Рудольф людвиг карл вирхов. Учебник. Рудольф Вирхов

Рудольф Вирхов родился в городке Шифельбейне в прусской провинции Померании (сейчас город Свидвин в Польше). Его отец занимался торговлей. Вирхов учился в медико-хирургическом институте Фридриха-Вильгельма (Берлин). В 1843 году он поступил сначала ассистентом, а потом стал проректором в берлинской клинике Шарите. Первую свою научную работу (описание лейкемии) ученый опубликовал в 1845 году.

В 1847 году стал преподавателем и основал вместе с молодым ученым Бенно Рейнхардтом журнал, посвященный вопросам патологической анатомии и физиологии человека. Сейчас этот журнал выходит под наименованием «Вирховский архив».

Имя Вирхова приобрело заслуженную известность в научных кругах. Но широкой общественности оно стало известно лишь после командировки ученого в Верхнюю Силезию, где стремительно распространялась эпидемия тифа. Властям было нужно, чтобы эпидемия была изучена в научном аспекте. 20 февраля 1848 года Вирхов и доктор Барец выехали в путь. Уже 15 марта ученый предоставил Обществу научной медицины в Берлине «Сообщения» об эпидемии тифа, которые занимали 190 страниц.

В то время разразилась революция против правительства, Вихров играл в ней активную роль и попал в немилость властей. В результате этих событий Рудольф покинул Берлин и отправился в университет Вюрцбурга, где работал на кафедре патологической анатомии.

В 1856 году Рудольф Вихров вернулся в столицу со званием профессора патологической анатомии, терапии и общей патологии. Он стал директором заново учрежденного патологического института.

Похоронен в Шенеберге (район Берлина).

Вклад в медицину и биологию

Рудольф Вирхов является основателем так именуемой концепции клеточной (целлюлярной) патологии, согласно которой все болезненные процессы в организме сводятся к изменениям на клеточном уровне.

Ученый впервые установил гистолого-физиологическую природу многих болезненных процессов эмболии, тромбоза, белокровия, амилоидного перерождения внутренних органов, бугорчатки, трихиноза, английской болезни (рахита). Медик разъяснил строение множества органов и тканей, установил сократительность хрящевых и лимфатических клеток, описал зависимость сращения швов и формы черепа и пр.

Вирхов считал, что рак вызывается хроническим раздражением в тканях (т.н. теория раздражения или ирритационная теория происхождения опухолей). Согласно данной теории, причиной многих опухолей является влияние на ткань физических и химических раздражителей (травм, ионизирующей радиации, химических веществ органического и неорганического происхождения и пр.) Теорию хорошо иллюстрирует рак профессионального происхождения у людей. Данная концепция дает возможность внедрять меры по профилактике некоторых опухолей, однако не объясняет механизма трансформации здоровых клеток в опухолевые, проблему врожденных опухолей и т.п.

Критика теории Дарвина

Рудольф Вирхов был противником теории эволюции Дарвина. 22 сентября 1877 году он выступил перед большой аудиторией в Мюнхене. В докладе он выразил свое несогласие с преподаванием теории эволюции в школах, утверждал, что она была еще недоказанной гипотезой, и ей не хватало эмпирических оснований. Медик был одним из ведущих оппонентов на дебатах по вопросу касаемо подлинности неандертальца, обнаруженного в 1856 году.

Сможем ли мы наблюдать тот или иной факт, зависит от того, какой теорией мы пользуемся. Теория определяет, какие факты мы будем наблюдать. В течение первых пятидесяти лет после принятия системы Коперника астрономы открыли необычайно много небесных тел, хотя методы наблюдений остались прежними. Новая теория помогла заметить то, чего не замечали раньше, во времена старой теории. Не много найдется в истории медицины ее служителей, которые создали перспективные теории. К таким реформаторам медицины по праву относится немецкий патолог Вирхов. После появления его целлюлярной теории медицина по-новому увидела патологический процесс.

Отец «целлюлярной теории» Рудольф Вирхов (R. Virchow) — реформатор научной и практической медицины, основоположник современной патологической анатомии, основатель научного направления в медицине, вошедшего в историю науки под названием целлюлярной или клеточной патологии, родился 13 октября 1821 года в Шифельбейне, в Померании, в небогатой купеческой семье. В марте 1839 года семнадцати с половиной лет Рудольф закончил кеслинскую гимназию и в этом же году поступил в Берлинский Медико-хирургический институт Фридриха-Вильгельма, став учеником, как и Гельмгольц, выдающегося физиолога И.П. Мюллера.

По окончании в 1843 году университета и защиты докторской диссертации на следующий год Вирхова назначили научным сотрудником при клинике Шаритэ и ассистентом при патологоанатомической лаборатории. С первых же дней доктор Вирхов с большим энтузиазмом взялся за изучение клеточных материалов, он сутками не отходил от микроскопа. Работа грозила ему слепотой. В результате такой самоотверженной работы он обнаружил в 1846 году клетки глии, из которых состоит мозг.

Непопулярными персонажами мозга оказались клетки глии. Не повезло же им потому, что только через работу нейрона традиционно объясняли все способности мозга, и все методики были нацелены и приспособлены к нейрону - подслушивание его импульсивной речи и выделение медиаторов, выслеживание приводящих путей и регуляция периферических органов. Глия же лишена всего этого. И поэтому, когда Р. Галамбос предложил, что это глиальные клетки, а не нейроны составляют основу сложнейших способностей мозга: приобретенного поведения, обучения, памяти, его мысль показалась совершенно фантастической, и всерьез ее никто из ученых не принял. Рудольф Вирхов счел глию опорным скелетом и «клеточным цементом», поддерживающим и скрепляющим нервную ткань. Отсюда и название: в переводе с древнегреческого «глион» - клей. Дальнейшее изучение клеток глии принесло много сюрпризов.

Получив в 1847 году звание приват-доцента, Вихров ушел с головой в патологическую анатомию: занялся выяснением тех изменений, которые происходят в материальном субстрате при различных болезнях. Он дал несравненные описания микроскопической картины разных больных тканей и побывал со своей линзой в каждом грязнейшем закоулке двадцати шести тысяч трупов. Вирхова, плодовитейшего ученого, опубликовавшего тысячу трудов на самые разные медицинские темы, избирают в этом же году членом Берлинской Академии наук.

Вместе с Рейхардтом в 1847 году Вирхов основал журнал «Архив патологической анатомии, физиологии и клинической медицины», известный под названием «Вирховского архива» (Virchow`s Archiv fьr pathgische Anatomie und Physiologie undklinische Medezin), в котором он печатал свои работы; журнал продолжает издаваться и поныне.

В связи с политическими событиями в Европе (революция 1848 г.) и участием в них Вирхова в качестве прогрессивного деятеля, он был вынужден в 1849 году уехать из Берлина в Вюрцбург, где был избран профессором на кафедру патологической анатомии местного университета. Проходит время, полное напряженной работы, и Вирхов наконец в 1856 году получает долгожданное предложение занять специально учрежденную для него кафедру патологической анатомии, общей патологии и терапии в Берлинском университете. Одновременно он создает Патологоанатомический институт и музей; становится директором Института патологии. В этой должности он работает до конца жизни. Давайте внимательно посмотрим, в чем же заслуга Вирхова.

До работ Вирхова взгляды на болезнь были примитивно-абстрактными. По определению Платона, «болезнь - расстройство элементов, определяющих гармонию здорового человека», Парацельс выдвинул понятие «целебной» силы природы (via medicatrix naturae) и рассматривал течение и исход болезни в зависимости от исхода борьбы болезнетворных сил с целебными силами организма. В эпоху древнеримской культуры К. Цельс полагал, что возникновение болезни связано с воздействием на организм особой болезнетворной идеи (idea morbosa). Сущность болезни видели в нарушении гармонии организма, вызванном действием духов («археев»), пребывающих в желудке (Парацельс), нарушающих обмен веществ и деятельность ферментов (ван Гельмонт) и душевное равновесие (Шталь).

После работ Вирхова стало общепринятым деление истории медицины на два периода - довирховский и послевирховский. В последнем периоде медицина находилась под огромным влиянием идей и авторитета Вирхова. Взгляды Вирхова были признаны руководящей теорией медицины почти всеми его современниками, в том числе и крупнейшим представителем гуморального направления австрийским анатомом Карлом Рокитанским.

Рудольф Вирхов - маленького роста, с добрыми глазами и с таким искренним выражением любопытства, какое бывает у талантливых людей, уже в первые годы своей деятельности открыто выступил против господствовавшего в то время гуморального направления в патологии, которое брало свое начало от Гиппократа и исходило из того положения, что основой всякого болезненного процесса являются изменения состава жидкостей организма (крови, лимфы). Первыми своими работами он дал характеристику таким важным патологическим процессам как закупорка сосудов, воспаление, регенерация. Его исследования были построены на совершенно новых для того времени основаниях, с новым подходом к анализу болезненных процессов, в дальнейшем развитому им в учение - целлюлярную патологию.

Профессор Вирхов обобщил в 1855 году свои научные взгляды и изложил их в своем журнале в статье под названием «Целлюлярная патология». В 1858 году его теория выходит отдельной книгой (2 тома) под названием «Целлюлярная патология как учение, основанное на физиологической и патологической гистологии». Тогда же были изданы его систематизированные лекции, в которых впервые в определенном порядке была дана характеристика всех основных патологических процессов под новым углом зрения, введена новая терминология для ряда процессов, сохранившаяся и до сего времени («тромбоз», «эмболия», «амилоидное перерождение», «лейкемия» и др.). Книга эта, оказавшая огромное влияние на дальнейшее развитие медицины, была немедленно переведена почти на все языки мира; в России первое издание «Целлюлярной патологии» вышло в 1859 году. С тех пор она регулярно переиздавалась почти во всех странах и в течение десятков лет была основой для теоретического мышления многих поколений врачей.

Целлюлярная патология Вирхова оказала огромное влияние на дальнейшее развитие медицины; согласно теории целлюлярной патологии, патологический процесс - сумма нарушений жизнедеятельности отдельных клеток. Вирхов описал патоморфологию и объяснил патогенез основных общепатологических процессов. Целлюлярная патология представляет широкую теоретическую систему, охватывающую все основные стороны жизнедеятельности организма в нормальных и патологических условиях. В общих представлениях о сложных организмах Вирхов исходил из сформировавшегося в то время учения о клеточном строении организмов. По Вирхову, клетка является единственным носителем жизни, организмом, снабженным всем необходимым для самостоятельного существования. Он утверждал, что «клеточка действительно представляет последний морфологический элемент всего живого»… и что «настоящая деятельность все же исходит от клеточки как целого, и деятельна клеточка только до тех пор, пока она действительно представляет самостоятельный и цельный элемент». Он утвердил преемственность образования клеток в своей, ставшей знаменитой формуле: «всякая клетка из клетки (omnis cellula e cellula)».

Профессор Вирхов разрушил существовавшие до него мистические представления о природе болезней и показал, что болезнь - это тоже проявление жизни, но протекающее в условиях нарушенной жизнедеятельности организма, то есть перекинул мост между физиологией и патологией. Вирхову принадлежит самое краткое из известных определений болезни, как «жизни при ненормальных условиях». В соответствии с его общими представлениями, материальным субстратом болезни он сделал клетку: «Клетка - осязаемый субстрат патологической физиологии, она - краеугольный камень в твердыне научной медицины». «Все наши патологические сведения необходимо строже локализовать, свести по изменению в элементарных частях тканей, в клеточках».

Общетеоретические взгляды Вирхова встретили ряд возражений. Особенно критиковалась «персонификация» клетки, представление о сложном организме как о «клеточной федерации», как о «сумме жизненных единиц»: разложение организма на «округи и территории», резко расходившееся с представлениями И.М. Сеченова о целостном организме и о роли нервной системы, регулирующей деятельностью которой осуществляется эта целостность. Сеченов говорил о главном: Вирхов отрывает организм от среды. Болезнь нельзя рассматривать как простое нарушение жизненных функций какой-либо группы, суммы отдельных клеток. «Клеточная патология Вирхова… как принцип ложна», - заявил Сеченов. Кстати, С.П. Боткин остался поклонником теории Вирхова.

В соответствии с этим для современной науки является неприемлемым узкий локализм целлюлярной патологии, согласно которому болезнь сводится к поражению определенных клеточных территорий и возникновение ее является результатом непосредственного воздействия болезнетворного агента на эти территории. Неприемлемым для современной науки является также недооценка роли нервных и гуморальных факторов в развитии болезни. Ряд общих положений целлюлярной патологии представляет в настоящее время лишь исторический интерес, что не отвергает огромного, революционизирующего ее значения в медицине и биологии.

Материалы Вирхова о морфологической основе болезней имели решающее значение в развитии современных представлений об их природе. Введенный им общий метод изучения болезней получил дальнейшее развитие и является основой современных патолого-анатомических исследований. В методе Вирхова новым для того времени было отрешение от спекулятивных1 рассуждений и обоснование всякого положения объективными данными морфологии.

Профессор Вирхов занимался изучением почти всех известных в тот период болезненных процессов человека и опубликовал многочисленные работы, в которых дал патологоанатомическую характеристику и разъяснил механизм развития (патогенез) важнейших заболеваний человека и ряда общепатологических процессов (опухоли, процессы регенерации, воспаления, туберкулёз и др.). Ряд статей Вирхова посвящены патологии и эпидемиологии инфекционных болезней под углом зрения его общих принципиальных теоретических концепций. В период бурного расцвета микробиологии Вирхов отвергал возможность исчерпывающего раскрытия природы инфекционной болезни открытием ее возбудителя и утверждал, что в развитии этой болезни основная роль принадлежит реакциям организма - взгляд, получивший полное подтверждение во всем последующем развитии инфекциологии.

Много статей Вирхова посвящено преподаванию патологической анатомии, методике вскрытий и общей методологии прозекторского дела, его роли и месту в системе лечебной медицины. Во всей своей многогранной деятельности Вирхов последовательно проводил идею единства теории и практики. «Практическая медицина - это примененная теоретическая медицина», - провозгласил Вирхов в первом же номере своего «Архива». Он всегда выдвигал необходимость для патологоанатома быть в тесном контакте с клиникой, образно сформулировав это требование следующим образом: «Патологоанатом в своем материале вместо смерти должен видеть жизнь». Эти идеи сохранили свое значение и до настоящего времени и нашли свое дальнейшее развитие в выраженном клинико-анатомическом направлении патологической анатомии, развиваемом современными учеными.

Значительное количество работ Рудольфа Вирхова посвящено общебиологическим темам. Помимо этого в его трудах освещаются специальные вопросы антропологии и этнографии, а также археологии. Интерес к этим вопросам у него проявился еще в ранние годы, и он вместе с известным немецким археологом Шлиманом участвовал в раскопках Трои. Работы в области антропологии привели к систематизации типов черепа и их обозначениям.

В общебиологических воззрениях Вирхова, первоначально стоявшего на базе эволюционного учения и примыкавшего к учению Дарвина, позже произошла перемена, совпавшая с переменной его общеполитических взглядов после Парижской Коммуны. Во второй период своей жизни он выступал как ярый противник эволюционного учения. Кстати, у него было много единомышленников: среди русских ученых - Лесгафт, французских - Брока и т.д.

В течение всей своей жизни Вирхов принимал активное участие в общественной жизни Германии. В первый период он был настойчивым и активным поборником социальных реформ, улучшения материального положения людей, утверждая на основании своих эпидемиологических исследований социальную природу многих болезней. Вместе с Лейбушером издавал журнал «Реформа медицины», проводивший эти идеи. В качестве члена Берлинского муниципалитета активно добивался проведения ряда санитарно-гигиенических мероприятий (в частности в вопросах водоснабжения, канализации и т.п.). Подчеркивал огромное значение медицины как социальной науки и роль мероприятий в области здравоохранения для подъема общего материального благосостояния населения.

Рудольф Вирхов был одним из основателей и лидеров прогрессивной партии Берлинского городского собрания депутатов, сформировавшейся в 1861 году и представлявшей собой левое крыло буржуазной оппозиции по отношению к правительству Бисмарка; был член Прусского ландтага (с 1862 г.) и германского рейхстага (1880-1893). В связи с 70‑летием ему было присвоено звание и диплом почетного гражданина города Берлина. 15 октября 1892 года Вирхов вступил в должность ректора Берлинского университета. Великий ученый и общественный деятель Рудольф Вирхов скончался 5 сентября 1902 года.

Вирхов (Virchow) Рудольф Людвиг Карл (13.10.1821, Шифельбейн, Померания – 05.09.1902, Берлин), немецкий патологоанатом, антрополог, археолог и политический деятель. Начальное образование получил в семье и в частных школах. В 1839 поступил в Берлинский университет, выбрав при этом тему сочинения Жизнь, исполненная труда и борьбы, есть не иго, но благословение. В 1843 защитил докторскую диссертацию, в том же году поступил на работу в клинику Шарите в Берлине. В 1847 стал профессором Берлинского университета. Основал журнал Архив патологической анатомии и клинической медицины (Archiv fur pathologische Anatomie, Physiologie und fur klinische Medizin).

В 1848 Вирхов был направлен в Силезию для изучения эпидемии тифа. 53 года спустя он написал, что именно тогда пришёл к убеждению о связи вопросов практической медицины с социальными реформами. С этих позиций Вирхов пытался освещать медицинские проблемы в журнале Медицинская реформа. В 1849 в связи с антимонархической деятельностью лишился места в клинике и вынужден был переехать из Берлина в Вюрцбург (Бавария), где стал во главе кафедры патологический анатомии в Вюрцбургском университете. В 1856 принял предложение Берлинского университета занять вновь созданную кафедру патологической анатомии; одновременно стал директором Института патологической анатомии. В 1958 отдельной книгой под названием «Целлюлярная патология» (Die Cellularpathologie) были изданы лекции Вирхова, в которых любой организм рассматривался как совокупность живых клеток, организованных подобно государству. Персонификация клетки и представление об организме как о клеточной федерации, сумме отдельных клеток, расходились со взглядами на организм как на целостную систему и встретили многочисленные возражения. Неприемлемым явилось также отрицание роли гуморальных и нервных факторов в патологии. Несмотря на это, труды Вирхова о морфологических основах болезней сыграли важную роль в развитии представлений об их природе и в дальнейшем заложили фундамент современных патологоанатомических исследований.

Среди работ Вирхова – исследования патологии и эпидемиологии инфекционных болезней, патологической анатомии, разработка методологии вскрытий. Вирхов – автор теории непрерывности зародышевой плазмы.

Будучи членом Берлинского муниципалитета, Вирхов добивался проведения ряда санитарно-гигиенических мероприятий (водоснабжение, канализация и т. д.). В 1861 Вирхов стал членом Прусского сейма (ландтага). После франко-прусской войны на время отошёл от политики, хотя и остался членом ландтага. Занимался просветительской деятельностью: в течение 33 лет издавал научно-популярные сборники по этнологии, антропологии и археологии. Вместе с известным немецким археологом Г. Шлиманом принимал участие в раскопках Трои и осуществил систематизацию найденных там черепов. Был редактором этнологического журнала, а в 1873 участвовал в основании Немецкого антропологического общества, Берлинского общества антропологии, этнологии и древней истории. С 1880 по 1893 был членом рейхстага.

Биография

Археологическая деятельность

Антропологические исследования В. привели его и к археологическим разысканиям, которые он производил по всей Германии и в других странах Европы . У него есть сочинения об урнах, о бронзовом периоде, о курганах, о свайных постройках и пр. В году он участвовал в знаменитых раскопках Шлимана , и в результате явились сочинения его: «Zur Landeskunde der Troas» (Берлин, ; на русском языке: «Развалины Трои» в «Историческом Вестнике», г., № 2) и «Alttrojanische Gräber und Schädel» (Берлин, ). В г. он вместе с Шлиманом объездил Египет , Нубию и Пелопоннес и производил свои любопытные исследования над царскими мумиями в Булакском музее, причём сравнивал их с сохранившимися изображениями царей. Свои работы по доисторическим древностям он завершил основанием в Берлине «Германского музея одежд и домашней утвари». На русском языке ещё имеется в перев. его соч. «О древних могилах и о постройках на сваях» (СПб., ).

Политическая деятельность

На политический путь Вирхов был приведен не жаждой славы, а гуманным чувством. Во время поездки в Верхнюю Силезию, о которой сказано выше, он пришёл к убеждению, что «врачи - естественные адвокаты бедных, и значительная часть социального вопроса входит в их юрисдикцию». С тех пор наука и политика шли у Вирхова параллельно, соединяясь в одно целое в области общественной медицины. Чтобы способствовать развитию санитарного дела, он стал принимать участие в выборных городских учреждениях. Усилия Вирхова в этом отношении увенчались полным успехом. Германские правительства вняли его красноречивым увещаниям и принялись постепенно осуществлять его планы по санитарной части. Благодаря его неутомимой деятельности Германия и в особенности города её достигли мало-помалу той высокой степени совершенства в санитарном отношении, на какой они стояли к 1890-м годам. Особенно многим был обязан ему Берлин, в муниципальном управлении которого он участвовал с г. Сюда относятся его сочинения: «Kanalisation oder Abfuhr» (Берлин, ); «Reinigung und Entwässerung Berlins» (Берлин, 1870-79); «Die Anstalten der Stadt Berlin für die öffentliche Gesundheitspflege» (Берлин, ). Наряду с участием в городском самоуправлении стоит его деятельность в парламенте, где опять-таки санитарные вопросы составляли как бы его личную специальность; но и в обсуждении вопросов общеполитических он принимал весьма видное участие. Избранный в депутаты прусского сейма тотчас по возвращении своем из Вюрцбурга, он в том же г. стал одним из основателей и вождей прогрессистской партии, впоследствии соединившейся с сецессионистами и превратившейся в партию свободомыслящих. Своим влиянием на ход дел эта партия в значительной степени обязана Вирхову, неуклонной твердости его в убеждениях, неутомимой его деятельности и безупречной чистоте его имени, которого никогда не смела коснуться клевета. Во время известного конфликта прусского правительства с сеймом (1862-66) Вирхов был одним из главным вождей оппозиции. После создания Германской империи Вирхов на время удалился с политической арены. Громкие победы германского оружия его не увлекали, в благодетельность империи, железом и кровью объединившей германский народ, он не верил. «Я не гожусь теперь, - говорил он депутациям избирателей, неоднократно просившим его принять депутатские полномочия, - в представители страны; при существующем её настроении мне нечего делать в парламенте. Может быть, я доживу до того времени, когда мой голос опять понадобится народу; тогда я явлюсь, если он позовет меня, но теперь нет». Это время наступило в начале 1880-х годов, в самый разгар реакционной политики кн. Бисмарка . Тогда Вирхов впервые вступил в имперский парламент в качестве депутата от города Берлина и с тех пор занимал одно из первых мест в партии свободомыслящих.

Рудольф Вирхов оказал очень большое влияние на дальнейшее развитие клеточной теории и вообще на учение о клетке.

Его заслуга заключается прежде всего в том, что он свел воедино все отдельные, довольно многочисленные, но разрозненные факты и с большой убедительностью показал, что никем ни разу не было дано убедительных доказательств в пользу возникновении клетки de novo (заново) из неоформленной массы. Далее Вирхов покапал в специальной области его исследования - в патологии - все преимущество представления о размножении клетки путем делении. Основное сочинение Вирхова носит название «Целлюлярная патология, как учение, основанное на физиологической и патологической гистологии» (1855-1859).

Первая глава этой книги - чисто теоретическая и посвящена рассмотрению клеточной теории. Вирхов доказывал, что клетки представляют собой самый низкий морфологический элемент и только из их совокупности слагаются все живые существа, что вне клетки мы не можем предполагать существования настоящей жизни.

Таким образом, Вирхов специально подчеркнул, что клетке присуща целостность и се жизнедеятельность своеобразна. Он писал: «Жизни приписывается нечто вполне своеобразное. Некоторым это может показаться чем-то вроде биологической мистики, поскольку жизнь таким образом… не сводится вполне на химию и физику. Из дальнейшего изложения каждый убедится, что вряд ли кто может представить себе протекающие процессы более механистичными, чем это делаю я, когда речь идет о процессах жизнедеятельности в элементарных морфологических элементах».

По мнению Вирхова, любой процесс, протекающий в клетке, представляет собой процесс чисто физико-химический, но все же жизнедеятельность исходит от клетки, как от целого. Клетка является живой единицей, сохраняющейся только до тех пор, пока она остается единым целым. Этот взгляд представляет собой совершенно новую точку зрения.

Переходя к конкретному морфологическому описанию клетки, Вирхов не вносит чего-либо особенно нового. В общем он излагает данные о се строении довольно трафаретно и по существу повторяет то, о чем уже много ранее писал Пуркиня. Он отмечает, что основное различие между растительной и животной клеткой заключается в отсутствии у последней целлюлозной оболочки. Он пишет, что «оболочка животной клетки соответствует так называемому первичному мешочку растительной клетки» (так назывался в то время загустевший поверхностный слой протоплазмы). Целлюлозная оболочка им справедливо рассматривалась как нечто, возникшее в результате позднейшего развития из тела самой клетки.

Итак, важно отметить, что Вирхов рассматривал клетку как структуру «по-видимому, весьма своеобразную, хотя элементарно построенную и повторяющуюся с удивительным постоянством во всех живых организмах». Вирхов считал клетки постоянной структурой и утверждал, что они возникают только путем размножения. Это положение он формулировал так: «всякая клетка от клетки» (omnis cellula celluiae).

Выступая против широко распространенной теории цитогенеза, Вирхов отмечал, что она обосновывается весьма недостоверными фактами. Поскольку теория цитогенеза придавала чрезвычайно важное значение в процессе размножения ядру клетки, то естественно было, что и Вирхов уделял ему много внимания. Но он пришел к другим выводам и доказывал, что как раз во время размножения клетки ядро в ней не может быть обнаружено. Тем не менее, он неоднократно подчеркивал, что клетки, полностью теряющие свои ядра, нежизнеспособны. Он прямо писал: «Из соединения ядра и оболочки возникает та морфологическая структура, которую всегда можно узнать во всякого рода живых как растительных, так животных формах, и которая является субстратом всех процессов жизнедеятельности».

Развенчав цитогенез и поставив на его место процесс деления клетки как единственный способ ее размножения, Вирхов считал, что он не только не опровергает клеточной теории, а наоборот, подводит под нее твердый фундамент. Он писал, что поскольку единство и характерные особенности жизни могут быть обнаружены лишь в постоянно повторяющейся клеточной организации, то отсюда следует делать вывод, что строение сколько-нибудь значительного по величине живого существа, так называемого индивидуума, следует характеризовать как своего рода «коллективную организацию», которая и придаст организму своего рода «социальную» природу. Он подчеркивал, что все попытки отыскать какие-либо другие органические элементы, которые можно было бы поставить на место клетки, остаются тщетными, поэтому возникновение высших растений и животных следует рассматривать как процесс прогрессивного суммирования большего или меньшего числа клеток. Таким образом, организм представляет собою множество отдельных самостоятельных единиц, поставленных в их жизнедеятельности в тесную зависимость друг от друга. Однако такой единице (клетке) свойственна, по представлению Вирхова, самостоятельная жизненная активность, и, хотя побуждения к этой деятельности она и получает от других частей, но все же все свои отправления она совершает самостоятельно.

Эта система представлений Вирхова, являющаяся дальнейшим развитием клеточной теории Шванна, получила название теории «клеточного общества» , или теории «клеточного государства» . Нельзя, однако, не отметить, что формулировки этих представлений у позднейших исследователей звучат значительно механистичнее, нежели у самого Вирхова.

В свете изложенных представлений ясно, почему Вирхов придавал столь большое принципиальное значение закону «всякая клетка от клетки». Ведь таким образом устанавливается закон преемственности развития, и прежде всего приводится наиболее убедительное доказательство в пользу признания клетки в качестве элементарной живой структуры.

Нередко говорят о клеточной теории Шванна - Вирхова, и это совершенно правильно, поскольку именно Вирхов пересмотрел все общие положения этой теории в свете новых фактов. С другой стороны, он на материале патологической анатомии человека, одним из основателей которой он по праву считается, показал всю прогрессивность нового (целлюлярного) подхода к этим проблемам по сравнению с предыдущими умозрительными теориями. Вирхов не случайно назвал свою книгу «Целлюлярной патологией». Идеи, изложенные в ней, являлись тем знаменем, под которым патология XIX в. добилась огромных успехов.

Вирхов был выдающимся реформатором теоретической и практической медицины; его целлюлярная патология пришла на смену гуморальной патологии, наиболее известным представителем которой был австрийский патолог Карл Рокитанский (1804-1878). В этом заключается большая заслуга Вирхова перед наукой и человечеством, в этом прогрессивное значение его клеточной теории в середине и конце прошлого века. Клеточная теория дала патологам (а также и биологам) определенную руководящую точку зрения, в целом ряде отношений совершенно правильную, хотя во многом и не исчерпывающую, а в методологическом отношении и вовсе несовершенную.

Дальнейшее развитие биологических познаний потребовало кардинального пересмотра клеточной теории в целом и, прежде всего, установления новых представлений о природе самой клетки. Эта ревизия основ учения о клетке привела в конце концов к опровержению руководящей идеи того времени - теории «клеточного государства».

Нередко при критике клеточной теории в том виде, в каком ее формулировал Вирхов, указывается, что закон «всякая клетка от клетки» является как бы исключающим эволюционное представление об историческом возникновении клеток. С нашей точки зрения, такое толкование является произвольным. Закон преемственности возникновения клетки констатирует широко распространенное явление в органическом мире. Это есть прежде всего констатация факта, и уже современники Вирхова правильно отмечали, что его достоверность такая же, как и достоверность закона «все живое от живого». Крупнейший гистолог того времени Франц Лейдиг (1857), например, писал: «Откуда и как возникла первая клетка, столь же трудно решить путем исследования, как и вопрос, откуда произошел человек: мы убеждаемся, что клетки, подобно тому как и люди, возникают только путем размножения, т. е. происходят только друг от друга. Самозарождение клетки доказать не удается».

Следует отметить, что цитированные строчки писались еще в 1857 г., т. е. до появления в 1859 г. «Происхождения видов» Чарльза Дарвина (1809-1882). Вопрос об эволюционном происхождении клетки Вирховым не ставился вовсе, поэтому в данной плоскости его критиковать нельзя. Вопрос во всей широте был впервые поставлен лишь в 1866 г. Э. Геккелем (1834-1919).