Группа из трех галактик. Характеристика галактики Млечный Путь. Отрывок, характеризующий Местная группа

ГАЛАКТИКА Даже среди прочих военмеховских групп, которые во второй половине 60-х, несомненно, лидировали в Питере по части своего профессионального уровня, технического оснащения и степени приближения кавер-версий западных хитов к их оригиналам, группа ГАЛАКТИКА

Путь коуча: пусть это будет ваш путь Со временем вы выработаете собственные способы, привычки и процедуры, которые будут соответствовать вашей манере ведения коучинга.Например, вы можете всегда начинать с обзора задач всего коучинга, которые были обговорены еще на

Местная группа галактик – система, которая гравитационно связывает свыше 50-ти галактик, одной из которых является Млечный Путь.

Местная группа галактик – один из тех космических объектов, которые способны поразить наше воображение. Люди до сих пор не могут толком осознать, насколько огромными могут быть космические масштабы. Между тем, глядя в звездное небо и читая популярные книги по астрономии, мы не перестаем им удивляться. Объекты космоса могут быть настолько громадными, что истинную величину их размеров мы просто не можем понять. В число таких огромных объектов космоса входит и Местная группа галактик.

По состоянию на 2015 год местная группа насчитывает свыше 50 галактик различных размеров. Наиболее крупными объектами этой системы являются галактики , Андромеда и галактика Треугольника. Эти три крупнейшие галактики имеют свои собственные подгруппы галактик, которые связаны с ними гравитационными силами. Сами же крупные галактики: , и Млечный Путь – также связаны гравитационными силами и оборачиваются в космическом пространстве вокруг общего центра масс.

Кроме крупных галактик и их подгрупп в местную группу входят прочие карликовые галактики, которые из-за их места расположения нельзя отнести ни в одну из указанных подгрупп. В Местную группу галактик входят: спиральные, эллиптические, карликовые эллиптические, карликовые сфероидальные и неправильные галактики. Возможно, ученым удастся до конца столетия обнаружить и новые типы галактик, о которых сейчас неизвестно. Это вполне возможно, так как серьезные наблюдения и исследования местной группы активно ведутся астрономами всего мира и по сегодняшний день.

Какие галактики входят в местную группу

Местная группа галактик состоит из более чем 50-ти объектов, каждый из которых является галактикой тех или иных размеров. Данные галактики гравитационно связаны между собой – все они оборачиваются в космическом пространстве вокруг общего центра масс. Считается, что практически все галактики местной группы имеют примерно одинаковый возраст – около 13 миллиардов лет. Кроме того, их объединяет состав, что может указывать на то, что эти объекты имеют общее происхождение.

Наблюдения галактик, входящих в местную группу показало, что они имеют определенную структуру, то есть, расположены не хаотично, а по большей части осмысленно. Практически все галактики местной группы расположены вдоль линии, которую условно можно провести между Млечным Путём и Туманностью Андромеды. Менее крупные галактики в основном сосредоточены вокруг трех крупных галактик: Млечного Пути, Андромеды и Треугольника.

Галактика Млечный Путь – далеко не самая крупная галактика наблюдаемой Вселенной, однако для нас она крайне важно по той простой причине, что именно здесь находится Солнечная система, а соответственно и мы. Галактика Млечный Путь входит в местную группу галактик, образовывая в ней что-наподобие своего районного центра. Здесь посередине находится сам Млечный путь, вокруг которого оборачиваются его спутники. На сегодняшний день их насчитывается четырнадцать штук. Среди них: Большая Медведица, Малая Медведица, Большой Пес, Стрелец, Дракон, Скульптор, Лев, Киль и другие.

Местной группы находится примерно на линии, соединяющей Млечный Путь и галактику Андромеды . Местную группу можно разделить на несколько подгрупп:

• подгруппа Млечного Пути состоит из гигантской спиральной галактики Млечный Путь и 14 её известных спутников (по состоянию на 2005 год), представляющих собой карликовые и в основном неправильные (по форме) галактики;
• подгруппа Андромеды весьма похожа на подгруппу Млечного Пути: в центре подгруппы находится гигантская спиральная галактика Андромеды . Её 18 известных (по состоянию на 2005 год) спутников тоже являются в основном карликовыми галактиками;
• подгруппа Треугольника - галактика Треугольника и её возможные спутники;
• прочие карликовые галактики, которые нельзя определить ни в одну из указанных подгрупп.

Поперечник Местной группы составляет порядка одного мегапарсека . Наряду с рядом других небольших групп галактик, Местная группа входит в состав Местного листа - плоского облака галактик радиусом около 7 Мпк (23 млн св. лет) и толщиной 1,5 Мпк (5 млн св. лет) , который, в свою очередь, входит в состав Местного сверхскопления галактик (сверхскопления Девы), главную роль в котором играет скопление Девы .

Галактики Местной группы

Диаграмма

Напишите отзыв о статье "Местная группа"

Примечания

Ссылки

• Игорь Дроздовский. (рус.) . astronet.ru. Проверено 31 марта 2009. .
• (англ.) (недоступная ссылка - история ) . www.atlasoftheuniverse.com (05.06.2007). Проверено 10 апреля 2009. .
• (англ.) . www.atlasoftheuniverse.com. Проверено 10 апреля 2009. .

Отрывок, характеризующий Местная группа

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.

Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.