"англичанка гадит". Почему англичанка "гадит"
Откуда растут корни у европейской русофобии? Судя по всему, из Лондона. В XIX веке Великобритания приютила у себя целый сонм политических эмигрантов из разных стран, искренне ненавидевших русское самодержавие, а заодно и Россию. Все эти люди пришлись ко двору её величеству королеве Виктории…Американская карикатура «Пустая тарелка». У английского льва нож с надписью «Расчленение Турции». Индейка-Турция заглядывает с улицы: «До чего же грустны! А я ни на что не жалуюсь!»
Россия «проснулась ото сна», «поднялась на дыбы», «рассердилась» или «обиделась» – эти метафоры изображают государство в виде живого существа, обладающего эмоциями, характером, способностью действовать. Само желание обнаружить в поведении той или иной страны определенные психологические черты, свойственные, как правило, биологическому организму, возникло в глубокой древности. Но ярче всего оно проявилось, пожалуй, в XIX веке, когда на картах и карикатурах ожили все главные фигуранты европейского концерта: Великобритания – лев, Франция – Наполеон или обезьяна, Пруссия и Швеция – орлы, Австрийская империя – двуглавый орел или леопард, Османская империя – турок или индейка (по-английски – turkey).
В этих незамысловатых сюжетах России по большей части доставалась негативная роль. Например, образ хитрого и коварного медведя использовал известный английский писатель и поэт, лауреат Нобелевской премии по литературе Редьярд Киплинг (1865–1936). В стихотворении «Мировая с медведем», написанном им в 1898 году в ответ на высадку русских войск в китайском Порт-Артуре, он предупреждал, что нельзя проявлять жалость к медведю, который обязательно воспользуется этим и нанесет своему врагу неожиданный удар. Такие метафоры производили сильный эффект на англоязычных читателей, которые в 1902 году поддержали подписание англо-японского союзного договора, направленного против усиления России на Дальнем Востоке и способствовавшего её поражению в Русско-японской войне 1904–1905 годов.
Впрочем, и в России Британия часто воспринималась вполне персонифицированно. Выражение «англичанка гадит», подразумевавшее происки правительства королевы Виктории против Российской империи, прочно вошло в политический обиход. И это не случайно.
ЛИБЕРАЛЬНЫЕ РУСОФОБЫ
В Британии XIX века главной силой, заинтересованной в распространении русофобии, были либералы – партия вигов, в 1859 году вошедшая в состав Либеральной партии. На выборах 1832 года виги получили две трети голосов избирателей. В сформированном ими кабинете министров пост секретаря (министра) по иностранным делам занял лорд Палмерстон (1784–1865) – один из самых ярких представителей антироссийски настроенных британских государственных деятелей, начавший свою политическую карьеру с оправдания бомбардировки Копенгагена английским флотом, а завершивший её победителем Российской империи в Крымской войне и премьер-министром Великобритании.
В правление королевы Виктории (1819–1901) Лондон представлял собой благодатную почву для русофобии
Однако партия вигов нуждалась в тех, чья ненависть к России не только обуславливалась политическими взглядами, но и была вызвана личной неприязнью. «Потерпевших» от России притягивали в Англию прежде всего благоприятные условия для миграции. В правление королевы Виктории (1819–1901) Лондон превратился в центр российской политической эмиграции, польской «великой эмиграции» 1830–1870 годов, венгерской эмиграции и т. д. Эта среда представляла собой благодатную почву для русофобии.
Один из известных авторов антироссийских сочинений венгерский ученый и путешественник Арминий Вамбери (1832–1913) в молодости был свидетелем революции в Венгрии 1848–1849 годов, в подавлении которой участвовал русский экспедиционный корпус. В 1865 году он приехал в Лондон и издал на английском языке описание своего многолетнего путешествия по Закавказью и Центральной Азии, которое привлекло внимание британской политической элиты. Благодаря этому Вамбери стал секретным английским агентом и тайным корреспондентом Министерства иностранных дел Британской империи. Им написана целая серия направленных против России памфлетов.
Лорд Палмерстон (1784–1865) – один из самых ярких представителей антироссийски настроенных британских государственных деятелей, премьер-министр Великобритании в 1855–1858 и 1859–1865 годах
Безусловно, сочинители подобных произведений рассчитывали на определенное вознаграждение. Дэвид Уркхарт (1805–1877), самый популярный автор антироссийских сочинений того времени, после выхода в свет его памфлета «Турция и ее ресурсы» (1833), обосновавшего перспективы развития торговых отношений между Британской и Османской империями, был представлен королю Вильгельму IV (1765–1837) и лорду Палмерстону и получил предложение занять пост британского консула в Стамбуле. Правда, сочинитель от него отказался, предпочтя провести новую кампанию в поддержку Турции. В ответ на подписание Россией и Османской империей Ункяр-Искелесийского мирного договора он выпустил в 1834 году ещё один памфлет – «Англия, Франция, Россия и Турция», который выдержал пять изданий. После чего Уркхарт был назначен секретарем британского посольства в Османской империи.
Генри Кресвик Роулинсон (1810–1895), выполнявший военные и дипломатические поручения в Персии, Британской Индии и Османской Аравии и одновременно занимавшийся изучением археологических памятников этого региона и персидской клинописи, в 1868 году подготовил для парламента «Меморандум», в котором рассмотрел этапы продвижения России в Центральной Азии и пришел к выводу о серьезности российской угрозы для Британской Индии и британских интересов на Востоке в целом. Скорее всего, благодаря этой записке он стал членом Совета Индии – совещательного органа при государственном секретаре (министре) по делам Индии.
КАК ПОЙМАТЬ ЧИТАТЕЛЯ НА КРЮЧОК?
Читатель выходивших в Англии антироссийских сочинений – это прежде всего рядовой гражданин Британской империи. В его позиции памфлетисты и их покровители были крайне заинтересованы, поскольку общественное мнение заметно влияло на членов парламента, правительства и сотрудников Министерства иностранных дел.
Чтобы подогреть интерес к сочинениям, направленным против России, приходилось использовать весь арсенал средств влияния. Подвизавшиеся на этой стезе публицисты стремились в первую очередь преодолеть британский скептицизм и вызвать полное доверие читателей. Они подчеркивали, что являлись непосредственными свидетелями того, как Россия действует во внешнеполитической сфере. Например, генерал Роберт Томас Уилсон (1777–1849) во время Отечественной войны 1812 года находился при Главной квартире М.И. Кутузова, а затем и при Александре I в качестве представителя английского командования; упомянутый выше Роулинсон имел богатый опыт работы в Персии, Британской Индии и Османской Аравии, в 1856–1858 годах входил в совет директоров Ост-Индской компании.
Авторы в один голос уверяли читателя в достоверности предоставляемых ими сведений, объективности оценок и отсутствии личной заинтересованности. «Единственная задача – выявить правду, соотнеся с уже известными фактами, и ничего, кроме правды», – утверждал Уилсон. Вамбери признавался в своих симпатиях к Британии, но выводил их из «длительного практического и теоретического исследования, внимательного и непредвзятого соотнесения итогов деятельности этих двух представителей нашей западной цивилизации», то есть Британии и России.
Основное внимание памфлетисты уделяли сфере международных отношений, главным образом столкновению интересов Российской империи и Великобритании. После поражения Наполеона его духовник аббат Доминик де Прадт писал: «Англия правит на море, Россия на земле – таково действительно разделение мира». Британские публицисты чувствовали в таком разделении угрозу для своей страны. Они были согласны с Уркхартом, считавшим, что Россия, «мастодонт сарматских степей», стремится стать «Левиафаном морей Запада», а иными словами, занять место Британской империи.
Даже миролюбивая политика России казалась им только прелюдией будущей агрессии. Об этом предупреждал Джордж Эванс (1787–1870) в памфлете «О замыслах России», созданном им под впечатлением от начала Русско-турецкой войны 1828–1829 годов: «Дух сдержанности и даже склонности к уступкам <…> знаменует собой политическую манеру самодержца на ее ранних этапах». Через 25 лет, во время Крымской войны, генерал Джордж Эванс возглавит второй британский дивизион, а тогда он предлагал пересмотреть внешнюю политику Великобритании, выступавшей в союзе с Россией на стороне Греции и участвовавшей в Наваринском сражении 1827 года против Османской империи.
Дэвид Уркхарт (1805–1877) – британский дипломат и политический деятель, популярный автор антироссийских памфлетов
Создатели памфлетов представляли британско-российскую конкуренцию в виде столкновения двух систем ценностей: Европа – Азия; цивилизованное государство – варварская/полуварварская страна; просвещение – необразованность; демократия/свобода – авторитаризм; независимость – зависимость; поведение в соответствии с принципами морали, чести и доверия – безнравственное поведение. Для британских публицистов Запад олицетворял положительные ценности, а Россия – отрицательные, поэтому внешняя политика последней казалась им угрозой не просто политическим и экономическим интересам Британии, но ценностям Запада и, соответственно, каждого представителя западной цивилизации. Навязывая миф о «российской угрозе», памфлетисты использовали особенности контрастного восприятия, усиливающего различия противоположностей. Страх перед возможной утратой ценностных оснований и запускал в сознании читателей стереотипные негативные реакции.
Убеждая в необходимости защиты западных ценностей, авторы антироссийских сочинений требовали от Британии последовательности во внешней политике, яркими красками обрисовывали выгоды такой политики, а также ожидаемые потери от внешнеполитических действий России, в частности от возможного завоевания ею Стамбула или продвижения в Центральной Азии. Контраст между выгодами и потерями с особой наглядностью проступал в их пророческих попытках вообразить развитие ситуации в будущем, опираясь на факты «традиционной» завоевательной политики России, вызванной, по словам Роулинсона, либо «естественным законом расширения», либо следованием «традиционной схеме завоевания территорий».
Памфлетисты часто вспоминали о присоединении к России Крыма, Кавказа и Закавказья, Прибалтики и Центральной Азии, а также о разделе Польши. Они утверждали, что подобное возможно и в будущем в силу мощного военного потенциала Российской империи. Эванс сетовал по этому поводу:
«Природа слишком щедро одарила её [Россию. – А. Т. ]мускулами для ведения войны».
Изящное решение для описания военного потенциала России нашел генерал Уилсон. В «Очерке о военном и политическом могуществе России в 1817 году» он на первый взгляд беспристрастно рассказал о событиях, предшествовавших Отечественной войне 1812 года, и о самих военных операциях. И все же по его прочтении становится ясно, что этот исторический экскурс и подробный разбор ошибок наполеоновской армии сделаны на тот случай, если Англия будет воевать с Россией.
Британские публицисты пытались найти подтверждение в дипломатических документах завоевательных планов Российской империи. В этой сфере наибольшую осведомленность среди авторов XIX века проявил Уркхарт. Он не только внимательно изучил все доступные публикации о российской внешней политике, но и получил от участников Польского восстания 1830–1831 годов и британского посла в Турции Джона Понсонби (1770–1855) подлинные документы, свидетельствовавшие об интересах России на Балканах и в Закавказье. Для их обнародования он начал выпускать сериальное издание «Портфолио» (1835–1836, 1843–1845).
Американская карикатура «Борьба славянина». Русский мужик с Думой-топором против царского осьминога с щупальцами бюрократии, жадности, казачества, религиозной нетерпимости, деспотии, налогового бремени, взяток и каторжных ссылок
Подобное детальное знание российской внутренней и внешней политики должно было создать впечатление, что в текстах собрана вся информация, необходимая Британии для выработки и принятия внешнеполитических решений, хотя в действительности публицисты делали буквально все для того, чтобы заблаговременно эти самые решения навязать читателям.
Наконец, памфлетисты старались продемонстрировать массовую поддержку антироссийских настроений. Лучше всего это удалось, особенно накануне Крымской войны, опять-таки Уркхарту, который основал комитеты по иностранным делам для пропаганды радикального патриотизма среди рабочих. Он не только преследовал цель распространения антироссийских настроений с помощью этих организаций, но и стремился ослабить рабочее движение, поскольку считал каждого революционера российским агентом. Об успехе этого социального начинания красноречиво свидетельствует тот факт, что под влияние Уркхарта подпал даже Карл Маркс (1818–1883), эмигрировавший в Лондон в 1849 году. Идеолог рабочего движения присоединился к антироссийской пропаганде борца с чартизмом и написал для его «Свободного издательства» ряд памфлетов, направленных против внешней политики Российской империи и курса кабинета Палмерстона, якобы недостаточно радикального. Уркхарт положительно отзывался о памфлетах Маркса, назвав его «единственным революционером, кого русские не смогли купить».
СТОИЛА ЛИ ИГРА СВЕЧ?
Антироссийские сочинения одновременно решали несколько задач. С одной стороны, они должны были формировать внутри страны и за ее пределами положительный образ Британии – образ империи, объективно оценивающей систему международных отношений, дорожащей своими союзническими обязательствами, разумно и последовательно отстаивающей свои интересы. С другой стороны, памфлеты были призваны актуализировать внешнеполитические угрозы, вызванные расширением сферы влияния России, с тем чтобы подтолкнуть Британию к восстановлению баланса сил, якобы нарушенного Россией. Сочинители пытались убедить читателей, что Англии это сделать сравнительно легко. «Лишь намекните на «оттоманский вопрос», затроньте чувствительные проблемы, и эта высокомерная держава мгновенно окажется на коленях», – уверенно говорил Уркхарт.
Успех антироссийских сочинений измерялся степенью влияния на британскую внешнюю политику. Из перечисленных авторов наилучших результатов достигли Уркхарт, который внес заметный вклад в подготовку общественного мнения накануне Крымской войны, и Роулинсон, который смог убедить британские правительство и парламент в необходимости сменить политику «искусного бездействия» в Центральной Азии на политику «дружеского вмешательства».
Однако эти успехи выглядели слишком зыбкими, потому что общественное мнение невозможно было надолго привязать к «русскому вопросу». Даже во время Крымской войны и Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, сопровождавшихся масштабной антироссийской пропагандой, британские правительство и парламент часто не могли выработать единую позицию по отношению к Российской империи. Безусловно, это было связано с тем, что в Британии так и не сформировалось гомогенное имперское общество. Ценности имперской политики разделяли преимущественно представители высших и средних классов. Но и среди них было немало тех, кто выступал с критикой русофобских памфлетов и отрицательных стереотипов, которые в них воспроизводились.
Андрей Топычканов,
кандидат исторических наук
Итак, Лондон намерен проверить активы российских олигархов на предмет «незаконного обогащения». Всё это связано с «делом Скрипаля». Британия намерена пересмотреть документы порядка 700 российских предпринимателей, которые иммигрировали по визам для инвесторов. Замечу – для того, чтобы получить такую визу, инвестор обязан вложить 2,8 миллиона долларов или больше в экономику Туманного Альбиона. Вот где они – российские бюджетные средства, проходящие десятки этапов «отмывания» и дистилляции в прачечных мира сего. Российские налогоплательщики могут полюбоваться, как их деньги проплывают мимо их носа прямо … в экономику Соединенного Королевства.
В Великобритании уже выдано несколько ордеров на арест имущества неизвестного происхождения, принадлежащего российским гражданам. Это акция проходит в соответствии с недавно принятым законом «О криминальных финансах». Есть, конечно, основания считать, что глубоко копать не станут: многие российские коррупционеры вписались уже и в британские серые схемы. Если начать их судить, они выдадут имена лордов и министров, которые брали у них взятки.
И, тем не менее, новые меры будут действовать и в отношении «политически значимых лиц». Было бы справедливо, чтобы Лондон действовал безотносительно связям российских бизнесменов, втянутых в коррупцию и отмыв, к нынешнему российскому руководству. Не только олигархи, но и все значимые граждане России: депутаты Госдумы, чиновники федеральных и региональных ведомств, представители поп-культуры должны осознать, что скрывать свои преступления за рубежом не имеет смысла. Награбить в России и потом оттягиваться на Багамских островах, имея виллы в Великобритании и устроив своих деток в Оксфорд, теперь не получится. Вот каков был бы идеальный посыл для наших казнокрадов и их сообщников. Иначе действия Лондона будут восприниматься в России именно как атака на её суверенитет и враждебные действия в отношении её народа.
Сверхбогатство некоторых российских предпринимателей, политиков, чиновников и телеведущих не просто вопиюще. Оно еще и прикрывается использованием серых юридических схем, предоставляемых западными консультантами за «вознаграждение». В Deutsche Bank утверждают , что в 2010-2017 годах в британские банки были переведены десятки миллиардов долларов «серого» капитала из России. Юрист Оливер Харви отмечает , что в последние 10 лет скорость прироста российских денег в Великобритании составляла $1,5 млрд. в месяц. На конец 2017 года россияне скопили там не менее $180 млрд. В Transparency International убеждены , что в Великобритании на деньги непонятного происхождения россиянами было куплено имущества на 4,4 млрд. фунтов, что эквивалентно 6,2 млрд. долларов. Это колоссальные суммы. Будь они в руках не коррупционеров или халатных разгильдяев, в России можно было бы реформировать здравоохранение, внести важные коррективы в развитие социальной сферы, закупить современные западное оборудование и патенты на него.
Но вместо этого мы продолжаем кормить непонятных дядь с Итон-сквер и Белгрейв-сквер, но по какому-то странному стечению обстоятельств – российскими деньгами. Пора бы это прекращать.
Не можем сделать это сами – помогут англичане.
Не всегда же англичанке только гадить.
В годы Смуты англичане планировали оккупировать волжский регион, чтобы поставить под контроль путь в Персию. Судя по документам, часть русской элиты была готова "незадорого" продать кусочек Родины.
В Северную войну британцы торговали как со шведами, так и с русскими, поставляя оружие и технологии в обе страны. И когда Россия стала побеждать, Лондон принялся открыто помогать шведам.
Не стану в который раз вспоминать, кто организовал убийство Павла Первого.
Вот война 1812 года. Мы вроде союзники с англичанам против Наполеона. А на Кавказе идет война с персами. И кто же готовит персидскую армию, кто накачивает деньгами, кто поставляет оружие? Именно. Один из инструкторов, Чарльз Кристи, знаменитый английский разведчик, погибнет в бою с русскими войсками. Его зарубит казак.
А в 1818 году, ровно 200 лет назад, в свет вышла книга сэра Роберта Вильсона. «Описание военной и политической мощи России». Бывший представитель Британии при штабе Кутузова, он писал, что Российская империя, быстро ставшая крупным мировым игроком, теперь планирует завоевать весь мир. А еще он писал, что русские солдаты жрали заживо пленных французов. То есть русофобия, как мы ее знаем, родилась на берегах Темзы.
20-е годы 19 века. Персия воюет против России. На английские деньги. Точнее на деньги Ост-Индской компании. Но какая, в сущности, разница?
В 30-е годы 19 века британские шпионы на Кавказе учили черкесов воевать против русских. Именно англичане не дали черкесам заключить мир с Петербургом. Парламент в Лондоне заявлял, что Британия должна поддержать независимость Черкесии. Как потом в 1996 парламент будет говорить о независимости Ичкерии.
В годы Крымской войны британцы подбивали хана Коканда напасть на Россию с юга. И вообще, всё покорение Туркестана Россия начала только потому, что генералы понимали - не будет в Азии русских гарнизонов, будут британские.
Война 1877 года против Турции. Османскую империю накачивали оружием и деньгами британцы. В войсках офицеры открыто говорили, что воюем мы фактически против англичан. Да что офицеры. Все понимали это. Есть казачья песня "Как казаки турок били...". Так вот там такие слова:
"- Эх вы турки-ротозеи, где ж вам с нами воевать. Ваша тетка англичанка не успела помощь дать!"
Выражение "англичанка гадит" не на пустом месте родилось.
После революции 1917 была попытка оккупировать Закавказье и Туркестан, а когда Фрунзе погнал англичан оттуда, они стали финансировать басмачей. В "Белом солнце пустыни" помните, Абдулла в английском френче? Это не фантазии костюмера. Это так и было.
Да вообще много чего интересного про англо-русские отношения можно рассказать. Вот карикатура вверху. 19 век. Русско-турецкая война. Кошмарный русский царь готов зарубить беззащитную индюшку. А вы говорите на ВВС пропаганда. Да она всегда была. По сути и содержанию не менялась.
И уж чтобы закончить. Ровно 20 лет назад, в этот день в Лондоне проходил официальный визит Аслана Масхадова. Вот что про это "Коммерсант" писал:
"Утром он давал интервью английским СМИ, в том числе телекомпании "Би-би-си", и провел на радио диалог с Томом де Ваалем, автором книги "Чечня, маленькая победоносная война". В середине дня выступил в Королевском институте международных отношений и встретился с учеными-специалистами по России и СНГ в Оксфорде. А затем ознакомился с деятельностью лондонской биржи, которую посетил по приглашению ее президента Джеймса Кемп-Уэлша.
А накануне вечером Масхадов в отдельном кабинете лондонского отеля "Риц" отужинал с бывшим премьер-министром Великобритании баронессой Маргарет Тэтчер".
А вы говорите Скрипаль, провокация, безобразие. Да ничего нового.
Эдуард Лимонов- осиле английского золота идевятом круге ада
« Опять англичанка гадит» ,- сказалбы русский простолюдин начала XXвека насвоем простецком русском языке, узнав орешении Высокого суда Лондона поделу обубийстве Александра Литвиненко.
Высокомерный, чопорный изапальчивый, всё время интригующий Альбион гадил нам внашей истории немало.
Самое известное, пожалуй, ихвмешательство всудьбу нашей страны- убийство императора Павла Iв.ночь с11 на12марта 1801 года. Раздраженная союзом России сНаполеоном- асоюз этот обеспечивал преобладание этих двух великих держав вЕвропе ивпрямую угрожал английским колониям вИндии,- « англичанка» составила заговор против императора Павла.
Среди участников заговора самыми влиятельными людьми были Никита Панин, граф Пален, Беннигсен, братья Зубовы. Именно Николай Зубов нанес императору роковой удар золотой массивной табакеркой ввисок.
Механизм заговора был таков.
Сестра братьев Зубовых- Ольга (после замужества- Жеребцова) была любовницей английского посла вРоссии Чарльза Уитворта.
После разрыва Павлом дипломатических отношений сВеликобританией Ольга Жеребцова улизнула вместе спослом вВеликобританию.
Уже после убийства императора Ольга Жеребцова получила отанглийского правительства 2млнрублей для раздачи заговорщикам, однако оставила ихсебе.
Французский император Наполеон- аунего была лучшая шпионская сеть вЕвропе- прямо объяснял убийство Павла « действием английского золота» .
Нагадила России « англичанка» ив1917 году. Засохранение России всоставе антигерманского союза Антанты интриговал английский посол Джордж Бьюкенен, унего дома наобедах иужинах собирались вожди буржуазной революции марта 1917-го , те, кто добился отречения Николая IIотпрестола, англичане подозревали царя всимпатиях кГермании инамерении сменить лагерь.
Великобритания давно уже неВеликая Держава, этот статус она потеряла сразу после Второй мировой войны, победителями вкоторой оказались СССР иСША, атотчас после Великобритания потеряла Британскую Империю, ногонор иагрессия остались отличительными чертами характера этого островного государства иего правительств ипарламента.
Великобритания демонстрирует гонор иагрессию при каждом удобном случае.
Сколько раз поинициативе Великобритании портились отношения сРоссией, инесосчитать! Высылка дипломатов, подковерные трюки ипрямая ненависть- обычные атрибуты поведения властей Великобритании.
Совсем неиздоброты приняла ксебе вЛондон Великобритания рекордное количество российских олигархов- иотпущенных Россией, исбежавших изРоссии,- ноизвеками культивируемой, уже наследственной ненависти кнашей стране.
Вот исейчас, через 10 лет после смерти неуважаемого мной Александра Литвиненко (скончался онвноябре 2006 года вЛондоне), неудержались англичане оттого, чтобы ненагадить поисторической традиции.
Литвиненко был неприятный тип, иэто немнение одной лишь российской стороны. Кличка унего была Сквозняк, получил онтакую красноречивую кличку, еще работая в КГБ-ФСБ в1988– 1999 годах, нопозднее кличка перекочевала сним наЗапад итак его называли имногие западные журналисты. В2000 году Сквозняк ссемьей бежал вВеликобританию.
Вдова Литвиненко Марина сама заявила всуде, что Александр сотрудничал сбританскими спецслужбами иполучал заэто сотрудничество ощутимые суммы вфунтах стерлингов. Упоминалась сумма в£ 2 тыс. ежемесячно, ноупоминались идругие суммы вдесятки тысяч. Завербовал Литвиненко некогда сам Джон Скарлетт, высокопоставленный английский разведчик, исделал это, якобы еще когда Сквозняк был офицером ФСБ.
Нонетолько сбританскими разведчиками сотрудничал Литвиненко-Сквозняк , сотрудничество сним признала ииспанская разведка.
Какбы там нибыло, подполковник Литвиненко никогда несчитался достоверным источником информации, его сенсационные разоблачения небыли подкреплены доказательствами. « УЛитвиненко серьезные проблемы срепутацией заслуживающего доверия человека» - так его характеризовал немецкий « Шпигель» .
Янестану ввязываться вспор отом, кто при помощи полония отправил натот свет Литвиненко. Для этого уменя нет полного объема нужной информации. Авыглядеть рассуждающим дилетантом янежелаю.
Для концовки статьи явыбрал вот что. Убойной силы убедительный конец.
Япроцитирую отца Александра Литвиненко, Вальтера Литвиненко.
Сказано в2012 году.
« Еслибы язнал, что мой сын работает набританскую разведку, ябы даже говорить нестал оего смерти. Егоб могли просто
«Англичанка гадит»
Откуда растут корни у европейской русофобии? Судя по всему, из Лондона. В XIX веке Великобритания приютила у себя целый сонм политических эмигрантов из разных стран, искренне ненавидевших русское самодержавие, а заодно и Россию. Все эти люди пришлись ко двору ее величеству королеве Виктории…
Американская карикатура «Пустая тарелка». У английского льва нож с надписью «Расчленение Турции». Индейка-Турция заглядывает с улицы: «До чего же грустны! А я ни на что не жалуюсь!»
Россия «проснулась ото сна», «поднялась на дыбы», «рассердилась» или «обиделась» – эти метафоры изображают государство в виде живого существа, обладающего эмоциями, характером, способностью действовать. Само желание обнаружить в поведении той или иной страны определенные психологические черты, свойственные, как правило, биологическому организму, возникло в глубокой древности. Но ярче всего оно проявилось, пожалуй, в XIX веке, когда на картах и карикатурах ожили все главные фигуранты европейского концерта: Великобритания – лев, Франция – Наполеон или обезьяна, Пруссия и Швеция – орлы, Австрийская империя – двуглавый орел или леопард, Османская империя – турок или индейка (по-английски – turkey).
В этих незамысловатых сюжетах России по большей части доставалась негативная роль. Например, образ хитрого и коварного медведя использовал известный английский писатель и поэт, лауреат Нобелевской премии по литературе Редьярд Киплинг (1865–1936). В стихотворении «Мировая с медведем», написанном им в 1898 году в ответ на высадку русских войск в китайском Порт-Артуре, он предупреждал, что нельзя проявлять жалость к медведю, который обязательно воспользуется этим и нанесет своему врагу неожиданный удар. Такие метафоры производили сильный эффект на англоязычных читателей, которые в 1902 году поддержали подписание англо-японского союзного договора, направленного против усиления России на Дальнем Востоке и способствовавшего ее поражению в Русско-японской войне 1904–1905 годов.
Впрочем, и в России Британия часто воспринималась вполне персонифицированно. Выражение «англичанка гадит», подразумевавшее происки правительства королевы Виктории против Российской империи, прочно вошло в политический обиход. И это не случайно.
Либеральные русофобы
В Британии XIX века главной силой, заинтересованной в распространении русофобии, были либералы – партия вигов, в 1859 году вошедшая в состав Либеральной партии. На выборах 1832 года виги получили две трети голосов избирателей. В сформированном ими кабинете министров пост секретаря (министра) по иностранным делам занял лорд Палмерстон (1784–1865) – один из самых ярких представителей антироссийски настроенных британских государственных деятелей, начавший свою политическую карьеру с оправдания бомбардировки Копенгагена английским флотом, а завершивший ее победителем Российской империи в Крымской войне и премьер-министром Великобритании.
В правление королевы Виктории (1819–1901) Лондон представлял собой благодатную почву для русофобии
Однако партия вигов нуждалась в тех, чья ненависть к России не только обуславливалась политическими взглядами, но и была вызвана личной неприязнью. «Потерпевших» от России притягивали в Англию прежде всего благоприятные условия для миграции. В правление королевы Виктории (1819–1901) Лондон превратился в центр российской политической эмиграции, польской «великой эмиграции» 1830–1870 годов, венгерской эмиграции и т. д. Эта среда представляла собой благодатную почву для русофобии.
Один из известных авторов антироссийских сочинений венгерский ученый и путешественник Арминий Вамбери (1832–1913) в молодости был свидетелем революции в Венгрии 1848–1849 годов, в подавлении которой участвовал русский экспедиционный корпус. В 1865 году он приехал в Лондон и издал на английском языке описание своего многолетнего путешествия по Закавказью и Центральной Азии, которое привлекло внимание британской политической элиты. Благодаря этому Вамбери стал секретным английским агентом и тайным корреспондентом Министерства иностранных дел Британской империи. Им написана целая серия направленных против России памфлетов.
Лорд Палмерстон (1784–1865) – один из самых ярких представителей антироссийски настроенных британских государственных деятелей, премьер-министр Великобритании в 1855–1858 и 1859–1865 годах
Безусловно, сочинители подобных произведений рассчитывали на определенное вознаграждение. Дэвид Уркхарт (1805–1877), самый популярный автор антироссийских сочинений того времени, после выхода в свет его памфлета «Турция и ее ресурсы» (1833), обосновавшего перспективы развития торговых отношений между Британской и Османской империями, был представлен королю Вильгельму IV (1765–1837) и лорду Палмерстону и получил предложение занять пост британского консула в Стамбуле. Правда, сочинитель от него отказался, предпочтя провести новую кампанию в поддержку Турции. В ответ на подписание Россией и Османской империей Ункяр-Искелесийского мирного договора он выпустил в 1834 году еще один памфлет – «Англия, Франция, Россия и Турция», который выдержал пять изданий. После чего Уркхарт был назначен секретарем британского посольства в Османской империи.
Генри Кресвик Роулинсон (1810–1895), выполнявший военные и дипломатические поручения в Персии, Британской Индии и Османской Аравии и одновременно занимавшийся изучением археологических памятников этого региона и персидской клинописи, в 1868 году подготовил для парламента «Меморандум», в котором рассмотрел этапы продвижения России в Центральной Азии и пришел к выводу о серьезности российской угрозы для Британской Индии и британских интересов на Востоке в целом. Скорее всего, благодаря этой записке он стал членом Совета Индии – совещательного органа при государственном секретаре (министре) по делам Индии.
Как поймать читателя на крючок?
Читатель выходивших в Англии антироссийских сочинений – это прежде всего рядовой гражданин Британской империи. В его позиции памфлетисты и их покровители были крайне заинтересованы, поскольку общественное мнение заметно влияло на членов парламента, правительства и сотрудников Министерства иностранных дел.
Чтобы подогреть интерес к сочинениям, направленным против России, приходилось использовать весь арсенал средств влияния. Подвизавшиеся на этой стезе публицисты стремились в первую очередь преодолеть британский скептицизм и вызвать полное доверие читателей. Они подчеркивали, что являлись непосредственными свидетелями того, как Россия действует во внешнеполитической сфере. Например, генерал Роберт Томас Уилсон (1777–1849) во время Отечественной войны 1812 года находился при Главной квартире М.И. Кутузова, а затем и при Александре I в качестве представителя английского командования; упомянутый выше Роулинсон имел богатый опыт работы в Персии, Британской Индии и Османской Аравии, в 1856–1858 годах входил в совет директоров Ост-Индской компании.
Авторы в один голос уверяли читателя в достоверности предоставляемых ими сведений, объективности оценок и отсутствии личной заинтересованности. «Единственная задача – выявить правду, соотнеся с уже известными фактами, и ничего, кроме правды», – утверждал Уилсон. Вамбери признавался в своих симпатиях к Британии, но выводил их из «длительного практического и теоретического исследования, внимательного и непредвзятого соотнесения итогов деятельности этих двух представителей нашей западной цивилизации», то есть Британии и России.
Основное внимание памфлетисты уделяли сфере международных отношений, главным образом столкновению интересов Российской империи и Великобритании. После поражения Наполеона его духовник аббат Доминик де Прадт писал: «Англия правит на море, Россия на земле – таково действительно разделение мира». Британские публицисты чувствовали в таком разделении угрозу для своей страны. Они были согласны с Уркхартом, считавшим, что Россия, «мастодонт сарматских степей», стремится стать «Левиафаном морей Запада», а иными словами, занять место Британской империи.
Даже миролюбивая политика России казалась им только прелюдией будущей агрессии. Об этом предупреждал Джордж Эванс (1787–1870) в памфлете «О замыслах России», созданном им под впечатлением от начала Русско-турецкой войны 1828–1829 годов: «Дух сдержанности и даже склонности к уступкам <…> знаменует собой политическую манеру самодержца на ее ранних этапах». Через 25 лет, во время Крымской войны, генерал Джордж Эванс возглавит второй британский дивизион, а тогда он предлагал пересмотреть внешнюю политику Великобритании, выступавшей в союзе с Россией на стороне Греции и участвовавшей в Наваринском сражении 1827 года против Османской империи.
Дэвид Уркхарт (1805–1877) – британский дипломат и политический деятель, популярный автор антироссийских памфлетов
Создатели памфлетов представляли британско-российскую конкуренцию в виде столкновения двух систем ценностей: Европа – Азия; цивилизованное государство – варварская/полуварварская страна; просвещение – необразованность; демократия/свобода – авторитаризм; независимость – зависимость; поведение в соответствии с принципами морали, чести и доверия – безнравственное поведение. Для британских публицистов Запад олицетворял положительные ценности, а Россия – отрицательные, поэтому внешняя политика последней казалась им угрозой не просто политическим и экономическим интересам Британии, но ценностям Запада и, соответственно, каждого представителя западной цивилизации. Навязывая миф о «российской угрозе», памфлетисты использовали особенности контрастного восприятия, усиливающего различия противоположностей. Страх перед возможной утратой ценностных оснований и запускал в сознании читателей стереотипные негативные реакции.
Убеждая в необходимости защиты западных ценностей, авторы антироссийских сочинений требовали от Британии последовательности во внешней политике, яркими красками обрисовывали выгоды такой политики, а также ожидаемые потери от внешнеполитических действий России, в частности от возможного завоевания ею Стамбула или продвижения в Центральной Азии. Контраст между выгодами и потерями с особой наглядностью проступал в их пророческих попытках вообразить развитие ситуации в будущем, опираясь на факты «традиционной» завоевательной политики России, вызванной, по словам Роулинсона, либо «естественным законом расширения», либо следованием «традиционной схеме завоевания территорий».
Памфлетисты часто вспоминали о присоединении к России Крыма, Кавказа и Закавказья, Прибалтики и Центральной Азии, а также о разделе Польши. Они утверждали, что подобное возможно и в будущем в силу мощного военного потенциала Российской империи. Эванс сетовал по этому поводу:
«Природа слишком щедро одарила ее [Россию. – А. Т. ] мускулами для ведения войны».
Изящное решение для описания военного потенциала России нашел генерал Уилсон. В «Очерке о военном и политическом могуществе России в 1817 году» он на первый взгляд беспристрастно рассказал о событиях, предшествовавших Отечественной войне 1812 года, и о самих военных операциях. И все же по его прочтении становится ясно, что этот исторический экскурс и подробный разбор ошибок наполеоновской армии сделаны на тот случай, если Англия будет воевать с Россией.
Британские публицисты пытались найти подтверждение в дипломатических документах завоевательных планов Российской империи. В этой сфере наибольшую осведомленность среди авторов XIX века проявил Уркхарт. Он не только внимательно изучил все доступные публикации о российской внешней политике, но и получил от участников Польского восстания 1830–1831 годов и британского посла в Турции Джона Понсонби (1770–1855) подлинные документы, свидетельствовавшие об интересах России на Балканах и в Закавказье. Для их обнародования он начал выпускать сериальное издание «Портфолио» (1835–1836, 1843–1845).
Американская карикатура «Борьба славянина». Русский мужик с Думой-топором против царского осьминога с щупальцами бюрократии, жадности, казачества, религиозной нетерпимости, деспотии, налогового бремени, взяток и каторжных ссылок
Подобное детальное знание российской внутренней и внешней политики должно было создать впечатление, что в текстах собрана вся информация, необходимая Британии для выработки и принятия внешнеполитических решений, хотя в действительности публицисты делали буквально все для того, чтобы заблаговременно эти самые решения навязать читателям.
Наконец, памфлетисты старались продемонстрировать массовую поддержку антироссийских настроений. Лучше всего это удалось, особенно накануне Крымской войны, опять-таки Уркхарту, который основал комитеты по иностранным делам для пропаганды радикального патриотизма среди рабочих. Он не только преследовал цель распространения антироссийских настроений с помощью этих организаций, но и стремился ослабить рабочее движение, поскольку считал каждого революционера российским агентом. Об успехе этого социального начинания красноречиво свидетельствует тот факт, что под влияние Уркхарта подпал даже Карл Маркс (1818–1883), эмигрировавший в Лондон в 1849 году. Идеолог рабочего движения присоединился к антироссийской пропаганде борца с чартизмом и написал для его «Свободного издательства» ряд памфлетов, направленных против внешней политики Российской империи и курса кабинета Палмерстона, якобы недостаточно радикального. Уркхарт положительно отзывался о памфлетах Маркса, назвав его «единственным революционером, кого русские не смогли купить».
Стоила ли игра свеч?
Антироссийские сочинения одновременно решали несколько задач. С одной стороны, они должны были формировать внутри страны и за ее пределами положительный образ Британии – образ империи, объективно оценивающей систему международных отношений, дорожащей своими союзническими обязательствами, разумно и последовательно отстаивающей свои интересы. С другой стороны, памфлеты были призваны актуализировать внешнеполитические угрозы, вызванные расширением сферы влияния России, с тем чтобы подтолкнуть Британию к восстановлению баланса сил, якобы нарушенного Россией. Сочинители пытались убедить читателей, что Англии это сделать сравнительно легко. «Лишь намекните на «оттоманский вопрос», затроньте чувствительные проблемы, и эта высокомерная держава мгновенно окажется на коленях», – уверенно говорил Уркхарт.
Успех антироссийских сочинений измерялся степенью влияния на британскую внешнюю политику. Из перечисленных авторов наилучших результатов достигли Уркхарт, который внес заметный вклад в подготовку общественного мнения накануне Крымской войны, и Роулинсон, который смог убедить британские правительство и парламент в необходимости сменить политику «искусного бездействия» в Центральной Азии на политику «дружеского вмешательства».
Однако эти успехи выглядели слишком зыбкими, потому что общественное мнение невозможно было надолго привязать к «русскому вопросу». Даже во время Крымской войны и Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, сопровождавшихся масштабной антироссийской пропагандой, британские правительство и парламент часто не могли выработать единую позицию по отношению к Российской империи. Безусловно, это было связано с тем, что в Британии так и не сформировалось гомогенное имперское общество. Ценности имперской политики разделяли преимущественно представители высших и средних классов. Но и среди них было немало тех, кто выступал с критикой русофобских памфлетов и отрицательных стереотипов, которые в них воспроизводились.
Андрей Топычканов,
кандидат исторических наук
