Николай рубцов, цитаты

Однажды Николай Рубцов написал: "А еще потому нахожусь именно здесь, что здесь мне легче дышится, легче пишется, легче ходится по земле".

Это сказано было о селе Никольском Тотемского района. И не просто сказано, но и подтверждено стихами - "легче там, где поле и цветы...". У Рубцова было развито чувство пространства и своего положения в нем. Поэт оставил несколько интереснейших высказываний о Вологде, о Москве, о Тотьме... А в своем знаменитом стихотворении "Тихая моя родина" он объединил, нарушив географию, два святых для него места - Николу и Вологду - в одно целое:

Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи...
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.

Тина теперь и болотина?
Там, где купаться любил...

Школа моя деревянная!..

* * *

Да, мы не можем миновать деревню Самылково Сокольского района Вологодской области, потому что оттуда вышли родители Рубцова (Михаил Андрианович Рубцов и Александра Михайловна Рычкова) и потому, конечно, что эта деревня и вся волость относились раньше к Тотемскому уезду.

Самылково находится у речушки Стрелицы, в полутора километрах от Бирякова. Сейчас в Самылкове жителей почти не осталось, а когда-то в Спасской церкви, что стоит на соседнем угоре, венчались и крестились сотни и сотни людей. Здесь родились в семье Рубцовых старшие сестры Николая - Надежда и Галина. В этих красивейших местах "под куполом светлых небес" должен бы и Коля родиться, но... Политические передряги заставили семью в 1929 году покинуть родину предков и переехать в Вологду. Затем были Емецк (здесь родился будущий поэт), Няндома, снова Вологда. Куда по службе переводили отца, туда ехала и семья.

* * *

Присухонье - это родина предков Рубцова. Поэтому совсем не удивительно, что поэт чувствовал себя в Николе, как дома. От Самылкова до Николы - всего-то около 60 километров, если по прямой! Видно, сама судьба привела Николая Рубцова в Николу.

Будущий поэт попал в Никольский детдом осенью сорок третьего года. Здесь он начал учиться в школе, закончил семилетку, здесь прошли его детские и отроческие годы, здесь, стало быть, его нравственные, духовные истоки.

Позднее поэт тоже подолгу жил в Никольском, здесь родилась его дочь Лена, здесь написал он десятки прекраснейших своих стихотворений (у поэта каждое стихотворение очень прочно связано в памяти с местом написания и с ситуацией). Думаю, что эту свою родину Рубцов считал как бы главной и любил самой горячей любовью. Даже по имени деревня Никола была его тезкой.

Попробуем собрать вместе хотя бы некоторые высказывания поэта о Николе,- в стихах и в прозе:

"Люблю я деревню Николу, где кончил начальную школу!"

"О, вид смиренный и родной! Березы, избы по буграм..."

"Я вырос в хорошей деревне..."

"Но только здесь, во мгле заледенелой",
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я..." ("Звезда полей")

"До слез теперь любимые места!.."

"За все хоромы я не отдаю
Свой низкий дом с крапивой под оконцем...
Как миротворно в горницу мою
По вечерам закатывалось солнце!.."

"В этой деревне огни не погашены..."
"В деревне виднее природа и люди..."

И небольшое стихотворение "Я уплыву на пароходе...", которое заканчивается строкой "И буду жить в своем народе", тоже обращено к Николе. И стихотворение "Зеленые цветы", и "Ночь на родине", и юношеское "Деревенские ночи", и многие-многие строки. В одном из писем Александру Яшину Рубцов говорит о Николе: "здесь для души моей родина!" Вот эти слова и надо бы набрать крупным шрифтом, они - главные.

Вместе с тем Рубцов очень рано увидел и то, как замордована, измучена русская северная деревня. И в его знаменитой "Прощальной песне" сказалось настроение целого поколения людей. Для многих это было трагическое ощущение - "Я уеду из этой деревни...". Уеду потому, что жить там почти невозможно.

Поэтически Рубцов мог выразить свое настроение так:

Вон то село, над коим вьются тучи,
Оно село родимое и есть...

Тут символ для внимательного читателя ясен. А в письме поэт мог сказать еще определеннее и резче. Вот одно из глубоких его суждений: "Я уже пропадаю здесь целый месяц. Особенного желания коротать здесь всю зиму у меня нет, так как мне и окружающим меня людям поневоле приходится вмешиваться в жизнь друг друга и мешать друг другу, иначе говоря, нет и здесь у меня уединения и покоя, и почти поисчезали и здесь классические русские люди, смотреть на которых и слушать которых - одни радость и успокоение. Особенно раздражает меня самое грустное на свете - сочетание старинного невежества с современной безбожностью, давно уже распространившееся здесь" (Письмо Г. Горбовскому).

Комментарии, как говорится, излишни. Хотя, конечно, нередко поэт находил в Николе и покой, и творческое вдохновение, и радость. Чаще это случалось летом, а свидетели тут - стихи. Например эти: "Как весь простор, небесный и земной, дышал в оконце счастьем и покоем...". Или другие прекрасные строки: "Когда душе моей сойдет успокоенье..."

* * *

В 1962-1965 годах в летние и осенние дни Рубцов создал в Николе десятки лирически стихотворений, среди них немало шедевров. Самым удачным было, видимо, лето 64-го:"...за полтора месяца написал около сорока стихотворений". Более или менее уверенно мы можем полагать, что в Николе написаны: "В горнице", "Я буду скакать по холмам...", "После грозы", "На реке" (шуточное), "Природа", "По утрам, умываясь росой...", "Родная деревня", "Жара", "Коза", "Медведь", "Прощальный костер" и др.

Вернувшись в начале 60-х в деревню своего детства, поэт как бы соединил два опыта, два взгляда - непосредственный детский и взгляд уже взрослого человека, повидавшего мир. Отсюда глубина рубцовских стихов, их воспоминательность и умудренность.

* * *

Будущим исследователям еще хватит забот. Надо, например, точно определить, каким путем группа детдомовцев добиралась в сорок третьем году из Вологды до Николы. Более обстоятельно надо бы записать воспоминания о Рубцове жителей Николы и Тотьмы, прежде всего жены поэта - Г. Меньшиковой.

Но многое известно уже сейчас. Скажем, из материалов "Дела о движении воспитанников Никольского д/дома" мы знаем почти обо всех перемещениях Рубцова в 1948-1951 годах. К концу этого периода подросток Рубцов жил уже в Тотьме.

* * *

А первая встреча с Тотьмой произошла, видимо, осенью 43-го года. По некоторым сведениям, по пути в Николу группа ребят оказалась в Тотьме и заночевала там в детдоме № 3.

В июле 50-го года Коля Рубцов прибыл в Тотьму для сдачи экзаменов в лесотехнический техникум и в том же месяце был зачислен в это учебное заведение. Зимой и летом 1950-1951-го Николай на каникулы ездит из Тотьмы в Николу. Но и в Тотьме у него уже появились друзья и подруги. Вместе с Рубцовым учится Сергей Багров, а в педагогическом училище - Таня Агафонова, которая стала его первой юношеской любовью.

Автору этих строк довелось в свое время опубликовать воспоминания Т. Агафоновой. Заметки о поэте не раз публиковал С. Багров. И все-таки тема "Рубцов в Тотьме" - одна из самых неразработанных. Тут жили и живут десятки людей, знавших поэта, его друзья. Во многих домах тотьмичей Рубцов бывал. Здесь, на берегу Сухоны, стоит деревянный домик родителей С. Багрова, где поэт бывал неоднократно, останавливался на ночлег, читал свои стихи. Малое внимание биографов поэта к Тотьме можно объяснить "промежуточным" положением этого города - он был на пути Рубцова между Николой и Вологдой, между детством и взрослой жизнью. Были, конечно, случаи, когда поэт приезжал именно и только в Тотьму. Один из таких эпизодов описан в воспоминаниях Л. Дербиной: 23 июня 1969 года поэт поплыл с ней на теплоходе в Тотьму, с умилением показывал по пути Печеньг-скую церковь, а затем многие места в Тотьме; говорил - "вот моя родина, по этим холмам я бегал мальчишкой"; остановились в Доме приезжих, объехали окрестности города, посетили монастырь и краеведческий музей; не прошло и двух дней, как отправились обратно в Вологду.

В Тотьме Рубцов бывал с Александром Яшиным и другими писателями. Тотьма запечатлена в стихах Рубцова:

"Топ да топ от кустика до кустика,
Неплохая в жизни полоса.
Пролегла дороженька до Устюга.
Через город Тотьму и леса...".

"Пусть Вологда будет родная
Стоять нерушимо, как есть,
Пусть Тотьма, тревоги не зная,
Хранит свою ласку и честь...".

А самую яркую картину нарисовал он в стихотворении, которое начинается строчками:

Тот город зеленый и тихий
Отрадно заброшен и глух.
Достойно, без лишней шумихи,
Поет, как в деревне, петух
На площади главной...

Старожилы Тотьмы по некоторым деталям стихотворения давно определили - это о нашем городе.

* * *

"Взбегу на холм..." - так начинает Рубцов одно из программных стихотворений. Да, многое увидел он с холмов и горушек родной тотемской земли. Если бы в жизни Рубцова не было этой земли, он, возможно, и стал бы поэтом, но совсем другим.

Замечательно то, что судьба провела поэта по всем российским дорогам, ничего не минуя: от глухой деревеньки, через районный город и областной центр, до обеих столиц - Питера и Москвы. Можно добавить, кстати, что, осваивая пространство Родины, Рубцов метнулся и в Заполярье, и в жаркий Ташкент, а в восточном направлении - на Алтай. Видимо, все это тоже было необходимо.

"Но только здесь", на родине, "под куполом светлых небес", полностью раскрывались творческие возможности Николая Михайловича Рубцова. И первые представления о красоте и о морали он получил тоже здесь. Потому и клялся он именно перед этой землей: "Я клянусь: душа моя чиста".

КРАТКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ

Багров С. П. Летающий ангел (рассказы о Николае Рубцове) // Русь. 1992. № 2. С. 116-137.

Белков В. С. Повесть о Вологде. Сто историй о Рубцове. Вологда, 1991.

Белков В. С. Жизнь Рубцова. Вологда, 1993.

Воспоминания о Рубцове. Архангельск, 1983.

Оботуров В. А. Искреннее слово. М., 1987.

Шананина М. А. Тихая моя Родина: из опыта работы краеведческого кружка // Храни огонь родного очага. Архангельск, 1985. С. 7-16.

Николай Рубцов

Сегодня Николай Рубцов (1936- 1971 гг.) - один из самых читаемых поэтов России. С Тотемскоп землей связана- так или иначе - вся его недолгая жизнь. Его родители вскоре после рождения сына переехали из с. Емецка Архангельской области в Вологду. По сути, родиной Рубцова, рано осиротевшего, стало село Никольское на р. Толшме. Затем, после окончания школы, были годы странствий, но Тотемский край не забывался - и он приезжал сюда, имел здесь друзей, писал стихи...

Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны,
Неведомый сын удивительных вольных племен!
Как прежде скакали на голос удачи капризный,
Я буду скакать по следам миновавших времен...

Давно ли, гуляя, гармонь оглашала окрестность,
И сам председатель плясал, выбиваясь из сил,
И требовал выпить за доблесть в труде и за честность,
И лучшую жницу, как знамя, в руках проносил!

И быстро, как ласточка, мчался я в майском костюме
На звуки гармошки, на пенье и смех на лужке,
А мимо неслись в торопливом немолкнущем шуме
Весенние воды, и бревна неслись по реке...

Россия! Как грустно! Как странно поникли и грустно
Во мгле над обрывом безвестные ивы мои!
Пустынно мерцает померкшая звездная люстра,
И лодка моя на речной догнивает мели.

И храм старины, удивительный, белоколонный,
Пропал, как виденье, меж этих померкших полей,
Не жаль мне, не жаль мне растоптанной царской короны,
Но жаль мне, но жаль мне разрушенных белых церквей!..

О, сельские виды! О, дивное счастье родиться
В лугах, словно ангел, под куполом синих небес!
Боюсь я, боюсь я, как вольная сильная птица,
Разбить свои крылья и больше не видеть чудес!

Боюсь, что над нами не будет возвышенной силы,
Что, выплыв на лодке, повсюду достану шестом,
Что, все понимая, без грусти пойду до могилы...
Отчизна и воля - останься, мое божество!

Останьтесь, останьтесь, небесные синие своды!
Останься, как сказка, веселье воскресных ночей!
Пусть солнце на пашнях венчает обильные всходы
Старинной короной своих восходящих лучей!..

Я буду скакать, не нарушив ночное дыханье
И тайные сны неподвижных больших деревень.
Никто меж полей не услышит глухое скаканье,
Никто не окликнет мелькнувшую легкую тень.

И только, страдая, израненный бывший десантник
Расскажет в бреду удивленной старухе своей,
Что ночью промчался какой-то таинственный всадник,
Неведомый отрок, и скрылся в тумане полей...

РОДНАЯ ДЕРЕВНЯ

Хотя проклинает проезжий
Дороги моих побережий,
Люблю я деревню Николу,
Где кончил начальную школу!

Бывает, что пылкий мальчишка
За гостем приезжим по следу
В дорогу торопится слишком:
- Я тоже отсюда уеду!

Среди удивленных девчонок
Храбрится, едва из пеленок:
- Ну что по провинции шляться?
В столицу пора отправляться!

Когда ж повзрослеет в столице,
Посмотрит на жизнь за границей,
Тогда он оценит Николу,
Где кончил начальную школу...

ТИХАЯ МОЯ РОДИНА

В. Белову

Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи...
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.

Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу.
Тихо ответили жители:
- Это на том берегу.

Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.

Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.

Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил...
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.

Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор.
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!

Школа моя деревянная!..
Время придет уезжать -
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.

С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.

ЗВЕЗДА ПОЛЕЙ

Звезда полей во мгле заледенелой,
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою...

Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,
Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,
Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей...

РУССКИЙ ОГОНЕК

Погружены в томительный мороз,
Вокруг меня снега оцепенели!
Оцепенели маленькие ели,
И было небо темное, без звезд.
Какая глушь! Я был один живой,
Один живой в бескрайнем мертвом поле!
Вдруг тихий свет - пригрезившийся, что ли? -
Мелькнул в пустыне, как сторожевой...

Я был совсем как снежный человек,
Входя в избу,- последняя надежда! -
И услыхал, отряхивая снег:
- Вот печь для вас... И теплая одежда...
Потом хозяйка слушала меня,
Но в тусклом взгляде жизни было мало,
И, неподвижно сидя у огня,
Она совсем, казалось, задремала...

Как много желтых снимков на Руси
В такой простой и бережной оправе!
И вдруг открылся мне и поразил
Сиротский смысл семейных фотографий!
Огнем, враждой земля полным-полна,
И близких всех душа не позабудет...
- Скажи, родимый, будет ли война? И я сказал:
- Наверное, не будет.
- Дай бог, дай бог... ведь всем не угодишь,
А от раздора пользы не прибудет...-
И вдруг опять:- Не будет, говоришь?
- Нет,- говорю,- наверное, не будет!
- Дай бог, дай бог...

И долго на меня
Она смотрела, как глухонемая,
И, головы седой не поднимая,
Опять сидела тихо у огня.
Что снилось ей? Весь этот белый свет,
Быть может, встал пред нею в то мгновенье?
Но я глухим бренчанием монет
Прервал ее старинные виденья.
- Господь с тобой! Мы денег не берем!
- Что ж,- говорю,- желаю вам здоровья!
За все добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью...

Спасибо, скромный русский огонек,
За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далек,
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле, и нет тебе покоя.."

Роберт Винонен вспоминает, как на студенческой вечеринке читали стихи по кругу... "Настал черед поэта-первокурсника, паренька из Вологды... И Рубцов прочитал "В горнице моей светло...". Произошла некоторая заминка: больно уж все просто, даже наивно. Так и было сказано: мол, парень ты хороший, но поэзия - дело серьезное. Мы в космосе, а ты "матушка принесет воды".

В горнице моей светло:
Это от ночной звезды.
Матушка возьмет ведро,
Молча принесет воды...
Красные цветы мои
В садике завяли все.
Лодка на речной мели
Скоро догниет совсем.
Дремлет на стене моей
Ивы кружевная тень,
Завтра у меня под ней
Будет хлопотливый день!
Буду поливать цветы,
Думать о своей судьбе,
Буду до ночной звезды
Лодку мастерить себе...
"В горнице"

Руководитель творческого семинара Николай Сидоренко, аттестуя Рубцова за второй курс, говорил: "Если вы спросите меня: на кого больше надежд, я отвечу: на Рубцова. Он - художник по организации его натуры, поэт по призванию".
В 1963 году Рубцов перевелся на заочное отделение и надолго исчез из Москвы. Он уехал в свое Никольское.
Из воспоминаний Сергея Викулова: "Он почти ничего не рассказывал о себе... Мы знали только, что где-то в деревне у него есть жена Гета, есть дочка... Забрать семью к себе он не мог... Некуда было..."
Поэт Александр Романов писал:
"Николай Рубцов! Стихи его настигают душу внезапно. Они не томятся в книгах, не ждут, когда на них задержится читающий взгляд, а, кажется, существуют в самом воздухе. Они, как ветер, как зелень и синева, возникли однажды из неба и земли и сами стали этой вечной синевой и зеленью..."
Здесь не только эмоции, здесь точно выражены свойства подлинной лирики, которая звучит, а не "читается".

Ветер под окошками,
тихий, как мечтание,
А за огородами
в сумерках полей
Крики перепелок,
ранних звезд мерцание,
Ржание стреноженных
молодых коней.
К табуну
с уздечкою
выбегу из мрака я,
Самого горячего
выберу коня,
И по травам скошенным,
удилами звякая,
Конь в село соседнее
понесет меня.
Пусть ромашки встречные
от копыт сторонятся,
Вздрогнувшие ивы
брызгают росой, -
Для меня, как музыкой,
снова мир наполнится
Радостью свидания
с девушкой простой!
Все люблю без памяти
в деревенском стане я,
Будоражат сердце мне
в сумерках полей
Крики перепелок,
дальних звезд мерцание,
Ржание стреноженных
молодых коней...
"Деревенские ночи"

О "братьях наших меньших" писали и пишут многие поэты. Писал о животных и Николай Рубцов. Каким чутким и одаренным человеком надо быть, чтобы так воспринимать природу, любить ее! Радоваться, когда ей хорошо, и страдать, когда она в беде!

Ласточка носится с криком.
Выпал птенец из гнезда.
Дети окрестные мигом
Все прибежали сюда.
Взял я осколок металла,
Вырыл могилку птенцу,
Ласточка рядом летала,
Словно не веря концу.
Долго носилась, рыдая,
Над мезонином своим...
Ласточка! Что ж ты, родная,
Плохо смотрела за ним?
"Ласточка"

А в тяжелые минуты, когда сознание одиночества и заброшенности мучило поэта, он стремился успокоить себя, слиться с природой.

Короткий день.
А вечер долгий.
И непременно перед сном
Весь ужас ночи за окном
Встает. Кладбищенские елки
Скрипят. Окно покрыто льдом.
Порой без мысли и без воли
Смотрю в оттаявший глазок
И вдруг очнусь - как дико в поле!
Как лес и грозен и высок!

Зачем же, как сторожевые,
На эти грозные леса
В упор глядят глаза живые,
Мои полночные глаза?

Зачем? Не знаю. Сердце стынет
В такую ночь. Но все равно
Мне хорошо в моей пустыне,
Не страшно мне, когда темно.

Я не один во всей вселенной.
Со мною книги, и гармонь,
И друг поэзии нетленной -
В печи березовый огонь...
"Зимовье на хуторе"

Трудно сейчас подсчитать, сколько месяцев Рубцов был профессиональным литератором. Он пытался зажить жизнью писателя, но...
...Как будто
Ветер гнал меня по ней,
По всей земле - по селам и столицам!
Я сильным был,
Но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться...

Литературовед Вадим Кожинов вспоминает: "Он был стойким и мужественным, но мог опустить руки из-за неудачи. Он часто мечтал о семейном уюте, о спокойной творческой работе и, в то же время, всегда оставался "скитальцем" по своей сути".
Лучшие строфы рождались в пути, вбирая в себя дорожные впечатления, а главное, ощущение внутренней раскованности, воли, которой Рубцов дорожил больше всего.

Я уплыву на пароходе,
Потом поеду на подводе,
Потом верхом, потом пешком,
Пройду по волоку с мешком
И буду жить в своем народе.

Душевная бесприютность заставляла его еще обостреннее чувствовать трагическую судьбу своей Родины, ее безвестных стариков и ее великих поэтов:

Версты все потрясенной земли,
Все земные святыни и узы
Словно б нервной системой вошли
В своенравность есенинской музы!
Это муза не прошлого дня.
С ней люблю, негодую и плачу,
Много значит она для меня,
Если сам я хоть что-нибудь значу.

Николай Рубцов боготворил Россию, ее историю, ее природу, обычаи, верования. Тема памяти, связи времен и поколений особенно лирично звучит в стихотворении "Старая дорога".

В 1964 году Рубцова исключили из института "за злоупотребление спиртными напитками и глумление над святынями". Пил он не больше других и глумиться над святынями не думал. Просто собрал с этажей портреты русских классиков, поставил у себя в комнате и беседовал с ними... Исключенный из института, он вернулся в Никольское, где когда-то сиротствовал в детском доме.
Поначалу исключение из института казалось Рубцову несущественной ошибкой, которую легко будет исправить осенью, когда вернутся из отпусков все преподаватели. Но в институте Рубцова не восстановили.
Несмотря на все свои буйства, он был застенчивым и каким-то очень гордым. Это только в стихах мог он закричать, словно от боли:

Я люблю судьбу свою,
Я бегу от помрачений!

А в жизни - нет. В жизни Рубцов никогда не позволял себе жаловаться. Даже если приходилось просить взаймы денег, он делал это мучительно трудно.
Из письма Рубцова Василию Елесину: "Дорогой Вася! Добрый день! Посылаю заметку о нашем фельдшере. Редактируй ее и сокращай, как хочешь (это не стихи), но только хоть что-нибудь из этой заметки надо бы напечатать. Так что, если найдешь это возможным, предложи, пожалуйста, заметку в газету.
Живу неплохо. Хожу в лес рубить дрова. Только щепки летят".
За свою жизнь поэт поменял много профессий: он был слесарем-сборщиком, кочегаром, избачом, литконсультантом. За публикации своих стихов в районных газетах, а если повезет, в областных он получал гроши. "Были бы у меня средства, я никогда бы не печатал свои стихи..."
При жизни Николай Рубцов издал только четыре тоненьких книжечки, общим тиражом сорок три тысячи. После его смерти вышло более двадцати изданий, тираж давно перевалил за пять миллионов.
В конце 60-х годов жизнь поэта вроде бы наладилась. До 1968 года у Рубцова не было своего угла. Он писал:
"Нет ничего... есть только любовь к одной избе..." Наконец он получил место в общежитии, в комнате, где жили еще двое мужчин.
В московских журналах готовились к публикации подборки его стихов, появились какие-то деньги, признание. В 1970 году выходит последнее прижизненное издание - книга стихов "Сосен шум". Рубцов "входил" в литературный круг.
Он много ездил и много повидал, но всегда возвращался в родные места в поисках подлинных "труда, покоя...".
Поэт в одном из писем говорит о Никольском: "...здесь для души моей родина!" И еще чудесные и очень важные слова: ...здесь мне легче дышится, легче пишется, легче ходится по земле..."

В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!

Тихая зимняя ночь.
Светятся, тихие, светятся, чудные,
Слышится шум полыньи...
Были пути мои трудные, трудные.
Где ж вы, печали мои?
Скромная девушка мне улыбается,
Сам я улыбчив и рад!
Трудное, трудное - все забывается,
Светлые звезды горят!
Кто мне сказал, что во мгле заметеленной
Глохнет покинутый луг?
Кто мне сказал, что надежды потеряны?
Кто это выдумал, друг?
В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь...
"Зимняя песня"

Сколько раз писали и говорили о родной деревне, о деревенской школе, о школьных годах! Но нужен был Рубцов, чтобы воспеть это единственное и незабываемое.
Да, всеми силами души любил Рубцов свою тихую родину, нашу общую Родину. Но как человек и поэт он многое не мог принять "на земле, не для всех родной". С его жизненным опытом, мировоззрением и пророческим даром ему было жить порой невыносимо тяжело, почти невозможно...
... Я в ту ночь позабыл
все хорошие вести,
Все призывы и звоны
из Кремлевских ворот.
Я в ту ночь полюбил
все тюремные песни,
Все запретные мысли,
весь гонимый народ.

Николай Рубцов знал себе цену, почти всегда был уверен в значительности своего творчества. Он смело шел к тому, чтобы стать вровень с самыми признанными авторитетами.
Но я у Тютчева и Фета
Проверю искреннее слово,
Чтоб книгу Тютчева и Фета
Продолжить книгою Рубцова!..
Эти строки не были напечатаны при жизни поэта, но он их все-таки написал!
В прекрасном стихотворении с символическим названием "Русский огонек" Рубцов рассказал о себе как бы из будущего, представ в своих стихах перед потомками. По сути, это духовный, нравственный завет Рубцова:

За все добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью...
Спасибо, скромный русский огонек,
За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далек...

Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй - » Воспоминания писателей о Николае Рубцове . И в закладках появилось готовое сочинение. 2010-11 год

ДУША ОСТАНЕТСЯ ЧИСТА
Литературно-музыкальный вечер,

посвященный творчеству Н.М.Рубцова (1936–1971)

Оформление: Книжная выставка «Я буду жить в своем народе», посвященная Н.М. Рубцову; большой портрет поэта; рисунки к произведениям Н.М. Рубцова, презентация.
Цитаты:
Николай Рубцов - поэт долгожданный. Блок и Есенин были последними, кто очаровывал читающий мир поэзией - непридуманной, органической.
Полвека прошло в поиске, в утверждении многих форм, а также истин...
Время от времени в огромном хоре поэзии звучали голоса яркие, неповторимые. И все же - хотелось Рубцова. Требовалось. Кислородное голодание без стихов - надвигалось...
Г. Горбовский

Стихи его настигают душу внезапно. Они не томятся в книгах, не ждут, когда на них задержится читающий взгляд, а, кажется, существуют в самом воздухе. Они, как ветер, как зелень и синева, возникли из неба и земли и сами стали этой вечной синевой и зеленью...
А. Романов
Стихи Рубцова выражают то, что невыразимо ни зримым образом, ни словом в его собственном значении... Образ и слово в поэзии Рубцова играют как бы вспомогательную роль, они служат чему-то третьему, возникающему из их взаимодействия. В. Кожинов
Человеческая жизнь у всех начинается одинаково, а кончается по-разному. И есть странная: горькая традиция в кончине многих больших русских поэтов. Все великие певцы уходили из жизни рано и, как правило, не по своей воле...
В. Астафьев
1-й ведущий: Истинная поэзия во все времена была отражением, лицом духовной жизни целого общества, эпохи.
Одно из самых привлекательных явлении в нашей - литературе последних десятилетии - поэзия НИКОЛАЯ РУБЦОВА. Мало кому из поэтов не мечталось сдавать о себе столь просто, убежденно и столь пророчески: «Я буду жить, в своем народе», сказать, не в поэтическом запале, но всем складом и духом своего творчества. Поэзия Н. Рубцова осталась, чтобы пробудить нас, очистить и вернуть данное нам от природы чувство прекрасного.
Поэт прожил недолгую жизнь. 3 января 2006 года ему исполнилось бы всего 70 лет. Всю свою короткую жизнь он прожил, так, «как будто ветер гнал – по ней, по всей земле - по селам, и столицам!»
2-й ведущий: Родился Николаи Михайлович Рубцов в 1936 году в поселке Емецк Архангельской области. Мать умерла рано, а война совсем осиротила мальчика. В анкете Литинститута, где учился Рубцов, о родителях он написал: «Сведений почти не имею». С 1942-года началась детдомовская жизнь Коли Рубцова. Потом школа-семилетка, лесотехнический техникум, работа на рыболовецком судне в Архангельске, на Кировском заводе в Ленинграде, творческий конкурс в литинституте им. Горького и первые книги стихов - вот и все вехи биографии поэта.
3-й ведущий: Пожалуй, наиболее известный стихотворением Н.Рубцова является стихотворение с выразительным и в какой-то степени символическим названием «Тихая моя родина». Читаешь его и видишь, поэта, со взгорка оглядывающего «тихую родину» с нежностью и печалью признающегося:
Тихая моя родина!
Я ничего не забыл.
Этим стихотворением Рубцов бесповоротно завоевал доверие читателя. Мы забываем, что все это «слова»: мы начинаем видеть и зеленый простор, и деревенскую школу, и купол полуразрушенной церквушки, и одновременно мы ощущаем, что пережил поэт.
На фоне «Мелодии» К.В. Глюка звучит стихотворение «Тихая моя родина».
Чтец:
Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи...
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу, -
Тихо ответили жители:
Это на том берегу.
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил...
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор...
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!..
Школа моя деревянная!..
Время придет уезжать -
Речка за мною туманная
Будет бежать и оежать.
С каждой избою и тучею,
С громом готовым упасть,
Чувствую самую жгучею,
Самую смертную связь.
4-й ведущий: Поэзию Николая Рубцова назвали «тихой лирикой» за стремление к глубине и ясности, за «простоту, добро и правду». Действительно, что может быть проще:
В горнице мое и светло,
Это от ночной звезда...
Звучит песня на стихи Н. Рубцова «В горнице моей светло».
Жил он, как птица. Просыпался от случайного шороха или дуновения ветра, легок был на подъём и неутомим в бесконечных перелетах с места на место. Кстати, о птицах и писал с большим проникновением и. пониманием их судьбы. Достаточно вспомнить знаменитых «Журавлей».
1-й ведущий: Рубцов искал и нашел свое, что почувствуешь в каждой его строке это - любовь к Родине, воплотившаяся в единственно возможных для поэта словах и звуках «Журавли» в медлительности плавной, торжественной музыки - как захватывающая оратория, печальная и светлая.
Чтец:
Меж болотных стволов красовался восток огнеликий...
Вот наступит октябрь - и покажутся вдруг журавли!
И разбудят меня, позовут журавлиные крики
Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали...
Широко по Руси предназначенный срок увяданья
Возвещают они, как сказание древних страниц.
Все, что есть на душе, до конца выражает рыданье
И высокий полет этих гордых прославленных птиц.
Широко на Руси машут птицам согласные руки.
И забытость полей, и утраты знобящих полей -
Это выразят все, как сказанье, небесные звуки,
Далеко разгласит улетающий плач журавлей...
Вот летят, вот летят... Отворите скорее ворота!
Выходите скорей, чтоб взглянуть на высоких своих!
Вот замолкли - и вновь сиротеет душа и природа
Оттого, что - молчи! - так никто уж не выразит их...

2-й ведущий: у Николая Рубцова был трудный, неуравновешенный, глубоко противоречивый характер. Он был то предельно кротким и застенчивым, то развязным и-ослепленным чувством зла. Он мог быть стойким и мужественным, но мог и опустить руки из-за неудачи. Он часто мечтал о семейном уюте, о спокойной творческой работе и в то же время всегда оставался «скитальцем» по самой своей природе. Рубцов говорил о своих скитаниях по русской земле:

…Как будто ветер гнал меня по ней.
По всей земле - по селам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться…
3-й ведущий: Рубцов был человеком с обостренным чувством пути. Когда листаешь сборники его стихов, все время мелькают слова «путь», «дорога», служащие не столько для обозначения каких-то определенных понятий реального мира, сколько для того, чтобы показать особое состояние души поэта…
Образ дороги, образ судьбы поэта прямо связаны у Рубцова с образом Времени - истории, судьбы Родины. В стихотворении «Старая дорога» душа, «как лист, звенит, перекликаясь с теми, кто прошел, перекликаясь с теми, кто проходит». Здесь каждый миг говорит о вечности, истинности мира, Родины, её судьбы...
Чтец:
Всё облака над ней,
всё облака...
В пыли веков мгновенны и незримы,
Идут по ней, как прежде, пилигримы,
и машет им прощальная рука.
Навстречу им июльские деньки
Идут в нетленной синенькой рубашке,
По сторонам - качаются ромашки,
И зной звенит во все свои звонки,
И тень зовут росистые леса...
Как царь любил богатые чертоги,
Так полюбил я древние дороги
И голубые вечности глаза!
То полусгнивший встретится овин,
То хуторок с позеленевшей крышей,
Где дремлет пыль и обитают мыши
Да нелюдимый филин-властелин.
То по холмам, как три богатыря,
Еще порой проскачут верховые,
И снова - глушь, забывчивость, заря,
Все пыль, все пыль да знаки верстовые...
Здесь каждый славен -
мертвый и живой!
И оттого, в любви своей не каясь,
Душа, как лист, звенит, перекликаясь
Со всей звенящей солнечной листвой,
Перекликаясь с теми, кто прошел,
Перекликаясь с теми, кто проходит...
Здесь русский дух в веках произошел,
И ничего на ней не происходит.
Но этот дух пройдет через века!
И пусть травой покроется дорога,
И пусть над ней, печальные немного,
Плывут, плывут, как мысли, облака...
4-й ведущий: Выросший сиротой, поэт знал одну единственную, мать Россию, и ей посвятил свои лучшие песни, лучшие минуты подъема и вдохновения. В стихах Рубцова, нет заявлений о любви к Родине, к её истории, о причастности к жизни народа, но стихи поэта в высшей степени и патриотичны, и историчны, и народны. Стихотворение «Видение на холме» задумывалось Николаем Рубцовым как чисто историческое, но, обращаясь к России, поэт вдруг ощутил в себе силу родной земли, и голос его разрастается и становится голосом самой земли. И случайно ли строки, призванные, по мысли поэта, нарисовать картину нашествия давних лет, неразличимо слились, с картиной Хрущевского лихолетья. Прошлое, настоящее и будущее существуют в его стихах одновременно.
Стихотворение «Видения на холме звучит на фоне Концерта № I С.В. Рахманинова…
Чтец:
Взбегу на холм
и упаду
в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
И вдруг картины грозного раздора
Я в этот миг увижу наяву.
Пустынный свет на звездных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг
В крови и в жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя...

Россия, Русь - куда я ни взгляну...

За все твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы,
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шепот ив у омутной воды,
Люблю навек, до вечного покоя...
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в леса твои и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы.
Они несут на флагах черный крест,
Они крестами небо закрестили,
И не леса мне видятся окрест,
А лес крестов
в окрестностях
России.
Кресты, кресты...
Я больше не могу!
Я резко отниму от глаз ладони
И вдруг увижу: смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони.
Заржут они - и где-то у осин
Подхватит эхо медленное ржанье,
И надо мной - бессмертных звезд Руси,
Спокойных звезд безбрежное мерцанье...
1-й ведущий:
В силу родины, в торжество жизни верил Николаи Рубцов, но успокаивать себя этим не мог, потому что «люди - не спокойны». Сгущается холодная тьма и отчаяние, и видения злыми сумерками проносятся - страшная, глухая нежить, готовая смять, растерзать душу. И уже нет сил отмахнуться от неё, всё блика холодное, смертное дыхание... И тогда, сквозь сумерки и холод отчаяния, огонек... Огонек в доме, стоящем на краю заснеженного поля. В доме одинокая старуха, отрешенность, затаенная боль которой стала понятна заезжему человеку, едва он вник «в сиротский смысл семейных фотографий».
Поэтому-то и разговор поэта со старухой, в доме которой ему довелось
случайно ночевать, заставил о многом задуматься. И вот вроде бы не
говорили ни о чем, а уже легче. В робком помаргивавши крохотного
огонька посреди бесконечной тьмы рассеиваются злые видения. Снова
в душе покой, и легко радоваться добру и прощать обиды, самоотверженно забывая себя и себя же обретая в этом забвении...
Читается стихотворение «Русский огонек».
Погружены
в томительный мороз,
Вокруг меня снега оцепенели.
Оцепенели маленькие ели,
И было небо темное, без звезд.
Какая глушь! Я был один живой.
Один живой в бескрайнем мертвом поле!

Вдруг тихий свет (пригрезившийся, что ли?)

Мелькнул в пустыне,
как сторожевой...

Я был совсем как снежный человек,

Входя в избу (последняя надежда!),
И услыхал, отряхивая снег:
- Вот печь для вас и теплая одежда... -
Потом хозяйка слушала меня,
Но в тусклом взгляде
Жизни было мало,
И, неподвижно сидя у огня,
Она совсем, казалось, задремала...

Как много желтых снимков на Руси

В такой простой и бережной оправе!
И вдруг открылся мне
И поразил
Сиротский смысл семейных фотографий:

Огнем, враждой

Земля полным-полна,
И близких всех душа не позабудет...
- Скажи, родимый,
Будет ли война? -
И я сказал: - Наверное, не будет.
- Дай бог, дай бог...
Ведь всем не угодишь,
А от раздора пользы не прибудет... -
И вдруг опять:
- Не будет, говоришь?
- Нет, - говорю, - наверное, не будет.
- Дай бог, дай бог...

И долго на меня

Она смотрела, как глухонемая,
И, головы седой не поднимая,
Опять сидела тихо у огня.
Что снилось ей?
Весь этот белый свет,
Быть может, встал пред нею в то мгновенье?
Но я глухим бренчанием монет
Прервал ее старинные виденья...
- Господь с тобой! Мы денег не берем!
- Что ж, - говорю, - желаю вам здоровья!
За все добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью...

Спасибо, скромный русский огонек,

За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далек,
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле - и нет тебе покоя...
2-й ведущий: Глубина этого стихотворения не столько в словах, скользко в сдержанности, лаконизме собеседников. В немногословии старухи, в её «тусклом взгляда», в котором «жизни было мало», отразилась её судьба. Тут все - прошлое, настоящее и будущее - как тревожная загадка: ведь «огнем, враждой земля полным-полна»! «Неужели тесно жить людям на этом прекрасном свете, под... этим неизмеримым небом? Неужели может среди этой обаятельной природа удержаться в душе человека чувство злобы, мщения или страсти истреблять себе подобных? - доискивался истины ещё молодой Л.Толстой. - Все недоброе в сердце человека должно бы, кажется, исчезнуть в прикосновении с природой - этим непосредственным выражением красоты и добра». До сих пор мучается мир теми же вопросами, хотя давно уже знают люди, что «от раздора пользы не прибудет». И «Русский огонек» Николая Рубцова - тревожное напоминание об этом.
3-й ведущий: Стихи Рубцова сами просятся на музыку, скорее даже музыка просится из стихов: их не нужно перекладывать на музыку, её нужно улавливать в них, слышать её, как слышали музыку былин, песен, сказаний древние певцы-гусляры. Его стихи удивительно музыкальны. Особенно проникновенны стихи Рубцова о любви. В них заложено самое сокровенное человеческой души и сердца. Потому что поэзия Николая Рубцова удивительно жизнелюбива, жизнеутверждающа, она, несмотря на многие трагические ноты, все же проникнута верой в добро. Оттого - светла и чиста, как светлой и чистой должна быть любовь.
Звучит песня на стихи Н. Рубцова «Букет».
4-й ведущий: Николаи Рубцов - редкий поэт. Тончайшие, еле-еле проносящиеся в душе и в голове ощущения, сомнения, Догадки и порывы, он умело соединял в хрупкий многозначный рисунок, дополнял его, наделял острыми приметами и под сердцем, наедине со своими страстями и муками окрыленного вдохновения, создавал стихи, которые не стыдно поставить в единый ряд русской поэтической классики... И среди них - одно из самых прекрасных - «Звезда полей»…
Чтец:
Звезда полей во мгле заледенелой,
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою.

Звезда полей! В минуты потрясений

Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром...

Звезда полей горит, не угасая,

Для всех тревожных жителей земли,
Своим лучом приветливым касаясь
Всех городов, поднявшихся вдали.

Но только здесь, во мгле заледенелой,

Она восходит ярче и полней,
И счастлив я, пока на свете белом
Горит, горит звезда моих полей...

4-й ведущий: Невольно останавливаешься на этих словах и сам, леденея от холода, заглядываешь в смертную черноту полыньи, но стихотворение несет тебя, возносит душу к высшему свету и такая благость в достигнутых высях, такая чарующая даль открывается вокруг, что уже не жалко и жизни все уроднено все освещено светом звезды полей.... Читаешь строки стихотворения, и словно бы твои самые главные и чистые чувства, отражаясь, возвращаются к тебе, и замирает сердце, узнавая их.

1-й ведущий: И от таких стихов, еще дороже эта неоглядная, и шумная, стремительная и мимолетная жизнь наша. И еще священнее и таинственней прикосновение живого лепестка, касание прохладной дождевой капли, и шелест туманной утренней волны, еще больнее и радостнее ранят и далекое предсказание кукушки, и прозрачный полет стрекозы, и медленное парение раннего листопада...
Звучит песня на стихи Н. Рубцова «Улетели листья».

2-й ведущий: В заметке «О себе», обосновывая свое пристрастное отношение к старине, Николай Рубцов написал: «Все, что было в детстве, я лучше помню, чем то, что было день назад».

А в детстве было многолюдное село, праздничные народные гуляния, спор гармоник, частушки, песни, пляски... И память об этом вылилась у него в прекрасные - восторженные и грустные одновременно строки стихотворения «Я буду скакать по холмам...»
Кому-то может показаться - поэт оплакивает здесь «былую Русь» - лапотную, нищую и богомольную... Ретроград - да и только! Однако,
словно предвидя такое обвинение, он со всей определенность сказал: Не жаль мне, не жаль мне растоптанной царской короны, Но жаль мне, но жаль мне разрушенных белых церквей!
И мы понимаем, что «белые церкви» для него не культовые сооружения, а бесценные архитектурные памятники - свидетели высокой культуры народа, умевшего не только, землю вспахать, но и песню сложить, и. вознести к небесам купола...
В таких стихах заложена удивительная вера-убежденность в магическую силу слова-деяния, в котором, слышится, и исповедь, и молитва. Не такие ли стихи-гимны пели древние пахари?
Чтец:

Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны,

Неведомый сын удивительных вольных племен!
Как прежде скакали на голос удачи капризный,
Я буду скакать по следам миновавших времен...

Давно ли, гуляя, гармонь оглашала окрестность,

И сам председатель плясал, выбиваясь из сил,
И требовал выпить за доблесть, за труд и за честность,
И лучшую жницу, как знамя, в руках проносил!

И быстро, как ласточки, мчался я в майском костюме

На звуки гармошки, на пенье и смех на лужке,
А мимо неслись в торопливом немолкнувшем шуме
Весенние воды, и бревна неслись по реке...

Россия! Как грустно! Как странно поникли и грустно

Во мгле над обрывом безвестные ивы мои!
Пустынно мерцает померкшая звездная люстра,
И лодка моя на речной догнивает мели.

И храм старины, удивительный, белоколонный,

Пропал, как виденье, меж этих померкших полей, -
Не жаль мне, не жаль мне растоптанной царской короны,
Но жаль мне, но жаль мне разрушенных белых церквей!..

О, сельские виды! О, дивное счастье родиться

В лугах, словно ангел, под куполом синих небес!
Боюсь я, боюсь я, как вольная сильная птица,
Разбить свои крылья и больше не видеть чудес!

Боюсь, что над нами не будет таинственной силы,

Что, выплыв на лодке, повсюду достану шестом,
Что, все понимая, без грусти пойду до могилы...
Отчизна и воля - останься, мое божество!

Останьтесь, останьтесь, небесные синие своды!

Останься, как сказка, веселье воскресных ночей!
Пусть солнце на пашнях венчает обильные всходы
Старинной короной своих восходящих лучей!..

Я буду скакать, не нарушив ночное дыханье

И тайные сны неподвижных больших деревень.
Никто меж полей не услышит глухое скаканье,
Никто не окликнет мелькнувшую легкую тень.

И только, страдая, израненный бывший десантник

Расскажет в бреду удивленной старухе своей,
Что ночью промчался какой-то таинственный всадник,
Неведомый отрок, и скрылся в тумане полей...

3-й ведущий: Незлобивый, немстителный, но иногда дерзковатый, Николай Рубцов был окружен посильным вниманием друзей, сам берег дружбу, не теряя чистого человека, чистой души, даже если что-то и произойдет... Рубцов всегда много писал о смерти. Смерть в его поэзии не просто венчает путь человеческой жизни, но осмысливается и как такая необходимость, которая дает возможность осознать глубинные, духовно-нравственные основания самой жизни. В нашей жизни все случается так, как случается... И это и есть высшая справедливость. Другой справедливости, по крайней мере, здесь, «на этом берегу», как говорил Рубцов, нет и не будет.

Исполняется песня на стихи Н. Рубцова. «До конца».

4-й ведущий: Короткую, трудную, исключительно напряженную жизнь прожил большой русский поэт Николай Рубцов. Он видел очень далеко. И был необычайно зорким, обладал потрясающим даром предвидения, который свойствен только настоящим поэтам. Многое из того, о чем писал Николай Михаилович Рубцов, сбылось или начинает сбываться. Многие его строчки оказались поистине пророческими... Конечно, и другие поэты угадывали свою судьбу, легко заглядывали в будущее, но в Рубцове предвидческие способности были развиты с такой необыкновенной силой, что, когда читаешь написанные им незадолго до смерти стихи:

Я умру в крещенские морозы,
Я умру, когда трещат березы, -

охватывает жутковатое чувство нереальности.

1-й ведущий: Невозможно видеть вперед так ясно, как видел Рубцов.
Хотя - сам Рубцов говорил: «Мы сваливать не вправе вину свою на жизнь. Кто едет, тот и правит, поехал, так держись!» - отчего же невозможно? Очень даже и можно, если учесть, что Рубцов и жил так, как будто писал самое главное свое стихотворение, и, совершенно точно зная финал, ясно представлял, что ждет впереди, даже и не пытался что-либо изменить... Потому что не прожить, свою жизнь, не пройти до конца назначенный ему путь он не мог, да и не хотел...
2-й ведущий: 19 января 1971 года, в пору крепких, крещенских морозов поэт трагически погиб - он был убит...
3-й ведущий: Сжигаемый поэтической страстью, которая владела, им безраздельно, Рубцов, служил людям проникновенным стихом честно, и преданно - до конца. При жизни поэта вышли, всего три тоненьких книжечки его стихов общим тиражом 30000 экземпляров. Теперь тираж давно перевалил за миллионы и его чистая звезда поэзии светит нам в пути. Его поэзия нужна людям. Приобщая к высокому и прекрасному, она не менее, чем хлеб, необходима нам.
4-й ведущий: И его слова о поэзии как нельзя кстати можно отнести к стихам самого поэта:
Вот так поэзия, она
Звенит - её не остановишь!
А замолчит - напрасно стонешь!
Она незрима и вольна.

Прославит нас или унизит,

Но все равно возьмет свое!
И не она от нас зависит,
А мы зависим от неё...

Белков В.
«Сто историй о Рубцове»: [отр. из кн.]

/ В. Белков // Юность. – 2006. – № 5. – С. 95-98. – (К 70-летию со дня рождения).

Чтобы стать великим поэтом, надо все раздать и идти.
Впрочем, можно и на месте сидеть, лет тридцать с небольшим. Да и раздавали не все из великих. Важнее другое – надо услышать и исполнить Божью волю «Восстань, поэт, и виждь и внемли, исполнись волею моей...»

Не увенчан...

Слава Богу, что Рубцов никогда не был никаким лауреатом, не получал премий и наград. Он похоронен на обычном кладбище, среди обычных людей, как и жил – среди людей.

Далеко видел

В тотемском музее хранится удостоверение: «Матрос Рубцов Н.М. действительно является классным дальномерщиком Военно-морского флота. Подпись – командир в/ч, номер такой-то, капитан третьего ранга Гринчук».
Но Рубцов далеко видел не только в море. Не только на корабле. Он далеко и глубоко видел в истории, в жизни. Такое «удостоверение» подписали ему наши лучшие писатели и миллионы российских читателей.

«Вел себя дерзко...»

Приблизительно в марте 1958 года в Доме офицеров города Североморска состоялось открытое заседание флотского лито. Был там и Николай Рубцов. Видимо, обсуждались и его стихи. Много лет спустя бывшая учительница В.Е. Кузнецова нашла краткую запись в своей старой тетрадке: «...матрос Рубцов. Вел себя дерзко». Она уже и забыла о той встрече, на которой была со своими учениками. И матроса того забыла напрочь. Знает только сегодняшнего великого поэта Рубцова. А запись в тетрадке осталась.

Случай

Мне рассказывали, что в старой Никольской гостинице оказалось однажды несколько вологодских писателей. И в том числе – Рубцов и Астафьев. В один прекрасный момент Николай Михайлович заявил: «Я – гений». Тогда Астафьев взял полотенце и стал охаживать поэта (наверное, шутя) по спине, со словами: «Нет среди нас гениев, Коля! Нет среди нас гениев...» С помощью полотенца истину, конечно, не установишь. Ее изрекает Время.

Люди и Время

Рубцов был человеком своего времени. Вместе со всеми он увлекался в молодости Хемингуэем и его книжками, любил знаменитого футболиста Эдуарда Стрельцова, хорошо отзывался о Ленине, размышлял об успехе Владимира Высоцкого... Как всякий русский, Рубцов с восхищением относился к Александру Невскому. Поэт хотел даже написать о Невском поэму, и называл своего будущего героя «светозарным».
Были, конечно, и временные пристрастия. Святыми были для Рубцова имена Пушкина, Тютчева, Есенина...

Биография

Одну из своих первых автобиографий Николай Рубцов написал в 1952 году, когда устраивался на работу в тралфлот:
«Я, Рубцов Н. М., родился в 1936 году в Архангельской области в с. Емецке. В 1940 г. Переехал вместе с семьей в Вологду, где нас и застала война. Отец ушел на фронт и погиб в том же 1941 году. Вскоре умерла мать, и я был направлен в Никольский детдом Тотемского района Вологодской области, где кончил 7 классов Никольской НСШ в 1950 г. В том же году я поступил Тотемский лесотехнический техникум, где кончил два курса, но больше не стал учиться и ушел. Подал заявление в Архангельскую мореходную школу, но не прошел по конкурсу. В настоящий момент подаю заявление в Тралфлот. Н. Рубцов».
В автобиографии этой, как мы теперь знаем, есть неточность. Отец поэта не погиб и, возможно, вообще не был на фронте. К началу войны ему было уже за сорок, у него была ответственная разъездная работа. Примерно в 44-м году у отца уже была в Вологде новая семья... Будущим исследователям Рубцова предстоит ответить – насколько Николай был уверен в том или ином факте своей биографии, а насколько ему приходилось додумывать...
А в тралфлот будущий поэт попал, около года работал подручным кочегара на тральщике.

Мум

Известное стихотворение Рубцова «Элегия» в одном из начальных вариантов называлось совсем по-другому – «Мум» (Марш уходящей молодости) и было несколько иным по содержанию и ритму. Вот его тогдашнее начало:

В новом варианте все короткие строчки исчезли. Поэт обладал редкой способностью переделывать свои стихи, доводя их до совершенства.

В резервации

Горькие, но во многом справедливые строки Юрия Кузнецова:

Автор заостряет ситуацию, он как бы протестует, кричит: разве возможна гармония в такую эпоху, разве может поэт воспевать сейчас гармонию!.. Когда-то и Александр Блок воскликнул: «Молчите, проклятые книги!..» Но, думаю, что нужны и гармоничные поэты лада и красоты. Особенно, если они так же талантливы, как Рубцов. Без красоты жить нельзя.

Вологда

Николай Рубцов родился в соседней области, но жил и умер в нашем городе. Здесь он и похоронен. Вологда, несомненно, была для поэта важнейшим местом, если можно так выразиться. Кто-то вспомнит известные строки «Печальная Вологда дремлет...» или «За Вологду, землю родную...». Но сейчас я хочу привести только одну цитату из письма Рубцова Глебу Горбовскому: «Вообще, в Вологде мне всегда бывает и хорошо, и ужасно грустно и тревожно. Хорошо оттого, что связан я с ней своим детством, грустно и тревожно, что и отец, и мать умерли у меня в Вологде. Так что Вологда – земля для меня священная, и на ней с особенной силой чувствую я себя и живым, и смертным».
Поразительно, что в этом высказывании Рубцов использовал те самые слова, которыми он прекрасно выразил свою любовь к деревне, к России: «Чувствую самую жгучую, самую смертную связь...»

Пародия

18 мая 1961 года, бродя в Питере по набережной Мойки, Рубцов сочинил вместе с Эдуардом Шнейдерманом пародию на стихи Евтушенко. Долгое время она публиковалась в сборниках поэта неполностью, и без указания на то, что это пародия. Теперь появилась возможность воспроизвести стихотворение целиком:

Куда меня, беднягу, завезло! Таких местов вы сроду не видали! Я нажимаю тяжко на педали, Въезжая в это дикое село. А водки нет в его ларьке убогом, В его ларьке единственном, косом. О чем скрипишь передним колесом, Мой ржавый друг? О, ты скрипишь о многом. Надежда есть, что спички есть в кармане. Но спичек нет, хотя надежда есть. И я опять в обмане, как в тумане. А выйду ль из него когда – бог весть. Одну давно имею на Сущевской, Другая на Мещанской ожидается, А третья... впрочем, это несущественно, Поскольку по тебе одной скучается.

Э. Шнейдерман вспоминает: «Разговор был о стихах Евг. Евтушенко. Что-то там выяснили. Потом Рубцов произнес: «Куда меня, беднягу, завезло! » Я тот час откликнулся: «Таких местов вы сроду не видали!» И – «понеслось». За 7 – 8 минут смастерили нечто вроде пародии на популярнейшего в те годы поэта. Я тут же зафиксировал текст в блокноте». Действительно, пародия уловила некоторые слабости манеры Евтушенко.

Покоя нет

Интересно бывает проследить, как со временем меняется в литературе тот или иной образ, та или иная мысль.
Некрасов, следуя определенным традициям народной нравственности, называет идеалом крестьянской жизни – «покой, богатство, честь». Всем известны пушкинские строки: «На свете счастья нет, но есть покой и воля...» Свое слово сказал о «покое» Лермонтов: «Я ищу свободы и покоя!..» И еще: «А он, мятежный, просит бури. Как будто в буре есть покой!»
Александр Блок, во многом продолжающий Пушкина в нашей поэзии, высказал уже мироощущение человека и художника 20-го века:

Николаю Рубцову покой, видимо, уже и не снился. Он довел это чувство до трагического предела: «Уж не смея мыслить о покое, мчусь куда-то...» А вот совсем другое его ощущенье:

Но основной настрой Рубцова почти совпадает с блоковским: «Когда стою во мгле, душе покоя нет...».

Борьба

Литературная борьба шла всегда – то открытая, то затаенная. Вот, скажем, берешь книгу российского критика Адольфа Урбана «Образ человека – образ времени» (о советской поэзии), изданную в России в 1979 году. Есть в ней страницы о Хлебникове, Светлове, Самойлове, даже о Дудине, Гордейчеве и Антокольском. Есть о Жигулине, Вл. Соколове, Межелайтесе и многих других. Но ничего нет о Рубцове и Ю.Кузнецове. Ну нет ничего. Выпали «случайно» из поля зрения Урбана два крупнейших русских поэта второй половины 20-го века.

Любовь и валюта

Наверное, лучше других выразил непродажность рубцовской музы Станислав Куняев. Его стихотворение опубликовано в 1988 году:

У поленницы

Как-то раз по телевизору в живом исполнении прозвучала частушка:

Отличная строчка «У поленницы у дров» (да и первая строчка) подсказывает, что эта частушка вышла именно из народа, а не придумана записными и платными участниками художественной самодеятельности... А у Николая Рубцова есть тоже прекрасные строки:

Удивительно совпадает строфа с текстом частушки. Мы не знаем, слышал ли Рубцов эту частушку. Но если и слышал, то она повлияла на него не прямо, а через подсознание, через гены. В общем, поэт гениально угадал и сумел передать эту грустную (а иногда и веселую) ситуацию у поленницы дров...

На кухне

Рубцов в Литературном институте. На эту тему есть несколько легенд и былей. Вот одна из былей. Вспоминает участник событий известный поэт Юрий Кузнецов, дело происходит в общежитии:
«В коридорах я иногда видел Николая Рубцова, но не был с ним знаком. Он ходил как тень. Вот все, что я о нем знаю. Наша единственная встреча произошла осенью 1969 года. Я готовил на кухне завтрак, и вдруг – Рубцов. Он возник как тень. Видимо, с утра его мучила жажда. Он подставил под кран пустую бутылку из-под кефира, взглянул на меня и тихо произнес:
– Почему вы со мной не здороваетесь?
Я пожал плечами. Уходя, он добавил, притом серьезным голосом:
– Я гений, но я прост с людьми.
Я опять промолчал, а про себя подумал: "Не много ли: два гения на одной кухне?" Он ушел, и больше я его никогда не видел».

Совпадение

Из воспоминаний А. Воронского о Есенине: «Есенин был в цилиндре и пушкинской крылатке.
– Сергей, зачем такой маскарад?
– Хочу походить на Пушкина, лучшего поэта мира...»
А вот вспоминает Е. Брагина, бывшая пионервожатая Никольского детского дома: «Готовили мы сцены о Пушкине-лицеисте к юбилею поэта. Все ломали головы над костюмами, и Коля очень переживал, желая хоть немножко походить на юного поэта. И попросил он завить ему волосы, чтобы стать курчавым...»

Неопалимая Купина

Свечи были на столе, здесь же стояли три иконы. Ближняя – икона «Неопалимая Купина». Однажды, вернувшись домой, Рубцов обнаружил, что в комнате только что был небольшой пожар: вокруг стоял дым, было угарно. Видимо, от свечи загорелась клеенка и бумаги, почти все на столе выгорело. Черное пятно пожара остановилось у самой «Неопалимой Купины». Огонь погас сам... Загадка состоит еще в том, что, по словам поэта, когда он уходил из дому, все свечи были погашены.

Никола Чудотворец

Когда умирающий поэт хрипел и бился на полу в последней агонии, в комнате вдруг рухнул старенький стол, тот самый, где стояли свечи и иконы. Иконы стукнулись об пол, как об лед. Две из них остались целы-невредимы. Только Николай Чудотворец, тезка умирающего гениального поэта, вздрогнул от великой скорби – по иконе прошла трещина...

Деньжата

Помните, у Рубцова в юности были такие стихи шуточно-хулиганские:

Но деньги в те времена водились у него редко. Позднее было полегче – перепадали иногда крупные гонорары. И вот последняя хроника взаимоотношений поэта с этими бумажными и металлическими знаками.
В августе 1970 года Рубцов открыл счет на сберкнижке, положив туда ровно тыщу рублей. Затем снимал крупными суммами, и к декабрю остался только один червонец.
Последний раз он снял 23 декабря пять рублей. Жить ему оставалось меньше месяца. Таким образом, когда поэт умер, на книжке лежало всего 5 целковых.

Песни

Алексей Шилов написал музыку к рубцовским «Журавлям», «Звезде полей», «Потянуло во мгле...» Особенно, наверное, удачна и популярна его «Морошка». Рубцову нравились эти мелодии, нравилось исполнение Алексеем Шиловым этих песен под гитару.
Одну из своих песен – «Журавли» – Шилов записал на гибкой пластиночке и подарил поэту с надписью: «Н.М. Рубцову от Шилова А.С. с самыми нежными и добрыми чувствами. Август 1970 г. Вологда».

«ДУША ОСТАНЕТСЯ ЧИСТА»

ЛИТЕРАТУРНО-МУЗЫКАЛЬНЫЙ ВЕЧЕР,

ПОСВЯЩЕННЫЙ ТВОРЧЕСТВУ Н.М. РУБЦОВА

ЦИТАТЫ: «Николай Рубцов – поэт долгожданный. Блок и Есенин были последними, кто очаровывал читающий мир поэзией – непридуманной, органической. Полвека прошло в поиске, в изыске, в утверждении многих форм, а также истин… Время от времени в огромном хоре советской поэзии звучали голоса яркие, неповторимые. И все же хотелось Рубцова. Требовалось. Кислородное голодание без стихов – надвигалось…Г. Горбовский Стихи его настигают душу внезапно. Они не томятся в книгах, не ждут, когда на них задержится читающий взгляд, а, кажется, существуют в самом воздухе. Они, как ветер, как зелень и синева, возникли из неба и земли и сами стали этой вечной синевой и зеленью…А. Романов Стихи Рубцова выражают то, что невыразимо ни зримым образом, ни словом в его собственном значении. Образ и слово играют в поэзии Рубцова как бы вспомогательную роль, они служат чему-то третьему, возникающему из их взаимодействия.В. Кожинов Человеческая жизнь у всех начинается одинаково, а кончается по-разному. И есть странная, горькая традиция в кончине многих больших русских поэтов. Все великие певцы уходили из жизни рано и, как правило, не по своей воле…В. Астафьев Ведущий 1: Истинная поэзия во все времена была отражением, лицом духовной жизни целого общества, эпохи. Одно из самых привлекательных явлений в нашей литературе последних десятилетий – поэзия НИКОЛАЯ РУБЦОВА. Мало кому из поэтов не мечталось сказать о себе столь просто, убежденно и столь пророчески: «Я буду жить, в своем народе», сказать не в поэтическом запале, но всем складом и духом своего творчества. Поэзия Н. Рубцова осталась, чтоб пробудить нас, очистить и вернуть данное нам от природы чувство прекрасного. Поэт прожил недолгую жизнь. 3 января 2005 года ему исполнилось бы всего 69 лет. Всю свою короткую жизнь он прожил так, «как будто ветер гнал по ней, по всей земле - по селам и столицам!»Ведущий 2 : Родился Николай Михайлович Рубцов в 1936 году в поселке Емецк Архангельской области. Мать умерла рано, – но совсем осиротила мальчика война. В анкете Литинститута, где учился Рубцов, о родителях он написал: «Сведений почти не имею». С 1942 года началась детдомовская жизнь Коли Рубцова. Потом школа-семилетка, лесотехнический техникум, работа на рыболовецком судне в Архангельске, на Кировском заводе в Ленинграде, творческий конкурс в литинституте им. Горького и первые книги стихов - вот и все вехи биографии поэта.Ведущий 3: Пожалуй, наиболее известный стихотворением Н. Рубцова является стихотворение с выразительным и в какой-то степени символическим названием «Тихая моя родина». Читаешь его и видишь поэта, со взгорка оглядывающего «тихую родину», с нежностью и печалью признающегося: Тихая моя родина! Я ничего не забыл. Этим стихотворением Рубцов бесповоротно завоевал доверие читателя. Мы забываем, что все это «слова»: мы начинаем видеть и зеленый простор, и деревенскую школу, и купол полуразрушенной церквушки, и одновременно мы ощущаем, что пережил поэт...

На фоне «Мелодии» К.В. Глюка звучит

стихотворение «Тихая моя родина»

Чтец: Тихая моя родина! Тина теперь и болотина Ивы, река, соловьи... Там, где купаться любил... Мать моя здесь похоронена Тихая моя родина, В детские годы мои. Я ничего не забыл. – Где же погост? Вы не видели? Новый забор перед школою, Сам я найти не могу. - Тот же зеленый простор. Тихо ответили жители: Словно ворона веселая, – Это на том берегу. Сяду опять на забор! Тихо ответили жители, Школа моя деревянная!.. Тихо проехал обоз. Время придет уезжать - Купол церковной обители Речка за мною туманная Яркой травою зарос. Будет бежать и бежать Там, где я плавал за рыбами, С каждой избою и тучею, Сено гребут в сеновал: С громом, готовым упасть, Между речными изгибами Чувствую самую жгучую, Вырыли люди канал. Самую смертную связь.Ведущий 4: Поэзию Николая Рубцова назвали «тихой лирикой» за стремление к глубине и ясности, за «простоту, добро и правду». Действительно, что может быть проще: В горнице моей светло, Это от ночной звезды.

Звучит песня на стихи Н. Рубцова

«В горнице моей светло»

В горнице моей светло. Это от ночной звезды. Матушка возьмет ведро, Молча принесет воды… Красные цветы мои В садике завяли все. Лодка на речной мели Скоро догниет совсем. Дремлет на стене моей Ивы кружевная тень, Завтра у меня под ней Будет хлопотливый день! Буду поливать цветы, Думать о своей судьбе, Буду до ночной звезды Лодку мастерить себе…Ведущий 4: Жил он, как птица. Просыпался от случайного шороха или дуновения ветра, легок был на подъем и неутомим в бесконечных перелетах с места на место. Кстати, о птицах он писал с большим проникновением и пониманием их судьбы. Достаточно вспомнить знаменитых «Журавлей».Ведущий 1: Н. Рубцов искал и нашел свое, это чувствуется в каждой его строке. Это - любовь к Родине, воплотившаяся в единственно возможных для поэта словах и звуках. «Журавли» в медлительности плавной торжественной музыки - как захватывающая оратория, печальная и светлая.Чтец: Меж болотных стволов красовался восток огнеликий... Вот наступит октябрь – и покажутся вдруг журавли! И разбудят меня, позовут журавлиные крики Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали... Широко на Руси предназначенный срок увяданья Возвещают они, как сказание древних страниц. Все, что есть на душе, до конца выражает рыданье И высокий полет этих гордых прославленных птиц. Широко по Руси машут птицам согласные руки. И забытость болот, и утраты знобящих полей – Это выразят все, как сказанье, небесные звуки, Далеко разгласит улетающий плач журавлей... Вот летят, вот летят... Отворите скорее ворота! Выходите скорей, чтоб взглянуть на высоких своих! Вот замолкли – и вновь сиротеют душа и природа Оттого, что – молчи! – так никто уж не выразит их...Ведущий 2: У Николая Рубцова был трудный, неуравновешенный, глубоко противоречивый характер. Он был то предельно кротким и застенчивым, то развязным и ослепленным чувством зла. Он мог быть стойким и мужественным, но мог и опустить руки из-за неудачи. Он часто мечтал о семейном уюте, о спокойной творческой работе, и в то же время всегда оставался «скитальцем» по самой своей природе. Н. Рубцов говорил о своих скитаниях по русской земле: ...Как будто ветер гнал меня по ней. По всей земле – по селам и столицам! Я сильный был, но ветер был сильней, И я нигде не мог остановиться...Ведущий 3: Н. Рубцов был человеком с обостренным чувством пути. Когда листаешь сборники его стихов, все время мелькают слова «путь», «дорога», служащие не столько для обозначения каких-то определенных понятий реального мира, сколько для того, чтобы показать особое состояние души поэта. Образ дороги, образ судьбы поэта прямо связаны у Н. Рубцова с образом Времени - истории, судьбы Родины. В стихотворении «Старая дорога» душа, «как лист, звенит... Перекликаясь с теми, кто прошел, Перекликаясь с теми, кто проходит». Здесь каждый миг говорит о вечности, истинности мира, Родины, ее судьбы...Чтец: Все облака над ней, все облака... В пыли веков мгновенны и незримы, Идут по ней, как прежде, пилигримы, И машет им прощальная рука. Навстречу им июльские деньки Идут в нетленной синенькой рубашке, По сторонам - качаются ромашки, И зной звенит во все свои звонки, И в тень зовут росистые леса... Как царь любил богатые чертоги, Так полюбил я древние дороги И голубые вечности глаза! То полусгнивший встретится овин, То хуторок с позеленевшей крышей, Где дремлет пыль и обитают мыши Да нелюдимый филин-властелин. То по холмам, как три богатыря, Еще порой проскачут верховые, И снова – глушь, забывчивость, заря, Все пыль, все пыль да знаки верстовые... Здесь каждый славен – мертвый и живой! И оттого, в любви своей не каясь, Душа, как лист, звенит, перекликаясь Со всей звенящей солнечной листвой, Перекликаясь с теми, кто прошел, Перекликаясь с теми кто проходит... Здесь русский дух в веках произошел, И ничего на ней не происходит. Но этот дух пройдет через века! И пусть травой покроется дорога, И пусть над ней, печальные немного, Плывут, плывут, как мысли, облака...ведущий 4: Выросший сиротой, поэт знал одну-единственную мать – Россию, и ей посвятил свои лучшие песни, лучшие минуты подъема и вдохновения. В стихах Н. Рубцова нет заявлений о любви к Родине, к ее истории, о причастности к жизни народа, но стихи поэта в высшей степени и патриотичны, и историчны, и народны. Стихотворение «Видение на холме» задумывалось Николаем Рубцовым как чисто историческое, но, обращаясь к России, поэт вдруг ощутил в себе силу родной земли, и голос его разрастается и становится голосом самой земли. И случайно ли строки, призванные, по мысли поэта, нарисовать картину нашествия давних лет, неразличимо слились с картиной хрущевского лихолетья. Прошлое, настоящее и будущее существуют в его стихах одновременно.

Стихотворение "Видения на холме»

звучит на фоне Концерта № 1 СВ. Рахманинова.

Чтец: Взбегу на холм и упаду в траву. И древностью повеет вдруг из дола! Засвищут стрелы будто наяву, Блеснет в глаза кривым мечом монгола! Пустынный свет на звездных берегах И вереницы птиц твоих, Россия, Затмит на миг в крови и жемчугах Тупой башмак скуластого Батыя... Россия, Русь – Куда я ни взгляну! За все твои страдания и битвы Люблю твою, Россия, старину, Твои леса, погосты и молитвы, Люблю твои избушки и цветы, И небеса, горящие от зноя, И шепот ив у омутной воды, Люблю навек, до вечного покоя... Россия, Русь! Храни себя, храни! Смотри, опять в леса твои и долы. Со всех сторон нагрянули они, Иных времен татары и монголы, Они несут на флагах черный крест, Они крестами небо закрестили, И не леса мне видятся окрест, А лес крестов в окрестностях России. Кресты, кресты... Я больше не могу! Я резко отниму от глаз ладони И вдруг увижу: смирно на лугу Траву жуют стреноженные кони. Заржут они – и где-то у осин Подхватит эхо медленное ржанье, И надо мной – бессмертных звезд Руси, Спокойных звезд безбрежное мерцанье...Ведущий 1: В силу родины, в торжество жизни верил Николай Рубцов, но успокаивать себя этим не мог, потому что «люди – не спокойны». Сгущается холодная тьма и отчаяние, и видения злыми сумерками проносятся –страшная, глухая нежить, готовая смять, растерзать душу. И уже нет сил отмахнуться от нее, все ближе холодное, смертное дыхание... И тогда, сквозь сумерки и холод отчаяния, огонек... Огонек в доме, стоящем на краю заснеженного поля. В доме одинокая старуха, отрешенность, затаенная боль которой стала понятна заезжему человеку, едва он вник «в сиротский смысл семейных фотографий». Поэтому-то и разговор поэта со старухой, в доме которой ему довелось случайно ночевать, заставил о многом задуматься. И вот: вроде бы не говорили ни о чем, а уже легче. В робком помаргивании крохотного огонька посреди бесконечной тьмы рассеиваются злые видения. Снова в душе покой, и легко радоваться добру и прощать обиды, самоотверженно забывая себя и себя же обретая в этом забвении...

Читается стихотворение «Русский огонек».

Чтец: Погружены в томительный мороз, Вокруг меня снега оцепенели. Оцепенели маленькие ели, И было небо темное, без звезд. Какая глушь! Я был один живой. Один живой в бескрайнем мертвом поле! Вдруг тихий свет (пригрезившийся, что ли?)