Сбитый ту 22. Ввс рф потеряли во время конфликта с грузией семь самолетов - эксперт

Вооружённый конфликт в августе 2008 года на территории Южной Осетии унёс много человеческих жизней, но до сих пор идут споры о точном количестве потерь российской армии. Данные часто противоречат друг другу, при публикации числа погибших каждая из сторон озвучивает свои цифры. Наиболее точную информацию предоставляют независимые военные эксперты, чьи исследования преследуют цель объективной оценки ситуации.

Официальные данные

Южная Осетия озвучила информацию 20 августа 2008 года, что в ходе боевых действий погибли 1492 человека, более полутора тысяч получили ранения. Также есть утраты среди мирного населения, 134 погибших гражданина. Заинтересованные лица подвергали эти данные острой критике, занижая или завышая озвученные цифры. Проблемы с подсчетами вызывает тот факт, что многие оказались захоронены в братских могилах.

В официальных российских данных есть серьёзные расхождения относительно погибших в августе на грузинской войне. Называются следующие цифры:

• 74 человека погибло, 19 пропало без вести, 171 - ранен (начальник Генштаба ВС РФ генерал-полковник Анатолий Ноговицын);
• 71 человек погиб и 340 - ранено (военный прокурор РФ С. Н. Фридинский);
• 64 человека погибло, 3 пропали без вести, 283 - ранено (генерал армии Николай Панков заявил).

Также различается информация от разных лиц об участии со стороны России солдат срочной службы.

Официальные источники с российской и грузинской стороны обвиняют друг друга в занижении потерь во время вооруженного столкновения в августе. Грузия сообщает, что 215 её граждан погибло, 70 пропало без вести и ранено 1469 человек. Журналисты российской газеты «Коммерсантъ» сообщают, что только в один госпиталь были доставлены 200 убитых грузинских солдат, это становится прямым доказательством, что потери Грузии в войне 2008 года выше официальной статистики.

Пострадавшие журналисты

В освещении принимали участие журналисты из РФ, США и многих стран мира. Ухудшение ситуации в Южной Осетии прогнозировалось, многие вели журналистские расследования, вдруг оказавшись в гуще военных действий. Статистика показывает следующие данные:

• 3 убито;
• 9 получили легкие ранения (из них 1 — гражданин США);
• 5 - тяжелые ранения.

Наибольшие потери зафиксированы 8 августа. Намеренной агрессии против журналистов не зафиксировано, многие оказались ранены во время обстрелов и воздушных бомбардировок кассетными бомбами. Особым случаем становится ранение в прямом эфире корреспондентки грузинского телевидения Тамары Урушадзе, высокая вероятность работы снайпера.

Потери в технике

Со стороны армии России потери авиации в Грузии 2008 года превысили утраты противника. Грузины не использовали воздушные силы, если не брать в расчёт редкие вылеты самолётов утром 8 августа. Официально зарегистрирована потерях трёх грузинских Ан-2 на аэродроме Марнеули в результате ударов российской авиации, которые продолжались весь конфликт в августе.

Распространён миф о высокой эффективности российских ВВС, при детальном же рассмотрении работа авиации вызывает множество нареканий.

Проблемы с воздушными силами РФ не стали причиной широкого обсуждения в прессе, а государственная пропаганда утверждала, что ВВС заслуживает высоких оценок. Поспорить с этими утверждениями позволяют следующие сведения:

• потеря 6 самолётов (2 из них сбили собственные войска);
• 1 вертолёт потерпел крушение;
• ложные срабатывания систем распознавания «свой — чужой».

Неправильное опознавание своей и вражеской техники могло быть вызвано тем, что Южная Осетия не была своевременно проинформирована об участии в конфликте российской авиации. Военное столкновение длилось всего 5 дней августа, в нём сбили 7 единиц воздушной техники — статистика красноречиво показывает несостоятельность хвалебных статей в адрес ВВС РФ.

Разрушения и другие особенности конфликта

На границе Южной Осетии во время войны в августе 2008 года были полностью уничтожены 10 населённых пунктов, большинство из них являлось грузинскими сёлами. Информация подтверждается официальной статистикой обеих сторон. В первые дни войны в СМИ распространялась информация, что Цхинвали почти целиком разрушен, позже это оказалось дезинформацией. В городе находилось более 7 000 зданий, из них:

• 10% не подлежат восстановлению;
• 20% получили повреждения и требуют серьёзного ремонта;
• 10% незначительно повреждены, они оказались быстро восстановлены.

Одни и те же события стороны подают с разных сторон. Российские СМИ утверждали, что международные наблюдатели оказались поражены разрушенным в августе еврейским кварталом Цхинвала. По другой информации, район был давно покинут, большая часть домов разрушена ещё во время прошлого конфликта в начале девяностых. В то время также происходила массовая эмиграция евреев. В пользу давней покинутости места говорят растущие среди развалин кусты и деревья высотой больше метра.

В руках российских военных в результате войны в августе оказалось более 100 единиц трофейной бронетехники. Вся она была найдена на одной из баз, оставленной грузинами в ходе острого вооруженного столкновения. По различным причинам произошло ухудшение состояния части трофеев, неисправные единицы оказались уничтожены, остальные переданы российской армии. Скоротечная война в августе 2008 оставила больше вопросов, чем ответов.

МОСКВА, 11 сен - РИА Новости. Российские военно-воздушные силы потеряли во время вооруженного конфликта с Грузией семь самолетов, утверждает российский эксперт Саид Аминов.

"Согласно последним неофициальным сведениям, грузинские средства ПВО смогли в первый день войны 8 августа сбить четыре российских самолета - три Су-25 и один Ту-22М3", - говорится в статье Аминова, которая будет опубликована 13 сентября в журнале Moscow Defense Brief.

Потерю этих четырех самолетов официально подтвердил российский Генштаб. Автор отмечает, что все четыре российских самолетов были сбиты при помощи "Бук-М1".

"Причем обучение применению "Бук-М1" грузинские военные прошли на Украине, и боевые действия грузины могли вести при контроле со стороны украинских военных инструкторов ", - заявляет автор.

Как утверждает Аминов, оба Су-24, предположительно, были поражены грузинскими средствами ПВО "Оса-АК/АКМ" или переносными зенитными ракетными комплексами (ПЗРК), а Су-25, по ряду сообщений, стал жертвой ошибочного "дружественного огня" российских войск.

"Еще минимум один российский Су-25 получил попадание ракеты грузинского ПЗРК, но смог благополучно вернуться на базу. В свою очередь, как сообщалось, ПВО российских войск сбило три грузинских Су-25", - говорится в статье российского эксперта.

Из членов экипажей сбитых российских самолетов двое (пилоты Су-24МР и Ту-22М3) попали в плен, откуда были освобождены по обмену 19 августа.

"По неофициальным сведениям, еще пять российских летчиков (пилот сбитого дружественным огнем Су-25, штурман экипажа Су-24МР и три члена экипажа Ту-22М3) погибли", - заявляет Аминов.

Он делает вывод, что столкновение с такой системой ПВО стало серьезным испытанием для российской военной авиации. "Тем более, что, судя по всему, первоначально имела место недооценка грузинских возможностей в сфере ПВО. При этом грузинская ПВО, как сообщается, опиралась в основном на получение информации от "Кольчуга-М" (комплекс радиотехнической разведки), минимально используя активные радары, а грузинские "Бук-М1" и "Оса-АК/АКМ" применяли тактику действия из засад. Это затрудняло борьбу с грузинскими средствами ПВО", - говорится в статье российского эксперта.

"Бук-М1-2" (индекс ГРАУ - 9K37M1-2) - зенитно-ракетный комплекс. Его разработка началась 13 февраля 1972 года в НИИ Приборостроения им. В. В. Тихомирова. Представляет собой концептуальное развитие ЗРК "Куб" и модернизацию ЗРК "Бук". По классификации НАТО - SA-17 Grizzly (Гризли).

Разработка завершена в 1978 году, впервые представлена в 1980 году. Активно ведется работа по созданию новых комплексов войсковой ПВО, в том числе перспективного ЗРК Бук-М3.

В состав боевого комплекса "Бук-M1-2" входят КП (командный пункт), радиолокационная станция обнаружения целей, до шести самоходных огневых установок (СОУ), до трех пускозаряжающих установок, до 48 зенитных управляемых ракет.

При развертывании комплекса с марша обеспечивает полную готовность к работе через пять минут. Как боевая единица комплекс представляет собой отдельный зенитно-ракетный дивизион, состоящий из батареи управления, станции обнаружения целей и трех огневых батарей. Радиолокационная трехкоординатная станция предназначена для обнаружения государственной принадлежности воздушных целей (система "свой-чужой"), выбор признака - единичная или групповая цель.

Дальность обнаружения самолетов боевой и тактической авиации составляет: на высоте 100 метров - не менее 35 километров, на высоте от 1000 до 25000 метров - до 150 километров. Одновременно командный пункт может вести обработку информации о 75 целях, обеспечивая при этом выбор наиболее опасных 15, вести автоматическое распределение по шести огневым каналам.

Комплекс "Кольчуга" позволяет обнаруживать, идентифицировать, определять координаты и маршруты движения наземных, надводных и воздушных целей в пассивном режиме.

Потери российской авиации в Пятидневной войне с Грузией в августе 2008 года

Антон Лавров

Потери российской авиации в краткосрочной Пятидневной войне с Грузией в августе 2008 г. явились одной из главных неожиданностей для наблюдателей. Гибель нескольких российских самолетов в столь быстротечном конфликте с противником совершенно другой весовой категории заставила предположить, что ПВО Грузии оказалась чрезвычайно эффективной и стала едва ли не наиболее успешным родом войск в грузинской армии в этой войне. Но при внимательном рассмотрении обстоятельств гибели российских самолетов картина существенно меняется. Официальные данные сторон о потерях российской авиации в краткосрочном военном конфликте России и Грузии значительно расходятся. По заявлениям высокопоставленных лиц Министерства обороны Российской Федерации, были потеряны четыре самолета: три штурмовика Су-25 и один дальний бомбардировщик Ту-22М3 (выступления заместителя начальника Генерального штаба Вооруженных сил России генерал-полковника Анатолия Наговицына). Версию грузинской стороны вечером 12 августа озвучил президент Грузии Михаил Саакашвили. По его словам, за период боевых действий был сбит 21 российский самолет. Следует отметить, что впоследствии в СМИ Грузии появились видеоматериалы и фотографии с обломками только одного российского самолета.

Представители Министерства обороны России не озвучили каких-либо подробностей и обстоятельств потери самолетов и их принадлежности. Более того, ими так и не были официально признаны потери в боевых действиях двух фронтовых бомбардировщиков Су-24М. Но появившиеся со времени войны материалы СМИ и сведения из неофициальных источников позволяют частично заполнить пробелы официальной информации.

Первой потерей российских ВВС в конфликте с Грузией стал штурмовик Су-25БМ подполковника Олега Теребунского из 368-го штурмового авиационного полка (аэродром Буденновск), сбитый над территорией Южной Осетии в районе Зарского перевала, между Джавой и Цхинвалом. Он был поражен залповым пуском нескольких ракет из ПЗРК южноосетинскими ополченцами около 18 часов 8 августа. Падение горящего самолета и его обломки были зафиксированы на видеокамеру съемочной группой российского государственного телеканала «Вести» и показаны по телевидению как уничтожение грузинского самолета. Неправильная идентификация самолета, вызвавшая «дружественный огонь» и приведшая к первой боевой потере, вероятно, произошла из-за того, что это был один из первых вылетов российской авиации в конфликте и южноосетинская сторона еще не была осведомлена об участии в нем российской авиации. Кроме того, всего за несколько часов до того, четыре грузинских Су-25 нанесли бомбовый удар по близлежащему району, после чего осетины имели основания предполагать продолжение грузинских авианалетов. Подполковник Теребунский успешно катапультировался, был быстро обнаружен и эвакуирован российской стороной.

Первого и самого крупного успеха системы ПВО Грузии достигли спустя более суток после начала боевых действий, ранним утром 9 августа, когда им удалось сбить в районе села Карбаули Сачхерского района Грузии (около 50 км к северо-западу от Гори) российский дальний бомбардировщик Ту-22М3 из состава 52-го гвардейского тяжелого бомбардировочного авиационного полка (аэродром Шайковка). При выполнении несколькими Ту-22М3 полка ночного вылета на бомбардировку базы одной из пехотных бригад Грузии группа бомбардировщиков проследовала обратно тем же маршрутом, что и к цели, при этом, по неофициальным источникам, по неясной причине снизилась с высоты полета 12000 м до 4000 м. По данным анонимного российского военного источника, самолеты были обстреляны грузинским ЗРК «Оса-АК/АКМ». Попадание ракеты в бомбардировщик вызвало отказ ключевых систем самолета, он оказался обесточен.

Один из членов экипажа, второй пилот майор Вячеслав Малков, катапультировался и был взят в плен грузинами. При приземлении он получил компрессионный перелом трех позвонков и перелом руки, был помещен в поселковую больницу, а впоследствии переведен в Тбилисский госпиталь. 19 августа Малков был обменен на грузинских военнопленных. Командир Ту-22М3 подполковник Александр Ковенцов катапультировался после Малкова и пропал без вести. Остатки его катапультного кресла были найдены, но он сам или его тело не обнаружены до сих пор. Впоследствии грузинской стороной были переданы образцы ДНК неопознанного тела, которые на 95% совпали с ДНК матери подполковника Ковенцова. Дополнительные анализы должны определить, найден ли наконец командир российского бомбардировщика.

Спустя несколько недель после войны на территории Южной Осетии, в труднодоступной малонаселенной местности рядом с границей с Грузией, поисковой группой были найдены обломки упавшего самолета и в них тела остальных членов экипажа, майоров Виктора Прядкина (штурман) и Игоря Нестерова (оператор систем вооружения). Следует указать, что вопреки ранним ошибочным сообщениям СМИ сбитый Ту-22М3 не являлся самолетом-разведчиком.

Утром того же дня, в 10.20 9 августа, ПВО Грузии удалось сбить еще один российский самолет, на этот раз фронтовой бомбардировщик Су-24М из состава 929-го Государственного летно-испытательного центра (аэродром Ахтубинск). Он совершал вылет в составе группы из трех бомбардировщиков с задачей подавления грузинской артиллерии в районе села Шиндиси (между Гори и Цхинвалом). После совершения первого захода самолет был сбит на глазах многочисленных грузинских очевидцев, моменты попадания по нему и падения горящего самолета были сняты на камеры мобильных телефонов и позже выложены в Интернете. , По рассказу очевидца, по самолету было произведено два неудачных пуска ракет из ПЗРК, но третьей ракетой он был поражен. По сведениям польских СМИ, Су-24М якобы был поражен из ПЗРК польского производства Grom 2.

Попадание вызвало сильный пожар, и экипаж катапультировался, но обломками самолета был поврежден купол парашюта штурмана полковника Игоря Ржавитина, в результате чего он погиб при ударе о землю. Командир экипажа полковник Игорь Зинов, получивший обширные ожоги и сильный ушиб позвоночника, был взят в плен, после чего доставлен в Горийский военный госпиталь, а оттуда эвакуирован в госпиталь в Тбилиси и помещен вместе с майором Малковым. 19 августа оба они были обменены на грузинских военнопленных. Сбитый Су-24М упал в сад частного дома в селе Дзевери, не вызвав жертв и разрушений на земле. Его обломки были сняты на видео и в тот же день продемонстрированы по грузинским телеканалам. Фотографии обломков этого самолета позднее были опубликованы в грузинском журнале «Арсенал» и некоторых иностранных СМИ.

Почти одновременно с ахтубинским Су-24М, около 10.30 утра 9 августа, были сбит и модернизированный штурмовик Су-25СМ командира 368-го штурмового авиационного полка полковника Сергея Кобылаша. Пара штурмовиков, в которой он был ведущим, атаковала грузинскую колонну к югу от Цхинвала, на дороге Гори–Цхинвал. На выходе из первого захода самолет Кобылаша получил попадание ракеты ПЗРК в левый двигатель, в результате чего тот вышел из строя. Кобылаш вынужден был прервать атаку и с ведомым возвращаться на базу. Через некоторое время при пролете над южными окраинами Цхинвала на высоте 1000 м самолет был поражен ракетой ПЗРК уже в правый двигатель, оставшись без тяги. Летчик в планировании постарался отвести самолет как можно дальше от «линии фронта», чтобы катапультироваться в расположении дружественных войск. Катапультировался он уже севернее Цхинвала и успешно приземлился на территории Южной Осетии, в одном из сел грузинского анклава в Большом Лиахвском ущелье, после чего был быстро подобран российским вертолетом Ми-8 поисково-спасательной группы из состава 487-го отдельного вертолетного полка (Буденновск). При катапультировании и приземлении травм Кобылаш не получил.

Кем был сбит Су-25СМ полковника Кобылаша, остается неясным. В Цхинвале, над которым он получил второе попадание ракеты ПЗРК, на тот момент не было грузинских войск, но они были сосредоточены неподалеку, в селах у окраин города. С другой стороны, спустя примерно полчаса после падения его самолета Государственный комитет печати и массовой информации Южной Осетии распространил заявление об сбитии над городом силами ПВО Южной Осетии одного из двух грузинских штурмовиков, попытавшихся осуществить налет на Цхинвал. По имеющейся информации с грузинской стороны, 9 августа грузинские штурмовики вылетов уже не совершали, так что, по всей видимости, за грузинские самолеты были приняты и обстреляны поврежденный самолет Кобылаша и сопровождавший его ведомый, вошедшие в воздушное пространство над городом со стороны Грузии.

9 августа стало самым тяжелым днем для российской авиации, в общей сложности в этот день было потеряно четыре самолета. Четвертым стал штурмовик Су-25БМ майора Владимира Едаменко из 368-го штурмового авиационного полка. Об обстоятельствах этого вылета телеканалу «Рен-ТВ» рассказал его ведомый капитан Сергей Сапилин. Их пара штурмовиков получила задание на сопровождение с воздуха российской военной колонны, следовавшей из Джавы в Цхинвал. Сразу после пересечения Кавказского хребта и вхождения в воздушное пространство Южной Осетии экипажи визуально обнаружили приближение истребителей, идентифицированных ими как МиГ-29 неизвестной принадлежности. В качестве предосторожности штурмовики начали выполнять противоистребительный маневр. Российские МиГ-29, сблизившись и проведя визуальную идентификацию, отвернули.

Практически сразу после этого, в районе Джавы, над территорией, контролируемой российскими войсками, ведомый майора Едаменко обнаружил радиооблучение своего самолета с земли и увидел горящий Су-25БМ своего ведущего, идущий в пологом пике к земле. На запросы ведомого по радио Едаменко не отвечал, не сделал он и попытки катапультироваться, что может говорить о том, что майор был убит или тяжело ранен. Самолет врезался в землю и взорвался, майор Едаменко погиб. Впоследствии начальник войсковой ПВО Вооруженных сил России генерал-майор Михаил Круш заявил об уничтожении российскими средствами ПВО «грузинского Су-25КМ». Вероятнее всего, это и был штурмовик Едаменко.

Приблизительно между 15 и 16 часами дня 9 августа корреспондент телеканала НТВ Александр Викторов наблюдал обстрел воздушной цели российской зенитной самоходной установкой ЗСУ-23-4 «Шилка», прикрывавшей Гуфтинский мост. Впоследствии по направлению обстрела, на берегу реки Большой Лиахви у поселка Итрапис, на удалении около 1,6 километра от моста были обнаружены обломки штурмовика Су-25. Они были объявлены остатками сбитого «грузинского штурмовика» и 5 сентября подорваны специалистами российского МЧС, так как среди них находилось большое количество поврежденных неуправляемых реактивных снарядов. Побывавшие впоследствии на этом месте российские журналисты обнаружили на обломках российские опознавательные знаки.

Вероятнее всего, это и был штурмовик Едаменко, поскольку ко времени ввода в Южную Осетию российских комплексов ПВО грузинские самолеты вылетов уже не совершали. Проблемы с опознанием штурмовика российскими истребителями и установкой ПВО могут свидетельствовать о неисправности системы опознания «свой-чужой» на его самолете.

Шестой и последний сбитый самолет ВВС России был потерян уже под конец активной фазы конфликта, около 11 часов утра 11 августа. Это был фронтовой бомбардировщик Су-24М. По неофициальной информации из авиационных кругов, он входил в состав 968-го исследовательско-инструкторского смешанного авиационного полка 4-го Центра боевого применения и переучивания летного состава (Липецк). Колонна российских войск, выдвигавшаяся из района Цхинвала в сторону Гори, ошибочно идентифицировав этот Су-24М как вражеский, произвела по нему несколько пусков ракет ПЗРК, в результате чего самолет был сбит , в нескольких километрах к западу от Цхинвала, над территорией Южной Осетии. Летчики успешно катапультировались и были эвакуированы, обломки Су-24М упали в труднодоступной гористой местности.

Уже после завершения активных боевых действий, в ночь с 16 на 17 августа, в Южной Осетии произошла катастрофа вертолета Ми-8МТКО авиации Пограничной службы ФСБ России (в/ч 2464). При посадке ночью на временную вертолетную площадку у села Угарданта, недалеко поселка Джава, он задел вертолет Ми-24 487-го вертолетного полка (Буденновск), стоявший на земле, перевернулся и загорелся. В результате пожара и последовавшего взрыва боеприпасов был также серьезно поврежден Ми-24 и легко – несколько других вертолетов, находившихся на площадке. Погиб бортмеханик старший прапорщик Александр Бурлачко, три других члена экипажа получили тяжелые ожоги.

Всего, таким образом, за время боевых действий погибли четверо членов экипажей российских самолетов:

Майор Владимир Едаменко – 368-й шап;

Майор Игорь Нестеров – 52-й гтбап;

Майор Виктор Прядкин – 52-й гтбап;

Полковник Игорь Ржавитин – 929-й ГЛИЦ.

Уже после завершения боевых действий в катастрофе вертолета на территории Южной Осетии погиб старший прапорщик Александр Бурлачко (в/ч 2464).

Были сбиты, взяты в плен грузинской стороной и позднее обменены на грузинских военнопленных:

Полковник Игорь Зинов – 929-й ГЛИЦ;

Майор Вячеслав Малков – 52-й гтбап.

Числится пропавшим без вести:

Подполковник Александр Ковенцов – 52-й гтбап.

Общие боевые потери российской авиации во время Пятидневной войны составили шесть самолетов:

1 – Су-25СМ и 2 – Су-25БМ;

2 – Су-24М;

1 – Ту-22М3.

Из них два самолета были достоверно сбиты огнем противника, три самолета наверняка «дружественным огнем», определить, кто сбил еще один, представляется затруднительным. Обломки пяти самолетов упали в границах Южной Осетии и только одного – Су-24М из 929-го ГЛИЦ – на территории Грузии.

Помимо сбитых самолетов, еще четыре штурмовика Су-25 получили серьезные повреждения, хотя и возвратились на российские аэродромы. Официально подтверждено повреждение трех модернизированных Су-25СМ (заявления главного конструктора ОКБ Сухого Владимира Бабака и директора 121-го авиаремонтного завода Министерства обороны России Якова Каждана ) из состава 368-го штурмового авиационного полка. Известно, что два из них пилотировались летчиками капитаном Иваном Нечаевым и подполковником Олегом Молостовым. Кроме того, известно о повреждении еще одного Су-25 (бортовой номер «47 красный», летчик майор Иван Конюхов) из состава 461-го штурмового авиационного полка (аэродром Краснодар). Все они были поражены ракетами ПЗРК. Самолеты других типов и вертолеты существенных боевых повреждений не получали.

Таким образом, самые тяжелые потери в технике понес буденновский 368-й штурмовой авиационный полк, в котором были сбиты и серьезно повреждены шесть машин Су-25 – то есть не менее четверти самолетов от штатной численности, причем в основном только недавно модернизированные Су-25СМ, с наиболее подготовленными пилотами, включая командира полка.

При этом первоначальные оценки эффективности грузинской ПВО, сделанные исходя только из количества потерянных Россией самолетов, без учета причин их потерь, оказались преувеличены. Грузинской ПВО, несмотря на наличие в ее составе таких достаточно эффективных ЗРК, как «Бук-М1», «Оса-АК/АКМ» и Spyder-SR, а также значительного числа ПЗРК, не удалось надежно прикрыть свои войска и территорию страны. В течение всех первых суток войны, 8 августа, системе ПВО Грузии не удалось сбить ни одного российского самолета, несмотря на то, что в эти сутки те действовали в условиях неподавленной ПВО противника и наличия у него единого радиолокационного поля над самой Грузией, ее сепаратистскими регионами и ближними приграничными территориями.

За первые сутки боевых действий российская боевая авиация совершила несколько десятков самолетовылетов, причем наносила удары не только непосредственно в зоне вооруженного противостояния, но и на всю глубину территории Грузии, применяя почти исключительно неуправляемое оружие. Например, основная база ВВС Грузии Марнеули, расположенная более чем в ста километрах от зоны конфликта и границы с Россией, недалеко от Тбилиси и границы Грузии и Армении, днем 8 августа трижды беспрепятственно подвергалась бомбардировке мелкими группами самолетов Су-25 и Су-24М. Оба (или в лучшем случае три) самолета, которые можно записать на счет грузинских средств ПВО, были сбиты 9 августа, в первой половине суток. С полудня 9 августа и до завершения конфликта грузинским вооруженным силам не удалось сбить ни одного российского летательного аппарата.

В общей сложности за весь период боевых действий грузинским средствам ПВО удалось достигнуть только одного попадания в российские самолеты из мобильных комплексов ПВО. Более успешными оказались действия переносных зенитно-ракетных комплексов. Грузинским войскам удалось добиться не менее трех, но не более шести попаданий из ПЗРК по российским самолетам, включая один близкий промах, не причинивший тяжелых повреждений.

Потеря же не менее половины российских самолетов от «дружественного огня» стала неприятным сюрпризом. Это продемонстрировало серьезнейшие проблемы Российских вооруженных сил с координацией и управлением войсками в зоне боевых действий. Практическое отсутствие взаимодействия между сухопутными войсками и ВВС РФ привело к тому, что они вели фактически две отдельные войны. Летчики не в полной мере были оповещены о ситуации на земле, получали неточные и запаздывающие разведывательные данные, к началу войны, по словам командира 368-го штурмового авиационного полка полковника Кобылаша, они не имели и точных сведений о структуре и силах ПВО Грузии.

Российские наземные войска также не владели данными о ситуации в воздухе и до завершения боевых действий даже не были уверены в господстве в воздухе российской авиации. Несмотря на то, что грузинские штурмовики Су-25 совершили лишь один боевой вылет ранним утром 8 августа и больше в воздух не поднимались, зачастую российские самолеты принимались российскими и осетинскими силами за грузинские и подвергались обстрелу без их идентификации и при отсутствии с их стороны агрессивных действий (хотя имеются и отдельные свидетельства о случаях «дружественного огня» со стороны авиации. ) В результате российскими войсками и осетинским ополчением было произведено не менее десяти пусков ракет ПЗРК по своим самолетам, огонь по ним открывался также из пушек БМП, зенитных пулеметов танков и ручного автоматического оружия. Имеются также сведения о проблемах в работе системы опознания «свой-чужой» и лишь эпизодическом применении ее при использовании ПЗРК. Все это и привело к столь большим потерям российских самолетов от «дружественного огня».