Кто написал злоумышленник автор. Несколько интересных сочинений
Рассказ А. П. Чехова «Злоумышленник» был опубликован впервые в июле 1885 года в «Петербургской газете». Он продолжает линию чеховских миниатюр, которые вызывают у читателей «смех сквозь слёзы». Анализ данного произведения раскрывает бездну крестьянско-господских отношений в России на тот момент времени.
Сюжетная линия рассказа
Перед судом в рассказе предстаёт мужик по имени Денис Григорьев - босой, не отличающийся живостью ума, но готовый отстаивать свою правоту до конца.
Преступление его заключалось в том, что он откручивал гайки на рельсах железной дороги. В ходе допроса выясняется, что гайки нужны для невода, который без них тонуть не хочет. Судья пытается объяснить Денису, что от этого может поезд сойти с рельсов и погибнуть люди. Но Денис утверждает, что у него этого и в мыслях не было, а вот невод непригоден для рыбной ловли без гаек.
Мало того, выясняется, что почти все мужики деревни занимаются этим занятием и даже продают эти неводы господам.
Судье ничего не остаётся, как отдать приказ увести Дениса обратно в тюрьму, на что мужик наивно и искренне удивляется: за что?
Рассказ-миниатюра поднимает тему халатности, которая в России была всегда. Кто виновен в том, что мужики вытаскивают из железной дороги гайки, в результате чего происходят аварии поездов и гибнут люди? В ходе прочтения произведения совершенно не создаётся впечатление, что у Дениса был такой умысел и он - злостный нарушитель закона. Он предстаёт перед судом босой - значит, он беден, и невод - это способ его выживания. Разве можно его обвинять в том, что он добывает себе пищу? Ведь у него и в мыслях нет убивать невинных людей.
В рассказе очень чётко звучит проблема того, кто истинный виновник этой халатности и настоящий злоумышленник. Господа, которым деревенские мужики продают эти снасти, прекрасно знают, откуда на неводах гайки. И они-то уж наверняка гораздо сообразительнее мужиков и прекрасно понимают, к чему может привести такое «рукоделие» мужиков. Но они молчат. Молчат и продолжают покупать неводы с гайками из рельсов.
Рассказ написан в реалистическом направлении, так как конкретно рисует картины российской действительности на конец XIX века. Произведение необычно по своей композиции, так как не имеет ни начала, ни конца: кусок суда над Денисом словно вырван из общего хода следствия. Приговор остаётся неизвестным: Чехов хотел, чтобы читатель вынес его сам.
Очень короткий по содержанию, но ёмкий с точки зрения идеи, рассказ А. П. Чехова «Злоумышленник» заставляет читателя задуматься над темой халатности в России и её истинных виновниках.
Обязательно прочитайте и другие сочинения:
- Анализ рассказа А.П. Чехова «Ионыч»
- «Тоска», анализ произведения Чехова, сочинение
- «Смерть чиновника», анализ рассказа Чехова, сочинение
Злоумышленник. Чехов рассказ для детей читать
Перед судебным следователем стоит маленький, чрезвычайно тощий мужичонка в пестрядинной рубахе и латаных портах. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из-за густых, нависших бровей, имеют выражение угрюмой суровости. На голове целая шапка давно уже не чесанных, путаных волос, что придает ему еще большую, паучью суровость. Он бос.
- Денис Григорьев! - начинает следователь. - Подойди поближе и отвечай на мои вопросы. Седьмого числа сего июля железнодорожный сторож Иван Семенов Акинфов, проходя утром по линии, на сто сорок первой версте, застал тебя за отвинчиванием гайки, коей рельсы прикрепляются к шпалам. Вот она, эта гайка!.. С каковою гайкой он и задержал тебя. Так ли это было?
- Чаво?
- Так ли все это было, как объясняет Акинфов?
- Знамо, было.
- Хорошо; ну, а для чего ты отвинчивал гайку?
- Чаво?
- Ты это свое «чаво» брось, а отвечай на вопрос: для чего ты отвинчивал гайку?
- Коли б не нужна была, не отвинчивал бы, - хрипит Денис, косясь на потолок.
- Для чего же тебе понадобилась эта гайка?
- Гайка-то? Мы из гаек грузила делаем…
- Кто это - мы?
- Мы, народ… Климовские мужики то есть.
- Послушай, братец, не прикидывайся ты мне идиотом, а говори толком. Нечего тут про грузила врать!
- Отродясь не врал, а тут вру… - бормочет Денис, мигая глазами. - Да нешто, ваше благородие, можно без грузила? Ежели ты живца или выполозка на крючок сажаешь, то нешто он пойдет ко дну без грузила? Вру… - усмехается Денис. - Черт ли в нем, в живце-то, ежели поверху плавать будет! Окунь, щука, налим завсегда на донную идет, а которая ежели поверху плавает, то ту разве только шилишпер схватит, да и то редко… В нашей реке не живет шилишпер… Эта рыба простор любит.
- Для чего ты мне про шилишпера рассказываешь?
- Чаво? Да ведь вы сами спрашиваете! У нас и господа так ловят. Самый последний мальчишка не станет тебе без грузила ловить. Конечно, который непонимающий, ну, тот и без грузила пойдет ловить. Дураку закон не писан…
- Так ты говоришь, что ты отвинтил эту гайку для того, чтобы сделать из нее грузило?
- А то что же? Не в бабки ж играть!
- Но для грузила ты мог взять свинец, пулю… гвоздик какой-нибудь…
- Свинец на дороге не найдешь, купить надо, а гвоздик не годится. Лучше гайки и не найтить… И тяжелая и дыра есть.
- Дураком каким прикидывается! Точно вчера родился или с неба упал. Разве ты не понимаешь, глупая голова, к чему ведет это отвинчивание? Не догляди сторож, так ведь поезд мог бы сойти с рельсов, людей бы убило! Ты людей убил бы!
- Избави господи, ваше благородие! Зачем убивать? Нетто мы некрещеные или злодеи какие? Слава те господи, господин хороший, век свой прожили и не токмо что убивать, но и мыслей таких в голове не было… Спаси и помилуй, царица небесная… Что вы-с!
- А отчего, по-твоему, происходят крушения поездов? Отвинти две-три гайки, вот тебе и крушение!
Денис усмехается и недоверчиво щурит на следователя глаза.
- Ну! Уж сколько лет всей деревней гайки отвинчиваем и хранил господь, а тут крушение… людей убил… Ежели б я рельсу унес или, положим, бревно поперек ейного пути положил, ну, тогды, пожалуй, своротило бы поезд, а то… тьфу! гайка! - Да пойми же, гайками прикрепляется рельса к шпалам!
- Это мы понимаем… Мы ведь не все отвинчиваем… оставляем… Не без ума делаем… понимаем…
Денис зевает и крестит рот.
- В прошлом году здесь сошел поезд с рельсов, - говорит следователь. - Теперь понятно, почему…
- Чего изволите?
- Теперь, говорю, понятно, отчего в прошлом году сошел поезд с рельсов… Я понимаю!
- На то вы и образованные, чтобы понимать, милостивцы наши… Господь знал, кому понятие давал… Вы вот и рассудили, как и что, а сторож тот же мужик, без всякого понятия, хватает за шиворот и тащит… Ты рассуди, а потом и тащи! Сказано - мужик, мужицкий и ум… Запишите также, ваше благородие, что он меня два раза по зубам ударил и в груди.
- Когда у тебя делали обыск, то нашли еще одну гайку… Эту в каком месте ты отвинтил и когда?
- Это вы про ту гайку, что под красным сундучком лежала?
- Не знаю, где она у тебя лежала, но только нашли ее. Когда ты ее отвинтил?
- Я ее не отвинчивал, ее мне Игнашка, Семена кривого сын, дал. Это я про ту, что под сундучком, а ту, что на дворе в санях, мы вместе с Митрофаном вывинтили.
- С каким Митрофаном?
- С Митрофаном Петровым… Нешто не слыхали? Невода у нас делает и господам продает. Ему много этих самых гаек требуется. На каждый невод, почитай, штук десять…
- Послушай… Тысяча восемьдесят первая статья Уложения о наказаниях говорит, что за всякое с умыслом учиненное повреждение железной дороги, когда оно может подвергнуть опасности следующий по сей дороге транспорт и виновный знал, что последствием сего должно быть несчастье… понимаешь? знал! А ты не мог не знать, к чему ведет это отвинчивание… он приговаривается к ссылке в каторжные работы.
- Конечно, вы лучше знаете… Мы люди темные… нешто мы понимаем?
- Все ты понимаешь! Это ты врешь, прикидываешься!
- Зачем врать? Спросите на деревне, коли не верите… Без грузила только уклейку ловят, а на что хуже пескаря, да и тот не пойдет тебе без грузила.
- Ты еще про шилишпера расскажи! - улыбается следователь.
- Шилишпер у нас не водится… Пущаем леску без грузила поверх воды на бабочку, идет голавль, да и то редко.
- Ну, молчи…
Наступает молчание. Денис переминается с ноги на ногу, глядит на стол с зеленым сукном и усиленно мигает глазами, словно видит перед собой не сукно, а солнце. Следователь быстро пишет.
- Мне идтить? - спрашивает Денис после некоторого молчания.
- Нет. Я должен взять тебя под стражу и отослать в тюрьму. Денис перестает мигать и, приподняв свои густые брови, вопросительно глядит на чиновника.
- То есть как же в тюрьму? Ваше благородие! Мне некогда, мне надо на ярмарку; с Егора три рубля за сало получить…
- Молчи, не мешай.
- В тюрьму… Было б за что, пошел бы, а то так… здорово живешь… За что? И не крал, кажись, и не дрался… А ежели вы насчет недоимки сомневаетесь, ваше благородие, то не верьте старосте… Вы господина непременного члена спросите… Креста на нем нет, на старосте-то…
- Молчи!
- Я и так молчу… - бормочет Денис. - А что староста набрехал в учете, это я хоть под присягой… Нас три брата: Кузьма Григорьев, стало быть, Егор Григорьев и я, Денис Григорьев…
- Ты мне мешаешь… Эй, Семен! - кричит следователь. - Увести его!
- Нас три брата, - бормочет Денис, когда два дюжих солдата берут и ведут его из камеры. - Брат за брата не ответчик… Кузьма не платит, а ты, Денис, отвечай… Судьи! Помер покойник барин-генерал, царство небесное, а то показал бы он вам, судьям… Надо судить умеючи, не зря… Хоть и высеки, но чтоб за дело, по совести…
Перед судебным следователем стоит маленький, чрезвычайно тощий мужичонка в пестрядинной рубахе и латаных портах. Его обросшее волосами и изъеденное рябинами лицо и глаза, едва видные из-за густых, нависших бровей, имеют выражение угрюмой суровости. На голове целая шапка давно уже не чесанных, путаных волос, что придает ему еще большую, паучью суровость. Он бос.
Денис Григорьев! - начинает следователь. - Подойди поближе и отвечай на мои вопросы. Седьмого числа сего июля железнодорожный сторож Иван Семенов Акинфов, проходя утром по линии, на сто сорок первой версте, застал тебя за отвинчиванием гайки, коей рельсы прикрепляются к шпалам. Вот она, эта гайка!.. С каковою гайкой он и задержал тебя. Так ли это было?
Так ли все это было, как объясняет Акинфов?
Знамо, было.
Хорошо; ну, а для чего ты отвинчивал гайку?
Ты это свое "чаво" брось, а отвечай на вопрос: для чего ты отвинчивал гайку?
Коли б не нужна была, не отвинчивал бы, - хрипит Денис, косясь на потолок.
Для чего же тебе понадобилась эта гайка?
Гайка-то? Мы из гаек грузила делаем...
Кто это - мы?
Мы, народ... Климовские мужики то есть.
Послушай, братец, не прикидывайся ты мне идиотом, а говори толком. Нечего тут про грузила врать!
Отродясь не врал, а тут вру... - бормочет Денис, мигая глазами. - Да нешто, ваше благородие, можно без грузила? Ежели ты живца или выполозка на крючок сажаешь, то нешто он пойдет ко дну без грузила? Вру... - усмехается Денис. - Черт ли в нем, в живце-то, ежели поверху плавать будет! Окунь, щука, налим завсегда на донную идет, а которая ежели поверху плавает, то ту разве только шилишпер схватит, да и то редко... В нашей реке не живет шилишпер... Эта рыба простор любит.
Для чего ты мне про шилишпера рассказываешь?
Чаво? Да ведь вы сами спрашиваете! У нас и господа так ловят. Самый последний мальчишка не станет тебе без грузила ловить. Конечно, который непонимающий, ну, тот и без грузила пойдет ловить. Дураку закон не писан...
Так ты говоришь, что ты отвинтил эту гайку для того, чтобы сделать из нее грузило?
А то что же? Не в бабки ж играть!
Но для грузила ты мог взять свинец, пулю... гвоздик какой-нибудь...
Свинец на дороге не найдешь, купить надо, а гвоздик не годится. Лучше гайки и не найтить... И тяжелая и дыра есть.
Дураком каким прикидывается! Точно вчера родился или с неба упал. Разве ты не понимаешь, глупая голова, к чему ведет это отвинчивание? Не догляди сторож, так ведь поезд мог бы сойти с рельсов, людей бы убило! Ты людей убил бы!
Избави господи, ваше благородие! Зачем убивать? Нетто мы некрещеные или злодеи какие? Слава те господи, господин хороший, век свой прожили и не токмо что убивать, но и мыслей таких в голове не было... Спаси и помилуй, царица небесная... Что вы-с!
А отчего, по-твоему, происходят крушения поездов? Отвинти две-три гайки, вот тебе и крушение!
Денис усмехается и недоверчиво щурит на следователя глаза.
Ну! Уж сколько лет всей деревней гайки отвинчиваем и хранил господь, а тут крушение... людей убил... Ежели б я рельсу унес или, положим, бревно поперек ейного пути положил, ну, тогды, пожалуй, своротило бы поезд, а то... тьфу! гайка! - Да пойми же, гайками прикрепляется рельса к шпалам!
Это мы понимаем... Мы ведь не все отвинчиваем... оставляем... Не без ума делаем... понимаем...
Денис зевает и крестит рот.
В прошлом году здесь сошел поезд с рельсов, - говорит следователь. - Теперь понятно, почему...
Чего изволите?
Теперь, говорю, понятно, отчего в прошлом году сошел поезд с рельсов... Я понимаю!
На то вы и образованные, чтобы понимать, милостивцы наши... Господь знал, кому понятие давал... Вы вот и рассудили, как и что, а сторож тот же мужик, без всякого понятия, хватает за шиворот и тащит... Ты рассуди, а потом и тащи! Сказано - мужик, мужицкий и ум... Запишите также, ваше благородие, что он меня два раза по зубам ударил и в груди.
Когда у тебя делали обыск, то нашли еще одну гайку... Эту в каком месте ты отвинтил и когда?
Это вы про ту гайку, что под красным сундучком лежала?
Не знаю, где она у тебя лежала, но только нашли ее. Когда ты ее отвинтил?
Я ее не отвинчивал, ее мне Игнашка, Семена кривого сын, дал. Это я про ту, что под сундучком, а ту, что на дворе в санях, мы вместе с Митрофаном вывинтили.
С каким Митрофаном?
С Митрофаном Петровым... Нешто не слыхали? Невода у нас делает и господам продает. Ему много этих самых гаек требуется. На каждый невод, почитай, штук десять...
Послушай... Тысяча восемьдесят первая статья Уложения о наказаниях говорит, что за всякое с умыслом учиненное повреждение железной дороги, когда оно может подвергнуть опасности следующий по сей дороге транспорт и виновный знал, что последствием сего должно быть несчастье... понимаешь? знал! А ты не мог не знать, к чему ведет это отвинчивание... он приговаривается к ссылке в каторжные работы.
Конечно, вы лучше знаете... Мы люди темные... нешто мы понимаем?
Все ты понимаешь! Это ты врешь, прикидываешься!
Зачем врать? Спросите на деревне, коли не верите... Без грузила только уклейку ловят, а на что хуже пескаря, да и тот не пойдет тебе без грузила.
Ты еще про шилишпера расскажи! - улыбается следователь.
Шилишпер у нас не водится... Пущаем леску без грузила поверх воды на бабочку, идет голавль, да и то редко.
Ну, молчи...
Наступает молчание. Денис переминается с ноги на ногу, глядит на стол с зеленым сукном и усиленно мигает глазами, словно видит перед собой не сукно, а солнце. Следователь быстро пишет.
Мне идтить? - спрашивает Денис после некоторого молчания.
Нет. Я должен взять тебя под стражу и отослать в тюрьму. Денис перестает мигать и, приподняв свои густые брови, вопросительно глядит на чиновника.
То есть как же в тюрьму? Ваше благородие! Мне некогда, мне надо на ярмарку; с Егора три рубля за сало получить...
Молчи, не мешай.
В тюрьму... Было б за что, пошел бы, а то так... здорово живешь... За что? И не крал, кажись, и не дрался... А ежели вы насчет недоимки сомневаетесь, ваше благородие, то не верьте старосте... Вы господина непременного члена спросите... Креста на нем нет, на старосте-то...
Я и так молчу... - бормочет Денис. - А что староста набрехал в учете, это я хоть под присягой... Нас три брата: Кузьма Григорьев, стало быть, Егор Григорьев и я, Денис Григорьев...
Ты мне мешаешь... Эй, Семен! - кричит следователь. - Увести его!
Нас три брата, - бормочет Денис, когда два дюжих солдата берут и ведут его из камеры. - Брат за брата не ответчик... Кузьма не платит, а ты, Денис, отвечай... Судьи! Помер покойник барин-генерал, царство небесное, а то показал бы он вам, судьям... Надо судить умеючи, не зря... Хоть и высеки, но чтоб за дело, по совести...
Рассказ А. П. Чехова «Злоумышленник» был опубликован впервые в июле 1885 года в «Петербургской газете». Он продолжает линию чеховских миниатюр, которые вызывают у читателей «смех сквозь слёзы». Анализ данного произведения раскрывает бездну крестьянско-господских отношений в России на тот момент времени.
Сюжетная линия рассказа
Перед судом в рассказе предстаёт мужик по имени Денис Григорьев - босой, не отличающийся живостью ума, но готовый отстаивать свою правоту до конца.
Преступление его заключалось в том, что он откручивал гайки на рельсах железной дороги. В ходе допроса выясняется, что гайки нужны для невода, который без них тонуть не хочет. Судья пытается объяснить Денису, что от этого может поезд сойти с рельсов и погибнуть люди. Но Денис утверждает, что у него этого и в мыслях не было, а вот невод непригоден для рыбной ловли без гаек.
Мало того, выясняется, что почти все мужики деревни занимаются этим занятием и даже продают эти неводы господам.
Судье ничего не остаётся, как отдать приказ увести Дениса обратно в тюрьму, на что мужик наивно и искренне удивляется: за что?
Рассказ-миниатюра поднимает тему халатности, которая в России была всегда. Кто виновен в том, что мужики вытаскивают из железной дороги гайки, в результате чего происходят аварии поездов и гибнут люди? В ходе прочтения произведения совершенно не создаётся впечатление, что у Дениса был такой умысел и он - злостный нарушитель закона. Он предстаёт перед судом босой - значит, он беден, и невод - это способ его выживания. Разве можно его обвинять в том, что он добывает себе пищу? Ведь у него и в мыслях нет убивать невинных людей.
В рассказе очень чётко звучит проблема того, кто истинный виновник этой халатности и настоящий злоумышленник. Господа, которым деревенские мужики продают эти снасти, прекрасно знают, откуда на неводах гайки. И они-то уж наверняка гораздо сообразительнее мужиков и прекрасно понимают, к чему может привести такое «рукоделие» мужиков. Но они молчат. Молчат и продолжают покупать неводы с гайками из рельсов.
Рассказ написан в реалистическом направлении, так как конкретно рисует картины российской действительности на конец XIX века. Произведение необычно по своей композиции, так как не имеет ни начала, ни конца: кусок суда над Денисом словно вырван из общего хода следствия. Приговор остаётся неизвестным: Чехов хотел, чтобы читатель вынес его сам.
Очень короткий по содержанию, но ёмкий с точки зрения идеи, рассказ А. П. Чехова «Злоумышленник» заставляет читателя задуматься над темой халатности в России и её истинных виновниках.
Краткое содержание произведений А.П. Чехова, написанных в ранний период его творчества, дает возможность понять их сюжетную основу, но несколько отдаляет читателя от идейного замысла писателя. В его рассказах важна каждая деталь, поэтому в полной мере понять идейный замысел автора можно только в случае прочтения полного варианта текста. Это относится и к рассказу «Злоумышленник», написанному в 1885 году и состоящему практически из одних диалогов.
Знакомство с героем
В кабинете перед столом судебного следователя стоял маленький и тощий, но довольно суровый мужик, небритый и с взлохмаченной, давно не мытой шевелюрой. Он был бос, одет в пестрядинную рубаху и рваные портки. Так начинает свой рассказ-сценку Антон Чехов.
Преступления которого становится понятно из последовавшего диалога со следователем, - это необразованный крестьянин Денис Григорьев. Его заметил у железнодорожных путей сторож, когда он отвинчивал гайку на рельсах. И теперь следователь пытался добиться от мужика, что заставило его пойти на столь серьезный проступок.
Допрос: краткое содержание
Злоумышленник Чехова на протяжении всего разговора не может понять, за что его задержали. На вопрос, он ли отвинтил гайку, что лежит на столе, Григорьев отвечает утвердительно. А затем начинает подробно объяснять следователю, что из нее получается очень хорошее грузило, без которого никак не обойтись при ловле Это все знают: и местные, климовские, мужики, и господа, для которых часто плели неводы. Ведь без грузила насадка не пойдет на дно - вполне серьезно заявляет он. На слова о том, что для этого можно использовать свинец или другой какой предмет, Денис простодушно отвечает, что лучше гайки ничего не найти. Она и тяжелая, и дыра есть. Так беседа следователя с крестьянином заходит в тупик, так как они не понимают друг друга. Это отчасти показывает и ее краткое содержание. Злоумышленник Чехова на самом деле убежден, что он ничего плохого не делает. А значит, сторож задержал его зря.
Обвинение в убийстве
На фоне взаимного непонимания вполне естественной становится реакция Дениса Григорьева, когда он слышит, что его поступок мог привести к крушению поезда и гибели множества людей. «Нешто мы … злодеи какие?» - вполне серьезно заявляет он. Крестьянин считает, что от одной-двух выкрученных гаек ничего не случится: «Уж сколько лет всей деревней … отвинчиваем». И тут же поясняет, что климовские мужики все по уму делают: обязательно гайки на рельсах оставляют. Они-то знают, как правильно. Вот если бы он, Григорьев, к примеру, шпалу унес или бревно на рельсы положил, тогда бы действительно авария была. А то тьфу-гайка.
Зато следователь понимает из разговора, что подобное происходит в этих местах постоянно. «Вот почему здесь поезд год назад с рельсов сошел», - отмечает он, чем опять вызывает искреннее недоумение у Дениса. «На то вы и образованные», - отвечает Григорьев на догадку следователя. И тут же просит наказать сторожа, который его, не разобравшись, схватил да еще дважды ударил.
Так подводит итог разговору - здесь дано его очень краткое содержание - Чехов. «Злоумышленник» - яркий пример того, к чему могут привести безграмотность и невежество народа. А еще - обвинение в адрес властей, допускающих возникновение подобных ситуаций в жизни.
«Мне идтить?»
Эта простая фраза в полной мере выражает состояние крестьянина, убежденного в своей невиновности. Он охотно рассказывает следователю о других гайках, найденных в его доме: когда и с кем он их добыл. Не убеждает крестьянина в его виновности и упоминание следователя о тысяча восемьдесят первой статье Уложения о наказаниях и ее краткое содержание. Злоумышленник Чехова (хотя на деле его трудно так назвать) действительно не может понять, за что задержан.
Заканчивается вся история неприятным для героя известием, что его отправляют в тюрьму. Он опять в недоумении: «Мне некогда, … мне надо на ярмарку». И тут же начинает вспоминать возможные грехи: недоимку (староста наговаривает), двух родных братьев («брат за брата не ответчик»), умершего барина-генерала, в котором видел своего заступника («показал бы он вам»). Так и уводят Дениса, не нашедшего ответа на свой вопрос. «Надо судить умеючи…», - завершает он свою речь.
Таков сюжет рассказа и его краткое содержание. «Злоумышленник» Чехова не случайно получил подзаголовок «сценка», так как только прочтение его в оригинале позволит в полной мере понять трагизм описанной автором ситуации.
