Расстрелянные за коррупцию в ссср. Хищения и коррупция – становой хребет ссср. Как Сталин победил коррупцию

Главная / Сталин

На закате НЭПа и после войны в стране царила разруха. Чем с удовольствием пользовались нечистые на руку дельцы. Но победить их удалось довольно быстро…

Коррупция - явление не сегодняшнее. Процветала она и при социализме. Но в СССР с 30-х по начало 50-х годов были периоды, когда делалось все необходимое, чтобы ее нейтрализовать. Свести коррупцию на нет, как и проституцию, нельзя, но добиться того, чтобы она не играла решающую роль, можно! Именно это и удивительно быстро сделал Сталин.

И основательно ошибается тот, кто думает, что Сталин победил коррупцию потому, что «просто перестрелял» взяточников. Хотя бы по той причине, что в самый разгар борьбы с послевоенной коррупцией (26 мая 1947 года) отменил смертную казнь. Коррупция была побеждена системой мер, которые касались всех, невзирая на связи и положение в обществе. К ответственности как соучастников привлекали даже родственников коррупционера, которые знали, но ничего не сделали для выявления преступника. Больше того, под суд попадали все, кто хоть краем уха слышал, но промолчал, как кто-то берет взятки или занимается другим незаконным делом. Именно поэтому в те годы была раскрыта целая серия преступлений в сфере действия министерств, главков и предприятий.

Дело «нахлебников»

После войны одним из самых первых и громких стало именно «Хлебное дело». И это неудивительно, ведь люди в те годы за хлеб готовы были отдать последнее!

Началось оно с того, что следователи стали изучать документы, согласно которым в течение 1945 года Совнарком выделял хлебопекарной промышленности муку, сахар, сгущенку и другие продукты. И сыщики вышли на след банды коррупционеров во главе с начальником отдела снабжения распределительной системы «Росглавхлеб» Михаилом Исаевым. Они наживались, выделяя некоторым трестам все дефициты без задержки, а то и сверх положенного. За что их начальнички откатывали московскому начальству по следующей схеме.

Выписывали, например, кондитерской фабрике тонну сахара. Но на самом деле отпускали лишь 950 кг, оставляя 50 кило Исаеву в виде отката. Чтобы покрыть эту недостачу (да еще и нажиться), при изготовлении, допустим, печенья вместо 1000 кг сахара в производство шло 900. Разницу ведь на вкус не поймешь.

Воровали продукты и напрямую, а потом недостачу списывали на неких неизвестных бандитов, которые якобы стащили добро прямо из вагонов. По документам МВД, «преступной группой Исаева с 14 апреля 1945 г. по 1946 г. включительно было похищено: сахара 1670 кг, муки 8500 кг, сахарина 670 кг, сливочного масла 414 кг, джема и повидла 2605 кг и т. д. - всего на сумму 1 139 230 руб. 18 коп.».

Исаеву и его главбуху Розенбауму дали по 25 лет, надолго в тюрьму отправились и их соучастники. С полной конфискацией имущества - не только у коррупционеров, но и у их родных.

Дело «ткачей»

В те годы спать было не на чем, рубашку сшить не из чего. И государство из скудных запасов начало выделять бельевые ткани на спецодежду. Которыми распоряжался начальник отдела Московской межобластной конторы товарищ Тавшунский. Он организовал дело так, что стало хватать и на постельное белье, и на рубашки, и даже на платья отдельным послевоенным красавицам. Для этого он связался с артелью портных. И колеса швейных машин завертелись, выпуская все в укороченном виде, да к тому же преимущественно небольших размеров. Дескать, халаты на отощавших за войну пролетариях и так сойдутся… Однако сколько ниточка ни вилась, а конец ее нашли достаточно быстро. Вот как об этом говорилось в спецотчете МВД: «Тавшунский вошел в преступные связи с рядом руководителей промартелей Москвы, получая с них взятки за то, что они с его ведома изготовляли спецодежду малых размеров, создавая за счет этого излишки бельевой ткани, которые затем сбывали своим соучастникам…».

Всего Тавшунский с «коллегами» расхитили ткани на 180 тысяч рублей. В те времена - бешеные деньги! Итог: все жулики получили по заслугам так, что их родственники по сей день проклинают Сталина.

Дело «музыкантов»

Что бы ни говорили, но тогда стране хотелось песен. И в начале 50-х началась буквально охота на пластинки. Этим тут же воспользовались «музыкальные деятели» с Апрелевского завода грампластинок в лице заведующего производством Дорошенко, начальника отдела сбыта Миронова и завскладом Оськина.

Благодаря их «вмешательству» часть пластинок стала прессоваться в полукустарном порядке из краденого порошка. Согласно документам МВД «преступная группа Дорошенко - Миронова - Оськина превратила это государственное производство в основном в свою личную собственность и начала использовать его для изготовления неучтенной продукции с последующей ее реализацией».

Коррупционные «музыкальные связи» из Москвы быстро опутали РСФСР, Украину, Белоруссию и Прибалтику. Деньги за левый товар валом валили в карманы «музыкантов». Чтобы доказать их преступления, были организованы специальные проверки. Так, по пути следования поездов заново взвешивались контейнеры и вагоны с сырьем для изготовления пластинок; устанавливались и актировались излишки сырья; отдельные вагоны и контейнеры вскрывались, и в них определялось качество материала. Все коррупционеры-«музыканты» были поставлены перед фактами и признались в содеянном.

P . S. С кого взятки гладки?

my bookshelf | genres | recommend | rating of books | rating of authors | reviews | new | форум | collections | читалки | авторам | add

Бандитский СССР. Самые яркие уголовные дела

Title:
	Колесник Андрей
Оценка:	4.8 of 5, readers votes — 4
Genre:	history
Annotation:	После развала СССР многие подумали, что мир сошел с ума – в новостях стали рассказывать о страшных убийствах, о разбойных нападениях и грабежах. Но было ли действительно спокойно жить в Стране Советов или же результаты последней уборочной кампании прикрывали, словно ширмой, реальное положение дел? Автор расскажет вам о самых громких преступлениях и о самых коварных злодеях Советского Союза. Подробности преступлений, фотографии, ошибки и просчеты следствия, а также кульминация расследований – все это можно найти в книге.
Table of Contents:	hide Table of Contents Андрей Александрович Колесник Бандитский СССР. Самые яркие уголовные дела Введение Глава 1 Война побежденных. Легенды налетов Лёнька Пантелеев. С приветом из преисподней Кронпринц разбоя Легенда о «Черной кошке» Чисто американское преступление Последний бандит Советского Союза Глава 2 По следам великого комбинатора. Коррупция в ссср «Заслуженные» авантюристы Советского Союза Охота на медвежатника Гроссмейстер Вор, который очень любил детей Иван Петров – почетный жулик Советского Союза Тульский детектив. История одного взломщика Глава 3 Театр чудовищ. Маньяки советской закалки Шаболовский душегуб «Мосгаз» «Я прихожу ночью…» Призрак Витебска Гражданин Икс Обаятельный людоед Иркутский монстр Глава 4 Наше дело. Гроссбух Фемиды Валютное дело Меховое дело Дело о фальшивомонетчике № 1 Директорское дело Глава 5 Красное безмолвие. Криминальные группировки застоя «Фантомасы» из Ростова Гиены «Тяп-Ляп». Пионеры криминальной Казани Мессия в багряных одеждах Профессия – водитель, призвание – бандит Крещеные перестройкой Глава 6 Брахманы уголовного мира. Воры против УГРО Заключение

Хотел было начать статью со слов – «страну потрясают коррупционные скандалы». Однако понял, что это будет просто красивая фраза, абсолютно не выражающая сути дела. Никого они уже не потрясают, причем давно. Все воспринимают тотальную коррумпированность, как нечто привычное. И вряд ли в нынешних условиях можно надеяться на какие-то серьезные подвижки. Хотя, какая-то, наиболее здравомыслящая часть бюрократии, наверное, понимает (ну, должна хотя бы понимать), что всё это ведёт к обрушению держащих опор. Как очевидно, коррумпированность аппарата уже чревата хаосом, который может воспрепятствовать исполнению обычных управленческих функций. Причем, данный хаос грозит особыми разрушениями в случае наступления новой волны мирового Кризиса. Встраивание в глобальный рынок делает экономику страны зависимой от разнообразных внешних влияний. И крупномасштабная коррупция данное влияние только усиливает, переводя его в некий антигосударственный формат.

В один «прекрасный» момент всё просто может обрушиться, федеральная вертикаль «треснет», и центр управления переместится в регионы. А этому процессу могут поспособствовать те силы вовне страны, что заинтересованы в конфедерализации России, в установлении контроля над ее сырьевыми ресурсам, в дестабилизации обширных регионов. Но всё даже гораздо сложнее — реальное противодействие коррупции, пусть даже и не ставящее целью ее окончательное её искоренение, может обернуться серьезной внутриаппаратной борьбой. Если уголовному преследованию подвергнутся высокопоставленные чиновники самого высокого ранга, то это вызовет ожесточенное сопротивление части бюрократии, которая способна соорганизоваться в некий «коррупционный фронт». Не исключено и создание легальной политической силы, выступающей в качестве лоббиста коррупционеров. И такая сила может подпитываться теми региональными кланами, которые сделают ставку на радикальный или «умеренный» сепаратизм.

Но как бы то ни было, а настоящей антикоррупционной зачистки в бюрократических кругах боятся, всегда памятуя тот самый, «кровавый», «тридцать седьмой год». И в связи с этим было бы весьма интересным обратиться к предвоенному сталинскому опыту.

«Коррупция при Сталине и борьба с ней» – это очень интересная и многогранная тема. Существует даже версия, согласно которой репрессии 1937-1938 годов были направлены именно против коррупционеров, а политика служила неким прикрытием.

Накануне войны Сталин создаёт новую мощную структуру – Народный комиссариат государственного контроля (НКГК). Возглавляет её Л. З. Мехлис, которого у нас успели демонизировать и очернить донельзя, вспоминая про его провалы во время Великой Отечественной войны. Что и говорить, полководцем Лев Захарович был не слишком сильным, а вот управленцем – вполне себе даже талантливым. Сталин использовал его хватку для того, чтобы основательно почистить тогдашнюю армейскую верхушку. Характерно, что НКГК создавался на базе двух структур - Комиссии советского контроля при Совете народных комиссаров (СНК) и Главного военного контроля при СНК. Уже одно это указывало на основное направление удара. Бить собирались по армейским чиновникам. Не случайно же в центральный аппарат НКГК назначили 130 военнослужащих.

Ретивый Мехлис, как и ожидал вождь, взялся за дело всерьёз. «В целом за первую половину 1941 года было осуществлено около 400 ревизий и проверок, прежде всего в тех отраслях народного хозяйства, от которых непосредственно зависела готовность страны к обороне, — сообщает историк Ю. В. Рубцов. — Нередко Мехлис, ощущая полную поддержку вождя, выдвигал и прямые обвинения против крупных хозяйственников и управленцев. Вот лишь некоторые факты. Благодаря проведенной в ноябре 1940 года проверке Наркомата морского флота Льву Захаровичу стало известно об имевшей там место «антигосударственной практике двойного финансового планирования». Нарком С. С. Дукельский испросил в правительстве дотацию в 63 млн рублей, скрыв при этом, что в наркомате составлен и второй, реальный финплан, по которому не только требовалась дотация, но и ожидалась прибыль» («Мехлис. Тень вождя»).

А теперь представим (вспомнив неудачи первых дней войны), что было бы со страной без этих масштабных предвоенных чисток.

Это армия, но, может быть, от коррупции были свободны доблестные органы госбезопасности, являющие собой «карающий меч революции» и «вооруженный отряд партии»? Нет, и здесь тоже хватало высокопоставленных коррупционеров. Взять, к примеру, хотя бы наркома внутренних дел Украинской ССР А. В. Балицкого, который подвергся пресловутым «кровавым репрессиям». Ему вменяли в вину не только «контрреволюцию», но и содержание роскошного особняка в центре Киева, которое обходилось в 35 тысяч рублей в год. Кроме того, в распоряжении наркома находился пароход «Днепр», на котором проводились увеселительные прогулки, изымавшие из госбюджета 250 тысяч рублей. Ну, и конечно, воровали в наркомате по страшному. «Так, еще в 1934 г. был снят с должности начальника финансового отдела НКВД УССР и отправлен на север начальником одного из лагерей некий Яншевский, которому вменялось в вину «нецелевое использование из оперативного фонда 1 млн. рублей» — сообщает исследователь А. В. Коллонтаев. — В феврале 1938 г. в Москве перед судом предстал бывший заместитель наркома внутренних дел УССР З. Б. Кацнельсон по обвинению в «систематическом разбазаривании средств, выделяемых на оперативные нужды». Только за 1936 г. сумма растрат составила 200 тысяч рублей». («1937-й: чистка от «ленинцев» или от коррупции»)

Таких фактов можно приводить множество. И они свидетельствуют о том, что коррупционеров в те времена чистили на всех уровнях, не останавливаясь перед министерским рангом. Неприкасаемых тогда, вообще, не было, вычищали даже и членов Политбюро, правда тут уже на первом месте стояла политика. Но всё равно, высшая бюрократия ни на минуту не чувствовала себя в покое – в отличие, от 1950-1980-х годов, когда она банально выродилась и сдала страну с потрохами, естественно, не забыв получить за это солиднейшие дивиденды. Ну уж, о нынешних временах даже и говорить не стоит.

Могут возразить, что ничего хорошего в самих репрессиях нет, что государственный аппарат должен функционировать в спокойном режиме, без постоянных встрясок. В принципе, с этим можно согласиться, но тут надо иметь в виду, что бюрократия сама задала этот жуткий темп. Сегодня известно, что Сталин планировал «чистку» через альтернативные выборы, в ходе которых кандидаты от партии власти вынуждены были бы конкурировать с кандидатами от общественных организаций и трудовых коллективов (Подробнее об этом в исследовании Ю. Н. Жукова «Иной Сталин»). Уже даже и образцы бюллетеней были заготовлены, они хранятся в архивах, а их фотокопии давно опубликованы. Однако, партократия требовала репрессий, явно не желая включаться в полноценный избирательный процесс. Ну что ж, они получили того, чего хотели сами.

Руководящих работников постоянно приходилось чистить, и данные чистки носили систематический характер, а не сводились к преследованию отдельных людей, которым «не повезло». И здесь любопытным было бы обратиться к ситуации, сложившейся на селе в послевоенный период. Считается, что сталинское село было бесправным, а крестьяне во всем зависели от местного начальства разных уровней. Между тем, власть тогда сильно почистила ряды от зарвавшихся начальников, успевших изрядно погрязнуть в разных злоупотреблениях. (Подробнее в исследовании К. З. Романенко «Последние годы Сталина. Эпоха возрождения».)

Перечень этих злоупотреблений приведен в постановлении Совмина и ЦК «О мерах по ликвидации нарушений Устава сельскохозяйственной артели в колхозах» (от 19 сентября 1946 года). Они выражались в «неправильном расходовании трудодней, расхищении общественных земель колхозов, в растаскивании колхозной собственности… нарушении демократических основ управления делами сельскохозяйственной артели…» «Как сообщалось, на ненужных и надуманных должностях в колхозах нередко укрываются рвачи и дармоеды, уклоняющиеся от производственной работы…». За словами следовали и дела — только в 1946 году за должностные преступления к уголовной ответственности привлекли 9 551 руководящих работника.

Но тут нужно разобраться с причиной и следствием. Считается, что Сталин побеждал коррупцию благодаря жёстким мерам. Однако, сами эти меры были возможны только благодаря социализму, пусть даже и «бюрократическому», «половинчатому». В стране не было питательной среды для коррупции, а именно – рыночной стихии. Именно она, с её культом купли-продажи, предполагает продажность чиновников всех уровней и рангов. Это же, кстати, касается и национального суверенитета, который при капитализме — такой же товар. Поэтому и подрываются национальные экономики, поэтому и вывозятся западные производства в страны третьего мира с их минимальными налогами и дешевой рабочей силой. И эта дешевая рабочая сила ввозится в развитые страны, размывая их национальную идентичность.

А так, при капитализме чиновники пользуются своим положением – на полную катушку. Взять, хотя бы, пример бывшего вице-президента США Д. Чейни. Наряду с политикой, он успешно занимался и бизнесом, будучи президентом кампании Halliburton Company, производящей оборудование для добычи нефти и газа.

Как брали взятки при Сталине. Из истории борьбы с коррупцией в России

Одно из ответвлений HC — Brown & Roon – занималась строительством армейских казарм и чисткой сортиров. Так вот, как только Чейни занял свой видный пост, его кампания моментально подписала выгоднейший договор с Пентагоном на сумму в несколько миллиардов долларов – на разнообразные поставки в американские военные части, действующие в районе Персидского залива.

Или вот еще один, более свежий, хотя и менее масштабный, пример – недавно министр обороны США Л. Панетта понизил в звании главу Африканского командования вооруженных сил США (АФРИКОМ) У. Уорда. Наказали его за то, что он тратил огромные средства на роскошные путешествия и другие мероприятия, никак не предусмотренные бюджетом. Показательно, что никакому уголовному преследованию Уорд не подвергся – его понизили в звании и урезали пенсию с 236 тысяч долларов до 209 тысяч долларов в год. Наказание, что и говорить, ужасное.

Многое тут можно сказать и о передовой Европе, чьи коррупционные расходы, по официальным данным СЕ, составляют 120 миллиардов евро в год. И это только верхушка айсберга — то, что удалось измерить. А согласно исследованию «Евробарометра», 74 % европейцев констатируют роль коррупции. Да что уж там говорить, если коррупционные скандалы сопровождали таких известнейших европейских политиков, как Ф. Миттеран, Ж. Ширак, Н. Саркози, Г. Коль. Там было много чего занятного. Так, один из подельников Ширака премьер-министр Ален Жюппе получил за свои коррупционные художества отложенное тюремное заключение, что совсем не помешало ему стать министром иностранных дел в период правления Саркози.

Ну, и для полноты картины коснёмся еще одной передовой капиталистической страны – Японии. Здесь аудит осуществил проверку того, как выделялись средства, потраченные на ликвидацию последствий цунами и аварии на Фукусимской АЭС. Так вот выяснилось, что более четверти из 11, 7 триллиона иен (а это 148 миллиардов долларов) оказались потраченными на проекты, которые не имели никакого отношения к восстановлению разрушенного.

А как нас убеждали и пытаются убедить, что в условиях западной демократии коррупции практически нет! Но и там распил идёт такой, что мама не горюй. И дело здесь не в «демократии» или «диктатуре», дело в капитализме. Вообще же, всё это «ля-ля» по поводу коррупции, и «всенародной» с ней борьбы, скрывает главную необходимость — борьбы за национализацию собственности. В СССР (даже и в самые «застойные» времена), как известно, воровали меньше. И это потому, что и супербогатых было сравнительно немного, да и масштабы богатств (легальных и нелегальных) были намного меньше. Ведь, собственно говоря, и взять можно больше именно с супербогатых. Ну, а чтобы себя обезопасить, так надо и другим дать покормиться, ведь не ровен час и впрямь поднимутся «на борьбу». Вот так, собственно говоря, и складывается пресловутая «вертикаль коррупции».

Конечно, всё это вовсе не означает, что необходимо вернуться к «бюрократической» модели социализма. Кстати, сам Сталин приложил много усилий для реформирования раннего социализма в СССР, который просто вынужден был использовать рычаги государственного регулирования не на сто даже, а на все двести процентов. Любопытно, что проект новой партийной программы, разрабатывавшийся после войны под руководством А. А. Жданова, предполагал обязательную выборность чиновников любого ранга, проведение всенародного голосования, предоставление права запроса общественным организациям и отдельным гражданам. (Подробнее об этом в исследовании Данилова А. А., Пыжиковой А. В «Рождение сверхдержавы. СССР в первые послевоенные годы».) Но обстановка, прямо скажем, этому не благоприятствовала – начиналась холодная война. Нужно было думать о сохранении того, что уже было. Впрочем, как принято говорить, это уже тема для отдельного разговора.

Загадки истории

Коррупция при Сталине

Коррупция стара как мир. Она существовала во все времена и при всех режимах. СССР не являлся исключением. Но здесь нужно понимать, что всё упирается в качество и количество. Да, в Советском Союзе брали взятки. Но если говорить о периоде 30-50-х годов, то следует заметить, что коррупция при Сталине носила скорее эпизодический, чем массовый характер. Она была, практически, нейтрализована и никак не влияла на жизнь людей.

Кто-то может подумать, что Сталин одолел взяточников, просто перестреляв их. Это в корне неверно. Не нужно забывать, что в мае 1947 года смертная казнь в социалистическом государстве была отменена, а с коррупционными элементами боролась система. Она давила нечистых на руку чиновников, невзирая на их заслуги, чины и связи.

За взятки привлекали к ответственности не только непосредственных соучастников. По всей строгости закона отвечали и родственники коррупционеров, но только в том случае, если они знали о преступной деятельности, но не сообщили об этом. Сурово спрашивали и с тех, кто догадывался о взятках, но не информировал компетентные органы. В результате такого бескомпромиссного подхода правоохранители вскрыли целую серию противоправных действий в министерствах, главках, управлениях и на предприятиях.

Хлебное дело

Одним из самых крупнейших в послевоенные годы стало "Хлебное дело". Заключалось оно в том, что банда коррупционеров обосновалась в "Росглавхлебе". Неприглядными делами руководил начальник отдела снабжения некий М. Исаев. Грязные деньги он добывал, выделяя отдельным трестам дефицитные в те годы муку, сахар, сгущённое молоко сверх установленных фондов. За это начальники трестов рассчитывались с московским благодетелем по отработанной коррупционной схеме.

К примеру, на кондитерскую фабрику отписывали тонну сахара. Но по факту проходило 950 кг, а оставшиеся 50 кг Исаев отставлял себе. В принципе, разницу в 1 мешок заметить было невозможно. На производстве в чаны сахар высыпали вёдрами, а больше его добавили или меньше, покупатель, купивший конфеты, всё равно понять не мог.

Все эти излишки банда Исаева сбывала по своим торговым каналам, а деньги за продажу присваивала. То есть существовала преступная схема, в которой было задействовано множество нечистоплотных людей.

Воровство, перемешанное с коррупцией, продолжалось с апреля 1945 года по декабрь 1946 года, то есть в самое тяжёлое и голодное для страны время. За этот период бандиты украли 1690 кг сахара, 8700 кг муки, 450 кг сливочного масла, 710 кг сахарина, 2703 кг повидла и джема. Общая сумма ущерба составила 1 млн. 145 тыс. 382 рубля 19 копеек. По тем временам сумма астрономическая.

За совершённые преступления Исаев и его главные подельники получили по 25 лет тюрьмы. Другие члены преступной группировки отделались более лёгкими сроками заключения. Однако следует учитывать, что имущество как самих коррупционеров, так и их доверенных родственников было конфисковано.

Дело ткачей

В послевоенные годы любой материал считался дефицитом. Не хватало простыней, наволочек, платьев, рубашек, чулок и носков. Проблемы были и со спецодеждой. На её пошив выделялась бельевая ткань из скудных стратегических запасов.

Этими фондами распоряжался начальник межобластной конторы Н. Тавшунский. Данная личность очень быстро сообразила, что на дефиците можно сделать огромные деньги. Поэтому с ведома московского начальника были созданы портные артели. В них стали шить продукцию маленьких размеров и в укороченном виде.

Конечно, люди за годы войны отощали, усохли, поэтому для них будет в самый раз. Так видимо думали Тавшунский и его подельники. Последние, кстати, давали начальнику межобластной конторы большие взятки, а он за это закрывал глаза на маленькие размеры и на излишки бельевой ткани. Из них получалась левая продукция. Это были платья, рубашки, наволочки, простыни. В магазинах их раскупали мгновенно.

В общей сложности, Тавшунский со своей бандой нанёс государству ущерб на 215 тыс. рублей. В итоге, все жулики и взяточники сели на долгие годы, проклиная существующий режим и товарища Сталина.

Дело музыкантов

Трудно жилось людям после войны, но каждый человек хотел немного радости и веселья, а поэтому большой популярностью пользовались песни. Поэтому в конце 40-х годов начался настоящий бум на пластинки. Такой ситуацией незамедлительно воспользовался заведующий производством Апрелевского завода по производству грампластинок Ф.

Как Сталин боролся с коррупцией в Советском Союзе и сам не воровал. История Сталина и СССР.

Дорошенко. В преступную деятельность он втянул начальника сбыта И. Миронова и заведующего заводским складом М. Оськина.

Благодаря этой преступной банде воров и взяточников, часть пластинок начали прессовать из неучтённого порошка. Преступники превратили государственное социалистическое производство в источник личной наживы. Они изготавливали неучтённую продукцию и реализовывали её по отлаженным криминальным каналам.

Пластинки продавались в РСФСР, Прибалтике, Белоруссии, Украине. Преступный спрут охватил огромный регион. Следственные группы МВД, расследуя это дело, работали в разных республиках и городах. Всего за 2 месяца сыщики выявили все связи и нанесли по ним беспощадный удар. Члены преступной банды оказались на скамье подсудимых и получили длительные срока заключения.

Сталин

Мы рассуждаем про коррупцию при Сталине, но в то же время мало задумываемся о самой личности вождя. Как этот человек относился к роскоши, богатству, деньгам?

Вот что написал в своём отчёте полковник Н. Захаров, который описывал принадлежащее Сталину имущество после его кончины: «Когда я открыл гардероб тов. Сталина, то подумал, что богаче, чем он. На вешалках висели два френча, одна шинель, стояли пара ботинок и две пары валенок. Одни валенки новые и подшитые, другие новые и ни разу не надетые. Больше никаких вещей я не увидел».

А вот как описывал быт Иосифа Виссарионовича в начале 30-х годов Анри Барбюс: «Один из главных вождей партии большевиков живёт в маленькой 3-комнатой квартире в Кремле. В крошечной передней висит обычная солдатская шинель, а над ней сильно ношеная фуражка. Три маленькие комнаты обставлены, как в дешёвой гостинице. Одна из них отведена под столовую. Ночью в ней спит старший сын Яков. Такими жилищными условиями в Европе не удовлетворился бы ни один средний служащий».

Совсем не удивительно, что при таком наплевательском отношении к материальным благам вождь СССР вёл беспощадную борьбу с теми, кто хотел купаться в роскоши и богатстве. А усугубляло ситуацию то, что это богатство было нажито преступным путём на украденные у государства деньги. А ведь страна только-только пережила Великую Отечественную войну, и в ней царили голод, разруха и нищета.

Алексей Стариков

ИСТОРИЯ ЗАРОЖДЕНИЯ И РАЗВИТИЯ КОРРУПЦИИ В РОССИИ

Юридические науки

Рзаева Арзу Исбандияр

Ключевые слова: КОРРУПЦИЯ; МЕРЫ ДЛЯ ПРЕОДОЛЕНИЯ КОРРУПЦИИ; АНТИКОРРУПЦИОННАЯ ПОЛИТИКА; ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ КОРРУПЦИИ; CORRUPTION; ADDRESSING CORRUPTION; ANTI-CORRUPTION POLICY; ANTI-CORRUPTION.

Аннотация: В данной статье рассмотрена история зарождения и развития коррупции в России. Выявлены основные причины коррупции и необходимые меры для ее преодоления. На основе анализа основных мер предлагаются методы антикоррупционной политики по предотвращению и выявлению коррупционных проявлений.

В настоящее время в мире нет ни одного государства, в котором бы отсутствовала коррупция. На сегодняшний день и в России проблема коррупции является, бесспорно, актуальной.

Коррупция негативно влияет на все сферы жизни общества. В экономической сфере ведет к упадку развития экономики, финансовой системы, а также всей инфраструктуры российского государства. Коррупция рассматривается как отрицательное явление, препятствующее развитию бизнеса и сокращающее богатство страны.

В социальной сфере способствует снижению уровня жизни населения, что служит причиной раскола общества на богатых и бедных. Политическая коррупция подрывает престиж страны на международной арене, снижает доверие народа к власти. В нравственно духовной жизни общества происходит преломление норм морали.

Для того чтобы эффективно бороться с коррупцией, необходимо знать ее корни и особенности ее происхождения.

Взятки появились еще в Древней Руси, об этом известно по уцелевшим записям. В IX веке Древнерусским государством была заимствована система, названная «кормлениями», представляющая собой, особый способ содержания должностных лиц за счет местного населения. Князь посылал в города и волости наместников и других служилых людей. Население было обязано содержать их «кормить» в течение всего периода службы, что естественно приводило к взяткам. В целом указанная система содержания должностных лиц являлась совершенно неэффективной.

В XV в. коррупция в России приобрела системный характер. Чиновник выполнял за подношение какое то действие, напрямую связанное с его прямыми обязанностями, это явление было названо «мздоимство» .

Конечно же, возникшее негативное общественное явление порождало необходимость борьбы с ним со стороны государства. Уже в 1561 г. Иваном Грозным была введена Судная грамота, которая устанавливала санкции за получение взятки судебными чиновниками. Существенные изменения в области предотвращения коррупции были предприняты Петром Первым. В декабре 1714 г. был издан указ «О воспрещении взяток и посулов», который предусматривал смертную казнь за коррупцию.

Однако уже в период правления Екатерины II смертная казнь была отменена, вследствие чего усилился рост коррупции. В 1845 г. при непосредственной поддержке Александра III было принято «Уложение о уголовных и исправительных наказаниях», в котором были впервые введены новые нормы, устанавливающие ответственность за взяточничество, и предусматривающие лишение свободы в качестве наказания за данное противоправное деяние.

Наибольшего расцвета коррупция достигла в последние годы правления Николая II, когда продавались и покупались высшие должности в его правительстве. Попытки ужесточить борьбу с коррупцией в период 1911-1916 гг.

Как при Сталине боролись с коррупцией

были вызваны превращением коррупции в отлаженную мобилизованную оппозиционную политическую организации.

В период построения социалистического государства также не удалось избавиться от взяточников. Следует отметить, даже при тоталитарном режиме И.В. Сталина, коррупция не была полностью истреблена, хотя его правление было наименее коррумпированным. Свое масштабное распространение в СССР коррупция получила в 1970-1980 гг. Это негативное явление затронуло практически все государственные и партийные органы и учреждения.

Таким образом, на основании представленных исторических данных можно с уверенностью сделать вывод о том, что предпосылки для развития коррупции в современной России, зародились еще в глубокой древности и формировались на протяжении всего периода ее развития.

В настоящее время международные рейтинги показывают, что уровень коррупции в России недопустимо высок. По оценке Национального антикоррупционного комитета, объем коррупции в стране к 2010 в денежном выражении варьируется от 240 до 300 млрд. долларов.

Следует отметить, что за последние годы выросло число мер, принимаемых российским государством с целью устранения коррупции, но, к сожалению, до настоящего момента значительного эффекта в антикоррупционной деятельности добиться не удалось.

Рассмотрим основные причины коррупции в современном российском государстве. Существенной причиной коррупции является не подконтрольность исполнительной ветви власти законодательной. В России отсутствует институт парламентских расследований, который успешно действует в зарубежных странах. Кроме того, одним из основных экономический источников коррупции является теневой рынок, сырьевой перекос российской экономики. В социальной базе в основе коррупции лежит сильнейшие расслоение общества. Неэффективным является так же общественное участие в процессах противодействия коррупции.

В целом для повышения эффективности антикоррупционной политики необходимо осуществление следующих мер, которые обеспечат и ее преодоление:

Анализ причин коррупции и их специфики на данном этапе;
Определение стратегий и тактики борьбы с коррупцией;
Усиление контроля со стороны надзорных органов за исполнением законов и должностных обязанностей чиновниками;
Создание независимой антикоррупционной палаты;
Переход от декларирования доходов государственных и муниципальных служащих к декларированию их расходов;
Проведение открытых судебных процессов в отношении лиц, совершивших коррупционное преступление;
Установление в качестве санкции за коррупционные преступления конфискации имущества и возмещения материального вреда причиненного государству;
Использование помощи различных институтов гражданского общества;
Следование закону, а не подзаконным актам.

Таким образом, следует отметить, что методы антикоррупционной политики государства должны быть направлены не только на предотвращение, но и на выявление вновь создаваемых коррупционных проявлений. А значит, совершенствование деятельности, направленной на борьбу с коррупцией следует подкреплять комплексными мероприятиями.

Список литературы

1. Федеральный закон от 25.12.2008г. N 273-ФЗ «О противодействии коррупции» Редакции от 7.09.2013 N 102 ФЗ, от 3.11.2015 N 303-ФЗ // Официальный интернет – портал правовой информации: www.gov.ru, (дата обращения: 03.07.2016)
2. Андреев А. Российская государственность в терминах: IX- начало XX века // А. Андреев. М.: Крафт, 2001. 243с.
3. Григорьева Е.О., Петренко Н.И История Российской коррупции. // Марийский юридический вестник, 2015. №1(12) . – С.157-158.
4. Номоконов В.А. Коррупция в России: Социальные последствия и особенности причин. // Актуальные проблемы экономики и права, 2013. №4 (28) . С. 64-67.
5. Скорюкова М.А., Чистютина Н.В. Коррупция проблема современной России. // М.А. Скорюкова, Н.В. Чистютина. СПБ.: Заневская площадь, 2014- 274 с.
6. Шедий М.В. Коррупция в современной России: проблемы противодействия. // М.В. Шедий. «Известия Тульского государственного университета.», 2011 №2. С.244-249.

Коррупция в СССР

Коррупция в России имеет глубокие исторические корни и социальную подоплеку. Чиновничество в России никогда не было особенно законопослушным. А ситуация с законодательством всегда была не на высоте. Еще Салтыков-Щедрин говорил <При таких законах жизнь в России без взяток была бы невозможна>. Традиция давать подношения должностным лицам в нашем Отечестве уходит корнями в систему "кормлений", окончательно сформировавшуюся во времена Московского великого княжества (XIV-XV веков). Первое же упоминание о мздоимстве появилось в русских летописях XIII в период становления централизованного государства, в тот момент, когда власть непосредственно от князя, стала переходить в руки его приближенных.

Ученым удалось выяснить, что коррупция появилась еще при советской власти и достигла наибольших размеров в 1980-е годы и в период распада СССР. Слово "коррупция" вошло в употребление лишь в конце 1980-х годов. Вместо него использовались термины "взяточничество", "злоупотребление служебным положением", "попустительство" и т.п. В закрытом письме ЦК КПСС "Об усилении борьбы со взяточничеством и разворовыванием народного добра" от 29 марта 1962 г. говорилось, что взяточничество — это "социальное явление, порожденное условиями эксплуататорского общества". Октябрьская революция ликвидировала коренные причины взяточничества, а "советский административно-управленческий аппарат — это аппарат нового типа". В качестве причин коррупции перечислялись недостатки в работе партийных, профсоюзных и государственных органов, в первую очередь, в области воспитания трудящихся.

При Брежневе коррупция была распростра-нена очень широко, только о ней знали не так уж много лю-дей, все это считалось госу-дарственной тайной. Система обманов, приписок, показушной информации — все это ха-рактеризовало уровень разло-жения общества и особенно партийного аппарата. На за-купки зерна тратились огром-ные суммы, в то же время сельское хозяйство хирело на глазах. И даже выращенный урожай собирался в лучшем случае наполовину. Остальное гибло при уборке, перевозках и хранении. Руководство как бы этого не замечало и трати-ло тонны золота на покупку все новых и новых продуктов за рубежом. В конечном счете закупки хлеба и других продуктов пи-тания превратились в круп-нейшие мафиозные операции.

В то же самое время МВД боролось против бедных бабулек, пытающихся продать у метро пучок реди-скиили лука. В глазах милиционеров каждый со-ветский торгаш неизменно был вором. Обсчет, обвес, усушка, утруска, пересортица, списание товаров, стеклобой, левый товар и вечный дефи-цит. Даже то, что было в избытке, советские торгаши наловчились делать дефици-том. Любого торгаша мож-но было посадить. Отбивались торгаши,как и положено, взятками. При Щелокове милиция стала уголовно-вымогательной: в одном месте дадут на бутылку, в другом — поставят выпивку с закуской, в третьем — наложат сумку продуктов, в четвертом — одарят дефицитом.

В экономике СССР сосуществовали четыре сектора: 1) легальная командная экономика (плановое хозяйство); 2) легальная рыночная экономика (колхозные рынки, рынки потребительских товаров); 3) не легальная рыночная экономика (черный рынок); 4) нелегальная командная экономика ("клановый социализм", основанный на коррупционных отношениях). Разрушение советской системы сильно ослабило сектор 1, но в выигрыше при этом оказался вовсе не сектор 3, как многие полагали, а, прежде всего сектор 4. Поэтому роль коррупции в постсоветской экономике вовсе не ослабла, а скорее возросла. Основу советской коррупции составляла тотальная распределительная система в условиях постоянного дефицита товаров и услуг. Поэтому основными сферами коррупции были материально-техническое снабжение, капиталовложения, составление планов и отчетность об их выполнении, сопровождавшаяся всеобщими приписками.

Советскую коррупцию отличал от нынешней более низкий уровень выплат и услуг. Развитию коррупции препятствовал страх перед наказанием не только уголовным, но и перед возможностью выталкивания из номенклатуры. Спецслужбы и КГБ тщательно отслеживали действия первых лиц во властной структуре. На помощь им был брошен разветвленный аппарат партийных функционеров.

Реформы Ельцина, призванные были положить конец коммунистическому строю, на самом деле подорвали институты государства и укрепили политический криминал. По мнению Л.Шелли, государство было и приватизировано, и разворовано одновременно. "Семья Бориса Ельцина и его окружение оказались замешанными в уклонении от налогов, приватизации и лицензировании с использованием служебной информации, а также в массированном вывозе финансовых активов, природных ресурсов и промышленной продукции государственных предприятий".

Государственный аппарат не смог восстановить пошатнувшуюся экономику, поставить на ноги разваливающуюся социальную сферу (образование, науку, здравоохранение), эффективно бороться с преступностью. Скорее преступность поборолась с государством и проникла во власть.

Как Сталин победил коррупцию

Чиновники, призванные заботиться о благе общества, направляли крупные суммы предоставленных международных займов и средства из госбюджета на личное обогащение. Прибыль от продажи природных ресурсов, принадлежащих всему обществу, и промышленной продукции переводились в оффшорные зоны и попадали на частные счета. Государство, не получающее никакой прибыли от продажи сырья и продукции за рубеж, все больше влезало в долги. Одновременно шел активный отток отечественных капиталов в западные страны. В результате некогда мощная держава в одночасье превратилась в третьесортную страну, по показателям качества жизни населения она скатилась с 7 на 71 место.

Коррупция достигла беспрецедентных размеров в постсоветской России. Ее активно изучают не только отечественные, но и зарубежные ученые.

Воровство, хищения и коррупция существовали во все времена и при любом общественно-политическом строе. Их масштабы всегда определялись развитием законодательной базы и правоприменительной практикой: чем чётче законы, чем более они всеобъемлющи, чем неукоснительней применяются на практике - тем меньше подобных преступлений, да и всех прочих тоже. Советская власть в плане коррупционных преступлений (включая хищения и воровство) была уникальным явлением. Если при других общественных системах коррупция сопровождала (и сопровождает сегодня) экономику, социальную сферу и политику, то в СССР именно она была системообразующей, определяя социально-экономическое и политическое развитие страны.

Что это значит? Простой пример: скажем, в Италии строят автомагистраль - решение об этом принимается правительством. После принятия решения появляются преступные группы (мафия, строительные подрядчики, использующие «серые» схемы и т.д.), которые стремятся преступным путём извлечь частную выгоду от строительства магистрали, выделения земельных участков и пр. Это обычная схема, известная со времён Древней Греции и остающаяся неизменной и поныне.

Советская коррупция (включая хищения и воровство) отличается от этой схемы фундаментально. К примеру, группа высокопоставленных товарищей размышляет, как бы ей присвоить миллиард-другой государственных средств, и предлагает товарищу Ленину построить трубопровод от казахстанской реки Эмба на Южный Урал. Стране он не нужен, государству он не нужен, но даёт возможность оному Иванову-Петрову-Сидорову распоряжаться огромными ресурсами - разумеется, с пользой для себя. И начинается грандиозная стройка - с гигантскими человеческими жертвами и чудовищным разбазариванием ресурсов (об этом проекте - ниже). А через несколько десятилетий высокопоставленные мужи из Госплана, Совмина и ЦК думают: как бы госсредства, тратящиеся на развитие энергетики, использовать в свою пользу? И принимают решение: строить гигантские ГЭС на крупных реках . Доклады профессионалов, утверждающих, что в стране не используется и 10% энергии горных рек, что дешевле, быстрее и эффективнее, и для природы полезнее, построить 100 малых и средних электростанций вместо одной огромной, не учитываются. А для того, чтобы энергетики прекратили мешать воровать и получать ордена, принимается решение: сломать все небольшие электростанции. И их ломают - все почти 9 тысяч. Зато сколько денег потрачено бесконтрольно, сколько цемента, кирпича, топлива, продуктов питания для строителей продано «налево»! Сколько появляется героев труда и депутатов всех уровней! А это при советской власти - большие деньги.

Всё это было возможным благодаря системе принятия решений - закрытой, кулуарной, без гласного обсуждения в печати, без возможности оспаривать принятые властью решения специалистами. Такая система - становой хребет советской власти. Она появилась в тот самый момент, когда большевики совершили октябрьский переворот .

Население, включая начальство, при «военном коммунизме» 1918-21-гг. годов, основанном на запрете частной торговли, свёртывании товарно-денежных отношений, «продовольственной диктатуре» и принудительной трудовой повинности, могло существовать только при помощи воровства, взяточничества, вымогательства и хищений. Что само по себе ставит под сомнение эффективность Ленина как государственного деятеля: разве непонятно, что система, при которой необходимо напрямую менять паровозы на хлеб и самолёты на ситец, существовать просто не может?

Но сами советские руководители с самого начала жили вне выдуманной ими безумной социально-экономической системы. «Они самовольно захватывали подмосковные имения под дачи, а в самой Москве целые дворцы - под индивидуальное жильё. Служебный автотранспорт использовался для увеселительных поездок на охоту и на дачи в подмосковную Тарасовку, получившую в народе меткое название - «Царское село». Их жёны рядились в шелка и бриллианты, которые на партмаксимум мужа (месячная оплата труда членов партии была ограничена партмаксимумом в размере 225 рублей) законным путем было приобрести невозможно. Их государственная служба зачастую сводилась к протекционизму - пристраиванию по разным запискам на доходные должности на основе земляческих, партийных, родственных и других принципов «своих людей», от которых ждали отдачи в виде взяток и прочих «благодарностей» коррупционного характера. <…>

Таким образом, еще в период Гражданской войны в стране стала формироваться каста неприкасаемых, ревниво оберегающая свою замкнутость, обособленность и групповые привилегии, создававшая систему защиты своей противоправной деятельности от уголовного преследования со стороны судебно-следственных органов. Показательно, что коррупционная деятельность участников касты во многом характеризовалась теми же признаками, что и современная элитарная коррупция: высоким социальным положением субъектов ее совершения; изощренно-интеллектуальными способами их действий; огромным материальным, физическим и моральным ущербом для страны; снисходительным и даже «бережным» отношением властей к этой группе преступников и др.» (В. Мешалкин «История коррупции в России и борьбы с ней», «Промышленные ведомости» №3-4 март, апрель 2012).

В 1918, 1919 и 1921 гг. Совнарком принимал декреты о борьбе с взяточничеством и хищениями, устанавливая наказания вплоть до расстрела, но хоть как-то уменьшить их масштабы, естественно, не удавалось, так как только эти явления помогали начальству удерживать власть, а населению - просто выживать.

В 1921 г. политика «военного коммунизма» была заменена НЭПом, что вызвало острое недовольство советских бюрократов, особенно среднего и низшего уровня. Ведь при новой системе они не могли править самовластно, при помощи одного насилия и угроз: субъекты экономики стали независимыми. Помимо частных, в том числе иностранных, предпринимателей появились синдикаты - объединения государственных предприятий, работавших на коммерческой основе. У них нельзя было потребовать денег или продукции по своему произволу, что нарушало саму основу советской власти - править безо всяких ограничений. НЭП давили вымогательством, ограничивали всяческими придирками, но он всё равно мешал властям править в соответствии с нормами «военного коммунизма» и поэтому был обречён: советский госаппарат отвергал его основополагающие принципы. В конце 1920-х годов в результате внутрипартийной борьбы победила сталинская группировка , и НЭП был ликвидирован - вместе с самостоятельностью всех субъектов экономики.

«Благодаря И. Сталину в стране окончательно сформировался, зародившийся после революции, новый социальный слой - номенклатура, занимающий особое положение в обществе, обладающий собственными, в том числе и экономическими интересами, отличными от интересов общества, а зачастую противоречащие им. Призванный исполнять волю трудящихся, аппарат обособился от общества, продолжая декларировать общенародные интересы, порождая политику двойных стандартов. Постепенно проявилось, а затем усилилось стремление к узурпации власти, подчинению себе всей экономической и политической жизни в стране. <…> При Сталине борьба с коррупцией носила, скорее, показательный характер и применялась все больше в политических целях, для расправы с неугодными лицами» («Вопросы управления», Corruption during the soviet period of the russian society development: transformation features of anticorruption policy mechanisms, Shediy M. V).

В результате вся социально-экономическая жизнь СССР стала основываться на коррупции. «В конце 1930-х годов НКВД констатировал, что в торговле «размеры хищений учету не поддаются». Только в Москве, и только в 1938 г. выявили хищений и растрат на 12 млн руб. А за первое полугодие 1940 г. по всему СССР насчитали ущерба уже на 200 млн.

Собственно, о масштабах происходившего можно судить и по уровню жизни руководства столичных магазинов и универмагов. К примеру, директор магазина N32 Краснопресненского промторга в 1940 г., когда личные автомобили и мотоциклы, как считалось, выделялись лишь самым известным и передовым людям страны, имел машину, два мотоцикла и построил себе дачу, стоившую 100 тыс. руб., получая официально несколько сотен рублей в месяц. Мало того, он провел к даче асфальтовую дорогу длиной в километр. И это в то время как большинство подмосковных трасс в лучшем случае покрывалось щёбенкой. И этот пример не был каким-то вопиющим или из ряда вон выходящим. Один из агентов НКВД докладывал на Лубянку:

«Если проанализировать положение в торговой сети г. Москвы, нетрудно доказать, что большое количество торговых работников занимается систематическими организованными хищениями и не только не наказывается, а, наоборот, считается почётными людьми. Их пример заразителен для многих других, и постепенно хищения входят в традицию, в быт, как нечто неотъемлемое от торгового работника. Большинство окружающих склонно смотреть как на «нормальное» явление, что торговые работники обязательно должны быть крупными ворами, кутилами, что они должны иметь ценности, постоянно их приобретать, строить себе дачи, иметь любовниц и т. д. (В. Мешалкин «История коррупции в России и борьбы с ней», «Промышленные ведомости» №3-4 март-апрель 2012).

Ленин - «крёстный отец» хищений

Рыба, как известно, гниёт с головы, а головой советской власти, по крайней мере до тяжёлого заболевания в мае 1922 г., был некто Ульянов, именовавший себя Лениным.

Одну ипостась ленинской личности и деятельности почему-то упорно обходят молчанием как ленинофилы, так и ленинофобы. Имеется в виду его роль в развитии коррупции и хищений, организованных на неслыханном произволе властей.

В российской истории навсегда остались два человека с одинаковой фамилией - «Ломоносов». Первый, Михаил Васильевич , - великий русский учёный и создатель отечественной словесности. Второй известен очень узкому кругу специалистов: Юрий Владимирович Ломоносов, инженер-путеец, доктор философии, уполномоченный Совета Народных Комиссаров РСФСР по железнодорожным заказам за границей в ранге народного комиссара. Он же - основоположник и «крёстный отец» советской коррупции.

Ломоносов Ю. В.

Об «афере «Алгембы» кое-что написали только в постсоветские времена. Что неудивительно: за спиной афериста, погубившего 36 тыс. рабочих и расхитившего сотни миллионов золотых рублей, стоял не кто-нибудь, а сам В. Ленин.

«Алгемба» - это аббревиатура названия Александров-Гай - городка в Саратовской области. Конец слова - Эмба, река, давшая название Эмбенскому нефтеносному району. «Алгемба» - это первая советская «стройка века», начавшаяся в 1920 г.: сооружение нефтепровода и параллельной ему железной дороги от нефтепромыслов Эмбы до Александров-Гая.

Карта Алгембы

Вот что пишет по этому поводу «Компания» («Загадка «Алгембы», «Компания», 27.01.2003 г.): «Что же побудило большевистское руководство бросить огромные человеческие, материальные и финансовые ресурсы на эту авантюру, словно в жертву неведомому идолу? После подробного знакомства с историей строительства становится ясно, что его невозможно назвать даже попыткой решения каких-либо народно-хозяйственных задач страны. «Алгемба» стала первой классической «стройкой века», изумляющей наблюдателей и потомков полным отсутствием рациональных мотивов. <…>.

17 января 1920 г. председатель Реввоенсовета Троцкий посылает Фрунзе телеграмму. В ней он приказывает перевести Четвертую армию на строительство железной дороги Александров-Гай - Эмба. Ленин делает в телеграмме приписку: «Прошу т. Фрунзе в соответствии с указанием Троцкого развить революционную энергию для максимального ускорения постройки дороги и вывоза нефти». <…>

Откуда такая срочность и повышенное внимание к строительству, которое все никак не могли начать? В чем смысл форсирования событий?

Как было объявлено, первоочередной задачей строительства являлся вывоз весной 14 млн. пудов нефти, скопившейся на Эмбе к моменту прихода большевиков. В предыдущие годы нефть с промыслов доставлялась к пристани Ракуша на Каспийском море по 60-вёрстному нефтепроводу. Теперь он не функционировал.

К открытию навигации нужно было как минимум отремонтировать нефтепровод, подготовить транспортные суда, привести в порядок дамбу, чтобы облегчить перегрузку нефти на каспийском мелководье. Но ничего этого сделано не было.

Между тем Красная армия в марте-апреле 1920 г. заняла основные районы нефтедобычи: Грозный и Баку. Проблемы Эмбенского нефтяного района, дававшего в 1913 г. всего 1,1% годовой добычи российской нефти, казалось, должны были отойти на второй план. Но присоединение Грозного и Баку не изменило ни планов советского правительства, ни исключительного интереса к проекту лично Ленина. Ленин по-прежнему придавал этому проекту огромное значение. <…>. В самый разгар войны с Польшей Ленин подписывает одно за другим постановления, содержащие невыполнимые требования в кратчайшие сроки закончить строительство «Алгембы», хотя стало абсолютно очевидно, что это строительство летом 1920 г. было уже не нужно. <…>

Можно предположить, что надеялись на увеличение добычи нефти. Однако никакого восстановления разрушенных скважин и бурения новых в 1920 г. не проводили, ситуация практически не изменилась и в следующем году. Не строились даже емкости для хранения нефти! Поэтому уже летом 1920 г. пришлось выливать ее в песок.

Итак, получается, что «Алгемба» как артерия транспортировки нефти была не нужна. Она также была и невозможна! Для нефтепровода и железной дороги требовались определенные ресурсы: трубы, рельсы, шпалы, оборудование. Их объемы легко было рассчитать. Очень просто было также сопоставить то, что требовалось, с тем, чем страна располагала или могла получить за год, отведенный для строительства. Материальных ресурсов очевидно не хватало.

15 апреля 1921 г. Совет труда и обороны принял решение о прекращении строительства нефтепровода. Спустя три недели вышло постановление о снижении ударного темпа строительства железной дороги. Наконец, 6 августа работы по проекту «Алгемба» были полностью остановлены.

Если раньше было непонятно, почему начали строительство «Алгембы», то теперь актуален другой вопрос: почему все-таки решили его прекратить? Конечно, дело не в гибнущих рабочих. Дальнейшая история СССР показала, что на «человеческих ресурсах» не экономили. Или завершилась эпоха военного коммунизма? Изменилась расстановка сил в высших эшелонах власти после X съезда большевиков? А может быть, какие-то задачи благодаря «Алгембе» к весне 1921 г. были уже решены, и подлинный, глубинный смысл проекта отнюдь не сводился к созданию магистрали для транспортировки несуществующей нефти? <…>

Совершенно ясно, что, несмотря на гражданскую войну и экономическую блокаду СССР, перед людьми, получившими в свое полное распоряжение средства «Алгембы», открывалась возможность переправить эти деньги за границу. <…> В неразберихе и абсурде «Алгембы» делались огромные деньги.

К весне 1921 г. исчезнувшими миллионами заинтересовались в ведомстве «железного Феликса». Пропавшие деньги искали долго, но миллионы исчезли безвозвратно. В документах сохранились только фамилии (без инициалов) двух «косвенно виновных», но следы этих людей затерялись сразу же.

Налицо были факты очевидного разгильдяйства и хищений, но можно предположить и наличие других, скрытых причин загадочного строительства. <…> Вождь большевиков отчего-то упорно не хотел замечать экономической бессмысленности проекта».

О подлинных целях, личных качествах и жизненных ценностях тов. Ломоносова, близкого соратника В. Ленина , докладывал ВЧК: «Инженер Ломоносов в Москве ведёт роскошный образ жизни. Жена Ломоносова проживает в Стокгольме и работает в одном из банков. Ломоносов часто навещает её, причём за государственный счёт и в загранпоездках ни в чём себе не отказывает. Дети Ломоносова живут и учатся за границей».

Прежде чем благополучно устроиться в Канаде Ломоносов-второй провернул ещё одну грандиозную аферу. И снова - при благословении В. Ленина .

Есть замечательная статья, рассказывается о самой первой международной коммерческой сделке, проведённой советской властью («Ленинский нарком: У истоков советской коррупции», «Новый исторический вестник», №1 (10), 2004, стр. 24/62). Она великолепно иллюстрирует приверженность большевистской верхушки «борьбе за дело рабочего класса » и его отношение к собственному народу, и особенно к умиравшему от голода поволжскому крестьянству.

«В самом начале 1922 г. В. И. Ленину прислали для ознакомления первый номер журнала «Экономист» за тот же год. Реакция Ленина была неожиданной: он предложил - и не кому-нибудь, а Ф. Э. Дзержинскому - журнал немедленно закрыть, а что касается сотрудников (и авторов) журнала, то дал им следующую оценку: «Все это явные контрреволюционеры, пособники Антанты, организация ее слуг и шпионов и растлителей молодежи. Надо поставить дело так, чтобы этих «военных шпионов» изловить и излавливать постоянно и систематически и высылать за границу». <…> Была … статья, смысл которой был совершенно понятен любому человеку с тогдашним средним образованием. И смысл этот был таков:

«Новые власти либо абсолютно, на удивление, не умеют хозяйствовать, либо, что более вероятно, вместо того, чтобы отстаивать национальные интересы в сфере международных экономических отношений, творят совместно с иностранными предпринимателями черт знает, что, какие-то темные делишки в своих собственных интересах».

Автором статьи о «темных делишках» был А. Н. Фролов, давший экономический анализ сделанного в 1920-1921 гг. большевиками так называемого «паровозного заказа за границей». Он спокойно, без эмоций, анализировал доступные ему цифры, сопоставлял, размышлял.

Общий вывод Фролова таков: этот заказ был, в лучшем случае, большой технико-хозяйственной ошибкой.

Ему было не совсем понятно, как можно было заказать в Швеции 1000 паровозов на заводе, который до этого выпускал в год больших паровозов не более 40 штук (речь шла о заводе фирмы «Нидквист и Хольм»). Как могла Советская власть в 1920 г. сразу же выдать огромный аванс золотом (по информации Фролова, 15 млн. золотых руб.) и готова была ждать несколько лет, которые должны были уйти на расширение завода: постройку заводских корпусов, зданий для рабочих и т.д.

Фролову непонятно, почему эти деньги - в золоте! - нельзя было выделить, например, Путиловскому заводу, выпускавшему до войны 225 паровозов в год. По его данным, весь железнодорожный заказ за рубежом был сделан на сумму 200 млн. руб. золотом. Русский экономист убежден: эти огромные деньги вполне можно было потратить на то, чтобы «привести в порядок свои паровозостроительные заводы и накормить своих рабочих - вот как мне рисуется задача обращения 200 миллионов золотых рублей в 1700 паровозов».

Главное здание Путиловского завода изнутри. Фотография 1900-х годов

Фролов обратил внимание на следующее обстоятельство: «несмотря на значительное уменьшение числа здоровых паровозов и товарных вагонов, их количество все же оказывается избыточным. В июне сего года (1921 г.) числилось свободными от работы 1200 паровозов и 40 тыс. товарных вагонов». Еще экономист заметил, что паровозы почему-то заказаны по цене, примерно вдвое превышающей довоенную.

Но мало и этого. Автор статьи продолжал: «Небезынтересно отметить, что цены, по которым производилась покупка, оказались во много раз ниже, чем те, которые были утверждены Советом Народных Комиссаров. Например, на дымогарные трубы была утверждена цена 1 500 зол. рублей за тонну, а куплено за 200 руб., на манометры утверждена цена 76 руб., а куплено за 7 руб., инжекторы куплены за 110 руб. против 500 руб. утвержденных и т.п. Так утратились у нас всякие представления о стоимости вещей». <…>

Речь в статье, напечатанной в «Экономисте», шла об очень больших деньгах, причем, как мы дальше увидим, гораздо больших, чем упомянутые 200 млн. золотых руб.

Что это за суммы были в 1920-1921 гг. - 200 - 300 млн. золотых руб.?

В 1920 г. объем производства всех отраслей промышленности России составлял 517,6 млн. золотых руб., промышленности «металлической» (куда входило машиностроение) - 48,5 млн. золотых руб. Находившийся в России золотой запас Государственного Банка на 08 ноября 1917 г. составлял 1101 млн. золотых руб. Часть золота - 650 млн. руб. - была эвакуирована в Казань, затем эти деньги попали к Колчаку, после разгрома которого Москва вернула 409 млн. руб. Как ни крути, 200 млн. зол. руб. - колоссальные деньги: больше четверти золотого запаса страны. И вот еще что важно.

Начало 1922 г. - это время голода, причем не столь неожиданного, как хотелось бы это кому-то представить. Поразительные цифры: импорт паровозов в 1921/22 г. по стоимости был больше, чем импорт продуктов мукомольного производства. Паровозов тогда ввезли на 124,3 млн. руб., продуктов мукомольного производства - на 92,6 млн. руб. (рубли - условные, не золотые, именно их дает советская статистика, но «одинаковые» для паровозов и хлеба). В золотых рублях на импорт хлеба, муки и крупы в 1921 г. было израсходовано 17 742 тыс. - по данным, опубликованным в 1928 г.

В натуральном выражении, по официальной статистике, импорт хлеба, муки, крупы в СССР в 1921 г. составил 235,6 тыс. тонн, в 1922 г. - 763,3 тыс. тонн. Всего ровно миллион тонн (с учетом округлений). Цифра поразительно «круглая» и, честно говоря, вызывающая сомнение. Похоже, что меньше тогда купили хлеба. Если считать, что голодающих было 25 млн. человек - на каждого приходилось 40 кг импортного хлеба в голодный 1921/22 год. Опять же если верить, что ввезли миллион тонн. На 200 млн. зол. руб. по тогдашним ценам можно было купить около 10 пудов хлеба на каждого голодающего. Этого сделано не было. Предпочтение было отдано паровозам, а не хлебу. Неужели они были так нужны?

Ленин знал: все, о чем писал А. Н. Фролов, было правдой. Хотя и не всей правдой: документация сделок по «паровозным заказам», а по сути - «паровозной афере», проходила как «совершенно секретная». <…>

Страна опять понесла большие потери.

Движущим мотором паровозной аферы был Юрий Владимирович Ломоносов, тот самый, что стоял за аферой Алгембы, унесшей десятки тысяч жизней. 5 ноября 1920 г. Декретом СНК была учреждена Российская железнодорожная миссия. Ломоносова назначили уполномоченным Совета Народных Комиссаров по железнодорожным заказам за границей.

Кроме паровозов, было заказано 500 цистерн в Канаде, 1 000 - в Англии и Канаде, 200 паровозных котлов в Англии. Золото текло рекой. Следующий вопрос: насколько обоснованными были цены? Если они завышены в официальном договоре, то есть все основания полагать, что разница между официальной ценой и «нормальной» попала не к продавцу (большей частью, во всяком случае), а к кому-то еще.

По данным Ломоносова, в Германии 100 паровозов было заказано по цене 120 тыс. золотых руб. и 600 - по цене 142 тыс. золотых руб. Один из крупнейших российских и советских специалистов по экономике железнодорожного транспорта М. М. Шмуккер напоминает, что до войны паровозы первой партии (тех, что заказали 100 штук) стоили 60 - 70 тыс. руб. и чуть дороже стоили паровозы второй партии, так что «цена была завышена вдвое по сравнению с довоенным временем» <…>

И куда же ушло столько золота?

Абсолютно уверенно можно утверждать: никто не позволил бы одному человеку украсть почти четверть золотого запаса страны. Что-то - и немало, - к рукам Ломоносова прилипло, но лишь потому, что дело было слишком тонкое и деликатное, и никакого контроля за ним доверить почему-то было нельзя ни Красину, ни Дзержинскому. Ломоносов выполнял прямые директивы Ленина».

«Органы» - сердце и мозг хищений и коррупции

Советская власть с самого начала опиралась на грубую силу. И эта сила обеспечивала существование суперкоррупционной системы, каковой до этого не знало человечество. ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ, т.е. «органы», сотрудники которых, по словам Ф. Дзержинского, должны были обладать «холодным разумом, чистыми руками и горячим сердцем», оставались настоящими рассадниками преступности и её генераторами.

На этот счёт существует исследование А. Теплякова под названием «О коррупции в органах НКГБ-МГБ СССР 1940-1950-х гг.», опубликованное на сайте www.epochtimes.ru:

«Тема корыстных преступлений сотрудников органов государственной безопасности в последние годы затрагивается историками, но пока не стала предметом отдельного исследования. Между тем документы контрольных партийных органов, в особенности фонд Комитета партийного контроля при ЦК КПСС (РГАНИ. Ф.6), содержат большой массив материалов о злоупотреблениях чиновников карательного ведомства.

Криминальный характер большевистской власти основывался на её уверенности в «законности» насильственного перераспределения общественного богатства из рук имущих классов в пользу менее имущих и неимущих. Известные ленинские формулы относительно целесообразности «грабежа награбленного» и того, что контроль над распределением важнее материального производства, давали необходимую основу политике реквизиций и конфискаций, немедленно выродившейся в повсеместные грабежи и расхищения общественного достояния.

Революционные власти создавали многочисленные фактически грабительские структуры - заградительные отряды на транспорте, охотившиеся за «мешочниками», продовольственные отряды, занимавшиеся повсеместно фактически бандитизмом чистой воды (Дзержинский, будучи в Сибири, в начале 1922 г. прямо писал, что Красная Армия, наблюдавшая бесчинства продотрядовцев, видя, «как сажают раздетых в подвал и в снег, как выгоняют из домов, как забирают всё, разложилась»).

Огромный опыт в присвоении чужого добра был накоплен партизанами, которых охотно принимали в советский управленческий, особенно милицейский, аппарат. Наиболее значительные конфискации в годы Гражданской войны предпринимались частями действующей армии.

Особую роль в большевистских экспроприациях играли силовые структуры, особенно ВЧК, пользовавшаяся исключительными правами и менее всего доступная для контроля. Почти неограниченное право арестов и реквизиций логичным образом обернулось возможностью личного обогащения, ибо начавшиеся в 1918 г. массовые и не прекращавшиеся революционные изъятия ценностей создавали много соблазнов.

Сохранность реквизированного добра зависела исключительно от сознательности чекистов. Как сообщал губкому партии в 1920 г. председатель Томской губчека М. Д. Берман: «Работа в Чека часто развращает ещё не «обстрелянных» коммунистов, и они, прикрываясь «охраной революции», иногда начинают творить безобразия». На деле безобразия творились не «иногда», а являлись привычным фоном работы чекистских учреждений. <…>

Парадоксально, но поставленная в привилегированные правовые условия как силовая структура ВЧК не получала от казны достаточных ресурсов для своего нормального функционирования. Вероятно, это делалось сознательно или полусознательно, по принципу: если данная организация широко занимается реквизициями и конфискациями, то её работники голодными и раздетыми не останутся. Поставленные в условия скудной распределительной системы, силовики оказались в большой степени предоставлены сами себе и, по лексике тех лет, практиковали «самоснабжение». Однако без должного государственного обеспечения работа карательных органов серьёзно тормозилась.

Начальник Прибайкальского облотдела Госполитохраны ДВР И. И. Клиндер в ноябре 1921 г. жаловался в инстанции, твердя о нуждах голодных сотрудников, которым не платили жалованья и не давали пайка. Чекисты ходили обедать по знакомым, а Дальбюро ЦК РКП(б) «совершенно не старалось» удовлетворять их нужды и вынуждало чекистов самим находить средства, толкая тем самым на преступления. В те же дни начальник Забайкальского облотдела Госполитохраны Ю.М.Букау писал директору ГУ ГПО, министру внутренних дел ДВР и Дальбюро ЦК РКП(б) об отчаянном материальном положении работников, которые, не получая жалованья, «поголовно голодают и не имеют обмундирования». В 1921 г. один из голодавших работников Евпаторийской ЧК в Крыму от отчаяния застрелился. Год спустя глава ГПУ Украины В. Н. Манцев уверял Дзержинского, что украинские чекисты из-за нехватки средств вынуждены зарабатывать на пропитание грабежами и проституцией [интересно, имелись в виду женщины-сотрудницы или и мужчины тоже? - прим. авт.]».

Ещё один крайне любопытный сюжет: даже по положению на 1 июля 1934 г. в НКВД насчитывалось непропорционально много, 31,25%, бывших членов небольшевистских партий, которым в ту пору трудно было устроиться куда-либо, разве что дворниками в глухой провинции. Как получилось, что «щитом и мечом» ВКП(б) стало такое количество позавчерашних меньшевиков, эсеров и анархистов? Объяснить этот феномен можно только тем, что высшему руководству ВЧК-ОГПУ-НКВД политические взгляды своих карателей были безразличны - интересна была лишь личная преданность вождям «ордена плаща и кинжала» и полная готовность убивать и мучить людей. И, наверное - желание иметь в подчинении тех, кого легко «держать на крючке» - людей с запятнанной репутацией, которые не будут привередничать, получая самые чудовищные задания.

При Сталине ничего не изменилось, только «органы» стали воровать гораздо больше и намного спокойнее: никто препятствовать им не мог (Ленин был не в состоянии управлять Дзержинским, а Сталин управлял НКВД очень даже легко). В 1938 г. от руководства НКВД был де-факто отстранён маньяк Н. Ежов, и новый глава истребительно-воровского ведомства, Л. Берия, начал собирать свою команду. Делал он это довольно любопытными методами (Е. Жирнов, «Великий депортатор», «Коммерсантъ Власть», №49 (400), 12.12.2000): «…Он как будто искал в каждом из них изъян, какую-нибудь червоточину. Погоняв человека, делал вывод: «А ты жадный, да?» И тут же предлагал ему работу в госбезопасности. Лаврентий Павлович подбирал людей, которыми легко было управлять».

Н. Ежов. Фотография 1937 г.

И армия, и спецслужбы во главе с милицией и ЧК, и партийно-правительственный аппарат - все были изначально поражены грабительством, хищениями и коррупцией. Если для первых месяцев и лет существования ВЧК это были прежде всего реквизиции у населения и мародёрство при изъятии имущества арестованных и расстрелянных, а также взяточничество, то для 1920-х - 1930-х годов известны широкая контрабанда, мародёрство, в т.ч. присвоение «процента» от драгоценностей при конфискационных валютных операциях, а также широкое воровство в системе спецторгов, лагерей и спецпоселений, представлявших собой настоящие финансовые «чёрные дыры», где контроль за расходованием средств носил неэффективный внутриведомственный характер.

Грабили в «освобождённых» в 1939-40 гг. Прибалтике, западной Украине, Западной Белоруссии, Молдавии и Северной Буковине (результатом стало массовое дезертирство призывников из этих регионов и восстания в 1941 г.). Грабили депортированные народы в 1943-44 гг. Грабили освобождённые в 1944-45 гг. страны Восточной Европы, и, естественно, особенно вдохновенно - Германию. А потом - и китайскую Маньчжурию.

«Будучи с 1944 г. начальником управления контрразведки «Смерш» Первого Белорусского фронта, А. А. Вадис тогда же создал при управлении «нелегальный склад трофейного имущества», из которого делал подарки заместителям начальника УКР «Смерш» В. С. Абакумова Н. Н. Селивановскому, И. И. Врадию и другим высокопоставленным чекистам. А самому В. С. Абакумову в 1945 г., будучи в Москве, Вадис отправил на квартиру «чемодан с дорогостоящими вещами». Не забывал и себя - ценное имущество отправлял семье служебным самолётом из Германии в Москву, и супруга Вадиса им спекулировала; сам же из Берлина вывез вагон мебели и прочих вещей, а также легковой автомобиль. Затем Вадис привёз в Москву массу «трофеев», приобретённых во время работы в Маньчжурии (меха, шёлковые и шерстяные ткани, и пр.), где в 1945 г. служил начальником УКР «Смерш» Забайкальского фронта. Опять-таки Абакумову в конце 1945 г. достались от Вадиса многие ценные вещи, включая сервизы из 120 предметов и шахматы из слоновой кости. Впоследствии Вадис дорос до заместителя МГБ УССР, но в январе 1952 г. был исключён из партии за то, что не обеспечил мер по ликвидации оуновского подполья, неумеренное пьянство и излишнюю любовь к трофеям.

Генерал А. Вадис. Фотография 1950-х гг.

Начальник ОКР «Смерш» 5-й Ударной армии Н. М. Карпенко в 1945 г. реквизировал «большое количество ценностей и валюты, изъятых в отделении Рейхсбанка в Берлине», из которых часть присвоил, а некоторые ценности (платина, золото, серебро, драгоценные камни) незаконно раздал своим подчинённым и другим лицам. Тот же Вадис получил от Карпенко 40-50 золотых часов, из которых себе взял две пары, а остальные раздал руководящим работникам НКГБ. Работая с 1947 г. начальником УМГБ по Алтайскому краю, генерал-майор Карпенко был в декабре 1951 г. арестован за мародёрство в оккупированной Германии; при обыске у него нашли четыре золотых портсигара, 30 золотых часов и много других дорогих ювелирных изделий. Осуждённый за «злоупотребление служебным положением, хищение государственного имущества и ложный донос» на 10 лет заключения, Карпенко был досрочно освобождён в ноябре 1958 г. как инвалид.

Среди арестованных абакумовцев оказались затем осуждённый начальник отдела «Д» МГБ СССР полковник А. М. Палкин, получивший в октябре 1952 г. 15 лет лагерей за хищения и досрочно освобождённый в 1956 г., а также полковник П. С. Ильяшенко, работавший заместителем начальника одного из отделов МГБ СССР и в феврале 1953 г. за «хищения социалистической собственности» осуждённый на 10 лет заключения. Другие коррупционеры отделались намного легче. Начальник управления контрразведки Центральной группы войск генерал-лейтенант М. И. Белкин во второй половине 40-х годов создал «чёрную кассу» и занимался спекуляцией. В октябре 1951 г. он был арестован в связи с разгромом окружения Абакумова и в 1953 г. освобождён. (Е. Жирнов, «Великий депортатор», «Коммерсантъ Власть», №49 (400), 12.12.2000).

Тем, кто до сих пор витийствует о том, что «при Сталине был порядок» и «воровать боялись», хочется задать вопрос: а могут ли они вспомнить хоть одно крупное антикоррупционное дело того времени? Нет, не смогут. Ибо коррупция и хищения были основой советской власти при Сталине.

Могущество и закрытость карательных органов давало и руководству, и рядовым сотрудникам множество способов пополнения своего кармана как за счёт прямых хищений, так и благодаря политическому влиянию чекистов, которое успешно «конвертировалось» в различные материальные блага.

Стоит ли удивляться, что в 1991 г. КГБ - «вооружённая рука партии» - палец о палец не ударила для того, чтобы защитить оную партию и СССР? К тому времени чекисты уже наметили себе тёплые места в банках и частных компаниях и судьбы СССР и КПСС стали им абсолютно не интересны.

Круг замкнулся: уголовники (ведь коррупция и хищения - уголовные преступления) не могут исповедовать никакой идеологии. Советские госструктуры, изначально созданные уголовниками и как уголовные организации, предали породившую их власть. И остались в выигрыше, официально приватизировав огромную собственность, которой они в советское время владели неофициально.

Неизлечимая болезнь

В течение всего советского периода истории коррупция и хищения постоянно росли. В годы войны оба этих явления расцвели пышным цветом, став причиной смерти сотен тысяч людей - от голода (расхищалось продовольствие, предназначенное для распределения по карточкам), холода (расхищалось для продажи на «чёрном рынке» солдатское обмундирование, особенно зимнее) и болезней (расхищались медикаменты, в том числе и предназначенные для госпиталей). В результате после войны в СССР появились очень богатые люди, нажившиеся на страданиях сограждан. В 1948 г. была проведена денежная реформа, призванная лишить подпольных миллионеров их состояний, но они-то как раз были оповещены представителями власти заранее (рука руку моет!) и счастливо избежали конфискации, зато пострадали честные люди, тяжким трудом накопившие кое-какие средства. Тогда же, в 1948-м, прокатилось несколько антикоррупционных кампаний, затронувших десятки тысяч людей, в первую очередь судей и работников торговли. Правда, до приговоров дошло не так много следственных дел, а сами приговоры были достаточно мягкими.

Если хищения так и воспринимались обществом и законом - воровство оно и есть воровство - то коррупция в широком смысле не признавалась. Более того: правящие круги, да и большинство населения, её воспринимали как нормальное явление. Формирование и деятельность бюрократических группировок, «пробивавших» выгодные им решения (в основном строительство тех или иных объектов), коррупцией не считалось.

Легальных доходов, как бы велики они ни были, советской номенклатуре было мало. Спекулянты, фарцовщики, бомбилы, цеховики - вся эта огромная масса, составлявшая нелегальную часть советской экономики - работала в интересах советского начальства. То, что коррупция была фактически легальной основой советской экономики, подтверждается и таким фактом: 11 июня 1979 г. Секретариат ЦК КПСС принял постановление №162/67гс с грифом «Совершенно секретно». В нём содержалось предупреждение высокопоставленным партработникам - от первых секретарей обкомов и выше - о предстоящем повышении цен на золото. То есть партаппаратчикам официально давалось время для массовых закупок золота и драгоценностей по старым ценам! Замзавотделом Международного отдела ЦК КПСС А. Черняев в своём дневнике 13.06.1980 написал: «Коррупция продолжает свирепеть, спекуляция при продаже и перепродаже «Жигулей», «Волг», «Москвичей» достигла необозримых размеров. Причём занимаются этим работники райкомов, исполкомов, горкомов, начальники всяких трестов и объединений <…> Зарабатывают большие деньги на этом. А «выводы»: «выговор», «строгий выговор»… Кстати, именно тогда партийные товарищи из Средней Азии и закапывали в своих огородах сотни 40-литровых молочных бидонов, до отказа набитых кольцам из плохонького советского золота 583-й пробы: даже у высшей советской партноменклатуры, оказывается, не было иных возможностей сберечь «всё, что нажито непосильным трудом»!» (Воронов «Красиво жить - запретишь!», «Совершенно секретно», №26 (321), 28.10-04.11.2014.).

В конце 1950-х - начале 1960-х годов Хрущёв обрушился на взяточников и спекулянтов - известную группу валютчиков Рокотова-Файбышенко, как известно, расстреляли, специально для этого вернув в Уголовный Кодекс смертную казнь. Но тот факт, что в те же годы член ЦК вполне законно тратил на себя, любимого, около 500 тысяч долларов США в год (подсчёты академика Варга), т.е. 3750 тысяч долларов по сегодняшнему курсу, считалось нормальным явлением. А то, что тот же Рокотов спокойно встречался в Москве с западными банкирами - это почему-то не заинтересовало следствие. Как то, что после отсидки он почему-то был полностью оправдан; как и его родственные связи с известнейшим следователем по особо важным делам Шейниным; как и его любовная связь с любовницей Берии . Естественно, не заинтересовали следствие и упорные слухи в криминальной среде о том, что Рокотов был осведомителем МВД. Всё это вместе заставляет подозревать, что группа Рокотова-Файбышенко была одним из звеньев мафии, работавшей под «крышей» органов, которые иронически именовались «правоохранительными». Скорее всего, валютчиков расстреляли не из-за бешеного гнева Хрущёва, а чтобы замести следы (гнев «кукурузника» запросто могли спровоцировать высокопоставленные лица, заинтересованные в таком исходе дела).

В отличие от Рокотова и его подельников, другой советский долларовый миллионер, журналист Виктор Луи, ничуть не пострадал, прожил долгую жизнь и умер в Лондоне уже после падения СССР . Он, как и Рокотов, при Сталине посидел в лагере и, как и тот, был арестован за спекуляцию, но осуждён почему-то по политической статье (шпионаж). В лагере он занимался спекуляцией и, по словам Каплера, «стукачеством». А после освобождения и реабилитации (опять же вспомним Рокотова) умудрился устроиться работать в московском бюро CBS, а затем помощником московского корреспондента американского журнала Look и корреспондентом британских газет The Evening News и The Sunday Express - и это после лагеря! Через него КГД организовывало самые громкие «сливы» в западные СМИ (в том числе стенограмму пленума Союза писателей СССР, на котором из рядов Союза был исключен Борис Пастернак, книгу «20 писем к другу» Светланы Аллилуевой, рукопись «Ракового корпуса» Александра Солженицына , информацию о взрывах в московском метро в 1977, подробный пересказ допросов Матиаса Руста - немецкого пилота, посадившего «Сессну» на Красной площади). Луи не скрывал своих связей с КГБ и хвастался личным знакомством с Андроповым. Работал на «органы» он, спекулянт со стажем, разумеется, небескорыстно: у него были квартиры в высотке на Котельнической набережной, на Ленинском проспекте, на Фрунзенской набережной и дача в подмосковной Баковке. Кроме того, у Луи была самая большая в СССР коллекция автомобилей, в числе которых - по нескольку Mercedes-Benz и Volvo, Porsche 911, Ford Mustang, Land Rover, Oldsmobile, кемпер на шасси VW Transporter, Bentley 4 1/4 Litre, BMW 328.

Виктор Луи на своей даче в Баковке. Фотография 1970-х гг.

Это ли не коррупция? За каждую сенсационную новость из СССР Луи получал десятки тысяч долларов; по непроверенным сведениям, за одни только допросы Руста сумма превысила 100 тысяч долларов. С какой стати КГБ санкционировала эти «сливы» - не из любви же к истине! Большие суммы оседали в карманах его руководителей. Тут мы опять сталкиваемся с мафией, только уже не внутре-, а внешнеполитической.

В этих условиях плановость советской экономики всё более превращается в фикцию: планы социально-экономического строительства верстаются по указке групп и кланов, озабоченных лишь собственным карьерным ростом и обогащением, а затем, к закату советской власти в 1970-80-х годах - под влиянием откровенно криминальных группировок. Даже такой апологет советского строя, как В. Катасонов, в статье «Теневая экономика в СССР: с чего все началось» (KM.RU, 03.02.2014) признаёт: «Теневики» начинают лоббировать свои экономические интересы в министерствах и ведомствах. Экономика лишь формально продолжает развиваться как «плановая». Управленческие экономические решения на общегосударственном уровне начинают приниматься под влиянием «теневиков».

В СССР было много дел о коррупции и хищениях. Было дело первого секретаря ЦК Компартии Грузии Василия Мжаванадзе. «В досье, представленном председателю КГБ СССР Ю. В. Андропову, фигурировало упоминание о старинном, музейной ценности, восьмикаратном бриллиантовом кольце, украденном в одной из европейских стран и разыскиваемом через Интерпол, которое было подарено супруге В. П. Мжаванадзе подпольным грузинским капиталистом. Жил в роскоши в городском особняке, напоминавшем антикварный магазин высшего класса, имел семь дач» (сайт «Самые закрытые люди. От Ленина до Горбачева: Энциклопедия биографий»).

Было «меховое дело», «шерстяное дело», «дело Моспродторга» («Елисеевское»), дело сети магазинов «Океан», превратившееся в «сочинско-краснодарское дело» (оказалось, что вся власть в Краснодарском крае - мафиозная структура, созданная первым секретарём крайкома КПСС С. Медуновым). На излёте советской власти было «хлопковое дело» - Узбекистан точно так же, как Грузия и Краснодарский край, управлялся могучей мафиозной структурой, возглавлявшейся первым секретарём ЦК Компартии Узбекистана Ш. Рашидовым и председателем Совета Национальностей Верховного Совета СССР Я. Насриддиновой. И все три дела - грузинское, краснодарское и узбекистанское - выходили лично на главу государства Л. Брежнева (точно так же, как первые крупномасштабные коррупционные операции в Советской России замыкались на В. Ленине). Однако сам факт того, что уголовные дела по хищениям и коррупции становились всё более масштабными и поднимались всё выше «наверх», до самых высоких постов в государстве, свидетельствовал как о том, что коррупция в советском обществе неистребима, так и о том, что она, собственно, и является становым хребтом всей системы.

«…Советская номенклатура стала своеобразным инкубатором мафиозных структур, которые окрепли, легализовались в постперестроечный период, после распада СССР. Коррупция стала нормой. <…>

Таким образом, истоки советского взяточничества следует искать в самом процессе советского государственного строительства: непомерное разрастание бюрократического аппарата; криминализация властных отношений; низкий уровень заработной платы госслужащих среднего и низшего звена; отсутствие общественного контроля над деятельностью органов государственной власти; несовершенство законодательства, регулирующего отношения власти и частного капитала. В свою очередь, «узаконение» взяточничества (особенно мелкого) шло параллельно с превращением советского общества в подвластное население, обязанное платить некую дань чиновникам» («Вопросы управления», Corruption during the soviet period of the russian society development: transformation features of anticorruption policy mechanisms, Shediy M.V.).

Тотальное воровство и взяточничество элиты разлагало обычных граждан. Высокопоставленное ворьё на «волгах» и в дублёнках постепенно становилось примером для подражания; советское общество охватил безудержный «вещизм» и то, что в официальной пропаганде презрительно именовалось «мещанством». В начале 1980-х годов не только в Москве и Ленинграде, но и в провинциальных городах значительная часть населения одевалось в джинсы и «аляски», обувалась в кроссовки, причём в магазинах ничего этого не было. Советская торговля, с самого начала коррумпированная и вороватая, уже к 1970-м превратилась в конгломерат организованных преступных группировок; торговать по закону никто просто не мог - таких «чудаков» в отрасли не оставалось совсем. Любой «дефицит», а к нему относились все более или менее востребованные населением товары, выбрасывался на прилавки в расчёте примерно 20% каждой партии, а 80% продавалось из-под прилавка или на «чёрном рынке». Колхозники воровали комбикорма для личного скота, заводчане воровали продукцию, если она имела хоть какой-то спрос (двигатель для «Москвича-412» можно было купить прямо у заводской проходной за смешную сумму в 100 рублей). Если украденное нельзя было продать, на заводах организовывали нелегальное производство. Так, в Туле и Ижевске умельцы-оружейники изготавливали самодельное оружие - вплоть до автоматов - и продавали его криминальным элементам. На стройках в Москве расхищалось до 20% стройматериалов, в южных регионах - в полтора и в два раза больше. В 1960-х треть бензина продавалось «налево», а к началу 1980-х - уже 2/3. Недаром в СССР распевали частушки типа: «На работе ты не гость, утащи хотя бы гвоздь»…

Анатолий Черняев, член Центральной ревизионной комиссии КПСС, в 1977 г. писал: «На Секретариате ЦК обсуждался вопрос «О хищениях на транспорте». Я буквально содрогался от стыда и ужаса. Три месяца работала комиссия ЦК под председательством Капитонова. И вот что она доложила на Секретариате: за два года число краж возросло в два раза; стоимость украденного - в 4 раза; 40% воров - сами железнодорожники; 60% воров - сами работники водного транспорта; 9000 - 11000 автомашин скапливается в Бресте, потому что их невозможно передать в таком «разобранном» виде иностранцам; 25% тракторов и сельскохозяйственных машин приходят разукомплектованными; 30% автомобилей «Жигули» вернули на ВАЗ, так как к потребителю они пришли наполовину разобранными; воруют на много млрд. рублей в год; мяса крадут в 7 раз больше, чем два года назад, рыбы - в 5 раз больше».

В сборнике «Экономические преступления в СССР» («Издательские решения», 1999), в частности, перечисляются виды преступлений на транспорте. Это:

И так далее, и тому подобное. На способах хищений на транспорте стоило остановиться подробно только для того, чтобы показать, что любая хозяйственная деятельность в СССР превращалась в неисчерпаемый источник хищений и незаконного обогащения.

Всевозможное начальство смотрело на тотальное воровство подчинённых сквозь пальцы, поскольку само воровало в несравненно больших масштабах, и боялось, что попытки припугнуть ворующих рабочих приведут к тому, что они «заговорят» - ведь для того, чтобы вывести, скажем, со стройки кирпичи для директора, их необходимо погрузить. Так что скрыть начальственное воровство от подчинённых было невозможно.

Из-за того, что как руководство субъектов экономики, так и рядовые граждане были озабочены лишь повышением собственного уровня жизни, прежде всего криминальными методами (других способов было крайне мало), за весь советский период истории качество промышленной продукции оставалось крайне низким, какие бы современные станки и поточные линии ни закупались на Западе. Штаны рвались, обувь разваливалась, автомобили непрерывно ломались, трактора засеивали поля своими деталями. А. Килин в статье «Советское - значит отличное?» (Сборник «Документ, архив, история, современность», Екатеринбург, 2004), анализируя качество продукции Синарского трубного завода, пишет, что брак составлял от 67 до 74%; эти цифры, скорее всего, были средними для всей экономики страны в целом.

Несколько лучше обстояли дела в оборонке и авиастроении (там был довольно жёсткий контроль и наказания за халтуру), но всё равно качество военной техники и авиации было ниже, чем в развитых странах. О качестве же в гражданских отраслях просто никто не думал. Помимо этого, ужесточение производственной дисциплины было невозможно по политическим причинам: с 1950-х годов советская система требовала всеобщей занятости населения, и за халтуру, прогулы и пьянство уволить рабочего было нельзя. В этих условиях начинали халтурить и те, кто способен работать хорошо - чего стараться, если на твоём же предприятии коллеги бездельничают и халтурят?

Уголовные дела по хищениям и нелегальному бизнесу периодически открывались, но только для отчётности: в МВД и КГБ никто даже не думал бороться с ними всерьёз, так как они были основой экономической деятельности и вообще жизни страны.

Экономика, основанная на всеобщем воровстве, коррупции и приписках, в долгосрочном плане обречена, поскольку эти явления, если они не пресекаются, постоянно растут. Что и произошло в СССР . С 1974 г. советские аналитики (экономисты и чекисты) фиксируют не только начало стагнации, но и невозможность дальнейшего развития страны в рамках существующей социально-экономической модели. Однако попытка реформировать систему - вторая «косыгинская реформа» (совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об улучшении планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качества работы» от 12 июля 1979 г.) - была провалена советской элитой, не пожелавшей лишаться возможностей незаконного обогащения. Ради этого она готова была пожертвовать всем, даже страной.

Советский Союз, управлявшийся клептократией, на полном ходу шёл к гибели.

30 лет назад, в июне 1983 г., состоялся пленум ЦК КПСС, на котором из состава ЦК вывели 2 человек. Один из них – Сергей Медунов , в недавнем прошлом 1-й секретарь Краснодарского крайкома КПСС. Второй – Николай Щёлоков , освобождённый от обязанностей министра внутренних дел СССР через месяц после смерти Брежнева. Формулировка, с которой принципиальные члены ЦК изгнали из своих рядов бывших товарищей, звучала расплывчато: «За допущенные ошибки в работе» . Но советские граждане, привыкшие читать официальные сообщения между строк, всё поняли правильно.

Борьба со стажем

Официально считалось, что коррупции в СССР не было. Тем не менее, первый советский антикоррупционный документ был всего на полгода моложе советской власти. Декрет Совета народных комиссаров «О взяточничестве» от 8 мая 1918 г. предусматривал не менее 5 лет лишения свободы и привлечение «к наиболее тяжёлым и неприятным принудительным работам». УК 1922 г. грозил за взятки расстрелом , но это мало кого останавливало. При НЭПе чиновники брали за разрешение открыть бизнес, во время войны – за освобождение от службы в армии.

В 1948-1949 гг., когда сталинская вертикаль власти, казалось, была на пике своего могущества, в СССР прошло 3 закрытых судебных процесса по коррупции. Прокуратура вскрыла «многочисленные факты взяточничества, злоупотреблений, сращивания с преступными элементами и вынесения неправосудных приговоров и решений в судебных органах Москвы, Киева, Краснодара и Уфы» . Только по Москве было арестовано 111 человек. При Хрущёве и Брежневе коррупционеры трудились с ещё пущим размахом. Регистрируемое взяточничество возросло в 25 раз!

Печника – в майоры

О злоупотреблениях в Краснодарском крае было известно всей стране. Немалое количество выходцев из тамошней номенклатуры привлекли внимание правоохранительных органов ещё в конце 70-х годов, когда раскручивалось знаменитое «икорное дело» . Тогда за дачу взятки заместителю министра рыбного хозяйства СССР Рытову был арестован директор сочинского магазина «Океан» Пруидзе . Выяснилось, что через его торговую точку за границу нелегально продавали чёрную икру в больших банках с маркировкой тихоокеанской сельди. Очевидно, что такой размах махинаций требовал очень серьёзного прикрытия . И оно в лице «хозяина» гостеприимного Краснодарского края и друга Брежнева Сергея Медунова у жуликов было.

«Пригрелся под крылом Брежнева и сам по себе, возможно, был неплохим человеком, – вспоминал о нём Александр Коржаков, бывший глава Службы безопасности Президента РФ, – но настолько добрым, точнее – «добреньким», что при нём коррупция в крае расцвела махровым цветом…» В 1983 г. Медунов был исключён из партии и лишён всех наград, однако вскоре всё это вернули. Он умер в Москве в 1999 г., а через 7 лет в Краснодаре в его честь установили мемориальную доску .

Судьба Щёлокова сложилась не так удачно. После того, как его лишили звания генерала армии и всех наград, кроме тех, что были получены на войне, да вдобавок выгнали из КПСС, он застрелился. Оставшееся от него «наследство» поразило воображение. По словам следователя Центральной контрольной комиссии Густова, Щёлоков брал всё – от «мерседесов», подаренных МВД правительством Германии к Олимпиаде-80, до детских кроваток. Картины известных русских мастеров (Николай Анисимович был ценителем живописи) он хранил под кроватью – на стенах места не хватало. Многочисленная прислуга дома Щёлоковых была зачислена в штат МВД, и даже его печник был... майором милиции !

Любопытно, что во время расследования Щёлоков и Медунов помогали друг другу. Первый, будучи ещё министром внутренних дел СССР, уволил из милиции замначальника УВД Сочинского горисполкома Удалова и ещё нескольких руководителей, активно способствовавших разоблачению взяточников. Подключив Л. Брежнева, Щёлокову и Медунову удалось «свалить» даже руководившего расследованием заместителя Генерального прокурора СССР Виктора Найдёнова . В органах прокуратуры он восстановился только при Андропове.

Тем не менее, это коррупционное дело удалось довести до конца. Более 5 тыс. чиновников были уволены, примерно 1,5 тыс. человек осуждены на реальные сроки.

«На Героя денег не хватило»

Коррупция опутала советское общество задолго до признания самого факта её существования. В 1969 г. во время расследования «азербайджанского дела», стали известны расценки на приобретение госдолжностей. Стать судьёй стоило 30 тыс . рублей, 100 тыс . нужно было выложить за пост секретаря райкома . В Москве за должность директора магазина платили от 10 до 30 тыс . рублей, в зависимости от товарооборота. Напомним, что средняя зарплата по стране тогда составляла чуть более 100 рублей в месяц...

Доходило до смешного. В одной южной республике милиция накрыла 2 липовых колхоза. Один из «председателей» гордо носил на груди орден Ленина , второй – Золотую Звезду Героя Советского Союза . Следствие поинтересовалось, почему заслуги двух «одинаково уважаемых товарищей» были оценены по-разному. Обладатель ордена Ленина бесхитростно ответил: «На Золотую Звезду денег не хватило» .

История коррупции в СССР

В СССР чиновников стало больше по сравнению с дореволюционными временами во много раз, с самого начала образования СССР: на 1 000 жителей в 1922 г. их было 5,2 (для сравнения – в 1913 г. – 1,63 ); в 1928 – 6,9 ; в 1940 – 9,5 ; в 1950 – 10,2 ; в 1985 – 8,7 .

В Советской России взяточничество считалось контрреволюционной деятельностью, и Уголовный кодекс 1922 года предусматривал за это преступление расстрел.

В период после НЭПа, из-за отсутствия легального частного предпринимательства, начинается формирование теневого бизнеса в России. Многие «теневики» были тесно связаны с миром коммерции периода НЭПа, но они представляли собой уже иной, отличный от нэповского тип частного предпринимателя. Непременными атрибутами этого нового социального типа были управленческая позиция и наличие неформальных контактов с непосредственным начальством, а также с ключевыми людьми из правоохранительных и контролирующих органов. У истоков российского теневого бизнеса в предвоенное десятилетие стояли братья Зильберги , Яков Глухой , Яков Рейх .

В судебной системе и правоохранительных органах коррупция, благополучно перекочевав из царской России, продолжила своё существование и развитие буквально с первых дней Советской власти. Так в декабре 1917 года в Петрограде член следственной комиссии ревтрибунала Алексеевский практически открыто вымогал 5 тыс. рублей у директора ресторана «Медведь» за освобождение его предшественника. В 1926 году о злоупотреблениях судей в ЦК сообщает ОГПУ, среди прочего, в частности анекдотический случай: «В с. Ново-Воскресеновка Амурско-Зейского района нарсудья 1-го участка Ершов пьянствовал у спекулянтки и контрабандистки Карчемкиной. После попойки Карчемкина пьяная ездила верхом на нарсудье, об этом стало известно всей деревне…»

Взятки брались и деньгами, и натурой. «В 1947 год управлением милиции Ровенской области была арестована за взяточничество бывший следователь Ровенской городской прокуратуры Мазина. Мазина получила взятки от директора государственной мельницы N3 г. Ровно Виюка – 470 кг муки за непривлечение его к уголовной ответственности по делу о расхищении муки; от владельца частного буфета в гор. Ровно Банникова – 8000 рублей за прекращение дела о нанесении им тяжёлого ранения гр-ну Насенкову, и от дезертира Побережного – 4000 рублей за прекращение на него дела» .

Коррупция затронула и высшие слои судейского сообщества. В мае-июне 1948 года проведённая в Башкирии сотрудниками Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) проверка показала, что «ряд работников Верховного суда Башкирии и зам. председателя Верховного суда злоупотребляли служебным положением, брали взятки и за это освобождали от наказания уголовных преступников, вместе пьянствовали с осуждёнными и привлечёнными к уголовной ответственности. В эту преступную деятельность были втянуты и технические работники Верховного суда, которые предоставляли свои квартиры для встреч этих работников с преступным элементом и пьянок» .

А в августе 1948 года, решением Политбюро были отстранены от работы семь членов Верховного суда СССР, включая председателя высшего судебного органа страны Ивана Голякова и его зама Василия Ульриха . Одной из причин послужили факты злоупотреблений служебным положением некоторыми членами Верховного суда СССР и работниками его аппарата, которые за взятки снижали меры наказания и освобождали преступников. В судебной и правоохранительной системе главными посредниками в передаче взяток от подсудимых были адвокаты .

В 1948/49 гг. в СССР прошли три закрытых судебных процесса по коррупции. Из доклада прокурора СССР Григория Сафонова руководству страны следовало, что вся советская судебная система снизу доверху поражена коррупцией:

«Докладываю, что за последнее время Прокуратурой СССР вскрыты многочисленные факты взяточничества, злоупотреблений, сращивания с преступными элементами и вынесения неправосудных приговоров и решений в судебных органах Москвы, Киева, Краснодара и Уфы. Расследованием установлено, что эти преступления совершались в различных звеньях судебной системы, а именно в народных судах, Московском городском суде, Киевском областном суде, Краснодарском краевом суде, Верховном суде РСФСР и, наконец, в Верховном суде СССР… Хотя следствие по этим делам ещё далеко не закончено, однако только по Москве арестовано 111 человек, в том числе: судебных работников – 28, адвокатов – 8, юрисконсультов – 5 и прочих – 70…

По делу Мосгорсуда арестована группа бывших членов Мосгорсуда, а именно: Гуторкина, Обухов, Праушкина и Чурсина, которая в течение последних двух лет являлась членом Верховного суда СССР, а также народные судьи Короткая, Бурмистрова и Александрова. Кроме того, арестован бывший председатель Московского городского суда Васнев. Как установлено следствием, все эти лица систематически, на протяжении нескольких лет, получали взятки по судебным делам, а также совершали всякого рода злоупотребления, причём были связаны между собой в своей преступной деятельности… В Верховном суде РСФСР также вскрыты факты взяточничества и других злоупотреблений. Следствием установлено, что этим преступлениям способствовала нездоровая обстановка семейственности, существовавшая в аппарате Верхсуда…»

Арестованный за систематическое взяточничество бывший старший консультант Верхсуда РСФСР Попов К.Т., объясняя обстановку, способствовавшую совершению им преступлений, показал: «Моим преступлениям способствовала обстановка работы Верхсуда РСФСР, я бы сказал, семейственная обстановка. Никто из руководящих работников Верхсуда не останавливал сотрудников, которые приходили к ним с разными просьбами по судебным делам за родственников, за знакомых и т.д. Если бы не существовало такой обстановки, то, конечно, никто бы не решился делать подобные дела…»

Е.Жирнов в своей обзорной статье пишет: «Победили ли с помощью трёх закрытых процессов (1948/49 гг.) коррупцию? Конечно, нет. Ведь, к примеру, по делу Верховного суда СССР прокурор писал о двух судьях. А в решении Политбюро «О положении дел в Верховном суде СССР» говорилось, что только за 1947 год было незаконно истребовано и пересмотрено 2925 дел. Вряд ли два человека могли справиться с таким потоком. Но главное в другом. Если судье разрешают преступить закон, исходя из государственно-политических интересов, стоит ли удивляться, когда он преступит его исходя из личных…»

Очередной виток развития коррупции пришёлся на вторую половину срока нахождения Брежнева у руля страны. Его стиль руководства со склонностью к внешним проявлениям власти, к распределению кормушек, снисходительное отношение к недостойному поведению некоторых ближайших родственников и выдаче наград даже самому себе, стимулировал и других следовать также. Руководители среднего уровня теперь уже не удовлетворялись служебной дачей, но, запуская руки в государственную казну, строили личные загородные дома, оформляя их на имя детей или внуков.

В СССР до начала 80-х годов тема коррупции открыто не поднималась . Простым гражданам навязывалось мнение, что коррупция для социалистического строя является нехарактерным явлением и присуща только буржуазному обществу. О том, что с середины 50-х годов до 1986 г. регистрируемое в уголовной практике взяточничество возросло в 25 раз , как противоречащий этой догме факт, не сообщалось.

Первым громким коррупционным делом советского периода стало дело фирмы «Океан» (1981-82). Из расследования этого уголовного дела было инициировано так называемое Сочинско-краснодарское дело, одним из обвиняемых по которому проходил первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС, член ЦК КПСС Медунов . Борьба со взяточничеством и злоупотреблениями органов власти активизировалась с приходом на пост Генсека Юрия Андропова в 1983 г.; тогда были начаты знаменитое «хлопковое» дело и дело Моспродторга, по которому был расстрелян директор Елисеевского гастронома Юрий Соколов.

В 70-80-е годы на бытовом уровне с нарастанием дефицита товаров , и в частности товаров качественных, модных и современных, коррупция пустила наиболее глубокие корни в системе торговли. Престижными становятся профессии грузчиков и рубщиков мяса, в народе ценилось знакомство с работниками торговли и посредниками, имеющими на них выход. Этот порок высмеивался в сатирических рассказах, выступлениях юмористов со сцены, в кинокомедиях, но оставался неискоренимым до либерализации цен правительством Гайдара.

В эпоху перестройки коррупция в высших эшелонах власти стала одной из наиболее резонансных тем. Всесоюзную популярность приобрели московские следователи Тельман Гдлян и Николай Иванов, расследовавшие «хлопковое» дело ещё при Андропове. В 1989 году после открытого заявления о взяточничестве в Политбюро , что не было подтверждено, оба были отстранены от следственной работы за клевету, исключены из КПСС и примкнули к демократической оппозиции

UDK 316.42
BBK 66.3(2),133

The article is devoted to the historical-sociological analysis of corruption relations during the Soviet period of the Russian society development. In the work the author introduces formation tendencies of anticorruption policy in the Soviet state.

Keywords: anticorruption policy , corruption , social dependence of corruption , transformation of corruption relations .

Распространенность и общественная опасность коррупции скачкообразно возрастают в периоды крупных социальных потрясений, к которым можно отнести смену государственного строя и формы правления в октябре 1917 г. В этот период сфор-мировалось лицемерное отношение к коррупции, как к буржуазному пережитку прошлого и соответствен-но окончательная победа над этим общественно опасным явлением связывалась с кардинальным изменением социальных условий.

Впервые термин «коррупция» в советской печати появился только в 1937 г. в работе «Проблемы уголовной политики» в разделе, посвященном Германии и в дальнейшем советские словари рассматривали коррупцию исключительно как системное явление капиталистического строя.

Советская власть не признавала слово «кор-рупция», позволив ввести его в употребление лишь в конце 80-х годов. Вместо него использовались термины «взяточничество», «злоупотребление слу-жебным положением», «попустительство» и т.п. Таким образом, коррупция рассматривается в упрощенной форме - в виде взяточничества, так как коррупция представляет собой институциональное явление, тогда как взятка расценивалась как поступок отдельного должностного лица. Тем самым взяточничество выводилось за рамки политической и социально-экономической системы. Председатель Совнаркома В.И. Ленин отмечал опасность взяточничества: «Если есть такое явление, как взятка, если это возможно, то нет речи о политике. Тут еще нет даже подступа к политике, тут нельзя делать политики, потому что все меры останутся висеть в воздухе и не приведут ровно ни к каким результатам. Хуже будет от закона, если практически он будет применяться в условиях допустимости и распространенности взятки» .

Поскольку в 20-е годы открывались грандиозные перспективы обогащения, с помощью быстро распространяющегося бюрократического аппарата распределительная функция обособилась и превратилась в объект притяжения чиновников всех уровней. В. Бонч-Бруевич писал по этому поводу: «Не прошло и нескольких месяцев нового бытия, как Петроград и Москва, а за ними все города и веси необъятной России битком были набиты новым чиновным людом. Кажется, от самого сотворения мира до наших дней не было нигде под солнцем такого колоссального, вопиющего числа чиновников, как в дни после Октябрьской революции» . Согласно переписи 1920 г., в Москве числилось не менее 230 тыс. служащих государственных учреждений. В 1921 г. численность бюрократи-ческого аппарата советской России составляла 5,7 млн. при численности населения 61 млн. человек . Для сравнения: в 1913 г. в Российской империи при численности населения в 174 млн. человек на государственной службе находилось 253 тыс. чиновников .

Масштабы увеличения госаппарата насторажи-вали еще В.И. Ленина. «Нет сомнений, - писал он, - что ничтожный процент советских и совети-зированных рабочих будет тонуть в этом море шовинистической великорусской швали, как муха в молоке». О советской бюрократии первых лет Л.Д. Троцкий писал: «...у бюрократии нет ни акций, не облигаций...своего права на эксплуатацию госу-дарственного аппарата отдельный чиновник не может передать по наследству. Бюрократия пользуется привилегиями в порядке злоупотреб-ления» .

Первоначально лидеры большевиков провозгласили, что заработная плата чиновников не должна превышать зарплаты среднего квалифици-рованного рабочего. Соответствующим декретом всем членам Совнаркома (высшие служащие) была установлена невысокая зарплата - 500 руб. в месяц (средняя зарплата квалифицированного рабочего в 1917 г. была равна 450 руб.) . Однако уже весной 1918 г. для специалистов и высших чиновников оплата труда была повышена, появились различные льготы для партийного и государствен-ного руководства.

Благодаря И. Сталину в стране окончательно сформировался, зародившийся после революции, новый социальный слой - номенклатура, зани-мающий особое положение в обществе, обладающий собственными, в том числе и экономическими интересами, отличными от интересов общества, а зачастую противоречащие им. Призванный исполнять волю трудящихся, аппарат обособился от общества, продолжая декларировать общенародные интересы, порождая политику двойных стандартов. Постепенно проявилось, а затем усилилось стремление к узурпации власти, подчинению себе всей экономической и политической жизни в стране.

У номенклатуры в конце 20-х годов появилось навязчивое стремление регулировать в повседневной жизни все и вся. Это стремление в конце 30-х годов XX века для граждан СССР обернулось колоссальным произволом. Количество всевозмож-ных запретов и предписаний, издаваемых местными властями, могло сравниться лишь с ситуацией в царской России, которая была рассмотрена в предыдущем параграфе. Регламентация доходила вплоть до указания красить жилые строения только в определенные цвета или, скажем, запрета старикам и детям под угрозой штрафов - в целях проти-вопожарной безопасности - пользоваться спичками даже на кухне.

Находившийся в эмиграции русский философ Николай Бердяев отмечал: «Диктатура пролетариата, усилив государственную власть, развивает колоссальную бюрократию, охватывающую как паутина, всю страну и все себе подчиняющую. Эта новая советская бюрократия, более сильная, чем бюрократия царская, есть новый привилегированный класс, который может жестоко эксплуатировать народные массы. Это и происходит...» .

Начала складываться строго ранжированная система привилегий, которая в последующие годы постоянно совершенствовалась, а сами привилегии расширялись как по объему, так и по качеству. Для номенклатуры за счет государства строилось лучшее жилье, обеспечивалось специальное медицинское и санаторное обслуживание, велось снабжение лучшим продовольствием, предоставлялись государственные дачи, устанавливались специальные пенсии (персональные пенсии союзного и республиканского значения), даже похороны производились на особых кладбищах по особому разряду.

Уже через шесть лет после Октябрьской революции на XII съезде РКП(б) В.И. Сталин отмечал: «Мы хотели иметь государственный аппарат, как средство обслуживания народных масс, а некоторые люди этого госаппарата хотят превра-тить его в статью кормления. Вот почему аппарат в целом фальшивит. Если мы его не исправим, то с одной стороны лишь правильной политической линией мы не уйдем далеко: она будет искажена, получится разрыв между рабочим классом и крестьянством. Получится то, что хотя мы и у руля, но машина не будет подчиняться. Выйдет крах» .

Таким образом, в стране, где пропаганда беспрерывно муссировала миф о государстве, управляемом рабочими и крестьянами, и где, казалось бы, действительно были созданы очень бла-гоприятные условия для вертикальной социальной мобильности, власть на деле оказалась отнюдь не в руках реальных представителей «господствующих» классов. Хотя новые советские чиновники, захва-тившие бразды правления на всех этажах общества, действительно по большей части происходили из былых низов, но происхождение далеко не всегда определяло тип сознания и выдвиженцы, как правило, были носителями лишь внешних атрибутов своего рабоче-крестьянского происхождения. К числу таких атрибутов относились культурная невоспитанность, причем нередко демонстрирова-вшаяся подчеркнуто, на уровне бравады, нарочито хамский стиль поведения и лексикон, так в частности, признаком «хорошего тона» в среде выдвиженцев было злоупотребление грубостью и спекуляция на собственном происхождении. Однако более глубокие элементы классового сознания, в том числе и такие его положительные черты, как, скажем, солидарность с «братьями по классу», добросовест-ное отношение к своему и уважение к чужому труду и даже элементарная практическая смекалка, у этих чиновников можно было обнаружить крайне редко. Таким образом, трудности советской власти состояли не только в том, что революция и гражданская война порождали неясность и неустойчивость, в том числе и экономической ситуации, но в том, что вследствие революционной ротации кадров появился новый тип государственного чиновника, что привело к появ-лению множества новых должностных преступлений и злоупотреблений властью. В результате уже через две недели после прихода большевиков к власти издаются законодательные акты, предусматри-вающие отдельные преступления должностных лиц.

Первым таким актом был Декрет СНК от 14 (27) ноября 1917 г. «О рабочем контроле». Декрет устанавливал, что владельцы частных предприятий и представители рабочих и служащих, выбранные для осуществления рабочего контроля, виновные в сокрытие материалов, продуктов, заказов и в неправильном ведении отчетов и тому подобных злоупотреблениях, подлежат уголовной ответствен-ности.

В Декрете впервые появляется понятие «зло-употребления», которое впоследствии трансформи-ровалось в понятие «злоупотребление властью» (ст. 109 УК РСФСР 1922 г.).

Взятки продолжали брать и давать и получившие власть представители трудящихся. Это обстоятельство вызвало беспокойство в высших эшелонах государственной власти советской России.

2 мая 1918 г. Московский революционный трибунал рассмотрел дело по обвинению четырех сотрудников следственной комиссии в совершении взяточничества и шантажа, приговорив их к шести месяцам тюремного заключения. Председатель СНК В.И. Ленин, узнав об этом, настоял на пересмотре дела. ВЦИК, повторно вернувшись к нему, осудил троих из ранее осужденных к 10 годам лишения свободы .

4 мая того же года Ленин дал указание о немедленном внесении законопроекта о строжайших наказаниях за взяточничество: «тотчас, с демонстративной быстротой внести в законопроект, что наказание за взятку (лихоимство, подкуп, сводка для взятки и пр.) должно быть не ниже десяти лет тюрьмы и, сверх того, десяти лет принудительных работ» , а также обратился в ЦК РКП (б) с предложением поставить в повестку дня вопрос об исключении из партии судей, вынесших слишком мягкие приговоры по делу о взяточниках.

Выполняя указание Ленина, проект подго-товили, и 8 мая 1918 г. ВЦИК был издан декрет «О взяточничестве» - первый в советской России нормативный акт, предусматривавший уголовную ответственность за взяточничество (лишение свободы на срок не менее пяти лет, соединенный с принудительными работами на тот же срок).

Статья 2 предусматривала уголовную ответст-венность за дачу взятки, подстрекательство к даче и получению взятки, пособничество во взяточничестве и прикосновенность к взяточничеству.

В качестве отягчающих вину обстоятельств были указаны в ст. 4: «...а) особые полномочия слу-жащего; б) нарушение служащим своих обязан-ностей; и в) вымогательство взятки».

Кроме того, в том случае, если взяткодатель был представителем «эксплуататорского» класса и взятка имела целью сохранить его привилегии, то он приговаривался «к наиболее тяжелым и неприятным работам», а все его имущество конфисковывалось . Таким образом, в Декрете просматривается классовый подход к наказанию за подобный род противоправной деятельности.

Таким образом, декрет 1918 г. установил суровое наказание за взяточничество, расширил круг лиц привлекаемых за взятку, по сравнению с царским законодательством, определил ответственность за дачу взятки. Однако в данном нормативном акте уже не упоминаются свойственные дореволюционному российскому уголовному законодательству такие формы корыстных злоупотреблений по службе, как мздоимство и лихоимство.

Оставлено лишь понятие вымогательство взятки, но уже как отягчающее вину обстоятельство, а не как форма получения не предусмотренного законом вознаграждения. По сути, отягчающим обстоятельст-вом признается и лихоимство в п. «б» ст. 4 .

В дальнейшем ответственность за взяточничест-во устанавливалась Уголовным кодексом РСФСР 1922 г., 1926 г., 1960 г. В этих законах регламенти-ровалась ответственность за получение взятки, дачу взятки, посредничество во взяточничестве и про-вокацию взятки.

Принятие этих нормативных актов, направлен-ных на усиление ответственности за взяточничество, существенно не повлияло на это социальное явление. Так, по данным П.М. Золина, в 1919 - 1920 гг. только по Москве должностные преступления и взяточ-ничество составляли 10% дел, рассмотренных судами. Им же приводятся следующие данные: в Москве и Московской губернии в 1921 г. из 7270 лиц, исключенных из партии, 45 были исключены за взяточничество; 123 - за воровство и хищения; 159 - за злоупотребление властью или служебным положением .

Декретом от 21 октября 1919 г. «О борьбе со спекуляцией, хищениями в государственных складах, подлогами и другими злоупотреблениями по должности в хозяйственных и распорядительных органах» дела о взяточничестве изымались из общей подсудности и передавались в Особый революцион-ный трибунал при Всероссийской чрезвычайной комиссии, который «в своих суждениях руко-водствуется исключительно интересами революции и не связан какими-либо формами судопроизводства» .

Правовой радикализм проявлялся в том, что даже недоказанное взяточничество преследовалось: если суд устанавливал социальную опасность по роду занятий и связи с преступной средой, становилась возможной административная высылка с запрещением проживания в определенных местностях на срок до трёх лет.

Рассматривая данный декрет, П.Н. Кучерявый отмечает: «...Поскольку санкции об ответственности за взяточничество содержали лишь низший предел наказания, не определяя высший, который устанавливался судом на основе социалистического правосознания и революционной совести, то судебная практика этих лет шла по пути осуждения к лишению свободы на срок свыше десяти лет, вплоть до высшей меры наказания - расстрела» .

16 августа 1921 г. СНК РСФСР принял декрет «О борьбе со взяточничеством», который изменил и дополнил декрет 1918 г. В соответствии с данным нормативным актом отменялась уголовная ответст-венность за недонесение о взяточничестве. Кроме того, согласно декрету, лицо, давшее взятку, освобождалось от наказания при своевременном заявлении о вымогательстве взятки или содействии в изобличении и предании суду взяткополучателя.

Однако, несмотря на предпринимаемые меры весь период существования советской власти характеризуется довольно широким распростра-нением коррупции, существованием ее как целостной системы, что отмечалось зарубежными исследова-телями данного вопроса . Как и в царской России, коррупция позволяла населению выжить, обеспечить себя дефицитными жизненными благами. В то же время, подкуп чиновников, взятки и другие неофициальные способы решения проблем смягчали жесткое централизованное управление и планирова-ние народного хозяйства, делали его более мобильным и отзывчивым на вызовы времени, а теневой сектор служил источником потока кор-рупционных платежей.

Обильную почву для развития взяточничества создал переход к нэпу. Отчасти это показали итоги партийной чистки, прокатившейся по центру России в 1921 г. Увеличение взяточничества подтверждают и судебные данные. Можно смело утверждать, что в 1920-х годах взяточничество буквально захлестнуло государственный аппарат. Только в начальный период нэпа (1921 - 1924 гг.), именуемый в те годы периодом «разбазаривания», основным субъектом дачи взятки стала значительная часть отечественных предпринимателей, стремившихся с помощью подкупа служащих аппарата государственного управления к быстрому «первоначальному накоплению капитала».

Согласно официальной статистике, максималь-ное число осужденных за взяточничество пришлось на 1925 г., но и тогда это не превысило 1,2% от общего числа осужденных. Впрочем, были и региональные особенности, в частности, пик преступлений по должности (среди которых взяточничество занимало одно из первых мест) в Симбирской губернии пришелся на конец 1922 начало 1923 гг. .

Но масштабы взяточничества определялись не только процентами, но и распространением его на все большее число сфер жизнедеятельности и вовлечением в коррупционные отношения все большего числа граждан. Так, крестьяне, не строя больших иллюзий относительного морального облика представителей новой власти, массово посылали ходоков, инструктируя их на случай «задабривания» совбуров.

Да и цифры осужденных - отнюдь не абсолютный показатель степени коррумпи-рованности общества. Во-первых, по признанию лиц, призванных бороться с коррупцией, «уловить же эти факты чрезвычайно трудно, ибо о них только разговаривают, но никогда не сообщают и не сообщат» . Во-вторых, часть уже выявленных взяточников осталась в учреждениях «по целому ряду известных причин, как-то: так называемое «кумовство» - родственная и другая связь, боязнь и, в конце концов, через посредство той же взятки во всех ее видах; как-то: угощение, подарки и т.п. лицам, которые дают о том или ином лице отзывы, характеристики и т.д. и т.п.». В Воронеже представитель ревтрибунала Юго-Восточной желез-ной дороги признался, что взяточничество на железных дорогах носит повальный характер, но из 1000 случаев удается раскрыть всего 10 . Документы показывают, что число уволенных в разы превышало привлеченных к судебной ответствен-ности. То есть в отношении подавляющего боль-шинства лиц, уволенных со службы, не удавалось доказать факт взяточничества. Увольнение в данном случае играло роль превентивной меры по очистке рядов от «неблагонадежных» чиновников. Отчасти здесь присутствовал и пропагандистский момент.

Взяточничество облекалось в разные формы: в виде медицинского совета и лечения за вознаграж-дение в бесплатной больнице, или совместительства, помогающего получить выгоду в ущерб госу-дарственным интересам. Самым мерзким видом взяточничества в эти годы считалось вымогательство взятки с безработного на биржах труда. В свою очередь, и предприниматели прибегали к различным уловкам, намекая на благодарность за предоставление мебели, содействие в аренде помещений и пр. Например, в милиции наиболее распространенным видом стала так называемая «благодарность» за какую-либо оказанную милиционерами услугу. В городе милиционеры пользовались обедами и закусками в столовых (некоторые даже с водкой), а в деревне «благодарность» выражалось в снабжении милиционеров продуктами. Тем не менее, наиболее распространенной сферой проявления взяточ-ничества в годы нэпа оставалось использование служебного положения для организации или содействия нелегальной коммерческой деятельности.

С переходом к НЭПу частный капитал действовал в основном в сфере торговли, в сфере производства, сдерживаемый государственными репрессиями, он не поднимался выше рассеянной мануфактуры. «Организаторы подпольного бизнеса скупали сырье на государственных фабриках и заводах, нанимали рабочих-надомников, затем реализовывали товары на рынке, через ларьки государственной торговли, комиссионки и пр. Миллионерами подпольного бизнеса становились в первую очередь работники государственной торговли - директора и заведующие складов, магазинов, баз, продавцы. Они ничего не производили, но имели доступ к товарному фонду страны, что открывало широкие возможности для спекуляции» . Происходило сращивание государственной власти с подпольным капиталом - до уровня начальников главков . Когда это сращивание к 1970-м годам достигло более высокого уровня, появляются настоящие подпольные предприятия мануфактурного и даже фабричного типа.

Руководство страны решило ввести коррупцию в определенные рамки, пока она не затронула высшие звенья государственного аппарата, для чего в сентябре 1922 г. была образована специальная правительственная комиссия по борьбе с взяточничеством при Совете труда и обороны (СТО) во главе с Ф.Э. Дзержинским. В дальнейшем опыт работы данной комиссии при Народном комиссариате путей сообщения был перенесен на остальные ведомственные учреждения.

Организационное строительство антикорруп-ционных институтов началось с инструктивного обеспечения их деятельности. 15 сентября 1922 г. председатель Комиссии при СТО по борьбе с взяточничеством Ф.Э. Дзержинский утвердил Положение «О ведомственных комиссиях по борьбе с взяточничеством», которым последние объявлялись «официальным подсобным органом Комиссий по борьбе с взяточничеством, созданных при СТО, Обэкосо и Губэкосо». Ведомственные комиссии наркоматов в центре подчинялись непосредственно Комиссии при СТО. В свою очередь, комиссии областных органов ведомств находились в подчинении комиссии при областном экономическом совещании, а комиссии губернских органов ведомств - комиссии при губернском экономическом совещании. Параллельно ведомствен-ные комиссии на местах подчинялись соответству-ющим комиссиям своего наркомата. То есть можно отметить определенный параллелизм в работе государствен-ных и партийных органов, особенно в ходе проведения кампании по борьбе с взяточничеством 1922-1923 гг. Аналогичные комиссии были обра-зованы и в регионах.

По мере свертывания новой экономической политики факты коррупции все больше скрывались от широкой общественности. Постепенно на волне заявлений о том, что с взяточничеством, как массовым явлением, к концу 1923 г. было покончено, борьба с коррупцией стала сворачиваться. Была ликвидирована межведомственная комиссия СТО и соответствующие ведомственные комиссии.

С 1 июня 1922 г. на территории России стал действовать УК РСФСР, разработка которого началась еще в 1918 г. При создании УК РСФСР 1922 г. было выполнено указание Ленина, которое он дал для осуществления борьбы со взяточничеством и которое отразилось в последующем на санкциях статьи о взяточничестве УК РСФСР 1922 г. Есть смысл привести его полностью: «Со взяткой и пр. и т.п. государственное политическое управление может и должно бороться и карать расстрелом по суду. ГПУ должно войти в соглашение с Наркомюстом и через Политбюро провести соответствующую директиву и Наркомюсту и всем органам» .

Таким образом, становление, изменение и дополнение российского уголовного законода-тельства об ответственности за взяточничество в первые годы советской власти и до настоящего времени тесно связано с указаниями Ленина, в результате которых оно коренным образом изменилось, ужесточились меры наказания за его совершение.

УК РСФСР 1922 г. (ст. 114) предусматривал ответственность задачу и получение взятки, посред-ничество во взяточничестве и прикосновенность ко взяточничеству. Принятие взятки наказывалось лишением свободы на срок до пяти лет с конфискацией имущества или без таковой. При совершении этого преступления при отягчающих вину обстоятельствах, упоминавшихся в декретах 1918 и 1921 гг., предусматривалось наказание в виде лишения свободы на срок не менее трех лет, вплоть до высшей меры наказания с конфискацией имущества.

Дача взятки, посредничество во взяточничестве и прикосновенность к взяточничеству наказывались лишением свободы на срок до трех лет.

Уголовная ответственность по ст. 114-а УК РСФСР предусматривалась за дачу взятки, посредничество во взяточничестве, пособничество во взяточничестве и непринятие мер противодействия взяточничеству, т.е. попустительство.

Несмотря на принятие УК РСФСР и ужесточение наказания за взяточничество в период с января 1923 г. по 1924 г. Данная форма проявления коррупции имела устойчивую тенденцию роста. Так, согласно данным А. Эстрина, из 100 осужденных за должностные преступления за взяточничество в первом полугодии 1923 г. было осуждено 29%, во втором полугодии того же года - 34,4% . В первом полугодии 1924 г. число лиц, осужденных за взяточничество, в общей доле должностных преступлений возрастает до 40,6%. Начиная со второго полугодия происходит снижение этого показателя до 35,7%. Снижение шло постоянно, и в первой половине 1926 г. взяточничество в общей доле должностных преступлений составило 10,8%. Одновременно наблюдался устойчивый рост других форм корыстных злоупотреблений по службе, таких как растраты и должностные подлоги. Так, если в первом полугодии 1923 г. они составляли 20,0% в общей доле должностных преступлений, то в первом полугодии 1926 г. уже 67,2%.

Постановлением ВЦИК РСФСР от 22 ноября 1926 г. с 1 января 1927 г. был введен в действие новый УК РСФСР. Ответственность за взяточничест-во была предусмотрена в его ст. 117 и 118. Статья 117 гласила:

«Получение должностным лицом лично или через посредника в каком бы то ни было виде взятки за выполнение или невыполнение в интересах дающего какого-либо действия, которое должностное лицо могло или должно было совершить исключительно вследствие своего служебного положения, - наказывается лишением свободы на срок до двух лет».

Получение взятки при отягчающих обстоятельствах, как-то:

1. ответственное положение должностного лица, принявшего взятку;
2. при наличии прежней судимости за взятку или неоднократность получения взятки;
3. с применением со стороны принявшего взятку вымогательства наказывалось лишением свободы со строгой изоляцией на срок не ниже двух лет, вплоть до расстрела, с конфискацией имущества .

В ч. 2 ст. 117 не устанавливался высший предел наказания в качестве лишения свободы. Однако в соответствии с требованиями ст. 27 лишение свободы как мера наказания могло быть назначено от одного дня, но не свыше 10 лет и обязательно соединялось с работами в местах лишения свободы .

Уголовная ответственность за дачу взятки и посредничество во взяточничестве наступала по ст. 118. Наказание за совершение этих преступлений предусматривалось в виде лишения свободы на срок до пяти лет.

31 октября 1927 г. постановлением ВЦИК и СНК РСФСР высшая мера наказания - расстрел - за по-лучение взятки при отягчающих вину обстоятельст-вах была отменена.

Согласно данным А. Шляпочникова, в 1932 г. в СССР число осужденных за совершение должност-ных преступлений по сравнению с 1928 г. выросло почти в пять раз . Резко возрос и удельный вес осужденных за должностные преступления в общей массе осужденных. Так, если в 1928 г. он составил 3,1%, то в 1932 г. - уже 33%. Однако доля взяточничества в общем удельном весе должностных преступлений была невелика. По данным А. Шляпочникова, в первом полугодии 1932 г. лишение свободы применялось к 23,3% осужденных; исправительные работы - к 64,2% осужденных; штраф - к 2,0% осужденных; условному осуждению подверглись 6,6% осужденных; прочим видам наказания - 4% осужденных .

При Сталине борьба с коррупцией носила, скорее, показательный характер и применялась все больше в политических целях, для расправы с неугодными лицами. Во многом теми же причинами объясняется и широкое поощрение Сталиным доносительства («стукачества»), которое, как пишет историк, в ту эпоху «стало повальным» . Вопрос о создании осведомительской сети в государственных учреждениях был поднят 14 сентября 1922 г. на совещании ведомственных комиссий по борьбе с взяточничеством. 4 октября 1922 г. на свет появилось специальное постановление СТО о премировании лиц, заявивших и содействующих раскрытию взяточничества. На его основе была подготовлена секретная инструкция, согласно которой премии выдавались лицам, заявившим розыскным (ГПУ и милиция), судебным или контрольно-ревизионным (РКИ) органам о взяточничестве и содействовавшим его раскрытию, но не состоящим на службе в перечисленных органах. Причем премиальные выдавались только «при условии последующей доказанности совершенного преступления по судебному приговору» из процентов от оценки имущества, конфискованного по судебному приговору .

Институт осведомительства, имеющий глубокие корни в российской истории, можно расценивать как один из механизмов мобилизации общественного мнения на борьбу с «неуловимым» врагом - взяткой. Однако документы свидетельствуют в целом о малой эффективности работы сети осведомителей. К примеру, в январе 1923 г. Рязанская губернская комиссия отчитывалась, что во всех волисполкомах есть осведомители, но «результата их деятельности пока не видно» . Аналогичные сведения поступали и из других регионов. Именно этим, во многом, определялась политика вовлечения в открытую борьбу с взяточничеством широких масс населения.

Судя по материалам прессы, в центре и провинции борьба с взяткой велась в двух направлениях. С одной стороны - репрессии, суд и административные наказания, с другой - улучшение быта государственных служащих.

В условиях войны и первых послевоенных лет размер заработной платы имел важное, но не определяющее значение. Продовольственный и промтоварный дефицит лишал обеспеченного человека возможности легального приобретения необходимых товаров. Низовая коррупция, существовавшая в форме «блата», в те годы поз-воляла смягчать тяготы и жесткость «официальной» экономики. «Черный рынок» жестко контроли-ровался правоохранительными орга-нами. В таких условиях важнейшее значение приобретали спецмагазины промтоварного и продо-вольственного обеспечения. Вплоть до их упразднения в декабре 1947 года они были главным источником товарного приобретения для номенклатуры.

После смерти Сталина и особенно в брежневскую эпоху роль бюрократии во всех сферах жизни возросла, список номенклатурных должностей расширился, увеличились сроки пребывания в должности. Сформировались устойчивые группы управленцев, которые консолидировались вокруг чиновников, занимавших более высокие должности и выступавших в роли патрона. Система личного патронажа, строившаяся на базе личной преданности и сформировавшаяся в 1960 -1980-е годы, охватила всю бюрократию сверху донизу. Решение того или иного государственного вопроса, занятие важного поста зависело от исхода борьбы между группами-кланами и степени влияния патрона.

Некоторые министры ставили рекорды пребывания в должности - 20 и более лет. Коррупция среди чиновников приобрела значительные масшта-бы, государственная бюрократия смыкалась с ма-фиозными группировками. Появились черты, сви-детельствующие о превращении бюрократии в наследственную, возросла роль родственных связей. К концу жизни Л. Брежнева в составе ЦК КПСС оказались его сын (первый заместитель министра внешней торговли) и его зять (первый заместитель министра внутренних дел). То же происходило и на других этажах управления - родственники и близкие секретарей республиканских ЦК, крайкомов и обкомов получали престижные должности в госаппарате и преимущества при продвижении по службе.

Наиболее крупным нормативным актом, регулирующим уголовную ответственность за взяточничество после принятия УК РСФСР 1960 г., был Указ Президиума Верховного Совета СССР от 20 февраля 1962 г. «Об усилении уголовной ответственности за взяточничество». На его основе было принято, изменено и дополнено уголовное законодательство, регулирующее ответственность за совершение взяточничества.

Указ гласил: «Взяточничество является одним из позорных и отрицательных пережитков прошлого, оставленных капитализмом в наследство нашему обществу. Это уродливое явление чуждо и совершенно нетерпимо для советского государства, вступившего в период развитого строительства коммунизма. В условиях нашего государственного и общественного строя имеются все возможности для полного искоренения любых форм взяточничества».

Положения Указа об ответственности за взяточничество в полном объеме были введены в УК РСФСР 1960 г. Законом РСФСР от 25 июля 1962 г. По-видимому, такая жестокость в отношении виновных оставалась соблюдением одной из ленинских традиций в борьбе со взяточничеством в советский период.

Изменение законодательства об ответственности за взяточничество не стало более эффективным средством борьбы с этим явлением. Взятки продолжали давать и брать. Поэтому следует признать, что изменения законодательства, скорее всего, были связаны с незначительным изменением государственной политики в отношении взяточников.

В записке Отдела административных органов ЦК КПСС и КПК при ЦК КПСС об усилении борьбы со взяточничеством в 1975 - 1980 гг., датированной 21 мая 1981 г., указано, что в 1980 г. выявлено более 6000 случаев взяточничества, что на 50% больше, чем в 1975 г. Рассказывается о появлении орга-низованных групп (пример - более 100 человек в Минрыбхозе СССР во главе с заместителем министра). Говорится о фактах осуждения министров и заместителей министров в республиках, о других союзных министерствах, о взяточничестве и сращи-вании с преступными элементами работников контрольных органов, о взяточничестве и мздоимстве в прокуратуре и судах .

Таким образом, советская номенклатура стала своеобразным инкубатором мафиозных структур, которые окрепли, легализовались в постперестроеч-ный период, после распада СССР. Коррупция стала нормой.

Накануне распада СССР коррупция в госу-дарственном аппарате заметно выросла. С 1989 по 1991 г. количество выявленных коррумпирован-ных групп преступников увеличилось в 11 раз. Фактов взяточничества с участием таких групп выявлено в 100 раз больше. По самым скромным подсчетам, госчиновники получили сотни миллионов долларов в виде взяток .

Таким образом, истоки советского взяточни-чества следует искать в самом процессе советского государственного строительства: непомерное раз-растание бюрократического аппарата; криминализа-ция властных отношений; низкий уровень заработной платы госслужащих среднего и низшего звена; отсутствие общественного контроля над деятельностью органов государственной власти; несовершенство законодательства, регулирующего отношения власти и частного капитала. В свою очередь, «узаконение» взяточничества (особенно мелкого) шло параллельно с превращением советского общества в подвластное население, обязанное платить некую дань чиновникам. В новом «формате» взятка постепенно переставала быть нарушением норм морали и права.

Но главные основы советской коррупции заключались в следующем: во-первых, отрицание самого термина «коррупция» и тем самым самого явления заранее обрекали на неудачу и любую борьбу с его частными уголовно наказуемыми последствиями. Во-вторых, бесконтрольность партии и власти, точнее - их самоконтроль и практически неприкосновенность высших советских и партийных сановников. В-третьих, с коррупцией среди государственного аппарата боролись исключительно представители этого аппарата. Это приводило к двум последствиям: боровшиеся были органически не в состоянии менять коренные причины, порождающие коррупцию, поскольку они восходили к важнейшим условиям существования системы; борьба против коррупционеров нередко перерастала в борьбу против конкурентов на рынке коррупционных услуг. В-четвертых, коррупция нередко выступала в качестве единственно возможного средства внедре-ния рыночных отношений в плановую экономику. Именно об этом свидетельствовала укорененность коррупции как организатора теневого рынка и имен-но поэтому она расширялась по мере ослабления тотального контроля.

И все же самое главное в советской коррупции - участие в ней каждого гражданина. На бытовом уровне постоянный дефицит и распределительная система привели к созданию всеобщей системы подношений за все виды дефицитных товаров и услуг. Небольшие взятки, «благодарность», подношения воспринимались массовым сознанием практически как норма, как естественная форма отношений людей, скорее как проявление уважения, чем унижающий другого человека поступок. Успешность человека зависела не столько от трудового усердия, сколько от его места в системе личных отношений с «нужными людьми», такие социальные отношения были представлены в виде блата.

Важное отличие советской коррупции от нынеш-ней - малое распространение прямых денежных выплат, а в большей степени широкое развитие обмена услугами, материальных подношений, подар-ков, пышных приемов (банкетов) и обеспечения развлечений. Эта черта была свойственна большей части советского периода, хотя она и дополнилась в брежневский период выплатой крупных сумм, покупкой должностей, крупномасштабными афе-рами, возникновением «цеховиков», развитием теневой экономики. В это время, в 70-е и в начале 80-х годов, наряду с традиционным блатом, кумовством, приписками и взаимными услугами развился и «гангстерский социализм» в виде огосударствления мафии, слияния коррупционных и уголовных структур.

Тем не менее, если брать весь советский период, то важной чертой, отличающей советскую кор-рупцию от нынешней, был в целом более низкий уровень выплат и услуг. Развитию коррупции препятствовал страх перед наказанием, не только уголовным, но и выталкиванием из номенклатуры. Периодически устраивались показательные процес-сы, но и без суда все чиновники знали, что Система может их уничтожить. Широко распространено было представление «брать по чину», что не давало чиновникам «зарываться». Соблюдение правил игры, следование нормам партийной и государственной иерархии и, безусловно, политическая лояльность давали аппаратчику определенную степень безопас-ности в коррупционной деятельности.

Функцию, ограничивающую размах коррупции, выполняла также номенклатурная система. Принад-лежность к определенному уровню советской бюрок-ратии давало массу благ, недоступных рядовому человеку. Соответственно, для движения по бюро-кратической лестнице была важна репутация, честное имя и т.п. Человек приходил в номенклатурную бюрократию на всю жизнь и при соблюдении правил игры у него было то, чего нет у нынешних чиновников - уверенность в завтрашнем дне.

Система добрежневского периода достаточно успешно держала коррупцию в приемлемых рамках, используя репрессивный аппарат.

Коррупция при социализме как «продажа статусных возможностей, или продажа обобществ-ленных прав собственности» в распределительной системе заложила основу нынешней коррупции, основанной также на распределяющей, регули-рующей, контролирующей функциях государства, в сочетании с приватизацией государственной собственности.

Таким образом, нынешнее состояние коррупции в России во многом обусловлено давно наме-тившимися тенденциями и переходным этапом, который и в других странах, находящихся в подоб-ной ситуации, сопровождался ростом коррупции. Из числа наиболее важных факторов, определяющих рост коррупции и имеющих исто-рические корни, помимо дисфункций госу-дарственной машины и некоторых исторических и культурных традиций, можно отметить: во-первых, стремительный переход к новой экономической системе, неподкрепленный необходимой правовой базой и правовой культурой; во-вторых, отсутствие в советские времена нормальной правовой системы и соответствующих культурных традиций; в-третьих, распад партийной системы контроля.

Литература

1. Маркосян Г.М. Коррупция в СССР в 1920-е годы и борьба с ней: автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. 07.00.02. Москва, 2010.
2. Ленин В.И. Новая экономическая политика и задачи политпросветов. Доклад на II всероссийском съезде политпросветов [электронный ресурс] // Режим доступа: URL: http://chkprf.na-rod.ru/Texts/VIL44-155.htm. (дата обращения 12.04.2012)
3. Государственная служба (комплексный подход). М., Дело, 2000.
4. Правительственный вестник. 1989. № 6.
5. Россия: Энциклопедический словарь. Л., 1991.
6. Троцкий Л.Д.. Архив в 9 томах: Том 8. [электронный ресурс]. Режим доступа: http://lib.ru/TROCKIJ/Arhiv_Trotskogo__t8.txt
7. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 2. М., 1971.
8. Бердяев Н. Источники и смысл русского коммунизма [электронный ресурс]. Режим доступа: URL: http://www.philosophy.ru/library/berd/comm.html. (дата обращения 12.04.2012)
9. Сталин В.И. Сочинения в 13 т. /В.И. Сталин. М., 1953. Т.5.
10. Ленин В.И. Полн. собр. соч.. Т. 50.
11. Россия и коррупция: кто кого? (Проект доклада) //Российская газета. 1998. 19 февраля.
12. Волженкин Б.В. Взяточничество в истории советского уголовного законодательства (1918-1927 гг.) // Правоведение. 1993. № 2.
13. Золин П.М. Преступность в стране в 1909 - 1928 гг.: сравнительная статистика // Советское государство и право. 1991. № 5. С. 112 - 125.
14. Декреты Советской власти. Т. 6. М., С. 218.
15. Кучерявый Н.П. Ответственность за взяточничество по советскому уголовному праву. М., 1957.
16. Shleifer A., Vishny R.W. Corruption // The Quarterly Journal of Economics. 1993. Vol. 107. № 3 (August).
17. Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927 - 1941 гг. М., 1997. С. 222.
18. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 54.
19. Карпович О.Г. Коррупция в современной России. М., 2007.
20. Коррупция в России. Исторический экскурс. Материалы Фонда ИНДЕМ. [электронный ресурс] // Режим доступа: URL: http://www.imiem.ni/cor-rupt/whoww/l 12 htm (дата обращения 12.04.2012)
21. Филатов С. Государство может стать неуправляемым, оно насквозь поражено заразой коррупции // Независимая газета. 1993. 24 марта. С. 2.

В результате смены государственного строя после октября 1917 г. коррупция как явление не была отменена, но зато сформировалось лицемерное отношение к ней. Власти не признавали слово «коррупция», позволив ввести его в употребление лишь в конце 80-х годов. Вместо него использовались термины «взяточничество», «злоупотребление служебным положением», «попустительство» и т. п.

Отрицая понятие, отрицали коррупцию как системное явление. Борьба, хотя и весьма решительная велась с отдельными пережитками прошлого, субъектами которого были эксплуататорские классы.

Причину сохранения взяточничества усматривали, кроме пережитков прошлого, в недостатках в работе партийных, профсоюзных и государственных органов в области воспитания трудящихся, в серьезных упущениях в кадровой работе, в бюрократизме и волоките при рассмотрении законных просьб граждан, в грубых нарушениях государственной, плановой и финансовой дисциплины, в либерализме по отношению к взяточникам

Для борьбы с негативными явлениями уже в мае 1918 г. Совет народных комиссаров издал декрет о взяточничестве, предусматривающий тюремное заключение за взятки на срок не менее пяти лет, а также конфискацию имущества. Покушение на получение или дачу взятки приравнивалось к совершенному преступлению. Если взяткодатель принадлежал к имущему классу и стремился сохранить свои привилегии, то он приговаривался «к наиболее тяжелым и неприятным принудительным работам», имущество его подлежало конфискации.

Мера пресечения ужесточалась постоянно, но отнюдь не она ограничивала масштабы злоупотреблений чиновников. Просто во времена «военного коммунизма» денежное обращение практически отсутствовало, а в органах управления царил такой хаос, что часто было непонятно, кому давать взятку.

Коррупция вновь начала процветать при НЭПе, когда вновь возникла предпринимательская деятельность. Тогда же взяточничество стали считать формой контрреволюционной деятельности, а контрреволюционеров ставили к стенке. Борьба с коррупцией приобретает характер массовых карательных кампаний.

В одном из циркуляров Наркомата юстиции 1927 года значится: «В течение... месяца... повсеместно и единовременно назначить к слушанию по возможности исключительно дела о взяточничестве, оповестив об этом в газете, дабы создать по всей республике впечатление единой, массовой и организованно проводимой судебно-карательной кампании». Взятками стали считать любые подарки должностному лицу, работу по совместительству в двух и более учреждениях, находящихся между собой в товарообменных партнерских взаимоотношениях и т.п.

В 1929 г. пленум Верховного суда определил: «Все случаи получения должностными лицами магарыча, то есть всякого рода угощения в каком бы то ни было виде, подлежат квалификации как получение взятки».

Так как взяточничество и разворовывание народного добра считались буржуазным пережитком, в СССР было принято говорить, что по мере строительства социализма данные явления «в нашем молодом государстве» постепенно исчезают.

Но это не соответствовало действительности. Основными преступлениями советских коррупционеров кроме взяточничества были: сращивание с преступными элементами работников контрольных органов, отпуск дефицитной продукции; выделение оборудования и материалов; корректировка и снижение плановых заданий; назначение на ответственные должности; сокрытие махинаций; массовые приписки.

При Сталине с одной стороны, наказания за злоупотребление служебным положением ужесточились вплоть до смертной казни. С другой - госслужащие очень быстро образовали своеобразный класс - неприкосновенный, неподвластный контролю. Представители номенклатуры были фактически неподсудны и не слишком боялись наказаний.

Факторы, препятствующие распространению коррупции в СССР:

Всеобщее доносительство и страх за свою жизнь, а также жизнь близких;

Пропаганда, делала свое дело - на подсознательном уровне люди впитывали внушаемые им моральные парадигмы.

Хрущев к проблеме коррупции подошел творчески. В 1960-е годы был изобличен в злоупотреблении служебным положением Фрол Козлов, в те времена второй человек в государстве. Когда итоги следствия были оглашены, Козлова разбил паралич. Хрущев по этому поводу сказал: «Если оклемается, исключим из партии и будем судить. Если умрет - похороним на Красной площади». События развивались по второму варианту, а слова Хрущева определили дальнейшее направление в борьбе с коррупцией.

Однако именно при Хрущеве в 1962 году была вновь введена смертная казнь за получение взятки. Но на номенклатуру это распространялось лишь в крайнем случае. Борьба с коррупцией носила, скорее, показательный характер и применялась все больше в политических целях, для расправы с неугодными лицами.

Коррупции породила теневую экономику в СССР. В условиях тотального дефицита право распоряжаться ресурсами, товарами, услугами давало огромную власть и в свою очередь порождало коррупцию.

Однако высшие советские и партийные сановники были практически неприкосновенны для правосудия, так как с коррупцией среди государственного аппарата боролись исключительно представители этого аппарата. (К редким исключениям можно отнести дела Тарады и Медунова из высшего краевого руководства в Краснодаре, дело Щелокова).

Именно поэтому коррупция расширялась по мере ослабления тотального контроля. Уже на рубеже 60-х и 70-х годов XX века коррупция пронизала властные структуры партии насквозь, особенно в южных национальных республиках. Когда это доходило до пределов, угрожающих системе, следовала смена руководства.

Последняя попытка обуздать коррупцию была предпринята, когда Генеральным секретарем ЦК КПСС стал Ю.В.Андропов. В союзных республиках начались масштабные расследования злоупотреблений.

Так произошло в Азербайджане в 1970 г., когда ставленник Андропова Г.Алиев при поддержке Москвы сверг тогдашнего первого секретаря КП Азербайджана Ахундова на республиканском пленуме партии. В закрытом материалах пленума партийному руководству КГБ республики «открывало глаза» на глубину падения. Приводились, к примеру данные о величине взяток, которые надо было платить вышестоящему руководству за занятие постов (при средней зарплате в пределах 100 руб.): директор театра: от 10 000 до 30 000 руб.; районный прокурор: 30 000 руб.; председатель колхоза или совхоза: 50 000 и 80 000 руб. соответственно; второй секретарь райкома партии: 100 000 руб.; первый секретарь райкома партии: 200 000 руб.; ректор вуза: в среднем 200 000 руб.

Одним из самых громких стало расследование в начале 80-х гг. в Узбекистане, которое возглавлялось прокурорами Т.Х. Гдляном и Н.В.Ивановым. Практика приписок стала в республике всеобщей: республика отчитывалась за невыращенный хлопок в гигантских размерах. Покупались и продавались должности от председателя колхоза до секретаря ЦК республики, взяточничество стало нормой жизни. Масштабная операция КГБ в Узбекистане началась весной 1983 г. с ареста начальника Бухарского ОБХСС (отдел борьбы с хищениями социалистической собственности). В его домашнем сейфе были найдены более миллиона рублей, золотые монеты и изделия (при месячной зарплате в несколько сот рублей). По оценкам республиканского КГБ, сделанным на основании предварительных оперативных разработок, следуя букве закона пришлось бы арестовать несколько сот тысяч должностных лиц из органов партии, МВД и т.п. Нити расследования потянулись к хозяину республики – первому секретарю ЦК компартии Узбекистана Рашидову и в Москву – в ЦК КПСС, другие союзные органы. Однако при крупнейших разоблачениях наказание понесли лишь второстепенные лица.

«Устойчивость советской империи поддерживалась в то время уже не страхом и силой, как это было во времена Сталина, а упомянутым договором, согласно которому региональные элиты сохраняли лояльность центру, а центральные элиты закрывали глаза на делишки региональных. Преследования коррупционеров противоречили этому договору. Возникла глубокая трещина, которая стала стремительно превращаться в пропасть, как только с конца 80-х годов власть КПСС стала стремительно таять.

Первая же возможность была использована республиканскими элитами для выхода из состава СССР. Таким образом, распаду СССР способствовали как коррупция, тотально разлагавшая власть в стране, так и попытки ограничения коррупции, расколовшие до того единую коррумпированную элиту СССР».

Однако радикальные либералы во главе с Б.Н. Ельциным, которые шли к власти именно под лозунгами борьбы с коррупцией, - оказавшись наверху, заметно перекрыли достижения своих предшественников. В 1990-х годах на Западе говорили, что в России большинство государственных служащих попросту не догадываются, что личное обогащение на службе является криминалом. Особенно щедрой «кормушкой» оказалось проведение приватизации. Ее организаторы имели уникальные условия для злоупотреблений.

Особенностями современной коррупции в России являются:

Существенно большая распространенность ее традиционных денежных форм;

Увеличение ее экономической составляющей;

Открытость и цинизм.

Увеличился доход от коррупционных сделок и уменьшился их риск. Эксперты подчеркивают, что видоизменение и увеличение коррупции определялось особенностями переходного периода . В частности, отмечают такие шаги власти, как создание совместных предприятий, реформа предприятий, начало «дикой» приватизации, ослабление контроля за экспортом (подробно см. в докладе фонда ИНДЕМ «Диагностика российской коррупции» www.anti-corr.ru).

По данным Генеральной прокуратуры уровень коррупции в современной России равен примерно 240 млрд долларов в год. Такая сумма составляет примерно 1,5 современного годового бюджета страны и 1/3 от ВВП (соответственно 178 и 751 млрд долларов). При этом по фактам взяточничества в стране заводится 11 тысяч уголовных дел.

В последние годы можно говорить о том, что от единичных разрозненных сделок коррупционеры переходят к организованным и скоординированным действиям, объединяясь в преступные сообщества, образующие коррупционные сети.

Деятельность коррупционных сетей проявляется в формировании взаимосвязей и взаимозависимостей между чиновниками по вертикали управления, а также по горизонтали на различных уровнях управления между разными ведомствами и структурами.

Эти взаимосвязи и взаимозависимости направлены на систематическое совершение коррупционных сделок, как правило, с целью личного обогащения, распределения бюджетных средств в пользу структур, входящих в коррупционную сеть, повышения прибылей, их максимизации, или получения конкурентных преимуществ финансово-кредитными и коммерческими структурами, входящими в коррупционную сеть.

Коррупционные сети тесно связаны с организованной преступностью.

Средства, получаемые в результате экспорта нефти, газа, металлов, функционирования транспорта, связи, энергетики, лесного хозяйства, от оптовой торговли и финансирования оборонных заказов и Вооруженных Сил и т.п., - распределяются по коррупционным сетям.

В состав коррупционных сетей входят:

Группы государственных чиновников, обеспечивающих соответствующие решения;

Коммерческие и финансовые структуры, реализующие получаемые выгоды, льготы, доходы;

Силовое прикрытие со стороны представителей органов МВД, ФСБ, прокуратуры, налоговой полиции и иных «силовиков».

Руководителями коррупционных сетей часто являются самые высокопоставленные российские чиновники и политики.

Крупнейшие российские коррупционные сети выстраиваются вокруг Центрального банка РФ и некоммерческих банков, таких как Сбербанк РФ, Внешэкономбанк РФ, в системе силовых органов, включая ФСБ, МВД и Государственный таможенный комитет, судебных органов, вокруг Министерства финансов РФ, Министерства экономики РФ, Мингосимущества РФ.

Коррупционные сети выстраиваются в России вокруг частной зарубежной финансовой и материальной помощи, строительства и реконструкции зданий и сооружений

Коррупцию в современной России отличает системный характер. И борьба с ней должна вестись системными методами.