Синие тоги. Ночь (Маяковский Владимир Стихи). Анализ стихотворения «Ночь» Маяковского

Багровый и белый отброшен и скомкан,
в зеленый бросали горстями дукаты,
а черным ладоням сбежавшихся окон
раздали горящие желтые карты.

Бульварам и площади было не странно
увидеть на зданиях синие тоги.
И раньше бегущим, как желтые раны,
огни обручали браслетами ноги.

Толпа — пестрошерстая быстрая кошка —
плыла, изгибаясь, дверями влекома;
каждый хотел протащить хоть немножко
громаду из смеха отлитого кома.

Я, чувствуя платья зовущие лапы,
в глаза им улыбку протиснул, пугая
ударами в жесть, хохотали арапы,
над лбом расцветивши крыло попугая.

Анализ стихотворения «Ночь» Маяковского

В. Маяковский вошел в историю в качестве яркого представителя и одного из основателей футуризма. Это литературное течение провозглашало полный отказ от поэтических канонов и классических образцов. Главной ценностью произведения объявлялась его насыщенность необычными и яркими образами. Даже смысловое содержание отодвигалось на задний план. Ярким примером такого подхода к поэзии является стихотворение «Ночь» (1912 г.).

В произведении на первое место выходит игра слов. Неискушенному читателю оно представляется абсолютно бессмысленным. Да и попытка проникнуть через нагромождение образов становится нелегкой задачей. Маяковский не стремился к тому, чтобы у читателя сложилось какое-то определенное мнение. Каждый может дать волю своему воображению и по-своему понять автора. С уверенностью можно выделить лишь образы ночного города и человеческой толпы.

Сам Маяковский не раскрывал смысла своего стихотворения. На сегодняшний день наиболее распространенным является мнение, что поэт описал ночной игорный дом. Он испытывал к буржуазному обществу огромную ненависть и презрение и не скрывал своих чувств. Ночная жизнь в то время, да и всегда, была связана с порочными увеселениями богатых слоев, проматывающих целые состояния. Это возмущало Маяковского до глубины души.

В произведении чувствуется негативная оценка автора. Эпитеты «багровый» и «белый» могут относиться к закату и дню. Наступившая ночь «отбросила и скомкала» их. «Зеленый» — традиционный цвет сукна на игорном столе. Далее следует более или менее ясный образ ночного дома с освещенными в темноте окнами («желтые карты»).

Во второй строфе стиха, возможно, Маяковский изображает погрузившийся в сон город. Здания оделись в «синие тоги». Но в это время просыпается другая жизнь. «Бегущие» — собирающиеся вокруг игорного дома люди. «Браслеты» — тяга к азартной игре, которая приковывает людей к себе.

Толпа, напоминающая «пестрошерстную быструю кошку», стремится урвать свою долю из предстоящего развлечения («смеха отлитого кома»). Поэт случайно попадает в это людское сборище и пытается из него вырваться («улыбку протиснул»). «Удары в жесть» могут символизировать ночной музыкальный ансамбль в ресторане, а «арапы» — музыкантов, исполняющих экзотические мелодии.

Стихотворение «Ночь» не может быть истолковано однозначно. Чистый футуризм так и не получил широкого распространения. Сам Маяковский уже в скором времени стал уделять больше внимания смыслу своих произведений.

Некоторые стихотворения Маяковского иногда трудно интерпретировать из-за «грузных» метафор, многозначных образов. Команда «Литерагуру» поможет вам «справиться» с одним из его произведений.

В 1912 году Маяковский создал стихотворение «Ночь» и «Утро». В это время поэт занимается активной деятельностью: вместе с членами гильдии «Гилея» он участвует в выставках, организует чтения. Его первые стихотворения появились в альманахе «Пощечина общественному вкусу» где публиковались произведения футуристов.

Маяковский в ранних шедеврах выражает свой взгляд на предназначение искусства, выступает за отступление от классики.

Жанр, направление, размер

Стихотворение Маяковского написано в 1912 году, в это время поэт ещё не был поглощен проблемой революции, поэтому в произведении звучит тема одиночества, городской суеты, непонимания. Автор открыто выступает против норм русского языка, против классических эпитетов, метафор. Всё это позволяет определить направление стихотворения – футуризм. Необычные образы, игра слов, лингвистические эксперименты демонстрируют стремление поэта выразить протест прежним законам стихосложения. Однако произведение относится к ранней лирике, поэтому здесь есть деление на строфы, присутствует рифма.

Стихотворение написано дактилем, состоит из трёх катренов, рифма перекрестная.

Образы и символы

Каждый абзац наполнен образами, раскрывающими определенную тему. В первом четверостишии лирический герой говорит о наступлении ночи: «а чёрным ладоням сбежавшимся окон,/ раздали горящие жёлтые карты». Но в отличие от своих предшественников, Маяковский в ночи видит не что-то загадочное, мистическое, а только лишь воплощение похоти, разврата. В первых двух строках создаётся образ игорного домика: «зелёный» символизирует игральную доску. Маяковский затрагивает тему общества, поднимает вечные вопросы (жизнь – это игра).

Во второй строфе изображена обезличенная толпа. Герой не видит людей, перед ним лишь бездушные «бульвары и площади». Они все живут по одним правилам, поэтому любое отклонение в этом обществе будет выглядеть странным. Лирический герой чувствует себя одиноким в такой среде. Выражение «они обручали браслетами ноги» символизирует несвободу его действий, замкнутость.

Третья строфа также посвящена толпе. Лирический герой называет общество «пестрошерстой быстрой кошкой». По его мнению, у обывателей нет потребностей в духовном развитии, они лишь жаждут развлечений. Эту толпу можно сравнить с людьми, приходящими на выступления самого Маяковского. «Дверями влекомы», они идут ради забавы, а не ради постижения прекрасного.

Последняя строфа начинается с местоимения «я». Лирический герой обращает все внимание к себе: «зовущие лапы» толпы заставляют его «протиснуть» неискреннюю улыбку. Он одинок в этом мире лжи, притворства. Образ толпы сравнивается с беспощадным, диким зверем. Герой не может найти ничего общего с окружающим миром, вокруг него царит непонимание («хохотали арапы»).

Темы и настроение

Стихотворение проникнуто отчаянием, чувством безысходности, тоской. Герой осознает, что нельзя исправить этих «зверей», которые его окружают, что он всегда будет чужим среди обывателей. Он с презрением наблюдает за их пошлой, разгульной жизнью.

В произведении поэт рассуждает над темами, которые не раз отражались в творчестве Маяковского.

1. Поэт затрагивает тему общества. Его лирический герой видит испорченную толпу, которая стремится не к развитию, а только к развлечению. Ночь утратила свой романтический облик, у Маяковского она символизирует похоть и разврат.
2. Также Маяковский рассуждает над темой одиночества. Лирический герой чувствует себя лишним в этом обществе обывателей и никогда не сможет найти себе в нём место. Ему некуда уйти – всюду будут одни и те же «маски».
3. Тема природы неотъемлемая часть творчества Маяковского. Во многих шедеврах футуриста присутствуют образы окружающей среды. В данном произведении он неоднократно обращается к природе: «пестрошерстая быстрая кошка», «крыло попугая», «зовущие лапы». Лирический герой сопоставляет зверей с толпой, показывая её дикость. Также название самого произведения обозначает природное явление. В этом мире все неразрывно связано друг с другом, человек неотделим от окружающей среды.

Основная идея

Этими абсурдными строками Маяковский стремился не только продемонстрировать мастерство футуриста, но и показать обществу его истинное лицо. Люди слишком сильно зависят от развлечений, они утратили духовные ценности. Личность всегда будет чувствовать себя одиноко в таком окружении.

Средства художественной выразительности

Использование определенных тропов способствовало созданию футуристического стихотворения.

• Так, важную роль во всем произведении играет такая стилистическая фигура, как метафора. Маяковский избегает прямых и понятных выражений, заставляя читателя самого додумывать. Вместо слова «закат» автор использует лишь «багровый», вместо «игральная доска» — «зелёный».
• Также Маяковский использует разновидность метафоры – метонимию. Он называет общество «бульваром и площадью». По его мнению, эти понятия можно заменять друг другом на основании сходства. Такой приём оживляет город, делает его отдельным лирическим героем.
• Важное значение в тексте играет сравнение. Поэт называет толпу «пестрошерстой быстрой кошкой», указывая на непостоянность общества, вечную суету.
• Эпитеты («багровый», «белый», «чёрный», «жёлтый», «синие») создают настоящее полотно. Они оживляют стихотворение, придают ему динамичности.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Британцы научились снимать очень хлесткие сериалы, а когда эта жесткая хлесткость прорывается в костюмированное кино, становится еще интереснее. «Багровый лепесток и белый» пусть и воображаемый, но очень забористый ерш из занудства Голсуорси и фетишизма какой-нибудь викторианской Лидии Ланч. Здесь нет привычной сериальной морали, а очень феминистская, но справедливая мысль о том, что большинство случаев женской истерии было спровоцировано любящими отцами и перенявшими эту почетную эстафету мужьями, расцвечивается фальшивыми оргазмами умной шлюхи и фрейдискими фиксациями замужней девы. Одна страстно хочет вырваться из кружевной коробки, другая же, не менее страстно мечтает в нее попасть. Только женский мир подавляется, а мужчине в нем отведено лишь две роли — добычи и угнетателя. Надо ли говорить, что любви тут не место.

Сериал полностью построен на контрастах. Миры дна и кружевного уюта буржуа соприкасаются благодаря курсирующим вдоль этих миров мужчинам, которым индульгенция собственников дает полное право на безопасное путешествие между грязными лондонскими подворотнями и уютным Ноттинг-Хилл во времена, когда на троне восседала женщина умудрившаяся вырастить несколько поколений фригидных дур согревающих бантами и оборками шелковые подушки. Счастливая жена викторианской эпохи это тающая на фасолевой диете и развлекающаяся поеданием волшебных пилюль кукла, которую в случае внезапной поломке можно по-джентльменски изящно упечь в закрытую лечебницу.

Два мира, две женщины. Два полюса женской самореализации эпохи колонизации и слепого пуританства. Конфетка будто списанная с мунковского вампира и заключенная в шелковом Кукольном доме замужества — ибсеновская Агнесс. Два вида несвободы дошедшей до ручки женственности. Шлюха и молодая замужняя мать из среднего класса. Одна апогей чувственности и враждебной сексуальности, другая блаженная девственница освященная браком. Двух женщин объединят месть — вот только Конфетка грязными от чернил пальцами строчит откровенное гуро, когда как крошка Агнесс не находя иной терапии вымещает эту месть на себе. Разные мира сходятся в одном — объект их мести сама мужская суть, в их случае оскверняющая и попирающая.

Экзальтированная анорексичка Агнесс, бредящая ангелами и блюющая в опере на платья матрон и она же, одержимо вырезающая сидя посреди своей шелковой спаленки клетчатых голубков из еще недошитого к новому сезону платья — это настоящий викторианский китч. Модная тема злоключений семейного джентльмена середины XIX века, фантазией автора романа и сценаристов превращается в историю умирания мира джентльменов и подъема женского самосознания, и не беда, что мир мужчин получился трусливым и откровенно глупым. Пока бездельники джентльмены громко вопят, о то, что они писатели и общественные деятели, убогие, больные женщины исписывают горы бумаги свежими, откровенными мыслями и помогают леди из подворотен.

Автор романа первоисточника — мужчина и его феминистские заигрывания отдают честными мужскими идеалами — кому как не мужчине придет в голову создать умную фам-фаталь чье честное желание вылезти из нищеты драпировалось бы в нежность к тряпке-мыловару. Замшелость викторианства обросло стереотипами и хочется верить, что создатели сериала просто играли с образами эпохи. Тут вам и рыжая женщина-вамп, этакая начитанная шлюха с хваткой, и откровенное издевательство над невинными прерафаэлитскими девами, чей томный «святой» взгляд это лишь следствие неврозов, успокоительных и нимфомании. И бесконечные лавандовые поля как апологет вони лондонских трущоб и невинный символ Богоматери. Искусство неразборчиво, придет время, и смутные отражения всех королев быстрой любви за шиллинги запестреет в галереях и частных коллекциях. Так проклятые леди войдут в средний класс через парадный вход — дамы будут на балах, а бронзоволосое бесстыдство как памятник всем утопшим и сгинувших в подворотнях «офелиям» обоснуется в истории.

Досталось и сестрам Бронте. Романтичная открытка «Джейн Эйр» обернулась изнанкой красивой готики с обезумевшей от сексуальных страхов болонкой-женой, гувернанткой-проституткой, олухом Рочестером и всеми забытым, но сумевшим не озлобится созданием, обещающим вырасти нормальным человеком. Красивая мысль о женщинах, которые сегодня отказываются от фабрик и кукольных домов в пользу жизни если не на дне, то на обочине благовоспитанности, а завтра ударятся в феминизм, в сериале хитро подменена мечтой о Новом Свете. От этого одновременно возникает чувство облегчения и досадной грусти.

Посмотрим на самые первые стихи о городе – "Ночь" и "Утро". День, "багровый и белый, отброшен и скомкан", вечера зеленый сумрак собрал причитающуюся ему "горсть дукатов", "а черным ладоням сбежавшихся окон раздали горящие желтые карты", "синие тоги" набросилась ночь на городские площади и бульвары, на здания в браслетах огней. По ночным улицам "толпа – пестрошерстая быстрая кошка – плыла, изгибаясь, дверями влекома" в поисках развлечений и удовольствий. Это описание города в стихотворении "Ночь" не может вызвать у нас ассоциаций: наши города уже вечером пустынны, страшны, угрюмы, но ведь Маяковский описывает город 1912 года, не тронутый ни войной, ни революцией. Но позади ночь развлечений, "угрюмый дождь скосил глаза", гибнут фонари, "цари в короне газа", и то, что было красиво ночью, – почти безобразно при утреннем свете, который "для глаза сделал больней враждующий букет бульварных проституток". И вот восток бросает в одну пылающую чашу все, что осталось от ночного пира (стихотворение "Утро").

Владимир Маяковский

Ночь
(1912)

Багровый и белый отброшен и скомкан,
в зеленый бросали горстями дукаты,
а черным ладоням сбежавшихся окон
раздали горящие желтые карты.

Бульварам и площади было не странно
увидеть на зданиях синие тоги.
И раньше бегущим, как желтые раны,
огни обручали браслетами ноги.

Толпа - пестрошерстая быстрая кошка -
плыла, изгибаясь, дверями влекома;
каждый хотел протащить хоть немножко
громаду из смеха отлитого кома.

Я, чувствуя платья зовущие лапы,
в глаза им улыбку протиснул; пугая
ударами в жесть, хохотали арапы,
над лбом расцветивши крыло попугая.

Маяковский Владимир Владимирович (1893 – 1930)
Русский советский поэт. Родился в Грузии, в селе Багдади, в семье лесничего.
С 1902 г. учился в гимназии в Кутаиси, затем в Москве, куда после смерти отца переехал вместе со своей семьей. В 1908 г. оставил гимназию, отдавшись подпольной революционной работе. В пятнадцатилетнем возрасте вступил в РСДРП(б), выполнял пропагандистские задания. Трижды подвергался аресту, в 1909 г. сидел в Бутырской тюрьме в одиночке. Там и начал писать стихи. С 1911 г. занимался в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Примкнув к кубофутуристам, в 1912 г. опубликовал первое стихотворение - «Ночь» - в футуристическом сборнике «Пощечина общественному вкусу».
Тема трагичности существования человека при капитализме пронизывает крупнейшие вещи Маяковского предреволюционных лет - поэмы «Облако в штанах», «Флейта-позвоночник», «Война и мир». Уже тогда Маяковский стремился создать поэзию «площадей и улиц», обращенную к широким массам. Он верил в близость наступающей революции.
Эпос и лирика, разящая сатира и агитационные плакаты РОСТА - на всем этом многообразии жанров Маяковского лежит печать его самобытности. В лирико-эпических поэмах «Владимир Ильич Ленин» и «Хорошо!» поэт воплотил мысли и чувства человека социалистического общества, черты эпохи. Маяковский мощно влиял на прогрессивную поэзию мира -у него учились Иоганнес Бехер и Луи Арагон, Назым Хикмет и Пабло Неруда. В поздних произведениях “Клоп” и “Баня” звучит мощная сатира с элементами антиутопии на советскую действительность.
В 1930 году покончил жизнь самоубийством, не вынеся внутреннего конфликта с “бронзовым” советским веком, в 1930 г., похоронен на Новодевичьем кладбище.

Багровый и белый отброшен и скомкан,

в зеленый бросали горстями дукаты,

а черным ладоням сбежавшихся окон

раздали горящие желтые карты.

Бульварам и площади было не странно

увидеть на зданиях синие тоги.

И раньше бегущим, как желтые раны,

огни обручали браслетами ноги.

Толпа - пестрошерстая быстрая кошка -

плыла, изгибаясь, дверями влекома;

каждый хотел протащить хоть немножко

громаду из смеха отлитого кома.

Я, чувствуя платья зовущие лапы,

в глаза им улыбку протиснул, пугая

ударами в жесть, хохотали арапы,

над лбом расцветивши крыло попугая.

Ранний Маяковский - это поэт города. Пейзаж в его стихах - это почти всегда городской пейзаж. Но «адище города» (название его стихотворения 1913 года) и «крохотные... адки» - лишь частные образы общего неблагополучного, катастрофичного мира, открывающегося поэту. Город Маяковского явился из мертвого хаоса, он отторгает и уничтожает человека.

Тема города стала центральной и в стихотворении «Ночь». С первых его строк чувствуется, что их создавал не только поэт, владеющий поэтическим языком, но и живописец, владеющий кистью и колоритом:

Багровый и белый отброшен и скомкан, в зеленый бросали горстями дукаты, а черным ладоням сбежавшихся окон раздали горящие желтые карты.

Бульварам и площади было не странно увидеть на зданиях синие тоги...

Зрительные впечатления наблюдательного живописца лежат в основе построчных цветовых образов. Охваченные взглядом окна и двери, бульвары и площади, здания и плывущая людская толпа - все расцвечено неожиданными, но «говорящими» красками, создающими картину переменчивой ночной жизни большого города. Краски, предметы здесь - все в действии, движении, изменении. Они либо только что изменили цвет (небо потемнело, закат погас - «багровый и белый отброшен...»), либо находятся в процессе изменения («толпа... плыла, изгибаясь...»), либо оказываются объектом чьей-то воли («толпа... дверями влекома»). Город прочувствован автором в своем механическом, пестром и бездуховном существовании. И это становится источником меланхолического, печального жизнеощущения лирического героя.

В стихотворении практически нет словесных новаций и экспериментов, нет и какой-либо необычной, бросающейся в глаза рифмовки. Но здесь уже есть то, что станет определяющим в поэтике Маяковского: зримая конкретность, красочность и динамичность образов, метафорическая насыщенность, объемность и многозначность метафор («в зеленый бросали горстями дукаты» - это и зелень бульваров в золоте загорающихся уличных фонарей и зелень ломберных игральных столов, к которым влечется толпа, и т. п.), фактурная плотность, крепость, «сбитость» стиха.

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) -