Исороку Ямамото — маршал Японии, адмирал флота

Передо мной выцветшая от времени групповая фотография. На ней Ямамото Исороку, в те времена капитан 1-го ранга, вместе с более чем двадцатью другими офицерами, окончившими в один год с ним Военно-морскую академию. Снимок сделан в середине или в конце 1920 года, у входа в клуб морских офицеров.

Кроме Ямамото, можно узнать и других - тогда в расцвете сил; позднее все они стали адмиралами, занимали ключевые посты в императорском флоте Японии и влияли на судьбу целой нации. У одного улыбка сорвиголовы; лицо другого, высокого, торчит над остальной группой как водосточная труба; большинство - типичные морские волки, половина с усами по моде того времени. Однако верхняя губа Ямамото чисто выбрита; он поменьше ростом, и, судя по выражению, пойманному камерой, это человек мягкий, почти жалкий. Фотографии адмирала Ямамото Исороку, главнокомандующего Объединенного флота, столь популярные в печати военного времени, оставляют несколько другое впечатление - отчасти, несомненно, благодаря усилиям тех, кто фотографировал и публиковал снимки. А на том, о котором речь, этакий коротышка: чуть наклонился, чем-то удручен.

Соберите нескольких, не знающих, как выглядел Ямамото, и спросите, о ком из этих двадцати с небольшим скажешь, что он разработал впоследствии план атаки на Пёрл-Харбор и командовал флотом, осуществившим этот план, - вряд ли кто-нибудь выберет нужное лицо.

Ямамото Исороку и в самом деле невысокого роста. 18 апреля 1943 года, когда он отправился в свой последний полет с восточной взлетной полосы на Рабаул, младший офицер Хайяси Хироси, командир истребителя, сопровождавшего его, впервые увидел Ямамото. Хайяси, сам по себе крупной комплекции, признался, что ему пришла мысль: «Почему это главнокомандующий раза в два меньше меня?»

Рост его 5 футов 3 дюйма (около 160 см), весил он примерно 125–130 фунтов (56–58 кг); сложения чуть не по-женски хрупкого; с пальцами пианиста (как утверждает, одна хорошо его знавшая хозяйка ресторана). Правда, в отличие от пианиста он имел лишь восемь пальцев. Общеизвестно, что во время Цусимского сражения в результате прямого попадания русского снаряда в корабль «Ниссин», на котором Ямамото служил кадетом, ему оторвало у самого основания средний и указательный пальцы левой руки. Сам Ямамото вспоминал:

«С оглушительным грохотом снаряд врезался в еще остававшуюся носовую 8-дюймовую пушку. Ядовитый дым окутал носовую часть корабля, а меня чуть не снесло силой жестокого взрыва. Я проковылял несколько шагов - и тут обнаружил, что таблицы, что висели у меня на шее, исчезли, а два пальца левой руки отхвачены и висят на одной коже».

Отсюда можно предположить, что он сам верил в это многие годы. Но кажется, истина состоит в том, что разорвало одну из собственных пушек «Ниссина», - это случается, когда ослабленная сталь ствола - после перегрева из-за непрерывной стрельбы на нее обрушиваются холодные волны - уже не способна сдерживать газы при выстреле. Вражеский ли снаряд тому причиной или несчастный случай на борту собственного корабля, только Ямамото знали в квартале гейш Симбаси как Восемьдесят Сен - такое он получил прозвище (обычная плата за маникюр гейши, всех десяти пальцев, - одна иена). Помимо потерянных пальцев, на теле его остались от того инцидента и другие примечательные шрамы…

Для Ямамото его физические данные не играли роли. На упомянутом фото мы видим гладко выбритого интеллигента, без особых внешних отличий. Ничего от облика жестокого военного лидера, - однако отсюда ни в коей мере не следует, что он не соответствовал посту главнокомандующего Объединенного флота.

Кроме того, разглядывание фотографии вызывает разнообразные чувства у тех, кто знает этот период истории. Известный своей прямотой адмирал Инуе Сигейоси, возглавлявший бюро по морским делам в то время, когда Ямамото был заместителем министра, делил адмиралов на первоклассных и второсортных. Из четырех (редкое число), произведенных в это конкретное звание, - Сиозава, Йосида, Ямамото и Симада - только Ямамото достиг первого класса.

Йосида Зенго, предшественник Ямамото на посту главнокомандующего Объединенного флота, вернулся министром в морское министерство, когда Ямамото оставил этот пост. Видимо, Ямамото чувствовал, что Иосиде можно доверить ту работу, которой он занимался вместе с министром Йонаи; но Йосида вскоре оставил этот пост.

В сформированном Тодзио правительстве Симада Сигетаро стал морским министром и оставался на этой должности с начала войны (Ямамото погиб в бою) до того момента, пока Тодзио неохотно расстался с властью - в июле 1944 года, после падения Сайпана. Он столь рабски исполнял распоряжения Тодзио, что за спиной его именовали «лакеем Тодзио».

Невозможно избавиться от ощущения - лучше бы Ямамото в какое-то подходящее время сам вернулся в правительство. Покинь он флот и стань морским министром, - Японию, возможно, ожидала бы другая судьба (хотя в этом случае какой-нибудь японский убийца избавил бы от хлопот того американского пилота, который покончил с Ямамото несколько позже). Действительно, чтобы изучить карьеру Ямамото и ее связь с последней войной, надо знать и это время, и, опять же, что случилось бы, если бы… И вот с одного маленького из этих «если бы», представленных жизнью Ямамото, хотелось бы начать всю историю.

Это случилось (или, более точно, не случилось) в тот самый день, когда император назначил Ямамото главнокомандующим Объединенного флота.

В Японии сегодня имя Соримачи Эйичи знакомо многим. Ходил в ту же среднюю школу в Нагаоке, что и Ямамото, и, хотя младше на пять лет, стал одним из его закадычных друзей в родном округе. Двухтомный труд Соримачи под названием «Ямамото Исороку. Мужчина» описывает до мельчайших деталей атмосферу семьи Ямамото, его рождение и воспитание; пусть вся история преподносится тенденциозно и оспины выдаются за милые ямочки, а многие касающиеся героя неблаговидные вещи опускаются - все равно в ней содержится материал, который нельзя найти в других источниках.

Утром 30 августа 1939 года Соримачи сел на станции Сибата главной магистрали Уетсу в экспресс, отбывающий в Токио. В вагоне второго класса заметил своего старого знакомого Исивару Кандзи, в форме генерал-майора. Приветствовал Исивару и поинтересовался, куда тот направляется. Исивара ответил, что его назначили командующим 16-м дивизионом и он едет в Токио. Ему назначена аудиенция императора, и он намерен дать совет в том плане, что нынешнюю войну («китайский инцидент») следует остановить; хотел бы заявить то же самое и принцам Чичибу и Такамацу.

Знаю, что в этом вагоне полным-полно переодетых полицейских и агентов политической полиции, - сказал он, - но это мне не помешает заявить, что подобное занятие погубит Японию, если мы вовремя не остановимся. В самом деле, - продолжал он, - я также надеюсь увидеться с заместителем министра Ямамото. Он единственный человек на флоте, который может остановить войну… Я хотел бы встретиться с ним 3 сентября, - может быть, ты ему попозже позвонишь и скажешь, что я собираюсь увидеться с ним?

Исивара, который какое-то время был на короткой ноге с Ямамото, воспринимался в армейских кругах как что-то вроде еретика. Ярый сторонник учения «Ничирен», он верил, где-то через 2500 лет после смерти Будды (примерно в 2000 году) создадут что-то вроде «всемирного правительства», но на пути к нему разгорится война в беспрецедентных масштабах. Именно он планировал «маньчжурский инцидент», имея идею создания в Маньчжурии некоего идеального государства, в котором «будут жить в гармонии пять рас». В этих аспектах могло быть некоторое несовпадение его и Ямамото точек зрения, но, как только был развязан «китайский инцидент», он немедленно выступил с призывом к его локализации. Считал, что войска не следует использовать до начала «последней войны» человечества и инцидент необходимо быстро урегулировать, с тем чтобы избежать немедленной конфронтации с Америкой и Британией. По крайней мере в этом он, вероятно, нашел бы в Ямамото симпатизирующего ему слушателя.

Летчики 339-й истребительной эскадрильи 347-й истребительной группы 13-й Воздушной армии США, пилотировавшие истребители P-38 «Лайтнинг», участвовавшие в операции «Месть» («Operation Vengeance»), которая проводилась 18 апреля 1943 года с целью перехватить и сбить самолет с главнокомандующим японским флотом адмиралом Исороку Ямомото, совершавшим инспекционную поездку. Сидящий в центре — лейтенант Рекс Т. Барбер (Rex T. Barber), который, по официальной информации, и сбил самолет с адмиралом.

Американцы читали японский военно-морской шифр. И вот, на основе радиоперехвата в их руки попадает ценнейшая инфа-план, время, место инспекционной поездки адмирала Ямамото на остров Бугенвиль.

Для выполнения нелёгкой задачи американское командование выбрало двух опытных летчиков — майора Джона Митчелла, на его счету было 8 побед, и капитана Томаса Ланфьера который одержал 6 побед. Главное, что оба офицера понимали действия и планы друг друга очень хорошо, проведя в воздухе много часов.
До взлета оставалось менее 12 часов. Были разработаны два варианта: сбить адмирала Ямамото в воздухе, по дороге к острову Бугенвиль, и уничтожить его вместе со сторожевым кораблем, на котором он продолжит инспекцию. Право выбора было предоставлено командующему операцией, майору Митчеллу. Остановились на первом варианте. С самолета трудно выявить нужную цель, а тем более попасть в нее, если в гавани много кораблей и судов. "Даже если мы и потопим японский сторожевик, в опасной близости от японских баз, то у Ямамото будут шансы спастись. Если же я собью его самолет - шансов не будет вообще", аргументировал своё решение Митчелл. И оказался прав.

Для операции Митчелл выбрал своих лучших пилотов. Все были разбиты на два отряда. «Отряд Киллеров» («Killers Group») - четыре самолета, которые должны были невзирая ни на что, уничтожить бомбардировщик, в котором летел адмирал. Второй отряд из 14 истребителей должен был прикрывать " Киллеров" от эскорта Ямамото и истребителей, придущих на помощь японской с базы. Это более чем 80 самолетов. Американцам повезло, так как японцы после ряда поражений уже не имели такого количества машин в этом районе. В первом отряде были: Лейтенант Томас Ланфьер(командир отряда), лейтенант Рекс Барбер, лейтенант Джо Мур и лейтенант Джим МакЛанаган. Второй отряд возглавил сам Митчелл.

На всем протяжении полета, для сохранения секретности, американцы должны были сохранять радиомолчание. Летчикам предстояло проделать многосоткилометровый полет на высоте 10 метров, малая высота была избрана с целью избежать преждевременного обнаружения японскими радиолокаторами, а затем за 5-10 минут найти и уничтожить самолет адмирала. В противном случае истребителям просто не хватило бы топлива на обратную дорогу.

Отряды состояли из истребителей дальнего радиуса действия "Lockheed P38-Lightning", единственными машинами, способными преодолеть расстояние в 425 миль от ближайшей американской базы до Бугенвиля, и вернуться обратно. Эти крылатые машины были вооруженных четырьмя пулеметами калибра 0.5 дюймов и 1х20-миллиметровой пушкой. Также помимо основных топливных баков на 300 галлонов топлива, к самолетам были подвешены дополнительные 165-галлоновые баки.
Каждому летчику выдали объемистый мешок с английской валютой для оплаты услуг дружественного населения Соломоновых островов в случае, если самолет будет сбит.

Взлет был назначен на 7.25, 5 минут отводилось на построение в колонну пар. Полет в район Бугенвилля по расчетам занимал 2 часа. По приходу в расчетную точку предполагалось быстро набрать высоту «Убийцам» 3100 м и 6000 м — группе прикрытия. Атаковать самолет Ямамото планировали с востока, то есть со стороны солнца. Приказ был таковым, что выйти из боя и вернуться обратно могли только после уничтожения адмирала.

Ликвидация

18 апреля 1943 года буквально перед самым вылетом, при рулежке самолет ударной группы "убийц" – летчика Мура был повреждён и не взлетел. Второй "убийца" – МакЛанаган сообщил об отказе бензосистемы: на его машине не вырабатывалось топливо из подвесных баков. Ланфьер жестом приказал летчику возвращаться. Их заменили двумя пилотами из группы прикрытия - лейтенантами Бесби Холмсом и Реем Хайном. Это стоило немалых трудов. И как оказалось в последствии обоих постигла неудача. Режим радиомолчания неуклонно соблюдался с момента взлета.

Американские самолёты прибыли на место во время, в 9.30 и через несколько минут обнаружили японские самолёты. Капитан Каннинг из группы Митчелла первым заметил японцев: «Bogey, ten o"clock high» - «На десять часов выше!». Конечно если бы лётчики прибыли на место с запасом времени, они успели бы набрать высоту. Но времени катастрофически не хватало. Атака снижу лишала важного преимущества превосходства в скорости. Ещё одной задачей стало какой из двух бомбардировщиков «Nakajima G4M2 "Betty"» надо сбивать. Адмирал был в одном из них. Но в каком? Сбивать оба! Времени на раздумья не было.
Митчелл как командир всей группы приказал своему отряду набрать высоту 6 тыс. м и набросился на японские истребители прикрытия, а четырём Р-38 приказал уничтожить бомбардировщики. Американские истребители сбросили дополнительные топливные баки и ринулись в атаку. И тут случилось ещё одна беда, один из "группы убийц", лейтенант Холмс, из-за технической неисправности не смог сбросить топливный бак. Пилот бросил машину в крутой вираж, надеясь, что положительная перегрузка поможет ему отделаться от ненужных уже баков, но и это не помогло! Р-38 с подвешенными баками настолько терял в скорости и маневренности, что для «Зеро» он становился «сидящей уткой». Ланфьер отдал приказ и Холмс вышел из боя вместе с напарником Реем Хайном. То есть ударная группа теперь состояла из двух самолётов и на каждого по цели.

Японцы совершенно не ожидали американцев в этом районе, они не заметили появление группы Р-38. Поэтому шестёрка «Зеро» не меняла курса вплоть до того момента, когда Ланфьер оказался на одной высоте с ними. Только после этого тройка японских истребителей метнулась ему навстречу, а другое звено перестроилось, заняв положение между американцами и своими транспортными «Nakajima G4M2 "Betty"».

Оба бомбардировщика же взяли курс на ближайшую японскую базу, снизившись до верхушек деревьев лежащего внизу острова.

«Ланфьер довернул свою машину и поймал мчавшийся ему навстречу «Зеро» в прицел. Переволновавшись, он слишком рано открыл огонь и промахнулся. Ответные трассы «Зеро» тоже прошли мимо. Следующая очередь крупнокалиберных пулеметов уперлась в крыло японского истребителя, и тот неожиданно взорвался. Ошеломленные ведомые проскочили мимо самолета Ланфьера. Ведущий ударной группы автоматически бросил свою машину в боевой разворот и все же успел заметить на фоне зеленых зарослей тень «Бетти».«Нарушение боевого порядка противника — половина победы». Эта мысль, по-видимому, посетила пилота японского транспортника, заставила его направить самолет в сторону острова и снизиться до высоты верхушек деревьев. Ланфьер не стал ждать приглашения. Он спикировал на «Betty», даже не убрав газ. Скорость стремительно нарастала, и бросившаяся ему наперерез вторая тройка «Зеро» не успела отразить удар. Ланфьер сознательно пренебрег собственной безопасностью, подставив хвост японским истребителям, зато он получил несколько бесценных мгновений для ведения прицельного огня. Не обращая внимания на тройку «Зеро», повисшую у него за хвостом, капитан Ланфьер нагнал «Betty», пристроился ему в хвост, дал по нему длинную очередь из всех стволов, первой очередью выбил правый мотор, а второй поджег машину противника. Для «Betty» такое ранение было смертельным: японский самолет не имел средств пожаротушения. Адмирал Ямамото был уже обречен — даже если бы он выпрыгнул с парашютом, тот не успел бы раскрыться на такой малой высоте. Через полминуты ярко пылавшая «Betty» с грохотом зацепилась за верхушки деревьев и разлетелась на куски .»

Барбер сбил второго бомбардировщика, и теперь можно было лететь домой. Но положение Ланфьера было опасным: японские истребители атаковали его сзади сверху. Ланфьер успел крикнуть по рации: «Эй, Митч, сбрось этих обезьян с моего хвоста». Митчелл со своими лётчиками без труда отсекли японцев от самолета Ланфира, после чего пилоты «Зеро», убедившись в большом численном преимуществе американских истребителей, сочли за благо выйти из боя. После чего все направились в сторону Гуадалканала, на базу Хендерсон (Henderson Field).

На обратном пути тройку, возглавляемую Барбером, перехватили японские истребители. В последовавшем воздушном бою был сбит и погиб лейтенант Хайн, но главный герой операции Томас Ланфьер вернулся на базу невредимым и вскоре был награжден высшей наградой США — медалью Конгресса.

Награждение Т. Ланфьера серебряной медалью Конгресса.

Японское командование долго не хотело открывать факт гибели адмирала, чтобы не вызвать тяжелого удара по моральному состоянию войск. Но всё равно его смерть нанесла огромный удар по духу японских войск во время Второй мировой войны. 21 мая 1943 года, адмирал Исороку Ямамото был официально признан погибшим в авиабою. Официальные торжественные похороны состоялись 3 июня. Согласно традициям, тело адмирала было кремировано, а часть его праха было захоронено на кладбище "Tuma", в Токио. Другая часть праха была отправлена в его родной город Нагаока, в храм "Chuko-Ji"

Японская секретная служба начала расследование. Однако американская разведка настолько засекретила эту операцию, что японцам не удалось ничего узнать. Чтобы не поставить японцев в известность о расшифровки их кода, американские газеты сообщили, что гражданские наблюдатели видели, как Ямамото садился на самолёт на Соломоновых Островах. Имена американских пилотов также не были опубликованы — брат одного из них был в японском плену, и они опасались за его безопасность.
Они даже не догадывались о расшифровке их передач. Японские специалисты сошлись на том, что адмирал Ямамото погиб в результате стечения случайных обстоятельств. Якобы американцы охотились на малую, а попали на большую дичь. На этом и закрыли дело. Вот почему японцы и в дальнейшем не применили более серьезных дополнительных мер, касающихся секретности своих планов.

Лейтенант Рекс Барбер (Rex T. Barber) при получении «Морского креста» (Navy Cross) за участие в операции по уничтожению самолета G4M «Betty» с японским адмиралом Исуроку Ямомото на борту 18 апреля 1943 года. Тогда

Аж до 1975 года лейтенанты Ланфьер и Барбер рвали на себе рубахи, в попытке доказать, в чей же послужной список будет занесена такая "жирная цель". Однако, 13 июня 1975 года, последний из выживших пилотов японского эскорта, Kenji Yanagiya, дал показания. Он сказал, что видел как один из "P38-Lightning", игнорируя огонь истребителей "Зеро", преследовал бомбардировщик с адмиралом Ямамото на борту и сбил его над джунглями острова. Бомбардировщик упал на землю и взорвался. Соответственно, пилотом, сбившим адмирала, был лейтенант Рекс Барбер.

Также дал интервью в 1984 году и лидер спасательной команды японцев, вылетевшей тогда к месту катастрофы. Именно он опознал тело адмирала Ямамото. Также он установил, и дал показания, что адмирал скончался еще в полете от ранения пулеметной пулей в голову.

пы.сы.

Когда Адмирал погиб, Футида плакал не в день его смерти, а спустя месяц, наблюдая, как на флот, потерявший своего бога, вместо несгибаемого достоинства упала тень покорности и безверия...

пы.пы.сы .

Футида Мицуо (1902-1976) - японский военачальник, капитан 1 ранга, выдающийся офицер морской авиации. В начале Второй мировой войны командовал авиационным формированием в авианосном соединении специального назначения. Принимал активное участие в организации, подготовке и осуществлении налёта авиации на Пёрл-Харбор, а также последующих операций. Участник сражения у атолла Мидуэй. Занимал должность офицера по вопросам авиации в оперативном отделе штаба Объединённого флота.

Ямамото, командуя императорским флотом, добился значительных успехов на первом этапе Второй мировой войны благодаря умелому сочетанию различных видов японского морского флота. Главной силой стала морская авиация.

Будущий флотоводец родился 4 апреля 1884 в Нагаока, префектура Ниигата. Он был шестым ребенком в семье обедневшего самурая Такано, но позднее взял фамилию приемного отца. В 1904 году Исороку окончил Военно-морскую академию. В Цусимском сражении он получил несколько ранений. Потеря двух пальцев на руке едва не кончилась увольнением со службы. После войны моряк служил на разных кораблях. В 1915 году он пришел к мысли создать флот из плавучих аэродромов. Через год он окончил военно-морской штабной колледж, в 1919-1921 годах учился в Гарвардском университете, затем снова служил в Японии, побывал в качестве наблюдателя на нескольких европейских кораблях. В 1924 году моряк стал командиром авиакорпуса в Касумигаура, в 1925-1929 годах состоял военным атташе в Вашингтоне, а по возвращении командовал авианосцем «Акаги» и получил чин контр-адмирала. С тех пор Ямамото почти исключительно занимался морской авиацией. В 1936-1939 годах он был заместителем морского министра, с 1939 года командовал Соединенным флотом. Моряк выступал за экспансию в Юго-Восточной Азии и на Тихом океане. Благодаря новаторству и умению добывать значительные средства у правительства к концу 30-х годов адмирал создал один из самых современных флотов в мире, ядро которого составили авианосцы.

Военные и политические руководители Японии к 1939 году решили, что необходимо нанести поражение флоту США, чтобы заставить американцев прекратить экспансию на Тихом океане. Ямамото, хорошо представлявший возможности Соединенных Штатов, опасался поражения маленького островного государства. Летом 1941 года в ходе обсуждения с высшими морскими чинами возможного хода войны с США Ямамото, зная о сложности увеличения количества боевых самолетов и быстрой подготовки опытных летчиков, осторожно предупредил премьер-министра Коноэ «Если вы скажете, что нам необходимо сражаться, в первые шесть месяцев войны против Соединенных Штатов и Англии я предвижу непрерывную цепь побед. Но я должен сказать, что если война затянется на два или три года, то я не уверен в нашей конечной победе».

Несмотря на пессимистические оценки опытных офицеров, японское правительство все же решило вступить в войну. Адмирал подготовил операцию по уничтожению американского флота в Перл-Харборе. Решающую роль сыграли авианосцы, за развитие которых адмирал ратовал последние 18 лет. Уверенный в успехе нападения, Ямамото опасался, что этот успех только подстегнет противника к борьбе за господство на Тихом океане.

26 ноября 1941 года Ямамото во главе объединенного флота по северному пути отправился к Гавайям. 2 декабря, когда окончательно выяснилась неудача дипломатических переговоров с США, он сообщил адмиралу Нагумо, что начало войны назначено на 8 декабря. Предполагалось, что атака Перл-Харбора произойдет после официального объявления войны, но дипломаты передали текст ультиматума с опозданием. Утром 8 декабря самолеты японских авианосцев атаковали и уничтожили 4 линейных корабля и большинство авиации на аэродромах; еще 4 линейных корабля были повреждены. Не удалось потопить лишь авианосцы, которых в базе не было.

В значительной мере успех был достигнут благодаря предварительной подготовке моряков и летчиков, а также настояниям самого Ямамото. В 1939-1940 годах японские горизонтальные бомбардировщики так плохо действовали по движущимся целям, что на флоте возникла мысль о том, что против кораблей выгоднее применять пикирующие бомбардировщики и торпедоносцы. Однако только что назначенный главнокомандующим Объединенным флотом, тогда еще вице-адмирал Ямамото предвидел, что не всегда необходимо бомбить подвижные цели. Видимо, уже тогда флотоводец понимал, что Япония сможет успешно начать войну только неожиданным нападением на неприятельскую базу, как это было в 1904 году с Порт-Артуром, и к этому готовил морскую авиацию.

Одновременно с началом Гавайской операции Ямамото приказал найти и уничтожить британский флот в Сингапуре либо в море. Несмотря на большое сопротивление, задача была выполнена. Первоначально для атаки американских аэродромов готовили легкие авианосцы «Рюдзе», «Дзуйхо» и «Касуга-мару», но они могли поднять всего 75 самолетов, а летчики не имели достаточной подготовки. Однако, благодаря тренировкам, пилотам японских истребителей «Зеро» удалось добиться такой дальности, что японцы смогли атаковать авиабазы противника со своих аэродромов на острове Формоза. Днем 8 декабря японской базовой авиации удалось истребить большинство американских самолетов на Филиппинах; в следующие дни вылеты японских летчиков принесли новые победы - к 13 декабря американцы лишились воздушных военных сил на островах. 10 декабря 1941 года японские самолеты берегового базирования, переброшенные по приказу Ямамото с Формозы в Индокитай для борьбы с английским флотом, потопили линейный корабль «Принс оф Уэлс» и линейный крейсер «Рипалс»; это позволило обезопасить войсковой конвой, направлявшийся для высадки в Малайе.

Неудачная попытка взять без поддержки авиации Уэйк, который защищали всего 4 истребителя «Уайлкэт», заставила Ямамото отправить к острову 2 авианосца из соединения Нагумо, возвращавшегося из рейда на Перл-Харбор. Только с их помощью, хоть и с запозданием, удалось овладеть островом.

Ямамото в январе послал на юг Тихого океана главные силы авианосного соединения Нагумо. Пользуясь ослаблением противника, в Ост-Индии в январе - марте 1942 года и в Индийском океане в апреле японский флот добился немалых успехов. Фактически были истреблены морские силы союзников, что позволило японцам беспрепятственно развивать десантные операции. Основную роль играла морская и базовая авиация.

В ходе операции по вторжению на Соломоновы острова и Новую Гвинею впервые японское авианосное соединение встретилось с американским. В Коралловом море 3 японским авианосцам противостояли 2 американских. Японцам в боях 7-8 мая удалось потопить «Лексингтон» и повредить «Йорктаун», лишившись всего одного легкого авианосца «Сехо». Они считали сражение в Коралловом море своей победой, однако от высадки на Новой Гвинее в Порт-Морсби пришлось отказаться. Потери опытных летчиков оказались столь велики, что оказалось необходимым обучение резерва. После сражения Ямамото выразил разочарование тем, что японские адмиралы оставили поле боя, не добив противника. Он был прав, ибо «Йорктаун» сыграл большую роль при Мидуэе.

На проходившем в начале мая на борту линкора «Ямато» совещании сравнили потери флотов Японии и неприятеля. Огромные успехи были достигнуты ценой малых жертв. Этот результат соответствовал тому духу уверенности в победе, который воспитывали в японском флоте. Японцы были уверены в своей мощи. Они рассчитывали, что после первых побед смогут принять натиск промышленно более развитого противника на дальних подступах к Японии. Трезвые головы, понимающие промышленное превосходство США, ожидали, что правительство обратится к противнику с предложением о переговорах. Однако после полосы сплошных успехов было принято решение продолжать боевые действия. Чтобы удержать благоприятное положение, следовало наносить удары и одерживать победы.

Налет на Японские острова, который 18 апреля 1942 года совершили 16 американских бомбардировщиков с авианосца «Хорнет», поторопил Ямамото. Японцы считали, что самолеты взлетели с атолла Мидуэй. К этому времени флот уже разработал операцию против Мидуэя, и Ямамото добился ее проведения. Захват Мидуэя и Алеутских островов отодвигал далеко на восток линию патрулирования японского флота и не позволял американцам наносить с островов удары по Японии. Ямамото рассчитывал, что операция привлечет все оставшиеся силы американского флота и его удастся уничтожить в сражении, для которого адмирал собрал 350 кораблей с экипажами в 100 тысяч человек и 1000 самолетов. Японский флот имел преимущество также благодаря превосходной подготовке и боевому опыту моряков и летчиков.

В июне 1942 года Ямамото руководил атакой острова Мидуэй, одновременно направив соединение для занятия Алеутских островов. Однако когда флот Ямамото 4 июня приблизился к Мидуэю, его уже ожидало американское авианосное соединение. Американцы, раскрыв японский код, знали о действиях противника, тогда как японский командующий располагал неверными сведениями о потерях неприятельских авианосцев. Пока японцы атаковали остров, неприятельская авиация нанесла удар по японским авианосцам в тот момент, когда они заправляли самолеты горючим, и уничтожила все 4 авианосца ударного соединения. Американцы потеряли один «Йорктаун».

После поражения японское командование было вынуждено отказаться от наступления и перейти к обороне периметра, проходившего от Алеутских к Маршалловым островам, через Рабаул к Голландской Ост-Индии, Малайе и Бирме. Для этого 14 июня 1942 года был реорганизован флот. Кроме 1-го флота, включавшего линейные корабли, все флоты со 2-го до 5-го включали авианесущие корабли. Была прекращена постройка линейных кораблей. Флот заказал 15 авианосцев типа «Хирю» и 5 - типа «Тайхо», однако из-за недостатка ресурсов и в связи с бомбардировками японских верфей в строй вошли только 4 авианосца первого типа.

Тем временем американцы сами перешли в наступление и высадили десант на остров Гуадалканал в южной части Соломоновых островов. Эта высадка привела к длительным авиационным боям над островами. В результате японская авиация понесла невосполнимые потери. После трех попыток изгнать американцев японцы эвакуировали войска в феврале 1943 года.

Разработанные и подготовленные Ямамото операции оказывались трудновыполнимыми из-за того, что Морской генеральный штаб в Токио и штаб Объединенного флота мало внимания обращали на строительство воздушных баз и их обеспечение, в результате чего береговая авиация была вынуждена действовать на пределе дальности, а на самолеты флота ложилась слишком большая нагрузка. Сразу после многих побед японское командование уступило поле боя американцам. Те особое внимание уделяли созданию цепи авиабаз, с которых успешно действовали против неприятеля. В критический момент не были использованы все наличные силы флота, стоявшие на якорях у Трука и в Рабауле и превосходящие американские. Это позволило противнику опомниться и нанести контрудар.

Ямамото был убежден в неизбежном поражении Японии. После потери Гуадалканала можно было только отбивать натиск противника, и Ямамото, обнаружив разрывы в островном оборонительном периметре, пытался сдерживать неприятеля, пока его оборона усиливалась. В апреле 1943 года он лично руководил «Операцией I-GO», включавшей серию воздушных атак в рамках стратегического воздушного наступления против Гуадалканала и юго-восточной части Новой Гвинеи.

В распоряжении Ямамото было 190 базовых самолетов и 160 авианосных - меньше, чем при налете на Перл-Харбор. Это была авиация флота первой линии. Однако и в числе лучших пилотов оказалось немало таких, у которых не только не было боевого опыта, но и которые неуверенно пилотировали самолет. Многие лейтенанты имели не более 30 дней полетов и попадали в аварии. Ямамото рассчитывал, что его личное присутствие в Рабауле заставит инструкторов так обучить молодежь, чтобы она имела шансы выжить после встречи с противником.

Японская авиация с 7 апреля совершила 4 мощных налета на Порт-Морсби, бухты Оро и Милн, добилась уничтожения неприятельской авиации и наземных сооружений. Однако пилоты переоценили эффективность атак. Адмирал, убежденный в значительном ослаблении воздушной мощи противника, отослал самолеты с авианосцев на Трук и приказал ограничиваться обычными налетами базовой авиации.

Ямамото пользовался уважением и преданностью подчиненных. Уверенность в нем не поколебали ни поражение при Мидуэе, ни потеря Гуадалканала. Моряки знали, что адмирал брал ответственность на себя, не сваливая груз поражений на подчиненных. Воин до мозга костей, он даже при тропической жаре ходил в белом мундире. Это производило впечатление на офицеров и матросов, считавших главнокомандующего олицетворением флота. Ямамото беседовал с офицерами различных авиакорпусов, поднимая моральный дух. Он убеждал, что перспективы войны не должны внушать уныние и что в предстоящих битвах победа и поражение будут зависеть от участников воздушных боев. Собеседники попадали под обаяние искренности адмирала.

Операция стала последней для Ямамото. Бомбардировщик, на котором он летел под эскортом 12 истребителей, 18 апреля 1943 года был сбит в ходе специально подготовленной операции американскими самолетами недалеко от острова Бугенвиль. В день гибели японское правительство произвело моряка в адмиралы флота. Сменивший погибшего адмирал Кога заявил «Ямамото был один, и заменить его не может никто».

Тело флотоводца было кремировано в здании штаба в Буине; поблизости поставили небольшой камень.

Благодаря адмиралу Ямамото в полной мере выявилось значение авианесущих кораблей. После войны все великие морские державы старались строить авианосцы. По уровню способностей и личным качествам создатель авианосного флота стал наиболее выдающимся японским флотоводцем после Того.