Крымская война и развитие парового военно-морского флота российской империи. Первые битвы пароходов

Пароходы появились сразу в нескольких странах вскоре после окончания Наполеоновских войн. Но их использованию в боевых действиях мешали проблемы технического характера. И только в 1853 году два военных парохода впервые сошлись в противоборстве турецкий «Перваз-Бахри» против русского «Владимира» .

Поначалу пароходы имели по бортам внушительных размеров колеса, которые не давали возможности разместить большое количество артиллерии.

На носу и корме удавалось пристроить максимум 15 орудий. Такие корабли назывались пароходофрегатами . Для сравнения: на парусных линейных кораблях и фрегатах количество пушек исчислялось десятками, а порой переваливало за сотню.

Британское детище

В 1841 году были построены первые винтовые пароходы «Амфион» у британцев и «Помона» у французов. Русский винтовой фрегат «Архимед» с 52 орудиями был построен в 1848 году.

Командир пароходофрегата «Владимир» Григорий Иванович Бутаков

К началу Крымской войны лучшим на Черноморском флоте считался пароходофрегат «Владимир» , построенный в 1848 году в Англии. Британцы оберегали свои военные технологии от потенциальных противников, так что российское морское министерство поначалу договаривалось с судостроителем Питчером о постройке гражданского парохода. Но благодаря авансам Питчер стал смотреть на вещи шире и, игнорируя правительственные ограничения, построил аж четыре пароходофрегата. «Владимир» суммировал все лучшее у предшественников, а его военное предназначение было столь очевидным, что британские власти попытались проект торпедировать. Однако после того, как в Лондоне побывал Николай I , отношения между странами немного потеплели, и корабль все же благополучно достроили под наблюдением специально прибывшего из России капитана 1-го ранга Владимира Корнилова .

На судне установили два новейших 10-дюймовых бомбических орудия. Прочая артиллерия включала три 68-фунтовых пушки, шесть 24-фунтовых карронад. Паровая машина в 400 л. с. позволяла развивать скорость до 12 узлов (22,2 км/ч). Кроме двух гребных колес, на «Владимире» имелись и паруса. Водоизмещение составляло 1200 т, длина 61 м, ширина – 10,9 м.

Когда в 1853годувотношениях между Россией и Турцией запахло войной, роль фактического командующего флотом досталась «тезке» и одному из создателей пароходофрегата Владимиру Корнилову, бывшему в то время уже вице-адмиралом.

Для флота война началась с успешной переброски дивизии на кавказское побережье, после чего русские корабли, разделившись на две эскадры (Корнилова и Нахимова), начали рыскать по Черному морю в поисках неприятеля.

Турки сидели в гаванях, и 4 ноября 1853 года Корнилов, сдав командование контр-адмиралу Новоcильскому , перебрался на «Владимир», решив «слетать» в Севастополь.

Когда корма не прикрыта

На следующий день в 6:45 наблюдатели увидели на горизонте дым неизвестного парохода. Корнилов приказал изменить курс в его сторону, на северо-запад, пока еще не понимая, имеет ли дело с неприятелем. Неизвестный корабль шел навстречу, но через два часа изменил курс. Корнилов приказал пересечь ему путь и поднять русский военно-морской флаг. Поняв, что избежать рандеву не удастся, корабль, оказавшийся турецким парохо-дофрегатом «Перваз-Бахри», поднял флаг Османской империи.

Алексей Боголюбов. Битва пароходофрегата «Владимир» с турецко-египетским военным пароходом «Перваз-Бахри», 5.10.1853 года.

В 10 часов с «Владимира» произвели первый выстрел: ядро взметнуло воду перед носом противника. Затем был произведен залп из орудий правого борта, далее разворот и новый залп артиллерией левого борта. Турки успели ответить лишь одним бортовым залпом.

Оба пароходофрегата были построены в Англии, оба имели по два колеса и обслуживались примерно одинаковыми по численности экипажами. Ничтожным выглядело и превосходство «Владимира» в артиллерии всего на одно орудие больше. Разница в скорости составляла два-три узла тоже, казалось бы, не смертельно. Но Корнилов и непосредственно руководивший боем капитан «Владимира» Григорий Бутаков правильно определили уязвимое место «Перваз-Бахри». Вся его артиллерия была сосредоточена на носу и вдоль бортов, так что пространство за кормой фактически оказывалось в «мертвой зоне». Пользуясь превосходством в скорости, «Владимир» старался держаться в кильватере неприятеля и при этом крутился, стреляя то носовыми, то бортовыми орудиями.

Уже с третьего выстрела с вражеского судна был сбит флагшток, хотя новое знамя тут же взметнулось на гафеле. Капитан, выходец из мамлюков и черкес по национальности Саидпаша, оказался достойным противником. Хорошим профессионалом был и начальник машинного отделения британец. Готовясь к бою, османы достали мешки с углем и сложили из них баррикады поперек судна и между орудиями. Периодически «Перваз-Бахри» пытался сбросить «Владимира» с хвоста, то резко сбавляя ход, то разворачиваясь для бортовых залпов. Иногда кое-что получалось, но потом Бутаков снова пристраивался в кильватер, и русские орудия обрушивали на врага очередную порцию бомб и ядер.

К 11 часам на «Перваз-Бахри» были уничтожены рангоут и все шлюпки, а его дымовая труба и корпус зияли пробоинами. Около полудня очередной залп русских снес капитанский мостик вместе со стоявшим на нем Саид-пашой. Результат боя уже не вызывал никаких сомнений. Видимо, считая, что дело сделано, экипаж «Владимира» несколько расслабился. Казавшееся уже неопасным вражеское судно огрызнулось картечью, сразившей горниста и находившегося в шлюпке лейтенанта Железнова.

В 12:45, сблизившись на кабельтов, «Владимир» осыпал врага бомбами из носовых орудий и, подойдя на пистолетный выстрел, добил бортовым залпом. Около часа дня флаг на вражеском судне был спущен.

На защите Севастополя

На «Перваз-Бахри» отправилась призовая команда во главе с мичманом По-пандопуло, заставшая картину полного разрушения. Помимо капитана и двух офицеров, у турок погибли более полусотни матросов. Пленными были взяты 93 человека. На «Владимире», кроме погибших мичмана и горниста, было всего двое раненых.

Из рапорта Корнилова:

«На взятом пароходе машина уцелела, кроме пробоин в паровиках и трубе, но корпус избит до разрушения, в кормовой части целые доски вырваны, рулевая голова сбита, компасы уничтожены, внутри переборки от взрывавшихся бомб совершенно разрушены вообще повреждения были многочисленны, так что для приведения его в состояние держаться на воде мы были заняты до 4 часов».

Пленный «Перваз-Бахри» на буксире все же дотащили до Севастополя, где через два дня он затонул во время шторма. Трофей подняли, отремонтировали и включили в состав флота, переименовав его в «Корнилов».

Первый в истории бой военных пароходов вызвал большой резонанс в мире. Глава морского ведомства великий князь Константин Николаевич заявил, что эта битва «останется памятною в летописи Русского флота», а Бутаков был произведен в капитаны 2-го ранга и награжден орденом Святого Георгия IV степени .

Из-за ремонта котлов «Владимир» не сумел поучаствовать в Синопском сражении, зато при обороне Севастополя пароходофрегат проявил себя во всей красе. Во время первой бомбардировки города флотом союзников 5 октября 1854 года Бутаков искусственно увеличил крен корабля до семи градусов, что позволило вести ответный огонь на расстоянии до 5 км.

Позже на «Владимире» были усовершенствованы лафеты орудий и отработана тактика корректировки артиллерийского огня с берега, что позволяло на ходу обстреливать прибрежные позиции неприятеля. Из воспоминаний участника обороны:

«Чудное зрелище представляло это прекрасное судно! Идет величественно вдоль бухт от павловского мыска, изредка пуская гранату из носового орудия, отбиваясь, как будто от назойливой мухи, от французской батареи… Поравнявшись с Киленбалкой, выстрелит из орудий целого борта и медленно поворачивается другим бортом… опять сделает залп и тихо отходит, заряжая свои орудия и отстреливаясь».

Оба участника первого боя пароходов «Владимир» и «Корнилов» – были затоплены своими экипажами при оставлении Севастополя. К тому времени в могиле покоился и сам адмирал Владимир Корнилов.

А командир «Владимира» Григорий Бутаков создал новую тактику боевых действий на море. Его сочинение «Новые основания пароходной тактики» стало крупным вкладом в теорию военно-морского искусства, а разработанные им «Правила маневра парового корабля» нашли признание и применение во всех флотах мира.

Максим Лукошков

Еще больше интересных статей

К середине XIX в. основным судостроительным державам становится ясно, что времена, когда движение торговых судов и военных кораблей парусного флота целиком зависело от направления и силы ветра, уходят в прошлое.

К тому времени появился целый ряд изобретений (например, паровая машина Дени Папена, модель парохода Роберта Фултона, продемонстрированная им Наполеону Бонапарту), предусматривающих постройку судов, движимых силой пара.

Если первые подобные изобретения значительно опережали свое время и появились в эпоху, когда соответствующие технологии еще отсутствовали, то ко времени Крымской войны (1853 - 1856 гг.) во флотах основных держав Европы и России появились первые пароходы.

Первое известное успешное испытание модели парохода под названием "Пироскаф" прошло в 1784 г. Но паровая машина двойного действия, вращавшая колеса парохода, быстро вышла из строя.

Первым, успешно эксплуатировавшимся пароходом, стал пароход Роберта Фултона "North River Steamboat", совершавший рейсы от Олбани до Нью-Йорка по р. Гудзон.

Выгоды паровых судов, не зависящих от ветра и погодных условий, способных быстро плыть против течения, стали ясны быстро. И подобные суда стали появляться в составе флотов основных судостроительных держав Европы.

К 1853 г. пароходы становятся общепринятым видом речного водного транспорта.

Пароходы на реках, в качестве судов для плавания по внутренним водным путям (ВВП), быстро завоевали мировое признание. Ремонт оборудования и паровых машин для речного транспорта не представляли особых трудностей. Движителями таких пароходов были колеса, и такие пароходы получили название колесных паровых судов (paddle wheel boat). Гребные колеса могли располагаться по бортам или в корме парохода. В качестве движителя речных судов гребное колесо продолжает использоваться и в наше время, особенно на прогулочных или туристических судах.

С первыми пароходами в составе морских флотов ситуация была гораздо сложнее. В связи с ненадежностью первых двигателей - паровых машин - пароходы были комбинированными -парусно-паровыми судами и имели мачты с рангоутом и парусами. В случае поломки машины пароход мог добраться до порта.

Движителем парохода морского плавания вначале также служило гребное колесо. Однако ненадежность гребного колеса как движителя и его низкий кпд приводили к необходимости сохранять на проходах морского плавания парусное вооружение. Двигателем на первых пароходах служила паровая машина, например, как та, что представлена на рис. 5.

Рис. 5. Паровая машина для парохода постройки 1849 г., установленная на морском лайнере "Atlantic".

Furnaces - топки; boiler - паровой котел; steam pipe - паровой трубопровод; second engine - второй двигатель (вторая паровая машина); crankshaft - коленчатый вал; hot well - резервуар горячей воды; parallel motion linkage - механизм параллельного движения; cylinder - цилиндр; side lever - боковой рычаг.

Колеса парохода имели в диаметре 11 м с 36 лопатками. Судно приводилось в движение двумя паровыми машинами с боковым рычагом мощностью 600 кВт, одна из которых представлена на рис. 5. Каждая паровая машина имела один цилиндр диаметром 241 см, пар поступал в цилиндр под давлением 120 кПа, что считалось тогда образцом дорогостоящей инновационной техники. При движении парохода с работой двух цилиндров обеих паровых машин на полном ходу число оборотов достигало 16 об/мин, и при дополнительной помощи парусов скорость лайнера компании Collins достигала 12-13 узл.

Потребление топлива (угля) составляло 1 т на каждые 265 оборотов пароходного колеса или 85 т в течение 24 часов. В течение плавания пароход потреблял количество угля практически равное весу самого парохода.

Лайнер "Atlantic" отправился из Ливерпуля в свое первое плавание 27 апреля 1850 г. Он достиг Нью-Йорка за рекордное время, составившее 10 дней и 16 часов. То есть совершил за это время трансатлантическое плавание. Такова была судовая техника того времени.

Первыми боевыми кораблями того времени стали пароходофрегаты (Steam frigate). В преддверии Крымской войны последним боем парусных боевых кораблей стало уничтожение турецкого флота при Синопе эскадрой адмирала Нахимова. При осаде Севастополя парусные корабли русского флота были затоплены на фарватере, чтобы преградить вражеским кораблям вход в Севастопольскую бухту. Пароходофрегаты участвовали в Крымской войне во флотах обоих воюющих сторон. Показательным был первый бой пароходов: бой пароходофрегата "Владимир" с турецким пароходом "Перваз-Бахри".

17 ноября 1853 г. во время Крымской войны произошел первый бой паровых судов, когда русский пароходофрегат «Владимир» вынудил сдаться турецкий пароход «Перваз-Бахри». Вспомним военные подвиги пароходов русского флота.

«Метеор»

Первым паровым кораблем на Черном море стал построенный в Николаеве в 1826 г. 14-пушечный пароход «Метеор». Пароход имел водоизмещение 261 т. и развивал скорость до 6,5 узлов. Корабль использовался во время русско-турецкой войны 1828-1829 гг. при высадке десантных партий под Анапой и обстрелах крепости, где изобиловавший мелями рейд не позволял активно действовать крупным парусным кораблям. Это было первое боевое применение паровых судов в России. В 1839 г. «Метеор» был исключен из состава флота и разобран.

Первый бой паровых судов

17 ноября 1853 г. пароходофрегат «Владимир» под командованием Г. И. Бутакова атаковал турецкий военный пароход «Перваз-Бахри». Бутаков быстро отметил, что на «Певаз-Бахри» отсутствуют орудия на корме и, умело маневрируя, старался держать свой корабль вне зоны обстрела большинства орудий противника. Бутаков так охарактеризовал свои действия: «Увидев, что противник мой не имеет кормовой и носовой обороны, я направил два 68-фунтовых орудия по направлению своего бушприта и стал держать ему в кильватер, уклоняясь понемногу в одну и другую стороны, чтобы удобнее было наводить каждую по очереди. Когда же он, чтобы иметь возможность навести свои бортовые орудия, старался принять направление поперек моего курса, я уклонялся в ту же сторону и громил его пятью орудиями своего борта, именно же двумя 84-фунтовыми, одною 68-фунтовою и двумя 24-фунтовыми пушками-карронадами". После трехчасового боя «Перваз-Бахри спустил флаг. Трофей на буксире был приведен в Севастополь, переименован в «Корнилов» и после ремонта введен в состав Черноморского флота. Причинами победы в первом бою паровых судов стали грамотное маневрирование, лучшая подготовка экипажа и наличие на русском пароходе тяжелых орудий на поворотных платформах. В дальнейшем «Владимир» активно использовался при обороне Севастополя и сражении при Инкермане, поддерживая огнем действия сухопутных войск. Впервые практиковалась навесная стрельба с корабля по невидимой цели, когда огонь корректировался с берега. «Владимир» был затоплен экипажем 15 сентября 1855 г. при оставлении Севастополя, практически до последних дней оказывая огневую поддержку войскам.

«Веста»

Пароход был построен в 1858 г. С началом русско-турецкой войны «Веста» был превращен во вспомогательный крейсер. Корабль должен был действовать на коммуникациях противника. 11 июля 1877 г. вблизи Констанцы «Веста» была вынуждена вступить в бой с турецким броненосным фрегатом «Фехти-Буленд». 5-часовой бой представлял погоню, в результате которой русскому пароходу удалось избежать фатальных повреждений и уйти от более мощного противника. Описание отдельных деталей боя значительно отличаются, но сам факт, что вооруженному пароходу удалось избежать гибели в бою с броненосным фрегатом противника является подвигом. На "Весте" погибло 12 и было ранено 28 человек. После завершения войны пароход был разоружен и использовался для гражданских перевозок. 17 ноября 1887 г. «Веста» погибла в кораблекрушении у мыса Тархункут.

«Великий князь Константин»

Пароход был построен в 1858 г. во Франции, а во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. под руководством лейтенанта С. О. Макарова переоборудован в минный транспорт. Корабль нес несколько орудий и четыре паровых катера, оснащенных шестовыми минами, а затем минами Уайтхеда (торпедами). Всего «Великий князь Константин» совершил пять боевых походов. Катера с «Константина» произвели ряд минных атак, в том числе успешную, когда 14 января 1878 г. на рейде Батума был потоплен турецкий вооруженный пароход «Интибах». Это была первая успешная торпедная атака, закончившаяся уничтожением корабля противника. После завершения русско-турецкой войны «Великий князь Константин» еще длительное время использовался для перевозок и был сдан на слом лишь в 1896 г.

«Камчатка»

Транспортно-мастерская «Камчатка» вступила в строй в 1904 г. и должна было обеспечивать поход эскадры контр-адмирала З. П. Рождественского на Дальний Восток. Участие «Камчатки" в походе 2-й Тихоокеанской эскадры было отмечено многочисленными поломками, инцидентами и происшествиями, самым известным из которых стал Гулльский инцидент у Доггер-Банки, когда после сообщения с «Камчатки» о появлении миноносцев, русская эскадра открыла огонь, в результате которого были потоплено одно английское рыболовецкое судно и два других получили серьезные повреждения. Кроме того, 5 попаданий получил и шедший параллельным курсом крейсер «Аврора». В Цусимском бою 14 мая 1905 г. транспортно-мастерская представляла огромную цель, имея для самообороны лишь шесть 47 мм скорострельных орудий. Надо отдать должное экипажу «Камчатки», который вечером 14 мая прикрывал огнем своих орудий от атак японских миноносцев поврежденный флагманский броненосец «Князь Суворов». «Камчатка» погибла в 19ч. 30 мин, попав под огонь японских броненосных крейсеров. Когда на тонущем корабле один из механиков предложил старшему офицеру для спасения экипажа поднять белый флаг, умиравший от ран лейтенант В. В. Никанов ответил: «Все что хотите, но только не флаг».

«Курск»

Пароход был построен в 1911 г. в Англии на средства жителей Курской губернии и имел водоизмещение 8720 т., скорость - 11,5 узлов. Во время Первой мировой войны совершал рейсы из Англии в Архангельск. В 1920-1930 гг. эксплуатировался на линиях Одесса-Владивосток и Ленинград – Владивосток. Осенью 1936 г. «Курск» доставил в Испанию, где шла гражданская война, авиабензин и военных специалистов, выдержав атаки надводных кораблей и авиации франкистов. Во время Великой Отечественной войны активно использовался при обороне Одессы, Севастополя и Туапсе. За время войны «Курск» прошел свыше 15 тысяч миль, совершив 59 рейсов, высаживал десанты в Феодосии, Керчи, Камыш-Буруне, на Мысхако. Только за первые два года войны «Курск» перевез около 66 тысяч человек. Пароход выдержал более 60 авиационных атак, получив значительные повреждения. Всего в корпусе «Курска» насчитывалось около 4800 пробоин. В 1953 г. исключен из состава флота и сдан на слом.

«Александр Сибиряков»

В 1915 году пароход «Беллавенчур» был куплен в Англии и переименован в «Александр Сибиряков». Во время Первой мировой войны судно обеспечивало перевозки в Белом море. Летом 1932 года «Сибиряков» с экспедицией под руководством О. Ю. Шмидта с большими сложностями впервые прошел за одну навигацию Северным морским путем. «Александр Сибиряков» был отмечен орденом Трудового Красного Знамени.
В время Великой Отечественной войны пароход был включен в состав Беломорской военной флотилии. 25 августа 1942 г. «Сибиряков» был атакован немецким «карманным линкором» «Адмирал Шеер» Исход такого боя был заранее предрешен: два 76 мм и два 45 мм орудия русского парохода, учитывая дистанцию и бронирование немецкого линкора в принципе не могли нанести противнику вреда… Получив попадания тяжелыми снарядами «Сибиряков» затонул. Из 105 человек немецким рейдером были подобраны только 18. Кочегар П. И. Вавилов сумел добраться до острова Белуха, откуда спустя 32 дня был эвакуирован. В 1965 г. координаты боя и гибели парохода «Александр Сибиряков» были объявлены местом боевой славы.

Этот день в истории:

1853 год. Началась очередная русско-турецкая война. Получившая также название Крымской, или Восточной. Особенностью этой войны явилось то, что эта война оказалась последней войной парусных флотов. Век паруса сменился веком пара. На смену красавцам парусникам, «бегущим по волнам» приходили дымные, чадящие «утюги» броненосцев. Пройдет время и море снова увидит совершенные очертания крейсеров, легкие силуэты эсминцев. Но пока в море вышли «гадкие утята».

Не случайно, что именно во время этой войны произошел первый бой паровых кораблей.

5 (17) ноября 1853 года русский пароходофрегат «Владимир» атаковал и после боя захватил пароход «Перваз Бахри». Сам факт весьма интересен и знаменателен. Однако вокруг этого факта, со временем, появилось много описаний и оценок, которые часто имеют практически диаметральные точки зрения. Очень часто из этого боя делают чуть ли не эпический подвиг. Автор этого материала (точнее собиратель его) не претендует на истину в последней инстанции. Тем более не пытается снискать «лавры» «уничтожителя», «развеивателя» мифов. Просто хочется обратить внимание читателей на действительно интересное историческое событие. А также посмотреть на некоторые подробности этого события и на другие события, произошедшие в это же время на этой же войне.

Опираться на работы своих современников я не хочу, постараюсь обратиться к наиболее близким к событию (по времени публикации) документам и описаниям. Наибольший интерес, как мне показалось, представляют следующие источники.

1. Отчеты о бое, составленные капитаном «Владимира», капитан-лейтенантом Г.И. Бутаковым и вице-адмиралом Корниловым.

2. Материалы, современные Синопскому бою и обороне Севастополя, изданные в Севастополе, типографией Спаро, в 1903 году.

Картина Боголюбова «Бой Владимира с египетским пароходом»

Сначала рассмотрим сам бой. Очевидно, что чем дальше от события описание, тем больше красочных в этом описании деталей, но тем менее близко оно к истине. Поэтому – посмотрим по описанию от 1872 года (только заменим алфавит на современный, для удобства читателя).

«5 ноября, рано по утру с парохода «Владимир», на котором находился сам генерал-адъютант Корнилов, замечен был вдали дым парохода – это был, как оказалось в последствии, турецко-египетский (сноска: Египет, хотя и составляет отдельное государство, управляемое вице-королем, но считается подвластным Турции; поэтому и Египтяне действовали во время этой войны вместе с Турками) 10-ти пушечный пароход «Перваз-Бахре» в 220 сил. Когда оба судна приблизились одно к другому, на расстояние пушечного выстрела, генерал-адъютант Корнилов приказал поднять на пароходе своем русский военный флаг. Неприятель ответил поднятием своего национального, турецко-египетского флага. Видя, что неприятель не сдается, пароход «Владимир» начал действовать по нему ядрами. Первыми выстрелами был сбит флаг с мачты египетского парохода, тогда неприятель немедленно поднял флаг на другой мачте, и продолжал упорно защищаться. Но силы противников были неравны, и сопротивление не могло быть продолжительно. Не прошло и часа, как весь борт египетского парохода был пробит. Командир парохода, Черкес Саид-паша, убит ядром, но «Перваз-Бахре» все еще отстреливался, стараясь достигнуть берега. Чтобы покончить битву, «Владимир» подошел к своему неприятелю на пистолетный выстрел, и стал действовать ядрами и картечью. Все наши ядра пронизывали корпус парохода; гранаты, разрываясь, разрушали внутренние части судна. Видя, что дальнейшее сопротивление невозможно, на пароходе «Перваз-Бахре» спущен был флаг, в знак сдачи. На «Владимире» также ударили отбой и капитан Ильинский послан был на шлюпке завладеть призом и поднять на нем русский флаг. Другая лодка была послана, чтобы забрать пленных, числом 93 человека, в том числе 9 офицеров.

Потеря неприятеля была весьма значительна; убито: офицеров 3, матросов 19, ранено 18 человек. На пароходе «Владимир» убито: 1 офицер и 1 рядовой, ранено 1 унтер-офицер и 2 матроса….

Взятый с боя турецко-египетский пароход «Перваз-Бахре» Государь Император приказал назвать «Корнилов» в честь подвига храброго генерал-адьютанта Корнилова, а всем офицерам и нижним чинам, участвовавшим в битве, даны были щедрые награды»

В качестве сравнения – другое свидетельство. Упомянутые материалы, изданные к 50-летию начала войны, в 1903 году. Однако, несмотря на более позднюю дату публикацию, эти материалы – сборник документов, а не «история», поэтому описание боя более подробно и представляется более точным. Нам остается только «перевести» его на современный русский. Т.е. «убрать яти».

«5 ноября с рассветом увидели с парохода Анатолийский берег между портом Амастро и мысом Кемерпе и пароходный дым по направлению к Севастополю, почему генерал-адъютант Корнилов приказал взять курс к видимому пароходу… в 8 часов открылись рангоут и труба. В 8 ¾ часа пароход переменил курс к берегу, пароход «Владимир» переменил свой ему на пересечку. В 9 часов пароход, вероятно, рассмотревши, опять переменил курс в море, «Владимир» ему последовал и также переменил свой румб. В 9 ¼ часов был поднят опознавательный сигнал, но ответа не было, потом поднять рангоут и русский флаг; в 9 с половиною часов преследуемый пароход направился прямо на «Владимир» и поднял турецкий флаг, но, пройдя небольшое расстояние, опять переменил направление; в этом направлении пароходы скоро сблизились. Видя, что неприятель малосильнее парохода «Владимир», генерал-адъютант Корнилов велел пустить ядро ему под нос, он отвечал залпом с борта, тут приказано было начать пальбу, по мере досягания ядер, вскоре, идя борт о борт, сблизились так, что неприятельские ядра и гранаты перелетали через пароход наш, и одно из наших сбило флагшток с флагом, последний турки тотчас же заменили другим. Усмотрев, что неприятель не имеет кормовых орудий, так что, держась у него за кормою, можно безнаказанно сбить его и тем принудить к сдаче, пароход «Владимир» расположился у него в кильватер, неприятель сначала для ответа приводил и, дав залп, снова переменял курс к берегу. Этим путем бой продолжался 3 часа и кончился тем, что «Владимиру», хотя и легче было бить людей и разрушать корпус парохода, не неся со своей стороны никакой потери, ибо ядра его и гранаты при тех моментах, что он приводил для залпа, продолжали летать через пароход, но он решился положить конец делу и подойти на картечный выстрел; несколько таковых залпов с парохода «Владимир» убили турецкого капитана и произвели такое разрушение, что пароход их сдался, но последнее не обошлось и у нас без жертвы, - неприятельской картечью убит наповал адъютант вице адмирала Корнилова, лейтенант Железнов, горнист и ранено 3 нижних чина одному оторвало руку, другому ногу, третий легко. Неприятельский пароход оказался в 220 сил, 10 пушечный, египетский, «Первас Бахри», отвозил письма в Синоп и возвращался в Пендераклию, где назначено было ожидать флот фрегатов. Команды на нем 132 человека, из них убито: капитан из черкесов Саид паша, адмирала египетского флота (так в тексте документа А.И.), офицеров 2, нижних чинов 16, смертельно раненых и уже умерших 3, раненых несмертельно 18.».

Схема боя

Сам Бутаков в своем отчете о бое писал так: "Увидев, что противник мой не имеет кормовой и носовой обороны, я направил два 68-фунтовых орудия по направлению своего бушприта и стал держать ему в кильватер, уклоняясь понемногу в одну и другую стороны, чтобы удобнее было наводить каждую по очереди. Когда же он, чтобы иметь возможность навести свои бортовые орудия, старался принять направление поперек моего курса, я уклонялся в ту же сторону и громил его пятью орудиями своего борта, именно же двумя 84-фунтовыми, одною 68-фунтовою и двумя 24-фунтовыми пушками-карронадами".

"Посланные овладеть призом, - писал Бутаков, - нашли на нем страшную картину разрушения и гибели: обломки штурвала, компасов, люков, рангоута и перебитые снасти, перемешанные с оружием, трупами, членами человеческими, ранеными, кровью и каменным углем, которым была завалена его палуба, чтобы иметь большой запас! И внизу лопнуло несколько бомб. В носовой каюте разорвало ядром офицера, спустившегося тушить пожар, причиненный бомбою; в кормовой - рулевого, бывшего там для подобной же цели. Ни одной переборки, которая была бы цела! Бока, кожухи, будки избитые! Паровая и дымовая трубы как решето! Две половины перебитого у воды руля едва держались вместе и скоро потом отломились одна от другой! От грот-мачты отщеплено в двух местах более трех четвертей толщины ее и она едва держалась!".

Повреждения «трофея» были так серьезны, что через 2 дня после прибытия в Севастополь, пароход затонул на рейде. Но в связи с его ценностью, его не бросили, а подняли и осушили. Впоследствии на Севастопольской верфи этот пароход был отремонтирован и вошел в состав Черноморского флота под названием "Корнилов", но при сдаче Севастополя его пришлось сжечь.

Это был первый в истории бой паровых кораблей. Все офицеры "Владимира" получили следующие чины, а Григорий Иванович Бутаков - орден Святого Георгия 4-й степени. Унтер-офицеры получили по десять, а рядовые по пять рублей. На команду дали шесть Георгиевских крестов. Через некоторое время император наградил лейтенанта Попандопуло орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом, лейтенанта князя Барятинского - золотым оружием, а на команду дал еще четыре Георгиевских креста. 18 (30) декабря 1853 года Бутаков был произведен в капитаны 2 ранга.

Капитан 2-го ранга Г.И. Бутаков

Отцу погибшего лейтенанта Железнова генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич направил письмо следующего содержания:

"Иван Григорьевич!

Мне весьма прискорбно, что в первый раз, когда случается писать вам, я должен говорить о постигшем вас несчастии. Славная смерть вашего сына, который пал при взятии нашим пароходом египетского парохода "Перваз-Бахри", тем более меня опечалила, что я знал лейтенанта Железнова еще как юнкера, при самом начале его службы и потом имел его на счету отличнейших морских офицеров наших, которые могли быть весьма полезны своими способностями, усердием и прекрасным направлением. Родительское сердце ваше найдет облегчение своей скорби в теплой молитве к Господу за убиеннаго во брани; а как русскому и верноподданному, вам, конечно, послужит утешением мысль, что сын ваш пал с честью под русским флагом в битве, которая останется памятною в летописи Русскаго флота.

Я приказал внести имя лейтенанта Железнова на мраморную доску в церкви Морскаго кадетскаго корпуса, дабы морские офицеры наши с детства привыкали произносить оное с уважением.

Прошу вас верить искреннему сочуствию Моему вашей горести и пребываю всегда доброжелательным".

Лейтенант Железнов

Вот такая история. Факт – есть факт, победа – есть победа!

Но посмотрим и на другие факты, показавшиеся автору этих строк интересными.

Иллюстрация к бою «Владимира» и «Перваз Бахри» из книги Зайончковского.

Сначала о кораблях-участниках боя. Очень часто пишут о бое «пароходофрегатов». Замечу сразу, я не являюсь хорошим знатоком парусных кораблей. Но как-то с детства въелось, что фрегат – это трехмачтовый военный корабль с орудиями, расположенными как закрыто – на пушечной палубе, так и открыто – на верхней палубе. По рисункам кораблей видно, что «Владимир» имеет три мачты, но все орудия у него стоят на палубе. Получаем, вроде бы, корвет (трехпалубный корабль с открытой батареей). Хотя тут не могу возражать первоисточникам. Русские паровые корабли в военном флоте сначала действительно называли «пароходофрегатами». Однако, видно сами моряки не очень любили этот термин. В самих источниках боя, обратите внимание, «Владимир» называют упорно «пароходом». Потом в русском флоте появилось название «пароходокорвет». Использовался для относительно небольших кораблей.

А вот с «турком» - все ясно. Какой он «фрегат» с двумя мачтами и явно косым парусом на второй мачте?! Вид паруса на перыой мачте оценить трудно, таким образом его можно классифицировать либо как бриг (при наличии прямого паруса), либо как шхуну (при косом вооружении). Но уж никак не фрегат!

Далее. В обоих приведенных источниках честно заявлено, что «ровней» корабли не являются. А ведь некоторые авторы называют этот бой «подвигом пароходофрегата Владимир»! Слова «победа» мало? Посмотрим на характеристики.

Владимир (из тех же «материалов» 1903 года, где перечислены все корабли Черноморского флота):

«56) Военный пароход „Владимир", начавший 21 марта кампанию и прододжавший 1 января 1854 г. Артиллерия на нем была: чугунных пушек - бомбических 10-дюймовых две, бомбических 68 фун. две, длинных 68 фунт. одна, чугун. 18-фунт. карронад две, чугун. 24-фунт. пушко-карронад четыре, - всего 11 орудий».

Пароходофрегат «Владимир»

Иногда в «источниках» упоминают 9 и даже 7 пушек! Чтобы «сблизить» характеристики?

Про «Перваз Бахри» чаще всего пишут «10 орудий», «скромно» умалчивая их калибр.

С трудом удалось обнаружить следующее.

«Пароход «Корнилов». Бывший турецкий пароход «Перваз Бахри». Захвачен фрегатом «Владимир» 5 ноября 1853 г. Затонул в шторм 9 ноября 1853 г. у Адмиралтейской пристани в Севастополе.

Вооружение у турок: десять 6-фн пушек.»

Бывший «Перваз Бахри»

И тут начинается самое интересное! Казалось бы, какой ужас, у русских – три пушки по 68 фунтов и две аж по 82, а у бедного «турка» - всего 6 фунтов. Много у нас любителей миллиметры и километры в час сравнивать. Только их надо сравнивать уметь. Самая известная «6-фунтовка» - английское танковое (ну и ПТО) орудие, «на наши деньги» переводится в 57 мм. Но тогда – русские 68 фунтов превратятся где-то миллиметров в 650, а 82 фунта – в 780! Линкор «Ямато» нервно курит в гавани, боясь нарваться на единственный снаряд такого монстра! Где засада?

Все очень просто. «Простая» пушка стреляла сферическим (ну почти) ядром, калибр в фунтах – это вес ядра, а вес, как известно нелинейно связан с диаметром. 6-фунтовое орудие в русском флоте означало калибр примерно 3,7 дюйма (около 90 мм), а 12-фунтовое, например – всего 4,5 дм (116 мм). Итого – 68 фн бомбическая пушка и превращалась в 8дм, а 82 фн – в 10 дюймовую… Насколько мне известно, калибра бомбических пушек менее 68 фунтов просто не было.

Бомбическая пушка (пушка Пексана)

Правда, разница все равно велика. Но есть и еще одно, о чем нужно помнить. Бомбическая пушка стреляла полым снарядом, заполненным порохом. Конечно, в то время это считалось страшным оружием. И результат того же Синопского сражения получен именно благодаря им. Но абсолютным оружием они не являлись. Баллистика, прямо скажем, не очень. Разрывное действие (порох!) – тоже. Пробивное действие – почти отсутствует (хотя для тонкого борта парохода – хватит!). Один 8дм снаряд «образца» русско-японской войны просто разнес корабль типа «Перваз Бахри» в щепки. Причем он был бы расстрелян из-за пределов досягаемости своих орудий. А тут – три часа боя!

Простым расстрелом это тоже нельзя назвать. В отчетах пишется, что турецкие ядра «перелетали» через «Владимир». Дело в том, что «обычное» ядро из «обычной» пушки летело раза в 2 дальше, чем снаряд бомбической пушки именно в силу лучшей баллистики сплошного снаряда. Ну а сбить трубу или пробить котел могло и такое ядро. После чего исход боя становился ясным. Именно поэтому, очевидно, капитан «Перваз Бахри» и не сдался, в смелости ему не откажешь, а шансы у него, хоть и небольшие, были. Здесь, очевидно, сказались лучшее управление со стороны командования «Владимира» (он смог использовать недостатки расположения пушек «турка») и плохая подготовка артиллеристов «Перваз Бахри». Попасть они смогли только в упор – картечью.

Еще интересный факт. Я уже несколько раз для простоты назвал «Перваз Бахри» «турком», но упорно включаю это слово в кавычки. Дело в том, что этот пароход был египетским, а не турецким. Есть очень хорошая книга «The Ottoman Steam Navy 1828-1923». Весьма подробный справочник с кучей фото и схем. На третьей странице есть упоминание о захвате «Владимиром» «Перваз Бахри». Самого же корабля в справочнике – нет! Он же не входил в турецкий флот. Всерьез это, конечно, ничего не меняет. «Мы стреляли, по нам стреляли». Ну не турок, а союзник. Но надо учесть, что боевой задачи он в море выполнять не мог, да и подготовка экипажей в Египте ожидаемо должна быть пониже, чем во флоте турецком. Кстати, интересен и перевоз названия. Я, мягко говоря, в турецком не силен. Встречал и «Морской вьюн» и «Повелитель морей». Единственно, что могу твердо сказать – «Бахри» - «море»…. Думаю, найдутся знатоки, скажут свое веское слово в комментариях.

Есть нюансы и в рисунке боя. Само по себе ведение огня «Владимиром» с кормовых углов «Перваз Барии», не прикрытых его артиллерией оправданно и тактически грамотно. При подробном описании боя (и по его схеме) видно, что так бой шел не с самого начала. Первыми выстрелами соперники обменялись в 9 ¾ - 10 часов. Рисунок же «Владимира», следующего в кильватер «турку» соответствует 11 часам. Т.е где-то час бой шел «по честному» - борт в борт. Это понятно – для того, чтобы выяснить факт отсутствия орудий на корме, нужно было время. То, что «Перваз» не являлся «штатным» боевым кораблем турецкого флота исключало возможность заблаговременного «знакомства» русских с его характеристиками. Несколько более странно, что «Владимир» не пытался «разорвать» дистанцию и увеличить расстояние до врага, для того, чтобы обеспечить преимущество более крупного калибра своих орудий и расстреливать «турка» из-за пределов досягаемости его орудий. Этот факт и дает нам намек на то, что дальнобойность орудий у противников была сравнима, «приготовишками» ни Бутаков, ни Корнилов не были и не использовать такое преимущество не отказались бы. Стрелять-то «в корму» они не посчитали «зазорным»?! Но и последний тактический прием длился не так и долго, несмотря на его выделение всеми источниками и отчет Корнилова о трехчасовом бое, растиражированном потом в «историях». На схеме видно, что в 12 ¼ корабли опять борт о борт. Очевидно, перешли на картечь и бой пошел «кость в кость». Интересно, почему?

В «историях» часто пишут, что это была инициатива Корнилова. Дескать, бой идет три часа, а результата все не видно, «турок» может и уйти. Корнилов высказывает Бутакову неудовольствие столь нерешительным ведением боя, Бутаков говорит «полный вперед!». Далее – все ясно. В принципе, очень похоже на правду. И по отчету Корнилова и по свежим описаниям достаточно понятно, что кораблем распоряжался Бутаков, но основные «идеи» явно шли от Корнилова. Другое дело, что описание трех часов боя (по выгодной для русских тактике) – явное преувеличение – по рисунку получается около часа! Да и уйти «турок» явно не мог. И до берега ему, судя по схеме, было еще не менее 2 часов, если не более (сам берег на схеме отсутствует).

Почему же рисунок боя был изменен? Мне «видится» вот такая картина. Считается, что подготовка артиллеристов ЧФ была отменной. В Синопе бомбические орудия стреляли со скоростью до 2 минут на выстрел. По тем временам – отлично. Но это – на шпринге, в упор. Зарядил, накатил орудие, пальнул. Судя по исследованиям, которые мне попадались, скорострельность Балтийского флота в то же время составляла один выстрел в 4,5 – 7 минут. Думаю, именно эту цифру и можно взять за основу расчета, особенно с учетом того, что «Владимир» маневрировал, что еще замедляло темп стрельбы. А это значит, что за час боя «Владимир» мог сделать с десяток залпов погонными пушками. Даже в более поздние времена, с куда более совершенной системой наводки орудий, процент попаданий редко превышал 1-5%. Итого имеем – 1-2 попадания, плюс везучесть. И в таких условиях становится более понятным нетерпение Корнилова. К тому же – одно попадание в трубу или машину и враг обречен, но вот захватывать такой «трофей» - бессмысленно. Тогда и принимается решение – «шашки наголо!», точнее – огонь картечью в упор. Правда, судя по рисунку, одним залпом, как пишут многие «истории» тут дело не обошлось и именно на этом этапе русские и понесли потери. Стоили ли они этого трофея – так и останется вопросом в адрес Корнилова.

Этот вопрос тем более интересен, что рисунок боя, реализующий превосходство «Владимира» отнюдь не был экспромтом Бутакова, «родившимся» во время самого боя. Обратим внимание на приказ самого Корнилова пароходам, находившимся в крейсерстве, отданный им 24 октября (тоже из «материалов» 1903 года, с заменой на «современный» русский):

«в) если то будут крейсеры: парусные суда, или пароходы или отдельные парохоцы, то будет сделан тот же сигнал всем пароходам; причем Может быть поднят и другой..атаковать неприятеля". Для атаки как парусных судов, так и пароходов трудно предписать правила, но я надеюсь что Вы не затруднитесь в новом для всехъ деле,-атаки пароходом парусного судна, или парохода же, и сумеете согласить рыцарское стремление к близкому бою, с преимуществами для большекалиберных пушек, хорошо управляемых, отдаленной пальбы, равно как и с необходимость избегать всегда невыгодный для пароходов бой борт о борт ибо пароходы слабы бортовыми орудиями и должны принимать все меры к сбережению машины от повреждений. …»

Тут все понятно – никакой линейной тактики, никакой пальбы в упор, у Вас есть крупные пушки, господа, вот и используйте их с умом! Все грамотно и верно, и вдруг сам не удержался, ладно, что на абордаж не пошли!

На этом описание боя и сопутствующих ему обстоятельств можно и закончить. Век пара вступал в свои права. Синоп поставил точку в веке паруса. Бой «Владимира» - красная строка, с которой началась новая глава военно-морской истории. Следующие «абзацы» - это уже 1862 год, бой «Монитора» и «Мерримака» и 1864 год, бой «Кирсарджа» и «Алабамы», кстати, пароходокорветов…

Но были еще два, как мне кажется интересных факта, которые также важны как иллюстрация «смены вех» в этой истории.

Самое интересное, что «дело» «Владимира», безусловно оставаясь первым боем паровых кораблей, не было первым боевым столкновением паровых кораблей в истории. Всего за день до описываемого события произошло еще одно.

«Но Нахимов перестал уже только наблюдать за проходившими мимо него турецкими судами, и результатом полученного права действовать наступательно был захват 4 ноября близ мыса Керемпе нашим пароходом «Бессарабия» турецкого транспортного парохода в 200 сил «Меджари-Теджарета». «Бессарабия» во время крейсерства вдоль берега для осмотра купеческих судов увидала идущий из Синопа турецкий пароход. Скрыв первоначально себя парусами и подпустив неприятеля ближе к себе, наш пароход погнался за ним. После второго выстрела турецкий пароход спустил шлюпки, на которых успели спастись на берег капитан и часть экипажа. Захваченный же приз был доставлен в полной исправности в Севастополь.» (Архив Мор. мин. инсп. деп., 1 отд., 2 ст., 1853 г., д. № 383. Командир Севастопольского порта главному командиру Черноморского флота 9 ноября 1853 г., № 900. Николаевский центр. архив, кн. оп. 23, оп. 185, д. № 1764, св. 61. Вахт. журн. Пар. «Бессарабия» за 1853 г. Николаевский центр. архив.).

В дальнейшем захваченный пароход получил название «Турок». Да, тут боя не было, турецкий пароход сразу сдался, но тем не менее…

Этот пароход – турецкий, он-то как раз есть в упомянутом ранее английском справочнике и его данные известны.

«Midar-i-Ticaret”, вооруженный пароход, построе в Лондоне, водоизмещение 426 тонн, деревянный, колесный, два цилиндра, 1 котел, 200 л.с., экипаж 63 чел., вооружение – 4 пушки. Калибр не указан, в русском флоте стояли 4 фунтовые (где-то 3-3,5 дюйма, 80 мм), думается, это еще «с турецких времен».

В русском флоте сначала назван «Щеголем», затем «Турком». Затоплен 11.9.1855 года, поднят в 1958, использовался до 13.1.1891 года, когда кажется погиб в катастрофе (ну или «поломался» - сложности английского перевода).

Изображения, к сожалению, нет. Очевидно, что не «Бисмарк», купеческий (хоть и вооруженный) пароход. Правда и «Бессарабия» - не только не «Родни» (по аналогии с «Бисмарком», но и не «Владимир»!

Военный пароход „Бессарабиія", начавший кампанию 3 февраля и 21 ноября кончивший. Артиллерия на нем была: чугунные пушки-бомбическая 10-дюймовая одна, 56 фунт. одна, чугун. 24 фунт. пушко-карронад четыре,-всего 6 орудий (по тому же сборнику материалов 1903 года).

Пароход "Бессарабия"

Тоже, пароходофрегатом явно не является. Решил турецкий капитан-торговец сдаться (точнее даже бросил корабль), что ж, это его решение.

И еще одно событие. Общепризнанной точкой зрения является, что появление паровых кораблей сразу приравняло парусники к «дровам». Именно поэтому у ЧФ не было другого выхода, кроме как самозатопиться. Никоим образом не претендую на больший стратегический талант, по сравнению с командованием ЧФ, но все же – посмотрим?

Беру описание «дела» по «истории» Зайончковского, большой разницы в оценках упомянутых мной источников нет, но тут не надо возиться с «ятями», уже перевели.

«Почти в то же время у восточных берегов Черного моря произошел беспримерный и весьма лестный для русского флота факт успешного боя нашего парусного фрегата с тремя турецкими пароходо-фрегатами. Фрегат «Флора» следовал из Севастополя в Сухум-Кале и в ночь с 5 на 6 ноября неожиданно встретился на высоте укрепления Пицунда с тремя двухбатарейными турецкими пароходами, имевшими по 16 портов и вооруженными бомбическими орудиями; из них один был под вице-адмиральским флагом. Но все это объяснилось позднее, на рассвете. Ночью же на опознавательные сигналы «Флоры» пароходы, скрыв свои огни, выстроились в линию и пошли против нашего фрегата. Сойдясь на дальность выстрела, пароходы открыли огонь, на который не замедлила ответом и «Флора». Бой с перерывами продолжался четыре часа, причем турецкие пароходы старались стать против носа нашего фрегата, чтобы безнаказанно бить его, а этот последний удачными маневрами становился к ним боком и действовал батальным огнем.

Вся цель маневров «Флоры» заключалась в том, чтобы держать пароходы против своего борта и не дать им возможности окружить ее с разных сторон. Благодаря искусству командира «Флоры», капитан-лейтенанта Скоробогатова и молодечеству команды цель эта была достигнута блестящим образом, и пароходы, получив повреждения в корпусах, принуждены были выйти из сферы выстрелов нашего фрегата.

Когда рассвело, на горизонте показалась наша шхуна «Дротик», шедшая на веслах по направлению к берегу. Два из турецких пароходов тотчас же бросились в погоню за этим дешевым призом, а третий продолжал держаться за кормой фрегата. Скоробогатов, чтобы спасти шхуну, стал бортом к пароходу и открыл по нему огонь. Тогда два других парохода бросили свою погоню и присоединились к обстреливаемому. Огонь фрегата был так силен, что пароходы более не решались разъединяться, а держались вместе, благодаря чему «Флора» могла им наносить громадный вред.

В девять часов утра пароходы не могли более выдерживать артиллерийского огня нашего фрегата и отступили в беспорядке к западу, имея на буксире пароход под вице-адмиральским флагом. Это судно, с которого распоряжались всем ходом дела и которое действовало лучше других, имело, по свидетельству Скоробогатова, наверху всех людей, одетых не в турецкую форму.»

Бой фрегата «Флора»

Как видим, парусный фрегат смог победить в бою с тремя вооруженными пароходами противника. Причем было это при слабом ветре (скорость «Флоры» - около 2 узлов, что давало врагу явную инициативу в маневре!).

По поводу этого боя также много «исследований» от эпически-восторженных до весьма ехидных, чуть ли не доказывающих что боя не было вообще, а турки русским морякам приснились. Но исследование чисто технических моментов позволяет дополнить цитату следующими данными.

Бой в сумме шел 6,5 часов (общая длительность «огневого контакта», с перерывами «дело» шло дольше). Турки ушли, не сумев «обидеть» «Флору» и не повредив «попавшему под раздачу» гражданскому судну. За время боя с «Флоры» было выпущено 437 ядер. Фрегат получил две надводные пробоины, среди экипажа потерь не было.

44 пушечный фрегат „Флора. начавшій кампанию 15 мая и 1 января 1854 года ее продолжавший. Артиллерия на неми была: 26 чугун, 24 фунт. пушки, 2 медных 3/4 фунт. пушки; чугун. карронад: одна 18 фунтовая; одна 12 фунтовая, две 8 фунтовыя; 2 медн. 8 фунт. карронады, 18 чугун. 24 фунт. пушко-карронадъ и 2 медн. 3 фунт. единорога, - всего 54 орудия.

Противники «Флоры» - «Таиф» (да,да, тот самый, единственный выживший в Синопе, который смог прорваться и уйти от русской эскадры!), «Фейзи-Бахри» и «Саик-Ишаде».

«Фейзи-Бахри», турецкий пароходофрегат.

Судя по английскому справочнику, все три – систер-шипы (всего 4 корабля типа «Месидие», введены в строй в 1847-48 гг., построены в Стамбуле, водоизмещение около 1450 тонн, 1 2цил паровая машина, 2 котла, скорость – 9 узлов, 320 человек экипажа, вооружение – 2 длинных стальных 10дм орудий Пексана, 4 32 фунтовки на верхней палубе и от 14 до 24 (по-разному) 32 фунтовок на батарейной палубе. У каждого – не менее 20 орудий, т.е. каждый из них серьезно сильнее того же «Владимира». Вот это и есть «пароходофрегат»!

Дальнейшая судьба «Владимира».

Принимал участие в обороне Севастополя, вел огонь по вражеским кораблям и сухопутным войскам. Небольшой угол возвышения палубных орудий не позволял стрелять по сухопутным целям. Бутаков придумал выход из положения: производилось частичное притопление парохода с креном на борт, противоположный направлению стрельбы. Дальность повышалась, можно было вести огонь по целям на возвышениях. Вот некоторые эпизоды «жизни и смерти» парохода «Владимир» и других пароходов ЧФ.

Ранним утром 5 октября началась бомбардировка Севастополя, за которой должен был последовать штурм города. 126 орудий противника открыли огонь по укреплениям города. Защитники ответили из 118 орудий, по противнику вели огонь также линейные корабли «Гавриил» и «Ягудиил», пароходофрегаты «Владимир», «Крым» и «Херсонес». В результате четырехчасового поединка все батареи противника были подавлены.

К 12 часам дня, с явным опозданием, к Севастополю подошел многочисленный флот союзников. 29 линейных кораблей (английских - 4 винтовых и 9 парусных; французских - 5 винтовых и 9 парусных и 2 парусных турецких) и 21 пароходофрегат открыли огонь по береговым укреплениям и кораблям. 1340 орудиям противника севастопольцы могли противопоставить только 115 орудий береговых батарей и артиллерию пароходофрегатов «Одесса» и «Бессарабия». После пятичасовой бомбардировки союзный флот, израсходовав более 50 тыс. снарядов, к вечеру отошел на исходные позиции. Ответным огнем русских батарей ряд кораблей союзников был поврежден и вышел из строя. Так, английский корабль «Альбион» получил 93 пробоины и лишился всех трех мачт, французский корабль «Париж» - 50 пробоин, из них 3 подводные, на многих судах возникли пожары. Два корабля из-за сильных повреждений были уведены для ремонта в Константинополь. Полученные судами повреждения вынудили союзное морское командование отказаться от продолжения бомбардировки и отойти с флотом в свои базы, вследствие чего дальнейший обстрел Севастополя производился лишь с суши.

Большую роль в обороне города играл отряд пароходофрегатов под командованием капитана 2-го ранга Г.И. Бутакова. Они обрушивали на позиции противника ураганный огонь. 24 ноября «Владимир» и «Херсонес», выйдя с Севастопольского рейда в море, атаковали французский пароход, а затем и обстреляли неприятельские пароходы, стоявшие в Стрелецкой бухте.

Ночью 12 февраля 1855 г. противник предпринял попытку захватить Селенгинский и Волынский редуты. В отражении нападения участвовали линейный корабль «Чесма» и пароходофрегаты «Владимир», «Херсонес» и «Громоносец». Противник в беспорядке отступил.

28–30 августа в Северной бухте были затоплены последние суда Черноморского флота: линейные корабли «Великий Князь Константин», «Париж», «Храбрый», «Чесма», Ягудиил «Императрица Мария», фрегат «Кулевчи», корвет «Калипсо», бриги «Аргонавт», «Эндимион», «Язон», «Тезей», «Эней», пароходофрегаты «Владимир», «Громоносец», «Бессарабия», «Крым», «Одесса», «Херсонес», «Эльборус», «Дунай», «Грозный», «Турок» и транспорт «Гагры». Укрепления, верфи и склады Южной стороны были взорваны.

Ну и в заключение – красивая, но трагическая легенда. Достоверность, конечно, сомнительна, но удержаться не смог, простите, если что…

Н. А. Обнинский рассказывает в своих записках со слов Бутакова (Русский архив. 1891. Кн. 3) следующую легенду по поводу смерти Железнова, а впоследствии и самого Корнилова: Железнов во время пребывания на Кавказе купил себе за очень дешевую цену отличную шашку и на высказанное по этому поводу Владимиром Алексеевичем удивление объяснил, что шашка досталась ему так дешево потому, что она пользовалась нехорошей славой, что каждый, кто надевал ее в бой, бывал убит.

Железнов погиб в первом же деле. Корнилов, несмотря на просьбы окружавших его, взял шашку любимого адъютанта себе, и 5 октября 1854 г. (в первый раз, когда был после того случая под огнем), он погиб. Перебит был пополам и чудесный клинок, который после того хранился у вдовы знаменитого адмирала. Ныне он находится в Севастопольском музее.

Копия чужих материалов

В сентябре 2014 г. исполняется 160 лет со дня начала легендарной обороны Севастополя в годы Крымской войны. 25 сентября (13 сентября по старому стилю) 1854 года началась осада города русской военно-морской славы превосходящими по численности и вооружению силами противника. Как известно, в Крымской войне Российская империя столкнулась с коалицией ведущих западных держав того времени – Англии и Франции, а также Османской империи и примкнувшего к коалиции Сардинского королевства.

Еще в июне 1854 г. военно-морские силы Англии, Франции, Османской империи и Сардинского королевства, состоявшие из 34 линейных кораблей и 55 фрегатов, заблокировали российский военно-морской флот в севастопольской бухте. Силы русского флота значительно уступали противнику – в бухте Севастополя оказались заблокированными 14 линейных кораблей, 6 фрегатов и 6 пароходо-фрегатов. К слову, подавляющее большинство русских военных кораблей были парусными, тогда как флот союзников обладал явным преимуществом в современных паровых кораблях.

Военно-техническая отсталость российского флота

Здесь следует более подробно остановиться на том, что же представлял собой российский военно-морской флот к середине XIX века. В состав военно-морских сил империи входили два флота – Черноморский и Балтийский, а также несколько более мелких флотилий – Камчатская, Каспийская, Беломорская и Аральская, не игравших существенной роли в обороне морских рубежей страны. Черноморский и Балтийский флот имели целый ряд существенных отличий друг от друга. Балтийский флот всегда находился на виду и поэтому его командование было нацелено на развитие, в первую очередь, внешней стороны флота. Корабли Балтийского флота своим видом должны были производить впечатление элиты русских военно-морских сил и, действительно, на смотрах и парадах флот смотрелся прекрасно. Однако его боевая подготовка вызывала много вопросов – балтийцы редко уходили в плавание, офицеры стремились больше к строительству карьеры, чем к овладению военно-морской наукой и умением управлять подчиненными им экипажами.

Черноморский флот, который также отставал от английского или французского флотов в военно-техническом отношении, в плане подготовки личного состава являл собой совершенно иную картину, нежели Балтийский флот. Во-первых, Черноморский флот практически все время существования российских военно-морских сил непрерывно воевал - прежде всего, с Османской Турцией. Во-вторых, корабли флота чаще ходили в дальнее плавание, имели богатый опыт взаимодействия с сухопутными войсками во время блокады кавказского побережья. Имел флот и стратегическую цель – захват проливов Босфор и Дарданеллы в случае военно-морского конфликта с Османской империей.

Именно Крымская война и, в частности, оборона Севастополя, о которой в русской военно-исторической литературе написано столько книг, что не имеет смысла заново пересказывать ход событий в героические месяцы сентября 1854 – августа 1855 гг., стала поворотным моментом в развитии отечественного военно-морского флота. Рейд вражеского флота к севастопольской бухте показал отсталость тогдашнего российского флота, заключающуюся в преобладании парусного флота над паровым. Если у Англии и Франции значительная часть военных кораблей была представлена пароходами, то российский военно-морской флот к моменту начала Крымской войны состоял преимущественно из парусных кораблей, которые, естественно, проигрывали более современному паровому флоту. В этой статье мы остановимся на нескольких ключевых моментах в перехода российского флота от парусных кораблей к паровым, не претендуя на всеохватность и полноту раскрытия темы, но предлагая вспомнить о людях и событиях, с которыми связано развитие российского военно-морского флота.

Первые российские паровые суда начали разрабатываться еще в начале XIX в. В 1815 г. первая пассажирская барка «Елизавета» начала ходить по маршруту «Санкт-Петербург – Кронштадт». В 1820 г. из Николаева в Херсон прошел пароходный бот «Везувий». Однако военно-морской флот Российской империи не спешил обзаводиться паровыми военными кораблями. Лишь в конце 1830-х гг. начинается строительство первых военных кораблей на паровой тяге: в 1838 г. на воду спускают пароходофрегат «Богатырь», в период с 1836 по 1850 гг. – семь колесных пароходофрегатов и один винтовой. В результате, к моменту начала Крымской войны по уровню развития парового военно-морского флота Россия значительно уступала и Англии, и Франции. Во многом, этой военно-технической отсталостью и было обусловлено заведомо проигрышное положение России в Крымской войне, так как в задачи флота входило пресечение попыток противника приблизиться к крымскому побережью. Как известно, несмотря на героизм российских моряков – адмиралов, офицеров и матросов – эта задача в силу технической отсталости российского флота так и не была выполнена.

Первым в мире сражением с участием редких на тот период военных пароходов стал бой пароходофрегата «Владимир» с турецко-египетским пароходофрегатом «Перваз Бахри», произошедший еще до начала осады Севастополя – 5 ноября 1853 года. Пароходофрегат «Владимир» был спущен на воду в марте 1848 года, за пять лет до описываемых событий. Его водоизмещение достигало 1713 т., длина – 61 м., ширина – 11 м. К моменту начала Крымской войны он считался лучшим пароходофрегатом Черноморского флота.

В те годы Россия обладала лишь 16 пароходофрегатами на Черном море, при этом военно-морское командование с недоверием относилось к этим кораблям, придерживаясь консервативных взглядов на развитие флота. Действительно, с эстетической точки зрения парусные линейные корабли выглядели куда более эффектно по сравнению с небольшими пароходофрегатами, вдобавок ко всему парусный флот России за предыдущее столетие зарекомендовал себя во множестве морских сражений, прежде всего – с кораблями Османской Турции. Поэтому первое время командование флота воздерживалось от активного боевого применения пароходофрегатов. Они использовались для поддержки сухопутных войск, транспортировки поврежденных парусных кораблей, выполнения поручений по доставке корреспонденции и снабжения. Непосредственно в боевых действиях они не принимали участия.

Техническое отставание русского военно-морского флота обусловливалось не только отсталостью российской машиностроительной (в том числе и судостроительной) промышленности по сравнению с английской или французской, но и убежденностью многих адмиралов и, тем более, царских министров в том, что парусный флот остается боеспособным, тогда как в мировом военном судостроении происходили в этот период колоссальные перемены.

Первый бой пароходов: захват «Перваз-Бахри»

Пароходофрегат «Владимир» к утру 5 ноября находился в черноморских водах возле устья реки Дунай, где выполнял задачи по наблюдению за перемещениями турецкого военного флота. На борту пароходофрегата находился начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал В.А. Корнилов (1806-1854), а непосредственно командовал «Владимиром» капитан-лейтенант Г.И. Бутаков (1820-1882).

К моменту описываемых событий Григорию Ивановичу Бутакову было 33 года. За плечами потомственного моряка, отец которого Иван Бутаков в свое время командовал линкором «Царь Константин», было уже более двадцати лет военно-морской службы. В 1831 году Григорий Бутаков поступил в Морской кадетский корпус и спустя пять лет его окончил. Затем были двухлетняя стажировка на Балтийском флоте, назначение в 1838 г. флаг-офицером на линкор «Силистрия» в звании мичмана, присвоение лейтенантских погон в 1843 г. за отличную службу, в том числе у побережья Северного Кавказа, пятилетняя командование тендером «Поспешный», присвоение в 1850 г. капитан-лейтенантского звания и назначение в 1852 г. командиром пароходофрегата «Владимир».

Утром 5 ноября на капитанском мостике «Владимира», вместе с флаг-офицером корабля, находился сам вице-адмирал Корнилов. Владимир Алексеевич в бинокль наблюдал за морем, когда увидел вдали дым парохода, направлявшегося в сторону Севастополя. Не разглядев судно, вице-адмирал принял его за русский пароходофрегат «Бессарабия» и подумал, что последний направляется в севастопольскую бухту. Корнилов отдал команду догнать пароход, на что командир «Владимира» Бутаков заметил, что это может быть и не «Бессарабия».

Как оказалось, вице-адмирала устраивал и другой расклад – если бы пароход оказался вражеским, то грех было бы не вступить с ним в бой. В течение часа пароходофрегату «Владимир» удалось значительно сократить дистанцию, отдалявшую его от подозрительного корабля. Последний, в свою очередь, повернул в сторону берега, надеясь оторваться от нежеланного преследователя. «Владимир» пошел ему навстречу – развевающееся над неизвестным пароходом красное знамя с полумесяцем говорило само за себя. Русский пароходофрегат встретился отнюдь не с «коллегой по цеху» «Бессарабией», а с турецким пароходофрегатом «Перваз-Бахри» («Морской вьюн»), которым командовал опытный офицер Сеид-паша.

В 10 часов утра раздался первый выстрел пушки «Владимира». Пущенное ядро упало перед форштевнем турецкого пароходофрегата, что означало только одно – русский корабль предлагает туркам немедленно сдаться. В ответ турецкий пароходофрегат ответил пушечными залпами. Начался бой русского и турецкого пароходов. Капитан-лейтенант Бутаков сориентировался моментально. Заметив, что на турецком военном корабле отсутствуют носовые и кормовые пушки, Бутаков искусно управлял «Владимиром», не позволяя последнему приближаться к бортам «Перваз-Бахри».

Выстрелом русской пушки был сбит турецкий флаг на мачте парохода, однако османы тут же заменили его и попытались оторваться от русского корабля. В ответ «Владимир» стрелял с носовых орудий – 214-мм пушек. Сложно отрицать смелость турок, в первую очередь командира Сеид-паши, который все время сражения стоял на площадке, пока не был убит очередным залпом с русского парохода. Приблизившись к «Перваз-Бахри» на стометровое расстояние, русский пароход открыл огонь картечью из всех бортовых орудий. После гибели капитана турки дрогнули и вскоре флаг с полумесяцем пополз вниз по мачте. Это означало, что пароходофрегат «Перваз-Бахри» сдается на милость победителя. Для турецких моряков сражение окончилось потерей 58 офицеров и матросов убитыми, на «Владимире» погибло два человека. Захваченный пароходофрегат «Перваз-Бахри» был отремонтирован и под новым именем «Корнилов» зачислен в состав Черноморского флота.

За победу и захват «Перваз-Бахри» Григорий Иванович Бутаков был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и произведен в капитаны 2-го ранга. В последующем, на протяжении почти тридцати лет, он продолжал службу в российском военно-морском флоте, дослужившись до полного адмирала. Во время обороны Севастополя Бутаков командовал отрядом пароходофрегатов, был произведен в капитаны 1-го ранга и назначен начальником штаба Черноморского флота. Бутакова очень ценили прославленные российские адмиралы Нахимов и Корнилов, причем Нахимов даже запрещал посылать Бутакова на опасные задания, утверждая, что российскому флоту этот офицер нужен живым – как кладезь знаний, опыта и инициатив. После Крымской войны занимал должности военного губернатора Николаева и Севастополя, командовал отрядом винтовых кораблей на Балтийском флоте, был военно-морским агентом в Англии, Франции и Италии, командовал Практической эскадрой броненосных кораблей на Балтийском море. В 1878-1881 гг. Бутаков был начальником береговой и морской обороны крепости Свеаборг, а с 1 января 1881 г. – главным командиром Санкт-Петербургского флота.

Помимо своих ратных подвигов, Григорий Иванович Бутаков вошел в историю и как один из первых российских провозвестников развития парового военно-морского флота. Его перу принадлежит научный труд «Новые основания пароходной тактики». Именно Бутаков на основе личного опыта и анализа существующих научных теорий, ввел методы боевой подготовки флота: готовить флот не для смотров и парадов, а для боевых действий; больше внимания уделять морской практике, прежде всего плаваниям; развивать инициативность, смелость и изобретательность офицеров и матросов флота; обучать флот основам взаимодействия с сухопутными войсками. Бутаков обратил внимание и на необходимость повышения технической подготовленности офицеров, унтер-офицеров и матросов в условиях перехода от парусного к паровому флоту и, соответственно, возрастания требований к инженерно-технической грамотности моряков.

Модернизация судостроения

После поражения в Крымской войне Российской империи было запрещено иметь полноценный боевой флот на Черном море. Тем не менее, осознавая, что без флота Россия рано или поздно не сможет существовать, по крайней мере, как великая держава, правительство страны перешло к программе развития парового и броненосного флота. Таким образом, Крымская война стала своего рода толчком для закостеневших российских чиновников, побудившим их обратить внимание на необходимость модернизации военно-морского судоходства и судостроительства и перейти к строительству современных военных кораблей.

Уже в 1857 году была утверждена судостроительная программа, согласно которой Балтийский флот, который по итогам Крымской войны фактически оставался единственным полноценным флотом Российской империи, должен был получить 18 винтовых линейных кораблей, 12 винтовых фрегатов, 14 винтовых корветов, 100 винтовых канонерских лодок, 9 колесных пароходофрегатов. Кроме того, предполагалось развитие военно-морского флота на Тихом океане. Там было решено сосредоточить 9 винтовых корветов, 6 винтовых клиперов, 9 винтовых транспортеров и 4 колесных парохода. Согласно итогам войны, на Черном море Российская империя могла иметь лишь незначительные военно-морские силы в составе 6 винтовых корветов, 9 винтовых транспортеров и 4 колесных пароходов.

Однако, развитие парового флота в послевоенной России требовало значительных усилий – в первую очередь, создания мощной индустрии судостроительства, ориентированной на паровые корабли. Требовались не только талантливые изобретатели, но и инженеры, техники, квалифицированные рабочие, способные работать в судостроительной промышленности. Также соответствующих реформ ждала и организационная структура военно-морского флота. Военные реформы Д.А. Милютина позволили превратить российские армию и флот в современные вооруженные силы, не уступающие вооруженным силам западных держав не только по численности, но и по специфике комплектования и подготовки военнослужащих.

1 января 1874 г. был осуществлен переход на систему всеобщей воинской повинности. Численность личного состава военно-морского флота подверглась сокращению на 58 тысяч человек – с 85 тысяч человек в 1857 году до 27 тысяч человек в 1878 году. Был сокращен срок службы по призыву на кораблях военно-морского флота – с 25 до 7 лет действительной службы и трех лет службы в запасе. В то же время, изменился подход к кадровым вопросам комплектования военно-морского флота. Упор стал делаться на призыв в военно-морской флот квалифицированных рабочих, обладавших определенными техническими знаниями и навыками. Последнее играло очень важную роль в усилении подготовки призываемых на флот новобранцев, поскольку рабочие, в отличие от неграмотных или малограмотных крестьян, обладали техническими специальностями и могли при наличии кратковременной военной подготовки выполнять профессиональные обязанности на корабле.

Началось строительство винтовых деревянных судов, шедшее достаточно быстрыми темпами. В течение шести лет, с 1857 по 1863 гг., было построено 26 винтовых кораблей, спускавшихся с петербургской верфи. Современники отмечали высокую маневренность и мореходные качества винтовых кораблей, однако обращали внимание, что отсутствие брони делает деревянные винтовые корабли легкой мишенью для вражеской артиллерии и позволяет противнику очень быстро вывести их из строя. Потребность в повышении защищенности винтовых кораблей повлекла за собой переход к строительству броненосного флота.

В 1860 году Морское министерство начало составление второй программы развития отечественного судостроения, ориентированной на строительство броненосного флота. По мнению разработчиков программы, морской флот Российской империи должен преобладать над флотами потенциальных соперников, что позволит России, вне зависимости от ее финансовых и экономических ресурсов, достойно позиционировать себя на международной сцене.

Однако, решение задачи по строительству броненосного флота требовало и соответствующей подготовки к ее выполнению для российской судостроительной промышленности. Прежде всего, требовалось переоборудовать судостроительные верфи, прежде ориентировавшиеся на выпуск деревянных кораблей. Поскольку главным центром кораблестроения оставался Санкт-Петербург, основное внимание уделялось модернизации петербургских судостроительных предприятий. Ключевыми из них были верфь на Галерном острове, Новое Адмиралтейство, заводы Берда, Карра и Макферсона, Семянинкова и Полетики. Было решено переподчинить все частные заводы Морскому министерству Российской империи. На юге Российской империи ключевую роль в судостроительной промышленности играл Николаев, где с 1870-х – 1880-х гг. развернулось строительство броненосцев для Черноморского флота. Также имелись судостроительные предприятия в Севастополе и Одессе, на которых строились малые военные корабли. Помимо судостроительных заводов, важное значение для развития парового броненосного флота имела металлургическая промышленность. Бурное развитие отечественной металлургии началось в последней четверти XIX в.

Впрочем, начало выпуска брони относится к более раннему времени. Основная часть броневых плит для отечественного флота поставлялась с Ижорского и Обуховского заводов. Следует также отметить, что, помимо отечественных заводов, броненосцы и отдельные компоненты их оснащения закупались Российской империей за рубежом, поскольку отечественная промышленность во второй половине XIX века была еще не в состоянии полностью покрыть потребность российского морского ведомства в военных кораблях. Первый отечественный бронированный корабль – канонерская лодка «Опыт» - был построен в 1861 г. на петербургской верфи, под руководством инженера Х.В. Прохорова. Сделанная полностью из металла, лодка была оснащена единственным орудием, расположенным на носу судна.

«Поповки»

Важнейшую роль в процессе перехода с парусных кораблей на паровые, в развитии российского броненосного флота, сыграл адмирал Андрей Александрович Попов (1821-1898). Выпускник Морского кадетского корпуса, Попов также был выходцем с Черноморского флота, где начинал службу и командовал пароходами «Метеор», «Эльбрус», «Андия», «Турок», «Тамань».

Как и Бутаков, Попов был участником Крымской войны. Будучи командиром «Тамани», Попов прорвался из блокированного Севастополя в Одессу и вернулся обратно с грузами для снабжения блокированных защитников города. После окончания Крымской войны Попов продолжал службу на Балтийском флоте – начальником штаба Кронштадтского порта, затем командовал отрядом кораблей на Тихом океане, а в 1861 г. был назначен ответственным за переделку парусных кораблей в винтовые. С именем Попова связывается непосредственный переход российского военно-морского флота на паровые и броненосные корабли. Попов руководил строительством таких знаменитых кораблей как броненосец «Петр Великий», императорская яхта «Ливадия», броненосные фрегаты «Генерал-адмирал» и «Герцог Эдинбургский».

Броненосец «Петр Великий», построенный под руководством Попова, в свое время стал одним из сильнейших военных кораблей в мире, не уступающих английским и французским броненосцам. Спущенный на воду в 1877 году, он представлял собой мощный корабль с водоизмещением в 10 тысяч т., вооруженный четырьмя 85-миллиметровыми орудиями в двух башнях. Скорость корабля достигала 12,5 узлов. Известный английский судостроитель Е. Рид отзывался о «Петре Великом» как о чрезвычайно мощном корабле, представляющем собой куда более сильное судно, нежели любой английский броненосец. Также под руководством и, в том числе, по проектам А.А. Попова в период после 1856 г. было построено 14 винтовых корветов и 12 клиперов.

С целью укрепления береговой обороны в районе Керченского пролива и Днепро-Бугского лимана, военно-морским командованием было решено построить несколько броненосных кораблей, специально предназначенных для несения службы по охране береговой линии. Военным и морским министерствами была поставлена задача по созданию батарей, чья толщина брони и калибр артиллерийских орудий превосходили бы броненосцы всех иностранных держав. В то же самое время, поскольку по итогам Крымской войны России нельзя было иметь на Черном море суда с определенным водоизмещением, создаваемые батареи должны были удовлетворять предписываемым требованиям – то есть, одновременно и не входить по своим характеристикам в число запрещенных кораблей, и иметь высокие боевые качества, позволяющие полноценно справляться с задачами по обороне проливов и побережья.

А.А. Попов предложил собственный проект броненосцев с большим водоизмещением и малой осадкой. Круглая плавучая батарея Попова должна была быть оснащена мощными артиллерийскими орудиями, способными противостоять броненосцам. Хотя судно получалось тихоходным, Попова это не смущало, поскольку изначально и не предполагалось участие плавучих батарей в дальних походах. Вооружение такой батареи должно было состоять из 11-дюймовых или 20-дюймовых гладких пушек. Меньшая площадь плавучей батареи позволяла значительно сэкономить на броне, что для ослабленной в экономическом отношении России, только вышедшей из Крымской войны проигравшей стороной, представляло собой немаловажное значение. Эти корабли получили в просторечье название «поповки» - по имени их проектировщика и инициатора выпуска. Предусматривалось построить 4 «поповки», две из которых должна была спустить на воду Петербургская верфь и две – Николаевская. В 1871 г. началось строительство первой «поповки», получившей имя «Новгород». Спустя два года, в мае 1873 г., доставленное с петербургской верфи судно «Новгород» спустили на воду.

Что представляло собой судно «Новгород»? Оно было оснащено двумя 280-мм нарезными орудиями. Во время испытаний «поповка» развивала скорость шесть узлов. Низкой стороной «поповки» была медленная скорость стрельбы: пушка поворачивалась на 180 градусов за три минуты. Чтобы зарядить пушку снарядами, было необходимо потратить десять минут. Серьезной неудачей проекта была подверженность судна схождению с курса при ветре, а при сильном ветре оно уже практически не могло двигаться. Характеристики броненосца «Новгород» были следующими: водоизмещение – 2491 тонна, длина – 30,8 м., ширина – 30,8 м., высота борта – 4,6 м., силовая установка – 4 паровые машины по 120 лошадиных сил, 8 котлов. Автономно броненосец мог просуществовать трое суток. Экипаж броненосца насчитывал 151 человека, в том числе 15 офицеров.

Вторую «поповку» предполагалось в 1873 г. спустить на воду под названием «Киев», однако затем Попов приступил к ее модернизации и в результате появился броненосец «Вице-адмирал Попов», названный так в честь конструктора. Его спуск на воду произошел в 1876 году. По своим характеристикам «Вице-адмирал Попов» несколько превосходил своего предшественника – броненосец «Новгород». В частности, его данные были следующими: водоизмещение – 3550 тонн, длина максимальная – 36,57 м., ширина – 36,57 м., высота борта – 4,6 м., силовая установка -8 паровых машин по 120 л.с., 12 котлов, 6 винтов. Полная скорость усиленной модели «поповки» достигала 8 узлов. На вооружении находились две 305-миллиметровые пушки, шесть 87-миллиметровых пушек Круппа, восемь 47-миллиметровых пушек Гочкиса, пять револьверных 37-миллиметровых пушек Гочкиса. Экипаж броненосца «Вице-адмирал Попов» насчитывал 206 человек, в том числе 19 офицеров.

Многие специалисты утверждают, что проект «поповки» в силу ее круглого корпуса представлял собой в значительной степени ошибочное решение. Ведь построив круглое судно с толстой броней и тяжелой артиллерией, Попов не предусмотрел, что корабль будет сильно качаться на волнах, тем самым сократится прицельная меткость артиллерийской стрельбы. «Поповки» плохо держали курс, периодически могли захлестываться волнами. Несмотря на то, что недостатки проекта в спущенных на воду кораблях были преодолены, в стране широко распространились слухи о малопригодности этих броненосцев в реальных боевых действиях. В частности, неосведомленные люди утверждали, что «поповка» при стрельбе вращается в силу круглого корпуса.

Тем не менее, «поповки» участвовали в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг., совершив поход к устью реки Дунай, в 1892 г. были зачислены в число броненосцев береговой обороны. Списали «поповки» с вооружения военно-морского флота лишь в 1903 году – спустя пять лет после смерти их конструктора в 1898 году. Следует отметить, что именно благодаря «поповкам» в столь сложный период для российского присутствия на Черном море, как три десятилетия после Крымской войны, осуществлялась береговая оборона важнейших стратегических точек черноморского побережья Российской империи. Однако в целом российское морское министерство с созданием полноценной линии обороны черноморского побережья не справилось, поскольку сделало ставку исключительно на «поповки», а потом, под влиянием общественного мнения, прекратило их выпуск после спуска на воду первых двух броненосцев и новых оригинальных проектов не предложило.

Заслугой Попова стала и разработка идеи строительства броненосных крейсеров, называющихся также крейсерами первого ранга. Впоследствии на идеи Попова в сфере крейсеростроения ориентировались судостроители и военно-морское командование практически всех морских держав того времени – таким образом, русский адмирал стал не только основоположником отечественного парового флота, но и дал творческий импульс к развитию и модернизации судостроения в мировом масштабе.

В конечном итоге, российское правительство задумалось о перспективах и путях модернизации отечественного флота и за несколько послевоенных десятилетий, опираясь на беззаветный труд специалистов – морских офицеров, инженеров – конструкторов, техников, а также безвестной массы квалифицированных рабочих, смогло создать полноценный военно-морской флот, оснащенный современными военными кораблями и не уступающий по своим боевым качествам флотам западных морских держав.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter