944 г договор. Общая характеристика договоров руси и византии

Договор - один из самых ранних сохранившихся древнерусских дипломатических документов - был заключён после успешного похода киевского князя Олега и его дружины на Византийскую империю в 907 году. Первоначально он был составлен на греческом языке, но сохранился только русский перевод в составе «Повести временных лет». Статьи русско-византийского договора 911 года посвящены главным образом рассмотрению различных правонарушений и мерах наказания за них. Речь идет об ответственности за убийство, за умышленные побои, за воровство и грабежи; о порядке помощи купцам обеих стран во время их плавания с товарами; регламентируются правила выкупа пленных; есть пункты о союзной помощи грекам со стороны Руси и о порядке службы руссов в императорской армии; о порядке возвращения бежавшей или похищенной челяди; описан порядок наследования имущества умерших в Византии руссов; регламентирована русской торговли в Византии.

Отношения с Византийской империей уже с IX в. составляли важнейший элемент внешней политики Древнерусского государства. Вероятно, уже в 30-е или самом начале 40-х гг. IX в. русский флот совершил набег на византийский город Амастриду на южном побережье Черного моря (современный город Амасра в Турции). Достаточно подробно греческие источники рассказывают о нападении «народа росов» на византийскую столицу - Константинополь. В «Повести временных лет» этот поход ошибочно датирован 866 годов и связывается с именами полумифических киевских князей Аскольда и Дира.

К этому же времени относятся и известия о первых дипломатических контактах Руси с южным соседом. В составе посольства византийского императора Феофила (829-842), прибывшего в 839 г. ко двору франкского императора Людовика Благочестивого, были некие «просители мира» от «народа Рос». Они были направлены своим правителем-хаканом к византийскому двору, а теперь возвращались на родину. Мирные и даже союзные отношения между Византией и Русью засвидетельствованы источниками 2-й половины 860-х годов, прежде всего - посланиями константинопольского патриарха Фотия (858-867 и 877-886). В этот период усилиями греческих миссионеров (их имена до нас не дошли) начался и процесс христианизации Руси. Однако значительных последствий это так называемое «первое крещение» Руси не имело: его результаты были уничтожены после захвата Киева пришедшими из Северной Руси дружинами князя Олега.

Это событие знаменовало консолидацию под властью северной, скандинавской по происхождению, династии Рюриковичей земель вдоль транзитного волховско-днепровского торгового пути «из варяг в греки». Олег, новый правитель Руси (его имя представляет собой вариант древнескандинавского Хельги - священный) прежде всего стремился утвердить свой статус в противостоянии с могущественными соседями - Хазарским каганатом и Византийской империей. Можно предполагать, что первоначально Олег пытался поддерживать партнерские отношения с Византией на основе договора 860-х гг. Однако его антихристианская политика привела к конфронтации.

Рассказ о походе Олега на Константинополь в 907 г. сохранился в «Повести временных лет». Он содержит ряд элементов явно фольклорного происхождения, и поэтому многие исследователи выражали сомнения в его достоверности. К тому же, практически ничего не сообщают об этой военной кампании греческие источники. Имеются лишь отдельные упоминания «росов» в документах времени императора Льва VI Мудрого (886-912), а также неясный пассаж в хронике псевдо-Симеона (конец Х в.) об участии «росов» в войне Византии против арабского флота. Главным аргументов в пользу реальности похода 907 г. следует считать русско-византийский договор 911 г. Подлинность этого документа не вызывает никаких сомнений, а содержащиеся там условия, чрезвычайно выгодные для Руси, едва ли могли быть достигнуты без военного давления на Византию.

Кроме того, описание в «Повести временных лет» переговоров между Олегом и византийскими императорами, соправителями Львом и Александром, вполне соответствует известным принципами византийской дипломатической практики. После того, как князь Олег вместе со своим войском появился под стенами Константинополя и разорил окрестности города, император Лев VI и его соправитель Александр были вынуждены вступить с ним в переговоры. Олег послал со своими требованиями пять послов к византийским императорам. Греки выразили готовность выплатить единовременную дань русам и разрешили им беспошлинную торговлю в Константинополе. Достигнутое соглашение было закреплено обеими сторонами посредством присяги: императоры целовали крест, а русы клялись на своем оружии и своими божествами Перуном и Волосом. Принесению клятвы, по-видимому, предшествовало соглашение, поскольку клятва должна была относиться как раз к практическим статьям договора, которые она была призвана утвердить. О чем конкретно стороны договаривались, мы не знаем. Ясно, однако, что русы требовали от греков каких-то платежей и льгот и что они получили это, чтобы затем покинуть округу Константинополя.

Формальный договор Руси с Византией был заключен, по-видимому, в два этапа: в 907 г. прошли переговоры, затем достигнутые соглашения были скреплены присягой. Но засвидетельствование текста договора задержалось во времени и произошло только в 911 г. Стоит отметить, что наиболее выгодные для русов статьи договора - о выплате греками контрибуции («укладов») и об освобождении русских купцов в Константинополе от уплаты пошлин - есть только среди предварительных статей 907 г., но не в основном тексте договора 911 г. По одной из версий, упоминание о пошлинах было сознательно изъято из сохранившейся только в виде заголовка статьи «О русских торгующих». Возможно, желание византийских правителей заключить договор с Русью было вызвано и стремлением получить союзника в продолжавшейся войне против арабов. Известно, что летом того же 911 года 700 русских воинов участвовали в походе византийцев на оккупированный арабами остров Крит. Возможно, они остались в империи, поступив там на военную службу, после походов Олега, а не возвращались на родину.

Детальный текстологический, дипломатический и правовой анализ показал, что тексты дипломатического протокола, актовых и юридических формул, сохраненные в древнерусском тексте договора 911 г., представляют собой либо переводы хорошо известных византийских канцелярских формул, засвидетельствованных во многих сохранившихся греческих подлинных актах, либо парафразы памятников византийского права. Нестор включил в состав «Повести временных лет» русский перевод, выполненный с аутентичной (то есть обладавшей силой оригинала) копии акта из особой копийной книги. К сожалению, пока не установлено, ни когда и кем был выполнен перевод, ни при каких обстоятельствах выписки из копийных книг попали на Русь.

На протяжении X–XI вв. войны между Русью и Византией чередовались с мирными, причем довольно продолжительными паузами. Эти периоды отмечены усилением дипломатических акций, двух государств - обменом посольствами, активной торговлей. Из Византии на Русь приезжали священнослужители, архитекторы, художники. После христианизации Руси в обратном направлении начали ездить паломники ко святым местам. В «Повесть временных лет» включены еще два русско-византийских договора: между князем Игорем и императором Романом I Лакапином (944 год) и между князем Святославом и императором Иоанном I Цимисхием (971 год). Как и в случае с соглашением 911 г., они представляют собой переводы с греческих оригиналов. Вероятнее всего, все три текста попали в руки составителя «Повести временных лет» в виде единого сборника. При этом, текста договора 1046 г. между Ярославом Мудрым и императором Константином IX Мономахом в «Повести временных лет» нет.

Договоры с Византией принадлежат к числу древнейших письменных источников русской государственности. Как международные договорные актами, они зафиксировали нормы международного права, а также правовые нормы договаривающихся сторон, которая, таким образом, оказалась вовлечена в орбиту другой культурно-юридической традиции.

К нормам международного права можно отнести те статьи договора 911 г. и других русско-византийских соглашений, аналоги которых присутствуют в текстах ряда других договоров Византии. Это относится к ограничению срока пребывания иноземцев в Константинополе, а также к нормам берегового права, отраженным в договоре 911 г. Аналогом положений того же текста о беглых рабах могут быть пункты некоторых византийско-болгарских соглашений. Византийские дипломатические соглашения включали в себя пункты о термах (банях), сходные с соответствующими условиями договора 907 г. Документальное оформление русско-византийских договоров, как неоднократно отмечалось исследователями, во многом обязано византийскому канцелярскому протоколу. Поэтому в них нашли отражение греческие протокольные и юридические нормы, канцелярские и дипломатические стереотипы, нормы, институты. Это, в частности, обычное для византийских актов упоминание соправителей наряду с правящим монархом: Льва, Александра и Константина в договоре 911 г., Романа, Константина и Стефана в договоре 944 г., Иоанна Цимисхия, Василия и Константина в договоре 971 г. Таких упоминаний обычно не было ни в русских летописях, ни в кратких византийских хрониках, напротив, в формуляре византийских официальных документов это был обычный элемент. Определяющее влияние византийских норм сказалось в использовании греческих мер веса, денежных мер, также византийской системы летосчисления и датировки: указание года от Сотворения мира и индикта (порядкового номера года в 15-летнем цикле налоговой отчетности). Цена раба в договоре как 911 г., как показали исследования, близка к вилке средней цены невольника в Византии того времени.

Важно, что договор 911 г., как и последующие соглашения, свидетельствовали о полном юридическом равенстве обеих сторон. Субъектами права выступали подданные русского князя и византийского императора, независимо от места их проживания, социального статуса и вероисповедания. При этом нормы, регулирующие преступления против личности, в них были основаны главным образом на «законе русском». Вероятно, имеется в виду свод юридических норм обычного права, действовавших на Руси к началу Х в., то есть задолго до принятия христианства.

Из «Повести временных лет»

В год 6420 [от Сотворения мира]. Послал Олег мужей своих заключить мир и установить договор между греками и русскими, говоря так: «Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского - Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид - посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских. Наша светлость, превыше всего желая в Боге укрепить и удостоверить дружбу, существовавшую постоянно между христианами и русскими, рассудили по справедливости, не только на словах, но и на письме, и клятвою твердою, клянясь оружием своим, утвердить такую дружбу и удостоверить ее по вере и по закону нашему.

Таковы суть главы договора, относительно которых мы себя обязали по Божьей вере и дружбе. Первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки, и станем любить друг друга от всей души и по всей доброй воле, и не дадим произойти, поскольку это в нашей власти, никакому обману или преступлению от сущих под рукою наших светлых князей; но постараемся, насколько в силах наших, сохранить с вами, греки, в будущие годы и навсегда непревратную и неизменную дружбу, изъявлением и преданием письму с закреплением, клятвой удостоверяемую. Так же и вы, греки, соблюдайте такую же непоколебимую и неизменную дружбу к князьям нашим светлым русским и ко всем, кто находится под рукою нашего светлого князя всегда и во все годы.

А о главах, касающихся возможных злодеяний, договоримся так: те злодеяния, которые будут явно удостоверены, пусть считаются бесспорно совершившимися; а каким не станут верить, пусть клянется та сторона, которая домогается, чтобы злодеянию этому не верили; и когда поклянется сторона та, пусть будет такое наказание, каким окажется преступление.

Об этом: если кто убьет, - русский христианина или христианин русского, - да умрет на месте убийства. Если же убийца убежит, а окажется имущим, то ту часть его имущества, которую полагается по закону, пусть возьмет родственник убитого, но и жена убийцы пусть сохранит то, что полагается ей по закону. Если же окажется неимущим бежавший убийца, то пусть останется под судом, пока не разыщется, а тогда да умрет.

Если ударит кто мечом или будет бить каким-либо другим орудием, то за тот удар или битье пусть даст 5 литр серебра по закону русскому; если же совершивший этот проступок неимущий, то пусть даст сколько может, так, что пусть снимет с себя и те самые одежды, в которых ходит, а об оставшейся неуплаченной сумме пусть клянется по своей вере, что никто не может помочь ему, и пусть не взыскивается с него этот остаток.

Об этом: если украдет что русский у христианина или, напротив, христианин у русского, и пойман будет вор пострадавшим в то самое время, когда совершает кражу, либо если приготовится вор красть и будет убит, то не взыщется смерть его ни от христиан, ни от русских; но пусть пострадавший возьмет то свое, что потерял. Если же добровольно отдастся вор, то пусть будет взят тем, у кого он украл, и пусть будет связан, и отдаст то, что украл, в тройном размере.

Об этом: если кто из христиан или из русских посредством побоев покусится [на грабеж] и явно силою возьмет что-либо, принадлежащее другому, то пусть вернет в тройном размере.

Если выкинута будет ладья сильным ветром на чужую землю и будет там кто-нибудь из нас, русских, и поможет сохранить ладью с грузом ее и отправить вновь в Греческую землю, то проводим ее через всякое опасное место, пока не придет в место безопасное; если же ладья эта бурей или на мель сев задержана и не может возвратиться в свои места, то поможем гребцам той ладьи мы, русские, и проводим их с товарами их поздорову. Если же случится около Греческой земли такая же беда с русской ладьей, то проводим ее в Русскую землю и пусть продают товары той ладьи, так что если можно что продать из той ладьи, то пусть вынесем [на греческий берег] мы, русские. И когда приходим [мы, русские] в Греческую землю для торговли или посольством к вашему царю, то [мы, греки] пропустим с честью проданные товары их ладьи. Если же случится кому-либо из нас, русских, прибывших с ладьею, быть убиту или что-нибудь будет взято из ладьи, то пусть будут виновники присуждены к вышесказанному наказанию.

Об этих: если пленник той или иной стороны насильно удерживается русскими или греками, будучи продан в их страну, и если, действительно, окажется русский или грек, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в его страну и возьмут цену его купившие, или пусть будет предложена за него цена, полагающаяся за челядина. Также, если и на войне взят будет он теми греками, - все равно пусть возвратится он в свою страну и отдана будет за него обычная цена его, как уже сказано выше.

Если же будет набор в войско и эти [русские] захотят почтить вашего царя, и сколько бы ни пришло их в какое время, и захотят остаться у вашего царя по своей воле, то пусть так будет.

Еще о русских, о пленниках. Явившиеся из какой-либо страны [пленные христиане] на Русь и продаваемые [русскими] назад в Грецию или пленные христиане, приведенные на Русь из какой-либо страны, - все эти должны продаваться по 20 златников и возвращаться в Греческую землю.

Об этом: если украден будет челядин русский, либо убежит, либо насильно будет продан и жаловаться станут русские, пусть докажут это о своем челядине и возьмут его на Русь, но и купцы, если потеряют челядина и обжалуют, пусть требуют судом и, когда найдут, - возьмут его. Если же кто-либо не позволит произвести дознание, - тем самым не будет признан правым.

И о русских, служащих в Греческой земле у греческого царя. Если кто умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих [в Греции] у него не будет, то пусть возвратится имущество его на Русь ближайшим младшим родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет завещанное ему тот, кому написал наследовать его имущество, и да наследует его.

О русских торгующих.

О различных людях, ходящих в Греческую землю и остающихся в долгу. Если злодей не возвратится на Русь, то пусть жалуются русские греческому царству, и будет он схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое пусть сделают и русские грекам, если случится такое же.

В знак крепости и неизменности, которая должна быть между вами, христианами, и русскими, мирный договор этот сотворили мы Ивановым написанием на двух хартиях - Царя вашего и своею рукою, - скрепили его клятвою предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого истинного Бога вашего и дали нашим послам. Мы же клялись царю вашему, поставленному от Бога, как божественное создание, по вере и по обычаю нашим, не нарушать нам и никому из страны нашей ни одной из установленных глав мирного договора и дружбы. И это написание дали царям вашим на утверждение, чтобы договор этот стал основой утверждения и удостоверения существующего между нами мира. Месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира 6420».

Царь же Леон почтил русских послов дарами - золотом, и шелками, и драгоценными тканями - и приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки, драгоценные камни и страсти Господни - венец, гвозди, багряницу и мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил их в свою землю с великою честью. Послы же, посланные Олегом, вернулись к нему и поведали ему все речи обоих царей, как заключили мир и договор положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать клятвы - ни грекам, ни руси.

(перевод Д.С. Лихачева).

© Библиотека Российской академии наук

Бибиков М.В. Русь в византийской дипломатии: договоры Руси с греками X в. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2005. №1 (19).

Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Др. Русь (IX - нач. XII в.). СПб., 2000.

Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. М., 2001.

Новосельцев А.П. Образование Древнерусского государства и первый его правитель // Древнейшие государства Восточной Европы. 1998 г. М., 2000.

Повесть временных лет / Под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М.; Л, 1950.

Какие статьи договора относятся к экономической сфере, а какие – к политической?

Каков был этнический состав русских послов, упомянутых в договоре?

Какие специфически греческие реалии фигурируют в тексте договора?

Почему в договоре противопоставлены русские и христиане?

Можно ли на основании договора говорить о военном союзе Руси и Византии?

Конец мирного периода. «Глубокий» русско-византийский мир 907 - 911 гг. просуществовал до 941 г. Ровно через 30 лет началась новая русско-византийская война.

Конечно, вовсе не обязательно, чтобы по истечении срока договора началось военное противоборство; соглашение могло быть продлено, перезаключено и т. д., но этого не случилось. Противоречия обострились не сразу. Они нарастали постепенно. Еще в середине 30-х гг. русские воины участвовали в экспедиции греческого флота к италийским и французским берегам, но потом отношения разладились.

К этому времени положение Византии стало более прочным. При новом императоре Романе I Лакапине была создана сильная армия. Болгария после смерти царя Симеона все более слабела, ее раздирали феодальные смуты, в болгарском руководстве брали верх провизантийские настроения. Русь теряла в лице новой Болгарии давнего и надежного друга. Границы с Арабским халифатом были стабилизированы. Грекам удалось остановить продвижение арабов в Малой Азии.

Укрепляя военное и политическое могущество, Византия, видимо, стремилась расширить сферы своего влияния в Крыму и Северном Причерноморье, окончательно изолировать Хазарию. В этом районе неминуемо должны были столкнуться интересы Руси и империи.

Бой войска Игоря с византийцами

Изучение последующего русско-византийского договора 944 г. показывает нам основные причины противоборства двух стран. И первая из них - острейшие противоречия в Северном Причерноморье. По этому договору Русь обязывалась «не имать волости», т. е. не захватывать земли в этом районе, не чинить препятствия жителям Херсонеса в ловле рыбы в устье Днепра, не зимовать в днепровском устье на Белобережье, а по наступлении осени возвращаться «въ домы своя в Русь». В середине X в. восточные авторы стали называть Черное море русским морем, в ряде византийских источников этого же времени Боспор Киммерийский, т. е. Керченский пролив, также упоминается как русское владение.

Все это вместе взятое говорит о том, что Русь в 20-30-е гг. осваивала Северное Причерноморье.

В условиях возобновившихся распрей и ссор Византия прекратила Руси уплату ежегодной дани и, вероятно в одностороннем порядке, отменила право русского купечества на беспошлинную торговлю в Византии. Рухнули основные положения тридцатилетнего русско-византийского договора 907 г. О том, что выплата дани была прекращена, говорит тот факт, что после губительных сражений, долгого военного противоборства мирные переговоры сторон начались именно с вопроса о возобновлении Византией уплаты дани Руси. Когда Игорь после первых поражений в 941 г. организовал в 944 г. второй поход на Константинополь, то его встретило на Дунае императорское посольство и заявило от имени Романа I: «Не ходи, но возьми дань, юже ималъ Олегъ, придамъ и еще к той дани». Греки предлагали возвратиться к основному пункту договора 907 г.

Русь вступила в военное противоборство не одинокой. Если Византия пользовалась поддержкой Болгарии, а на Северном Кавказе ее союзниками были аланы, то Русь также имела союзников.

Вместе с Русью выступили давние ее друзья - венгры. Об этом говорит их нападение на Константинополь в 943 г., в разгар русско-византийской войны. Во время своего второго похода на Византию Игорь вел кроме русского войска также союзников - варягов и печенегов - «печенегов наа» (нанял. - А. С). Опирался в этой войне Игорь и на благожелательный нейтралитет Хазарии, остро враждовавшей в это время с Византией.

События развертывались стремительно. В 941 г. болгары и херсонесский стратиг, чьи военные посты всегда внимательно следили за передвижениями русских войск по Днепру и Черному морю, сообщили в Константинополь о том, что «идуть Русь на Царьградъ, скедий (кораблей. - А. С.) 10 тысящь».

И на этот раз руссы, видимо проведя тщательную разведку, обрушились на византийскую столицу в тот момент, когда греческий флот ушел на борьбу с арабами в Средиземном море, а лучшие армии находились во Фракии, Македонии и Малой Азии. Но внезапного удара не получилось: греки были предупреждены о нашествии заранее.

Первое сражение произошло близ Константинополя у местечка Иерон. Это было морское сражение. Греки применили свой «огнь», вызвав ужас у руссов.

Видный греческий полководец и дипломат патрикий Феофан руководил византийским флотом в этой битве. Флот Игоря потерпел поражение, и здесь русское войско раскололось: часть кораблей отошла на Восток, к берегам Малой Азии, а другие, во главе с Игорем, повернули на родину, считая, очевидно, что остальные суда погибли в морской пучине.

Отошедший в сторону Малой Азии русский флот представлял собой еще грозную силу. Византийские и русские источники сообщают, что руссы пошли войной по территории Византии от Понта, т. е. Босфора, до Пафлагонии, напомнив грекам о своем нашествии в эти же места еще в IX в. Руссы, сообщает «Повесть временных лет», захватили огромные богатства, много пленных, сожгли попадавшиеся им на пути монастыри, церкви, селения. О масштабах и ярости этого нашествия, даже несмотря на поражение руссов в первой битве, говорят и большие усилия греков по организации отпора руссам. С Востока подошла армия доместика Памфира, насчитывавшая 40 тыс. человек, подтянулись легионы пат-рикия Фоки и стратига Феодора, располагавшиеся в Македонии и Фракии. И лишь к сентябрю 941 г. руссы были вытеснены из Малой Азии, но для этого потребовалось провести еще несколько сухопутных сражений и одно морское. В последнем бою у малоазиатского побережья русский флот еще раз был атакован огненосными греческими судами и разбит; остатки русской рати вернулись на родину.

А пока руссы в течение трех с лишним месяцев наводили ужас на Византию, Игорь уже готовился к новому походу. Он послал своих людей к варягам, прося их о помощи.

В нем регламентировались дипломатические отношения Руси с Византией, их торговые отношения, а также присутствовала ссылка на «Закон Русский».

Договор состоял из 15 статей. В договор 911 года вошли нормы двух основных областей права - публичного (регламентация отношений между государствами: военная поддержка, порядок выкупа пленных, порядок возвращения рабов, определены нормы международного морского права - отмена берегового права - права на имущество и людей с разбитого корабля) и международного частного права, которые регламентировали отношения между частными лицами двух государств (порядок наследования имущества, порядок осуществления торговли русскими купцами в Византии, виды наказания за преступления совершенные русичами на территории Византии (суд по Русскому Закону), а также ответственность греков за преступления на Руси).

В договоре 911 года стороны имеют равноправные отношения, в отличие от последующих договоров :

1. Делегации со стороны Руси - свидетельство о системе государственного устройства русского государства.

2. Стремление Руси к долголетней дружбе с Византией.

3. Порядок доказательства преступления (присяга).

4. За убийство зажиточному смерть была заменена конфискацией, для бедного - казнь (социальное разделение).

5. За удар мечом устанавливался штраф 5 литров серебра (1 литр = 327,5 грамм), если же совершивший это окажется неимущим, он должен дать столько, сколько сможет и присягнет, что никто не может помочь ему, тогда судебное разбирательство будет закончено.

6. Можно убить вора в момент преступления, но если он сдастся, должен вернуть похищенное в 3-м размере.

7. Наказание за насильственное присвоение чужого - тройной размер.

8. Помощь русских грекам во время несчастных случаев на море, и наоборот. «Береговое право» не действует.

9. Возможность возвращения из плена.

10. Показана заинтересованность Византии в русских воинах.

11. Плата за пленных греков - 20 золотых.

12. Обязательство чиновников разыскивать беглую челядь, ее возврат гарантирован (выгода для высших слоев).

13. Существование наследования не только по обычаю, но и по завещанию. Если нет наследников в Византии, наследство русского подданного необходимо вернуть на родину, тем самым запрещалось местным властям присваивать это имущество в свою пользу, что существовало в западноевропейском праве до XVΙΙΙ века.

13-а. Только заголовок: «о русских, совершающих торговые операции».

14. Выдача уголовников, бежавших из Руси.

15. Обязательства, вытекающие из договора.

Анализируя в целом уголовно-правовые установления договора, необходимо отметить, прежде всего, что нет единого термина для обозначения преступления. Так, в разных статьях упоминаются такие слова для обозначения преступного как «проказа», «согрешенье», «злодеянье». Очевидно, это связано с не очень удачной попыткой составителей договоров скорректировать обозначения преступного, даваемого в двух разных законах - греческом и русском. Среди видов наказаний помимо денежных взысканий и смертной казни есть упоминание о кровной мести.

Договор 941 года. В 941 году состоялся неудачный для русских поход на Византию. В 944 году состоялся еще один поход, хоть русские не реализовали свои цели, греки поспешили заключить договор, он был в пользу греческой стороны (оказание военной поддержки в одностороннем порядке при крушении корабля только грекам, ущемление прав русских купцов в Византии).

Состоял из 16 статей:

1. Провозглашение незыблемости мирных отношений; кара за нарушение мира; оглашена делегация Руси.

2. Право русских посылать корабли с купцами и послами, но вводится строгий контроль над приезжающими. По договору требовалась специальная грамота от Великого князя (раньше можно предъявить только печати), в случае отсутствия грамоты русских можно было задержать (если они оказывали сопротивление, они могли быть убиты).

2-а. Подтверждения права на месячное содержание; меры, ограничивающие права русских: запрет на ношение оружия в столице, не более 50 человек, в сопровождении чиновника; срок пребывания в Византии - 6 месяцев; ограничение объема торговых операций.

3. Повтор статьи 12 договора 911 года об ответственности Византии за пропажу челядина русского, но здесь уже нет ответственности чиновника и принудительной процедуры розыска челядина, которая была раньше.

4. Вознаграждение за возвращение беглого челядина греков, и похищенного им добра хозяина - 2 золотника

5. О покушении на грабеж, наказание - двойная стоимость награбленного.

6. В отличие от статьи 6 договора 911 года, эта статья устанавливает, что в случае кражи потерпевший получает не ее тройную стоимость, а саму вещь и ее рыночную стоимость (если она найдена) или двойную цену (если продана). Упоминание «Закона Русского »

7. По сравнению со статьями 9 и 11 договора 911 года, эта статья снижает минимум в 2 раза цену пленника (с 20 до 10 и ниже золотников). Для греков установлена пропорциональная шкала, а для русских - единая цена, причем высшая из выкупных цен. Еще одна льгота для греков: выкупная цена русского могла быть и выше, чем в статье 7.

8. Отказ русских от претензий на Херсонес; помощь Византии привидения к покорности херсонесцев.

9. Статья направлена против преступлений по отношению к потерпевшим кораблекрушение грекам.

10. Запрет русским вооруженным отрядам зимовать в устье Днепра (предлог - защита интересов херсонесцев).

11. Попытка Византии использовать русские военные отряды для защиты своих крымских владений.

12. Запрет казнить греков без византийского суда (отмена статьи 3 договора 911 года, допускавшей самосуда).

13. Порядок наказания преступника: запрет расправы с убийцей на месте преступления, можно лишь задержать. Это стремление Византии ликвидировать возможные случаи применения оружия русскими.

14. Статья аналогична статье 5 договора 911 года: за удар мечом или копьем - штраф 5 литров серебра (1 литр = 327,5 грамм), если же совершивший это окажется неимущим, он должен дать столько, сколько сможет и присягнет, что никто не может помочь ему, тогда судебное разбирательство будет закончено.

15. Обязанность русских высылать полки для борьбы с врагами Византии.

16. Клятва в ненарушении условий договора.

Договор 971 года. Договор 971 года включал 4 статьи, был заключен Святославом . Этот договор был уже абсолютно в сторону греческой стороны (так как русские потерпели поражение в этом походе).

Вступление говорит о событиях, которые предшествовали договору:

1. Незыблемость мира между Русью и Византией.

2. Подобная статья отсутствовала в предыдущих договорах. Обязательство русского князя воздержаться от организации военных походов против Византии и подвластных ей земель. Статья продиктована страхом греков, боявшихся русских.

3. Статья близка к статье 15 договора 944 года и содержала союзнические обязательства князя Святослава.

4. В статье помещены санкции в случае нарушения пунктов договора.

Другие письменные договоры Руси . К XΙΙ веку относится ряд договоров, заключенных княжествами (Новгород, Псков, Смоленск, Полоцк) с Данией, Швецией и германскими народами, членами Ганзейского союза. В этих договорах русское право представляется уже более развитым, чем в греко-русских договорах. В договоре Новгорода с немцами (1195) содержатся нормы, устанавливающих наказания за арест посла, купца «без вины», за оскорбление и незаконное задержание, за насилие над рабой (в РП раб - не «объект преступления»).

В договоре Новгорода с немцами (1270) - порядок разрешения споров между новгородцами и немцами в гражданской и уголовной сферах. В договоре Смоленска с Ригой, Готландом и немецкими городами (1220) - нормы о судебном поединке («поле»), о правилах перевозки товаров, множество уголовно-правовых норм (об убийстве, увечьях, прелюбодеянии) и гражданско-правовых положений (займ, взыскание долга, судебные решения).

III. Княжеское законодательство. Грамоты (крестоцеловальные и жалованные) и церковные уставы (светское законодательство). Княжеское законодательство как источник права появляется в Х веке. Особое значение имеют уставы Владимира, Ярослава и Всеволода , которые внесли изменения в действующее финансовое, семейное и уголовное право. Наиболее же крупным памятником древнерусского права является Русская Правда .

Уставы регламентировали :

Отношения между церковью и государством;

Статус церковных людей (духовенство (священнослужители, монахи), лица, кормящиеся за счет церкви, лица, проживающие на ее земле);

Церковную юрисдикцию (сфера брачно-семейных отношений, преступления против церкви и веры);

Виды преступлений против церкви (ересь, язычество, волшебство, святотатство, моление у воды, повреждение могил); семьи и нравственности (кровосмешение, оскорбление словом замужней женщины, прелюбодеяние, блудство), виды наказаний за совершение церковных преступлений.

По тяжким делам создавались совместные - светские и духовные - княжеско-церковные суды (преступления, совершенные группой лиц, в составе которой и светские, и церковные; поджог, причинение телесных повреждений). Система церковных наказаний была заимствована из Византии.

Летопись сообщила о заключении русскими князья­ми четырех договоров с Византией в 907, 911, 944 (945) и 971 гг. Первый договор дошел до нас не в подлинном тексте, а в пересказе летописца.

Византийские источники не содержат никаких изве­стий об этих договорах, и потому вопрос об их происхож­дении и источниках, об их соотношении издавна был пред­метом оживленного спора.

Часть исследователей, в частности норманисты, считали, что русско-византийские договоры являются позднейшими подлогами. Первона­чально мнение о подложности договоров 911 и 945 (944) гг. было высказано немецким историком А.Шлецером в его исследовании «Нестор*. Шлецер основывался на том, что договор 911 г. написан от имени трех византийских императоров: Льва, Александра и Константина. Он утвер­ждал, что таких трех императоров единовременно не су­ществовало ни в 911 г., ни в другое время. Доказатель­ством подложности договоров было, по Шлецеру, и TO, что византийские источники не упоминали о таких догово­рах. Доказательством считалось также то, что рассказ о походе князя Олега на Константинополь в византийских источниках имел баснословный характер (Шлецер А. Л. Нестор. Русские летописи на древнеславянском языке. СПб, 1816. - Т. И. С. 694, 751, 758-759; Т. ПІ. С. 90, 208-209 и др.). O подложности русско-византийских договоров говорили и представители так называемой скептической школы в русской исторической науке - М. Т. Каченовский и В. Виноградов.

Однако с течением времени мнение о подложности русско-византийских договоров подверглось критике. Так, в исследованиях, посвященных византийской хронологии, было установлено, что Александр и при жизни Льва име­новался императором; Константин же, еще будучи мла­денцем, уже был коронован - следовательно, упоминание в договоре 911 г. сразу о трех византийских императорах вовсе не является анахронизмом, договор мог быть подпи­сан от их имени (Krug P. Kritischer Versuch zur

Aufklarurig der Byrantischen Chronologie mil besonderer Riichsiht auf die fiuhre GescUihte Russlands. S.P., 1810). Затем было исчерпывающим образом доказано, что текст русско-византийских договоров был переведен на русский язык с византийского (греческого) языка, причем при под­становке греческих слов многие обороты речи и смысл отдельных фраз могли быть легко поняты. Надо отметить заслуги H. А. Лавровского, посвятившего этим вопросам специальное исследование (Лавровский H. O византийском элементе в языке договоров русских с греками. СП6Д853). После работы Ламбина, доказавшего в основном историч­ность похода князя Олега на Византию в 907 г., последние сомнения в подлинности договоров должны были отпасть- (Ламбин. Действительно ли поход Олега под Царьград - сказка// Журнал Мин. народ, просв. 1873, VII).

B настоящее время можно считать совершенно опро­вергнутыми взгляды о подложности русско-византийских договоров. Рядом работ было доказано, что никаких не­сообразностей в их тексте нет. A молчание византийских источников о русско-византийских договорах находит свое объяснение в том, что византийские хроники содержат пробелы в отношении тех лет, когда договоры были зак­лючены.

Однако, отрицая подложность русско-византийских договоров, трудно настаивать на том, что их текст дошел до нас без всяких изменений. Несомненно, что за три­ста - четыреста лет их списывания переписчиками лето­писей текст их мог подвергнуться более или менее значи­тельным изменениям. Возможно, что имеются и пропуски в тексте.

Если вопрос о подлинности или подложности русско- византийских договоров считается окончательно решен­ным, то происхождение некоторых договоров до сих пор все еще не выяснено.

Наибольшие трудности представляет вопрос о происхож­дении договора 907 г. Так, H. М. Карамзин и К. H. Бесту­жев-Рюмин считали, что в 907 г. был заключен совершенно самостоятельный договор. Г. Эверс, Тобин, А. В. Лонгинов не соглашались с Карамзиным и признавали договор 907 г. только предварительным соглашением, на осно­ве которого позднее (в 911 г.) был заключен формаль­ный мирный договор. А. А. Шахматов вообще отрицал существование договора 907 г. и считал текст летопи­си об этом договоре сознательной интерполяцией лето­писца.

Более поздний исследователь М. Д. Приселков дал свое объяснение тому, что в договоре 907 г. содержатся в кратком пересказе те же постановления, которые получи­ли подробную регламентацию в договоре 911 г. Он пред­положил, что князь Святополк Изяславович предоставил Нестору для составления «Повести временных лет» воз­можность пользоваться княжеской казной, где хранились договоры русских с греками, причем эти договоры не на­ходились в должном состоянии: часть текстов была ут­рачена, тексты были разрознены. B том числе часть дого­вора 911 г. была оторвана от остального текста, что и дало Нестору повод считать оторванный кусок за остаток текста более раннего договора с Византией. При этом сре­ди документов был и другой, полный экземпляр договора 911 г., который Нестор привел в своей летописи целиком. Взгляд М. Д. Приселкова был принят и крупнейшим ис­следователем Древней Руси В. В. Мавродиным.

Ho следует отметить, что предположения М. Д. При­селкова малоубедительны. Рассказ о Несторе, пишущем «Повесть временных лет», и князе Святополке Изяслави- че, якобы предоставившем летописцу пользоваться каз­ной, где был неполный текст с оторванным куском и текст полный, ничем не подтвержден.

Более обоснованно мнение А. А. Шахматова о том, что особого договора в 907 г. не было заключено или, вернее, было заключено только соглашение о мире и о контрибуции. В. И. Сергеевич, на наш взгляд, также пра­вильно указывал, что греки должны были добиваться ско­рейшего удаления воинов князя Олега со своей террито­рии и что с этой целью они должны были поспешить дать выкуп, который Олег у них потребовал, а не возбуждать переговоров, которые могли только замедлить очищение их земли.

Анализ летописного рассказа о договоре 907 г. пока­зывает, что в этом рассказе имеются явные повторения и вставки, которые прерывали последовательное течение мысли. Составитель, несомненно, имел в своих руках раз­нообразный материал, из которого он и старался постро­ить нечто целое, но это ему не удалось. Bo всяком случае, следы пользования летописцем текстами договоров 911 и 944 гг. (ограничительные статьи) несомненны.

Договор 911 г. рассматривался исследователями как документ вполне достоверный. Он был разбит издателя­ми, в частности М. Ф. Владимирским-Будановым, на 15 статей. B начале договора указывается, что перечислен­ные поименно послы Олега, великого князя русского, к императорам Льву, Александру и Константину в целях укрепления любви, существовавшей издавна между хрис­тианами (греками) и Русью, заключили данный договор. Далее идет декларация о ненарушимости состоявшегося мирного договора.

Большая часть содержания договора 911 г. посвяще­на уголовному праву, причем статьи, относящиеся к это­му разделу, перемешаны со статьями иного содержания.

Статьи 9, 10 и 11 касались положения пленников, проданных в Русь или в Грецию. Этими статьями уста­навливалось взаимное обязательство и право выкупать и возвращать пленников на родину, а также взаимное обя­зательство отпускать на родину военнопленных. По дан­ному договору в случае, если русские полоняники прибы­вали на продажу к христианам (т. e. к грекам) из какой-нибудь иной страны, а христианские (т. e. гречес­кие) полоняники таким же образом попадали в Русь, то они продавались по 20 золотых и отпускались на родину. Te из освобожденных пленников или военнопленных, ко­торые пожелали служить византийскому императору, могли это сделать.

Одна из статей договора 911 г. говорит о взаимной помощи при кораблекрушении (ст. 8). Статья имела в виду отмену так1 называемого берегового права. Вместо захвата потерпевшего от аварии судна и его имущества договаривающиеся стороны обязывались взаимно помо­гать в спасении судна и имущества и в доставке его до границ земли (Руси или Византии). B случае каких-либо насилий и убийства виновные^цолжны были понести на­казание согласно тем статьям договора, которые предус­матривали наказание за эти преступления.

B литературе давно был поставлен вопрос о соотно­шениях договора 911 и договора 944 гг. Обстановка, при которой был составлен договор 944 г., оказала влияние на его содержание. Положение князя Игоря было иным, нежели князя Олега. Игорь потерпел поражение в пред­шествующем походе^ и, хотя греки нашли целесообраз­ным заключить мир при организации им второго похода, тем не менее он принужден был пойти на ряд ограниче­ний по сравнению с договором 911 г. и на принятие ряда обязательств.

Договор 944 г. не являлся повторением договора 911 г. Ero статьи имели характер уточнения и развития статей предыдущего договора. A главное, в нем имелся довольно значительный новый текст. Как и в договоре 911 г., боль­шая часть статей договора 944 г. посвящена уголовному праву. B нем нет статей, посвященных военной службе русских у греков, статей о наследстве, о выдаче преступни­ков. Ho зато в договоре 944 г. имелись статьи, определяв­шие права торговли русских в Византии, уточнявшие по­ложение русских купцов в Константинополе, а главное - статьи, относившиеся к внешней политике Руси и Ви­зантии.

B начале договора сообщалось, что его заключили посол великого князя Игоря Ивор, послы от великокня­жеского дома, послы других князей, послы бояр, а также купцы, посланные «обновити ветхий мир» и «утверди любовь межю Греки и Русью».

Первым пунктом этого договора устанавливалось пра­во со стороны русских, в частности со стороны великого князя и его бояр, отправлять в Грецию корабли в желае­мом ими количестве с послами и гостями. 0 посылке кораблей следовало извещать греков особой грамотой. Если русские прибывали без грамоты, то они задерживались и об их прибытии сообщалось великому князю. Если же русские, прибывшие в Грецию без грамоты, окажут сопро­тивление, то они будут убиты. Великий князь обязывался запретить своим послам и русским гостям (купцам) тво­рить бесчинства в Византии.

Пришедшие для торговли русские послы и гости, со­гласно договору, поселялись в особом предместье Констан­тинополя, близ храма Св. Мамы. Имена их записывались и после этого они получали месячину (послы - «слеб- ное», а гости - «месячное»), продовольствие («бражню») и лодьи на возвратный путь. Для производства торговых операций русские допускались в Константинополь груп­пами, не более 50 человек сразу, без оружия, в сопровожде­нии «царского мужа», который должен был их охранять и разбирать споры между ними и греками. Устанавлива­лось также, что вошедшие в город русские не имели права закупить паволок (драгоценных шелковых тка­ней) свыше дозволенной нормы, т. e. свыше чем на 50 золотников. Русские послы и купцы не имели также права зимовать в предместье Константинополя, около храма Св. Мамы.

Внешнеполитические обязательства Руси были изло­жены в следующих статьях, касавшихся Херсонской (Kop- сунской) страны. По статье 8 русские князья отказыва­лись от притязаний на эту территорию. При исполнении этого пункта («и тогда аще») князь русский имел право в случае необходимости просить у византийского императо­ра вспомогательное войско. По статье 10 Русь принимала на себя обязательство не делать никакого зла корсуня- нам (херсонесцам), ловящим рыбу в устье Днепра. Русь принимала также на себя обязательство не зимовать в устье Днепра, в «Белбережи и у Св. Елферья». По статье 11 князь русский принимал на себя также обязательство защищать Корсунскую страну от нападений на нее «чер­ных» болгар.

Статья о помощи при кораблекрушении в договоре 944 г. дана в иной редакции, чем в 911 г. B этой статье (ст. 9) говорилось лишь следующее: «Если русские най­дут корабль, потерпевший крушение, то они обязывались не причинять ему никакого зла. Если же все-таки они грабили этот корабль или порабощали или убивали лю­дей с этого корабля, то они должны были нести наказание по закону русскому и греческому*.

B договоре 944 г. имелась также статья о выкупе плен­ных, причем существовало различие в соотношении с поло­жениями по этому вопросу договора 911 г. Разница заклю­чалась в том, что цена выкупа пленных была понижена с 20 золотников до 10 золотников и ниже (в зависимости от возраста пленников) и устанавливалось различие в цене по­купаемого пленника. Если пленник был русский и, следова­тельно, покупался греками, то цена изменялась в зависимос­ти от возраста (10, 8 и 5 золотников). Если же пленник был грек и выкупался русскими, то за него уплачивалось 10 зо­лотников независимо от его возраста.

Неоднократно исследователями была высказана мысль, что договор 944 г. был только дополнительным к договору 911 г., а потому содержал только добавочные статьи, дополнявшие или изменявшие статьи договора Олега. C этой точки зрения, статьи договора 911 г., не измененные договором 944 г., продолжали действовать, хотя и не были повторены. Ho В. И. Сергеевич правиль­но, на наш взгляд, отвел эти соображения. Он указал, что в обоих договорах есть постановления, в которых нельзя усмотреть никакого различия. Если в одном случае на­шли нужным повторить старое правило, отчего же не сде­лано этого и в другом? «Кроме того, - говорил Сергеевич, договор - 944 года ссылается иногда на прежний мир, прямо подтверждая его статьи. Если такой подтверди­тельной ссылки нет, это значит, что составители нового договора не находили нужным настаивать на сохранении той или другой статьи первого мира» (Сергеевич В. И. Лекции и исследования. С. 622-623). Несомненно, речь шла не о дополнении к прежнему договору 911 г., а об обновлении его.

Что касается договора 972 г., то никаких сомнений по вопросу о его происхождении в настоящее время не высказывается.

Обратимся теперь к вопросу о том, какое право ле­жит в основе русско-византийских договоров. По этому вопросу высказывалось много разных мнений Так, В. Ни­кольский считал, что в русско-византийских договорах было отражено варяжско-византийское право, К. Г. Стефанов- ский - что это было отражение славяно-греческого права, В. И. Сергеевич видел в них чисто греческое право, Д. Я. Самоквасов - чисто славянское право. Ряд исследователей, например, П. Цитович и Г. Ф. Шершене- вич, отказывались признавать в этих договорах элементы того или иного национального права и видели в них на­личие особого договорного международного права.

Несомненно, мнение В. И. Сергеевича о том, что в договорах было положено в основу греческое право, не может быть принято, поскольку в самом тексте их гово­рится о применении норм «Закона русского* (о взыска­нии с вора троекратной стоимости вещи, ударах мечом и пр.). Кроме того, санкция за некоторые преступления не являлась специфичной для греческого права (например, смертная казнь за убийство).

Нельзя принять и мнение о том, что в договорах от­разилось чисто славянское право. Прежде всего, само по­нятие «славянское право» является голой абстракцией, так как система права отдельных славянских народов в IX-X вв. значительно различалась. Ho если соотнести с договорами положения Русской Правды, которая являет­ся памятником, в наиболее полном виде отразившим си­стему права восточного славянства, то оказывается, что между нормами Русской Правды и нормами русско-визан­тийских договоров имеется большое различие (например, за кражу взыскивалось не вознаграждение в размере тро­екратной стоимости вещи, а заранее установленные уро­ки).

Нельзя принять и взгляд, что в русско-византийс­ких договорах получило отражение «договорное», меж­дународное право, которое не было ни славянским, ни византийским. Дело в том, что трудно представить, что в X в. могла сложиться такая абстрактная система права, оторванная от национальной основы. A главное, в ca- мом тексте имеются нормы, которые надо счесть норма­ми русского права (ссылки на «Закон русский») или нор­мами, в которых проявились основные положения гре­ческого права.

Отказ видеть в русско-византийских договорах или чисто греческое или чисто славянское или так называе­мое «договорное», «международное» право, должен повлечь за собой признание наличия в них смешанного права, нормы которого были установлены в результате компромисса между договаривавшимися сторонами. Составители дого­воров сделали, на наш взгляд, довольно искусную попыт­ку приспособить греческое (византийское) право, харак­терное для развитого феодального общества, к русскому праву («Закону русскому»).

Ho что собой представляло это русское право - «За­кон русский»? Является ли оно «славянским» правом, т. e. некоей абстракцией, или правом восточного славянства? Мы уже указали, что представление о «славянском», или, вернее, «общеславянском» праве не может быть принято, поскольку славяне в X в. находились на разных ступенях общественно-экономического развития, и, следовательно, в системах их права должны были существовать большие различия. Ho и восточное славянство также не было од­нородно по своему общественно-экономическому развитию. Достаточно вспомнить существование такого племени, как вятичи, которые и к XII в. не вышли еще из стадии родо­племенных отношений. Следовательно, не могло быть ка­кой-то единой системы права племен восточного славян­ства. Вероятно, «Закон русский» означает систему права, сложившуюся в основных центрах Руси. Несомненно, круп­ных различий между отдельными центрами Руси не было, и, следовательно, могла возникнуть единая система рус­ского права, которую можно противопоставить системе греческого права.

На следующий год после похода Игоря император Роман прислал послов к Игорю восстановить мир. Повесть Временных Лет датирует мирный договор 945 годом, но упоминание в договоре имени Романа указывает на 944 год.

В декабре 944 Роман был свергнут сыновьями, Стефаном и Константином , которых тут же от власти отстранил новый император Константин Багрянородный .

Текст русско-византийского договора, имеющего военно-торговый характер, полностью процитирован в Повести Временных Лет. Прежде всего он регулирует условия пребывания и торговли русских купцов в Византии, определяет точные суммы денежных штрафов за различные проступки, устанавливает суммы выкупа за пленников. Также там сформулировано положение о военной взаимопомощи между русским великим князем и византийскими царями.

Через год после заключения договора великий князь Игорь был убит древлянами.

Святослав Игоревич Князь новгородский в 945-969 годах, великий князь киевский с 945 по 972 год, прославился как полководец. Формально Святослав стал великим князем в 3-летнем возрасте после гибели в 945 году отца, великого князя Игоря, но самостоятельное правление началось около 964 года. При Святославе Древнерусским государством в значительной мере правила его мать - княгиня Ольга, сначала из-за малолетства Святослава, затем из-за его постоянного пребывания в военных походах. При возвращении из похода на Болгарию Святослав был убит печенегами в 972 году на днепровских порогах.

Борис II Царь Болгарии с 969 по 977 годы, с 971 года находился в византийском плену, однако на родине продолжал считаться болгарским царём. Старший сын царя Петра I и царицы Ирины.

Русско-византийская война 970-971 годов - поход князя Святослава сначала в союзе с греками против Болгарии, а затем в союзе с болгарским царем Борисом II против Византии. Война окончилась изгнанием русов из Болгарии.

Русско-византийская война 941-944 годов - походы на Царьград князя Игоря. Во время первого похода войско русов потерпело неудачу на море, второй поход закончился подписанием с Византийским императоратором Никифором II Фока мирного договора и данью, (он послал к князю Святославу в Киев знатного херсонесца патрикия Калокира с огромными дарами - 15 центинариями (около 450 килограммов) золота)), от Византии.

Целью дипломатической миссии Калокира было перенацеливание направления русского войска на дунайские берега, на Болгарское царство. Его царь Симеон, бывший пленник императора, успешно воевал с Византией. Однако внезапная смерть не позволила ему довершить разгром ненавистной ему империи. Хотя новый болгарский царь Петр Короткий не представлял серьезной угрозы для Константинополя, там все же решили избавиться от возможного противника силами русичей.

В 966 году Никифор Фока решил перестать платить дань болгарам по соглашению 927 году, и стал требовать, чтобы болгары не пропускали венгров через Дунай грабить византийские провинции. Болгарский царь Петр на это заявил, что с мадьярами у него мир, он не может нарушать. Это привело к войне против Болгарии.

Однако у князя Святослава были собственные планы. Он решил раздвинуть границы Руси, сделать Болгарию союзницей в предстоящей войне с Византией и задумал даже перенести свою столицу из Киева на берега Дуная по примеру князя Олега, перебравшегося в Киев из Новгорода.

Византийский император Никифор II Фока торжествовал, когда узнал, что русский князь согласился выступить в поход против Болгарского царства. Царь Петр от огорчения вскоре умер. Один из самых знаменитых в истории правителей Византии, искуснейший дипломат своего времени вел со Святославом тройную игру:

1.во-первых, отводилась военная угроза вторжения русичей в херсонесскую фему, житницу Византийской империи;

2.во-вторых, он сталкивал лбами в военном противостоянии две самые опасные для Византии страны - Киевскую Русь и Болгарское царство;

3.в-третьих, натравливал на обессиленную в войне Русь кочевников-печенегов, чтобы тем временем прибрать к своим рукам Болгарию, обессиленную в войне с Русью.

В 967 году Святослав приблизился к Дунаю и готовился произвести высадку, болгарский царь, еще продолжающий требовать по обычаю дань с Византии, поспешно собрал тридцать тысяч и бросил их против руссов.

Предводительствуемое Святославом русское войско выстроилось в некий многорядный монолит и железной волной ринулось на болгар. Те были разбиты. И так сильно, что не помышляли о дальнейшем сопротивлении: все уцелевшие бежали и заперлись в сильной крепости Доростол . Царь Петр от огорчения вскоре умер.

Следующий 968год отдал в руки Святослава Переяславец, Доростол и восемьдесят других городов-крепостей. Фактически все городки по Дунаю были в руках киевлян. Князь сел на место болгарских царей и стал управлять новой своей державой. Калокир был с ним рядом. И лишь теперь Никифор Фока понял, какую заботу он себе нажил - вместо начинавшей понемногу стареть Болгарской державы он получил в соседи великого воина, обдумывающего не менее великие планы, в которых Византии отводилась важная, но отнюдь не беспечальная роль.

Однако Святослав, заняв часть Болгарии, выступил против Византии. Как только Фока узнал об этом, сразу же приказал установить на крепостных стенах столицы метательные машины, преградить вход в гавань цепью. В войске Святослава были венгры и правобережные печенеги, поэтому император восстановил левобережных печенегов напасть на Киев и этим заставил Святослава и его киевскую дружину вернуться в Приднепровье.

Кочевники обложили Киев, но стоило малой дружине русичей подойти к городу и представиться передовым отрядом войска князя, как хан печенегов дрогнул и снял осаду города. Киевляне, воспользовавшись этим, сумели послать к князю гонца, который без соблюдения дипломатического политеса передал своему повелителю и князю голос земли: он-де, князь, чужую землю ищет и блюдет ее, а от своей отрекся, а Киев вместе с его матерью и детьми чуть было не взяли печенеги. Неужели ему не жаль ни отчизны, ни состарившейся матери, ни детей своих?

Поручив власть своим подросшим сыновьям, князь дал понять, что покидает Киев скорее всего навсегда и станет отныне княжить в Болгарии, сделав ее центром своего нового обширного государства.

Одновременно греки предложили болгарским царевнам брак с сыновьями покойного императора Романа . Греческие послы пообещали болгарским вельможам помощь в изгнании Святослава.

Но болгары - по крайней мере, часть из них - думали иначе. Новый царь Борис заключил с Византией мир против Святослава. Но и у русского князя среди болгар было отныне много союзников - князя-воина им казалось терпеть проще, чем своего царя, дружившего с греками и от них научившегося, как угнетать подданных. Когда же в августе 969 года русские могучей силой высадились на Дунае, то их сторонников среди болгар стало намного больше. Святослав легко прошел к столице Бориса Преславе, нигде не встречая сопротивления, и так же легко взял ее, отданную царем, признавшим себя вассалом киевского князя. Понимая, что Византия не оставит его в покое, князь решил не ждать первого удара и, как только перевалы Родопских гор освободились от снега, ударил сам.