Царь после елизаветы петровны. Смерть елизаветы петровны

Детство и юность она провела в подмосковных селах Преображенском и Измайловском, благодаря чему Москва и ее окрестности остались ей близкими на всю жизнь. Образование ее ограничилось обучением танцам, светскому обращению и французскому языку; уже будучи императрицей, она очень удивилась, узнав, что "Великобритания есть остров" . Объявленная в 1722 г. совершеннолетней, Елизавета стала центром разных дипломатических проектов. Петр Великий думал выдать ее за Людовика XV; когда этот план не удался, царевну начали сватать за второстепенных немецких князей, пока не остановились на принце Голштинском Карле-Августе, который успел ей очень понравиться. Смерть жениха расстроила и этот брак, а за последовавшей вскоре после того кончиной Екатерины I заботы о замужестве Елизаветы совершенно прекратились.

Предоставленная в царствование Петра II сама себе, живая, приветливая, умевшая каждому сказать ласковое слово, к тому же видная и стройная, с красивым лицом, царевна всецело отдалась вихрю веселья и увлечений. Она подружилась с юным императором, способствовав этим падению Меншикова, и одновременно окружила себя "случайными" людьми, в роде А. Б. Бутурлина и А. Я. Шубина. С восшествием на престол властной и подозрительной Анны Иоанновны Елизавета лишилась блестящего положения при дворе и была принуждена почти безвыездно жить в своей вотчине, Александровской слободе, замкнувшись в тесном кружке преданных ей лиц, среди которых с 1733 г. первое место занимал Алексей Разумовский.

Ученица французского гувернера Рамбура и послушная дочь своего духовника отца Дубянского, она проводила время в бесконечных балах и церковных службах, в заботах о парижских модах и русской кухне, постоянно нуждаясь в деньгах, несмотря на большие средства. Полное равнодушие к политике и неспособность к интригам, при существовании к тому же за границей внука Петра Великого, принца Голштинского, спасли Елизавету от пострижения в монастырь и от брака с герцогом Саксен-Кобург-Мейнингенским, но крупные неудовольствия между ней и вспыхивали неоднократно.

Не лучше стало положение царевны и с переездом ее в Петербург при Иоанне VI, хотя Бирон, по-видимому, благоволил к ней и увеличил выдававшееся ей из казны содержание. Но теперь за изменение участи Елизавете взялось само общество. 10-летнее господство немцев при Анне Иоанновне и Анне Леопольдовне породило всеобщее недовольство, активным выразителем которого явилась гвардия, служившая крепкой цитаделью русского дворянства. Возмущенное гнетом иноземщины национальное чувство заставляло мечтать о возвращении к временам Петра Великого; заведенные Преобразователем суровые порядки подверглись идеализации, и царевна Елизавета стала казаться способной вывести Россию на прежнюю дорогу.

Когда созданный в 1730 г. режим начал разлагаться, и правители-немцы стали пожирать друг друга, в среде гвардии появились признаки открытого волнения. Этим настроением попытались было воспользоваться французский посол Шетарди и шведский - барон Нолькен. Путем возведения на престол Елизаветы первый думал отвлечь Россию от союза с Австрией, а второй - вернуть Швеции завоеванные Петром Великим земли. Посредником между иностранными резидентами и Елизаветой был лейб-медик ее Лесток. Нерешительность Шетарди и чрезмерные притязания Нолькена заставили, однако, Елизавету прервать с ними переговоры, ставшие невозможными и потому, что шведы объявили правительству Анны Леопольдовны войну, под предлогом защиты прав на престол сына Анны Петровны, герцога Голштинского, будущего императора Петра III. Зато выступление части гвардейских полков в поход и намерение Анны Леопольдовны арестовать Лестока побудили Елизавету поторопиться с решительным шагом. В 2 часа ночи на 25 ноября 1741 г., она, в сопровождении близких ей лиц, явилась в гренадерскую роту преображенцев и, напомнив, чья она дочь, приказала солдатам следовать за собой, запретив им пускать в ход оружие, так как они грозились перебить всех немцев. Арест Брауншвейгской фамилии произошел очень быстро, не вызвав никакого кровопролития, и на другой день появился манифест, кратко возвещавший о вступлении Елизаветы на престол.

Этот переворот породил в обществе настоящий взрыв национального чувства. Тогдашняя публицистика - приветственные оды и церковные проповеди - была полна желчными и злобными отзывами о предшествовавшем времени, с его правителями-немцами, и столь же неумеренными восхвалениями Елизавета, как победительницы иноземного элемента. Такие же чувства, но в более грубых формах, проявила и улица. Дома многих иностранцев в Петербурге подверглись разгрому, а в отправленной в Финляндию армии едва не произошло поголовного истребления иноземных офицеров. Убедившись в полном одобрении обществом совершившейся перемены, Елизавета издала 28 ноября другой манифест, где подробно и без стеснения в выражениях доказывала незаконность прав на престол Иоанна VI и выставляла целый ряд обвинений против немецких временщиков и их русских друзей. Все они были отданы под суд, который определил Остерману и Миниху смертную казнь посредством четвертования, а Левенвольду, Менгдену и Головкину - просто смертную казнь. Возведенные на эшафот, они были помилованы и сосланы в Сибирь.

Обеспечив за собой власть, Елизавета поспешила наградить людей, которые способствовали вступлению ее на престол или вообще были ей преданы, и составить из них новое правительство. Гренадерская рота преображенского полка получила название лейб-кампании. Солдаты не из дворян были зачислены в дворяне, капралы, сержанты и офицеры повышены в чинах. Все они, кроме того, были пожалованы землями преимущественно из конфискованных у иностранцев поместий. Из близких к Елизавете лиц особенно осыпаны были милостями Алексей Разумовский, морганатический супруг государыни, возведенный в графское достоинство и сделанный фельдмаршалом и кавалером всех орденов, и Лесток, также получивший титул графа и обширные земли. Но француз-доктор и малорусский казак не стали видными государственными деятелями: первый не знал России и поэтому принимал участие только во внешних делах, да и то недолго, так как в 1748 г. подвергся опале за резкие выражения о Елизавете и был сослан в Устюг; второй же сознательно устранился от серьезного участия в государственной жизни, чувствуя неподготовленность свою к роли правителя. Первые места в новом правительстве были заняты поэтому представителями той общественной группы, которая во имя оскорбленного национального чувства опрокинула немецкий режим. Многие из них были до переворота простыми гвардейскими офицерами, как, например, старые слуги Елизаветы, П. И. Шувалов и М. И. Воронцов, которые теперь вместе со своими родственниками приобрели наиболее крупное значение в правительственной среде. Рядом с ними стали у власти и некоторые из деятелей прежних правительств, например А. П. Бестужев-Рюмин, князь А. М. Черкасский и князь Н. Ю. Трубецкой, попавшие в опалу или не игравшие самостоятельной роли в два предшествовавших царствования.

Первое время по вступлении на престол Елизавета сама принимала деятельное участие в государственных делах. Благоговея перед памятью отца, она хотела править страной в духе его традиций, но ограничилась лишь упразднением кабинета министров, от которого, как гласил именной указ, "произошло немалое упущение дел, а правосудие совсем в слабость пришло" , и возвращением сенату прежних прав, связанных с восстановлением прокуратуры, главного магистрата и берг- и мануфактур-коллегий.

После этих первых шагов Елизавета, уйдя почти всецело в придворную жизнь, с ее весельем и интригами, передала управление империей в руки своих сотрудников; только изредка между охотой, обедней и балом она уделяла немного внимания иностранной политике. Для ведения последней и отчасти для рассмотрения связанных с ней военных и финансовых вопросов уже через месяц после переворота возник при государыне неофициальный совет из наиболее близких к ней лиц, который позже был назван конференцией при высочайшем дворе. Совет этот нисколько не стеснял сената, так как многие, и притом наиболее влиятельные члены первого входили и во второй, а попытки канцлера Бестужева в 1747 и 1757 гг. превратить его в учреждение, похожее на верховный тайный совет или кабинет министров, были отвергнуты Елизаветой.

Более других интересовал еще Елизавету вопрос о престолонаследии, особенно острым ставший после раздутого интригами Лестока мрачного дела Н. Ф. Лопухиной и отказа Анны Леопольдовны отречься за своих детей от прав на престол. Чтобы успокоить умы, Елизавета вызвала в Петербург своего племянника, Карла-Петра-Ульриха, который 7 ноября 1742 г. был провозглашен наследником престола. Предоставленная между тем сенату, где членами были без исключения представители "благородного российского шляхетства", внутренняя политика резко свернула с пути, на который поставили ее первые распоряжения новой государыни. Собранные в сенате сановники, с Воронцовыми и Шуваловыми во главе, уже не думали о дальнейшем восстановлении петровских порядков, о проведении в жизнь одушевлявшей Преобразователя идеи полицейского государства с неограниченной монархией, осуществляемой бессословной бюрократией. Не эта идея, а национальное чувство и сословно-дворянские интересы сделались теперь главнейшими стимулами правительственной деятельности, к которым присоединилась традиционная необходимость заботиться о пополнении казны средствами, достаточными для содержания двора, чиновничества и армии.

У нового правительства не было никакой программы крупных преобразований государственного строя. Вопрос об этом, впрочем, поднимался дважды: И. И. Шувалов подавал Елизавете записку "о фундаментальных законах" и П. И. Шувалов представлял сенату о пользе для государства "свободного познавания мнения общества". Но эти проекты не получили дальнейшего движения, так как дворянство, добившись фактически участия в правительственной деятельности, уже не думало, как в 1730 г., о формальном ограничении верховной власти. Зато правительство в своей повседневной практике с успехом осуществило другие стремления дворянства, заявленные им при восшествии на престол Анны Иоанновны.

Прежде всего, государственная служба была превращена в привилегию только дворян. В царствование Елизаветы не появилось, за исключением Разумовских, ни одного государственного деятеля, вышедшего из низших слоев общества, как это было почти правилом при Петре Великом. Даже иноземцы терпелись на службе лишь в том случае, когда почему-либо не находилось способных или знающих дело русских дворян. Это дало возможность остаться на дипломатическом поприще немцам. Вместе с тем, самая служба дворян становилась легче. Закон о 25-летнем сроке службы, изданный в 1735 г. и сейчас же приостановленный, теперь получил полную силу. Практика, кроме того, узаконила, что и 25-летнюю службу дворяне фактически проходили в гораздо меньший срок, так как правительство щедро разрешало им льготные и долговременные отпуска, которые настолько укоренились, что в 1756 - 1757 гг. пришлось прибегнуть к крутым мерам, чтобы заставить зажившихся в своих поместьях офицеров явиться в армию. В эту же эпоху среди дворянства распространился и обычай записываться в полки еще в младенческом возрасте и таким образом задолго до совершеннолетия достигать офицерских чинов.

В 1750-х годах в сенате подготовлялся указ о полном освобождении дворян от государственной службы, случайно изданный лишь преемником Елизаветы. Восстановленная прокуратура не имела прежней силы, вследствие чего служба из тяжелой подчас повиности стала принимать характер доходного занятия. Особенно это относится к воеводам, сделавшимся в это время бессрочными.

Кнут, казнь и конфискация имущества, следовавшие при Петре Великом и Анне Иоанновне за казнокрадство и взяточничество, теперь сменились понижением в чине, переводом на другое место и редко увольнением. Административные нравы, при отсутствии контроля и страха наказания, пали чрезвычайно низко. "Законы - признавалась сама Елизавета - исполнения своего не имеют от внутренних общих неприятелей. Несытая алчба корысти до того дошла, что некоторые места, учрежденные для правосудия, сделались торжищем, лихоимство и пристрастие предводительством судей, потворство и упущение одобрением беззаконности". Рост сословного элемента в центральном и областном управлении смягчался, однако, тем фактом, что к 40 годам XVIII столетия народный организм, в общем, справился с последствиями петровского финансового кризиса.

В царствование Елизаветы подати вносились исправнее, чем раньше, сумма недоимок сокращалась, и размер подушных денег был понижен на 2 - 5 копеек с души. Манифест 1752 г., простивший 2 1/2 миллиона подушного недобора, числившегося с 1724 по 1747 гг., всенародно объявлял, что империя достигла такого благополучия, что в доходах и населении "едва не пятая часть прежнее состояние превосходит". В приемах административного воздействия на население стала практиковаться поэтому некоторая мягкость, особенно по сравнению с взыскательностью и жестокостью администрации во время немецкого режима. Не меньшие успехи сделало при Елизавете и завоевание дворянством земли и крестьянского труда.

Щедрая раздача поместий лейб-кампанцам, фаворитам и их родственникам, а также заслуженным и незаслуженным государственным деятелям значительно распространила вширь крепостное право, которое, по указу 14 марта 1746 г., запретившему не дворянам "покупать людей и крестьян без земель и с землями" и получившему в межевой инструкции 1754 г. и указ 1758 г. даже обратную силу, сделалось исключительной привилегией дворянства. Ряд мер увеличил самую тяжесть крепостной зависимости. Устранив уже в самый момент вступления Елизаветы на престол крестьянство от присяги, правительство тем самым взглянуло на них как на рабов, а в дальнейшем энергично проводило этот взгляд на практике.

Указ 2 июля 1742 г. запретил помещичьим крестьянам по своей воле вступать в военную службу, отняв таким образом от них единственную возможность выйти из крепостного состояния, а межевая инструкция того же года предписала всем разночинцам, незаконнорожденным и вольноотпущенным записаться или в посады, или в солдаты, или за помещиками, грозя в противном случае ссылкой на поселение в Оренбургский край или отдачей в работу на казенные заводы. Самые права помещиков над крестьянами были значительно увеличены указами 4 декабря 1747 г., 2 мая 1758 г. и 13 декабря 1760 г. По первому дворянство могло продавать дворовых людей и крестьян для отдачи в рекруты, что узаконило торговлю людьми, и без того уже принявшую широкие размеры; второй уполномочил помещиков наблюдать за поведением своих крепостных, а третий предоставил им право ссылать провинившихся крестьян и дворовых в Сибирь, с зачетом казной сосланных за рекрут, и этим придал помещичьему произволу как бы официальный характер. Меры в роду разрешения крестьянам, чьи бы они ни были, по указу 1745 г., торговать в селах и деревнях товарами и, по указу 13 февраля 1748 г., вступать в купечество, под условием платежа купеческих податей на ряду с платежом подушной подати и оброка, конечно, не противоречили общему направлению законодательства, так как предоставленные крестьянам льготы, улучшая их экономическое состояние, тем самым были выгодны и для помещиков.

Материальное благополучие дворянства составляло вообще важный объект и для непосредственных забот правительства. Так, по указу 7 мая 1753 г., был учрежден дворянский банк в Петербурге, с отделением в Москве, обеспечивавший дворянам дешевый кредит (за 6% в год) в довольно крупных суммах (до 10000 р.). С той же целью было предпринято, по инструкции 13 мая 1754 г., генеральное межевание, впрочем, встреченное дворянством очень враждебно и вследствие этого вскоре приостановленное. Сделав крепостное право дворянской привилегией и придав почти такой же характер государственной службе, правительство Елизаветы приняло меры и к превращению дворянства в более замкнутое сословие. С 1756 г. сенат рядом указов определил, что в дворянские списки могут вноситься только лица, представившие доказательства своего дворянского происхождения. На этом именно основании стала составляться с 1761 г. новая родословная книга. Сенатские указы 1758 - 1760 гг. еще резче обособили личных дворян от потомственных, лишив не дворян, производимых в обер-офицерские чины - что со времени Петра Великого давало им дворянство, - права владеть населенными имениями.

Мероприятия правительства Елизаветы, преследовавшие, казалось, общегосударственные задачи, разделение России в 1757 г. на 5 округов, с которых рекруты брались поочередно через 4 года на 5, и установление в 1743 г. 15-летнего срока для производства ревизий податного населения тоже носили в сущности сословную окраску и сами указы мотивировали прежде всего интересами помещиков. Даже крупнейшая финансовая реформа царствования - отмена в 1754 г. внутренних таможен, в которой С. М. Соловьев видел уничтожение последних следов удельного времени, - рассматривалась инициатором ее, П. И. Шуваловым, с сословно-дворянской точки зрения: от ее осуществления он ждал развития выгодной для дворянства крестьянской торговли. Особенно рельефно сословно-дворянская политика правительства Елизаветы сказалась на деятельности учреждения, созданного, казалось, исключительно в интересах купечества. Открытый для нужд последнего в 1754 г. коммерческий или "медный" банк на практике предоставил широкий кредит почти одним дворянам, начиная с высших сановников и кончая гвардейскими офицерами.

Сословность не могла не отразиться и на почтенной, в общем, деятельности правительства Елизаветы в области просвещения. В 1747 г. был выработан при участии назначенного в 1746 г. президентом К. Разумовского новый регламент петербургской академии наук. В 1755 г. был основан в Москве, по проекту И. И. Шувалова и М. В. Ломоносова, новый университет, и открыты две гимназии при нем и одна в Казани. Хотя в оба университета могли поступать люди всех состояний, кроме податных, но широко им воспользовалось одно дворянство, которое к половине XVIII в. лучше остальных слоев общества сознало необходимость просвещения. Этому стремлению дворянства правительство Елизаветы шло навстречу и своими заботами о развитии чисто-дворянских учебных заведений: сухопутного шляхетского корпуса, артиллерийской академии и особенно школ при коллегиях. Такого рода просветительные мероприятия были безусловно необходимы в эпоху, когда, под влиянием пережитого господства иноземцев при Анне Иоанновне, сильно развились дух национально-религиозной нетерпимости и вражда к западноевропейскому образованию, особенно сказавшиеся в среде духовенства. Благодаря братьям Разумовским, преклонявшимся перед памятью Ст. Яворского, высшие ступени иерархии заняли теперь лица, проникнутые ненавистью к просветительным стремлениям Феофана Прокоповича, безраздельно царившего в синоде при Анне Иоанновне.

Появился ряд проповедников, которые в Минихе и Остермане усматривали эмиссаров сатаны, посланных губить православную веру. На этом поприще более других отличались настоятель Свияжского монастыря Дм. Сеченов и Амвросий Юшкевич. Такое отношение к "немцам" и "немецкой" культуре не замедлило обнаружиться и на деле. Получив в свои руки цензуру, синод представил к высочайшей подписи, в 1743 г., проект указа о запрещении ввоза в Россию книг без предварительного их рассмотрения. Против этого энергично восстал Бестужев-Рюмин, но Елизавета не последовала его совету, и такие сочинения, как книга Фонтенелля "О множестве миров" и изданного при Петре Великом "Феатрона или позора исторического" , в переводе Г. Бужанского, стали подвергаться запрещению. Зато дорогая для синода книга "Камень веры" была распечатана. Некоторые из иерархов относились отрицательно не только к светской науке, но и к церковному просвещению. Архангельский архиепископ Варсонофий высказался, например, против большой школы, построенной в Архангельске, на том основании, что школы-де любили архиереи-черкасишки. Когда среди раскольников усилились фанатические самосожигания, такие пастыри могли только обращаться к правительственной власти. Последняя, в лице сената, сознавала ненормально низкий уровень образования в духовенстве и кое что делала для его поднятия. Этот уровень ярко сказался в той позиции, какую занял синод в вопросе о смягчении уголовных кар: когда указами 1753 и 1754 гг., состоявшимися по личному почину императрицы, отменена была смертная казнь, а также пытка по корчемным делам, сенат представил доклад об освобождении от пытки преступников до 17-летнего возраста, но против этого восстали члены синода, доказывая, что малолетство, по учению святых отцов, считалось до 12 лет; они забыли, что постановления, на которые они ссылались, относились к населению южных стран, гораздо раньше северян достигающему совершеннолетия.

Диктовавшаяся более всего дворянскими интересами просветительная деятельность правительства Елизаветы, тем не менее, сыграла важную роль в деле усвоения русскими западноевропейской культуры, могущественными проводниками которой явились академия, университет и первый публичный театр, открытый казной по инициативе Волкова и Сумарокова в 1756 г.

Исключительно государственные интересы руководили правительством Елизаветы лишь в области окраинной и внешней политики. Первая Новороссия, вследствие серьезных волнений башкир, была превращена в 1744 г. в Оренбургскую губернию, в которую вошли еще Уфимская провинция и Ставропольский уезд нынешней Самарской губернии. Успокоение инородцев, заселение края русскими и устроение его выпало на долю талантливого и честного Неплюева. Добросовестного администратора, в лице пострадавшего по делу Волынского Соймонова, имела и Сибирь, где также шло брожение среди инородцев. Чукчи и коряки угрожали в окрестностях Охотска даже полным истреблением русских поселенцев. Посылавшиеся против них отряды встречали ожесточенное сопротивление, и коряки, например, предпочли в 1752 г. добровольно сжечь себя в деревянном остроге, чем сдаться русским. Внушала большое опасение еще Малороссия, где распространилось сильное недовольство управлением учрежденной Петром Великим малороссийской коллегии.

Посетив в 1744 г. Киев, Елизавета решила, для успокоения населения, восстановить гетманство. Избранный по настоянию правительства гетманов К. Разумовский, однако, понимал, что времена гетманщины уже миновали, и поэтому настоял на передаче дел закрытой коллегии сенату, от которого стал непосредственно зависеть город Киев. Приближался конец и Запорожской Сечи, так как в царствование Елизаветы энергично продолжался вызов в южнорусские степи новых колонистов. В 1750 г. был основан в нынешней Херсонской губернии ряд названных Новой Сербией поселений сербов, из которых составились два гусарских полка. Позже в нынешней Екатеринославской губернии возникли новые сербские поселения, получившие название Славяно-сербии. Около крепости святой Елизаветы образовались поселения из польских малороссиян, молдаван и раскольников, положившие начало Новослободской линии. Так, Запорожье постепенно охватывалось уже слагавшейся второй Новороссией.

В области внешней политики правительство Елизаветы в общем держалось пути, отчасти указанного Петром Великим, отчасти зависевшего от тогдашнего положения главнейших западноевропейских государств. При вступлении на престол Елизавета застала Россию в войне со Швецией и под сильным влиянием враждебной Австрии Франции. Мир в Або в 1743 г. дал России Кюменегорскую провинцию, а оказанная Голштинской партии военная помощь привела к тому, что наследником шведского престола был объявлен Адольф-Фридрих, дядя наследника Елизаветы Петровны. Арест Лестока в 1748 г. устранил при дворе французское влияние, которое поддерживалось еще Шуваловыми. Добившийся исключительного положения Бестужев-Рюмин явился восстановителем "системы Петра Великого" , которую он усматривал в дружбе с Англией и в союзе с Австрией. По просьбе первой Россия приняла участие в войне за австрийское наследство. Быстрое возвышение Пруссии породило между тем, сближение соперничавших до того времени друг с другом Австрии и Франции, приведшее к составлению коалиции, куда вошла и Россия. В открывшейся против Фридриха II в 1757 г. войне русские войска сыграли крупную роль, завоевать восточную Пруссию с Кенигсбергом, но смерть Елизаветы не позволила упрочить эти земли за Россией.

– русская императрица (1741-24 декабря 1761), дочь Петра Великого и Екатерины I (род. 18 декабря 1709 г.). Со дня смерти Екатерины I великая княжна Елизавета Петровна прошла тяжелую школу. Особенно опасно было ее положение при Анне Иоанновне и Анне Леопольдовне , которых постоянно пугала приверженность гвардии к Елизавете. От пострижения в монахини ее спасло существование за границей ее племянника принца Голштинского; при жизни его всякая крутая мера с Елизаветой была бы бесполезной жестокостью. Иностранные дипломаты, французский посол Шетарди и шведский - барон Нолькен, решились, из политических видов их дворов, воспользоваться настроением гвардии и возвести Елизавету на престол. Посредником между послами и Елизаветой был лейб-медик Лесток. Но Елизавета обошлась и без их содействия. Шведы объявили правительству Анны Леопольдовны войну, под предлогом освобождения России от ига иноземцев. Полкам гвардии ведено было выступить в поход. Перед выступлением солдаты гренадерской роты Преображенского полка, у большей части которых Елизавета крестила детей, выразили ей опасение: безопасна ли она будет среди врагов? Елизавета решилась действовать. В 2 часа ночи на 25 ноября 1741 г. Елизавета явилась в казармы Преображенского полка и, напомнив, чья она дочь, велела солдатам следовать за собой, воспретив им употреблять в дело оружие, ибо солдаты грозились всех перебить. Ночью случился переворот, и 25 ноября издан был краткий манифест о вступлении Елизаветы на престол, составленный в очень неопределенных выражениях. О незаконности прав Иоанна Антоновича не было сказано ни слова. Перед гвардейцами Елизавета выказывала большую нежность к Иоанну. Совсем в другом тоне был написан подробный манифест от 28 ноября, напоминавший о порядке престолонаследия, установленном Екатериной I и утвержденном общей присягой (см. Екатерина I). В манифесте сказано, что престол, уже после смерти Петра II , следовал Елизавете. Составители его забыли, что, по завещанию Екатерины, после смерти Петра II, престол должен был достаться сыну Анны Петровны и герцога Голштинского, родившемуся в 1728 г. В обвинениях, направленных против немецких временщиков и друзей их, им было вменено в вину многое, в чем они виноваты не были: это объясняется тем, что Елизавета Петровна была сильно раздражена отношением к ней людей, возвышенных ее отцом - Миниха , Остермана и др. Общественное мнение не думало, впрочем, входить в разбор степени виновности тех или других лиц; раздражение против немецких временщиков было так сильно, что в жестокой казни, им определенной, видели возмездие за мучительную казнь Долгоруких и Волынского. Остерману и Миниху определена была смертная казнь четвертованием; Левенвольду, Менгдену, Головкину - просто смертная казнь. Смертная казнь всем заменена ссылкой. Замечательно, что Миниха обвиняли и в назначении Бирона регентом, а самого Бирона не только не тронули, но даже облегчили его судьбу: из Пелыма он переведен был на местожительство в Ярославль (так как сам Бирон не теснил Елизавету).

Императрица Елизавета Петровна. Портрет работы И. Вишнякова, 1743

В первые годы царствования Елизаветы то и дело отыскивали заговоры; отсюда возникло, между прочим, мрачное дело Лопухиных. Дела, подобные лопухинскому, возникали из двух причин: 1) из преувеличенного страха перед приверженцами Брауншвейгской династии, число которых было крайне ограничено, и 2) из интриг лиц, стоявших близко к Елизавете Петровне, например из подкопов Лестока и других против Бестужева-Рюмина. Лесток был приверженцем союза с Францией, Бестужев-Рюмин - союза с Австрией; поэтому в домашнюю интригу вмешались иностранные дипломаты. Наталья Федоровна Лопухина, жена генерал-поручика, славилась выдающейся красотой, образованием и любезностью. Говорили, что при Анне Иоанновне, на придворных балах, она затмевала Елизавету Петровну, и что это соперничество поселило в Елизавете Петровне вражду к Лопухиной, у которой в то время был уже сын офицер. Она была дружна с Анной Гавриловной Бестужевой-Рюминой, урожденной Головкиной, женой брата вице-канцлера. Лопухина, бывшая в связи с Левенвольдом, послала ему поклон с одним офицером, сказав, чтобы он не падал духом и надеялся на лучшие времена, а Бестужева послала поклон брату, графу Головкину, также сосланному по так называемому делу Остермана и Миниха. Обе были знакомы с маркизом Ботта, австрийским посланником в Петербурге. Ботта, не стесняясь, высказывал у своих знакомых дам ни на чем не основанное предположение, что Брауншвейгская династия вскоре опять воцарится. Переведенный в Берлин, он и там повторял те же предположения. Вся эта пустая болтовня подала Лестоку повод сочинить заговор, посредством которого он хотел нанести удар вице-канцлеру Бестужеву-Рюмину, защитнику австрийского союза. Расследование дела поручено было генерал-прокурору князю Трубецкому, Лестоку и генерал-аншефу Ушакову. Трубецкой ненавидел Бестужева-Рюмина столько же, как и Лесток, но самого Лестока ненавидел еще более; он принадлежал к олигархической партии, которая, после свержения немецких временщиков, надеялась захватить власть в свои руки и возобновить попытку верховников. От людей, которые не скрывали сожаления к сосланным, легко было добиться признания в дерзких речах против императрицы и в порицании ее частной жизни. В дело была пущена пытка - и при всем том успели привлечь к суду только восемь человек. Приговор был ужасен: Лопухину с мужем и сыном, вырезав языки, колесовать. Елизавета Петровна отменила смертную казнь: Лопухину с мужем и сыном, по вырезании языков, велено было бить кнутом, прочих - только бить кнутом. В манифесте, в котором Россия извещалась о деле Лопухиных, снова говорилось о незаконности предыдущего царствования. Все это вызвало резкие нарекания на Елизавету и не принесло желанного интригой результата - низвержения Бестужевых. Значение вице-канцлера не только не уменьшилось, но еще возросло; через некоторое время он получил сан канцлера. Незадолго до начала дела Лопухиной, Бестужев стоял за увольнение Анны Леопольдовны, с семейством, за границу; но дело Лопухиных и отказ Анны Леопольдовны отречься, за своих детей, от прав на русский престол были причиной печальной судьбы Брауншвейгской семьи (см. Анна Леопольдовна). Чтобы успокоить умы, Елизавета поспешила вызвать в Петербург племянника своего Карла-Петра-Ульриха, сына Анны Петровны и герцога Голштинского. 7 ноября 1742 г., перед самым объявлением о деле Лопухиных, он провозглашен был наследником престола. Перед тем он принял православие и в церковных возглашениях при его имени велено было добавлять: внука Петра Первого.

Обеспечив за собой власть, Елизавета спешила вознаградить людей, которые способствовали вступлению ее на престол или вообще были ей преданы. Гренадерская рота Преображенского полка получила название лейб-кампании. Солдаты не из дворян зачислены в дворяне; им даны поместья. Офицеры роты приравнены к генеральским чинам, Разумовский и Воронцов назначены поручиками, в чине генерал-лейтенанта, Шуваловы - подпоручиками, в чине генерал-майоров. Сержанты стали полковниками, капралы - капитанами. Буйство солдат в первые дни вступления Елизаветы на престол доходило до крайностей и вызывало кровавые столкновения. Алексей Разумовский , сын простого казака, осыпанный орденами, в 1744 году был уже графом Римской империи и морганатическим супругом Елизаветы. Его брат Кирилл назначен был президентом академии наук и гетманом Малороссии. Так много хлопотавшему за Елизавету Лестоку пожалован был титул графа. Тогда же началось возвышение братьев Шуваловых, Александра и Петра Ивановичей, с их двоюродным братом Иваном Ивановичем. Наибольшим доверием Елизаветы Петровны пользовался начальник тайной канцелярии Александр Иванович. Он оставил по себе самую ненавистную память. За Шуваловыми следовал Воронцов, назначенный вице-канцлером, после назначения графа Бестужева-Рюмина канцлером. До Семилетней войны самым сильным влиянием пользовался канцлер Бестужев-Рюмин, которого хотел погубить Лесток, но который сам погубил Лестока. Он дешифрировал письма французского посла Шетарди, друга Лестока, и нашел в письмах резкие выражения о Елизавете Петровне. Имения Лестока были конфискованы, он сослан был в Устюг.

В иностранной политике Бестужев умел поставить Россию в такое положение, что все державы искали ее союза. Фридрих II говорит, что Бестужев брал деньги с иностранных дворов; это вероятно, ибо деньги брали все советники Елизаветы - кто со Швеции, кто с Дании, кто с Франции, кто с Англии, кто с Австрии или Пруссии. Все это знали, но об этом щекотливом вопросе молчали, пока, как над Лестоком, не разражалась гроза по какому-нибудь другому поводу. Когда Елизавета Петровна вступила на престол, то можно было ожидать мира со Швецией; но шведское правительство потребовало возращения завоеваний Петра Великого , что и повело к возобновлению войны. Шведы потерпели поражение и по миру в Або, в 1743 г., должны были сделать России новые территориальные уступки (часть Финляндии, по реке Кюмень). В том же году решен был вопрос о престолонаследии в Швеции, колебавший эту страну с 1741 г., со дня смерти Ульрихи-Елеоноры. По совету Бестужева, послана была вооруженная помощь партии Голштинской и наследником престола объявлен был Адольф-Фридрих, дядя наследника Елизаветы Петровны. Война за австрийское наследство также окончена была при содействии России. Англия, союзница Австрии, будучи не в силах удержать за своей союзницей Австрийские Нидерланды, просила помощи у России. Появление корпуса русских войск на берегах реки Рейн помогло прекращению войны и заключению Ахенского мира (1748). Влияние канцлера все усиливалось; Елизавета Петровна стала на его сторону даже в споре его с наследником престола по вопросу о Шлезвиге, который великий князь хотел, вопреки воле императрицы, удержать за своим домом. В будущем этот раздор грозил неприятностями Бестужеву-Рюмину, но он тогда же сумел привлечь на свою сторону великую княгиню Екатерину Алексеевну. Только во время Семилетней войны врагам канцлера удалось наконец его сломить (см. Семилетняя война и Бестужев-Рюмин). Над канцлером наряжен был суд, он лишен был чинов и сослан.

Важные дела совершались при Елизавете на окраинах России; там мог вспыхнуть одновременно весьма опасный пожар. В Малороссии управление малороссийской коллегии оставило за собой страшное неудовольствие. Елизавета Петровна, посетив Киев в 1744 году, успокоила край и дозволила избрать гетмана в лице брата своего любимца, Кирилла Разумовского. Но Разумовский сам понимал, что время гетманства миновало. По его ходатайству дела из малороссийской коллегии переданы были сенату, от которого непосредственно зависел город Киев. Приближался конец и Запорожью (см. это слово и Екатерина II), ибо степи, со времени Анны Иоанновны, заселялись все более и более. В царствование Елизаветы Петровны призваны новые поселенцы; в 1750 г., в нынешних уездах Александрийском и Бобринецком Херсонской губернии, поселены были сербы, из которых сформировано было два гусарских полка. Поселения эти названы Новой Сербией. Позже в нынешней Екатеринославской губернии, в уездах Славяносербском и Бахмутском, поселены новые сербские переселенцы (Славяносербия). Около крепости св. Елизаветы, на верховьях Ингула, образовались из польских выходцев-малороссиян, молдаван и раскольников поселения, давшие начало Новослободской линии. Так Запорожье почтисо всех сторон было стеснено уже формировавшейся второй Новороссией. В первой Новороссии, то есть в Оренбургском крае, в 1744 г., вследствие серьезных волнений башкиров, учреждена была Оренбургская губерния, губернатору которой подчинена была Уфимская провинция и Ставропольский уезд нынешней Самарской губернии. Оренбургским губернатором назначен был Неплюев. Он застал башкирский бунт; башкиры легко могли соединиться с другими инородцами; войск у Неплюева было мало - но против башкир он поднял киргизов, тептярей, мещеряков, и бунт был усмирен. Много ему помоглото обстоятельство, что, вследствие малочисленности русского элемента в крае, заводы при Анне Иоанновне строились там как крепости. Всеобщее неудовольствие и раздражение инородцев сказались и на отдаленном северо-востоке: чукчи и коряки в Охотске грозили истреблением русскому населению. Особенное ожесточение оказали коряки, засевшие в деревянном остроге: они сожглись добровольно, только бы не сдаться русским.

Императрица Елизавета Петровна. Портрет работы В. Эриксена

Через несколько недель по вступлении на престол Елизавета издала именной указ о том, что государыня-императрица усмотрела нарушение порядка государственного управления, установленного ее родителем: "происками некоторых (лиц) изобретен верховный тайный совет, потом сочинен кабинет в равной силе, как был верховный тайный совет, только имя переменено, от чего произошло немало упущение дел, а правосудие и совсем в слабость пришло". Сенат при Елизавете получил силу, какой он ни прежде, ни после не имел. Число сенаторов было увеличено. Сенат прекратил вопиющие безурядицы как в коллегиях, так и в провинциальных учреждениях. Архангельский прокурор, например, доносил, что секретари ходят в должность, когда хотят, от чего колодников держат подолгу. Особенно важную услугу сенат оказал в один из годов, когда бедному люду в Москве грозила опасность остаться без соли. Благодаря распорядительности сената соль была доставлена и соляной налог, один из важных доходов казны, был приведен в порядок. С 1747 г., когда открыта была эльтонская соль, соляной вопрос не обострялся уже до такой степени. В 1754 г., по предложению Петра Ивановича Шувалова, отменены внутренние таможни и заставы. По словам С. М. Соловьева, этот акт довершил объединение восточной России, уничтожив следы удельного деления. По проектам того же Шувалова: 1) Россия, ради облегчения тяжести рекрутских наборов, разделена была на 5 полос; в каждой полосе набор приходился через 5 лет; 2) учреждены коммерческий и дворянский банки. Но заслуги Шувалова не всеми были поняты, а результаты его корыстолюбия у всех были налицо. Он обратил в свою монополию тюленьи и рыбные промыслы на Белом и на Каспийском морях; заведуя переделкой медной монеты, он частным образом отдавал деньги под проценты. Разумовские, самые близкие люди к Елизавете Петровне, в государственные дела не вступались; их влияние было велико только в области церковного управления. Оба Разумовских проникнуты были беспредельным уважением к памяти Стефана Яворского и враждой к памяти Феофана Прокоповича. Поэтому на высшие ступени иерархии стали возводиться лица, ненавидевшие просветительные стремления Прокоповича. Самый брак Елизаветы с Разумовским внушен был ее духовником. Освобождение России от немецких временщиков, обострив и без того тогда сильный дух религиозной нетерпимости, обошлось России дорого. Проповеди в этом направлении не щадили не только немцев, но и европейскую науку. В Минихе и Остермане усматривали эмиссаров сатаны, посланных губить православную веру. Настоятель Свияжского монастыря Димитрий Сеченов называл своих противников пророками антихриста, которые заставляли молчать проповедников Христова слова. Амвросий Юшкевич обвинял немцев в том, что они нарочно замедляли ход просвещения в России, гнали русских учеников Петра Великого - обвинение веское, поддержанное Ломоносовым, который, однако, одинаково в том же мраколюбии обвинял и немецких академиков, и духовенство. Получив в свои руки цензуру, синод начал с того, что подал в 1743 г. к подписи указ о запрещении ввозить в Россию книги без предварительного просмотра. Против проекта этого указа восстал канцлер граф Бестужев-Рюмин. Он убеждал Елизавету, что не только запрещение, но и задержка иностранных книг в цензуре вредно повлияют на просвещение. Он советовал освободить от цензуры книги исторические, философские, просматривать только книги богословские. Но совет канцлера не остановил ревности к запрещению книг. Так, запрещена была книга Фонтенеля "О множестве миров". В 1749 г. велено было отбирать книгу, напечатанную при Петре Великом, - "Феатрон, или Позор исторический", переведенную Гавриилом Бужанским. В самой церкви обнаруживались явления, которые указывали на необходимость более широкого образования для самого духовенства: когда между раскольниками усилились фанатические самосожигания, пастыри наши не умели словом остановить дикие проявления фанатизма и взывали о помощи к светской власти. Но представители духовенства вооружались даже против церковных школ. Архангельский архиепископ Варсонофий выражал неудовольствие на большую школу, построенную в Архангельске: школы-де любили архиереи черкасишки , т. е. малороссияне. Немудрено, что людям такого образа мыслей приходилось сталкиваться в государственных и законодательных вопросах с сенатом. Елизавета Петровна, по личному ее характеру, значительно смягчила уголовное законодательство наше, отменив смертную казнь, а также пытку по корчемным делам. Сенат представил доклад, чтобы малолетние до семнадцати лет совсем освобождены были от пытки. Синод и тут восстал против смягчения, доказывая, что малолетство, по учению св. отцов, считается только до 12-ти лет. При этом было забыто, что постановления, на которые ссылался синод, изданы были для южных стран, где в 11-12 лет начинается половая зрелость девушек. В начале царствования Елизаветы обер-прокурором в синод назначен был князь Яков Петрович Шаховской, человек односторонний, самолюбивый, но честный. Он потребовал регламент, инструкции обер-прокурору и реестр нерешенных дел; ему доставили только регламент; инструкции были затеряны и только потом доставлены ему генерал-прокурором князем Трубецким. За разговоры в церкви велено было брать штрафы. Штраф собирали офицеры, жившие при монастырях; синод стал доказывать, что собирать штраф следует причту. Такое препирательство яснее всего указывало на необходимость образования. Но, при общей почти ненависти к просвещению, требовалась могучая энергия, чтобы отстаивать его необходимость. Поэтому достойна глубочайшего почтения память Ивана Ивановича Шувалова и Ломоносова, которые связали свои имена с полезнейшим делом царствования Елизаветы Петровны. По их проекту, в 1755 г., основан был московский университет, возникли гимназии в Москве и Казани и потом основана была академия художеств в Петербурге.

По личному характеру Елизавета была чужда политического честолюбия; весьма вероятно, что если бы она при Анне Иоанновне не была преследуема, то и не подумала бы о политической роли. В молодости ее только и занимали танцы, а под старость - удовольствия стола. Любовь к far niente [ничегонеделанию] усиливались в ней с каждым годом. Так, она два года не могла собраться отвечать на письмо французского короля.

Источники : П. С.З.; мемуары; особенно важны записки князя Шаховского, Болотова, Дашкова и др. История Елизаветы подробно изложена С. М. Соловьевым. Заслуживает также внимания очерк царствования императрицы Елизаветы. Ешевского.

И. Аргунов "Портрет императрицы Елизаветы Петровны"

«Елизаветой всегда владела страсть к перестановкам, перестройкам и переездам; в этом «она наследовала энергию своего отца, строила дворцы в 24 часа и в двое суток проезжала тогдашний путь от Москвы до Петербурга» (В. Ключевский).

Императрица Елизавета Петровна (1709-1761) – дочь Петра I, рожденная до церковного бракосочетания с его второй женой, будущей Екатериной I.

Генрих Бухгольц Портрет императрицы Елизаветы Петровны в жемчугах. 1768 г.

Российская императрица с 25 ноября (6 декабря) 1741 года из династии Романовых, дочь Петра I и Екатерины I, последняя правительница России, являвшаяся Романовой «по крови».
Елизавета родилась в селе Коломенском. День этот был торжественным: Пётр I въезжал в Москву, желая отметить в старой столице свою победу над Карлом XII. За ним везли шведских пленных. Государь намеревался тотчас праздновать полтавскую победу, но при вступлении в столицу его известили о рождении дочери. «Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с восшествием в мир мою дочь», - сказал он. Пётр нашёл Екатерину и новорождённого младенца здоровыми и на радостях устроил пир.

Луи Каравакк Портрет царевны Елизаветы Петровны в детстве. Русский Музей, Михайловский замок.

Будучи только восьми лет от роду, принцесса Елизавета уже обращала на себя внимание своею красотой. В 1717 году обе дочери, Анна и Елизавета, встречали Петра, возвращающегося из-за границы, одетыми в испанские наряды.

Louis Caravaque Portrait of Anna Petrovna and Elizaveta Petrovna. 1717 г.

Тогда французский посол заметил, что младшая дочь государя казалась в этом наряде необыкновенно прекрасной. В следующем 1718 году введены были ассамблеи, и обе царевны явились туда в платьях разных цветов, вышитых золотом и серебром, в головных уборах, блиставших бриллиантами. Все восхищались искусством Елизаветы в танцах. Кроме лёгкости в движениях, она отличалась находчивостью и изобретательностью, беспрестанно выдумывая новые фигуры. Французский посланник Леви замечал тогда же, что Елизавета могла бы назваться совершенной красавицей, если бы не её курносый нос и рыжеватые волосы.
Елизавета, действительно, имела курносый нос, и нос этот (под страхом наказания) писался художниками только анфас, с лучшей его стороны. А в профиль портретов Елизаветы почти не существует, кроме случайного медальона на кости работы Растрелли и портрета Бухгольца, представленного выше.

Иван Никитин Портрет царевны Елизаветы Петровны в детстве.

Воспитание царевны не могло быть особенно удачным, тем более что мать её была совершенно безграмотна. Но её учили по-французски, и Екатерина постоянно твердила, что есть важные причины на то, чтобы она лучше других предметов обучения знала французский язык.
Причина эта, как известно, заключалась в сильном желании её родителей выдать Елизавету за какую-нибудь из особ французской королевской крови, например, за короля Людовика XV. Однако на все настойчивые предложения породниться с французскими Бурбонами, те отвечали вежливым, но решительным отказом.

Неизвестный художник середины XVIII века Портрет Елизаветы Петровны в молодости.

Во всём остальном обучение Елизаветы было мало обременительным, приличного систематического образования она так никогда и не получила. Время её было заполнено верховой ездой, охотой, греблей и уходом за своей красотой.

Георг Христоф Гроот Портрет императрицы Елизаветы Петровны на коне с арапчонком. 1743 г.

После брака родителей носила титул цесаревны. Завещание Екатерины I 1727 г. предусматривало права Елизаветы и её потомства на престол после Петра II и Анны Петровны.

Отец окружил ее и старшую сестру Анну блеском и роскошью как будущих невест иностранных принцев, но не очень занимался их воспитанием. Елизавета росла под присмотром «мамушек» и кормилиц из крестьянок, отчего хорошо узнала и полюбила русские нравы и обычаи. Для обучения иностранным языкам к цесаревнам были приставлены учителя немецкого, французского, итальянского языков. Грации и изяществу их обучал французский танцмейстер. Русская и европейская культуры сформировали характер и привычки будущей императрицы. Историк В. Ключевский писал: «От вечерни она шла на бал, а с бала поспевала к заутрене, до страсти любила французские спектакли и до тонкости знала все гастрономические секреты русской кухни».

Луи Каравакк "Портрет императрицы Елизаветы Петровны"

Личная жизнь Елизаветы Петровны не складывалась: Петр I пытался выдать ее за французского дофина Людовика XV, но это не сложилось. Затем ею были отвергнуты французские, португальские и персидские претенденты. Наконец, Елизавета согласилась на брак с голштинским принцем Карлом-Августом, но тот внезапно скончался… Одно время обсуждался ее брак с юным императором Петром II, который страстно влюбился в свою тетушку.

Взошедшая в 1730 году на престол Анна Иоанновна (двоюродная тетка Елизаветы) велела ей жить в Петербурге, но Елизавета не желала своим присутствием при дворе дразнить ненавидевшую ее императрицу и намеренно вела праздный образ жизни, часто пропадала в Александровской слободе, где общалась в основном с простыми людьми, принимала участие в их плясках и играх. Рядом с домом Елизаветы Петровны находились казармы Преображенского полка. Гвардейцы любили будущую императрицу за ее простоту и за хорошее к ним отношение.

Переворо

После кончины Петра II, обручённого с Екатериной Долгоруковой, от оспы в январе 1730 г. Елизавета, несмотря на завещание Екатерины I, фактически не рассматривалась как одна из претенденток на престол, который был передан её кузине Анне Иоанновне. В её правление (1730-1740) цесаревна Елизавета находилась в опале. Недовольные Анной Иоанновной и Бироном возлагали на дочь Петра Великого большие надежды.

После провозглашения императором младенца Иоанна VI жизнь Елизаветы Петровны изменилась: она стала чаще бывать при дворе, встречаться с русскими сановниками и иностранными послами, которые в общем-то и уговорили Елизавету приступить к решительным действиям.

Пользуясь падением авторитета и влияния власти в период регентства Анны Леопольдовны, в ночь на 25 ноября (6 декабря) 1741 года 32-летняя Елизавета в сопровождении графа М. И. Воронцова, лейб-медика Лестока и своего учителя музыки Шварца словами «Ребята! Вы знаете, чья я дочь, ступайте за мною! Как вы служили отцу моему, так и мне послужите верностью вашей!» подняла за собой гренадерскую роту Преображенского полка.

Федор Московитин Присяга Преображенского полка императрице Елизавете Петровне.
Не встретив сопротивления, с помощью 308 верных гвардейцев она провозгласила себя новой царицей, распорядившись заточить в крепость малолетнего Ивана VI и арестовать всю Брауншвейгскую фамилию (родственников Анны Иоанновны, в том числе регентшу Ивана VI - Анну Леопольдовну) и её приверженцев.
Фавориты прежней императрицы Миних, Левенвольде и Остерман были приговорены к смертной казни, заменённой ссылкой в Сибирь - дабы показать Европе терпимость новой самодержицы.

Елизавета государственными делами почти не занималась, передоверив их своим фаворитам - братьям Разумовским, Шуваловым, Воронцовым, А. П. Бестужеву-Рюмину. В целом, внутренняя политика Елизаветы Петровны отличалась стабильностью и нацеленностью на рост авторитета и мощи государственной власти.

Тарас Шевченко Императрица Елизавета Петровна и Суворов (гравюра). 1850-е г.

По целому ряду признаков можно сказать, что курс Елизаветы Петровны был первым шагом к политике просвещённого абсолютизма, осуществлявшейся затем при Екатерине II.

Участников переворота она щедро вознаградила: деньгами, званиями, дворянским достоинством, чинами…

Окружив себя фаворитами (в основном это были русские люди: Разумовские, Шуваловы, Воронцовы и др.), она никого из них не допустила до полного господства, хотя при дворе продолжались интриги, борьба за влияние…

Е.Е. Лансере "Императрица Елизавета Петровна в Царском Селе"

Художник Лансере виртуозно передает единство стиля жизни и стиля искусства минувших эпох. Выход Елизаветы Петровны со свитой интерпретируется как театрализованное представление, где величественная фигура императрицы, воспринимается продолжением фасада дворца. Композиция строится на контрасте пышной барочной архитектуры и пустынного партера парка. Художник иронично сопоставляет массивность архитектурных форм, монументальную скульптуру и действующих лиц. Его увлекает перекличка элементов архитектурного декора и деталей туалета. Шлейф императрицы напоминает приподнятый театральный занавес, за которым мы застаем врасплох придворных актеров, спешащих исполнить привычные роли. В нагромождении лиц и фигур спрятан «скрытый персонаж» – арабчонок, прилежно несущий императорский шлейф. От взгляда художника не утаилась и курьезная деталь – незакрытая табакерка в торопливых руках кавалера-фаворита. Мелькание узоров и цветовых пятен создают ощущение ожившего мгновения прошлого

Период царствования Елизаветы - период роскоши и излишеств. При дворе регулярно проводились балы-маскарады, а в первые десять лет - и так называемые «метаморфозы», когда дамы наряжались в мужские костюмы, а мужчины - в дамские.

Георг Каспар Преннер Конный портрет императрицы Елизаветы Петровны со свитой. 1750-55 гг. ГРМ.

Зимой 1747 года императрица издала указ, именуемый в истории как «волосяное установление», повелевающий всем придворным дамам подстричься наголо, и выдала всем «чёрные взлохмоченные парики», чтобы носили пока не отрастут свои. Городским дамам разрешалось указом оставить свои волосы, но поверх носить такие же чёрные парики. Причиной появления приказа послужило то, что императрица не смогла удалить пудру со своих волос и решила выкрасить их в чёрный цвет. Однако это не помогло и ей пришлось состричь волосы полностью и носить чёрный парик.
Елизавета Петровна задавала тон и была законодательницей мод. Гардероб императрицы насчитывал до 45 тысяч платьев.

Александр Бенуа Императрица Елизавета Петровна изволит прогуливаться по знатным улицам Санкт-Петербурга. 1903 г.

Внутренняя политика

По восшествии на престол Елизавета Петровна именным указом упразднила Кабинет министров и восстановила Правительственный Сенат, «как было при Петре Великом». Чтобы упрочить престол за наследниками своего отца, она вызвала в Россию своего племянника, 14-летнего сына старшей сестры Анны, Петра-Ульриха, голштинского герцога, и объявила его своим наследником как Петра Федоровича.

Всю исполнительную и законодательную власть императрица передала Сенату, а сама предалась празднествам: отправившись в Москву, около двух месяцев провела в балах и карнавалах, завершившихся коронацией 25 апреля 1742 г. в Успенском соборе Кремля.

Елизавета Петровна превратила свое царствование в сплошное развлечение, оставив после себя 15 тысяч платьев, несколько тысяч пар обуви, сотни неразрезанных кусков материи, недостроенный Зимний дворец, поглотивший с 1755 по 1761 г.г. 10 млн. рублей. Она пожелала переделать под свой вкус императорскую резиденцию, доверив эту задачу архитектору Растрелли. Весной 1761 года возведение здания было закончено, начались внутренние работы. Однако Елизавета Петровна скончалась, так и не переехав в Зимний дворец. Строительство Зимнего дворца было окончено уже при Екатерине II. Это здание Зимнего дворца сохранилось до наших дней.

Зимний дворец, гравюра XIX века

В царствование Елизаветы Петровны коренные реформы в государстве не проводились, но некоторые нововведения были. В 1741 г. правительство простило недоимки крестьянам за 17 лет, в 1744 г. по распоряжению императрицы в России была отменена смертная казнь. Строились инвалидные дома и богадельни. По инициативе П.И. Шувалова была организована комиссия по разработке нового законодательства, учреждены дворянский и купеческий банки, уничтожены внутренние таможни и увеличены пошлины на иностранные товары, была облегчена рекрутская повинность.

Дворяне вновь стали замкнутым привилегированным сословием, приобретаемым происхождением, а не личными заслугами, как было при Петре I.

При императрице Елизавете Петровне отмечается взлет развития русской науки: М.В. Ломоносов публикует свои научные труды, Академия наук издает первый полный географический атлас России, появилась первая химическая лаборатория, в Москве основан университет с двумя гимназиями при нем, стали выходить «Московские ведомости». В 1756 г. в Петербурге утвержден первый русский государственный театр, директором которого становится А.П. Сумароков.

В.Г. Худяков "Портрет И.И. Шувалова"

Закладывается основа библиотеки Московского университета, в основе ее – книги , подаренные И.И. Шуваловым. А в коллекцию Петербургской Академии художеств он передал 104 картины Рубенса, Рембрандта, Ван Дейка, Пуссена и других известных европейских художников. Он внес огромный вклад в формирование картинной галереи Эрмитажа. В елизаветинское время картинные галереи становятся одним из элементов великолепного дворцового убранства, которое должно было ошеломлять приглашенных ко двору, свидетельствовать о могуществе российской державы. К середине XVIII века появилось немало интересных и ценных частных коллекций, владельцами которых были представители высшей аристократии, которые вслед за императрицей стремились украшать дворцы произведениями искусства. Возможность русских дворян много путешествовать и тесно взаимодействовать с европейской культурой способствовала формированию новых эстетических предпочтений русских собирателей.

Внешняя политика

В годы правления Елизаветы Петровны Россия значительно упрочила свое международное положение. Начатая в 1741 г. война со Швецией закончилась заключением мира в Або в 1743 г., по которому России отошла часть Финляндии. В результате резкого усиления Пруссии и угрозы русским владениям в Прибалтике Россия на стороне Австрии и Франции приняла участие в Семилетней войне (1756-1763 г.г.), которая продемонстрировала мощь России, но обошлась государству очень дорого и практически ничего ему не дала. В августе 1760 г. русские войска под командованием П.С. Салтыкова разгромили прусскую армию Фридриха II и вошли в Берлин. Лишь смерть Елизаветы спасла прусского короля от полной катастрофы. Но вступивший на престол после ее смерти Петр III был поклонником Фридриха II и возвратил Пруссии все завоевания Елизаветы.

Личная жизнь

Елизавета Петровна, бывшая в молодости азартной танцовщицей и смелой наездницей, с годами все труднее мирилась с утратой молодости и красоты. С 1756 г. с ней все чаще стали случаться обмороки и конвульсии, которые она старательно скрывала.

К. Пренне "Конный портрет императрицы Елизаветы Петровны со свитой"

К. Валишевский, польский историк, писатель и публицист, создал серию произведений, посвященных русской истории. Он издает во Франции на французском языке, начиная с 1892 года, одну за другой книги о русских царях и императорах, об их окружении. Книги Валишевского были объединены в серию «Происхождение современной России» и охватывают период между царствованиями Ивана Грозного и Александра I. В книге «Дочь Петра Великого. Елизавета Петровна» (1902) он так описывает последний год жизни императрицы: «Зима 1760-61г.г. прошла в Петербурге не столько в балах, сколько в напряженном ожидании оных. Императрица не появлялась на людях, запиралась в спальне, принимала, не вставая с постели, только министров с докладами. Часами Елизавета Петровна попивала крепкие напитки, рассматривала ткани, разговаривала с кумушками и вдруг, когда какой-нибудь примеренный наряд казался ей удачным, объявляла о намерении появиться на балу. Начиналась придворная суета, но, когда платье было надето, волосы императрицы зачесаны вверх и косметика наложена по всем правилам искусства, Елизавета подходила к зеркалу, вглядывалась – и отменяла празднество».

Елизавета Петровна состояла в тайном морганатическом браке с А.Г. Разумовским, от которого (по некоторым источникам) у них были дети, носившие фамилию Таракановых. В XVIII в. под этой фамилией были известны две женщины: Августа, которая по велению Екатерины II была привезена из Европы и пострижена в московский Павловский монастырь под именем Досифеи, и неизвестная авантюристка, объявившая себя в 1774 г. дочерью Елизаветы и претендовавшая на русский престол. Была арестована и заключена в Петропавловскую крепость, где скончалась в 1775 г., скрыв тайну своего происхождения даже от священника.

К. Флавицкий "Княжна Тараканова"

Художник К. Флавицкий использовал эту историю для сюжета своей картины «Княжна Тараканова». На полотне изображён каземат Петропавловской крепости, за стенами которой бушует наводнение. На кровати, спасаясь от воды, прибывающей в зарешеченное окно, стоит молодая женщина. Промокшие крысы выбираются из воды, подбираясь к ногам узницы.

По свидетельству современников и историков, в частности, министра народного просвещения графа Уварова (автора формулы Православие-Самодержавие-Народность), Елизавета состояла в церковном морганатическом браке с Алексеем Разумовским. Еще до воцарения у Елизаветы начался роман с украинским певчим А. Г. Разумовским, который получил графский титул, ордена, звания и крупные пожалования, однако в государственных делах участия почти не принимал. Позднее фаворитом Елизаветы стал И. И. Шувалов, который покровительствовал просвещению.
Согласно некоторым историческим источникам 1770-х - 1810-х годов, у неё было минимум двое детей: сын от Алексея Разумовского и дочь от графа Шувалова.

Неизвестный художник Портрет Алексея Григорьевича Разумовского.
Louis Tokke Portrait of I.I. Shuvalov.

Впоследствии она взяла под личную опеку осиротевших в 1743 году двух сыновей и дочь камер-юнкера Григория Бутакова: Петра, Алексея и Прасковью. Впрочем, после смерти Елизаветы Петровны появилось немало самозванцев, именовавших себя её детьми от брака с Разумовским. В их числе наиболее известной фигурой стала так называемая княжна Тараканова.

Georg Khristof Grooth Portrait of the Empress Elizaveta Petrovna in a Black Masquerade Domino. 1748 г.

Официальным наследником престола 7 (18 ноября) 1742 г. Елизавета назначила своего племянника (сына сестры Анны) - герцога Голштинского Карла-Петера Ульриха (Петра Фёдоровича). В его официальный титул были включены слова «Внук Петра Великого». Столь же серьезное внимание было обращено на продолжение династии, на выбор жены Петра Фёдоровича (будущая Екатерина II) и на их сына (будущий император Павел Петрович), начальному воспитанию которого придавалось важное значение.

Pietro Antonio Rotari Portrait of the Empress Elizabeth Petrovna. 1760 г.

Она скончалась 25 декабря 1761 г. в сильных страданиях, но уверяла окружающих, что они слишком малы по сравнению с ее грехами.

На престол взошёл Пётр III. Императрица была похоронена в Петропавловском соборе в Санкт-Петербурге. Со смертью Елизаветы Петровны пресеклась не только линия Петра I, но и вся династия Романовых. Хотя все последующие наследники престола носили фамилию Романовых, они уже не были русскими (Гольштейн-Готторпская линия). Смерть Елизаветы Петровны также прекратила участие русских в Семилетней войне. Новый император вернул Фридриху все завоёванные земли и предложил даже военную помощь. Лишь новый дворцовый переворот и восшествие на престол Екатерины II предотвратили военные действия России против бывших союзников - Австрии и Швеции.

Время Елизаветы Петровны (1741-1761)

Эпоха Елизаветы Петровны

Общая оценка эпохи . Приступая к изучению весьма любопытного времени Елизаветы Петровны, мы прежде всего наведем небольшую историческую справку. Значение времени Елизаветы оценивалось и до сих пор оценивается различно. Елизавета пользовалась большой популярностью; но были люди, и весьма умные люди, современники Елизаветы, которые с осуждением вспоминали ее время и ее порядки. Таковы, например, Екатерина II и Н. И. Панин ; и вообще, если взять в руки старые мемуары, касающиеся этой эпохи, то найдешь в них почти всегда некоторую насмешку по отношению ко времени Елизаветы. К деятельности ее относились с улыбкой. И такой взгляд на эпоху Елизаветы был в большой моде; в этом отношении задавала тон сама Екатерина II, к которой вскоре после смерти Елизаветы перешла власть, а просвещенной императрице вторили и другие. Так, Н. И. Панин про царствование Елизаветы писал: "Сей эпох заслуживает особливое примечание: в нем все было жертвовано настоящему времени, хотениям припадочных людей и всяким посторонним малым приключениям в делах". Панин, очевидно, плохо помнил то, что было до Елизаветы, потому что его характеристика может относиться и к эпохе временщиков, "припадочных людей" 1725–1741 гг. Если захотим верить Панину, то мы должны отозваться о времени Елизаветы как о времени темном и одинаковом с предыдущими временами. Точка зрения Панина перешла и в нашу историческую литературу. В труде С. В. Ешевского ("Очерк царствования Елизаветы Петровны") находим, например, такие слова: "С тех пор (с Петра Великого) до самой Екатерины Великой русская история сводится к истории частных лиц, отважных или хитрых временщиков, и истории борьбы известных партий, придворных интриг и трагических катастроф" (Соч., II, 366). Эта оценка (несправедливая вообще) за царствованием Елизаветы не признает никакого исторического значения. По мнению Ешевского, время Елизаветы такое же время непонимания задач России и реформы Петра, как и эпоха временщиков и немецкого режима. "Смысл реформы начинает снова открываться только при Екатерине II", – говорит он (Соч., II, 373). Так дело обстояло до С. М. Соловьева. Соловьев был отлично обставлен документами и хорошо ознакомился с делами архивов елизаветинского времени. Изученный им громадный материал совместно с Полным собранием законов привел его к иному убеждению. Соловьев, если искать точного слова, "полюбил" эту эпоху и писал о ней с сочувствием. Он твердо помнил, что русское общество почитало Елизавету, что она была очень популярной государыней. Главной заслугой Елизаветы считал он свержение немецкого режима, систематическое покровительство всему национальному и гуманность: при таком направлении правительства Елизаветы много полезных частностей вошло в русскую жизнь, успокоило ее и позволило разобраться в делах; национальные "правила и привычки" воспитали при Елизавете целый ряд новых деятелей, составивших славу Екатерины II. Время Елизаветы подготовило многое для блестящей деятельности Екатерины и внутри, и вне России. Таким образом, историческое значение времени Елизаветы определяется, по мнению Соловьева, его подготовительной ролью по отношению к следующей эпохе, а историческая заслуга Елизаветы состоит в национальности ее направления ("Ист. Росс.", XXIV).

Императрица Елизавета Петровна. Портрет работы В. Эриксена

Нет никакого сомнения в том, что последняя точка зрения более справедлива, чем враждебные Елизавете взгляды. Возвращение Елизаветы к национальной политике и внутри, и вне России в связи с мягкостью приемов ее правительства сделало ее очень популярной государыней в глазах современников и дало ее царствованию иной исторический смысл в сравнении с темным временем предшествовавших правлений. Мирные наклонности правительства во внешней политике, гуманное направление во внутренней – симпатичными чертами обрисовали царствование Елизаветы и повлияли на нравы русского общества, подготовив его к деятельности екатерининского времени.

"L’unique affaire de la vie est le plaisir"
("Единственное дело в жизни - это удовольствие")
Анри Бейль (Стендаль)

"Страдания мои слишком легки в сравнении с моими грехами".
Императрица Елизавета Петровна
(за сутки до смерти)

"Буду искать Его"
Лев Толстой ("Отец Сергий")

Изучение литературы об императрице Елизавете Петровне и её эпохе вызывает чувство неудовлетворённости: подавляющее большинство материалов посвящено лицам из её ближайшего окружения, их интригам и корыстолюбию, фаворитам, войнам, которые вела её армия, дипломатии, вопросам развития экономики и культуры России в годы её правления.

Образ самой дщери Петра Великого остаётся как бы несколько затушёванным, он с трудом просматривается сквозь кисею времени, личность этой, на мой взгляд, необычной императрицы представляется либо в бальном антураже, либо сквозь замочную скважину её спальни.

Не случайно, почти всё, что касается медицинских сторон жизни Елизаветы Петровны, осталось между строк книг и статей, повествующих о ней, за кулисами театра, именуемого царством Елизаветы Петровны.

Работая над этим очерком, я буквально продирался сквозь литературные джунгли, собирая по крупицам всё то, что могло бы иметь отношение к её физическому состоянию, быту и питанию, привязанностям и увлечениям, интимной жизни, влияющим со знаком плюс или минус на крепость человеческого организма. Конечно же, меня интересовали заключения и диагнозы её личных врачей, всё то, что мы, медики, в совокупности именуем анамнезом жизни и болезни человека. Но эти данные, за редким исключением, найти мне не удалось...

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

29 декабря 1709 года в подмосковном селе Коломенском родилась младшая дочь Петра Великого, названная Елизаветой.

Именно в этот день, одержав великую победу над Карлом XII в ходе Полтавской битвы, Пётр I въехал в Москву, чтобы со свойственным ему темпераментом и широтой отпраздновать радостное событие. Узнав о рождении дочери, он сказал: "Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с восшествием в мир мою дочь!".

Елизавета Петровна, как и её старшая сестра Анна, была внебрачным ребенком (их родители обвенчались лишь в 1712 г.), и это обстоятельство серьёзно отразилось в дальнейшем как на её женской судьбе, так и на её правах на престол.

Отец очень любил своих дочерей, а Елизавету называл "Лизеткой" и "четвёртой лапушкой", но личного времени, по понятным причинам, уделял им крайне мало.

Росло любимое дитя вдали от царского двора, в подмосковных сёлах Измайлово, Преображенское, Покровское, или в Александровской слободе.

Воспитанием будущей императрицы, причём, в глубоко религиозной атмосфере, занимались его сестра, царевна Наталья Алексеевна, и семья А. Д. Меншикова. И эта заложенная в детстве религиозность была неотъемлемой и важной частью её сущности в течение всей жизни, не мешавшей ей, однако, жить жадно и страстно, пока позволяли силы...

Как большинство детей, растущих в атмосфере любви, Елизавета была неусидчивым и подвижным ребенком и подростком. Основными её развлечениями были верховая езда, гребля, танцы. Историк В. О. Ключевский писал: "Подрастая, Елизавета казалась барышней, получившей воспитание в девичьей. Большое развлечение доставляли ей свадьбы прислуги: [иногда] она сама убирала невесту к венцу, [ей доставляло удовольствие наблюдать] из-за двери, как веселятся свадебные гости".

Пётр и Екатерина понимали необходимость учёбы своих детей, но эта учёба носила односторонний характер, что было связано с тем их будущим, которое рисовали себе родители. Елизавета свободно говорила по-французски, а по некоторым свидетельствам, и по-немецки, легко читала итальянские тексты, писала стихи, прекрасно пела. Её обучали также танцам, музицированию, умению одеваться, и не без успеха.

Одновременно цесаревну постоянно окружала французская свита, что не случайно. Пётр хотел выдать дочь-красавицу за французского короля Людовика XV или за кого-нибудь из дома Бурбонов, но Версаль смущало происхождение матери Елизаветы (Марта Скавронская происходила из семьи литовских крестьян, и её восхождение на российский престол похоже на сказку из "Тысячи и одной ночи"). Среди женихов младшей дочери Петра числились Карл Август, князь-епископ Любский, принц Георг Английский, Карл Бранденбург-Байрейтский, инфант дон Мануэль Португальский, граф Маврикий Саксонский, инфант Дон-Карлос Испанский, герцог Фердинанд Курляндский, герцог Эрнст Людвиг Брауншвейгский и ещё многие, даже персидский шах Надир. Но всякий раз что-то мешало, и Елизавета так и осталась без высокородного мужа, связав себя впоследствии морганатическим браком с красавцем Алексеем Розумом, сыном простого украинского казака из деревни Лемеши, певчим придворного хора...

В год смерти отца Елизавете исполнилось 16 лет. Пора беззаботной жизни, которая продолжалась в годы правления матери, императрицы Екатерины I, а затем племянника, императора Петра II, мечтавшего жениться на своей прелестной тётке (он был, правда, младше её на шесть лет), закончилась при властной и жестокой императрице Анне Иоанновне.

Завещание от 1727 г. Екатерины I предусматривало права Елизаветы и её потомства на престол после Петра II (внука Петра I, сына царевича Алексея Петровича) и Анны Петровны. В феврале 1728 г. 20-летняя голштинская герцогиня Анна скончалась от "родильной горячки", произведя на свет будущего российского императора Петра III. В феврале 1730 г. от оспы умер 14-летний Пётр II. Кажется, пришёл черёд Елизаветы стать хозяйкой отцовского наследства.

Но, сразу же после смерти юного императора, Верховный тайный совет, в руках которого при Петре II сосредоточилась реальная власть, в составе канцлера Головкина, четырёх представителей рода Долгоруких и двоих Голицыных, посовещавшись, выбрал на царство младшую дочь царя Иоанна Алексеевича, родного брата и номинального соправителя Петра I, вдовствующую герцогиню Курляндскую, тридцатисемилетнюю Анну Иоанновну, которая уже 20 лет жила в Курляндии, не имела в России фаворитов и партий, и этим устраивала всех. Анна казалась членам Тайного совета послушной и управляемой, в чём вскоре она их, однако, успешно сумела переубедить.

Елизавете было отказано в престоле на том основании, что она родилась до вступления родителей в официальный брак. Скорей же всего, она не устраивала властолюбивых вельмож своей непредсказуемостью, свободолюбием и низкородностью (со стороны матери).

Анна Иоанновна прекрасно понимала, что её восхождение на российский престол в обход Елизаветы незаконно, что в лице цесаревны она обретает опасную соперницу. Ещё ближайшее окружение Петра II упорно добивалось пострижения Елизаветы в монахини, наталкиваясь на сопротивление юного монарха. Едва взошедшая на престол императрица не желала начинать своё царствование с такого неблаговидного поступка. Но и оставлять без надзора Елизавету она считала невозможным.

На месте старинного русского села Спасского уже при Петре I был основан так называемый Смольный двор, на котором производилась и хранилась смола для нужд Адмиралтейства. Непосредственно на месте будущего Смольного собора стоял небольшой дворец, или Смольный дом, как его называли в XVIII веке. Здесь в годы царствования Анны Иоанновны, под неусыпным надзором герцога Бирона, чуть ли не в заточении, жила цесаревна Елизавета. "Никто вроде бы не препятствовал её свободе, но все понимали, что фактически она находилась под домашним арестом. Существует предание, что Бирон, переодевшись в платье простого немецкого ремесленника, следил за Елизаветой" (Наум Синдаловский ).

В течение всего10-летнего царствования Анны Иоанновны цесаревна жила вдали от всех придворных и политических дел, стеснённая некоторым образом в средствах к жизни, в своём выборе знакомств. У Елизаветы был свой "молодой" двор с его скромными празднествами, пением и театром, маскарадами и другими увеселениями. Но мысль об угрозе и такой жизни ("под колпаком") не покидала её. Она, эта угроза, ещё более возросла, когда, после кончины Анны Иоанновны (1740 г.), по её воле русский престол перешел к двухмесячному Ивану Антоновичу (сыну Анны Леопольдовны, герцогини Брауншвейгской, дочери Екатерины Иоанновны, родной сестры почившей императрицы). Именно Анна Леопольдовна, убравшая Бирона, регента при грудном Иване Антоновиче, а "при императрице Анне спасшего Елизавету от монастыря" (В. О. Ключевский ), стала реальной правительницей России.

"Все годы вынужденного ожидания своего часа Елизавета провела в полной уверенности в неотъемлемых и бесспорных правах на русский престол... и в поддержке, которую окажет ей народ и гвардия. Она знала, что в людях жила легенда о том, что, умирая, Пётр держал в руках древнюю родовую икону дома Романовых, образ Знамения Божьей Матери, и благословил ею именно её, свою дочь. С тех пор цесаревна особенно чтила эту икону, и, говорят, в ночь государственного переворота молилась перед нею" (Наум Синдаловский ).

И сама Елизавета и её ближайшее окружение понимали, что необходимо сделать решительный шаг к власти; в противном случае ей не избежать монашеского апостольника. В восемь часов утра 24 января 1741 г. она надела Андреевскую ленту и объявила себя полковником трёх гвардейских полков. По одной из легенд, с небольшой группой заговорщиков (с "лейб-компанцами") Елизавета явилась в Преображенский полк, квартировавший вблизи Аничкова моста, и заручилась его поддержкой. Сам дворцовый переворот произошёл в ночь на 25 ноября (6 декабря по н. с.)1741, в результате чего был свергнут с престола малолетний император и отстранена от власти его регентша-мать Анна Леопольдовна. "Наиболее законная (здесь и далее выделено мной - В. П.) из всех преемников и преемниц Петра I, [она была] поднята на престол мятежными гвардейскими штыками" (В. О. Ключевский ).

В морозную ноябрьскую ночь 1741 года на улицах Петербурга жгли костры, народ ликовал: на российский престол взошла младшая дочь Петра I Елизавета.

До её тридцатидвухлетия оставалось чуть более месяца.

СВЕТ МОЙ, ЗЕРКАЛЬЦЕ, СКАЖИ...

Елизавета Петровна росла очень красивым ребёнком. Увидев её и сестру в 1717 году одетыми в испанские костюмы (Елизавете восемь лет) по случаю встречи Петра, возвращавшегося из-за границы, французский посол заметил, что младшая дочь государя казалась в этом наряде необыкновенно прекрасной.

Испанский посланник герцог де Лириа в 1728 году писал о 18-летней цесаревне: "Принцесса Елизавета такая красавица, каких я редко видел. У неё удивительный цвет лица, прекрасные глаза, превосходная шея и несравненный стан. Она высокого роста, чрезвычайно жива, хорошо танцует и ездит верхом без малейшего страха. Она не лишена ума, грациозна и очень кокетлива".

Большинство мемуаров и документальных свидетельств сходились на том, что Елизавета Петровна была необыкновенно привлекательна. И она прекрасно знала об этом, и всю свою жизнь старалась сохранить свою красоту, прилагая для этого неимоверные усилия, не щадя ни личного времени (всегда в ущерб своим государственным обязанностям), ни средств, которыми располагала как императрица. Это была её идея-фикс.

"Живая и веселая, но не спускавшая глаз с самой себя , при этом крупная и стройная, с красивым круглым и вечно цветущим лицом, она любила производить впечатление ..." (В. О. Ключевский ). Правы были те, кто считал, что у Елизаветы Петровны было "много тщеславия, она вообще хотела блистать во всём и служить предметом удивления".

С годами, однако, красота её стала увядать, и она целые часы проводила у зеркала. Есть в связи с этим один аспект в контексте её здоровья, который я не могу обойти стороной. Речь как раз идёт о страстном желании императрицы сохранить свою телесную привлекательность. С этой целью она использовала как традиционно русскую, так и европейскую косметику (термин впервые появился в обиходе лишь в 1867 году, но я позволю себе в данном случае воспользоваться им).

На Руси в качестве румян и губной помады использовался сок малины, вишни и свеклы. Глаза и брови подводили сажей. С целью отбеливания лица использовали молоко, сметану, мёд, яичный желток, жир животных, сок огурца или отвар петрушки.

Пользовалась ли этими средствами Елизавета Петровна, неизвестно. Не исключаю, учитывая её воспитание, что пользовалась. Но смею высказать и предположение, что, стремясь оставаться в русле современных ей веяний, императрица применяла и модные европейские, в особенности, французские, косметические средства. Не случайно, для неё выписывались из Парижа журналы, в которых предлагались статьи, касающиеся самых разных сторон жизни высшего света.

Начиная с XVI века, в моду, вплоть до середины XVIII века, вошли бледная кожа и красные губы, что создавало, якобы, весьма привлекательный контраст. С середины 18 века, французские модницы стали использовать красные румяна и помаду для придания "здорового" румянца своим лицам (бледность, т. о., отправили в отставку). Бледный цвет лица (признак аристократического образа жизни) достигался с помощью дорогостоящей пудры, которая могла вызывать сильные повреждения кожи и выпадение зубов из-за наличия в ней свинцовых белил . Использовалась и более опасная мышьяковая пудра . Позднее для производства пудры стали использовать щадящую рисовую и пшеничную муку. Почти все косметические средства в годы жизни Елизаветы создавались местными аптекарями, и содержали ядовитые вещества - ртутную и азотную кислоту.

Даже современная косметология утверждает, что постоянное использование косметики ведёт к тому, что ежегодно в женский организм поступает до трёх кг входящих в неё химических веществ . Попадая в кровь через кожу, они оказывают отрицательное воздействие на органы и системы на уровне клеток, способствуя развитию различных заболеваний от ускоренного старения кожи до онкологии. При этом отдельное вещество само по себе может быть безопасным, но при послойном нанесении на лицо ряда различных средств, содержащиеся в них условно безопасные составляющие, смешиваясь, могут наносить вред здоровью и провоцировать необратимые процессы в организме. Речь идёт об известном врачам феномене синергизма - явлении взаимного усиления эффективности либо побочного действия косметических средств.

Этим я ограничу свой экскурс в историю и проблемы косметологии, ибо, на мой взгляд, приведенных сведений вполне достаточно, чтобы сделать вывод о том, что Елизавета Петровна, действительно, жертвовала своим здоровьем во имя красоты.

Французский дипломат Ж.-Л. Фавье, наблюдавший её в последние годы, писал, что стареющая императрица "всё ещё сохраняет страсть к нарядам и с каждым днём становится в отношении их всё требовательнее и прихотливей. Никогда женщина не примирялась труднее с потерей молодости и красоты. Нередко, потратив много времени на туалет, она начинает сердиться на зеркало, приказывает снова снять с себя головной и другие уборы, отменяет предстоящие зрелища или ужин и запирается у себя, отказываясь кого бы то ни было видеть".

Уже с детства Елизавета Петровна была ужасной модницей; эту страсть к нарядам она и не пыталась умерить, хотя "жила и царствовала в золочёной нищете" (В. О. Ключевский ). Во время пожара в Москве в 1753 году во дворце сгорело четыре тысячи её платьев, а после её смерти Петр III обнаружил в Летнем дворце своей царственной тётки гардероб с пятнадцатью тысячами платьев, "частью один раз надёванных, частью совсем не ношенных, два сундука шёлковых чулок" (В. О. Ключевский ), несколько тысяч пар обуви и более сотни неразрезанных кусков богатых французских материй. И это при наличии "кучи неоплаченных счетов" и отказа время от времени "французских галантерейных магазинов... отпускать во дворец новомодные товары в кредит" (В. О. Ключевский ). Казимир Валишевский указывает, что развитие текстильных мануфактур в эпоху царствования Елизаветы Петровны было связано именно с неукротимой любовью императрицы к нарядам.

Страсть Елизаветы Петровны оставаться вечно прекрасной, блистать в обществе была ещё с юности неразрывно связана с неутолимым стремлением к развлечениям. Она превосходно танцевала, беспрестанно выдумывая для танцев новые фигуры, что свидетельствовало о несомненном хореографическом даре.

"Вступив на престол, она хотела осуществить свои девические мечты; нескончаемой вереницей потянулись спектакли, увеселительные поездки, куртаги, балы, маскарады, поражавшие ослепительным блеском и роскошью до тошноты" (В. О. Ключевский ). Жизнь при дворе превратилась в вечный праздник: развлечения сменяли друг друга в головокружительном вихре.

Двор Елизаветы Петровны восхищал гостей богатством и великолепием. При этом "...жилые комнаты, куда дворцовые обитатели уходили из пышных зал, поражали теснотой, убожеством обстановки, неряшеством: двери не затворялись, в окна дуло; вода текла по стенным обшивкам, комнаты были чрезвычайно сыры" (В. О. Ключевский ). Выскажу предположение, что и спальня императрицы была не лучше. Не случайно, в литературе встречаются краткие упоминания о её "лихорадках".

Если в первые два-три года Елизавета Петровна уделяла какое-то внимание решению государственных вопросов, то в дальнейшем передоверила это своим министрам и сенаторам, и нередко документы огромной государственной важности по нескольку месяцев дожидались её подписи.

В своих мемуарах Екатерина II писала: "Императрица чрезвычайно любила наряды и почти никогда не надевала дважды одного и того же платья... игра и туалет наполняли день ".

Современная медицина свидетельствует о том, что риск возникновения заболеваний сердечно-сосудистой системы значительно возрастает при появлении избыточного веса, всего на 10%превышающего норму! С каждым лишним килограммом возможность развития заболеваний сердца и сосудов повышается на 3%. Недуги, характерные для пожилого возраста, у полных проявляются на 7 лет раньше.

Избыточный вес является вторым после курения фактором, способствующим появление раковой опухоли, повышает риск возникновения заболеваний дыхательных путей, особенно бронхиальной астмы.

ПРО ЭТО, ИЛИ ПУСТЬ ГОВОРЯТ

Едва вступив в пору полового созревания, Елизавета Петровна стала демонстрировать повышенный интересе к противоположному полу. Ниже выдержки из множества работ, посвящённых её жизни и царствованию.

"Однажды, ещё в юные годы, она горько плакала от того, что ей нравились четыре кавалера сразу , и она не знала, которого выбрать".

"В ожидании женихов Елизавета веселилась, предавалась любовным утехам и ждала своего часа".

Мардефельд, посол прусского короля Фридриха II, сообщал своему патрону: "...она ежедневно по нескольку раз приносит жертву на алтаре матери Амура".

Не считая множества мимолётных увлечений, её возлюбленными были камергер Александр Бутурлин, обергофмейстер двора Семён Нарышкин, прапорщик Алексей Шубин, Пётр Шувалов, Алексей Разумовский (повторюсь, с ним был заключён морганатический брак), Роман и Михаил Воронцовы, Карл Сиверс, камер-паж Пимен Лялин, кадет Никита Бекетов, кучер Войчинский, гренадёр Михаил Ивинский, Валентин П. Мусин-Пушкин, корнет лейб-гвардии конного полка Никита Панин, Иван Ив. Шувалов. Имена далеко не всех сохранила история.

Из письма французского короля Людовика XV своему послу в Петербурге, барону Бретейлю (1761 г): "Я узнал, что последний припадок, бывший с императрицей, возбудил опасения на счет её жизни, и хотя публично не сообщается никаких сведений о состоянии её здоровья, но её темперамент, её праздная и удручающая здоровье жизнь и отказ от врачебной помощи поддерживают эти опасения".

Ненавидевший дом Романовых генеалог и публицист, князь Петр Владимирович Долгоруков написал сто лет спустя, что 25 декабря 1761 года в четвертом часу дня "истомлённая распутством и пьянством Елизавета скончалась на пятьдесят третьем году от рождения".

"Елизавета отличалась веселым нравом, необычным жизнелюбием и свободой в личном поведении . Известно и то, что в свете сурово осуждались ее "увеселительные встречи в пригородных резиденциях" . Однако городской фольклор к её поведению относился более чем снисходительно" (Наум Синдаловский ).

Отнесёмся и мы к выбору Елизаветой Петровной своих привязанностей "более чем снисходительно". Её личная жизнь оказалась под электронным микроскопом истории лишь потому, что она находилась на вершине пирамиды, именуемой "Российской империей". Но, коль целью данной работы явилось исследование причин кончины императрицы, я не мог не коснуться темы её сексуальной жизни, поскольку как недостаток, так и избыток последней являются фактором, играющим немаловажную роль для здоровья человека.

Женская гиперсексуальность

В сексологии существует понятие "нимфомания", происхождение которого связано с древнегреческими мифами. Древние греки верили, что в лесах обитают нимфы, которые заманивают к себе мужчин, чтобы удовлетворить свои любовные фантазии.

Несомненно, эти мифы имели в своей основе практические наблюдения о существовании женщин с повышенной половой активностью. Гиперсексуальных женщин именуют нимфоманками. Их распространённость в популяции: примерно одна на 2500 женщин.

В основе женской гиперсексуальности - выработка соответствующими эндокринными органами избыточного количества женских половых гормонов (эстрогены, прогестерон). Эстрогены придают женщине привлекательность, сексапильность, прогестерон - определяют силу влечения к противоположному полу.

Различают врождённую и приобретённую гиперсексуальность. В первом случае говорят о врождённой конституциональной гиперсексуальности.

Причины приобретенной гиперсексуальности: раннее начало половой жизни; ношение тесных корсетов (17-18 века; активный приток крови к области таза служит причиной постоянного сексуального возбуждения); наличие неврологических очагов, расположенных в диэнцефальной области мозга; некоторые эндокринные синдромы, сопровождающиеся гормональными расстройствами; климакс.

Женщин, характеризующихся гиперсексуальностью, как правило, не интересуют высокое образование, семья, материнство. Брак для них лишь условность. Им свойственна частая смена партнеров в течение суток, избегание прочных связей. Они способны к многократному оргазму и параллельным связям с несколькими любовниками. Выдержать такую буйную сексуальную активность мужчине со средними данными невозможно. Не случайно, в постели охотниц за сексом чаще всего оказываются молодые люди самого разного социального происхождения.

Избыточная выработка женских половых гормонов является одной из причин развития целого ряда болезненных состояний: депрессии, обмороков, повышенной утомляемости, избыточной массы тела, сахарного диабета, артериальной гипертонии, дисфункций печени и щитовидной железы, кожи. С возрастом, по мере истощения механизмов компенсации, эти побочные эффекты повышенной выработки женских половых гормонов начинают заявлять о себе всё с большей выраженностью, способствуя ускорению процессов старения.

На расстоянии в двести пятьдесят лет сложно решить, о какой гиперсексуальности, врождённой или приобретённой, у императрицы идёт речь. И вообще, можно ли говорить о наличии гиперсексуальности у Елизаветы Петровны?

Я склоняюсь к мнению, всё же, о наличии у неё именно такого полового статуса. В пользу этого свидетельствуют целый ряд фактов из её жизни. Некоторые из них можно рассматривать как предрасполагающие к развитию гиперсексуальности, а некоторые - как проявления последней: окружавшая её с юных лет французская свита, привнесшая в сознание цесаревны нравы французского королевского двора первой половины XVIII века с его распущенностью и вседозволенностью; раннее начало половой жизни; особенности покроя женских нарядов той эпохи (ношение тесных корсетов и лифов - см. выше); отсутствие у Елизаветы Петровны большой заинтересованности в создании семьи и рождении детей; частая смена половых партнёров с предпочтением молодых и сильных мужчин, независимо от их социального положения; стремление к повторным половым актам в течение суток, склонность к обморокам и полноте.

ОТЦОВСКОЕ НАСЛЕДСТВО ИЛИ ЖИЗНЬ С ПАДУЧЕЙ

Александр Иванович Вейдемейер : "Здоровье Императрицы Елизаветы Петровны приметным образом начало ослабевать, особенно, с 1756 г. С Нею делались обмороки и конвульсии (здесь и далее сохранён авторский стиль изложения с минимальной редакцией - В. П.). В начале сентября 1758 г. в день Рождества Богородицы, находясь в Царском селе, Елизавета Петровна слушала литургию в приходской церкви. Уже в самом начале службы она почувствовала себя дурно и вышла на воздух. Сделав несколько шагов, упала без памяти в судорогах на траву. После кровопускания и посредством разных лекарств её привели в чувство, но, открыв глаза, она никого не узнавала в течение двух часов. В последующие несколько дней не могла свободно говорить (прикус языка - В. П.)... С начала 1761 г. каждый месяц у неё имели место эпилептические припадки , после которых в последующие три-четыре дня её состояние было близко летаргическому, не могла говорить".

О сентябрьском приступе подробно пишет и Казимир Валишевский , и не только о нём: "В ноябре 1758 г. обморок повторился... Кфевралю 1759 г. у Елизаветы Петровны стали наблюдаться признаки духовного и умственного упадка на фоне нарастающего ухудшения её здоровья... С1760 г. приучилась поглощать в громадном количестве крепкие наливки ".

Весь 1761 г., до самой кончины, она провела в постели, редко вставая. В марте этого года перенесла тяжёлую бронхопневмонию, грозившую ей отёком лёгких. Но на этот раз всё обошлось. Усилилась кровоточивость из области трофических язв.

В целом, состояние здоровья Елизаветы внушало и врачам, и ближайшему окружению большую тревогу...

И здесь возникает дата, упоминаемая многими авторами: 17-е ноября. Что же произошло в этот день?

В пространном Сообщении Двора под названием "Краткое описание болезни и кончины Ея Величества Государыни Императрицы Елисаветы Петровны, вечныя славы достойныя памяти", напечатанном в "Прибавлении" к столичной газете "Санкт-Петербургские ведомости" от 28 декабря 1761 г. указывалось, что "в середине ноября у Императрицы открылась "простудная лихорадка ", но действие снадобий, которыми пользовали врачи августейшую больную, вскоре дало основания полагать, что опасность миновала".

Из официального Сообщения о кончине: "По неиспытанным судьбам всемогущего Господа Её Императорское Величество Всепресветлейшая Великая Государыня Императрица Елисавета Петровна Самодержица Всероссийская, 25 числа сего месяца в половине 4 часа по полудни , после жестокой болезни, к неописанной печали Императорской фамилии и всего государства, препроводя жизни своей 52 года и восемь дней , а достодержавного владения своего 20 лет и один месяц, от сей временной жизни в вечное блаженство отъиде..." (Санкт-Петербургские ведомости, 1761, 28 дек., N 104).

Из мемуаров Екатерины II : "Императрица Елисавета Петровна скончалась в самое Рождество 25 декабря 1761 года, в три часа за полудни; я осталась при теле ея...

На другой день поутру (26 декабря - В. П.)... пошла к обедне, потом на поклон к телу. [В этот же день] тело покойной Государыни анатомировали .

В 25 день января (5 февраля по н. с. - В. П.) 1762 года повезли тело Государыни во гробе лежащей со всевозможным великолепием и подобающими почестями изо дворца чрез реку в Петропавловский собор в крепость. Сам Император, за ним я, за мною Скавронския, за ними Нарышкины, потом все по рангам шли пеши за гробом от самаго дворца до церкви".

Упокой, Господи, душу рабы Твоея, Императрицы Елизаветы...

Надгробие над местом захоронения императрицы
Елизаветы Петровны в Петропавловском соборе
Санкт-Петербурга

ПРИЧИНЫ СМЕРТИ ИМПЕРАТРИЦЫ

Я подошёл к самому сложному для меня, не скрою, разделу очерка: что за болезнь, конкретно, явилась причиной смерти Елизаветы Петровны?

Собственно, основная причина смерти ясна: повышенная кровоточивость слизистых оболочек носа и желудка (рвоты с кровью), тканей лёгкого (кровохарканье), трофических язв голеней. Справиться с нарастающими рецидивами кровотечения не удалось. Императрица скончалась от невосполнимой потери крови. Но "потеря крови" - это симптом, а не клинический диагноз.

Прежде чем продолжить, хочу оговориться: скудность и противоречивость клинических данных, приведенных выше, не просто осложняют диагностику, но и делают её похожей на гадание на кофейной гуще. Но, оказывается, что образы и узоры кофейной гущи могут что-то говорить знатоку. Это даёт мне моральное право на свой анализ.

Начну с того, что, во-первых, речь идёт о кровотечениях из нескольких органов (носовые, кожные, желудочные, лёгочные), а во-вторых, о постепенном нарастании симптомов повышенной кровоточивости (вначале упоминаются носовые кровотечения, затем из области трофических язв голеней, далее кровохарканье и следом - желудочные кровотечения).

Обращает на себя внимание, таким образом, системный характер кровотечений. Это существенно, т. к. позволяет выйти на группу именно тех болезней, которые проявляются развитием кровотечений из разных органов. Перечислю эти болезни в алфавитном порядке:

1. Геморрагические диатезы
2. Лейкоз
3. Отравление
4. Сифилис
5. Туберкулёз

Начну с туберкулёза . Н. Соротокина пишет: "Как-то лейб-медик Канониди обнаружил, что государыня харкает кровью. Тщательный медицинский осмотр, а он происходил каждый день, [позволил] отмести мысли о чахотке". Уже в древнем Вавилоне знали об этом заболевании (о лёгочной его форме). Не приходится сомневаться, что доктора, курировавшие Елизавету Петровну, ориентировались в его диагностике, а по сему, можно доверять их заключению. К тому же, при туберкулёзе пищеварительного тракта речь идёт о поражении периферических отделов кишечника. В нашем же случае имело место желудочное кровотечение. Это, в свою очередь, также даёт основание отвергнуть диагноз "туберкулёз"...

Под термином "Геморрагические диатезы" понимают большую группу заболеваний, в основе которых лежат нарушения свёртывания крови различной природы. Их особенностью является склонность больных к повышенной кровоточивости, в том числе, из носа и желудочно-кишечного тракта. Наиболее известными из них являются гемофилия, болезни кровяных пластинок и связанные с неустойчивостью сосудистой стенки. Исключить "Геморрагические диатезы" из предложенного выше списка предположительных диагнозов дают основание отсутствующие в анамнезе жизни и болезни Елизаветы Петровны следующие факторы: начало заболеваний в детском возрасте; предшествующая обострению травма с повреждением целостности кожи и слизистых; появление на коже и слизистых кровоизлияний различной величины (от точечных до синяков большого размера) и др. Лёгочные кровотечения при геморрагических диатезах не описаны.

Наум Синдаловский : "Не обошлось и без предположений самого невероятного характера. Говорили, что императрица была отравлена немецкими шпионами по приказу прусского короля, поставленного победоносными русскими войсками в ходе Семилетней войны в безвыходное положение".

Мои сравнения клинической картины болезни императрицы (см. выше) с таковой при отравлениях крепкими кислотами и едкими щелочами, соединениями мышьяка, цианидами (синильная кислота), скипидаром, спорыньёй, сулемой позволили начисто исключить эту гипотезу ввиду острого и стремительного развития болезни с летальным исходом в случае отравления. Из исторической литературы, из научных фолиантов по алхимии известно, что человечество накопило огромный опыт по созданию композиций из отравляющих веществ, приводящих к гибели постепенно . Выше я уже упоминал об опасности для организма многолетнего использования косметических средств, фактически являющихся отравляющими. Но в случае Елизаветы Петровны резкое ухудшение её состояния от начала до кончины продолжалось в течение, примерно, шести недель, что не укладывается в обе версии (острое и хроническое отравление).

Кроме того, редкие военные столкновения в ходе Семилетней войны между войсками России и Пруссии, дипломатическая изворотливость Фридриха II, разногласия между членами антипрусской коалиции (Австрия, Россия, Франция), а также отсутствие их заинтересованности в полном уничтожении Пруссии - всё это свидетельствует об отсутствии мотива у Фридриха затевать непростую операцию с отравлением Елизаветы Петровны. Фридрих был прекрасно осведомлен о том, что происходит во дворце российской императрицы, о состоянии её здоровья, о положении в российской армии, и о том, кто в ней решает военные вопросы. Конечно же, версию об "отравлении" следует отнести к области фольклора.

Ухудшение самочувствия Елизаветы Петровны, выражавшееся в отказе от еды, резком упадке сил, уменьшении или полным прекращении двигательной активности в сочетании с выраженными носовыми и желудочными кровотечениями, даёт основание предположить у неё острый лейкоз . В пользу этого свидетельствовала довольно стремительная негативная динамика болезни, а также повторные указания лечащих врачей на "воспалённое состояние организма" их пациентки (см. выше). Замечу для читателей, не имеющих медицинского образования, что начало острого лейкоза характеризуется обычно высокой температурой тела, и ознобом, считающихся признаками "воспаления".

Геморрагическая, т. е. характеризующаяся кровотечениями, форма лейкоза, а именно к таковой можно было бы отнести данное состояние, протекает очень быстро и заканчивается обычно смертью при явлениях обильного кровотечения. Но есть одно "но", позволяющее отказаться от этого диагноза: отсутствие при остром лейкозе лёгочных кровотечений, кровохарканья...

И наконец, сифилис . Существует немало гипотез об источнике распространения в Европе сифилиса. Одна из самых ранних из них прародиной данного заболевания называет Францию, любимую страну Елизаветы Петровны. Немецкое выражение "die Franzosen haben " (иметь французов) означало "страдать сифилисом". Отсюда и название сифилиса: "французская болезнь" или "галльская болезнь". Из Западной Европы это название (вместе с самой болезнью) пришло к славянским народам...

Поскольку в Советском Союзе "секса не было", то и сифилиса по определению быть не должно было. Автору этого очерка, выпускника Ленинградского педиатрического мединститута, из его вузовских лет запомнился один любопытный эпизод, который вполне мог бы сойти за анекдот. Занятия в рамках темы "Венерические болезни" проходили в одном из соответствующих отделений специализированной больницы. В первый же день цикла преподаватель, знакомя с клиникой, подвела нас к боксу: "Здесь на лечении от сифилиса находится женщина, диспетчер автопарка по месту работы, а в соседней палате восемь водителей из этого же автопарка". На первом же году своей самостоятельной работы в качестве врача я диагностировал это заболевание у одного молодого мужчины, а позднее работал в больничном отделении, куда госпитализировали грудных детей с врождённым сифилисом. В сознании советского человека сифилис был чем-то чужеродным, грязным, аморальным, капиталистическим.

Речь же идёт о хроническом системном инфекционном заболевании, передающемся, в большинстве случаев, половым путём, от которого не застрахованы ни обитатели хижин, ни обитатели дворцов, ни жившие в феодальном, ни в социалистическом обществе.

Суммируя всю имеющуюся в моём распоряжении информацию о здоровье Елизаветы Петровны, я вынужден прийти к выводу, что она с молодых лет страдала "французской болезнью". В клиническом отношении всё, что пришлось наблюдать врачам, курировавшим её в течение многих лет, укладывается в картину поздней стадии сифилиса, для которой характерно вовлечение в патологический процесс центральной нервной, сердечнососудистой, дыхательной, пищеварительной систем, опорно-двигательного аппарата. Перечислю симптомы, свойственные поражению той или иной системы, которые имели место у Елизаветы Петровны.

- Центральная нервная система : головокружения, нарушение речи, тошнота и рвота.
- Сердечнососудистая система: общая слабость, отёки нижних конечностей, одышка.
- Дыхательная система: кашель с мокротой, одышка, кровохарканье.
- Пищеварительная система: рвота с кровью.
- Опорно-двигательный аппарат: трудности в передвижении, что приковало её к постели в последние два года жизни.

Сифилис, для которого, кстати, характерны и судорожные припадки, протекал на фоне наследственно обусловленной эпилепсии, тучности, в целом нездорового образа жизни, что усугубляло течение основного заболевания, способствовало его прогрессированию.

Хочу оговориться: я высказал здесь своё мнение, не являющееся истиной в конечной инстанции. Несомненно, могут быть высказаны и иные гипотезы в отношении той основной нозологии, которая свела в могилу российскую императрицу...

Она искренне пыталась продолжить реформы своего отца, и, при желании, можно найти немало доказательств этому. И, в то же время, жила страстями, оставаясь такой, какой её создала природа со всеми достоинствами и недостатками. Как заметил историк В. О. Ключевский : Стихотворения [вот и кажется - снова по дну, по льду / на осклизлых камнях скользя / отступает вода за лесок, за гряду / оглянуться - нельзя, нельзя...]