Маяковский жизнь и смерть. Загадки истории — Смерть Маяковского

Владимир Владимирович Маяковский.

Любовь и смерть

Услышав о самоубийстве Сергея Есенина (другие версии случившегося в то время не рассматривались), Владимир Маяковский довольно категорично осудил поэта, назвав его поступок трусостью. Прошло всего пять лет, и Маяковский не смог найти иного выхода, как покончить с собой.

Было проведено множество экспертиз и сделан совершенно определенный вывод: это могло быть только самоубийство. Но почему поэт, всегда высказываясь против такой смерти, в последней записке написал: «...это не способ (другим не советую), но у меня выходов нет».

Многие считают причиной его самоубийства неразделенную любовь к Веронике Полонской, но на самом деле она отвечала на чувства Маяковского. Другие в качестве причины называют неудачно прошедшую выставку. Но в действительности внутренний конфликт был значительно глубже, чем бытовые или любовные неудачи.

Когда умер Есенин, в его самоубийство моментально поверила вся страна. В самоубийство Маяковского, напротив, долго не верили, причем не верили те, кто знал его хорошо. Утверждали, что он всегда резко осуждал такие поступки, что Маяковский был слишком силен, слишком велик для этого. Да и какие у него были причины для самоубийства?

Когда Луначарскому позвонили и сообщили о случившемся, он, решив, что его разыгрывают, бросил трубку. Многие, услышав, что Маяковский застрелился, смеялись и говорили: «Прекрасная первоапрельская шутка!» (трагическое событие действительно случилось 1 апреля по старому стилю). После публикаций в газетах люди начали размышлять о происшедшем, но и тогда в самоубийство не верил никто. Готовы были скорее поверить в убийство, в несчастный случай. Но предсмертная записка Маяковского не оставляла никаких сомнений: он именно застрелился, и сделал это сознательно.

Вот текст записки:

В том, что умираю, ни вините никого, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил.

Мама, сестры и товарищи, простите – это не способ (другим не советую), но у меня выходов нет.

Лиля, люби меня. Товарищ правительство, моя семья – это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская.

Если ты устроишь им сносную жизнь – спасибо.

Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся.

Как говорят -

«инцидент исперчен»,

любовная лодка

разбилась в быт.

Я с жизнью в расчете

и не к чему перечень

взаимных болей,

Счастливо оставаться.

Владимир Маяковский.

Товарищи Вапповцы, не считайте меня малодушным.

Сериозно – ничего не поделаешь.

Ермилову скажите, что жаль – снял лозунг, надо бы доругаться.

В столе у меня 2000 рублей – внесите в налог.

Остальное получите с Гиза.

Оставалось только гадать, что послужило причиной такого поступка. И действительно, вскоре стали высказываться самые невероятные предположения. Например, писатель и журналист Михаил Кольцов утверждал: «Нельзя с настоящего, полноценного Маяковского спрашивать за самоубийство. Стрелял кто-то другой, случайный, временно завладевший ослабленной психикой поэта-общественника и революционера. Мы, современники, друзья Маяковского, требуем зарегистрировать это показание».

Поэт Николай Асеев через год после трагедии писал:

Я знал, что к сердцу свинец неся,

Поднимая стотонную тяжесть ствола,

Ты нажим гашетки нажал не сам,

Что чужая рука твою вела.

Однако не все были так категоричны в суждениях. Например, Лиля Брик, которую Маяковский очень любил и которая хорошо знала поэта, узнав о его смерти, спокойно сказала: «Хорошо, что он застрелился из большого пистолета. А то некрасиво бы получилось: такой поэт – и стреляется из маленького браунинга». По поводу причин смерти она заявила, что поэт неврастеник и что у него была «своего рода мания самоубийства и боязнь старости».

И все-таки понять поступок Маяковского нелегко. Для того чтобы составить определенное мнение, необходимо постараться понять, каким человеком он был, как жил, кого любил. И самый главный вопрос, который волнует всех, кто любит его творчество: можно ли было его спасти?

Владимир Владимирович Маяковский родился в 1893 году на Кавказе. Несмотря на дворянское происхождение, его отец был лесничим. По линии матери в роду были кубанские казаки.

В детстве Маяковский мало чем отличался от своих сверстников: учился в гимназии, и поначалу очень хорошо. Затем интерес к учебе пропал и пятерки в аттестате сменились двойками. Наконец мальчика отчислили из гимназии за неуплату денег за обучение, что его совершенно не огорчило. Это произошло в 1908 году, когда ему было 15 лет. После этого события он с головой окунулся во взрослую жизнь: познакомился с революционно настроенными студентами, вступил в большевистскую партию и наконец оказался в Бутырской тюрьме, где просидел 11 месяцев.

Именно это время Маяковский впоследствии называл началом своего творческого пути: в тюрьме он написал целую тетрадку стихов, которую у него, правда, отобрали при освобождении. Но Маяковский уже точно представлял свое будущее: он решил «делать социалистическое искусство». Думал ли он тогда, что это приведет его к такому концу?

Литературой Владимир увлекался всегда, много читал, еще учась в гимназии. Кроме этого, он серьезно увлекался живописью, к которой у него были неплохие способности. Поэтому в 1911 году он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Там он познакомился с Давидом Давидовичем Бурлюком, художником и поэтом, последователем футуристского течения.

Футуризм (от латинского futurum, что в переводе означает «будущее») – литературно-художественное течение, зародившееся в начале XX века в Италии и ставшее популярным в других странах Европы, в том числе в России. Его сущность заключалась в отрицании художественных и нравственных ценностей традиционной культуры. Однако в России термином «футуризм» чаще всего обозначались все левые течения в искусстве того времени. Наиболее ярким выражением этого направления считалось творчество поэтов и художников, входивших в группу «Гилея», среди которых был и Бурлюк. Они «отождествили поэтическое слово с вещью, обратили его в знак самодовлеющей физической данности, материал, способный к любой трансформации, к взаимодействию с любой знаковой системой, любой естественной или искусственной структурой. Т. о., поэтическое слово мыслилось ими универсальным „материальным“ средством постижения основ бытия и переустройства реальности» (БСЭ).

Маяковский увлекся новым течением, читал стихи Бурлюка и показал ему свои. Бурлюк заявил, что у молодого человека талант, что он прекрасный поэт. Будучи к тому времени уже известным, он расспрашивал каждого знакомого: «Как вы относитесь к творчеству Маяковского? Как, вы о нем ничего не слышали? Это знаменитый поэт! Мой друг!» Маяковский пытался остановить его, но Бурлюк был неудержим. «Гениально, гениально!», – кричал он и уже тише говорил своему новому другу: – «Пишите, пишите больше, не ставьте меня в глупое положение».

С того времени Маяковский на некоторое время забросил живопись, сидел и писал. Бурлюк приходил к нему, приносил книги и выдавал 50 копеек в день, чтобы его друг не умер с голоду. То, что писал Маяковский, значительно отличалось от его первых поэтических опытов тюремного периода. Сам Маяковский впоследствии говорил, что те стихи были довольно слабыми, но все же предпринимал попытки разыскать отобранную тетрадку.

В конце 1912 года Маяковский заявил о себе. Он получил приглашение приехать в Петербург для участия в выставке художников «Союз молодежи». На ней среди прочих работ экспонировался портрет работы Маяковского. Через несколько дней состоялось его первое публичное выступление в клубе «Бродячая собака». Еще три дня спустя он выступал в Троицком театре, где читал доклад «О новейшей русской поэзии». Еще спустя несколько недель, в том же году, его стихотворения «Ночь» и «Утро» были опубликованы в альманахе «Пощечина общественному вкусу». В этом же номере альманаха был опубликован манифест футуристов, в котором предлагалось отказаться от классиков русской литературы – А. Пушкина, Л. Толстого, Ф. Достоевского и других, а также игнорировать современных авторов – М. Горького, А. Куприна, Ф. Сологуба, А. Блока, которые, по их мнению, преследовали лишь материальную выгоду. Манифест был подписан Д. Бурлюком, А. Крученых, В. Хлебниковым и В. Маяковским.

На протяжении еще двух лет Маяковский продолжал заниматься живописью, но не оставлял и литературу, а также вел активную общественную деятельность. Она заключалась в том, что он читал лекции о футуризме, участвовал в дискуссиях о современной литературе, читал стихи. Нередко его общественная деятельность приобретала скандальный оттенок. Так, однажды он среди прочих поэтов должен был выступать на «Втором диспуте о современном искусстве». Не обращая внимания на программу диспута, согласно которой он должен был выступать седьмым, Владимир громко, на весь зал заявил, что он футурист и на этом основании желает говорить первым. Его пытались урезонить, на что молодой человек, еще повысив голос, произнес, обращаясь к зрителям: «Господа, прошу вашей защиты от произвола кучки, размазывающей слюни по студню искусства». Разумеется, после этих слов в помещении поднялся страшный крик. Одни кричали: «Прекрасно, пусть говорит!», «Долой!» – требовали другие. Шум продолжался в течение 15 минут, диспут был, можно сказать, сорван. Наконец Маяковскому позволили говорить первым. Можно представить, какова была его речь после таких вступительных слов. После этого речи остальных участников, разумеется, не могли произвести сильного впечатления.

Конечно же, на другой день все газеты описывали скандал, разразившийся на лекции о современном искусстве. Таким образом проходило большинство остальных публичных выступлений молодого поэта.

Из-за скандалов, окружавших имя Маяковского, он в 1914 году был исключен из художественного училища. Вместе с ним был исключен и Бурлюк. Владимир (ему в то время исполнился 21 год) по поводу исключения заявил: «Это все равно, что выгнать человека из отхожего места на чистый воздух». Что ж, художника из него не получилось, тем лучше, он будет поэтом! К тому же у него уже вышел первый сборник стихов, и это только начало.

Действительно, Маяковский в 1913 году выпустил свой первый сборник, в который входило всего четыре стихотворения, который был смело и просто озаглавлен «Я». Это произошло следующим образом: Маяковский от руки переписал четыре стихотворения в тетрадку, его приятели В. Н. Чекрыгин и Л. Шехтель проиллюстрировали их. Затем сборник был размножен литографским способом. Всего было выпущено 300 экземпляров, которые в основном разошлись по знакомым. Но это не беспокоило молодого поэта. Будущее представлялось ему светлым и безоблачным.

Шел 1915 год. Маяковский написал свою знаменитую поэму «Облако в штанах» и читал ее везде, где мог, не только на литературных вечерах, но и в гостях, своим знакомым. В тот жаркий июльский вечер он, уступая уговорам своей подруги Эльзы Коган, согласился посетить ее сестру. Эльза была старинной приятельницей Владимира, они знали друг друга уже не один год. Девушка была влюблена в него без памяти, Маяковский же, ненадолго увлекшись Эльзой, быстро остыл, но они все же остались друзьями, и Эльза, несмотря ни на что, надеялась, что сможет вернуть расположение знаменитого поэта. Итак, они пришли в гости.

Маяковский представился, обвел глазами собравшихся, ни на ком не задержав взгляда. Потом привычно встал в дверном проеме, открыл тетрадь и, не спрашивая ни у кого разрешения, ни на кого не обращая внимания, начал читать.

Вскоре все замолчали и стали внимательно слушать. Поэма действительно производила сильное впечатление, которое еще более усиливалось от того, что ее читал сам автор. Едва он закончил, все начали аплодировать и восхищаться. Маяковский поднял глаза и встретился взглядом с молодой темноволосой женщиной. Она смотрела на него вызывающе и немного насмешливо. Неожиданно ее взгляд смягчился, в нем сквозило восхищение.

Маяковский вдруг услышал, как Эльза говорит: «Моя сестра, Лиля Брик, а это ее муж, Осип», – но даже не повернул головы в ее сторону. Весь мир перестал для него существовать, он видел одну только Лилю. Затем он сдвинулся с места, подошел к Лиле, произнес: «Можно, я посвящу это вам?», – и, не дожидаясь ответа, раскрыл тетрадь, достал карандаш и аккуратно вывел под заглавием «Лиле Юрьевне Брик». Эльза в этот момент поняла, что поэт навсегда потерян для нее.

Прошло около четырех лет, на протяжении которых между Лилей и Владимиром развивался бурный роман. Они то встречались, то расходились, то писали друг другу горы писем, то игнорировали друг друга. Впрочем, игнорировала Маяковского в основном Лиля, он же забрасывал ее записками, умолял ответить, иначе он умрет, застрелится... Молодая женщина не обращала на это никакого внимания, спокойно сообщая в очередном письме, что Петербург ей надоел, что она с мужем уезжает в Японию, но скоро вернется и привезет своему Володе халат, и чтобы он не забывал ее, продолжал писать.

Но однажды, по свидетельству Лили, Маяковский действительно едва не застрелился. Это случилось в 1916 году. Рано утром Лилю разбудил телефонный звонок. Она подняла трубку и услышала голос Маяковского: «Я стреляюсь. Прощай, Лилик». Молодая женщина растерялась, но только на секунду. Она не восприняла это как дурную шутку, в последнее время Володя часто говорил о смерти. Она ни минуты не сомневалась, что он способен это сделать. Крикнув в трубку: «Подожди меня!» – она, накинув халат, а поверх него легкое пальто, выбежала из дома, взяла извозчика и поспешила на квартиру Маяковского. Добравшись до квартиры, она принялась колотить кулаком в дверь. Ей открыл сам Маяковский, живой. Он пропустил ее в комнату и спокойно сказал: «Стрелялся, осечка. Второй раз не решился, ждал тебя».

После этого Лиля стала уделять Маяковскому больше внимания, ведь он был незаурядным человеком, знаменитым поэтом.

Иными словами, образовался типичный любовный треугольник: Лиля, ее муж и любовник. Однако развязка получилась совершенно неожиданной и далеко не типичной. Лиле такие отношения надоели, и она предложила Маяковскому поселиться с ними. Маяковский был на седьмом небе от счастья. Муж Лили также ничего не имел против.

Они решили жить в Москве и нашли небольшую квартирку без удобств. На дверь повесили табличку: «Брики. Маяковский». Так они начали жить втроем.

По Москве поползли слухи. Все начали обсуждать эту необычную «семью втроем». Лиля называла Маяковского своим мужем, а он ее – женой. Осип относился к этому совершенно спокойно. Он был совершенно уверен, что, несмотря на темперамент (у нее всегда было множество поклонников), она любит его одного. Лиля действительно сильно любила его, или уверяла, что любит. Так, несмотря на свои многочисленные увлечения, она оставалась с первым мужем до самой его смерти, а когда его не стало, призналась: «Когда застрелился Маяковский – умер великий поэт. А когда умер Осип – умерла я».

Но и после смерти Осипа Брика характер и темперамент Лили ничуть не изменились: у нее по-прежнему было много поклонников, затем она снова вышла замуж за литературоведа Василия Абгаровича Катаняна, которого, как утверждают, также нежно любила, и который очень сильно любил ее, несмотря на ее преклонный возраст.

Поселившись в одной квартире с мужем и любовником, Лиля всячески опровергала слухи о «любви втроем». Вот как описывала подобную жизнь сама Лиля (это признание она сделала через много лет после того, как умерли Маяковский и Осип): «Я любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался к нам, царапался в дверь и плакал».

Маяковский был вынужден мириться с присутствием Осипа: он не мог жить без Лили. С ее мужем у него сложились прекрасные отношения. Но когда Лиля начала заводить новые романы, Маяковский не стерпел этого и начал устраивать возлюбленной сцены ревности. Осип пытался успокоить его словами: «Лиля – стихия, с этим надо считаться. Нельзя остановить дождь или снег по своему желанию». Но Володя ничего не хотел слушать, он продолжал требовать, чтобы Лиля принадлежала если не ему одному, то хотя бы им двоим. Однажды он в припадке ярости сломал кресло, Лиля же не обращала на его ревность никакого внимания. Когда друзья заводили с ней разговор о ее втором муже, она беспечно отвечала: «Страдать Володе полезно. Он помучается и напишет хорошие стихи». В этом Лиля не ошибалась: она прекрасно знала характер Маяковского и то, что любовные страдания являются лучшим стимулом к творчеству. И действительно, Володя много писал. Именно в этот период он создал поэму «150 000 000», прошла премьера его «Мистерии-буфф».

Так не могло продолжаться долго. Маяковский был окончательно издерган, но и покинуть «свою Лиличку» он не мог, не представляя себе жизни без нее. К тому же, живя с Лилей и Осей, он принял условия совместного проживания, которые предложила ему Лиля: днем каждый имеет право делать то, что захочет, а ночью все трое собираются в своей квартире и получают удовольствие от общения друг с другом.

Брики уехали в Ригу. Маяковскому не оставалось ничего, кроме как писать письма. Лиля, устав от его ревности, предложила на время расстаться. Но на это не был согласен Маяковский. Однако у него не было выбора: он был вынужден подчиниться решению Лили расстаться ровно на три месяца, за это время не предпринимать попыток увидеться, не звонить друг другу, не писать писем.

Маяковский сидел в комнате в полном одиночестве. Друзей к себе не пускал, хотя они, услышав, что Лиля прогнала его, приходили поддержать поэта. Несмотря на условие, он видел Лилю ежедневно: приходил к подъезду дома, где она жила, и ждал, когда она выйдет на улицу, но подойти к ней не смел. Затем он возвращался домой и принимался писать ей письма с уверениями в вечной любви, верности, просил его простить за ревность. Вот отрывок одного из таких писем: «Так тяжело мне не было никогда – я должно быть действительно черезчур вырос. Раньше прогоняемый тобою я верил во встречу. Теперь я чувствую что меня совсем отодрали от жизни что больше ничего и никогда не будет. Жизни без тебя нет. Я это всегда говорил всегда знал теперь я это чувствую чувствую всем своим существом, все все о чем я думал с удовольствием сейчас не имеет никакой цены – отвратительно.

Я ничего тебе не могу обещать. Я знаю нет такого обещания в которое ты бы поверила. Я знаю нет такого способа видеть тебя, мириться который не заставил бы тебя мучиться.

И все таки я не в состоянии не писать не просить тебя простить меня за все. Если ты принимала решение с тяжестью с борьбой, если ты хочешь попробовать последнее ты простишь ты ответишь.

Но если ты даже не ответишь ты одна моя мысль как любил я тебя семь лет назад так люблю и сию секунду что б ты не ни захотела, что б ты ни велела я сделаю сейчас же сделаю с восторгом. Как ужасно расставаться если знаешь что любишь и в расставании сам виноват.

Я сижу в кафэ и реву надо мной смеются продавщицы. Страшно думать что вся моя жизнь дальше будет такою...»

Так прошло три месяца. Маяковский бежал на вокзал: там они договорились встретиться с Лилей, чтобы вместе, только вдвоем поехать в Петроград. В саквояже он нес подарок для своей любимой – поэму «Про это», которую написал в «изгнании».

Увидев Лилю, он в ту же секунду забыл обо всех своих мучениях, простил ей все измены. Она тоже скучала по нему, радовалась встрече, а прочитав поэму, простила ему все. Мир был восстановлен, Володя вернулся в квартиру Бриков, и все пошло по старому. Но могло ли это продолжаться бесконечно?

Прошло еще семь лет. Внешне его жизнь казалась вполне удавшейся. Он добился всеобщего признания, у него не было никаких конфликтов с властью. После смерти Ленина, глубоко потрясшей его, поэт написал поэму «Владимир Ильич Ленин», которая была прекрасно принята и вскоре напечатана отдельным изданием. Он неоднократно выступал с докладами, которые уже не были такими скандальными, как в молодости. Издавались и другие его произведения, его пьесы ставились в театрах.

Маяковский совершил несколько поездок за границу. Первая поездка состоялась в 1922 году, он посетил Ригу, Берлин, Париж. В 1925 году он снова поехал в Европу, а также побывал в Мексике и Соединенных Штатах. В 1928 году поэт еще раз ездил в Берлин и Париж.

В 1930 году было решено отпраздновать своеобразный юбилей Маяковского: 20 лет творческой деятельности, или, как тогда писали на афишах, 20 лет работы. Настало время подвести итог, и Маяковский задумался: что он сделал за эти 20 лет? В этом году ему исполнялось 37. Он давно уже отказался от своих футуристических взглядов на искусство, что проявлялось в признании творчества Пушкина, Достоевского, Толстого и других классиков русской литературы.

За годы творческой деятельности он успел сделать немало, и не только в литературе. 1 февраля открылась выставка его работ, вскоре после этого прошла премьера пьесы «Баня».

Но личная жизнь не принесла ему радости. Над его желанием иметь нормальную семью, детей смеялись все, и в первую очередь Лиля. Она уверяла, что пока он страдает, он настоящий поэт, но если она родит ему ребенка, он уже никогда не родит ни одного талантливого стиха. Сам Маяковский давно смирился с Лилиными изменами. К чему ему нормальная семья, дети, если долго он не проживет? По свидетельствам очевидцев, он сам неоднократно говорил: «Застрелюсь, покончу с собой. 35 лет – старость. До тридцати лет доживу. Дальше не стану».

И все же он пытался, отчаянно пытался найти женщину, которая понимала бы его так, как Лиля, но не причиняла бы ему столько мучений. Но и Лиля прекрасно осознавала это и была начеку. Все началось с того, что один из его романов неожиданно закончился беременностью девушки. Это случилось в 1926 году, когда Маяковский путешествовал по Америке. Там он встретил Элли Джонс.

Володя, узнав о случившемся, был ошарашен. Да, конечно, он никого не будет любить так же сильно, как Лилю, но ребенок... Разумеется, Маяковский берет на себя всю ответственность, будет присылать деньги. Возможно, дело дошло бы до женитьбы, но Лиля сделала все, чтобы ее Володя как можно скорее забыл об этой женщине. Она применила не раз испытанное средство: пригрозила расставанием. Это было единственное, с чем Маяковский все еще не мог бороться: он не мог жить без Лили, ради нее он был готов отказаться от всего мира.

Речи о женитьбе на Элли больше не было. Маяковский, как верный рыцарь, продолжал всюду ходить за Брик, но становился все печальнее и печальнее. Он понял, что так больше продолжаться не может, это тупик. Лиля имеет над ним безграничную власть. И он стал предпринимать попытки освободиться от этой власти любой ценой. Вскоре он познакомился с библиотекаршем Натальей Брюханенко и влюбился в нее. Через некоторое время они вдвоем уехали отдыхать в Ялту, а Лиля рвала и метала. Она слала ему письма, в которых не переставала спрашивать, любит ли Володинька ее по-прежнему? В Москве все врут, что он хочет жениться, неужели он разлюбил свою Лиличку? Маяковский устало отвечал: да, хочет жениться и жить с Натальей. Возможно, в этот раз Маяковскому хватило бы сил уйти от Лили. К тому же Наталья была очень умной женщиной и прекрасно понимала его внутреннее состояние, но у нее не хватило сил, чтобы бороться с такой стихией, как Лиля.

Брик приехала на вокзал встречать Володю из Ялты. Она стояла на перроне веселая и уверенная в себе. Володя первым вышел из вагона и кинулся целовать Лилю. Затем появилась Наталья... встретилась взглядом с Лилей... Этого оказалось достаточно. Она развернулась и отправилась к себе на квартиру. Одна, без Володи.

Маяковский все чаще стал говорить о самоубийстве как о единственном выходе. Он устал воспринимать весь мир глазами Лили. Она заметила его депрессию, забеспокоилась, начала устраивать вечера, пыталась развлечь его, предлагала почитать стихи. Он читал, все хлопали, восхищались, и Лиля громче всех. Шли недели, Маяковский становился грознее тучи, Лиля не знала, что делать. Наконец, она решила, что поездка за границу поможет ему развеяться. Он отправился в Париж, где вскоре познакомился с красавицей Татьяной Яковлевой. Девушка была действительно невероятно красива и работала моделью у Коко Шанель. У нее было множество поклонников, среди которых – знаменитый оперный певец Федор Шаляпин.

Лиля, разумеется, знала о новом увлечении Маяковского. Более того, именно она спланировала их знакомство: в Париже жила ее сестра Эльза, которая и помогла ей все устроить. Лиля думала, что легкая интрижка поможет Маяковскому снова ощутить вкус жизни. Эльза сообщала сестре о каждом шаге Маяковского в Париже. Также бывало и раньше, когда он приезжал во Францию, и обычно Эльза писала сестре обо всех увлечениях Володи: «Пустое, не беспокойся». Но на этот раз Маяковский, пользуясь тем, что Лиля далеко, предпринял очередную попытку разорвать эту разрушающую его душу связь: он сделал Татьяне предложение.

Эльза сразу же сообщила об этом Лиле, та забила тревогу. Маяковский вернулся в Москву спокойный, веселый и взялся за работу. С Лилей он был очень внимателен, заботлив. Поэт уверенно смотрел в будущее. Брик не знала, что делать, но Татьяна была далеко, во Франции, а Володя здесь, в Москве... Вскоре она показала ему письмо от сестры из Парижа: среди прочего Эльза писала, что приятельница Маяковского, Татьяна Яковлева, приняла предложение руки и сердца от виконта де Плесси.

Раздался страшный шум: это Маяковский бросил в стену стакан, перевернул кресло и выбежал из комнаты. Он не мог поверить в измену, уверял себя, что тут что-то другое. Он кинулся за визой, но Брики, на протяжении нескольких лет сотрудничавшие с ЧК, использовали свое влияние. В выезде за границу Маяковскому было отказано.

Маяковский в бешенстве повесил на дверь Бриков листок со словами: «Здесь живет Брик – не исследователь стиха. Здесь живет Брик – следователь ЧК», но большего он сделать не мог. Еще одна попытка обрести свободу окончилась крахом.

Маяковского уже не радовало ничто. Выступления по случаю 20-летия работы стали для него пыткой. Ему казалось, что его творчеством перестали интересоваться, на выставку работ не ходят, постановка «Бани» неудачна. У него ничего больше не осталось, так зачем же жить? Все чаще он жаловался на сильнейшие головные боли. Он медленно умирал и сам прекрасно осознавал это.

Это стали замечать не только Брики, но и все вокруг, как друзья Маяковского, так и посторонние люди. Да, его выставку бойкотировали писатели, которых он больше всего ждал. Но те, кто пришел, отмечали состояние самого Маяковского. Луначарский, побывав на выставке, отзывался о ней примерно так: «Пожалуй, мне становится ясным, почему у меня остается неприятный осадок от сегодняшней выставки. Виной этому, как ни странно, сам Маяковский. Он был как-то совсем не похож на самого себя, больной, с запавшими глазами, переутомленный, без голоса, какой-то потухший. Он был очень внимателен ко мне, показывал, давал объяснения, но все через силу. Трудно себе представить Маяковского таким безразличным и усталым. Мне приходилось наблюдать много раз, когда он бывал не в духе, раздражен чем-нибудь, когда он бушевал, негодовал, разил направо и налево, с размаху задевал иногда и „своих“. Я предпочитаю его видеть таким по сравнению с его нынешним настроением. На меня это подействовало угнетающе».

Выставка открылась 1 февраля, но ее работа была продлена до 25 марта. Все это время Маяковский был печален и подавлен. 16 марта состоялась премьера «Бани». Пьеса не была плохой, но постановка была признана неудачной. Публика встретила спектакль довольно холодно. Но печальнее всего были рецензии на него, появившиеся в газетах. Первая статья появилась за семь дней до премьеры. Критик, написавший ее, по его собственному признанию, не видел постановки, но все же написал довольно жестокую рецензию. Писатели, бойкотировавшие выставку Маяковского, также отнеслись и к пьесе, развернув в газетах кампанию по травле поэта. Поэт пытался отбиваться, но его практически никто не поддерживал. Конфликт с писателями был серьезным и глубоким, и начался уже давно. Когда-то Маяковский был поэтом революции, но она уже давно закончилась. Между ним и другими писателями возникло какое-то недопонимание, они не понимали его искусство, а он не понимал их. Он рассорился со многими современниками, с теми, с кем когда-то работал, например с Борисом Пастернаком, а с другими, как, например, с Есениным, никогда не находил точек соприкосновения.

Но теперь все это исправлять было уже поздно, да и никому не нужно. Однако оставлять нападки на «Баню» без ответа он не желал. Особенно его возмутила статья критика Ермилова, озаглавленная «О настроениях буржуазной „левизны“ в художественной литературе». Именно она была опубликована за неделю до премьеры. В качестве ответа на статью Маяковский повесил в зале театра лозунг, на котором было написано:

не выпарить

бюрократов рой.

Не хватит

и ни мыла вам.

бюрократам

помогает перо

Критиков –

Вроде Ермилова...»

Маяковского заставили снять лозунг, и он был вынужден подчиниться. Именно об этом случае он упоминал в предсмертной записке.

Видимо, он уже в то время решился на роковой шаг, но оттягивал, откладывал его на день, на неделю. И все же не мог говорить ни о чем другом, кроме своей скорой смерти. Так, 9 апреля состоялось его выступление в Институте народного хозяйства имени Плеханова. Присутствующих поразило, что он говорил о себе как о человеке, который знает, что скоро умрет: «Когда я умру, вы со слезами умиления будете читать мои стихи. А теперь, пока я жив, обо мне говорят много всякой глупости, меня много ругают...» (по воспоминаниям В. И. Славинского). Поэт начал было читать поэму «Во весь голос», но его прервали. Тогда Маяковский предложил писать записки с вопросами, на которые он будет отвечать. Ему передали первую записку, и он громко прочитал: «Верно ли, что Хлебников гениальный поэт, а вы, Маяковский, перед ним мразь?». Но и тут поэт проявил силу воли, ответил вежливо: «Я не соревнуюсь с поэтами, поэтов не меряю по себе. Это было бы глупо». Так проходило все выступление. Если в начале своего творческого пути он сам не останавливался перед тем, чтобы раздуть скандал, теперь он стремился прекратить его, но это ему не удавалось, причем скандал разгорался не только на выступлении, но и вокруг всей жизни и творчества Маяковского.

Но могло ли это послужить причиной самоубийства? Поэт всегда равнодушно относился к нападкам на свое творчество, всегда находились люди, которые его не понимали, но было немало и поклонников его таланта. Конечно, он не испугался нападок, страх не мог повлиять на его решение свести счеты с жизнью. Злость, которая мало-помалу овладевала им, могла повлиять на его душевное состояние. Очевидцы утверждали, что на выступлениях находились люди, которые напоминали ему, что он не раз говорил, что не собирается жить до старости, застрелится, и спрашивали, когда же это случится, сколько еще ждать? Сейчас самое время, он исписался, его творчество никому не понятно и не интересно.

Разумеется, это было не так. Если бы стихи Маяковского были неинтересны, неактуальны, если бы их не понимали, то его просто перестали бы печатать, на его выступления – ходить, о его существовании забыли бы. Он же, напротив, как никогда был в центре внимания, но внимания негативного.

Лиля была уверена, что если бы в то время она была в Москве, Маяковский остался бы в живых. Но ее не было: она вместе с мужем была в Лондоне.

Воспользовавшись ее отсутствием, Маяковский последний раз в жизни предпринял попытку устроить личную жизнь, на этот раз с актрисой Вероникой Полонской. Вероника была замужем, но сильно влюбилась в Маяковского. Ему же этого было недостаточно, он требовал все новых и новых доказательств ее любви, настаивал, чтобы она ради него бросила театр и принадлежала ему безраздельно. Напрасно Вероника пыталась объяснить, что театр – это вся ее жизнь.

Маяковский не желал этого понимать. Всей ее жизнью должен был быть только он один, остального мира для нее не должно существовать.

Так, сам того не замечая, Владимир пытался навязать Веронике такой же стиль отношений, который сложился у него с Лилей, только на этот раз в роли Лили выступал он. Умея забывать ради любимой женщины обо всем на свете, он теперь требовал такого же отношения от Вероники. Вероника любила Маяковского, но театр бросать не собиралась. Маяковский ее тоже любил, но его любовь больше напоминала одержимость, он требовал: «Все или ничего!».

На дворе уже стоял апрель. Маяковский все больше превращался в живой труп, везде его ругали, многие друзья публично отрекались от него, он избегал встреч с людьми, продолжал поддерживать отношения только с самыми близкими, но и общением с ними уже тяготился.

12 апреля он написал предсмертное письмо. День закончился, наступила ночь, затем другой день. Маяковский не застрелился и не уничтожил письмо. Вечером 13-го он пошел в гости к Катаеву, узнав, что там будeт Полонская и ее муж Яншин.

Присутствующие подшучивали над Маяковским, иногда довольно жестоко, но он не отвечал на нападки, не обращая на них никакого внимания. Он надеялся выяснить отношения с Полонской и весь вечер кидал в нее записки, которые писал тут же. Полонская читала, отвечала. Оба не говорили друг другу ни слова, их лица то прояснялись, то снова становились мрачными. Катаев назвал эту переписку «смертельной молчаливой дуэлью».

Наконец, Владимир собрался уходить. Катаев впоследствии утверждал, что гость выглядел больным, кашлял, вероятно, у него был грипп. Хозяин, предчувствуя неладное, настаивал, чтобы Володя остался ночевать у него, но поэт категорически отказался, проводил Полонскую с Яншиным, затем отправился домой, в квартиру Бриков. Он провел ночь в одиночестве, а утром 14 апреля отправился к Полонской и привез ее на такси в свою квартиру. Что происходило между ними дальше, Полонская рассказывала неоднократно, в том числе следователю:

«Владимир Владимирович быстро заходил по комнате. Почти бегал. Требовал, чтоб я с этой же минуты осталась с ним здесь, в этой комнате. Ждать квартиры нелепость, говорил он.

Я должна бросить театр немедленно же. Сегодня же на репетицию мне идти не нужно. Он сам зайдет в театр и скажет, что я больше не приду.

Я ответила, что люблю его, буду с ним, но не могу остаться здесь сейчас. Я по-человечески люблю и уважаю мужа и не могу поступить с ним так.

И театра я не брошу и никогда не смогла бы бросить... Вот и на репетицию я должна и обязана пойти, и я пойду на репетицию, потом домой, скажу все... и вечером перееду к нему совсем.

Владимир Владимирович был не согласен с этим. Он продолжал настаивать на том, чтобы все было немедленно или совсем ничего не надо. Еще раз я ответила, что не могу так...

Я сказала:

«Что же вы не проводите меня даже?»

Он подошел ко мне, поцеловал и сказал совершенно спокойно и очень ласково:

«Я позвоню. У тебя есть деньги на такси?»

Он дал мне 20 рублей.

«Так ты позвонишь?»

Я вышла, прошла несколько шагов до парадной двери.

Раздался выстрел. У меня подкосились ноги, я закричала и металась по коридору. Не могла заставить себя войти.

Мне казалось, что прошло очень много времени, пока я решилась войти. Но, очевидно, я вошла через мгновенье: в комнате еще стояло облачко дыма от выстрела. Владимир Владимирович лежал на ковре, раскинув руки. На груди его было крошечное кровавое пятнышко.

Я помню, что бросилась к нему и только повторяла бесконечно: «Что вы сделали? Что вы сделали?»

Глаза у него были открыты, он смотрел прямо на меня и все силился приподнять голову. Казалось, он хотел что-то сказать, но глаза были уже неживые...».

Но и после трагической гибели нападки на Маяковского прекратились не сразу. На похороны, проходившие в Москве, пришли попрощаться с поэтом 150 000 человек.

В Ленинграде состоялся траурный митинг. Атмосфера скандала некоторое время поддерживалась, но по прошествии некоторого времени совершенно рассеялась, как ночной туман, унесенный утренним свежим ветром.

| |

Владимир Владимирович Маяковский (1893-1930) считается выдающимся советским поэтом. Кроме поэзии он также занимался драматургией, написанием киносценариев, пробовал себя в роли кинорежиссёра и киноактёра. Принимал активное участие в работе творческого объединения "ЛЕФ". То есть мы видим яркую творческую личность, невероятно популярную в 20-е годы прошлого столетия. Имя поэта знала вся страна. Кому-то его стихи нравились, а кому-то не очень. Действительно, они были несколько специфичны и находили признание у сторонников именно такого своеобразного выражения своего внутреннего мира.

Но у нас разговор пойдёт не о творчестве поэта. По сей день вызывает множество вопросов неожиданная смерть Маяковского, наступившая 14 апреля 1930 года . Владимир Владимирович умер в возрасте 36 лет. Это тот самый счастливый жизненный период, когда с одинаковой иронией смотришь и на тех, кто старше, и на тех, кто младше тебя. Впереди ещё много-много лет жизни, но судьбоносный путь творца почему-то оборвался, оставив в душах людей чувство растерянности, перемешанного с недоумением.

Естественно, было следствие. Провели его органы ОГПУ. Официальное заключение гласило - самоубийство. С этим можно согласиться, так как творческие натуры по своей сути очень непредсказуемы. Они видят окружающий мир несколько не так, как другие люди. Вечно какие-то метания, сомнения, разочарования и постоянный поиск чего-то всё время ускользающего. Одним словом, очень трудно понять, что они хотят получить от этой жизни. И вот на пике разочарования к виску или сердцу подносится холодное дуло пистолета. Выстрел, и все проблемы решаются сами собой наиболее простым и проверенным способом.

Однако самоубийство Владимира Владимировича оставило очень много вопросов и неясностей. Они явно указывают на то, что не было никакого самоубийства, а было убийство . Причём осуществили его официальные государственные органы, которым изначально положено оберегать граждан от необдуманных и опасных поступков. Так где же истина? В данном случае она не в вине, а в фактах, явно указывающих не просто на уголовное, а политическое преступление. Но чтобы понять суть вопроса, нужно знать частности. Поэтому мы вначале поподробнее познакомимся с семейством Бриков, с которым нашего героя связывали долгие близкие отношения.

Брики

Лиля Юрьевна Брик (1891-1978) - известный советский литератор и её муж Осип Максимович Брик (1888-1945) - литературный критик и литературовед. Эта пара познакомилась с молодым талантливым поэтом в июле 1915 года. После этого в жизни Маяковского начался новый этап, который продолжался 15 лет вплоть до его смерти.

Владимир и Лиля влюбились друг в друга. Но Осип Максимович не стал помехой этому чувству. Троица начала жить вместе, чем вызвала много пересудов в литературных кругах. Что там и как было, для данного повествования несущественно. Гораздо важнее знать, что Бриков и Маяковского связывали не только духовные, но и материальные отношения. При советской власти поэт вовсе не был бедным человеком. Вполне естественно, что частью своих доходов он делился с Бриками.

Маяковский и Лиля Брик

Можно допустить, что именно поэтому Лиля старалась всеми силами привязать Владимира к себе. С 1926 года троица жила в московской квартире, которую получил поэт. Это Гендриков переулок (ныне переулок Маяковского). Находится он в самом центре Москвы недалеко от Таганской площади. У Бриков же не было возможности получить в то время отдельную квартиру. Огромный город жил в коммуналках, а собственную жилплощадь имели лишь выдающиеся личности, приносящие весомую пользу существующему режиму.

С 1922 года произведения Маяковского стали печатать в крупных изданиях. Гонорары были такими большими, что троица начала проводить много времени заграницей, останавливаясь в дорогих отелях. Поэтому не в интересах Бриков было разрывать отношения с даровитым и наивным поэтом, который был хорошей дойной коровой.

Сердечные дела Владимира Маяковского

Находясь в полной зависимости от Лили Брик, наш герой время от времени вступал в интимные отношения с другими женщинами. В 1925 году он ездил в Америку и завёл там любовный роман с Элли Джонс. Она была эмигранткой из России, поэтому языковый барьер им не мешал. От этой связи 15 июня 1926 года родилась девочка, получившая имя Хелен (Елена). Она здравствует по сей день. Является философом и писателем, поддерживает тесную связь с Россией.

В 1928 году Маяковский познакомился в Париже с Татьяной Яковлевой. По ходу дела Владимир купил Лили Брик французский автомобиль. Выбирал он его вместе с Яковлевой. Для Москвы в то время это было немыслимой роскошью. Поэт захотел создать со своей новой парижской пассией семью, но та не изъявила желания ехать в большевистскую Россию.

Однако Владимир не терял надежду соединить себя узами Гименея с Татьяной и наконец-то распрощаться с Бриками. Это, естественно, не входило в планы Лили. В апреле 1929 года она познакомила поэта с молодой и красивой актрисой Вероникой Полонской, которая уже 4 года была замужем за актёром Михаилом Яншиным.

Наш герой всерьёз увлёкся девушкой, которая была младше его на 15 лет. Очень кстати пришло известие из Парижа, что якобы Яковлева выходит замуж за родовитого француза. Поэтому Владимир быстро забыл заграничную пассию и сосредоточил всё своё внимание на Веронике. Именно эта девушка и стала основным свидетелем трагедии, ведь смерть Маяковского произошла практически у неё на глазах.

Хронология трагических событий

Возможная причина смерти

Если допустить, что Владимира Владимировича убили, то зачем это было сделано, кому он мешал? В 1918 году поэт неразрывно связал свою судьбу с партией большевиков. Он был трибуном, проповедующим идеи мировой революции. Поэтому и пользовался таким огромным успехом у различных издательств. Ему платили огромные гонорары, обеспечили отдельным жильём, но взамен требовали преданности и лояльности.

Однако к концу 20-х годов в произведениях поэта стали проскальзывать нотки разочарования существующим режимом. Впереди ещё были годы коллективизации, страшный голод, репрессии, а Владимир Владимирович уже душой почувствовал смертельную опасность, нависшую над страной. Ему всё труднее становилось восхвалять существующую реальность. Приходилось всё чаще переступать через своё понимание мира и нравственные принципы.

В стране набирала силу волна ликования. Все восхищались или делали вид, что восхищались достижениями социалистического строя, а Маяковский начал сатирически обличать всякую "дрянь". Это звучало диссонансом по отношению к восторженному хору подхалимов и приспособленцев. Власть очень быстро почувствовала, что поэт стал другим. Он изменился, причём в опасную для режима сторону. Первой ласточкой стала критика его пьес "Клоп" и "Баня". Затем исчез портрет из литературного журнала, и развернулась травля в прессе.

Наряду с этим поэта начали опекать чекисты. Они стали регулярно заходить в гости на правах добрых знакомых, ведь Лиля Брик любила принимать гостей. Но одно дело, когда приходят друзья-литераторы, а другое, когда в квартиру заходит с дружеским визитом сотрудник ОГПУ. Не надо также забывать, что Осип Максимович Брик в 1919-1921 годах являлся сотрудником ЧК. А бывших чекистов не бывает.

Вся эта опёка осуществлялась для того, чтобы проверить благонадёжность поэта. Результаты оказались для Владимира Владимировича плачевными. Было принято решение его убрать. По-другому и быть не могло, ведь перековавшийся трибун мог нанести большой идеологический вред коммунистическому режиму.

Последний день жизни поэта

Смерть Маяковского, как уже говорилось, наступила 14 апреля 1930 года. Бриков в Москве не было: они ещё в феврале уехали заграницу. Поэт решил воспользоваться их отсутствием, чтобы наконец-то порвать ведущие в никуда затянувшиеся отношения. Он хотел создать нормальную семью и для этого выбрал Веронику Полонскую. В первых числах апреля он делает денежный взнос в жилищный кооператив, чтобы приобрести себе квартиру, а имеющуюся жилплощадь оставить сластолюбивой и корыстной парочке.

В понедельник 14 апреля поэт в 8 часов утра приезжает к Полонской и увозит её к себе. Здесь между ними происходит разговор. Владимир требует, чтобы Вероника оставила мужа и ушла прямо сейчас к нему. Женщина говорит, что не может вот так сразу бросить Яншина. Она не отказывает Маяковскому, заверяет, что любит его, но ей нужно время. После этого Полонская покидает квартиру, так как в 10-30 у неё репетиция в театре. Она выходит в парадное и тут слышит звук револьверного выстрела. Вероника вбегает обратно в комнату буквально через мгновение после ухода и видит, что Владимир лежит на полу с раскинутыми руками.

Вскоре приехала следственная группа, но не из милиции, а из контрразведки. Возглавлял её начальник секретного отдела ОГПУ Яков Саулович Агранов (1893-1938). Его появление можно объяснить тем, что он курировал творческую интеллигенцию. Место происшествия было осмотрено, тело поэта сфотографировано. Было найдено предсмертное письмо Владимира Владимировича, датированное 12 апреля. Агранов прочитал его вслух и положил в карман кителя.

Ближе к вечеру появился скульптор Константин Луцкий. Он сделал гипсовую маску с лица усопшего. Вскрытие вначале не хотели делать, так как и так было ясно, что поэт умер от выстрела в сердце. Но поползли слухи, что Маяковский болел сифилисом, что и послужило причиной трагедии. Патологоанатомам пришлось вскрыть тело, но никаких серьёзных отклонений в органах обнаружено не было. В газетах написали, что поэт скончался от скоротечной болезни. Под некрологом подписались друзья, и на этом дело закончилось.

Убийство или самоубийство?

Так как всё-таки следует охарактеризовать смерть Маяковского? Убийство это было или самоубийство? Чтобы пролить свет на данный вопрос, начнём, как и положено, с предсмертной записки. Вот её текст:

"Всем… В том, что умираю, не вините никого и не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Мама, сестра, товарищи, простите, но у меня другого выхода нет. Лиля, люби меня.

Товарищ правительство, моя семья - это Лиля Брик, мама, сестра и Вероника Полонская. Буду благодарен, если ты устроишь им сносную жизнь. Начатые стихи передайте Брикам, они разберутся. Как говорится - инцидент исчерпан, любовная лодка разбилась о быт. Я с жизнью в расчёте, и ни к чему перечень взаимных болей, бед и обид. Счастливо оставаться".

Вот такое завещание, написанное, согласно дате, 12 апреля. А роковой выстрел прозвучал 14 апреля. При этом ещё и состоялось любовное объяснение с Вероникой, хотя поэт знал, что должен вот-вот умереть. Но несмотря на это, настаивал, чтобы возлюбленная немедленно оставила мужа. В этом есть какая-нибудь логика?

Интересно ещё то, что последнее письмо Владимир Владимирович написал карандашом. У него были деньги, чтобы купить кооперативную квартиру, а вот на ручку даже мелочи не нашлось. Впрочем, у погибшего была собственная очень хорошая ручка с роскошным золотым пером. Он её никому никогда не давал в руки, а писал только ей. Но в самый ответственный момент своей жизни взял в руки карандаш. Им, кстати, и почерк подделать гораздо проще, чем ручкой.

В своё время Сергей Эйзенштейн заявил в узком кругу друзей, что если внимательно ознакомиться со стилем письма, то можно утверждать, что написано оно не Маяковским. Так кто же тогда произвёл на свет это творение. Может быть, в аппарате ОГПУ нашёлся сотрудник, взявший на себе столь несвойственные ему обязанности?

В архиве хранится уголовное дело за номером 02-29. Это как раз дело о самоубийстве В. В. Маяковского. Вёл его следователь И. Сырцов. Так вот, в протоколе осмотра не упоминается предсмертное письмо, как будто его и не было. Так же нет экспертизы рубашки, которая была на поэте в момент смерти. А ведь она могла многое рассказать следствию.

Но самое главное, из дела абсолютно неясно, где находилась Полонская, когда прозвучал роковой выстрел. То ли она стояла возле поэта, то ли уже вышла из комнаты. Как впоследствии утверждала сама Вероника, она вышла в парадное и только там услышала звук выстрела. Однако, судя по бумагам, её поведение можно трактовать по-разному. Женщина сбегала вниз по лестнице, и раздался выстрел, либо выбежала с криком из комнаты, и именно в этот момент поэт застрелился. Так может быть, она увидела у Владимира в руке пистоле, испугалась и попыталась скрыться? Создаётся впечатление, что следователь вообще не нуждался в чётком и ясном ответе.

Закрыли уголовное дело 19 апреля. При этом осталось загадкой, нашли возле тела пистолет или нет. Как лежало тело? Головой к двери или головой вглубь комнаты. Если в помещение зашёл кто-то посторонний и выстрелил, то Владимир Владимирович должен был упасть назад, то есть головой вглубь комнаты. Но ничего определённого здесь сказать нельзя. Таким образом, можно сделать вывод, что следственные действия велись крайне небрежно. Представляли они собой чистую формальность. Вся работа делалась не ради установления истины, а ради галочки, что такая работа была проделана.

Так что вывод напрашивается сам собой. Поэта убили сотрудники ОГПУ, но представили это дело как самоубийство . Оно было благополучно помещено в архив и пылилось на полках вплоть до 90-х годов XX века. А с кого спросишь через 60 лет? Тем более что люди Ягоды, в том числе и Агранов, были расстреляны в 37-38 годах. Так что возмездие в любом случае свершилось.

Кто остался в выигрыше после смерти Маяковского?

Смерть Маяковского оказалась на руку Лили Брик. Про Осипа Максимовича разговор не идёт, так как его семейная жизнь с любвеобильной женой закончилась разводом. А вот Лилю советское правительство признало законной наследницей ушедшего из жизни поэта. Она получила его кооперативную квартиру и денежные сбережения.

Но самое главное - архивы, которые, по сути, являлись народным достоянием. Однако и это не всё. Так называемая "вдова" Маяковского с 1935 года стала получать проценты с проданных сочинений поэта. А печатались они миллионными тиражами, так как посмертно Владимир Владимирович был признан самым лучшим и талантливым поэтом советской эпохи.

Что же касается Полонской, то без двух минут жена не получила ничего. Впрочем, нет. Она получила сплетни, разговоры за спиной, злорадные ухмылки. Последней точкой в этой эпопее стал развод с мужем. Ну что тут поделаешь. Так уж устроен этот мир. Кто-то находит, а кто-то теряет. Но будем оптимистами. Народная мудрость гласит: "Что не случается - всегда к лучшему".

Маяковский Владимир Владимирович - советский поэт, добившийся успеха и признания. Родился он в 1893 году на Кавказе. Его работы можно определить по эмоциональному характеру стихов и по хорошо узнаваемой «лесенке» изложения текста, которая впоследствии стала его «визитной карточкой».

По жизни он был энергичен, не держал язык за зубами, за что сидел в тюрьме, он был скандальной личностью. Владимир Маяковский внес огромный вклад в копилку русской культуры. Но кто бы мог подумать, что Маяковскому В.В. отведен столь короткий строк. Он умер, когда ему было 36 лет. Но почему и как умер Маяковский?

Из личной жизни поэта

Загадочная смерть Маяковского волновала экспертов очень долгое время.

Личная жизнь его не радовала. Над его желанием иметь нормальную семью смеялись все, а особенно Лиля Брик, любимая женщина всей его жизни. Она говорила, что если родит ему ребенка, то он уже никогда не родит ни одного талантливого стиха. И он все чаще стал говорить о самоубийстве, как о единственном спасении.

Любовь и смерть

Пытаясь освободиться от чар Лили, он пытался начать свою жизнь с чистого листа.

Последняя его пассия была Вероника Полонская, красивая актриса МХАТа. 14 апреля 1930 г. у них должно было быть свидание. Он закрыл двери на ключ и долго говорил он о том, чтобы та развелась с мужем и переехала к нему немедленно. Но Вероника (Нора) не могла решиться уйти от Михаила Яншина, понимая, что в любой момент их роман может закончиться. Он вышел за дверь, она услышала звук выстрела, прибежала к любовнику и увидела кровь на его теле.

Выстрел был произведен в упор в сердце. Также была найдена предсмертная записка от 12 апреля.

Версии гибели Маяковского

В чем причина смерти Маяковского? Любимая женщина или то, что он боялся старости, или его конфликты с поэтами, которых он перестал понимать, как и они его. Он был революционером, но революция уже закончилась. Версий гибели поэта существует несколько, у каждой есть свои сторонники и противники.

Убийство. Возможно, кто-то хотел его смерти? Противники этой версии говорят, что Владимир Владимирович готовился к тому, чтобы уйти из жизни. Ведь он оставил предсмертную записку. Но тот факт, что записка была написана простым карандашом, настораживает. Так как, во-первых, почерк карандашом можно подделать легче, так уверяют графологи. К тому же, как утверждал В.И.Скорятин, Маяковский трепетно относился к своей авторучке и, скорее всего, стал бы писать последнее письмо именно ею. А С. Эйзенштейн отмечает, что вообще ничего подобного Маяковский не писал, и записка – дело рук его убийц. В защиту версии об убийстве говорит и тот факт, что у Маяковского был сломан нос, хотя он упал на спину. По словам Норы, когда его нашли, Владимир Владимирович лежал на спине с открытыми глазами и пытался ей что-то сказать, но не успел. Еще один довод в пользу того, что Маяковский не стал бы себя убивать: когда он услышал весть о самоубийстве Сергея Есенина, он его строго осудил, назвав подобный поступок трусостью. Как правило, в убийстве поэта обвиняют советские спецслужбы.

Несчастный случай. Самая непопулярная версия говорит о том, что умер поэт в результате печального стечения обстоятельств. Дело в том, что Маяковский несколько раз устраивал себе экстрим с одной пулей в семизарядном пистолете. И неужели в этот раз удача ему отказала в игре «русская рулетка»?

Самоубийство. Сегодня это официальная версия. Ее придерживаются большинство исследователей. Да и согласно воспоминаниям Лилии Брик, Маяковский не раз пытался свести счеты с жизнью. Также отмечается, что у поэта были резкие перемены настроения. Его захлестывали эмоции радости, когда у него был успех, а неудачи вводили в глубокую депрессию.

Истинная причина гибели поэта до сих пор остается предметом горячих споров.

При жизни Маяковский имел много романов, хотя в официальном браке никогда не состоял. Среди его возлюбленных было немало русских эмигранток – Татьяна Яковлева, Элли Джонс. Самым серьезным увлечением в жизни Маяковского был романом с Лилей Брик. Несмотря на то, что она была замужем, отношения между ними сохранялись долгие годы. Более того, долгий отрезок своей жизни поэт жил в одном доме с семьей Брик. Этот любовный треугольник существовал несколько лет, пока Маяковский не встретил молодую актрису Веронику Полонскую, которой на тот момент исполнился 21 год. Ни разница в возрасте в 15 лет, ни наличие официального супруга не могли помешать этой связи.Известно, что поэт планировал с ней совместную жизнь и всячески настаивал на разводе. Эта история стала причиной официальной версии самоубийства. В день смерти Маяковский получил отказ от Вероники, что спровоцировало, как утверждают многие историки, серьезное нервное потрясение, которое привело к таким трагическим событиям. Во всяком случае, семья Маяковского, включая мать и сестер, считали, что вина за его смерть лежит именно на Полонской.

Маяковский оставил предсмертную записку следующего содержания:
«ВСЕМ

В том что умираю не вините никого и пожалуйста не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил.
Мама сестры и товарищи простите – это не способ (другим не советую) но у меня выходов нет.
Лиля – люби меня.
Товарищ правительство, моя семья – это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. –
Если ты устроишь им сносную жизнь – спасибо.
Начатые стихи отдайте Брикам они разберутся.
Как говорят – «инцидент исперчен», любовная лодка разбилась о быт
Я с жизнью в расчете и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид.
Счастливо оставаться

ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ.

Вот так же, наверное, провожали "талантливейшего поэта советской эпохи".
Илья Репин. Годовой поминальный митинг у Стены коммунаров на кладбище Пер-Лашез в Париже. 1883. ГТГ

14 апреля исполняется 80 лет со дня смерти поэта Владимира Владимировича Маяковского. О его жизни и творчестве написаны сотни книг, тысячи статей. И в то же время, кажется, не было еще ничего написано о посмертных событиях, связанных с захоронением Маяковского, хотя это прошло непросто: мы знаем, что его могила находится на Новодевичьем кладбище. А с самого ли начала он был там похоронен? Также где и когда похоронены его ближайшие друзья – Лиля Юрьевна и Осип Максимович Брики, с которыми он прожил одной семьей последние 15 лет своей жизни? Попробуем восполнить этот пробел.

┘Похороны Маяковского состоялись на третий день после смерти – 17 апреля. Гроб с телом Маяковского поднимают на грузовик, обшитый железными листами. Никаких цветов, у гроба – единственный железный венок из молотов, маховиков и винтов с лаконичной надписью «Железному поэту – железный венок»┘

Комиссия по организации похорон Маяковского определила, что тело поэта будет кремировано в крематории Донского монастыря, который открылся около трех лет назад и его использование было еще новинкой в Москве, своеобразным «авангардом», что соответствовало имиджу покойного.

Бронированный грузовик плывет через многотысячную толпу москвичей, пришедших проводить поэта в последний путь. Конные милиционеры пытаются навести порядок в этом непредусмотренном и никем не организованном грандиозном похоронном шествии. Вот и крематорий Донского монастыря, из трубы которого валит черный дым.

Лиля Юрьевна и Осип Максимович проделали весь путь пешком с молодой знакомой, Варшавской-Краснощековой, которая потом вспоминала: «┘На Арбате стояли трамваи, вливался новый народ, и мы оказались оторванными от машины с гробом. Так, с трудом держась в голове процессии, мы добрались до крематория. Ворота были закрыты, так как толпа ворвалась во двор, и могла произойти давка, но нам удалось как-то проникнуть во двор. У входа в крематорий была конная милиция. Мы сели на скамеечку. И тут Лилечка сказала, что мы будем сидеть здесь, пока все кончится. Вдруг конный милиционер кричит: «Брик! Где Брик? Требуют Брик!» – оказывается, мать поэта Александра Алексеевна не хотела проститься с сыном и допустить кремацию без Лили Юрьевны.

Ося и Лиля прошли в крематорий┘». Последние минуты прощания┘ Звучит «Интернационал»┘ Гроб с телом поэта опускается в жар всепожирающего пламени. Закрываются створки. Все кончено┘ В регистрационной книге крематория остается лишь казенно-лаконичная запись:

«942 день работы крематория. 17 апреля 1930 года.
Фамилия, имя, отчество: Маяковский Владимир Владимирович.
Возраст: 36 лет.
Время: 7 часов 35 минут».

Через несколько дней после кремации Брики, созвонившись с Маяковскими, отправились вместе с ними в крематорий Донского монастыря. Там при них урну с прахом Маяковского поместили на специальном возвышении-горке в помещении колумбария. Здесь ей предстояло простоять 22 года┘ Несмотря на то что урна с прахом Маяковского занимала почетное место в помещении колумбария, со временем становилось ясно, что такое примитивное «захоронение» известного поэта не соответствует его общественному статусу и следовало бы как-то исправить это положение.

┘Вскоре после смерти Маяковского его друг – театральный режиссер, реформатор театра Мейерхольд задумал построить для своего театра новое помещение, соответствующее по своей экстравагантной архитектуре характеру постановок Мастера. Эскизный проект театра представил на конкурс в 1934 году архитектор Щусев, хотя последующую его разработку проделали молодые архитекторы Бархин и Вахтангов. На всех этапах проектирования большое участие в нем принимал сам Мейерхольд. Здание намечалось построить на углу Садово-Триумфальной и Тверской улиц, с фасадом, обращенным на Триумфальную площадь, и в первоначальном варианте его должна была увенчать угловая башня, хорошо заметная издалека с обоих улиц. Сюда-то маэстро и вознамерился вмуровать урну с прахом Маяковского. Возможно, его вдохновила на такое решение история польского композитора Шопена, сердце которого, по его завещанию, после его смерти в 1849 году было законсервировано в хрустальном сосуде, вероятно в коньяке, и замуровано в колонне костела Святого Креста в Варшаве.

Однако время шло, Мейерхольд начал подвергаться суровой партийной критике и гонениям, терял свой авторитет в обществе. Строительство нового театра застряло. 20 июля 1939 года Мейерхольда арестовали по ложному обвинению, а 2 февраля 1940 года расстреляли┘ Здание его театра все-таки завершили по скорректированному проекту, без угловой башни с вмурованной в нее урной, и открыли в нем Государственный концертный театр им. Чайковского, который находится там и поныне┘

┘24 ноября 1935 года Брик пишет глубоко выстраданное письмо, адресованное Сталину, многократно опубликованное в наши дни. Она обращает внимание вождя, что Маяковского в последнее время плохо издают, его исключили из школьных программ, задержалось на неопределенное время решенное ранее открытие музея, переименование Триумфальной площади в площадь Маяковского. Письмо попало в руки вождя, и он горячо откликнулся на него в наложенной резолюции, определив Маяковского «лучшим, талантливейшим поэтом советской эпохи» и дав секретарю ЦК (еще не зловещему наркому внутренних дел!) Ежову необходимые поручения.

И все разом стронулось с места: издательства пересмотрели ближайшие планы и наметили издание в самое ближайшее время книг Маяковского огромными тиражами, стали освобождать жилой дом в Гендриковом переулке на Таганке под музей, а Триумфальную площадь тут же переименовали в площадь Маяковского. Лиля Юрьевна ничего не написала в письме о необходимости более достойного захоронения Маяковского – или по забывчивости, или памятуя о планах Мейерхольда. А если бы написала, то, нет сомнения, этот вопрос был бы решен без промедления и наилучшим образом. Но не написала, и вопрос этот опять повис в воздухе┘

┘Тем временем, приближалась десятая годовщина со дня смерти «лучшего и талантливейшего», а в те времена такие скорбные юбилеи отмечались даже с большим размахом, чем круглые даты рождения. В «Литературной газете» за 5 апреля 1939 года уже появилось сообщение президиума ССП «О создании комиссии по подготовке к 10-летию со дня смерти Маяковского». Бриков в ней не было┘ Но «если не мы, то кто же?». И Брики разработали свою программу проведения этого юбилея для передачи руководителю Союза писателей СССР Фадееву. Письмо Лили Брик Фадееву с предложениями к десятой годовщине со дня смерти Маяковского (фрагмент):

«Предложения к десятой годовщине со дня смерти Маяковского:

Перенести урну с прахом Маяковского на Красную площадь, в соответствии с его словами:
Где бы ни умер.
Умру поя.
В какой трущобе ни лягу,
Знаю –
Достоин лежать я
С лучшими под красным
флагом┘»

Брики даже составили примечания к предложениям, в которых четко расписали по всем пунктам (кроме первого), как они видят их решение. Вооружившись этими бумагами, Лиля Брик почти три недели безуспешно пытается встретиться с Фадеевым, а Осип Максимович, подписав их и оставив на попечении Лили Юрьевны, выехал на отдых по путевке в сочинский санаторий. Наконец они созваниваются и договариваются встретиться 9 июня в кафе, о чем она пишет Осипу Максимовичу: «┘Третьего дня полтора часа просидела в кафе с Фадеевым. Передала ему и предложения наши, и примечания к ним; остальное рассказала своими словами. Он не проявил даже никакого энтузиазма, а насчет урны даже удивился такому предложению.

Сказал, что созовет специальное совещание президиума и выделит специальную комиссию на предмет Х годовщины. Вполне согласен он только с тем, что Володей бьют по головам молодых поэтов и что это неправильно┘

Разговаривать было настолько скучно, что я даже не огорчилась. Просто – как будто и не разговаривала. Я только рада, что окончательно поняла отношение к Володе. Ты, как всегда, оказался прав┘»

Несмотря на такой «скучный» разговор с Фадеевым и его неопределенные обещания, дело все-таки было сделано, и бюрократическая машина СП начала набирать обороты в направлении организации юбилейных мероприятий по бриковской программе. Лиля Юрьевна могла быть довольна тем, что ее замысел удался.

Наступил юбилейный год. Была издана гора книг как с произведениями Маяковского, так и о его творчестве и о нем самом, снят фильм о поэте, принято решение об организации музея на родине поэта – в грузинском селе Багдади, выпущены юбилейные почтовые марки. А сверх первоначальной программы – заложен памятник на площади Маяковского.

Не был выполнен, пожалуй, только первый пункт бриковской программы – о перезахоронении Маяковского на Красную площадь, но выяснить у кого-либо, на каком уровне было принято такое решение, было невозможно. Правда, Бриков обидели и еще раз: на главные юбилейные торжества, которые проходили 14 апреля в Большом театре, правление СП выдало им пригласительные билеты в разных местах зала, да еще на непрестижные места, в то время как мать и сестры Маяковского сидели в первом ряду партера, а их фотография красовалась на странице «Правды», посвященной отчету о проведении юбилея.

┘На следующий год разразилась кровопролитная Отечественная война. Брики уезжали в эвакуацию в уральский город Молотов, откуда вернулись в начале 1943 года. А 22 февраля 1945 года, возвращаясь домой, на лестнице скоропостижно скончался от сердечного приступа Осип Максимович Брик. Последние два года он проработал заведующим литературным отделом московской редакции «Окна ТАСС». Его некролог был напечатан 1 марта 1945 года в многотиражке «Тассовец». Некролог подписал 91 деятель литературы и искусства с громкими именами! Это производило тогда и производит сейчас сильное впечатление. Поэтому руководству ТАСС не составило большого труда решить в нужных инстанциях вопрос захоронения такого знаменитого сотрудника на престижном уже в то время Новодевичьем кладбище.

После кремации урна с прахом Осипа Брика была установлена в нише стены-колумбария (77-я секция) на старой территории кладбища в непосредственной близости от могил Гоголя и Чехова. Лиля Юрьевна тяжело пережила смерть Осипа Максимовича. Она практически не участвовала в организации его похорон; все происходило помимо нее, как бы само собой. После похорон она часто бывала на Новодевичьем кладбище, и неожиданно оно ей даже понравилось, особенно в сравнении с кладбищем и колумбарием Донского монастыря.

Ей снова приходит мысль о перезахоронении Маяковского, на этот раз – более реальная: не на Красную площадь, а вот сюда – на Новодевичье. И Осип будет рядом, да и ей когда-то место здесь может найтись.

Она пишет письмо Сталину:

«Дорогой товарищ Сталин, в 1940 году, накануне 10-й годовщины со дня смерти Маяковского, я обратилась в Союз писателей к Фадееву с просьбой достойным образом похоронить урну с прахом Маяковского.

Урна эта находится в колумбарии крематория, где цветы не живут и негде поставить даже скамейку.

Никакого ответа на эту просьбу я не получила, и урна до сих пор там.

Зная, как Вы любите и цените его, обращаюсь к Вам и очень прошу Вас о Вашей помощи.

Мне кажется, что Маяковский должен быть похоронен на Новодевичьем кладбище, там, где Гоголь и Чехов, где можно поставить надгробный памятник и посадить цветы.

Прошу простить меня за то, что беспокою Вас в такое время.

Преданная Вам Л.Брик.
14 марта 1945 г.
Москва, Арбат,
Спасопесковский пер.,
д.3/1, кв. 55.
Тел. К5-80-72»

Неизвестно, попало ли это письмо вождю, но известно, что никакой ответной реакции на него не последовало. Да и наивно было бы ожидать, что в эти трудные дни заключительного этапа Отечественной войны он нашел бы время, чтобы решать, куда надо перезахоронить давно скончавшегося поэта, пусть даже «лучшего и талантливейшего» .

И Лиле Юрьевне пришлось еще 7 лет ездить по двум адресам: к Маяковскому – в колумбарий Донского крематория и к Брику – на Новодевичье. Она как-то смирилась, но, оказывается, не смирилась «другая сторона» – семья Маяковского (о чем Лиля Юрьевна даже не знала), и особенно наиболее активный член этой семьи – старшая сестра поэта Людмила, которая начала по разным инстанциям добиваться того же – перезахоронения брата на Новодевичье (!)

Трудно понять, как, но Людмиле Владимировне удалось в начале 1951 года решить этот вопрос. Может быть, этому способствовало то, что решением идеологических вопросов в ЦК партии стал заниматься Суслов, взявший в свой аппарат земляка и родственника из Ставрополья – Воронцова, люто ненавидевшего Лилю Брик и организовавшего вскоре ее широкомасштабную травлю, но благоволившего Людмиле Маяковской. ┘Итак, 22 мая 1952 года состоялось перенесение на Новодевичье кладбище урны с прахом Владимира Маяковского из колумбария крематория Донского монастыря. Вот что писала 24 мая «Литературная газета»:

«В траурной церемонии приняли участие близкие и друзья поэта, Александра Алексеевна и Людмила Владимировна – мать и сестра поэта. На траурном митинге выступил заместитель генерального секретаря Союза советских писателей СССР Н.С.Тихонов. Прозвучали стихи поэта, которые прочитал С.Балашов. На месте захоронения урны устанавливается временное надгробие: на белом мраморе, обрамленном черным гранитом, золотые буквы

ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ
1893–1930».

В газетах, насколько я знаю, не говорилось, но под захоронение Маяковского на Новодевичьем кладбище была отведена просторная «семейная площадка» на четыре могилы: кроме него – для матери и двух его сестер. Младшая из них – Ольга – к этому времени уже скончалась (1949) и вскоре была без излишнего шума перезахоронена к брату. Позже здесь же нашли свое пристанище на забронированных для них местах мать поэта Александра Алексеевна (1954) и старшая сестра Людмила (1972)┘

┘Лиля Юрьевна прожила еще два десятилетия и добровольно ушла из жизни 4 августа 1978 года. В оставленном ею завещании, понимая, что путь на Новодевичье, где похоронены близкие ей Маяковский и Брик, ей заказан, она просила ее прах развеять. В мае 1979 года ее просьба была выполнена и прах развеян близкими ей людьми на опушке леса под Звенигородом.

На памятнике-валуне были вырезаны её инициалы: Л - Ю - Б , повторяющие гравировку на кольце, подаренном ей Маяковским, которые при непрерывном прочтении сливались в любовную клятву «┘л-ю-б-л-ю-л-ю-б-л-ю┘» , которая из Подмосковья как бы была обращена на Новодевичье┘

Астана

В статье использованы материалы из второй части дилогии автора «Пятнадцать лет после Маяковского», охватывающей период 1938–1945 годов и готовящейся к печати.