Бутовский расстрельный полигон. Про бутовский расстрельный полигон. Памятник в ведении Церкви

(в наст. время в черте Москвы), место массовых захоронений жертв репрессий 30-х - нач. 50-х гг. XX в. В наст. время известны ок. тысячи чел., расстрелянных на Б. п. за исповедание правосл. веры, к лету 2003 г. 255 из них канонизированы РПЦ. На территории России нет др. места, где почивали бы мощи такого многочисленного Собора святых.

Б. п. находится на земле бывш. усадьбы Дрожжино, известной с XVI в. Последним хозяином усадьбы был И. И. Зимин, старший брат владельца московской частной оперы С. И. Зимина. После Октябрьской революции имение и конный завод при нем были конфискованы в пользу гос-ва, завод поставлял лошадей внутренним войскам. До сер. 30-х гг. в Бутове размещалась сельскохозяйственная колония ОГПУ. В 1934 г. почти все были выселены из этих мест, в кон. 1935 - нач. 1936 г. на территории бывш. имения Зиминых оборудовали стрелковый полигон «Бутово», где сразу же начали проводиться расстрелы и захоронения репрессированных лиц. С авг. 1937 по окт. 1938 г. здесь были расстреляны и похоронены 20 765 чел.

Массовые расстрелы 1937-1938 гг. стали следствием решений Политбюро ВКП(б) от 2 июля 1937 г. и вытекавших из них приказов наркома внутренних дел Н. И. Ежова № 00439, 00447, 00485 и 00593 от 25 и 30 июля, 11 и 20 сент. о борьбе с «врагами народа», в т. ч. с «церковниками». Расстрелы на Б. п. производились по постановлениям внесудебных органов: «тройки» Московского УНКВД, реже - комиссии, состоявшей из наркома внутренних дел и прокурора СССР - «двойки». Предписания на расстрелы подписывал начальник УНКВД Московской обл. (комиссар госбезопасности 1-го ранга С. Ф. Реденс (15 июля 1934 - 20 янв. 1938), комиссар госбезопасности 1-го ранга Л. М. Заковский (20 янв.- 28 марта 1938), старший майор госбезопасности В. Е. Цесарский (28 мая - 15 сент. 1938)). Приведением в исполнение приговоров руководили комендант и начальник адм.-хозяйственного отдела УНКВД по Московской обл. И. Д. Берг и его зам. и одновременно руководитель Управления рабоче-крестьянской милиции М. И. Семёнов.

На Б. п. осужденных доставляли из московских тюрем: Таганской, Сретенской, Бутырской, а также из районных тюрем Московской обл. и из Дмитлага - огромного лагерного объединения, предназначенного для строительства канала Москва-Волга (узниками Дмитлага были также сооружены стадион «Динамо», Юж. и Сев. (Химкинский) порты Москвы, жилые комплексы и многое др.). После прибытия на Б. п. осужденных заводили в барак якобы для санобработки. Непосредственно перед расстрелом объявляли приговор, сверяли данные и наличие фотографии. Случалось, что казнь откладывали из-за к.-л. разночтений в документах, а иногда (в единичных случаях) даже отменяли. Приведение приговора в исполнение осуществляла одна из «расстрельных команд» - группа из 3-4 офицеров спецотряда, как правило, людей со стажем, служивших в органах ОГПУ-НКВД со времен гражданской войны, имевших правительственные награды; в дни особо массовых расстрелов число исполнителей, очевидно, увеличивалось. На казнь из барака выводили по одному, каждый палач вел свою жертву к краю рва, стрелял в затылок с расстояния не более метра и сбрасывал тело в траншею. Далеко не всегда при этом присутствовали врач и прокурор. Первое время расстрелянных хоронили в небольших ямах-могильниках, к-рые копали вручную; с авг. 1937 г., когда казни в Бутове приняли невиданные в мировой истории масштабы, экскаваторы карьерного типа выкапывали для этих целей траншеи шириной и глубиной в 3 м, длиной от 150 м. За день в Бутове редко расстреливали менее 100 чел., бывали дни, как, напр., 28 февр. 1938 г., когда казнили 562 чел. Иногда, видимо, приговоренных расстреливали в московских тюрьмах, а на Б. п. привозили только для захоронения.

Бо́льшую часть расстрелянных на Б. п. составляют крестьяне и рабочие Москвы и Подмосковья, к-рых зачастую арестовывали и казнили семьями, включая подростков и стариков. Подавляющее число жертв были беспартийными, т. е. далекими от политики людьми, имевшими низшее образование или неграмотными. Примерно четверть от общего числа казненных на Б. п.- уголовники, подавляющее число их было расстреляно за прошлые судимости, по к-рым прежде они уже отбыли срок наказания. Под категории «социально опасных» и «социально вредных элементов», осужденных и расстрелянных на Б. п., подпадали самые разные люди: родственники ранее осужденных, бывш. царские министры, нищие, уличные торговцы, гадалки, картежники. В янв. 1938 г. с санкции властей началась тайная расправа над инвалидами: в февр.-марте того же года было расстреляно 1160 инвалидов. Большинство казненных на Б. п. были русскими (более 60%), затем следуют латыши, поляки, евреи, украинцы, немцы, белорусы - всего свыше 60 национальностей, в т. ч. граждане др. гос-в: Германии, Польши, Франции, США, Австрии, Венгрии, Румынии, Италии, Греции, Чехословакии, Турции, Японии, Индии, Китая и др.

В числе похороненных на Б. п.- люди, оставившие след в рус. истории: председатель 2-й Гос. думы Ф. А. Головин, бывш. московский ген.-губернатор В. Ф. Джунковский, один из первых рус. летчиков Н. Н. Данилевский, член экспедиции О. Ю. Шмидта бортмеханик Я. В. Брезин, правнук М. И. Кутузова проф. церковного пения и композитор М. Н. Хитрово-Крамской, худож. А. Д. Древин, спортсмены, заложившие основы советского альпинизма. В земле Бутова лежат представители рус. дворянских родов: Ростопчиных, Тучковых, Гагариных, Шаховских, Оболенских, Олсуфьевых, Бибиковых, большая группа бывш. царских генералов (ген.-лейтенант Е. И. Мартынов, ген.-майор М. Ф. Кригер, обладатель 7 воинских боевых наград ген. Б. И. Столбин и др.).

На Б. п. были замучены 739 священнослужителей РПЦ: 1 митрополит, 2 архиепископа, 4 епископа, 15 архимандритов, 118 протоиереев, 14 игуменов, 52 иеромонаха, 363 священника, 60 диаконов (в т. ч. 4 протодиакона и 1 архидиакон), 10 монахов, 58 монахинь (в т. ч. 3 схимонахини), 14 послушников и послушниц, 8 священнослужителей (без уточнения сана). За веру на Б. п. были расстреляны 219 мирян (псаломщики, чтецы, регенты, певчие, церковные старосты, иконописцы, члены церковных советов, уборщицы храмов, церковные сторожа). В числе казненных в Бутове «церковников» - 59 старообрядцев, 9 обновленцев, более 60 баптистов, хлысты, «антивоенники», евангелисты, сектанты (без уточнения, к какой именно секте принадлежали; иногда следователи так называли представителей «катакомбной» церкви или истинно-православных христиан), а также 4 муллы и 1 раввин.

Первыми правосл. священнослужителями, расстрелянными на Б. п., были священномученики протоиереи Алексий Воробьёв , Алексий Касимов и сщмч. диак. Елисей Штольдер († 20 авг. 1937). Больше всего священнослужителей пострадало в сент.-дек. 1937 г. и в февр.- марте 1938 г. (17 февр. 1938 г. было расстреляно 502 чел., 75 из них священнослужители и монахи). Почти всем, проходившим по церковным делам, предъявлялось обвинение по 58-й ст. УК РСФСР, поводы для обвинения могли быть разные: «сохранение церкви и насаждение тайного монашества», «богослужения на дому», «недоносительство», «помощь ссыльному духовенству», приют бездомных священнослужителей или, напр., такое абсурдное обвинение: «клеветал, что церкви закрываются, священники арестовываются». Большинство подследственных, замученных или обманутых следователями в конце концов признавали себя полностью или частично виновными в «антисоветской агитации», «контрреволюционной деятельности», но в вопросах веры церковный народ показал себя неустрашимым. Ни пытки, ни угрозы смерти не могли заставить верующих отречься от Бога, возвести хулу на Церковь; не редкостью является «отсутствие в деле скомпрометированных лиц», т. е. отсутствие новых имен, необходимых следователям для новых арестов.

С середины Великой Отечественной войны в Бутове располагался лагерь для военнопленных, работавших на строительстве Симферопольского шоссе и на кирпичном заводе. В 1949 - нач. 1950 г. вблизи полигона был выстроен поселок из 3 домов, в 2 из к-рых поселились сотрудники НКВД, в 3-м расположилась спецшкола для офицеров внутренних служб стран Вост. Европы. В сер. 50-х гг. «спецзона» была ликвидирована. Сам полигон, где находилась основная часть захоронений, обнесли глухим деревянным забором с натянутой поверх него колючей проволокой. По краям «зоны» возник дачный поселок НКВД, в к-ром разрешалось строить только легкие одноэтажные дачи без фундаментов и погребов. В нач. 70-х гг. в вост. части Б. п. разбили яблоневый сад, обновили обветшавший забор вокруг. До 1995 г. территория находилась в ведении ФСК-ФСБ и тщательно охранялась.

Начиная с 1992 г. московская общественная группа по увековечению памяти жертв политических репрессий (группа М. Б. Миндлина) с помощью сотрудников ФСК-ФСБ приступила к работе со следственными делами расстрелянных на Б. п., составлялись краткие биографические сведения для буд. «Книги памяти». Весной 1993 г. полигон впервые посетили родственники погибших, осенью того же года в его юж. части была установлена гранитная мемориальная плита. С 1997 г. на Б. п. ведутся комплексные работы с целью определения местоположения погребальных рвов, проводятся историко-археологические, геоботанические, геоморфологические исследования. В 1997 г. был вскрыт один из погребальных рвов: на площади в 12 кв. м обнаружили захоронения в 5 слоев, где погребены останки 149 чел. В 2001-2002 гг. специалисты выявили и нанесли на карту 13 погребальных рвов.

Весной 1994 г. на Б. п. был установлен Большой Поклонный крест (освящен 8 мая 1994), сооруженный по проекту скульптора Д. М. Шаховского, чей отец, свящ. Михаил Шик, был расстрелян в Бутове. 25 июня 1995 г. в Бутове в походном палаточном храме Всех Святых, в земле Российской просиявших, была отслужена первая литургия, к-рую возглавил ректор ин-та прот. Владимир Воробьёв . Начиная с 1994 г. горячее участие в деле увековечения памяти пострадавших в Бутове принимала внучка расстрелянного здесь сщмч. Серафима (Чичагова) игум. Серафима (Чёрная). В 1995 г. Б. п. передали Московской Патриархии. По проекту Шаховского был воздвигнут деревянный храво имя Новомучеников и исповедников Российских (освящен в 1996), настоятелем к-рого стал внук расстрелянного здесь сщмч. прот. Владимира Амбарцумова свящ. Кирилл Каледа.

27 мая 2000 г. на Б. п. состоялось грандиозное богослужение под открытым небом, к-рое возглавил Патриарх Московский и всея Руси Алексий II . Были совершены Божественная литургия и панихида по убиенным - последняя перед их прославлением на Архиерейском юбилейном Соборе РПЦ 2000 г. На юбилейном Соборе были канонизированы 120 чел., расстрелянных на Б. п., за последующие годы число канонизированных Бутовских новомучеников удвоилось. Собор Бутовских новомучеников возглавляют 6 архиереев: Ленинградский и Гдовский митр. сщмч. Серафим (Чичагов), Можайский архиеп. сщмч. Димитрий (Добросердов) , Владимирский и Суздальский архиеп. сщмч. Николай (Добронравов) , Бежецкий еп. сщмч. Аркадий (Остальский) , Нижнетагильский еп. сщмч. Никита (Делекторский) , Велижский еп. сщмч. Иона (Лазарев) . На Б. п. было казнено много почитаемых иереев-священномучеников: братья Агафонниковы - Александр , Василий и Николай , Владимир Амбарцумов, Владимир Медведюк , Зосима Трубачёв , Иоанн Артоболевский , Сергий Лебедев , Сергий Махаев , Петр Петриков и мн. др. Празднование Собору новомучеников, в Бутове пострадавших, установлено в одну из пасхальных суббот. Над погребальными бутовскими рвами ежегодно совершается торжественное богослужение, возглавляемое Святейшим Патриархом, в к-ром принимают участие десятки архиереев и сотни священнослужителей Москвы и Московской обл., стекаются тысячи паломников.

Документы архивов госбезопасности свидетельствуют о существовании в Москве и Подмосковье неск. крупных захоронений жертв репрессий. С 1921 г. и до кон. 20-х гг. расстрелянных хоронили в центре Москвы - на территории подведомственной ОГПУ Яузской больницы, в 1926-1936 гг.- на Ваганьковском кладбище, с 1936 г.- на Донском кладбище или кремировали в Донском крематории; есть свидетельства об отдельных захоронениях на Калитниковском, Гольяновском и Рогожском кладбищах, обнаружено массовое захоронение у стен Новоспасского монастыря . Очень большим, уступающим только Б. п., является захоронение на территории бывш. дачи Г. Г. Ягоды, близ совхоза «Коммунарка» в Московской обл. (там были расстреляны более 6,5 тыс. чел.). В наст. время на этой территории располагается скит Екатерининского муж. мон-ря в г. Видное-2 (в 1939-1953 в постройках мон-ря находилась секретная политическая тюрьма центрального подчинения «Сухановка»), освящен храм в честь Новомучеников и исповедников Российских.

Арх.: ЦГАМО. Ф. 5739. Оп. 1. Д. 358. Л.108 об.- 109; ГАРФ. Ф. 10035. Д. П-50068; Д. П-59458; Д. П-60406; Д. П-62115; Д. П-67528; П-72934; Оп. 1. Д. 22817; Архив научно-просветительского об-ва «Мемориал». [Ксерокопия следств. дела Семенова]; Особый спецфонд Информ. Центра ГУВД МО. Ф. 189. Д. СО-40179.

Лит.: Головкова Л . А . Спецобъект «Бутовский полигон»: История, док-ты, восп. // Бутовский полигон. Вып. 1. С. 12-30; она же . Московские расстрелы // Ист. вестн. 2001: (Мат-лы науч. секции «Церк.-ист. краеведение 9 междунар. Рождественских образовательных чтений (Москва, 27 янв. 2001 г.)). № 4 (15). С. 79-92; Каледа К ., свящ ., Алексеев С . Н ., Разумов А . Я ., Головкова Л . А . Последние исследования на Бутовском полигоне // Бутовский полигон. Вып. 4. С. 5-16; Петров Н . В ., Скоркин К . В . Кто руководил НКВД? 1934-1941: Справ. М., 1999; Рогинский А . Б . Послесловие // Расстрельные списки: Москва, 1937-1941: «Коммунарка», Бутово: Кн. памяти жертв полит. репрессий. М., 2000. С. 490-493.

Л. А. Головкова

Ни слова о том - обнаружено что-либо иль нет, но
«9 августа 2001 г. постановлением Правительства Московской области «Бутовский полигон» был объявлен памятником истории и культуры местного значения. Вместе с охранными зонами общая площадь памятника истории составила около 3 кв. километров. В 2005-2006 годах произведено благоустройство территории и сделаны насыпи над погребальными рвами.»
- опс, и уже насыпи. Засыпали всё. Словно заметают следы. А как же расследование, господа-товарищи? Как же экспертизы? Ни слова.

Но зато

Его главная уставная цель (внимание!) - «в восстановлении исторической справедливости путем максимально возможного сохранения для будущих поколений духовных, научных и эстетических ценностей, созданных людьми, погибшими в годы массовых репрессий» .
Пока что-то не слышно об упомянутых созданных ценностях.

Это была разминка. Теперь вашему вниманию другое исследование, автор неизвестен. Взял .
* * * *

Чем крупнее ложь, тем больше людей в нее поверит
(доктор Геббельс).

В общем, хотя "О Бутове, как о месте массовых расстрелов и захоронений", не было сказано ни слова ни во время "бериевской реабилитации", ни в "хрущёвскую оттепель" , а также нигде не было "ни одного документа, ни одного приказа, хотя бы косвенно подтверждающего существование спецобъекта Бутово ", но какой-то информационный вброс все таки произошел, и вот с него методом испорченного телефона информация и распространяется.
Вопрос - сорри за рифму - откуда вброс ? И зачем? Мало, что ли, и так было наколбашено в тридцатые? Зачем и кому стало необходимо усугубить?

Или так: «В конце 1991 года в архиве Московского управления МБ были обнаружены неизвестные ранее, не стоявшие на учете 18 томов дел с предписаниями и актами о приведении в исполнение приговоров о расстрелах 20675 человек в период с 8 августа 1937 по 19 октября 1938 года.»

В другом месте: "И только в конце 1991 года в архиве Московского управления КГБ были обнаружены неизвестные ранее и нигде не зарегистрированные материалы. Точнее — 18 томов дел с предписаниями и актами об исполнении приговоров о расстрелах 20 675 человек с августа 1937 по октябрь 1938 года... Один из «ветеранов» НКВД, фамилию которого могущественное ведомство открывать не захотело, удостоверил их подписи и подтвердил наличие «спецобъектов» в Бутово и в «Коммунарке»".

"В рассекречивании Бутовского полигона не обошлось без журналиста: им оказался А.А. Мильчаков , сын репрессированного первого секретаря ЦК ВЛКСМ А.И. Мильчакова ", который "нащупал" полигон, "исходя из простой логики" - типа, расстреливали миллионами, а на территории Донского всех не уложишь, где-то надо было хоронить расстрелянных.
А тут и дача Ягоды в Бутово, а также дом отдыха НКВД, а также стрелковый полигон НКВД - вот оно, все срастается.
Ну, Мильчаков и сделал телерепортаж (когда - неясно, но полагаю, тоже году в 1991, кто помнит тогдашнюю волну, все поймет - дорога ложка к обеду).

Документов, как я понял (18 томов), кроме группы исследователей никто не видел, хотя списки расстрелянных выложены в сети, или тут (не сканы, правда, а в формате Word ).
Вот и все документы. В формате Word. И больше всего ссылок (кто не поленится погуглить самостоятельно, убедится сам) - на слова неназванных "местных жителей" и на то,что группе рассказал некий

Казалось бы, надо же ответить на эти вопросы! Не все же ссылаться на слухи, на слова безымянных "бывших шоферов НКВД", на 18 томов "ранее неучтенных архивов", которые никто кроме "общественной группы под руководством М. Миндлина " , как я понял, и не видел, и которые уже изданы шеститомным архивом.

Ведь если, как пишут, и в самом деле в день расстреливали до полутысячи человек, так надо проводить эксгумацию, перезахоронение, в общем, предоставлять миру - доказательства, а убиенным - достойное упокоение.

Ведь - "Тринадцать рвов, доверху заполненных, как грязью, мертвыми людьми".
Хотя никто не собирается этого делать, как я понял, а сразу будут строить музей и мемориальный комплекс, особо не разбираясь, что там происходило.
Может потому, что:
- А были обретены останки конкретных людей?
- Нет. Для этого нужно, видимо, проводить какие-то очень сложные исследования. Судя по тому раскопу, который делался в 1997 году, там нет цельных останков, скажем, скелета человека. Там все перемешано... Заваливали рвы чем угодно, мусором."

Мусором. От 20 до 100 000 жертв оказались засыпаны мусором так, что нашли только 149 человек. Объясняется так:" идентифицировать отдельные останки сейчас просто невозможно : казненные лежат столь плотно, что проводившие недавно раскопки археологи на двенадцати квадратных метрах обнаружили останки 149 человек" .

Нашли 149 на 12 метрах, потом, как я понимаю, умножили эту цифру на примерную площадь рвов, вот и сошлась задачка с ответом, который был подсказан группой Миндлина. Почему то вспоминается случай с обнаружением очередного места массового захоронения (не могу найти ссылку, но история в сети известная, ее многие должны помнить), по поводу которого сразу же было заявлено - вот оно, еще одно свидетельство преступлений НКВД (а там детские останки нашли, женские и т.п.) - в общем, только собрались ставить очередной памятник жертвам, как выяснилось, что это чумное захоронение тринадцатого века.

В Бутово же уже создан Мемориальный центр «Бутово», ведутся работы по "созданию мемориального комплекса на месте бывшей спецзоны НКВД-ФСБ "Бутово" , а также пишут, что "Создается База данных «Жертвы массового террора, расстрелянные на Бутовском полигоне НКВД в 1937-1938 гг. При поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант № 06-01-12140в ) создается уникальное программное обеспечение. Ведется работа по оцифровке документов и фотоматериалов. Готовится публикация этой Базы данных в Интернете" , но мне почему-то кажется, что слово "грант" тут ключевое и рассчитывать на появление в сети оцифрованных документов, подтверждающих в Бутово массовые расстрелы в таком объеме, особо рассчитывать не стоит.

Особенно, когда, уже зная про "неожиданно найденные" 18 томов, недокументированные рассказы неизвестных очевидцев и полковника М. Е. Кириллина , читаешь, что ФСБ выделила этот полигон Патриархии чуть ли не добровольно, причем, сперва не хотели, но потом "Неожиданно быстро эти вопросы разрешились" , а потом и "на средства Московского правительства в Дрожжино была практически заново построена дорога от Варшавского шоссе. Сюда был пущен автобус, налажено рейсовое сообщение. Этот рейс был организован именно для того, чтобы люди приезжали на место захоронения" , то становится ясно, что дело санкционировано с самого верху, самым ярким свидетельством чего является даже не ФСБ, а то, что Лужков отступился от постройки там жилого микрорайона.

Вот уже и "Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II заложил в Бутове новый каменный храм", ну и "Путин поклонился жертвам «русской Голгофы»".

Что то кажется, что вся эта жуткая история с полигоном есть очередной антисоветский миф, к тому же призванный покрепче связать СССР и гитлеровскую Германию. Не зря ведь почти во всех публикациях упоминаются такие узнаваемые детали, как собственно рвы, машины-"душегубки", в которых газом травили заключенных (да-да, нам рассказывают, что НКВД это делало еще до войны, до фашистов), а также такие факты, что перед расстрелом заключенных раздевали догола и потом расхищали вещи - все как в фашистских концлагерях, просто знак равенства ставь, не говоря уже о том, что вся суть под копирку напоминает Катынское расстрельное дело, по поводу которого немало уже сломано копий.

Ведь уже почти официально: " Бутовский полигон - одно из крупнейших в Европе мест массовых расстрелов и захоронений жертв политических репрессий".

И, конечно, "Наша короткая память и отсутствие покаяния за грехи коммунизма, как это было в постфашистской Германии неминуемо ведет Россию к новому 1937 году".

В общем, к делу, я все это к тому, что: у кого нибудь есть информация по полигону - кроме той желтизны, слухов и цифры 20 765, в общем, того, что повсюду в интернете лежит и распространяется под копирку из одного и того же сомнительного источника?
Кто-то уже подвергал информацию научному анализу? Критически пытался ее осмыслить и, может быть, проверить (мой текст, конечно, ни на что подобное не претендует - нет ни времени ни умений, просто тема заинтересовала). Если есть инфо, поделитесь, плиз.

Нисколько не сомневаюсь, что в тридцатые творился жесткий беспредел, ни малейшим образом не желаю преуменьшить размер этой трагедии, но хотелось бы узнать - не фальсификация ли вся эта история с полигоном.
Хотелось бы уточнить.
Чисто для себя. Пока что.

По здравому размышлению мне все больше кажется, что история с полигоном - геббельсовщина чистейшей воды. Слишком уж все аккуратно складывается в официальной версии и слишком много незакрытых вопросов остается по существу.
Не верю я, что четыре (и даже 12) человек могли развернуть такую бойню, пользуясь одними наганами. Не верю, что на расстрелы заключенных возили в Бутово; это и сейчас то окраина, а в 1937 году, когда Москва была раз в пять меньше, а дороги раз в пять хуже, никто не стал бы еженощно гонять автозаки в такую даль (одной дороги часа на три в два конца, плюс бензин, плюс амортизация). Приговоры приводились в исполнение в подвалах и внутренних дворах тюрем, тому есть тонны документальных свидетельств, а трупы вывозили на ближайшие спецкладбища - не исключено, что одним из них и было Бутово, и там действительно захоранивали заключенных в течении тридцати лет, но между массовым захоронением и массовым расстрелом все-таки есть разница, да?

Не верю, что эти так часто упоминаемые рвы были выкопаны специально для расстрелов - Бутово официально являлось стрелковым полигоном, а на каждом оборудованном стрелковом полигоне обязательно наличествуют фортификационно-окопные сети, для натаски солдат в условиях, приближенных к боевым. Байки, что на стрелковых полигонах испытывают какие-то новые виды оружия - это все желтуха, такие испытания хоть и бывают, но в 99 процентах случаев стрелковый полигон служит для учебных стрельб и обкатки солдат. Отсюда и окопные линии, которые, как я думаю, с наступлением войны и приближением немецких войск к столице были усилены и переоборудованы для боевых действий уже как линии обороны. После войны их, видимо, частично засыпало с течением времени, а частично они были использованы как мусоросборники (отсюда и мусор во рвах). Нельзя забывать, что в районе полигона находилась ранее усадьба, а потом - склады НКВД и дом отдыха НКВД, поэтому какая-то часть засыпанных рвов может быть просто следами прокладки коммуникаций - газ, вода, канализация. В общем, пока не будут предъявлены останки со следами пуль, а также какие-то вменяемые документы по расстрелам на Бутово, историю можно подвергать сомнению.
По массовому захоронению в Катыни, скажем, существуют целые библиотеки, фототеки и даже уже видеотеки, а по Бутово - как я понял, никаких документов, кроме упомянутого сборника "Бутовский полигон. 1937-1938".

Кстати, по поводу массовых захоронений - кто-нибудь из журналистов хоть попробовал задуматься, что гекатомба такого масштаба (да еще, как пишут, присыпанная "тонким слоем земли") - это гарантированная эпидемия в районе?

Сколько над полигоном должно висеть ворон, сколько псов и диких животных должны приходить разрывать могилы какие полчища крыс должны поселиться на пиршестве, какой запах должен стоять на километры вокруг, и как быстро в глобальной могиле прорастет чума, разносимая грунтовыми водами - и все это рядом со столицей?
И сколько хлорной извести надо высыпать во рвы, чтобы этого избежать - какой уж тут "тонкий слой земли", по вычитанным мной где-то санитарным нормам действий по предупреждению эпидемий при выполнении массовых захоронений (братских могил) во время войны, на килограмм трупного веса должно быть всыпано не менее 100 грамм хлорной извести, а вблизи населенных пунктов - полкило. Посчитаем объемы доставки хлора в Бутово?

И пока нет официальных результатов эксгумации - со следами пулевых отверстий, углеродным анализом останков (чтобы убедиться, что захоронение не тринадцатого, скажем, века, а также не бандитский схрон девяностых для трупов заложников), а также гильзами и т.п. - для проверки вооружения, из которого были сделаны выстрелы, ведь по большому счету, немцы там тоже были, и боевые действия там были, так что кем являлись 149 обнаруженных человек и кто их убил, еще надо бы установить), - в общем, пока все базируется на таком шатком фундаменте, доверия вся эта история вызывает немного.

Задокументированы, по сути, только приведенные фамилии (а также - как говорят, биографии и сводки из приговоров расстрелянных), и, я думаю, они все настоящие - только вот откуда и из каких документов они взяты, пока что не очень понятно - ведь по Москве и Московской области было приговорено за период с 1935 по 1953 год к высшей мере наказания 27 508 человек, а по всей стране - около 800 000, так что фамилий хватит не на один полигон.

А покамест мне кажется наиболее вероятной такая теория: после августовского путча 1991 года, на волне антисоветизма и разрушения всех институтов СССР и его идеологии, "мемориальцам", которых вообще всегда используют втемную, были подкинуты эти "неожиданно найденные 18 томов", а также подтверждения событий, которые сделали неназванные лица, а также профессиональные дезинформаторы. Инспирировано это было Ельцинской мафией в целях поддержки идеологического обоснования их махрового антисоветизма, который, в свою очередь, был первым шагом к личному обогащению. Однако на том этапе Ельцин справился и без Бутова.
К 1993 году идея в целом была ясна. И вторая волна бутовской истории приходится как раз на время, последующее расстрелу Дворца советов и появлению термина "красно-коричневый", Марк Дейч тогда писал статьи, начинавшиеся словами "как известно, фашизм и коммунизм - это одно и то же" (сейчас он уже выражается скромнее), в общем, информация о том, что палачи НКВД переплюнули палачей СС, пришлась очень кстати.

Ну, а очередной ренессанс Бутовская эпопея получила году к 1995, когда Ельцин избирался на второй срок (кто помнит еще "голосуй сердцем"), и когда СССР рисовался в таких красках и такими геббельсовскими методами, что было даже жутковато. Почему тогда не произошел глобальный вброс информации, что в ближнем Подмосковье найдены гекатомбы такого размаха, я не знаю - скорее всего, просто не успели подготовить материал, чтобы он воспринимался более целостно. Ведь даже и сейчас, спустя десять лет работы, как видим, даже беглый взгляд заставляет задать массу вопросов. А может, нашлись другие, более действенные методы, или просто от идеи отказались по другим причинам.

Однако то, что этот проект не раскручивается так, как мог бы, но и не закрывается (а мы понимаем, что Лужков там с удовольствием построил бы жилой микрорайон, вне зависимости от того, сколько людей там похоронено) говорит о том, что его придерживают, как козырь на будущее. На всякий случай. Тем более, время идет, народ глупеет, манипулировать им становится все проще и еще через пять-десять лет никто вообще не задастся ни малейшим вопросом, был ли мальчик.

Следующие материалы, в продолжение данного.

Бутовский полигон я посещал впервые в жизни. Если честно, я не понимал, что может быть интересного в хождении между могил. Теперь - после прогулки по полигону - я считаю иначе. Мне кажется, что каждый из нас должен побывать в Бутове, чтобы, по меткому выражению настоятеля бутовского храма, «не наступить снова на те же грабли».

От 13 до 82

Самому младшему, Мише, было 13 лет. Беспризорник, который украл 2 буханки хлеба. Расстреливать можно было только с 15, поэтому дату рождения ему исправили. И расстреляли. Расстреливали и за меньшее, например, за татуировку Сталина на ноге. Иногда людей убивали целыми семьями по 5-9 человек.
Автозаки (фургоны для перевозки заключенных), в которые вмещалось около 30 человек, подъезжали к полигону со стороны Варшавского шоссе примерно в час ночи. Зона была огорожена колючей проволокой, рядом с местом выгрузки людей, прямо на дереве была устроена вышка охраны. Людей заводили в барак, якобы для «санобработки».

Непосредственно перед расстрелом их лицо сверяли с фотографией в деле и объявляли приговор. Процедура продолжалась до рассвета. Исполнители в это время пили водку в каменном доме неподалеку. Приговоренных выводили к ним по одному. Каждый исполнитель принимал свою жертву и вел ее в глубину полигона, в направлении рва. Рвы в три метра глубиной, 100 и более метров длиной были специально вырыты бульдозерами во время усиления репрессий, чтобы не тратить время на рытье отдельных могил. Людей ставили на краю рва и стреляли, преимущественно из табельного оружия, целясь в затылок. Убитые падали в ров, устилая дно траншеи. Вечером бульдозер засыпал тела тонким слоем грунта, а исполнителей, обычно уже совершенно пьяных, увозили в Москву. На следующий день все повторялось. За день редко расстреливали меньше 300 человек. К сожалению, имена всех расстрелянных и похороненных на полигоне неизвестны до сих пор. Точные сведения есть лишь за небольшой период с августа 1937 по октябрь 1938. За этот период были расстреляны 20 тысяч 761 человек.
В раскопе площадью всего в 12 квадратных метров специалисты обнаружили останки 149 человек.
Большинство убитых жили в Москве или Подмосковье, но есть и представители других регионов, стран и даже континентов, которые по своей доброй, наивной воле приезжали в Союз строить коммунизм. Как, например, некий Джон из Южной Африки. Здесь лежат представители абсолютно всех сословий и классов, от крестьян и рабочих до известных в прошлом людей. Бывший генерал-губернатор Москвы Джунковский, председатель второй Думы Головин, несколько царских генералов, а также значительное число представителей духовенства, в первую очередь православного, - по имеющимся сейчас сведениям, больше тысячи человек, включая активных мирян, пострадавших за исповедание православной веры. Из них 330 прославлены в лике святых. «Понятно, что Благодать Божия цифрами не измеряется, но, тем не менее, на канонической территории Русской Православной Церкви пока не явлено мест, где в мощах упокоилось бы большее число угодников Божи­их», - рассказывает настоятель храма Новомучеников и исповедников Российских протоиерей Кирилл Каледа.
Возглавляет сонм бутовских новомучеников митрополит Санкт-Петербургский Серафим (Чичагов). Человек из древнего аристократического рода, давшего отечеству нескольких полярных исследователей и адмиралов. Боевой офицер, за храбрость, проявленную на русско-турецкой войне во время штурма Плевны, награжденный золотым оружием с дарственной надписью от Императора. Впоследствии он стал духовным чадом св. прав. Иоанна Кронштадтского, по его благословению принял сан и стал простым приходским священником. Будущий митрополит Серафим также известен тем, что написал Серафимо-Дивеевскую летопись, благодаря которой был прославлен преподобный Серафим Саровский. В благодарность за написание летописи митрополит Серафим сподобился явления прп. Серафима. В 1937 году, когда его расстреляли, митрополиту Серафиму было 82 года. Чтобы доставить его в тюрьму, пришлось вызывать скорую помощь и пользоваться носилками - ходить самостоятельно митрополит Серафим уже не мог. Это самый старший по сану и по возрасту из расстрелянных на Бутовском полигоне. По свидетельским показаниям, захоронения расстрелянных и умерших в московских тюрьмах производились на полигоне вплоть до начала 50-х годов.

На месте расстрела - клубничные грядки

В конце 1980-х было издано несколько актов о восстановлении памяти погибших в годы репрессий, в том числе постановление Верховного Совета. В нем указывалось, что местные советы народных депутатов и органы самодеятельности должны помогать родственникам пострадавших в деле восстановления, охраны и содержания мест захоронений. На основании актов и закона о реабилитации в начале девяностых в разных регионах были проведены мероприятия по восстановлению памяти репрессированных. Мероприятиями предусматривались архивные исследования, поиск мест захоронения и приведение их в порядок. Но механизм финансирования актами предусмотрен не был, поэтому в разных регионах закон выполнялся (или не выполнялся) по-разному.
В 1992 году в Москве была создана общественная группа по увековечению памяти жертв политических репрессий под руководством Михаила Миндлина. В тюрьмах и лагерях он провел в общей сложности более 15 лет, и только благодаря своему недюжинному здоровью и сильному характеру остался жив. В конце жизни (ему было уже за 80) он решил заняться увековечиванием памяти жертв террора.
Благодаря обращениям Миндлина в архиве КГБ были обнаружены 11 папок с актами о приведении в исполнение приговоров. Сведения достаточно краткие - фамилия, имя, отчество, год и место рождения, дата расстрела. Место расстрела в актах указано не было, однако на листах имелись подписи ответственных исполнителей. По распоряжению начальника управления КГБ по Москве и Московской области Евгения Савостьянова провели расследование с целью обнаружить места захоронения. В тот момент были еще живы несколько пенсионеров НКВД, которые работали в конце 1930-х. В том числе комендант хозяйственного управления НКВД по Москве и Московской области. Комендант подтвердил, что основным местом расстрела являлся Бутовский полигон, и там же производились захоронения. По подписям исполнителей он определил, что они работали именно в Бутове. Таким образом, удалось привязать списки к полигону. Территория захоронений (около 5,6 га в центральной части полигона) на тот момент принадлежала ФСК (ФСБ) и находилась под круглосуточной охраной. Участок был огорожен забором с колючей проволокой и охранялся, внутри были разбиты несколько клубничных грядок и яблоневый сад. Вокруг бывшего полигона расположился дачный поселок НКВД. По инициативе Михаила Миндлина с помощью правительства Москвы на территории полигона был установлен каменный памятник.

Скромное почитание

Весной 1994 г. информацию о существовании полигона группа передала Церкви. Сведения сообщили через внучку митрополита Серафима Варвару Васильевну. В советское время доктор технических наук, профессор Варвара Черная (Чичагова) работала над космическими скафандрами. Именно она создала материал для скафандра, в котором летал в космос Юрий Гагарин. Впоследствии Варвара Васильевна приняла постриг с именем Серафима, и стала первой настоятельницей вновь открытого Новодевичьего монастыря.

Прочитав рапорт о Бутове, патриарх Алексий II поставил на нем свою резолюцию о строительстве там храма-часовни. Восьмого мая 1994 года на полигоне был освящен памятный крест и совершена первая соборная панихида по убиенным. Вскоре родственники пострадавших в Бутове обратились к Патриарху Алексию II с просьбой благословить их создать общину и начать строительство храма. В 1995 году место захоронений передали Церкви.
Сейчас здесь два храма - деревянный и каменный. «В 1989 г., когда мы узнали, что дед был расстрелян (раньше считалось, что он погиб во время войны в лагере), нам и в голову не приходило, что удастся построить на его могиле храм и в нем молиться, - рассказывает о. Кирилл Каледа. - То, что это место было передано Церкви, является, несомненно, милостью Божией, которая дана нам за подвиг, совершенный новомучениками». С 2000 года на полигоне под открытым небом проходят патриаршие богослужения, на которые съезжается по несколько тысяч молящихся. Это происходит в четвертую субботу по Пасхе, в день памяти Новомучеников, в Бутове пострадавших.

Каменный храм является одновременно и частью мемориального комплекса. Внутреннее пространство включает в себя реликварий, в котором хранятся личные вещи убитых: одежда, молитвословы, письма. А в цокольном этаже храма открыт музей: предсмертные фотографии пострадавших в Бутове и вещи, найденные в погребальном рву. Обувь, отдельные детали одежды, резиновые перчатки, гильзы и пули - все это, естественно, находится в ветхом состоянии. Зато фотографии говорят о многом. За холодными цифрами сложно рассмотреть реальные жизни. Но когда заглядываешь в глаза этих, еще живых, людей - вот в этот момент история из абстрактной становится личной. На полигоне покоится больше 20 тысяч таких личных историй.
Ежегодно Бутово в составе паломнических групп посещает около 10 тысяч человек. К этому можно прибавить небольшое количество единичных посетителей. В целом цифра получается весьма скромная. «Если сравнить с миллионом людей, которые ежегодно посещают одну французскую деревню, сожженную немцами, можно сделать неутешительный вы­вод, - считает протоиерей Кирилл Каледа. - Мы не покаялись и не осознали тот урок истории, который она по милости Божией в двадцатом столетии нам преподнесла. А урок этот был очень наглядным».

Как добраться до Бутовского полигона

Чем крупнее ложь, тем больше людей в нее поверит

Геббельс

Введен уже в обращение термин "Русская Голгофа", любой желающий может погуглить и найти миллион ссылок по этому вопросу, от сухой документалистики до желтизны разного уровня.

Я раньше о полигоне тоже ничего не слышал, а исторический этот период меня всегда интересовал, поэтому, услышав краем уха, решил подробнее полазать в сети, посмотреть.

Ну и проработал достаточное количество материала, чтобы увидеть, что все они списаны под копирку: везде повторяется, что " Только по официальным данным в период с августа 1937 г. по октябрь 1938 г. здесь расстреляно 20 765 человек", (хотя по другим данным, кстати, лежащим на сайте, посвященном Бутову же - "по Москве и Московской области было приговорено за период с 1935 по 1953 год к высшей мере наказания 27 508 человек"), везде говорится, что для захоронения такого количества людей бульдозером (кое-где - экскватором, а в одном месте описывается даже некий гибрид "бульдозер-экскаватор", приводится даже его название - "Комсомолец" (что уже явная выдумка - моделей таких не было, а имена собственные экскаваторам уж точно не давали,) выкапывались специальные рвы, везде сообщается, что "в день расстреливали по 200, 300, 500 человек. Рвы заполнялись постепенно. Очередная партия присыпалась тонким слоем земли, а на следующий день всё повторялось", а сами засыпанные рвы хорошо видны на фотографиях аэрофотосъемки.

Одни и те же факты, одни и те же цифры, в общем, источник явно один и тот же, скорее всего, это книга "Бутовский полигон. 1937-1938". М., Институт экспериментальной социологии, 1997.

Хотя кое-кто (в целом, не сомневаясь ни в цифрах ни фактах), все-же замечает несообразности и пытается посчитать (чистая математика): "Приведение приговоров в исполнение в Бутове осуществляла одна из так называемых расстрельных команд. По словам и.о. коменданта, в нее входило 3-4 человека, а в дни особо массовых расстрелов число исполнителей возрастало. Специальный отряд, по словам шофера автобазы НКВД, состоял из 12 человек. Допустим, что было задействовано максимальное количество исполнителей - 12 человек. Значит, каждому из них удавалось убить 46-47 человек. Приговоренных не "косили" очередями, нет: их каждого по отдельности расстреливали в затылок. Сколько времени могла занять эта процедура - вывод из бараков по два, непосредственно выстрел, возврат к бараку за новыми обреченными на смерть? Возьмем минимальное время 10 минут. Итак, на расстрел 46-47 приговоренных исполнитель тратил 470 минут - это почти 8 часов непрерывных убийств!"

Объясняется это просто - водку пили литрами, поэтому восемь часов подряд так метко и стреляли. Верится, конечно, с трудом - глушить водяру целый рабочий день, да еще при этом все это время ловко управляться и со стрелковым оружием и с трезвым заключенным, это да. Не говоря уже об алкогольной интоксикации и белой горячке - видимо, только ежовские НКВДшники могли бесперебойно функционировать в таком режиме целый год.

Вообще, сомневаются в цифрах многие, но сами себя потом и поправляют: "В Бутово расстрельщиков работало четверо. Но вот, скажем, 28 февраля 1938 года на полигоне расстреляли 562 человека. Трудно представить, чтобы каждый так вот, «в затылок», убил больше 140 человек ", ведь кто желает поверить - поверит: "Значит, либо подмога была, либо автоматы".

Я не спец, могу ошибиться, но насколько знаю, автоматы как таковые на вооружении Красной Армии появились только года с 1941, пистолет-пулемет Шпагина (ППШ) - в 1941-1942 году, а до того НКВД могло использовать разве что автоматическую винтовку Федорова, но, опять таки, насколько мне известно, с СССР она не производилась, на вооружении в НКВД стояли только "пистолеты (маузеры)", а "Оперативный состав НКВД, оперативный и командный состав милиции должны были иметь на вооружении трехлинейную винтовку, пистолет и 2 ручные гранаты. Рядовой состав вооружался трехлинейной винтовкой и 2 ручными гранатами."

И, конечно, аппетиты растут: "20-тысячный список считается неполным, говорят, что здесь были расстреляны сотни тысяч, рассказывает директор Мемориального научно-просветительского центра «Бутово» Игорь Гарькавый" - и в некоторых публикациях уже смело говорят, что на Бутово лежат сотни тысяч расстрелянных.

Ну, Гарькавого можно понять, сейчас Бутово - это его работа, он деньгу из бюджета на это дело вполне умело жмет: "Для начала пришлось остановить строительство здесь, в Дрожжино, микрорайона из нескольких многоэтажных домов... было принято решение о сохранении этого места как исторического памятника...готов проект благоустройства и озеленения памятника «Бутовский полигон»... надо будет решать вопрос о финансировании работ по благоустройству. Этот вопрос поставлен перед объединенной коллегией Правительства Москвы и Московской области. Если говорить о том, что мы сейчас уже реально могли бы делать при наличии средств, то можно было бы всерьез приступить к благоустройству территории... Требуются деньги на ремонт, а фактически восстановление, сохранившегося флигеля усадьбы. Мы предполагали именно в этом здании организовать музей. Необходимы средства и для нашей архивной работы, текущей работы, потому что нужны и расходные материалы, и техника, и хоть какие-то зарплаты людям... Чем глубже мы прорабатываем этот проект, тем больше пока возникает проблем. Причем в основном чисто бытовых. Необходимо решить вопрос о коммуникациях: в первую очередь электричества. Надо вести газ, все надо менять."

В общем, хотя "О Бутове, как о месте массовых расстрелов и захоронений, не было сказано ни слова ни во время "бериевской реабилитации", ни в "хрущёвскую оттепель", а также нигде не было "ни одного документа, ни одного приказа, хотя бы косвенно подтверждающего существование спецобъекта Бутово"но какой-то информационный вброс все таки произошел, и вот с него методом испорченного телефона информация и распространяется. Вопрос - сорри за рифму - откуда вброс? И зачем? Мало, что ли, и так было наколбашено в тридцатые? Зачем и кому стало необходимо усугубить?

Итак, "В Центральном архиве ФСБ существует фонд № 7, содержащий акты о приведении приговоров в исполнение, в который никто до 1991 года не заглядывал. Именно там Группой Мозохина были найдены документы, указывающие на то, что в 1921-1928 гг. захоронения жертв репрессий производились в самом центре Москвы на территории Яузской больницы, с 1926 по 1936 гг. - на Ваганьковском кладбище, а с 1935 по 1953 гг. - частично захоронения, частично кремация расстрелянных осуществлялась в московском крематории на Донском кладбище. В этих документах имелись четкие указания комендантам кладбищ (которые в числе многих других коммунальных служб, входили тогда в систему НКВД). Картина была такова: по каждому факту захоронения или кремации шла докладная записка, в которой просили принять столько-то трупов (примерно 10-20 в день) с перечислением фамилий".

Так, понятно. Учет и контроль. Однако объемы не те. Мало кровожадности. И тут "В 1991 году стараниями общественной группы под руководством М. Миндлина были обнаружены расстрельные списки осуждённых к казни с отметками о приведении приговоров в исполнение". Или так: В конце 1991 года в архиве Московского управления МБ были обнаружены неизвестные ранее, не стоявшие на учете 18 томов дел с предписаниями и актами о приведении в исполнение приговоров о расстрелах 20675 человек в период с 8 августа 1937 по 19 октября 1938 года.

В другом месте: "И только в конце 1991 года в архиве Московского управления КГБ были обнаружены неизвестные ранее и нигде не зарегистрированные материалы. Точнее — 18 томов дел с предписаниями и актами об исполнении приговоров о расстрелах 20 675 человек с августа 1937 по октябрь 1938 года... Один из «ветеранов» НКВД, фамилию которого могущественное ведомство открывать не захотело, удостоверил их подписи и подтвердил наличие «спецобъектов» в Бутово и в «Коммунарке»".

"В рассекречивании Бутовского полигона не обошлось без журналиста: им оказался А.А. Мильчаков, сын репрессированного первого секретаря ЦК ВЛКСМ А.И. Мильчакова", который "нащупал" полигон, "исходя из простой логики" - типа, расстреливали миллионами, а на территории Донского всех не уложишь, где-то надо было хоронить расстрелянных.

А тут и дача Ягоды в Бутово, а также дом отдыха НКВД, а также стрелковый полигон НКВД - вот оно, все срастается.

Ну, Мильчаков и сделал телерепортаж (когда - неясно, но полагаю, тоже году в 1991, кто помнит тогдашнюю волну, все поймет - дорога ложка к обеду).

Документов, как я понял (18 томов), кроме группы исследователей никто не видел, хотя списки расстрелянных выложены в сети, или тут (не сканы, правда, а в формате Word).

Вот и все документы. В формате Word. И больше всего ссылок (кто не поленится погуглить самостоятельно, убедится сам) - на слова неназванных "местных жителей" и на то,что группе рассказал некий "Сотрудник Центра общественных связей ФСБ, в прошлом зам. начальника Группы реабилитации, полковник ФСБ М. Е. Кириллин" (речи этого полковника вообще кочуют из публикацию в публикацию? любопытно, реальная ли это личность вообще, и если да, то где он сейчас - не в Америке ли или Британии, как его коллеги Суворов и Калугин).

Журналисты, как водится, живописуют: "Сотни людей...молча бродят по узким тропинкам между тринадцатью засыпанными рвами, заметно выделяющимися на фоне земли. Двадцать тысяч немых черепов под этой землей, двадцать тысяч неприкаянных душ среди этих редких деревьев..."...

А с другой стороны, известно, что "В 1997 г. выполнены частичные археологические исследования: был вскрыт один из погребальных рвов. На площади всего в 12 кв.метров обнаружили захоронения в пять слоев; специалисты насчитали тут останки 149 человек. Большую работу по обнаружению рвов провели летом 2002 г. Специалисты выявили и нанесли на карту 13 погребальных рвов. Но исследования не закончены, не найдены еще ответы на многие вопросы".

Казалось бы, надо же ответить на эти вопросы! Не все же ссылаться на слухи, на слова безымянных "бывших шоферов НКВД", на 18 томов "ранее неучтенных архивов", которые никто кроме "общественной группы под руководством М. Миндлина", как я понял, и не видел, и которые уже изданы шеститомным архивом.

Ведь если, как пишут, и в самом деле в день расстреливали до полутысячи человек, так надо проводить эксгумацию, перезахоронение, в общем, предоставлять миру - доказательства, а убиенным - достойное упокоение.

Ведь - "Тринадцать рвов, доверху заполненных, как грязью, мертвыми людьми".

Хотя никто не собирается этого делать, как я понял, а сразу будут строить музей и мемориальный комплекс, особо не разбираясь, что там происходило.

Может потому, что "

А были обретены останки конкретных людей?
- Нет. Для этого нужно, видимо, проводить какие-то очень сложные исследования. Судя по тому раскопу, который делался в 1997 году, там нет цельных останков, скажем, скелета человека. Там все перемешано... Заваливали рвы чем угодно, мусором.".

Мусором. От 20 до 100 000 жертв оказались засыпаны мусором так, что нашли только 149 человек. Объясняется так:"идентифицировать отдельные останки сейчас просто невозможно: казненные лежат столь плотно, что проводившие недавно раскопки археологи на двенадцати квадратных метрах обнаружили останки 149 человек".

Нашли 149 на 12 метрах, потом, как я понимаю, умножили эту цифру на примерную площадь рвов, вот и сошлась задачка с ответом, который был подсказан группой Миндлина. Почему то вспоминается случай с обнаружением очередного места массового захоронения (не могу найти ссылку, но история в сети известная, ее многие должны помнить), по поводу которого сразу же было заявлено - вот оно, еще одно свидетельство преступлений НКВД (а там детские останки нашли, женские и т.п.) - в общем, только собрались ставить очередной памятник жертвам, как выяснилось, что это чумное захоронение тринадцатого века.

В Бутово же уже создан Мемориальный центр «Бутово», ведутся работы по "созданию мемориального комплекса на месте бывшей спецзоны НКВД-ФСБ "Бутово", а также пишут, что "Создается База данных «Жертвы массового террора, расстрелянные на Бутовском полигоне НКВД в 1937-1938 гг. При поддержке Российского гуманитарного научного фонда (грант № 06-01-12140в) создается уникальное программное обеспечение. Ведется работа по оцифровке документов и фотоматериалов. Готовится публикация этой Базы данных в Интернете", но мне почему-то кажется, что слово "грант" тут ключевое и рассчитывать на появление в сети оцифрованных документов, подтверждающих в Бутово массовые расстрелы в таком объеме, особо рассчитывать не стоит.

Особенно, когда, уже зная про "неожиданно найденные" 18 томов, недокументированные рассказы неизвестных очевидцев и полковника М. Е. Кириллина, читаешь, что ФСБ выделила этот полигон Патриархии чуть ли не добровольно, причем, сперва не хотели, но потом "Неожиданно быстро эти вопросы разрешились", а потом и "на средства Московского правительства в Дрожжино была практически заново построена дорога от Варшавского шоссе. Сюда был пущен автобус, налажено рейсовое сообщение. Этот рейс был организован именно для того, чтобы люди приезжали на место захоронения", то становится ясно, что дело санкционировано с самого верху, самым ярким свидетельством чего является даже не ФСБ, а то, что Лужков отступился от постройки там жилого микрорайона.

Вот уже и "Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II заложил в Бутове новый каменный храм", ну и "Путин поклонился жертвам «русской Голгофы»".

Что то кажется, что вся эта жуткая история с полигоном есть очередной антисоветский миф, к тому же призванный покрепче связать СССР и гитлеровскую Германию. Не зря ведь почти во всех публикациях упоминаются такие узнаваемые детали, как собственно рвы, машины-"душегубки", в которых газом травили заключенных (да-да, нам рассказывают, что НКВД это делало еще до войны, до фашистов), а также такие факты, что перед расстрелом заключенных раздевали догола и потом расхищали вещи - все как в фашистских концлагерях, просто знак равенства ставь, не говоря уже о том, что вся суть под копирку напоминает Катынское расстрельное дело, по поводу которого немало уже сломано копий.

Ведь уже почти официально: " Бутовский полигон - одно из крупнейших в Европе мест массовых расстрелов и захоронений жертв политических репрессий".

И, конечно, "Наша короткая память и отсутствие покаяния за грехи коммунизма, как это было в постфашистской Германии неминуемо ведет Россию к новому 1937 году".

В общем, к делу, я все это к тому, что: у кого нибудь есть информация по полигону - кроме той желтизны, слухов и цифры 20 765, в общем, того, что повсюду в интернете лежит и распространяется под копирку из одного и того же сомнительного источника? Кто-то уже подвергал информацию научному анализу? Критически пытался ее осмыслить и, может быть, проверить (мой текст, конечно, ни на что подобное не претендует - нет ни времени ни умений, просто тема заинтересовала). Если есть инфо, поделитесь, плиз.

Нисколько не сомневаюсь, что в тридцатые творился жесткий беспредел, ни малейшим образом не желаю преуменьшить размер этой трагедии, но хотелось бы узнать - не фальсификация ли вся эта история с полигоном.

Хотелось бы уточнить.

Чисто для себя. Пока что.

По здравому размышлению мне все больше кажется, что история с полигоном - геббельсовщина чистейшей воды. Слишком уж все аккуратно складывается в официальной версии и слишком много незакрытых вопросов остается по существу.

Не верю я, что четыре (и даже 12) человек могли развернуть такую бойню, пользуясь одними наганами. Не верю, что на расстрелы заключенных возили в Бутово; это и сейчас то окраина, а в 1937 году, когда Москва была раз в пять меньше, а дороги раз в пять хуже, никто не стал бы еженощно гонять автозаки в такую даль (одной дороги часа на три в два конца, плюс бензин, плюс амортизация). Приговоры приводились в исполнение в подвалах и внутренних дворах тюрем, тому есть тонны документальных свидетельств, а трупы вывозили на ближайшие спецкладбища - не исключено, что одним из них и было Бутово, и там действительно захоранивали заключенных в течении тридцати лет, но между массовым захоронением и массовым расстрелом все-таки есть разница, да?

Не верю, что эти так часто упоминаемые рвы были выкопаны специально для расстрелов - Бутово официально являлось стрелковым полигоном, а на каждом оборудованном стрелковом полигоне обязательно наличествуют фортификационно-окопные сети, для натаски солдат в условиях, приближенных к боевым. Байки, что на стрелковых полигонах испытывают какие-то новые виды оружия - это все желтуха, такие испытания хоть и бывают, но в 99 процентах случаев стрелковый полигон служит для учебных стрельб и обкатки солдат. Отсюда и окопные линии, которые, как я думаю, с наступлением войны и приближением немецких войск к столице были усилены и переоборудованы для боевых действий уже как линии обороны. После войны их, видимо, частично засыпало с течением времени, а частично они были использованы как мусоросборники (отсюда и мусор во рвах). Нельзя забывать, что в районе полигона находилась ранее усадьба, а потом - склады НКВД и дом отдыха НКВД, поэтому какая-то часть засыпанных рвов может быть просто следами прокладки коммуникаций - газ, вода, канализация. В общем, пока не будут предъявлены останки со следами пуль, а также какие-то вменяемые документы по расстрелам на Бутово, историю можно подвергать сомнению. По массовому захоронению в Катыни, скажем, существуют целые библиотеки, фототеки и даже уже видеотеки, а по Бутово - как я понял, никаких документов, кроме упомянутого сборника "Бутовский полигон. 1937-1938".

Кстати, по поводу массовых захоронений - кто-нибудь из журналистов хоть попробовал задуматься, что гекатомба такого масштаба (да еще, как пишут, присыпанная "тонким слоем земли") - это гарантированная эпидемия в районе? Сколько над полигоном должно висеть ворон, сколько псов и диких животных должны приходить разрывать могилы какие полчища крыс должны поселиться на пиршестве, какой запах должен стоять на километры вокруг, и как быстро в глобальной могиле прорастет чума, разносимая грунтовыми водами - и все это рядом со столицей? И сколько хлорной извести надо высыпать во рвы, чтобы этого избежать - какой уж тут "тонкий слой земли", по вычитанным мной где-то санитарным нормам действий по предупреждению эпидемий при выполнении массовых захоронений (братских могил) во время войны, на килограмм трупного веса должно быть всыпано не менее 100 грамм хлорной извести, а вблизи населенных пунктов - полкило. Посчитаем объемы доставки хлора в Бутово?

И пока нет официальных результатов эксгумации - со следами пулевых отверстий, углеродным анализом останков (чтобы убедиться, что захоронение не тринадцатого, скажем, века, а также не бандитский схрон девяностых для трупов заложников), а также гильзами и т.п. - для проверки вооружения, из которого были сделаны выстрелы, ведь по большому счету, немцы там тоже были, и боевые действия там были, так что кем являлись 149 обнаруженных человек и кто их убил, еще надо бы установить), - в общем, пока все базируется на таком шатком фундаменте, доверия вся эта история вызывает немного.

Задокументированы, по сути, только приведенные фамилии (а также - как говорят, биографии и сводки из приговоров расстрелянных), и, я думаю, они все настоящие - только вот откуда и из каких документов они взяты, пока что не очень понятно - ведь по Москве и Московской области было приговорено за период с 1935 по 1953 год к высшей мере наказания 27 508 человек, а за весь 1938 год по всей стране - около 700 000, так что фамилий хватит не на один полигон.

А покамест мне кажется наиболее вероятной такая теория: после августовского путча 1991 года, на волне антисоветизма и разрушения всех институтов СССР и его идеологии, "мемориальцам", которых вообще всегда используют втемную, были подкинуты эти "неожиданно найденные 18 томов", а также подтверждения событий, которые сделали неназванные лица, а также профессиональные дезинформаторы. Инспирировано это было Ельцинской мафией в целях поддержки идеологического обоснования их махрового антисоветизма, который, в свою очередь, был первым шагом к личному обогащению. Однако на том этапе Ельцин справился и без Бутова.

К 1993 году идея в целом была ясна. И вторая волна бутовской истории приходится как раз на время, последующее расстрелу Дворца советов и появлению термина "красно-коричневый", Марк Дейч тогда писал статьи, начинавшиеся словами "как известно, фашизм и коммунизм - это одно и то же" (сейчас он уже выражается скромнее), в общем, информация о том, что палачи НКВД переплюнули палачей СС, пришлась очень кстати.

Ну, а очередной ренессанс Бутовская эпопея получила году к 1995, когда Ельцин избирался на второй срок (кто помнит еще "голосуй сердцем"), и когда СССР рисовался в таких красках и такими геббельсовскими методами, что было даже жутковато. Почему тогда не произошел глобальный вброс информации, что в ближнем Подмосковье найдены гекатомбы такого размаха, я не знаю - скорее всего, просто не успели подготовить материал, чтобы он воспринимался более целостно. Ведь даже и сейчас, спустя десять лет работы, как видим, даже беглый взгляд заставляет задать массу вопросов. А может, нашлись другие, более действенные методы, или просто от идеи отказались по другим причинам.

Однако то, что этот проект не раскручивается так, как мог бы, но и не закрывается (а мы понимаем, что Лужков там с удовольствием построил бы жилой микрорайон, вне зависимости от того, сколько людей там похоронено) говорит о том, что его придерживают, как козырь на будущее. На всякий случай. Тем более, время идет, народ глупеет, манипулировать им становится все проще и еще через пять-десять лет никто вообще не задастся ни малейшим вопросом, был ли мальчик.

1937 год. Валерий Чкалов совершает первый беспосадочный перелёт из Москвы в Ванкувер, Михаил Ромм выпускает на экраны Советского Союза фильм «Ленин в Октябре», Вера Мухина создаёт для Всемирной выставки в Париже скульптуру «Рабочий и колхозница», а столичный метрополитен получает новую кольцевую станцию «Киевская».

Поздним вечером мимо бывшего Данилова монастыря (где был оборудован спецприемник для детей «врагов народа») по старой Варшавской дороге часто проезжают машины с надписью «Хлеб». Если бы кому-то из москвичей, удивлённых такой концентрацией хлебовозов, удалось проследить их маршрут, то выяснилось бы, что путь начинается от тюрем – Бутырской, Таганской, Матросской тишины, Лубянки. А дальше нетрудно догадаться, что машины эти были автозаками. Но любопытство в те годы было слишком опасным качеством, хлеб так хлеб.

«Хлебовозы» свозили арестантов на территорию спецзоны хозяйственного управления НКВД, расположенной между обнесённым колючей проволокой лесом и остатками усадьбы Дрожжино. Место это называлось стрелковым полигоном «Бутово». Из машин заключённых вели в длинный барак, где проводили перекличку, затем сверяли людей с доставленными вместе с ними из тюрем документами и объявляли приговор: смертная казнь. Во избежание попыток побега и бунтов, в тюрьмах приговоры не оглашались, и по дороге люди думали, что их перевозят в другую тюрьму или в пересыльный лагерь. И только в бараке на полигоне они узнавали правду.

В некоторые дни несколько десятков, в другие – несколько сотен человек ждали здесь рассвета и смерти. Как проводили они эти последние часы, какие звуки доносились из-за деревянных барачных стен, – эту тайну никто и никогда не узнает. После восхода солнца начинала работать расстрельная команда, состоявшая из нескольких человек. Смертников выводили из барака небольшими группами, ставили на край вырытого заранее при помощи экскаватора рва и убивали по очереди выстрелами в затылок из пистолета.

Палач видел каждого человека, которого сначала выводил из барака, а потом расстреливал. Потом расстрельная команда получала ведро спирта, и к вечеру водитель довозил их до общежития НКВД в полубессознательном состоянии, чтобы через несколько дней всё повторилось сначала.

Всего на Бутовском полигоне с августа 1937 года по октябрь 1938 года были расстреляны 20 761 человек. Их могилой стали 13 рвов, выкопанных местными жителями с помощью бульдозера, общей протяжённостью 900 метров. Ширина каждого рва была 4–5 метров, глубина – примерно 4 метра. Массовые расстрелы здесь начались после того, как НКВД издал 31 июля 1937 года указ № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». «Антисоветскими элементами» были, в том числе, так называемые «церковники» – православные священники и миряне.

В бутовских рвах лежат 935 человек, расстрелянных за исповедание православной веры. Но больше всего здесь захоронено простых рабочих, служащих советских учреждений и крестьян. В следственных делах так и записано: «землепашцы» и «хлеборобы». Возраст убитых – от 15-16-летних подростков до седовласых стариков за 80. Известно, например, что священномученика митрополита Серафима (Чичагова), расстрелянного за «причастность к контрреволюционной монархической организации», которому был 81 год, принесли на полигон на носилках.

Некоторых расстреливали целыми семьями: муж, жена и взрослые дети. Других – деревнями: например, из села Петрово Рязанской области в Бутове расстреляли 18 человек. Некоторых арестовывали только по национальному признаку. Так, в Москве ещё с дореволюционных времен была китайская община, которая держала прачечные. «Китайские прачки», оставшиеся в Москве после прихода к власти большевиков, в основном мужчины, были очень востребованы вплоть до 1937 года, когда их почти всех расстреляли в Бутове.

Кого-то «награждали» расстрелом за выдающуюся работу. Так, барон фон Гревенец, выходец из известной семьи русских немцев, был талантливым инженером. Его разыскали в лагерях, чтобы он спроектировал уникальный механизм для шпиля на Речном вокзале в Москве: этот шпиль мог подниматься и опускаться. После окончания работ фон Гревенеца, как и многих других узников Дмитлага, отправили на Бутовский полигон.

После расстрелов

После 1938 года, когда массовые расстрелы прекратились, полигон и прилегающую к нему территорию продолжали использовать для захоронений расстрелянных в московских тюрьмах. А здание комендатуры, расположенное в 100 метрах от погребальных рвов, стало «домом отдыха выходного дня» для старших офицеров НКВД. Здесь они устраивали шашлыки в парке усадьбы Дрожжино, парились в бане, купались в пруду. Сам Лаврентий Берия любил здесь отдыхать и часто приезжал. Есть свидетельства местных жителей, работавших обслугой, что стиль отдыха не м енялся и в первые годы войны.

После войны на территории спецзоны, в центре которой находился расстрельный полигон, были построены несколько зданий центра подготовки сотрудников спецслужб. В том числе здесь обучались специалисты стран Варшавского договора. На полигоне был разбит сад, посажена яблоневая аллея и клубничные грядки. Сотрудники центра и их подопечные прогуливались по этому саду после занятий, не подозревая (а может быть, и подозревая), что под ними находятся тысячи человеческих тел.

В 1950-е годы сотрудникам МГБ и МВД стали раздавать земли бывшей спецзоны под дачи. Участки прилегали вплотную к полигону, и когда дачники начали самовольно прирезать себе землю, они стали натыкаться на не до конца разложившиеся человеческие останки. И хотя кадры были проверенные и лишнего не болтали, в некоторых семьях сохранились воспоминания о страшных находках. Поэтому в конце 1960-х годов территория размером примерно семь гектаров, охватившая все погребальные рвы, была огорожена забором с колючей проволокой. Постепенно она зарастала кустарниками и борщевиком, превращалась в дикий пустырь. В бывшем здании комендатуры был устроен пионерский лагерь для детей чекистов, который потом стал детским спортивным лагерем и просуществовал до начала 1990-х годов.

Бутовский полигон как место массовых расстрелов не упоминался ни при «бериевской реабилитации» (после смерти Сталина на краткий период Берия стал во главе МВД и провёл ряд реформ, в т. ч. выпускал из лагерей незаконно осуждённых), ни во времена Хрущёва. Когда в 1988 году Совет народных депутатов СССР принял решение о реабилитации осуждённых по статье 58 УК РСФСР, сотни тысяч человек по всей стране были посмертно реабилитированы. В Московском управлении МБ РФ была создана группа по реабилитации, один из членов которой, полковник госбезопасности, в детстве жил в дачном посёлке рядом с Бутовским полигоном и слышал о захоронениях. Но документальных подтверждений найти не удавалось.

В 1991 году в архиве Московского управления МБ были найдены так называемые «расстрельные книги» – переплетённые предписания на расстрел и акты о приведении приговора в исполнение. Но и там ни слова не говорилось о том, где именно были расстреляны эти двадцать тысяч человек. В стенах Министерства безопасности началось противоборство: группа сотрудников старалась установить правду и найти расстрельный полигон, другие оказывали им противодействие. Даже в личных делах палачей не было указано место, где именно они расстреливали и хоронили осуждённых.

Наконец сотрудникам госбезопасности удалось выйти на коменданта административно-хозяйственного отдела НКВД, который работал в спецзоне в 1937–1938 годах. В беседах с ним и прозвучало впервые слово «Бутово». Потом были найдены и другие свидетели – водители и местные жители, которые не только подтвердили сведения о Бутовском полигоне, но и указали на другой спецобъект в десяти километрах от Бутова – «Коммунарку», где тоже были расстреляны и захоронены десятки тысяч человек.

Далее за дело взялись исследователи и члены общественной группы по увековечиванию памяти жертв репрессий при Моссовете под руководством бывшего политзаключенного Михаила Миндлина, которые работали в архивах, составляли картотеку и биографические справки для Книги Памяти «Бутовский полигон». По каждому погибшему человеку в архивах ФСБ были найдены архивно-следственные дела с фотографиями.

Община

В 1993 году, когда первые родственники погибших шагнули на землю Бутовского полигона, он представлял собой огороженный забором заросший пустырь, который ежедневно патрулировали с собаками. Здесь уже не было никаких строений, кустарники и борщевик стояли выше человеческого роста.

Для родственников, – а это были не только дети и внуки, тогда были живы мужья, жены, братья и сёстры расстрелянных – информация о том, что их близкие были расстреляны в 1937 году в Подмосковье, была приводившей в шок неожиданностью. Большинство были уверены, что они погибли в лагерях, ведь в приговоре значилось «десять лет без права переписки». И вдруг оказывалось, что не было в их жизни никакой Колымы, никакого Магадана, что они встретили свою смерть неподалёку от известных дачных мест.

Одними из первых, кто пришёл к полигону в 1994 году, была семья священника Владимира Амбарцумова, расстрелянного здесь 5 ноября 1937 года. Духовный сын отца Владимира – Глеб Каледа после войны женился на его дочери Лидии Амбарцумовой. Он стал крупным советским учёным, доктором геолого-минералогических наук, а в 1972-м тайно был рукоположен в священники. На протяжении более 18 лет никто, кроме самых близких, не знал, что отец Глеб в своей обычной квартире в блочной девятиэтажке на окраине Москвы совершал богослужения. Так многие дети репрессированных становились их преемниками: дети священников принимали сан, дети интеллигенции берегли чувство внутренней свободы и продолжали жить поисками смыслов.

После своего выхода на открытое служение в 1990 году протоиерей Глеб Каледа служил в храмах Москвы, возрождал храм в Бутырской тюрьме, крестил и исповедовал смертников, ждущих казни. Целых 57 лет в семье Амбарцумовых-Калед не знали ничего о месте, дате и обстоятельствах смерти их отца, деда, тестя. Сначала надеялись, что через 10 лет вернётся из лагеря, потом, как и все, думали, что там и погиб.

И вот в 1994 году Кирилл Глебович Каледа, внук отца Владимира, узнаёт от дочери человека, арестованного с Амбарцумовым по одному делу, что его дед, скорее всего, расстрелян в Бутове.

«Я приехал домой и сказал родителям, что нашёл место, где пострадал дедушка, – рассказывает протоиерей Кирилл Каледа, настоятель храма Новомучеников и исповедников Российских в Бутове. – Родители хором меня попросили отвезти их туда. Это был первый выезд папы из дома после операции. Территория захоронения тогда принадлежала ГБ, и внутрь можно было войти только в выходные дни, а мы приехали во вторник. Как раз была Радоница. И папа служил первую панихиду в Бутове около забора на заросшей дорожке среди кустов, обратившись лицом на территорию захоронения».

Протоиерей Глеб Каледа умер вскоре после того, как нашёл место упокоения своего духовного отца и тестя, но его дети вместе с другими детьми пострадавших создали на полигоне первую приходскую общину. В том же 1994 году на полигоне по благословению Патриарха Алексия II был поставлен поклонный крест, спроектированный Дмитрием Шаховским. Этот успешный художник и скульптор, автор знаменитых часов на здании кукольного театра им. С. Образцова, оказался сыном расстрелянного в Бутове протоиерея Михаила Шика.

Несколько семей погибших объединились для благоустройства полигона, оформления его юридического статуса и совместных богослужений. Тогда пришло решение строить на месте расстрелов храм. Старостой строительства был выбран Кирилл Глебович Каледа, к тому моменту научный сотрудник института океанологии РАН. У его старшего брата, Сергея Глебовича, была строительная фирма, которую привлекли к работе.

В 1995–1996 годах шло строительство небольшого деревянного храма, ставшего первым домом бутовской общины. Он был сделан в Солигаличе, привезён на полигон, а внутреннее убранство разработал Дмитрий Шаховской в стиле русского северного зодчества. Когда встал вопрос о священнике для новопостроенного храма, архиепископ Арсений (Епифанов) предложил Кириллу Глебовичу Каледе продолжить семейную традицию (а к тому времени один из его братьев, Иоанн, уже был священником, а сестра Иулиания – монахиней, настоятельницей Зачатьевского монастыря). С тех пор протоиерей Кирилл служит на Бутовском полигоне, месте гибели своего деда.

Памятник в ведении Церкви

То, что Бутовский полигон передали Церкви, – уникальное стечение обстоятельств. В 1990-е годы места расстрелов оказались никому не нужны: власть не знала, что с ними делать, с баланса ФСБ эти объекты переходили на бюджет субъектов РФ. То есть Бутовский полигон должен был быть передан Московской области. Но Московская область не стремилась увеличивать нагрузку на свой бюджет. Одновременно появилась общественная религиозная организация – группа активных мирян, которые построили храм. При этом сотрудникам ФСБ было понятно, что это место не могло стать парком для гуляний, что кто-то должен был вкладывать силы и деньги в содержание полигона.

В 1995 году было принято решение о строительстве нового микрорайона на территории бывшей спецзоны и дач. Непосредственно место захоронений, ограниченное забором, хотя оно и не было ещё объявлено памятником истории, трогать было нельзя, потому что из многочисленных публикаций в прессе люди знали, что именно здесь находилось. Но по периметру полигон можно было окружить девятиэтажками. Это сделало бы невозможным дальнейшую мемориализацию этого места. Тогда община Бутовского храма, родственники погибших и общество «Мемориал» решили во что бы то ни стало не допустить строительства. Семья Калед обратилась с просьбой о заступничестве к Патриарху Алексию II, который в свою очередь обратился в Правительство Москвы.

И случилось почти невозможное: строительство было прекращено на этапе застройки цокольного этажа, остовы фундаментов которого до сих пор торчат из земли.

Благодаря личному вмешательству Юрия Лужкова и московского правительства здесь была проложена автомобильная дорога и пущен рейсовый автобус № 18. И поскольку Церковь тогда фактически спасла Бутовский полигон, ей была отдана не только земля, на которой стоит деревянный храм, но и вся территория захоронений, которая перешла на баланс прихода храма Новомучеников и исповедников Российских (часть находится в собственности, часть в аренде, часть – в безвозмездном пользовании). В 1997 году по благословению Патриарха Алексия II были проведены археологические раскопки в одном из погребальных рвов, эти раскопки подтвердили наличие расстрельных захоронений.

27 мая 2000 года Патриарх Алексий II впервые отслужил на Бутовском полигоне литургию под открытым небом. Вместе с ним служило и молилось почти всё московское духовенство (8 архиереев, около 200 священнослужителей) и три с половиной тысячи мирян. С тех пор Патриаршая литургия на Бутовском полигоне в четвёртое воскресенье по Пасхе стала московской церковной традицией.

В 2001 году Бутовский полигон был объявлен памятником истории регионального значения, что позволило избежать дальнейших попыток застройки земли, прилегающей к месту захоронений.

В 2006 году была проведена рекультивация земли и установлены точные границы каждого погребального рва. Сегодня приход Новомучеников тратит только на содержание территории полигона и охрану около 3 миллионов рублей в год, что делает невозможным финансирование дополнительных проектов, в том числе – связанных с мемориальной работой. Спонсоры или дополнительные бюджетные деньги иногда находятся на разовые мероприятия: каждый год к приезду Патриарха ремонтируется подъездная дорога, недавно была построена звонница. А вот чтобы открыть аллею памяти или сделать хорошие мемориальные доски, уже приходится искать дополнительные средства, которых пока нет.

Среди тех, кто покоится на Бутовском полигоне, довольно много людей других конфессий и религий и вовсе не верующих. Вопрос решён очень деликатно: символическое пространство полигона разделено. Помимо храма и поклонного креста есть площадка со стелой, рядом с которой поставлены скамейки и растут голубые ели – небольшой мемориал в светских традициях. Здесь проходят гражданские панихиды, к стеле возлагают венки, на скамейках родственники могут отдохнуть и вспомнить своих близких. Старообрядцы недавно проявили инициативу и нашли компромиссный вариант: в центр поклонного креста был врезан и освящён старообрядческий крест-медница, и теперь здесь проходят панихиды по древнерусскому обряду. Католики, лютеране, мусульмане и иудеи имеют возможность приезжать в Бутово и молиться по собственным правилам. Благоустройство полигона ведётся для всех.

Спасение памяти

Директор Мемориально-просветительского центра «Бутовский полигон» Игорь Гарькавый считает, что «государственные мемориалы всегда рискуют стать официозными проектами чиновников, в которые невозможно вдохнуть жизнь. А Бутовский мемориал мы видим живым и развивающимся».

Однако музейный комплекс пока существует только в виде нескольких небольших экспозиций в нижней части каменного храма. У Центра есть небольшая комната в приходском доме, куда до сих пор приходят родственники пострадавших, чтобы уточнить информацию о своих близких или, наоборот, сообщить новые сведения, передать для музея личные вещи.

С 2006 года по закону только родственники имеют право работы со следственными делами в государственных архивах. Работники Центра их консультируют, рассказывают, в каком именно архиве искать дело, и просят скопировать материалы и для исследовательской работы.

В 2007 году рядом с полигоном был освящён новый большой белокаменный храм. Он спроектирован архитектором Михаилом Кеслером в традициях русских шатровых храмов. В его нижней части, алтарь которой освящён в честь иконы Божией Матери «Державная», всё посвящено Бутовским новомученикам. По периметру стен висит 51 икона – по числу дней расстрелов. На каждой иконе изображены святые, расстрелянные вместе, в один день. В притворе расположена небольшая экспозиция: в витрине лежат вещи расстрелянных, извлечённые из раскопов в 1997 году, – обувь, фрагменты одежды, узелки, гильзы. В других витринах – личные вещи некоторых новомучеников, служившие им при жизни: священнические облачения, книги и записные книжки, скрипка, шаль… Эта выставка – основа будущего музея.

«В нашем уставе зафиксирована цель – увековечить память пострадавших путём максимального сохранения тех ценностей, которые они избирали в жизни в качестве ориентиров, – рассказывает Игорь Гарькавый. – Это не только увековечивание имени, но и рассказ о том мире, за принадлежность которому человек и был расстрелян. Мы хотим достичь того, чтобы здесь осуществлялся диалог ныне живущих с теми, кто здесь уничтожен. Чтобы они вернулись к нам через свои образы, свои фотографии, через свои творения, если это творческие люди». Поэтому так важны вещи, которыми погибшие пользовались при жизни, книги, которые они читали, их письма.

О большинстве расстрелянных никогда ничего нельзя будет узнать: как они жили, что думали, кого любили. Всё, что от них осталось – строчки в следственных делах. Их внутренний мир, взгляд на вещи можно представить через историческую реконструкцию. Идея Гарькавого – воссоздать в музейном пространстве мир крестьянина, мир русских немцев, мир интеллигенции и так далее. На самой территории полигона планируется создать аллею памяти. На каменных плитах будут увековечены расстрельные списки: имена погибших будут сгруппированы по датам расстрела. А для облегчения поиска нужного имени, возможно, будут использоваться специальные электронные навигаторы.

Мемориально-просветительский центр также занимается изучением и воссозданием русской мемориальной культуры. Традиция храмов на крови, установления памятных крестов, братские могилы – всё это было в России на протяжении веков. Образцом музея-некрополя из сравнительно недавнего времени служит кладбище памяти всех павших в Первой мировой войне во Всехсвятском (нынешний район «Сокол»), разрушенное при советской власти и с трудом восстанавливаемое сегодня. Но сохранились разработки его создателей, на которые можно опираться.

Игорь Гарькавый, который часто водит экскурсии по Бутовскому полигону, утверждает, что «без представления о Пасхе здесь трудно находиться. Для многих светских людей приезд на Бутовский полигон – пытка: «стою я, а подо мною тысячи тел». Верующий человек тоже это чувствует, но он также знает, что здесь лежат мученики. Христос воскрес, и все, кто вместе с Ним и за Него пострадал, тоже воскреснут, и ты понимаешь, что за этой страшной земной смертью для них открывалась Жизнь вечная, отблеск сияния которой падает и на это место».

Статья была напечатана в 2012 году в журнале «Вестник фонда Андрея Первозванного».

При подготовке текста использована книга «Бутовский полигон» под ред. Л.А. Головковой, М., 2004