ПлохоОтлично
МОЙ ПУТЬ
Жизнь входит в берега.Села давнишний житель,Я вспоминаю то,Что видел я в краю.Стихи мои,Спокойно расскажитеПро жизнь мою.
Изба крестьянская.Хомутный запах дегтя,Божница старая,Лампады кроткий свет.Как хорошо,Что я сберег теВсе ощущенья детских лет.
Под окнамиКостер метели белой.Мне девять лет.Лежанка, бабка, кот...И бабка что-то грустное,Степное пела,
Порой зеваяИ крестя свой рот.
Метель ревела.Под оконцемКак будто бы плясали мертвецы.Тогда империяВела войну с японцем,И всем далекиеМерещились кресты.
Тогда не знал яЧерных дел России.Не знал, зачемИ почему война.Рязанские поля,Где мужики косили,Где сеяли свой хлеб,Была моя страна.
Я помню только то,Что мужики роптали,Бранились в черта,В Бога и в царя.Но им в ответЛишь улыбались далиДа наша жидкаяЛимонная заря.
Тогда впервыеС рифмой я схлестнулся.От сонма чувств
Вскружилась голова.И я сказал:Коль этот зуд проснулся,Всю душу выплещу в слова.
Года далекие,Теперь вы как в тумане.И помню, дед мнеС грустью говорил:«Пустое дело...Ну, а если тянет -Пиши про рожь,Но больше про кобыл».
Тогда в мозгу,Влеченьем к музе сжатом,Текли мечтаньяВ тайной тишине,Что буду яИзвестным и богатымИ будет памятникСтоять в Рязани мне.
В пятнадцать летВзлюбил я до печенокИ сладко думал,Лишь уединюсь,Что я на этойЛучшей из девчонок,Достигнув возраста, женюсь...............
Года текли.Года меняют лица -Другой на нихЛожится свет.Мечтатель сельский -Я в столицеСтал первокласснейший поэт.
И, заболевПисательскою скукой,Пошел скитаться яСредь разных стран,Не веря встречам,Не томясь разлукой,Считая мир весь за обман.
Тогда я понял,Что такое Русь.Я понял, что такое слава.И потому мнеВ душу грустьВошла, как горькая отрава.
На кой мне черт,Что я поэт!..И без меня в достатке дряни.Пускай я сдохну,Только......Нет,Не ставьте памятник в Рязани!
Россия... Царщина...Тоска...И снисходительность дворянства.Ну что ж!Так принимай, Москва,Отчаянное хулиганство.
Посмотрим -Кто кого возьмет!И вот в стихах моихЗабилаВ салонный вылощенныйСбродМочой рязанская кобыла.
Не нравится?Да, вы правы -Привычка к ЛориганИ к розам...Но этот хлеб,Что жрете вы,-Ведь мы его того-с...Навозом..............Еще прошли года.В годах такое было,О чем в словахВсего не рассказать:На смену царщинеС величественной силойРабочая предстала рать.
Устав таскатьсяПо чужим пределам,Вернулся яВ родимый дом.Зеленокосая,В юбчонке белойСтоит береза над прудом.
Уж и береза!Чудная... А груди...Таких грудейУ женщин не найдешь.С полей обрызганные солнцемЛюдиВезут навстречу мнеВ телегах рожь.
Им не узнать меня,Я им прохожий.Но вот проходитБаба, не взглянув.Какой-то токНевыразимой дрожиЯ чувствую во всю спину.
Ужель она?Ужели не узнала?Ну и пускай,Пускай себе пройдет...И без меня ейГоречи немало -
Недаром легСтрадальчески так рот.
По вечерам,Надвинув ниже кепи,Чтобы не выдатьХолода очей,-Хожу смотреть яСкошенные степиИ слушать,Как звенит ручей.
Ну что же?Молодость прошла!Пора приняться мнеЗа дело,Чтоб озорливая душаУже по-зрелому запела.
И пусть иная жизнь селаМеня наполнитНовой силой,Как раньшеК славе привелаРодная русская кобыла.
Под окнамиКостер метели белой.Мне девять лет.Лежанка, бабка, кот...И бабка что-то грустноеСтепное пела,Порой зеваяИ крестя свой рот.
Я помню только то,Что мужики роптали,Бранились в черта,В бога и в царя.Но им в ответЛишь улыбались далиДа наша жидкаяЛимонная заря.
Тогда впервыеС рифмой я схлестнулся.От сонма чувствВскуржилась голова.И я сказал:Коль этот зуд проснулся,Всю душу выплещу в слова.
Года далекие,Теперь вы как в тумане.И помню, дед мнеС грустью говорил:"Пустое дело...Ну, а если тянет -Пиши про рожь,Но больше про кобыл".
В пятнадцать летВзлюбил я до печенокИ сладко думал,Лишь уединюсь,Что я на этойЛучшей из девчонок,Достигнув возраста, женюсь.. . . . . . . . . . . . . .
Года текли.Года меняют лица -Другой на нихЛожится свет.Мечтатель сельский -Я в столицеСтал первокласснейший поэт
На кой мне черт,Что я поэт!..И без меня в достатке дряни.Пускай я сдохну,Только...Нет,Не ставьте памятник в Рязани!
Не нравится?Да, вы правы -Привычка к ЛориганИ к розам...Но этот хлеб,Что жрете вы, -Ведь мы его того-с...Навозом...
Еще прошли года.В годах такое было,О чем в словахВсего не рассказать:На смену царщинеС величественной силойРабочая предстала рать.
Ужель она?Ужели не узнала?Ну и пускай,Пускай себе пройдет...И без меня ейГоречи немало -Недаром легСтрадальчески так рот.
По вечерам,Надвинув ниже кепи,Чтобы не выдатьХолода очей, -Хожу смотреть яСкошенные степиИ слушать,Как звенит ручей.
Жизнь входит в берега. Села давнишний житель, Я вспоминаю то, Что видел я в краю. Стихи мои, Спокойно расскажите Про жизнь мою.
Изба крестьянская. Хомутный запах дегтя, Божница старая, Лампады кроткий свет. Как хорошо, Что я сберег те Все ощущенья детских лет.
Под окнами Костер метели белой. Мне девять лет. Лежанка, бабка, кот… И бабка что то грустное, Степное пела, Порой зевая И крестя свой рот.
Метель ревела. Под оконцем Как будто бы плясали мертвецы. Тогда империя Вела войну с японцем, И всем далекие Мерещились кресты.
Тогда не знал я Черных дел России. Не знал, зачем И почему война. Рязанские поля, Где мужики косили, Где сеяли свой хлеб, Была моя страна.
Я помню только то, Что мужики роптали, Бранились в черта, В Бога и в царя. Но им в ответ Лишь улыбались дали Да наша жидкая Лимонная заря.
Тогда впервые С рифмой я схлестнулся. От сонма чувств Вскружилась голова. И я сказал: Коль этот зуд проснулся, Всю душу выплещу в слова.
Года далекие, Теперь вы как в тумане. И помню, дед мне С грустью говорил: «Пустое дело… Ну, а если тянет – Пиши про рожь, Но больше про кобыл».
Тогда в мозгу, Влеченьем к музе сжатом, Текли мечтанья В тайной тишине, Что буду я Известным и богатым И будет памятник Стоять в Рязани мне.
В пятнадцать лет Взлюбил я до печенок И сладко думал, Лишь уединюсь, Что я на этой Лучшей из девчонок, Достигнув возраста, женюсь. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Года текли. Года меняют лица – Другой на них Ложится свет. Мечтатель сельский – Я в столице Стал первокласснейший поэт.
И, заболев Писательскою скукой, Пошел скитаться я Средь разных стран, Не веря встречам, Не томясь разлукой, Считая мир весь за обман.
Тогда я понял, Что такое Русь. Я понял, что такое слава. И потому мне В душу грусть Вошла, как горькая отрава.
На кой мне черт, Что я поэт!.. И без меня в достатке дряни. Пускай я сдохну, Только…… Нет, Не ставьте памятник в Рязани!
Россия… Царщина… Тоска… И снисходительность дворянства. Ну что ж! Так принимай, Москва, Отчаянное хулиганство.
Посмотрим – Кто кого возьмет! И вот в стихах моих Забила В салонный вылощенный Сброд Мочой рязанская кобыла.
Не нравится? Да, вы правы – Привычка к Лориган И к розам… Но этот хлеб, Что жрете вы,– Ведь мы его того с… Навозом…
Еще прошли года. В годах такое было, О чем в словах Всего не рассказать: На смену царщине С величественной силой Рабочая предстала рать.
Устав таскаться По чужим пределам, Вернулся я В родимый дом. Зеленокосая, В юбчонке белой Стоит береза над прудом.
Уж и береза! Чудная… А груди… Таких грудей У женщин не найдешь. С полей обрызганные солнцем Люди Везут навстречу мне В телегах рожь.
Им не узнать меня, Я им прохожий. Но вот проходит Баба, не взглянув. Какой то ток Невыразимой дрожи Я чувствую во всю спину.
Ужель она? Ужели не узнала? Ну и пускай, Пускай себе пройдет… И без меня ей Горечи немало – Недаром лег Страдальчески так рот.
По вечерам, Надвинув ниже кепи, Чтобы не выдать Холода очей,– Хожу смотреть я Скошенные степи И слушать, Как звенит ручей.
Ну что же? Молодость прошла! Пора приняться мне За дело, Чтоб озорливая душа Уже по зрелому запела.
И пусть иная жизнь села Меня наполнит Новой силой, Как раньше К славе привела Родная русская кобыла.
Под окнами Костер метели белой. Мне девять лет. Лежанка, бабка, кот... И бабка что-то грустное, Степное пела, Порой зевая И крестя свой рот.
Года далекие, Теперь вы как в тумане. И помню, дед мне С грустью говорил: “Пустое дело... Ну, а если тянет - Пиши про рожь, Но больше про кобыл”.
Года текли. Года меняют лица - Другой на них Ложится свет. Мечтатель сельский - Я в столице Стал первокласснейший поэт.
На кой мне черт, Что я поэт!.. И без меня в достатке дряни. Пускай я сдохну, Только...... Нет, Не ставьте памятник в Рязани!
Россия... Царщина... Тоска... И снисходительность дворянства. Ну что ж! Так принимай, Москва, Отчаянное хулиганство.
Посмотрим - Кто кого возьмет! И вот в стихах моих Забила В салонный вылощенный Сброд Мочой рязанская кобыла.
Не нравится? Да, вы правы - Привычка к Лориган И к розам... Но этот хлеб, Что жрете вы,- Ведь мы его того-с... Навозом...
Уж и береза! Чудная... А груди... Таких грудей У женщин не найдешь. С полей обрызганные солнцем Люди Везут навстречу мне В телегах рожь.
Им не узнать меня, Я им прохожий. Но вот проходит Баба, не взглянув. Какой-то ток Невыразимой дрожи Я чувствую во всю спину.
Ужель она? Ужели не узнала? Ну и пускай, Пускай себе пройдет... И без меня ей Горечи немало - Недаром лег Страдальчески так рот.
По вечерам, Надвинув ниже кепи, Чтобы не выдать Холода очей,- Хожу смотреть я Скошенные степи И слушать, Как звенит ручей.
Ну что же? Молодость прошла! Пора приняться мне За дело, Чтоб озорливая душа Уже по-зрелому запела.
СКАЗКА О ПАСТУШОНКЕ ПЕТЕ, ЕГО КОМИССАРСТВЕ И КОРОВЬЕМ ЦАРСТВЕ
Пастушонку Пете Трудно жить на свете: Тонкой хворостиной Управлять скотиной.
Если бы корова Понимала слово, То жилось бы Пете Лучше нет на свете.
Но коровы в спуске На траве у леса Говори по-русски - Смыслят ни бельмеса.
Им бы лишь мычалось Да трава качалась. Трудно жить на свете Пастушонку Пете.
Хорошо весною Думать под сосною, Улыбаясь в дреме, О родимом доме.
Май всё хорошеет, Ели всё игольчей; На коровьей шее Плачет колокольчик.
Плачет и смеется На цветы и травы, Голос раздается Звоном средь дубравы.
Соберет всех в кучу, На село отгонит, Не получит взбучу - Чести не уронит.
Любо хворостиной Управлять скотиной. В ночь у перелесиц Спи и плюй на месяц.
Ну, а если лето - Песня плохо спета. Слишком много дела - В поле рожь поспела.
Ах, уж не с того ли Дни похорошели, Все колосья в поле, Как лебяжьи шеи.
Но беда на свете Каждый час готова, Зазевался Петя - В рожь зайдет корова.
А мужик как взглянет, Разведет ручищей Да как в спину втянет Прямо кнутовищей.
Тяжко хворостиной Управлять скотиной.
Вот приходит осень С цепью кленов голых, Что шумит, как восемь Чертенят веселых.
Мокрый лист с осины И дорожных ивок Так и хлещет в спину, В спину и в загривок.
Елка ли, кусток ли, Только вплоть до кожи Сапоги промокли, Одежонка тоже.
Некому открыться, Весь как есть пропащий. Вспуганная птица Улетает в чащу.
И дрожишь полсутки То душой, то телом. Рассказать бы утке - Утка улетела.
Рассказать дубровам - У дубровы опадь. Рассказать коровам - Им бы только лопать.
Нет, никто на свете На обмокшем спуске Пастушонка Петю Не поймет по-русски.
Трудно хворостиной Управлять скотиной.
Мыслит Петя с жаром: То ли дело в мире Жил он комиссаром На своей квартире.
Знал бы все он сроки, Был бы всех речистей, Собирал оброки Да дороги чистил.
А по вязкой грязи, По осенней тряске Ездил в каждом разе В волостной коляске.
И приснился Пете Страшный сон на свете.
Все доступно в мире. Петя комиссаром На своей квартире С толстым самоваром.
Чай пьет на террасе, Ездит в тарантасе, Лучше нет на свете Жизни, чем у Пети.
Но всегда недаром Служат комиссаром. Нужно знать все сроки, Чтоб сбирать оброки.
Чай, конечно, сладок, А с вареньем дважды, Но блюсти порядок Может, да не каждый.
Нужно знать законы, Ну, а где же Пете? Он еще иконы Держит в волсовете.
А вокруг совета В дождь и непогоду С самого рассвета Уймища народу.
Наш народ ведь голый, Что ни день, то с требой. То построй им школу, То давай им хлеба.
Кто им наморочил? Кто им накудахтал? Отчего-то очень Стал им нужен трактор.
Ну, а где же Пете? Он ведь пас скотину, Понимал на свете Только хворостину.
А народ суровый, В ропоте и гаме Хуже, чем коровы, Хуже и упрямей.
С эдаким товаром Дрянь быть комиссаром.
Взяли раз Петрушу За живот, за душу, Бросили в коляску Да как дали таску... . . . . . . . . . . . . . . . . Тут проснулся Петя...
Сладко жить на свете!
Встал, а день что надо, Солнечный, звенящий, Легкая прохлада Овевает чащи.
Петя с кротким словом Говорит коровам: “Не хочу и даром Быть я комиссаром”.
А над ним береза, Веткой утираясь, Говорит сквозь слезы, Тихо улыбаясь:
“Тяжело на свете Быть для всех примером. Будь ты лучше, Петя, Раньше пионером”.
Малышам в острастку, В мокрый день осенний, Написал ту сказку Я - Сергей Есенин.
у стихотворения МОЙ ПУТЬ аудио записей пока нет...
Тилье страх. «Страх» - Франк Тилье. О книге «Страх» Франк Тилье
Георг гегельлекции по истории философии О книге «Лекции по истории философии» Георг Гегель
Язычник – это инородец, иноверец Что такое язычество в истории
Христианский крест - подключение к эгрегору?
Представления об аде в разных верованиях Смотреть что такое "Тартар" в других словарях
Математический уголок на даче Вычитание от 10 до 20