Иллюстрированный журнал Владимира Дергачёва «Ландшафты жизни. Чаши, наполненные азартом и тайнами. История старейших московских стадионов
К подобным примерам героизма можно отнести знаменитый «матч смерти», который состоялся в августе 1942 году в Киеве. Сейчас говорят только об одном таком матче, однако согласно официальным источникам, советские футболисты в Киеве провели 8 матчей с командами оккупантов, и во всех матчах одержали победы. Название «матч смерти» появилось после того, как в одной из последних игр советским футболистам в ультимативной форме было приказано проиграть матч под страхом смерти. В советском и современном кинематографе тема «матча смерти» пользовалась популярностью у режиссеров, поэтому об этом событии было снято несколько фильмов.
Блокадный матч на «картофельном» поле
Однако мало кто знает, что в блокадном Ленинграде спортсмены тоже заряжали жителей героизмом, проводя футбольные матчи прямо под артобстрелом на поле, периметр которого был засажен картофелем.
Случилось это весной 1942 года, когда город уже более полугода пребывал в блокаде. Футболисты «Динамо» и Металлического завода решили показать захватчикам, что город, вопреки осадному положению, не перестает бороться. Было решено провести товарищеский матч. Так как футболистов не хватало, то приняли решение играть без замен. Нехватка продовольствия в городе еще не была такой острой, однако в условиях постоянного недоедания, недосыпания, больших физических нагрузок и постоянных артобстрелов, футболисты были вынуждены играть в короткий пас. Когда же арбитр матча объявил, что будет перерыв, то футболисты отказались, сославшись на то, что если они сядут передохнуть, то уже не смогут подняться.
Очевидцы говорят, что когда во время матча в голову одному из игроков срикошетил мяч, он упал и не мог самостоятельно подняться. Товарищам по команде пришлось оказывать ему помощь. Несмотря на это, футболист нашел в себе силы продолжить игру.
В этом матче футболисты старались действовать осторожно еще и потому, что была весна, и в условиях острой нехватки пищи практически все свободные участки земли жители города старались приспособить под огород. Не миновала эта участь и поле стадиона «Динамо», по периметру которого была посажена картошка. Очевидцы говорят, что футболисты до начала матча договорились между собой не выбивать мяч в аут, чтобы не повредить ростки картофеля, показавшиеся из земли.
В том матче победа осталась за футболистами «Динамо», победившими с общим счетом 7:3. Но, в условиях войны и блокады счет матча не имел принципиального значения, главное было показать, что город живет обычной жизнью, и люди не пали духом. Кстати, очевидцы утверждают, что во время матча немцы предприняли массированный артобстрел города. По официальным данным, в тот день по Ленинграду было выпущено более 200 тяжелых снарядов. Это вынудило участников прервать игру, и только после того, как обстрел закончился, футболисты вышли на поле и продолжили матч. Кстати, посмотреть за игрой собралось довольно много болельщиков, в основном это были солдаты из соседних госпиталей.
Сейчас уже практически не осталось в живых никого из участников и очевидцев событий тех лет. Слишком тяжелые испытания пришлось пережить этим людям. Тем не менее, современники не забывают памятных дат. И ежегодно встречаются для того чтобы отдать дань уважения людям, которые в тяжелые для страны и народа годы не пали духом, а служили примерами стойкости и героизма. В этом году блокадному матчу исполнилось 75 лет. Эту дату отметили товарищескими матчами местных футбольных клубов, в которых счет – не главное, главное показать, что потомки помнят о подвиге своих отцов и дедов.
Футбол в военной Москве
Мало кто знает, но даже во время войны в Москве проводились футбольные матчи на Первенство и Кубок страны. Даже тяжелые военные испытания не сломили дух советских спортсменов, которые личным примером хотели поддержать народ в борьбе с врагом. На знаменитом московском стадионе «Динамо» с 1941 года было принято решение создать учебный центр подготовки бойцов Красной Армии. А в 1942 году поле стадиона засадили молодыми елями, чтобы уберечь от бомбежек немецкой авиации. Сейчас такое решение выглядит примитивным, однако оно лишний раз иллюстрирует, что в стране заботились о сохранности главных спортивных объектов.
Кстати, во время войны советские футболисты играли не только товарищеские матчи между собой , матчи на Первенство Москвы и Кубок, и матчи против захватчиков. Далеко не всем известен тот факт, что советские футболисты играли против союзников. Знаменитый московский стадион «Динамо» принимал исторический матч, в котором сборной союзников противостояли футболисты «Крыльев Советов». К сожалению, после того, как стало известно, что союзники планируют выставить профессиональных футболистов, советская сторона приняла решение провести этот матч без зрителей. Однако в последнюю минуту союзники не рискнули везти профессиональных футболистов через линию фронта, и нашим спортсменам противостояли представители дипломатических миссий. В результате советские футболисты одержали уверенную победу со счетом 9:1, что лишний раз подчеркнуло, что наши спортсмены даже в условиях войны умеют играть в футбол и побеждать.
Примеры мужества и патриотизма наших футболистов далеко не единичны. В те тяжелые и суровые годы страна жила единым порывом, и каждый хотел внести свой вклад в победу над врагом. Сохранилось множество архивных документов и свидетельств очевидцев, когда наши спортсмены делали невозможное, и это был их подвиг, и он не забыт.
Возможно, что нашему футболу сегодня не хватает патриотизма, желания играть и добиваться побед любой ценой. Мы надеемся, что наши футболисты учтут опыт своих соотечественников, которые даже в самых сложных условиях находили в себе силы, чтобы продемонстрировать характер, и победить даже под страхом смерти.
Летом 1941 года Генеральный штаб вермахта был настолько уверен в скорой победе, что не стал обращать особого внимания на лесную и заболоченную территорию с редкими грунтовыми дорогами между группами армии «Центр» и «Север», устремлённых, соответственно, к Москве и Ленинграду. После взятия белорусской столицы и разгрома основных сил Западного военного округа в Белостокском и Минском «котлах» (341 тыс. безвозвратных потерь Красной Армии за две недели) немецкие моторизированные корпуса начали продвижение к Днепру и Западной Двине. Начальник германского Генерального штаба генерал-полковник Франц Гальдер записал в своем дневнике: «В целом уже можно сказать, что задача разгрома главных сил русской сухопутной армии … выполнена… Поэтому не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней. Конечно, она ещё не закончена. Огромная протяжённость территории и упорное сопротивление противника, использующего все средства, будут сковывать наши силы ещё в течение многих недель» .
После проигранной в декабре 1941 года Битвы под Москвой в Берлине наступило некоторое отрезвление, но началось «головокружение» от первого крупного успеха в Кремле и в Ставке Верховного главнокомандования (ВГК). Было принято решение, не подкреплённое материальными ресурсами, о начале контрнаступления по всему фронту с помощью мощных группировок ударных армий, в том числе для разблокирования Ленинграда, создания «котла» для группы армии «Центр», освобождения Харькова и Крыма. Стратегический план наступления Красной Армии обсуждался в начале января 1942 года в Ставке ВГК. Суть плана была изложена Иосифом Сталиным: «Немцы хотят... выиграть время и получить передышку. Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам этой передышки, гнать их на запад без остановки, заставить их израсходовать свои резервы еще до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 году ». Это решение не только поддержали все командующие фронтами, но взяли повышенные обязательства, в том числе по разгрому группы вермахта «Центр». После неудач первого года войны с отступлениями и «котлами» все рвались в наступление без критического анализа реальной обстановки и недооценки мощи противника.
Для выполнения стратегического плана особая роль отводилась только что сформированным ударным армиям. Оперативные войсковые соединение (ударные армии)
находились как, правило, в резерве Ставки ГВК и предназначались для разгрома группировок противника на главных направлениях. В начале войны в их состав входили танковые, механизированные и кавалеристские корпуса. Они должны были оснащаться лучше, чем обычные армии танками, орудиями и минометами. К началу 1942 года было создано пять ударных армий. К сожалению, их материальное обеспечение не всегда было удовлетворительным. Испытывался огромный дефицит артиллерийских снарядов. Не хватало авиации для прикрытия стрелковых дивизий. Из-за отсутствия реактивных снарядов на подкрепление ударных армий не были выделены из Резерва СВК гвардейские ракетно-минометные полки с самым грозным секретным оружием знаменитых «Катюш».
Только в последующие годы войны ударные армии были полностью укомплектованы и сыграли важную роль в победе над Третьим Рейхом. Воины Третьей ударной армии в 1945 году водрузили Знамя Победы. Командующий генерал полковник, Герой Советского Союза Василий Кузнецов ранее командовал Первой ударной армией, отличившейся в контрнаступлении под Москвой и Демянской наступательной операции февраля 1942 года.
Пятая ударная армия во главе с генерал-полковником Героем Советского Союза Николаем Берзиным так же штурмовала Берлин, а командующий стал первым комендантом поверженной столицы Третьего Рейха.
В зимней кампании 1942 года наступление советских войск на Волховском фронте являлось составной частью Стратегического плана Ставки по деблокированию Ленинграда. Но прорыв немецкого фронта Второй ударной армией обернулся трагедией. За три месяца боев (январь - март 1942 года), в армии сменилось три командующих. Прорвав фронт на небольшом участке у Мясного Бора, армия оказалась в окружении без резервов, снарядов и продовольствия в условиях весеннего распутья и бездорожья. 27 июня 1942 года командование фронтом осуществило последнюю попытку прорыва, закончившуюся безуспешно, и к концу июля Вторая ударная армия прекратила существование. По разным оценкам из окружения вышло преимущественно у Мясного Бора («Долине смерти») от 13 до 16 тысяч воинов, остальные попали в плен (около 27 - 30 тыс. человек). Всего за время операции погибло свыше 146 тыс. советских солдат и офицеров . Командарм ударной армии генерал-лейтенант Власов, принявший армию в безнадежном состоянии, сдался в плен.
Двумя месяцами ранее в апреле 1942 года на южном фланге от группы вермахта «Центр» при выходе из окружения 33-й армии застрелился (вместе с женой) командующий генерал Михаил Ефремов (Герой Российской Федерации, посмертно, 1996). Немцы, отдавая дань мужеству генерала, похоронили его с воинскими почестями.
Действовавшим на северо-западном направлении войскам Третьей и Четвертой ударных армий Калининского фронта Ставка ВГК приказала прорвать фронт в районе Великих Лук и развивать далее наступление на Витебск и Оршу, чтобы обойти Смоленск с запада и создать «котел» для группы вермахта «Центр». Но из-за угрозы окружения поставленные задачи не были выполнены.
Советская операция по разгрому группы армий «Центр» завершилась поражением. Военные истории возлагают за это вину и на командующего Западным фронтом генерала армии Георгия Жукова.
Ржевско-Вяземская наступательная операция (8 января - 20 апреля 1942 года) на советской оперативно карте
Зимняя кампания 1942 года закончилась трагедией для Красной Армии, потери которой в первом квартале составили 1,8 млн.(!) человека. На Волховском фронте оказалась в котле Вторая ударная армия, неудачей закончилась Ржевско-Вяземская операция Калининского и Западного фронтов (потери Красной Армии — 776 тыс., в том числе 272 тыс. безвозвратных), войска Крымского фронта почти полностью были уничтожены под Керчью стремительным контрнаступлением вермахта. Войска Юго-Западного фронта, наступая на Харьков, попали в окружение. Инициатива перешла к вермахту, разработавшего план стратегического летнего наступления на Южном направлении. «Пришлось товарищу Молотову срочно собирать чемодан, садиться в стратегический бомбардировщик и лететь на поклон к капиталистическим дядям...» .
На фоне неудачной кампании Красной Армии отличилась Четвертая ударная армия, возглавляемая генерал-полковником Андреем Еременко (будущим Героем Советского Союза и маршалом). Она принимала участие в контрнаступлении под Москвой, и в зимней кампании 1942 года в составе Калининского фронта. Армия достигла наилучших результат — прорвала оборонительные рубежи вермахта и за месяц боев углубилась на 250 км, освободив города Андреополь и Торопец, и после взятия Велижа (на севере Смоленской области) вышла… к границе Белорусской ССР.
249-я стрелковая дивизия, укомплектованная в основном воинами-пограничниками (комдив генерал-майор Герман Тарасов
Закончившаяся сокрушительным поражением высадка союзников в Дьеппе в 1942 году стала своеобразной «разведкой боем» — прологом операции «Оверлорд» в 1944-м.
К планированию операций по высадке во Франции британский Имперский Генштаб приступил практически сразу после поражения 1940 года. Но никаких реальных возможностей до начала войны Германии с СССР не существовало. Начало Великой Отечественной войны существенно облегчило положение Великобритании, но теперь, после создания Антигитлеровской коалиции, сразу же возник вопрос об открытии Второго фронта. Военная ситуация в Советском Союзе была крайне тяжелой, и ограничиваться лишь поставками в рамках ленд-лиза было явно недостаточно.
ПОДГОТОВКА ОПЕРАЦИИ
Сама идея провести высадку (или, если быть более точным, рейд) на французское побережье и захватить город Дьепп возникла в апреле 1942 года. Разработка была поручена Штабу комбинированных операций Военного министерства, а конкретно — вице-адмиралу лорду Луису Маунтбеттену, родственнику королевской семьи. Дьепп был важным портовым городом, там располагались большая радиолокационная станция, аэродром люфтваффе, доки, военный порт и т. д. Таким образом, хотя главной целью операции была своеобразная «проба пера», т. е. выяснение проблем, которые могут возникнуть при высадке войск на побережье, вторичная цель — проведение диверсионного рейда — также могла оправдать возможные потери. Другое дело, что злые языки говорили, что операция была изначально обречена на неудачу, а ее главной задачей было дать сэру Уинстону Черчиллю (который активно эту операцию поддерживал, а позже в своих мемуарах не стал о ней даже упоминать) возможность заявить, что высадка невозможна и отложить открытие Второго фронта на неопределенный срок. Возможно, именно поэтому десант практически полностью состоял не из англичан, а из канадцев — их было 4961 человек, в то время как английских коммандос — всего 1057, а американцев — 50 спецназовцев. Вскоре разработка операции «Раттер» (Rutter; «Лоция») была завершена. 4 июля 1942 года была предпринята первая попытка высадки, но из-за разногласий между командованиями ВМФ и ВВС армии, ее все же отменили. В план был внесен ряд уточнений, в связи с чем он поменял своей название и теперь именовался Операцией «Юбилей» (Jubilee).
ВЫСАДКА В ДЬЕППЕ
Были назначены руководители операции: десантные войска возглавил командир 2-й канадской дивизии генерал-майор Джон Роберте, за ВВС (было привлечено 67 эскадрилий) отвечал вице-маршал авиации Траффорд Ли-Мэллори, за флот — капитан 1 -го ранга Хьюджес-Холлетт, который командовал восемью эсминцами, девятью пехотнодесантными кораблями, 39 канонерками и катерами, 179 десантно-высадочными баржами. Планировалось, что сначала на рассвете небольшие группы высадятся с обеих сторон города, а затем основная масса войск десантируется в самом Дьеппе. Планировавшаяся на 18 августа высадка была отложена на сутки из-за сильного тумана. Наконец, в 4:50 утра 19 августа 1942 года высадка началась. Союзному десанту противостояло всего около 1500 солдат не слишком сильной 302-й стационарной пехотной дивизии генерал-лейтенанта Конрада Хаазе. Позже утверждалось, что столь важный для канадцев фактор внезапности был утрачен благодаря случайности: немецкие части были подняты по тревоге из-за перестрелки, однако все же вероятность утечки информации из Лондона до сих до конца не опровергнута.
Если на флангах отряды коммандос в целом действовали успешно (хотя в Берневиле им удалось лишь временно вывести батарею из строя, а у Пуа они напоролись на пулеметы и понесли большие потери), то на остальных участках возникли проблемы. В районе Пурвиля канадцы хотя и захватили плацдарм, но, как оказалось, не тот, в связи с чем позже не смогли поддержать своевременно своих товарищей. В 5:20 два канадских полка и танки под прикрытием дымовой завесы начали высадку непосредственно в Дьеппе. Части канадской пехоты удалось высадиться, но станками произошла задержка, и немцам удалось отбросить противника. Когда танки все же появились, они попали под сильный огонь артиллерии и удары с воздуха.
Прорваться смогли лишь небольшое количество пехоты и всего шесть танков «Черчилль». Они наткнулись на срочно переброшенные части 10-й немецкой танковой дивизии и были уничтожены. Видя полную бесперспективность продолжения операции, Роберте уже около 9:00 отдал приказ отступать, причем часть десантников так и не успела высадиться на берег. Около 11:00 началась операция по эвакуации десантников, завершившаяся к 14:00.
Вот почему недавнее открытие «Спартака» стало суперсобытием не только для фанатов красно-белых, но и для миллионов их вечных и непримиримых «соперников по болению». «АиФ» решил освежить в памяти истории «старших братьев» стадиона «Спартак» — старейших и любимейших арен столицы.
Мототрек — любовнице!
Мало кто знает, что футбольная команда «Динамо» в 1923 году уже существовала, а тренироваться ей (как много лет «Спартаку»!) было негде, не считая пустыря за Рижским (в те годы — Виндавским) вокзалом. В первое время это была площадка без травы с тремя рядами деревянных скамеек, а душевые находились в... помещении бывшего морга (зайдя в них помыться, крестились даже атеисты!).
Динамовцы переехали на новое «козырное» место, только когда финансовое положение в клубе улучшилось. Во главе коммерческого отдела команды встали молодые талантливые экономисты Лурье и Лоевский , которые организовали артели по производству спортивных товаров. Подключив к пошиву... бывших беспризорников, клуб начал получать прибыль и подыскивать место для новой арены. После долгих споров был выбран Петровский парк. Почему долго спорили? Да потому что это было самое любимое место для прогулок московской знати. В нём находилась площадка, именуемая «ярмаркой невест»: сюда привозили «на просмотр» богатых «москвичек на выданье». Тут были ресторан, театр, даже киностудия! Поэтому-то парк и оберегали от «трудящихся масс». Но не уберегли — толпа с лопатами, кирками и бутсами ворвалась в «гнездо аристократии»...
Главным архитектором проекта назначили Александра Лагмана . Он спроектировал вокруг стадиона гигантский... вело- и мототрек. Зачем? Ради любви! Дама его сердца, по слухам, была страстной мотогонщицей... Но что-то там не задалось с углом наклона, и разогнаться на динамовском треке было невозможно. Поэтому в дни аншлаговых матчей его просто заставляли дополнительными скамейками. Забавный факт: в то время счёт указывали не только на табличках. Над трибунами красовались ещё и воздушные шарики. Три красных и два белых означали, что со счётом 3:2 ведёт команда в красных футболках.
Новый стадион стал целым «спорткомбинатом», он вмещал до 50 тысяч зрителей! Увы, 19 июня 1941 года там прошла последняя «мирная» игра — хозяева приняли сталинградский «Трактор», а потом началась война. Очевидцы вспоминали, что во время последнего матча на поле вылетела стая чёрных ворон и всем стало жутко... Стадион превратился в центр подготовки бойцов, а в 1942-м прямо на поле высадили молодые ели — так арену замаскировали от немецких лётчиков...
3 июня 1945 года на «Динамо» началась эра «футбольного московского бума», когда изголодавшийся по зрелищам народ брал столичные стадионы штурмом...
Трибуны для колдунов
«Локомотив» (он был по-строен в 1935-м под названием «Сталинец») самый мистический из всех. Как думаете, почему ему разрешили называться «Сталинцем»? Ведь генсек особо футбол не жаловал. Есть версия, что это оттого, что недалеко находился «бункер Сталина». А потом название себя оправдало: сын «вождя народов» Василий футбол очень любил и вербовал на этом стадионе игроков в свою команду ВВС. Как? Присматривал футболиста и... увозил к себе на госдачу. А там держал, пока тот не соглашался на переход.
«Этот стадион обожали экстрасенсы, — рассказал "АиФ" эзотерик Михаил Ламанов . — Трибуны там были долгое время в виде... земляных валов. Сидя на них, было очень удобно аккумулировать энергию, идущую от тысяч людей в момент, например, забитого гола. Ведь земля — суперпроводник, а эмоции в такие моменты зашкаливали!» Одно время «Сталинец-Локомотив» считался главным стадионом столицы: после войны «Динамо» закрыли на реставрацию, «Лужниками» ещё и не пахло, поэтому все знаковые игры проходили тут. Публика ехала на матчи от конечных тогда «Сокольников» на трамваях, густо облепив в том числе и крыши. У московских воров существовало негласное правило: фанатские трамваи «не щипать», «потому как приличные люди едут за спорт поболеть»...
На «Локомотиве» «подзаряжались» экстрасенсы всей Москвы. Фото: РИА Новости / Юрий Сомов
«Игрушка» Фурцевой
Поговаривают, что «Лужники» решили строить, чтобы отвлечь Фурцеву от... самоубийства! Дело в том, что она однажды неосторожно высказалась о своём покровителе — Хрущёве и впала у него в «немилость». От ряда унижений Фурцева вскрыла себе вены (потом она это проделывала неоднократно), и Хрущёв со словами: «Климакс у неё, что ли, надо бабу чем-то занять» поручил ей в 1954-м курировать строительство суперстадиона. рьяно взялась за работу... Проект был сделан и утверждён за 90 дней, а к строительству подключилась вся страна. Со всех концов Союза приезжали добровольцы, стройматериалы везли из Ленинграда и Еревана, электрооборудование и дубовый брус для зрительских скамеек с Украины, мебель из Риги и Каунаса.
Стадион Лужники в Москве. 1968 год. Фото: РИА Новости / Юрий Абрамочкин
Соорудили «Лужники» в рекордно короткий срок — за 450 дней! Увы, при строительстве была разрушена знаменитая Троицкая церковь, но её собираются восстановить (как и сам легендарный стадион) к -ЧМ-2018, который пройдёт в России. Как и в славные времена «вылета олимпийского Мишки», «Лужники» должны будут стать главной ареной чемпионата, что вполне заслуженно: этот стадион памятен миллионам людей и уникальными Олимпийскими играми-80, и последним концертом группы «Кино», и становлением наших лучших футболистов, и даже уникальным блюдом работы Пикассо , форму которого, поговаривают, навеяла... лужников-ская арена! (Блюдо, кстати, хранится в запасниках стадиона.) «А ещё к нам Брежнев приезжал поболеть, хотя спорт не любил, — рассказали "АиФ" сотрудники Музея спорта "Лужников". — Иногда любил посидеть на играх "Спартака", хоккейного. Мы для него широкую чашку под чай держали. Ему казалось, что брови замёрзнуть могут, а из этой чашки много пара поднималось».
В Москве есть и другие стадионы с интересной судьбой... Так давайте начинать ходить на них прямо сейчас, не дожидаясь официального открытия чемпионата 2018 года. И спортсменам поддержка, и нам тренировка...
фото: ru.wikipedia.orgЭтому событию, которое произошло в Киеве 9 августа 1942 года, посвящены книги, фильмы, многочисленные публикации в прессе. Раньше, во времена СССР, все было ясно и понятно: в тот день советские футболисты встретились с командой немецких оккупантов и выиграли. Только вот ценой той победы стала жизнь…
Сегодня происшедшее тогда в столице Украины уже не выглядит столь однозначным. Попробуем разобраться, что же произошло на самом деле.
Лето 1942 года. Немцы уже без малого год господствуют в Киеве. Они уверены, что это – навсегда. Тем более, что события на фронте располагают к оптимизму – германские войска, как и в сорок первом, наступают. Гитлер и его окружение витают в облаках безудержной эйфории: большевистская твердыня вот-вот должна рухнуть.
Оккупационные власти решают, что пора налаживать мирную жизнь. Они открывают в Киеве оперный театр, кинотеатры, устраивают концерты. Дело дошло и до футбола, благо, на хлебозаводе №1 работают – кто грузчиками, кто разнорабочими - известные русские и украинские футболисты, которые осенью 1941 года не смогли выбраться из осажденного города.
Им выделили форму, разрешили тренироваться. Вскоре возникала идея матчей советских и немецких футболистов. Этому содействовал моравский чех Йожеф Кордик, живший в Киеве. Он был причислен к фольксдойче, то есть, к этническим немцам и назначен директором хлебозавода. Кордик, кстати, устроил на свое предприятие несколько футболистов. Они стали получать зарплату и продуктовый паек.
Киевляне играли в красных футболках и белых трусах – цветах сборной СССР. В прежние времена этот факт считался символическим – мол, футболисты проявили патриотизм. Однако причины были вполне прозаическими – такую форму киевлянам выделила оккупационная городская управа, похоже, без всякой задней мысли…
Самой известной командой Киева было «Динамо», участвовавшее в чемпионатах Советского Союза, в том числе и в первенстве 1941 года, прерванного началом Великой Отечественной.
В своем романе «Бабий Яр» Анатолий Кузнецов утверждал, что именно динамовцы составили основу команды хлебозавода. Однако, позже выяснилось, что это было не так – кроме динамовцев были игроки и из других команд.
Помимо динамовцев Николая Трусевича, Алексея Клименко, Ивана Кузьменко и Павла Комарова, против немцев играли бывшие футболисты киевского «Локомотива» Лев Гундарев, Владимир Балакин, Михаил Мельник и представители других клубов. К примеру, экс-динамовец Макар Гончаренко перед войной выступал за одесский «Спартак».
Повесть «Тревожные облака», опубликованную в 1957 году, писатель Александр Борщаговский также посвятил событию в Киеве. Спустя пять лет по сценарию писателя вышел фильм «Третий тайм». И книга, и лента были очень популярны в Советском Союзе.
Борщаговский, как и Кузнецов, считал, что динамовцы были основой команды. Но свой сюжет он, в отличие от Кузнецова (тот писал о серии матчей), построил на одной встрече – «Динамо» с немцами из выдуманной команды «Легион Кондор». Именно ее Борщаговский назвал «матчем смерти». Впрочем, по другим данным, этот «термин» принадлежит другому писателю – Льву Кассилю. Его он использовал в очерке, опубликованном в «Известиях» вскоре после освобождения Киева от немцев.
В повести Борщаговского изменены имена главных героев. Писатель мотивировал это тем, что «мы не знаем многого из важных, существенных подробностей, без которых не создать строго документальную вещь».
Но даже если бы такие документы и оказались под рукой писателя, сюжет мог проломиться, потерять «правильность». В нем, возможно, не оказалось бы четкого деления на «своих» и «чужих», как требовала идеология того времени. Жители оккупированного Киева были вынуждены подчиниться суровым обстоятельствам, жестокому диктату завоевателей. Им пришлось не только принять чуждую им власть, но и работать на немцев, чтобы не умереть с голоду, обеспечить – хотя бы крохами - своих близких.
Короче говоря, Борщаговскому были необходимы персонажи без оттенков - «свои» и «чужие». Вот и пришлось ему вводить в сюжет выдуманные, приглаженные типажи, гримировать действительность. Это не вина писателя - таково было время, такими были его законы.
После войны многих из тех, кто очутился «под немцами», обвинили в пособничестве врагам. Можно вспомнить, что до развала СССР люди, поступающие на работу, заполняли анкету, где был такой вопрос: «Находились ли вы или ваши родственники на временно оккупированной территории?» Если да, то появлялись вопросы…
Кстати говоря, футболисты тоже были на оккупированной территории и выступали в матчах, организованных нацистами. Им тоже могли приписать «пособничество»…
Матчу в оккупированном Киеве была посвящена еще одна книга – «Последний поединок», написанная Петром Северовым и Наумом Халемским. И это произведение не было документальным – в повести изменены фамилии героев. Вероятно, по той же причине, что и у Борщаговского…
Киевляне провели с оккупантами – немецкими и венгерскими командами десять матчей. По другим сведениям их было меньше: восемь. И во всех вышли победителями!
Часть игр прошла на стадионе «Зенит». Во всех встречах уверенно, а часто с громадным перевесом, к великой радости многочисленных зрителей, одерживала победу команда хлебозавода.
Однако так она именовалась лишь во время дебютной игры 7 июня 1942 года с «Рухом» (2:0) – его игроки представляли украинское спортивное общество, созданное при содействии оккупантов. Затем «сборная СССР» выступала под названием «Старт».
Кузнецов в своем романе упоминает матч 12 июля, проведенный на арене, построенной перед самой войной, которой дали имя Никиты Хрущева, бывшего в то время первым секретарем ЦК ВКП(б) УССР. Во время оккупации стадион переименовали в Украинский. В тот день немцы устроили там спортивный праздник с участием гимнастов, боксеров, легкоатлетов. Гвоздем программы был футбол: «Старт» встречался с командой немецких военных железнодорожников. Киевляне одержали внушительную победу со счетом 6:0.
Это была уже пятая игра команды хлебозавода и, соответственно, пятая победа. Кузнецов писал, что «это немцам не понравилось, но никаких эксцессов не произошло».
Спустя неделю, 19 июля, «Старт» провел очередную встречу - с венгерской командой «Wal» и снова без труда победил - 5:1. После этого киевляне выиграли еще два матча.
Игроки «Старта» не имели проблем с соперниками, поскольку были явно сильнее. Но не знали, как отреагируют оккупанты на поражения, тем более, те шли чередой. Однако до поры, до времени немцы были настроены более или менее спокойно, чему во многом способствовали благоприятные военные сводки. Войска вермахта вышли к Волге и начали штурм города, носящего имя Сталина.
Пришло время очередного матча – 9 июля 1942 года, в котором «Старт» встречался с командой «Flakelf», представляющей зенитные части. В той игре киевляне снова победили, хотя и в упорной борьбе со счетом 5:3.
Перед матчем им намекали, что немцы уже проявляют недовольство и лучше, во избежание больших неприятностей, им проиграть. Но игроки «Старта» проявили себя, как настоящие спортсмены.
К тому же они знали, какие огромные моральные силы придает жителям города каждая их победа. На Подоле, Крещатике, Куреневке и в других уголках Киева только и гуторили, как «наши мылят шею фрицам».
Именно встреча «Старта» с «Flakelf» названа «матчем смерти». Но, вопреки легенде, соперники играли не то, что очень корректно, но друг друга не калечили. Немецкий судья по имени Эрвин был объективен и своим соотечественникам не подсуживал. И еще – никто киевлян не заставлял проигрывать, как в повести Борщаговского. И не было эпизода, как в романе Кузнецова: «Судья скомкал время, дал финальный свисток; жандармы, не дожидаясь, пока футболисты пройдут в раздевалку, схватили динамовцев тут же на поле, посадили в закрытую машину и отвезли в Бабий Яр…».
Игроки «Старта» спокойно разошлись по домам, предварительно сфотографировавшись с соперниками. Снимок дошел до наших дней, и поражает своим видом: и киевляне, и немцы улыбаются в объектив.
В тот день горожане, как обычно, горячо поддерживали свою команду. Осмелев, позволяли себе даже оскорбительные выкрики в адрес немцев. Те злобно поглядывали на киевлян, приказывали им замолчать, но никаких действий не предпринимали.
16 августа «Старт» сыграл еще одну, последнюю в своей короткой истории встречу – с «Рухом» и снова победил – 8:0. Но и на этот раз немцы не тронули футболистов.
И лишь 18 августа – через девять дней после «матча смерти» они арестовали Трусевича, Клименко, Комарова, Гончаренко, Кузьменко, Михаила Свиридовского, Михаила Путистина, Владимира Балакина, Федора Тютчева и бросили в Сырецкий лагерь, находившийся по соседству с печально знаменитым Бабьим Яром.
В начале сентябре схватили еще одного футболиста – Николая Коротких.
В заключении они находились почти полгода. За это время ситуация на фронте резко изменилась – войска вермахта несли большие потери, угодили в огромный «котел» под Сталинградом. Оккупанты уже не улыбались, они зверствовали. Немцы и раньше не славились милосердием, а теперь же кровь лилась рекой: одни массовые казни сменяли другие.
24 февраля 1943 года расстреляли трех игроков «Старта» – Трусевича, Клименко, Кузьменко. За что? Может, им припомнили футбол? Или в чем-то заподозрили – в краже ли, в попытке побега? Ответов на эти вопросы нет.
Еще одного футболиста – Коротких оккупанты убили позже. Они узнали, что он когда-то работал в НКВД…
Судьбы остальных игроков «Старта» сложились по-разному. Но все они остались живы. Некоторые из них делились воспоминаниями. Правда, во времена СССР говорили одно, после крушения Союза – другое. Например, Гончаренко утверждал, что немцы вели себя безобразно, устроив настоящую охоту на вратаря Трусевича, однажды ударили его ногой в лицо. Спустя несколько лет ветеран «поправился»: немцы не грубили. И на вратаря никто не нападал.
В 1971 году на киевском стадионе «Динамо», где прошло несколько матчей «сборной СССР» с немцами был установлен памятник – гранитная скала с горельефами четырех игроков. В то время подвиг футболистов был официально утвержден.
Через два десятилетия все изменилось. На Украине и в России стали появляться публикации, в которых матчи с нацистами подавались уже в ином свете. Были и те, кто вообще сомневались: а были ли такие встречи?
Конечно, те игры состоялись. Ведь в украинских музеях хранятся афиши матчей, есть свидетельства очевидцев. Возможно, некоторые из них здравствуют.
И подвиг был!
Футболисты жаждали победить немцев по многим причинам. Во-первых, они, спортсмены, были заряжены на борьбу, хотели доказать свое превосходство. Во-вторых, перед ними был необычный соперник – заносчивый и наглый, чувствовавший себя хозяином на их земле. Это прибавляло киевлянам куража, давало дополнительные силы. И они рвали и метали на поле! Не просто выигрывали у оккупантов – громили их!
