Что такое полигон в армии. Военный полигон

В конце прошлого года при взрыве на 714-м полигоне Струги Красные в Псковской области погибли пять курсантов Рязанского высшего командного училища ВДВ и один контрактник, ещё два человека получили ранения. Это далеко не первый инцидент со смертельным исходом из произошедших за последние годы на армейских полигонах страны. «Наша Версия» разбиралась, почему небоевые потери всё чаще случаются в Российской армии.

Причиной ЧП в Стругах Красных уже назвали недобросовестную зачистку территории от снарядов, не разорвавшихся после стрельб. Случившаяся трагедия только подтвердила дурную славу, которую уже успел заработать псковский полигон. Напомним, что в 2011 году во время учебных стрельб в башне самоходной установки «Нона» взорвались снаряды. Погиб весь экипаж – четыре человека. Военнослужащий, пытавшийся спасти товарищей, получил ранения. А в сентябре 2013 года, за месяц до происшествия с курсантами, один боец остался без ноги. Солдат сидел на броне самоходной артиллерийской установки, когда машину сильно качнуло при съезде с дороги в лес, он слетел на землю и попал под гусеницу. Рядовому пришлось перенести ампутацию нижней конечности.

В Советской армии потери на учениях были запланированы

По словам экспертов, подобные случаи происходят регулярно, просто их стараются не афишировать. Между тем, даже по самым приблизительным оценкам, небоевые потери Российской армии достигают нескольких сот человек в год. Последний раз публично данные о гибели военнослужащих озвучил генеральный прокурор России Юрий Чайка, сообщив, что в 2010 году в армии погибли 478 человек. После этого сведения о небоевых потерях были засекречены.

В Советской армии активно муссировался слух, что в плане каждого крупного учения заложено от 1 до 3% потерь личного состава. Практически каждый командир перед крупными манёврами обязательно сообщал своим подчинённым эту неоптимистическую информацию, вероятно, в первую очередь для того, чтобы психологически настроить солдат строже соблюдать меры безопасности.

Действительно, в СССР эта информация также скрывалась, при том, что несчастных случаев на учениях происходило даже больше, чем сегодня. Однако сравнивать Советскую и нынешнюю Российскую армию, в которой и личного состава гораздо меньше, вряд ли корректно. Трудно представить, какие потери несла бы Российская армия, если бы интенсивность боевой подготовки и масштаб учений хотя бы наполовину приблизились к советскому времени, когда в ходе учений в полном составе были задействованы общевойсковые армии и военные округа. Сегодня к плачевной ситуации с безопасностью в войсках приводят не масштабы учений, а неопытность командиров всех уровней. При этом управления боевой подготовки подверглись значительному сокращению, знающие своё дело офицеры были вынуждены уволиться. Ситуация усугубляется ещё и большим количеством в войсках старой техники.

В результате всё чаще происходят ЧП, явно свидетельствующие о непрофессионализме офицеров, которые организовывают боевую подготовку в частях. Так, в феврале прошлого года на полигоне Кадамовском, расположенном в Ростовской области, в результате взрыва погиб офицер, ранения получили двое контрактников. В ходе расследования инцидента было установлено, что во время учебных занятий произошёл взрыв гранаты.

Похожий случай, ставший известным всей стране, произошёл два года назад. Во время учений в Амурской области погиб командир батальона связи майор Сергей Солнечников. Во время выполнения упражнения по метанию гранат его подчинённый неудачно метнул РГД-5, которая попала в бруствер и скатилась в окоп. Солнечников накрыл её своим телом, тем самым сохранив жизни солдат, – за это ему посмертно было присвоено звание Героя России.

Начало нынешнего года показало, что военные не торопятся делать выводы. 30 января во время плановых ночных занятий в результате взрыва боезапаса в танке на общевойсковом полигоне в населённом пункте Князе-Волконское Хабаровского края погибли трое военнослужащих, в том числе один офицер. Причины взрыва до сих пор не выяснены. Военные утверждают, что все необходимые меры по технике безопасности были выполнены.

Огонь по гражданским

Гораздо печальнее, что порой легкомысленный подход к организации боевой подготовки подвергает риску гражданское население. Резонансное ЧП произошло в 2009 году, когда малый противолодочный корабль Балтфлота, находившийся в акватории Финского залива, произвёл случайный выстрел из корабельной автоматической 30-миллиметровой артиллерийской установки АК-630 в сторону садоводческого хозяйства в Выборгском районе Санкт-Петербурга. По мнению военных экспертов, никто из дачников не пострадал тогда только чудом. Такое же чудо годом ранее спасло двух петербуржанок, рядом с машиной которых разорвался выпущенный в ходе учений снаряд.

Из-за промахов российских военных в ближайшее время может разгореться и международный скандал. Уже несколько лет жители трёх южноосетинских сёл – Залда, Чинцина и Стыр Ком – пишут письма с просьбами перенести военный полигон Дзарцем российской 4-й военной базы подальше от населённых пунктов. По всему их периметру нынче лежат неразорвавшиеся снаряды.

Где самая большая опасность для военнослужащих пострадать или лишиться жизни в мирное время? Статистика однозначно определяет: при разгрузке боеприпасов, именно там происходит последнее время множество ЧП. Ещё памятна трагедия, случившаяся на военном полигоне, расположенном рядом с населённым пунктом Мулино. При погрузке боеприпасов произошёл взрыв, погибли шестеро военнослужащих, ещё трое получили ранения. Причиной послужило нарушение техники безопасности при укладке боеприпасов.

Ещё одна распространённая причина гибели военнослужащих – дорожно-транспортные происшествия. Сильно рискуют жизнями и десантники – сообщения о несчастных случаях появляются регулярно. 17 января нынешнего года на полигоне Кислово в Псковском районе разбились двое бойцов десантно-штурмовой дивизии. Они выполняли плановые учебно-тренировочные прыжки с самолёта с высоты 800 метров, когда их парашюты неожиданно перехлестнулись в воздухе. В результате десантники совершили жёсткую посадку, один из них позднее скончался в госпитале, другой остался жив, но получил тяжёлые переломы. По факту ЧП было назначено расследование. Следователи считают, что к трагедии привело стечение обстоятельств, включая порывы ветра и неуверенные действия самих десантников.

В жизни каждого полка ЗРВ раз в пару лет случается Его Величество Полигон. По причинам странным и непонятным, каких-то внятных распоряжений о том, что "да, полигон будет" или "нет, полигона не будет", не поступает до самого конца, и каждый год, ранней весной, как только сходит большой снег, начинается легкая суета, основой которой служит шелестящее над толпой "полигон...полигон".

В моей писанине есть скверное свойство: когда речь идет о чем-то очень хорошо знакомом, то я иногда забываю пояснять. Попробую хотя бы здесь исправить этот недостаток. Итак, что же такое полигон для солдата ЗРВ, зачем он нужен, как туда попадают и чем там на самом деле занимаются?
Не скажу за Европу или Израиль, но в России полк ЗРВ (в европейской части) есть практически везде. Много и очень много подразделений подобного рода натыкано вокруг Москвы, на Севере и Западе страны. В братской Белоруссии тоже стоят наши комплексы.

Основная задача полка ПВО - ждать. Ждать каждый день, в идеале - не теряя концентрации, не начиная пить "марцуху" (*), и не крася заборы и бордюры. Так как полки ПВО состоят из людей, то просто "ждать", соблюдая вышеупомянутые условия, получается хреново, и поэтому существуют места, где проводятся реальные стрельбы боевыми ракетами по мишеням. Вот эти места и называются Полигонами. Сами понимаете, что где-нить в районе Всеволожска или там Люберец бабахать боевыми ракетами как-то не с руки, граждане не поймут.

Полигонов в мое время было два: один в полупустыне за Астраханью, местечко Ашулук, второй - в Казахстане, Сары-Шаган. Нам легла масть собираться в Ашулук.

Для того чтобы представить себе, что именно из себя представляют подобного рода сборы, я очень кратко перечислю, что именно везут:
Человек двадцать пять офицеров.
Человек сто солдат.
Жратву на месяц на всех.
Топливо на месяц для обогрева и готовки (дрова и уголь), так же топливо для машин.
Палатки для солдат, на двадцать пять и сорок человек и все прибамбасы к ним (кровати, постельное белье, деревянные полы, печки)
(**) КУНГи для офицерского состава и все необходимое к ним (см. выше, но без деревянных полов).
Собственный автотранспорт (тягачи, водовозки, (***) ТЗМки, УАЗики)
Ракеты, которыми будем стрелять.
Пусковые установки, с которых будем стрелять.
(****)СРЦ, высотомер.
Оружие, шанцевый инструмент, боеприпасы, запчасти, колючая проволока в рулонах...
Шедрый Бакшиш. Это отдельная тема, которая непременно будет раскрыта до конца. :)
И т.д., и т.п...
Дело в том, что из всех удобств, предоставляемых на полигоне, советский зольдат получает лишь одно: площадку размером примерно 400 на 400 метров, голую, как мужик в бане, и плоскую, как стол. Все. Если ты что-то забыл, не взял с собой, решил, что оно тебе не понадобится, то ты Попал. И Попал ты конкретно, потому, что в голой как в бане и ровной как стол полупустыне ты не найдешь ничего. Ни за деньги, ни на обмен, ни даром. Т.е. вообще ничего в принципе. Впрочем, вру, специфические виды обмена существовали, но они были весьма… заковыристыми.
Опыт человека мерялся полигонами. Офицер, который съездил на 7-8 полигонов, понимал и знал в этой жизни неизмеримо больше того, кто не отрывал тохес от штабного стула. Впрочем, это лирика, мы отвлеклись...
Сборы начинались с того, что походный лагерь выстраивался еще в месте постоянного базирования: ставились палатки, в них устанавливались двухъярусные койки, настилались разборные полы, завозился весь инвентарь от метелок до дров и кувалд (зачем кувалды - расскажу потом). Проверялось все самими солдатами, причем не за страх, а за совесть - нам самим предстояло в этом жить, из этого есть, и этим укрываться...
Рядом с площадкой развертывания, о которой я упоминал, создается площадка, куда стаскивают все то добро, которое было перечислено ранее. Водилы копаются в движках, голые по пояс, лоснящиеся от соляры и масла дизелисты ковыряются в своих (*)ЯЗиках и "сотках", замначарт гоняет сынов гор, пытаясь втолковать им, как именно делать навес для его добра, сыны все понимают, но демонстрировать понимание не спешат. Все это в пропорцию перемежается командирским матом, на крошечный пятачок пытается втиснуться машинка Борьки Галкина, который представляет из себя медицинскую службу. Стоянка гуннов двадцатого века.
От большого ума площадка стоит в аккурат на направлении взлета-посадки истребителей с прикрываемого нами аэродрома, и периодически садящиеся "МИГи" впрессовывают в наши уши тугую, плотную волну сжатого двигателями воздуха.
… погрузка. Мрак и кошмар: происходит этот веселый процесс ночью, в свете прожекторов. Железнодорожники подогнали четыре плацкартных вагона и два десятка платформ. Вообще, если когда-нибудь, вы увидите такое чудное сочетание в одном поезде - плацкартные вагоны и платформы, на которых стоит что-то непонятно-футуристическое, зеленое и растопыренное - пожелайте пацанам удачи, они едут стрелять...
С рампы загоняется техника, слышны вопли: "еще чуток… стоп! Куда прешься! Влево, влево, с дороги, мудак!". Кто-то умудрился колесом соскочить с платформы, уже получил по самое не хочу, его втаскивают задом назад на платформу, рампа короткая, вся погрузка встает. Тут же отмеряют и рубят стальную проволоку из бухт, в изобилии привезенных зампотылом.
Как, Вы не знаете, на кой проволоку рубить? Счастливые люди... Дело в том, что любой колесный агрегат на платформе при перевозке надо крепить. Для этого существуют специальные ремни с замками, щелк-щелк - и машинка надежно закреплена, но дело происходит 20 лет тому, в глухом таежном поселке, поэтому только стальная проволока в бухтах. Ее рубят, затем пропускают петлями под мостами машин, цепляя их за выступы платформы, потом, навалившись втроем-вчетвером на вставленный в петлю лом, закручивают "косичку", намертво фиксируя машину. Каждые 300-400 километров проволока ослабевает, и мы будем, кроя матом эту жизнь, подтягивать ослабевшую проволоку ломами опять и опять. Тут же под колеса, прямо к платформе, прибивают деревянные колодки.
Водители надевают на лобовые и боковые стекла сложную конструкцию из многослойной фанеры, отдаленно напоминающую складной дот: дело в том, что в России существует национальное развлечение - стрелять из рогаток по окнам перевозимых "железкой" машин. Понятно, что на платформе - часовой с автоматом, но никто не отдаст приказ стрелять в ответ, "дурных немаэ".
Весь этот сюр добавляется еще тем, что мы на трассе Воркута-Ленинград, и мимо нас, по соседнему пути, периодически свистят пассажирские поезда, обитатели которых степенно пьют чай за окнами, обсуждают жизнь и пр. Нас они не видят: станция крошечная, поезд проходит ее, не снижая скорости. Еще идут грузовые: лес, лес, лес, штабеля леса и досок. Все это по соседнему пути, и мы прижимаемся к своему эшелону: очень неприятно стоять рядом со свистящим поездом.
Погрузка заканчивается под утро, нас возвращают в казармы, наскоро кормят холодной кашей с ужина, и мы отрубаемся без снов: вечером этого дня мы погрузимся в эшелон, поезд вздрогнет, и колеса начнут отстукивать мою крайнюю армейскую дорогу: на Ашулук.
- КП, кто палигона едет - падьем!
Сын востока, старательно надувая щеки, будит нас на обед. Ну не ори, не ори, все всё услышали, осознали, прониклись. Что-то едим, больше я не буду здесь обедать, по достоверным данным из штаба полка увольнять мой призыв (частично) будут с полигона.
... Солдату просто собраться: 90% своего имущества он носит с собой в карманах, остальные 10% ему ни при каких обстоятельствах не забудут вручить отцы-командиры. В вещмешок летит два блока папирос, спички, пачка чистой бумаги, рулон туалетной, карандаши и пара ручек, стопка конвертов, сменное белье. Моя "гражданка" в которой я уволюсь, едет в комплекте ЗИП.
...поезд, лязгнув в сочленениях, издал тяжкий вздох, и мы тронулись.
Поездка в воинском эшелоне несколько отличается от передвижения в пассажирском поезде, даже если Вы и едете таким же плацкартным вагоном: во-первых, по вагону плывут густые клубы дыма, на натянутых поперек ярусов веревках сохнет барахло, в сизых клубах дыма поблескивают наголо выбритые черепа и обнаженные торсы, надрывно тренькает тремя аккордами гитара, кто-то шлепает босыми ногами по мокрому полу. Ну "дикий поезд" времен Гражданской из фильмов - представили себе?
Кто не понял, несколько пояснений:
барахло на веревках висит потому, что воинский эшелон из Архангельской в Астраханскую область идет восемь-девять дней. Клубы дыма плывут потому, что некурящие в количестве пяти человек живут в первом по ходу движения кубрике с открытыми окнами, и в вагоне безраздельно властвует демократический централизм. Впрочем, ночью те, кому не спится и караул ходят курить в тамбур.
С нашим специфическим внешним видом и мокрыми полами - еще проще: жара. Жара такая, что когда стоишь на перегонах часами, можно сойти с ума. Единственное спасение - 200 литровая бочка с водой в тамбуре, из которой периодически на пол выливается несколько десятков литров холодной воды. Она испаряется и можно дышать. Посему и на голове все сбрито наголо - не так тяжело.
Для господ офицеров полигонный поезд - Большая Головная боль: народ сатанеет от безделья, и не устроить даже любимую офицерскую забаву под названием "марширующие зольдатики": просто негде. Сгоряча хотели конфисковать карты, но подумав, вернули назад: народ взвыл нешуточно. Мы с Халимычем сутками напролет играем в нарды, я от безделья уже начал задумываться об изучении узбекского языка.
Единственная отрада - караулы. Свежий ветер на платформе, никого рядом, степь пахнет разноцветьем трав, можно забить на Устав и безнаказанно курить, никто не вздрючит. Первое по козырности место - в вагоне машиниста состава: там постоянно сидят два наших орла с оружием и полевым телефоном, проброшенным до офицерского вагона. На кой хрен им оружие - непонятно, но смотреть на набегающие в прожектор рельсы - красиво.
Каждые несколько сотен километров народ вылетает с ломами, и начинает подтягивать проволочные растяжки на платформах. Оповещают о том, что "сейчас тронемся" только машиниста, он - ребят в кабине, они - командирский вагон, офицеры - нас. В этот момент главное успеть быстро запрыгнуть на платформу, потому что электровоз набирает скорость недетскими темпами.
Кроме всего ценного и нужного мы везем с собой Большой Бакшиш Белым Людям:
дело в том, что умение грамотно отлавливать цель и выстрелить по ней ракетой - отнюдь не самое главное достоинство полка ЗРВ, как могло бы показаться людям гражданским, и, следовательно, от героических будней армии далеким: самое главное - это произвести Нужное Впечатление на Решающих Вопрос. Поэтому одна из платформ охраняется куда как серьезнее, чем вагон с ракетами: это платформа с нарезной доской, там целых два часовых, у которых приказ стрелять при попытке хищения. И чем южнее мы продвигаемся, тем более недвусмысленные предложения о натуральном обмене получают часовые. Доска южнее Астрахани - это твердая валюта, за которую можно купить все и почти всех.
Вторая часть Бакшиша охраняется еще более радикально: рядом с ним спит командир полка. Это четыре двадцатилитровые канистры с чистым, как слезы вифлеемских младенцев, спиртом. Он не тек по грубым и ржавым внутренностям истребителя, не касался мерзкой резины сочленений и уплотнителей. Этот спирт - куда как более весомый залог хорошей оценки, нежели вся та стреляющая лязгающая бутафория на платформах.
Днем жара становится нестерпимой. Заправляют нас водой и топливом в самую последнюю очередь, и высшим искусством является успеть наполнить все емкости водой, быстро помыться под водораздаткой на станции, и хлюпая мокрыми трусами, оборачивающимися вокруг чресел, на ходу влететь в вагон поезда.
Еще одна маленькая станция, простая русская тетка, с разбегающимися лучиками морщин возле глаз:
- Сынки, может, вам принести поесть чего?
- Спасибо, мама, мы сытые.
- Может, чего надо вам?
- Бросьте письмо в почтовый ящик, если несложно.
- Брошу, сынок, обязательно брошу…
...поезд лязгает последний раз: Ашулук. Приехали.
"Бдаммммм!", - и второй уголок, дав искру о грунт, отлетает, как кегля от удара мяча.
Мы ставим палатки. Точнее, мы пытаемся их ставить, потому что вбить в это стальной кол от палатки - то еще шоу. Кувалды помните? Вот ими мы работаем уже второй час, пытаясь заколотить в грунт два десятка кольев. Грунт представляет собой иссиня-голубую глину, взять которую можно только динамитом. Спасаемся тем, что у дизелистов есть наждачный круг: затачиваем колья и все-таки к ночи ставимся.
Кухня до сих пор не развернута, своих запасов воды у нас - только во флягах, где брать воду нам полигонщики сказать забыли. Получаем буханку чернушки на четверых, банку консервов, едим уже при свете фонарика-"жужжалки", кроя матюгами отцов-командиров.
Ночь накатывается как-то разом, как будто вырубили свет: в черном южном небе видны яркие звезды, по степи разбросаны огоньки площадок. По беспроволочному телеграфу выясняем, что слева стоят коллеги из Киевского округа, справа - мурманчане, а севернее - ГДРовцы. В Европе особо не постреляешь, посему сюда катаются стрелять из всего Варшавского договора. С соседями знакомиться пойдем завтра. Сейчас - спать.
Поспали... Среди ночи слышен тонкий, с надрывом детский плач. Шакалы нашли какую-то поживу. Мороз пробирает по коже: натуральный звук детского плача. Наконец проваливаемся в беспамятство, балансируя в какой-то полудреме между сном и реальностью.
...подъем знаменуется ударами в рельсу. Полковой юродивый, начальник разведки майор Роднин решил озаботиться подъемом личного состава. Нехотя выползаем из палаток под вопли вчера выпустившегося и распределенного в наш полк лейтенанта. Лейтенант вытягивает тонкую цыплячью шею из неумело подшитого воротника полевой формы, и разоряется, демонстрируя согласно заветам Петра Алексеевича вид бравый и придурковатый. В конце концов, кто-то не выдерживает и любезно рекомендует лейтенанту прекратить пиздеть. Лейтенант затыкается на полуслове. Строимся.
Расклад на сегодня предстоит безрадостный и серый, как портянка: надо выкопать отхожее место, причем отдельно для господ офицеров, коим не пристало срать в ту же выгребную яму, что и плебсу. Первый абзац читали? Вот в этом грунте и предстоит копать.
Остальным не менее весело: натягивать колючку (от кого - не спрашивайте, ибо положено), разворачивать на позиции технику, в общем, обживаться на новом месте в пустыне. Тяжелая, грязная, предельно выматывающая работа под солнцем, физически вдавливающем тебя в грунт.
После обеда появились полигонные "купцы". Мать твою, что ж за "барщину-то" придумали?
Пояснение: Шедрый Бакшиш, бережно доставленный на полигон, это лишь часть дела. На полигоне всегда до черта работы и всегда мало людей, которых можно запрячь эту работу делать. В результате каждое стреляющее подразделение не только везет, чем богато (спирт, доски, стройматериалы и пр.) но и отдает своих воинов в барщину, т.е. выполнять какие-то работы либо на самом полигоне, либо там, где у полигонного начальства есть интересы. В этот раз комбинация выглядела следующим образом: соседнему астраханскому совхозу надо убрать пленку с помидор, за это оный совхоз поделится жратвой с полигоном. Пленку убирать едем мы, с нами жрачкой делиться не будут.
...гюрза очень не любит, когда ее беспокоят. Ну в самом деле, лежала себе под влажной, горячей пленкой, ловила кайф, а тут пленку резко сдергивают. Приходится куда-то ползти, шипеть, в общем, двигаться. Минут через 10 имеем сюрреалистическое зрелище: с места ночного отдыха стройными рядами сваливают гюрзы, кобры, гадюки и даже пара эф. Гадюка, сдуру сунувшаяся в нашем направлении, моментально остается без головы: тонкими ивовыми прутами мои хлопцы запаслись заранее, примерно зная, с чем нам придется столкнуться.
Управились быстро, с наслаждением лезем в мутный оросительный канал, несущий взвешенную глину: еще немного и поплавятся мозги.
Приезжаем на площадку, видим живого немецкого полковника. Херр оберст предельно недоволен, я бы сказал, даже взбешен: херр оберст подозревает, что мы виновны в том, что из расположения вверенной ему части ночью пропали три новых аккумулятора, два костюма химзащиты и по мелочи. Тоже мне, бином Ньютона, я даже знаю, кто на дело ходил ночью, не зря у водил был такой загадочный вид. Господин полковник считает своим долгом сообщить, что das ist unzulassig и вверенные ему немецкие зольдаты будут защищать имущество, ja. Тираду прерывает Вовка Тележников: как самый маленький он зашхерился в заднем ряду:
- Мы тебе, родной, еще Сталинград напомним, тут недалеко...
Строй начинает ржать, как стадо коней. Оберст покрывается пятнами, по-прусски красиво разворачивается и уходит. Обиделся, наверное.
..и снова приходит ночь, накрывая нас куполом черного неба, с проделанными в нем дырочками-звездами. Я еще не знаю этого, но через 10 дней я сниму форму...
Утро началось несколько необычно: на одной ноте пронзительно орал перепуганный до смерти, до животного ужаса человек. Я никогда до этого не думал, что голосовые связки хомо сапиенс способны издавать такие звуки. Вопящий идентифицировался как уже упоминавшийся мною майор Роднин: он несся, как подстреленный сайгак, а на штанах спереди у него стремительно расплывалось мокрое пятно. День начинался кошерно.
...кто из двоих распиздяев-лейтенантов, деливших кунг с Родниным, сунул ему в сапог свежепойманного ужа, мы уже никогда не узнаем. Почему у Роднина не сработало в голове, что в закрытый изнутри кунг даже таракан не влезет, не говоря уже о змее, мы тоже не узнаем. Все, что остается принять читателю - это апокалептическую картину уссавшегося майора Советской Армии, бегущего в степь с сапогами в вытянутых руках. Разные Кустурицы, Альмадовары и Спилберги просто не там и не тогда берут тематику, дамы и господа. Позвал бы кто из них меня на рюмку доброго коньяка, возможно, "Звездные войны", к примеру, выглядели бы совсем иначе.
Да, так день, как Вы уже поняли, начинался кошерно. Продолжение не заставило себя ждать: в палатку влетел штабной сержант моего призыва, с перекошенным от ужаса лицом:
- Пацаны, пиздец дембелю, Киевский полк обосрался, у них уже палестинские беженцы есть!
Нормальному человеку эта фраза не скажет ничего. Понимаю, Вы не жили в пустыне, не пили воду сомнительного качества. Что, еще не догадались? Ну тогда совсем подробнее:
Есть на Земле места, где, по моему глубокому убеждению, белому человеку делать абсолютно не хрен. Т.е. совсем. Даже сама природа говорит "нет", именно вопиет об этом: что в Северной Африке, что в описываемых мною сейчас местах бытовала одна и та же предельно грустная особенность: местные аборигены могли пить воду откуда угодно и какую угодно. И ни хрена. Белый же, рискнувший вести себя подобным образом, моментально ложился либо с холерой, либо с дизентерией, либо еще с какой-нибудь херней, классифицируемой исключительно на латыни. Так вот фраза "Киевский полк обосрался" означала, что кто-то хапнул некипяченой воды из ближайшей речки, и лег с дизентерией. Учитывая тот момент, что проживание коллективное, то процесс пошел, как степной пожар: народ начал ложиться массово.
Израиль, Палестина и беженцы имеют весьма отдаленное отношение к описываемому процессу: дело в том, что в случае вспышки дизентерии на площадке у приезжих производился следующий процесс:
площадка делилась на три части: нормальные, засранцы и палестинские беженцы. Нормальные, как следовало из названия это те, кто еще не успел поймать дизентерию. Со вторыми - тоже все понятно, это те, кто изображал собственной жопой прямоточный реактивный двигатель. К третьим относились те, кто уже вроде бы миновал стадию засранца, но еще находился под подозрением на рецидив. Соответственно, любое увольнение в запас с такой площадки останавливалось автоматически до того момента, как в зоне засранцев не оставалось ни одного человека на срок продолжительностью в инкубационный период болезни. Нас спас тот факт, что официальных контактов с киевлянами у нас не было. Неприятственность состояла в том, что неофициальных контактов было выше крыши, и ряд контактеров с той стороны как раз в данный момент исполняли номера в качестве засранцев. Стоило одному из нас лечь, и можно было бы по вполне законным медицинским показателям сидеть на этой площадке в пустыне долго. Очень долго.
Положение до кучи неприятно осложнялось тем, что молодые и зеленые пацаны ранних призывов выдували свою воду из фляг в первые 20 минут после наполнения, забывали солить воду, и как следствие, постоянно мучились от жажды. В общем, вели себя в пустыне предельно глупо.
Человек, в армии не бывавший (заметьте, я не сторонник той точки зрения, что туда надо ломануться табуном, снося двери военкоматов) не понимает разницу между новичками и старослужащими, механически считая ее равной "всего лишь" полутора годам. Это и так, и не так. Так это потому, что реально между мной и Тарасюком, которому еще полтора года тянуть эту лямку, полтора года разницы. Не так это потому, что в эти полтора года жизнь впрессовала столько, что на гражданке иногда не впрессовывается и за 10 лет. И именно поэтому Тарасюк будет получать подзатыльники, забыв кинуть соли в свою флягу, намочить ее чехол водой или поленившись помыть ноги всегда, когда это возможно. Прошу заметить - подзатыльники, а не по морде. А теперь, если хотите, назовите это дедовщиной. Я не буду оправдываться. Я так же не буду говорить, что написанное мной - это единственные проявления разницы "молодой-старослужащий". Бывало всякое.
Сегодня стреляют ГДРовцы. Немного о том, во что именно идет стрельба: мишень представляет из себя маленький беспилотный летательный аппарат, похожий размерами... ну не знаю, на легковой автомобиль. Привозят их на полигон в контейнерах, похожих на маленькие гробики, высотой в рост человека. Один гробик - один самолетик - сорок тысяч рублей. Моя мама в тот момент получала 115 рублей в месяц. Гробиками, или "тарой" на местном сленге, заставлены все пути в Ашулуке: страна зарабатывает и тратит денюжку.
Полигон, как не странно, не только расходная статья: стреляет тут все прогрессивное человечество, в частности братский народ Сирии, не менее братский народ Ливии, индусы, опять же. В общем, тот еще интернационал. Старший брат стриг по слухам, весьма не хилую сумму в валюте с желающих отточить свое искусство стрельбы по тарелочкам. Опять же, инструкторы, жратва, вода, и пр. Сирийцы жили в аккуратных домиках, по слухам - с кондеями, холодильниками и пр. добром. Я теперь понимаю, почему они так бездарно слили израильтянам все боевые действия: в окопы кондиционеры военная мысль как-то не сподобилась поставить.
Немцы отстрелялись классно: по каким-то унутренним негласным правилам они освобождены от Большого Бакшиша (еще бы это было не так, немецкий мозг такого авангарда как обмен спирта на хорошую оценку вынести не в состоянии), в армии у них, по слухам, действительно учат воевать, ну а тот факт, что немцы ребята старательные, доказан жизнью. Настала наша очередь....
Ранним утром, часов эдак в пять, пока воздух не превратился в горячий, дрожащий коллоид, вязко окутывающий тебя от сапог до макушки, в пустыне хорошо. Слабый ветерок еще несет остатки ночной прохлады, на песке, как на карте виден слепок ночной жизни: кого-то жрали, кто-то что-то куда-то тащил, характерные рваные следы гюрзы, скрывающиеся за ближайшим барханом. Это потом ты начнешь пускать макушкой зайчики, китель взопреет первой утренней порцией пота, моментально высохнет, прибавив белых разводов на твоей спине, и встанет горбатящимся колом. Через часа полтора примерно. Блаженствуй, парень, у тебя еще есть девяносто минут.
Автомат бьет по спине, норовя в самый неподходящий момент сунуться стволом тебе под руки. На кой хер нам их выдали, "забыв" присовокупить патроны, мы так и не поняли. Мы это я и напарник, идем по линии кабелегона от СРЦ до кабины, проверяем фишки своих кабелей. Вроде бы как все в порядке, нигде ничего не отвалилось, не повреждено, не держится на честном слове. Делать особо не хрен, господа офицеры появятся не скоро, вчера они изволили кушать водку с полигонными и соревноваться в метании харча на дальность в позе оленя за ближайшим барханом. Сегодня им не просто хреново, сегодня к ним издалека пришел северный пушной зверь Писец. Пили они, правда, не просто так, а в рассуждении прояснить ситуацию с сегодняшними стрельбами. Ну что ж, через пару часов узнаем, зря ли они клали печень на алтарь Отечества.
Там и сям в поле стоят столбиками любопытствующие суслики. Суслик вообще чем-то напоминает электрон в физической теории: точно определить его координату и скорость невозможно: вот он стоял, ты моргнул глазами, и суслика нет. Вообще. Лишь подойдя поближе, ты обнаруживаешь аккуратную дырку, слегка прикрытую травой. Сусликов пытались ловить, но затея эта, по меньшей мере, бесполезная. Впрочем, было выяснено, что если подогнать водовозку, и дать в систему его, суслика, нор, под давлением примерно тонну воды, то суслик, грязно матерясь и отплевываясь, выскочит из соседней дырки метрах в двадцати от места первоначального обнаружения. Этим, без сомнения интеллектуальным времяпровождением мы баловались дня два, пока не получили ласковых вразумляющих пиздюлей от командира автороты, нервно относившегося к моторесурсу.
...короткий мявк тревоги загнал нас в кабины. Пошел процесс...
- 400 на кабину есть.
- ИКО включен.
- Высотомер отрабатывает.
- СРЦ дает развертку, вижу засветки ответчиков.
- Фотоаппараты готовы.
Мы ждем. Мы делаем то, для чего сюда приехали, мы ждем, чтобы в кабине управления стрельбой была нажата одна кнопка.
...цель проходит по экрану (*)ИКО очень быстро: я успеваю хватануть ее на сопровождение на фоне яростного мата начштаба полка, мы даже успеваем выдать ее на дивизион, но толку мало: поздняк хлебать боржом, когда почки отвалились, и дивизион пуляет ракету как в копеечку. Все, мимо, отстрелялись, карапузики.
...на вечернем построении командир КП обводит служилый народ хитрым взглядом:
- А никто не хочет завтра домой уволиться, сынки?
Мы встречаемся с ним глазами. Завтра утром я буду уже свободным. Жаль немного пацанов: вить "косички" из проволоки и подбивать колодки они уже будут без меня.
Если когда-нибудь, вы увидите такое чудное сочетание в одном поезде - плацкартные вагоны и платформы, на которых стоит что-то непонятно-футуристическое, зеленое и растопыренное - пожелайте пацанам удачи, они возвращаются домой.

Младший сержант запаса, пожелавший остаться неизвестным, прислал нам в редакцию историю своей службы на печально известном полигоне «Ашулук». В 2011 году был направлен на полигон «Ашулук» в автомобильный батальон. Из соображений безопасности мы не указываем никаких данных. Автор этого рассказа был свидетелем того, как на полигоне погиб один из военнослужащих. В прошлом году на «Ашулуке» погибло как минимум 12 человек. Данные о количестве раненых солдат тщательно скрываются. Перед выездом на утилизацию боеприпасов у ребят прошло всего несколько занятий по ОБВС (Обеспечению безопасности военной службы) . Из рассказа следует, что на самом полигоне условия были абсолютно « скотским и», а деньги, обещанные за работу с высоким риском для жизни, солдатам так и не были выплачены. Лучше всего атмосферу «Ашулука» передают слова героя этого рассказа : «Cнаряды на утилизацию приходят в вагонах, солдаты их накидают в кузов так, что они взрывателями о борта будут биться всю дорогу — порядка 75 км. Только едь и думай, когда взорвешься…»

Итак, доволен ли я пройденной службой? От человека зависит, я не жалею. В части, конечно, глупое существование, т.к. я попал в автомобильный батальон. Там даже боевого дежурства нет, как скажем в частях РВСН. На полигоне все жестко: дырявые и текущие зимой палатки (потом нам их поменяли), печки, которые порой было нечем топить (в основном, делали это ящиками из под боеприпасов), столовка, где долгое время не давали даже масла. Подъемы постоянные в 3 утра, без регламентированного отбоя. Обычно мы ложились часов в 11 вечера. Мне приходилось ковыряться в машине и под ней в -30 зимой и в непроходимой грязи весной. За все это время у меня появился опыт езды по полному бездорожью с 8-10 тоннами опасного груза за спиной. Кстати, дорог на полигоне нет вообще! Каждый из нас, водителей, на своих машинах, как минимум по 1-3 раза чуть не переворачивался в пути. Боюсь представить себе, что бы было если бы в определенный момент грузовик перевесило…

На самом деле полигон Ашулук можно охарактеризовать одним словом — жесть, по крайней мере зимой и весной. Но зато это был интересный опыт, по крайней мере для меня.Кстати,читая сайт сайт, я нашел хороший отрывок, характеризующий условия, в которых находились и мы: «Простуженные, голодные, измотанные, в разодранной одежде. Это не бомжи. Это солдаты российской армии». Я сразу вспомнил — это ведь про нас! Убогая форма ДДС (Для Других Специалистов) из непонятно какой ткани, которая рвется от первого гвоздя в ящике, грязь, соляра. Форма грязная, а стираться негде, бриться тоже — такие и ходили в холода, что смотреть было страшно. Видимо у нашего командования стоит задача испугать противника с помощью таких психологических приемов. Для успешного запуска любого itпроекта, включая создание интернет магазина, одним из важных условий является качественный юзабилити, о значении которого уже писалось на страницах нашего сайта. Разработка логотипа прежде всего нацелена на привлечение внимание к вашей компании. Креативность создание л http://o-kvadrat.ru блоgгер seoблог, продвижение и монетизация. Возможно, вас не интересует изготовление сайтов и продвижение, и вы попали к нам случайно, ошиблись при вводе адреса, или искали в поисковике совсем другой сайт.)))))

Кто-то вспоминает легендарный полигон Ашулук, как место проведения учений и стрельб ВВС и РВСН: истребители, С-300, ракеты.. Совсем по другому его будут вспоминать тысячи молодых солдат. С 2010 здесь методом подрыва уничтожают просроченные боеприпасы. А современный Ашулук, это не казарменная часть обеспечения полигона, это полевые лагеря. Всего их 2, примерно по 1.5 тысячи человек штата в каждом. Первый лагерь находится рядом с железнодорожной станцией Ашулук, в 60 километрах от самого полигона. В нем расположено 2 батальона — автомобильный и такелажный, т.е. это те, кто грузит ящики со снарядами из вагонов в машины, и те кто доставляет их к точке подрыва на полигоне. 2-й полевой лагерь находится почти на полигоне, там тоже находятся такелажники и саперы, которые работают непосредственно на полигоне — выгружают боеприпасы из грузовиков и формируют из них кладку. Причем грузят не только «тэкилы», но и саперы.

А теперь о жизни. В лагерях…

Как и на многих полигонах нашей необъятной Родины, солдаты живут в палатках УСБ-56, повзводно — по 30 человек. Традиционно в роте 3 взвода — 3 палатки, командиры взводов живут со своими подразделениями, командир роты — в палатке 1 взвода. Спать приходлось либо на 2 ярусных шконках, либо на нарах — вповалку бок о бок (так делали солдаты из тех взодов, где не было кроватей).

В каждой палатке стояло по 2 печки буржуйки, по клейму было видно, что они были отлиты в 1957 году. Топить их приходилось теми же ящиками из под снарядов. Зимой правда пытались организовать подвоз дров, но эти попытки не увенчались успехом. А поэтому — бери топор, а лучше — кувалду, и фигачь! На ночь назначали двух истопников, которые у нас засыпали часам к 3 ночи. Хотя все равно большинству из нас в 3 уже надо было на выезд, ведь наша рота — автомобильная. Нечасто, но бывало и так, что в 20 градусный мороз приходилось это делать. Ящиков, которыми топили, и тех на всех не хватало, весной же привозли «рубленые дрова».. сырые наглухо! Как говориться: живите не тужите. А главное не болейте, ага.)))

Столовая. Конечно же, она была палаточная — 2 больших палатки без отопления. Самые лучшие блюда в меню были каша со льдом и ледяной хлеб. На столах — срач. Еда — проглотил и слава богу. После своей части я, конечно, испытал легкий шок — ни масла, ни яиц. Яйца видел только в бане, между ног у друга Вани.

С середины февраля столовка стала «гражданской», не было больше наряда по столовой, еду готовили гражданские. 4 смены вольнонаемных казахов, ну и.. немного русских. Кстати, кроме столовой для срочников было еще 2 палатки: столовая для контрактников и офицеров и столовая для высшего офицерского состава.

Поначалу гражданская столовая была объективно хуже солдатской, потом, видимо «повара» прочитали как вообще варится суп, ну или как его готовить на полевой кухне КП-130. После плеяды многочисленных проверок в столовой наконец появились скатерти, стали давать печенюшки, иногда малсо и плавленный сыр «Волна». Кстати, столовские казахи проносили в лагерь спиртное, а выносили много чего. В основном большие баулы, типа «с тем что, не съели», ага.

Баня. Самое элитное и монументальное сооружение, после землянки начальника полевого лагеря, оборудованной спутниковой антенной. Баня, как впрочем и все вокруг была сколочена из ящиков, градовских ящиков. Наполовину закопана в землю, и в целом, достаточно уютна, если сравнивать с палаткой, конечно! Рядом с баней стояла цистерна с водой, которая нагревалась, опять же ящиками, посылаемыми в чрево ее топки нарядом по бане. Помывка была раз в неделю. Летом вместо трусов и майки нам выдавали чудную белугу, хорошо, если летнюю. Ежедневно после 21 в ней «помывались господа офицеры».

Туалет. Конечно же из ящиков! Продолжать не стоит.))) Плац. Деревянный. Угадаете из чего? Так и жил и, наверное, по сей день живет наш лагерь.

Продолжение следует…

Ниже мы приводим видео, которые было прислано нам солдатами-срочниками в 2011 году:

Сегодня же в газете «Московский комсомолец» , посвященная проблеме утилизации ракет, боеприпасов и взрывчатых веществ.

Буквально на прошлой неделе в СМИ прошла информация о том, что 20-я армия ЗВО получила в свое распоряжение новый полигон с участком реки, на котором теперь возможно отрабатывать навыки по преодолению водной преграды. И буквально через неделю мы получили приглашение посмотреть, как все происходит.

Вот так мы оказались на первом практическом занятии одного из подразделений 20-й армии. То, что это именно занятие, а не показное выступление, знающие увидят на кадрах видеосъемки. От себя же скажу, что были и огрехи, и нервяки, но все прошло благополучно и без происшествий.

С чего начинается любая тренировка? Правильно, с построения и постановки задачи.

С механиками-водителями был отдельный разговор, как в импровизированном классе, так и на макете.

Остальные разошлись согласно команде "по местам!" и занялись подготовкой.

Первыми на водной поверхности оказались не экипажи БМП, а спасательные расчеты. С водолазами.

Вдобавок к двум лодкам с водолазами на реке постоянно дежурил катер.

А на берегу, в местах выхода техники из воды, находились тягачи с расчетами, готовые подать тросы на машину, с которой что-то произошло и вытащить ее на сушу.

Медицинская команда тоже присутствовала, но в том, что она откровенно скучала в полном бездействии, были только плюсы.

Начмед даже одолжил грузовик ненадолго, но об этом чуть ниже.

Эти парням пришлось побегать больше всех. Не все местные жители, а особенно приезжие любители порыбачить, в курсе того, что здесь теперь полигон. Пришлось несколько раз их отгонять.

Занятия именно в этот день были несколько осложнены тем, что на плотине выше по течению открыли шлюзы и скорость воды сильно возросла. Что весьма осложнило жизнь экипажам. Машины сразу после входа в воду начинало разворачивать в противоположную сторону.

Надо отметить, что задачей было не просто пересечь реку и выйти на другой берег. Все несколько сложнее. Надо было войти в воду, пересечь два створа, двигаясь против течения и только потом выйти на берег. В целом, примерно полкилометра реки выливались для некоторых в целое путешествие.

В середине дня приехал командующий 20-й армией генерал-майор Перязев. Посмотрел на действия экипажей, потом собрал тех, кто уже отплавал свое и тех, кому это еще предстояло.

Сперва было краткое наставление, потом беседа перешла в более мягкое русло. Командарм продемонстрировал и знание техники, и умение общаться с личным составом. Так, чтобы без дрожи в ногах у подчиненных. Я подслушал немного, пока там болтался.

"Кто на "тройке" сейчас шел? Вот ты чего запнулся на середине? Правильно, вода зашла. Ты и растерялся, вот на отмель и вынесло. А ты не бойся, машина сразу не утонет. Я проверял. И тут не глубоко, знаете? Знаете. Спокойно переключился и спокойно выскочил".

На что еще обратил внимание, так это на то, что когда генерал приехал, никакой паники не поднялось. "Шухера" не было, темп работы остался прежним. Что свидетельствует о нескольких вещах, и все из разряда приятных.

Командный пункт и один из участков подготовки.

А под конец нас еще угостили зрелищем погрузки-разгрузки транспортера ПТ-12 и его тоже окунули.

Начмед одолжил свою санитарную машину, ее погрузили и транспортер начал рассекать водную гладь.

В целом увиденное порадовало. Во-первых, такой полигон армии весьма и весьма необходим. Именно с непредсказуемой по силе течения речкой. Рек у нас в стране много, и уметь их преодолевать - весьма нужное дело. Учитывая, что этот полигон фактически примыкает к полигону, где мотострелки и танкисты тренируются в езде и стрельбе, то вариант "все в одном" весьма полезен.

Хорошо, когда есть кого готовить, на чем и где.

Министр обороны Сергей Шойгу решил восстановить в армии полигонную службу , практически полностью ликвидированную Анатолием Сердюковым в ходе сокращения Вооруженных сил. Об этом «Известиям» сообщили в Управлении пресс-службы и информации (УПСИ) Минобороны России.

Причиной этого решения стали участившиеся случаи подрыва солдат-срочников во время работы с боеприпасами и учебных стрельб. Последняя такая трагедия произошла 22 октября на полигоне «Струги Красные» под Псковом - шесть военнослужащих ВДВ подорвались на неразорвавшемся снаряде при установке мишени для своих стрельб.

Теперь начиная с 2014 года для обеспечения работы полигонов Минобороны будет готовить специальных офицеров, операторов полигонного оборудования, а также активно внедрять роботизированные системы . По данным УПСИ, во время реформы системы полигонов было существенно снижено количество должностей персонала полигонной службы и по сути ликвидирована система подготовки кадров.

«В результате сегодня в общевойсковых соединениях организацией полигонной службы руководит офицер в должности старшего лейтенанта, не имеющий должного опыта организации необходимых мероприятий. При этом штатные должности операторов учебных объектов полигонов в большинстве случаев остаются вакантными, что вынуждает командование привлекать к подготовке учебных объектов самих обучаемых. Малейшее ослабление внимания чревато трагическими последствиями », - сообщили в УПСИ.

Главными причинами нехватки гражданских кадров стали низкий уровень заработной платы и высокая степень ответственности за организацию безопасности. Чтобы исправить ситуацию, с 1 декабря 2013 года в учебных центра военных округов возобновлена подготовка операторов полигонов . Планируется готовить ежегодно 240 таких специалистов. Кроме того, при вузах Минобороны организованы трехмесячные курсы по подготовке офицеров полигонной службы - по 20 человек ежегодно. Первые четыре группы уже набраны в Общевойсковой академии в Москве.

Как сообщил начальник учебно-методического отдела академии полковник Игорь Якимов, первый выпуск офицеров полигонной службы состоится уже 26 декабря этого года. «В этом году было набрано четыре группы офицеров, которые будут служить в 333-м межвидовом центре в поселке Мулино Нижегородской области », - сказал Якимов.

Военный эксперт, главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский считает, что трехмесячных курсов волне достаточно, чтобы овладеть базовыми навыками управления и принципами эксплуатации новой техники, а особенности работы с конкретным оборудованием военные смогут освоить уже на местах:

«Я думаю, это правильное решение, чтобы офицеры, имеющие уже высшее образование, получили специализацию именно по работе и по особенностям службы на полигонах: знали меры безопасности, умели использовать полигонное оборудование, владели методиками обучения. К тому же на таких курсах учат не столько работе на конкретном оборудовании, сколько принципам его функционирования, технического обслуживания и эксплуатации, а дальше никто не отменял командирскую подготовку и самоподготовку: если ты хочешь овладеть оборудованием - будь добр учиться сам ».

Эксперт Совета при президенте РФ по правам человека и развитию гражданского общества Анатолий Салин считает, что возрождение полигонной службы проблему гибели солдат не решит, поскольку их продолжат задействовать на несвойственных работах. «С моей точки зрения, мы уходим от проблемы, мы опять пытаемся решить ее не совсем так, как предписано законодательством. Будут офицеров учить, а для самих работ снова привлекать солдат-срочников. Сейчас в первую очередь нужно создавать условия для работы профессионалов, а где взять такое количество контрактников при средней зарплате 20 тыс.рублей? Вот что нужно менять в первую очередь », - считает Салин.

По данным УПСИ Минобороны, с 2013 году в войсках формируется новая инфраструктура боевой подготовки, в основе которой четыре центра и четыре межвидовых окружных полигона. Всего же Минобороны планирует задействовать в боевой учебе 100 полигонов, 62 из которых сейчас модернизируется .

Для поиска и обезвреживания неразорвавшихся во время стрельб боеприпасов каждый полигон планируется оснастить инженерными машинами разграждения и роботизированными комплексами инженерной разведки. Чтобы снизить необходимость передвижения военных по полигону, закупаются радиоуправляемые мишени.

Кроме того, чтобы солдаты не гибли во время учебных стрельб, многие учебные программы переводятся с реальных боевых машин на тренажеры, вместо боевых снарядов внедряются лазерные имитаторы стрельбы, а там, где все же требуется реальная стрельба, начинают использовать инертные боеприпасы с имитацией поражения и взрыва. В состав администрации полигонов вводятся должности офицеров по безопасности.