Дикая и свободная. Дикая и свободная Можно все даша

Дарья Пахтусова

Можно всё

Всем мечтателям, романтикам, путешественникам и бродягам. Всем отчаянным дуракам, упрямо идущим за своей звездой. Всем безумцам, живущим так, как будто они никогда не умрут. Всем храбрецам, осмеливающимся любить, зная, что всему этому придет конец. Я посвящаю эту книгу вам.

Пусть никто из вас никогда не будет одинок.

И отдельно: моим бабушке и дедушке, которые всегда верили в меня, распечатывали мои заметки с путешествий, пока я была в дороге, и переставляли красный флажок моего местонахождения на карте. Видишь, деда, я всё-таки написала книгу, как и обещала. Я тебя люблю.

Ляжем на весла! Кто не мечтал
В этой жизни хоть раз все отправить к чертям.
В одиночку пройти океан,
Посвящая сверкающим звездам
Строчку за строчкой, целый роман…

Александр Васильев

Все герои и события данной книги – целиком и полностью выдумка.

Любое сходство с реальными людьми является совпадением. Ага.

Молодость все простит

«Только о двух вещах мы будем жалеть на смертном одре – что мало любили и мало путешествовали!» Кажется, я восприняла эти слова слишком буквально…

– Они говорят, что все готово. Идем?

– Сейчас. Еще минуту.

Я стою на балконе в свадебном платье, собранном по частям: корсет отдельно от юбки, на нем ажурная майка, за которой не видно, что на самом деле это не платье. Фата куплена в единственном свадебном магазине района. Серые туфли (других не было) обвязаны белыми бантиками. В руке букет нарциссов. Сердце бешено колотится.

Андрей, лучший друг Димы, моего будущего мужа, с ленточкой «свидетель» через плечо стоит справа от меня и смиренно ждет. Моя квартира находится на тринадцатом этаже, и потому из окна прекрасно видно крышу девятиэтажки напротив. На ней виднеются маленькие фигурки людей, шарики и алтарь. Билли, свидетельница всей дури, что между нами происходила, смастерила целый алтарь и прислонила к нему старый красный рюкзак, чтобы конструкция не свалилась.

– Ладно. Я готова. Пойдем.

Я беру Андрея под руку, мы заходим в лифт, спускаемся на первый этаж и переходим дорогу. Дверь девятиэтажки уже заботливо приоткрыта. Ей мешает закрыться огромный булыжник. Никто из жителей дома и не подозревает, что в эту субботу на их крыше произойдут мои смерть и перерождение.

Андрей лезет на чердак первым и протягивает мне руку. Я облазила половину крыш своего города, но в огромной балетной пачке и туфлях забираться по лестнице мне еще не приходилось. Чувствую себя тем самым бароном Мюнхгаузеном в финальной сцене советского фильма. Андрей подтягивает меня, чтобы я не терла платье о пыльный бетон, и мы выходим на крышу. Слава богу, все ребята стоят в противоположном от нас конце, и у меня есть еще тридцать секунд, чтобы вдохнуть и выдохнуть.

Мы подходим чуть ближе. Билли стоит настороже, она видит нас и дает отмашку. Начинает играть наша песня. Большой гавайский музыкант с непроизносимой фамилией завывает под укулеле старую добрую «Somewhere over the rainbow»… Теперь точно пора идти. Дима привык видеть меня в скейтерских «тапках», с сумкой, завешанной значками, и скейтом в руке, но никак не в белом платье с фатой… Я запомнила, как в тот момент он изменился в лице. Запомнила, что он стоял с зажмуренными глазами, что крепко поджал губы, поворачиваясь ко мне. Слева от алтаря стоят его лучшие друзья, все пацаны, справа – мои девчонки, знающие меня с пяти-восьми лет. Такие законы в маленьких городах: мы не размениваем старых друзей на новых. Я иду к алтарю по фиолетовому коврику из своей прихожей. Денис Савельев, большой добрый парень, успевший побыть одноклассником и мне, и Диме, стоит рядом с ним под алтарем. Он прекрасно подошел на роль священника. Вместо Библии он, словно книгу, держит в руках макбук, из которого играет музыка. Такая вот современная святость.

Текст, который он произнесет, классический, за исключением одной маленькой детали. Вместо слов «пока смерть не разлучит вас» ему велено сказать «и смерть не разлучит вас». Мы по очереди отвечаем «да» на все вопросы, а затем обмениваемся серебряными кольцами с гравировкой «Soulmates never die» на моем и «We’ll never die» на его.

Наша свадьба проходит по всем канонам, кроме того, что мы не ставим штампов в паспорта и не зовем всех дядей Вань и тетей Люсь из соседних городов. Родители принимают наш выбор их не звать и остаются довольны фотографиями.

Мы даже запускаем в небо белых голубей – вымолили их бесплатно ночью за день до свадьбы из голубятни в гаражах неподалеку. Затем расписываемся на разноцветном сертификате, заготовленном Билли, меняем туфли на кеды и идем праздновать в лес. Ребята пьют, поют песни и веселятся. Все прошло по плану. Никто из них и не догадывается, что на самом деле мы с Димой только что отпраздновали окончание наших отношений. Через десять дней я улетаю в Америку, и мы оба знаем, что это конец.

Как? Зачем? Почему? Все просто. Наши дороги пересеклись, когда нам было шестнадцать. И довольно быстро у нас не осталось никаких сомнений в том, что мы родственные души. У нас было первое все: первая любовь, первое прогуливание школ в родительских квартирах, первый секс, первые ссоры, первая ревность, первые «доброе утро» мелом перед окном, первая показуха с ножом по запястьям, первая измена, первые ночевки на ступеньках, первое «прости», первое море, первые ящики писем, первый пирсинг, первое ЛСД, первая бытовуха, первые ласкательно-уменьшительные собственного сочинения, первая жизнь. А потом нам исполнилось по двадцать. И мы стали понимать, чего хотим дальше. Дима хотел навсегда покинуть цивилизацию, построить дом в глуши, завести хозяйство и больше никогда не возвращаться в социум. Я же хотела весь мир. Я жаждала его каждой клеточкой своего тела и смиренно ждала, когда в системе «детский сад-школа-институт» появится окошко для моей свободы. В таких противоположных предпочтениях не было компромисса. На спинах наших поездов были написаны совершенно разные направления, и, попытайся мы идти параллельно, один из нас довольно скоро сошел бы со своих рельсов и разбился. Но это не отменяло родственности наших душ. Не отменяло любви. И мы приняли решение не стаскивать друг друга с путей, а сказать «спасибо», «до следующей жизни» и разомкнуть руки. Так мы разошлись.

Заметка в дневнике:

Прошло уже 6 месяцев, но я все еще улыбаюсь, вспоминая наше лето.

Может быть, люди и смертны, может, мы не можем продлить момент и не в наших силах удержать тех, кого мы любим, но воспоминания… Воспоминания с нами навеки. И никто не сможет их отнять.

26 мая, ровно через десять дней, я приземлилась в Вашингтоне. Это был мой первый самостоятельный побег. Спланирован он, правда, толком не был. Я оформила документы за месяц, а не за год, в отличие от остальных ребят, приехавших сюда по программе Work&Travel для студентов. Тогда я еще не знала, что, чтобы путешествовать, можно просто купить билет. Нет, мне нужен был четкий план, иллюзия защищенности – именно ее и гарантировала эта программа. Со мной были сто долларов, чемодан и две русские девки, с трудом говорящие на английском.

Девочек этих я не знала, нас просто посадили в один самолет, дали адрес работы и телефон работодателя. Сказали позвонить ему из аэропорта, чтобы узнать дальнейшие инструкции (номер автобуса, например). По плану мы должны были работать в городе Woodbridge – это где-то в середине штата Вирджиния – в качестве спасателей у бассейна. Конечно, если возвести эту профессию в превосходную степень, я представляла себя в сексуальном красном купальнике с белым крестом, бегущую в замедленной съемке на помощь тонущему… Уж опустим тот момент, что это был бассейн, а не океан. За месяц до этого я прошла собеседование по скайпу и даже знала, как будет выглядеть моя комната.

Мы вышли в главный зал аэропорта. Большой черный дядя указал нам, где найти телефонную будку, и вручил монетку. Его беспричинная доброта и вежливость меня тогда очень удивили. Я кинула монетку в аппарат и набрала номер. На том конце провода уточнили наши фамилии, проверили списки и сказали, что нас в них нет, а начальник, на которого я ссылаюсь, уже полгода как не работает в этой компании. Я повесила трубку и сообщила новость девочкам. Они уставились на меня с разинутыми ртами.

На минуту мне стало страшно. В кармане сотня баксов, билет обратно через четыре месяца… Впервые в моей жизни у меня не было никакого вектора движения. Некуда оглянуться, не на кого рассчитывать… Никто не скажет мне, что делать. Не прозвенит звонок. Не проедет утренний автобус до «Партизанской». Не начнется пара. Я могу делать, что захочу… И тут до меня дошло: я могу делать, что захочу!

– Не знаю, как вы, но я ни разу не видела океан! Как до него добраться?

Герой интервью

Я хочу быть дельфином Я умею лазать по деревьям Что накипело отсутствие мужчин в Москве Что радует майские рассветы

Все началось, когда ей было двадцать и она оказалась в США с сотней долларов в кармане и билетом обратно через четыре месяца. С тех пор один раз в год Даша собирает рюкзак и отправляется в одиночку за историями, незнакомцами и материками.

Она пересекла обе Америки, убирала со столиков в злачных барах, занималась серфингом на Бали, работала переводчиком на съемках голливудских фильмов. Ее выбор ‒ не стабильность, а дикие приключения.

Арриво: Когда я оказался в штатах по программе Work & Travel, у меня была не сотня, а целых 500 долларов. Я потратил их за две недели, а работу так и не нашел. Как ты выживала в Америке?

Даша: Это было феерично! Я никогда не видела океан и поехала в маленький городок на побережье. В единственном мотеле, не забитом до отказа студентами, с меня потребовали депозит, и я отдала все деньги. Следующие три дня я гуляла по городу с утра до вечера, общаясь с местными. Забавно, но фраза «Hi! I"m Dasha from Russia. Do you have a job?» не работала. Таких как я было море. Летом найти подработку очень сложно. И я придумала другой способ охоты.

Я пошла по барам, стала брататься со всеми подряд и спустя какое-то время, как бы невзначай, упоминала, что я на мели и что мне по сути хана, если не найду работу.

Сработало сразу. Я подружилась со старым хиппи по кличке Иисус, который устроил меня работать к другу на парковку. За два месяца я заработала на путешествие и помчалась в Денвер, где меня, отчаянную и влюбленную, ждал друг. Там я осела на месяц, пока не пришлось возвращаться в институт. А в 21 я снова приехала в Америку и пересекла Штаты от океана до океана.

Расскажи про «Free Hugs» («бесплатные объятия»). Сколько человек вам удалось обнять?

Тема с «Free Hugs» перестала быть чем-то временным. Она теперь везде. Я тогда подружилась с ребятами, которые все это замутили: с надписью именно таким шрифтом и идеей ходить по улицам с плакатами и всех обнимать. А началось все с Нью-Йорка.

На Манхэттене есть площадь с говорящим названием Union Square (Площадь Объединения), где круглосуточно происходит балаган! Там стоит микрофон, и любой желающий может подойти и начать что-то толкать: от стихов до мыслей о политике. А главное, народ собирается и слушает. Кроме того, по площади гуляют и клоуны, и хиппи, и подростки, и писатели, и художники… и просто странные и необычные люди.

Однажды я застала ребят с плакатами Free Hugs. Они кричали: «Бесплатные объятия! Эй, дамочка, может, обнимемся? Ничего личного! No strings attached! (Ничьи струны не задеты)». Обожаю это выражение с тех пор.

Я решила присоединиться. Обнималась без перерывов, наверное, целый час. Такой кайф! Несравнимое ни с чем чувство, когда люди просто подходят с улыбкой и разводят руки. Потом в какой-то момент ты сам уже не понимаешь, что происходит.

Недавно я наткнулась на сайт, где объятия покупают. Оплата почасовая. Бесплатные были лучше. Всем нужна любовь. Грустно, когда кому-то приходится ее покупать.

Помимо США на твоей карте Южная Америка, Африка, Азия, Европа… Как в 25 лет ты умудрилась объездить полмира? Какие путешествия были самыми захватывающими и дикими?

В 20 лет, после первого путешествия в Америку, я решила, что отныне буду проживать каждый день так, как хочу. Если я, например, весь день провалялась в кровати, я напоминаю себе, что это был мой осознанный выбор. В итоге становится стыдно растрачивать жизнь почем зря.

Я начала дорожить временем. И решила, что минимум раз в год буду ездить куда-то, где еще не была. Пока молод душой, пока есть желание двигаться, нельзя терять ни минуты.

Самыми дикими были Боливия и Чили. Там приходилось действительно выживать. В Чили можно попасть в очень жесткие природные условия, а в Боливии к ним прибавляются еще и колоритные люди. Половина Южной Америки ‒ индейцы. К тридцати годам они выглядят так, как будто им пятьдесят. От солнечного излучения лица покрыты морщинами.

На севере Боливии мне удалось пожить в джунглях, поработать волонтером с дикими животными. Я собиралась остаться на месяц, мне даже хотели вручить собственную пантеру, но пришлось вернуться домой.

Джунгли Амазонки называют зеленым адом. Это правда?

Амазонка ‒ самое дикое из всех мест. Там есть классное развлечение. На четыре дня уходишь вдвоем с гидом в джунгли, с собой берется сетка, крючок, нож, леска и спички. Под сеткой вы спите, рыбу ловите на крючок, жилище строите из листьев. Все это без фонариков, без ничего…

В мире москитов, пауков, змей и пантер. Впечатлений должно на полжизни хватить. У меня не получилось сходить, денег не было. Подрабатывала тогда барменом в городе Ла-Пас на севере Боливии, откуда до джунглей час. Но выражение лица друга, который это дело прошел, я запомнила навсегда. Безумные стеклянные глаза.

Озираясь, он сел за барную стойку, держась за стул так, как будто делал это впервые. - Можно мне напиток, пожалуйста? - Да, какой ты хочешь? - Я не знаю… Алкоголь.

Кстати, ты говоришь, что часто путешествуешь на грани выживания. Дай пару советов, как не пропасть нигде и выйти из любой ситуации.

Всех спасет овсянка! (На самом деле нет). На грани выживания я путешествую далеко не так часто, но бывает когда негде спать, нечего есть, нечего надеть… Как не пропасть нигде? В моем любимом анекдоте говорится: «Г-г-главное не бояться». Обращайтесь к людям. Не стесняйтесь просить о помощи. Люди вообще любят помогать, но с этим лучше не перебарщивать. И пусть всегда кто-нибудь из близких или знакомых знает, где вы находитесь и куда собираетесь. Чтобы было понятно, где вас искать.

Обращайтесь к людям. Не стесняйтесь просить о помощи. Люди вообще любят помогать.

В джунгли ты не забралась, но жила в пустыне Атакама в Чили. Насколько притягательными оказались лунные пейзажи?

Нам с детства говорили, что нет страны красивее Чили. Там божественно. Чтобы добраться до многих мест, достаточно велосипеда. Лунной долиной можно любоваться каждый день. Тут и соляные озера, и горы, и чудные камни, и гейзеры, и пещеры, даже настоящий огромный вулкан со снежной вершиной! Все в шаговой доступности.

Закаты в Чили невероятны… Каждую минуту новый цвет. Самая крутая экскурсия, на которой я побывала, называется «Piedras Rojas», что в переводе значит «Красные камни». Это застывшая тысячи лет назад лава на высоте 5000 метров, рядом с вулканами и лагунами. Это надо увидеть!

Ночью там около ноля градусов, днем плюс 25, такая перемена кажется чудовищной. К тому же нас в прямом смысле сносил ветер. Приходилось держаться друг за друга, чтобы устоять на ногах.

Горы словно слеплены кем-то и покрыты тонким слоем соли, так сильно дует ветер с озер. И кажется, что это сахарная пудра. Горные озера называют лагунами. Голубые, зеленые, серые. И конечно, в Чили самый яркий Млечный Путь. Под ним можно умирать и рождаться заново.

В США работу не найдет только ленивый. Приходилось ли тебе работать в Южной Америке? Насколько удачно?

А то! В Чили у меня вообще не было денег. Работу нашла за полчаса. Я была зазывалой на улице, предлагала прохожим экскурсии. Попробуй-ка это сделать, когда по-испански знаешь пять слов. Фразу «Ola! Como estas? Nessesita informacion de tours?» я вызубрила наизусть. Но денег хватало, даже получалось откладывать, и практически на все экскурсии я ездила бесплатно. Работодатель разрешил пожить у него, но долго я не выдержала.

Я жила в пустом бетонном доме. Единственной мебелью в моей комнате был надувной матрас, на котором мы с другом-коллегой ютились вместе под тремя спальниками и дрожали всю ночь.

Работодатель был тот еще тип, кокаин был по всему дому. Периодически у него оставались какие-то пожилые мужчины. В итоге я так боялась услышать из соседней комнаты звуки мужской любви, что забила и переехала обратно в хостел.

С Боливией тоже вышло смешно. Я поселилась в самом отвязном хостеле Ла-Паса «Loki», где на последнем этаже с окнами во все стены был шикарный бар. Я, недолго думая, устроилась туда работать. Там не платили, зато жилье было бесплатным и шикарный обед на выбор каждый день. Плюс скидка 40% на все, включая алкоголь.

Нельзя просто так взять и умереть, не поработав барменом!

Народ собирался со всего города, включая иностранцев. Каждый вечер был тематическим: то у нас джунгли, и все одеты в костюмы животных, то все супергерои, то пивной пинг-понг. Скучать не приходилось. Но такие места, они засасывают. Ребята остаются в этой бесконечной вечеринке годами и спиваются. Я с трудом унесла оттуда ноги.

Твои заметки в интернете довольно откровенные. Бывали случаи, когда тебе не хотелось делиться впечатлениями?

Если вырезать из истории куски, сделать просто красивую картинку без чего-то грязного, без боли, без чувств ‒ получится кукла, а не настоящий человек. Рассказы потеряют смысл.

Я за правду. Но когда до социальных сетей добрались и мои родители, и их друзья, и младшие брат с сестрой, и бабушка с дедушкой, и весь честной народ, пришлось начать фильтровать. Вот так и балансирую между «можно» и «как бы это по-другому назвать».

Ты никогда не планируешь путешествия, цитирую: «иначе пропадает волшебство». В чем кроется волшебство путешествий? И достаточно ли одной спонтанности, чтобы оно появилось?

I’m a believer! Вот и все волшебство. Во что веришь, то и получишь. Если веришь в чудеса, то и они начинают верить в тебя!

Как иначе объяснить, что у меня был свой пентхаус в Сан-Франциско? Или что я жила в одном доме с Тарантино? Или что, ночуя в Нью-Йорке на лестнице, рядом настоящий бездомный, который тебя караулит, чтобы никто не обидел? Или что в хмурый январский вечер, когда сидишь дома одинокий и несчастный, тебе на почту приходит билет в Калифорнию? Или когда успешно проезжаешь знаменитую «Дорогу смерти» в Чили, идущую вдоль самого обрыва, и понимаешь, что если свалишься, тело даже не будут искать? Или когда кто-то подходит сзади и просто закрывает ладонями глаза.

В чем кроется волшебство путешествий? Да это то же волшебство, что и в жизни. Просто когда ты в дороге, все становится более непредсказуемым, приходится рассчитывать на удачу и на чудеса. Многое зависит не от нас. Мало того, что мы смертны, мы еще и внезапно смертны.

Откуда у тебя эта страсть к приключениям и перемене мест? На меня, например, сильно повлияла семья: родители объехали полсвета. Дома у нас всегда висела карта мира.

Ты попал в точку! Мой дальний родственник ‒ Петр Кузьмич Пахтусов, известный мореплаватель. Он открыл восточные берега архипелага Новая Земля, в честь него даже назвали один из островов. Дальше того острова до сих пор никто не прошел.

Дедушка мой был радистом с душой фантазера. Жил в Германии и Китае. Он главный, кто подначивает меня на приключения. Когда меня не было дома, он печатал мои заметки и отмечал флажками на карте мои перемещения. А родители оба геологи. Горжусь ими бесконечно. Они пропахали всю Россию в поисках чего-то эдакого. И наскальные рисунки расшифровывали, и инопланетян выслеживали.

Папа работал спасателем МЧС еще тогда, когда оно только зарождалось. Сергей Шойгу меня на коленках маленькой держал, спасатели учили меня плавать… Вот с детства и мотаюсь: то в горы, то на землетрясения, то на учения.

Когда я никуда не езжу, то все равно путешествую ‒ по родному городу, по воспоминаниям, по книгам. Какие еще варианты путешествий ты знаешь?

Для меня это работа переводчиком. Никто не задумывается, но эта профессия дает уникальный опыт. Я могу попробовать все на свете, пожить в чужой шкуре и быть при этом в центре происходящего.

У тебя огромный список увлечений: серфинг, катание на лошадях, скалолазание, рафтинг, игра на гитаре, активность в Гринписе… Что тебе это дает?

Серфинг всегда был моей недосягаемой мечтой. Но однажды что-то щелкнуло, и я подумала: «А почему нет?». Закончила институт и улетела жить на Бали, обзавелась доской, комнатой и ушла в себя. Для меня вода ‒ это жизнь. В детстве я разговаривала с морем и была абсолютно уверена, что оно живое. Любую воду надо понять, добиться ее уважения и приручить. Вот что такое серфинг.

Лошади ‒ это вторая моя большая любовь. Это чувство дикой свободы, когда несешься галопом на коне по полю или пустыне, ветер дует в лицо, ты сжимаешь ноги изо всех сил, смотришь на палящее солнце, которое, наоборот, неподвижно, глядит на вас двоих. Это момент вечности.

Рафтинг и скалолазание можно отнести к походам. Я с детства сплю в палатках и раз в год стараюсь ходить в поход. Обожаю байдарки. У нас с друзьями традиция ‒ каждые майские выбираем новую реку. Звезды, гитара, костер, макароны с тушенкой, палатки, пропахшая дымом одежда…

Без музыки и гитары жить не могу. По всему миру умудряюсь отыскать компанию музыкантов, с ними я как дома.

Гринпис ‒ моя вторая семья. С 19 лет я успела поработать там и оператором, и секретарем, и активистом. Всегда приятно работать с идейными людьми, которые верят в свое дело и полностью ему отдаются. Работу Гринпис недооценивают. Половину пожаров летом тушат именно они. Глядя на их успехи, я вспоминаю, что нет ничего невозможного, и если хочешь что-то изменить в мире ‒ начни с себя.

Наверняка ты думала о том, чтобы написать книгу о своих приключениях. Кому бы ты ее посвятила?

Конечно, но все время что-то останавливает. Знаешь, бывает откладываешь что-то так долго, что паника брать начинает. И от каждого нового «Эй, Даш! Тебе нужно написать книгу. А почему ты не напишешь книгу? Напиши книгу!» хочется волосы на голове рвать.

От каждого комплимента про красивые истории сердце кровью обливается. Но слишком много всего произошло за то время, что я в Москве. Надеюсь, что скоро оклемаюсь и стану соединять истории в одну. Книга ‒ моя цель номер один. Я пообещала дедушке, земля ему пухом. Так что я должна.

Сложно что-то писать о книге и ее авторе, когда все написанное цепляет за живое, переворачивает вверх дном все представление о мире, а потом швыряет обратно. Это не книга, это целая Вселенная со своими звездами, черными дырами и белыми карликами.

Впервые с Дашей Пахтусовой я познакомилась через ее блог в ВК, он довольно успешный и в нем несколько тысяч подписчиков. В 20 лет она оказалась одна без денег в США и с билетом в Москву через четыре месяца. С тех пор начались ее приключения по Северной и Южной Америке, ее записки на полях и встречи с незнакомцами. За короткий период Даша успела поработать в Голливуде, посетить колонии России с гуманитарной миссией, построить дом на дереве в Карпатах, организовать проект "Выходи во двор", пройти через пустыню Атакама, посетить с десяток стран. С 2015 года она ведет паблик Можно всё , ее цитаты разлетелись по всему интернету и чаще всего без указания авторства (это печально).

Сейчас Даша пишет автобиографию, заключен договор с известным издательством России. Я очень жду, когда она появится в продаже и можно будет ее купить. То что касается сегодняшней книги в моем обзоре - это книга, которая так и называется "Можно всё". Это сборник заметок, написанных в период с 2010 года по 2017 год.

Книга выпущена самиздатом, изготовлена в ручную ребятами из Miff Manufacture. Очень качественные страницы, такую книгу приятно держать в руках, она невероятно классная по тактильным ощущениям. Бумага плотная, часть страниц белые, а часть черные. И в этом, наверное, есть какой-то смысл - книга похожа на полосатую жизнь-зебру) Иллюстратор Мими Ильницкая создала чудесные рисунки специально для книги, чего стоит одна обложка. Выпуск был ограниченным тиражом и книги очень быстро раскупили. Потом был второй выпуск. Будет ли третий?

Как только я получила книгу в руки, я не могла ждать. Я забежала в первое же кафе, взяла кофе с пироженкой и провалилась в книгу с головой. Очнулась через два часа. И как кто-то верно написал после прочтения книги:

хочется купить бутылку вина, включить лучшие баллады о любви и танцевать.

Я не знаю как, я не знаю почему эти слова находят отклик, я не понимаю как это работает, но это магия в чистом виде. Книга для тех, кто запутался, для тех кто не знает куда идти, не знает что делать и почему все в жизни именно так. А так же для всех сумасшедших, которые любят жить, любят свободу и вольный ветер.

Пожалуй, это лучшее, что я читала за последнее время!