян в развитии хозяйства. Незавершенностью отличались и другие реформы.

По мере развития страны все более возрастал спрос на промышленные товары, сельскохозяйственное сырье. Это способствовало росту промышленности, строительству крупных фабрик и заводов, железных дорог, водных путей сообщения, развитию сельскохозяйственного производства (для внешнего рынка), усилению роли банков и кредита. В 1860-1890-е гг. в России образовались такие крупные промышленные центры, как Московский, Петербургский, Польский, Донецкий металлургический и угольный, нефтяной промышленный район в Закавказье. На новой капиталистической основе раз

вивался и старый Уральский промышленный район. Наряду с абсолютно преобладающим количеством мелких кустарных и полукустарных производств появились крупные капиталистические предприятия - фабрики и заводы.

Вне общего процесса реформирования оставались высшие органы государственной власти. Александр II твердо верил в самодержавную монархию как лучшую форму правления и решительно пресекал попытки создания Кабинета министров и учреждения поста председателя Кабинета министров (премьер-министра). К началу 1880-х гг. в стране сложился политический кризис, вызванный недовольством общества результатами реформ, набирали силу массовые выступления. Опасаясь умаления значения царской власти, Александр в этой обстановке лишь в начале 1881 г. согласился с предложениями министра внутренних дел М. Т. Лорис-Меликова и министра финансов А. А. Абаза о подготовке реформы высших эшелонов власти. При всей скромности намечавшихся перемен в этом направлении были заложены предпосылки возникновения российского парламентаризма.

Вопрос об отмене крепостного права ставился в российском обществе уже в середине XVIII в. Власть признавала необходимым приступить к разработке соответствующих проектов по крайней мере с начала XIX в. (деятельность Негласного комитета в начале правления Александра I, секретные комиссии по крестьянскому вопросу при Николае I). Но в качестве неотложной, требовавшей немедленного решения задачи ликвидация крепостничества была поставлена в знаменитой речи Александра II перед московским дворянством в 1856 г. Почему? Неэффективность крепостнической экономики для многих мыслящих людей, в том числе и тех, кто занимал высокие должности в государственном аппарате, была очевидной давно. Поражение в Крымской войне (1853-1856) показало уже всему обществу, что блестящий фасад империи скрывает военно-техническое отставание, хозяйственный застой, ветхость системы. Россия оказалась перед реальной угрозой утраты статуса великой державы, жизнь властно требовала решительных шагов по обновлению страны. Задача состояла в том, чтобы твердо встать на путь модернизации - отказа от крепостничества, развития промышленности, создания основ индустриального общества.

В 1856-1859 гг. в губернских комитетах на местах и в Секретном (с 1858 г. - Главном) комитете в Петербурге, а также на страницах журналов и газет обсуждались предложения о содержании предстоящей реформы. В 1859 г. были учреждены Редакционные комиссии для выработки окончательного текста документа. Приходилось преодолевать серьезные противоречия между помещиками черноземных и нечерноземных областей, консерваторами и либералами, столицей и губерниями, интересами землевладельцев и чаяниями крестьян. В конечном счете был подготовлен компромиссный документ, в котором приоритетное отражение нашли все-таки требования помещиков. Утвержденные Государственным советом «Положения» легли на стол императора и были им подписаны 19 февраля 1861 г. Манифест об отмене крепостного права власти обнародовали двумя неделями позже - 5 марта в условиях повышенных мер безопасности.

Крепостное право отменялось, крестьяне получали личную свободу и гражданские права. Они освобождались с землей, но за выкуп и на определенных условиях. Размер крестьянского надела не мог превышать установленной нормы. Если крестьянин до реформы имел в пользовании надел больший, чем тот, что ему полагался, излишки земли «отрезались» в пользу помещика («отрезки»). За землю нужно было выплатить определенную сумму помещику. Выкупная стоимость земли исчислялась следующим образом. За основу был взят размер оброка, который крепостной крестьянин платил помещику. Выкуп должен был равняться такой сумме, которая, будучи положенной в банк, давала бы в виде процентов с нее стоимость прежнего оброка («капитализация из 6% годовых»). До проведения выкупной операции крестьяне должны были выполнять в пользу помещика все прежние повинности («временнообязанное состояние»). Столь крупных денег у крестьян не было. Государство становилось поэтому своеобразным посредником: оно выплачивало 75-80% выкупной суммы помещику. Остальное вносил крестьянин. Затраты государства крестьянин должен был восполнить, в течение 49 лет внося в казну сумму ссуды с процентами.

Реформа 1861г. получила название «великой», Александр II- почетное звание «царя-освободителя». Значение реформы чрезвычайно велико. Освобождение миллионов крепостных, втягивание крестьянского и помещичьего хозяйства в рыночные отношение, расслоение крестьянства, формирование рынка вольнонаемного труда, ускоренное развитие промышленности - все это прямые следствия реформы. Но, ликвидируя крепостное право, власть более всего думала об интересах дворянства (в нем она видела основу стабильности и порядка). Сохранив помещичье землевладение, переложив на крестьян расходы по его содержанию, увековечив общину, реформа создала полукрепостническую, неэффективную, трагически отсталую аграрную экономику.

Крестьянская реформа была первой в ряду либеральных реформ 60-70-х гг. Важнейшими из них были земская, судебная и военная реформы.

Земская реформа 1864 г. учреждала органы местного самоуправления - земства. Земства создавались в уездах и губерниях, имели распорядительные (земские собрания) и исполнительные органы (земские управы), они формировались на основе выборов, которые наделяли преимущественными правами дворян. Земства занимались вопросами местного хозяйства, здравоохранения, образования, статистики. Они подчинялись губернаторам, центрального земского органа учреждено не было. Значение земской реформы очевидно: впервые в истории России появлялась система местного самоуправления, вокруг которой могли формироваться элементы независимого от власти гражданского общества. Очевидна и ее незавершенность: полномочия земств были строго ограничены, участвовать в решении общегосударственных вопросов они не могли.

Судебная реформа 1864 г. была наиболее последовательной. Старые сословные суды ликвидировались, создавались мировые и коронные суды, единые для всех сословий. Они функционировали на основе принципов публичности и гласности, состязательности сторон (участие адвоката и прокурора в судебном заседании), независимости судей (назначенный императором судья не мог быть без приговора суда освобожден от своей должности). Наконец, учреждался суд присяжных, которым вменялось в обязанность выносить вердикт о виновности или невиновности подсудимого.

Военная реформа растянулась на полтора десятка лет (1862-1874). В процессе ее проведения страна была поделена на военные округа, качественно улучшен и обновлен офицерский корпус, создана система военного образования, осуществлено техническое перевооружение армии. В 1874 г. Александр II утвердил закон о переходе к всеобщей воинской повинности. С рекрутской системой было покончено, все мужчины в возрасте 20 лет без различия сословий подлежали призыву в армию и на флот. Действовала сложная система льгот (в зависимости от образования, семейного положения, состояния здоровья), благодаря которой в армию на самом деле призывалось не более 25-30% мужчин призывного возраста. Это означало, что сравнительно небольшая в мирное время армия обладала обученным резервом, который можно было использовать в случае войны.

Как и крестьянская реформа 1861 г., реформы 60-70-х гг. имели первостепенное историческое значение. Они охватили практически все сферы общества (кроме названных, были проведены школьная, университетская, финансовая и другие реформы), вносили принципиальные изменения в его жизнь. Реформы, бесспорно, шли навстречу требованиям времени, они давали шанс успешно решить стоявшие перед страной задачи модернизации. К сожалению, власть не демонстрировала последовательность в их осуществлении (например, в 70-е гг. из ведения присяжных были изъяты политические дела, а права адвокатов урезаны, полномочия земств сокращены). Да и общество либо проявляло нетерпение, стремясь получить все и сразу, либо глухо роптало, с трудом приспосабливаясь к новым веяниям. Экономические и политические преобразования 60- 70-х гг. XIX в. в целом остались незавершенными.

24. Раскройте причины появления, эволюцию тактики, основные постулаты идеологии движения народников. В чем причины широ­кого распространения экстремистского (террористического) направ­ления в революционном движении на рубеже Х1Х-ХХ веков?

Царствование Николая I стало эпохой напряженных размышлений о судьбах России.

Официальной являлась теория министра народного просвещения С.С. Уварова (1832). Знаменитой стала его триада: «Православие, самодержавие, народность». Официальная теория настаивала на укреплении самодержавия и православия во благо народа.

Именно на расхождении понимания пути и предназначения России и ее связи с Западом строилась борьба двух других наиболее ярких течений общественной мысли того времени, которые предлагали свои пути развития России.

Формируются два течения: «славянофилы» и «западники». О них пишут Г.А. Астаурова и Н.В. Кузнецова в книге «Славянофилы и западники: разные пути развития».

Славянофилы А. Хомяков, К. Аксаков, И. Аксаков, И. Киреевский исходили из того, что у России свой особый путь, определяемый ее историей, положением в мире, огромностью территории и численности населения, географическим положением и особенно своеобразными чертами русского национального характера, русской «души». К этим чертам они относили: ориентацию на духовные (религиозные), а не материальные ценности, примат веры над рациональностью, первенствующее значение мотивов коллективизма - «соборности», готовность личности добровольно включать свою деятельность в деятельность целого - община, государство. Тремя основами особого исторического пути России славянофилы считали православие, самодержавие и народность, но понимали их иначе, чем официальная правительственная идеология. Во-первых, из этих трех основ главной считалось православие, а не самодержавие (как в официальной правительственной идеологии). Во-вторых, и это важно, над «самодержавием» понималась некая образцовая самодержавная монархия - совокупность идеальных принципов, на которых должно базироваться государство. Эти идеальные принципы, по мнению славянофилов, отнюдь не адекватно, а в ряде отношений уродливо воплотились в российской действительности, но их можно и должно исправить. Также и под «православием» понималось основное содержание православной религии - воплощение вечных истин добра, справедливости, милосердия, человеколюбия. Это содержание не отождествлялось с «официальным» православием, тем более с практикой православной церкви. Славянофилы отнюдь не были теми реакционерами, которыми их часто изображают. Они были скорее своеобразными утопистами. Свой идеал они видели в своеобразной от всякой вещной зависимости высоконравственной личности. Свобода личности предполагает, как независимость от рациональности мышления, так и независимость от какого-либо авторитета. Личность сама познает нравственную истину и познает ее не только разумом, а прежде всего чувствами, верой, интуитивно. Свобода личности не может быть понята как произвол, ибо эта свобода подчинена нравственной необходимости, выраженной в религиозных ценностях. Личность не может быть противопоставлена и обществу. Свободу личности, противопоставившей себя обществу, славянофилы сравнивали со свободой, которую «смерть дает органическим элементам разлагающегося тела». Исходную ячейку нравственных отношений в обществе они видели в семейных отношениях. По принципу этих отношений должна строится община и государство. «Славянофилы любили также сравнивать должные социальные отношения с отношениями певцов в хоре», - пишут Г.А. Астаурова и Н.В. Кузнецова в книге «Славянофилы и западники: разные пути развития».

«Западники» П. Чаадаев, А. Герцен и др. считали, что у России не может быть противоположного западноевропейскому пути развития, обеспечивающего процесс и общества, и личности. Они резко критиковали не только российскую действительность (это делали и славянофилы), но и также основы социальной и духовной жизни России того времени, как самодержавие и православие. Главную задачу они видели в просвещении народа, в развитии демократических начал, в достижении большей социальной и политической свободы личности. Ориентация на западноевропейскую цивилизацию, критика православной церкви, обоснование приоритета личностного начала над коллективным четко просматривается уже у П. Чаадаева. Вместе с тем, критикуя церковь, П. Чаадаев считал необходимым сохранить христианскую религию, как основу духовности личности. А А. Герцен больше склонялся к материализму и атеизму. При всем отличии западников и славянофилов, у них было много общего. И этим общим у них была любовь к свободе, любовь к России, гуманизм. На первое место на шкале ценностей они ставили духовные ценности, были глубоко озабочены проблемой нравственного роста личности, ненавидели мещанство. Из всей системы западноевропейских ценностей, западники по существу хотели взять только ориентацию на разум, науку, рациональное осмысление мира. Западники также считали, что Россия не станет, не должна слепо копировать западноевропейский опыт. Взяв у Западной Европы ее основные достижения, Россия не повторит отрицательных сторон западноевропейской практики и явит миру более высокие, более совершенные образцы социальной и духовной жизни. Идеал нравственной личности у западников и славянофилов имеет ряд общих основных черт: нравственной признается личность, ориентированная на высокие моральные ценности и нормы, подчиняющая им свое поведение на основе свободного волеизъявления, без какого-либо внешнего принуждения. Но как только от общих, абстрактных характеристик идеальных общества и личности переходили к их конкретным социальным, политическим и культурным характеристикам различия между западниками и славянофилами становились резкими, порой превращались в противоположность. Различия взглядов относились, прежде всего, к таким вопросам: какой должна быть форма правления, законы; нужны ли правовые гарантии свободы личности; каковы оптимальные пределы автономии личности; какое место должна занимать религия; каково значение национальных элементов культуры, традиций, обычаев, обрядов (Г.А. Астаурова, Н.В. Кузнецова «Славянофилы и западники: разные пути развития»).

Таким образом, в I половине XIX века произошло оформление направлений общественной мысли, которые сохранят свое влияние на протяжении всего XIX столетия: официальное (консервативно-монархическое) и либеральное (представленное взглядами западников и славянофилов); начинает также складываться социалистическое направление.

Об основных направлениях общественного движения во 2-й половине ХIХ века пишет Б.Н. Миронов в книге «Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства».

Он пишет о том, что, подъем крестьянского движения в 1861-1862 гг. был ответом народа на несправедливость реформы 19 февраля. Это активизировало радикалов, которые надеялись на крестьянское восстание.

В 60-е годы сложилось два центра радикального направления. Один - вокруг редакции «Колокола», издаваемого А.Г. Герценом в Лондоне. Он пропагандировал свою теорию «общинного социализма» и резко критиковал грабительские условия освобождения крестьян. Второй центр возник в России вокруг редакции журнала «Современник». Его идеологом стал Н.Г. Чернышевский, кумир разночинной молодежи того времени. Он также критиковал правительство за сущность реформы, мечтал о социализме, но, в отличие от А.И. Герцена, видел необходимость использования Россией опыта европейской модели развития.

Во второй половине 60-х годов возникли тайные кружки. Их члены сохранили идейное наследие Н.Г. Чернышевского, но, разуверившись в возможности народной революции в России, перешли к узко заговорщической и террористической тактике. Свои высокие нравственные идеалы они пытались воплотить безнравственными средствами. В 1866 г. Д.В. Каракозов совершил покушение на царя Александра II.

На рубеже 60-70-х годов, во многом на основе идей А.И. Герцена и Н.Г. Чернышевского, оформилась народническая идеология. Она стала весьма популярной у демократически, настроенных интеллигентов последней трети XIX столетия. Среди народников сложилось два направления: революционное и либеральное.

Основные идеи революционных народников: капитализм в России насаждается «сверху» и на русской почве не имеет социальных корней; будущее страны - в общинном социализме; крестьяне готовы к восприятию социалистических идей; преобразования должны осуществляться революционным методом. М.А. Бакуниным, ПЛ. Лавровым и П.Н. Ткачевым были разработаны теоретические основы трех течений революционного народничества - бунтарского (анархического), пропагандистского и заговорщического. М.А. Бакунин считал, что русский крестьянин по своей природе бунтарь и готов к революции. Поэтому задача интеллигенции - идти в народ и разжигать всероссийский бунт.

ПЛ. Лавров не считал народ готовым к революции. Поэтому основное внимание он придавал пропаганде с целью подготовки крестьянства. «Разбудить» крестьян должны были «критически мыслящие личности» - передовая часть интеллигенции.

П.Н. Ткачев, так же как и ПЛ. Лавров, не считал крестьянина готовым к революции. В то же время он называл русский народ «коммунистом по инстинкту», которого не надо учить социализму. По его мнению, узкая группа заговорщиков (профессиональные революционеры), захватив государственную власть, быстро вовлечет народ в социалистическое переустройство.

В 1874 г., опираясь на идеи М.А. Бакунина, более 1000 молодых революционеров организовали массовое «хождение в народ», надеясь поднять крестьян на восстание. Результаты были ничтожны. Народники столкнулись с царистскими иллюзиями и собственнической психологией крестьян. Движение было разгромлено, агитаторы арестованы.

В 1876 г. уцелевшие участники «хождения в народ» образовали новую тайную организацию, с 1878 г. принявшую название «Земля и воля». Ее программа предусматривала осуществление социалистической революции путем свержения самодержавия, передачу всей земли крестьянам и введение «мирского самоуправления» в деревне и городах. Во главе организации стояли Г.В. Плеханов, А.Д. Михайлов, С.М. Кравчинский, Н.А. Морозов, В.Н. Фигнер и др.

Было предпринято второе «хождение в народ» - для длительной агитации крестьян.

В 1878 г. часть народников вновь вернулась к идее необходимости террористической борьбы. В 1878 г. В.И. (Засулич совершила покушение на петербургского градоначальника Ф.Ф. Трепова и ранила его. Однако настроение общества было таково, что суд присяжных оправдал ее, а Ф.Ф. Трепов был вынужден уйти в отставку. Среди землевольцев начались дискуссии о методах борьбы. К этому их побуждали и правительственные репрессии, и жажда активной деятельности. Споры по тактическим и программным вопросам привели к расколу.

В 1879 г. часть землевольцев (Г.В. Плеханов, В.И. Засулич, Л.Г. Дейч, П.Б. Аксельрод) образовали организацию «Черный передел» (1879-1881). Они сохранили верность основным программным принципам «Земли и воли» и агитационно-пропагандистским методам деятельности.

В том же году другая часть землевольцев создала организацию «Народная воля» (1879-1881). Ее возглавили А.И. Желябов, А.Д. Михайлов, СЛ. Перовская, Н.А. Морозов, В.Н. Фигнер и др. Они входили в Исполнительный комитет - центр и главный штаб организации.

Программа народовольцев отражала их разочарование в революционной потенции крестьянских масс. Они считали, что народ задавлен и доведен до рабского состояния царским правительством. Поэтому своей главной задачей они полагали борьбу с этим правительством. Программные требования народовольцев включали: подготовку политического переворота и свержение самодержавия; созыв Учредительного собрания и установление в стране демократического строя; уничтожение частной собственности, передачу земли крестьянам, фабрик - рабочим.

Народовольцы провели ряд террористических акций против представителей царской администрации, но главной своей целью считали убийство царя. Они предполагали, что это вызовет политический кризис в стране и всенародное восстание. Однако в ответ на террор правительство усилило репрессии. Большинство народовольцев было арестовано. Оставшаяся на свободе С.Л. Перовская организовала покушение на царя. 1 марта 1881 г. Александр II был смертельно ранен и через несколько часов скончался.

Этот акт не оправдал ожиданий народников. Он еще раз подтвердил неэффективность террористических методов борьбы, привел к усилению реакции и полицейского произвола в стране. В целом деятельность народовольцев в значительной степени затормозила эволюционное развитие России.

Либеральные народники, разделяя основные теоретические взгляды революционных народников, отличались от них неприятием насильственных методов борьбы. Народники-либералы не играли заметной роли в общественном движении 70-х годов. В 80-90-е годы их влияние возросло. Это было связано с потерей авторитета революционных народников в радикальных кругах из-за разочарования в террористических методах борьбы. Либеральные народники выражали интересы крестьян, требовали уничтожения остатков крепостничества и ликвидации помещичьего землевладения. Они призывали к проведению реформ для постепенного улучшения жизни народа. Основным направлением своей деятельности они избрали культурно-просветительскую работу среди населения. С этой целью они использовали печатные органы (журнал «Русское богатство»), земства и различные общественные организации. Идеологами либеральных народников были Н.К. Михайловский, Н.Ф. Даниельсон, В.П. Воронцов. О либеральных направлениях в общественном движении пишет В.В. Леонтович в книге «История либерализма в России. 1762-1914 гг.»

В 80-90-е годы XIX в. радикальное движение раскололось на два противостоящих и даже враждебных друг другу лагеря. Первый сохранил приверженность идее крестьянского социализма, второй - увидел в пролетариате главную силу общественного прогресса.

Бывшие активные участники «Черного передела» Г.В. Плеханов, В.И. Засулич, Л.Г. Дейч и В.Н. Игнатов обратились к марксизму. В этой западно - европейской теории их привлекла идея достижения социализма путем пролетарской революции.

В 1883 г. в Женеве была образована группа «Освобождение труда». Ее программа: полный разрыв с народничеством и народнической идеологией; пропаганда социализма; борьба с самодержавием; опора на рабочий класс; создание рабочей партии. Важнейшим условием социального прогресса в России они считали буржуазно-демократическую революцию, движущей силой которой будут городская буржуазия и пролетариат. Крестьянство они рассматривали как реакционную силу общества. В этом проявилась узость и односторонность их взглядов. Пропагандируя марксизм в русской революционной среде, они развернули резкую критику народнической теории. Группа «Освобождение труда» действовала за границей и не была связана с возникавшим в России рабочим движением.

О формировании марксистских кружков пишет Н. Верт в книге «История советского государства», когда анализирует причины прихода большевиков к власти.

В самой России в 1883-1892 гг. образовалось несколько марксистских кружков (Д.И. Благоева, Н.Е. Федосеева, М.И. Бруснева и др.). Свою задачу они видели в изучении марксизма и пропаганде его среди рабочих, студентов и мелких служащих. Однако и они были оторваны от рабочего движения.

Деятельность группы «Освобождение труда» за рубежом, марксистах кружков в России подготавливали почву для возникновения российской социал-демократической партии.

В 1895 г. в Петербурге разрозненные марксистские кружки объединились в новую организацию - «Союз борьбы за освобождение рабочего масса». Его создателями были В.И. Ульянов (Ленин), Ю.Ю. Цедербаум (I. Мартов) и др. Аналогичные организации были созданы в Москве, Екатеринославе, Иваново-Вознесенске и Киеве. Под влиянием «Союза борьбы» в Петербурге начались стачки текстильщиков, металлистов, работников писчебумажной фабрики, сахарного и других заводов. Забастовщики требовали сократить продолжительность рабочего дня до 10,5 ч, повысить расценки, своевременно выплачивать заработную плату. Упорная борьба рабочих летом 1896 и зимой 1897 г., с одной стороны, заставила правительство пойти на уступки: был издан закон о сокращении рабочего дня до 11,5 ч. С другой, оно обрушило репрессии на марксистские и рабочие организации, часть членов которых сослали в Сибирь.

Среди оставшихся на свободе социал-демократов во второй половине 90-х годов начал распространяться «легальный марксизм».

Правление Александра 1 можно разделить на три этапа:

1801-1812 гг Период реформ(Указ о вольных хлебопашцах 1803 г: помещикам разрешалось освобождать крестьян; политика либеральных реформ, формирование негласного комитета: реформы системы гос.управления:1.Образование министерств;2.сенат высшей судебной и контролирующий орган; 3. Государственный совет (1810) законосовещательный орган при императоре); просвещение: открытие университета, развертывается сеть кадетских корпусов, открытие Царскосельского лицея для подготовки чиновников высшего ранга (1811).)

1812-1815 гг Отечественная война и заграничные походы
Вторжение 12.06.1812, соотношение сил 640 тыс (фр) - 230 тыс(рус), в августе главнокомандующим назначен М.И. Кутузов, Бородино 26.09.1812, Оставление Москвы Тарутинский мир. Партизанская война (Давыдов, Фигнер); Декабрь 1812 изгнание Наполеона.
Важно отметить, что важную роль в этой войне (в частности в Бородинской битве) сыграл Барклай де Толли (памятник наравне с Кутузовым).

1815 Венское соглашение. Мир в Европе.

1815-1825 гг Отмена реформ. После войны 12 года: Удаление М.М. Сперанского, Новое доверенное лицо - А.А. Аракчеев,создание военных поселений (!); усиливается цензура, Восстание Чугуевское (антиправительств. выступление в июне - авг. воен. поселенцев Чугуевского улан полка, вызванное жестоким режимом и каторжными условиями труда в воен. поселениях. Охватило тер. с нас. св. 28 тыс. чел. Восставшие требовали упразднить поселения и возвратить крестьянам отнятые у них земли. Жестоко подавлено царскими войсками (2 див. с арт-ей). 2 тыс. участников было арестовано, св. 300 чел. предано воен. суду, мн. были подвергнуты телесным наказаниям. 1819), Выступление Семёновского полка против аракчеевского начальства (1820) Закончилось переформированием полка., формирование дворянской оппозиции (тайные общества).Начальный период правления Александра I до 1812 г. историки называют «эрой либерализма» . Придя к власти, Александр I вернул дворянству привилегии, ликвидированные его отцом Павлом I, и принял ряд указов, сделавших его популярным среди дворянства. Следует обратить внимание на то, что Александру I предстояло решать вопросы, крайне болезненные для России: крестьянский вопрос и вопрос реформирования аппарата государственного управления. При всей сложности и противоречивости личности Александра I и проводимой им политики, трудно усомниться в стремлении императора осуществить в России либеральные реформы, основой которых должна была стать дарованная конституция и отмена крепостного права. Однако осуществлению планов не суждено было сбыться. В объяснение этого выдвигаются разные версии. Необходимо указать важнейшие: - в подавляющей массе дворянство не хотело либеральных преобразований. Не встретившие поддержки в господствующем сословии, проекты реформ оказались нежизнеспособными; - в проведении реформ Александр I мог опереться только на очень узкий круг высших сановников и отдельных представителей дворянства. Пренебречь же мнением большинства дворян Александр I не мог, опасаясь дворцового переворота; - неопытность реформаторов недостаточная продуманность преобразований, отсутствие социальной базы реформ, в конечном счете, могли привести страну к хаосу, распаду и

ЛИЧНОСТЬ И ТРУДЫ ГОСУДАРЯ АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА

Будущий Царь-Освободитель был первенцем императора Николая Павловича и его жены Александры Федоровны, родившимся 17 апреля 1818 г., в то время, когда супруги проводили пасхальную неделю в Москве, поклоняясь древним православным святыням. Воспитание мальчика было поручено В.А.Жуковскому и выдающемуся педагогу того времени Карлу Карловичу Мердеру. Названные воспитатели стремились развивать в Цесаревиче благородство, любовь, сострадание и отзывчивость. Им вполне удалось достичь своей педагогической цели: Александр отличался искренностью, непосредственностью, простотой общения, говорил и действовал смело, прямо и честно, не заботясь о впечатлении, производимом на окружающих. "Он не хотел казаться лучше, чем был и часто был лучше, чем казался", - точно написал В.О.Ключевский об Александре II. Последний, по словам историка, отличался мужеством особого рода. "Когда он становился перед опасностью, мгновенно выраставшей перед глазами, он без раздумья шел ей навстречу, быстро принимая решения".

Чтобы ознакомить сына с населением и жизнью России, отец отправил наследника в продолжительное путешествие по разным местностям страны. Посетив Сибирь и увидев там ссыльных декабристов, Александр Николаевич обратился к императору с ходатайством о смягчении их участи. Вняв горячей просьбе сына, Государь сократил сроки наказания бунтовщикам. После достижения совершеннолетия Цесаревич стал принимать деятельное участие в управлении государством, присутствуя на заседания Государственного Совета, Сената и Синода. Вступив на престол 19 февраля 1855 г. в разгар Крымской войны, новый император вместе с двумя братьями отправился в Крым, чтобы поддержать дух защитников Севастополя.

Будучи еще наследником, Александр Николаевич пришел к выводу о необходимости коренных реформ существующего строя. Вскоре после коронации новый царь в своей речи, обращенной к дворянам Московской губернии, ясно сказал, что крепостное право не может быть долее терпимо. Был создан секретный комитет для разработки крестьянской реформы, который в 1858 г. стал Главным Комитетом. 19 февраля 1861 г., в день восшествия на престол, в Зимний дворец было доставлено "Положение" об освобождении крестьян. Манифест об этом акте составил митрополит Московский Филарет (Дроздов). После горячей молитвы Государь подписал оба документа, и 23 миллиона человек получили свободу. Сделав великое дело, царь почувствовал прилив радости. "Сегодня лучший день в моей жизни!" - сказал он, целуя младшую дочь, великую княжну Марию Александровну.

Необходимость возрождения органов местного самоуправления после освобождения крестьян обусловила земскую реформу Александра II. Реформа была проведена в 33-х губерниях, согласно "положению о губернских и уездных земских учреждениях", изданному 1 января 1864 г. В этом же 1864 г. были введены в действие новые судебные уставы, обеспечившие открытый, гласный, состязательный суд с институтом присяжных заседателей. В 1870 г. осуществилось введение начал всесословного местного самоуправления в городах, а в 1874 г. установлена всеобщая воинская повинность, предполагавшая, что дело защиты Отечества должно быть общим делом всего народа без различия званий и состояний. Общий курс Александра II на либерализацию государства выразился в значительном ограничении цензуры книг и периодической печати, в предоставлении широкого самоуправления университетской профессуре, в упрощении правил выезда и въезда в страну.

Наряду с отменой крепостного права и многосторонними общественно-государственными преобразованиями, Александр II проводил активную внешнюю политику: расширил пределы империи вглубь Средней Азии, успешно закончил кавказскую войну, поселив сдавшегося чеченского вождя Шамиля в Калуге.

С большой неохотой, побуждаемый общественным мнением, Государь начал войну с Турцией (1877-1878 гг.) ради защиты братьев-славян на Балканах от мусульманского геноцида. Ф.М.Достоевский тогда написал, что "это сам народ поднялся на войну с царем во главе" и, как только раздалось царское слово о защите православных братьев, люди хлынули в церкви по всей русской земле, массовым образом жертвуя деньги на справедливое дело. В самое тяжелое военное время Александр Николаевич прибыл в действующую армию и стал делить с войсками все трудности, постоянно и горячо молясь за солдатские жизни.

О духовном единстве Русской армии и Русского Царя, о человеколюбивом, сострадательном характере Александра II свидетельствуют следующие строки воспоминаний участника балканской войны, известного писателя В.М.Гаршина: "...Перед Плоешти нам сказали, что в этом городе нас будет смотреть Государь. Мы проходили перед Ним, как были с похода, в тех же грязных белых рубахах и штанах, в тех же побуревших и запыленных сапогах, с теми же безобразно навьюченными ранцами, сухарными сумками и бутылями на веревочках. Солдат не имел в себе ничего щегольского, молодецкого или геройского; каждый был больше похож на простого мужика, только ружье да сумка с патронами показывали, что этот мужик собрался на войну. Нас построили в узкую колонну по четыре человека в шеренге: иначе нельзя было идти по узким улицам города. Я шел с боку, старался больше всего не сбиться с ноги, держать равнение и думал о том, что если Государь со своей свитой будет стоять с моей стороны, то мне придется пройти перед Его глазами и очень близко от Него. Только взглянув на шедшего рядом со мной Житкова, на его лицо, как и всегда, суровое и мрачное, но взволнованное, я почувствовал, что и мне передается часть общего волнения, что сердце у меня забилось сильнее. И мне вдруг показалось, что от того, как посмотрит на нас Государь, зависит для нас все. Когда мне впоследствии пришлось идти в первый раз под пули, я испытывал чувство, близкое к этому.

Люди шли быстрее и быстрее, шаг становился больше, походка свободнее и тверже. Мне не нужно было приноравливаться к общему такту: усталость прошла. Точно крылья выросли и несли вперед, туда, где уже гремела музыка и раздавалось оглушительное "ура!" Не помню улиц, по которым мы шли, не помню, был ли народ на этих улицах, смотрел ли на нас; помню только волнение, охватившее душу, вместе с сознанием страшной силы массы, к которой принадлежал и которая увлекала тебя. Чувствовалось, что для этой массы нет ничего невозможного, что поток, с которым вместе я стремился и которого часть я составлял, не может знать препятствий, что он все сломит, все исковеркает и все уничтожит. И всякий думал, что Тот, перед Которым проносился этот поток, может одним словом, одним движением руки изменить его направление, вернуть назад или снова бросить на страшные преграды, и всякий хотел найти в слове этого одного и в движении его руки неведомое, что вело нас на смерть. "Ты ведешь нас, - думал каждый, - Тебе мы отдаем свою жизнь; смотри на нас и будь спокоен: мы готовы умереть".

И Он знал, что мы готовы умереть. Он видел страшные, твердые в своем стремлении ряды людей, почти бегом проходившие перед Ним, людей своей бедной страны, бедно одетых, грубых солдат. Он чуял, что все они шли на смерть, спокойные и свободные от ответственности. Он сидел на сером коне, недвижно стоявшем и насторожившем уши на музыку и бешеные крики восторга. Вокруг была пышная свита; но я не помню никого из этого блистательного отряда всадников, кроме одного человека на сером коне, в простом мундире и белой фуражке. Я помню бледное, истомленное лицо, истомленное сознанием тяжести взятого решения. Я помню, как по Его лицу градом катились слезы, падавшие на темное сукно мундира светлыми, блестящими каплями; помню судорожное движение руки, державшей повод, и дрожавшие губы, говорящие что-то, должно быть приветствие тысячам молодых погибающих жизней, о которых Он плакал. Все это явилось и исчезло, как освещенное на мгновение молнией, когда я, задыхаясь не от бега, а от нечеловеческого, яростного восторга, пробежал мимо Него, подняв высоко винтовку одной рукой, а другой - махая над головой шапкой и крича оглушительное, но от общего вопля не слышное самому мне "ура!"" [1 ].

Балканская война была победоносно завершена. Русская армия вышла на подступы к Константинополю, и Турция признала все требования России.

В образе Александра II отразились многие лучшие черты, традиционно свойственные русским царям: горячая вера в Бога и в Россию, любовь к своему народу, стремление к общественной справедливости, беззаветное служение интересам Отечества, забота о гражданской крепости и военно-политической силе Русского государства.

При всем том, следует заметить, что прекрасно образованный, с детства воспитанный в православном духе и человеколюбии, Александр Николаевич был не чужд некоторого идеализма в воззрениях на русскую общественную жизнь. Он искренне желал самых свободных гражданских учреждений и даже намерен был пойти на известные ограничения своей власти конституционным законодательством. Европейские либеральные влияния отчасти коснулись и этого русского царя, который недооценивал ни отрицательных черт российского интеллигентного общества, ни всей глубины духовно-культурных и социально-исторических различий между Россией и Западной Европой. Отсюда проистекала известная скоропалительность многосторонних общественно-государственных реформ и предоставление чрезмерной публичной свободы либеральному крылу общества, от чего стали предостерегать верховную власть даже сами либеральные деятели. А мудрый К.Н.Леонтьев, пророчески размышляя о грядущих судьбах России в 1880-х годах, вынужден был опасаться того, как бы честные и гуманные Романовы вообще не отреклись от власти, сдавшись под натиском Запада и западников.

Однако крайне консервативно настроенный Леонтьев, хотя и писал, что мирная революция "сверху", способствуя уравнению сословных прав, располагает к совсем не мирным движениям "снизу", отнюдь не отказывал в мудром величии Царю-Освободителю. "...Уступки после какой-нибудь пугачевщины... несравненно хуже тех эмансипационных мер, которые принимаются великодушно и предупредительно с высоты Престола, - заключал мыслитель; - первые унижают власть в глазах народа и раз навсегда компрометируют ее престиж; последние же, независимо от непосредственных плодов своих, уже тем спасительны, что, сохраняя этот престиж и силу за верховной властью, дают ей возможность, ничем не рискуя, приступить, когда нужно, и к исправлению того, что было через край переделано в левую , слишком либеральную или уравнительную сторону" [2 ].

В возвышении престижа русской православной монархии смелыми реформами Александра II следует искать общего ответа на вопрос о том, почему именно Царя-Освободителя столь целенаправленно устремились убить террористы-народовольцы. И.А.Ильин очень верно указывает, что напрасно было бы объяснять убийство царя недовольством крайне левых сил, жаждавших более глубоких преобразований. "Совсем нет. Здесь дело шло о монархии: ее творческие успехи, ее во многих отношениях демократические реформы, ее растущая в народе популярность - все это было нестерпимо для революционеров-республиканцев-социалистов из подпольных кружков; им надо было вбить клин недоверия, страха и компрометирования между Царем и народом, - подчеркивает Ильин. - Реформа в их глазах пресекала и обессиливала революцию . Перемены должны были идти не через Царя, а помимо него и против него, эти перемены не должны были привлекать сердца народа к Царю, ибо это тормозило в глазах одной части революционеров революционную республику, в глазах другой части - анархию черного передела" [3 ].

1 марта 1881 г. Россия содрогнулась от ужаса и горя при вести об убийстве Императора Александра Николаевича. Миллионы людей ощутили тяжкую скорбь, вызванную небывалым злодеянием, случившимся на Русской земле. Начались повсеместные всенародные богослужения. Православные горячо молились за душу Государя и за духовное отрезвление умопомраченных фанатиков-революционеров.

Благородный образ Царя-Освободителя, ставшего Царем-Мучеником, навеки запечатлелся в русских сердцах. Для православных людей, особенно живущих в Петербурге, светлая память о трагически погибшем Царе нашла архитектурное воплощение в храме Воскресения Христова, построенном на месте убийства Государя. Всенародно именуемый "Спасом на Крови", этот собор ярко символизирует, как и Покровский собор на Красной площади, образ преображенного мира, ставшего храмом, небесным Иерусалимом.

Собор Воскресения Христова явился алтарным центром святорусского духовного поля северной столицы, властно притягивающим к себе внимание и возвышающим настроение всякой искренней человеческой души. Многолюдные молитвенные стояния у Воскресенского храма в дни памятных духовно-исторических событий, ныне традиционные для православного Петербурга, воплощают признание христианской совестью сакрального значения этого места.

ПРОТИВОРЕЧИВОСТЬ КРЕСТЬЯНСКОЙ РЕФОРМЫ 1861 г.

Современные российские либералы рассматривают реформы Александра II как во всех отношениях положительный натиск либерального духа на традиционную, самодержавно-крепостническую Россию. Между тем Великие реформы 1860-х-1870-х гг., в том числе отмена крепостного права, оказались проникнуты глубокими противоречиями и изначально были расценены крайне противоречиво в отечественной историографии и общественной мысли.

Чтобы приблизиться к пониманию природы и последствий Великих реформ, необходимо уяснить специфику социальной организации дореформенной России, не подменяя трезвого осмысления этой специфики народническими описаниями ужасов крепостничества.

И, прежде всего, нужно принять в расчет, что сословно-тягловый строй, установившийся у нас с древних времен, являлся данью исключительно сложным условиям российской природно-географической среды, а также обстоятельствам круговой обороны, в каких развивалось московское государство [4 ]. Социальная система Российской империи была исторической наследницей московского тяглового строя. Все ее сословия, так или иначе, были служилыми. Даже после освобождения дворянства Петром II и Екатериной II оно все равно тянуло лямку государственной службы на военном и гражданско-административном поприщах, получая за это поместья. Городское сословие имело право и обязанность заниматься торговлей и ремеслом, выплачивая в казну налоги. Не было лишено определенных государственных обязанностей и духовенство. Что же касается крестьян, то они, служа государству на ниве хлебопашества, оказались прикреплены к земле и, следовательно, к землевладельцам. При этом крепостное государство не было тоталитарным. По верному определению И.А.Ильина, оно представляло собой регулирующее, регистрирующее и полное ответственности государственное установление, где народное хозяйство строго управлялось, а частная собственность облагалась высокими налогами, но не упразднялась. Ведь русское государство строилось под влиянием христианских ценностей. Оно не могло не уважать личное духовное существо даже в крепостных своих подданных. Поэтому начало милосердия, права и справедливости никогда не исчезало из жизни традиционной России, чему в огромной степени способствовали особенности русского патриархального быта.

Обращая внимание на эту общественно-психологическую сторону русского общества, известный историк И.Е.Забелин говорил, что своеобразная сила нашего патриархального строя была так велика, что даже петровская реформа оказалась во многом перед ним бессильною. Семейный колорит окрасил все социальные формы России, не исключая крепостничества. "Вот почему в нашем рабстве, в его существе, постоянно скрывалось какое-то родственное благодушие, смягчавшее даже и силу крепостных отношений, так что раб и холоп становились у нас детьми, чадами дома... Во всех этих отношениях, - писал Забелин, - господствовало наиболее чувство родства - отечества и детства, а вовсе не чувство рабства; господствовало чувство тесной, неразрывной родовой связанности людей, а не чувство юридически выработанных отношений рабов к господину. В глубине этих-то чисто родовых отношений и скрывается весь смысл нашей истории, нашей нравственной и общественной культуры" [5 ].

Конкретные представления о православно-патриархальном быте дореформенной деревни можно почерпнуть, к примеру, в очерках В.В.Селиванова, впервые опубликованных в 1856-1857 гг. в "Русской беседе" под общим названием "Год русского земледельца". Рекомендуя всем интересующимся обычаями традиционной деревенской жизни ознакомиться с очерками названного автора, мы позволим себе процитировать только один их фрагмент (о всенародном праздновании Святой Пасхи), в качестве живой иллюстрации сказанному выше.

"В имении, где живет помещик, все крестьяне, мужики и бабы, от мала до велика, идут прямо после обедни в барский дом разговляться, если случится военный постой, то и солдаты. Когда господская семья разговелась, на том же столе, в зале, ставится огромный кулич и пасха, нарочно приготовленные для народа. Крестьяне христосуются с барином, барынею, барышнями и детьми в губы по три раза и дают красные яички, которые отдаются по большей части их же детям или холостым ребятам и горничным и вообще тем, которые не имеют своего хозяйства.

Потом каждому разговляющемуся подносят по рюмке вина; все пьют брагу и, поблагодарив господ, расходятся по домам. Так до сих пор ведется исстари во многих домах. И где мнимая цивилизация и западное просвещение еще не убили благословенных обычаев предков, то до сего времени под двунадесятые праздники и другие, большие, чтимые народом, в залах господского дома служатся всенощные, на которых собираются желающие молиться со всей деревни: и дворовые, и крестьяне всех возрастов обоего пола. Это сближение господ с народом имеет высокий нравственный смысл. Конечно, на другой день неизбежно понадобится хорошо вымыть пол, и потому в тех домах, где существуют лакированные паркеты и чистота полов стала выше чистоты нравственной, там этот обычай уже не исполняется" [6 ].

Хотя крепостной строй и не был непереносимым в житейско-хозяйственном отношении, он, однако, решительно противоречил христианской вере в достоинство человека, вызвав в XVII и XVIII веке два крупных народных восстания, возглавленных Степаном Разиным и Емельяном Пугачевым. В XIX столетии, по мере общего развития личности крестьян, крепостничество все более ясно осознается наиболее развитыми из них как безнравственность и несправедливость.

Невольничьи порядки в равной мере, хотя по разным мотивам, осуждали все мыслящие люди России, будь то либеральные западники, революционные социалисты или консервативные славянофилы. Русские монархи также понимали неуместность в православной стране строя, близкого к рабовладельческому. Они не могли не отдавать отчета в отрицательном влиянии рабовладения на духовное, политическое и экономическое состояние государства, издавна стремясь сузить сферу крепостного права.

Как известно, мысль об освобождении крестьян посещала Екатерину II. Александр I был внутренне вполне готов это сделать, но не мог осуществить своей мечты, ибо не имел реальных возможностей. Проблема отмены крепостного права приобрела практическое значение в царствование Николая I. Император внимательно изучал материалы по крестьянскому вопросу, создавал секретные комитеты, подбирал людей, способных осуществить реформу, которых ставил в известность, что готовится вести против рабства процесс и освободить крестьян по всей империи.

Стало быть, не следует ставить падение крепостничества в зависимость от каких-либо внешних обстоятельств, вроде влияния европейского просвещения или неуспешной Крымской войны. Вынужденное прибегнуть к закрепощению сословий не по убеждению в его оправданности, а по чисто внешней, материальной необходимости, русское государство в петербургский период вполне закономерно шло к отмене крепостной системы не только относительно дворян, но и крестьян. Создание крепкого бюрократического аппарата, способного оттеснить крепостнически настроенное дворянство от управления государством и дать свободу маневра верховной власти, масштабные подготовительные мероприятия, содействие должному просвещению общества - все эти шаги верховной власти, осуществленные главным образом в предшествующую, Николаевскую эпоху, сделали возможным исторический акт 19 февраля 1861 года.

Но каким образом была воспринята реформа самими освобожденными крестьянами, как вписалась она в традиционное народное мировоззрение?

К сожалению, наша историческая наука не может похвастаться многочисленными исследованиями миросозерцания русских крестьян XIX века. Однако то, что имеется в нашем распоряжении, свидетельствует, с одной стороны, об их недовольстве крепостным состоянием, а с другой, о вполне консервативном миросозерцании народной массы. То есть все многочисленные факты крестьянского протеста и даже неповиновения с 40-х по начало 60-х годов XIX в. отнюдь не свидетельствуют о неприятии народом ни сословной системы, ни даже крепостного права. "В действительности... многие выступления были направлены не против крепостного права как такового, а против злоупотреблений крепостным правом" [7 ], - замечает один из исследователей этого вопроса. Традиционные особенности крестьянского мировоззрения обусловливали чуждость русских крестьян принципу частной земельной собственности, на который в значительной мере была ориентирована крестьянская реформа.

Дело в том, что народный аграрный идеал являлся своеобразным результатом русского культурно-исторического развития. Стремясь приблизиться к пониманию крестьянского земельного мировоззрения, многие дореволюционные исследователи отмечали, что оно представляло собой, возможно, неповторимое явление в мировой истории. К примеру, известный народнический автор И.Бунаков считал, что главной предпосылкой формирования оригинального быта нашего народа служил огромный запас свободных земель, принадлежавших государственной власти и превращенный ею в казенный фонд, для вольной заимки и правительственного наделения колонистов. Всякий крестьянин, получивший возможность уйти с участка, на котором он сидел, обладал правом на новый надел из государственного колонизационного фонда. Бунаков писал, что в русском крепостном государстве, выработалось массовое убеждение в праве крестьянства на свободные государственные земли. Государственная земельная собственность в общественном мнении крестьян стала народным достоянием . Выявление этого традиционного "права на землю" в уравнительно-передельной общине есть явление вторичное, производное, ибо оно могло вырасти только в атмосфере общенародного аграрного мировоззрения, не предполагавшего для отдельного крестьянина прав личной земельной собственности, но твердо признававшего нравственное право всего крестьянства на свободные земли государства. В этой атмосфере быстро глохли всякие частнособственнические побуждения, и пышным цветом расцветало общекрестьянское право на народное земельное достояние. Причем русская государственная власть отказывалась защищать индивидуальные земельные права мелких владельцев. Она предоставляла разбор их земельных дел деревенским и волостным судам, с головой выдавая права отдельных владельцев сельским обществам. В конечном счете, ростки коллективизма превратились в мощное дерево передельной общины, в тени которой заглохли более слабые побеги индивидуалистического понимания земельной собственности, подытоживал вышеназванный автор.

Осуждая западническое презрение относительно несоответствующего буржуазно-либеральному аршину крестьянского правосознания, Бунаков подчеркивал: "Современный русский крестьянин - исторический тип , выкованный веками суровой русской жизни. Его земельное миросозерцание - продукт тысячелетней культурной истории " [8 ].

Таким образом, традиционные воззрения простонародной России объективно позволяли создать новую, государственно-осмысленную систему организации жизни крестьянства, если бы руководящий слой империи смог прислушаться к мнению народа и достаточно точно выразить чуемый им земельный идеал, а не свои собственные либеральные представления о "счастье народа" .

Православное крестьянство обладало в XIX веке высокой способностью быть верной опорой Церкви и царя, добросовестно выполняя все государственные обязанности. Более того, вне государственно-осмысленного служения Богу, царю и православному царству на тяжелом, но жизненно необходимом хлебопашеском поприще русский крестьянин не видел оправдания своего бренного бытия.

По всей видимости, главными вопросами русской жизни периода Великих реформ являлись вопросы не о гражданских свободах интеллигенции и даже не об освобождении крестьянства, а о смысле исторического бытия обновляемой России и об усовершенствовании русской православной цивилизации в русле присущих ей ценностей и идеалов.

Но такого рода стратегическая перспектива не была разработана руководящим слоем империи, который ограничивался мыслью уподобить Россию Западу, поощряя либерально-буржуазные воззрения интеллигенции и стимулируя развитие капиталистического строя.

В этих условиях освобождение крестьян, хотя и стало выдающимся событием отечественной истории, само по себе не решало сложнейших проблем развития русской цивилизации во второй половине XIX в. Наоборот, именно после 1861 года резко обостряются многочисленные противоречия Петербургской России. Отнюдь не случайным следствием такого обострения явилась трагическая гибель Царя-Освободителя.

Ответ на вопрос о причинах расстройства общественно-государственной жизни России можно дать, если учесть, что реформа 1861 г. была проникнута роковой двойственностью. Традиционно-русским в этой реформе было освобождение крестьян с землей . Однако, заставив их выкупать землю , правительство внесло в крестьянское сознание исторически ему чуждую западную идею о праве личной собственности на землю, подрывающую принцип общинного владения земельным фондом государства. Отмечая это обстоятельство, историк Н.М.Павлов писал, что испокон веков крестьяне, сидевшие на земле, как грибы сидят в почве, почитали ее своим родным достоянием. Так же как служилое сословие тянуло государеву службу, и крестьянство тянуло различные повинности. И роптало оно только на чрезмерность и сверхзаконность тягла. Народу казалось, что из-под него никогда не вырвут почву, на которой он вырос и живет. После "воли", казалось крестьянам, на их плечах останутся одни подати государству, ибо, ясное дело, государство без податей не стоит. Предполагали крестьяне, что добавятся издержки по самоуправлению, но никакой "третьей подати", по их понятиям, на них не должно было возлагать. Однако правительство, установив выкупные платежи, тем самым сделало практический шаг к разрушению соборного сознания крестьянства, к стимулированию индивидуализма и эгоизма.

Чуждое сельскому миру и привнесенное в него со стороны, внешним законом, представление о выкупе земли, как капитализации оброка, - чревато для сельской общины бездною роковых последствий, заключал Павлов. В крестьянстве было возбуждено чувство исторической неправды, как в XVIII веке, при освобождении Петром III дворян от обязательной службы [9 ].

Двойственный характер реформы 1861 г. внес глубокую неопределенность в состояние крестьянской России. С одной стороны, выкупные платежи, наложенные на крестьянство, предполагали, что земельные наделы должны отныне составлять личную собственность крестьян. Согласно "Положению" 19 февраля, лица, внесшие свою долю выкупной суммы, становились "крестьянами-собственниками" и могли распоряжаться наделами, т.е. продавать и закладывать их. Кроме того, в ходе реформы была предпринята попытка внедрить в саму организацию сельского схода чужеродные принципы голосования, взятые из европейского опыта. Согласно "Положению", приговор мира считался действительным, если за него высказалось не менее 2/3 голосов. Этим нарушался древний обычай достижения согласия всех членов схода. В жизнь общин вносился раздор, сопутствующий расколу общества на большинство и меньшинство. Таковы были либеральные начала в реформе.

С другой стороны, надельная земля поступала во владение крестьянским общинам, которые распределяли ее между своими членами и сообща пользовались пастбищами, сенокосами и другими общими угодьями. Следовательно, со стороны правительства не было разработано вполне ясной и последовательной социально-экономической программы переустройства деревни. Но пока в правительственных учреждениях и в обществе боролись две тенденции аграрных преобразований (либерально-буржуазная и социально-общинная), сельская жизнь оказалась предоставлена разного рода слепым, стихийным силам. При этом на практике побеждала либеральная политика, которая вела правительство к отказу от управления сельским хозяйством. В среде крестьянства, привыкшего к государственному смыслу народно-хозяйственной жизни, стали воцаряться растерянность, упадок духа. Крестьяне почувствовали себя никому не нужными, выброшенным из традиционной системы бытия, в результате чего и в низах общества появились симптомы кризиса русской культурно-исторической идентичности, религиозно-нравственных и общинных устоев русского села.

Парадоксальным образом отмена крепостного права поставила крестьянство в менее правильные отношения с землей и государством , чем прежде. Отмечая этот факт, известный бытописатель русской деревни Г. И. Успенский заключал, что, при всей несправедливости крепостной системы, она тщательно организовывала все деревенское управление с точки зрения хозяйственно-земледельческого интереса. В целях хотя бы устойчивого получения дохода, даже самый дикий и неразвитый помещик должен был строить жизнь деревни так, чтобы учесть сравнительную силу семей, разумно разверстать налоги и барщину, верно определить способности работников, соблюсти экономию хозяйственных сил и содействовать нравственности и благосостоянию подопечного крестьянства. Благодаря государственно поддерживаемой народно-хозяйственной системе потомственный земледелец получал возможность удовлетворить свою главную нравственную потребность. Потребность не в индивидуальной свободе, с которой не знал что делать, и не в материальной наживе, к которой был не воспитан, а в реализации своего трудового крестьянского предназначения .

Крестьянство сохранялось как опора русского государства и нашей национальной культуры до тех пор, пока крестьян объединяли вековые общинные традиции, однородность труда, самосознания, семейных и общественных обязанностей. Удар по старой народно-хозяйственной системы, без замены ее какой-либо иной, подрывал базисное социальное значение в России крестьянского сословия. Создавалась тенденция разложения этого сословия, вырождения его в совокупность частных хозяев, живущих частными интересами. Стихийное развитие капиталистических отношений в деревне вело к ослаблению общинных начал крестьянской жизни, к социально-экономической поляризации сельского общества, кризису традиционного народного миросозерцания, резкому упадку нравов, выразившемуся в пьянстве и непроизводительной трате заработка потерявшими нравственную почву хозяевами.

В старом порядке, основанном хотя и на тяжелом, но безгрешном труде, по словам Г. И. Успенского, крестьянин видел залог своего достоинства, уверенности, спокойствия духа, свои права гнева, милости, доброты. И он не понимал, а если понимал, то ненавидел новые деревенские типы кулака-эксплуататора и пройдохи-шарамыжника, которые поняли дух века сего и благодаря грехом наживаемому богатству оттеснили его, природного крестьянина, богатеющего только праведным путем, только по воле Божией, дающей талант ему и счастье [10 ].

ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ И РАДИКАЛИЗАЦИЯ РЕВОЛЮЦИОННОГО ДВИЖЕНИЯ

Либерально-буржуазная направленность общественно-государственных преобразований в царствование Александра II ярко отразилась в земской реформе и реформе городского самоуправления. Поскольку преобразования понимались как уступка властолюбию интеллигенции и зажиточных буржуазных слоев, а не возвращение к союзу государства и земли, царя и народа, то широкие народные слои не получили должных прав и собственного места в новых органах самоуправления, буквально монополизированных оппозиционной интеллигенцией и своекорыстной буржуазией. Не удивительно, что с первых шагов деятельность земских учреждений стала перерастать отведенные ей законом рамки и нарушать равновесие общественного самоуправления и правительственных органов, идея чего лежала в основе земской реформы 1864 г. Православно-национальное самосознание, которое играло важную роль в сотрудничестве общества и царства московской эпохи, уже не отличало земских деятелей второй половины XIX в. В стране начало разгораться вульгарное политическое противоборство между, так сказать, профессиональными земскими либералами и монархическим государством. Местная правительственная администрация, несмотря на то, что закон давал ей равную с земскими учреждениями компетенцию, оттеснялась от жизненно важных вопросов. Общественно-выборные власти все глубже втягивались в борьбу за влияние на высшие государственные дела, используя свою конкретную связь с практической жизнью населения. К руководству органов местного самоуправления стали приходить явные политиканы из среды городских интеллигентов, стремившихся превратить земство в средство партийной пропаганды и политической оппозиции [12 ].

Результатом настоящей революции "сверху", произошедшей в России в связи с отменой крепостного права, введением широкого всесословного общественного самоуправления, нового суда присяжных, стало практически мгновенное разрушение социальных перегородок между Россией крестьянской, деревенской и господской, городской. При этом умонастроение высших классов начало быстро распространяться в среде простого народа . Колебание наивных народных умов, неизбежное в эпоху глубоких общественных изменений, было многократно усилено целенаправленной пропагандой "прогрессивных" идей со стороны разночинской интеллигенции, которую образовали выходцы из всевозможных сословий и племен. Именно в 1860-е годы разночинцы ("шестидесятники") вышли на историческую арену и начали быстро оттеснять дворянскую интеллигенцию, захватывая в свои руки систему народного просвещения, печать и представительные учреждения.

В условиях экономического и политического подрыва государственной значимости дворянства, явившегося закономерным следствием отмены крепостничества, резкое расширение и возрастание социальной роли разночинцев было вполне естественным. Данное обстоятельство существенно изменило весь общественно-психологический климат в городах. Ибо новый влиятельный слой отличался от прежней дворянской интеллигенции гораздо меньшей внутренней воспитанностью, слабой причастностью к национально-государственной традиции, утопизмом революционных проектов и вопиющей политической безответственностью. При этом новые интеллигенты унаследовали от старых, дворянских, всю их амбициозность и ненасытность в отношении личных прав и свобод.

Итак, административно-учрежденческий по форме и либерально-буржуазный по содержанию путь демократизации государства обусловил то, что органические социальные слои народа были отрезаны от представительных органов . Доминирующее значение в них, вместе с антинациональной и антигосударственно настроенной интеллигентской публикой, получила богатая, но культурно неразвитая, эгоистическая буржуазия. Вот почему чем больше прав и свобод предоставлялось обществу правительственной властью, ориентирующейся на европейский либеральный стандарт, тем более радикальный смысл обретало интеллигентское "освободительное движение".

Напомним, что после восстания декабристов до 60-х годов XIX в. революционные кружки интеллигенции и учащейся молодежи практически не угрожали государственной власти. В царствование Николая I преобладало патриархальное отношение между обществом и царем, когда последний, подобно своему брату Александру, свободно гулявшему по Невскому проспекту и раскланивавшемуся со знакомыми, мог позволить себе прогулки по Петербургу и появление в общественных местах практически без охраны [13 ]. Также Александр II, будучи наследником-цесаревичем, вдвоем со своим педагогом К.К.Мердером в частном порядке посещал бедные дома жителей окраин столицы, оказывая им посильную помощь. Но 4 апреля 1866 г. возле Летнего сада произошло первое покушения на жизнь царя со стороны революционного кружковца Каракозова. Символично, что Государя спас костромской крестьянин Осип Иванович Комиссаров, толкнувший злоумышленника, когда тот уже приготовился выстрелить из револьвера. В 1867 г. поляк Березовский совершил покушение на русского Императора во время всемирной выставки в Париже. 24 января 1878 г. В.И.Засулич стреляла в петербургского градоначальника Трепова (впоследствии она была оправдана судом). В феврале-мае в Киеве один революционер (Осинский) стрелял в прокурора Котляревского, а другой (Попко) убил жандармского офицера Гейкина. 4 августа того же 1878 г. в столице Кравчинкий-Степняк заколол кинжалом шефа жандармов Мезенцева. 2 апреля 1879 г. очередное неудачное покушение на царя совершил революционер Соловьев. В этом же году близ Москвы был взорван железнодорожный путь в месте, где должен был пройти царский поезд. В 1880 г. в здании зимнего дворца террорист Халтурин взорвал столовую, за минуту до выхода царской семьи к обеду. Наконец, в марте 1881 г. Государь был убит.

То, что Россия вступила в период активного противоборства сил революции и правопорядка именно в период либеральных реформ, имело свои объективные основания. Во-первых, сам факт такого рода реформ был в глазах революционеров политической уступкой верховной власти обществу и, следовательно, свидетельством исторической правоты всех радикальных "служителей прогресса". Возникала революционная надежда , что теперь можно добиться более глубоких перемен, вплоть до настоящего социального переворота, если отобрать инициативу у власти и взять дело преобразований в свои руки . Для этого перехвата инициативы и был развязан террор, острием своим направленный против Царя-Освободителя. Организаторы цареубийства из подпольной группировки "Земля и воля" первоначально планировали его для того, чтобы заставить власть отказаться от реформ, ввести военное положение и дискредитировать себя в глазах общества репрессиями. Тем самым, посредством общего обострения политической ситуации, заговорщики стремились поставить страну на грань революционного переворота.

Наиболее полное воплощение террористической тактики осуществила партия "Народная воля", сделавшая цареубийство своей главной задачей. Практически это была не партия, а маленькая группа подпольщиков, насчитывавшая в начале своей деятельности 28 человек, а потом и того меньше. Но упорная борьба этой кучки террористов-фанатиков с правительством находила довольно широкое сочувствие в среде либеральной интеллигенции. Судя по мемуарам многих свидетелей охоты революционеров на Государя, даже вполне умеренные либералы оживленно встречали известия о травле царя террористами, радостно передавая друг другу последние новости противоборства преступных подпольщиков и законной власти, злорадствуя по поводу просчетов правительства и сочиняя циничные анекдоты в связи с его успехами.

Все это свидетельствовало об углублении хронических недугов русского образованного общества, о нравственном недостоинстве его и крайне малой способности ответственно, на благо народа и государства, воспользоваться плодами гражданской свободы, предоставляемой верховной властью.

ОБРАЗ ЦАРЯ-ОСВОБОДИТЕЛЯ И СУДЬБА РУССКОЙ ИМПЕРАТОРСКОЙ ВЛАСТИ

Личность Государя Александра Николаевича, его служение и его смерть явились глубокомысленными знамениями исторических судеб русской императорской власти, которая, выполняя заветы Петра Великого, погибла в итоге политической и социально-экономической европеизации России.

Осмысливая характер правления отечественных императоров, можно прийти к выводу о том, что наследники престола, с начала XIX века поставленные в особые, нравственно благоприятные условия, вне грубости жизни, воспитываемые в строго православном, просвещенном и гуманном духе лучшими педагогами своего времени, были исключительно благородными людьми, стремившимися действовать честно, открыто, человеколюбиво. Подчас они не подозревали о той степени лицемерия, низости помыслов, своекорыстности и жажды власти, которой отличались их окружающие люди, воспитавшиеся в гуще жизненной борьбы и пробившиеся наверх собственными силами. Поэтому, вопреки распространенным либеральным представлениям о русской монархии как о суровой целенаправленной деспотии, на протяжении значительной части XIX столетия и в первых десятилетиях ХХ века российская верховная власть отличалась скорее аморфностью и запутанностью политического самосознания, излишней доверчивостью и уступчивостью по отношению к образованному обществу, мягкостью и компромиссностью проводимой политики. Эта уступчивость при неопределенности и непоследовательности социальной стратегии обрекала монархию тащиться в хвосте стихийного развития общества. Бюрократическая отрезанность монарха от простого народа, возникшая в петербургский период, и гуманность утонченно воспитанных царей, органически не способных действовать из царствования в царствование достаточно консервативно, жестко последовательно, тем более радикально, ставили власть в зависимость от состояния ничтожно малой, привилегированной части российского народонаселения. Причем эта часть, к началу ХХ в. образуемая нравственно полуразложившимся дворянством, буржуазией и либеральной профессорской интеллигенцией, все более тяготилась православным самодержавием, ограничивающим ее амбиции. Она была готова пойти при первом удобном случае на самые безнравственные действия, заговор, обман и измену, чтобы присвоить верховную власть и получить страну в свое распоряжение.

Экономически Россия бурно развивалась, и в головах оппозиционеров-республиканцев складывалось впечатление, что страна пойдет вперед еще быстрее, если избавится от царя, от засилья высшего чиновничества и всех учреждений, связанных с монархией. Но на самом деле Россия находилась в сложнейшем социальном состоянии, удерживаемая в мирной форме только остатками векового авторитета верховной власти, традиционной дисциплинированностью правительственного аппарата и царской волею. Царская власть, опиравшаяся на огромный государственный опыт, стоявшая над противоречивыми интересами отдельных классов и общественных групп, была единственным влиятельным арбитром между ними и, соответственно, главнейшей скрепой России. Скрепой вовсе не отжившей, не устаревшей, ибо огромная империя и в конце XIX - начале XX в. не только сохраняла старую общественно-культурную многоукладность, но, как мы отметили ранее, переживала смешение глубоко различных укладов .

Истинная сложность состояния государства определялась даже не просто хитросплетением политических и социально-экономических проблем, а более фундаментальными культурно-историческими противоречиями, то есть конфликтами в народной душе, в представлениях о смысле национальной жизни . Дворянско-крепостнический строй ушел в прошлое, земельная аристократия теряла социальное влияние и раздражала другие классы, ибо дворянско-сословный характер государственного строя сохранялся как дань былым временам. Со стихийным напором развивался буржуазный уклад, на почве которого появился энергичный, богатый, властный и не особенно отягощенный моральными соображениями тип хозяйственно-промышленного деятеля. Но этот тип и породивший его капитализм были глубоко сомнительны с православной точки зрения, не имели нравственного оправдания в народных традициях. В широких слоях населения новый социальный слой дельцов, банкиров и "кулаков" вызывал глухую ненависть. Против капитализма на русской почве равно ополчались многие ведущие идеологи интеллигенции, будь то православно-консервативного, умеренно народнического или радикально социалистического направления. Чем и как должна жить Россия в будущем, какому идеалу следовать, какое общество строить ? - в ответ на все эти вопросы власть должна была не только дать ясный ответ, а и откликнуться практическим содействием социально-культурному синтезу , способному соединить старые духовные ценности и учреждения с новыми социальными требованиями и формами общественной организации.

Но, очевидно, соединить древние государственные традиции с новыми социальными потребностями, найти эффективные формы воплощения духовных принципов русской цивилизации в социально-экономической сфере, сочетать гражданскую свободу с национальной ответственностью при обострении общеевропейской борьбы государств - все это составляло в совокупности чрезвычайно сложную задачу для русской монархии, внутренне ослабленной европеизацией правящего слоя и лишенной влияния на общество в силу враждебности интеллигенции.

В итоге, самодержавие и самодержцы начали неуклонно отступать перед натиском ими же освобождаемой общественности, сдавая в руки противника только что дарованные учреждения: земство, городское самоуправление, Государственную Думу... В конце этого исторического пути попечителей судеб Руси перед Престолом Господним ожидали подвал Ипатьевского дома и шахта Алапаевска...

Но судьбоносные проблемы исторического бытия страны, которые не сумели разрешить Государи Императоры, вновь стоят перед нами сегодня в своей первозданной суровости. А вечно реформируемая, окровавленная четырьмя революциями и террористическими акциями Россия, кажется, и в начале ХХI столетия так же слабо сознает свою самобытность и свои исторические задачи, как и сто с лишним лет назад.

Юрий Юрьевич Булычев , доктор философских наук

ПРИМЕЧАНИЯ
1 - Гаршин В.М. Из воспоминаний рядового Иванова. Избранное. М.: Атомиздат, 1980. С. 99-100.
2 - Леонтьев К.Н. Цветущая сложность. Избранные статьи. М.: Молодая гвардия, 1992. С. 295-296.
3 - Ильин И.А. Наши задачи. Историческая судьба и будущее России. Т. 2. М.: Рарог, 1992. С. 86.
4 - О природно-географическом факторе российского крепостного строя см. в кн. Л.В.Милова "Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса". М.: РОССПЭН, 1998.
5 - Забелин И.Е. Домашний быть русских цариц в XVI и XVII столетиях. Новосибирск: Наука, 1992. С.40.
6 - Селиванов В.В. Год русского земледельца // Письма из деревни. Очерки о крестьянстве в России второй половины XIX века. М.:Современник, 1987. С. 28.
7 - Литвак Б.Г. О некоторых чертах психологии русских крепостных первой половины XIX в. // История и психология. М.: Наука, 1971. С. 209.
8 - Бунаков И. О ближайших путях развития России // Заветы.1914. N 6. С. 26.
9 - См.: Павлов Н.М. Наше переходное время. М., 1888. С 372-377.
10 - См.:Успенский Г.И. Власть земли. Не случись. Старый бурмистр. Л.: Худ. лит-ра, 1967. С. 43, 51-52, 194.
11 - См.: К.Маркс, Ф.Энгельс. Соч. Т. 19. С. 409-410.
12 - В конечном счете, это им удалось. Напомним, что в 1903 г. была образована неофициальная организация "Земские конституционалисты". Она сумела провести в большинстве земских собраний резолюции, призывающие правительство установить в стране конституционный режим, который неизбежно должен был стать режимом классового господства буржуазии. Эта идея стала стратегическим принципом на 1-ом Всероссийском съезде земств, состоявшемся в Петербурге в 1904 г., что, по сути, сделало их политическим противником общенародной православной монархии. Именно в среде земских деятелей идеологически и практически зародилась конституционно-демократическая партия, сыгравшая ключевую роль в февральском перевороте 1917 года.
13 - О простоте петербургских нравов, чем-то напоминавших патриархальность отношений между народом и царем в Московский период, красноречиво свидетельствовали новогодние народные маскарады в Зимнем дворце в Александровскую эпоху. На торжества в царский дворец пускались все "прилично одетые" подданные из всех сословий и всех земель империи, которых набиралось многие сотни. Причем они свободно разгуливали по залам, в изобилии содержащим всякого рода украшения и ценности, могли видеть царя и непосредственно с ним общаться.

ВКонтакте Facebook Одноклассники

Однако именно с него намерен брать пример Дмитрий Медведев

В маоистском Китае было не принято напрямую критиковать того или иного политического деятеля. Если газеты проклинали «императрицу Цы Си» (маньчжурская правительница конца XIX – начала ХХ вв., «прославившаяся» бесконечными проигрышами войн с европейцами и неимоверной коррупцией) – всякий знал, что речь идет о жене «председателя Мао» Цзян Цин. Если же, напротив, официальная пресса вдруг ни с того ни с сего начинала ругать Конфуция – значит, неприятности возникали у крупнейшего теневого политика Дэн Сяопина.

Эта старая история вспомнилась мне, когда я читал о торжественных мероприятиях, посвященных отмене крепостного права в России. Официальное восхваление царя-освободителя Александра II, а также его реформ, его противопоставление предшественнику (Николаю I) напомнили мне о Китае. В самом деле, нынешний президент Дмитрий Медведев явно сравнивает себя с царем-реформатором. Владимиру Путину же, очевидно, достается роль «Николая Палкина», как оскорбительно прозвала одного из величайших царей в нашей истории «прогрессивная общественность».

Выступая на конференции «Великие реформы и модернизация России», Дмитрий Медведев подчеркнул: «Мы сегодня стараемся развить наши совсем еще несовершенные демократические институты, стараемся изменить нашу экономику, меняем политическую систему. По сути, мы все продолжаем тот курс, который был проложен полтора века назад. Причем хотел бы обратить внимание, что жизнеспособными оказались не фантазии об особом пути нашей страны и не советский эксперимент, а проект нормального, гуманного строя, который был задуман Александром II. И в конечном счете в историческом масштабе прав оказался именно он, а не Николай I или Сталин».

Неожиданное обращение президента к имени Александра II – красивый жест. Очень часто политики пытаются найти в прошлом предтеч и единомышленников, чтобы продемонстрировать, что их собственная программа укоренена в истории страны. Для Дмитрия Медведева это крайне важно. Ведь доселе он утверждал, что Россия существует всего 20 лет. И, следовательно, сам он мог ссылаться только на опыт ненавидимого в народе Бориса Ельцина, противопоставляя его своему непосредственному предшественнику – Владимиру Путину.

Ссылки на авторитет Александра II позволяют Дмитрию Медведеву не выглядеть зашоренным либеральным фанатиком, в качестве которого его упорно позиционирует окружение. Оказывается, в истории России у Медведева есть предтечи и покруче Ельцина.

Но так ли хорош Александр II в качестве примера удачливого реформатора?

Начнем, пожалуй, не с него, а с его отца, Николая I. Этого императора в советской исторической традиции принято оскорблять, считать ретроградом. Между тем Николай I – это наш «король-солнце», в правление которого Российская империя достигла пика своего могущества. Одновременно произошел невиданный культурный расцвет. Эпоха Николая I связана с именами Жуковского, Карамзина, Пушкина, Лермонтова, Гоголя. Одновременно Россия укрепляет свое положение в качестве общеевропейского лидера. Пожалуй, в этот период Россия – вторая по влиянию после Британии европейская, а, следовательно, и мировая держава.

Подобно Людовику XIV, в конце своего правления Николай I был вынужден вести войну со всей Европой. В 1854-1855 гг. против России выступили наиболее передовые европейские державы – Великобритания и Франция, которые с примкнувшими к ним Пьемонтом и Османской империей одержали над Россией победу в Крымской войне. Это и вызвало к жизни реформы Александра II. Золотой век могущества Российской империи кончился.

Преобразования же царя-освободителя Александра II обычно с одобрением оцениваются общественным мнением. Он освободил крестьян, провел судебную, военную и многие другие реформы. Учредил земства. Сильно ослабил цензуру, господствовавшую при Николае I. Однако если рассматривать эти реформы беспристрастно, то выяснится, что ему многое не удалось. Главное – он не смог решить крестьянский вопрос. Россия после его преобразований так и осталась аграрной страной. Крестьяне, освобожденные от крепостного рабства, либо были обязаны десятилетиями платить выкуп, либо были на долгие годы прикреплены к земле в качестве «временнообязанных». В результате окончательно выкупные платежи были отменены царским правительством лишь с 1907 года, да и то по итогам Первой русской революции.

Заметим, что Япония, начавшая свои реформы почти одновременно с Россией, к началу ХХ века превратилась в сильную промышленную державу, которой удалось в одиночку нанести поражение России в войне на Дальнем Востоке. Напомним, что 50 годами ранее для этого потребовалась совокупная мощь великих западных держав.

Короче говоря, реформы Александра II оказались непоследовательными и неудачными. Он не смог решить базовую проблему России – построить современное общество, промышленный капитализм. За это Россия расплатилась в ХХ веке кровавой революцией, террором. Промышленность и современное общество создал Сталин.

Но как раз против Сталина и высказался Дмитрий Медведев в своем выступлении. Получается парадокс: именно реформы Александра II породили приход к власти Иосифа Виссарионовича, но царя-реформатора противопоставляют Сталину, между тем как он был одним из его предтеч.

Опыт всех промышленных стран показывает, что невозможно создать современную экономику, просто бездумно копируя опыт передовых стран. Любое государство, идущее по пути индустриализации, должно опираться на свой опыт, свою традицию, находить в своей собственной культуре и религии основания для проведения реформ. Если же эти основания отбрасываются, то это всегда приводит к кризису и краху любых самых прекраснодушных преобразований.

Что далеко ходить – неудачно закончились реформы Бориса Ельцина, а ведь он, следом за Александром Яковлевым, стремился «сломать хребет России». Хребет, может, и сломали, но никакого здорового общества не возникло. Что неудивительно: если человеку сломать хребет, получится паралитик.

Великобритания – первая страна, в которой произошла промышленная революция – бережно хранит свои традиции. То же самое можно сказать и про Японию. Современный Китай провел беспрецедентные рыночные реформы, опираясь на структуры Коммунистической партии, созданные в предшествующую эпоху и, казалось бы, совсем не нужные для капитализма.

Только Россия по-прежнему хочет не опереться на традицию, а отбросить ее. Сам Дмитрий Медведев подчеркивает, что «жизнеспособными оказались не фантазии об особом пути» России, а «проект» Александра II.

Г-н президент! «Проект» Александра II провалился как с точки зрения исторической, ибо внук царя-освободителя кончил свои дни в Ипатьевском доме, так и с точки зрения личной: император был убит террористами-народовольцами.

Если история Александра II чему-то и учит, так только тому, что любая последовательная реформа должна опираться на традицию, на обычай, на особый путь. Если опоры нет, она обречена на непоследовательность, на отторжение со стороны общества и, в конце концов, на крах.

Если Дмитрий Медведев всерьез берет Александра II в качестве примера для подражания, он должен помнить, что исторически царь проиграл, и не повторять его ошибок. Реформа без опоры на национальную традицию неэффективна и вредна. Очередной тур «либеральных» реформ в стиле Бориса Ельцина неизбежно закончится поражением, ибо будет отторгнут обществом. Однако этот урок истории современные либеральные реформаторы так и не желают выучить.