30 е годы какие года. Отрыв литературы от реальности. Основные мероприятия индустриализации

Судьба России в 30-е годы

В период 30 х годов, России жилось очень сложно, трудно. В 30е годы началась коллективизация, т.е. политика преобразований сельского хозяйства на основе раскулачивания и насаждения коллективных форм хозяйства. Это время стало самым сложным и драматичным периодом в судьбе русского крестьянства, оценить и осмыслить который до сих пор непросто не только писателям, но и историкам, социологам, философам. Люди не знали, что их могло ожидать на следующий день. Жили в страхе, подчинялись государству, а кто не подчинялся – тот был наказан.

В дореволюционное время в России зерновое хозяйство было хорошо развито, осуществлялся экспорт в разные страны. В годы Первой мировой и Гражданской войны сельское хозяйство было прервано, но даже после окончания Гражданской войны посевы зерна были очень маленькие. С февраля 1930 года начался процесс раскулачивания. В годы раскулачивания разразился страшный голод, умерло много людей, сократилось поголовье скота, резко снизилось производство зерна.

Семьи оказывались в безвыходном положении: не было ни денег, ни зерна. Ничего не оставалось крестьянам, как, только, спасая свои жизни, бежать из родных мест. В таком же положении оказались почти все жители Выселок.

Из истории моей семьи, я узнала несколько фактов. Мои прабабушка и прадедушка, жили в деревне в 30-е годы. У них была своя корова, лошадь, небольшой дом, в котором кроме них еще жили их дети. Семья была многодетная. Родители работали с утра до ночи, дети помогали по хозяйству. Наступило время раскулачивания, которое их не обошло. Когда правительство узнало, о том, что у них имеется корова и лошадь, они забрали и это, для них казалось, что эти люди уже богатые, если имели скот. Дети остались без молока, которое давала корова, стали намного хуже жить. Родители с ночи до утра работали, пытались сделать так чтобы их дети не остались голодными, а кулаки забрали последнее. Моя прапрабабушка, когда была маленькая, тоже жила во время раскулачивания. Она вспоминала эти годы со слезами. Когда они маленькие бегали по полю после сбора зерна, и собирали остатки колосков, зернышек, их один раз остановила милиция. Даже за то, что ты на собранном поле уже ходишь и собираешь остатки, за это уже могли посадить в тюрьму. Она помнит, что в те годы было очень много воровства. Им приходилось корову заводить в сени на ночь и привязывать её, чтобы не украли, так как держать её на улице было опасно. Несколько фактов о моих дальних родственниках я узнала, и поняла, что это было за время 30-е годы.

Введение.

В декабре 1936 года была принята новая Конституция СССР, которая официальной пропагандой была названа «Конституцией победившего социализма».

Политической основой СССР провозглашались Советы депутатов трудящихся, экономической – социалистическая собственность на средства производства.

Принятие Конституции СССР 1936-го года - это обновление всей конституционной системы Союза, что объяснялось вступлением страны в новый этап своего развития, знаменовавший, как считалось, построение основ социализма, "полную ликвидацию эксплуататорских классов и элементом, что сделало возможным значительно расширить пределы социалистической демократии".

В жизни советского общества произошли качественные перемены:

Во-первых, на практике была доказана возможность изменения капиталистических отношений и замены их принципиально иным социальным строем;

во-вторых, в эти годы были заложены основы нашего военно-политического и индустриального могущества;

в-третьих, были ликвидированы все эксплуататорские классы;

в-четвертых, в стране сложилась две основная форма собственности - общественная в виде государственной и колхозно-кооперативной;

в-пятых, менялся облик всех народов СССР, укреплялись их дружба и сотрудничество.

Новое качественное состояние советского народа привело политическое руководство страны к выводу о том, что в СССР в основном построено социалистическое общество. Как я уже отмечала, изменения в развитии страны были закреплены в Конституции СССР (5 декабря 1936 г.).

Сегодня уже понятно, что данная конституция носила скорее декларативный характер.

В своем реферате я хотела бы осветить как отрицательные, так и положительные стороны данного периода нашей истории.

Экономика.

Сложившаяся к тому времени экономика ныне определяется как директивная. Она характеризовалась:

Фактически полным огосударствлением средств производства, хотя формально юридически устанавливалось наличие двух форм социалистической собственности: государственной и групповой (кооперативно-колхозной);

Свернутостью товарно-денежных отношений (хотя и не их полным отсутствием), деформированностью объективного закона стоимости (цены определяются не на основе рыночного спроса и предложения, а диктуются государством);

Предельно жестким централизмом в управлении при минимальной хозяйственной самостоятельности на местах; административно-командным распределением ресурсов итоговой продукции из централизованных фондов.

Руководство хозяйственной деятельностью с помощью преимущественно административно-распорядительных методов.

При чрезмерной централизации исполнительной власти развивается бюрократизация хозяйственного механизма и экономических связей. По своей природе бюрократический централизм не способен обеспечить рост эффективности хозяйственной деятельности. Дело здесь, прежде всего в том, что полное огосударствление хозяйства вызывает невиданную по своим масштабам монополизацию производства и сбыта продукции.

Это понимали многие. Еще в 1923 г. председатель ВСНХ А. И. Рыков. На Двенадцатом съезде РКП(б) заявил: «...Управлять страной, которая охватывает одну шестую часть суши, управлять ею из Москвы на основе бюрократического централизма невозможно» Однако, власти не могли доверить столь серьезное и ответственное дело самим непосредственным производителям и потребителям. Правительство напротив, усиливает централизацию управления экономикой.

Гигантские монополии, утвердившиеся во всех областях народного хозяйства и поддерживаемые министерствами и ведомствами, при отсутствии конкуренции не заботятся о внедрении новинок техники и технологии. Структура общественных потребностей определяется непосредственно центральными плановыми органами, которые руководствуются преимущественно задачей удовлетворения минимальных потребностей.

Централизованное распределение материальных благ, трудовых и финансовых ресурсов осуществляется без участия непосредственных производителей и потребителей, в соответствии с заранее выбранными как «общественные» целями и критериями, на основе централизованного планирования. Значительная часть ресурсов направлялась на развитие военно-промышленного комплекса.

Распределение созданной продукции между участниками производства жестко регламентировалась центральными органами посредством повсеместно применяемой тарифной системы, а также централизованно утверждаемых нормативов средств в фонд заработной платы. Это вело к преобладанию уравнительного подхода к оплате труда.

Отличительной особенность распределения продукции являлось привилегированное положение партийно-государственной элиты.

На рубеже 20-30-х годов руководством страны был принят курс на всемерное ускорение индустриального развития, на форсированное создание социалистической промышленности. Наиболее полное воплощение эта политика получила в пятилетних планах развития народного хозяйства. Первый пятилетний план (1928/29-1932/33 гг.) вступил в действие 1 октября 1928 г.

План был утвержден на Пятом Всесоюзном съезде Советов в мае 1929 г. Главная задача пятилетки заключалась в том, чтобы превратить страну из аграрно-индустриальной в индустриальную. В соответствии с этим началось сооружение предприятий металлургии, тракторо-, автомобиле- и авиастроения (в Сталинграде, Магнитогорске, Кузнецке, Ростове-на-Дону, Керчи, Москве и других городах).

Однако очень скоро начался пересмотр плановых заданий индустрии в сторону их повышения. Новые контрольные цифры не были продуманы и не имели под собой реальной основы.

Руководство страны выдвинуло лозунг - в кратчайший срок догнать и перегнать в технико-экономическом отношении передовые капиталистические страны. Промышленная отсталость и международная изоляция СССР стимулировали выбор плана форсированного развития тяжелой промышленности.

В первые два года пятилетки, пока не иссякли резервы нэпа, промышленность развивалась в соответствии с плановыми заданиями и даже превышала их. В начале 30-х годов темпы ее роста значительно упали: в 1933 г. они составили 5% против 23,7% в 1928-1929 гг. Ускоренные темпы индустриализации потребовали увеличения капиталовложений. Субсидирование промышленности велось в основном за счет внутрипромышленного накопления и перераспределения национального дохода через госбюджет в ее пользу. Важнейшим источником ее финансирования стала «перекачка» средств из аграрного сектора в индустриальный. Кроме того, для получения дополнительных средств правительство начало выпускать займы, осуществило эмиссию денег, что вызвало резкое углубление инфляции. И хотя было объявлено о завершении пятилетки в 4 года и 3 месяца, «откорректированные» задания плана по выпуску большинства видов продукции выполнить не удалось.

Второй пятилетний план (1933-1937 гг.), утвержденный Семнадцатым съездом ВКП(б) в начале 1934 г., сохранил тенденцию на приоритетное развитие тяжелой индустрии в ущерб отраслям легкой промышленности. Его главная экономическая задача заключалась в завершении реконструкции народного хозяйства на основе новейшей техники для всех его отраслей. Задания плана - по сравнению с предыдущей пятилеткой - выглядели более реалистичными и умеренными. За годы второй пятилетки были сооружены 4,5 тысячи крупных промышленных предприятий. Вошли в строй Уральский машиностроительный и Челябинский тракторный, Ново-Тульский металлургический и другие заводы, десятки доменных и мартеновских печей, шахт и электростанций. В Москве была проложена первая линия метрополитена.

Завершение выполнения второго пятилетнего плана было объявлено досрочным - снова за 4 года и 3 месяца. В некоторых отраслях промышленности действительно были достигнуты очень высокие результаты. Возникли мощные индустриальные центры и новые отрасли промышленности: химическая, станко-, тракторо- и авиастроительная. Вместе с тем развитию легкой промышленности не уделялось должного внимания. Сюда направлялись ограниченные материальные и финансовые ресурсы, поэтому результаты выполнения второй пятилетки в этой области оказались значительно ниже запланированных (от 40 до 80% по разным отраслям).

Масштабы промышленного строительства заражали энтузиазмом многих советских людей. На призыв Шестнадцатой конференции ВКП(б) организовать социалистическое соревнование откликнулись тысячи рабочих заводов и фабрик. Среди квалифицированных рабочих возникло стахановское движение. Его участники показывали пример небывалого подъема производительности труда. На многих предприятиях выдвигались встречные планы производственного развития, более высокие по сравнению с установленными. Вместе с тем рабочие нередко поддавались нереальным призывам, таким, как призывы выполнить пятилетку за четыре года или догнать и перегнать капиталистические страны. Стремление к установлению рекордов имело и оборотную сторону. Недостаточная подготовленность вновь назначенных хозяйственных руководителей и неумение большинства рабочих освоить новую технику порой приводили к ее порче и к дезорганизации производства.

В это же время директивная экономика приобретает «лагерный» облик.

Постановление «Об использовании труда уголовно-заключенных», утвержденное политбюро 27 июня 1929 г. узаконивает применение принудительного труда в экономике «страны победившего социализма». Отныне в концентрационные лагеря ОГПУ, переименованные этим же постановлением в исправительно-трудовые, передавались осужденные на срок 3 года и выше. Вместе с Наркоматом юстиции РСФСР и другими заинтересованными ведомствами ОГПУ поручалось наметить мероприятия по колонизации, положив в их основу следующие принципы: перевод на вольное поселение лагерников, которые освобождены досрочно «за хорошее поведение», наделение землей тех, кто отбыл срок, но лишен права свободного выбора места жительства, заселение отдаленных районов теми из освобожденных, которые добровольно согласны на это. Осужденные на срок от года до трех лет оставались в ведении НКВД союзных республик и должны были трудиться в специально организованных сельскохозяйственных или промышленных колониях.

«Жить стало лучше, жить стало веселее!»

В 30-е годы потребности советских людей росли, всем хотелось носить добротную одежду, иметь возможность купить праздничное платье, теплое зимнее пальто и хорошую обувь, приобрести удобные и красивые детские вещи, но разрушенная, и пока еще далеко не полностью восстановленная швейная промышленность СССР, с трудом обеспечивала население огромной страны, не то что красивым и модным, а даже самым насущным. Кругом ощущался дефицит.

Дискуссии о принципиально новой одежде нового советского человека, характерные для двадцатых годов, к тридцатым затихли, вопрос о «массовой моде победившего пролетариата» постепенно утратил былую важность. Круг потребителей модной продукции оставался весьма ограниченным – бывшие нэпманы, сумевшие заработать хорошие деньги за период новой экономической политики, семьи военных и партийных начальников, а также руководителей наиболее важных для СССР должностных постов, по советской терминологии, так называемых, номенклатурных работников, творческая элита, и те, кто устроился на какие-либо «хлебные места», связанные с дефицитом.

В стране, где все должно было быть подчинено руководящим структурам, пока еще не был сформирован единый моделирующий центр, а работа проектировщиков одежды, как их тогда называли, находилась в начальной стадии своего развития, хотя к этому времени в СССР уже существовали талантливые мастера, создающие модели модной одежды и незаурядные художники по тканям, такие как Надежда Макарова, Александра Лямина, Надежда Ламанова, Фёкла Гореленкова, Анна Бланк, Варвара Степанова, Кира Мосякова, Оскар Грюн, М. Ануфриева, В. Маслова, М. Назаревская, Д.Лехтман и многие другие.

Крупные фабрики страны открывали собственные художественные и конструкторские мастерские, приступившие к разработке новых тканевых расцветок и моделей одежды. В государственном издательстве легкой промышленности даже начали выпускать каталог, предназначенный для торговых организаций, которые могли бы заказывать все эти модели на соответствующих фабриках. Но на самом деле одежда такого уровня, в советских магазинах продавалась крайне редко. Огромной проблемой и для выпуска хороших тканей, а, следовательно, и для качественной одежды было производственное сырьё, которого катастрофически не хватало.

В 30-е годы в стране резко возросло производство ситца, чрезвычайно популярного из-за дешевизны. В этот период текстильная промышленность развивалась под девизом «Советская ткань – лучшая ткань в мире!». Была поставлена цель увеличения выработки тканей повышенного качества и при этом снижение их себестоимости. Задача трудновыполнимая! Для её достижения реконструировался целый ряд текстильных предприятий, появились первые отечественные автоматические ткацкие станки, осваивались новые сорта тканей – креп, шерстянка, фуляртин, сатин, коленкор, атлас, коверкот, шевиот, сукно, бостон, коломенк, фланель, бумазея и др. Увеличился выпуск тонких тканей – вольты, майи, маркизета, батиста, зефира, тканей с вискозным волокном, производились фавориты 30-х - шелк, атлас, крепдешин, файдешин, крепжоржет. Правда, в продаже эти ткани появлялись нечасто даже в крупных городах, а в некоторых местностях не появлялись совсем.

Для снижения себестоимости новых тканей пришлось уменьшить количество валов печатных машин, что ограничивало возможности художников. В конце 20-х начале 30-х годов обязательным для всех текстильных фабрик было, производство набивных тканей с агитационными узорами, прославляющими труд советского человека – серпами и молотами, звёздами, тракторами, сеялками, комбайнами, заводскими трубами с дымом, аэропланами и пр. Даже такие талантливые мастера как Варвара Степанова, Кира Мосякова, Оскар Грюн были охвачены идеей создания агиттекстиля и придумывали ткани с идеологическими рисунками. В связи с этой тенденцией массово были уничтожены многие старые гравировочные валы с прекрасными традиционными для ткацкого производства орнаментами. Поверхности валов стачивали и наносили идеологический рисунок. Советский текстильный феномен, слава богу, просуществовал недолго. На художественных советах и совещаниях все чаще стали говорить о том, что подобные «творческие находки» слишком громоздки для текстиля, не сочетаются с назначением и фактурой ткани, неудобны в крое, требуют большого расхода и поэтому нерентабельны для швейных предприятий. Фельетон, опубликованный в газете «Правда», под названием «Спереди - трактор, сзади – комбайн», подвел черту в спорах о тематических рисунках, с 1933 года их производство было прекращено приказом Совнаркома за вульгаризацию идей социализма и коммунизма.

Во второй половине 30-х годов в характере оформления тканей произошли некоторые изменения. Если в ситцах присутствовала традиционность, то в новом ассортименте прослеживалась иная трактовка цветочного узора - экспрессивные рисунки в характере наброска, без прорисовки форм, часто сделанные только заливкой цвета без контура. Рисунки второй половины 30-х годов отличала динамичность композиции, которая достигалась за счет поворотов линий и штрихов: цветы словно летели и кружились по цветному фону.

В это время госфабрики, где пробовали свои силы молодые советские художники-модельеры, стали своеобразными центрами по моделированию. Существенным недостатком их работы был сугубо прикладной характер, ограничивающий творческую фантазию художника, модельеры должны были учитывать потребности массового производства и подстраиваться под реальные возможности каждой конкретной фабрики и ее смежников. Конструкторы одежды в основном ориентировались на возможности своей фабрики. К настоящему формированию моды такая система, жестко подчиненная интересам конкретного производства, имела мало отношения.

Другой причиной тормозящей развитие модных тенденций в начале 1930-х годов являлся сохранявшийся в стране острый дефицит одежды и низкие доходы населения. Многие даже не задумывались, о том модная у них одежда или нет, а попросту носили то, что еще можно было носить. В начале 30-х годов и в одежде и в прическах еще очень чувствовалось влияние 20-х годов. В 1930 – 1935 годах, в условиях нормированного распределения, производимая в стране одежда и обувь, наравне с хлебом и другими продуктами питания, в основном продавалась по карточкам. Карточная система начала отменяться с 1935 года. Как и в 1920-е годы, одежда и обувь были сравнительно дороги, их покупали в силу практической необходимости, а не для смены вышедшего из моды гардероба. Когда в 1930 году в СССР стало вводиться обязательное начальное образование, многие дети не могли посещать школу из-за отсутствия у них одежды и обуви, особенно в зимний период. Небогатое, а порой и нищее в своей массе советское общество, конечно же, не готово было к серьезному восприятию такого явления, как «мода ».

Конец эпохи НЭПа в конце 1920-х годов, начатый по инициативе Сталина и его окружения «великий перелом», сопровождавшийся искоренением индивидуализма и пропагандой коммунального быта, призывы к аскетизму, не способствовали развитию сферы моды и потребления. Были закрыты частные парикмахерские, магазинчики, рестораны, ателье, кооперативные магазины. С середины 1930-х годов стал наблюдаться относительный рост жизненного уровня советских людей, особенно среди существенно выросшего городского населения. Процессы индустриализации, идущие в стране, влияли на динамику распространения городской культуры, включая и моду .

В 1931 году были открыты, так называемые «Торгсины» (Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами - Торговый синдикат), которые занимались обслуживанием гостей из-за рубежа и советских граждан, имеющих наличную валюту , а также золото, драгоценности и прочие ценные вещи, которые можно было обменять на продукты питания или другие потребительские товары. Торгсины изобиловали всевозможными товарами повседневного спроса - хорошей одеждой и обувью, нижним бельем, текстилем и пр. Просуществовали торгсины до 1936 года. Кроме того, в крупных городах процветала комиссионная торговля, благодаря которой можно было приобрести отличные товары, в том числе и зарубежные, если конечно посещение комиссионного магазина было «по корману». Начиная со второй половины 1920-х годов, в стране практиковалась продажа товаров по рабкредиту. Государственные и кооперативные торговые учреждения продавали рабочим и служащим товары с рассрочкой платежа при условии предоставления гарантий предприятиями или учреждениями, где работали потенциальные покупатели. Долгосрочный кредит получали обычно на полгода в объеме месячного заработка. Были даже организованы специализированные рабкредитовские магазины.

Несмотря на критику традиционной моды , ей с удовольствием следовали многие деятельницы революционного движения и жены тех, чьи имена тесно связаны с советской идеологией. Модная элегантная одежда вписывалась в круг интересов знаменитых русских революционерок Инессы Арманд и Ларисы Рейснер, воспетой Всеволодом Вишневским в образе комиссара в «Оптимистической трагедии», Александры Коллонтай, ставшей первой в истории женщиной-послом в послереволюционной России, гражданской жены писателя Максима Горького актрисы и общественного деятеля Марии Андреевой, являвшейся почитательницей и покровительницей модельера Надежды Ламановой, жены наркома Молотова Полины Жемчужиной, ставшей руководителем Главпарфюмера и членом Художественного совета при Московском Доме моделей, жены наркома просвещения Луначарского актрисы Натальи Розенель, считавшейся одной из самых модных дам Москвы 20х - 30-х годов. Розенель регулярно получала из Европы модные обновки. Да и сам Луначарский был небезразличен к одежде, носил американские костюмы, часто менял галстуки, бабочки и сорочки.

В 1930-е годы советской номенклатуре, в отличие от обычных граждан, была доступна модная одежда, том числе и иностранного производства. Например, в гардеробе наркома НКВД Генриха Ягоды кроме несметного количества рубашек, было 21 пальто и 22 костюма, причем большинство из них – иностранных марок. Тем не менее, особо не поощрялось, чтобы жены и дети партийных руководителей, одевавшиеся в своей среде модно и респектабельно, демонстрировали достаток простому народу. В начале 1930-х годов в среде советской элиты было принято заказывать одежду у дорогих частных портных или посещать закрытые ателье, к примеру, Галина Кравченко, начинающая актриса и молодая сноха Льва Каменева, посещала элитную ведомственную мастерскую пошива одежды Наркоминдела на Кузнецом мосту. В том же ателье, у той же портнихи одевалась и супруга Сталина Надежда Аллилуева.

В период государственной политики, названной впоследствии «неонэпом», стала возможна реанимация моды , издание модных журналов, создание в крупных городах государственных образцовых универмагов с модными ателье при них (кроме обычной системы государственных ателье индпошива). В 30-е годы в стране появилось понятие Советский Дом Моделей, изначально, по сути, это были просто модные ателье, например, Дом Моделей Мосторга, располагавшийся на Большой Дмитровке. Он появился в 1933 году и был знаменит тем, что в его стенах работала великолепная портниха Ревека Ясная, попасть на прием к которой, можно было только по знакомству. В 1934 году в Москве при опытно-технической швейной лаборатории треста «Мосбельё» состоялось открытие первого в стране крупного Дома моделей одежды на Сретенке, руководителем которого до 1949 года была племянница Ламановой модельер Надежда Макарова. Для художественного оформления здания пригласили Владимира Андреевича Фаворского, тогда уже известного художника. Фаворский настолько заинтересованно отнесся к деятельности Дом моделей, что был введён в его художественный совет. Его соображения о фасоне платьев, о выборе ткани нередко конкурировали с идеями самих модельеров, и находили у последних поддержку.

- Воспроизведение данного материала запрещено -

Вопреки страшилкам, которые сочиняют сейчас о том времени, именно в предвоенные годы существовала не часто встречающаяся в жизни симфония власти и народа. Народ, одушевленный великой идеей построения первого в истории человечества справедливого общества без угнетателей и угнетенных, показывал чудеса героизма и самоотверженности. А государство в те годы, ныне изображаемое нашими либеральными историками и публицистами чудовищной репрессивной машиной, отвечало народу заботой о нем.

Бесплатные медицина и образование, санатории и дома отдыха, пионерлагеря, детские сады, библиотеки, кружки стали массовым явлением и были доступны всем. Не случайно во время войны, по воспоминаниям очевидцев, люди мечтали только об одном: чтобы все стало, как до войны.

Вот что писал, например, о том времени посол США в 1937-1938 гг. Джозеф Е.Девис:

«С группой американских журналистов я посетил пять городов, где осмотрел крупнейшие предприятия: тракторный завод (12 тыс. рабочих), завод электродвигателей (38 тыс. рабочих), Днепрогэс, алюминиевый завод (3 тыс. рабочих), который считается крупнейшим в мире, Запорожсталь (35 тыс. рабочих), больницу (18 врачей и 120 медсестер), ясли и детские сады, завод Ростсельмаш (16 тыс. работающих), Дворец пионеров (здание с 280 помещениями для 320 преподавателей и 27 тыс. детей). Последнее из этих учреждений представляет собой одно из наиболее интересных явлений в Советском Союзе. Подобные дворцы возводятся во всех крупных городах и предназначаются для воплощения в жизнь сталинского лозунга о детях, как наиболее ценном достоянии страны. Здесь у детей раскрываются и развиваются их дарования …»

И каждый был уверен, что его дарование не зачахнет и не пропадет втуне, что у него есть все возможности для осуществления любой мечты во всех сферах жизни. Перед детьми рабочих и крестьян открылись двери средней и высшей школы. На полную мощность работали социальные лифты, вознося вчерашних рабочих и крестьян на вершины власти, открывая перед ними горизонты науки, премудрости техники, подмостки сцены. «В буднях великих строек» поднималась новая, невиданная миром страна – «страна героев, страна мечтателей, страна ученых».

А для того, чтобы уничтожить всякую возможность эксплуатации человека – будь то частник или государство, — первыми же декретами в СССР был введен восьмичасовой рабочий день. Кроме того, был установлен шестичасовой рабочий день для подростков, запрещен труд детей до 14-летнего возраста, установлена охрана труда, введено производственное обучение молодежи за счет государства. В то время как США и страны Запада задыхались в тисках «Великой депрессии», в Советском Союзе в 1936 году 5 млн. работников имели шестичасовой и более сокращенный рабочий день, почти 9% промышленных рабочих пользовались выходным после четырех дней работы, 10% рабочих, занятых в непрерывном производстве, после трех восьмичасовых рабочих дней получали два выходных.

Более чем в два раза выросла зарплата рабочих и служащих, а также личные доходы колхозников. Взрослые, наверное, уже не помнят, а молодые и не знают, что в Великую Отечественную войну некоторые колхозники дарили фронту самолеты и танки, построенные на личные сбережения, которые они спели накопить за не столь долгое время, прошедшее после «преступной» коллективизации. Каким образом им это удалось?

Дело в том, что количество обязательных трудодней для «бесплатных рабов» составляло в тридцатые годы 60-100 (в зависимости от района). После этого колхозник мог работать на себя – на своем участке или в производственном кооперативе, которых было огромное количество по всему СССР. Как пишет создатель сайта «Русский проект» публицист Павел Краснов, « … В сталинском СССР желающие проявить личную инициативу имели всю возможность сделать это в кооперативном движении. Нельзя было только пользоваться наемным трудом, договорно-кооперативным – сколько угодно.

В стране существовало мощнейшее кооперативное движение, в кооперативах постоянно работали почти 2 миллиона человек, которые производили 6% валовой продукции промышленности СССР: 40% всей мебели, 70% всей металлической посуды, 35% верхнего трикотажа, почти 100% игрушек.

Кроме того в стране было кооперативных 100 конструкторских бюро, 22 экспериментальные лаборатории, два научно-исследовательских института. Это без учета кооперативных сельских артелей с частичной занятостью. В них работало в 30-е годы до 30 миллионов человек.

Можно было заниматься индивидуальным трудом – например, иметь свою фотолабораторию, платя с этого налоги, врачи могли иметь частную практику и так далее. В кооперативах обычно участвовали высококлассные профессионалы своего дела, организованные в эффективные структуры, чем объясняется их высокий вклад в продукцию СССР.

Все это было ликвидировано Хрущевым ударными темпами с 56 года – имущество кооперативов и частных предпринимателей было конфисковано, даже личное подсобное хозяйство и частный скот».

Добавим, что тогда же, в 1956-ом году и количество обязательных трудодней было повышено до трехсот. Результаты не заставили себя долго ждать – тут же появились первые проблемы с продуктами.

В тридцатые годы также широко применялась сдельная оплата труда. Практиковалось дополнительное премирование за сохранность механизмов, экономию электроэнергии, топлива, сырья, материалов. Вводилось в практику премирование за перевыполнение плана, снижение себестоимости, выпуск продукции повышенного качества. Осуществлялась продуманная система подготовки квалифицированных работников промышленности и сельского хозяйства. Только за годы второй пятилетки было подготовлено около 6 млн. человек вместо 5 млн., предусмотренных планом.

Наконец, в СССР впервые в мире была ликвидирована безработица – труднейшая и неразрешимая в условиях рыночного капитализма социальная проблема. Для всех стало реальным закрепленное Конституцией СССР право на труд. Уже в 1930 году, во время первой пятилетки, прекратили свое существование биржи труда.

Вместе с индустриализацией страны, со строительством новых заводов и фабрик велось и жилищное строительство. Государственными и кооперативными предприятиями и организациями, колхозами и населением во второй пятилетке было введено в действие 67,3 млн. квадратных метров полезной площади жилищ. С помощью государства и колхозов труженики села возвели 800 тыс. домов.

Инвестиционные вложения государственных и кооперативных организаций в жилищное строительство вместе с индивидуальным увеличилось в 1,8 раза по сравнению с первой пятилеткой. Квартиры, как мы помним, предоставлялись бесплатно при самой низкой в мире кварплате. И, наверное мало кто знает, что за вторую пятилетку в жилищное, коммунальное и культурное строительство, в здравоохранение в бурно развивающемся Советском Союзе было вложено почти столько же средств, сколько в тяжелую промышленность.

В 1935 году вошел в строй лучший в мире по техническому оснащению и художественному оформлению метрополитен. Летом 1937 года был сдан в эксплуатацию канал Москва-Волга, решивший проблему водоснабжения столицы и улучшивший ее транспортные связи.

В 30-е годы в стране не только выросли десятки новых городов, но в 42 городах был построен водопровод, в 38 – канализация, развивалась транспортная сеть, запускались новые линии трамваев, расширился автобусный парк, начал вводиться троллейбус.

В годы предвоенных пятилеток в стране впервые в мировой практике были сформированы общественные формы народного потребления , которыми, сверх оплаты труда, пользовалась каждая советская семья. Средства из них шли на строительство и содержание жилья, культурно-бытовых учреждений, бесплатное образование и медицинское обслуживание, на различные пенсии и пособия. Втрое, по сравнению с первой пятилеткой, увеличились расходы на социальное обеспечение и социальное страхование.

Быстро ширилась сеть санаториев и домов отдыха, путевки в которые, приобретенные на средства социального страхования, распределялись профсоюзами среди рабочих и служащих бесплатно или на льготных условиях. Только за одну вторую пятилетку в домах отдыха и санаториях отдыхало и лечилось 8,4 млн. человек, в 10,7 раза увеличились по сравнению с первой пятилеткой расходы на содержание детей в яслях и детских садах. Выросла средняя продолжительность жизни.

Такое государство не могло не восприниматься народом как свое, народное, родное, за которое не жаль отдать жизнь, ради которого хочется совершать подвиги… Как воплощение той революционной мечты об обетованной стране, где зримо, на глазах воплощалась в жизнь великая идея народного счастья. Над словами Сталина «Жить стало лучше, жить стало веселей» в перестроечное время и послеперестроечные годы принято глумиться, однако они отражали реальные изменения в социальной и экономической жизни советского общества.

Эти изменения не могли остаться незамеченными и на Западе. Мы уже привыкли, что доверять советской пропаганде нельзя, что правду о том, как у нас обстоят дела, говорят только на Западе. Что ж, посмотрим, как оценивали успехи советского государства господа капиталисты.

Так, Гиббсон Джарви, председатель банка «Юнайтед доминион» заявлял в октябре 1932 года:

«Я хочу разъяснить, что я не коммунист и не большевик, я определенный капиталист и индивидуалист… Россия движется вперед, в то время как слишком много наших заводов бездействует и примерно 3 млн. нашего народа ищут в отчаянии работы. Пятилетку высмеивали и предсказывали ее провал. Но вы можете считать несомненным, что в условиях пятилетнего плана сделано больше, чем намечалось

… Во всех промышленных городах, которые я посетил, возникают новые районы, построенные по определенному плану, с широкими улицами, украшенные деревьями и скверами, с домами наиболее современного типа, школами, больницами, рабочими клубами и неизбежными детскими яслями и детскими садами, где заботятся о детях работающих матерей…

Не пытайтесь недооценивать русских планов и не делайте ошибки, надеясь, что Советское правительство может провалиться… Сегодняшняя Россия — страна с душой и идеалом. Россия – страна изумительной активности. Я верю, что стремления России являются здоровыми … Быть может самое важное – в том, что вся молодежь и рабочие в России имеют одну вещь, которой, к сожалению, недостает сегодня в капиталистических странах, а именно – надежду».

А вот что писал журнал «Форвард» (Англия) в том же 1932 году:

«Бросается в глаза огромная работа, которая происходит в СССР. Новые заводы, новые школы, новое кино, новые клубы, новые громадные дома – всюду новые постройки. Многие из них уже закончены, другие еще окружены лесами. Трудно рассказать английскому читателю, что сделано за последние два года и что делается дальше. Надо это все видеть для того, чтобы этому поверить.

Наши собственные достижения, осуществленные нами во время войны – лишь пустяк по сравнению с тем, что делается в СССР. Американцы признают, что даже в период самой стремительной созидательной горячки в западных штатах там не было ничего похожего на теперешнюю лихорадочную творческую деятельность в СССР. За последние два года в СССР произошло так много изменений, что отказываешься даже представить себе, что же будет в этой стране еще через 10 лет.

Выбросьте из головы фантастические страшные истории, рассказываемые английскими газетами, которые так упорно и нелепо лгут об СССР. Выбросьте также из головы всю ту половинчатую правду и впечатления, основанные на непонимании, которые пущены в ход дилетанствующими интеллигентами, покровительственно глядящими на СССР сквозь очи среднего класса, но не имеющими ни малейшего представления о том, что происходит там: СССР строит новое общество на здоровых основах.

Чтобы осуществить эту цель, надо подвергаться риску, надо работать с энтузиазмом, с такой энергией, которой мир до сих пор не знал, надо бороться с огромнейшими трудностями, неизбежными при попытке построить социализм в обширной стране, изолированной от остального мира. Посетив эту страну вторично за два года, я получил впечатление, что она идет по пути прочного прогресса, планирует и строит, и все это в таком масштабе, который является ярким вызовом по адресу враждебного капиталистического мира».

Форварду вторил американский «Нейшен»:

«Четыре года пятилетнего плана принесли с собой поистине замечательные достижения. Советский Союз работал с интенсивностью военного времени над созидательной задачей построения основной жизни. Лицо страны меняется буквально до неузнаваемости: это верно относительно Москвы с ее сотнями заново асфальтированных улиц и скверов, новых зданий, с новыми пригородами и кордоном новых фабрик на ее окраинах. Это верно и относительно менее значительных городов.

Новые города возникли в степях и пустынях, по меньшей мере, 50 городов с населением от 50 до 250 тыс. человек. Все они возникли в последние четыре года, каждый из них является центром нового предприятия или ряда предприятий, построенных для разработки отечественных ресурсов. Сотни новых электростанций и целый ряд гигантов, подобно Днепрострою, постоянно воплощают в жизнь формулу Ленина: «Социализм есть советская власть плюс электрификация».

Советский Союз организовал массовое производство бесконечного множества предметов, которые Россия никогда раньше не производила: тракторов, комбайнов, высококачественных сталей, синтетического каучука, шарико-подшипников, мощных дизелей, турбин в 50 тыс. киловатт, телефонного оборудования, электрических машин для горной промышленности, аэропланов, автомобилей, велосипедов и несколько сот новых типов машин.

Впервые истории Россия добывает алюминий, магнезит, апатиты, йод, поташ и многие другие ценные продукты. Путеводными точками советских равнин являются теперь не кресты и купола церквей, а зерновые элеваторы и силосные башни. Колхозы строят дома, хлева, свинарники. Электричество проникает в деревню, радио и газеты завоевали ее. Рабочие учатся работать на новейших машинах. Крестьянские парни производят и обслуживают сельскохозяйственные машины, которые больше и сложнее, чем то, что видела когда-либо Америка. Россия начинает «мыслить машинами». Россия быстро переходит от века дерева к веку железа, стали, бетона и моторов».

Так отзывались о СССР в 30-х годах гордые англичане и американцы, завидуя советским людям – нашим родителям.

Из книги Нелли Гореславской «Иосиф Сталин. Отец народов и его дети», Москва, Книжный мир, 2011, страницы 52-58.

Очень сильна была в нестабильные 1920-е гг. лирико-романтическая струя в литературе. На этот период приходится расцвет творчества А.С.Грина («Алые паруса», «Бегущая по волнам»), в это время появляются «экзотические» произведения К. Г. Паустовского, возобновляется интерес к научной фантастике (А.Р.Беляев, В. А. Обручев, А. Н.Толстой). В целом литература 1920-х гг. характеризуется большим жанровым разнообразием и тематическим богатством. Но проблема борьбы старой и новой жизни доминирует. Это особенно прослеживается в романах, тяготеющих к эпопеям: «Жизнь Клима Самгина» М.Горького, «Хождение по мукам» А.Н.Толстого, «Тихий Дон» М.А.Шолохова, «Белая гвардия» М.А. Булгакова.

В советской художественной культуре постепенно начиная с 1920-х гг. формировался стиль, получивший название социалистический реализм. Произведения культуры должны были воспевать достижения нового строя, показывать его преимущества перед буржуазным, критикуя все недостатки последнего. Однако отнюдь не все писатели и художники приукрашивали социалистическую действительность, и несмотря ни на что было создано немало произведений, пополнивших собой мировую сокровищницу культуры.

В 1930-е гг., когда в СССР утвердился тоталитарный строй, произошли изменения и в литературе. Группировки писателей были разогнаны, многие писатели подверглись арестам и ссылкам. В тюрьмах и лагерях погибли Д. И. Хармс, О. Э. Мандельштам и др. А со Всесоюзного съезда писателей в 1934 г. началось официальное внедрение метода соцреализма. Труд был объявлен «основным героем наших книг». На этот лозунг откликнулись Ф. И. Панферов («Бруски»), Ф.В.Гладков («Энергия»), В.П.Катаев («Время, вперед!»), М.С. Шагинян («Гидроцентраль») и пр. Героем современности стал труженик - строитель, организатор трудового процесса, шахтер, сталевар и т.п. Произведения, не отражавшие героику трудовых социалистических будней, например произведения М.А.Булгакова, А.П.Платонова, Е.И.Замятина, А.А.Ахматовой, Д.И.Хармса, опубликованию не подлежали.

В 1930-е гг. многие писатели обратились к историческому жанру: С.Н.Сергеев-Ценский («Севастопольская страда»), А.С.Новиков-Прибой («Цусима»), А. Н.Толстой («Петр Первый»), Ю.Н.Тынянов («Смерть Вазир-Мухтара»).

В годы Великой Отечественной войны К.М.Симоновым, А.А.Ахматовой, Б.Л. Пастернаком были созданы прекрасные лирические произведения, была написана поэма А.Т.Твардовского «Василий Теркин». Публицистика, характерная для периода начала войны, сменилась повестями и романами (М. А. Шолохов «Они сражались за Родину», В. С. Гроссман «Народ бессмертен» и др.). Тема войны еще долго оставалась ведущей в творчестве писателей (А. А. Фадеев «Молодая гвардия», Б. Н. Полевой «Повесть о настоящем человеке»).

Надзвичайно зручна форма придбання квитків на будь-який рейс через Інтернет: замовляючи авіаквитки онлайн , ви маєте можливість обрати найбільш зручний для вас рейс, тип літака, салон та місце, де ви хотіли б сидіти та інше. Через Інтернет ви можете також оплатити вартість квитка.

«Ждановщина» в эпоху позднего сталинизма вынесла на поверхность посредственных писателей: В. Кочетова, Н. Грибачева, А. Софронова, которые в своих книгах, издаваемых миллионными тиражами, описывали борьбу «хорошего с очень хорошим». Вновь был поднят на щит советский «производственный роман». Надуманность сюжетов и конъюнктурность наиболее ярко характеризовали творчество этих писателей. Но одновременно в этот период создавались такие шедевры, как «Доктор Живаго» Б. Л. Пастернака, за который он был удостоен Нобелевской премии, мемуаристика К.Г.Паустовского и М.М.Пришвина, поэма А.Т.Твардовского «Дом у дороги», повесть В. П. Некрасова «В окопах Сталинграда» и др.

Смерть И. В. Сталина и последовавший затем XX съезд партии в 1956 г. привели к «оттепели». «Шестидесятники», так называли творческую интеллигенцию второй половины 1950-1960-х гг., после долгого перерыва заговорили о ценности внутренней свободы личности. Годы «оттепели» стали своеобразным ренессансом советской поэзии. Появились такие имена, как А.А.Вознесенский, Е.А.Евтушенко, Б.А.Ахмадулина, Р.И.Рождественский. Заслугой «оттепели» стало и то, что вновь стали печататься долгое время запрещенные произведения М.М.Зощенко, М.И.Цветаевой, С. А. Есенина и др. Значительным явлением этой поры была публикация в журнале «Новый мир» рассказа А. И. Солженицына «Один день из жизни Ивана Денисовича», где говорилось о системе ГУЛАГа. Но и военная тематика не уходила на второй план. В литературу вступили писатели, которые принесли свой личный опыт и знание войны: Ю.В.Бондарев, В.В.Быков, Г.Я.Бакланов.