Дайте рекомендации для уменьшения социальной лености. Социальная леность или что делать, чтобы люди в коллективе не «сачковали

В предыдущей главе мы обсуждали раннюю работу Рингельманна (Ringelmann, 1913), который экспериментальным путем установил почти линейное уменьшение средней силы натягивания веревки на одного человека в зависимости от увеличения людей в группе. Если бы там не было процессуальной потери, то, конечно, сила натягивания на одного человека оставалась бы постоянной, несмотря на увеличение размера группы. И Рингельманн (Ringelmann, 1913), и Стейнер (Steiner, 1972) предполагали, что, возможно, процессуальная потеря связана с координацией действий группы, которая усложняется по мере увеличения размера группы. Несколько коллег Стейнера из Массачусетс-кого университета (Ingham et al., 1974) решили прояснить этот вопрос. Их план был прост: для того, чтобы оценить мотивационные потери, сначала нужно исключить все координационные потери. Они придумали очень изящный способ добиться этого: чтобы исключить координационные потери группы, надо исключить группу. Как и в классическом эксперименте Рингельманна, в лаборатории было несколько человек, которые участвовали в различных испытаниях, примерно от одного до шести человек тянули веревку так сильно, как могли. Главное отличие эксперимента Инхэма (1974) заключалось в том, что семь человек были помощниками экспериментаторов. Исследователи сделали так, что в любой ситуации испытуемый всегда был впереди других, т. е. находился ближе всех к приспособлению, измерявшему силу натяжения. У каждого человека к тому же были завязаны глаза, якобы для того, чтобы его ничто не отвлекало. Во время этих заданий помощники не тянули веревку; по сути, группы не было, работу выполнял только испытуемый, полагавший, что он является частью группы. Инхэм с коллегами установили, что, как только «группа» увеличивалась, индивид начинал прилагать меньше усилий; особенно это было заметно в группах небольшого размера (т. е. от одного до трех человек). Таким образом, оказалось, что на результаты Рингельманна, по крайней мере частично, повлияли мотивационные потери: как только группа становилась больше, люди начинали тянуть менее сильно.

Несколько лет спустя Латане с коллегами (Latane et al., 1979а) получил такие же результаты, поставив задание «хлопать в ладоши как можно громче». Экспериментальный подход был схож: во время этих испытаний субъект думал, что является частью группы, но в действительности хлопал в ладоши только он. Таким образом, и Рингельманн, и Инхэм с коллегами обнаружили, что мотивация индивида снижаетг ся с кажущимся увеличением размера группы. Латане и его коллеги назвали эту мотивационную потерю социальной леностью. Они предположили, что это может быть общей «социальной болезнью», которая вредит многим видам совместной деятельности, например, низкая эффективность советского сельскохозяйственного коллектива, или колхоза, могла объясняться такой социальной леностью.

Следующее за этим исследование подтвердило, что эффект социальной лености действительно существует (Jackson and Williams, 1986). Он не ограничивается только заданиями на моторику, наподобие натягивания веревки или хлопанья в ладоши: этот эффект наблюдается также при выполнении когнитивных и перцептивных заданий (Petty et al., 1980; Szymanski and Harkins, 1987). Этот эффект отмечается также в исследованиях, проведенных в различных странах, таких как Индия (Weiner et al., 1981), Япония (Williams and Williams, 1984) и Тайвань (Gabrenya et al., 1981). В ходе исследований допускалось, что этот эффект не обязательно является универсальной характеристикой групповой активности (при ее противопоставлении индивидуальной активности), как это считалось в ранних работах. Например, с социальной леностью можно бороться средствами, о которых известно, что они повышают мотивацию. Например, социальной лености не наблюдается, если задание достаточно сложное (Brickner et al., 1986), привлекательное (Zaccaro, 1984) или вызывает интерес (Petty et al., 1985) у членов группы; если степень сплоченности группы достаточно высока (Williams, 1981) или если группа добивается какой-то определенной цели (Brickner, 1987). В общем, эффект социальной лености наблюдается в тех ситуациях, когда у индивида или группы отсутствуют серьезные стимулы для выполнения задания.

Исследования обнаружили также основную причину, по которой возникает эффект социальной лености (Kerr and Bruun, 1981; Williams et al., 1981). Когда человек входит в группу, тянущую на себя веревку или хлопающую в ладоши, он может почувствовать, что его индивидуальность как бы растворяется. По своей природе такие задания - соединительные, требуют объединения усилий всех членов группы для достижения результата одного на всех. В них не представляется возможным определить, какой именно вклад внес конкретный участник группы. Если один из членов группы решает не прикладывать больших усилий для выполнения такого задания (может быть, оно утомительно, неинтересно или не влечет за собой никакой награды), то это пройдет незамеченным для группы. Степень анонимности отчасти возрастает при увеличении размера группы: чем больше людей вносят свой вклад в достижение общего результата, тем сложнее определить процессуальную потерю конкретного члена группы. Однако поскольку полюсами анонимности являются индивидуальная работа (нет обезличенности) и работа в паре (есть обезличенность), можно предположить, что максимальное снижение усилий будет наблюдаться при переходе от индивидуальной работы к работе в паре и в дальнейшем, при увеличении размера группы, усилия участника уже не будут снижаться так значительно. Как мы уже говорили выше, первые исследования социальной лености рассматривали только описанную выше модель. (Вы также заметите, что эти данные хорошо согласуются с прогнозами социальной теории воздействия; глава 5.) Поскольку число целей влияния растет, такой фактор воздействия, как требования задания, начинает ослабевать и сила этого эффекта снижается с увеличением разхмера группы. Существует прямой путь проверки влияния фактора обезличенности. Экспериментатор может таким образом изменить задание, чтобы испытуемые думали, будто можно идентифицировать усилия каждого члена группы. Так, например, Уильяме с коллегами (1981) рассмотрели два варианта задания хлопанья в ладоши. В одном варианте, который использовал еще Латане (Latane et al, 1979а), люди рассаживались по кругу, в центре которого находился один микрофон. Когда группа хлопала в ладоши, то можно было измерить только общую силу звука, вклад же каждого отдельного члена группы определить было невозможно. Проводя эксперимент с этим вариантом задания, Уильяме с коллегами наблюдали обычный эффект социальной лености: с увеличением размера группы ее члены прилагали все меньше и меньше усилий. Во втором варианте каждый член группы имел свой собственный микрофон. Вне зависимости от размера группы можно было зарегистрировать вклад каждого индивида в общую силу звука. При таком варианте задания эффект социальной лености не наблюдался. (Керр и Бруун (Kerr and Bruun, 1981) получили точно такие же результаты, используя совершенно другой вид задания: накачивать воздух.)

Эти результаты еще раз доказывают то, что нам уже хорошо знакомо: при анализе групповой работы основную роль играют характеристики задания. Эффект социальной лености не является универсальным (т. е. групповым) явлением. Более того, он проявляется только при выполнении группой определенных заданий, а именно таких, в которых определить вклад каждого члена группы в общее решение не представляется возможным. Такие задания Дэвис (Davis, 1969) называет заданиями со сниженной информативностью. Однако в тех случаях, когда вклад каждого члена группы всегда известен (задания с сохраненной информацией), эффекта социальной лености не наблюдается.

Фактически мы допустили небольшую неточность при определении основы эффекта социальной лености. Вероятно, дело не в идентифицируемости как таковой, а скорее в вероятности оценки индивида в зависимости от идентифицированного вклада в общий результат (Harkins 1987; Harkins and Szymanski, 1987b). Другими словами, даже если я уверен в том, что мой вклад в общее дело можно измерить, но при этом также уверен, что оценка производиться не будет, я могу продолжать лениться. Это было продемонстрировано в одном очень искусно проведенном исследовании (Harkins and Jackson, 1985). Задание заключалось в следующем: придумать как можно больше вариантов использования предмета. Для половины испытуемых создали условия, при которых они ожидали, что экспериментатор ознакомится с вариантами каждого из них. Другая половина должна была собрать все поступившие предложения в общий ящик, т. е. определить вклад каждого члена группы было невозможно. Когда люди полагали, что каждый член группы придумывает варианты использования одного и того же предмета, наблюдался обычный эффект социальной лености - в условиях «неидентифицируемости» было предложено меньше способов. Когда они полагали, что у каждого свой предмет для размышлений о его использовании (следовательно, результаты не могут быть сравнены и оценены), эффект лености также наблюдался, хотя здесь можно было идентифицировать вклад каждого человека. Таким образом, для определения эффекта социальной лености важна не возможность идентификации, а вероятность оценивания. В своей следующей работе Харкинс с коллегами показали, что на мотивацию члена группы влияет не только оценка его действий кем-то со стороны. Такое же влияние на мотивацию оказывает вероятность оценивания со стороны других членов или даже им самим (Harkins and Szymanski, 1987b; Szymanski and Harkins, 1987). Более того, возможная оценка членов группы работы всей группы (но не индивидов в ней) может мотивировать членов группы на работу (Harkins and Szymanski, 1989). Таким образом, эффект социальной лености наблюдается в ограниченном круге ситуаций, в которых оценка действий членов группы или всей группы кем бы то ни было несущественна.

На первый взгляд эффекты социальной лености и социальной фасилитации противоречат друг другу. Мы уже установили, что присутствие коллег по деятельности помогает нам, по крайней мере это касается простых, хорошо известных заданий (таких как натягивание веревки или хлопанье в ладоши). В то же время в этой главе мы увидели, что люди работают не в полную силу и в результате хуже выполняют такого рода задания в условиях группы. Однако если мы знаем, как сильно групповой процесс зависит от требований к групповому заданию, мы сразу заметим: «Но задания-то не одни и те же. Эффект социальной лености наблюдается, когда человек работает вместе с другими, а эффект социальной фасилитации - когда он работает только на себя». Является ли это различие в требованиях к заданию ключом к пониманию кажущегося противоречия, и если да, то почему? Этими вопросами занимались Харкинс с коллегами (1987; Harkins and Szymanski, 1987а). Харкинс отмечает, что Коттрелл в своем объяснении социальной фасилитации с точки зрения возбуждения, вызванного прошлым опытом, центральное место отводит оцениванию, которое, как предполагается, всегда имеет место в присутствии зрителей (по крайней мере это относится к людям). В своей работе Харкинс выдвигает гипотезу, что оценивание также лежит в основе эффекта социальной лености. Разница между двумя этими ситуациями заключается в воздействии, которое оказывают присутствующие на вероятность оценивания. В ситуации социальной фасилитации (простое) присутствие других повышает вероятность оценивания, так как в этом случае действия одного индивида можно сравнить с действиями других. В ситуации социальной лености (а именно при выполнении группой заданий со сниженной информативностью) наличие коллег по деятельности снижает вероятность оценивания (так как здесь нельзя с уверенностью сказать, кто что сделал). Ключевой момент таков: само по себе пребывание в социальной ситуации (в ее сопоставлении с ситуацией, в которой задействован один индивид) не оказывает одного, общего и постоянного эффекта на деятельность: в зависимости от требований к заданию оно может оказывать совершенно противоположные эффекты.

Если Харкинс прав, если эффект социальной лености - это нечто вроде оборотной стороны эффекта социальной фасилитации (причем в основе каждого из этих эффектов лежит оценивание), то напрашивается предположение, что «социальные» (т. е. групповые) условия в этих двух ситуациях будут оказывать прямо противоположное воздействие. Мы уже видели, что это верно для простых заданий, но будет ли это так же верно для сложных заданий? Будет ли совместная работа над сложными, малоизвестными задачами со сниженной информативностью влиять на прогнозируемую индивидом вероятность оценивания в сторону ее уменьшения (а следовательно, и на степень побуждения, или «драйва», которая соответственно тоже уменьшится), что приведет к улучшению результатов деятельности индивидов и всей группы (вспомните, что высокая степень возбуждения мешает выполнению сложных заданий)? То есть может ли социальная леность в действительности положительно повлиять на выполнение группой задания? Джексон и Уильяме исследовали эту возможность. Испытуемые выполняли сложное задание-лабиринт на компьютере, при этом они полагали, что их очки будут суммированы с очками их партнера таким образом, что потом нельзя будет определить, сколько очков набрал каждый из них. В этих условиях, при которых обычно возникает эффект социальной лености, в действительности испытуемые показали лучшие результаты, чем испытуемые, работавшие с напарником бок о бок. Итак, некие условия способствуют возникновению социальной лености, причем они не обязательно негативным образом скажутся на выполнении задания.

Тема 2б

ЛИЧНОСТЬ И ОРГАНИЗАЦИЯ

Cоциально-психологические аспекты работы в группе.

Феномены группового влияния

План:

Социальная фасилитация.

Социальная леность.

3. Деиндивидуализация.

4. Групповая поляризация.

5. Огруппление мышления.

6. Влияние меньшинства.

Первые три феномена (социальная фасилитация, социальная леность и деиндивидуализация) могут наблюдаться при минимальном взаимодействии, но они также влияют на поведение людей при сильном взаимодействии.

Влияет ли на нас сам факт присутствия других людей? При этом имеется в виду, что эти люди не конкурируют с нами, не поощряют и не наказывают, в сущности, они ничего не делают, просто присутствуют либо в качестве пассивных наблюдателей, либо “содеятелей* ’’.

1. Социальная фасилитация**

Ещё столетие назад психологи заметили, что велосипедные гонщики показывают лучшее время, когда соревнуются друг с другом, а не с секундомером. Эксперименты подтвердили эти наблюдения.

*Содеятели: группа людей, работающих индивидуально, но порознь выполняя работу, не предполагающую соперничества.

**Социальная фасилитация: 1) Первоначальное значение – тенденция, побуждающая людей выполнять простые или хорошо знакомые задачи в присутствии других.

2) Современное значение – усиление доминантных реакций в присутствии других.

Дети быстрее сматывали леску спиннинга, с большей скоростью решали простые арифметические примеры, точнее попадали металлическим стержнем в кружок, помещённый на движущийся диск патефона.

Однако, при выполнении сложных задач (прохождение лабиринта, заучивание бессмысленных слогов, при решении примеров на умножение больших чисел) эффективность в присутствии других снижалась.

Как согласовать эти противоречивые данные? Социальный психолог Роберт Зайенс предположил, а потом и экспериментально подтвердил то, что повышенное возбуждение всегда усиливает доминирующую реакцию , т. е. человек, видя простую задачу, скорее предполагает успех, поэтому справляется быстрее и правильнее, и наоборот сложная задача в состоянии возбуждения скорее вызовет реакцию неуспеха и решается медленнее и с ошибками. Это подтверждается и в спорте. На своём поле в футболе, хоккее, бейсболе в присутствии своих болельщиков команды выигрывают в 55-60% встреч.

Справедливости ради нужно заметить, что в последнем примере влияние могут оказывать и ряд других факторов. Этот «эффект социальной фасилитации», как его назвали, наблюдался также и у животных. В присутствии других особей своего вида муравьи быстрее роют песок, а цыплята склёвывают больше зёрен. Итак, социальное возбуждение усиливает доминирующую реакцию , оно улучшает выполнение простых задач и ухудшает выполнение трудных. Как же можно учитывать этот эффект в нашей роботе? Например, при разработке опроса устные вопросы должны быть более простыми, чем письменные, не требующие публичного ответа. При возникновении конфликтных ситуаций с отдельными студентами нужно по возможности решить проблему с глазу на глаз, т.к. вызывающее поведение может усилиться в присутствии других. Ведь русская поговорка гласит: «На миру и смерть красна!».

Возбуждение повышает ещё одна особенность – массовидность. Если в большой аудитории сидит немного человек компактно, то они больше возбуждены, чем, если бы сидели разрозненно. Итак, массовидность повышает возбуждение, которое обостряет доминирующую реакцию.

Почему возникает возбуждение? Оно возникает из-за боязни оценки , если люди думают, что их оценивают; из-за перегрузки и рассеивания внимания ; из-за присутствия других как такового (большинство из тех, кто бегает трусцою испытывают прилив энергии, если бегут с кем-то ещё, даже если те не оценивают и не соперничают с ними).

2. Социальная леность*

Социальная фасилитация обычно проявляется в том случае, когда люди стремятся к достижению индивидуальных целей. А, если люди складывают свои усилия для достижения общей цели и где каждый не отвечает за совместный результат, наблюдается нечто противоположное.

Инженер Макс Ринильман обнаружил, что коллективная работоспособность группы не превышает ½ от суммы работоспособностей её членов. Какова же причина? Низкая мотивация членов группы или их несогласованность, плохая координация действий приводят к такому результату? В эксперименте по перетягиванию каната в группе каждый участник затрачивал на 18% усилий меньше, чем если бы тянул один. 6 испытуемых, которым велели аплодировать и кричать как можно громче, создавали шуму только в два раза больше, чем один.

*Социальная леность: тенденция людей прилагать меньше усилий в том случае, когда они объединяют свои усилия ради общей цели, нежели в случае индивидуальной ответственности.

При этом испытуемые не воспринимали себя как «лодырей»: они считали, что усилия прикладывают одинаково и в одиночку, и в группе.

Однако если цель настолько значима и так важно, чтобы каждый прилагал максимум усилий, что командный дух вызывает и поддерживает настоящее рвение. Задача должна быть вызывающе трудной, притягательной и увлекательной, чтобы вклад каждого воспринимался, как незаменимый. То же происходит и при межгрупповом соревновании. Группы меньше бездельничают, если их члены – друзья, если есть сплочённость.

3. Деиндивидуализация*

Итак, группа может возбуждать людей, и в группе ответственность может размываться. Когда возбуждение и размывание ответственности комбинируются, нормативное сдерживание иногда ослабевает. Результатом могут быть действия от лёгкого нарушения до вандализма, оргий, воровства.

В 1967 году 200 студентов университета Оклахомы собрались посмотреть на своего товарища – студента, решившего покончить с жизнью. Они начали скандировать: ”Прыгай! Прыгай!..” Бедняга прыгнул и разбился.

*Деиндивидуализация: утрата самосознания и боязни оценки; возникает в групповых ситуациях, которые обеспечивают анонимность и не концентрируют внимание на отдельном индивиде.

Лет 7-8 назад фанаты группы «Алиса» после концертов своих кумиров шли по улицам Москвы, заходили в метро и всё крошили на своём пути.

В определённых групповых ситуациях люди склонны к тому, чтобы отбросить нормативные ограничения, утратить чувство индивидуальной ответственности, т.е. ощутить “деиндивидуализа-цию”.

В каких обстоятельствах возникает это психологическое состояние?

Если группа большая и в ней отдельным членам легко сохранить физическую анонимность , то “деиндивидуализация” возникает. Проведя анализ 21 случая, когда кто-то в присутствии толпы угрожал самоубийством, Леон Манн обнаружил, что, когда толпа была маленькой и освещалась дневным светом, то, как правило, попыток самоубийство не было, но в большой толпе и в темноте люди обычно подначивали самоубийцу, издеваясь над ним.

Филипп Зимбардо предположил, что обезличенность в больших городах сама по себе означает, анонимность и предусматривает нормы поведения, разрешающие вандализм. Для эксперимента он купил два подержанных автомобиля и поставил у обочины с поднятым капотом один на улице Нью-Йорка, другой в маленьком городке Пало-Альто. В Нью-Йорке за три дня было 23 эпизода краж, при этом машину полностью раздели с виду приличные белые граждане. В Поло-Альто только один за неделю подошёл к машине и закрыл капот, т.к. шёл дождь. В эксперименте, когда группу детей запускали в комнату, угощали шоколадками с блюда, говоря что взять они могут по одной, при этом открыто за ними никто не наблюдал, почти все брали больше, чем было позволено. Если же детей запускали по одному, спрашивая предварительно имя и адрес, то больше одной шоколадки никто не брал. Следовательно, уровень честности часто зависит от ситуации.

Также имеется эффект ношения униформы . В экспериментах белая одежда Ку-клукс-клана вызывала жестокость, а одежда медсестры наоборот большее милосердие, при этом в обоих экспериментах сохранялась анонимность. Последующие лабораторные опыты выявили тот факт, что, просто надев чёрный свитер, человек уже может быть склонен к более агрессивному поведению.

Деиндивидуализации способствуют возбуждающие и отвлекающие занятия. Взрывам агрессии в больших группах зачастую предшествуют малозначительные акции, которые возбуждают и отвлекают внимание, снижают самосознание. Бросание камней, крики, скандирование, танцы и пр. могут подготовить почву для более разнузданного поведения. Вспомните пример с фанатами группы «Алиса». Один очевидец из секты Муна вспоминает, как скандирование «чу-чу-чу» помогало деиндивидуализции. Он говорил: “Власть «чу-чу-чу» испугала меня; но она же дала мне чувство комфорта, и было что-то чрезвычайно расслабляющее в этом накоплении и высвобождении энергии. Есть усиливающее само себя удовольствие в том, чтобы совершать импульсивный акт, наблюдая, как окружающие заняты тем же самым. Когда мы видим, что другие делают то же, что и мы, то мы полагаем, что они и чувствуют то же самое, и, таким образом, укрепляемся в своих чувствах.” Деиндивидуализированные люди менее заторможены, меньше себя контролируют, более склонны действовать, не задумываясь о своих ценностях, а по ситуации. Те, у кого повысили самосознание, скажем, поместив перед зеркалом или телекамерой, ярко осветив или обязав носить именные карточки, демонстрируют повышенный самоконтроль, они более вдумчивы, менее уязвимы для призывов, которые противоречат их системе ценностей. Обстоятельства, понижающие самосознание, такие как алкогольное опьянение, соответственно повышают деиндивидуализацию. Когда подросток идёт на вечеринку, хорошее родительское напутствие звучит примерно так: «Желаю тебе приятно провести вечер, но не забывай, кто ты такой!», т.е. наслаждайся пребыванием в группе, но не утрачивай самосознания.

4. Групповая поляризация*

Какой результат – положительный или отрицательный – чаще всего порождает групповое взаимодействие? Мы уже говорили о социальной лености и деиндивидуализации, зачастую демонстрирующих деструктивный потенциал этого взаимодействия. Однако, консультанты по менеджменту, педагоги восхваляют его достоинства. А в социальных и религиозных движениях людям удаётся усилить свою идентификацию, вступая в сообщества себе подобных. Оказывается, обсуждение в группе зачастую усиливает изначальные установки её членов, как положительные, так и отрицательные. Это явление назвали «феноменом групповой поляризации». Десятки экспериментов подтвердили существование групповой поляризации. Всегда обсуждение усиливало изначальную позицию членов группы.

Далее применили ещё одну стратегию исследования, подбирая такие темы, которые вызвали бы расхождение мнений в группе, а затем объединили испытуемых, придерживающихся одинакового взгляда на проблему в подгруппы, изолировав их от оппонентов. Обсуждение с единомышленниками укрепило общие взгляды и увеличило разрыв в установках между подгруппами. Эта поляризация помогла объяснить другой повторяющийся результат. Группы сильнее конкурируют и меньше сотрудничают друг с другом, чем отдельные индивидуумы между собой.

____________

* Групповая поляризация: вызванное влиянием группы усиление ранее существующих тенденций членов группы; смещение средней тенденции к своему полюсу вместо раскола мнений внутри группы.

Чем же можно объяснить этот феномен? Во время группового общения складывается банк идей, большая часть из которых согласуется с доминирующей точкой зрения.

Когда участники выражают мысли группы своими словами, вербальная определённость усиливает воздействие. Чем больше члены группы повторяют идеи друг друга, тем больше они их усваивают и ценят. Даже простое ожидание обсуждения какой-либо темы с оппонентами может мотивировать нас выстроить свою систему аргументации и занять радикальную позицию. Наряду с этим, в человеческой природе заложено желание оценивать свои мнения и способности и сравнивать их с чужими. И, если другие разделяют наши взгляды, мы, желая понравиться, можем начать выражать более жёсткие мнения.

Можно припомнить случаи, когда все в группе держались насторожённо и сдержанно, пока кто-нибудь не осмеливался сказать: «Я считаю…», и ко всеобщему удивлению все обнаруживали совпадение взглядов. Редко, когда можно услышать что-либо на вопрос преподавателя: «У кого есть вопросы?». Каждый студент полагает, что его собственное молчание объясняется боязнью конфуза, ведь другие молчат, т.к. вполне усвоили материал.

5. Огруппление мышления*

Когда групповые воздействия мешают принятию разумных решений? В наших случаях группы способны принимать удачные решения, и каким образом управлять группой, чтобы она принимала оптимальные решения?

*Огруппление мышления: «режим мышления, возникающий у людей в том случае, когда поиски консенсуса становятся настолько доминирующими для сплоченной группы, что она склонна отбрасывать реалистические оценки альтернативного способа действия» (Ирвин Дианис, 1971)

В рабочих группах товарищеские отношения повышают производительность, но в условиях принятия решений за солидарность иногда приходится расплачиваться. Почва, на которой произрастает огруппление мышления – это дружеская сплочённость группы, сравнительная изоляция группы от противоречащих мнений и директивный лидер , дающий понять, какое решение ему по душе.

Каковы же симптомы огруппления мышления? Иллюзия неуязвимости . В группах проявляется излишний оптимизм, не дающий увидеть признаки опасности принятия неверного решения.

· Стериотипный взгляд на противника , т.е. его недооценка или необъективная оценка.

· Никем не оспариваемая вера в этичность группы . Члены группы верят в свою непогрешимость и добродетель, отвергая рассуждения о морали и нравственности. Члены группы становятся «интеллектуально глухими».

· Рационализация . Группа всесторонне оправдывает и защищает свои решения, во что бы то ни стало.

· Давление конформизма . Тем, кто высказывает свои сомнения относительно мнения группы, остальные дают отпор, часто не аргументами, а насмешками, задевающими личность.

· Самоцензура . Т.к. разногласия зачастую дискомфортны, а в группе существует видимость согласия, её члены предпочитают скрывать или отбрасывать свои опасения, боясь показаться «занудой».

· Иллюзия единомыслия . Самоцензура, конформизм не дают нарушиться согласию, создающему иллюзию единомыслия.

· Искажение или скрытие информации . Некоторые члены группы защищают её от информации, которая могла бы поднять вопросы морального характера или поставить под сомнение эффективность групповых решений.

Из-за феномена огруппления мышления могут не состояться поиск и обсуждение противоречащей информации и альтернативных возможностей. Когда лидер выдвигает идею, а группа изолирует себя от противоречащих взглядов, этот феномен может привести к несовершенным решениям.

Итак, к огрупплению мышления приводят: высокая сплоченность группы; директивный стиль руководства; изоляция группы от всесторонней информации; высокий уровень стресса, слабая надежда на иное решение. Эти социальные условия при поиске согласия приводят к ущербному принятию решений, имеющему следующие признаки: не рассматриваются все возможные альтернативы; не принимаются во внимание все возражения; не оценивается степень риска принятого решения; недостаточная информированность; предвзятость оценки информации; не разработан план на случай непредвиденных обстоятельств.

Трагичным примером огруппления мышления при принятии решения является развязывание войны в Чечне со всеми ужасными последствиями.

Так что же, «У семи нянек дитя без глаза» или «Ум хорошо, а два – всё же лучше», и «Истина рождается в споре друзей» (Девид Юм)? Сплоченность сама по себе не всегда приводит к огрупплению мышления. Вот несколько правил , которые нужно соблюдать руководителю для предотвращения этого феномена:

· Нужно знать и помнить об этом феномене, его причинах и последствиях.

· Нельзя занимать предвзятую позицию.

· Нужно поощрять возражения и сомнения.

· Время от времени целесообразно группу разделить на подгруппы, дать им возможность обсудить проблему отдельно, затем собрать вместе, чтобы выявить разногласия.

· Если проблема касается соперников, то нужно вычислить их вероятные ходы.

· Выработав проект решения, обсудите его, пусть члены группы выскажут оставшиеся сомнения.

· Пригласите экспертов со стороны; попросите их оспорить взгляды группы.

· Поощряйте членов группы делиться соображениями.

Воздействие со стороны группы

В соответствии с вышеизложенным, понятно, почему основное внимание западные исследователи уделяли воздействию внутри малых групп, не имеющих предвосхи­щающей их появление социальной структуры. Группа часто понималась как сово­купность индивидов, простое присутствие которых способствует интенсификации или снижению интенсивности того или иного социального процесса. Исследова­ния такого рода проводились на протяжении более ста лет (Kravitz & Martin, 1986). В разное время происходящие в результате такого взаимодействия социальные процессы получали разные названия, обилие которых может попросту сбить с толку: социальная фасилитация (socialfacilitation), деиндивидуализация, распределение

ответственности, групповая поляризация, конформизм н социальная леность. Далее мы остановимся на двух последних.

Социальная леность - это процесс, при котором чем больше становится группа, тем слабее внутренняя потребность отдельного индивида вносить свой вклад в вы­полнение задачи, стоящей перед группой. Латанё, Уильяме и Харкинс (Latane, Williams & Harkins, 1979) занимались проверкой этой теории в США, обращаясь к представителям групп разного размера с просьбой хлопать в ладоши или кричать как можно громче. Члены больших групп прилагали меньше усилий. Подобный эффект наблюдался позднее в странах тихоокеанского бассейна.

Однако при постановке более сложных задач начали выявляться культурные различия. Каро и Уильяме (Karait & Williams, 1993) привели результаты метаана-лиза 147 случаев эффекта социальной лености в США и 15 случаев в азиатских странах тихоокеанского бассейна. При постановке более сложной задачи соци­альная леность снижалась повсеместно, однако в пяти случаях постановки слож­ных задач в странах Азии результат был диаметрально противоположным. По мере увеличения размера группы, ее члены прилагали большее, а не меньшее количе­ство усилий.

Подтверждение этого эффекта было получено и в ходе двух исследовании Эрли (Early, 1989,1993), который также проверял объяснение с учетом фактора культу­ры. Эрли выдвинул предположение, что работа в группе, в отличие от индивиду­альной, повысит мотивацию представителей коллективистских культур усердно трудиться и не будет для них поводом отлынивать. В ходе первого исследования он показал, что, выполняя серию часовых заданий, китайские менеджеры более усердно трудились в группе, в то время как менеджеры из США прилагали больше усилий, работая поодиночке. Кроме того, Эрли просил испытуемых заполнить краткий опросник для определения их индивидуалистических и коллективистских ценностных ориентации. Таким образом, он смог продемонстрировать, что пове­дение тех, кто был сориентирован на коллективистские ценности, обнаруживало эффект, обратный социальной лености. Во втором исследовании Эрли испытуемы­ми были израильские, китайские и американские менеджеры. Вновь он произвел оценку их ценностных ориентации, по на этот раз в одном случае испытуемые ра­ботали в группе со своими товарищами, а в другом - с незнакомыми людьми. Он обнаружил, что у индивидуалистов эффект социальной лености выражен при ра­боте в группе безотносительно к составу группы. Коллективисты же трудились более напряженно в группе, состоящей из знакомых им людей.

Исследования Эрли (Early, 1989, 1993) выявили четкие принципы, в соответ­ствии с которыми определенные переменные, по всей видимости, влияют на про­цессы социального воздействия в тех случаях, когда индивидуалистские ценности не являются превалирующими. Его выводы особенно убедительны, поскольку он самостоятельно определил ценностные установки испытуемых, не полагаясь на предположение о том, что китайцам коллективизм присущ в большей мере, чем американцам. Тем, кто в ценностном отношении сориентирован на коллективизм, недостаточно присутствия любой группы: для них важно, из кого состоит группа.

Термин социальная леность характеризует один из мотивационных аспектов снижения активности участников группы. Коль скоро мы обнаруживаем снижение продуктивности в группе даже при условии безупречной координации, мы должны попытаться найти этому эффекту иное объяснение. Причиной тому может быть действие двух факторов, а именно/ распыления ответственности и деиндиви-дуализации. В данном контексте распыление ответственности имеет место, когда задание должна выполнить большая группа людей, но при этом вклад каждого из участников остается «за кадром».

Вернемся к нашему примеру с воздушными шарами для украшения праздничного зала. Когда двадцать человек одновременно шумно вдыхают и выдыхают, надувая шары, откуда им знать, - может быть, я все это время била баклуши и надула всего несколько штук. Ведь мы же не ставим свое имя на каждом надутом шарике. Кто узнает, что я ленилась? Я, так уж и быть, внесу свою лепту, но раз конечный результат определяется суммой общих усилий, то ради чего, спрашивается, мне напрягаться?

О понятии деиндивидуализации мы тоже говорили в прошлой главе. Напомню, что деиндивиду-ализация - это ощущение утраты идентичности личности. Оно сопровождается ощущением снижения ответственности за следование социальным нормам (Dipboy, 1977). Таким образом, получается, что анонимность вклада в сочетании с недостатком ответственности способствуют возникновению эффекта социальной лености. Для изучения способов решения этой проблемы было бы чрезвычайно полезно найти группу, которая бы не сталкивалась с феноменом социальной лености.

Существуют ли условия, при которых групповой лености не возникает? Участники группы, лично вовлеченные в решение задачи, как правило, не отлынивают от ее выполнения. Брикман, Харкинс и Остром (Brickmann, Harkins, & Ostrom, 1986) обнаружили, что в том случае, когда студенты думали, что работают над решением задачи, имеющей особое значение именно для их института, у них не наблюдалось феномена социальной лености, которую демонстрировали участники группы, полагавшие, что результаты их работы будут использоваться и другими учреждениями. Снижение социальной лености при высокой вовлеченности участников в решение задачи привлекло внимание и других исследователей (Zaccaro, 1984). Уильяме, Харкинс и Латан (Williams, Harkins, & Latane, 1981) пришли к выводу, что, сообщив участникам группы о том, что вклад каждого в общее дело станет достоянием общественности, мы тем самым снижаем эффект социальной лености.

В тех группах, члены которых знают, что им предстоит нести ответственность за собственную результативность (Harkins, 1987), или. где участники полностью доверяют друг другу, эффект социальной лености отсутствует (Jackson & Harkins, 1985). И, наконец, решение более сложных задач сопровождается меньшей социальной леностью (Jackson & Williams, 1985).

Во всех перечисленных выше исследованиях, объектом которых был феномен социальной лености, участвовали американцы. Однако прослеживаются и культуральные различия. В Соединенных

Штатах Америки пропагандируется исключительно индивидуалистическая культура, где все внимание сосредоточено не на группе, а на отдельно взятом человеке. А поскольку коллективистские культуры сфокусированы на группе, а не на человеке, то мы вправе ожидать, что в них будут получены совершенно другие результаты. Действительно, в Китае (коллективистская культура) в группе наблюдалось не снижение, а повышение активности ее участников (Gabrenya, Wang, & Latane, 1985). Результаты метаанализа данных, полученных в ходе кросс-куль-туральных исследований, подтверждают сведения, представленные в этой главе (Karan & Williams, 1993).

«Безбилетники»

Хотя на первый взгляд феномен появления «безбилетников» во многом перекликается с эффектом социальной лености, большинство авторов считают, что в основе этих явлений лежат разные мотивы (Olsen, 1965; Kerr, 1983). И в том, и в другом случае прослеживается тенденция вносить меньший вклад, если существует возможность извлечь выгоду из труда других.

Так в чем же тогда разница?

Кидвелл и Беннетт (Kidwell & Bennett, 1993) считают, что никакой разницы нет. Они полагают, что между халтурой, социальной леностью и поведением «безбилетников» нет существенных различий, но всех их объединяет общее свойство - сдерживание.активности участников группы. Другие считают, что различие заключается в том, знают ли люди, что их усилия будут способствовать повышению общей продуктивности группы.

Хотя оба процесса связывают социальные условия (например: размер группы, требования групповой задачи и т. п.) с инструментальностью усилий, направленных на решение задачи, их результаты несколько различны: если в группе присутствуют «безбилетники», то сокращение прилагаемых усилий в меньшей степени сказывается на вероятности достижения успеха, тогда как при наличии феномена социальной лености сокращение прилагаемых усилий в меньшей степени снижает вероятность получения высоких личных и социальных оценок

Более тесная сплоченность группы снижает тенденцию к появлению «безбилетников», поскольку тесная сплоченность связана с высокой степенью самоотождествления с группой и радением за успехи группы (Chapman, Arenson, Carrigan, & Grzcki-ewicz, 1993).

Присутствие «безбилетников» можно ограничить, введя систему вознаграждений за вклад в общее дело, введя обязательные нормативы вклада для каждого участника группы или снизив затраты, связанные с участием в деятельности группы.

Интересное исследование тендерного влияния среди феминисток Соединенных Штатов проводилось в «Женском лагере будущего мира и справедливости», организованном в Сенеке, штат Нью-Йорк Организация лагеря основывалась на «феминистском процессе», что включало в себя волюнтаризм, разделенное лидерство и принятие решений путем достижения консенсуса. Принцип волюнтаризма (когда участие каждого человека не является обязательным) создавал проблему «безбилетников». Некоторые женщины брали на себя большую часть работы, быстро выдыхались и испытывали чувство обиды на тех, кто не разделял с ними тяготы походной жизни. Предположение о том, что женщины «по своей природе кооператоры» и поэтому. не будут потакать «безбилетникам», не подтвердилось (Schwartz-Shea & Burrington, 1990).

Участие группы не всегда снижает продуктивность; существует целый ряд ситуаций, которые возможны в группе, но совершенно немыслимы, когда работает один человек. Мы назвали их усилителями продуктивности.

Социальной лености посвящен ряд работ, среди которых наиболее известными являются исследования Макса Рингельмана, Бибба Латане, Киплинга Уильямса и Стивена Харкинса.

Исследовательские работы с использованием современных технологий также подтвердили проявление социальной лености. Многие причины данного феномена происходят из ощущения индивида , что его усилия не будут иметь значения для группы.

Энциклопедичный YouTube

1 / 1

Social Influence: Crash Course Psychology #38

История

Эксперимент по перетягиванию каната

Одной из первых работ, посвященных изучению явления социальной лености, стала работа Макса Рингельмана (1913г), известная как эффект Рингельмана . Ученым был проведен ряд экспериментов над группами индивидов, которым не сообщалось о скрытом измерении их вклада в общий результат. В процессе исследования он обнаружил, что в составе группы участники при перетягивании каната прилагали меньше усилий, нежели при индивидуальной работе.

В 1974 году исследователи во главе с Аланом Ингамом повторили эксперимент Рингельмана с использованием двух типов групп: 1) группы с реальными участниками (в соответствии с установкой Рингельмана) 2) псевдо-группы с одним действительным участником. В псевдо-группе помощники исследователей имитировали работу по перетягиванию каната, а на деле канатом управлял только один человек. Результаты показали, что достижения той группы, участники которой действительно прилагали усилия, гораздо ниже достижений псевдо-группы. Поскольку псевдо-группы были лишены согласованности внутри команды (так как помощники исследователей физически не тянули канат), Ингам доказал, что коммуникация между участниками сама по себе не отражает возможного снижения результата - потеря мотивации является более вероятной причиной снижения производительности.

Эксперимент с аплодисментами

Бибб Латане, Киплинг Уильямс и Стивен Харкинс не прекращали поисков иных способов изучения этого феномена . Эксперименты проводились над группой, состоящей из шести индивидов , рассаженных полукругом. Участники эксперимента были с завязанными глазами и с наушниками. Через наушники группе испытуемых транслировались оглушительные овации и крики. Участники были лишены возможности слышать свои или чужие крики и аплодисменты. По сценарию эксперимента участники группы должны были кричать или аплодировать «изо всех сил» в одиночку либо вместе с другими. Предполагалось, что каждый из участников будет кричать громче, поскольку будут чувствовать себя раскованно. В реальности социальная леность проявила себя в полной мере: в группе испытуемые крича или аплодируя производили в три раза меньше шума, нежели каждый из них в отдельности. Однако, по мнению участников эксперимента в обоих случаях они «выкладывались» одинаково.

Влияние культуры

Кристофер П. Эрли в 1989 году провел исследование социальной лености с учетом влияния на данный феномен фактора культуры . В эксперименте принимали участие группы индивидов с западной (индивидуалистической) и азиатской (коллективистской) типами культур . Индивидуалистическая культура характеризуется тем, что в ней индивидуальные цели её членов не менее (если не более) важны, чем групповые, в коллективистской - наоборот, групповые цели превалируют над индивидуальными. Эрли предположил, что социальная леность может быть менее выражена в коллективистских культурах , ориентированных на достижение общего результата группой, а не отдельным индивидом. В ходе исследования он продемонстрировал, что китайские менеджеры, выполняя серию часовых заданий, трудятся более усердно в группе, нежели чем менеджеры из США, которые прилагали больше усилий, работая поодиночке.

Причины

Оценка потенциала

Чем больше количество участников группы, тем больше каждый из участников склонен чувствовать себя деиндивидуализованным. Этот термин определяет снижение личной ответственности индивида в группе, что приводит к снижению прилагаемых усилий индивидов в группах. Таким образом, это явление может снизить общую эффективность группы. Индивид может чувствовать себя «потерянным в толпе», считая, что его усилия не будут вознаграждены.

Незначительность влияния на общий результат

В группе с большим составом индивидов каждый из них склонен полагать, что его вклад в общий результат незначителен и не оказывает значительного влияния на результат. Полагая, что его усилия не являются важными в контексте общей группы, он прикладывает минимум усилий. Показательным примером данного подхода является голосование в США, где большинство граждан считают, что голосование на выборах - важная процедура, однако процент граждан, принимающих участие в голосовании на президентских выборах, очень низок (51 % на выборах 2000 года).