Что являлось главной причиной появления зеленых повстанцев. Движение «зелёных
Антон Посадский .
Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918-1922 гг.
Новейшие исследования по истории России
Серия «Новейшие исследования по истории России» основана в 2016 г.
Оформление художника Е.Ю. Шурлаповой
Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 16-41-93579)
Введение1
Монография подготовлена при поддержке РГНФ, проект № 16–41 -93579. Автор выражает признательность Ф.А. Гущину (Москва) за возможность ознакомиться с рядом мемуарных материалов.
Революция и междоусобная брань всегда очень цветисты, во всех смыслах слова. Яркая лексика, агрессивный жаргон, выразительные названия и самоназвания, настоящее пиршество лозунгов, знамен, речей и транспарантов. Достаточно вспомнить названия частей, например в американской гражданской войне. У южан были «убийцы Линкольна», всевозможные «бульдоги», «молотильщики», «желтые куртки» и проч., у северян – грандиозно-зловещий анаконда-план. Гражданская война в России никак не могла стать исключением, тем более что в стране, только подступавшей ко всеобщему школьному обучению, визуальное восприятие и маркирование значили много. Недаром романтики мировой революции так много ждали от кинематографа. Невероятно выразительный и всем понятный язык найден! Звук еще раз убил агрессивно-революционную мечту: фильмы заговорили на разных языках, диалог сменил неотразимую силу живого плаката.
Уже в революционные месяцы 1917 г. знамена ударных частей и частей смерти дали столь выразительный материал, что по ним успешно защищена интересная кандидатская диссертация 1 . Случалось, что яркое знамя имела часть с самой скромной реальной боевой численностью.
Осень 1917 г. окончательно определила названия главных действующих лиц – красных и белых. Красной гвардии, а вскоре и армии противостояли белые – белогвардейцы. Само наименование «Белая гвардия», считается, принял один из отрядов в московских боях конца октября – начала ноября. Хотя логика развития революции подсказывала ответ и без этого почина. Красный издавна был цветом бунта, революции, баррикады. Белый – цвет порядка, законности, чистоты. Хотя история революций знает и иные сочетания. Во Франции сражались белые и синие, под таким названием вышел один из романов А. Дюма из его революционной серии. Синие полубригады стали символом победоносной молодой революционной французской армии.
В картину разворачивавшейся Гражданской войны в России наряду с «основными» цветами вплетались и иные. Черной гвардией именовали себя анархистские отряды. Тысячи черногвардейцев сражались на южном направлении в 1918 г., весьма настороженно относясь к своим красным сотоварищам.
Вплоть до схваток начала 1930-х появлялось самоназвание повстанцев «черные партизаны». В Оренбуржье известна даже Голубая армия среди многих повстанческих антибольшевистских формирований. «Цветными», едва ли не официально, будут именоваться наиболее сплоченные и боеспособные белые части на Юге – знаменитые корниловцы, алексеевцы, марковцы и дроздовцы. Такое название они получили по цвету погон.
Цветовые маркировки активно использовали и в пропаганде. В листовке штаба воссозданного Северо-Кавказского военного округа весной 1920 г. выделялись «бандиты «желтые» – это сыны обиженных кулаков, эсеров и меньшевиков, батьки, махновцы, маслаки, антоновцы и прочие соратники и прихлебатели буржуазной контрреволюции», бандиты «черные», «белые», «коричневые» 2 .
Однако наиболее известным третьим цветом в Гражданской войне остался зеленый. Зеленые стали весомой силой на некоторых этапах Гражданской войны. В зависимости от склонности конкретных зеленых формирований поддержать ту или иную «официальную» сторону появлялись бело-зеленые или красно-зеленые. Хотя эти обозначения могли фиксировать лишь временную, сиюминутную тактическую линию или же поведение, продиктованное обстоятельствами, а не четкую политическую позицию.
Гражданская война в большой стране неизменно создает неких главных субъектов противостояния и значительное количество промежуточных или периферийных сил. Например, Гражданская война в США втянула в свою орбиту индейское население, появились индейские формирования как на стороне северян, так и на стороне южан; были штаты, державшие нейтралитет. Много красок обозначилось и в гражданских войнах, например, в многонациональной Испании в XIX и XX вв. В Гражданской войне в России основные субъекты противостояния кристаллизовались довольно быстро. Однако внутри белого и красного лагерей нередки были весьма серьезные противоречия, даже не столько политического характера, сколько на уровне политических эмоций. Красные партизаны не терпели комиссаров, белые казаки не доверяли офицерству и т. п. Кроме того, на национальных окраинах с большим или меньшим успехом структурировались новые государственные образования, стремившиеся в первую очередь обзавестись собственной вооруженной силой. Все это делало общую картину борьбы чрезвычайно пестрой и динамично менявшейся. Наконец, воюют всегда активные меньшинства, они поднимают за собой более широкие массы сограждан. В крестьянской (и обвально заново окрестьянившейся в 1917–1920 гг. за счет земельного передела и стремительной деиндустриализации) России главным действующим лицом в сколько-нибудь продолжительной борьбе оказывался мужик. Поэтому крестьянин в армиях противоборствующих сторон, в повстанцах, в дезертирах – в любых состояниях, созданных масштабной внутренней войной – уже одной своей массовостью являл величину весьма значительную. Зеленые и стали одной из форм крестьянского участия в событиях Гражданской войны.
Зеленые имели очевидных предшественников. Крестьянин всегда страдает от войны, втягивается в нее зачастую по необходимости, – или неся повинность в пользу государства, или же защищая свой очаг. Если решиться на неблизкие аналогии, то можно вспомнить, как из необходимости самозащиты и оформившегося национального чувства выросли военные успехи французов во время Столетней войны в 1360 – 1370-х гг. и в эпоху Жанны д’Арк, успехи и новации в военном искусстве голландских гезов в конце XVI столетия с «передачей» их через шведов русским ополчениям Смутного времени во главе с М. Скопиным-Шуйским. Однако эпоха Нового времени уже слишком далеко развела боевые возможности регулярной армии и любых импровизированных повстанческих формирований. Наверное, наиболее ярко эту ситуацию продемонстрировала эпопея клобменов – «дубинщиков» – в годы гражданских войн в Англии в XVII столетии.
Роялисты-кавалеры сражались с парламентскими армиями. Борьба велась с переменным успехом. Однако любая внутренняя война прежде всего бьет по невоюющим низам. Невоздержанные армии обеих сторон тяжелым бременем легли на крестьянское население. В ответ и поднялись дубинщики. Движение не было повсеместным. Оно локализовалось в нескольких графствах. В отечественной литературе наиболее подробным изложением этой эпопеи остается давнее сочинение профессора С.И. Архангельского.
Активность клобменов является одним из этапов развития крестьянского движения в Англии в годы гражданских войн XVII в. Пик развития этого самооборонческого движения пришелся на весну – осень 1645 г., хотя свидетельства о местных вооруженных формированиях известны почти с начала военных действий, равно как и позднее, за пределами 1645 г.
Показательны взаимоотношения вооружившихся мужиков и главных действующих сил междоусобицы – кавалеров и сторонников парламента. Выделим некоторые сюжеты, интересные для нашей темы.
Клобмены – это главным образом сельские жители, организовавшиеся для противодействия грабежам и принуждения противоборствующих сторон к миру.
Клобмены имели свою территорию – это прежде всего графства Юго-Западной Англии и Уэльс. Данные территории в основном стояли за короля. При этом движение распространялось и за пределы базовой территории, охватывая, на пике развития, более четверти территории Англии. Клобмены как бы «не замечали» Гражданской войны, выражая готовность кормить любые гарнизоны, с тем чтобы те не бесчинствовали, выражая в петициях благоговение перед королевской властью и уважение к парламенту. При этом бесчинства войск вызывали отпор, и иногда достаточно эффективный. Рядовые клобмены были в основном сельскими жителями, хотя в их руководстве обнаруживаются и дворяне, и священники, и значительное число горожан. В разных графствах были разные настроения и мотивации к участию в клобменском движении. Это объясняется различием социально-экономического положения. От войны страдали все, но патриархальный Уэльс и экономически развитые, кормившиеся шерстяным промыслом английские графства дают разную картину.
В 1645 г. клобменов было порядка 50 тысяч человек. Эта численность превышала королевские вооруженные силы – около 40 тысяч, и немногим уступала парламентским (60–70 тысяч).
Интересно, что и король, и парламент пытались привлечь клобменов на свою сторону. Прежде всего звучали обещания обуздать грабительские наклонности войск. При этом обе стороны стремились разрушить клобменскую организацию. И кавалер лорд Горинг, и парламентский военачальник Ферфакс равно запрещали клобменские собрания. Видимо, понимание того, что клобмены, в дальнейшем развитии, способны вырасти в некую третью силу, существовало и на стороне короля, и на стороне парламента, и вызывало противодействие. И тем и другим нужен был ресурс, а не союзник со своими собственными интересами.
Считается, что к концу 1645 г. движение клобменов было в основном ликвидировано усилиями парламентских войск под командованием Ферфакса. В то же время многотысячные организации, даже сравнительно слабо структурированные, не могли исчезнуть в одночасье. Действительно, уже весной 1649 г., на новом этапе массового движения, зафиксирован случай прихода внушительного отряда клобменов из графства Сомерсет на помощь левеллерам 3 .
При всей рискованности аналогий через три столетия, отметим сами сюжеты, сходные в гражданских войнах в Англии и России. Во-первых, низовое массовое движение склонно к известной самостоятельности, хотя вполне готово прислушаться к обеим «главным» сторонам борьбы. Во-вторых, оно территориально локализовано, хотя имеет тенденцию к расширению на соседние территории. В-третьих, в мотивах превалируют местные интересы, прежде всего задачи самозащиты от разорения и бесчинств. В-четвертых, именно реальная или потенциальная самостоятельность повстанческого движения вызывает беспокойство главных действующих сил гражданской войны и стремление ликвидировать его или встроить в свои вооруженные структуры.
Наконец, русская Гражданская война разворачивалась тогда, когда догорала большая междоусобица с активным крестьянским участием на другом континенте – в Мексике. Сравнительное изучение гражданской войны в американской стране и в России имеет очевидные научные перспективы. В самом деле, деятельность крестьянских армий Сапаты и Вильи дает богатый и живописный материал к изучению восставшего крестьянства. Однако для нас важнее то, что данная аналогия была видна уже современникам. Известный публицист В. Ветлугин в 1919 г. писал про «мексиканскую Украину» в белой прессе, образ Мексики возникает и в его книге очерков «Авантюристы Гражданской войны», вышедшей в 1921 г. Степные удальцы, которые беспощадно грабили железные дороги на Юге, вполне закономерно вызывали подобные ассоциации. Правда, в «зеленых» местностях «Мексики» бывало сравнительно мало, это более принадлежность степной атаманщины.
Для обозначения повстанчества и антибольшевистской повстанческой борьбы в РСФСР уже с 1919 г. появился термин «политический бандитизм», прочно и надолго вошедший в историографию. При этом главным субъектом этого бандитизма являлось кулачество. Данный оценочный стандарт распространялся и на ситуации других гражданских войн, в результате которых к власти приходили коммунисты. Так, изданная в 1951 г. в СССР книга по истории Китая сообщала, что в КНР в 1949 г. еще оставался миллион «гоминьдановских бандитов». Но уже к первой годовщине республики численность «бандитов» сократилась до 200 тысяч 4 . В перестроечные годы этот сюжет вызвал полемику: «повстанцы» или «бандиты»? Склонность к тому или иному обозначению определяла исследовательскую и гражданскую позицию писавшего.
«Большая» гражданская война не вызывала столь пристального внимания у аналитиков русского зарубежья, как начальный добровольческий период. Это ясно видно на примере известных трудов Н.Н. Головина и А.А. Зайцова. Соответственно, и зеленое движение не оказывалось в фокусе внимания. Показательно, что позднесоветская книга о красных партизанах вообще никак не касается зеленого движения, даже красно-зеленого. При этом, например, в белорусских губерниях показано максимально большое количество, вряд ли соответствующее действительности, партизан коммунистической направленности 5 . В недавней фундаментальной попытке представить некоммунистический взгляд на российскую историю 6 специально зеленое движение также не выделено.
Зеленое движение иногда трактуется максимально широко, как всякая вооруженная борьба в рамках Гражданской войны за пределами белых, красных и национальных формирований. Так, А.А. Штырбул пишет о «широком и многочисленном, хотя и разрозненном, всероссийском партизанско-повстанческом движении зеленых». Он обращает внимание на то, что в этом движении значительную роль играли анархисты, а также на то, что для большинства представителей этой среды белые были «более неприемлемы», чем красные. В пример приводится Н. Махно 7 . Р.В. Даниэле предпринял попытку дать сравнительный анализ гражданских войн и их динамики. По его мнению, российское революционное крестьянство, отчужденное политикой продразверстки, «стало во многих частях страны свободной политической силой», выступая против белых и против красных, а наиболее драматично это положение проявилось в «движении «зеленых» Нестора Махно на Украине» 8 . М.А. Дробов рассматривает военные аспекты партизанства и малой войны. Он подробно разбирает красное повстанчество Гражданской войны. Зеленые для него – прежде всего сила антибелогвардейская. «Среди «зеленых» необходимо различать шайки бандитствующих, шкурников, разные типы уголовной шпаны, не имевшие никакого отношения к повстанчеству, и группы крестьянской бедноты и рабочих, рассеянных белыми и интервентами. Именно эти последние элементы… не имея никаких связей ни с Красной армией, ни с партийной организацией, самостоятельно организовывали отряды с целью нанесения вреда белым при каждом удобном случае» 9 . М. Френкин пишет об операциях зеленых в Сызранском и других уездах Симбирской губернии, в ряде уездов Нижегородской и Смоленской, в Казанской и Рязанской губерниях, скоплениях зеленых в Белоруссии с ее обширными лесными и болотистыми пространствами 10 . При этом название «зеленые» для, например, казанских или симбирских краев нехарактерно. Расширенное понимание зеленого движения присуще и исторической публицистике 11 .
Большую роль в изучении крестьянского участия в Гражданской войне сыграла Т.В. Осипова. Она одной из первых подняла тему субъектности крестьянства в междоусобной войне 12 . В последующих работах этого автора 13 развернута картина крестьянского участия в революционных и военных событиях 1917–1920 гг. Т.В. Осипова акцентировала внимание на том, что в западной литературе не замечено протестное движение великорусского крестьянства, а оно было, и было массовым.
Известный очерк крестьянских восстаний М. Френкина касается, естественно, и темы зеленых. Он вполне правильно оценивает зеленое движение как появляющуюся в 1919 г. специфическую форму крестьянской борьбы, то есть как некую новацию в крестьянской схватке с властью. С этим движением он связывает активную деятельность крестьян по уничтожению советских хозяйств во время рейда Мамонтова 14 . М. Френкин прав с точки зрения общей логики крестьянской борьбы. В то же время следует осторожно принимать его оценочные суждения о неизменной многотысячное™ зеленых. Иногда в этом вопросе сознательные искажения порождали целую традицию некорректного восприятия. Так, Е.Г. Ренев показал, что опубликованные в Зарубежье воспоминания полковника Федичкина об Ижевско-Боткинском восстании подверглись в редакции издания серьезной правке с намеренным искажением содержания. В результате вместо крестьянских отрядов по сто человек, которые поддержали в Вятской губернии рабочее восстание, в публикации появились десятитысячные отряды 15 . М. Бернштам же в своем труде исходил из опубликованной версии и подсчитывал активных бойцов на стороне восставших, доходя до четверти миллиона человек 16 . С другой стороны, небольшой активный отряд мог успешно действовать при тотальной поддержке и солидарности местного населения, иногда достаточно внушительной округи. Поэтому при подсчетах повстанческих, слабовооруженных и слабоорганизованных (в военном смысле слова) сил может оказаться уместным оценивать не только число сражающихся, но и общую численность населения, вовлеченного в восстание или иное протестное движение.
В 2002 г. были защищены две диссертации по военнополитической активности крестьянства в Гражданской войне, специально затрагивавшие проблематику зеленого движения. Это работы В.Л. Телицына и П.А. Аптекаря 17 . Каждая из них содержит отдельный сюжет, посвященный «зеленовщине» 1919 г. 18 Авторы эти сюжеты опубликовали 19 . П. Аптекарь дает общий очерк зеленых восстаний, В. Телицын активно использовал тверской материал.
Зеленое движение в последние два с половиной десятилетия активно изучается в регионах. Некоторые сюжеты хорошо разработаны с использованием местных фондов советских учреждений, архивно-следственных дел. С. Хламов исследует историю наиболее организованных владимирских зеленых, действовавших в Юрьевском (Юрьев-Польском) уезде. С.В. Завьялова изучает костромскую зеленовщину в Варнавинском и Ветлужском уездах, в том числе Уренском крае, как составную часть повстанчества в этих краях, начавшегося летом 1918 г. 20 А.Ю. Данилов предлагает подробную картину выступлений ярославских зеленых, прежде всего в Даниловском и Любимском, а также Пошехонском уездах 21 . В Ярославской области активно и успешно изучается деятельность правоохранительной и карательной системы, в том числе в раннесоветский период 22 . Ведомственная историография ставит важные вопросы, например о мотивах жестокости при подавлении зеленого движения. М. Лапшина детально прояснила ряд сюжетов костромской зеленовщины 23 . По тверским выступлениям как 1918, так и 1919 гг. в последние годы продуктивно работает К.И. Соколов 24 . Крупнейшее зеленое восстание в Спас-Есеновичах вызвало подробный реконструктивный разбор вышневолоцкого краеведа Е.И. Ступкина 25 . Рязанские авторы сформировали достаточно подробную картину так называемый огольцовщины – борьбы активной повстанческой группы в Рижском уезде. Во главе ее были последовательно разные люди, наиболее известной фигурой из них является Огольцов, собственно и поднявший довольно массовое зеленое движение в нескольких волостях, а наиболее интересной – С. Никушин. По этой теме активно работает Г.К. Гольцева 26 . С.В. Яров предложил типологизацию восстаний 1918–1919 гг. на материалах Северо-Запада России 27 . По Псковщине в 1919 г. активно работает молодой исследователь М.В. Васильев 28 . Прихоперскую зеленовщину изучает балашовский исследователь А.О. Булгаков, проводящий, в частности, полевые поисковые исследования 29 , объемное исследование по этому региону выпустил автор настоящей книги 30 . Северный материал в значительном числе трудов отработали В.А. Саблин, Т.И. Трошина, М.В. Таскаев и другие исследователи 31 . Калужский краевед К.М. Афанасьев выстроил документальную летопись губернской жизни за годы военного коммунизма, коснувшись, естественно, тематики дезертирства и сопутствующих ей 32 . Значительный массив материалов по повстанческому, в том числе зеленому, движению в годы Гражданской войны опубликован в серии сборников под нашей редакцией 33 .
В то же время некоторые сюжеты остаются в тени из-за отсутствия профессиональных исследовательских «рук».
Так, мало исследована жигаловщина – крупное движение, поднятое в 1918 г. в Пореченском (по-советски Демидовском) уезде Смоленской губернии, имевшее длительную историю. У истоков повстанческого движения стояли три брата Жигаловых (Жегаловых). Остается в тени активное зеленое движение в Новгородской губернии.
Наиболее известно зеленое движение как более или менее отрефлексированная позиция «третьей силы» в Черноморской губернии. По этому сюжету есть советские мемуары, много упоминаний в мемуаристике белой стороны. Эпопея, что редкость для повстанческих сюжетов, описана одним из инициаторов дела гвардейским офицером Вороновичем, издавшим книгу документов по теме 34 . В современной историографии следует выделить комплексное исследование, проведенное сочинскими исследователем А.А. Черкасовым 35 , и работу Н.Д. Карпова 36 .
Белорусские атаманы национальной направленности имеют свою долю внимания в белорусской историографии, прежде всего следует назвать имена Н. Стужинской и В. Ляховского.
Изучение зеленого движения никак не назвать в числе приоритетных тем западной историографии русской Гражданской войны. Однако есть интересная работа, напрямую посвященная данному сюжету. Это статья Э. Ландиса 37 , автора англоязычной монографии «Бандиты и партизаны», посвященной Тамбовскому восстанию 1920–1921 гг. Ландис рассуждает, используя понятие «коллективной идентичности», и верно сопрягает зеленое движение с мобилизациями и дезертирством. Он правильно указывает, что зеленая армия – собирательное наименование.
В годы Гражданской войны «зелеными» первоначально именовались люди, уклонялись от воинской службы и прятались в лесах (отсюда название). Массовый характер это явление приобрело летом 1918, когда была развернута принудительная мобилизация населения. Затем это название закрепилось за нерегулярными вооруженными формированиями, состоящими, преимущественно, из крестьян, которые равно противостояли и красным, и белым или же могли временно поддерживать одну из сторон, ведя партизанскую войну.
Некоторые зеленые сражались под собственными знаменами – зелеными, черно-зелеными, красно-зелеными или черными. Флагом анархистов Нестора Махно было черное полотнище с черепом и костями и лозунгом: «Свобода или смерть».
Среди отрядов зеленых могли встречаться и крестьяне, согнанные с мест красными или белыми и уклоняющиеся от мобилизации, и обычные бандиты, и анархисты. Анархической идеологии придерживались руководители самого крупного объединения зеленых – т.н. Повстанческая армия Украины. И именно с анархизмом это движение было связано теснее всего.
Течения в русском анархизме на рубеже XIX-XX веков
К времени первой (1905 года) русской революции в анархизме явственно определились три основных направления: анархо-коммунизм, анархо-синдикализм и анархо-индивидуализм с наличием у каждого из них более мелких фракций.
Накануне революции 1905 г. большинство анархистов были приверженцами анархо-коммунизма. Основной организацией их была «Хлеб и Воля» со штаб-квартирой в Женеве. Главным идеологом хлебовольцов был П. А. Кропоткин. В их программе выделялись следующие пункты:
Целью действия анархистов объявлялась «социальная революция», т. е. полное уничтожение капитализма и государства и замена их анархическим коммунизмом.
Началом революции должна была явиться «всеобщая стачка обездоленных как в городах, так и в деревнях».
Главными методами борьбы в России провозглашались «восстание и прямое нападение как массовое, так и личное, на угнетателей и эксплуататоров». Вопрос о применении личных террористических актов должен был решаться только местными жителями, в зависимости от конкретной ситуации.
Формой организации анархистов должно было быть «добровольное соглашение личностей в группах и групп между собою.
Анархисты отвергали возможность вхождения их в какие-либо органы управление (Государственная Дума или Учредительное собрание), а так же возможность сотрудничества анархистов с другими политическими партиями или течениями.
Существенным для хлебовольцев был вопрос о будущем обществе, созданном по модели анархо-коммунизма. Сторонники Кропоткина представляли будущее общество как союз или федерацию вольных общин, объединенных свободным договором, где личность, избавленная от опеки государства, получит неограниченные возможности для развития. Для планомерного развития экономики Кропоткин предлагал децентрализовать промышленность. В аграрном вопросе Кропоткин и его соратники считали необходимым передать всю землю, захваченную в результате восстания, народу, тем, кто сам ее обрабатывает, но не в личное владение, а общине.
В условиях революции 1905-07 гг. в российском анархо-коммунизме образовалось еще несколько течений:
Безначальцы . В основу этого течения были положены проповедь террора и грабежей как способов борьбы с самодержавием и отрицание всяких нравственных устоев общества. Уничтожить самодержавие они хотели путем «кровавой народной расправы» с власть имущими.
Осенью 1905 г. оформились чернознаменцы (названные так по цвету знамен). В революции 1905-07 гг. это течение играло одну из ведущих ролей. Социальную базу чернознаменцев составляли отдельные представители интеллигенции, часть пролетариата и рабочие-ремесленники. Своей главной задачей они считали создание широкого массового анархического движения, установление связи со всеми направлениями анархизма. В ходе боевых действий конца 1905 г. чернознаменцы раскололись на «безмотивных» террористов и анархистов-коммунистов. Первые считали основной целью организацию «безмотивного антибуржуазного террора», а анархисты-коммунисты высказывались за сочетание антибуржуазной войны с серией частичных восстаний.
Анархо-синдикалисты . Основной целью своей деятельности синдикалисты считали полное, всестороннее освобождение труда от всех форм эксплуатации и создание свободных профессиональных объединений трудящихся как главной и высшей формы их организации.
Из всех видов борьбы синдикалисты признавали только непосредственно-прямую борьбу рабочих с капиталом, а так же бойкот, стачки, уничтожение имущества (саботаж) и насилие над капиталистами.
Следование этим идеалам привело синдикалистов к идее «беспартийного рабочего съезда», а так же к агитации за создание общероссийской рабочей партии из «пролетариев независимо от существующих партийных делений и взглядов». Некоторые из этих идей переняли у синдикалистов меньшевики.
В России к началу первой русской революции так же существует анархо-индивидуализм (индивидуалистический анархизм), бравший за основу абсолютную свободу личности «как исходную точку и конечный идеал».
Оформились так же разновидности индивидуалистического анархизма:
Мистический анархизм – течение, направленное не на социальные преобразования, а на «особого рода духовность». Мистикоанархисты основывались на гностических учениях (вернее, на собственном их понимании), они отрицали институты церкви, и проповедовали единоличный путь к Богу.
Ассоциационный анархизм. Был представлен в России в лице Льва Чернова (псевдоним П. Д. Турчанинова), взявшего за основу труды Штирнера, Прудона и американского анархиста В. Р. Тэккера. Турчанинов выступал за создание политической ассоциации производителей. Основным методом борьбы считал систематический террор.
Махаевцы (махаевисты). Махаевцы высказывали враждебное отношение к интеллигенции, власти и капиталу. Создателем и теоретиком течения был польский революционер Я. В. Махайский.
На волне поднимающейся революции анархисты стали предпринимать более активные действия. Добиваясь расширения своего влияния на массы, они организовывали типографии, публиковали брошюры и листовки. Стремясь оторвать рабочий класс от марксистов, анархисты выступали с всякими нападками на большевиков. Отрицая необходимость какой-либо власти вообще, анархисты выступали против требований большевиков о создании временного революционного правительства.
На страницах анархистской прессы тактика анархизма характеризовалась как постоянный бунт, непрерывное восстание против существующего общественного и государственного строя. Анархисты нередко призывали народ готовиться к вооруженному восстанию. Анархистские боевые дружины осуществляли так называемый «безмотивный» террор. 17 декабря 1905 г., анархисты в Одессе бросили 5 бомб в кафе Либмана. Террористические акты совершались анархистами в Москве, на Урале, в Средней Азии. Особенно активно вели себя екатеринославские анархисты (около 70-ти актов). В годы первой русской революции тактика политического и экономического террора у анархистов нередко выливалась в грабежи. За счет них некоторые анархистские группы создавали так называемые «фонды боевой кассы», из которых часть денег отдавалась рабочим. В 1905-07 гг. к анархизму примкнуло немало преступных элементов, пытаясь так прикрыть свою деятельность.
Идеологи анархизма надеялись, что расширение сети анархистских организаций в 1905-07 гг. ускорит внедрение в сознание масс (и в первую очередь рабочего класса) идей анархизма.
Анархисты в Февральской революции 1917 года
В 1914-ому году разразилась Первая мировая война. Она вызвала раскол и среди анархистов на социал-патриотов (во главе с Кропоткиным) и интернационалистов. Кропоткин отошел от своих взглядов и основал группу «анархо-траншейников». Анархисты, не согласные с ним, образовали интернациональное течение, но их было слишком мало, чтобы иметь серьезное влияние на массы. В годы меж двух революций активизировались синдикалисты, издавая листовки и словесно призывая граждан к открытой борьбе.
Анархо-коммунисты в период 1905-1917 гг. пережили несколько расколов. От ортодоксальных сторонников анархо-коммунизма отделились так называемые анархо-кооператоры. Они считали возможным переход от капитализма к коммунизму сразу, минуя какие-либо переходные этапы.
Центром сбора сил анархо-коммунистов стала Московская федерация анархических групп. Важнейшим делом в период революции стал I съезд анархо-коммунистов.
Более энергично, чем другие направления, действовали анархо-синдикалисты. В отличие от анархо-коммунистов, синдикалисты постоянно вращались в рабочей среде, лучше знали запросы и нужды трудящихся. По их мнению, на следующий день после социальной революции государственная и политическая власть должны быть уничтожены и создано новое общество под руководством федерации синдикатов, отвечающее за организацию производства и распределения.
В 1918 г. от синдикалистов отделились так называемые анархо-федералисты. Они считали себя приверженцами «чистого синдикализма» и, по их мнению, общественная жизнь после социального переворота должна быть устроена путем объединения личностей на основе договора или соглашения в коммуны.
Кроме вышеперечисленных, действовали также множество мелких, разрозненных групп анархистов-индивидуалистов.
Сразу же после Февральских событий (1 марта 1917 г.) анархисты выпустили ряд листовок, в которых высказывали свое мнение к произошедшим событиям. Ниже приведены выдержки из текста листовки Объединенной организации Петроградских анархистов:
«Геройскими усилиями солдат и народа свергнута власть царя Николая Романова и его опричников. Многовековые оковы, терзавшие душу и тело народа, – порваны.
Перед нами, товарищи, встает великая задача: создать новую прекрасную жизнь на началах свободы и равенства […].
Мы, анархисты и максималисты, говорим, что народные массы, организуясь в союзы, сумеют взять в свои руки дело производства и распределения и установить порядок, обеспечивающий действительную свободу, что работникам не нужна никакая власть, не нужны суды, тюрьмы, полиция.
Но, указывая наши цели, мы, анархисты, ввиду исключительных условий момента, … пойдем совместно с революционным правительством в его борьбе со старой властью, пока наш враг не будет сокрушен…
Да здравствует социальная революция».
Впоследствии анархисты стали резко критиковать Временное правительство и другие органы власти.
Политическая деятельность анархистов между Февральской и Октябрьской революциями в основном сводилась к попытке ускорить ход событий – осуществить немедленную социальную революцию. Этим они в основном и отличалась их программа от программ других социал-демократических партий.
Свою пропаганду анархисты развернули в Петрограде, Москве, Киеве, Ростове и других городах. Создавались клубы, становившиеся центрами пропаганды. Анархистские деятели выступали с лекциями на промышленных предприятиях, в воинских частях и на кораблях, вербуя матросов и солдат в члены своих организаций. Анархисты устраивали митинги на улицах городов. Эти группы в большинстве своем были малочисленны, но заметны.
В марте 1917 г. анархисты Петрограда провели 3 собрания. Было решено вести активную пропаганду, но не предпринимать никаких действий.
Второе собрание Петроградских анархистов состоялось 2 марта. На нем были приняты следующие требования:
«Анархисты заявляют:
1. Все приверженцы старой власти должны быть немедленно удалены со своих мест.
2. Все распоряжения нового реакционного правительства, представляющие опасность для свободы – отменить.
3. Немедленная расправа с министрами старого правительства.
4. Осуществление действительные свободы слова и печати.
5. Выдача оружия и патронов всем боевым группам и организациям.
6. Материальная поддержка нашим товарищам, вышедшим из тюрьмы».
На третьем собрании, состоявшемся 4 марта 1917 года, были выслушаны доклады о деятельности анархических групп в Петрограде. Откорректированы и утверждены требования:
Право представительства от организации анархистов в Петрограде в Совете Рабочих и Солдатском Депутате;
Свобода печати всех анархических изданий;
Немедленная поддержка освобожденных из тюрьмы;
Право носить и вообще иметь при себе всякого рода оружие.
По тактическим вопросам анархисты после Февраля разделились на два лагеря – анархо-бунтари (большинство анархистов) и «мирные» анархисты. Бунтари предлагали немедленно поднять вооруженное восстание, свергнуть Временное правительство и сразу же установить безвластное общество. Однако народ по большей части их не поддерживал. «Мирные» анархисты уговаривали трудящихся не браться за оружие, предлагая пока оставить существующий порядок. К ним примкнул и П. Кропоткин.
Интересно, что если бунтарей не поддерживал практически никто, то взгляды «мирных» анархистов разделяли и другие политические партии и течения. В своих листовках некоторые изречения П. А. Кропоткина приводила даже партия кадетов.
Анархисты участвовали во всех крупных митингах, а часто и служили их инициаторами. 20 апреля рабочие Петрограда стихийно вышли на улицы, протестуя против империалистической политики Временного правительства. На всех площадях города проходили митинги. На Театральной площади находилась трибуна анархистов, разукрашенная черными флагами. Анархисты требовали немедленного свержения Временного правительства.
Еще в марте 1917 г. анархисты стали вести активные действия по освобождению своих собратьев из тюрем. Но вместе с политическими заключенными из тюрем выходили
так же и уголовные преступники. Печатные органы анархистов не оставили это без внимания:
«Мы видим, что смертная казнь отменена для коронованных и титулованных преступников: царя министров, генералов, а с уголовниками можно расправляться как с бешеными собаками без всякой церемонии, именуемой судом. … Настоящие преступники, холопы старой власти, получают амнистии, восстанавливаются в правах, приносят присягу новому правительству и получают назначения […].
Самый закоренелый злодей и уголовный преступник не сделал и сотой доли того вреда, который принесли бывшие вершители судеб России […].
Мы должны придти на помощь к уголовникам и братски протянуть им руку, как жертвам социальной несправедливости».
В апреле же в Москве была принята декларация анархических групп, которая была опубликована не только в Москве, но и в печатных изданиях многих городов России:
1. Анархический социализм ведет борьбу за замену власти классового господства международным союзом свободных и равных работников, с целью организации мирового производства.
2. В целях укрепления анархических организаций и развития анархо-социалистической мысли, продолжать борьбу за политические свободы.
3. Ведение анархической пропаганды и организация революционных масс.
4. Рассматривать мировую войну как империалистическую, анархический социализм стремится к прекращению ее трудами пролетариата.
5. Анархический социализм призывает массы к воздерживанию от участия в непролетарских организациях – профессиональных союзах, советах рабочих и солдатских депутатах.
6. Полагаясь только на революционную самодеятельность масс, анархический социализм выдвигает всеобщую стачку рабочих и всеобщую стачку солдат в качестве переходной ступени к прямому захвату организованным пролетариатом орудий и средств правительства.
7. Анархический социализм призывает массы к организации анархических групп по промышленным и транспортным предприятиям в целях образования анархического интернационала […].
В мае анархисты устроили две вооруженные демонстрации. Их ораторы призывали к террору и анархии. Используя недовольство трудящихся политикой Временного правительства, анархистские предводители перешли к боевым действиям, чтобы спровоцировать вооруженные выступления.
В июне 1917 г. анархисты захватили все помещения газеты «Русская воля» - контору, редакцию, типографию. Временное правительство выслало войсковой отряд. После долгих переговоров анархисты сдались. Большинство из них впоследствии было признано невиновными и отпущено на свободу.
7 июня в ответ на захват типографии министр юстиции Временного правительства Н. П. Переверзев отдал приказ очистить дачу Дурново, где кроме анархистов размещались рабочий клуб «Просвет» и правление профсоюзов Выборгской стороны. Поднялась волна возмущения и протеста. В этот же день начали забастовки четыре предприятия Выборгской стороны, а к 8-ому июня их количество возросло до 28-ми заводов. Временное правительство отступило.
9 июня на даче Дурново анархисты созвали конференцию, на которой присутствовали представители 95 заводов и воинских частей Петрограда. По инициативе организаторов был создан «Временный революционный комитет», куда вошли представители некоторых заводов и воинских частей. Анархисты решили 10 июня захватить несколько типографий и помещений. Их поддержали отдельные группы рабочих. Но отмена большевиками демонстрации, назначенной на этот день, сорвала их планы.
Но в манифестации, состоявшейся 18 июня, анархисты все же приняли участие. К часу дня анархисты подошли на Марсово поле, неся несколько черных знамен с анархистскими лозунгами. Во время демонстрации анархисты устроили набег на тюрьму «Кресты», где в заключение находились их единомышленники. Группа людей из 50-75 человек устроили налет на тюрьму. Налетчики освободили 7 человек: анархисты Хаустов (бывший редактор газеты «Окопная правда»), Мюллер, Гусев, Стрельченко и несколько уголовников. В налете на «Кресты» наряду с анархистами так же была обвинена партия большевиков.
Обстановка вокруг дачи Дурново опять резко обострилась. 19 июня казачья сотня и батальон пехоты с бронемашиной во главе с министром юстиции П. Переверзевым, прокурором Р. Каринским и генералом П. Половцевым направились на дачу, требуя выдачу освобожденных из тюрьмы. Анархисты на даче попытались оказать сопротивление. Бросили гранату, но она не взорвалась. В результате столкновения с войсками был убит (возможно, покончил с собой) анархист Асин, было арестовано 59 человек. К величайшему сожалению властей, большевиков они там не обнаружили. Весть о погроме на даче Дурново подняло на ноги всю Выборгскую сторону. В тот же день забастовали рабочие четырех заводов. Собрания носили достаточно бурный характер, но вскоре рабочие успокоились.
В знак протеста против погрома, анархисты попытались вывести на улицы 1-ый пулеметный полк. Но солдаты ответили анархистам отказом: «Мы не разделяем ни взглядов, ни действий анархистов и не склонны их поддерживать, но вместе с тем мы не одобряем и расправы властей над анархистами и готовы выступить на защиту свободы от внутреннего врага» .
В июле 1917 г. политическая обстановка в Петрограде сильно обострилась. В Петроград пришли сообщения о провале наступления русской армии на фронте. Это вызвало правительственный кризис. Все кадетские министры Временного правительства подали в отставку.
Анархисты, оценив сложившуюся ситуацию, решили действовать. 2 июля на даче Дурново предводители Петроградской федерации анархистов-коммунистов устроили тайное совещание, на котором решили мобилизовать свои силы и призвать народ к вооруженному восстанию под лозунгами: «Долой Временное правительство!», «Безвластие и самоустройство!». Была развернута активная пропаганда среди населения.
Главной опорой анархистов был 1-ый пулеметный полк. Казармы полка находились недалеко отдачи Дурново, и анархисты там имели большое влияние. 2 июля в Народном доме был проведен митинг под руководством большевика Г. И. Петровского. Анархисты стремились склонить солдат на свою сторону. Днем 3-го июля по инициативе солдата Головина, который был сторонником анархистов, вопреки воле полкового комитета был открыт полковой митинг. От анархистов на митинге выступал Блейхман. Он призывал «выступить сегодня же, 3-го июля, на улицу с оружием в руках на демонстрацию для свержения десяти министров-капиталистов». Выступали и другие анархисты, выдававшие себя за представителей рабочих Путиловского завода, кронштадтских матросов и солдат с фронта. Никакого конкретного плана у них не было. «Цель покажет улица», - говорили они. Анархисты так же говорили, что другие заводы уже готовы к выступлению. Большевики пытались остановить толпу, но возмущенные солдаты их не слушали. На митинге было принято решение: немедленно выйти на улицу с оружием в руках.
Пулеметчики решили втянуть в вооруженное восстание матросов Кронштадта и послали к ним делегацию, в состав которой вошел анархист Павлов. В крепости делегация попала на заседание исполкома Совета и попросила поддержки матросов в вооруженном выступлении, но получила отказ. Тогда делегаты решили обратиться непосредственно к матросам, где в это время анархист Е. Ярчук перед небольшой аудиторией (около 50 человек) проводил лекцию о войне и мире. Явившись туда, анархисты выступали с призывами немедленного восстания. «Там уже льется кровь, а кронштадтцы сидят и занимаются чтением лекций», - говорили они. Эти выступления вызвали волнения среди матросов. Вскоре на Якорной площади собралось 8-10 тысяч человек. Анархисты сообщили, что целью их восстания является свержение Временного правительства. Взбудораженная толпа с нетерпением ждала выступления. Большевики пытались остановить отплытие матросов в Петроград, но им удалось лишь отсрочить его.
К вооруженному восстанию призывали рабочих и солдат делегации пулеметчиков, посланные во многие заводы и фабрики, а так же в воинские части Петрограда. Пулеметный полк начинал возводить баррикады. За пулеметчиками выступили Гренадерский, Московский и другие полки. К 9 часам вечера 3 июля уже семь полков выступило из казарм. Все они двинулись к особняку Кшесинской, где размещалась ЦК и ПК большевистской партии. Туда же потянулись и делегации от заводов. Вышли путиловцы и рабочие Выборгской стороны.
Вся демонстрация направилась к Таврическому дворцу. Среди лозунгов бастующих были как большевистские лозунги («Вся власть «Советам рабочих и солдатских депутатов»») на красных знаменах, так и анархистские («Долой Временное правительство», «Да здравствует анархия!»). Невский проспект наполнили рабочие и революционные солдаты. Раздалась стрельба, длившаяся не более 10 минут.
4 июля революционеры вновь вышли на улицы. В 12 часов дня к ним присоединились кронштадтские матросы. На улицы вышли не менее 500 тысяч человек. Все они устремились к Таврическому дворцу. Правительственные войска на Невском проспекте открыли стрельбу. Стреляли так же на Литейном проспекте, у Таврического дворца и в других местах. Стали появляться убитые и раненые. Демонстрация пошла на убыль.
Восстание 3-4 июля 17 г. закончилось провалом. До октября 1917 г. анархисты затихли, продолжая при этом вести пропаганду среди населения.
Анархисты после Октября 1917 года
Накануне октября 1917 г. большевики не преминули использовать анархистов в качестве разрушительной силы, оказывали им помощь оружием, продовольствием, боеприпасами. Анархисты, окунувшись в родную стихию разрушения и борьбы, участвовали в вооруженных столкновениях в Петрограде, Москве Иркутске и других городах.
После октябрьских событий некоторые анархисты частично поменяли свои прежние взгляды, и перешли на сторону большевиков. В их числе такие известные люди, как Чапаев, Анатолий Железняков, разогнавший учредительное собрание, Дмитрий Фурманов и Григорий Котовский. Некоторые анархисты входили в основные большевистские революционные организации: Петроградский Совет, ВЦИК Советов.
Однако приход большевиков к власти многие анархисты встретило враждебно. Буквально с первых часов у анархистов начались разногласия с большевиками. Ратовавшие ранее за Советы, анархисты поспешили отмежеваться от этой организационной формы власти. Другие, признав Советскую власть, были против создания централизованного правительства.
Анархисты по-прежнему выступали за продолжение революции. Их не удовлетворили результаты Октябрьской революции, которая свергла власть буржуазии, но утвердила диктатуру пролетариата. В представлении анархистов, переход от капитализма к коммунизму, а затем и к безвластию должен быть не длительным процессом, требуется всего лишь нескольких дней. Переход мыслился как «взрыв», один «большой скачок». Исходя из этого своего проекта, анархисты провозгласили курс на переход к коммунизму. «Борьба за коммунистический строй должна начаться немедленно», – писал А. Ге.
Анархисты выдвигают лозунг «третьей революции». По их мнению, выходило следующее: Февральская революция свергла самодержавие, власть помещиков; Октябрьская – Временное правительство, власть буржуазии; а новая, «третья» должна свергнуть Советскую власть, власть рабочего класса и устранить государство вообще, т. е. ликвидировать государство пролетарской диктатуры.
Анархисты выступали и против ратификации Брестского мира. Они заявляли о несогласии с большевиками, при этом всячески подчеркивали отличие своей позиции от эсеровской и меньшевистской. В резолюции анархистов предлагалось отвергнуть Брестский мир «как акт соглашательства, и... практически, и принципиально не совместимый с достоинством и интересами русской и мировой революции». Брест еще глубже разделил анархистов на сторонников и противников Октябрьского переворота. Одни признали необходимость мер, принимаемых большевиками для спасения революции, и пошли по пути сотрудничества с Советской властью. Другие, наоборот, готовились к борьбе с Советской властью, создавая отряды «черной гвардии».
Федерация анархических групп Москвы зимой 1917-1918 года захватила несколько десятков купеческих особняков, которые превращались в «Дома Анархии» - там устраивались клубы, лектории, библиотеки, типографии, базировались отряды «Черной Гвардии», насчитывающие три-четыре тысячи бойцов. Развернули широкую агитационную деятельность Союз Анархической пропаганды и бурно растущие молодежные анархистские организации и союзы.
В прифронтовых городах Курске, Воронеже, Екатеринославе анархисты выступили с оружием в руках. В Москве участились налеты и экспроприации особняков. Хотя вожаки анархистов не раз заявляли, что «никаких выступлений против Советов не допустят», угроза выступления отрядов «черной гвардии» была налицо.
Анархисты боролись против диктатуры пролетариата за такие идеалы революции как передача земли крестьянам и фабрик – рабочим (а не государству), создание свободных беспартийных Советов (не иерархических органов власти, но основанных на принципе делегирования органов народного самоуправления), всеобщее вооружение народа и т.д. Поэтому анархисты весьма решительно выступали против «белой» контрреволюции.
В среду анархистов проникало немало уголовников, крайне вульгарно понимавших идеи анархизма. Возник также и стихийный анархизм, охвативший часть солдат и матросов разлагающейся старой армии, которые иногда превращались в обычные бандитские группы, действующие под флагом анархизма.
С середины 1918 г. российское анархистское движение проходит полосу расколов, перемежающихся с временными объединениями отдельных групп.
Московская федерация анархистских групп в апреле 1918 г. была распущена. На ее базе возникли Союз анархистов-синдикалистов коммунистов, Союз московских анархистов и так называемый Первый центральный социотехникум. Программа деятельности анархистов независимо от их оттенков все более принимала антибольшевистское содержание и формы. Основная критика была направлена против строительства Советского государства. Часть анархистов, признав идею переходного периода в виде Республики Советов, вкладывала в нее безгосударственное содержание. «Вольный голос труда», орган анархистов-синдикалистов, задачу определял следующим образом: «…Республика Советов, то есть распыление власти по местным Советам, общинам (городским и сельским коммунам), организация вольных советских городов и деревень, федерация их через Советы - вот задача анархо-синдикалистов в грядущей коммунальной революции». Организацию управления анархисты считали в целом нужной: с этим они связывали избирательное начало, но не в форме представительства, которое они считали буржуазным порождением, а в форме делегирования - «вольные советы», которые устанавливают связи на принципах федерации, без какого-либо централизующего начала.
Лозунг «третьей революции» – против «партии застоя и реакции» (так они окрестили партию большевиков) – все шире захватывал членов анархистских организаций. Как и левые эсеры, они обвиняли большевиков в том, что те «делят трудовой народ на два враждебных лагеря» и «подстрекают рабочих на крестовый поход в деревню».
Активное участие в разработке экономического преобразования общества приняли анархисты-коммунисты. Общим для них был тезис об экономической несостоятельности большевиков из-за их приверженности методам политического насилия и отстранения трудящихся от управления производством. Анархисты-коммунисты обосновали собственную концепцию «экономической трудовой революции» в противовес рабочему контролю большевиков, концепцию социализации вместо большевистской национализации.
В то же время не все руководители анархистов столь однозначно относились к политике большевиков.
На V Всероссийском съезде Советов представители анархистов оценивали продовольственную политику Совнаркома как попытку «приблизиться к крестьянской бедноте... пробудить ее самостоятельность и организовать ее». Эта группа «советских анархистов» стала помогать большевикам в строительстве социалистического общества. Диктатуру пролетариата поддерживала часть анархистов-синдикалистов.
На протяжении 1918 – 1919 гг. анархисты стремились организовать свои силы и расширить социальную базу. Достичь этого они пытались диаметрально противоположными средствами. С одной стороны, сотрудничеством, хотя и непоследовательным, с большевиками. С другой стороны, в марте 1919 г. они совместно с меньшевиками и эсерами пытались спровоцировать забастовки рабочих. В конце марта 1919 г. ЦК РКП(б) принял решение о мерах борьбы с подобной деятельностью: был закрыт ряд изданий анархистов, некоторые их лидеры арестованы. 13 июня на заседании ЦК РКП(б) было решено разрешить Оргбюро ЦК в отдельных случаях персонально освобождать арестованных. Были освобождены под поручительство и лидеры анархистов. Большая часть анархистов перешла на позиции «активного террора» и вооруженной борьбы с Советской властью.
Анархистское движение на Украине. Нестор Махно.
Наиболее ярким эпизодом гражданской войны в России, связанным с анархическим движением, конечно же, была деятельность Повстанческой армии во главе с Н.И. Махно. Крестьянское движение на Украине было шире собственно анархизма, хотя лидеры движения пользовались анархистской идеологией.
Корни махновщины лежат в повстанческом движении украинского народа против немецкой оккупации и гетманщины. Зародилось оно еще весной 1918 г. в лице партизанских отрядов, боровшихся с немцами, австрияками и «державной вартой» гетмана. В одном из таких отрядов в Гуляй-Польском районе Екатеринославской губернии состоял и Махно.
Нестор Иванович Махно (Михненко) родился в семье крестьян в украинском селе Гуляй-Поле Запорожской области, в 1888 году. Окончил Гуляй-Польскую начальную школу (1897). С 1903 г. работал на чугунолитейном заводе М. Кернера в Гуляй-Поле. С конца августа – начала сентября 1906 член «Кружка молодежи Украинской группы хлеборобов анархистов-коммунистов», действовавшей в Гуляй-Поле. Участвовал внескольих ограблениях от имени анархистов-коммунистов. Несколько раз был арестован, сидел в тюрьме, в 1908 году был приговорен к смертной казни, замененной затем бессрочной каторгой. В следующем году был переведен в каторжное отделение Бутырской тюрьмы в Москве. В камере Махно познакомился с известным анархистским активистом, бывшим большевиком Петром Аршиновым, который в будущем станет значимой фигурой в истории махновщины. Аршинов занялся идеологической подготовкой Махно.
После Февральской революции Махно, как и множество других заключенных, как политических, так и уголовных, был досрочно выпущен из тюрьмы и вернулся в Гуляй-Поле. Там он был избран товарищем председателя волостного земства. Вскоре создал группу «Чёрная гвардия», и с ее помощью установил в селе личную диктатуру. Махно считал диктатуру необходимой формой правления для окончательной победы революции и заявил, что «по силе возможности нужно выбрасывать буржуазию и занимать посты нашими людьми» .
В марте 1917 г. Махно стал председателем Гуляй-Польского крестьянского союза. Выступал за немедленные радикальные революционные преобразования, до созыва Учредительного собрания. В июне 1917 г. по инициативе Махно на предприятиях села установлен рабочий контроль, в июле при поддержке сторонников Махно разогнал прежний состав земства, провёл новые выборы, стал председателем земства и одновременно объявил себя комиссаром Гуляй-Польского района. В августе 1917 г. по инициативе Махно при Гуляй-Польском Совете рабочих и крестьянских депутатов создан комитет батраков, деятельность которого направлена против местных помещиков; в том же месяце избран делегатом губернского съезда Крестьянского союза в Екатеринославе.
Летом 1917 г. Махно возглавил «комитет по спасению революции», разоружил помещиков и буржуазию в районе. На районном съезде Советов (середина августа 1917 г.) избран председателем и вместе с другими анархистами призвал крестьян игнорировать распоряжения Временного правительства и Центральной Рады, предложил «немедленно отобрать церковную и помещичью землю и организовать по усадьбам свободную сельскохозяйственную коммуну, по возможности с участием в этих коммунах самих помещиков и кулаков» .
25 сентября 1917 Махно подписал декрет уездного Совета о национализации земли и разделе её между крестьянами. С 1 по 5 декабря 1917 в Екатеринославе Махно принял участие в работе губернского съезда Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, в качестве делегата от Гуляй-Польского Совета; поддержал требование большинства делегатов о созыве Всеукраинского съезда Советов; избран в состав судебной комиссии Александровского ревкома для рассмотрения дел лиц, арестованных Советской властью. Вскоре после арестов меньшевиков и эсеров стал высказывать недовольство действиями судебной комиссии, предложил взорвать городскую тюрьму и освободить арестованных. Отрицательно отнёсся к выборам в Учредительное собрание, назвал складывавшуюся ситуацию «карточной игрой»: «Не партии будут служить народу, а народ – партиям. Уже теперь… в деле народа упоминается одно лишь его имя, а вершат дела партии» . Не получив поддержки в ревкоме, вышел из его состава. После захвата Екатеринослава силами Центральной Рады (декабрь 1917) стал инициатором проведения экстренного съезда Советов Гуляй-Польского района, вынесшего резолюцию с требованием «смерти Центральной Раде» и высказавшегося за организацию противоборствующих ей сил. 4 января 1918 отказался от поста председателя Совета, принял решение занять активную позицию в борьбе с противниками революции. Приветствовал победу революционных сил в Екатеринославе. Вскоре возглавил Гуляй-Польский Ревком, созданный из представителей анархистов, левых эсеров и украинских социалистов-революционеров.
Анархистское влияние на повстанческое движение Махно значительно усилилось в связи с появлением в среде повстанцев приезжих анархистов самых разных направлений. Высшие командные должности в повстанческой армии Махно занимали виднейшие анархисты. В.М. Волин стоял во главе РВС, П.А. Аршинов возглавлял культпросветотдел и редактировал газеты махновцев. В.М. Волин, можно сказать, был главным теоретиком, а Аршинов – политическим руководителем махновщины. Влияя на взгляды Махно, они определяли цели и задачи повстанчества. Сам Нестор Махно более, чем другие анархисты, был подвержен идее безвластия и не отступал от нее никогда. Союз с большевиками рассматривался ими как тактическая необходимость. Заключенное с большевиками Екатеринослава соглашение о совместной борьбе с петлюровцами в декабре 1918 г. выполнялось весьма непоследовательно. Выбив петлюровцев из города, махновская армия проявила себя во всем анархистском «блеске». Видные анархисты в армии Махно не гнушались использованием «служебного» положения в целях личного обогащения.
В июле 1918 г. Махно встретился с Лениным и Свердловым. Последнему Махно отрекомендовался как анархист-коммунист бакунинско-кропоткинского толка. Махно вспоминал потом, что Ленин, указывая на фанатизм и близорукость анархистов, отметил в то же время, что самого Махно он считает «человеком реальности и кипучести дня» и если бы таких анархистов-коммунистов было бы в России хотя бы одна треть, то коммунисты готовы с ними совместно работать. По словам Махно, Ленин пытался убедить его, что отношение большевиков к анархистам не так уж враждебно и в значительной степени обусловлено поведением самих анархистов. «Я почувствовал, что начинаю благоговеть перед Лениным, которого недавно убежденно считал виновником разгрома анархистских организаций в Москве», – пишет Махно. В конце концов, оба пришли к мнению, что нельзя вести борьбу с врагами революции без достаточной организации масс и твердой дисциплины.
Однако сразу после этого разговора Махно призвал своих товарищей в Гуляй-Поле «разрушать рабский строй», жить свободно и «независимо от государства и его чиновников, хотя бы и красных». Таким образом, при каких-либо колебаниях Махно, как правило, вставал на сторону анархизма. Махно близко подходил к большевикам и готов был с ними полностью слиться, но влияние анархизма на его мировоззрение и психологию оставалось преобладающим.
В январе-феврале 1919 года Махно организовал ряд погромов немцев-колонистов в районе Гуляй-Поля, препятствовал мероприятиям Советского правительства, направленным на классовый раскол в деревне («комитеты бедноты», продразвёрстка); призвал крестьян явочным порядком претворить в жизнь идею «уравнительного землепользования на основе собственного труда».
В феврале 1919 г. Махно созвал 2-й районный съезд Советов Гуляй-Поля. В резолюции съезда одинаково оценивались белогвардейцы, империалисты, Советская власть, петлюровцы и большевики, обвиняемые в соглашательстве с империализмом.
Махновские отряды объединяли разнородные элементы, в том числе небольшой процент рабочих. Под влиянием, прежде всего, анархизма махновщина была рыхлым в политическом отношении движением. По существу, это было движение крестьянского революционаризма. Позиция махновцев по земельному вопросу была достаточно определенной: 2-й районный съезд Советов высказался против совхозов, декретированных Украинским советским правительством, требовал передачи земли крестьянам по уравнительному принципу. Себя Нестор Махно называл крестьянским вождем.
В обстановке наступления войск генерала А. И. Деникина на Украину в середине февраля 1919 года Махно заключил военное соглашение с командованием Красной Армии и 21 февраля 1919 года стал командиром 3-й бригады 1-й Заднепровской дивизии, сражавшейся против деникинских войск на линии Мариуполь-Волноваха.
За рейд на Мариуполь 27 марта 1919 г., замедливший наступление белых на Москву, комбриг Махно был награжден орденом Красного Знамени за номером 4.
Нестор Иванович неоднократно высказывал недовольство чрезвычайной политикой Советской власти в освобождённых районах. 10 апреля 1919 г. на 3-м районном съезде Советов Гуляй-Польского района избран почётным председателем; в своей речи заявил, что Советская власть изменила «октябрьским принципам», а Коммунистическая партия узаконила власть и «оградила себя чрезвычайками». Махно подписал резолюцию съезда, в которой выражалось неодобрение решений 3-го Всеукраинского съезда Советов (март 1919 г.) по земельному вопросу (о национализации земли), протест против ЧК и политики большевиков, требование удаления всех назначенных большевиками лиц с военных и гражданских постов; одновременно махновцы требовали «социализации» земли, фабрик и заводов; изменения продовольственной политики; свободы слова, печати и собраний всем левым партиям и группам; неприкосновенности личности; отказа от диктатуры коммунистической партии; свободы выборов в Советы трудящихся крестьян и рабочих.
С 15 апреля 1919 г. Махно руководил бригадой в составе 1-й Украинской советской армии. После начала мятежа командарма Красной Армии Н. А. Григорьева (7 мая) Махно занял выжидательную позицию, затем выступил на стороне Красной Армии и лично застрелил Григорьева. В мае 1919 на собрании командиров повстанческих отрядов в Мариуполе Махно поддержал инициативу создания отдельной армии повстанцев.
Население поддерживало Махно, поскольку он боролся за вещи, понятные каждому крестьянину: за землю и волю, за народное самоуправление, основанное на федерации беспартийных Советов.
Махно не допускал на своей территории еврейских погромов (которые были тогда обычным делом на территориях, контролируемых петлюровцами или григорьевцами), жестоко карал мародеров и, опираясь на основную массу крестьянства, был суров с помещиками и с кулаками. Махновский район был относительно свободным местом: в нем разрешалась политическая агитация всех социалистических партий и групп: от большевиков до социалистов-революционеров. Махновский район был и едва ли не самой «свободной экономической зоной», где существовали различные формы землепользования (разумеется, кроме помещичьего) – и коммуны, и кооперативы, и частные трудовые крестьянские хозяйства (без использования труда батраков).
В литературе можно найти яркие характеристики анархистских лидеров. Перед нами предстают весьма колоритные фигуры видных анархистов.
Например, как описывает А. Ветлугин, А. Л. Гордин – «маленький хромой человек... превосходил и Мартова и Бухарина, первого – безобразием, второго – злостью». Убийственно метко сказал о нем А.А. Боровой: «Гордин, конечно, русский Марат, но ему не страшна Шарлотта Корде, потому что он никогда не принимает ванны!..» Он заплевывал всех и все. Кропоткина и Ленина, Лонге и Брусилова, союзных послов и швейцарских социалистов, владельцев типографий и генерала Маннергейма. Понадобились деньги - и Гордин, не колеблясь ни минуты, организует налеты на частные квартиры...
Наиболее экспромтным, наиболее осознанным, внутри оправданным, пожалуй, облагороженным был анархизм Льва Черного. В молодые годы он был близок к марксистам... Разочаровавшийся в социалистической идее, Черный не верил в благость какой-либо власти, но и безвластие не обманывало его в своем идеализме. Иногда казалось, что прежде всего он хочет уговорить сам себя... Гордин – главнокомандующий; Бармаш – трибун; Лев Черный – совесть. Мудрость и эрудиция были представлены питомцем старого мира Алексеем Солоновичем, в двадцать лет – послушником Святогорского монастыря, в двадцать шесть - приват-доцентом Московского университета на кафедре математики».
Таким образом, в годы Гражданской войны анархизм переживал болезненный процесс размежевания и как следствие – организационные расколы, что приводило к смене политической ориентации: переходу на пробольшевистские позиции или уходу в лагерь антибольшевистских сил со всеми вытекающими отсюда последствиями.
В России жестокость гражданской войны была обусловлена сломом традиционной
русской государственности и разрушением вековых устоев жизни. Сельские люди
целыми деревнями, а то и волостями стремились любой ценой защитить островки
своего мирка от внешней смертоносной угрозы, тем более что у них был опыт
крестьянских войн. Это явилось самой главной причиной появления третьей силы в
1917-1923 годах – «зеленых повстанцев». «Зелёное» движение в годы Гражданской
войны – это массовые выступления крестьян, направленные против основных
претендентов на захват власти в стране – большевиков, белогвардейцев и иностранных
интервентов. Как правило, руководящими органами государства они видели свободные
Советы, сформированные в результате независимого волеизъявления всех граждан и
чуждые любым формам назначения сверху. Зелёный и чёрный, а также их комбинация
часто использовались в качестве цвета знамён повстанцев.
войны, уже потому, что его основная сила – крестьяне
– составляли большинство населения страны. От
того, кому из противоборствующих сторон они
окажут поддержку, часто зависел ход Гражданской
войны в целом. Это прекрасно понимали все
участники боевых действий и по мере сил старались
привлечь на свою сторону многомиллионные
крестьянские массы. Однако далеко не всегда это
удавалось, и тогда противостояние принимало
крайние формы. В Центральной части России
отношение крестьян к большевикам носило
двойственный характер. С одной стороны, они их
поддерживали после известного декрета о земле,
закрепившего за крестьянами помещичьи угодья, с
другой стороны, зажиточные крестьяне и большая
часть
середняков
выступали
против
продовольственной
политики
большевиков
и
принудительного изъятия продуктов сельского
хозяйства.
Социально
чуждое
крестьянам
белогвардейское движение также редко находило у
них поддержку. Несмотря на то что в рядах белой
армии служило много селян, большинство из них
было набрано силой.
Крестьянская армия Нестора Махно.
Типичным командиром «зеленых» был Нестор Махно. Онпрошел сложный путь от политкаторжанина из-за участия в
группе анархистов «Союз бедных хлеборобов» до
командующего «Зеленой Армии», численностью 55 тысяч
человек в 1919 году. Он и его бойцы были союзниками
Красной Армии. Особый характер армии Махно придал
анархизм, приверженцами которого были как сам
главнокомандующий, так и большинство его командиров. В
этой идее наиболее привлекательной была теория
«социальной»
революции,
разрушающей
всякую
государственную власть и устраняющей, таким образом,
главный инструмент насилия над личностью. Основным
положением программы батьки Махно было народное
самоуправление и отвержение любой формы диктата. Если в
начале и в середине Гражданской войны «зеленые» либо
придерживались
нейтралитета,
либо
чаще
всего
симпатизировали советской власти, то в 1920-1923 году они
воевали «против всех». Например, на тачанках одного
командира «Батько Ангел» было написано: «Бей красных, пока
не побелеют, бей белых, пока не покраснеют».
Народное движение под руководством А. С. Антонова.
Самым ярким представителем «зеленых» считается член партиилевых эсеров А. С. Антонов. Под его руководством не менее мощное
и масштабное движение "зелёных" наблюдалось в Тамбовской
губернии и в Поволжье. По имени своего руководителя оно получило
название «Антоновщина». Он, как и прочие лидеры "зелёного"
движения, выдвигал ясные и простые лозунги, понятные каждому
селянину. Главным из них был призыв к борьбе с коммунистами для
построения свободной крестьянской республики. В этих районах
крестьяне ещё в сентябре 1917 года взяли под свой контроль
помещичьи земли и стали активно их разрабатывать. Когда же в 1919
году началась масштабная продразвёрстка, и у людей стали отнимать
плоды их труда, это вызвало самую острую реакцию и заставило
крестьян взяться за оружие. Им было что защищать. В армии
Антонова в ходу было слово «товарищ», а борьба велась под
знаменем «За справедливость». Особенный накал борьба приняла в
1920 году, когда на Тамбовщине случилась сильная засуха,
уничтожившая большую часть урожая. В этих трудных условиях то,
что все же удалось собрать, было изъято в пользу Красной Армии и
горожан. В результате подобных действий властей вспыхнуло
народное восстание, охватившее несколько уездов. В нём приняло
участие около 4 000 вооружённых крестьян и более 10 000 человек с
вилами и косами. В результате восстание вскоре перекинулось на
другие районы и приняло ещё больший масштаб. Большевистскому
правительству стоило огромных усилий подавить его в 1921 году.
Причины поражения зелёных.
Отсутствие чёткой политической программы.Движение не было политически организованным.
Партизанские отряды не могли долго
противостоять регулярным воинским частям.
Название
Название можно выводить из цвета лесов, в которых группировались и скрывались зеленые. Наименование «зеленые» вошло в официальный лексикон и делопроизводственные документы как красных, так и белых инстанций. «Зеленая» тема обыгрывалась в агитационной деятельности, художественной и публицистической литературе.
Характеристика
Нередко под зелеными понимают практически все нерегулярные, повстанческо-партизанские формирования, которые в той или иной степени противостояли красным и белым или, по крайней мере, существовали автономно от них. В этой интерпретации яркими представителями зеленых оказываются, например, или А. Антонов. Однако такое расширительное толкование представляется некорректным и бытует в основном в историко-публицистических сочинениях.
В более узком смысле зеленое движение - это один из способов самоорганизации широких масс крестьянства в Гражданской войне, сориентированный на защиту местных ресурсов и неучастие в войне, причины и цели которой оставались непонятными или чуждыми. Зеленое движение представляло собой не только вооруженную сторону общегражданского конфликта, но и способ выстраивания параллельного существования в условиях государственного давления.
Пик зеленого движения
Год классического зеленого движения - 1919-й, с весны по осень (май - сентябрь), территориальный охват - преимущественно центрально-промышленные, северные и западные губернии. Это территории, которые большую часть Гражданской войны пребывали под властью большевиков.
В 1920 г. «зеленое» наименование передвинулось на восток, зеленые формирования появились на южном Урале.
Большевики, пришедшие к власти под лозунгом социального раскрепощения и окончания войны, уже летом 1918 г. начали избирательно использовать призыв в новосозданную РККА. Осенью 1918 г. последовал первый большой призыв, вызвавший волну восстаний и массовое уклонение.
Призывы продолжились, и крестьянство продолжало отвечать абсентеизмом или сопротивлением. Советское государство создало инфраструктуру «выкачивания» дезертиров из деревни. Это Центральная, губернские, уездные и кое-где волостные комиссии по борьбе с дезертирством, революционные военные трибуналы, система агитационных мероприятий, оперирование периодическими амнистиями для дезертиров. В июне 1919 г. было решено не производить следующих мобилизаций, а сосредоточиться на изъятии из деревни дезертиров. Усилия советского государства в этом направлении вызвали сравнительно организованное сопротивление крестьянства, вылившееся в зеленое повстанчество июня - июля 1919 г.
Массовой базой зеленого движения было столь же массовое дезертирство из РККА, а также из некоторых белых армий. Дезертиры в РСФСР делились на «злостных» и «по слабости воли». При миллионах случаев дезертирства (учитывая нередкое повторное дезертирство) около 200000 злостных дезертиров составляли базу активного зеленого и иного повстанчества.
В центре страны
В середине мая 1919 г. с Новохоперского уезда Воронежской губернии пошла мощная повстанческая волна, наименованная «зеленовщиной». Она охватила смежные уезды Воронежской, Саратовской и Тамбовской губерний. Зеленые дезорганизовали тылы отступавших красных 9-й и 8-й армий Южного фронта, вызвали бегство местных уроженцев из рядов РККА. Главными объектами ненависти восставших были местные коммунисты и советские работники. Села, нередко под давлением уже восставших соседей, присоединялись к движению, формировали отряды, штабы, назначали комендантов. В соседних невосставших уездах активизировались дезертирские отряды. Энергичные карательные меры красных и изменение ситуации на фронте сравнительно быстро погасили зеленое движение в регионе. В войска ВСЮР влилась небольшая часть наиболее активных повстанцев, образовавшая при Донской армии два «народных» полка.
В центральных губерниях массовое движение охватило Тверскую, Костромскую, Ярославскую губернии. Многочисленное дезертирство в июне - июле превратилось в активное антибольшевистское вооруженное движение. Оно имело анклавный характер. Несколько значительных очагов возникло в Тверской губернии. Наиболее крупным стало Ясеновическое восстание. В Ярославской и Костромской губерниях выявилось три наиболее крупных очага: Угличский, Мышкинский и Мологский уезды; Пошехонский уезд и смежные районы Рыбинского и Тутаевского уездов с дальнейшим распространением на прилегающие уезды Вологодской губернии; Любимский, частично Даниловский уезды с переходом в костромские уезды.
В Костромской губернии выделялся также отдаленный Уренский край (пять волостей Варнавинского уезда, ныне территория Нижегородской области), который дал длительную борьбу, вплоть до 1922 г.
Зеленая армия, возглавлявшаяся эсерами, возникла в это же время на юге Нижегородской губернии. Штаб ее находился в лесу вблизи станции Суроватиха. Штабные структуры «армии» были разгромлены чекистами осенью 1919 г.
Север и Северо-Запад
На севере, в условиях дефицита хлеба и голода, деревня не в силах была ресурсно поддерживать зеленых. Поэтому вооруженные крестьянские отряды на фронтовой линии превращались в белых или красных партизан, при этом проявляя готовность сменить флаг при передвижении линии фронта по своим родным местам. В тылу же советского Северного фронта зеленые были в уездах Северо-Двинской, Вологодской, Олонецкой, Архангельской губерний.
Активное зеленое движение развивалось летом 1919 г. в Псковской, Витебской, Могилевской, Минской и других западных губерниях. Многие зеленые Псковщины взаимодействовали с белой Северо-Западной армией, частично переходили в ее ряды. Как раз псковские зеленые стали основой для «партизанских» формирований С.Н. Булак-Балаховича со специфическими понятиями о дисциплине и добыче.
На территории белорусских губерний не было структурированного белого движения, неоднократно менялась власть (советская, оккупационная германская, польская), государственные и административные границы и названия. В этих условиях крестьянский уход в леса в зеленые подкреплялся усилиями местной интеллигенции выстраивать национальные белорусские структуры власти. Часть актива Партии социалистов-революционеров планировала переворот в красноармейских частях, что оставило некие организационные следы. В результате в Западном регионе структуры сопротивления советской власти просуществовали до середины 1920-х гг. Они аккумулировались в рамках белорусской организации «Зеленый Дуб», савинковского Народного Союза защиты родины и свободы, структуры Булак-Балаховича, с опорой на второй отдел генерального штаба Войска Польского. Массовой основой этих организаций были профессионализировавшиеся зеленые кадры 1919-го года. В Смоленской губернии значительную роль в становлении и организации зеленого партизанского движения сыграли братья, офицеры А., В. и К. Жигаловы.
Крым, Кубань, Черноморье
В белом тылу зелеными именовались крестьяне, скрывавшиеся от мобилизаций и промышлявшие грабежом. Это Таганрогский округ ОВД, наиболее крестьянский по составу, Черноморская губерния, с осени 1919 г. и далее до крушения ВСЮР - Кубань, и горы Южного Крыма. Советское подполье и военное руководство стремилось организовать и политизировать их, превратив в «красно-зеленых».
После установления советской власти в Крыму, на Кубани, в Черноморье развернулось бело-зеленое движение, хотя оно включало уже не только и не столько крестьянско-дезертирские элементы, сколько осколки белых формирований, скрывавшихся офицеров, на Кубани - казаков, вновь поднявшихся против политики военного коммунизма.
Дезертирство и зеленое движение
Дезертирство из Красной армии было одинаково развито во всех губерниях, однако наименование «зеленые» употреблялось не везде. Оно неизвестно в Сибири и на Дальнем Востоке, на Среднем Урале, мало распространено в черноземных губерниях, в среднем Поволжье, на Украине. Аналогичными наименованиями в разных регионах служили «партизаны», «повстанцы», «повстанческие войска», наименования, сориентированные на фигуру вожака, как «махновцы», «григорьевцы», «антоновцы», «вакулинцы». Это представляется неслучайным. Зеленое движение локализовалось, в основном, в великорусских неземледельческих губерниях. Данное наблюдение формирует пространство для изучения его как формы самоорганизации великороссов в условиях кризиса и государственного давления. Народный социалист С.С. Маслов оценивал зеленое движение как один из путей социального взросления русского народа, попытку соорганизоваться снизу.
Зеленое движение также сопрягают с идеологией и практикой «третьей силы» в Гражданской войне. Однако оно не может рассматриваться в качестве таковой. Позицию третьей силы пыталась осуществить ПСР, однако без политического результата. Зеленое движение было прежде всего самооборонческим, ответным, попыткой устроить существование в условиях агрессии государства. Массовые зеленые выступления обладали мощной силой, но слабым организационным потенциалом.
«Зеленые» кадры пытались использовать политические силы: социалисты-революционеры, белые и красные в вооруженной борьбе. Эсеровской руководство повстанчеством в Черноморской губернии создало осенью 1919 г. Комитет освобождения Черноморской губернии. Однако выход на политический уровень очень быстро привел к подчинению вооруженных сил Комитета большевикам и потере местным ополчением собственно черноморского лица. В 1920 - 1922 гг. идею крестьянской войны против большевиков вынашивал , рассчитывая, в частности, на многочисленные кадры зеленых западных губерний. Однако в военном отношении план оказался фантастичным. Белорусская партия «Зеленого Дуба» вынуждена была во все большей степени ориентироваться на Польшу, пытаясь продолжать антибольшевистскую борьбу в 1921 - 1922 гг. и далее. Чем более зеленое движение организовывалось и попадало под внешнее политическое руководство, тем менее «зеленым» оно становилось.
Наиболее классические явления в области зеленого движения совмещают внешнее наименование - обывателями, белыми и красными военными инстанциями - и самоназвание самих повстанцев.
Вожаки
Военными лидерами зеленых становились, как правило, местные уроженцы, получившие боевой опыт в годы Великой войны. В большинстве они были обер-офицерами или унтер-офицерами. Можно выделить двух ярких лидеров, которые командовали небольшими организованными формированиями уже после окончания мощной волны зеленых выступлений весны - лета 1919 г. Это Сергей Никушин в Ряжском уезде Рязанской губернии и Георгий Пашков в Любимском уезде Ярославской губернии, на границе с Костромской. Оба они рефлексировали свое положение и свою борьбу и вели дневники, которые ныне опубликованы.
Зеленое движение неизбежно соприкасалось с иными более или менее массовыми выступлениями и движениями периода Гражданской войны: мешочниками, уголовниками, движениями в защиту церкви и др. Известно, что зеленые часто принципиально отделяли себя от уголовников.
В военном отношении зеленым со стороны РСФСР противостояли, помимо структур по борьбе с дезертирством, партийные и прочие добровольческие отряды, местные формирования (караульные и т.п.); наиболее организованной силой выступали войска ВОХР, позднее ВНУС, а также регулярные части РККА.
В ходе подавления зеленых восстаний красными проявлялась жестокость в виде внесудебных расправ, сожжений населенных пунктов (село Саметь Костромской губернии, Малиновка Саратовской губернии и др.)
Зеленое движение трудно изучать из-за его слабой структурированности и скудости внутренней документации. На настоящий момент существует общий абрис этого движения, а также целый ряд разработанных региональных сюжетов: тверской, ярославско-костромской, олонецкой, прихоперской «зеленовщины», рад современных исследований о проблемах борьбы с дезертирством из РККА в годы Гражданской войны.
Фольклор
Зеленые породили свой фольклор, преимущественно частушечный. В прессе и агитации белых и красных зеленых изображали уничижительно. Дезертир и зеленый как темный, сбитый с толку трудящийся - неизменный персонаж советской агитационной литературы. Этой темы в своем творчестве коснулись, например, и .
