Чёрный барон без царского трона. Почему генерал Врангель проиграл красным? «Черный барон», «белый рыцарь»…. Инженер с шашкой наголо

Сегодня к Белой армии и к вопросу о восстановлении монархии в России отношение уже далеко не такое однозначное, как в те времена, когда бывшие фабричные в буденовках РККА строевым шагом поднимали пыль на провинциальных мостовых, во все горло распевая про долг "неудержимо идти в последний смертный бой". Так не пришло ли время вспомнить и о Черном Бароне? Тем более, что и повод есть – 25 апреля ровно 75 лет минуло с того дня, как в Брюсселе чекистами был отравлен правнук Абрама Петровича Ганнибала, первый русский офицер, награжденный в 1914 году орденом св. Георгия за выдающуюся личную храбрость, генерал-лейтенант Добровольческой армии Петр Николаевич Врангель. Тот самый Черный Барон, о котором большевики говорили с кипящей ужасом ненавистью, а главнокомандующий вооруженными силами Юга России Антон Деникин – с нескрываемой черной завистью.

Его отец, барон Николай Егорович, был доктором философии, мать Мария Дмитриевна, урожденная Майкова, неплохо пела и писала стихи. Артистический темперамент и любовь к искусству унаследовал их старший сын Николай – будущая звезда петербургской богемы Кока Врангелю, который стал не только увлеченным организатором выставок русского изобразительного искусства, но и выдающимся критиком и историком искусств. Его перу принадлежит множество трудов по истории искусства; как сотрудник Эрмитажа он читал лекции и трудился в Обществе защиты и сохранения памятников истории и старины. Острослов и насмешник, автор эпиграмм и анекдотов, Николай Врангель с началом Первой мировой войны совершенно сник. В июне 1915 года он умер от желтухи.

Петр Врангель, похоже, по складу характера был полной противоположностью брата и унаследовал черты другого предка – адмирала Фердинанда Петровича Врангеля, русского мореплавателя. Младшему брату Коки с самого начала судьба уготовила иной путь. По окончании Горного института в Санкт-Петербурге и Академии Генерального Штаба 26-летний Петр практически сразу попал на русско-японскую войну. Но военная слава пришла к нему чуть позднее – в Первую мировую.

Утром 6 августа 1914 года ротмистр Врангель получил от безнадежно бездарного начальства приказ атаковать со своим эскадроном деревеньку Каушен, где по всем правилам немецкой военной науки окопался противник, успев с удобных позиций взять на мушку все возможные подходы к форпосту. Как опытный военный, барон не мог не понимать, что кавалерии поставленная задача вряд ли по зубам, а положенной артиллерийской подмоги ему никто не обещал. Процедив далеко не салонные слова, отбросив все военные теории, его высокоблагородие привстал в стременах и с криком "В атаку!" галопом помчался вперед. У самых вражеских траншей убитый конь под ним рухнул. Тогда барон вскочил на ноги и с саблей в руке снова кинулся вперед, на яростно палившую батарею немцев. Остатки его эскадрона на вражеских позициях пошли в рукопашную. Стратегически важный пункт Каушен был взят, а Врангель стал первым из Георгиевских кавалеров среди русских офицеров. Командование в докладах Ставке характеризовало его так: "Ротмистр барон Врангель имеет блестящую военную подготовку. Энергичный, лихой, требовательный и очень добросовестный. Входит в мелочи жизни эскадрона, хороший товарищ и хороший ездок. Немного излишне горяч, но прекрасной нравственности. В полном смысле слова выдающийся эскадронный командир".

Февральская революция ни на йоту не ослабила его верности присяге и смелого, бескомпромиссного нрава. Известен случай, когда в поезде он вступился за сестру милосердия, к которой приставал подвыпивший финляндский драгун с красным бантом на шинели. Врангель, ничуть не смутившись пьяного разгула целой толпы "низших чинов", схватил наглеца за шиворот и ударом колена вышвырнул из вагона. Солдаты возмущенно загудели, но расправиться с офицером так и не решились.

Перед самым октябрьским переворотом под Петроград был направлен Третий конный корпус на случай возможного восстания большевиков. Командовал им Врангель. Однако главнокомандующий Керенский, учитывая монархические пристрастия барона, не решился доверить его подразделению службу в непосредственной близости от столицы. Корпус был расформирован.

Не испугайся осенью 1917 года Керенский "политических осложнений" для себя самого, история могла бы сложиться иначе. Но после его решения выбить большевиков из Питера и диктатуру пролетариата из России было уже некому. Возмущенный до глубины души Врангель, который не сомневался, что дальнейшему развалу страны можно противостоять только твердой и непреклонной волей, поступил в точности как Ахиллес, от обиды удалившийся в свой шатер. Подал рапорт о своем увольнении и уехал в Ялту, где его ждали жена и дети. Слава блестящего офицера красным была известна, и ему была предложена должность командующего Крымскими войсками. Генерал Врангель ответил отказом. Последствия не заставили себя ждать. Глубокой ночью в его дом вломились революционные матросы и под дулом маузера посадили в машину. Супруга Врангеля, фрейлина императорского двора Ольга Михайловна, после начала войны не жалевшая рук в санитарных частях, настояла на том, чтобы ее арестовали вместе с мужем. Их везли среди беснующейся толпы по кровавым лужам, на дороге валялись трупы тех, кто посмел сопротивляться революционному мародерству. Революционный трибунал работал круглые сутки: днем – допросы, ночью – расстрелы. Дошла очередь и до четы Врангелей. Но когда из плавучей тюрьмы их доставили к председателю советской инквизиции товарищу Вакуле, тот не смог решиться сразу отдать приказ о расстреле супругов, так как только что прочел книгу о подвиге декабристок. Когда в Крым вошли немцы, Врангель из тюрьмы ушел сам. "Я глубоко переживал, видя, как враг хозяйничает в России и подвергает унижению мою Родину, однако был рад освобождению от гнета этих безголовых болванов", – писал он впоследствии. Покинув Ялту, он присоединился к армии Деникина и создал в ней мощную кавалерию, которая умело совершала фланговые атаки и зачастую приносила успех всем сражениям. Летом 1919 Добровольческая кавказская армия генерала Врангеля не только прорвала оборону Царицына, но и взяла 40 тысяч пленных, 70 пушек и даже два бронепоезда – "Ленин" и "Троцкий". Лев Троцкий запомнил это надолго. В докладе на заседании Московского совета депутатов он скажет: "Польша и Врангель – это два вражеские крыла, все должно быть сконцентрировано против конницы Врангеля. Вы должны из всех ваших советов выделить лучших работников и послать их на побережье Черного моря, на Кубань и Дон, чтобы этот тыл укреплялся посредством агитационной работы, а где нужно – и посредством железной руки. Нужно укрепить юг, куда пытается проникнуть Врангель".

Однако главным союзником большевиков оказалась не отзывчивость юга на агитацию, а амбиции командующего Добровольческой армией генерала Деникина. В отличие от него, барон Врангель считал поход на Москву ошибкой и приговором для Белой армии – и оказался прав. После провала этой операции Деникин эмигрировал в Англию, а на пост верховного главкома вооруженных сил Юга России на военном совете 3 апреля 1920 года единогласно избрали Врангеля. Решение принять бразды правления разбитой армией далось ему нелегко, но отказаться барон не мог тоже: "Я делил с армией радость побед и сейчас не вправе отказаться испить горькую чашу". Любопытна его переписка с подавшим в отставку Деникиным: "Отравленный ядом честолюбия, вкусивший власти, окруженный бесчестными льстецами, Вы уже думали не о спасении Отечества, а лишь о сохранении своей власти. Но русское общество стало прозревать. Все громче и громче назывались имена начальников, имя которых среди всеобщего падения нравов оставалось незапятнанным. Армия и общество во мне увидели человека, способного дать то, чего жаждали все". С железной решимостью Врангель стал восстанавливать дисциплину в деморализованных частях, невзирая на лица и титулы, резко сократил донельзя распухшие при Деникине штабы. "Армия, воспитанная на произволе, грабежах и пьянстве, ведомая начальниками, своим примером развращающими войска, – такая армия не нужна России". И Белая армия встрепенулась, как заскучавший конь под ударом шпор. Рейд в Северной Таврии, когда наголову был разгромлен корпус красного командира Дмитрия Жлобы, перепугал большевиков до такой степени, что они заключили мир с Польшей, отдав ей западные Украину и Белоруссию, чтобы всей силой повернуться лицом к Врангелю. Не успевшие оправиться белые части не смогли удержать фронт и отступили в Крым.

Пётр Николаевич Врангель
Прозвище:	Чёрный барон
Место рождения:	Российская империя, Ковенская губерния, Новоалександровск
Место смерти:	Бельгия, Брюссель
Принадлежность:	Российская империя Белая Гвардия
Род войск:	Кавалерия
Годы службы:
	Генерального штаба генерал-лейтенант (1918)
Командовал:	Кавалерийской дивизией; кавалерийским корпусом; Кавказской Добровольческой армией; Добровольческой армией; В. С. Ю. Р.; Русской Армией
Сражения/войны:	Русско-японская война Первая мировая война Гражданская война
Автограф:

Происхождение

Участие в Гражданской войне

Политика Врангеля в Крыму

Руководитель Белого движения

Падение белого Крыма

Севастопольская эвакуация

Эмиграция

Барон Пётр Николаевич Врангель (15 (27) августа 1878, Новоалександровск, Ковенская губерния, Российская империя - 25 апреля 1928, Брюссель, Бельгия) - русский военачальник, участник Русско-японской и Первой мировой войн, один из главных руководителей (1918?1920) Белого движения в годы Гражданской войны. Главнокомандующий Русской Армии в Крыму и Польше (1920). Генерального штаба генерал-лейтенант (1918). Георгиевский кавалер.

Получил прозвище «Чёрный барон» за свою традиционную (с сентября 1918 года) повседневную форму одежды - чёрную казачью черкеску с газырями.

Происхождение

Происходил из дома Тольсбург-Эллистфер рода Врангель - старинной дворянской семьи, которая ведёт свою родословную с начала XIII века. Девиз рода Врангелей был: «Frangas, non flectes» (Сломишь, но не согнешь). Выходец из петербургской интеллигенции.

Имя одного из предков Петра Николаевича значится в числе раненых на пятнадцатой стене Храма Христа Спасителя в Москве, где начертаны имена русских офицеров, погибших и раненых во время Отечественной войны 1812 года. Отдалённый родственник Петра Врангеля - барон А. Е. Врангель - пленил Шамиля. Имя ещё более отдалённого родственника Петра Николаевича - известного русского мореплавателя и полярного исследователя адмирала барона Ф. П. Врангеля - носит остров Врангеля в Северном Ледовитом океане, а также другие географические объекты в Северном Ледовитом и Тихом океанах.

Отец - барон Николай Егорович Врангель (1847-1923) - учёный-искусствовед, писатель и известный собиратель антиквариата. Мать - Мария Дмитриевна Дементьева-Майкова (1856-1944) - всю Гражданскую войну прожила в Петрограде под своей фамилией. После того как Пётр Николаевич стал Главнокомандующим Вооружённых сил Юга России, друзья помогли ей переехать в беженское общежитие, где она прописалась как «вдова Веронелли», однако на работу в советский музей продолжала ходить под своей настоящей фамилией. В конце октября 1920 при помощи савинковцев друзья устроили ей побег в Финляндию.

Троюродными братьями деду Петра Врангеля - Егору Ермолаевичу (1803-1868) - приходились профессор Егор Васильевич и адмирал Василий Васильевич.

Учёба

Окончил Ростовское реальное училище (1896) и Горный институт в Санкт-Петербурге (1901). Был по образованию инженером.

Поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Конный полк в 1901 году, а в 1902 году, сдав экзамен в Николаевском кавалерийском училище, был произведён в корнеты гвардии с зачислением в запас. После этого покинул ряды армии и отправился в Иркутск чиновником особых поручений при генерал-губернаторе.

Участие в Русско-японской войне

После начала Русско-японской войны вновь поступает на военную службу, на сей раз - уже навсегда. Барон вступил добровольцем в действующую армию и был определён во 2-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска. В декабре 1904 года он был произведён в чин сотника - с формулировкой в приказе «за отличие в делах против японцев» и награждён орденами Святой Анны 4-й степени с надписью на холодном оружии «За храбрость» и Святого Станислава с мечами и бантом. 6 января 1906 года получил назначение в 55-й драгунский Финляндский полк и произведён в чин штабс-ротмистра. 26 марта 1907 года вновь получил назначение в лейб-гвардии Конный полк в чине поручика.

Участие в Первой мировой войне

Окончил в 1910 году Николаевскую императорскую академию Генерального штаба, в 1911 году - курс Офицерской кавалерийской школы. Первую мировую войну встретил командиром эскадрона в чине ротмистра. 13 октября 1914 года одним из первых русских офицеров был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. В декабре 1914 года получает чин полковника. В июне 1915 года был награждён Георгиевским золотым оружием.

В октябре 1915 года был переведён на Юго-Западный фронт и 8 октября 1915 года получил назначение командиром 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска. При переводе ему была дана следующая характеристика его бывшим командиром: «Выдающейся храбрости. Разбирается в обстановке прекрасно и быстро, очень находчив в тяжелой обстановке». Командуя указанным полком, барон Врангель сражался против австрийцев в Галиции, участвовал в знаменитом Луцком прорыве 1916 г., затем в оборонительных позиционных боях. Во главу угла он ставил боевую доблесть, воинскую дисциплину, честь и ум командира. Если офицер отдал приказание, говорил Врангель, и оно не выполнено, «он уже не офицер, на нём офицерских погон нет». Новыми шагами в военной карьере Петра Николаевича стали чин генерал-майора, «за боевое отличие», в январе 1917 года и назначение его командиром 2-й бригады Уссурийской конной дивизии, затем в июле 1917 года - командующим 7-й кавалерийской дивизии, а после - командующим Сводным кавалерийским корпусом.

За успешно проведённую операцию на реке Збруч летом 1917-го генерал Врангель был награждён солдатским Георгиевским крестом IV степени.

Участие в Гражданской войне

С конца 1917 года жил на даче в Ялте, где вскоре был арестован большевиками. После непродолжительного заключения генерал, выйдя на свободу, скрывался в Крыму вплоть до вступления в него германской армии, после чего уехал в Киев, где решил сотрудничать с гетманским правительством П. П. Скоропадского. Уверившись в слабости нового украинского правительства, державшегося исключительно на германских штыках, барон покидает Украину и прибывает в занятый Добровольческой Армией Екатеринодар, где принимает командование 1-й Конной дивизией. С этого момента начинается служба барона Врангеля в Белой армии.

В августе 1918 года поступил в Добровольческую армию, имея к этому времени чин генерал-майора и будучи Георгиевским кавалером. Во время 2-го Кубанского похода командовал 1-й конной дивизией, а затем - 1-м конным корпусом. В ноябре 1918 года произведён в чин генерал-лейтенанта.

Пётр Николаевич был противником ведения конными частями боёв по всему фронту. Генерал Врангель стремился собирать конницу в кулак и бросать её в прорыв. Именно блистательные атаки врангелевской конницы определили окончательный результат боёв на Кубани и Северном Кавказе.

В январе 1919 года некоторое время командовал Добровольческой армией, с января 1919-го - Кавказской Добровольческой армией. Находился в натянутых отношениях с главнокомандующим ВСЮР генералом А. И. Деникиным, так как требовал скорейшего наступления в царицынском направлении для соединения с армией адмирала А. В. Колчака (Деникин настаивал на скорейшем наступлении на Москву). Крупной военной победой барона стало взятие Царицына 30 июня 1919 года, до этого трижды безуспешно штурмовавшегося войсками атамана П.Н Краснова в течение 1918 года. Именно в Царицыне прибывший туда вскоре Деникин подписал свою знаменитую «Московскую директиву», которая, по мнению Врангеля, «являлась смертным приговором войскам Юга России». В ноябре 1919 года был назначен командующим Добровольческой армией, действовавшей на московском направлении. 20 декабря 1919 года из-за разногласий и конфликта с главнокомандующим В. С. Ю. Р. был отстранён от командования войскам, а 8 февраля 1920 года уволен в отставку и отбыл в Константинополь.

20 марта главнокомандующий ВСЮР генерал Деникин принял решение уйти в отставку со своего поста. 21 марта в Севастополе был созван военный совет под председательством генерала Драгомирова на котором главнокомандующим был выбран Врангель. По воспоминаниям П. С. Махрова на совете первым имя Врангеля назвал начальник штаба флота капитан 1-го ранга Рябинин. 22 марта Врангель прибыл в Севастополь на английском корабле «Император Индии» и вступил в командование.

Политика Врангеля в Крыму

В течение шести месяцев 1920 г. П. Н. Врангель, Правитель Юга России и Главнокомандующий Русской Армией, старался учесть ошибки своих предшественников, смело шёл на немыслимые ранее компромиссы, пытался привлечь на свою сторону различные слои населения, но ко времени прихода его к власти Белая борьба была фактически уже проиграна как в международном, так и во внутреннем аспектах.

Выступал за федеративное устройство будущей России. Склонялся к признанию политической самостоятельности Украины (в частности, согласно особому указу, принятому осенью 1920 года, украинский язык признавался общегосударственным наравне с русским). Однако все эти действия имели целью лишь заключение военного союза с армией Директории УНР, возглавляемой Симоном Петлюрой, к тому времени почти потерявшим контроль над территорией Украины.

Признал независимость горской федерации Северного Кавказа. Старался наладить контакты с руководителями повстанческих формирований Украины, в том числе с Махно, однако успехов не добился, а парламентёры Врангеля были расстреляны махновцами. Однако командиры более мелких формирований «зелёных» охотно вступали в союз с бароном.

При поддержке главы Правительства Юга России видного экономиста и реформатора А. В. Кривошеина разработал ряд законодательных актов по аграрной реформе, среди которых главным является «Закон о земле», принятый правительством 25 мая 1920 года.

В основе его земельной политики лежало положение о принадлежности большей части земель крестьянам. Он признал законным захват крестьянами помещичьих земель в первые годы после революции (правда, за определённый денежный или натуральный взнос в пользу государства). Провёл ряд административных реформ в Крыму, а также реформу местного самоуправления («Закон о волостных земствах и сельских общинах»). Стремился привлечь на свою сторону казачество, обнародовав ряд указов по областной автономии казачьих земель. Покровительствовал рабочим, приняв ряд положений по рабочему законодательству. Несмотря на все прогрессивные меры, доверия населения белые в лице главнокомандующего не приобрели, а материальные и людские ресурсы Крыма были истощены. Кроме того, Великобритания фактически отказалась от дальнейшей поддержки белых, предложив обратиться «к советскому правительству, имея в виду добиться амнистии», и сообщив, что Британское правительство откажется от какой бы то ни было поддержки и помощи в случае, если белое руководство вновь откажется от переговоров. Понятно, что само предложение о переговорах с большевиками было абсолютно неприемлемо и даже оскорбительно для Белого командования, поэтому действия Британии, расцененные как шантаж, не повлияли на принятое решение продолжать борьбу до конца.

Руководитель Белого движения

При вступлении в должность Главнокомандующего В. С. Ю. Р. Врангель видел своей основной задачей не борьбу с красными, а задачу «с честью вывести армию из тяжёлого положения ». В этот момент мало кто из белых военачальников мог предполагать саму возможность активных военных действий, да и боеспособность войск после полосы катастроф ставилась под вопрос. Очень тяжёлый удар по моральному состоянию войск нанёс и британский ультиматум о «прекращении неравной борьбы ». Это послание британцев стало первым международным документом, полученным Врангелем в ранге руководителя Белого движения. Генерал барон Врангель напишет позже в своих мемуарах:

В этой связи неудивительно, что генерал барон Врангель при вступлении своём в должность Главнокомандующего В. С. Ю. Р., осознавая всю степень уязвимости Крыма, сразу же предпринял ряд мер подготовительного характера на случай эвакуации армии - чтобы избежать повторения катастроф Новороссийской и Одесской эвакуаций. Барон также прекрасно понимал, что экономические ресурсы Крыма ничтожны и несравнимы с ресурсами Кубани, Дона, Сибири, послуживших базами для возникновения Белого движения и пребывание района в изоляции может привести к голоду.

Через несколько дней после вступления барона Врангеля в должность им были получены сведения о подготовке красными нового штурма Крыма, для чего сюда большевистское командование стягивало значительное количество артиллерии, авиации, 4 стрелковые и кавалерийскую дивизии. В числе этих сил находились также отборные войска большевиков - Латышская дивизия, 3-я стрелковая дивизия, состоявшая из интернационалистов - латышей, венгров и др.

13 апреля 1920 году латыши атаковали и опрокинули на Перекопе передовые части генерала Я. А. Слащёва и уже начали было продвигаться в южном направлении от Перекопа в Крым. Слащёв контратаковал и погнал противника назад, однако латышам, получавшим с тыла подкрепления за подкреплениями, удалось зацепиться за Турецкий вал. Подошедший Добровольческий корпус решил исход боя, в результате которого красные были выбиты из Перекопа и были вскоре частично изрублены, частично изгнаны прочь конницей генерала Морозова под Тюп-Джанкоем.

14 апреля генерал барон Врангель нанёс красным контрудар, предварительно сгруппировав корниловцев, марковцев и слащёвцев и усилив их отрядом конницы и броневиками. Красные были смяты, однако подошедшая 8-я красная кавдивизия, выбитая накануне врангелевцами с Чонгара, в результате своей атаки восстановила положение, а красная пехота снова повела наступление на Перекоп - однако на этот раз штурм красным уже не удался, и их наступление было остановлено на подступах к Перекопу. Стремясь закрепить успех, генерал Врангель решил нанести большевикам фланговые удары, высадив два десанта (алексеевцы на кораблях были направлены в район Кирилловки, а Дроздовская дивизия - к посёлку Хорлы в 20 км западнее Перекопа). Оба десанта были замечены красной авиацией ещё до высадки, поэтому 800 человек алексеевцев после тяжёлого неравного боя со всей подошедшей 46-й Эстонской дивизией красных с большими потерями прорвались к Геническу и были эвакуированы под прикрытием корабельной артиллерии. Дроздовцы же, несмотря на то, что их десант также не стал для врага неожиданным, смогли выполнить первоначальный план операции (Десантная операция Перекоп - Хорлы): высадились в тылу у красных, в Хорлах, откуда по тылам врага пройдя более 60 вёрст с боями к Перекопу, отвлекая от него силы наседавших большевиков. За Хорлы командир Первого (из двух дроздовских) полка полковник А. В. Туркул был произведён Главнокомандующим в генерал-майоры. В итоге штурм Перекопа красными оказался в целом сорван, и большевистское командование было вынуждено перенести очередную попытку штурма Перекопа на май, чтобы перебросить сюда ещё большие силы и уже тогда действовать наверняка. Пока же красное командование приняло решение запереть В. С. Ю. Р. в Крыму, для чего начали активно сооружаться линии заграждений, сосредотачивались крупные силы артиллерии (в том числе тяжёлой) и бронетехники.

В. Е. Шамбаров пишет на страницах своего исследования о том, как отразились на моральном состоянии воинства первые бои под командованием генерала Врангеля:

Генерал Врангель быстро и решительно производит реорганизацию армии и переименовывает её 28 апреля 1920 г. в «Русскую». Кавалерийские полки пополняются лошадями. Жёсткими мерами пытается укрепить дисциплину. Начинает поступать и снаряжение. Доставленный 12 апреля уголь позволяет ожить белогвардейским кораблям, стоявшим до этого без топлива. И Врангель в приказах по армии говорит уже о выходе из тяжёлого положения «не только с честью, но и победой ».

Наступление «Русской Армии» в Северной Таврии

Разбив несколько красных дивизий, пытавшихся контратакой предупредить наступление белых, «Русской Армии» удалось вырваться из Крыма и занять плодородные территории Новороссии, жизненно необходимые для пополнения продовольственных запасов Армии.

В сентябре 1920 г. врангелевцы были разбиты красными под Каховкой. В ночь на 8 ноября Красная армия начала генеральное наступление, целью которого было взятие Перекопа и Чонгара и прорыв в Крым. В наступлении были задействованы части 1-й и 2-й Конных армий, а также 51-я дивизия Блюхера и армия Н. Махно.

Падение белого Крыма

В ноябре 1920 года командовавший обороной Крыма генерал А. П. Кутепов не смог сдержать наступления, и части Красной армии под общим командованием М. В. Фрунзе прорвались на территорию Крыма.

Остатки белых частей (приблизительно 100 тыс. чел.) были в организованном порядке эвакуированы в Константинополь при поддержке Антанты.

Севастопольская эвакуация

Приняв Добровольческую армию в обстановке, когда всё Белое дело уже было проиграно его предшественниками, генерал барон Врангель, тем не менее, сделал всё возможное для спасения ситуации, и, в конце концов был вынужден вывезти остатки Армии и гражданского населения, которые не хотели оставаться под властью большевиков. И сделал это безупречно: эвакуация Русской Армии из Крыма, намного более сложная, чем Новороссийская эвакуация, прошла практически идеально - во всех портах царил порядок и все желающие могли сесть на пароход и, хотя и ехать в полную неизвестность, но спасти себя от красного насилия. Пётр Николаевич лично выезжал на миноносце Русского флота, но перед тем, как самому покинуть берега России, он объехал все русские порты и убедился, что пароходы, везущие беженцев, готовы тронуться в открытое море.

Эмиграция

С ноября 1920 года - в эмиграции. После прибытия в Константинополь Врангель жил на яхте «Лукулл». 15 октября 1921 г. около набережной Галаты яхту протаранил итальянский пароход «Адрия», шедший из советского Батума, и она мгновенно затонула. Врангель и члены его семьи на борту в этот момент отсутствовали. Большинству членов экипажа удалось спастись, погибли вахтенный начальник корабля мичман П. П. Сапунов, отказавшийся покинуть яхту, корабельный повар Краса и матрос Ефим Аршинов. Странные обстоятельства гибели «Лукулла» вызывали у многих современников подозрения в преднамеренном таране яхты, которые подтверждаются современными исследователями советских спецслужб. В таране «Лукулла» участвовала агент Разведупра РККА Ольга Голубовская, известная в русской эмиграции начала 1920-х как поэтесса Елена Феррари.

В 1922 году со своим штабом переехал из Константинополя в Королевство сербов, хорватов и словенцев, в Сремски-Карловци.

В 1924 году Врангель создал Русский общевоинский союз (РОВС), объединивший большинство участников Белого движения в эмиграции. В ноябре 1924 года Врангель признал верховное руководство РОВСа за великим князем Николаем Николаевичем (в прошлом - Верховным Главнокомандующим Императорской Армией в Первую мировую войну).

В сентябре 1927 года Врангель переехал с семьей в Брюссель. Работал инженером в одной из брюссельских фирм.

Скоропостижно скончался в Брюсселе после неожиданной болезни в 1928 году. По предположениям его родных, он был отравлен братом своего слуги, являвшимся большевистским агентом.

Был похоронен в Брюсселе. Впоследствии прах Врангеля был перенесен в Белград, где торжественно перезахоронен 6 октября 1929 года в русском храме Святой Троицы.

Награды

• Орден Святой Анны 4 степени «За храбрость» (4.07.1904)
• Орден Святого Станислава 3 степени с мечами и бантом (6.01.1906)
• Орден Святой Анны 3 степени (9.05.1906)
• Орден Святого Станислава 2 степени (6.12.1912)
• Орден Святого Георгия 4 степени. (13.10.1914)
• Орден Святого Владимира 4 степени с мечами и бантом (24.10.1914)
• Золотое оружие «За храбрость» (10.06.1915)
• Орден Святого Владимира 3 степени с мечами (8.12.1915)
• Солдатский Георгиевский крест 4 степени (24.07.1917)
• Орден Святителя Николая Чудотворца 2 степени

«Когда Хрущев узнал, что правительство ФРГ отправляет в страну Советов посла по фамилии Унгерн, ответ был кратким: «Нет уж! Был у нас один Унгерн – хватит». Такую реакцию генсека можно понять, если вспомнить Гражданскую войну, в которой отличился дальний родственник несостоявшегося посла. Генерал-лейтенант Роман Федорович Унгерн фон Штернберг принял буддизм и заслужил у монголов титул Бога войны, Махакалы, возродившегося в человеческом теле».

«Когда Хрущев узнал, что правительство ФРГ отправляет в страну Советов посла по фамилии Унгерн, ответ был кратким: «Нет уж! Был у нас один Унгерн – хватит». Такую реакцию генсека можно понять, если вспомнить Гражданскую войну, в которой отличился дальний родственник несостоявшегося посла. Генерал-лейтенант Роман Федорович Унгерн фон Штернберг принял буддизм и заслужил у монголов титул Бога войны, Махакалы, возродившегося в человеческом теле».
Сто лет назад в Урге бурную деятельность развернули русские, китайские, английские, американские и немецкие купцы. Раньше через долину, где лежит столица Монголии, проходил так называемый чайный путь из Китая в Россию. Город был огромным складом, в котором хранились товары со всех концов Азии. Однако доступ к изобилию имели лишь избранные. Начало прошлого века было ознаменовано в Монголии голодом, поголовной нищетой, эпидемиями. Малочисленные народы страны оказались на грани вымирания. В то время ходила легенда, что освобождение должно прийти с севера, в царствование восьмого богдохана.
В октябре 1920 г. Азиатская дивизия барона Унгерна покинула Россию, чтобы освободить Монголию от китайцев. Костяк белой армии составляли бурятские и монгольские всадники. Им предстояло выбить из Урги в пять раз превосходившие силы противника. После двух неудачных атак барон решил провести психологическую обработку. По ночам, на склонах священной горы Богдо-Ул, он приказывал разводить костры. Китайцы были убеждены в божественном происхождении огней. В рядах оккупантов началась паника.

Буддист Унгерн так запугал врага, что средь бела дня мог кататься по городу на любимой кобыле Машке совершенно без охраны. Последней каплей, окончательно подорвавшей боевой дух китайцев, стала операция по освобождению восьмого богдогэгэна и его жены. Китайцы держали их в Зеленом дворце в качестве заложников.

Рядом с летними постройками комплекса соседствует Зимний дворец. Его строили российские мастера. Это, конечно, не Зимний в Петербурге, но по монгольским меркам того времени - дворец. Тут-то и томились божественные супруги. Около 10 утра из ворот резиденции богдогэгэна выехали конные вестники в парчовых одеждах. За ними двинулась процессия лам, далее - коляска с живым Буддой. Замыкал процессию барон Унгерн, одетый в собственноручно сконструированную шинель монгольского типа.
После освобождения богдохана отбить Ургу у китайцев не представляло никакого труда. Унгерну даровали титул Бога Войны, Хан-Чян-Чун, доступный лишь потомкам Чингисхана по крови. Барона называли "Возродившим государство, великим батором командующим". Очень скоро генерал-лейтенант превратился из освободителя в абсолютного диктатора. Начались массовые репрессии. По Урге прокатилась волна еврейских погромов и казней китайских торговцев. Трупы "иудомассонов" пожирали стаи голодных собак. На улицах валялись сотни обезображенных тел. Окрестные поселки, оказывавшие сопротивление барону, вырезались полностью. Подозрительных пороли до отпадения мяса. Сочувствующих коммунистам и евреев сжигали в сене. Расправы чинились даже над офицерами Азиатской дивизии. Зимой алкоголиков и мародеров бросали в мелководные, но бурные реки. Мы проверяли, вода в них студеная даже летом.
Обязанности палачей, как правило, выполняли монголы. Заплечных дел мастера обучили их снимать скальпы, вешать, забивать в уши раскаленные шомпола. Богдогэгэн воспринимал погромы по-буддистски кротко. Для него Унгерн был реинкарнацией Чингисхана. На это указывала невиданная жестокость диктаторов. В молодости Чингисхан был, как и Унгерн, рыжим, словно обоих отметил грозный Махакала. В соответствии с каноном, это божество изображали огненноволосым, стоящим в океане крови. Руки Махакала сжимали внутренности врагов буддизма. Их сердцами и почками он кормил волков, любимых животных. Такой же была природа самого Унгерн фон Штернберга. Инфернальный барон любил в одиночестве гарцевать по сопкам, где всюду валялись черепа, скелеты, гниющие останки тел. Говорят, что мясом пленных врагов барон прикармливал волчицу, которая, не боясь людей, заходила в его лагерь.
За садистской рутиной хозяин Урги не забыл главной цели всей своей жизни. Генерал мечтал о создании ордена вооруженных буддистов. Сначала кровавый барон планировал пойти в Тибет к далай-ламе, высшему жрецу. Там, на вершинах, белогвардеец собирался отыскать "людей, которые еще не забыли своих арийских предков". "В Тибете мы будем говорить на санскрите и жить по принципам Вед, - мечтал барон. - Я открою школу, где буду учить силе, которая нужна еще больше, чем мудрость". С благословения далай-ламы Унгерн хотел создать сверхдержаву, объединив Монголию, Россию и Китай. После этого вместе с Буддой (его ожидали со дня на день) Роман Федорович намеревался отправиться в военный поход желтой расы. Цель - распространение буддизма в Европе, этой цитадели извращения и зла. По мнению Унгерна, только центрально-азиатские кочевники, прежде всего монголы, могли вернуть прогнивший Запад к жизни.
Помимо ведения тотальной войны генерал собирался создать особую зону, располагавшуюся между святынями Тибета и остальным миром. Монголии в этой зоне отводилась особая роль: она служила бы преградой на пути "взбесившихся орд осатанелого человечества, гогов и магогов большевизма". Кроме того, в Монголии предполагалось отыскать вход в тайную страну, где не действовали законы времени. Столицей нового мира должна была стать Урга.

До нас дошли свидетельства последней встречи живого Будды с Ханом войны… Богдогэгэн занял свое место - огромный трон с позолоченной спинкой, заваленный желтыми шелковыми подушками. Его лицо было неподвижно, полуслепые глаза скрывали темные очки. Унгерн поклонился: "Я иду в Забайкалье, убивать красных. Ваша страна свободна. Скоро империя Чингисхана возродится".

Богдохан пригласил барона в кабинет. Там он открыл сейф и достал резной ларец. В нем лежал рубиновый перстень, который Чингисхан носил на правой руке, никогда не снимая. Самые дорогие вещи монарх всегда держал при себе. Во дворце хранились дары "Великих белых ханов". Так в Монголии называли наших императоров. Позже дорогие подарки стали приходить и из Советской России. "Вы не умрете. Вы вновь воплотитесь в наиболее совершенной форме бытия. Запомните это, живой бог войны, хан обязанной вам Монголии". Это были последние слова, которые богдогэгэн сказал барону. Звон генеральских шпор раздавался в коридорах. Азиатский принц уходил из дворца, ни разу не обернувшись. На его правой руке пылал перстень Чингисхана.

Когда весть о гибели Унгерна дошла до Монголии, живой Будда повелел отслужить молебны во всех храмах. Духовный лидер продолжал оставаться на троне и после прихода красных. С ними в Ургу явились товарищи Сухэ-Батор и Чойболсан. Для кочевых народов наступали новые времена. Молодые руководители Монголии даже сложили об этом песню: "Мы идем в священную войну Шамбалы, и пусть мы перевоплотимся в священной стране…"

В июле 1921-го Сухе-Батор на площади, которая носит его имя, провозгласил полную и окончательную независимость страны. Ургу переименовали в Улан-Батор Хото - город Красного Богаты""ря. Монгольский монарх не вынес перемен. В одной из западных брошюрок мы прочитали, что он "частенько прикладывался к бутылке и интересоваться прелестями не только своей супруги. В возрасте 55 лет монарх ослеп от сифилиса и умер". Это неслыханная ложь. Любой монгол скажет вам, что богдохан скончался в 1924 г. от рака пищевода. В этом же году страна получила новое название Монгольская Народная Республика.
Что касается главного героя нашего рассказа, то, похоже, предсказание богдохана сбылось. Унгерн воплотился "в более совершенной форме бытия". Через 15 лет после гибели Романа Федоровича Европа заболела коричневой чумой. Нацистов возглавлял человек, во многом похожий на сумасшедшего барона. Он называл Унгерна идеальным арийцем, который с мечом в руке вернулся на историческую прародину, где 3 000 лет назад появился знак свастики. Уже в новом облике грозный Махакала попытался еще раз одолеть силы, стоявшие за красной пентаграммой. Однако и эта попытка оказалась неудачной.

Врангель Пётр Николаевич (1878- 1928), барон, один из руководителей Белого движения, генерал-лейтенант (1917 г.).

Родился 28 августа 1878 г. в городе Ново-Александровске (Литва). Вскоре семья переехала в Ростов-на-Дону. Сын директора страхового общества. После окончания Горного института (1901 г.) поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Конный полк. Через год сдал экзамены на чин офицера гвардии при Николаевском кавалерийском училище и был произведён в корнеты.

Во время русско-японской войны 1904-1905 гг. командовал сотней 2-го Аргунского казачьего полка. Отличался большой личной храбростью, за два года дважды повышался в звании. В 1910 г. ‘окончил Императорскую Николаевскую военную академию.

С 1912 г. командовал эскадроном Конного полка.

В Первую мировую войну Врангель стал одним из первых русских офицеров, награждённых за отвагу орденом Святого Георгия.

В январе 1917 г. командовал конной дивизией. Слава Врангеля как талантливого кавалерийского командира росла, и в июле он уже возглавлял кавалерийский корпус. Летом 1917 г. его наградили солдатским Георгиевским крестом 4-й степени за прикрытие отхода пехоты к реке Сбруг.

После Октябрьской революции Врангель уехал в Крым, а затем на Дон, где присоединился к атаману А. М. Каледину, которому помогал в формировании Донской армии.

После самоубийства Каледина в августе 1918 г. вступил в ряды Добровольческой армии и вскоре стал командиром 1-й конной дивизии, а с ноября - 1-го конного корпуса. 27 декабря 1918 г. возглавил Добровольческую армию - наиболее боеспособное соединение Вооружённых сил юга России (ВСЮР).

После отставки А. И. Деникина по решению большинства высшего командного состава 22 марта 1920 г. был назначен главнокомандующим ВСЮР. Врангель попытался привлечь к движению широкие массы крестьян, приняв новую аграрную программу. По ней крестьяне получали в собственность землю. Но время было уже упущено - под контролем Русской армии, как назывались войска белых, остался практически только Крым.

В мае Врангель, собрав остатки армии, предпринял наступление в Северной Таврии. В ночь с 8 на 9 ноября красным ценой огромных потерь удалось прорвать оборону войск Врангеля на Перекопе и ворваться в Крым. 14 ноября Врангель был вынужден вместе с армией эвакуироваться в Турцию. На 120 с лишним кораблях в Стамбул переместилось около 150 тыс. человек. С 1921 г. бывший командующий жил в городе Сербски-Карловцы (Югославия), а с 1927 г. - в Брюсселе.

В 1924 г. барон создал Русский общевоинский союз, объединивший белую военную эмиграцию. Союз намеревался продолжать войну с большевиками, вести диверсионные действия.

Врангель умер скоропостижно 25 апреля 1928 г. в Брюсселе; существует версия, что он был отравлен агентами НКВД. В октябре 1929 г. прах перенесён в русскую церковь Святой Троицы в Белграде

Две загадки. Или, мягче скажем, два темных пятна. Смерть и прозвище.

Отчего никогда почти не болевший 49-летний спортивный человек никак не смог справиться с навалившейся хворью, несмотря на консилиум лучших врачей?

Причем, с самого начала родня и близкие не верили разговорам о рядовой простуде. Все симптомы, весь ход болезни был страшным, отчаянным, экзальтированным. За 38 неистовых дней генерал, что называется, сгорел.

Но меня интересует не только клиническая сторона истории, но и слегка мистическая. Откуда взялось знаменитое прозвище Петра Николаевича – «черный барон», – известное в России каждому:

Белая гвардия, черный барон

Снова готовят нам царский трон?

Автор стихов Павел Григорьев, пишут комментаторы, подхватил в 1920 году уже гулявшее в народе словосочетание: эпитет «черный» связывают с военной формой Врангеля – черной черкеской с газырями, якобы бессменной одеждой генерала с 1918 года.

Ну, во-первых, носил он также и откровенно белую черкеску, а, во-вторых, я хочу предложить другую версию прозвища.

Петр Николаевич Врангель (так же, как и его родной брат Николай Николаевич – известнейший искусствовед начала ХХ века) был в родстве с Пушкиным: у них был общий предок, общий «африканский корень» – крестник русского царя, воспитанник и сподвижник Петра Великого Абрам Петрович Ганнибал. Из десяти детей царского арапа сын Осип стал дедом Пушкина, а дочь София – прапрабабушкой барона Врангеля. О молодых годах брата-искусствоведа (Николая, Коки) осталось много воспоминаний: художник Александр Бенуа называл его «африканцем». Под стать ему был и будущий генерал.

Вороные волосы, смуглая кожа, гордость и высокомерие натуры, некоторая капризность характера – все это работало на появление прозвища

Вороные волосы, смуглая кожа, на фоне которой особенно ярко смотрелись светлые белки глаз, гордость и высокомерие натуры, некоторая капризность характера, осознание 800-летней истории врангелевского рода – все это, я предполагаю, работало на появление прозвища, какие любят раздавать еще в училищах.

Черная черкеска, мне кажется, только завершила уже готовый образ. Но этот образ начал работать на судьбу генерала.

К середине 1920-х годов Врангелю (высочайшему, общепризнанному авторитету и герою, спасшему Белую армию от гибели в Крыму) удалось вырваться из-под тайной большевистской опеки над эмигрантскими организациями. Он сумел некоторое время вести секретную антибольшевистскую работу вместе с узким кругом своих единомышленников, и работа эта никаким образом не была подвержена чекистскому влиянию. Советская разведка получила о ней информацию с большим запозданием. Черный барон умел быть непроницаемым.

Для чего же генералу Врангелю понадобилась своя тайная организация и почему он скрывал ее от большинства соратников по Белой идее?

Проблема была деликатной. Положение Врангеля к 1925-1926 году было весьма неопределенным. Будучи Главнокомандующим Русской Армией и Председателем Русского Обще-Воинского Союза (РОВСа) , он формально подчинялся великому князю Николаю Николаевичу , но фактически в эти годы был отстранен от руководства РОВСом и от получения реальной информации о работе, которую эмиграция вела против СССР. Велась эта работа окружением великого князя – прежде всего, генералом Кутеповым , у которого с Врангелем были сложные, враждебные, почти черные отношения. После провала "Треста" (провокационной ГПУшной организации) генерал Кутепов (активно в "Трест" веривший) потерял значительную часть своей былой популярности в военно-эмигрантских кругах.

Поначалу Врангель и не пытался вести никакой самостоятельной работы, считая это, при формальном подчинении великому князю Николаю Николаевичу, неэтичным, однако он неоднократно знакомил Кутепова с документами, доказывающими, что тот полностью находится под контролем большевиков, но Кутепов отказывался признавать очевидное и свою работу продолжал. Врангелю пришлось пойти на создание собственной независимой организации для борьбы с большевизмом.

Был ли смысл советским агентам уничтожать удалившегося от дел и поселившегося в Брюсселе Врангеля? Был, поскольку остро стоял вопрос: кто следующий, после растерявшего популярность Кутепова, будет руководить русскими воинскими силами Зарубежья? В случае смерти престарелого и больного Николая Николаевича Врангель мог вполне реально взять антибольшевистскую работу в свои руки, и тогда вся его тайная работа могла обрести нежелательную актуальность.

Для большевиков лучше было бы беречь Врангеля и провоцировать дальнейшие конфликты внутри треугольника: Врангель – Кутепов – великий князь

И наоборот: если бы Врангель оставался по-прежнему в стороне, на отшибе политической деятельности, Москве он был бы неопасен. Лучше было бы беречь Врангеля и провоцировать дальнейшие конфликты внутри треугольника: Врангель – Кутепов – великий князь.

Непосредственной причиной смерти Врангеля стал интенсивный туберкулез в верхушке левого легкого. Поначалу речь шла о незначительном гриппе. Редко болевший Врангель уже шел на поправку, как вдруг развилась новая, страшная болезнь. И началась она сразу же после отъезда странного визитера.

История с этим таинственным посетителем и по сей день не до конца ясна. У Врангеля был денщик, вестовой Яков Юдихин, никогда за все годы верной службы ни единым словом не упоминавший о каком-либо своем брате. И вдруг в середине марта 1928 года появился этот якобы брат, назвавший себя матросом с советского судна, пришвартовавшегося в Антверпене. Приехал, мол, на денек в Брюссель проведать своего брата. Дозвольте переночевать? Дозволили. Пробыл брат один день, время проводил где-то не с Юдихиным и спешно уехал. А на следующий день Врангель смертельно заболел.

Болезнь протекала очень сложно – с высокой температурой. Лишь через полторы недели, после консилиума именитых врачей (Алексинский, Вейнерт, бельгийские специалисты), в огромном количестве обнаружили туберкулезные палочки. Весьма вероятно, именно матрос и подсыпал в пищу хозяина дома нечто, что сыграло решающую роль в развитии всего туберкулезного процесса.

Мать генерала писала после его кончины: «Тридцать восемь суток сплошного мученичества! Его силы пожирала 40-градусная температура».

Лечащему врачу Врангель возбужденно признавался: «Меня мучает мой мозг... Я не могу отдохнуть от навязчивых ярких мыслей... Мозг против желания моего лихорадочно работает... и я пишу все время приказы».

Начались нервные припадки. Его не смогли спасти.

Не странна ли вообще вся эта ситуация? Советский матрос, поехавший за границей из города в город, в 1928 году, чтобы повидать своего брата, да не простого, а служащего вестовым у лютого врага советской власти – и все это так запросто, не боясь быть заподозренным своим корабельным замполитом...

О подозрениях на отравление в одной из парижских газет было написано на следующий же день, но семья генерала не говорила о деталях ни слова, почему-то храня черное молчание.

По мнению историка Виктора Бортневского («Загадка смерти генерала Врангеля», СПб, 1996), в гибели была заинтересована не только советская разведка, но и враги генерала в самой эмиграции – сторонники линии Кутепова. В русском зарубежье всегда затушевывали ту борьбу, которая реально велась между разными флангами – литературно-политическими, религиозными, военными. Это легко понять: перед лицом единого советского врага диаспора хотела изображать собственное единство. А входя в подробности и обстоятельства жизни Врангеля последних лет, пришлось бы говорить о роли и позиции его оппонента генерала Кутепова – героя Белого движения, героя Галлиполи , благодаря которому русская армия сохранила свое ядро. После похищения его большевиками в 1930 году Кутепова еще больше возвеличили: мученик. И какая-либо критика в его адрес стала невозможна. По этой же причине, считал В.Бортневский, были положены в долгий ящик и подозрения о смерти генерала Врангеля.