Слепой студент послал «сумасшедшего» губернатора в отставку. Незрячий студент о перепалке с губернатором: "Достало все!". Нулевая видимость. Интервью с незрячим студентом (9 фото)
Очередное выступление губернатора Меркушкина стало поистине триумфом языкового деконструктивизма. Счастье присутствовать при этом умопомрачительном художественном явлении выпало участникам первого этапа августовской областной конференции работников образования в здании самарского театра оперы и балета. Даже «Засекин», который вот уже три последних года дословно расшифровывает произносимое гражданином Меркушкиным, справедливо полагая, что фанаберический, завиральный и контуженный язык высокопоставленного оратора разоблачает его гораздо точнее, чем любые критические инвективы, был нешуточно потрясён. Любители сенсаций и политических скандалов на этот раз могут взять паузу. Вчерашнее выступление губернатора представляет выдающийся, но сугубо эстетический, художественно-культурный и медицинский интерес. Только Меркушкину удалось в полной мере воплотить на практике мечты литераторов-постмодернистов о непосредственном речевом деконструктивизме. То, что не удалось гениальному Владимиру Сорокину, демонстрирующему распад смыслов и фонетических мыслеформ посредством зауми и обсценной лексики, неотразимо и вполне цензурно творит губернатор Самарской области. Впрочем, наслаждайтесь сами. «Засекин» предлагает предельно дословную расшифровку девяти стартовых минут «оперно-балетной речи» Николая Меркушкина.
Уважаемые друзья, коллеги! Мы не в первый год уже с вами встречаемся на августовских конференциях. Конечно, само мероприятие имеет исключительно важное значение для будущего нашей области, города Самары, да и не только нашей области. Первые мои впечатления от августовских конференций здесь в Самарской области были очень-очень, скажем, может быть, печальны, так даже я хочу сказать. Это было в Тольятти, в двенадцатом году, когда я приехал на тольяттинскую конференцию. Я уже это говорил, но хочу сказать ещё раз. Почему? Потому что я вчера снова был в Тольятти не на конференции. Завтра мы будем там на конференции в Тольятти.
Мы это мы вот говорил, конечно, пока ещё мы в педагогической среде нашей такого вот ну полного понимания роли, задачи учителя в современном обществе до конца, может быть, не осознано. И вот когда вот та конференция четырёхлетней давности в зале было тысяча триста человек через пятнадцать минут там первые тридцать человек ушли, а через час, через час, ещё там и доклада до конца не было, потом там доклад был не первым, были выступления, ушло, примерно, из этих тысячи трёхсот треть участников конференции. И для меня показалось это абсолютно диким явлением. И я потом, когда в конце выступал, сказал, ну если учитель, дающий урок, и с его урока будут уходить пачками дети, вообще что в принципе это означает. И к чему это всё может привести. И я долго после этого осмысливал всё-таки причины вот этого явления, что как считается повсюду августовская конференция - это главный урок ввода для учительства, да, и с этого главного урока ввода через пятнадцать минут массами уходят учителя, то вот очень о многом говорит.
Ну и почему я снова этот пример привожу. Вчера была встреча, была встреча, просто тоже хочу сказать. Уместно или не совсем уместно, но мы просто эти вещи, видимо, должны учитывать. Учитывать и понимать базовые вещи, то без чего просто невозможно выстроить правильно потом работу и в школе, и сориентировать там учащегося, студента и так далее. Это исключительно важно. Когда выскакивает учительница и говорит: вот я такая патриотка страны, я за страну, кто должен патриотов воспитывать - школа, вы согласны, Николай Иваныч, говорит. Конечно, согласен, школа в первую очередь должна воспитывать патриотов. А почему такое отношение к школе у государства? Почему ничего вообще не делается? Я её остановил и спрашиваю: вы про новую программу модернизации школы знаете? Она: какую программу? Ну вот ту, которую приняли в том числе, о той о которой я говорил вот в послании. И сегодня многовато, может, о послании говорили, почти целый доклад, вот, ну как раз об этом говорилось, модернизация школ, значит, слова Владимира Владимировича Путина, что мы должны от двухсменки уйти, мы должны современные новые школы создать, мы новые стандарты должны и под эти новые стандарты оборудовать все школы страны. Все школы, которые не соответствуют этим стандартам. И для на эти цели в программе определено три триллиона рублей. Это самая, самая дорогостоящая программа страны. Самая. И когда ей сказали, вы об этом знаете, конечно, она ничего не знает. И более того, подают на весь зал, а зал тот же на тысячу триста мест, огромный зал, больше, чем этот, она подаёт вещи абсолютно, значит, непрофессиональные. Не зная тех базовых вещей, которые делают стране и то, на что по большому счёту мы должны быть сориентированы и максимально в итоге, значит, использовать возможности этой программы в интересах нашей области. Города Самары, города Тольятти, других городов и поселений области.
Или хочу другой факт, ну, может быть, это к нам прямого отношения не имеет - как быстро была немножко искажена и поддержана высказывание председателя правительства страны в Дагестане. В том числе наши, наши, значит, есть в педагогической среде работающие, есть, которые считают, что они главные защитники педагогов, педагогов, вовсю подписывались под этой петицией. А хочу сказать, он, Медведев, был инициатором национального проекта «Образование», он инициатор Сколкова, он один из инициаторов вот этой новой программы. Я очень хорошо знаю его отношение к образованию. Как и президент, и он, абсолютно у них мнение такое, что только образованный человек, только школа в итоге приведёт наше государство к конкурентоспособности, и, может, сохраним мы своё государство. Если будет современная школа, готовящая очень образованных, воспитанных, понимающих, с высокой культурой выпускников. Ну, кому-то очень надо, потому что это, эта учительница выскочила, тоже потом выяснилось, её заказали. Понимаете? Заказали политические оппоненты для того, чтобы она выскочила и посеять смуту в зале. Посеять смуту в зале!
То же самое, то же самое, что касается председателя правительства. Конечно, его очень хотели бы сейчас сбить. Есть такое выражение - сбить. Да? Чтобы со строя один из ключевых звеньев президентской команды выпал. Выпал, и тем самым сажать и сажать, значит, возможности для созидательных процессов страны.
Поэтому, конечно, нам на этом этапе, а ещё раз и вот на конференциях, нам, как бы власти в том числе, между вами надо достичь такой, таких взаимоотношений, чтобы мы были как на самом деле единое целое и единая команда. Если мы такими будем, мы точно преодолеем всё, мы точно будем побеждать, мы точно будем конкурентоспособными и мы точно сохраним свою страну.
Если будут вещи те, которые вот исходят в том числе от учительства, может, правда, она и не учительница, хоть, правда, вечером мне сказали, что она точно учительница, что я вынужден был сказать, что там дальше разговор был, детали не буду говорить, мы проверим, и мы тут же проверили, то, что она сказала, что зарплата снизилась у учителей города Тольятти значительно. Что это абсолютно не так. Абсолютно не так. И если это не подтвердится, то мы будем ставить вопрос по поводу статуса. Может ли учитель вообще себя так вести. Дезинформировать общество, специально создавать те вещи, которые создают хаос, хаос и так далее.
Расшифровал и прокомментировал Глеб Райт
Заметно, что власти всех уровней в России напряглись: прошедшие неделю назад акции протеста, оказавшиеся сверхмолодёжными , подняли градус нервозности у «слуг народа». Неожиданно власти поняли, что прозевали появление в стране серьёзной протестной общности. Что, несмотря на патриотическую идеологию, «неправильно» воспитали детей. «Антигосударственно». В результате этого прозрения страна в течение недели наблюдала, как официальная журналистика, провластные публицисты и политологи, депутаты, чиновники и «примкнувшие» всех мастей разглагольствуют о том, как вредно для молодёжи митинговать, протестовать и бороться с коррупцией.
На этом жарком дискуссионном фоне каждый изощряется в меру своего ума и желания попиариться. Например, политолог Максим Жаров на круглом столе ИА REGNUM заявил, что группы протестных акций и суицидальные группы могут вести одни и те же люди.
Ну а губернатор Самарской области Николай Меркушкин, о чьём рублёвском особняке, кстати, Алексей Навальный тоже снял разоблачительный ролик, решил «лизнуть» вышестоящим властям с настоящим размахом.
Гони студентов, нужна массовка!
Николай Меркушкин, к которому теперь, похоже, прочно приклеилась кличка «Коленька убогенький», решил перещеголять Навального. Мол, раз тот вывел толпу молодёжи – я выведу ещё больше. Вот только сбор «массовки» губернатор провёл в традиционной для «Единой России» манере: в порядке добровольно-принудительном. С использованием административного ресурса. Ну, как в классике: «а кто не будет брать, отключим газ» (с).
От вузов города потребовали «массовку». Согнали 2 000 человек, усадили. Поругали оппозиционера Навального. Похвалили губернатора Меркушкина. Защитили «оклеветанного» Дмитрия Медведева. Показали фильм, в котором оппозиционные митинги сравнили с украинским Майданом. Заодно проехались по коммунистам:
— В толпе видны красные флаги: уникальность Самарской области проявилась в том, что представители парламентской партии заняли антигосударственную позицию.
В головы студентам попытались вбить идею о том, что любые протесты, любое публичное высказывание недовольства действиями властей – это «антигосударственная позиция». Это экстремизм.
«Коленька, Коленька, ты такой убогенький»
Видимо, губернатор Меркушкин решил, что все студенты, опасаясь репрессий со стороны деканатов и ректоратов, будут молчать и кивать. Но внезапно в зале раздалась частушка:
Коленька, Коленька, ты такой убогенький.
Коленька, Коленька, эх, какой убогенький.
Зачем ты, Коля, нахимичил, мне безлимитку ограничил.
Коленька, Коленька, какой же ты убогенький!
Охрана бросилась отбирать гитару у Валерия Ремизова – незрячего студента юрфака Самарского госуниверситета с I группой инвалидности. Но тот «затыкаться» не стал и вывел губернатора на дискуссию. Меркушкин был вынужден отвечать на вопросы.
Но честной дискуссии всё равно не получилось: студента-инвалида выволокли из зала полицейские. Напоследок он послал губернатора по конкретному адресу… в отставку.
Пенсии по 70 – 100 тыс. рублей и шапочка из фольги
Николай Меркушкин попытался взять ситуацию под контроль, отвечая на выпады студента, но получилось это у него на «двойку». Оказалось, по словам губернатора, что безлимитный проезд ограничили пенсионерам, которые получают… 70 – 100 тысяч рублей пенсии.
Это высказывание Меркушкина вызвало шквал возмущения в соцсетях: губернатор так оторван от народа, что просто не понимает, какой бред несёт. Лишний нолик к пенсиям приписал. Видимо, для обладателя особняка на Рублёвке стоимостью в несколько сотен миллионов рублей (если верить расследованию Алексея Навального) разница между 7 и 70 тысячами пенсии несущественна…
Вообще на форуме, судя по отзывам присутсвующих, прозвучало немало высказываний, за которые в психиатрической клинике вполне могли бы поставить диагноз «параноидальный бред». Тут и роботы-жучки, которые будут присасываться к американским ракетам и похищать «начинку», и личное участие американского посла в организации самарского митинга, и внимание ЦРУ непосредственно к губернатору Меркушкину… только шапочки из фольги не хватает.
Похоже, не зря всё-таки Навальный назвал ролик о Меркушкине «Пролетая над гнездом сумасшедшего губернатора».
А ещё Госдеп пытается сорвать проведение в Самаре чемпионата по футболу мира в 2018 году и тормозит строительство стадиона. Это даже комментировать невозможно.
Вот такие в России губернаторы. Надеемся, в Москве по достоинству оценят резонансную инициативу «Коленьки» и глубокую мудрость его высказываний.
Справка «Русской Прессы»:
Николай Меркушкин прославился, возглавляя Мордовию, обеспечением «Единой России» на выборах в 2012 году 95% голосов
. На посту губернатора Самарской области отобрал льготы у пенсионеров и инвалидов, стал участником дела, возбуждённого ФАС в связи с лоббированием интересов «Газпрома».
Среди набора высказываний, принёсших Меркушкину неувядаемую славу, выделяется ответ бывшей работнице предприятия «АвтоВАЗагрегата». На вопрос, когда предприятие выплатит долги по зарплате, губернатор ответил: если вы будете «разговаривать в таком тоне», то долги не выплатят никогда .
Фото: meduza.io, htltplus.info, BBC, samara.mk.ru
Как рассказал сам студент, он пришел на форум, чтобы заявить о своем несогласии с политикой властей региона. Ремизов пояснил, что несколько месяцев назад пытался попасть на прием к губернатору, чтобы рассказать о городских проблемах, но ему отказали.
"Я не согласен с ограничением поездок по социальной карте, возмущен состоянием тротуаров и дорог, на которых много ям. Накипело, надоело проваливаться в холодную лужу в яме и простужаться. Поэтому пришел и спел об этом. Сочинил частушки за ночь", - приводит его слова портал "Такие дела" .
Молодой человек пояснил, что после того, как он прервал выступление Меркушкина, к нему подошли сотрудники правоохранительных органов и заставили покинуть зал. Затем стражи порядка проверили документы студента и проводили его к выходу из спорткомплекса "МТЛ-Арена". "Ко мне подошла министр соцполитики, мы поговорили, обменялись контактами", - добавил Ремизов.
На 19-й минуте видеозаписи видно, как один из зрителей встал и, играя на гитаре, начал петь частушки. К нему подошла женщина и стала отбирать гитару, через полминуты к ней присоединились сотрудники полиции. Зрители начали аплодировать. Губернатор Меркушкин, в свою очередь, со сцены предложил молодому человеку выйти к микрофону и объяснить суть претензий, но полицейские все равно вывели студента из зала.
С 1 февраля власти Самарской области ограничили число поездок на общественном транспорте по социальной карте до 50 в месяц. 18 февраля в Самаре прошел митинг, участники которого потребовали восстановления социальных льгот и призвали отправить в отставку губернатора Меркушкина. В акции приняли участие около тысячи человек.
По данным СМИ, организаторами всех акций протеста является КПРФ. Между тем сам Меркушкин неоднократно заявлял об организации протестов в регионе "агентами Госдепа" . В частности, таковыми он называл сотрудников компании "АвтоВАЗагрегат", жаловавшихся на многомесячные невыплаты зарплат. На встрече с работниками предприятия в августе 2016 года Меркушкин заявил, что их недовольство "подогрел" американский посол, и пригрозил "никогда" не выплатить заработанные людьми деньги.
Ранее СМИ писали о том, что самарские власти решили в добровольно-принудительном порядке подключить молодежь к участию в форуме. Ради этого учащихся снимали с занятий. Об этом сообщила журналистам координатор избирательного штаба оппозиционера Алексея Навального Екатерина Герасимова и подтвердили источники сразу в нескольких вузах и правительстве региона.
26 марта 2017 года в Самаре, как и во многих других российских городах, состоялся митинг против коррупции, инициированный представителями Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального.
После окончания массовых акций протеста советник самарского губернатора, социолог Николай Явкин, заявил, что "в Самаре работали технологи, делавшие Майдан в Киеве", передает губернский портал "Самара.ru" . "Цинизм кукловодов митингов возрастает. Впервые в истории страны в Самаре дети и школьники были втянуты в антигосударственные и экстремистские действия", - подчеркнул советник губернатора.
Накануне стало известно, что самарские суды оштрафовали двух задержанных за участие в митинге против коррупции - на 10 и 15 тысяч рублей. Всего было задержано 20 человек. "Почти у всех - два протокола (о привлечении к ответственности по ст. 20.2 КоАП РФ - участие в несогласованном митинге - и ст. 19.3 КоАП РФ - неповиновение законному требованию полиции). Минимальная санкция по составам - 500 рублей, максимальная - 15 суток ареста", - сообщала координатор самарского штаба Навального Екатерина Герасимова.
Валера Ремизов с детства ничего не видит. Он не знает, как выглядят мама и папа. Красоту людей определяет по голосу и поступкам. Не может читать без специальных программ и купить продукты без посторонней помощи. Любит зелёный цвет, но не знает, какой он.
Но Валеру не жалко. Он играет на слух в компьютерные игры и без труда уделает вас в какие-нибудь гонки. Он состоит в политической партии и выступает на митингах – красноречиво говорит и хорошо поёт. Играет на гитаре, учится на юрфаке, уверен в себе
Мы провели с ним несколько дней и поговорили о жизни на слух, гражданской позиции, незлом мире и человеческой красоте.
Мы с Валерой сидим в блинной недалеко от его общаги. Он здесь бывает часто - девушки за кассой приветственно улыбаются и кладут перед ним приборы (остальные посетители берут их сами). Первое время Валера не знал, что в заведении есть туалет и можно мыть руки – носил с собой влажные салфетки. Сегодня же он без труда находит самый удобный столик в углу.
Валера родился шестимесячным – отсюда проблемы со здоровьем и слепота. Родители объездили всех врачей, которых смогли найти, но сыну это не помогло. Парень чувствует, когда светло и когда наступает ночь, но краски и очертания мира ему неведомы.
Гонки и звуки
Вам может показаться, что я лукавлю, но я никогда сильно не запаривался из-за того, что не вижу. Не считал себя ущербным. В моём детстве было много всего интересного, и мне совершенно некогда было раздумывать о том, что что-то со мной не так.
Мы жили с родителями и братом в общаге в Тольятти, в одной комнате. Родители играли со мной в разные игры, я собирал конструктор, катался по коридорам на велике, лазал по канату. В пять лет я собрал из конструктора для мамы тапочки, и в них даже можно было ходить.
Родители за меня переживали, но никогда сильно не опекали – я рос, как и все дети. В деревне гонял на велосипеде по прямой дороге - один раз улетел в овраг. Зимой на санках катался с горы. Однажды я залез на высокое дерево, чтобы определить, будет ли на высоте лучше ловить радиоприёмник. Папа меня долго искал и сильно удивился, когда обнаружил на самой высокой ветке.
Папа купил мне приставку «Panasonic 3DO», очень крутую по тем временам. И я был единственным ребёнком, которому для игры был не нужен экран телевизора: я просто вставлял наушники в джойстик и играл. Обыгрывал друзей в «Need for speed» и «Road rush», и во всяких самураев. Играл на слух: по звукам понимал, когда надо поворачивать и когда машина тебя обгоняет… В общем, до шести лет у меня было самое обычное детство. А потом меня родители отправили в Самару учиться в 17-ю школу-интернат для слепых.
Учёба и сопротивление
Учёба в интернате проходит примерно так же, как и в обычной школе. С той лишь разницей, что все вокруг – незрячие или слабовидящие. Ну и ещё ты там живешь, в редкие выходные приезжая к родителям.
Я не жалею, что рано оторвался от мамы и папы. Я рос в коллективе, социализировался, это для незрячих очень важно. Старшие ребята учили меня, например, как передвигаться по городу. Мы проводили всякие прикольные эксперименты, например, оставляли друг друга на остановке, и надо было сообразить, как добраться до школы.
Пока я был маленький, как-то не сильно обращал внимание на происходящее в стенах интерната. И только в старших классах начал понимать, что когда тебя за провинность выставляют в коридор – это странно. Когда убирают диваны и ничего не остаётся, как сидеть на полу – это ненормально. Когда в твоей спальне нет розеток в целях пожарной безопасности, а тебе надо заряжать телефон или бриться, или хочется попить чаю – это глупо, ну и так далее. Мы тогда с ребятами решили с этими порядками побороться – я неосознанно начал свой путь сопротивления.
Мы были в 10-м классе, нам хотелось что-то делать. Мы даже название своей «партии» придумали – «Светочи свободы».
Началось с того, что однажды, когда нас воспитательница застала сидящими в коридоре на полу, мы ей сказали, что это мы так бастуем против отсутствия диванчиков. Сразу все понабежали, начали пугать нас плохими оценками и в конце концов разогнали. Тогда мы придумали написать в администрацию школы письмо с жалобами и предложениями. Там была ерунда на самом деле: мы просили больше свободы, розетки, хорошее питание. Позже собрали подписи с учеников за диванчики… Мы были в 10-м классе, нам хотелось что-то делать. Мы даже название своей «партии» придумали – «Светочи свободы».
Ничем хорошим и результативным наши протесты не кончились: восстание уняли, «народу» сказали, что мы нехорошие люди и ходить за нами не надо. Задавили, в общем, оппозицию. Всё, как в большой жизни, как в стране. Диванчики так и не появились, а розетки мы сделали сами. А потом я поступил на юрфак.
Университет и «говорилка»
Я выбрал юридический, потому что мне это интересно. К массажу, как многих, меня никогда не тянуло, музыка – это хобби, мне просто нравится играть на гитаре, записывать что-то иногда. А юрфак даст мне возможность в будущем заняться частным консультированием людей, буду помогать им отстаивать свои права. И сумею в случае чего защитить себя. Если честно, сначала я хотел быть учителем русского и литературы, но понял, что преподавать мне будет все-таки трудно.
Я учусь, как самый обычный студент - хожу на пары, сдаю по билетам экзамены. Правда, записываю лекции не по Брайлю (этот метод очень громоздкий и неудобный, я им не пользуюсь), а на диктофон. И не списываю (улыбается). Никогда не прошу у преподавателя поблажек: как сдал, так и сдал. В зачётке есть тройки, четвёрки, пятёрки редко.
Работать за компьютером мне помогает программка NVDA. Это своего рода читалка, которая называет все иконки, стоит навести на них курсор мыши. С её же помощью я читаю тексты. Ещё спасают горячие клавиши и порядок на рабочем столе (он у меня, правда, бывает редко). Я очень хорошо освоил компьютер, даже чиню отцу, когда у него сломается. Могу установить винду, разные программы и много чего ещё…
Наш разговор прерывает телефонный звонок – Валерин отец хочет знать, как у сына дела. Ремизов-младший обещает перезвонить позже и, закончив разговор, водит пальцем по иконкам телефона. Телефон начинает «говорить» – очень быстро и непонятно – с таким звуком перематываются кассеты в магнитофоне. Валера разбирает всё, я – ни слова.
Я специально ускорил произношение, не люблю, когда всё медленно, - поясняет Ремизов. - Наводишь на иконку – «говорилка» называет её. Нажимаешь дважды – иконка открывается. Эта же программа проговаривает вслух буквы – так я пишу эсэмэски.
Ещё в Валерином телефоне установлена программа, которая распознаёт купюры. Заносишь телефон над тысячей, гаджет прицеливается и говорит: «Тысяча рублей». Так Валера расплачивается в магазинах и вообще везде.
Незлой мир и навигация
Когда мы с Валерой и моим другом выходим из кафе и идём по городу, чувствуется его отстранённость, хотя мы и рядом. Он вроде бы с нами, но в то же время с собой наедине: выбросив вперёд трость, сосредоточенно впитывает в себя звуки окружающего мира.
Для того, чтобы ходить, мне приходится составлять собственные маршруты. Если бы я мог показать вам карту Самары из своей головы, вы бы не узнали город. Мне приходится запоминать дорогу детально – кочки, повороты. Ориентируюсь на звук: если машины шумят, значит, рядом дорога. А у дороги всегда есть какие-то объекты, остановки.
Бывает, что я сбиваюсь с дороги, плутаю. Чаще это происходит зимой, когда снег заметает знакомые тропинки. А иногда просто не с той ноги встанешь, пойдешь по знакомой дороге, но затупишь и повернёшь не туда. Но обычно я собираюсь и нахожу верный путь.
Я привык передвигаться по городу по-своему, поэтому мне сложно сказать, насколько хорошо Самара приспособлена для незрячих. Вот возьмём транспорт. Многие жалуются, что не во всех автобусах объявляют остановки. Для кого-то это фундаментальная трагедия - человек проедет мимо, потеряется. Для меня это отчасти тоже проблема, но, с другой стороны, это побуждает общаться с другими, развивает коммуникабельность. Я всегда обращаюсь за помощью к людям – спрашиваю, какой номер автобуса подъехал, какая остановка следующая. В 99% случаях мне помогают.
Вообще, каждому инвалиду – своё. Вот некоторые хотят, чтобы номер автобуса был написан по Брайлю. Я лично себе это плохо представляю. Подъезжает грязный автобус, ты пихаешься вперёд, расталкивая людей, ощупываешь его, пачкаешься… Мне кажется, хорошо было бы, если бы автобус, подъезжая к остановке, объявлял свой номер. Но пока этого нет, я стараюсь рассчитывать на людей и себя. Некоторые привычные маршруты я преодолеваю легко - считаю повороты, ориентируюсь по рельсам и ямам – чувствую, когда их проезжаем, и так далее.
Когда идёшь по разбитой плитке, не имеет значения, зрячий ты или не зрячий – ноги ломают все.
Мне кажется, если и обустраивать город, то его надо делать сразу для всех нормальным. Мы же все люди, все хотим ходить по нормальным тротуарам, ездить по хорошим дорогам. А когда идёшь по разбитой плитке, не имеет значения, зрячий ты или не зрячий – ноги ломают все.
Чем провинциальнее город, тем в нём хуже обстоят дела с толерантностью по отношению к таким, как я. В маленьком городе слепых не видно, люди не знают, как на нас реагировать. В этом смысле в Самаре всё более или менее сносно. Но я предпочитаю говорить о толерантности в общем. Люди в принципе любят хамить. И те же инвалиды не исключение. Вот идёт слепой, а впереди ящик с помидорами немножко вылез на дорогу. И он ворчит: «Вот, тут инвалиды ходят, а они понаставили!» Ну, можно же спокойно сказать: «Не могли бы чуть-чуть подвинуть ящик, чтобы я мог пройти?» В большинстве случаев на адекватную просьбу будет положительная реакция.
Валера признаётся, что с навигацией у него не очень: может заблудиться в знакомом месте.
В магазинах мне всегда помогают. Я просто нахожу кого-нибудь и прошу помочь выбрать продукты. Отказывают редко. В последнее время я приспособился ходить в «Карусель» - это недалеко от моей общаги. Я просто подошёл однажды к продавцу и сказал, что часто здесь бываю и нельзя ли что-то придумать, чтобы мне было удобно покупать продукты. Меня отправили к стойке информации, где я договорился, что всякий раз буду подходить сначала туда, мне будут давать консультанта, который будет совершать со мной покупки. Так и происходит. Не знаю, можно ли как-то ещё оптимизировать этот процесс, но меня всё устраивает.
Я понимаю, что меня можно обмануть и в магазине, и в такси. Но ещё ни разу ничего такого не было. Мир вообще не такой злой, как кажется.
Расплачиваюсь я обычно банковской картой. Если деньгами, помогает программа распознавания денег. И ещё я стараюсь раскладывать купюры по разным карманам и запоминать, какие где. Я понимаю, что меня можно обмануть и в магазине, и в такси. Но ещё ни разу ничего такого не было. Мир вообще не такой злой, как кажется.
Политика и партия
Я заинтересовался политикой ещё в школе – с другом в старших классах слушали «Эхо Москвы», вникали. Просто наступил возраст, когда задумываешься уже о каких-то глобальных вещах. Ну и мне просто хотелось быть грамотным. А то помню, меня спросили, кто у нас источник власти. Я, не задумываясь, сказал: президент. «Эх, Валера» , - сказали мне. Мне стало стыдно.
В 2012 году я попал на свой первый митинг за честные выборы. На первом курсе в Интернете увидел информацию о «Партии прогресса». Почитал, посмотрел, что они делают, и понял, что устал просто сидеть и наблюдать за происходящим в стране – хочу влиять!
Напросился к ним на встречу. Думал, там такой большой офис, много серьёзных людей. Прихожу - сидят три человека, как у нас на «Мафии» в библиотеке, где мы с друзьями иногда собираемся играть. Меня расспросили о том о сём и приняли. Мы стали делать разные проекты, проводить пикеты, например, против обогащения чиновников, против нарушений прав граждан. Были 1 марта на митинге у Дворца спорта? Я там выступал – сказал несколько слов, спел песню Макаревича.
У меня же, как и у всех незрячих, хороший слух. И даже если люди очень тихо перешёптываются, я слышу. Так и подслушал, что говорят про моего кандидата.
Недавно у меня был новый интересный опыт – я неделю работал наблюдателем на досрочном голосовании на выборах депутатов в районные советы. Задача у меня была простая – подписывать конверты. Я просто проверял, запечатанные ли они, и расписывался. Следил, чтобы их не унесли в какую-нибудь тайную комнатку. В общем, сидел себе спокойно и наблюдал. Иногда склонял голову на стол и притворялся спящим – слушал разговоры. У меня же, как и у всех незрячих, хороший слух. И даже если люди очень тихо перешёптываются, я слышу. Так и подслушал, что говорят про моего кандидата.
Вообще, вся неделя прошла без эксцессов. Приходили люди, в основном пожилые. Многие не имели понятия, за кого голосовать – делали это наобум или по наущению. Ну, этому я не удивлялся. А вот запомнилось, как один полицейский жаловался, что всё в стране настолько плохо, что им приходится за свой счёт покупать форму на Птичке. Но при этом Путин молодец, потому что присоединил Крым – это классно!
Участие в этой кампании стало для меня полезным опытом. Я хотел понять, могу ли я что-то сделать в этой области полезное, и оказалось, что могу. А если меня с кем-то в паре поставить работать, то будет ещё эффективнее.
Работа и лень
Всей своей деятельностью я показываю людям, что незрячие такие же, как все. Что мы не живём в инкубаторе, что тоже чего-то хотим. Что у нас, как у всех людей, есть слабые и сильные стороны. И что не все сидят дома или стоят в переходах с шапкой.
Ничего не делать и просить милостыню, ссылаясь на отсутствие зрения, для меня неприемлемо. Ты получаешь 15 косарей пенсии! Люди сутками работают за эти деньги! У меня мама в Тольятти шесть дней в неделю работает, с премиальными у неё еле-еле 20 тысяч выходит!
Да, с работой непросто. Я вот сейчас официально нигде не работаю. Просто пока толком не знаю, куда мне можно пойти. Вот пытался устроиться в колл-центр. Но тут есть момент, что если компания серьезная, график будет полный, а я же учусь. Да и работодатель не сильно заинтересован в незрячих сотрудниках. Я же должен не только принять звонок, но и быстро обработать заявку, ввести данные в компьютер. Я это буду делать медленнее, не настолько быстро, как надо бы.
Самое страшное для меня - сидеть дома без дела. Осесть очень легко, а встать потом трудно.
- Помню, после первого курса я проходил практику в арбитражном суде, обрабатывал документы. У меня были шаблоны, делал по ним письма. Но где-то «говорилка» затупит, а где-то надо работать с бумагой – тут мне нужен секретарь. Секретарю надо отдельно платить. Работодатель на это посмотрит и подумает, что на фиг ему не надо со мной возиться. И будет по-своему прав.
Но я всё равно помимо учёбы халтурю – кто-то «говорилку» просит поставить, кто-то - помочь с компом. И всё равно буду работать. Самое страшное для меня - сидеть дома без дела. Осесть овощем очень легко, а встать потом трудно.
Мне очень интересно, как Валера представляет себе людей, какие у него критерии человеческой красоты. Он говорит, что ему кажется, будто я красивая, потому что ему нравится мой голос и то, как я формулирую вопросы.
Вы смотрите глазами, у вас в первую очередь срабатывает зрительное восприятие человека, у меня же слуховое. Впрочем, хорошо я представляю себе тех людей, кого давно знаю. Когда постоянно общаешься с человеком, врежешься в него пару раз, многое о нём можешь сказать: худенький он или полненький, какие у него волосы, какая кожа…
Отчасти красоту я определяю по голосу. Есть голоса, которые мне нравятся, есть те, которые отталкивают. Я ценю то, как и какие слова человек произносит. По тому, как он говорит, чувствуется, читает ли он книги – для меня это важно. Ну и, конечно, важны мысли и поступки – из всего этого для меня складывается красота. А вообще, знаете, всё у меня, как у людей. Я и на фигуру обращаю внимание – бывают такие, что ах!
Это может показаться странным, но то, как я сам выгляжу, для меня тоже важно, хотя я себя и не вижу. Я понимаю, что на меня смотрят, и хочу вызывать в людях положительные эмоции. Я бреюсь, чищу ботинки, стригусь вот так коротко. Не люблю длинную чёлку: мешается, не видно ничего.
Валера говорит, что, несмотря на всю его приспособленность к жизни при нулевой видимости, он бы очень хотел увидеть родителей, себя, любимый зелёный цвет и весь мир. Но ходить в России по больницам не будет: во-первых, хватило в детстве, а во-вторых, побаивается врачей: вдруг заденут что-то ещё.
Я по поводу своей слепоты сильно не переживаю. Самое страшное – не потеря зрения, а когда у человека нет мозгов. А с этим у меня вроде бы всё в порядке.
Валера Ремизов с детства ничего не видит. Он не знает, как выглядят мама и папа. Красоту людей определяет по голосу и поступкам. Не может читать без специальных программ и купить продукты без посторонней помощи. Любит зелёный цвет, но не знает, какой он.
Но Валеру не жалко. Он играет на слух в компьютерные игры и без труда уделает вас в какие-нибудь гонки. Он состоит в политической партии и выступает на митингах – красноречиво говорит и хорошо поёт. Играет на гитаре, учится на юрфаке, уверен в себе и нравится девушкам.
Мы провели с ним несколько дней и поговорили о жизни на слух, гражданской позиции, незлом мире и человеческой красоте.
Мы с Валерой сидим в блинной недалеко от его общаги. Он здесь бывает часто — девушки за кассой приветственно улыбаются и кладут перед ним приборы (остальные посетители берут их сами). Первое время Валера не знал, что в заведении есть туалет и можно мыть руки – носил с собой влажные салфетки. Сегодня же он без труда находит самый удобный столик в углу.
Валера родился шестимесячным – отсюда проблемы со здоровьем и слепота. Родители объездили всех врачей, которых смогли найти, но сыну это не помогло. Парень чувствует, когда светло и когда наступает ночь, но краски и очертания мира ему неведомы.
Гонки и звуки
— Вам может показаться, что я лукавлю, но я никогда сильно не запаривался из-за того, что не вижу. Не считал себя ущербным. В моём детстве было много всего интересного, и мне совершенно некогда было раздумывать о том, что что-то со мной не так.
Мы жили с родителями и братом в общаге в Тольятти, в одной комнате. Родители играли со мной в разные игры, я собирал конструктор, катался по коридорам на велике, лазал по канату. В пять лет я собрал из конструктора для мамы тапочки, и в них даже можно было ходить.
Родители за меня переживали, но никогда сильно не опекали – я рос, как и все дети. В деревне гонял на велосипеде по прямой дороге — один раз улетел в овраг. Зимой на санках катался с горы. Однажды я залез на высокое дерево, чтобы определить, будет ли на высоте лучше ловить радиоприёмник. Папа меня долго искал и сильно удивился, когда обнаружил на самой высокой ветке.
Папа купил мне приставку «Panasonic 3DO», очень крутую по тем временам. И я был единственным ребёнком, которому для игры был не нужен экран телевизора: я просто вставлял наушники в джойстик и играл. Обыгрывал друзей в «Need for speed» и «Road rush», и во всяких самураев. Играл на слух: по звукам понимал, когда надо поворачивать и когда машина тебя обгоняет… В общем, до шести лет у меня было самое обычное детство. А потом меня родители отправили в Самару учиться в 17-ю школу-интернат для слепых.
В комнате Валеры в общаге всегда творческий бардак. Звуковое оборудование, разные музыкальные примочки (Валера играет на гитаре и иногда записывает песни), гаджеты повсюду.
Учёба и сопротивление
— Учёба в интернате проходит примерно так же, как и в обычной школе. С той лишь разницей, что все вокруг – незрячие или слабовидящие. Ну и ещё ты там живешь, в редкие выходные приезжая к родителям.
Я не жалею, что рано оторвался от мамы и папы. Я рос в коллективе, социализировался, это для незрячих очень важно. Старшие ребята учили меня, например, как передвигаться по городу. Мы проводили всякие прикольные эксперименты, например, оставляли друг друга на остановке, и надо было сообразить, как добраться до школы.
Пока я был маленький, как-то не сильно обращал внимание на происходящее в стенах интерната. И только в старших классах начал понимать, что когда тебя за провинность выставляют в коридор – это странно. Когда убирают диваны и ничего не остаётся, как сидеть на полу – это ненормально. Когда в твоей спальне нет розеток в целях пожарной безопасности, а тебе надо заряжать телефон или бриться, или хочется попить чаю – это глупо, ну и так далее. Мы тогда с ребятами решили с этими порядками побороться – я неосознанно начал свой путь сопротивления.
Мы были в 10-м классе, нам хотелось что-то делать. Мы даже название своей «партии» придумали – «Светочи свободы».
Началось с того, что однажды, когда нас воспитательница застала сидящими в коридоре на полу, мы ей сказали, что это мы так бастуем против отсутствия диванчиков. Сразу все понабежали, начали пугать нас плохими оценками и в конце концов разогнали. Тогда мы придумали написать в администрацию школы письмо с жалобами и предложениями. Там была ерунда на самом деле: мы просили больше свободы, розетки, хорошее питание. Позже собрали подписи с учеников за диванчики… Мы были в 10-м классе, нам хотелось что-то делать. Мы даже название своей «партии» придумали – «Светочи свободы».
Ничем хорошим и результативным наши протесты не кончились: восстание уняли, «народу» сказали, что мы нехорошие люди и ходить за нами не надо. Задавили, в общем, оппозицию. Всё, как в большой жизни, как в стране. Диванчики так и не появились, а розетки мы сделали сами. А потом я поступил на юрфак.
Университет и «говорилка»
— Я выбрал юридический, потому что мне это интересно. К массажу, как многих, меня никогда не тянуло, музыка – это хобби, мне просто нравится играть на гитаре, записывать что-то иногда. А юрфак даст мне возможность в будущем заняться частным консультированием людей, буду помогать им отстаивать свои права. И сумею в случае чего защитить себя. Если честно, сначала я хотел быть учителем русского и литературы, но понял, что преподавать мне будет все-таки трудно.
Я учусь, как самый обычный студент - хожу на пары, сдаю по билетам экзамены. Правда, записываю лекции не по Брайлю (этот метод очень громоздкий и неудобный, я им не пользуюсь), а на диктофон. И не списываю (улыбается). Никогда не прошу у преподавателя поблажек: как сдал, так и сдал. В зачётке есть тройки, четвёрки, пятёрки редко.
Работать за компьютером мне помогает программка NVDA. Это своего рода читалка, которая называет все иконки, стоит навести на них курсор мыши. С её же помощью я читаю тексты. Ещё спасают горячие клавиши и порядок на рабочем столе (он у меня, правда, бывает редко). Я очень хорошо освоил компьютер, даже чиню отцу, когда у него сломается. Могу установить винду, разные программы и много чего ещё…
Наш разговор прерывает телефонный звонок – Валерин отец хочет знать, как у сына дела. Ремизов-младший обещает перезвонить позже и, закончив разговор, водит пальцем по иконкам телефона. Телефон начинает «говорить» – очень быстро и непонятно – с таким звуком перематываются кассеты в магнитофоне. Валера разбирает всё, я – ни слова.
Я специально ускорил произношение, не люблю, когда всё медленно, — поясняет Ремизов. — Наводишь на иконку – «говорилка» называет её. Нажимаешь дважды – иконка открывается. Эта же программа проговаривает вслух буквы – так я пишу эсэмэски.
Ещё в Валерином телефоне установлена программа, которая распознаёт купюры. Заносишь телефон над тысячей, гаджет прицеливается и говорит: «Тысяча рублей». Так Валера расплачивается в магазинах и вообще везде.
Незлой мир и навигация
Когда мы с Валерой и моим другом выходим из кафе и идём по городу, чувствуется его отстранённость, хотя мы и рядом. Он вроде бы cо мной, но в то же время с собой наедине: выбросив вперёд трость, сосредоточенно впитывает в себя звуки окружающего мира.
— Для того, чтобы ходить, мне приходится составлять собственные маршруты. Если бы я мог показать вам карту Самары из своей головы, вы бы не узнали город. Мне приходится запоминать дорогу детально – кочки, повороты. Ориентируюсь на звук: если машины шумят, значит, рядом дорога. А у дороги всегда есть какие-то объекты, остановки.
Бывает, что я сбиваюсь с дороги, плутаю. Чаще это происходит зимой, когда снег заметает знакомые тропинки. А иногда просто не с той ноги встанешь, пойдешь по знакомой дороге, но затупишь и повернёшь не туда. Но обычно я собираюсь и нахожу верный путь.
Я привык передвигаться по городу по-своему, поэтому мне сложно сказать, насколько хорошо Самара приспособлена для незрячих. Вот возьмём транспорт. Многие жалуются, что не во всех автобусах объявляют остановки. Для кого-то это фундаментальная трагедия — человек проедет мимо, потеряется. Для меня это отчасти тоже проблема, но, с другой стороны, это побуждает общаться с другими, развивает коммуникабельность. Я всегда обращаюсь за помощью к людям – спрашиваю, какой номер автобуса подъехал, какая остановка следующая. В 99% случаях мне помогают.
Вообще, каждому инвалиду – своё. Вот некоторые хотят, чтобы номер автобуса был написан по Брайлю. Я лично себе это плохо представляю. Подъезжает грязный автобус, ты пихаешься вперёд, расталкивая людей, ощупываешь его, пачкаешься… Мне кажется, хорошо было бы, если бы автобус, подъезжая к остановке, объявлял свой номер. Но пока этого нет, я стараюсь рассчитывать на людей и себя. Некоторые привычные маршруты я преодолеваю легко - считаю повороты, ориентируюсь по рельсам и ямам – чувствую, когда их проезжаем, и так далее.
Когда идёшь по разбитой плитке, не имеет значения, зрячий ты или не зрячий – ноги ломают все.
Мне кажется, если и обустраивать город, то его надо делать сразу для всех нормальным. Мы же все люди, все хотим ходить по нормальным тротуарам, ездить по хорошим дорогам. А когда идёшь по разбитой плитке, не имеет значения, зрячий ты или не зрячий – ноги ломают все.
Чем провинциальнее город, тем в нём хуже обстоят дела с толерантностью по отношению к таким, как я. В маленьком городе слепых не видно, люди не знают, как на нас реагировать. В этом смысле в Самаре всё более или менее сносно. Но я предпочитаю говорить о толерантности в общем. Люди в принципе любят хамить. И те же инвалиды не исключение. Вот идёт слепой, а впереди ящик с помидорами немножко вылез на дорогу. И он ворчит: «Вот, тут инвалиды ходят, а они понаставили!» Ну, можно же спокойно сказать: «Не могли бы чуть-чуть подвинуть ящик, чтобы я мог пройти?» В большинстве случаев на адекватную просьбу будет положительная реакция.
Валера признаётся, что с навигацией у него не очень: может заблудиться в знакомом месте.
В магазинах мне всегда помогают. Я просто нахожу кого-нибудь и прошу помочь выбрать продукты. Отказывают редко. В последнее время я приспособился ходить в «Карусель» — это недалеко от моей общаги. Я просто подошёл однажды к продавцу и сказал, что часто здесь бываю и нельзя ли что-то придумать, чтобы мне было удобно покупать продукты. Меня отправили к стойке информации, где я договорился, что всякий раз буду подходить сначала туда, мне будут давать консультанта, который будет совершать со мной покупки. Так и происходит. Не знаю, можно ли как-то ещё оптимизировать этот процесс, но меня всё устраивает.
Я понимаю, что меня можно обмануть и в магазине, и в такси. Но ещё ни разу ничего такого не было. Мир вообще не такой злой, как кажется.
Расплачиваюсь я обычно банковской картой. Если деньгами, помогает программа распознавания денег. И ещё я стараюсь раскладывать купюры по разным карманам и запоминать, какие где. Я понимаю, что меня можно обмануть и в магазине, и в такси. Но ещё ни разу ничего такого не было. Мир вообще не такой злой, как кажется.
Политика и партия
— Я заинтересовался политикой ещё в школе – с другом в старших классах слушали «Эхо Москвы», вникали. Просто наступил возраст, когда задумываешься уже о каких-то глобальных вещах. Ну и мне просто хотелось быть грамотным. А то помню, меня спросили, кто у нас источник власти. Я, не задумываясь, сказал: президент. «Эх, Валера» , — сказали мне. Мне стало стыдно.
В 2012 году я попал на свой первый митинг за честные выборы. На первом курсе в Интернете увидел информацию о «Партии прогресса». Почитал, посмотрел, что они делают, и понял, что устал просто сидеть и наблюдать за происходящим в стране – хочу влиять!
Напросился к ним на встречу. Думал, там такой большой офис, много серьёзных людей. Прихожу — сидят три человека, как у нас на «Мафии» в библиотеке, где мы с друзьями иногда собираемся играть. Меня расспросили о том о сём и приняли. Мы стали делать разные проекты, проводить пикеты, например, против обогащения чиновников, против нарушений прав граждан. Были 1 марта на митинге у Дворца спорта? Я там выступал – сказал несколько слов, спел песню Макаревича.
У меня же, как и у всех незрячих, хороший слух. И даже если люди очень тихо перешёптываются, я слышу. Так и подслушал, что говорят про моего кандидата.
Недавно у меня был новый интересный опыт – я неделю работал наблюдателем на досрочном голосовании на выборах депутатов в районные советы. Задача у меня была простая – подписывать конверты. Я просто проверял, запечатанные ли они, и расписывался. Следил, чтобы их не унесли в какую-нибудь тайную комнатку. В общем, сидел себе спокойно и наблюдал. Иногда склонял голову на стол и притворялся спящим – слушал разговоры. У меня же, как и у всех незрячих, хороший слух. И даже если люди очень тихо перешёптываются, я слышу. Так и подслушал, что говорят про моего кандидата.
Вообще, вся неделя прошла без эксцессов. Приходили люди, в основном пожилые. Многие не имели понятия, за кого голосовать – делали это наобум или по наущению. Ну, этому я не удивлялся. А вот запомнилось, как один полицейский жаловался, что всё в стране настолько плохо, что им приходится за свой счёт покупать форму на Птичке. Но при этом Путин молодец, потому что присоединил Крым – это классно!
Участие в этой кампании стало для меня полезным опытом. Я хотел понять, могу ли я что-то сделать в этой области полезное, и оказалось, что могу. А если меня с кем-то в паре поставить работать, то будет ещё эффективнее.
Работа и лень
— Всей своей деятельностью я показываю людям, что незрячие такие же, как все. Что мы не живём в инкубаторе, что тоже чего-то хотим. Что у нас, как у всех людей, есть слабые и сильные стороны. И что не все сидят дома или стоят в переходах с шапкой.
Ничего не делать и просить милостыню, ссылаясь на отсутствие зрения, для меня неприемлемо. Ты получаешь 15 косарей пенсии! Люди сутками работают за эти деньги! У меня мама в Тольятти шесть дней в неделю работает, с премиальными у неё еле-еле 20 тысяч выходит!
Да, с работой непросто. Я вот сейчас официально нигде не работаю. Просто пока толком не знаю, куда мне можно пойти. Вот пытался устроиться в колл-центр. Но тут есть момент, что если компания серьезная, график будет полный, а я же учусь. Да и работодатель не сильно заинтересован в незрячих сотрудниках. Я же должен не только принять звонок, но и быстро обработать заявку, ввести данные в компьютер. Я это буду делать медленнее, не настолько быстро, как надо бы.
Самое страшное для меня — сидеть дома без дела. Осесть очень легко, а встать потом трудно.
Помню, после первого курса я проходил практику в арбитражном суде, обрабатывал документы. У меня были шаблоны, делал по ним письма. Но где-то «говорилка» затупит, а где-то надо работать с бумагой – тут мне нужен секретарь. Секретарю надо отдельно платить. Работодатель на это посмотрит и подумает, что на фиг ему не надо со мной возиться. И будет по-своему прав.
Но я всё равно помимо учёбы халтурю – кто-то «говорилку» просит поставить, кто-то — помочь с компом. И всё равно буду работать. Самое страшное для меня — сидеть дома без дела. Осесть овощем очень легко, а встать потом трудно.
Слова и голоса
Мне очень интересно, как Валера представляет себе людей, какие у него критерии человеческой красоты. Он говорит, что ему кажется, будто я красивая, потому что ему нравится мой голос и то, как я формулирую вопросы.
— Вы смотрите глазами, у вас в первую очередь срабатывает зрительное восприятие человека, у меня же слуховое. Впрочем, хорошо я представляю себе тех людей, кого давно знаю. Когда постоянно общаешься с человеком, врежешься в него пару раз, многое о нём можешь сказать: худенький он или полненький, какие у него волосы, какая кожа…
Отчасти красоту я определяю по голосу. Есть голоса, которые мне нравятся, есть те, которые отталкивают. Я ценю то, как и какие слова человек произносит. По тому, как он говорит, чувствуется, читает ли он книги – для меня это важно. Ну и, конечно, важны мысли и поступки – из всего этого для меня складывается красота. А вообще, знаете, всё у меня, как у людей. Я и на фигуру обращаю внимание – бывают такие, что ах!
Это может показаться странным, но то, как я сам выгляжу, для меня тоже важно, хотя я себя и не вижу. Я понимаю, что на меня смотрят, и хочу вызывать в людях положительные эмоции. Я бреюсь, чищу ботинки, стригусь вот так коротко. Не люблю длинную чёлку: мешается, не видно ничего.
Валера говорит, что, несмотря на всю его приспособленность к жизни при нулевой видимости, он бы очень хотел увидеть родителей, себя, любимый зелёный цвет и весь мир. Но ходить в России по больницам не будет: во-первых, хватило в детстве, а во-вторых, побаивается врачей: вдруг заденут что-то ещё.
— Я по поводу своей слепоты сильно не переживаю. Самое страшное – не потеря зрения, а когда у человека нет мозгов. А с этим у меня вроде бы всё в порядке.
