Здравоохранение осетинцев. Фольклор и литература. Устное народное творчество. Достойных так мало у нас

Утрата собственной культуры во все эпохи происходит с забвения, прежде всего, языковой культуры. Без языка, как известно, нет нации. И постепенное исчезновение языка - опасная тенденция. Тем более, для народа, претендующего на свою государственность, имеется в виду Республика Южная Осетия.

События новейшей истории осетинского народа тесно связаны с борьбой за сохранение родного языка. Достаточно отметить, что конфликт с Грузией в 1988 году начался с репрессивной по отношению к нацменьшинствам политики грузинского правительства. По свидетельствам осетинских общественных деятелей и филологов того времени, государственная программа развития грузинского языка, опубликованная в газете «Комунисти» (орган ЦК КП Грузинской ССР), неизбежно привела бы к исчезновению осетинского языка, а Южная Осетия бы перестала существовать даже как культурная автономия в составе Грузии.

Культурное и духовное возрождение нации, сохранение языка, противостояние насильственной ассимиляции - такова была программа первого гражданского движения Южной Осетии «Адæмон Ныхас», в которое трансформировался студенческий кружок по изучению осетинского языка и культуры в 1989 году.

К сожалению, правительство Грузии не прислушалось к мнению осетинской общественности и продолжило свою репрессивную политику, результатом которой стал 25-летний период противостояния, в том числе военного. В 1992 году республика провозгласила независимость. В 2008 году ее признала РФ.

15 мая - День осетинского языка и литературы отмечают как в Северной (субъект РФ), так и в Южной Осетии с 2003 года. Дата связана с днем выхода в свет в 1899 году книги основоположника осетинского литературного языка Коста Хетагурова «Ирон фæндыр» («Осетинская лира»).

По официальным данным, на сегодняшний день осетинским языком владеет более 500 тысяч человек. Однако некоторые эксперты утверждают, что количество завышено. Также они констатируют, что несмотря на введение новых программ по изучению осетинского языка, ситуация, тем не менее, ухудшается. В 2009 году ЮНЕСКО включила осетинский язык в список «вымирающих». В минувшем столетии в мире исчезли несколько десятков языков. Эксперты считают, что примерно из 6−7 тысяч языков и диалектов современного мира через 100 лет останется только половина. Согласно Национальному географическому обществу США, наибольший языковой удар придется на места традиционного сосредоточения многоязычной среды, например, Кавказ или Сибирь.

На днях осетинская общественность во главе с советником главы РСО-Алания по вопросам национально-культурного развития Тамерланом Камболовым обратилась к президенту России Владимиру Путину . В обращении выражается несогласие с законопроектом о внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании» в части, касающейся добровольности изучения родных языков народов РФ и государственных языков республик в составе РФ. На протяжении последних лет под руководством Камболова осетинский язык стали изучать в дошкольных и школьных образовательных учреждениях, открыта Аланская гимназия. Принятие нового закона может усложнить работу по развитию осетинского языка, считают подписанты.

Что происходит с осетинским языком? Есть мнение, что осетинский язык глубоко архаичен, в нем нет терминов, соответствующих современной жизни, в результате чего он выходит из употребления. Сфера его применения очень ограничена. В основном осетинский язык является средством общения в кругу семьи или друзей. Очень мало современной кино- мульт- или музыкальной продукции, которая бы соответствовала современным требованиям молодежи и звучала на родном языке. Также он неприменим в работе, осетинский вытеснен русским и иностранными языками.

Для спроса на язык существует всего две мотивации, считает доктор исторических наук Алан Чочиев , автор книги «Нартиада - дописьменная история цивилизации».

«Первая, - отмечает Чочиев, - физическая выживаемость, то есть если народ добывает пищу, используя определенный язык. Когда народ уже не голоден, вторая мотивация - она самая главная - удовлетворение, которое люди получают, кроме еды. Это - культура, все ее виды. Человек так устроен. Он хочет гордиться чем-то. Ему нужна самоидентификация. Как правило, эту самоидентификацию дает история народа, которому он принадлежит. Это еще называется - патриотизм».

«Протяженность осетинского языка проходила этногенетические стяги, получая отовсюду вкрапления - от Атлантического до Тихого океана. В осетинском языке есть масса заимствований, но при всем при этом он остался осетинским языком. Это означает, что осетинский язык заключает в себе всю лингвистическую информацию последних 12 тысячелетий истории языка и культуры», - говорит Чочиев.

Осетинский язык относится к иранской группе индоевропейской языковой семьи. Является единственным преемником скифо-сармато-аланского языка, что делает его уникальным памятником самобытности, истории и культуры осетинского народа. В языке два диалекта - иронский и дигорский. Иронский подразделяется на три говора.

Фундаментом осетиноведческих исследований стали дневники путешественников XVIII века. Наиболее значимым в теоретической базе осетиноведческой науки стал труд «Путешествие на Кавказ и в Грузию» немецкого ориенталиста Юлиуса фон Клапрота , изданный в 1812 году. Фон Клапрот выдвинул предположение о преемственности аланского и осетинского языков. Российский исследователь финского происхождения Андреас Шёгрен глубоко изучил осетинский язык (иронский диалект), а также дигорский диалект, установив архаичность форм. Основные результаты исследований Шёгрена были опубликованы в Санкт-Петербурге в 1844 году. В трудах Всеволода Миллера («Осетинские этюды»: 1881, 1882, 1887) окончательно установлен иранский характер осетинского языка и его место среди индоевропейских языков. Им заложены научные основы истории осетинского языка и создана база изучения осетинского фольклора. Венцом изучения осетинского языка стал труд академика Васо Абаева - «Историко-этимологический словарь осетинского языка».

Синтаксис осетинского языка, отмечают ученые, уникален - он включает в себя смычно-гортанные согласные, агглютинативную систему падежей, беззакузативную парадигму склонения и т. д. В осетинском языке прослеживаются связи с финно-угорскими, славянскими, германскими, тюркскими языками. Богатство языка и его глубокая архаичность дали повод некоторым ученым полагать, что древний язык асов является родоначальником индоевропейских языков, а не наоборот, как принято считать в науке.

Наиболее похожим на осетинский является язык венгерских ясов (потомки аланов, переселившихся в Венгрию в XIII веке), из-за чего в англоязычной литературе ясский язык (ныне мёртвый) часто называется диалектом осетинского языка.

На протяжении последних 150 лет алфавит для осетинского языка менялся несколько раз. В XIX веке была найдена зеленчукская надпись (X век) с текстом на осетинском языке греческими буквами. В настоящее время могильная плита утеряна. Затем была введена латиница, позже - грузинский алфавит и в 1938 году - кириллица, которой в Осетии пользуются до сих пор. До 1937 года дигорский диалект осетинского языка в РСФСР считался языком, для него был разработан специальный алфавит, основана литературная традиция. Однако в 1937 году дигорский алфавит был объявлен «контрреволюционным», а дигорский язык был вновь признан диалектом осетинского языка.

Для изучения языка, считает историк Чочиев, школьное образование - недостаточный стимул. «Единственный и самый главный методологический ресурс обучения родному языку - приобщение молодежи к удовольствиям с использованием этого языка, и это, прежде всего, музыкальная подача этого самого языка», - заявляет он.

«Осетинский язык сохранился исключительно благодаря тому, что Сырдон (герой Нартского эпоса ) пел кадæги (сказания ) под арфу. А сегодня фæндыр (лира ) - это гитара. И на сегодня эту функцию гитарной осетинской песни выполняет такое музыкальное направление как - зармон. Существует это течение в Южной Осетии. Но его, к сожалению, никто не стимулирует. Нужно, чтобы зармон стал частью государственной программы», - считает Чочиев.

Терминологические комиссии, усердно создаваемые на протяжении многих лет, к сожалению, также не дали пока ощутимых результатов. Создание современного осетинского языка в соответствии с правилами осетинского словообразования - работа не из легких.

Еще одной проблемой осетинского языка, создающей определенные трудности, является то, что до сих пор осетины не пришли к общему знаменателю по вопросу литературного языка. Официально литературным языком принято считать язык Коста Хетагурова, однако на севере и юге по-разному трактуют произношение, при том, что в написании разногласий нет.

Исследование осетинского языка продолжается. В мире интерес к его изучению проявляют не только представители осетинских диаспор, но также ученые и студенты, занимающиеся вопросами иранистики, сарматоведения и других научных направлений.

Многочисленные программы по развитию осетинского языка не могут дать положительных результатов, пока осетинский язык не станет необходимостью, не расширит ареал своего применения в современной жизни. Современный ритм жизни требует максимальной сосредоточенности на профессиональном развитии, поиске заработка, а изучение осетинского языка не является необходимостью. Нелепо требовать от молодежи изучения осетинского языка, взывая только к патриотическим чувствам.

Анна Чочиева (Цхинвал) , специально для

Осетинская литература

Дзагурти Губади

Осетинская литература - литература народа, населяющего Северную и Южную Осетию (центральная часть горного Кавказского массива). Из окраины экономически и культурно-отсталой, влачившей жалкое существование при царизме, эти области превращены в страну социалистической индустрии и земледелия.

Октябрьская революция вызвала к жизни новые творческие силы и подготовила почву для широчайшего культурного строительства. Полностью ликвидирована неграмотность среди взрослого населения; введено всеобщее начальное обучение. Основаны 5 вузов и 5 научно-исследовательских институтов, открыт целый ряд техникумов и других учебных заведений. Необычайно быстро растет тираж осетинской книги и газеты. За один только 1930 в одной Северной Осетии издано столько, сколько было издано за все 125-летнее существование осетинской письменности. В настоящее время в Осетии выходят 20 газет, 2 литературно-художественных общественно-политических ежемесячных журнала («Фидиог» и Мах-Дуг). В свете больших достижений осетинской советской культуры и переоценки культурного наследия прошлого Осетии необходимо проследить исторический ход развития О. л.

Устное народное творчество

Осетинский фольклор многообразен по своему содержанию. Сохранился так наз. нартовский эпос - сказания о нартах. Особенно популярны сказания о похождениях нартов - Урузмага, Хамица, Сослана, Сирдона и других, о нартах-кочевниках, бедняках, о нартовском голоде и пр. Нартовский эпос отражает настроения крестьянства, закабаленного феодалами, моменты сопротивления и борьбы с ними. Сохранилось также большое количество разных песен, сказок, пословиц, поговорок. Из них выделяются песни, отражающие быт осетинских трудящихся масс, связанный с земледелием, овцеводством, охотой и т. д. Особое место занимают исторические песни, наиболее ярко отражающие классовую борьбу осетинских трудящихся масс против феодалов-помещиков, известных под названием тагаурских алдаров и дигорских баделят. Таковы например исторические песни «Мисирби Караджаев», «Кантемиров Мазук-Алдар» и некоторые другие.

Современное устное творчество отражает различные этапы Октябрьской революции; большое количество песен воспевает героев гражданской войны в Осетии; в песнях самого последнего времени - отклики на проведение сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса.

Необходимо отметить факт огромного влияния богатого и разнообразного по своему содержанию осетинского фольклора на всех почти без исключения осетинских писателей.

В настоящее время к устному творчеству обращаются и осетинские пролетарские писатели, как напр. Мисост Камбердиев, Т. Бесаев и другие. Наиболее активными собирателями осетинского фольклора являются Цоцко Амбалов, Г. А. Дзагуров, Гагудз Гуриев, Б. А. Алборов, Д. Бердиев, П. Гадиев, Г. Темираев, А. Тибилов, В. Карсанов, М. К. Горданов и др.

Зарождение осетинской литературы

Зарождение О. л. относится к концу XVIII и началу XIX вв. В первой четверти XIX в. Осетия подвергалась несколько раз военному разгрому со стороны царских войск. На стороне царизма в ту эпоху оказался первый осетинский писатель - дворянин-аристократ Иван Ялгузидзе. Активный проводник царской колониальной политики на Кавказе, активный миссионер, насаждавший православие среди осетин, он был первым переводчиком книг священного писания на осетинский язык. И. Ялгузидзе написал поэму на грузинском языке «Алгузиани» (переведенную на русский яз.); он пытался идеализировать прошлое «могущественной Осетии», возвеличить ее мифического царя Алгуза, якобы покорившего многочисленные народности Кавказа. Основные идеи этого произведения: монархизм, национализм и православие.

Осетинская литература с 1859 по 1905

С 1859, т. е. со времени завоевания Кавказа, и до 1905 в Осетии происходили весьма значительные социально-политические сдвиги, которые не могли не отразиться на росте и развитии О. л. Эксплоатация феодалами малоземельного и безземельного крестьянства все более усиливалась. В 1861-1865 были освобождены так наз. холопы, однако взаимоотношения между широкими крестьянскими массами и феодалами-помещиками, наделенными самодержавием лучшими землями, резко обострялись, доходя до вооруженных столкновений. Переход от натурального хозяйства к товарному способствовал нарождению осетинского кулачества и торговой буржуазии. Промышленность в Осетии развивалась крайне медленно. В атмосфере национального гнета, административного произвола и все более обостряющихся социальных противоречий развивали свою литературную деятельность писатели: Темирбулат Мамсуров, Инал Кануков, Гацпо Баев, Александр Кубалов, Блашка Гуржибеков, Сека Гадиев, Георгий Цаголов и Коста Хетагуров.

Темирбулат Мамсуров и Инал Кануков являлись представителями алдарско-феодальной группы; оба они - участники переселения горцев в Турцию в 1861-1865 - происходили из осетинских алдар и были офицерами царской армии.

Творчество Мамсурова отражало пессимистические переживания переселенцев алдаров, не ужившихся на чужбине, осознавших неудачу этого переселения. Произведения его еще полностью не опубликованы (рукописи находятся в Турции). В них также сильны элементы национализма и религиозности. В отношении формы он близок к народной поэзии.

Творчество Инала Канукова насквозь проникнуто тоской о «великом прошлом» осетинского алдарства. Вернувшись на родину, поэт погрузился в воспоминания о былом. Разочарованный в жизни, оторванный от реального настоящего, поэт искал утешения и покоя на кладбище, «где смерть сравняет всех». Инал Кануков писал исключительно на русском яз. Он был под сильным влиянием русской поэзии, в особенности Лермонтова и Пушкина. Инала Канукова роднит с Мамсуровым пессимизм, вызванный крушением той социальной группы, к которой они принадлежали (феодалов-алдаров).

Гаппо Баев, Александр Кубалов и Блашка Гуржибеков начали лит-ую деятельность в

90-х гг. прошлого столетия. Гаппо Баева можно характеризовать как махрового националиста-монархиста, врага советской власти. Он - белый эмигрант.

А. Кубалов - автор поэмы «Афхардты Хасана» и др. произведений на тему «о героическом прошлом Осетии». Его поэма «Афхардты Хасана», направленная против обычая кровной мести, считается одним из лучших произведений О. л., она близка к устному творчеству. За последнее время А. Кубалов делает попытки перестроиться и принять участие в социалистич. строительстве, но эти попытки пока не дали существенных результатов (напр. драма «Рамонов Хаджимет»).

Блашка Гуржибеков (ум. в 1905) являлся первым дигорским поэтом, т. е. осетинским поэтом, писавшим исключительно на дигорском наречии. Основные мотивы его творчества: монархизм, верность царской колониальной политике на Кавказе, православию и осетинским народным верованиям и традициям. Блашка Гуржибеков ценен тем, что в своей пьесе «Недоросль» (Адули) первый показал рост торговой буржуазии в Осетии и противоречия, обострявшиеся между феодально-родовой верхушкой и вновь народившейся буржуазной верхушкой. В отношении формы Блашка Гуржибеков был под сильным влиянием устного народного творчества.

Сека Гадиев (1865-1915) занимал в О. л. своеобразное место. Выходец из горской бедняцкой семьи, поэт-самоучка, он более тридцати лет был псаломщиком. Симпатии Сека Гадиева - на стороне горской бедноты: он бичевал феодалов, угнетавших бедноту, но не призывал к борьбе. Наоборот, поэт настроен христиански. Он - националист, активный миссионер православия. Произведения его еще недостаточно исследованы.

Весьма значительную эволюцию проделал в своем творчестве Георгий Цаголов (р. в 1871). В начале своей литературной деятельности он был оппозиционно настроен против царизма и национального угнетения, однако не звал трудящихся к борьбе против угнетателей. Сочувствуя бедноте (стихотворение «Иналук»), поэт не видел выхода из положения. Лишь с приближением революции поэт начал преодолевать свою мечтательную пассивность и стал наконец на путь активной борьбы с паработителями. В стихотворении «Песня Кудайната» поэт восклицает. «Берите силой все... И дней не бойтесь бурных», «правда сама на землю к нам не спустится». В О. л. Цаголов первый художественно изобразил народившегося осетинского кулака, являвшегося опорой царской администрации в угнетении и эксплоатации трудящихся масс Осетии («Осетинские мотивы», стр. 46, стихотворение «Темболат»). Необходимо отметить, что Г. Цаголов писал преимущественно на русском языке и был под сильным влиянием русских поэтов, в особенности Некрасова и украинского поэта Шевченко. В настоящее время он переводит молодых осетинских писателей на русский яз., а также работает над поэмой, посвященной изображению успехов социалистического строительства в С. Осетии. Г. Цаголов известен не только как поэт, но и как один из наиболее талантливых осетинских публицистов, отдавших свои силы делу служения угнетенной горской бедноте.

Коста Хетагуров (1859-1905) - самый популярный осетинский писатель. Выходец из феодально-дворянской среды, Коста Хетагуров позже отрекся от дворянства. В своей басне «Гуси» и в неоконченной поэме «Хетаг» он высмеял дворянскую заносчивость и чинопочитание. Основные мотивы творчества Коста Хетагурова - протест против административного произвола, призыв к единению осетин без различия классов. Поэт сочувственно изображал жизнь горской бедноты («Вдова», «Пастух-батрак», «Кубади»). Он протестовал против национального гнета, против такого специфического явления осетинской жизни, как шпионаж в пользу администрации («Додой», «Солдат», «Шпион» и др.). Коста Хетагуров - религиозно настроенный пессимист. Его можно причислить к идеологам либеральной буржуазии. Произведения его, разоблачающие произвол самодержавия, имели в свое время революционизирующее значение. Следует однако заметить, что некоторыми сторонами творчества Коста Хетагурова, в особенности национализмом и религиозной настроенностью, впоследствии воспользовалась контрреволюция Осетии.

Осетинская литература с 1905 по 1917

Революция 1905 прокатилась широкой волной по Осетии. Социальная диференциация к этому времени значительно углубилась. Наряду с группой феодалов, крупных помещиков, владевших огромными латифундиями, на социальную арену выступила значительно окрепшая деревенская буржуазия. Выросла осетинская интеллигенция, разнородная по своему происхождению и по своим социально-политическим устремлениям. На данном этапе продолжают быть активными писатели - Гаппо Баев, Александр Кубалов, Г. Цаголов, Сека Гадиев. Они занимают те же позиции, что и в предшествующий период. В этот период выдвигается ряд новых писателей: Абаев Шамиль, Гарданов Михаил, Малиев Георгий, Гулуев Андрей, Илас Мзурон, Токаев Алихан, Тлатов Хох, Короев Давид, Радиев Цомак, Цаликов Ахмет, Туганов Батырбек, Бритаев Елбаздуко, Коцоев Арсен, Кочисова Роза, Алборов Борис и переводчики Цоцко Амбалов и Датиев Быбиц.

О. л. данного периода вращается в кругу национально-бытовых вопросов, получающих социальное заострение. Самым положительным явлением в О. л. этого периода следует считать усиление революционного сектора литературы, который использует литературу как средство борьбы против царизма, как средство борьбы за нац. освобождение. Но вместе с тем значительная часть О. л. все еще насыщена национализмом, тесно связанным с патриархальными традициями.

Протест против административного гнета и произвола получил наиболее яркое выражение в произведениях Короева и Кочисовой. Романтизация героического прошлого кавказских горцев, ведших борьбу против царизма за национальное освобождение, дана в творчестве Б. Туганова. Призывом к борьбе против царизма и его устоев проникнуто творчество Ц. Гадиева, Е. Бритаева, Ш. Абаева, М. Гарданова. Проповедь национального единения осетинского народа характерна для творчества А. Токаева и Мзурона. Отрыв от действительности и мелкобуржуазный индивидуализм характеризуют произведения Г. Малиева и А. Галуева. Неудовлетворенность современностью и культивирование «социалистической утопии» с сильным налетом национализма - оснавная черта сочинений Тлатова Хоха. Многие писатели этого периода изображают темные стороны косного быта осетин (конокрадство, знахарство, кровная месть и т. д.).

К этому периоду относится и зарождение осет. театра, основоположником которого является осетинский драматург Е. Бритаев.

Осетинская литература послеоктябрьского периода. Период 1917-1921

Советская власть окончательно утвердилась в С. Осетии в марте 1920, в Ю. Осетии - в 1921, одновременно с советизацией Грузии. В этот период из подпольной литературы выделяется несколько революционных стихотворений (К. Бутаева, Г. Баракова, С. Баграева и др.). С восстановлением советской власти выходит первая большевистская газ. на осетинском яз. «Кермен», которая первоначально и явилась центром возрастающей в новых советских условиях О. л. На страницах газ. «Кермен» помещали свои стихи Цомак Гадиев, Гино Бараков, Борис Алборов и др.

В 1921 вышли два небольших сборника литературных произведений. Один из этих сборников под названием «Вождь» принадлежит перу осетинского писателя, красного партизана, видного коммуниста Гино Баракова. Этот сборник показывает, насколько еще в 1921 не были преодолены влияния религиозно-идеалистических воззрений на мораль. Второй сборник «Книга осетинских песен» (1921) содержит стихи разных осетинских поэтов. Он также снабжен предисловием Гино Баракова. В сборнике помещены стихи Гино Баракова, Коста Хетагурова, Цомака Гадиева, Быдтаева, Казбека Бутаева, Алборова, Байзера, Ч. Бегизова, Нигера и Турмега. В общем этот сборник определенно носит печать революционности, но у его авторов немало срывов националистического характера, содержание многих стихов недостаточно классово заострено; в них нет большевистской непримиримости. Из всех послереволюционных оригинальных стихов, помещенных в сборнике, не говоря о переводе «Интернационала» и стихотворения Гадиева «Люди», выделяется одно лишь стихотворение Нигера «Живи». Оно проникнуто революционным пафосом, верой в победу трудящихся, но и в нем есть дефекты идеологического порядка, выразившиеся в том, что автор по традиции дореволюционной осетинской литературы призывает осетинское контрреволюционное офицерство отказаться от своих «побед» и взяться «за плуг».

Для полноты обзора осетинской литературы данного периода следует еще отметить пьесу столпа осетинской контрреволюции Гаппо Баева «Осетинская молитва». Эта пьеса, напечатанная в 1920 в Тифлисе в меньшевистской газ. «Ног Цард», является конденсированным выражением осетинского национализма, связанного самыми крепкими узами с осетинским кулачеством. В этот период острой гражданской войны обнаруживаются зародыши революционной пролетарской литературы.

Осетинская литература восстановительного периода (1922-1923)

Наступление на капиталистические элементы города и деревни не могло не отразиться на осетинской литературе. Классовый враг пытался закрепить свое положение на этом участке. Самым ярким выражением этой попытки и явилось издание осетинским литературным обществом сб. «Малусаг» (Подснежник). В предисловии к нему выражена идеология националистической контрреволюционной части осетинской интеллигенции: «Когда началась революция, когда расшатались до основания старые устои жизни, мелкие народности оглянулись, сжались (притаились), чтобы не погибнуть в волнах великой смуты. Некоторым удалось отстраниться и собственными руками устроить свою жизнь...» «Но осетинскому народу не удалось устроить свою жизнь „своими собственными руками“...».

Помимо националистического «Малусага» вышел ряд сб.: «Зиу» (2 выпуска), «Уадындз», «Пионерские песни», «Вперед», сборники Гино Баракова, Г. Малиева, А. Гулуева, Ц. Гадиева, Созура Баграева, Арс. Коцоева, «Ирон Фандыр» К. Хетагурова и др., в основном указывающие на развитие революционной тематики. С 1927 стал выходить в Ю. Осетии журнал «Фидиог». Кроме того необходимо отметить литературные приложения к газетам как Северной, так и Южной Осетии. За данный период были случаи проникновения в О. л. классово враждебной идеологии (произведения Д. Хетагурова «Гоци» и А. Кубалова «Смерть царя Алгуза», «Амазонки на Тереке», совершенно искажающие историческую действительность в целях националистического возвеличения «демократизма осетинских царей», идеализации патриархального уклада жизни и т. д.). Классово враждебные влияния отражали и произведения А. Болаева (Кубатиева) первого периода его творчества (например стихотв. «Красная площадь» и стихотв. на тему об изгнании баделят «Чармэн», «Долг» и др.). Однако последний период творчества Болаева (1933-1934) характеризуется серьезными положительными сдвигами, показателем чего является его пьеса «Люди», рекомендованная к постановке жюри всесоюзного конкурса на лучшие пьесы.

Два сборника «Зиу» (1925-1927) составили целую эпоху в О. л., хотя они и неравноценны по своему социально-идейному значению. В предисловии к первому сборнику организатор и редактор «Зиу» Сармат Косирати писал: «Только благодаря революции осетинскому трудящемуся народу в союзе с российским пролетариатом удалось победить врагов и общими усилиями приняться за строительство новой жизни». Отличие между первым и вторым сборниками заключается в том, что в последнем были в основном представлены писатели старшего поколения (Е. Бритаев, Илас Арнигон, Г. Бараков Ц. Гадиев, Ш. Абаев, Д. Хетагуров, Г. Малиев, А. Гулуев, А. Коцоев, А. Кубалов и др.). В творчестве некоторых из них отражена идеология осетинской мелкобуржуазной националистической интеллигенции. В общем же осетинские молодые революционные писатели, сгруппировавшиеся вокруг «Зиу», ориентировались на художественный показ соц. строительства в нашей стране.

Большую роль в организации молодых пролетарских осетинских писателей в течение 1927-1928 сыграли журнал «Фидиог» и газеты «Остдзинат», «Арыгон Большевик», «Хурзарин», «Ленинон».

Осетинская литература реконструктивного периода

О. л. данного периода выдвинула ряд новых писателей, пришедших с заводов, фабрик и колхозов. В течение 1930-1932 изданы отдельными сборниками произведения молодых писателей (проза и стихи): Геора Кайтукова - «К борьбе», Коста Фарниона - «Лавина», «Слушайте», Ципу Хутинаева - «Призыв», Хадзибатыра Ардасенова - «Заря», Харитона Плиева - «Искры», Дабе Мамсурова - «Первые шаги», Татари Епхиева - «Бурлящая эпоха», Тазе Бесаева - «Общественный певец», Казбека Короева - «Стальной звон», Казбека Казбекова - «Свирель новой жизни», Сарди Жажиева - «Огни социализма», Барона Боциева - «Волны борьбы», Кудзага Дзесова - «Через горы», Созрыко Кулаева - «Сборник рассказов», кн. II, Мисоста Камбердиева - «Радость», Казбека Бадоева - «Во имя социализма» и др. Кроме этого вышли коллективные сб. «Растем», «Борьба за хлеб» и «Абон». Все эти произведения проникнуты верой в несокрушимость диктатуры пролетариата, ненавистью к врагам социалистической революции, интернациональной солидарностью. Многие писатели изображают героев гражданской войны и социалистической стройки, борются с пережитками старого быта. Все более и более утверждается новая революционная тематика. К существенным недочетам ряда произведений следует отнести схематизм, непродуманность, недостаточное художественное оформление. Некоторые авторы обнаруживают неверное понимание окружающей действительности. В этом смысле можно указать на сборники стихов Д. Мамсурова «Первые шаги» и К. Фарниона «Лавина». Следует однако отметить, что эти недостатки преодолеваются в процессе интенсивного органического развития советской литературы Осетии. За данный период в художественной лит-pe Осетии были также случаи проявления малусаговщины. В 1930 Д. Хетагуров выпустил поэму «Гоци», характеризующуюся возвеличением рода, националистической романтикой. Критика своевременно на страницах газеты «Растдзинад» вскрыла враждебную идеологию этого произведения.

Малусаговские ошибки допустил также С. Джанаев, который одно время утверждал, что осетинских писателей нельзя диференцировать, т. к. они все «из недр земли», т. е. крестьянского происхождения. Он напечатал в 1931 идеологически невыдержанную поэму «Разговор поэта с продавцом газет». В последнее время С. Джанаев отказался от этих воззрений, выступив на расширенном заседании Оргкомитета советских писателей С. Осетии с признанием всех своих ошибок.

Особо необходимо остановиться на сборнике «Абон», вышедшем в 1932 в Осетии. Этот сборник поставил себе задачей бороться с носителями враждебной идеологии, способствовать творческому развитию советских писателей, которые своим творчеством содействуют соц. строительству, идут нога в ногу с пролетариатом («Абон», 1932, «Борьба за задачи сегодняшнего дня», стр. 7). Предисловие к сборнику и его содержание показывают, как далеко по сравнению со сборником «Зиу» шагнула вперед О. л. в деле обслуживания конкретных задач соц. строительства. Особого внимания заслуживает помещенное в «Фидиоге» посмертное произведение осетинского писателя Цомака Гадиева «Честь предков». В этом произведении покойный писатель пытался встать на пролетарскую позицию, побороть влияние мелкобуржуазного мировоззрения, которое сказалось в его других произведениях, напечатанных в «Фидиоге» в течение этого же периода, а именно: «Оси-богатырь» и «Искатели счастья». В значительной степени это ему удалось.

Наконец нельзя не отметить и того, что осетинские газеты, в 1927-1928 и 1930 периодически выпускавшие литературные приложения, продолжали объединять пролет. осетинских писателей и в значительной степени способствовали выдвижению новых кадров сов. писателей.

Из писателей Осетии, пишущих на русском языке, нужно отметить Д. Гатуева, Х. М. Мугуева и Д. М. Кусова. Ряд произведений Гатуева, посвященных показу соц. строительства Северной и Южной Осетии, издан и на осетинском языке (1930-1933). Значительную роль сыграл Гатуев в деле ознакомления русского читателя с образцами осет. эпоса и литературы («Амран» и «Осетинские сказки» в изд. «Academia», сб. поэзии горцев Кавказа в изд. «Советская литература», 1932-1933 и 1934).

Что касается критики, то несмотря на ее отставание от художественного творчества и недостаточный теоретический уровень, она все же делает шаги вперед.

Советская О. л. реконструктивного периода выросла качественно и количественно. Она играет воспитательную роль в культурном строительстве Осетии. Постановление ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 имело огромное значение в дальнейшем развитии О. л., национальной по форме и социалистической по содержанию. За эти два года О. л. пополнилась рядом ценных сборников, как напр. «Две жизни» Шамиля Абаева, сборник Х. Плиева, роман Фарниона «Уады унар» (Шум бури), который, несмотря на наличие целого ряда серьезных недочетов, является первой попыткой в О. л. дать большое художественное произведение на осетинском яз. За эти два года активизировалось творчество таких писателей, как Нигер и др. За это же время возобновили свою лит-ую деятельность старые осетинские писатели, как Г. Цаголов, А. Коцоев и др. Однако требованиям, предъявляемым рабочим классом и партией, О. л. далеко еще не удовлетворяет. Североосетинское областное партийное совещание по вопросам культуры (ноябрь 1933) особо отметило в своих решениях, что О. л. пока еще нахватает высокого качества и мастерства. Борьба за качество, за литературу, за мастерский литературный яз. является главнейшей и первоочередной задачей каждого осетинского сов. писателя. Перестройка работы осетинской писательской орг-ции в соответствии с решениями XVII съезда партии и сосредоточение внимания широких масс рабочих, колхозников, сов. интеллигенции и областных партийных орг-ций на вопросах сов. О. л. создают все необходимые предпосылки для еще более интенсивного развития О. л.

Список литературы

Дзасохов Г., Коста Хетагуров, Критико-биографический очерк, Владикавказ, 1909

«Известия Северо-Осетинского научно-исследовательского института», вып. I, II, III и IV, г. Орджоникидзе, 1928-1932, Галаев С., О борьбе на два фронта в осетинской литературе, «Известия Североосетинского научно-исследовательского института», т. IV, г. Орджоникидзе, 1932

Альманах «Ziu», вып. II, г. Орджоникидзе, 1933

Журнал «Fidinaeg», Цхинвал-Сталинир, 1928-1933

«Изв. Горского пед. института», вып. I, II, III, IV, V, г. Орджоникидзе, 1925-1933

«Весь Юго-восток», Ростов н/Д., 1924.

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://feb-web.ru

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Осетинский язык принадлежит к иранской группе индоевропейских языков. К северной части их восточной подгруппы, которая на сегодняшний день практически полностью исчезла: живыми представителям северных восточно-иранских языков остаются только осетинский и ягнобский (один из малых языков Таджикистана ; этот ближайший по генетической классификации язык осетины не понимают).

Осетинский восходит к языкам скифов-саков-сарматов-аланов, которые жили к северу от Чёрного и Каспийского морей, а также в предгорьях Кавказа (конечно, наряду с другими кочевыми и полукочевыми племенами). Письменных памятников на аланском языке практически не сохранилось — наиболее известна Зеленчукская надпись X века, выполненная греческими буквами - её можно понять на дигорском диалекте осетинского языка. Информацию о языке скифов черпают в основном из описаний иноземных авторов — прежде всего по именам видных скифов, каковые имена часто были «мотивированными» словами. Есть исторические и этимологические доказательства тесных контактов скифских племён (и, в более позднее время, аланов) с предками современных венгров и славян, других народов.

Современный осетинский язык сложился в результате смешения аланского населения, ушедшего от нашествий монголов и Тамерлана в горы Центрального Кавказа, с уже проживавшим в этом районе аборигенным населением. При этом местные перешли на язык пришлых - минуя, видимо, этап продолжительного двуязычия. В результате язык обогатился непривычными для индоевропейских языков явлениями в фонологии (появление смычно-гортанных согласных), в морфологии (развитая агглютинативная падежная система), в лексике (слова с тёмной этимологией и явно заимствованные из адыгских, нахско-дагестанских и картвельских языков; заимствования затронули в том числе базовую лексику, при обычных контактах не заимствуемую).

Современная осетинская письменность восходит к алфавиту, созданному академиком Шёгрéном в 1844 году. Тогдашний алфавит был основан на русской графике, но имел много дополнительных символов, благодаря которым достигался, в общем, эффект «одна фонема — одна графема». В 20-х годах ХХ-го века был введён латинский алфавит (в рамках большой моды на латинизацию и планировавшегося перевода русского языка на латиницу). В 1938 году в связи с отменой курса на мировую революцию был осуществлен возврат к русской графике, причём в новом варианте помимо «базовой кириллицы» осталась одна лишь дополнительная буква æ (слитное написание a и е ). Этот символ можно встретить в датском и исландском языках, поэтому он есть в Ворде — меню Вставка/Символ — и может использоваться в интернете при помощи мнемонической подстановки XHTML — æ (также во многих программах - непосредственно со специальной раскладки клавиатуры). Все остальные «дополнительные» звуки передаются «диграфами» («двузначными» буквами, состоящими из двух символов: дз , дж , гъ , цъ и др.). С тех пор письменность оставалась без изменений. В Южной Осетии в 30-х годах с латиницы был осуществлен перевод на «грузиницу», т. е. письменность на основе грузинской графики … Однако в 50-х и там был введён кириллический алфавит, что обеспечило единство письменной традиции на Севере и Юге. У нас на сайте есть полная таблица соответствий между различными системами осетинского письма .

Диалектная раздробленность незначительна. Традиционно выделяют два диалекта: дигорский (распространённый в районе г. Дигора и с. Чикола на западе РСО-А) и иронский (на всей остальной территории). можно условно поделить на дигорский и чиколинский говоры. Иронский диалект в свою очередь делится на несколько говоров — условно три: северный (большинство говорящих), кударский или южный (бóльшая часть осетинского населения Южной Осетии и внутренних районов Грузии, беженцы-южанцы в Северной Осетии, в том числе, большинство жителей селения Ногир под Владикавказом, где проживают потомки переселенцев 20-х годов), ксанский или чсанский (Ленингорский район Южной Осетии, т. е. долина реки Ксани). Различие между иронским и дигорским довольно значительно, говорящие зачастую не понимают друг друга (впрочем, дигорцы обычно владеют и иронским, но не наоборот). Различия между говорами затрагивают фонологическую систему (как правило, регулярные перебои согласных, изменение качества гласных), в некоторой степени — лексику (в южных говорах больше грузинских заимствований, в северных на месте тех же заимствований — русские корни), грамматику (в кударском говоре особая парадигма будущего времени глагола, частица нæма употребляется с дополнительным отрицанием и так далее). Предположительно наиболее распространённой является северная форма иронского диалекта.

Литературный осетинский язык сформировался на основе иронского диалекта (с незначительными лексическими заимствованиями из дигорского). Основоположником осетинской литературы считается поэт Константин (Коста) Леванович Хетагуров (Хетагкаты) . Своя литературная традиция есть и на дигорском диалекте, причём в ней нередко называют диалект дигорским языком .

Число говорящих оценивается в 400–600 тысяч. Возможно, цифры несколько завышены, но назвать осетинский исчезающим никак нельзя. Особенно сильны позиции этого языка в Южной Осетии и в ряде сёл на Севере. На осетинском языке ведётся радио- и теле-вещание, выходят газеты (в том числе полноценная ежедневная газета «Рæстдзинад» («Правда») — ок. 15 тыс. экземпляров), издаются книги (по большей части художественная литература и фольклор), ставятся спектакли, развивается Википедия. В последнее время на республиканском уровне развивается и дигорский диалект: на нём выходит газета, образован Дигорский театр, ведётся обучение специалистов по диалекту в Северо-Осетинском государственном университете им. К. Л. Хетагурова и преподавание на дигорском ряда предметов в школах Дигорского и Ирафского районов.

Примеры текстов на осетинском языке можно найти в разделе нашего сайта, посвящённом короткому устному рассказу .

Краткое пособие по чтению текстов:

В фактической (северной) литературной норме буква с читается как русское ш , но несколько более свистяще. Соответственно, з — ж .

Лигатура æ читается как русские безударные а или о . Соответственно а всегда читается четко, открыто и достаточно протяженно.

Буква ы не имеет никакого отношения к русской похожей букве (до реформы 20-х годов этот звук передавался через v ) означает неопределенный звук («shwa»), слышимый, например, в русском «ноябрь» между б и рь . Фысс — пиши. Тынг — очень.

У перед гласной и между гласными произносится как губно-губной полугласный (ср. англ. w ). Уарзон — любимый, любимая; О, мæ уарзон — о, моя любимая! (или «мой любимый»). Mind your «a»!

Буквы ц и дз (диграфы входят в алфавит как буквы, ср. испанскую ch ) читаются близко к русским с и з соответственно (но, на мой взгляд, явно короче и с более четкой артикуляцией).

Глухие смычные согласные с последующим твердым знаком читаются как смычно-гортанные, т. е. артикуляционный аппарат принимает позицию для произнесения согласной, одновременно в гортани образуется повышенное давнление воздуха и, когда смычка прорывается, образуется звук: пъ , тъ , цъ , къ и чъ .

Диграф хъ читается как арабская q в Qaddafi, как карачаевско-балкарская къ — звук образуется как [к], но активными органами тут являются не язык и нëбо, а корень языка и увула (язычок). Хъ учат произносить через х: попробуй протянуть долгую кавказскую х , в какой-то момент остановить воздух, а потом произнести из этой позиции хъ .

Диграф гъ читается как звонкое соответствие х . Мæ зынаргъ æмбал — мой дорогой друг/товарищ. Звонкие гласные на конце слова не оглушаются (во всяком случае, не как в русском языке).

Ударение в осетинском языке падает на первый слог, если он образован «сильной» гласной (о , у , е , а ) и на второй, если в первом — «слабая» (ы , æ ). Ударение силовое, качества гласного не меняет. Ср. слово «салам» («привет»; с читается ближе к рус. ш !), где обе гласные а читаются открыто и для привычного к русскому языку уха обе звучат как ударенные.

Притяжательные частицы (мæ — мой, нæ — наш и др.) входят в синтагму и лишены ударения; таким образом «мæ зынаргъ æмбал» произносится в просодическом смысле как одно слово («акцентное слово»); основное ударение я бы поставил в этом словосочетании на а в «зынаргъ», но природа осетинского ударения делает его почти неуловимым для русского слуха. Вообще, можно говорить о фразовом ударении в осетинском скорее, чем об ударении в каждом слове.

Несколько фраз:

В первой половине XIX в. в Осетии невелико еще было число грамотных и образованных людей. Но скромных сил «просвещенцев» оказалось достаточно, чтобы ставить перед обществом высокие духовные цели. Одной из таких целей являлось создание на основе молодой осетинской письменности литературных произведений. Основоположником осетинской литературной традиции был Иван Ялгузидзе, природный осетин, уроженец Дзауского ущелья Южной Осетии. Литературное творчество И.Ялгузидзе недостаточно изучено. Пока исследователи располагают всего лишь одним из его произведений - поэмой «Алгузиана». Поэма представляет собой историко-литературное произведение, посвященное успешным военным походам осетинского царя Алгуза. В ней И.Ялгузидзе проявил себя в качестве превосходного литературного повествователя, хорошо владевшего историческим материалом.

И.Ялгузидзе являлся выдающимся представителем раннего осетинского просветительства. После него на ниве просвещения и творческой деятельности появилась группа осетинских подвижников. К ним относились священники Алексей (Аксо) Колиев, Михаил Сохиев, дьякон Алексей Аладжиков, учителя Соломон Жускаев, Егор Караев и Георгий Кантемиров. Они были первопроходцами осетинской культуры, знатоками осетинского языка, истории и этнографии своего народа. Посвятив себя школьному образованию, эти люди вместе с тем заложили основы научного осетиноведения, изучавшего проблемы истории, языка и культуры осетинского народа. Соломон Жускаев, например, являлся первым осетинским этнографом, публиковавшим статьи и очерки об истории, традициях, быте и нравах осетин в кавказской периодической печати.

Крупным явлением в культуре Осетии стала научная деятельность академика Андрея Михайловича Шёгрена, в 1836 г. приехавшего во Владикавказ. Выдающийся лингвист занялся изучением осетинского языка. А.М.Шёгрен усовершенствовал графику осетинского языка, написал «Осетинскую грамматику», снабдив ее кратким осетино-русским и русско-осетинским словарями. Грамматика A.M.Шёгрена, положившая начало научному осетинскому языкознанию, была отпечатана в Петербурге. Ее появление вызвало оживленный интерес к осетинскому языку, подтолкнуло его научное изучение и практическое использование. Уже в середине XIX в., после A.M.Шёгрена, осетинским языком -- составлением практической грамматики, русско-осетинского словаря и букваря -- занялся Иосиф Чепиговский. Ему помогали первые представители осетинской творческой интеллигенции.

Осетинский фольклор. Первые публикации. В первой половине XIX в. продолжало развиваться устное народное творчество. Его богатая традиция не иссякла с распространением осетинской письменности и зарождением литературного творчества. В осетинской письменной культуре не создавались памятники, подобные русским летописным произведениям или европейским хронографам. Недостаток в исторических повествованиях такого рода вполне восполнялся устными «Сказаниями», героическими песнями, историческими легендами или рассказами. Особенностью осетинской устной традиции являлось стремление сказителя к точной передаче исторической действительности, которой посвящалось фольклорное произведение. Художественная обработка исторических сюжетов, производимая сказителем, как правило, не нарушала достоверности имевших место фактов или событий.

В фольклорных произведениях первой половины XIX в. запечатлены реальные события, очевидцами которых являлись сказители. Например, переселение осетин на русскую пограничную линию и в Моздок сказитель воспроизводит на фоне обострившихся осетино-кабардинских отношений. В этих отношениях он видит главную причину, по которой осетины переселялись на российскую границу. В рассказах «Таурагъ», «Почему Масукау и Дзарасте снялись с Кета и поселились в окрестностях Моздока» и др. сказитель ссылается на стремление осетин получить российское покровительство и защитить себя от нападок со стороны кабардинских феодалов.

Первая треть XIX в. -- время частых карательных экспедиций, направляемых в Осетию российской администрацией. Устное народное творчество чутко откликнулось на драматические события, связанные с вооруженным сопротивлением осетин российским войскам. Наиболее ярким произведением, в котором отразилась борьба осетинского народа за свободу и независимость, является «Песня о Хазби». Главный герой произведения -- Хазби Аликов, мужественно сражавшийся с российскими карателями. Хазби -- реальное лицо, он участвует в конкретных исторических событиях, имевших место в Восточной Осетии. Видный осетинский писатель Сека Гадиев записал о Хазби Аликове наиболее ранние устные предания. Согласно им, Хазби погиб в 1812 г. в местечке «Дуадоныастау», сражаясь с отрядом Владикавказского коменданта генерала Дельпоццо. Более поздние записи «Песни о Хазби» связывают участие Хазби Аликова с боями против генерала Абхазова (1830 г.). Такое смещение героя из одних событий и включение его в сюжет других имело свою логику. Народная память как бы свела воедино самого популярного героя и наиболее драматические события, связанные с борьбой против установления самодержавного режима в Осетии. В пору Кавказской войны небольшие отряды из Чечни и Дагестана нередко совершали нападения на населенные пункты Осетии. Факты вооруженных столкновений с этими отрядами также нашли отражение в устном народном творчестве осетин. Героическая песня «Цагъди Мар-дта», например, воспроизводит подлинные события, связанные с гибелью осетин-казаков под Моздоком в бою с одним из отрядов Шамиля.

Фольклорные произведения освещали и такую трагическую страницу в истории Осетии, какой стали эпидемии холеры и чумы («емына») конца XVIII -- первой четверти XIX в. Они зафиксировали исчезновение целых фамилий, гибель отдельных людей, катастрофическое сокращение численности населения Осетии.

В целом на фольклорных произведениях первой половины XIX в. лежит печать богатой творческой традиции, веками складывавшейся у осетинского народа. На жанровое разнообразие и оригинальность этой традиции в 50 гг. XIX в. обратили внимание учителя Василий Цораев и Даниэл Чонкадзе. Они первыми осуществили запись и предварительную систематизацию произведений устного народного творчества осетин. Свои материалы В.Цораев и Д.Чонкадзе передали академику А.А.Шифнеру, издавшему эти материалы несколькими выпусками в «Бюллетене Российской Академии наук». Другая часть этих материалов позже была издана В.Цораевым и Д.Чонкадзе на осетинском и русском языках в «Записках Императорской Академии наук». Два отечественных энтузиаста своими публикациями вплотную подошли и к такому научному открытию, как извлечение из сокровищницы осетинского устного народного творчества нартовских сказаний -- выдающегося героического эпоса народа.