Возникновение государственности у славян. Общественно-политическое устройство Киевской Руси. Образование Древнерусского государства. Рюрик и его братья

4.1. Древнерусское государство (IX-XII вв.)

Предпосылки образования Древнерусского государства. «Норманнская теория»

Политическая организация

Общественное развитие

Экономические отношения в древнерусском обществе

Христианизация Руси

Предпосылки образования Древнерусского государства. «Норманнская тео­рия». Одним из крупнейщих государств европейского Средневековья стала в IX-XII вв. Киевская Русь. При всей дискуссионности вопроса об определе­нии государства нам представляется, что под государством следует понимать механизм политической власти: 1) на определенной территории; 2) с опреде­ленной системой органов управления; 3) с необходимым действием законов и 4) формированием органов принуждения (дружина - функции: внешняя - защита от внешних вторжений и внутренняя (полицейская) - подавление сопротивления внутри государства).

Возникновение государства - закономерный этап в развитии общества. На него влияет множество факторов, находящихся в сложном взаимодей­ствии друг с другом. Следует, вероятно, говорить не о единичных, а о группе факторов, воздействующих на конкретные области жизнедеятельности чело­веческого общества: социальную, экономическую, политическую, духовную.

В отличие от других стран, как восточных, так и западных, процесс форми­рования российской государственности имел свои специфические черты.

Пространственная и геополитическая ситуация - Российское государ­ство занимало среднее положение между Европой и Азией и не имело ярко выраженных, естественных географических границ в пределах большого рав­нинного пространства.

В ходе становления Русь приобрела особенности как восточных, так и западных государственных образований.

Потребность в постоянной защите от внешних врагов значительной территории вынуждала сплачиваться народы с разным типом развития, веро­исповедания, культуры, языка, создавать сильную государственную власть и иметь народное ополчение.

В VII-X вв. славянские племена объединяются в союзы и союзы союзов (су­персоюзы). По мнению Б. А. Рыбакова, возникновение союзов племен - завер­шающий этап развития родоплеменной политической организации и одновре­менно подготовительная стадия феодальной государственности. И. А. Фроянов также видел в политической организации сверхсоюзов сосредоточение ростков государственности.

Вопрос о происхождении государственности на Руси освещался в различ­ные периоды истории с учетом политических и династических факторов.

В XVIII в. немецкие ученые на русской службе Г. Байер, Г. Миллер разработа­ли норманнскую теорию, согласно которой государство на Руси было создано норманнами (варягами). Против этой концепции выступил М. Ломоносов, положив начало полемике между норманистами и антинорманистами. Неко­торые ведущие русские историки - Н. Карамзин, М. Погодин, В. Ключевс­кий - в целом принимали концепцию норманистов. Многие же русские уче­ные XVIII-XIX вв. стояли на позициях антинорманизма.

В советский период истории, когда абсолютизировался социально-классо­вый подход к изучению проблемы, версия о призвании варягов вообще отвер­галась, соответственно - и их роль в образовании древнерусского государ­ства. В зарубежной литературе преобладает норманистский взгляд на образо­вание государства у восточных славян. Среди современных отечественных историков преобладает мнение, что государство у восточных славян оконча­тельно сложилось в связи с возникновением собственности на землю, зарож­дением феодальных отношений и классов на рубеже VIII-X вв. Однако при этом не отвергается и влияние субъективного фактора - личности самого Рюрика в образовании государства.

Ближе всех к исторической истине в освещении начального периода раз­вития Руси, по-видимому, оказался один из ранних историков монах-лето- писец Нестор. В «Повести временных лет» существуют две концепции проис­хождения государства у восточных славян:

варяжская, новгородская;

славянская, киевская по происхождению.

Начало формирования Киевской Руси Нестор представляет как создание в VI в. мощного союза славянских племен в среднем Поднепровье. В его рас­сказе о доваряжском периоде приводятся сведения о трех братьях - Кие, Щеке и Хориве родом из славян. Старший брат Кий, замечает летописец, не был перевозчиком через Днепр, как некоторые думают, а был князем и ходил в поход даже на Царьград. Кий был родоначальником славянской династии князей, а Киев являлся административным центром племенного объедине­ния полян.

Далее летописец Нестор утверждает, что враждовавшие между собой пле­мена ильменских славян, кривичей и чудь пригласили варяжского князя для наведения порядка. Князь Рюрик (?-879) якобы прибыл с братьями Сине- усом и Трувором. Сам он правил в Новгороде, а братья - в Белоозере и Изборске. Довольно спорным является «аргумент» норманистов о том, что ва­ряжский конунг Рюрик был приглашен с братьями Синеусом и Трувором, о факте существования которых история больше ничего не сообщает. Между тем фраза «Рюрик пришел с родственниками и дружиной» на древнешведском языке звучит так: «Рюрик пришел с сине хус (свой род) и тру вор (верная дружина)». Варяги положили начало великокняжеской династии Рюрикови­чей. Со смертью Рюрика при его малолетнем сыне Игоре опекуном становит­ся конунг (князь) Олег (?-912), прозванный Вещим. После похода на Киев и убийства Аскольда и Дира ему удается объединить в 882 г. Новгородскую и Киевскую земли в Древнерусское государство - Киевскую Русь со столи

цей в Киеве, по определению князя - «матери городов русских». Отсюда Олег покорял другие славянские и неславянские племена, совершал походы на Византию. Летописец подчеркивал в создании сильного государства исклю­чительную роль Олега, который вывел славянские племена из подчинения хазарам и установил путем договоров нормальные дипломатические и торго­вые отношения с Византией.

Начальная нестабильность государственного объединения, стремление племен сохранить свою обособленность иногда имели трагические послед­ствия. Так, князь Игорь (?-945) при сборе с подвластных земель традицион­ной дани (полюдье), потребовав значительного превышения ее размера, был убит. Княгиня Ольга (945-957), вдова Игоря, жестоко отомстив за мужа, все же фиксировала размер Дани, установив «уроки», и определила места (погосты) и сроки ее сбора (причем 2 / 3 дани оставлялись на местах, а "/ 3 шла в центр - таким образом, было положено начало формированию налоговой системы). При Ольге сократились внешние походы, что позволило пустить значитель­ные средства на внутренние проблемы в государстве. Ольга первая из пред­ставителей русского княжеского дома приняла крещение (по православному обряду). Сын Ольги и Игоря Святослав (942-972) государственную деятель­ность совмещал с полководческой. В период своего правления он присоеди­нил земли вятичей, победил Волжскую Болгарию, покорил мордовские пле­мена, разгромил Хазарский каганат, вел успешные операции на Северном Кавказе и Азовском побережье и пр. Возвращаясь после похода на Византию, отряд Святослава был разбит печенегами, а сам Святослав убит.

Объединителем всех земель восточных славян в составе Киевской Руси стал сын Святослава - Владимир (960-1015), прозванный народом Красное Сол­нышко, подчинивший всех восточных славян Киеву и создавший с помощью городов-крепостей линию обороны от набегов многочисленных кочевников.

В настоящее время вряд ли кто из серьезных ученых отрицает значение варяжского элемента в окончательном объединении славянских и неславян­ских племен в IX в. Разногласия имеют место по вопросу о том, какова при этом была их роль и были ли у славян государственные образования до варя­гов. Вопросы эти решаются в зависимости от представления о том, что такое государство.

Представители государственной школы в русской исторической науке, например, понимая под государством «политическое единство народной жизни», считали, что в Киевской Руси господствовали родовые отношения, которые затем сменились вотчинными (территориальными). Государство же в России, по их мнению, возникло только в XVI в. (С. Соловьев) или даже в XVII в. (К. Кавелин).

Однако если не сводить понятие государства только к политическим ин­ститутам власти, а рассматривать его и как определенную территорию, то надо признать, что Русская земля как единое целое, подвластное киевским князьям, сложилась во второй половине IX-начале X в., т. е. в «варяжский период». Основной формой политического объединения племен была военная демократия, включавшая в себя наряду с княжеской властью такие институты,

как вече, совет старейшин, народное ополчение. По мере роста внешней опасности и разложения родового уклада происходила концентрация власти в руках племенных вождей - князей, объединявшихся в более крупные «сою­зы союзов». Существует предположение, согласно которому первоначально возникло три государственных центра:

Куяба вокруг Киева;

Славия вокруг Новгорода;

Артания вокруг предположительно Рязани.

На этой территории и началось затем формирование единой террито­риальной общности - Русской земли, которая по своему политическому устройству представляла собой федерацию славянских племен.

В целом возникновение государственности на Руси было вызвано в пер­вую очередь внутренними причинами, однотипными для всей европейской цивилизации. Но если в Западной и Южной Европе появление новых «вар­варских» государств шло ускоренными темпами при опоре на традиции позд­ней античности, то на Руси темп политического объединения славянских племен был замедленным. Кроме того, постоянные набеги кочевых племен, организация, в свою очередь, походов на Византию, необходимость регули­рования внутренних социальных отношений - все это способствовало уси­лению княжеской власти, которая в условиях федеративного устройства Ки­евской Руси все более приобретала характер раннефеодальной монархии.

Таким образом, хотя государство у восточных славян сложилось оконча­тельно в «варяжский период», сами варяги появились на Руси уже после того, как в русских землях уже вполне сложились экономические и политические предпосылки для объединения. Летописное известие о призвании варягов, по-видимому, содержит гораздо больше действительных фактов, чем иногда думают, и поэтому, может быть, не следует все это сводить к легенде. Однако приглашение варягов не означает, что они явились создателями русского госу­дарства. Речь, вероятно, идет о приглашении варягов прежде всего в качестве наемников (В. Ключевский). Поэтому роль их была в процессе образования государства достаточно скромной, несмотря на то что одному из их предводи­телей удалось основать правящую династию.

Проблема варягов (норманнов) - это проблема общеевропейская. Ва­ряжские «волны» из Скандинавии шли в двух направлениях: одна - по Днеп­ру, другая - по западной окраине Европы - и встречались в Константинопо­ле. Походы викингов на Запад носили важный характер. Никто на Западе не приглашал норманнов, они приходили сами, и тем более, будучи отсталым народом, варяги, естественно, не принесли государственности ни одному на­роду Запада. Завоевав ряд государственных образований в Западной Европе, норманны постепенно растворились среди местного населения. Такой же процесс происходил и на славянской территории (С. А. Кислицын). Варяги появились с вполне конкретной целью - поставить под свой контроль важ­нейший торговый путь, открывавший к тому же благоприятные возможности на Константинополь. Поэтому отношения между варягами, с одной стороны, славянами и финнами - с другой, не были такими мирными, как об этом

повествует Нестор. Скорее, шла полная драматизма борьба славянских и финских племен с варяжским нашествием. Но это нельзя назвать и завоева­нием, так как варяги не располагали необходимыми силами для завоевания обширных территорий славян.

Признать варягов создателями государственности для славян нельзя и по другим причинам. Где сколько-нибудь заметные следы влияния варягов на социально-экономические и политические институты славян? На их язык и культуру? Напротив, на Руси был только славянский, а не шведский язык. И договоры X в. с Византией посольство киевского князя, включавшее, кста­ти, и варягов русской службы, оформляло лишь на двух языках - русском и греческом, без следов шведской терминологии. В то же время в скандинав­ских сагах служба русским князьям определяется как верный путь к приобре­тению славы и могущества, а сама Русь - как страна несметных богатств.

Политическая организация. История Киевской Руси, хронологические рамки которой большинство историков определяют как IX-начало XII вв., условно может быть разделена на три периода:

IX-середина X в. - начальный, время первых киевских князей;

вторая половина X-первая половина XI в. - время Владимира и Яро­слава Мудрого, эпоха расцвета Киевской Руси;

вторая половина XI-начало XII в., переход к территориально-полити­ческой раздробленности.

Восточнославянское государство формируется на рубеже IX-X вв., когда киевские князья постепенно подчиняли восточнославянские союзы племен­ных княжеств. Ведущую роль в этом процессе играла военно-служилая знать - дружина киевских князей.

Некоторые из союзов племенных княжеств были подчинены киевскими князьями в два этапа:

союзы племенных княжеств выплачивали дань, сохраняя внутреннюю автономию. Во 2-й половине X в. дань взималась в фиксированных размерах, в натуральной или денежной форме;

на втором этапе союзы племенных княжеств подчинялись непосред­ственно. Местное княжение ликвидировалось, и представитель киевской ди­настии назначался в качестве наместника.

Земли древлян, дреговичей, радимичей и кривичей были подчинены в IX-X вв. (древлян - к середине X в.). Вятичи дольше всех боролись за свою самостоятельность (подчинены ко второй половине X в.).

Ликвидация «автономии» всех восточнославянских союзов племенных княжеств означала завершение формирования к концу X в. территориальной структуры государства Русь.

Территории в рамках единого раннефеодального государства, управляв­шиеся князьями - вассалами киевского правителя, получили наименование волость. В целом же в X в. государство именовалось «Русь», «Русская земля».

Окончательно структура государства оформляется при князе Владимире (980-1015). Он посадил на княжение в 9 крупнейших центрах Руси своих сы­новей.

объединение всех восточнославянских (и части финских) племен под властью великого князя киевского;

приобретение заморских рынков для русской торговли и охрана торговых путей, которые вели к этим рынкам;

защита границ Русской земли от нападения степных кочевников.

Древнерусское государство по форме правления представляет собой ран­нефеодальную монархию. Кроме монархического элемента, который, несом­ненно, является основой, политическая организация русских княжеств киев­ского периода имела также сочетание аристократического и демократическо­го правления.

Монархический элемент представлял собой князь. Во главе государства стоял Великий князь киевский, который, однако, в Древней Руси не был са­модержавным правителем (а скорее был «первым среди равных»). Его братья, сыновья и дружинники осуществляли: 1) управление страной, 2) суд, 3) сбор дани и пошлин.

Главной функцией князя была военная, первой обязанностью - оборона города от внешних врагов. Среди других функций - судебная. Он назначал местных судей разбирать дела среди своих подопечных. В важных случаях су­дил сам как верховный судья.

Аристократический элемент был представлен Советом (Боярской думой), в который входили старшие дружинники - местная знать, представители го­родов, иногда духовенство. На Совете как совещательном органе при князе решались важнейшие государственные вопросы (полный состав совета созы­вался в случае необходимости): избрание князя, объявление войны и мира, заключение договоров, издание законов, рассмотрение ряда судебных и фи­нансовых дел и др. Боярская дума символизировала права и автономию вас­салов и обладала правом «вето».

Младшая дружина, включавшая боярских детей и отроков, дворовую при­слугу, как правило, в Совет князя не входила. Но при разрешении важнейших тактических вопросов князь обычно советовался с дружиной в целом. Рас­пространено мнение (Г. В. Вернадский), что бояре были совершенно свобод­ны в своей службе князю. Боярин всегда мог покинуть его двор или поступить на службу к другому князю. Однако, с тех пор как бояре стали собственника­ми земельных владений, они могли поступить так, только пожертвовав свои­ми правами на землю. Иногда случалось, что боярин, который был владель­цем земли в одном княжестве, служил князю другого. Но тем не менее обычно рост земельных владений заставлял бояр чаще сочетать свои интересы с кня­жеством, где они жили.

С участием князей, знатных бояр и представителей городов собирались и феодальные съезды, на которых рассматривались вопросы, затрагивающие интересы всех княжеств. Формировался аппарат управления, ведавший судо­производством, сбором пошлин и тарифов. Из числа дружинников князь назначал посадников - наместников для управления городом, областью; вое- вод-предводителей (воевода: большой, великий, градный, местный, ратный,

старейший и др.) различных военных отрядов; тысяцких - высших долж­ностных лиц (в так называемой десятичной системе военно-административ­ного деления общества, восходящей к догосударственному периоду); сбор­щиков поземельных податей - данников, судебных чиновников - вирников, подъездных, сборщиков торговых пошлин - мытников. Из состава дружины выделялись и управители княжеского вотчинного хозяйства - тиуны (впо­следствии они становились специальными чиновниками правительства и включались в систему государственного управления).

Демократический элемент управления обнаруживается в городском со­брании, известном как вече. Это был не орган представителей, а собрание всех взрослых мужчин. Для принятия любого решения было необходимо еди­нодушие. На практике случалось, что это требование приводило к вооружен­ным столкновениям между спорившими на вече группами. Проигравшая сто­рона вынужденно соглашалась с решением победителей. Вече в столице кня­жества оказывало влияние на вече менее крупных городов. В XI-XII вв. вече попало под влияние социальных верхов, утрачивая функции управления и самоуправления (А. П. Новосельцев).

Важной особенностью Киевской Руси, сложившейся вследствие постоян­ной опасности, особенно со стороны степных кочевников, стало всеобщее вооружение народа, организованное по десятичной системе (сотни, тысячи). Именно многочисленное народное ополчение зачастую решало исход сраже­ний, и подчинялось оно не князю, а вече. Но как демократический институт оно уже в XI в. стало постепенно терять главенствующую роль, сохранив свою силу на несколько столетий лишь в Новгороде, Киеве, Пскове и других горо­дах, продолжая оказывать заметное влияние на ход общественно-полити­ческой жизни Русской земли.

Общественное развитие. Русские политические институты киевского пе­риода основывались на свободном обществе. Там не было непреодолимых барьеров между различными социальными группами свободных людей, не существовало наследственных каст или классов, и было еще легко выйти из одной группы и оказаться в другой. О наличии в России в это время социальных классов можно говорить только с оговоркой (Г. В. Вернадский).

Основные социальные группы этого периода:

высшие классы - князья, бояре и другие собственники больших земель­ных имений, богатые купцы в городах;

средний класс - купцы и мастера-ремесленники (в городах), владельцы средних и небольших имений (в сельской местности);

низшие классы - беднейшие ремесленники и крестьяне, заселявшие го­сударственные земли. Кроме свободных людей, в Киевской Руси существова­ли также полусвободные и невольники.

На вершине социальной лестницы находились князья во главе с великим князем киевским. С середины XI в. на Руси появляются удельные княже­ства - «отчины» отдельных князей. Это, например, Черниговское, Переяс­лавское, Смоленское и другие княжества. «Отчины» были собственностью всего княжеского рода. Они наследовались в соответствии с «очередью».

Кроме княжеских бояр - воевод, наместников областей, существовала и родоплеменная аристократия - «нарочитая чадь»: дети бывших местных князей, родовые и племенные старейшины, родня первых двух групп. Они тоже ходили в заморские походы с киевскими князьями, но были тесно связа­ны с определенной территорией, на которой испокон века стояли их укреп­ленные городища с богатыми угодьями (Т. В. Черникова).

В целом бояре были группой, разнородной по своему происхождению. Основу ее составляли потомки старой клановой аристократии антов. Некото­рые из бояр, особенно в Новгороде, произошли из купеческих семей. С рос­том княжеской власти в Киеве важным фактором формирования класса бояр стало княжеское окружение. Дружина включала норманнов и славян, а также рыцарей и искателей приключений других национальностей, таких как осе­тины, черкесы, мадьяры и турки, - тех, кто жаждал воинской славы и богат­ства под знаменем киевского князя.

В IX-X вв. купцы были тесно связаны с княжеской властью, поскольку собиравшие дань князья сами организовывали торговые экспедиции по сбы­ту этой дани в Царьграде или где-нибудь на Востоке.

Позднее появились и «частные» купцы. Значительная их часть являлась мелкими торговцами (по типу позднейших коробейников). Богатые купцы осуществляли большие операции внутри и за пределами Руси. Менее бога­тые купцы основывали собственные гильдии или соединялись в семейные компании.

Ремесленники каждой специальности обычно селились и торговали на од­ной улице, формируя собственное объединение или «уличную» гильдию. Иными словами, ремесленники объединялись в профессиональные группы того или иного типа, которые позже стали известны как артели.

С ростом церкви появилась новая социальная группа, так Называемый церковный народ. К этой группе принадлежали не только духовенство и члены их семей, но и члены разного рода благотворительных учреждений, поддер­живаемых церковью, а также освобожденные рабы. Русское духовенство де­лилось на две группы: «черное духовенство» (т. е. монахи) и «белое духовен­ство» (священники и дьяконы). По византийским правилам в русской церкви в епископы посвящались только монахи. Вопреки практике римской церкви русские священники обычно избирались среди желающих.

Свободное население Руси обычно именовалось «люди». Основную его массу составляли крестьяне. В сельской местности традиционная большая семья-община (задруга) постепенно сменилась более мелкими семьями и ин­дивидуальными собственниками земли. Даже если несколько соседей владе­ли землей сообща, каждый разрабатывал свой участок индивидуально. В до­полнение к землевладельцам-общинникам была еще группа крестьян, сидев­ших на государственных землях, известных как смерды. Это были пока еще свободные люди, находившиеся под особой защитой и особой юрисдикцией князя. За пользование наделом платили натурой оброк и выполняли работы: извоз, строительство или ремонт домов, дорог, мостов и т. д. Они должны были платить государственный налог (так называемую дань), которую не

выплачивали ни жители города, ни землевладельцы среднего класса. Если у смерда не было сына, земля возвращалась князю.

К зависимой категории крестьянства относились закупы - люди, взявшие купу (в долг). Если удавалось вернуть купу, выплатив при этом резы (процен­ты), человек становился опять свободным, если нет - холопом. В вотчине работали на барской запашке или в доме господина под надзором рядовичей. Рядовичи - люди, поступившие на службу по «ряду» (договору).

Самыми бесправными членами общества были холопы и челядь. Рабство в Киевской Руси было двух родов - временным и постоянным. Последнее, известное как «полное рабство», было наследственным. Главную массу вре­менных рабов составляли военнопленные. В конце концов, военнопленные получали освобождение за выкуп. Если кто-то не был способен его оплатить, то оставался в распоряжении захватившего его, а то, что он заработает, засчитывалось в счет выкупа. Когда набиралась вся сумма, военнопленный осво­бождался. Полные рабы считались имуществом своего хозяина и могли поку­паться и продаваться. Некоторые из них использовались в семейном ремесле, остальные работали в поле. Были случаи, когда рабы-ремесленники достига­ли определенного уровня искусства и постепенно становились способными уплатить за свою свободу. С другой стороны, если свободный человек терял свою собственность в результате набега степных кочевников или по другой причине и оказывался в отчаянном положении, он мог отдать себя в рабство (этим актом он, конечно, исключал себя из рядов граждан). Он имел и другой выбор: занять деньги под работу на своего кредитора и выплачивать ему. Это делало его «полусвободным», временно связанным со своим кредитором. Если ему удавалось выполнить свои обязательства, его гражданские права восстанавливались; если он нарушал соглашение и пытался скрыться от своего хозяина, он становился рабом последнего.

Экономические отношения в древнерусском обществе. Основными хозяй­ственными занятиями славян были земледелие, животноводство, охота, ры­боловство, ремесло.

Главную роль в хозяйстве Киевской Руси играло земледелие. Хлебопаше­ство было основным занятием для 90% населения. Постепенно подсечная си­стема земледелия заменяется двух- и трехпольной, что обусловливает захват общинных земель богатыми и знатными людьми.

Новый уровень развития производительных сил, переход к пашенному земледелию при складывании отношений личной и земельной зависимости придал новым производственным отношениям феодальный характер.

Следует отметить, что термин «феодализм» во многом условен, так как феод (позднелат. feodum) - только одна из форм средневековой собственнос­ти в западноевропейском регионе.

Тем не менее под феодализмом следует понимать аграрное (доиндустриальное) общество эпохи Средневековья и начала Нового времени, для ко­торого характерны:

сочетание крупной земельной собственности с подчиненным ей мел­ким крестьянским хозяйством;

2) владение землей - привилегия людей, несущих военную или государ­ственную службу;

земля становится основным средством извлечения богатства;

3) натуральный характер хозяйства;

4) корпоративная (сословная) организация как правящего слоя, так и не­посредственных производителей (крестьян, ремесленников);

5) господство религии в духовной сфере, т. е. в культуре, идеологии, миро­воззрении людей.

Процесс развития феодализма во всех раннесредневековых государствах Европы был однотипен (в том числе и на Руси).

Во-первых, на начальном этапе развития феодальных отношений непо­средственные производители были подчинены государственной власти. По­следняя опиралась на служилую знать правителя (короля, князя), совпадаю­щую в основном с государственным аппаратом. Основной формой зависимо­сти крестьян были государственные подати: поземельная подать (дань), судебные подати (виры, продажи) и т. д.

Во-вторых, постепенно происходит складывание индивидуальной крупной земельной собственности (так называемая сеньориальная, или вотчинная).

В современной исторической науке существуют две основные концеп­ции, по-разному трактующие вопросы политического, социального и эконо­мического устройства древнерусского государства.

Согласно концепции дофеодального характера общественного строя Ки­евской Руси социально-экономическую основу древнерусского общества составляли общинное землевладение и свободные крестьяне-общинники (И. Я. Фроянов). Существовало и частное землевладение - вотчины князей, бояр, церкви. На них трудились рабы и полусвободное население.

Большинство историков относят Киевскую Русь к раннефеодальным государствам, соглашаясь с концепцией Б. Д. Грекова.

Согласно этой концепции крупная феодальная собственность на землю складывалась на Руси в X-XII вв. в виде княжеских, боярских вотчин и цер­ковных владений. Формой земельной собственности становится феодальная вотчина (отчина, т. е. отцовское владение), не только отчуждаемая (с правом купли-продажи), но и передаваемая по наследству. Проживающие на ней крестьяне не только выплачивали дань государству, но и становились позе­мельно зависимыми от феодала (боярина), выплачивая ему за пользование землей натуральную ренту или отрабатывая барщину. Однако значительное число жителей по-прежнему составляли независимые от бояр крестьяне-общинники, платившие дань в пользу государства великому князю.

Особенности социально-экономического строя Киевской Руси нашли отра­жение в «Русской Правде» - подлинном своде древнерусского феодального пра­ва. Этот документ действовал до XV в. и состоял из отдельных норм, а именно:

«Древнейшая Правда» или «Правда Ярослава»;

«Закон Русский»;

Дополнения к «Правде Ярослава» (положения о сборщиках судебных штрафов и пр.);

«Правда Ярославичей» («Правда Русской Земли», утвержденная сыно­вьями Ярослава Мудрого);

Устав Владимира Мономаха, включавший «Устав о резах» (процентах), «Устав о закупах» и др.;

«Пространная Правда».

Основной тенденцией эволюции «Русской Правды» стало постепенное расширение правовых норм от княжеского закона к среде дружины, от опре­деления штрафов за различные преступления против личности, красочного описания города до попыток кодифицировать нормы сложившегося к этому времени раннефеодального права.

Степень несвободы определялась экономическим положением крестьяни­на: смерды, рядовичи, закупы - землевладельцы, по тем или иным причинам попавшие в частичную зависимость от феодалов, отрабатывали значительную часть времени на вотчинных землях.

В «Правде Ярославичей» нашло отражение устройству вотчины как фор­мы земельной собственности и организации производства. Ее центр состав­ляли хоромы князя или боярина, дома его приближенных, конюшни, скот­ный двор. Управлял вотчиной огнищанин - княжеский дворецкий. Княже­ский подъездной занимался сбором налогов. Работой крестьян руководили ратайные (пашенные) и сельские старосты. Вотчинное хозяйство носило ис­ключительно натуральный характер: все необходимое для жизни производи­лось внутри вотчины и потреблялось ее обитателями.

Природные условия России способствовали развитию скотоводства. Многие статьи «Русской Правды» охраняют права владельца скота, наказы­вая татя (вора) вирой. Правда, и здесь наблюдается социальное неравенство: конь князя защищен большим штрафом, чем конь смерда.

С IX по XI в. происходил процесс отделения ремесла от сельского хозяй­ства. Хотя основная масса бытовых вещей изготавливалась в крестьянских домах и хозяйство оставалось натуральным, в городах уже действовали ремес­ленные мастерские, работавшие в основном на заказ, а иногда менявшие или продававшие свою продукцию на рынке.

В Киевской Руси получили развитие более 60 видов ремесел (плотничье, гончарное, полотняное, кожевенное, кузнечное, оружейное, ювелирное и др.). Искусство металлургии также достигло сравнительно высокого уровня. Хо­рошо было развито и строительство. В Северной Руси дома делались из дере­ва, которое имелось в изобилии. В X и XI вв. на Русь из Византии перешло мастерство каменной кладки.

Рост состоятельности у высших классов выражался в тяге к некоторой утонченности жизни и стремлении к роскоши. Вошли в моду пышные наря­ды. Новые потребности частично удовлетворялись ввозом товаров, но одно­временно совершенствовалось отечественное ремесло. Шерстяная одежда также производилась в Киевской Руси, она использовалась большей частью зимой. В Северной Руси во время долгой и суровой зимы была необходима меховая одежда. Это стимулировало и охоту на пушных зверей, и изготовле­ние меховых изделий.

Киевская Русь славилась своими городами. Сначала это были крепости, политические центры. Обрастая новыми посадами, становились основой ре­месленного производства и торговли. В X-XI вв. создается новое поколение политических и торгово-ремесленных центров: Ладога, Суздаль, Ярославль, Муром и др.

В. О. Ключевский называл Древнюю Русь «торговой, городовой». Этим он подчеркивал значение городов и торговли в жизни русского общества IX- XII вв. Свидетельством важности торговли в этот период являлась возросшая роль рынков в жизни каждого города. Торговля имела не меньшее значение, чем политическая жизнь и управление, все официальные объявления дела­лись в торговых местах. Там же продавались и покупались всевозможные то­вары, а раз в неделю созывалась местная ярмарка.

Интересно, что внутренняя торговля на Руси, особенно в IX-X вв., носи­ла преимущественно «меновый» характер. Затем наряду с обменом появляет­ся и денежная форма. Вначале в качестве денег выступали скот (кожаные деньги) и меха (мех куницы). «Русская Правда» упоминает и металлические деньги. Главной счетной металлической единицей служила гривна кун (сли­ток серебра продолговатой формы). Просуществовав на древнерусском рын­ке до XIV в., эта денежная единица была вытеснена рублем. Чеканка своей монеты на Руси началась в X-XI вв., наряду с ней имели хождение и инозем­ные монеты.

Особое значение в хозяйственной жизни Киевской Руси приобретали внешние экономические связи. Русских купцов хорошо знали за рубежом, предоставляли им значительные льготы и привилегии. Среди пяти важней­ших магистральных торговых путей - царьградско-византийский, закаспийско-багдадский, болгарский, регинсбургский и новгородско-скандинавский - наибольшее значение вначале имели первые два.

На Руси купцами и ростовщиками велись большие кредитные операции. Многие взаимные расчеты, пока не набегала гривна, записывались. Об этом свидетельствуют древние берестяные грамоты, найденные в Новгороде. Большинство из них представляет собой записки типа: «Такой-то мне дол­жен...» Причем писали их обыкновенно горожане. И это в то время, когда французский король Генрих I не мог написать даже собственное имя!

Христианизация Руси. Обращение в христианство - одна из наиболее важ­ных вех в истории русского народа. Традиционно в отечественной историо­графии значение принятия христианства сводилось к развитию письменности и культуры, в то время как в зарубежной литературе этот факт признавался ре­шающим и первостепенным для образования киевской государственности. Современные историки рассматривают это событие в русле синтеза цивилизационного и классового подходов и подчеркивают особую роль православия в формировании восточнославянской цивилизации (Г. Н. Сердюков).

В древнерусском обществе длительное время существовали обычаи и ри­туалы, связанные с культом природы и мертвых, но постепенно они уступили место более организованному культу с присущей ему внутренней иерархией различных божеств. Каждый союз племен имел своего «главного бога».

Но процесс создания древнерусского единого государства объективно требовал установления определенной религиозно-идеологической общности и превращения Киева в религиозный центр славян. В 980 г. князь Владимир предпринял попытку официально перейти к единобожию на основе культа Перуна, но из-за сопротивления союзных племен, поклонявшихся другим богам, реформа не удалась. После этого князь обратился к мировым религи­ям: христианской, магометанской и иудейской. Выслушав представителей этих культов, князь, как писал летописец Нестор, сделал выбор в пользу христиан­ства, учитывая, что это давало выход как в Византию, так и в Рим. В рассматри­ваемый период христианская, магометанская и иудейская конфессии боролись за влияние на славянских землях. Выбирая христианство, киевский князь учи­тывал, что римская церковь требовала подчинения светских правителей, в то время как православный константинопольский патриарх признавал:

определенную зависимость церкви от государства;

допускал использование различных языков в богослужении, а не только латыни.

Была учтена также географическая близость Византии и принятие хрис­тианства родственными русичам болгарскими племенами. Кроме того, внима­ние Владимира привлекло в православии наличие многих праздников и пыш­ность богослужения.

Процесс принятия христианства имел интересную историю. Первые дос­товерные сведения о проникновении христианства на Русь относятся к IX в. Христиане были среди дружинников князя Игоря, христианкой была княги­ня Ольга. В Киеве имелась христианская община и церковь Святого Ильи. В 987 г. византийский император Василий II упросил Владимира помочь ему подавить восстание Варды Фоки и Варды Склира в Малой Азии. Князь оказал помощь на том условии, что сестра императора Анна будет отдана ему в жены. Это условие было принято в обмен на обещание принять христианство. Кстати, близкие родственные отношения правящих династий, в свою оче­редь, исключали вассальную зависимость молодого русского государства от византийского центра христианства.

В 988 г. князь Владимир обращается в христианскую веру, и она приобре­тает статус государственной религии на территории Киевской Руси. Распро­странение христианства шло как путем убеждения, так и путем принуждения, встречая сопротивление обращаемых в новую религию. Некоторые люди рва­ли на себе волосы и плакали, глядя, как дружинники сбрасывали в Днепр де­ревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами и толкали его ше­стами, чтобы не смел пристать к берегу, до днепровских порогов. Дядя вели­кого князя Добрыня крестил Новгород мечом и огнем. Каменного идола утопили в Волхове. Правда, вплоть до XX в. путешественники кидали «утоп­леннику» монетку, дабы этот, теперь уже подводный, властитель не причинил им зла (Т. В. Черникова). А на крещеной Руси до XIV в. в лесных дебрях тайно горели костры и священнодействовали около них языческие жрецы - волхвы. На протяжении последующих веков в сельских местностях существовало двое­верие - своеобразное совмещение прежних представлений о мире сверхъ-

естественного, языческих курганов, буйных праздников родной старины с эле­ментами христианского мировоззрения.

Во главе русской православной церкви был поставлен митрополит, на­значаемый константинопольским патриархом; отдельные области Руси воз­главляли епископы, которым подчинялись священники в городах и селах.

Все население страны было обязано платить налог в пользу церкви - «де­сятину» (термин происходит от размеров налога, составлявшего на первых порах десятую часть дохода населения). Впоследствии размер этого налога изменился, а его название осталось прежним. Кафедра митрополита, еписко­пы, монастыри (первый из них Киево-Печерский, основанный в первой по­ловине XI в., получил название от пещер - печер, в которых первоначально селились монахи) вскоре превратились в крупнейших земельных собствен­ников, оказавших огромное влияние на ход исторического развития страны. В домонгольские времена на Руси было до 80 монастырей. В руках церкви был суд, ведавший делами об антирелигиозных преступлениях, нарушениях нравственных и семейных норм.

Значение принятия христианства:

принятие христианства укрепляло государственную власть и террито­риальное единство Киевской Руси. «Божий слуга» - государь был по визан­тийским традициям и справедливым судьей во внутригосударственных делах, и доблестным защитником границ державы;

произошло изменение статуса Руси в системе международных отноше­ний. Русь стала цивилизационным субъектом, придерживающимся обще­признанных норм и правил поведения;

Киевская Русь вошла в византийскую эйкумену и начала усваивать древнюю иудеохристианскую культуру. Это привело к расцвету Киевского государства и распространению новой культуры, что проявилось в строитель­стве церквей и обретении письменности. Важную роль сыграло присутствие образованных болгар, бежавших в Киев после завоевания их страны Византи­ей. Вводя в практику кириллицу, они передали и свои знания. Старославян­ский язык стал языком культа и религиозной литературы. На основе синтеза этого языка и восточнославянской языковой среды сформировался древне­русский литературный язык, на котором были написаны «Русская Правда», летописи, «Слово о полку Игореве». Среди монахов появились врачи и учите­ля. При монастырях начали открываться школы;

принятие христианства привело к смягчению нравов: на грабеж и убийство стали смотреть как на величайшие грехи, а прежде они считались признаком доблести. Христианская мораль ограничивала (как правило, толь­ко на словах) алчность богатых, заставляла их видеть в простолюдинах и даже в рабах людей;

христианство на Руси было принято в восточном, византийском вари­анте, позднее получившем название православие, т. е. истинная вера. Русское православие ориентировало человека на духовное преображение и оказало огромное влияние на формирование менталитета (общественного сознания) древнерусского общества. В отличие от католичества оно в большей мере

было художественно-культурной, эстетической системой ценностей, чем по­литической. Православную церковь характеризовала свобода внутренней жизни, устраненность от светской власти;

6) распространилось православное мировоззрение - стремление к пони­манию смысла жизни не в мирском богатстве, а во внутреннем духовном единстве. Традиционное сострадание русского народа получило свое утверж­дение в христианстве, в его внимании к нищим, больным и убогим, в требова­нии помогать человеку, попавшему в беду.

В целом выбор византийского православия Древней Русью в качестве го­сударственной религии определил особенности развития российской цивили­зации. Постепенно в стране складывались политические, экономические и культурные традиции, подобные византийским:

преобладание в церковных функциях поучения человека, а не объясне­ния мира;

стремление воплотить в мирской жизни божественный идеал.

Однако Русь не была пассивным объектом приложения византийской

культуры. Приобретая византийское наследие, она и сама оказывала сильное влияние на политическую организацию общества.

4.2. Русские земли и княжества в XI-первой половине XIII в.

Причины раздробленности

Образование новых государственных центров

Значение периода раздробленности в русской истории

Причины раздробленности. Согласно общепринятой точке зрения с сере­дины XI-начала XII в. Древнерусское государство вступило в новый этап своей истории - эпоху политической и феодальной раздробленности.

Киевская Русь была обширным, но нестабильным государственным обра­зованием. Племена, вошедшие в ее состав, долгое время сохраняли свою обо­собленность. Отдельные земли при господстве натурального хозяйства не могли образовать единого экономического пространства. Кроме того, в XI- XII вв. возникают новые факторы, способствующие раздроблению этого не­устойчивого государства.

Главной силой разъединительного процесса выступило боярство. Опи­раясь на его мощь, местные князья сумели установить свою власть в каждой земле. Однако впоследствии между усилившимся боярством и местными князьями возникли неизбежные противоречия, борьба за влияние и власть.

Рост населения и соответственно военного потенциала различных об­ластей Руси стал основой для образования ряда суверенных княжеств. Возни­кали междоусобицы князей.

Постепенный рост городов, торговли и хозяйственное развитие отдель­ных земель привели к потере Киевом исторической роли в связи с перемеще-

нием торговых путей и появлением новых центров ремесла и торговли, все более независимых от столицы русского государства.

Произошло усложнение социальной структуры общества, зарождение дворянства.

Наконец, распаду единого государства способствовало отсутствие серь­езной внешней угрозы для всей восточнославянской общности. Позднее эта угроза появилась со стороны монголов, но процесс обособления княжеств зашел к тому времени уже слишком далеко.

Реально эти процессы проявились в середине второй половины XI в. Князь Ярослав Мудрый незадолго до смерти (1054) разделил земли между пя­тью своими сыновьями. Но сделал он это так, что владения сыновей взаимно разделяли друг друга; управлять ими самостоятельно было практически не­возможно. Ярослав пытался решить подобным образом сразу две проблемы:

с одной стороны, он стремился избежать кровавых усобиц между на­следниками, обычно начинавшихся после смерти киевского князя: каждый из сыновей получал земли, которые должны были обеспечить его существо­вание как владетельного князя;

с другой стороны, Ярослав надеялся, что его дети будут сообща защищать общерусские интересы, связанные прежде всего с обороной границ. Великий князь не собирался разделять единую Русь на самостоятельные, независимые государства; он рассчитывал лишь, что теперь ею, как единым целым, будет управлять не один человек, а весь княжеский род.

Не вполне ясно, как именно обеспечивалось подчинение разных земель Киеву, как распределялись эти земли между князьями. Описанный еще исто­риками XIX в. принцип постепенного (поочередного) перемещения князей с одного престола на другой был скорее идеальной схемой, чем практически функционировавшим механизмом (А. Головатенко).

С. М. Соловьев, анализируя политическое устройство Руси после Яросла­ва Мудрого (1019-1054), пришел к выводу, что подвластные великому князю земли не дробились на отдельные владения, а рассматривались как общее до­стояние всего рода Ярославичей. Князья получали во временное управление какую-либо часть этого общего владения - тем лучшую, чем «старше» счи­тался тот или иной князь. Старшинство, по замыслу Ярослава, должно было определяться следующим образом: за властвующим киевским великим кня­зем шли все его братья; после их смерти их старшие сыновья наследовали от­цовские места в веренице князей, постепенно продвигавшихся от менее пре­стижных престолов к более значимым. При этом на титул великого князя могли претендовать только те князья, чьи отцы успели побывать на столич­ном княжении. Если же какой-то князь умирал прежде, чем наступала его очередь занять престол в Киеве, то его потомки лишались права на этот пре­стол и княжили где-нибудь в провинции.

Такая система «лествичного восхождения» - «очередной порядок» насле­дования (В. О. Ключевский), была очень далека от совершенства и порождала постоянные распри между братьями и детьми князей (старший сын великого князя мог занять отцовский престол только после смерти всех своих дядьев).

Споры о старшинстве между дядьями и племянниками были частым явлени­ем на Руси (уже Московской) и в более поздний период, пока в XV в. там не установился порядок передачи власти от отца к сыну.

При каждом удобном случае Ярославичи норовили нарушить очеред­ность - разумеется, с пользой для себя или своих ближайших родственни­ков, союзников. «Лествичная схема» оказалась нежизнеспособной; запутан­ный порядок наследования был поводом для частых усобиц, а недовольство князей, исключенных из очереди за властью, приводило к тому, что они обра­щались за помощью к венграм, полякам, половцам.

Таким образом, с 50-х гг. XI в. шел процесс определения границ будущих самостоятельных земель. Киев стал первым среди княжеств-государств. Вскоре другие земли его догнали и даже опередили в своем развитии. Сложи­лось полтора десятка самостоятельных княжеств и земель, границы которых сформировались в рамках Киевской державы как рубежи уделов, волостей, где правили местные династии.

В результате дробления в качестве самостоятельных выделились княже­ства, названия которым дали стольные города: Киевское, Черниговское, Пе­реяславское, Мурманское, Рязанское, Ростово-Суздальское, Смоленское, Галицкое, Владимиро-Волынское, Полоцкое, Турово-Пинское, Тьмутараканское, Новгородская и Псковская земли. В каждой из земель правила своя династия - одна из ветвей Рюриковичей. Новой формой государственно-по­литической организации стала политическая раздробленность, сменившая раннефеодальную монархию.

В 1097 г. по инициативе внука Ярослава переяславского князя Владимира Всеволодовича Мономаха в городе Любече собрался съезд князей. На нем был установлен новый принцип организации власти на Руси - «каждый да держит отчину свою». Таким образом, Русская земля переставала быть сово­купным владением целого рода. Владения каждой ветви этого рода - отчи­ны - становились ее наследственной собственностью. Это решение закреп­ляло феодальную раздробленность. Только позже, когда великим князем киев­ским стал Владимир Мономах (1113-1125), а также при его сыне Мстиславе (1126-1132) государственное единство Руси было на время восстановлено. Русь сохраняла относительное политическое единство.

Начало периода раздробленности (и политической, и феодальной) следу­ет считать с 1132 г. Однако готова Русь к распаду была уже давно (не случайно В. О. Ключевский определяет начало «удельного периода», т. е. период са­мостоятельности русских княжеств, не с 1132 г., а с 1054 г., когда по завеща­нию Ярослава Мудрого Русь была поделена между его детьми). С 1132 г. князья перестали считаться с великим князем киевским как с главой всея Руси (Т. В. Черникова).

Некоторыми современными историками термин «феодальная раздроб­ленность» не употребляется для характеристики процессов, происходивших в русских землях в конце XI-начале XII в. Основную причину раздробленно­сти Руси они видят в образовании городов-государств. Суперсоюз во главе с Киевом распался на ряд городов-государств, которые, в свою очередь, стали

центрами земель-волостей, возникших на территории прежних племенных союзов. Согласно этим взглядам Русь с начала XII в. вступила в период суще­ствования автономных общинных союзов, принявших форму городов-госу­дарств (И. Я. Фроянов).

Образование новых государственных центров. Крупнейшими государ­ственными центрами, на которые распалась Киевская Русь, не уступавшими по занимаемой территории крупным европейским государствам, стали Вла­димира -Суздальасая, Галицко-Волынская и Новгородская земли.

На северо-востоке Руси сформировалось крупное и независимое Влади миро-Суздальское (или Ростово-Суздальское, как оно называлось сначала) княжество.

Основные факторы, повлиявшие на становление богатого и могуществен­ного княжества:

удаленность от степных кочевников на юге;

ландшафтные препятствия для легкого проникновения варягов с севера;

обладание верховьями водных артерий (Волга, Ока), через которые шли богатые новгородские купеческие караваны; хорошие возможности для эко­номического развития;

значительная эмиграция с юга (приток населения);

развитая еще с XI в. сеть городов (Ростов, Суздаль, Муром, Рязань, Ярославль и др.);

весьма энергичные и честолюбивые князья, возглавлявшие княжество.

Существовала прямая зависимость между географическими особенностя­ми Северо-Восточной Руси и становлением сильной княжеской власти. Этот регион колонизировался (осваивался) по инициативе князей. Земли рассмат­ривались как собственность князя, а население, включая бояр, - в качестве его слуг. Вассально-дружинные отношения, характерные для периода Киев­ской Руси, сменились княжеско-подданическими. В результате в Северо- Восточной Руси сложилась вотчинная система власти.

Со становлением и развитием Владимиро-Суздальского княжества связа­ны имена Владимира Мономаха и его сына Юрия Долгорукого (1125-1157), отличавшегося стремлением расширить свою территорию и подчинить Киев (за это получил прозвище Долгорукий). Он захватил Киев и стал великим князем киевским; активно влиял на политику Новгорода Великого. Под влияние ростово-суздальских князей попали Рязань и Муром. Юрий вел ши­рокое строительство укрепленных городов на границах своего княжества (Ро­стов, Суздаль, Рязань, Ярославль и др.). Под 1147 г. в летописи впервые упо­минается о Москве, выстроенной на месте бывшей усадьбы боярина Кучки, конфискованной Юрием Долгоруким. Здесь 4 апреля 1147 г. состоялись пере­говоры Юрия с черниговским князем Святославом, привезшим Юрию в ка­честве подарка шкуру пардуса (барса).

На долю сына и преемника Юрия - Андрея Боголюбского (1157-1174), прозванного так за значительную опору на церковь, выпало объединение рус­ских земель и перенос центра всей русской политической жизни из богатого боярского Ростова сначала в небольшой городок, а затем застроенный с не-

бывалой скоростью Владимир-на-Клязме. Были сооружены неприступные белокаменные ворота, возведен величественный Успенский собор. В заго­родной резиденции Боголюбово темной июльской ночью 1174 г. Андрей был убит в результате заговора бояр, во главе которого стояли бояре Кучковичи, бывшие владельцы Москвы.

Политику объединения всех русских земель под властью одного князя продолжил сводный брат Андрея - Всеволод Большое Гнездо (1176-1212), прозванный так за свое большое семейство. При нем произошло значитель­ное укрепление Владимиро-Суздальского княжества, ставшего сильнейшим на Руси и одним из крупнейших феодальных государств в Европе, ядром бу­дущего Московского государства. Автор «Слова о полку Игореве», подчерки­вая могущество Всеволода, писал, что его воины могут шлемами вычерпать Дон, а Волгу расплескать веслами.

Всеволод оказал влияние на политику Новгорода, получил богатый удел на Киевщине, почти полностью распоряжался Рязанским княжеством и т. д. Завершив борьбу с боярами, окончательно установил в княжестве монархию. К этому времени опорой княжеской власти все больше становится дворян­ство. Его составляли служилые, военные, дворовые люди, прислуга, зависев­шие от князя и получавшие от него землю во временное пользование (помес­тье), денежно-натуральную плату или право сбора княжеских доходов.

Экономический подъем Владимиро-Суздальского княжества некоторое время продолжался и при сыновьях Всеволода. Однако в начале XIII в. проис­ходит его распад на уделы: Владимирский, Ярославский, Угличский, Переяславский, Юрьевский, Муромский. Княжества Северо-Восточной Руси в XIV-XV вв. стали основой формирования Московского государства.

В результате объединения Галицкого и Волынского княжеств на юго-за­паде Русской земли возникло Галицко-Волынское княжество.

Особенности и условия развития:

плодородные земли для земледелия и обширные лесные массивы для промысловой деятельности;

значительные залежи каменной соли, которую вывозили в соседние страны;

удобное географическое положение (соседство с Венгрией, Польшей, Чехией), позволявшее вести активную внешнюю торговлю;

находившиеся в относительной безопасности от кочевников земли княжества;

наличие влиятельного местного боярства, которое вело борьбу за власть не только между собой, но и с князьями.

Галицкое княжество значительно усилилось в правление Ярослава Осмомысла (1153-1187). Его преемнику - волынскому князю Роману Мстиславовичу - в 1199 г. удалось объединить Волынское и Галицкое княжества. В на­чале XIII в., после гибели в 1205 г. Романа Мстиславовича, в княжестве вспыхнула междоусобная война с участием венгров и поляков. Сын Романа - Даниил Галицкий (1221-1264) сломил боярское сопротивление и в 1240 г., за­няв Киев, сумел объединить юго-западную и Киевскую земли. Однако в том

же году Галицко-Волынское княжество было разорено монголо-татарами, а спустя 100 лет эти земли оказались в составе Литвы (Волынь) и Польши (Галич).

Крупнейшим центром на северо-западе Руси была Новгородская боярская республика. Новгородская земля развивалась по особому пути:

находилась далеко от кочевников и не испытывала ужаса их набегов;

богатство заключалось в наличии громадного земельного фонда, по­павшего в руки местного боярства, выросшего из местной родоплеменной знати;

своего хлеба в Новгороде не хватало, но промысловые занятия - охота, рыболовство, солеварение, производство железа, бортничество - получили значительное развитие и давали боярству немалые доходы;

возвышению Новгорода способствовало исключительно выгодное гео­графическое положение: город находился на пересечении торговых путей, свя­зывающих Западную Европу с Русью, а через нее - с Востоком и Византией;

как в Новгородской, так и позднее в Псковской земле (первоначально входившей в состав Новгорода) сложился социально-политический строй - боярская республика;

благоприятный фактор в судьбе Новгорода: он не подвергся сильному монголо-татарскому разграблению, хотя и платил дань. В борьбе за независи­мость Новгорода особенно прославился Александр Невский (1220-1263), ко­торый не только отбил натиск немецко-шведской агрессии (Невская битва, Ледовое побоище), но и проводил гибкую политику, делая уступки Золотой Орде и организуя сопротивление наступлению католичества на западе;

Новгородская республика была близка к европейскому типу развития, аналогично городам-республикам Ганзейского союза, а также городам-рес­публикам Италии (Венеция, Генуя, Флоренция).

Как правило, Новгородом владел тот из князей, кто держал киевский престол. Это позволяло старшему среди Рюриковичей князю контролиро­вать великий путь «из варяг в греки» и доминировать на Руси.

Используя недовольство новгородцев (восстание 1136 г.), боярство, об­ладавшее значительной экономической мощью, сумело окончательно побе­дить князя в борьбе за власть. Новгород стал боярской республикой. Факти­ческая власть принадлежала боярству, высшему духовенству и именитому купечеству.

Все высшие исполнительные органы - посадники (главы правительства), тысяцкие (главы городского ополчения и судьи по торговым делам), епископ (глава церкви, распорядитель казны, контролировал внешнюю политику Ве­ликого Новгорода) и др. - пополнялись из боярской знати. Вместе с тем выс­шие должностные лица были выборными. Так, к примеру, во второй полови­не XII в. новгородцы, как никто в русских землях, стали сами избирать себе духовного пастыря - владыку (архиепископа новгородского).

На этой земле раньше, чем в Европе, проявились реформаторские тенден­ции по отношению к церкви, предвосхищая европейскую реформацию, и да­же атеистические настроения (Г. Б. Поляк, А. Н. Маркова).

Своеобразным было положение князя. Он не обладал полной государ­ственной властью, не наследовал новгородскую землю, а приглашался лишь для исполнения представительских и военных функций (воин-профессио­нал, глава дружины).

Любая попытка князя вмешаться во внутренние дела неизбежно заканчи­валась его изгнанием (за 200 с небольшим лет князей побывало 58).

Права высшего органа власти принадлежали народному собранию - вече, обладавшему широкими полномочиями:

рассмотрение важнейших вопросов внутренней и внешней политики;

приглашение князя и заключение с ним договора;

избрание важной для Новгорода торговой политики, избрание посад­ника, судьи по торговым делам и др.

Наряду с общегородским вече существовали «кончанские» (город делился на пять районов - концов, а вся новгородская земля на пять областей - пя­тин) и «уличанские» (объединявшие жителей улиц) вечевые сходы. Фактиче­скими хозяевами на вече были 300 «золотых поясов» - крупнейшие бояре Новгорода. К XV в. они фактически узурпировали права народного вече.

Значение периода раздробленности в русской истории. У раздробленности, как у любого исторического явления, есть и положительные и отрицательные стороны. Сравним Киевскую Русь с древнерусскими княжествами в XII- XIII вв. Киевская Русь - это развитое Поднепровье и Новгород, окруженный слабонаселенными окраинами. В XII-XIII вв. пропасть между центрами и окраинами исчезает. Окраины превращаются в самостоятельные княже­ства, которые по уровню хозяйственного, социально-политического и куль­турного развития превосходят Киевскую Русь. Однако период раздробленно­сти имеет и ряд отрицательных явлений:

происходил процесс дробления земель. За исключением Великого Новго­рода, все княжества дробились на внутренние уделы, число которых век от века росло. Если к 1132 г. существовало около 15 обособившихся территорий, то в начале XIII в. самостоятельных княжеств и уделов было уже 50, а в конце XIII в. - 250.

С одной стороны, сопротивление удельных князей и бояр сдерживало деспотические стремления многих старших князей, желавших подчинить жизнь целых княжеств своим личным честолюбивым планам, видеть в под­данных холопов, казнить и миловать не по обычаю или нормам «Русской Правды», а по своей прихоти (Т. В. Черникова).

Но, с другой стороны, зачастую удельные князья, поддерживаемые удель­ным боярством, становились зачинщиками междоусобиц, пытались завла­деть старшим столом. Местная аристократия готовила заговоры, поднимала мятежи;

велись бесконечные междоусобные войны. Противоречия между старшими и младшими князьями внутри одного княжества, между князьями самостоя­тельных княжеств часто разрешались путем войны. По подсчетам С. М. Соло­вьева, с 1055 по 1228 г. на Руси на 93 мирных года пришлось 80, в которые про­исходили усобицы.

Страшны были не битвы, а их последствия. Победители выжигали и гра­били села и города, а самое главное - захватывали многочисленные полоны, обращали пленников в рабов, переселяли на свои земли. Так, внук Мономаха Изяслав Киевский в 1149 г. увел из Ростовской земли своего дяди Юрия Дол­горукого 7 тыс. человек;

3) ослаблялся военный потенциал страны в целом. Несмотря на попытки со­зыва княжеских съездов, которые поддерживали определенный порядок в раз­дробленной Руси и смягчали междоусобицы, происходило ослабление воен­ной мощи страны.

Западная Европа относительно безболезненно пережила подобное ввиду отсутствия сильной внешней агрессии. Для Руси в преддверии монголо-та­тарского нашествия падение обороноспособности оказалось роковым.

4.3. Борьба Руси за независимость в XIII в.

Монголо-татарское нашествие

Отражение агрессии шведских и немецких рыцарей

Для Руси, расположенной между Европой и Азией, всегда было крайне важно, в какую сторону она повернется лицом - на Восток или на Запад. Киев­ская Русь некоторое время сохраняла нейтральное положение между ними, но новая политическая обстановка XIII в., нашествие монголов и крестовый по­ход европейских рыцарей на Русь, поставившие под вопрос дальнейшее суще­ствование русского народа и его культуры, заставляли сделать определенный выбор. От этого выбора зависела судьба страны на многие столетия.

Монголо-татарское нашествие. Монгольские племена в XII-XIII вв. зани­мали территорию современной Монголии и Бурятии. В начале XIII в. про­изошло их объединение под властью одного из ханов - Темучина, получившего имя Чингисхан - «великий хан», «посланный богом» (1206-1227). В 1206 г. на курултае (съезде племен) он был избран вождем монгольских племен.

Монголы вели кочевой образ жизни, имели конное войско с прекрасной организацией и железной дисциплиной, с единым командованием. Хорошо вооруженные луками и острыми саблями, одетые в шлемы и панцири из кожи, легко передвигающиеся на быстрых конях, они были почти неуязвимы для стрел. Была использована даже высочайшая для того времени китайская военная техника.

1211 г. - начало завоевательных походов монголов, их направление - Се­верный Китай, берега Каспийского моря, Армения, Кавказ, Черноморская степь, Сибирь, Хорезм, Северный Иран и другие земли. Племена стали про­двигаться к русским землям.

Уже в первом крупном столкновении в приазовских степях на р. Калке (1223 г.) объединенные русские силы и половцы не смогли противостоять четко организованным и спаянным в единое целое монголам, где каждый де­сяток был связан круговой порукой (за вину одного наказывали всех). Кроме, того, выявились серьезные разногласия между русскими князьями; отсут-

ствовала поддержка со стороны могущественных князей Киева и Владимира. Впервые Русь понесла тяжелый урок - полегло девять десятых объединен­ных сил.

Существует точка зрения, согласно которой в 1223 г. монголы пошли не на Русь, а был лишь разведывательный рейд монголов из Закавказья, к тому же направленный исключительно против половцев (М. М. Шумилов, С. П. Ря- бикин).

В 1235 г. на курултае принимается решение о вторжении в русские земли. Разобщенные русские княжества, составлявшие некогда Киевскую Русь, подверглись в 1236-1240 гг. разгрому и разорению войсками хана Батыя - внука Чингисхана. Были взяты Рязань, Владимир, Суздаль, Галич, Тверь и другие города.

В декабре 1240 г. разорено Галицко-Волынское княжество. Из 74 горо­дов Древней Руси, известных археологам, Батый разорил 49, причем 15 из них превратились в села, а 14 исчезли совсем.

Интересен вопрос о том, кто все-таки напал на Русь: монголы, татары или монголо-татары? По русским летописям - татары. Это и неудивительно, так как само слово, предположительно, было заимствовано у китайцев, для кото­рых все монгольские племена являлись «татарами», т. е. варварами. Соб­ственно татар они называли «белыми татарами», монгольские же племена к северу от них - «черными татарами», подчеркивая их дикость. Чингисхана китайцы относили к «черным татарам». В начале XIII в. в отместку за отравле­ние его отца Чингисхан приказал уничтожить татар. Татары как военная и по­литическая сила перестали существовать. Однако китайцы продолжали име­новать татарами монгольские племена, хотя монголы себя татарами не назы­вали. Таким образом, армия хана Батыя состояла из монгольских воинов, и современные татары не имеют никакого отношения к центрально-азиатским татарам (В. JI. Егоров).

После разгрома Южной Руси завоеватели двинулись в Европу, одержали победы в Польше, Венгрии, Чехии и вышли к границам Германии и Италии. Но, потеряв значительные силы на русской земле, Батый вернулся в Повол­жье, где сформировал могущественную Золотую Орду (1242 г.).

Итак, нашествие на Русь проходило в период с 1236 по 1240 г. Принято считать, что со взятием в 1240 г. Киева на Руси установилось монголо-татар­ское иго. После нашествия завоеватели покинули территорию Руси, периоди­чески совершая карательные набеги - более 15 за четверть века. В течение первого десятилетия завоеватели не брали дань, занимаясь грабежом, но за­тем они перешли к долговременной практике сбора систематизированной дани. Отношения между Русью и Золотой Ордой, названные «татаро-мон­гольским игом», имели свои специфические черты:

фактор отдаленности угнетателей от побежденных;

изъятие достаточно умеренной дани в расчете на душу населения;

заключение русскими князьями периодических союзов с золотоордынскими ханами для защиты территорий своих княжеств;

участие русских отрядов в организованных монголами военных походах.

Татаро-монгольское иго - это политическая, экономическая и культурная зависимость Руси от Золотой Орды. Термин «иго» в значении угнетения впервые употреблен в 1275 г. митрополитом Кириллом.

Проблема роли монголов в русской истории обсуждалась многими исто­риками в течение последних двух столетий, однако согласие не было достиг­нуто. Из историков старшего поколения большое значение монгольскому воз­действию на Русь придавали Н. М. Карамзин, Н. И. Костомаров и Ф. И. Леонтович. Карамзин являлся автором фразы: «Москва обязана своим величием ханам»; он также отмечал пресечение политических свобод и ужесточение нравов, которые считал результатом монгольского гнета. Костомаров под­черкивал роль ханских ярлыков в укреплении власти московского великого князя внутри своего государства. Леонтович провел специальное исследова­ние ойратских (калмыцких) сводов законов, чтобы продемонстрировать вли­яние монгольского права на русское.

Напротив, С. М. Соловьев отрицал важность монгольского влияния на внутреннее развитие Руси, кроме его разрушительных аспектов - набегов и войн. Хотя и упомянув кратко о зависимости русских князей от ханских яр­лыков и сбора налогов, Соловьев высказал мнение, что «у нас нет причины признавать сколько-нибудь значительное влияние (монголов) на (русскую) внутреннюю администрацию, поскольку мы не видим никаких его следов».

В. О. Ключевский сделал общие замечания о важности политики ханов в объединении Руси. Среди историков русского права и государства идеям Со­ловьева следовал М. А. Дьяконов, хотя он выражал свои взгляды более осто­рожно. В. М. Владимирский-Буданов допускал лишь незначительное влияние монгольского права на русское. С другой стороны, В. И. Сергеевич следовал аргументации Костомарова, как и (в определенной степени) П. Н. Милюков.

В современной исторической науке есть две точки зрения на монгольское иго. Традиционная рассматривает его как бедствие для русских земель. Дру­гая - трактует нашествие Батыя как рядовой набег кочевников.

Согласно традиционной точке зрения иго - достаточно гибкая система властвования, которая изменялась в зависимости от политической ситуации (сначала это кровавое завоевание и постоянные военные набеги, затем - экономическое угнетение). Иго включало целый ряд мер:

в 1257-1259 гг. была проведена перепись русского населения монгола­ми для исчисления дани (подворное обложение, так называемый ордынский выход);

в 50-60-х гг. XIII в. оформилась военно-политическая баскаческая организация. В русские земли назначались наместники - баскаки - с воен­ными отрядами. Их функции: удержание в повиновении населения, конт­роль за уплатой дани. Система баскачества существовала до начала XIV в. После волны восстаний в русских городах (Ростове, Ярославле, Владимире) во второй половине XIII-начале XIV в. сбор дани был передан в руки рус­ских князей.

Выдавая русским князьям ярлыки (грамоты) на великое княжение влади­мирское, ордынцы использовали их соперничество за великокняжеский стол

и разжигали вражду между ними. Князья в этой борьбе нередко прибегали к помощи Орды. На Руси была введена система заложничества. Почти каж­дый год в Орде находился кто-либо из русских князей или их родственников.

Сторонники традиционной точки зрения крайне негативно оценивают воздействие ига на самые разные стороны жизни Руси:

происходило массовое перемещение населения, а вместе с ним и земле­дельческой культуры на запад и северо-запад, на менее удобные территории с менее благоприятным климатом;

резко снизилась политическая и социальная роль городов;

усилилась власть князей над населением;

произошла и определенная переориентация политики русских князей на Восток.

Другая точка зрения рассматривает вторжение монголов не как завоева­ние, а как «великий кавалерийский рейд»:

разрушались только те города, которые стояли на пути войска;

гарнизонов монголы не оставляли;

постоянной власти не устанавливали;

с окончанием похода Батый ушел на Волгу.

Впоследствии великий князь владимирский Александр Невский (1252- 1263) заключил обоюдовыгодный союз с Батыем: Александр нашел союзни­ка, для того чтобы противостоять немецкой агрессии, а Батый - чтобы выйти победителем в борьбе с великим ханом Гуюком (Александр Невский предо­ставил в распоряжение Батыя войско, состоящее из русских и аланов). Союз существовал до тех пор, пока был выгоден и необходим обеим сторонам (Л. Н. Гумилев).

Н. М. Карамзин, осуждавший насилие Орды над Русью, в то же время ошибочно полагал, что ханы все-таки помогали ей: мешали усилению удель­ной раздробленности, привели русские земли к единодержавию. Подобные суждения, по мнению А. Н. Сахарова, нередкие и раньше, можно услышать подчас и в наши времена. Ошибочность подобных взглядов очевидна. Ханы не только не способствовали единению русских людей, наоборот, разжигали рознь, раздоры. Старый прием - «разделяй и властвуй» - исстари использо­вался правителями везде и всюду, и ордынские правители не были, конечно, исключением.

Уточняя понятия «монголо-татарское нашествие» и «монголо-татарское иго» («ордынское иго») необходимо иметь в виду следующее:

во-первых, «Батыево нахождение» оказало такое сильное воздействие на русские земли, судьбы их жителей, что будет правильнее говорить о домон­гольской и ордынской эпохах отечественной истории;

во-вторых, непрекращающаяся борьба русского народа с захватчиками позволила Руси, непосредственно не входя в состав Золотой Орды, сохранить свою государственность.

В целом последствия монголо-татарского нашествия имели проявления во всех сферах жизни общества - социально-экономической, политической и культурной:

особый ущерб от монголо-татарского нашествия понесли города, кото­рые в это время в Европе богатели и освобождались от власти феодалов. В русских же городах на целый век прекратилось каменное строительство, сократилась численность городского населения;

исчез ряд ремесленных специальностей, особенно в ювелирном деле: производство перегородчатой эмали, стеклянных бус, зерни, скани;

уничтожен оплот городской демократии - вече;

нарушены торговые связи с Западной Европой, русская торговля по­вернулась лицом на Восток;

замедлилось развитие сельского хозяйства. Неуверенность в завтраш­нем дне и возросший спрос на меха способствовали повышению роли охоты в ущерб земледелию;

произошла консервация холопства, исчезавшего в Европе. Рабы-холо­пы оставались главной силой в собственных хозяйствах князей и бояр вплоть до начала XVI в.;

застойным было состояние земледелия и форм собственности. В За­падной Европе все большую роль играет частная собственность. Ее защищает законодательство и гарантирует власть. На Руси сохраняется и делается тра­диционной государственная власть - собственность, ограничивающая сферу развития частной собственности (И. Н. Ионов);

в период ига на Руси в сложившихся феодальных отношениях разви­лись традиции восточного деспотизма. Вассально-дружинные отношения были заменены подданическими. Раздавая князьям ярлыки на княжение, золотоордынские ханы превращали их не в вассалов, а в подданных «служебни­ков». Князья, в свою очередь, стремились распространить подобный тип от­ношений на местную знать, дворян, дружинников. Успеху этой политики способствовало то, что в ходе нашествия погибло большинство Рюрикови­чей, старших дружинников - носителей традиций киевского вассалитета (Г. Н. Сердюков);

в Орде русские князья усваивали новые, неизвестные на Руси формы политического общения («бить челом», т. е. лбом). Понятие абсолютной, дес­потической власти, с которой русские были знакомы до сих пор лишь теоре­тически, на примере Византии, вошло в политическую культуру Руси на при­мере власти ордынского хана;

под влиянием специфически азиатских правовых норм и способов на­казания у русских размывалось традиционное, родоплеменное представление о карающей власти общества («кровной мести») и ограниченности княжеского права наказывать людей (предпочтения «виры», штрафа). Карающей силой стало не общество, а государство в лице налога. Именно в это время Русь узнала «китайские казни»: кнут («торговую казнь»), отрезание частей лица (носа, ушей), пытки на дознании и следствии. Это было совершенно новое отноше­ние к человеку по сравнению с X в., временем Владимира Святославовича;

в условиях ига исчезло представление о необходимости баланса прав и обязанностей. Обязанности по отношению к монголо-татарам исполнялись независимо от того, давало ли это какие-нибудь права. Это коренным обра-

зом расходилось с сословной моралью Запада, где обязанности были след­ствием определенных прав, предоставленных человеку. В России ценность власти стала выше, чем ценность права. Власть подчиняла себе понятия пра­ва, собственности, чести, достоинства;

в это же время происходит ограничение прав женщин, характерное для восточного патриархального общества. Если на Западе процветал средневеко­вый культ женщины, рыцарский обычай поклоняться Прекрасной Даме, то на Руси девушек запирали в высокие терема, оберегали от общения с мужчинами, замужние женщины должны были определенным образом одеваться (обяза­тельно носить платок), были ограничены в имущественных правах, в быту;

промежуточное положение Древней Руси между Западом и Востоком постепенно сменяется ориентацией на Восток. При посредничестве монголо-татар русские усваивают ценности политической культуры Китая и араб­ского мира. Если правящие классы Запада в X-XIII вв. в результате кресто­вых походов знакомились с культурой Востока как победители, то Русь, имея печальный опыт поражения, испытывала сильное влияние Востока в услови­ях кризиса традиционных ценностей;

ордынское иго оказало мощное воздействие на культуру русского на­рода, способствовало смешению части монголов и населения Северо-Вос­точной Руси, стимулировало языковое заимствование. Но, признавая это влияние, важно иметь в виду, что оно не стало определяющим и доминирую­щим. Великорусский этнос, его язык и культура в целом сохранили свои ка­чественные характеристики;

у русских в условиях ордынского ига и неприязненного отношения католических стран Запада развивалась национальная православная традиция. Церковь оставалась единственным общенациональным общественным ин­ститутом. Поэтому единство нации основывалось на осознании принадлеж­ности к единой вере, идее богоизбранности русского народа;

зависимость от монголо-татар, широкие торговые и политические свя­зи с Золотой Ордой и другими восточными дворами приводили к бракам рус­ских князей с татарскими «царевнами», стремлению подражать обычаям ханс­кого двора. Все это порождало заимствование восточных обычаев, распростра­нявшихся от верхов общества до низов;

иго законсервировало этап феодальной раздробленности на два столетия, и переход к централизации русского государства происходил со значительным опозданием по сравнению с западноевропейскими странами. Борьба за обре­тение государственной независимости, воссоздание российской государствен­ности, укрепление национального самосознания и общественная консолида­ция развивались на основе внеполитической конфронтации с Ордой.

Таким образом, из-за разницы в темпе и направлении общественного раз­вития в жизни Руси и Западной Европы, имевших в X-XII вв. сходные формы, к XIV-XV вв. возникли качественные различия.

Выбор Востока в качестве объекта взаимодействия для Руси оказался до­вольно устойчивым. Он проявился не только в приспособлении к восточным формам государства, общества, культуры в XIII-XV вв., но и в направлении

экспансии централизованного Русского государства в XVI-XVII вв. Даже в XVIII в., когда главным стало взаимодействие России и Европы, Европейцы отмечали склонность России давать восточные «ответы» на «вопросы» Запа­да, что сказалось в усилении самодержавия и крепостничества (И. Н. Ионов).

Отражение агрессии шведских и немецких феодалов. Побережье от Вислы до восточного берега Балтийского моря было заселено славянскими, балтий­скими (литовские и латышские) и финно-угорскими (эсты, карелы и др.) племенами. В конце XII-начале XIII в. у народов Прибалтики завершается процесс разложения первобытно-общинного строя и складывания ранне­классового общества и государственности. Русские земли (новгородские и полоцкие) оказывали значительное влияние на своих западных соседей, у ко­торых еще не было развитой собственной государственности и церковных институтов (народы Прибалтики были язычниками).

Наступление на русские земли было частью разбойничьей доктрины не­мецкого рыцарства «Drang nach Ostem (натиск на Восток). В XII в. они начали захват принадлежавших славянам земель за Одером и в Балтийском Поморье. Одновременно велось наступление на земли прибалтийских народов. Втор­жение крестоносцев на земли Прибалтики и Северо-Западную Русь было санкционировано римским папой и германским императором Фридрихом II. В крестовом походе приняли также участие германские, датские, норвежские рыцари и воинство из других стран Европы. В этот период времени происхо­дит создание рыцарских орденов. В 1200 г. крестоносцы во главе с монахом Альбертом захватили устье Западной Двины и основали Ригу (1201). В 1202 г. на завоеванных землях был создан Орден меченосцев (рыцари этого ордена носили плащи с изображением креста, по форме напоминающего меч).

В 1212 г. меченосцы подошли вплотную к границам Псковской и Новго­родской земель. Княживший в Новгороде Мстислав Удалой успешно воевал с ними. В княжение в Новгороде Ярослава Всеволодовича новгородцы разби­ли рыцарей под Юрьевым (Тарту), хотя город остался за завоевавшими его крестоносцами (1224).

Для завоевания литовских и южно-русских земель в 1226 г. прибыли ры­цари Тевтонского ордена, основанного в 1198 г. в Сирии во время крестовых походов. Рыцари - члены ордена носили белые плащи с черным крестом на левом плече. В 1234 г. меченосцы потерпели поражение от новгородско-суздальских войск, а еще через два года - от литовцев и земгалов. Это заставило крестоносцев объединить свои силы. В 1237 г. меченосцы объединились с тевтонами, образовав отделение Тевтонского ордена - Ливонский орден, на­званный так по наименованию территории, заселенной племенем ливов, ко­торую захватили крестоносцы.

Наступление рыцарей особенно усилилось в связи с ослаблением Руси монгольскими завоевателями. Наиболее крупные сражения этого периода с крестоносцами - Невская битва (1240), борьба за Псков (1241-1242), Ледо­вое побоище (1242).

Невская битва. В июле 1240 г. тяжелым положением Руси попытались вос­пользоваться шведские феодалы. Шведский флот с войском на 55 кораблях

вошел в устье реки Невы. Шведы хотели захватить город Старую Ладогу, а за­тем и Новгород. На оборону Русской земли выступил князь Александр Яро­славович, которому было в это время 20 лет.

«Житие Александра Невского» рассказывает о подвигах шести русских воинов и самого князя, совершенных ими в Невской битве. Дружинник по имени Гаврила Олексич, преследуя шведов, въехал по сходням на корабль. Его вместе с конем сбросили в реку, но он остался цел и «бился с самим вое­водою посреди их войска». Новгородец Сбыслав Якунович «бился одним то­пором, не имея страха в душе своей», и положил много врагов. Бесстрашно бились и другие русские воины. Сам Александр Ярославович копьем «возло­жил печать» на лицо шведского предводителя.

Александра Ярославовича за победу на Неве русский народ прозвал Нев­ским. Значение этой победы в том, что она надолго остановила шведскую аг­рессию на восток, сохранила за Русью выход к Балтийскому побережью. (Петр I, подчеркивая право России на Балтийское побережье, в новой столи­це на месте битвы основал Александро-Невский монастырь.)

Борьба за Псков. Опасность иноземного вторжения на Север Руси сохра­нялась. Летом того же 1240 г. Ливонский орден, а также датские и герман­ские рыцари напали на Русь и захватили город Изборск. Вскоре из-за преда­тельства посадника Твердилы и части бояр был взят Псков (1241). Усобицы и распри привели к тому, что Новгород не помог соседям. А борьба между боярами и князем в самом Новгороде завершилась изгнанием Александра Невского из города. В этих условиях отдельные отряды крестоносцев оказа­лись в 30 км от стен Новгорода. По требованию веча Александр Невский возвратился в Новгород.

Зимой 1242 г. Александр вместе с братом Андреем и своей дружиной осво­бождает Изборск, Псков и другие захваченные города. Затем русские войска двинулись на земли ордена.

Ледовое побоище. Получив известие, что на него идут основные силы Орде­на, Александр Невский перекрыл путь рыцарям, разместив свои войска на льду Чудского озера. Русский князь показал себя как выдающийся полководец.

Александр разместил войска под прикрытием крутого берега на льду озе­ра, исключив возможность вражеской разведки и лишив противника свободы маневра. Учитывая построение рыцарей «свиньей» (в виде трапеции с острым клином впереди, который составляла тяжеловооруженная конница), Алек­сандр Невский расположил свои полки в виде треугольника, острием упирав­шегося в берег. Перед сражением часть русских воинов была снабжена спе­циальными крючьями, чтобы стаскивать рыцарей с коней.

5 апреля 1242 г. на льду Чудского озера состоялась битва, получившая на­звание Ледового побоища. Рыцарский клин пробил центр русской позиции и уткнулся в берег. Фланговые удары русских полков решили исход сраже­ния: как клещи, они сдавили рыцарскую «свинью». Рыцари, не выдержав уда­ра, в панике бежали. Семь верст гнали их новгородцы по льду, который к вес­не во многих местах стал слабым и проваливался под тяжеловооруженны­ми воинами, доспехи которых весили до 70 кг. По данным Новгородской

летописи, в битве погибло «немец 400 и 50 взято в плен» (немецкие хроники оценивают число погибших в 25 рыцарей). Плененные рыцари с позором были проведены по улицам Великого Новгорода.

Значение этой победы состоит в том, что:

была ослаблена мощь Ливонского ордена;

начался рост освободительной борьбы в Прибалтике (который продол­жался с переменным успехом. Опираясь на помощь римско-католической церкви, рыцари в конце XIII в. захватили значительную часть Прибалтийских земель).

В целом мир с орденом в 1242 г. не уберег от военных действий с кресто­носцами и шведами в будущем, однако планы завоевания Северной Руси и обращения ее в католичество уже были неосуществимы. Это явилось глав­ным итогом Невской битвы 1240 г. и Ледового побоища 1242 г.

Летописец сохранил для нас слова Александра Невского: «А кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет. На том стояла и стоять будет земля Русская!» При Александре Невском началось постепенное вытеснение баска­ков и замена их князем как посредником с Золотой Ордой. Александр Нев­ский старался усилить роль князя и ограничить влияние бояр. Умер в Городце (Нижегородская область), возвращаясь из Золотой Орды; скорее всего был отравлен. По приказу Петра 1 его останки были перевезены в Петербург, а 21 мая 1725 г. учрежден орден Александра Невского. Советский военный орден Александра Невского учрежден 29 июля 1942 г. Внимание к личности, государственной деятельности, военным подвигам свидетельствует об огром­ной нравственной и духовной силе этого человека. Русская православная церковь тоже отдала дань уважения Александру Невскому, причислив его к сонму правоверных князей (канонизировала).

IX век - время появления большого феодального государства у восточных славян - долго был тем историческим рубежом, с которого начинали историю Руси. Заслугой советских историков и археологов является изучение предшествующего периода развития восточнославянского общества и в частности периода распада первобытно - общинного строя и возникновения феодализма.

VII - IX века - время больших социальных сдвигов - подготовили возникновение новых форм общественной жизни. Уровень развития производительных сил в разных частях славянской земли был неодинаков. Юго-западные славянские племена - потомки антов - были непосредственными наследниками древней земледельческой культуры среднего Поднепровья и Поднестровья; у них было развито пашенное земледелие, им были известны все основные виды культурных растений. У других восточнославянских племён, обитателей лесных пространств, до VII столетия господствовало так называемое подсечное земледелие. Чтобы подготовить участок для посева, земледельцы вырубали лес, давали ему на месте высохнуть, а затем сжигали его. Посев совершался в перегоревший верхний слой почвы, почти не нуждавшийся в специальной обработке. Орудиями подсечного (или "огневого") земледелия являлись железный топор, большой нож - "косарь" и мотыга. Но во второй половине I тысячелетия н. э. и у северных восточнославянских племён на смену подсечному хозяйству приходит земледелие пашенное, орудием которого в северных районах служила соха, в южных областях - плуг. Если подсечное земледелие было отраслью первобытно - общинного хозяйства (подсека требует коллективных усилий), то пашенное земледелие вело к развитию индивидуального хозяйства. К этому же времени, VII - IX вв., относится возникновение многих древнерусских городов. Возникновение города связано прежде всего с развитием ремесленного производства и сопутствующего ему обмена. Во многих славянских поселениях второй половины I тысячелетия н. э. были открыты следы железоделательного и кузнечного промыслов в обширных масштабах. Так, при раскопках в Пскове в слоях VII - VIII вв. были обнаружены остатки многочисленных сыродутных горнов (см. ниже). Археологически выявлено развитие в это время в древнерусских городах и многих других отраслей производства - ювелирного, ткацкого, костерезного и т. д. Для VII - VIII вв. - переходного периода от родового строя (на последней стадии его развития) к классовому феодальному обществу - характерно сохранение в формах жилища и поселений элементов старого быта наряду с явлениями, характеризующими новые социальные условия. Так, при раскопках городища Старой Ладоги в слоях VII - VIII вв. найдены большие дома - жилища, связанные ещё с существованием патриархальной общины. В последующее время, в IX - X вв., размеры жилых построек ладожан значительно уменьшились. В это время городок Ладога состоял из отдельных дворов, представлявших сочетания избы, клети, хлева, житницы и т. д. Это было индивидуальное хозяйство с домашней промышленностью, но уже с несомненным наличием развивающегося ремесла. Повидимому, так же как Старая Ладога, развивались и другие северные славянские города. Южные города развивались быстрее. Но и здесь в отдельных поселениях долго сохраняются признаки патриархальной общины. Типичные поселения VIII - X вв. были открыты в бассейне Сулы, около города Ромны. Они состоят из глинобитных жилищ - землянок, в которых найдены разнообразные изделия из глины, кости и металла. Печи в них глинобитные сводчатые. Позднее городища "роменского типа" были обнаружены по всему течению Десны, на Сейме, Суле, Ворскле и на притоках этих рек. Территория их распространения совпадает с территорией большого славянского племени - северян. Городища того же времени, что и "роменские", открыты в верховьях Дона. У села Боршева открыто поселение, состоявшее из 200 - 250 прямоугольных жилищ размером 4x4 м, углублённых в землю на 0,5 - 1 м. Стены жилищ были выложены из деревянных плах. В углу стояла печь - каменка. Жилища располагались группами и были соединены друг с другом внутренними переходами. К ним примыкали хозяйственные постройки, хлебные ямы, погреба и т. п.

В IX - X вв., с окончательным сложением феодального общества, появляются большие города. Они давно уже изучаются археологически. Смоленск, Чернигов, Киев, Новгород дали множество материалов по истории русской культуры, ремесла, быта. Но всё же для изучения древней Руси, начиная с X в., письменные исторические источники пока важнее, чем археологические. Значение археологии и здесь быстро растёт, тем не менее наши летописи, столь замечательные по богатству содержания и по стройности изложения, остаются неисчерпаемым источником не только для политической, но и для социально- экономической истории. Всё же отдельные вопросы русской истории могут уже решаться на основе археологических данных. Так, например, для истории IX и X вв. значение имеют археологические выводы о происхождении русского феодального класса, ценные в частности для опровержения антинаучной норманской теории.

От X в. в разных областях Восточной Европы до нас дошли курганы с трупосожжениями, где ещё по языческому обряду погребены представители верхнего социального слоя - дружинники, богатством и знатностью резко отличавшиеся от остального населения. Русские дружинники, профессиональные воины, составляли ядро войска во времена складывания в IX и X вв. мощного государства от Балтийского моря до Чёрного моря и до Волги. Дружинники были связаны происхождением с общинной и племенной знатью. Многие из них стали родоначальниками феодальных родов. Они поработили крестьян-смердов, чей труд создал экономическую мощь феодалов.

Дружинные курганы относятся к IX - X вв., и это закономерно. В VIII в. верхний социальный слой ещё, вероятно, недостаточно обособился. В начале XI в. завершилась христианизация господствующего класса. Церковь запрещала языческие обряды трупосожжения и насыпания курганов. Поэтому феодалы XI и XII вв. археологам известны меньше, чем их предки IX и X вв.

Во многих областях Древней Руси имеются дружинные курганы. В частности ряд курганов этого типа раскопан на территории города Киева, основного центра Руси. Но там они исследованы значительно меньше, чем в Смоленске и Чернигове.

Наиболее замечательны и показательны курганы в деревне Гнёздово, на Верхнем Днепре, близ Смоленска. Их около 3 тысяч. Это языческое кладбище древнего Смоленска. Этот город, упоминаемый в X в. Константином Багрянородным, был уже тогда одним из важнейших центров Руси. Центральный гнёздовский курган (по-видимому, княжеский) имел 10 м высоты и 100 м в окружности. На дне вскрыты остатки костров, где сожжено несколько покойников: хозяин (ему принадлежало прекрасное оружие), рабыни (от них дошли женские украшения), может быть и рабы. Погребение датируется среднеазиатской монетой, диргемом начала X в. (таких монет в Гнёздове много). В погребальном костре более или менее сохранилось железное оружие: шлем, бляхи двух щитов, копьё, меч. Шлем украшен железными узорчатыми пластинками, напоминающими русскую деревянную резьбу. Остальные вещи почти все сгорели. Рядом с этим курганом стоял небольшой, где похоронена только лошадь, вероятно, боевой конь князя.

Кроме большого в Гнёздове раскопано ещё свыше 700 курганов. В них тоже трупосожжения. Сожжение совершалось иногда на месте, тогда земля прожжена, иногда на стороне. Прах могли привезти и издалека. Оружие встречается чаще, чем во всех других погребениях на территории СССР. Около четверти курганов пустые, их считают насыпями в честь воинов, погибших на чужбине. Жизнь этих людей была бурная, и прах погибших не всегда можно было привезти в Гнёздово, тело могло остаться в руках врагов или в волнах далёких морей или рек.

Трупосожжения хозяев сопровождаются сплошь и рядом трупосожжениями рабов. Можно привести ещё один пример. В одном кургане стояли три больших горшка, наполненные жжёными костями, при одном из них были воткнуты в землю меч и копьё, в двух других оказались женские украшения. Воин был погребён с двумя рабынями. В подобных случаях нельзя предполагать убитых жён. Свободные женщины хоронились здесь в особых курганах, женских курганов много, в том числе есть богатые, и только в богатых мужских погребениях мужские трупосожжения сопровождаются женскими.

Именно в то время, когда сооружались на Верхнем Днепре гнёздовские курганы, Ибн-Фадлан в Волгаре, на Волге, наблюдал погребение руса - работорговца. Его рассказ полностью соответствует гнёздовским находкам. Вместе с покойником, по Ибн - Фадлану, была сожжена убитая рабыня. Сожжение было произведено в ладье, следы чего в Гнёздове тоже наблюдались. Рядом с покойником при этом положили его оружие. Его сопровождали в погребении животные: кони, быки, собака, петух; все они встречаются в гнёздовских курганах. Поверх было насыпано "нечто подобное круглому холму", т. е. сферический курган гнёздовского типа.

В гнёздовских курганах, равно как и в других подобных курганах древней Руси, погребены, вероятно, не только дружинники, но и рядовые горожане, т. е. ремесленники и торговцы. Однако выделить их погребения мы пока не можем. Орудий труда в этих курганах почти нет. В большинстве своём курганы содержат мало вещей и лишены оружия.

Торговцам явно принадлежат найденные неоднократно в Гнёздове бронзовые весы, состоящие из складного коромысла и двух круглых чашечек (такие весы широко распространены, судя по курганам, городским слоям и кладам, в средневековой Восточной Европе. Они обеспечивали большую точность взвешиваний). Весы встречаются и в богатых погребениях с оружием, - воины в X в. часто занимались торговлей.

Мечи в гнёздовских курганах и во всех остальных русских дружинных курганах IX - X вв. принадлежат к типу, во всей Европе характерному для IX - XI вв. Набалдашник такого меча обычно полукруглый, крестовина обычно прямая. То и другое часто покрывается серебряными узорами. Самый меч массивен и длинен, около метра. Он широк, и во всю длину его проходит для облегчения срединная ложбина, дол. Это оружие предназначалось для рубящего действия. К этому типу принадлежат все мечи данной эпохи во Франции, Англии, Германии, Италии, Скандинавии, у западных и южных славян, на Руси, в Волжской Болгарии и т. д. Производились они, по-видимому, во всех этих странах.

Стрелы встречаются в большинстве гнёздовских погребений, преимущественно ромбовидные, типичные для древней Руси.

Шлемы плавно вытянуты кверху. Эта форма в средние века неизменно господствовала на мусульманском Востоке и на Руси, а в Западной Европе вовсе не была известна. У нас такие шлемы назывались шишаками.

Щиты подобно подавляющему большинству древних и средневековых щитов делались из дерева и снабжались железными сердцевинами. Прослежено, что один из гнёздовских щитов был окрашен в красный цвет. Это заставляет вспомнить позднейшие красные ("червлёные") щиты "Слова о полку Игореве".

Неоднократно встречаются в Гнёздове обломки кольчуг. Это явное доказательство того, что на Руси кольчуга (доспех, сплетённый из колечек) распространилась века на два раньше, чем в Западной Европе, где эта форма доспеха, исчезнув с концом античности, принята снова лишь в начале XII в., в связи с крестовыми походами (на мусульманском Востоке кольчуг всегда было много). По развитию боевой одежды Русь опередила другие страны Европы. Недаром ещё в XII в. во французской поэме "Рено де Монтобан" упоминается "кольчуга, сделанная в России".

Разоблачение антинаучных домыслов норманистов связано в археологии прежде всего с гнёздовскими курганами, и это понятно. Гнёздово даёт основные материалы для изучения военных кадров, составлявших ядро русского войска времён Олега и Игоря. Именно о происхождении этих воинов спорили в течение двух с лишним веков норманисты с антинорманистами.

Норманисты путём многих натяжек пытались приписать гнёздовские курганы скандинавам. С этой целью даже мечи были названы норманскими или варяжскими, хотя эта общеевропейская форма не более типична для Скандинавии, чем для Руси. Она встречается в Европе и в таких странах, где варягов никогда не было (в Чехословакии, Югославии и т. д.). Сами скандинавские археологи предполагают, что эти мечи в Скандинавии подражали французским образцам, и ничего специфически норманского в них, таким образом, нет.

Норманисты вынуждены были замалчивать своеобразие русских стрел, восточный облик шлемов (у норманнов шлемы иные), раннее распространение кольчуг (у норманнов доспех примитивнее), отсутствие на Руси характерных боевых топоров скандинавского типа и т. д. Они ссылались на то, что в Скандинавии того времени тоже известны трупосожжения воинов в курганах. Но курганное трупосожжение было в IX - X вв. одинаково характерно для скандинавов и для славян, в том числе и для не имевших с норманнами никакой связи, например для чехов, а сходный военный характер привилегированных погребений свидетельствует только о параллелизме социального развития у славян и у скандинавов. Различия в подробностях погребального обряда, в типах украшений и т. д. многочисленны.

Вымыслы норманистов о плодотворном якобы культурном влиянии Скандинавии IX - X вв. на Русь убедительно опровергаются и сравнением культурного уровня обеих стран. Особенно показательна в силу её обилия керамика. В IX - X вв. в Киеве, Смоленске и Новгороде она делалась уже на гончарном кругу, что свидетельствует о распространении ремесла и является важным культурным показателем, в Скандинавии тогда она делалась от руки, круг распространяется там лишь в XI - XII вв., и даже шведские археологи говорят по поводу отдельных находок славянской керамики в Швеции о славянском влиянии.

При всём том отдельные курганы, исчисляемые единицами, выделяются в Гнёздове своим подлинно скандинавским инвентарём, имеющим точные аналогии в курганах Швеции тех же IX и X вв. Лишь о двух курганах можно это сказать с уверенностью. Здесь, действительно, погребены дружинники- норманны, причём эти курганы не самые большие и не самые богатые. В большинстве своём гнёздовские курганы, в том числе все главные (равно как и русские дружинные курганы других земель), носят чисто местный характер и принадлежат славянам. Отдельные скандинавские воины попадали в то время на Русь. Они влились в состав славянских дружин, но их было мало, и положение их не являлось привилегированным.

Особое значение среди гнёздовских находок имеет глиняный сосуд со славянской надписью "горухща". Это древнерусское слово в переводе на современный язык означает "горчица". Сосуд был наполнен горчицей, дорого тогда ценившейся. Курган, в котором обнаружена эта надпись, по монетам и по мечу датируется началом X в. До этой недавней находки славянские надписи X в. были известны лишь в Болгарии, но и там они моложе. На Руси надписей старше XI в. не было найдено. Гнёздовская надпись говорит о раннем распространении в языческой Руси славянской грамоты, что доказано и филологами в результате анализа договоров Олега и Игоря с Византией. Особо надо отметить, что единственная найденная в Гнёздове надпись оказалась славянской. Норманистам всегда было трудно объяснить отсутствие в Гнёздове и вообще на Руси скандинавских рунических надписей.

Из предметов роскоши в Гнёздове найдены художественные золотые изделия, среди которых замечательна бляха с изображением дракона. Из прочих находок заслуживают упоминания ножницы современного типа, из двух частей на гвоздике и с кольцами. Этот тип появился незадолго до того в арабском халифате. Ножницы древнего типа (с планкой) встречаются на Руси тоже часто, в том числе в Гнёздове.

Наряду со смоленскими большой интерес представляют черниговские дружинные курганы, а особенно главный из них, Чёрная Могила, расположенный в самом городе Чернигове. Высота его 11 м, окружность 125 м. Местное предание приписывало его князю Чёрному, основателю города.

Богатство вскрытого погребения позволяет действительно предполагать, что оно является княжеским. В насыпи на глубине 4 м найдена груда доспехов, положенных, очевидно, во время тризны, устроенной, когда курган имел уже высоту 7 м. Тризной в древней Руси называлось не пиршество, а военная игра, состязание в честь умершего. Доспехи лежали тогда на кургане, как памятник. Среди них два шлема-шишака и две кольчуги.

Тут же два турьих рога в серебряных оправах (тур, гигантский дикий бык, силе и размерам которого удивлялись древние и средневековые писатели; истреблён в конце средневековья). На оправе одного рога растительный узор, на оправе другого рога - фигуры мужчины и женщины, вооружённых луками. Мужчина стреляет в орла, три стрелы летят назад. Данный эпизод имеется в былине, притом черниговского происхождения. Эти фигуры окаймлены узором из переплётшихся животных (волки, петухи и т. д.).

Когда раскопки кургана доведены были до уровня окружающей поверхности, или, как говорят археологи, до горизонта, открылось кострище, т. е. остатки костра, 10 м в поперечнике. Сожжено было, по-видимому, несколько покойников, число их определить невозможно. Остатки женских украшений говорят, что здесь были и женщины, одна или несколько - неизвестно (вероятно, рабыни). Вещей было много, но большая часть под действием огня превратилась в слитки стекла, меди, серебра и золота. Железо, конечно, лучше сопротивлялось огню (ведь температура плавления его выше), но тоже сильно обгорело. Здесь опять была кольчуга, затем два меча, сабля, ряд копий и стрел, бляхи от щитов.

Сабля попала в Чернигов, вероятно, от близких соседей, степных кочевников, изобрёвших именно в это время данное оружие, ещё неизвестное тогда не только на западе, но и на востоке. Серпы, топоры, долота и скобель позволяют предполагать, что вместе с князем сожжены были раб или рабы, которые должны были и на том свете работать на хозяина. Дата погребения определяется византийскими золотыми монетами, позднейшая из которых относится к середине X в. Князь не был норманном. В Чёрной Могиле совсем нет скандинавских вещей.

Вокруг Чернигова раскопан ещё ряд дружинных курганов, в них тоже погребены воины с оружием. Более богатые из них тоже погребены вместе с женщинами, очевидно, рабынями. Аристократические курганы, большие и изобилующие вещами, разбросаны на большом пространстве вокруг города и далеко отстоят друг от друга. Каждый из них окружён менее значительными насыпями. По-видимому, здесь были погребения феодалов, похороненных на территории своих вотчин.

X век оставил нам в Восточной Европе больше монетных кладов, чем любая другая эпоха. В кладах, как и в дружинных курганах, монеты мусульманских стран резко преобладают над византийскими. Волжский путь в халифат был важнее, чем днепровский путь в империю. Чаще всего встречаются диргемы среднеазиатских эмиров Саманидов, чеканенные преимущественно в Бухаре и Самарканде. Эти города были уже в X в. соединены важными экономическими и культурными связями с Русью. Затем следуют диргемы багдадских халифов Аббасидов. Чекан остальных династий встречается много реже.

Находки этих монет рассеяны по всем русским землям, но скопления таких находок зарегистрированы лишь вокруг трёх городов - Киева, Смоленска и Новгорода, приобрёвших, очевидно, уже к X в. особое экономическое значение. Но города были у нас с самого начала не столько торговыми, сколько ремесленными центрами.

Важнейшим вкладом археологии в изучение древней Руси является решение вопроса о русском ремесле и о его значении. Буржуазные учёные говорили о специфически торговом и специфически административном характере древнерусских городов и связывали с этим своеобразие русского исторического процесса. Всяческое преувеличение этого своеобразия для них вообще характерно.

Предпринятые в советское время раскопки древнерусских городов привели к опровержению этих представлений: ремесленные мастерские встречаются при раскопках на каждом шагу. Изучение находимой археологами продукции этих мастерских (примеры см. ниже) установило высокий уровень развития древнерусского ремесла. Русь не уступала в этом отношении передовым странам средневековой Европы.

Городское ремесло достигло расцвета у нас в X в. в связи с классообразованием и ростом феодальных отношений.

О масштабах чёрной металлургии напоминают нам находимые повсеместно во всех городах железные крицы, а с достижениями металлообработки знакомят нас металлографические исследования. Сталь употреблялась, оказывается, в древней Руси широко, причём не только для мечей, копий, напильников и т. д., но и для более массовых изделий. Даже ножи были, как правило, стальные или с наварными стальными лезвиями, а число их огромно.

Повсеместно и широко применялись разнообразные режимы термической обработки стали, что позволяло кузнецу вырабатывать лезвия разнообразного ассортимента, а каждый вид оружия или орудий труда требует особых сочетаний вязкости и твёрдости металла. Местное производство стали доказано не только широтой её применения, но и тем, что технологические приёмы обработки лезвий в разных древнерусских землях различны.

Ценными для науки оказались различия в составе железа. Спектральный анализ установил, например, в Гнёздове небольшую примесь никеля во всех железных и стальных изделиях, от гвоздей, заклёпок, стрел и ножей до мечей включительно. Эта примесь, технически безразличная и не наблюдаемая в других областях, говорит лишь о своеобразии смоленских руд. Из этих руд на месте делали всё, от гвоздей до мечей. Так впервые доказано местное русское и даже местное смоленское производство мечей.

В средние века особым вниманием правителей пользовалось ювелирное дело. На него тратилось много технической изобретательности. На Руси ещё до X в. применялись, а к XI в. были усовершенствованы все сложные ювелирные приёмы: эмаль, скань, зернь, чернь. Немецкий средневековый автор Теофил из Падерборна говорит, что русские внесли много нового в искусство эмали и черни.

Эмаль была перегородчатая, такая же, как тогда в Византии. Это значит, что на золотую поверхность наносился контур изображения тонкими золотыми ленточками, установленными на ребро в виде перегородок и припаянными. Ничтожная их толщина (0,1 мм и даже меньше) заставляла делать их обязательно из золота, так как из других доступных в то время материалов нельзя было изготовить такие тонкие перегородки.

Ленточек было много, и они составляли мельчайшие ячейки. Затем каждая из полученных при этом ячеек заполнялась стеклянной массой, эмалью какого-либо одного цвета, и в результате получалось многоцветное изображение с тончайшими сочетаниями красок. Изображая, например, человеческое лицо, мастер на пространстве в четверть см 2 умудрялся поместить волосы, брови, глаза, зрачки глаз, нос, рот, детали головного убора и т. д., и всё это передать переходами цветов с ячейкой для каждой краски.

Местное производство доказано уже тем, что эмалью иногда выполнены русские надписи. Но и греческие эмалевые надписи иногда доказывают то же самое и даже ещё лучше: некоторые из них выполнены с ошибками, свидетельствующими о русском происхождении мастера (например, в греческие слова вставлены русские буквы). Эмальерные мастерские открыты в Киеве: одна близ места княжеского дворца, другая далеко от центра города. В обеих найдены тигли для плавки эмали, горны различного устройства, большие куски расплавленной эмалевой массы разных цветов. Перегородчатая эмаль сложнее и совершеннее, чем выемчатая эмаль средневековой Западной Европы (маленькие выемки для эмали выдалбливались в металле).

Эмаль на Руси называлась финифть или химипет. Из золота с эмалью делались у нас венчики, затем бармы, т. е. шейные цепи медальонов, и чаще всего колты. Это были полые, толстые привески, вплетавшиеся знатными женщинами в волосы и наполнявшиеся духами.

Скань иначе называется филигранью. По золотой или серебряной основе узоры наносились припаянной золотой или серебряной проволокой. Зернь распространена больше всего. По золотой или серебряной основе узоры состояли из припаянных мельчайших золотых или серебряных шариков. На зернёных колтах количество таких зёрен доходит до 5 тысяч. На 1 см2 приходится часто более 300 шариков, а каждый припаивался отдельно. Чернь применялась для серебра (как эмаль для золота). Это сплав из олова, меди, серебра и серы чёрного матового цвета. В серебряной вещи предварительно вырезался (или отливался вместе с вещью) рисунок, заполнявшийся затем этим сплавом. Встречаются чернёные браслеты и колты.

Из ремесленных мастерских, открытых в Киеве, особое значение имеет мастерская стеклянных браслетов. Она интересна потому, что эти браслеты разных цветов являются в обломках самой частой на- Рис. 95. Стеклян- ходкой в древнерусских городских слоях XI - XIII вв. во всех землях, от Тмутараканской до Новгородской. Несомненно, они были излюбленным украшением горожанок. Крестьянки их не носили, судя по деревенским курганным погребениям, о которых речь будет ниже. Таков один из признаков бытовых различий между городом и деревней.

Археологи сначала считали стеклянные браслеты предметами византийского ввоза. Действительно, в Византии их много, а основной центр их производства находился в Сирии. Но, оказывается, производились они и в русских городах, по крайней мере в Киеве. Там в названной мастерской оказались горны, тигли, куски испорченных при изготовлении браслетов и другие столь же несомненные признаки местного изготовления. Находки производственного брака всегда особенно важны для решения подобных вопросов. Этот брак - горе для древнего мастера, счастье для археолога.

Гончарный круг распространился на Руси, как и всюду, вместе с гончарным ремеслом, а гончарное ремесло - вместе с развитием классовых отношений. В русских городах уже в IX в. изобилует керамика, сделанная на кругу. Она замечательно однородна в X - XIV вв. во всех славянских землях.

Керамика благодаря её обилию даёт надёжнейшие основания для установления тесных связей, существовавших тогда между славянскими племенами. В средневековой Европе второй такой большой территории культурной общности не было нигде. От Эльбы, Дуная и Адриатического моря до Волхова, Волги, Оки и Кубани - всюду одинаковы славянские горшки. Характерен профиль: нижняя часть в виде усечённого конуса (конечно, вершиной вниз), выше середины - характерная выпуклость плеч, ещё выше - резкий отгиб назад, ещё выше - пухлый, сильно отогнутый вперёд венчик. Орнаменты линейный и волнистый (встречаемые, впрочем, и у других народов). Ниже такая керамика называется славянской. На днищах славянских горшков обычны клейма гончаров: ключи, звёзды, кресты, колёса, розетки, лабиринты, кольца, ромбы, замки и многое другое.

В Киеве раскопками открыт ряд жилищ домонгольского времени. Это, как правило, землянки. Они прямоугольны, глубиной около 1,5 м, площадью около 16 м2. Над ними выводились стены, обмазанные глиной. Основа их была деревянная. Внутри помещалась глинобитная куполообразная печь. Бревенчатые наземные избы, применявшиеся тогда в северных русских областях, на юг почти не проникали.

Киевские землянки по глубине, по конструкции стен, по устройству печей и т. д. чрезвычайно похожи на более древние землянки раннеславянских городищ. Но есть и существенное различие. Те жилища строились при первобытно-общинном строе и большие группы их соединялись поэтому переходами в одно целое, а хозяйственные сооружения были для таких групп общие. Киевские жилища находятся в феодальном городе и совершенно изолированы друг от друга. Хозяйство их обитателей было индивидуальным, и хозяйственные сооружения тоже.

В центре Киева, в черте внутренней городской крепости, прослежен княжеский дворец X в., обнаружены каменные фундаменты, много тонкого стенного кирпича, обломки наличников из мрамора и розового шифера. Тонкий плитчатый кирпич, или плинфа, вообще характерен для Киевской Руси. Как правило, киевские церкви XI в. сложены из чередующихся слоёв камня и плинфы, XII в. - сплошь из плинфы, равно как и церкви Чернигова, Смоленска, Рязани и ряда других городов.

От XI в. дошли и некоторые остатки крепостных башен и ворот Киева. Их кладка такая же, как церквей того времени. Крепостные стены Киева состояли из дерева и земли. О применении каменных стен пока нет данных. Но башни были каменные. Большинство древнерусских крепостей имело вообще укрепления из срубов, примыкавших друг к другу и наполненных землёй. Были и различные усовершенствования этой системы.

В XI в. русские князья чеканили монеты (с конца X в.) в трёх городах - Киеве, Новгороде и Тмутаракани. Большинство монет принадлежит Владимиру. Надпись чаще всего: "Владимир на столе, а се его сребро", затем "Ярославле сребро" и т. д.

На лицевой стороне изображение князя на престоле или святого. На оборотной стороне родовой знак Рюриковичей. Это не то трезубец, не то двузубец. Разные учёные считали его то схематическим изображением птицы, то верхушкой скипетра, то монограммой, то луком со стрелой, то подсвечником, то хоругвью, то шлемом, то топором, то якорем, то мешочком с землёй, то порталом церкви, то древом жизни, то навершием знамени и т. д. Каково бы ни было происхождение этого трезубца, археологически он важен.

Каждый князь имел свой вариант родового знака. Варианты создавались прибавлением или убавлением деталей. Составлена генеалогическая таблица таких знаков от Владимира I до Всеволода III. Для этого использованы не только монеты, но и печати тех князей, которые монет не чеканили.

Знаком того или иного определённого князя метились не только монеты и печати, но и перстни, оружие, украшения, знамёна, торговые пломбы, кирпичи зданий, глиняные сосуды и т. д. В частности ремесленники, принадлежавшие князьям или зависевшие от них, метили свои изделия и инструменты княжескими знаками.

Любопытен набор ювелирных штампов, на обороте одного из которых вырезан знак, точно совпадающий со знаком на печати Всеволода I Ярославича. Набор принадлежал, таким образом, златокузнецу этого князя. Изделия данного мастера найдены возле Чернигова, где некоторое время правил названный князь. Детали рисунка на штампе и на изделии совпали полностью. Судя по княжеским знакам на изделиях, среди княжеских мастеров были ещё гончары, плинфоделатели (кирпичники), каменщики. Широкое развитие вотчинного ремесла вообще характерно для феодализма.

Любопытно, что в Скандинавии найдены подражания русским монетам XI в.: два раза в Швеции и два раза в Норвегии. Надписи на них являются неграмотным подражанием русским надписям.

В XII - XIII вв., даже в начале XIV в., у нас не обращались монеты, а их заменяли слитки, серебряные гривны. До XII в. слитков этих почти не было, потому что тогда в Восточной Европе ходило много монет: в IX - X вв. (точнее до 1012 г.) среднеазиатских, в XI в. германских и английских, были в XI в. и русские.

Закономерность в этой смене восточных монет западными и западных слитками - строгая, но пока непонятная. Среди слитков различаются два основных типа: киевские гривны - шестиугольные плитки и новгородские гривны - продолговатые палочки. Больше всего кладов с гривнами найдено в Киеве. Изредка встречаются в них и золотые слитки.

Термин "гривна" имеет в нашей археологии двоякое значение: шейный обруч и денежный слиток. Эта двойственность восходит к древнерусскому языку. В летописи слово "гривна" употребляется в обоих значениях. Первоначально оно применялось, по-видимому, к шейным обручам. Они древнее, да и самое слово одного корня со словами "грива", "загривок".

Вообще эти обручи были украшениями, но от IX - X вв. до нас дошло - преимущественно из Прикамья - немало серебряных шейных гривен, вес которых подчинён определённой весовой единице. Это уже меновые ценности. Потом сочли более удобным отливать компактные слитки, а термин остался. Поскольку шейные гривны в качестве украшения сохранились (они встречаются на Руси до XVI в.), значение термина расщепилось.

Деревня Киевской Руси известна нам только по курганам, важным преимущественно для выяснения племенного происхождения крестьян; поселения почти не раскапывались. От XI - XII вв., кое-где и от следующих столетий, до нас дошли в изобилии курганы смердов, древнерусских крестьян. Горожане в связи с христианизацией оставили на рубеже X и XI вв. курганный обряд, а в деревне он, несмотря на церковные запреты, держался долго.

Курганы эти округлы и невысоки, в среднем около 2 м. Погребение лежит обычно без ямы, на горизонте, но встречаются и могильные подкурганные ямы. Покойники вытянуты головами на запад. У мужчин обычно находятся только ножи, пряжки, сосуды (сделанные на гончарном кругу). Оружие и орудия труда попадаются редко.

У женщин кроме тех же ножей и сосудов есть много украшений, медных и мелких серебряных, которые совсем не похожи на вышеупомянутые золотые эмалевые и массивные серебряные чернёные украшения боярынь. Из орудий труда в женских погребениях имеются железные серпы. Серп в древней Руси, как и до XX в., был орудием женским.

Все перечисленные признаки одинаково характерны для крестьянских курганов всех русских племён. Но можно проследить в этих курганах и признаки племенных различий, подобно тому как они прослеживаются в более древних курганах VI - X вв.

Различия эти были в XI - XIII вв. ещё живы, хотя с развитием феодальных отношений племенные организации всюду распадались и только у вятичей дожили до XII в. Но пережитки племенной обособленности держались долго, и женские племенные наряды были освящены традицией.

Каждое древнерусское племя имело свой характерный набор женских украшений. Если картографировать области распространения всех этих наборов в XI - XIII вв., получается полнее повторение карты расселения древнерусских племён, составленной по указаниям летописи. Это совпадение двух карт доказывает, что обе они верны. Но археологические границы могут быть установлены значительно подробнее, чем летописные.

Особенно важны для установления племенных границ височные кольца, т. е. кольца, вплетавшиеся женщинами в причёски. Только одно племя не оставило нам своих курганов - поляне, на земле которых стоял Киев. Остальные племена археологам известны гораздо лучше. У древлян на Тетереве височные кольца перстнеобразны; этих маленьких колечек на каждой причёске было много. У северян на Сейме височные кольца спиральные; они состоят из проволоки, загнутой в плоскую спираль. У дреговичей на Припяти височные кольца имеют напускные бусы из крупной медной зерни.

У радимичей на Соже височные кольца семилучевые. У вятичей на Оке - семилопастные. Те и другие состоят из дуги для прикрепления к волосам и пластинки с семью лепестками, направленными вниз. Сходство знаменательно: ведь летопись передаёт легенду, что два брата, Радим и Вятко, поселились со своими родами, один на Соже, другой на Оке. Неизвестно, что это за братья. Может быть, они являются героями каких- либо не дошедших до нас былин, может быть, они созданы домыслами книжников XI в. В обоих случаях мы имеем дело с древним свидетельством о какой-то близости этих двух племён, что подтверждается типами височных колец. Различие только в том, что радимические лучи книзу сужены, а вятические лопасти книзу расширяются.

Самым большим племенем были кривичи, занимавшие верховья Днепра, Волги и Западной Двины. У них височные кольца браслетообразные. Это большие проволочные круги, напоминающие браслеты. У новгородских словен височные кольца ромбощитковые, т. е. имеют ромбические расширения.

Крестьянские курганные группы, древние деревенские кладбища, встречаются преимущественно на малых реках. Берега больших рек, Волхова, Днепра, Волги, Оки и др., были, судя по курганам, тогда мало заселены, хотя города строились на них часто. Это кажется странным, но это довольно естественно. Торговые дороги были тогда и разбойничьими путями. Многие лица занимались одновременно торговлей, войной и разбоем, так что крестьянам опасно было жить на их дорогах.

К сожалению, археологи пока должным образом не изучили ни селищ, оставшихся от крестьянских поселений, ни тех городищ, которые остались от укреплённых усадеб феодалов - бояр. Поэтому для археологического изучения феодальной эксплуатации пока почти ничего не сделано.

Железные массивные плужные лемехи встречаются в древнерусских городищах. Наиболее часты они в Киевской земле, но известны и в других землях. Земледелие было на Руси повсеместно пашенным, судя не только по этим находкам, но и по ряду летописных упоминаний. Зёрна пшеницы, ржи, проса и ячменя на городищах встречаются часто. Вероятно, появилась уже трёхпольная система. Обычны и находки жерновов, круглых, вращаемых, ручных.

Иногда в курганах попадаются медорезки - железные ножи для вырезывания мёда из сот. Узнаются они по коленчатой железной ручке, которая и теперь обязательна для медорезок. Судя по письменным источникам, бортничество, лесное пчеловодство, было важной отраслью хозяйства во всех русских землях. Объясняется это тем, что тогда на Руси, как и во всей средневековой Европе, не было ни сахара, ни водки. Все сладкие кушанья готовились на меду, а главным хмельным напитком был мёд, сваренный с водой и подвергнутый спиртному брожению.

Наряду с городским ремеслом в древней Руси развивалось и деревенское. По находкам сыродутных горнов вычислен средний радиус сбыта их продукции, 15 км. То же устанавливается и для сбыта продукции кузнецов. Впрочем, стальные изделия деревня получала от городских кузнецов, а изделий этих, как выше говорилось, было множество. Гончары делали посуду, по-видимому, в каждой деревне зимой и совмещали свою профессию с сельским хозяйством. Но всё же это были ремесленники, работали они на заказ и повсеместно применяли гончарный круг. Изготовляемые ими горшки похожи на городские, только стенки толще и состав глины иногда хуже.

Для деревенской ювелирной продукции выяснено распространение предметов, изготовленных в одной литейной форме. Средний радиус распространения оказался всего 15 км. Это относится в частности к вышеупомянутым височным кольцам племенных типов. Малые размеры районов сбыта могут быть поняты в свете слов Ленина о том, что "докапиталистическая деревня представляла из себя (с экономической стороны) сеть мелких местных рынков, связывающих крохотные группы мелких производителей, раздробленных и своим обособленным хозяйничаньем, и массой средневековых перегородок между ними..." 1 .

1 (В. И. Ленин, Соч., т. 3, стр. 331. )

В состав Киевской Руси входила Тмутаракань, большой русский приморский город, основанный русскими князьями в X в. и много раз упоминаемый в летописях XI в.

В XVIII в. шёл научный спор о её местонахождении. Решение его принесено счастливой находкой. На кубанском берегу Керченского пролива, в Тамани, был найден солдатами мраморный камень с русской надписью: "В лето 6576 (т. е. 1068 г., поскольку между древнерусским и современным летоисчислением разность - 5508) индикта 6 (в Византии был счёт годов по индиктам, он применён здесь верно) Глеб князь мерил море по леду от Тмутороканя до Крчева (т. е. Керчи) 14 000 сажен".

Впечатление от этой находки было ошеломляющее. Никто не думал, что русский город был так далеко на юге. Многие скептики XIX в. считали камень подделкой. Спор о месте Тмутаракани продолжался: её помещали то на устье Дона, то на устье Днепра, то даже возле Чернигова и т. д.

К началу XX в. скептическое отношение к этой надписи исчезло. Дело в том, что форма её букв, судя по сравнению с буквами книг и надписей, типична для домонгольской Руси. Филологические особенности тоже безукоризненны. При отсутствии соответственных научных знаний в XVIII в. никто не мог бы совершить такую подделку. Князь Глеб Святославич, впоследствии Новгородский, погибший на Северной Двине, действительно правил в 1068 г. в Тмутаракани. Керченский пролив изредка замерзает. Расстояние от Тамани до Керчи 23 км, что в маховых саженях даёт именно 14 тысяч.

Теперь тмутараканский камень - уже не единственное доказательство того, что Тмутаракань была на Тамани, что вообще здесь, на далёком юго-востоке, были русские поселения. Под самой Таманской станицей, где найден камень, имеется толстый древний слой. Верхняя его часть принадлежит Тмутаракани, нижняя часть - одному из древнегреческих городов Боспорского царства. В этом царстве был город Корокондама. От этого слова, как предполагают, произошло слово Тмутаракань.

Верхний таманский слой характеризуется вышеописанной славянской керамикой. В Тамани найдена и костяная пластинка от лука со знаком Рюриковичей. Князь Олег Святославич, брат Глеба, тоже княживший в Тмутаракани, чеканил там монеты, находимые в Тамани. Столь же показательны свинцовые печати с надписью "от Ратибора". Две из них найдены в Тамани, а третья на другом берегу пролива - в Керчи. Ратибор был, по летописям, в конце XI в. посадником тмутараканским. Есть и другие подобные находки.

Древнерусские поселения были и на Дону. При раскопках в Саркеле над хазарским слоем обнаружен русский. Смена хазар русскими произошла в X в. вследствие походов Святослава. В обоих слоях посуда сделана на кругу, но славянская керамика в нижнем слое отсутствует, а верхний заполняет. Нет в хазарском слое и стеклянных браслетов, которые в русском изобилуют. Саркел в наших летописях называется Белая Вежа.

Междуречье Волги и Оки, которому предстояло стать впоследствии основным ядром Русского государства, было, как уже говорилось, в некоторой своей части издревле заселено славянами. В IX и X вв. Волга стала наравне с Днепром важнейшей военной и торговой дорогой.

Гнёздовским дружинным курганам Верхнего Днепра вполне соответствуют на Верхней Волге дружинные курганы в селе Михайловском, напротив Ярославля. Здесь найдены такие же мечи, время тоже устанавливается по среднеазиатским монетам. Норманисты пытались и Михайловские погребения приписать варягам теми же методами, что и гнёздовские, игнорируя славянский характер подавляющего большинства находок. В целом инвентарь верхневолжских дружинников очень похож на инвентарь дружинников верхнеднепровских. Социальное развитие шло в обеих областях одинаково. На Верхней Волге и на Верхнем Днепре одинаково представлена археологическими материалами эпоха создания огромного древнерусского государства.

Быстрое политическое возвышение Владимиро-Суздальской земли в XII в. было подготовлено местным социально-экономическим развитием. Здесь археология оказывает большую помощь истории, позволяя проследить развитие хозяйства и культуры, в частности развитие городского ремесла.

От IX - XIV вв. в междуречье Волги и Оки осталось много древнерусских городищ. Они совсем не похожи на первобытные дьяковские городища, которые на той же территории встречаются ещё чаще. Разница прежде всего в размерах валов. Средняя высота дьяковского вала от 1 до 1,5 м, древнерусского вала - от 10 до 15 м.

Надёжнейшим признаком эпохи является та славянская керамика, о которой речь шла выше. Она всюду свидетельствует о появлении гончарного ремесла и о культурном единстве славян. Многие из этих крепостей были уже в домонгольское время кремлями феодальных городов. Вообще ремесленно-торговые города выросли во всех русских землях примерно одновременно. (Те городища X - XIV вв., которые не связаны с городами, являются остатками укреплённых феодальных усадеб, о них будет речь ниже.)

Прослеживать такие темы, как развитие частной собственности, археологически трудно, но не безнадёжно. Во всех русских землях, в городищах, начиная с X в., стали изобиловать ключи и замки, которых раньше не было вовсе. Ремесленные мастерские встречаются постоянно и здесь. О значении подобных открытий была речь выше.

Самой частой находкой в жилых слоях XI - XIII вв. и в этой земле являются стеклянные браслеты. Стрелы чаще всего ромбовидные. Состав костей животных во всех городах однороден. На первом месте - крупный рогатый скот, на втором - свинья, на третьем - мелкий рогатый скот. Лошадиных костей мало, ведь конское мясо уже не употреблялось в пищу. В отличие от первобытных городищ, где загоны для скота были общие, в древнерусских городищах феодального времени каждое индивидуальное хозяйство имеет обычно своё помещение для скота.

Самое большое из русских городищ - Старая Рязань. Оно находится на Оке, ниже современной Рязани на 50 км. Здесь была в XI - XIII вв. столица Рязанского княжества, усилившегося в связи с развитием феодальной раздробленности. В 1237 г. Рязань разрушили монголы. В отличие от Киева, Владимира и других городов, воскресших после монгольского разгрома на прежних местах, Рязань не воскресла. Столицу перенесли вверх по Оке в город, который тогда назывался Переяславль Рязанский, в теперешнюю Рязань.

Слой изобилует стеклянными браслетами и относится в основном к XI - XIII вв. Вскрытые жилища принадлежат к двум типам: землянки киевского типа (меньшинство) и наземные срубы - избы (большинство). В жилищах обнаружены остатки ремесленных мастерских. Производство достигло значительной специализации. По составу найденных инструментов установлено, например, что в одном доме производились сёдла, в другом - колчаны и т. д.

Из старорязанских производственных сооружений можно отметить два сыродутных горна (возле них в изобилии найдены крицы, шлаки, сопла и т. п.) и гончарный горн. Надписи на разных бытовых вещах свидетельствуют о распространении грамотности. Такова, например, надпись на сосуде: "Новое вино Добрило послал князю Богунка" (термин "вино" в древней Руси применялся лишь к привозному виноградному вину; Добрило, вероятно, имя поставщика, Богунка - подпись писца).

Вскрыты фундаменты рязанских церквей. Строительным материалом, как и в Киеве, служил плитчатый кирпич - плинфа. Город обнесён земляными валами. На них возвышались деревянные укрепления, остатки которых найдены при раскопках.

В древнем центре Волго-Окского междуречья, в Суздале, при раскопках найден ряд землянок киевского типа, в слое XI - XIII вв., изобилующем стеклянными браслетами. Были здесь и наземные срубы - избы. Открыта кузница. Прослежены остатки древнейшего собора, построенного ещё Владимиром Мономахом по-киевски, т. е. из плитчатого кирпича. Но уже сын его, Юрий Долгорукий, стал строить в Суздале и в других городах по-новому, сплошь из белого камня, что с тех пор стало характерной особенностью владимиро-суздальского зодчества.

Во Владимире раскопками прослежена история оборонительных сооружений. Андрей Боголюбский, сделавший этот город столицей Руси, обнёс его длинными укреплениями. Ворота были белокаменные подобно владимирским церквам этого времени, но между ними тянулись земляные валы с деревянными конструкциями на них. Всеволод III в конце XII в. построил внутреннюю городскую крепость (детинец) сплошь из камня. Эта цитадель опоясала камнем княжеский и епископский дворы. Под стеной детинца в слое, изобилующем стеклянными браслетами, открыто жилище XII в., наземный сруб - изба.

Возле Владимира находится древний город Боголюбов, построенный в XII в. великим князем Андреем Юрьевичем (отсюда его прозвание Боголюбский). Там уцелела дворцовая башня, где Андрей был убит (её сохранили в виде реликвии). Раскопками доказано, что не только эта башня, но и весь дворец были из белого камня. Город был вымощен большими белокаменными плитами и содержался в чистоте.

Из предметов великокняжеского обихода до нас дошёл благодаря удивительной, единственной в своём роде, случайности один. В 1216 г. произошла известная Липицкая битва. Юрий и Ярослав Всеволодовичи были разбиты новгородцами. В начале XIX в. на месте битвы крестьянка, по словам тогдашнего документа, "находясь в кустарнике для щипания орехов, усмотрела близ орехового куста в кочке что-то светящееся". То был позолоченный шлем, под ним лежала кольчуга.

Доспехи приписываются Ярославу, судя по русской надписи на шлеме: "Великий архистратиже господень Михаиле, помози рабу своему Феодору". Феодором звали Ярослава Всеволодовича (как известно, русские князья имели тогда по два имени: светское, русское и церковное, греческое). Шлем принадлежит к обычному древнерусскому типу и похож на курганные шлемы X в. В основе он для прочности железный, обложен серебряными бляхами и позолочен. На бляхах вычеканены травы, птицы и образки.

Ювелирные изделия, принадлежавшие князьям и боярам, встречаются не только в Киевской земле, но и во Владимиро - Суздальской. В самом городе Владимире найдено три клада. В них несколько золотых колтов с эмалью, несколько серебряных широких браслетов, на которых чернью изображены фантастические звери, и другие ценности. Названные звери имеют ближайшие аналогии во Владимирских архитектурных рельефах, что говорит о развитии местного ювелирного производства; к тому же выводу приводит своеобразие эмалевых узоров.

Богатейший из кладов золотых эмалевых изделий найден в Старой Рязани. Там на двух огромных колтах изображены молодые русские князья, по-видимому, Борис и Глеб.

Города Владимиро-Суздальской земли в истории искусств и в археологии одинаково знамениты так называемым владимирским резным камнем, т. е. рельефными каменными изображениями людей, животных и растений на стенах церквей XII - XIII вв. Эти рельефы позволяют понять культурное своеобразие Владимиро-Суздальской земли.

Два собора почти сплошь покрыты фантастическими фигурами, отнюдь не церковного облика: Дмитриевский собор во Владимире и Георгиевский в Юрьеве Польском (есть этот резной камень и на других церквах Владимиро-Суздальской земли этой эпохи, но в меньшем количестве).

Изображения перешли на камень, вероятно, из местной деревянной резьбы. Они должны были иметь своё символическое и геральдическое значение. Это целые рассказы, прочесть которые мы пока не можем.

На стенах Дмитриевского собора 1197 г., придворной церкви Всеволода III, вереницами шествуют диковинные звери какой-то кошачьей породы. Иногда они напоминают некоторые кавказские и иранские образы, но в целом самобытны и вне владимиро-суздальского искусства не встречаются. Каждый зверь в чём-нибудь индивидуален. Звери чередуются с грифонами, т. е. с крылатыми птицеголовыми зверями. Все они гуляют среди садов из тонких длинных трав и цветов.

Есть и люди. В верхней части южной стены Александр Македонский верхом на двух грифонах возносится на небо. Этот эпизод обязателен в сказочных преданиях об Александре, составлявших в средние века любимое чтение. Повести эти дошли до нас французские, немецкие, английские, арабские, иранские, турецкие, русские. Русская "Александрия" была самой распространённой из переводных светских книг древней Руси. Александр так сумел поразить книжников своей жизнью, что на две тысячи лет стал главным героем фантастических романов. Владимирцы, проходившие мимо собора, узнавали его на стене.

Есть ещё на соборе борцы-атлеты, обхватившие друг друга, есть воины, скачущие в бой с поднятыми мечами, есть охотники. Встречаются и церковные изображения, но их мало (всего 46 фигур из общего числа 566, т. е. 8%).

Юрьев-Польский собор украшен ещё сложнее. Строил его сын Всеволода III Святослав в 1234 г. Здесь звери - кентавры, по-русски китоврасы, и птицы - сирины, те и другие с человеческими головами, затем львы, барсы, грифоны, драконы. Есть даже слон. Всё это чередуется с церковными фигурами. Манера изображения здесь местами живо напоминает русскую крестьянскую деревянную резьбу, известную по этнографическим данным. Растительный узор образует густые сплетения. Много масок, человеческих и львиных. Рядами стоят воины в доспехах с копьями и щитами. Щиты миндалевидные. Эта форма господствовала во всей Европе до XIII в. включительно. На щите одного из воинов изображён лев. Гербом владимирских князей был именно такой лев; зачатки гербов вообще тогда на Руси были. Этот лев остался владимирским гербом до XX в.

Лаврентьевская летопись говорит, что во время военных столкновений владимирцев с ростовцами в XII в. жители Ростова говорили про город Владимир: "пожжем и (т. е. его), пакы ли посадника в нем посадим; то суть наши холопи каменници". Постройки владимирцев и особенно их каменные рельефы свидетельствуют, что они действительно были замечательные каменщики.

Деревня и во Владимиро-Суздальской Руси известна археологам пока только по курганам. Для изучения феодального хозяйства и эксплуатации важнее было бы раскопать селища и укреплённые усадьбы феодалов. А такие усадьбы были. Тверская летопись говорит, например, что ростовский храбр (т. е. богатырь) Александр Попович (прообраз былинного богатыря Алёши Поповича, которого былины также называют ростовцем) созвал других храбров на совет "к себе в город, обрыт под Гремячим колодязем на реце Где, иже и ныне той соп стоит пуст" (это происходило в начале XIII в.); слово "город" означает здесь крепость (вообще в летописях такое значение слова "город" обычно), слово "соп" - городищенский вал. От таких крепостей остались доныне городища, которые должна изучить археология.

Укреплённую феодальную усадьбу легко отличить от других городищ по диспропорции между мощностью укреплений и размерами жилой территории. Территория эта мала - на один боярский двор. Валы высоки и настолько массивны, что обычно даже по площади занимают больше места, чем жильё. Подобных городищ в Средней России много. Немногочисленные обитатели таких крепостей сами не могли эти крепости соорудить и применяли, очевидно, подневольный труд зависимого земледельческого населения. Наличие таких городищ является подтверждением существования тех феодальных повинностей, о которых сообщают нам документы более поздней эпохи: "город ставити", "двор тынити" и т. д. Это русские аналогии западным феодальным замкам. Вся разница в том, что укрепления на Руси редко строились из камня (которого нехватало), а чаще из дерева и земли.

Дошедшие до нас от Владимиро-Суздальской Руси железные сошники продолговаты и по пропорциям похожи на этнографически известные сошники русской двузубой сохи, появившейся, судя по этим находкам, около тысячи лет назад. Это орудие сравнительно с древними сохами значительно усовершенствовано. Благодаря своим двум железным сошникам и железному отвалу - палице - оно до известной степени продолжало соперничать с плугом (палица - прикреплённая к сохе наискось железная лопаточка, отбрасывающая землю).

Плуги тоже применялись во Владимиро-Суздальской Руси. В Суздале найден массивный плужный резец, т. е. нож, прикрепляемый в вертикальном положении к дышлу и надрезающий пласт, который должен быть перевёрнут идущим сзади лемехом. Резцами были снабжены наиболее совершенные из средневековых плугов.

Среднерусские деревенские курганы принадлежат двум племенам. Курганы волжских кривичей раскопаны в большом количестве по Верхней Волге и ее притокам, а также по Клязьме; курганы вятичей - по Оке и её притокам, кроме Клязьмы. Впрочем, это лишь приблизительно определяет границу, которая прослежена раскопками очень подробно.

Женские украшения, по которым племена различаются, все производились на той же территории, где и употреблялись. О маленьких радиусах сбыта височных колец выше была речь. Это были изделия деревенского ремесла. О наличии такого ремесла напоминают и найденные в вятическом кургане в селе Митяево, Московской области, литейные формы для изготовления серёг, крестиков и цепей. Но были в курганах и изделия русского городского ремесла, например, каменные.

Раньше археологи неосновательно считали многие курганные украшения заморскими товарами, например, сердоликовые бусы. Одни называли их западными, другие восточными. Сердолик, он же красный халцедон, всюду излюбленный камень для бус. Однако бусам из него на Западе и на Востоке придавались разные формы, но не бипирамидальная, характерная для древней Руси.

Сердоликовые бипирамидальные бусы составляют больше половины общего количества древнерусских каменных бус. В Средней Руси их найдены тысячи, а в Западной Европе, на Кавказе, на Нижней Волге, в Средней Азии - единицы. Эти бусы производились, несомненно, в русской земле, и самая форма их возникла здесь. Залежи сердолика в Средней России имеются.

Курганы волжских кривичей очень похожи на курганы кривичей днепровских и западнодвинских. Характерные для племени височные кольца, браслетообразные, завязанные, носились женщинами по шесть штук в причёске. В мужских погребениях изредка встречаются топоры и копья.

Вятичи (в названии совпадение с Вяткой случайно) дольше всех племён сохраняли трупосожжение, и лишь в XII в. у них распространился общерусский обряд курганного труположения. В этом веке вятичи, по летописи, были ещё самостоятельным племенем. В остальной Руси действующими лицами усобиц были князья и города. На Оке летопись постоянно называет в качестве особой политической силы просто вятичей, с которыми князья ведут переговоры, очевидно, с племенными старейшинами.

До конца XII в. вятичи упоминаются в летописи, когда другие племена уже исчезли. Но и дальше, до XIV в., они в виде пережитка своей былой племенной обособленности сохранили своеобразный женский наряд, от которого в курганах дошли до нас украшения. Характерные для племени семилопастные височные кольца (серебряные или медные) принадлежат к изящнейшим произведениям древнерусского крестьянского искусства. В причёску входило обычно по шесть таких художественных пластинок, каждая с семью лепестками.

Самый курганный обряд был широко распространён здесь ещё в XIV в. Все вышеперечисленные признаки крестьянских древнерусских курганов прослеживаются и у вятичей. На некоторых реках бассейна Оки почти каждая деревня имеет курганную группу.

Одним из самых могущественных в свое время была Киевская Русь. Огромная средневековая держава возникла в XIX веке в результате объединения восточнославянских и финно-угорских племен. Во время своего расцвета Киевская Русь (в 9-12 веках) территорию занимала внушительную и имела сильное войско. К середине XII века некогда мощное государство вследствие феодальной раздробленности раскололось на отдельные Таким образом, Киевская Русь стала легкой добычей для Золотой Орды, которая положила конец средневековой державы. Об основных произошедших событиях в Киевской Руси в 9-12 веках будет поведано в статье.

Русский каганат

По мнению многих историков, в первой половине IX века на территории будущего Древнерусского государства существовало государственное образование русов. О точном местоположении Русского каганата сохранилось мало сведений. По мнению историка Смирнова, государственное образование находилось в регионе между верхней Волгой и Окой.

Правитель Русского каганата носил титул кагана. В Средние века этот титул имел очень большое значение. Каган властвовал не только над кочевыми народами, но также командовал над прочими правителями разных народов. Таким образом, глава Русского каганата выступал в роли императора степняков.

К середине IX века в результате конкретных внешнеполитических обстоятельств состоялась трансформация Русского каганата в Русское великое княжение, которое было зависимо в слабой форме от Хазарии. Во времена правления Аскольда и Дира удалось полностью избавиться от угнетения.

Правление Рюрика

Во второй половине IX века восточнославянские и финно-угорские племена из-за жестокой вражды призвали варягов за морем на княжение на своих землях. Первым русским князем стал Рюрик, который начал править в Новгороде с 862 года. Новое государство Рюрика просуществовало до 882 года, когда образовалась Киевская Русь.

История правления Рюрика полна противоречий и неточностей. Часть историков придерживается мнения, будто он и его дружина имеют скандинавское происхождение. Их противники являются сторонниками западнославянской версии развития Руси. В любом случае название термина «Русь» в X и XI веках употреблялось по отношению к скандинавам. После прихода к власти скандинавского варяга титул «каган» уступил место «великому князю».

В летописях сохранились скудные сведения о правлении Рюрика. Поэтому восхвалять его стремления расширить и укрепить государственные границы, а также укреплять города довольно проблематично. Также Рюрик запомнился тем, что смог успешно подавить в Новгороде мятеж тем самым укрепив свой авторитет. В любом случае правление основателя династии будущих князей Киевской Руси позволило централизировать власть в Древнерусском государстве.

Княжение Олега

После Рюрика власть в Киевской Руси должна была перейти в руки его сына Игоря. Однако из-за малых лет законного наследника правителем Древнерусского государства в 879 году стал Олег. Новый оказался весьма воинственным и предприимчивым. Уже с первых лет пребывания у власти он стремился взять под свой контроль водный путь на Грецию. Для реализации этой грандиозной цели Олег в 882 году благодаря своему хитроумного плану расправился с князьями Аскольдом и Диром, захватив Киев. Тем самым была решена стратегическая задача завоевания славянских племен, которые жили по течению Днепра. Сразу после въезда в захваченный город Олег заявил о том, что Киеву суждено стать матерью городов русских.

Первому правителю Киевской Руси очень понравилось выгодное месторасположение населенного пункта. Пологие берега реки Днепр были неприступными для захватчиков. Кроме этого, Олег провел масштабные работы по укреплению оборонных сооружений Киева. В 883-885 годах состоялся ряд военных походов с положительным результатом, вследствие чего существенно была расширена территория Киевской Руси.

Внутренняя и внешняя политика Киевской Руси во время правления Олега Вещего

Отличительной чертой внутренней политики княжения Олега Вещего было укрепление казны государства за счет сбора дани. Во многом бюджет Киевской Руси наполнялся благодаря поборам с покоренных племен.

Период правления Олега ознаменовался успешной внешней политикой. В 907 году состоялся удачный поход на Византию. Ключевую роль в победе над греками сыграла уловка киевского князя. Над неприступным Константинополем нависла угроза уничтожения, после того как корабли Киевской Руси были поставлены на колеса и продолжали свое движение по суше. Таким образом, испуганные правители Византии вынуждены были предложить Олегу огромную дань, а русским купцам предоставить щедрые льготы. По истечении 5 лет у Киевской Руси с греками был подписан мирный договор. После успешного похода на Византию об Олеге стали слагаться легенды. Киевскому князю стали приписывать сверхъестественные возможности и склонность к магии. Также грандиозная победа на внутренней арене позволила Олегу получить прозвище Вещий. Киевский князь умер в 912 году.

Князь Игорь

После смерти Олега в 912 году полноправным правителем Киевской Руси стал ее законный наследник - Игорь, сын Рюрика. Новый князь от природы отличался скромностью и уважением к старшим. Именно поэтому Игорь не спешил скинуть с трона Олега.

Правление князя Игоря запомнилось многочисленными военными походами. Уже после вхождения на престол ему предстояло подавить бунт древлян, которые хотели перестать подчиняться Киеву. Успешная победа над противником позволила взять с восставших дополнительную дань на нужды государства.

Противостояние с печенегами осуществлялись с попеременным успехом. В 941 году Игорь продолжил внешнюю политику предшественников, объявив войну Византии. Причиной войны послужило желание греков освободиться от принятых обязательств после смерти Олега. Первый военный поход завершился поражением, так как Византия тщательно подготовилась. В 943 между двумя государствами был подписан новый мирный договор, потому что греки решили избежать сражения.

Погиб Игорь в ноябре 945 года, когда собирал дань с древлян. Ошибка князя заключалась в том, что он отпустил свою дружину в Киев, а сам с небольшим войском решил дополнительно поживиться со своих подданных. Возмущенные древляне жестоко расправились с Игорем.

Период правления Владимира Великого

В 980 году новым правителем стал Владимир, сын Святослава. Перед занятием трона ему предстояло выйти победителем из братской междоусобицы. Однако Владимир сумел после побега «за море» собрать варяжскую дружину и отомстить за смерть брата Ярополку. Правление нового князя Киевской Руси оказалось выдающимся. Также Владимир был почитаем у своего народа.

Самой главной заслугой сына Святослава является знаменитое Крещение Руси, которое состоялось в 988 году. Кроме многочисленных успехов на внутренней арене, князь прославился своими военными походами. В 996 году для защиты земель от врагов были построены несколько городов-крепостей, одним из которых стал Белгород.

Крещение Руси (988 год)

Вплоть до 988 года на территории Древнерусского государства процветало язычество. Однако Владимир Великий принял решение в качестве государственной религии выбрать именно христианство, хотя к нему приходили представители от Римского папы, ислама и иудаизма.

Крещение Руси в 988 году все же состоялось. Христианство принял Владимир Великий, приближенные бояре и дружинники, а также простой люд. Для тех, кто противился отходить от язычества, грозили всяческие притеснения. Таким образом, с 988 года берет свое начало Русская Церковь.

Правление Ярослава Мудрого

Одним из самых прославленных князей Киевской Руси был Ярослав, который не случайно получил прозвище Мудрый. После смерти Владимира Великого смута объяла Древнерусское государство. Ослепленный жаждой власти Святополк сел на престол, убив 3 своих братьев. Впоследствии Ярослав собрал огромное войско из славян и варяг, после чего в 1016 году отправился на Киев. В 1019 году ему удалось победить Святополка и взойти на престол Киевской Руси.

Период правления Ярослава Мудрого оказался одним из самых успешных в истории Древнерусского государства. В 1036 году ему удалось окончательно объединить многочисленные земли Киевской Руси, после смерти брата Мстислава. Супругой Ярослава стала дочка шведского конунга. Вокруг Киева по приказу князя были воздвигнуты несколько городов и каменная стена. Основные городские врата столицы Древнерусского государства назывались Золотыми.

Умер Ярослав Мудрый в 1054 году, когда ему было 76 лет. Период правления киевского князя длиной в 35 лет является золотым временем в истории Древнерусского государства.

Внутренняя и внешняя политика Киевской Руси во время правления Ярослава Мудрого

В приоритете внешней политики Ярослава было повышение авторитета Киевской Руси на международной арене. Князю удалось добиться ряд важных военных побед над поляками и литовцами. В 1036 году полностью были разгромлены печенеги. На месте судьбоносной битвы появилась церковь святой Софии. В период правления Ярослава в последний раз состоялся военный конфликт с Византией. Итогом противостояния стало подписание мирного договора. Всеволод, сын Ярослава, женился на греческой принцессе Анне.

На внутренней арене существенно повышалась грамотность населения Киевской Руси. Во многих городах государства появлялись училища, в которых мальчики обучались церковному делу. Различные греческие книги переводились на старославянский язык. Во время правления Ярослава Мудрого был издан первый сборник законов. «Русская правда» стала главным достоянием многочисленных реформ киевского князя.

Начало распада Киевской Руси

Каковы причины распада Киевской Руси? Как и многих раннесредневековых держав, ее распад оказался полностью закономерным. Произошел объективный и прогрессивный процесс, связанный с увеличением боярского землевладения. В княжествах Киевской Руси появилась знать, в интересах которой было выгоднее сделать ставку на местного князя, чем поддерживать единого правителя в Киеве. По мнению многих историков, поначалу территориальная раздробленность не была причиной распада Киевской Руси.

В 1097 году, по инициативе Владимира Мономаха, с целью прекращения усобиц был запущен процесс создания региональных династий. К середине XII века Древнерусское государство оказалось поделенным на 13 княжеств, которые отличались между собой занимаемой площадью, военной мощью и сплоченностью.

Упадок Киева

В XII века наступил значительный упадок Киева, который из метрополии превратился в обычное княжество. Во многом из-за Крестовых походов произошло преобразование международных торговых коммуникаций. Поэтому экономические факторы существенно подорвали могущество города. В 1169 году Киев в результате княжеских распрей впервые был взят штурмом и разграблен.

Окончательный удар по Киевской Руси нанесло Монгольское нашествие. Разрозненные княжество не представляли грозной силы для многочисленных кочевников. В 1240 Киеву было нанесено сокрушительное поражение.

Население Киевской Руси

О точном количестве жителей Древнерусского государства сведений не осталось. По мнению историка общая численность населения Киевской Руси в 9 - 12 веках составляла примерно 7,5 млн человек. Около 1 млн людей проживали в городах.

Львиную долю жителей Киевской Руси в 9-12 веках составляли свободные крестьяне. Со временем все больше людей становились смердами. Они хоть и обладали свободой, но обязаны были подчиняться князю. Свободное население Киевской Руси вследствие долгов, плена и прочих причин могло стать челядью, которые были бесправными рабами.

ГОСУДАРСТВО РУСЬ (IX - НАЧАЛО ХП в.)

Древнерусское государство можно охарактеризовать как раннефеодальную монархию . Во главе государства стоял великий князь киевский. Его братья, сыновья и дружинники осуществляли управление страной, суд, сбор дани и пошлин. Доходы князей и их приближенных тогда еще во многом определялись данью с подчиненных племен, возможностью ее вывоза в другие страны для продажи. Перед молодым государством стояли крупные внешнеполитические задачи, связанные с защитой его границ: отражение набегов кочевников-печенегов, борьба с экспансией Византии, Хазарского каганата, Волжской Болгарии. Именно с этих позиций следует рассматривать внутреннюю и внешнюю политику киевских великих князей.

Раннефеодальная монархия IX - нач. XII вв.

История Киевской Руси, хронологические рамки которой большинство историков определяют как IX - начало ХII в., условно может быть разделена на три больших периода. Первый (IX - середина X в.) - время первых киевских князей. Второй (вторая половина X - первая половина XI в.) - время Владимира I и Ярослава Мудрого), эпоха расцвета Киевской державы; третий период - вторая половина XI - начало XII в., переход к территориально-политической раздробленности.

ПЕРВЫЕ КИЕВСКИЕ КНЯЗЬЯ (IX - СЕРЕДИНА X в.)

Объединение Новгорода и Киева. С 862 г. Рюрик, согласно "Повести временных лет", утвердился в Новгороде. По традиции с этого времени ведут начало русской государственности. (В 1862 г. в Новгородском кремле был сооружен памятник тысячелетию России, скульптор М.О. Микешин.) Некоторые историки считают, что Рюрик был реальной исторической личностью, отождествляя его с Рюриком Фрисландским, который во главе своей дружины неоднократно совершал походы на Западную Европу. Рюрик обосновался в Новгороде, один из его братьев, Синеус, на Белом озере (ныне Белозерск Вологодской обл.), Другой, Трувор - в Изборске (неподалеку от Пскова). Историки считают имена "братьев" искажением древнешведских слов: "синеус" - "со своими родами", "трувор" - верная дружина. Это обычно служит одним из доводов против достоверности варяжской легенды. Через два года, согласно летописным сведениям, братья умерли, и Рюрик передал в управление важнейшие города своим мужам. Двое из них, Аскольд и Дир, совершившие неудачный поход на Византию, заняли Киев и освободили киевлян от хазарской дани.

После смерти Рюрика в 879 г., не оставившего после себя наследника (по другой версии им был Игорь, что дало основание впоследствии в исторической литературе называть династию киевских князей "Рюриковичами", а Киевскую Русь - "державой Рюриковичей"), власть в Новгороде захватил предводитель одного из варяжских отрядов Олег (879-911). Именно он и предпринял поход на Киев, тщательно подготовив его. Он собрал большую рать, куда вошли представители всех подвластных Новгороду народов. Здесь были ильменские словени, кривичи, чудь, меря, весь. Ударную силу Олегова войска составила варяжская дружина.

Олег взял главный город кривичей Смоленск, затем Любеч. Приплыв к Киевским горам и не рассчитывая взять сильную крепость штурмом, Олег пошел на военную хитрость. Спрятав воинов в ладьях, он послал к княжившим в Киеве Аскольду и Диру весть о том, что с севера приплыл купеческий караван и он просит князей выйти на берег. Ничего не подозревавшие киевские правители пришли на встречу. Воины Олега выскочили из засады и окружили киевлян. Олег поднял на руки маленького Игоря и заявил киевским правителям, что они не принадлежат к княжескому роду, но он сам "есть роду княжа", а Игорь является сыном князя Рюрика. Аскольд и Дир были убиты, а Олег утвердился в Киеве. Войдя в город, он заявил: "Да будет Киев матерью городам русским".

Так Новгородский север победил Киевский юг. Но это была лишь чисто военная победа. И экономически, и политически, и в культурном смысле Среднее Поднепровье намного обогнало другие восточнославянские земли. В конце IX в. это был исторический центр русских земель, и Олег, сделав Киев своей резиденцией, лишь подтвердил это положение. Возникло единое древнерусское государство с центром в Киеве. Произошло это в 882 г.

Во время этой войны князь Олег проявил себя решительным и коварным военачальником, незаурядным организатором. Овладев киевским престолом и проведя здесь около 30 лет (умер Олег в 912 г.), он отодвинул в тень Игоря. На этот счет среди историков нет единства. Одни считают, что Олег явился вначале просто регентом при малолетнем Игоре, а потом узурпатором его власти. Другие полагают, что в ту пору на Руси, как и в других странах Восточной Европы, еще не существовало прочной наследственной власти, а во главе государства вставал наиболее сильный вождь, за которым шла дружина. Таким и оказался Олег после смерти Рюрика.

Свои военные успехи Олег на этом не завершил. Обосновавшись в Киеве, он обложил данью подвластные ему территории - "уставил дань" новгородским словенам, кривичам, другим племенам и народам. Олег заключил с варягами соглашение и обязался уплачивать им ежегодно по 300 серебряных гривен за то, чтобы на северо-западных границах Руси был мир. Он предпринял походы на древлян, северян, радимичей и обложил их данью. Но здесь он столкнулся с Хазарией, которая считала северян и радимичей своими данниками. Военный успех вновь сопутствовал Олегу. Отныне эти восточнославянские племена прекратили свою зависимость от Хазарского каганата и вошли в состав Руси. Данниками хазар оставались вятичи.

На рубеже IX - X вв. Олег потерпел чувствительное поражение от венгров. В это время их орда передвигалась по Причерноморью на запад. По пути венгры обрушились на русские земли. Олег был разбит и заперся в Киеве. Венгры предприняли осаду города, но безуспешно, и тогда между противниками был заключен мирный договор. С тех пор стал действовать венгеро-русский союз, который просуществовал около двух веков.

Объединив восточнославянские земли, отстояв их от натиска чужеземцев, Олег придал княжеской власти невиданный доселе авторитет и международный престиж. Теперь он принимает на себя титул князя всех князей, или великого князя. Остальные же властители отдельных русских княжений становятся его данниками, вассалами, хотя и сохраняют еще права по управлению в своих княжествах.

Торговым партнером Руси была могущественная Византийская империя. Киевские князья неоднократно совершали походы на своего южного соседа. Так, еще в 860 г. Аскольд и Дир предприняли на этот раз удачный поход на Византию. Еще большую известность получил договор Руси и Византии, заключенный Олегом.

В, 907 и 911 г. Олег с войском дважды успешно воевал под стенами Константинополя (Царьграда). В результате этих походов были заключены договоры с греками, составленные, как записал летописец, "на двое харатьи", т.е. в двух экземплярах - на русском и греческом языках. Это подтверждает, что русская письменность появилась задолго до принятия христианства. До появления "Русской Правды" складывалось и законодательство (в договоре с греками упоминалось о "Законе русском", по которому судили жителей Киевской Руси). Согласно договорам, русские купцы имели право месяц жить за счет греков в Константинополе, но обязаны были ходить по городу без оружия. При этой купцы должны были иметь при себе письменные документы и заранее предупреждать византийского императора о своем приезде. Договор Олега с греками обеспечивал возможность вывоза собираемой на Руси дани и продажи ее на рынках Византии.

При Олеге в состав его державы были включены и стали платить дань Киеву древляне, северяне, радимичи. Однако процесс включения различных племенных союзов в состав Киевской Руси не был единовременной акцией.

Князь Игорь. Полюдье. Восстание древлян. После смерти Олега в Киеве стал княжить Игорь (912-945). Во времена Игоря государство Русь еще больше расширилось. В его состав вошло племя уличей, с которым вел безуспешную войну еще князь Олег. Теперь уличи, как и другие княжения, обязались платить Киеву дань.

Как же собиралась дань с подвластных великому киевскому князю княжений?

Глубокой осенью князь вместе с дружиной объезжал свои владения с целью сбора с них положенной дани. Этот объезд князем своих вассальных владений назывался полюдьем. Таким же образом поначалу собирали дань князья и короли в некоторых соседних странах, где был еще невысок уровень государственного развития, например в Швеции. Название "полюдье" происходит от слов "ходить по людям".

Объезд продолжался всю зиму и заканчивался ранней весной. Путь шел через земли древлян, их главный город Искоростень; затем княжеский караван направлялся на север к городу Любечу на Днепре, а оттуда попадал в землю дряговичей, здесь же неподалеку жили и радимичи. В верхнем течении Днепра княжеский объезд, вступал в землю кривичей и достигал их главного города Смоленска. Далее путь шел по зимней Десне на северские земли, а затем через Чернигов киевский князь возвращался назад в Киев. Весь путь, таким образом, был круговой, его длина составляла около 1200-1500 км. В день княжеский караван, состоящий из конных дружинников и большого санного обоза, в среднем делал по 7-8 км. Но это с учетом остановок в пути, ночлегов. День же конного пути обычно приравнивался к 30 км.

Из чего состояла дань? Конечно, на первом месте стояли меха, мед, воск, лен. Еще со времен Олега основной мерой дани подвластных племен являлись меха куницы, горностая, белки. Причем брались они "с дыма", т. е. от каждого жилого дома. Кроме этого в состав дани входили продукты питания, даже одежда. Короче говоря, брали все, что можно было взять, примеряясь к той или иной местности, к виду хозяйства.

Была ли дань фиксированной? Судя по тому, что частью полюдья было и кормление князя и его сопровождения, запросы нередко определялись потребностями, а они, как правило, не поддавались учету. Вот почему во время полюдья нередкими были насилия над жителями, их выступления против княжеских людей. Примером этого может служить трагическая смерть князя Игоря.

В первую же зиму после утверждения русско-византийского договора Игорь отправился в полюдье. Путь его поначалу лежал в земли древлян. С древлянами у Игоря были старые счеты. Именно они восстали и попытались отложиться от Киева, едва он вступил на престол. Именно их он обложил данью более тяжелой, чем это сделал Олег.

Во время сбора дани в 945 г. воины Игоря творили над древлянами насилие. Собрав дань, Игорь отправил основную часть дружины и обоза восвояси, а сам, оставшись с "малой" дружиной, решил еще побродить по древлянским землям в поисках добычи. Древляне во главе со своим князем Малом восстали и перебили дружину Игоря. Сам князь был схвачен и казнен лютой смертью: его привязали к двум склоненным деревьям, а затем отпустили их.

Княгиня Ольга. В Киеве осталась жена Игоря с малолетним сыном Святославом. Едва сложившееся государство находилось в критическом состоянии. Однако киевляне не только признали права Ольги на престол в связи с малолетством наследника, но и безоговорочно поддержали ее.

К этому времени княгиня Ольга находилась в расцвете своих физических и духовных сил. Согласно одному преданию, она происходила из простого варяжского рода и жила поблизости от Пскова. Игорь увидел ее во время своего пребывания в псковской земле и пленился ее красотой. В ту пору еще не существовало строгой иерархии при подборе супруги наследнику. Ольга стала женой Игоря.

Интересно, что при распространенной практике многоженства в славянской языческой среде, особенно среди богатых славян, Ольга была единственной женой Игоря. Некоторые историки полагают, что сам князь был скрытым христианином и руководствовался в своей семейной жизни правилами христианской морали.

С первых шагов своего княжения Ольга проявила себя как решительная, властная, дальновидная и суровая правительница. Она отомстила древлянам. Во время переговоров древлянские послы в Киеве были зверским образом убиты, а затем Ольга, поддержанная воеводами Игоря Свенельдом и Асмудом, организовала военный поход в древлянские земли.

В первом же бою киевская рать разгромила древлян. Летопись рассказывает, что бой ритуально начал малолетний Святослав, метнув свое копье в сторону врага. Древляне бежали и заперлись в стольном городе Искоростене. Несколько месяцев осаждали киевляне древлянскую столицу и в конце концов взяли ее штурмом, предварительно сумев поджечь деревянные постройки города. Древляне были обложены тяжкой данью, часть их была уведена в плен и передана в рабство киевским дружинникам.

В то же время Ольга упорядочила взимание дани, понимая, что всякие произвольные поборы могут вызвать новое восстание свободолюбивого и мятежного населения. Она прошла с дружиной по древлянской земле и установила для местного населения нормы уплаты дани (уроки) и места, куда она должна была свозиться (погосты).

Такая же реформа взимания дани, ее упорядочение было проведено и в других землях. Отныне взимать дань должны были представители княжеской администрации на местах. Это был конец полюдья и начало организованной системы обложения налогами Русской земли.

Установив порядок внутри государства, Ольга обратила свои взоры на внешнюю политику. Перед Русью стоял и вопрос установления прочных политических и экономических отношений с сильными соседями. Это могло бы возвысить авторитет и государства, и династии, которая уже прочно утверждалась на киевском престоле.

В 957 г. Ольга отправилась в Константинополь, сама, возглавив пышное и многолюдное посольство, состоявшее более чем из ста человек, не считая обслуги, корабельщиков. Ольга была принята по самому высокому рангу. Ее пригласили в императорские покои на обед, была она принята и императрицей. В ходе бесед император Константин Багрянородный и Ольга подтвердили действие прежнего договора, как и военный союз двух государств, направленный в первую очередь против арабов и Хазарии.

Крещение княгини Ольги. Важным вопросом переговоров стало крещение русской княгини.

К середине IX в. почти все крупные государства Западной Европы, а также часть народов Балканского полуострова и Кавказа приняли христианство - одни по римскому, другие - по византийскому образцу. Христианство приобщало государства и народы к новой цивилизации, обогащало их духовную культуру, поднимало на более высокий уровень престиж крестившихся государственных деятелей.

Но для языческого мира процесс этот был непростым и болезненным. Вот почему в большинстве стран принятие христианства проходило в несколько этапов, имело различные формы. Во Франкском государстве король Хлодвиг принял христианство вместе с дружиной еще на рубеже V - VI вв. Цель крещения была ясна: получить помощь со стороны папского Рима в борьбе с сильными противниками в еще языческой Европе. Основная часть франкского общества еще долгое время оставалась языческой и лишь позднее была христианизирована. В Англии в VII в. короли принимали личное крещение, но потом под влиянием языческой оппозиции отрекались от него, а затем снова крестились. В Болгарии IX в. к христианству вместе с Борисом I перешло все население. Там корни христианства под влиянием соседней Византии были весьма глубоки.

Ольга выбрала для себя в качестве образца крещение английских королей. Она, будучи весьма прозорливой правительницей, понимала, что дальнейшее укрепление государственного престижа страны и династии было немыслимо без принятия христианства. Но она понимала и сложности этого процесса на Руси с его мощной языческой традицией, с большой приверженностью народа и части правящих кругов к старой религии. В крупных городах среди купечества, горожан, части боярства было уже немало христиан и они имели равные права с язычниками. Но чем дальше от центра государства, тем влияние языческих порядков, а главное - языческих волхвов было сильнее. Поэтому Ольга решила принять личное крещение, положив этому процессу начало в княжеской среде.

К тому же и в нравственном отношении княгиня была уже подготовлена к этому акту. Пережив трагическую смерть мужа, кровавые бои с древлянами, уничтожение в огне их столицы, Ольга могла обратиться за ответом на тревожившие ее человеческие вопросы к новой религии, которая как раз настраивалась на внутренний мир человека и пыталась ответить на его извечные вопросы о смысле бытия и своем месте в мире. Если язычество искало ответы на все вечные вопросы вне человека, в могучих действиях сил природы, христианство обращалось к миру человеческих чувств и человеческого разума.

Крещение Ольга обставила с подобающей для великого государства пышностью. Крещение происходило в храме святой Софии. Ее крестным отцом был сам император, а крестил ее патриарх. Ольга приняла в крещении имя Елены, в честь матери Константина Великого, византийского императора, сделавшего в IV в. христианство официальной религией империи. После крещения Ольга была принята патриархом и имела с ним беседу о вере.

По возвращении в Киев Ольга пыталась склонить к христианству Святослава, говоря, что за князем крещение примет и дружина. Но Святослав, будучи ярым язычником, поклонявшимся дружинному богу Перуну, отказал ей.

Через несколько лет после поездки в Константинополь Ольга направила посольство к германскому императору Отгону I . Цель посольства была двоякой - установить постоянные политические отношения с Германией и укрепить религиозные связи. Ревностный христианин, Отгон I направил в Киев христианских миссионеров. Ольга продолжала свою линию. Однако киевские язычники выгнали миссионеров из города и едва не перебили их.

Умирая, княгиня завещала не справлять на ее могиле языческую тризну, а похоронить по христианскому обряду.

Походы Святослава. Одни историки считают Святослава (964-972) - сына Ольги и Игоря талантливым полководцем и государственным деятелем, другие утверждают, что это был князь-авантюрист, видевший цель своей жизни в войне. Перед Святославом стояла задача защитить Русь от набегов кочевников и расчистить торговые пути в другие страны. С этой задачей Святослав справлялся успешно, что подтверждает справедливость первой точки зрения.

Святослав в ходе своих многочисленных походов начал присоединение земель вятичей, нанес поражение Волжской Болгарии, покорил мордовские племена, разгромил Хазарский каганат, успешно воевал на Северном Кавказе и Азовском побережье, овладев Тмутараканью на Таманском полуострове, отразил натиск печенегов. Он попытался приблизить границы Руси к Византии и включился в болгаро-византийский конфликт, а затем повел упорную борьбу с константинопольским императором за Балканский полуостров. В период успешных военных действий Святослав даже подумывал о перенесении столицы своего государства на Дунай в город Переяславец, куда, как он считал, будут "сходиться блага из разных стран": шелк, золото, утварь Византии, серебро и скакуны из Венгрии и Чехии, воск, мед, меха и пленные рабы из Руси. Однако борьба с Византией окончилась неудачно, Святослав был окружен стотысячным греческим войском. С большим трудом ему удалось уйти на Русь. Был заключен договор с Византией о ненападении, но дунайские земли пришлось вернуть.

По дороге в Киев Святослав в 972 г. попал в засаду, которую печенеги устроили у днепровских порогов, и был убит. Печенежский хан приказал сделать из черепа Святослава чашу, окованную золотом, и пил из нее на пирах, считая, что к нему перейдет слава убитого. (В 30-е гг. XX в. при строительстве Днепрогэса на дне Днепра были обнаружены стальные мечи, которые, как предполагают, принадлежали Святославу и его дружинникам.)

Что необходимо знать по этим темам:

Археологические, лингвистические и письменные свидетельства о славянах.

Племенные союзы восточных славян в VI-IX вв. Территория. Занятия. "Путь из варяг в греки". Общественный строй. Язычество. Князь и дружина. Походы на Византию.

Внутренние и внешние факторы, подготовившие возникновение государственности у восточных славян.

Социально-экономическое развитие. Складывание феодальных отношений.

Раннефеодальная монархия Рюриковичей. "Норманнская теория", ее политический смысл. Организация управления. Внутренняя и внешняя политика первых киевских князей (Олег, Игорь, Ольга, Святослав).

Расцвет Киевской державы при Владимире I и Ярославе Мудром. Завершение объединения восточного славянства вокруг Киева. Оборона границ.

Легенды о распространении христианства на Руси. Принятие христианства как государственной религии. Русская церковь и ее роль в жизни Киевской державы. Христианство и язычество.

"Русская Правда". Утверждение феодальных отношений. Организация господствующего класса. Княжеская и боярская вотчина. Феодально-зависимое население, его категории. Холопство. Крестьянские общины. Город.

Борьба между сыновьями и потомками Ярослава Мудрого за великокняжескую власть. Тенденции к раздробленности. Любечский съезд князей.

Киевская Русь в системе международных отношений XI - начала XII в. Половецкая опасность. Княжеские усобицы. Владимир Мономах. Окончательный распад Киевской державы в начале XII в.

Культура Киевской Руси. Культурное наследие восточных славян. Устное народное творчество. Былины. Происхождение славянской письменности. Кирилл и Мефодий. Начало летописания. "Повесть временных лет". Литература. Образование в Киевской Руси. Берестяные грамоты. Архитектура. Живопись (фрески, мозаики, иконописание).

Экономические и политические причины феодальной раздробленности Руси.

Феодальное землевладение. Развитие городов. Княжеская власть и боярство. Политический строй в различных русских землях и княжествах.

Крупнейшие политические образования на территории Руси. Ростово-(Владимиро)-Суздальское, Галицко-Волынское княжества, Новгородская боярская республика. Социально-экономическое и внутриполитическое развитие княжеств и земель накануне монгольского вторжения.

Международное положение русских земель. Политические и культурные связи между русскими землями. Феодальные усобицы. Борьба с внешней опасностью.

Подъем культуры в русских землях в XII-XIII вв. Идея единства русской земли в произведениях культуры. "Слово о полку Игореве".

Образование раннефеодального Монгольского государства. Чингисхан и объединение монгольских племен. Завоевание монголами земель соседних народов, северо-восточного Китая, Кореи, Средней Азии. Вторжение в Закавказье и южно-русские степи. Битва на реке Калке.

Походы Батыя.

Нашествие на Северо-Восточную Русь. Разгром южной и юго-западной Руси. Походы Батыя в Центральную Европу. Борьба Руси за независимость и ее историческое значение.

Агрессия немецких феодалов в Прибалтике. Ливонский орден. Разгром шведских войск на Неве и немецких рыцарей в Ледовом побоище. Александр Невский.

Образование Золотой Орды. Социально-экономический и политический строй. Система управления завоеванными землями. Борьба русского народа против Золотой Орды. Последствия монголо-татарского нашествия и золотоордынского ига для дальнейшего развития нашей страны.

Тормозящее воздействие монголо-татарского завоевания на развитие русской культуры. Разгром и уничтожение культурных ценностей. Ослабление традиционных связей с Византией и другими христианскими странами. Упадок ремесел и искусств. Устное народное творчество как отражение борьбы с захватчиками.

• Сахаров А. Н., Буганов В. И. История России с древнейших времен до конца XVII в.

В «Повести временных лет» – основном нашем источнике по начальной истории Руси – рассказано продолжение знаменитой библейской истории о Вавилонской башне, когда единый человеческий род рассеялся по всей земле. В «Повести» сказано, в частности, что племя Иоафета, включавшее в себя 72 народа, двинулось на запад и на север. От этого племени и произошли «так называемые норики, которые и есть славяне». «Спустя много времени, – продолжает летописец, – сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели. Так, одни, придя, сели на реке Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи… Когда… славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи – лутичи, иные – мазовшане, иные – поморяне». А вот что сообщает летопись о племенах, составивших впоследствии русский народ: «…славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие древлянами, потому что сели в лесах, а другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами по речке, впадающей в Двину, именуемой Полота… Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, назывались своим именем – славяне и построили город, и назвали его Новгород. А другие сели на Десне, и по Сейму, и по Суле и назвались северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась славянской».

Легендарная история изучается не одно столетие, и о происхождении славян в науке нет единого мнения. Многие историки думают, что славяне начали движение по земле не с берегов Тигра и Евфрата, а с побережья Балтийского моря, откуда их начали вытеснять воинственные племена германцев. Славяне двинулись в Восточную Европу, постепенно осваивая ее пространства к востоку и к югу, пока не столкнулись на Дунае с византийцами, которым они и стали известны под своим именем – «славяне». Это произошло не ранее VI в. Встретив сопротивление на Дунае, часть славянских племен осела на границах Византии, а часть сдвинулась к северо-западу и северо-востоку. Так произошел распад единой массы славян на южных, западных и восточных. Неудивительно, что отзвуки этого распада слышны и в «Повести временных лет».

Археологи, изучив сохранившиеся в земле свидетельства жизни славян той эпохи, пришли к выводу, что на огромной равнине от современной Праги до берегов Днепра и от среднего течения Одера до Нижнего Дуная в VI-VII вв. н. э. существовала единая славянская культура, которую условно назвали «пражской». Это видно по характерным для славян типам жилища, домашней утвари, украшениям женщин, по видам захоронений. Все эти дошедшие до нас следы свидетельствуют о единстве материальной, духовной культуры, а также общности языка и самосознания славян на огромном пространстве. Здесь и однотипные небольшие, неукрепленные поселки, состоящие из деревянных полуземлянок с печью в углу (а не в центре, как у германцев). Тут находили остатки лепной грубой посуды. По форме этой керамики славяне отчетливо принадлежат к племенам «горшочников», в отличие от германцев – «мисочников». Горшок всегда оставался главным «орудием» славянской, а потом и русской хозяйки. В праславянском языке слово «миса» – германского происхождения, тогда как «горшок» – исконно славянское слово. Единство заметно и в женских украшениях, мода на которые была общей для славянских женщин на всем пространстве распространения «пражской культуры». Единым был и похоронный обряд: покойника сжигали и обязательно над его прахом насыпали курган.

У разных славянских племен, образовавших впоследствии русский народ, был свой путь в истории. Установлено, что поляне, северяне и древляне пришли на Среднее Поднепровье, Припять, Десну с берегов Дуная; вятичи, радимичи и дреговичи двинулись на восток к местам своих расселений из земли «ляхов», т. е. из района Польши и Белоруссии (там до сих пор есть названия рек Вяча, Вятка, Ветка). Полочане и новгородские словене шли с юго-запада через Белоруссию и Литву. У славян на северо-востоке складываются устойчивые, повторяющиеся типы захоронений, точнее, два основных – так называемая «культура длинных курганов» и «культура новгородских сопок». «Длинные курганы» – вид захоронений псковских, смоленских и полоцких кривичей. Когда умирал человек, над ним насыпали курган, который примыкал к уже существовавшему старому погребальному кургану. Так из слившихся курганов возникала насыпь, порой достигавшая в длину сотен метров. Новгородские словене хоронили своих покойников иначе: их курганы росли не в длину, а вверх. Прах очередного покойника хоронили на верхушке старого кургана и насыпали над новым захоронением землю. Так курган вырастал в высокую, 10-метровую сопку. Все это происходило не ранее VI в. и продолжалось до X в., когда у славян возникла государственность.

Часть переселенцев (кривичи) осела на Восточно-Европейской возвышенности, откуда вытекают Днепр, Москва-река, Ока, Великая, а также Ловать. Переселение это совершилось не раньше VII в. Первые славянские поселенцы в районе будущей Москвы появились с запада не ранее IX в. Археологи находят в местах расселения славян лепную грубую керамику и следы низких, углубленных в землю деревянных домов. Обычно пришедшее славянское племя устраивало большое поселение, от которого по окрестностям «отпочковывались» небольшие поселки. У главного племенного поселения возвышался курганный могильник, а также городище-убежище на холме, в излучине реки или у впадения одной реки в другую. В этом городище могло быть и капище славянских богов. По мере освоения новых земель славяне потеснили, подчинили себе или ассимилировали жившие здесь балтские и угро-финские племена, бывшие, как и славяне, язычниками.

862 – Приглашение варяжских князей. Начало династии Рюриковичей

О том, где и когда возникло древнерусское государство, идут споры и до сих пор. Согласно преданию, в середине IX в. в земле ильменских словен и угро-финских племен (чудь, меря и др.) начались междоусобицы, «встал род на род». Устав от распрей, местные вожди в 862 г. решили пригласить к себе правителей – конунгов из Скандинавии Рёрика (Рюрика) и его братьев: Синеуса и Трувора. Как сказано в летописи, вожди обратились к братьям со словами: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Придите княжить и владеть нами». В таком приглашении для местных племен не было ничего обидного или унизительного – многие народы тогда, да и позже, звали на свой престол знатных чужеземцев, не связанных с местной племенной знатью и не знающих традиций клановой борьбы. Люди надеялись, что такой князь встанет над враждующими местными вождями и тем самым обеспечит мир и покой в стране. С варягами был заключен договор – «ряд». Передача им верховной власти («владение») сопровождалась условием судить «по праву», т. е. по местным обычаям. «Ряд» оговаривал также условия содержания и обеспечения князя и его дружины.

Рюрик и его братья

Конунг Рюрик и его братья (или более дальние родственники) согласились на условия славянских вождей, и вскоре Рюрик прибыл в Ладогу – первый известный город на Руси, и «сел» в ней «владеть». Синеус устроился на севере, в Белоозере, а Трувор – на западе, в Изборске, где до сих пор сохранился холм – «Труворово городище». После смерти младших братьев Рюрик стал «владеть» всеми землями один. Принято считать, что Рюрик (Рёрик) был мелким датским конунгом (князем) с берегов Северного моря, одним из многих викингов-завоевателей, которые на своих стремительных кораблях – дракарах совершали набеги на страны Европы. Целью их была добыча, но при случае викинги могли захватить и власть – так произошло в Англии, Нормандии. Славяне, торговавшие с викингами (варягами), знали, что Рюрик – опытный воин, но не очень богатый владетель и что его землям постоянно угрожают сильные скандинавские соседи. Неудивительно, что он охотно откликнулся на заманчивое предложение послов. Обосновавшись в Ладоге (ныне Старая Ладога), Рюрик затем поднялся по Волхову к озеру Ильмень и заложил новый город – Новгород, завладев всеми окрестными землями. Вместе с Рюриком и варягами к славянам пришло слово «русь», первое значение которого – воин-гребец на скандинавской ладье. Потом так стали называть дружинников-варягов, служивших у конунгов-князей. Затем имя варяжской «руси» было перенесено сначала на Нижнее Поднепровье (Киев, Чернигов, Переяславль), где обосновались варяги. Еще долго жители Новгорода, Смоленска или Ростова говорили, отправляясь в Киев: «Поиду на Русь». А затем, уже после того, как варяги «растворились» в славянском окружении, Русью стали называть восточных славян, их земли и созданное на них государство. Так, в договоре с греками в 945 г. владения потомков Рюрика были впервые названы «Русской землей».

Возникновение Киевского княжества

Славянское племя полян жило на Днепре в IX в. Их столицей был небольшой город Киев, получивший (по одной из версий) имя предводителя местного племени Кия, который правил в нем с братьями Щеком и Хоривом. Киев стоял в очень удобном месте, на пересечении дорог. Здесь, на берегу полноводного Днепра, возник торг, где покупали или обменивали зерно, скот, оружие, рабов, украшения, ткани – обычные трофеи вернувшихся из набегов вождей и их дружин. В 864 г. два скандинава-варяга, Аскольд и Дир, захватили Киев и стали там править. Проходя по Днепру, они, согласно летописи, заметили небольшое поселение и спросили у местных жителей: «Чей это городок?» А им ответили: «Да ничей! Построили его три брата – Кий, Щек и Хорив, куда-то сгинули, а дань мы платим хазарам». Тогда варяги захватили «беспризорный» Киев и обосновались там. При этом они не подчинялись правившему на севере Рюрику. Что же произошло на самом деле? По-видимому, жившие в этих местах поляне были достаточно слабым племенем, осколком от некогда единого, пришедшего из Польши племени, известного из византийских источников как «лендзяне», т. е. «ляхи». Это племя, притесняемое могучим племенем кривичей, стало распадаться. В этот момент на Днепре и появились конунги Дир и Аскольд, подчинив себе полян и основав свое княжество. Из этой легенды о завоевании полян Диром и Аскольдом видно, что Киев уже существовал как поселение. Его происхождение покрыто глубокой тайной, и никто не может точно сказать, когда же он возник. Одни историки считают, что это произошло в V в., другие убеждены, что Киев «младше» Ладоги, появившейся в VIII в. После отделения Украины от России эта проблема сразу же приобрела политическую окраску – российские власти хотели бы видеть столицу Руси не в Киеве, а в Ладоге или Новгороде. Употреблять прежде популярный в советское время термин «Киевская Русь» теперь уже не модно. Иначе считают в самом Киеве, повторяя известную по летописям формулу: «Киев – мати городов русских». На самом деле в середине IX в. ни Киев, ни Ладога, ни Новгород не были столицами древнерусского княжества, потому что само это княжество еще не сложилось.

882 – Объединение севера и юга Руси

После смерти Рюрика в 879 г. власть в Новгороде перешла не к его малолетнему сыну Игорю, а к родственнику Рюрика Олегу, который жил до этого в Ладоге. Впрочем, может быть, Игорь и не был сыном Рюрика. Родство Рюрика и Игоря могли придумать позднейшие летописцы, которые старались возвести династию к наиболее древнему прародителю и связать воедино всех первых правителей в одну династию Рюриковичей. Как бы то ни было, в 882 г. Олег с дружиной подошел к Киеву. Под видом варяга-купца, прибывшего на кораблях с верхнего течения реки, он предстал перед Аскольдом и Диром на берегу Днепра. Внезапно укрытые среди товаров воины Олега выскочили из причаливших к берегу судов и убили киевских владетелей. Киев, а потом и его близлежащие земли подчинились Олегу. Так в 882 г. земли восточных славян от Ладоги до Киева впервые оказались объединены под властью одного князя. Образовалось некое подобие варяжско-славянского государства – Древняя Русь. Оно было архаичным и аморфным, в нем отсутствовали многие черты современного государства. Первые властители защищали признанные «своими» земли от внешнего противника, они собирали с подвластных племен «урок» – дань, которая была скорее платой за безопасность подчинившихся племен варяжским князьям, чем налогом.

Вещий Олег

Князь Олег (скандинавский Хельг) во многом следовал политике Рюрика и присоединял к образовавшемуся государству все новые и новые земли. Олега можно назвать князем-градостроителем, ибо в присоединенных землях он, по словам летописца, сразу же «нача городы ставить». Это были деревянные крепости, которые становились центрами отдельных земель и позволяли успешно отбиваться за их стенами от кочевников. Первыми «гостями», с кем столкнулся Олег, были тюрки из Хазарского каганата. Это были грозные соседи. Каганат – иудейское по вере государство – находился в Нижнем Поволжье и в Причерноморье. Византийцы, обеспокоенные набегами хазар на свои владения, подкупили Олега дарами, и он совершил внезапное и успешное нападение на хазарскую крепость Таматарху (Тмутаракань) на берегу Керченского пролива. Там Олег и оставался до тех пор, пока не заключил с хазарами мир и не двинулся на Византию. В этом и других случаях он действовал так, как поступали многие варяжские конунги, готовые встать на любую сторону, если им хорошо заплатят.

Знаменитым деянием Олега стал поход 907 г. на Царьград (Константинополь) – столицу Византии. Его многочисленный отряд, состоявший из варягов (в их числе был и конунг Игорь), а также славян, на легких судах неожиданно появился у стен Царьграда. Не подготовленные к обороне греки, видя, как пришедшие с севера варвары грабят и жгут в окрестностях города церкви, убивают и берут в плен местных жителей, пошли на переговоры с Олегом. Вскоре император Лев VI заключил с русами соглашение, заплатил Олегу выкуп, а также пообещал бесплатно содержать русских послов и приходивших в Царьград с Руси купцов. Перед отъездом из-под Константинополя Олег в знак победы якобы повесил свой щит на ворота города. Дома, в Киеве, люди были поражены богатейшей добычей, с которой вернулся Олег, и дали князю прозвище Вещий, т. е. мудрый, кудесник.

Вообще-то кудесники, волхвы были языческими жрецами, очень влиятельными в среде своих соплеменников до принятия христианства. Они оспаривали власть над народом у пришлых князей. Возможно, этот конфликт отразился в известной всем со школьных лет легенде о смерти Вещего Олега «от коня своего», что ему будто бы предсказал волхв. Больше следует доверять сообщению, что беспокойный воин-конунг Олег погиб в одном из своих обычных завоевательных походов, на этот раз на Каспий, куда он отправился в 943 г. Олегу удалось завоевать богатый прикаспийский город Бердаа в устье Куры. Тут он и решил обосноваться окончательно, основав варяжское княжество. Известно, что подобным образом варяги действовали и в других землях. Но местные властители разбили малочисленную варяжскую дружину Олега, не получившую вовремя подмоги из Скандинавии. В этом сражении погиб и Олег. Поэтому во время очередного похода викингов на Византию в 944 г. мир с византийцами заключал уже пришедший на смену Олегу Игорь.

Правление Игоря Старого

Преемником Олега стал Игорь (Ингвар) по прозвищу Старый. Он с ранних лет жил в Киеве, который стал для него родным домом. О личности Игоря мы знаем мало. Это был, подобно Олегу-Хельгу, воин, суровый варяг. Он почти не слезал с коня, покоряя племена славян и облагая их данью. Как и Олег, Игорь совершал набеги на Византию. Первый его поход вместе с Олегом в 941 г. провалился. Греки сожгли русские суда так называемым «греческим огнем» – снарядами с горящей нефтью. Более удачным оказался второй поход в 944 г. На этот раз греки решили откупиться от скандинава дорогими тканями и золотом. Именно этого Игорь и добивался – он тотчас повернул домой. При Игоре из степи на смену хазарам пришли новые противники – печенеги. Их первое появление отмечено в 915 г. С тех пор опасность набегов кочевников с юга и востока постоянно усиливалась.

Русь была еще не сложившимся государством. Она протянулась с юга на север вдоль единственных коммуникаций – водных путей, и их-то как раз контролировали князья-варяги. Вообще летописи навязывают нам представление о Рюрике, Олеге, Игоре как о полновластных правителях из княжеской династии Рюриковичей. На самом же деле князья-варяги такими правителями не были. Конунги были лишь предводителями варяжских дружин и зачастую, отправляясь в походы, действовали в союзе с другими конунгами, а потом от них откалывались: либо уезжали в Скандинавию, либо устраивались – «садились» на завоеванных ими землях, как произошло с Олегом в Киеве. Вся сила варяжских конунгов состояла в их могучих дружинах, постоянно пополняемых все новыми бойцами из Скандинавии. Только эта сила и объединяла удаленные друг от друга земли Русского государства от Ладоги до Киева.

При этом конунг-князь в Киеве разделял владения между родственниками и союзными конунгами для их «кормления». Так, Игорь-Ингвар отдал Новгород сыну Святославу, Вышгород – жене Ольге, а древлянские земли – конунгу Свенельду. Каждую зиму, как только замерзали реки и болота, конунги отправлялись в «полюдье» – они объезжали свои земли (совершали «кружение»), судили, разбирали споры, собирали «урок». Так поступали конунги и в Скандинавии во время подобных объездов. Как сообщает летописец, еще в XII в. во Пскове хранились сани, на которых княгиня Ольга ездила в полюдье; но, видно, в Пскове ее застала весна и сани пришлось там бросить. Они же наказывали «отложившиеся» за лето племена: отношения с местной славянской племенной элитой у варягов были долгое время непростыми, пока верхушка ее не начала сливаться со скандинавскими дружинниками. Принято считать, что процесс слияния славянской и варяжской верхушки произошел не ранее начала XI в., когда сменилось пять поколений властителей, уже родившихся на Руси. Точно такой же процесс ассимиляции происходил в других завоеванных викингами землях – во Франции (Нормандия), Ирландии.

Игорь погиб во время обычного по тем временам полюдья в 945 г., когда, собрав в земле древлян дань, он не удовлетворился ею и вернулся за добавкой. По другой версии, Древлянская земля была во власти конунга Свенельда. Когда он и его люди появились в Киеве в богатых нарядах, взятых у древлян, дружину Игоря охватила зависть. Игорь отправился в столицу древлян – город Искоростень, чтобы взять дань и для себя. Жители Искоростени возмутились этим беззаконием, схватили князя, привязали его за ноги к двум согнутым могучим деревьям и отпустили их. Так бесславно погиб Игорь.

Княгиня Ольга

Неожиданная гибель Игоря привела к тому, что его жена княгиня Ольга (Хельга, или Елга) взяла власть в Киеве в свои руки. Ей помогали (или делили с ней власть) конунги – сподвижники Игоря Асмуд и Свенельд. Сама Ольга была скандинавкой и до брака с Игорем жила во Пскове. После гибели Игоря она объехала свои владения и всюду установила четкие размеры «урока». При ней возникли административные центры округи – «погосты», где сосредоточивалась дань. В легендах Ольга прославилась своей мудростью, хитростью и энергией. Она была первой правительницей, понявшей значение христианства для своей страны. Об Ольге известно, что она первая из русских властителей принимала в Киеве иностранных послов, прибывших от германского императора Оттона I. Страшная гибель мужа в Искоростени повлекла за собой не менее ужасающую месть Ольги древлянам. Когда они направили к ней послов для переговоров (древляне хотели, согласно племенным обычаям, покончить распрю женитьбой своего князя на Ольге-вдове), княгиня приказала закопать их в землю живыми.

Через год Ольга хитроумным способом сожгла древлянскую столицу Искоростень. Она собрала с горожан легкую дань в виде живых голубей и воробьев, а потом приказала привязать к их лапкам тлеющие труты. Выпущенные на волю птицы вернулись в город и подожгли его со всех сторон. Воинам княгини оставалось только брать в рабство спасавшихся от грандиозного пожара горожан. Летописец сообщает нам, как Ольга обманом расправилась с древлянскими послами, прибывшими в Киев с миром. Она предложила им перед началом переговоров помыться в бане. Пока послы наслаждались парилкой, воины Ольги завалили двери бани и погубили врагов в банном жаре.

Это не первое упоминание бани в русской летописи. В Никоновской летописи рассказывается о приходе святого апостола Андрея на Русь. Потом, вернувшись в Рим, он с удивлением рассказывал о странном действе в русской земле: «Видел бани деревянные, и натопят их сильно, и разденутся и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя прутья молодые и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва вылезут чуть живые, и обольются водою студеною, и только так оживут. И творят так постоянно, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и то творят омовение себе, а не мучение». После этого сенсационная тема необыкновенной русской бани с березовым веником станет непременным атрибутом множества путевых заметок иностранцев на многие века, со средневековых времен и до наших дней.

Ольга совершала и дальние путешествия. Она дважды побывала в Константинополе. Во второй раз, в 955 г., ее, как знатную язычницу, принимал император Константин VII Багрянородный. Ольга стремилась найти в лице императора Византии союзника, хотела заручиться поддержкой греков. Было ясно, что без принятия христианства сделать это непросто. Княгиня издавна была знакома с христианами в Киеве и разделяла их веру. Но окончательно она решилась, когда увидела святыни Царьграда, оценила могущество этого великого христианского города. Там Ольга крестилась и стала Еленой, причем просила самого императора Константина быть ее крестным отцом. Впрочем, по одной из версий, она поступила так, чтобы отбить у императора охоту ухаживать за красивой северянкой, – ведь крестный отец считался родственником.

Княжение Святослава Игоревича

В 957 г. сын Игоря и Ольги Святослав (Сфендислейф) достиг 16-летнего возраста, и мать, княгиня Ольга, уступила ему власть. Он правил Русью, как и его отец Игорь, с коня: почти непрерывно воевал, совершая со своей дружиной набеги на соседей, нередко весьма дальних. Сначала он воевал с Хазарией, подчинил (как сказано в летописи – «налез») платившее хазарам дань славянское племя вятичей, потом разбил волжских булгар, обложил их данью. Затем Святослав двинулся на уже ослабевший к тому времени Хазарский каганат и в 965 г. овладел его главным городом Саркелом. Через 3 года, дождавшись большой помощи из Скандинавии, Святослав вновь напал на хазар и окончательно разгромил каганат. Он подчинил себе также и Тмутаракань в Приазовье, которая стала одним из удаленных от Киева русских княжеств, что породило известную присказку про «езду в Тмутаракань» как про поездку в дальнюю, глухую сторону.

Во второй половине 960-х гг. Святослав перебрался на Балканы. Его, как раньше отца и других скандинавских конунгов, греки использовали в качестве наемника для завоевания ослабевшей к этому времени славянской державы – Болгарии. После захвата части Болгарского царства в 968 г. Святослав, по примеру своего отца Игоря, обосновавшегося сначала в Тмутаракани, а потом на Тереке, решил остаться на Балканах, поселиться в Переяславце на Дунае и вести оттуда набеги, торговать товарами из Руси – мехами, медом, воском, рабами. Но возникшая вдруг угроза Киеву со стороны печенегов вынудила его на время уехать на Русь. Вскоре он вернулся на Балканы, снова взял у болгар так понравившийся ему Переяславец. На этот раз против зарвавшегося Святослава выступил византийский император Иоанн Цимисхий. Война шла долго с переменным успехом. К Святославу подходили все новые скандинавские отряды, они одерживали победы и расширяли свои владения, дойдя до Филипполя (Пловдива). Любопытно, что в той завоевательной войне вдали от родины Святослав произнес перед боем ставшую позже крылатой фразу русского патриота: «Не посрамим земли Русской, но ляжем костьми, ибо мертвые сраму не имут». Но войска Святослава и других конунгов таяли в сражениях, и в конце концов, окруженный в 971 г. в Доростоле, Святослав согласился заключить мир с византийцами и уйти из Болгарии.

972 – Гибель князя Святослава

Походы Святослава современники князя сравнивали с прыжками барса: стремительными, бесшумными и разящими. По свидетельству тех же современников, Святослав был голубоглазым, пышноусым человеком среднего роста, он брил голову наголо, оставляя на макушке длинный клок волос – оселедец (такой позже носили запорожцы). Со стороны отличить его от подобных ему воинов помогала только более чистая рубашка, которая была на князе. В ухе Святослава висела серьга с драгоценными камнями, хотя больше украшений князь-воин любил отличное оружие. Свой воинственный дух он проявил уже в детстве, когда дружина его отца Игоря пошла мстить древлянам за убийство князя. Легенда гласит, что маленький Святослав метнул в сторону врага копье и оно упало у ног вражьего коня. Плотный, крепкий, Святослав славился неутомимостью в походах, его войско не имело обоза, и князь с воинами обходился пищей кочевников – вяленым мясом. Всю свою жизнь он оставался язычником и многоженцем. Согласившись на мир с греками, Святослав решил вернуться в Киев. К тому времени уже не было его матери – Ольга умерла в 969 г. На прощание Святослав познакомился со своим главным соперником – императором Иоанном Цимисхием. Он приплыл к нему на встречу в челне, без охраны, причем сам сидел на веслах. Благодаря этому визиту нам и известно от греков из свиты Иоанна, как выглядел Святослав.

Заключив мир, Святослав в 972 г. без радости отправился на ладьях вверх по Днепру, возвращаясь в Киев. Еще раньше он говорил матери и киевским боярам: «Не любо мне в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае – там средина земли моей». Завоеванные мечом на Дунае земли он считал своим собственным, теперь уже потерянным владением. Воинов у него было немного – большая часть конунгов с дружинами на своих ладьях откололись от его войска и отправились грабить берега Испании. Опытный конунг Свенельд, плывший со Святославом, советовал ему обойти посуху опасные для плавания днепровские пороги, где могла его поджидать печенежская засада. Но Святослав не послушался совета и погиб в сражении с кочевниками у Днепровского порога со зловещим названием Ненасытненский. Летопись повествует, что из черепа убитого русского князя печенежский князь Куря сделал украшенный золотом кубок для вина и пил из него в пиршественном застолье. В наше время там, где погиб Святослав, были найдены два меча середины X в. Возможно, такой меч был и у погибшего на Днепровских порогах великого воина.

Первая усобица на Руси

Перед отъездом из Киева на Дунай Святослав распорядился о судьбе трех своих сыновей. Старшего, Ярополка, он оставил в Киеве; среднего, Олега, отправил княжить в землю древлян, а младшего, Владимира (Вольдемара), посадил в Новгороде. Итак, у власти в Киеве оказался Ярополк Святославич. Но вскоре между братьями началась усобица. В 977 г. Ярополк по совету Свенельда напал на Олега Древлянского, и в бою у города Овруч тот погиб – был сброшен с моста в ров и там задавлен своими падавшими сверху конными воинами. Младший же, малолетний брат Владимир, узнав о выступлении Ярополка против Олега и опасаясь за свою жизнь, бежал в Скандинавию.

Это было время еще тесных связей правивших Русью варяжских конунгов с родиной предков. В научной литературе XX в. стремились как можно раньше «ославянить» викингов, объединить их с местной славянской знатью. Этот процесс, конечно, шел, но значительно медленнее, чем того хотелось бы некоторым историкам. Еще долго русская элита была двуязычной – отсюда и двойные славянско-скандинавские имена: Олег – Хельг, Игорь – Ингвар, Святослав – Сфендислейф, Малуша – Малфред. Еще долго приходившие из Скандинавии варяги находили в Киеве пристанище перед своими набегами на Византию и другие южные страны. Не раз и не два русские князья, отказавшиеся от скандинавского названия «хакан», бежали на родину предков – в Скандинавию, где находили помощь и поддержку среди родичей и друзей.

980 – Захват власти Владимиром Святославичем

Недолго пробыл беглый Владимир в Скандинавии. С нанятой там варяжской дружиной в 980 г. он двинулся на Киев, послав вперед вестника, который передал Ярополку: «Владимир идет на тебя, готовься с ним биться!» Таков был тогдашний благородный обычай объявления войны. Предварительно Владимир хотел заполучить в союзники Полоцк, где правил тогда варяг Рогволод. Для этого Владимир решил породниться с ним, женившись на дочери Рогволода Рогнеде, которая, впрочем, считалась уже невестой князя Ярополка. Послам Владимира Рогнеда гордо отвечала, что за сына рабыни (Владимир действительно родился от рабыни княгини Ольги, ключницы Малуши) она никогда не пойдет. Мстя за это унижение, Владимир напал на Полоцк, убил Рогволода и двух его сыновей и взял Рогнеду в жены силой. Она стала одной из многих жен Владимира, имевшего большой гарем. Летописец утверждает, что в гареме Владимира было 800 женщин, при этом князь отличался безмерной блудливостью: хватал чужих жен и растлевал девиц. Но на Рогнеде он женился по политическим мотивам. Согласно легенде, впоследствии Рогнеда, оскорбленная многолетним невниманием к ней Владимира, хотела убить князя, но тот успел выхватить занесенный над ним нож.

Вскоре Владимир во главе могучей варяжской дружины легко захватил Киев. Ярополк же оказался неопытен в делах, став игрушкой в руках своих советников. Один из них, по имени Блуд, предательски насоветовал князю бежать из укрепленного Киева, а потом сдаться на милость победителя, что тот и сделал. Другой советник князя, по имени Варяжко, уговаривал его не верить Владимиру и бежать к печенегам. Но князь не прислушался к совету Варяжко, за что и поплатился: «И пришел Ярополк ко Владимиру, когда же входил в двери, два варяга подняли его мечами под пазухи», как отмечает летописец. А коварный Блуд в это время придерживал дверь, чтобы свита Ярополка не помешала братоубийству. С похода Ярополка на Олега Древлянского и Владимира на Ярополка начинается долгая история братоубийств на Руси, когда жажда власти и безмерное честолюбие заглушали зов родной крови и голос милосердия.

Правление на Руси Владимира

Итак, Владимир Святославич стал княжить в Киеве. Множество проблем навалилось на него. С большим трудом ему удалось уговорить пришедших с ним варягов не грабить Киев. Он постарался их выпроводить из Киева в набег на Византию, предварительно наградив. За время усобицы некоторые славянские племена отпали от Руси, и Владимиру пришлось усмирять их «вооруженной рукой». Для этого он ходил походом на вятичей и радимичей. Потом нужно было «успокоить» соседей – Владимир начал поход против Волжской Булгарии, а в 981 г. повернул на запад и отвоевывал Волынь у польского короля Мешко I. Там он основал свой главный опорный пункт – город Владимир Волынский.

Войны с южными соседями – печенегами – стали тяжелым испытанием для Владимира. Эти дикие, жестокие кочевники вызывали всеобщий страх. Известна история о противостоянии киевлян и печенегов на реке Трубеж в 992 г., когда два дня Владимир не мог найти среди своего войска удальца, готового выйти на поединок с печенегом, – в те времена сражения обычно начинались поединком богатырей. Наконец честь русского оружия спас могучий кожемяка Никита, который без всяких борцовских приемов и ухищрений схватил противника – печенежского богатыря – и попросту задушил его своими огромными ручищами, привыкшими не мечом махать, а мять толстые воловьи шкуры. На месте победы русского богатыря Владимир основал город Переяславль.

В возведении городов в стратегически важных местах князь видел самое надежное средство защиты Киева от внезапных и опасных набегов кочевников. Он якобы сказал: «Нехорошо, что мало городов около Киева», и стал быстро исправлять положение. При нем возвели крепости по Десне, Трубежу, Суле, Стугне и другим рекам. Первопоселенцев («насельников») для новых городов не хватало, и Владимир приглашал людей с севера Руси переехать к нему. Среди них было немало молодцов-смельчаков вроде легендарного Ильи Муромца, которым была интересна опасная, рискованная служба на границе. Знаменитая картина Васнецова «Три богатыря» не лишена исторической основы: так, утомившись от мирной жизни или нагулявшись до отвращения на пирах, богатыри отправлялись в степь – подышать вольным воздухом, «руку правую потешить», сразиться с половцами, а если подвернется случай – то и пограбить заезжих купцов.

Владимир, как и его бабка, княгиня Ольга, понимал необходимость реформ в делах веры. Вообще же легкость, с какой варяги взяли власть в землях славян, объясняется еще и сходством веры – и славяне, и варяги были язычниками-многобожниками. Они почитали духов воды, лесов, домовых, леших, были у них главные и второстепенные боги и богини. Один из самых главных славянских богов, повелитель грома и молний Перун, весьма походил на скандинавского верховного бога Тора, символ которого – бронзовый молоточек – археологи часто находят и в славянских погребениях. У изображения Перуна в виде идола-скульптуры была серебряная голова и золотые усы.

Поклонялись славяне также Сварогу – богу огня, хозяину Вселенной, приносящему удачу богу солнца Дажьбогу, а также богу земли Сварожичу. Весьма уважали они бога скота Белеса и богиню Мокошь. Она была единственным женским божеством в пантеоне славян и на нее смотрели как на мать сыру землю. Два бога славян – Хорс и Симаргл – носили иранские имена. Имя первого близко слову «хороший» и означает «солнце», имя второго перекликается с именем волшебной птицы древних персов Симург. Скульптурные изображения богов ставили на холмах, священные капища обносили высокой оградой. Боги славян, как и всех других язычников, были очень суровы, даже свирепы. Они требовали от людей почитания и частых подношений. Наверх, к богам, дары поднимались в виде дыма от сжигаемых жертв: еды, убитых животных и даже людей.

Поначалу Владимир попытался объединить все языческие культы, сделать скандинавского Перуна главным богом, чтобы поклоняться только ему. Нововведение не прижилось, язычество приходило в упадок, наступала новая эпоха. Соприкоснувшись с миром христианства по всей Европе, от Британии до Византии и Сицилии, варяги крестились.

988 – Крещение князем Владимиром Руси

Великие мировые религии убеждали язычников, что вечная жизнь и даже вечное блаженство на небе есть и что они доступны, нужно лишь принять их веру. Вот тут-то и возникала проблема выбора. Согласно легенде, Владимир выслушивал разных священников, присланных соседями, и раздумывал: у каждого своя вера и своя правда! Хазары стали иудеями, скандинавы и поляки – христианами, подчиненными Риму, болгары же взяли себе византийскую (греческую) веру. Мусульманский рай с его гуриями нравился чувственному Владимиру, но он не желал обрезания, да и не мог отказаться от свинины и вина: «Руси есть веселие пити, не может быть без того!» Суровая вера евреев, которых бог Яхве за грехи разогнал по свету, также его не устраивала. «Как же вы иных учите, – вопрошал он раввина, – а сами отвергнуты Богом и рассеяны? Если бы Бог любил вас и закон ваш, то не были бы вы рассеяны по чужим землям. Или и нам того же хотите?» Римскую веру он тоже отверг, хотя причины неприятия ее Владимиром в летописи не объяснены. Может быть, Владимиру казался трудным обязательный для богослужения латинский язык. Греческая же вера была вроде известнее Владимиру. Связи с Византией были тесны, часть варягов, живших в Киеве, давно исповедовали христианство в византийской редакции – в Киеве для них даже построили церковь Святого Илии. Глаза язычника радовала и особая красочность (под влиянием Востока) службы по греческому обряду. «Нет на земле, – говорил Владимир, – такого зрелища и красоты такой». Наконец, бояре шептали на ухо Владимиру: «Если бы был плох закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя Ольга, а была она мудрейшей из всех людей». Бабку же свою Владимир уважал. Словом, Владимир выбрал греческую (православную) веру, тем более что богослужение предполагалось вести не на греческом, а на славянском языке.

Но, выбрав веру, Владимир не спешил креститься. «Подожду еще немного», – говорил он. Действительно, легко ли ему было отречься от вольной жизни язычника и расстаться с любимым гаремом в Берестове и еще двумя – в Вышгороде да в Белгороде? Ясно, что крещение Владимира было прежде всего делом политическим, обусловленным соображениями прагматической выгоды закоренелого язычника, а не следствием некоего божественного просветления. Дело в том, что накануне этих событий византийский император Василий II нанял Владимира с войском для подавления мятежа, вспыхнувшего в Малой Азии. Владимир поставил условие – он поможет императору, если за него выдадут сестру императора Анну. Сначала император согласился. Русы помогли византийцам подавить мятеж, но слово, данное Владимиру, Василий II нарушил и сестру-христианку за него не выдал. Тогда Владимир захватил богатый византийский город в Крыму – Херсонес и вновь посватался к Анне, предлагая город уже как выкуп за невесту. Император на это согласился, однако потребовал, чтобы сам князь крестился. Во время крещения князя в 987 г. в храме Херсонеса якобы произошло чудо – у Владимира исчезла начавшаяся до этого слепота. В этом прозрении все увидели знак Божий, подтверждение правильности выбора. В 989 г. прибыла Анна, Владимир с ней обвенчался и с богатой добычей отправился в Киев.

Он привез с собой не только жену-гречанку, но и священные мощи, и попов из Корсуня (Херсонеса). Владимир вначале окрестил своих сыновей, близких и слуг. Потом он взялся за народ. Всех идолов сбросили с капищ, сожгли, порубили, а Перуна, протащив по городу, бросили в Днепр. Киевляне, глядя на поругание святынь, плакали. По улицам ходили греческие священники и убеждали людей принять крещение. Одни киевляне делали это с радостью, другим было все равно, третьи же не хотели отрекаться от веры отцов. И тогда Владимир понял, что добром веры новой здесь не примут, и прибег к насилию. Он приказал огласить в Киеве указ, чтобы все язычники завтра же явились для крещения на берег реки, а кто не явится, будет считаться врагом князя. Утром раздетых киевлян загнали в воду и скопом окрестили. Насколько истинно подобное обращение, никого не интересовало. В оправдание своей слабости люди говорили, что негодную веру вряд ли приняли бы сами бояре и князь – ведь плохого они себе никогда не пожелают! Тем не менее позже в городе вспыхнуло восстание недовольных новой верой.

На месте капищ сразу же стали строить церкви, чтобы, как издавна говорили на Руси, свято место пустым не оставалось. На капище Перуна возвели церковь Св. Василия – ведь сам Владимир принял при крещении христианское имя Василий. Все церкви были деревянными, только главный храм – Успенский собор – греческие мастера построили из камня. Владимир пожертвовал на Успенский собор десятую долю от своих доходов. Поэтому церковь называлась Десятинной. Она погибла в 1240 г. вместе с городом, взятым монголо-татарами. Первым митрополитом был грек Фиофилакт. Ему наследовал митрополит Иоанн I, от времени которого сохранилась печать с надписью «Иоанн, митрополит Руси».

Крещение населения других городов и земель также сопровождалось насилием. На Западе чаще было не так. Под воздействием первых христиан народы, поклонявшиеся ранее языческим богам, крестились в массовом порядке по доброй воле, а их правители зачастую последними принимали широко распространенную в народе христианскую веру. На Руси христианином стал вначале правитель, а потом уже упорствующий в своем язычестве народ. Когда в Новгород в 989 г. прибыл боярин князя Владимира Добрыня с епископом Иоакимом Корсунянином, то ни уговоры, ни угрозы не помогали. Новгородцы во главе с волхвом Соловьем твердо стояли за старых богов и в ярости даже уничтожили уже давно построенную единственную церковь. Только после неудачного сражения с дружиной Путяты – подручного Добрыни – и угрозы поджечь город новгородцы одумались: полезли в Волхов креститься. Упрямых же волокли в воду силой и потом проверяли, носят ли они кресты. Впоследствии родилась пословица: «Путята крестил мечом, а Добрыня – огнем». Каменного Перуна утопили в Волхове, но веру в могущество старых богов тем самым не уничтожили. Им втайне молились, приносили жертвы, и еще много веков спустя после прихода киевских «крестителей», садясь в лодку, новгородец бросал в воду монетку – жертву Перуну, чтоб часом не утопил.

Но постепенно христианство внедрялось на Руси. Этому в немалой степени способствовали болгары – славяне, принявшие христианство раньше. Болгарские священники и книжники приезжали на Русь и несли с собой христианство на понятном славянском языке. Так Болгария стала неким мостиком между греческой, византийской и русско-славянской культурой. Из Болгарии на Русь пришла русская письменность, усовершенствованная Кириллом и Мефодием. Благодаря им на Руси появились первые книги, зародилась русская книжная культура.

Владимир Красно Солнышко

То обстоятельство, что Владимир был сыном рабыни, ставило его с самого детства в неравное положение с братьями – ведь они-то происходили от знатных, свободных матерей. Сознание своей неполноценности пробуждало у юноши желание утвердить себя в глазах людей силой, умом, решительными поступками, которые бы все запомнили. Примечательно, что самым верным человеком князя, как тень сопровождавшим Владимира в походах, был его дядя, родной брат Малуши, Добрыня, ставший в русском фольклоре знаменитым былинным героем. При этом, борясь с кочевниками, совершая походы на соседей, сам Владимир не выказывал особой удали и не слыл таким воинственным и грозным витязем, как его отец или дед. Во время одного из сражений с печенегами Владимир бежал с поля боя и, спасая свою жизнь, залез под мост. Трудно представить себе в столь унизительном положении его деда – покорителя Царьграда князя Игоря или отца – Святослава-барса.

Долго правил Владимир христианской Русью. Летописи создают образ князя как закоренелого язычника, который, приняв христианство, сразу же стал образцовым христианином. В язычестве он был развратен, бесчестен, став же православным, резко изменился, принялся творить добро. В целом в фольклоре он не запомнился как грозный, фанатичный и жестокий крестоносец. Видимо, сам бывший жизнелюбивый язычник особенно не упорствовал в распространении веры, и люди любили Владимира, прозвали его Красным Солнышком. Как правитель он славился щедростью, был незлопамятным, покладистым, правил гуманно, умело обороняя страну от врагов. Любил князь и свою дружину, советы (дума) с которой за частыми и обильными пирами были у него в обычае. Как-то раз, услышав ропот пирующих дружинников, что едят они не серебряными, а деревянными ложками, Владимир тотчас приказал наделать для них серебряных ложек. При этом он не тужил о потере своего серебряного запаса: «Серебром и золотом не найду себе дружины, а с дружиной добуду золото и серебро».

Владимир умер в своем подгородном замке Берестове 15 июля 1015 г., и, узнав об этом, толпы народа устремились к церкви оплакивать доброго князя, своего заступника. Тело Владимира перевезли в Киев и похоронили в мраморном гробу. При этом киевляне были встревожены – после Владимира осталось в живых 12 из 16 сыновей, и борьба между ними для всех казалась неизбежной.

1015 – Убийство князей Бориса и Глеба

Уже при жизни Владимира братья, посаженные отцом по основным русским землям, жили недружно, а Ярослав, сын Рогнеды, сидевший в Новгороде, даже отказался везти в Киев обычную дань. Владимир хотел наказать отступника, собрался в поход на Новгород. Ярослав же для сопротивления отцу срочно нанял варяжскую дружину. Но тут Владимир умер – и поход на Новгород не состоялся. Сразу же после смерти Владимира власть в Киеве взял его старший сын – Святополк Владимирович. Почему-то его не любили киевляне, свое сердце они отдавали другому сыну Владимира – Борису. Его матерью была болгарка, а к моменту смерти Владимира Борису было 25 лет. Он сидел на княжестве в Ростове и в момент смерти отца шел по его поручению с дружиной на печенегов. Заняв стол отца, Святополк решил избавиться от Бориса. В принципе, действительно Борис был потенциально опасен для Святополка. Ведь в то время Борис находился в походе с боевой дружиной и, пользуясь поддержкой киевлян, мог захватить Киев. Но Борис решил иначе: «Не подниму руки на брата своего старшего». Однако христианское смирение почти никогда не приносит политику успеха. Святополк подослал к брату убийц, которые настигли Бориса на берегу реки Альмы. Зная, что убийцы стоят у шатра, Борис горячо помолился и лег в постель, т. е. сознательно пошел на мученическую смерть. В последний момент, когда убийцы стали протыкать княжеский шатер копьями, его слуга-венгр Георгий пытался спасти господина, закрыв его телом. Юношу убили, а раненого Бориса прикончили уже потом. Заодно убитых ограбили. Чтобы снять с шеи Георгия золотую гривну – подарок Бориса, злодеи отрезали юноше голову. Вызванный из Мурома в Киев младший брат Бориса, Глеб, узнал от сестры Предславы, что Борис убит, но все-таки продолжил путь. Окруженный под Смоленском убийцами Святополка, он, как и брат, не сопротивлялся им и погиб: его зарезал повар Торчин. Глеб вместе с Борисом за свое христианское смирение стали первыми русскими святыми. Ведь не каждый убитый русский князь – мученик! С тех пор братья-князья почитаются заступниками Русской земли. Впрочем, есть версия, что истинным вдохновителем убийства братьев был не Святополк, а Ярослав, который, как и брат, тоже жаждал власти в Киеве.

Правление Ярослава Мудрого

Киевляне считали виновником гибели Бориса и Глеба князя Святополка, получившего прозвище Окаянный. В борьбу за Киевский златостол (так называли в былинах киевский трон) ввязался Ярослав.

В 1016 г. он пришел к Киеву с тысячей нанятых им варягов, а также новгородской дружиной. Киевляне хорошо его встретили, а Святополку Окаянному пришлось бежать из столицы. Впрочем, он не отчаивался. Вскоре Святополк тоже привел своих наемников – поляков, и они, победив дружину Ярослава в сражении 1018 г., выгнали того из Киева. Ярослав не остался в долгу – вновь нанял варяжскую дружину, хорошо заплатил им, и варяги в битве при Альме (на том месте, где был убит Борис) в 1019 г. разбили Святополка, окончательно утвердив Киев за Ярославом. Прямо на месте битвы Святополка разбил паралич (вероятно, от страшного нервного потрясения), и вскоре он умер, и из могилы его, с удовлетворением отмечал беспощадный к Святополку летописец, «исходит смрад ужасен».

Но едва Ярослав, как сказано в летописи, «утер пот с дружиною своею, показав победу и труд велик», как войной на него пошел другой его брат – Мстислав Удалой из Тмутаракани. В отличие от хромого и тщедушного Ярослава Мстислав был «могуч телом, красив лицом, с большими глазами, храбр на ратях». Имя его стало знаменитым после победы в личном поединке над вождем касогов (адыгов) Редедей, причем противники сражались не на мечах или копьях, а боролись врукопашную. И только бросив противника на землю, Мстислав достал свой нож и добил его. В 1024 г. войско Мстислава победило дружину Ярослава. Предводитель варягов Якун, обратившись в постыдное бегство, потерял свой знаменитый вытканный золотом плащ, в котором он привык, красуясь на виду у всех, идти в бой. Ярослав вновь бежал в Новгород и опять, как в прежние годы, послал нанимать в Скандинавии дружину – единственную свою опору в затянувшейся усобице.

Впрочем, победив Ярослава, Мстислав не сел на Киевский злато-стол, а предложил Ярославу разделить владения: земли по левому берегу Днепра оставить ему, Мстиславу, а Правобережье отдать Ярославу. Ярослав согласился на условия брата. Так на Руси появилось два правителя – Ярослав и Мстислав Владимировичи, и наступил наконец мир. В летописи появилась редчайшая в неспокойной русской истории запись: «В год 6537 (т. е. 1029. – Е. А.) мирно было». Двоевластие сохранялось 10 лет. Когда в 1036 г. Мстислав умер, Ярослав стал править уже всей Русью.

Князь Ярослав много строил. При нем на новых каменных воротах Киева засияли золотые купола надвратных церквей. Ярослав возвел город на Волге, получивший его имя (Ярославль), а также основал город Юрьев в Прибалтике (имя Ярослава при крещении – Юрий), ныне Тарту. Главный храм Древней Руси – Софийский собор в Киеве – был также построен Ярославом в 1037 г. Он был огромен – имел 13 куполов, галереи, был украшен богатыми фресками и мозаиками. Удивление людей вызывали мозаичный пол с узорами, мраморный алтарь. Византийские художники, помимо святых, изобразили с помощью мозаики на стене собора семью Ярослава. Среди многих великолепных византийских мозаик Софийского собора до сих пор в алтаре храма сохранилось знаменитое изображение «Нерушимое стено», или «Оранта», – Богоматерь с воздетыми руками. Созданное византийскими мастерами, это произведение потрясает каждого, кто его увидит. Верующим кажется, что со времен Ярослава, вот уже почти тысячу лет, Богородица, как стена, нерушимо стоит во весь рост в золотом сиянии неба, подняв руки, молится за нас и заслоняет собой Русь.

Ярослав, в отличие от своего отца Владимира, был человеком набожным («попов любил немало»), строил храмы в Киеве и других городах. При нем учредили новые епархии, избрали первого митрополита, русского родом. Его звали Иларион. Еще будучи монахом, он создал «Слово о Законе и Благодати» – одно из первых русских публицистических произведений. В 1051 г. Иларион на месте первого поселения монахов, в небольших пещерах на лесистом склоне горы над Днепром, основал Печерский монастырь (будущая Киево-Печерская лавра). При Ярославе появился и первый писаный закон, Русская Правда или «Древнейшая правда», – свод первых русских установлений, изложенных на пергаменте. В нем учтены судебные обычаи и традиции Руси – так называемый «закон Русский», которым руководствовался князь при разборе судебных дел. Одним из судебных обычаев являлся «Божий суд» – испытание огнем, когда невиновность человека испытывалась с помощью раскаленного куска железа. Считалось, что у невиновного ожоги на руке заживали быстрее, чем у виновного. Этим законом просвещенный князь ограничил кровную месть, заменил ее штрафом (вирой). Русская Правда на многие столетия стала основой законодательства России, заложила фундамент русского права.

Когда в 1054 г. Ярослав умер, его похоронили в столь любимом им Софийском соборе, в беломраморном саркофаге, сохранившемся (к сожалению, без праха покойного) до наших дней.

Ярослав Мудрый и его недружные сыновья и внуки

Ярослав известен в истории не только как создатель Софийского собора, основатель множества церквей и городов, но и как книжник. Недаром его называли Мудрым, т. е. ученым, умным, образованным. Этот болезненный, хромой от рождения человек любил и собирал книги, которые монахи переводили для него с греческого и переписывали в особой мастерской. Летописец с уважением писал о нем как о правителе, который читал книги «часто и ночью, и днем». Русь Ярослава с Европой связывали не только торговые, культурные отношения, но и родственные узы правителей. Сам Ярослав женился на Ингигерде, дочери шведского короля Олафа. Своего сына Всеволода он женил на Марии – дочери византийского императора Константина Мономаха, сына Изяслава – на дочери польского короля Гертруде. Сын Святослав стал мужем Оды – дочери германского графа. Сразу три дочери Ярослава вышли замуж за европейских монархов. Елизавета была выдана за короля Норвегии и Дании, Анастасия – за венгерского герцога Андрея, который с помощью Ярослава занял королевский престол в Венгрии. Анастасия родила двух сыновей – Соломона (Шаламона) и Давида. После гибели мужа дочь Ярослава правила Венгрией при малолетнем короле Шаламоне. Наконец, более других известна Анна Ярославна, ставшая французской королевой, выйдя в 1049 г. замуж за Генриха I. После смерти мужа в 1060 г. она стала регентшей Франции при 7-летнем сыне Филиппе I.

После смерти Ярослава, как и раньше, после кончины его отца Владимира, на Руси воцарились раздор и усобицы. Как писал Н. М. Карамзин: «Древняя Россия погребла с Ярославом свое могущество и благоденствие». Но это произошло не сразу. Из пятерых сыновей Ярослава (Ярославичей) отца пережили трое: Изяслав, Святослав и Всеволод. Умирая, Ярослав утвердил порядок престолонаследия, по которому власть переходит от старшего брата к младшему. Поначалу дети Ярослава так и поступили: златостол достался старшему из них, Изяславу Ярославичу, а Святослав и Всеволод ему подчинились. Они жили с ним дружно целых 15 лет, вместе даже дополнили «Правду Ярослава» новыми статьями, уделив главное внимание повышению штрафов за покушение на княжескую собственность. Так появилась «Правда Ярославичей».

Но в 1068 г. мир был нарушен. Русское войско Ярославичей потерпело тяжкое поражение от половцев. Недовольные ими киевляне изгнали из города великого князя Изяслава и его брата Всеволода, разграбили княжеский дворец и объявили правителем выпущенного из киевской тюрьмы полоцкого князя Всеслава – его во время похода на Полоцк схватили и привезли как пленника в Киев Ярославичи. Всеслава летописец считал кровожадным и злым. Он писал, что жестокость Всеслава происходила от влияния некоего амулета – волшебной повязки, которую он носил на своей голове, прикрывая ею незаживающую язву. Изгнанный из Киева великий князь Изяслав бежал в Польшу, прихватив княжеские богатства со словами: «Этим я найду воинов», имея в виду наемников. И вскоре он действительно появился у стен Киева с наемным польским войском и быстро вернул себе власть в Киеве. Всеслав же, не оказав сопротивления, бежал домой, в Полоцк.

После бегства Всеслава началась борьба уже внутри клана Ярославичей, забывших заповеди своего отца. Младшие братья Святослав и Всеволод свергли старшего Изяслава, который вновь бежал в Польшу, а потом в Германию, где никак не мог найти помощи. Великим князем в Киеве стал средний брат Святослав Ярославич. Но век его оказался недолог. Деятельный и агрессивный, он много воевал, имел безмерные амбиции, а умер от ножа хирурга-неумехи, который в 1076 г. пытался вырезать у князя какую-то опухоль.

Пришедший после него к власти младший брат Всеволод Ярославич, женатый на дочери византийского императора, был человеком богобоязненным и кротким. Он тоже правил недолго и простодушно уступил трон вернувшемуся из Германии Изяславу. Но тому хронически не везло: князь Изяслав погиб на Нежатиной Ниве под Черниговом в 1078 г. в сражении с племянником – сыном Святослава Олегом, который сам хотел занять трон отца. Копье пронзило его спину, следовательно, или он бежал, или, скорее всего, кто-то нанес князю предательский удар сзади. Летописец сообщает нам, что Изяслав был мужчина видный, с приятным лицом, имел довольно тихий нрав, был мягкосердечен. Первым его делом на Киевском столе стала отмена смертной казни, замененной вирой – денежным штрафом. Мягкосердие его стало, по-видимому, и причиной его злоключений: Изяслав Ярославич все время жаждал престола, но не был достаточно жесток, чтобы утвердиться на нем.

В итоге Киевский златостол вновь отошел к младшему сыну Ярослава Всеволоду, который правил до 1093 г. Образованный, наделенный умом, великий князь владел пятью языками, но страной управлял плохо, не сумев справиться ни с половцами, ни с голодом, ни с мором, опустошившим Киев и окрестные земли. На великолепном Киевском столе он остался скромным удельным князем Переяславским, каким его сделал в юности великий отец Ярослав Мудрый. Не удавалось ему навести порядок и в собственной семье. Подросшие сыновья его родных и двоюродных братьев отчаянно ссорились из-за власти, непрерывно воюя друг с другом из-за земель. Для них слово дяди – великого князя Всеволода Ярославича – уже ничего не значило.

Усобица на Руси, то тлея, то вспыхивая войной, продолжалась. Интриги и убийства стали обычными в княжеской среде. Так, осенью 1086 г. племянник великого князя Ярополк Изяславич во время похода был внезапно убит своим слугой, который нанес господину удар ножом в бок. Причина злодейства неизвестна, но, скорее всего, в основе была распря из-за земель Ярополка с его родственниками – Ростиславичами, сидевшими в Перемышле. Единственной надеждой князя Всеволода оставался его любимый сын Владимир Мономах.

Правление Изяслава и Всеволода, распри их родственников происходили в то время, когда впервые из степей пришел новый враг – половцы (тюрки), которые изгнали печенегов и начали почти непрерывно нападать на Русь. В 1068 г. в ночном сражении они разбили княжеские полки Изяслава и принялись дерзко грабить русские земли. С тех пор не проходило и года без половецких набегов. Их орды доходили до Киева, и один раз половцы сожгли знаменитый княжеский дворец в Берестове. Враждующие друг с другом русские князья ради власти и богатых уделов вступали в соглашения с половцами и приводили их орды на Русь.

Особенно трагичен оказался июль 1093 г., когда половцы на берегу речки Стугны разбили объединенную дружину русских князей, которые действовали недружно. Поражение было страшным: вся Стугна была забита трупами русских воинов, а поле дымилось от крови павших. «Наутро же, 24-го, – пишет летописец, – в день святых мучеников Бориса и Глеба, был плач великий в городе, а не радость, за грехи наши великие и неправды, за умножение беззаконий наших». В тот же год хан Боняк чуть было не захватил Киев и разорил его неприкосновенную раньше святыню – Киево-Печерский монастырь, а также пожег окрестности великого города.

1097 – Любечский съезд

Умирая в 1093 г., Всеволод Ярославич просил поставить гроб его возле гробницы отца – такова была воля Ярослава Мудрого, некогда сказавшего сыну: «Когда Бог пошлет тебе смерть, ложись, где я лягу, у гроба моего, потому что люблю тебя больше братьев твоих». К моменту смерти Всеволода наиболее вероятным кандидатом на Киевский стол считался его сын, черниговский князь Владимир Мономах. Но он не решился занять место отца – уступил Киевский стол своему двоюродному брату Святополку Изяславичу Туровскому. Это решение все одобрили – тогда было принято передавать власть «горизонтально» – от старшего брата к младшему, а не «вертикально» – от отца к сыну. Поэтому сын старшего Ярославича Изяслава Святополк стоял «выше» Владимира Мономаха – сына младшего из Ярославичей Всеволода. Мономах с этим считался, хотя отношения со Святополком Изяславичем у него сложились тяжелые.

Став киевским князем и испытывая постоянную угрозу из степей, Святополк пытался вести гибкую политику: он женился на дочери половецкого князя Тугоркана, боролся с половцами не только оружием, но и стремился договориться с ними, особенно после памятного поражения русских войск на Стугне. По этому пути шли потом и другие русские князья, особенно те, кто жил в пограничных с половцами княжествах и опасался их набегов или мечтал с помощью половецкой силы захватить побольше земель, а быть может, и сесть на Киевский златостол. Видя постоянное «нелюбье» и раздоры князей, Владимир Мономах предложил всем князьям собраться вместе, обсудить взаимные претензии и покончить с постоянными распрями.

Все согласились, и в 1097 г., на берегу Днепра, неподалеку от княжеского замка Любеч, на расстеленном в поле ковре, т. е. на нейтральной территории, русские князья встретились. Это были двоюродные братья (внуки Ярослава) – великий князь Святополк Изяславич и удельные князья – Владимир Всеволодович Мономах, а также Олег Святославич по прозвищу Гориславич, его братья Давыд и Ярослав Святославичи, Давыд Игоревич (сын Игоря Ярославича). Были тут также Василько и Володарь Ростиславичи – дети покойного Ростислава Владимировича, осевшие на Волыни. На этом съезде князья поделили между собой земли и торжественно целовали крест в соблюдение этого договора: «Да будет земля Русская общим… отечеством, а кто восстанет на брата, на того мы все восстанем». После того как они мирно расстались, произошло злодейство: князь Святополк по наущению Давыда Игоревича и его бояр заманил в Киев князя Василько и приказал ослепить его. Летописец утверждает, что Давыд оболгал Василько перед великим князем, обвинив его в намерении захватить власть. Но более вероятна другая причина вероломства Святополка – он хотел прибрать к рукам богатые волынские земли Ростиславичей. Как бы то ни было, расправа с одним из близких родственников сразу же после мирной семейной встречи у Любеча возмутила всех князей. Они вынудили великого князя Святополка признать вину и дать слово наказать клеветника Давыда. Но было уже поздно – в семье князей вновь воцарились недоверие и злоба.

Князь Олег Гориславич

Одним из постоянных претендентов на киевское княжение считался знаменитый Олег Святославич, прозванный Гориславичем. Этот сын великого князя Святослава Ярославича сыграл особую и печальную роль в истории усобиц и распрей на Руси. Он прожил полную приключений и авантюр жизнь (ум. в 1115 г.). После смерти отца Святослава он бежал из Киева в Тмутаракань, которой долго правил как самостоятельный владетель, даже чеканил там свою монету. Не раз Олег совершал походы на Русь вместе с половцами («наводил поганых на землю Русскую»). Среди совсем не кротких Рюриковичей у него была плохая репутация. По-видимому, князь обладал скверным, сварливым, неуживчивым характером. Не случайно его, приносящего всем только беды и горе, и прозвали Гориславичем.

В «Слове о полку Игореве» об Олеге сказано: «Той бо Олег мечом крамолу коваше / И стрелы по земле сеяше». Честолюбивый и неугомонный Олег долго не хотел мира с родичами и в 1096 г. в борьбе за уделы убил сына Владимира Мономаха – Изяслава, но вскоре и его самого разбил Мстислав, другой сын Мономаха. Только после этого Гориславич согласился приехать на Любечский съезд, куда его долго по-хорошему звали Мономах и другие князья.

Владимир Мономах на Киевском златостоле

Великий князь Святополк умер весной 1113 г. Тотчас в Киеве начался мятеж против ростовщиков, бравших с должников огромные проценты и пользовавшихся покровительством покойного князя. Восставшие горожане направились в центр города, где жили бояре и стоял храм Святой Софии. Толпа разгромила дворы выборного главы города – тысяцкого Путяты, а также дома ростовщиков-евреев, их синагогу, а потом устремилась к княжескому двору и Печерскому монастырю. Перепуганные власти срочно призвали в город Мономаха: «Пойди, князь, на стол отчий и дедов». Мономах взял власть в Киеве и, чтобы успокоить людей, ввел особый «Устав Владимира Мономаха», снизивший процент по долгу со 100-200 до 20%.

Итак, на великокняжеский престол Владимир Мономах вступил по приглашению киевских старейшин и при одобрении народа – киевлян. Это вообще характерно для домонгольской Руси. Влияние старейшин, городского веча в городах было значительно большим, чем это кажется на первый взгляд. Князь, при всем своем могуществе, обычно советовался с дружиной, но имел в виду и мнение городского веча. В сущности, тот вечевой порядок, который долго сохранялся в Новгороде, в домонгольскую эпоху существовал и во множестве других древнерусских городов и даже кое-где еще долго сохранялся после завоевания Руси монголами.

При князе Владимире Мономахе на Руси воцарился мир. Где авторитетом, где «вооруженной рукой», он вынуждал притихнуть удельных князей. Он был человеком своего времени – жестоко расправился с неугодным ему полоцким князем Глебом, как и его предок Святослав Мономах лелеял мечту обосноваться на Дунае, пользуясь слабостью Византии. Даже столетие спустя о нем вспоминали как о сказочном, могучем властелине. Неизвестный автор «Слова о погибели Русской земли» восторженно писал о Мономахе, которого, в отличие от униженных татарами князей XIII в. – современников автора, все боялись и уважали: «…половцы своих малых детей (именем его. – Е. А.) пугали. А литовцы из болот своих на свет не показывались, а венгры укрепляли каменные стены своих городов железными воротами, чтобы их великий Владимир не покорил, а немцы радовались, что они далеко – за синим морем».

Мономах прославился как мужественный воин, не раз смотревший в глаза смерти. Еще во время своего удельного княжения в пограничной Переяславской земле он организовал несколько походов русских князей на половцев. Не все эти походы заканчивались удачно. В 1093 г. в упомянутом выше сражении на реке Стугне Мономах видел, как погиб в речных волнах его младший брат Ростислав. Через 10 лет, когда Мономах стал великим князем, сражение близ урочища Сутень (Приазовье) принесло победу русским. Решающая битва произошла в 1111 г. Тогда русские войска пришли в степь под хоругвями крестового похода и на берегу притока Дона – реки Сольницы – разгромили основные силы половцев. После этого опасность половецких набегов на Русь значительно ослабла. Впрочем, Мономах оставался умелым, гибким политиком: силой подавляя непримиримых ханов, он дружил с миролюбивыми половцами и даже женил одного из своих сыновей Юрия (Долгорукого) на дочери союзного половецкого хана Боняка.

1113 – Появление «Повести временных лет»

Летописи в Киеве начали писать еще во времена Ольги и Святослава. При Ярославе в 1037-1039 гг. местом, где работоли хронисты-монахи, стал Софийский собор. Они брали старые летописи и сводили их в новую редакцию, которую дополняли своими записями. Затем летопись стали вести монахи Печерского монастыря. В 1072-1073 гг. появилась еще одна редакция летописного свода. Игумен монастыря Никон собрал и включил в нее новые источники, проверил даты, выправил стиль. Наконец, в 1113 г. летописец Нестор, монах того же монастыря, создал знаменитый свод «Повесть временных лет». Она остается основным источником по истории Древней Руси.

Нетленное тело великого летописца Нестора покоится в подземелье Киево-Печерской лавры, и за стеклом его гроба и ныне можно видеть пальцы правой руки – той самой, которая писала для нас древнейшую историю Руси.

Владимир Мономах

Владимир Мономах имел славное родословие: он был внуком Ярослава Мудрого, а по материнской линии – внуком византийского императора Константина Мономаха. В честь его Владимир принял прозвище Мономах. Он стал одним из немногих русских князей, думавших о единении Руси, о борьбе с половцами и мире среди родичей. Мономах был образованным человеком философского склада ума, обладал даром писателя. Он пришел к высшей власти уже к старости, в 60 лет. Это был рыжеволосый, кудрявый человек с окладистой бородой. Сильный, отважный воин, он побывал в десятках походов, не раз смотрел в глаза смерти в бою и на охоте. Он писал: «Два тура (диких быка. – Е. А.) метали меня рогами вместе с конем, олень меня один бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал; вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь мне у колена потник укусил, лютый зверь вскочил мне на бедра и коня со мною опрокинул. И Бог сохранил меня невредимым. И с коня много падал, голову дважды себе разбивал, и руки, и ноги свои повреждал».

Мономах много размышлял о тщете человеческой жизни. «А что мы такое, люди грешные и худые? – писал он как-то Олегу Гориславичу. – Сегодня живы, а завтра мертвы, сегодня в славе и чести, а завтра в гробу и забыты». Князь стремился, чтобы опыт его долгой и трудной жизни не пропал втуне, чтобы сыновья его и потомки помнили его добрые дела. Поэтому Владимир и написал свое знаменитое «Поучение», которое содержит воспоминания о прожитых летах, о хитросплетениях политики, рассказы о вечных разъездах и сражениях. Вот советы Мономаха: «Что надлежит делать отроку моему, то сам делал – на войне и на охотах, ночью и днем, в жару и стужу, не давая себе покоя. На посадников не полагаясь, ни на бирючей, сам делал, что было надо». Только опытный воин может сказать такие слова: «На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воевод; ни питью, ни еде не предавайтесь, ни спанью; сторожей сами наряживайте и ночью, расставив стражу со всех сторон, возле воинов ложитесь, а вставайте рано; а оружия не снимайте с себя второпях, не оглядевшись по лености». И далее следуют слова, под которыми подпишется каждый: «Человек ведь погибает внезапно».

А вот эти слова обращены ко многим из нас: «Научись, верующий человек, быть благочестию свершителем, научись, по евангельскому слову, „очам управлению, языка воздержанию, ума смирению, тела подчинению, гнева подавлению, иметь помыслы чистые, побуждая себя на добрые дела“».

Преемники Мономаха у власти. Начало распада Древней Руси

Мономах умер в 1125 г. 72 лет от роду, и эпитафией ему были слова летописца: «Украшенный добрым нравом, славный победами, он не возносился, не величался». Он был счастлив в семейной жизни. Его жена Гита – дочь англосаксонского короля Харольда, потерпевшего поражение при Гастингсе в 1066 г. от Вильгельма Завоевателя, родила ему нескольких сыновей, среди которых выделялся Мстислав, ставший преемником Мономаха.

У Рюриковичей из Киева в те времена были обширные родственные связи со многими европейскими династиями. Мономах выдавал своих дочерей за знатных иностранных женихов из Венгрии, Чехии, Хорватии. Сын Владимира Мстислав был женат на шведской принцессе, которая родила дочь, ставшую впоследствии византийской императрицей, супругой императора Андроника Комнина.

Итак, Киевский златостол занял сын Владимира Мстислав Владимирович, которому тогда было почти 50 лет. Уже при жизни отца он участвовал в управлении государством, отличался мужеством, смелостью, не раз побеждал врага в сражениях. После смерти Владимира Мономаха Мстислав успешно отразил нашествие половцев, а затем расправился с полоцкими князьями, которые с давних времен сопротивлялись власти Ярославичей. Мстислав весьма оригинально избавился от надоевшего ему малоприятного княжеского клана из Полоцка: все плененные полоцкие князья с семьями были посажены на ладьи и… отправлены (сейчас бы сказали – депортированы) навсегда в Византию. Правление Мстислава современники запомнили невиданным по своим страшным последствиям голодом в Новгородской земле в 1128 г.: в то лето улицы города были устланы телами умерших, и впервые за множество лет летописец записал: «Новгород опустел».

Мстислав пользовался авторитетом у князей, на его челе лежал отблеск великой славы Мономаха, однако править Русью ему довелось всего 7 лет. После смерти Мстислава в 1132 г., как писал летописец, «разъдрася вся Русская земля» – начался длительный период раздробленности. Поначалу киевский престол перешел к брату покойного Ярополку Владимировичу. Так пожелали тогда киевляне, опять вмешавшиеся в политическую борьбу у златостола. И почти сразу в семье Мономаховичей началась свара. Братья Ярополка Юрий (Долгорукий) и Андрей Владимировичи столкнулись с Мстиславичами – своими племянниками, детьми покойного Мстислава: князьями Изяславом, Всеволодом и Ростиславом. Обе стороны постоянно прибегали к помощи (далеко не бескорыстной) наемников: половцев, венгров, поляков. Все они грабили города и села и даже позволяли себе ранее не виданную наглость – подъезжать к стенам Киева и пускать в сторону города свои стрелы.

С этого времени начинается и постепенно усиливается распад единого Древнерусского государства. Видя свару в семье Мономаховичей, оживились Ольговичи – Всеволод, Игорь, Святослав, сыновья беспокойного черниговского князя Олега Гориславича. Они тоже заявили о своих претензиях на Киевский стол. На протяжении нескольких десятилетий не стихала борьба Мономаховичей и Ольговичей и их потомков.

В 1139 г. великий князь Ярополк Владимирович умер. С унаследовавшим Киев его братом Вячеславом Владимировичем вступил в борьбу старший из Ольговичей – Всеволод Ольгович. Он победил и вскоре стал киевским князем. Так, наконец, Ольговичи достигли высшей власти. Но после смерти Всеволода в 1146 г. Киевским столом вновь овладели Мономаховичи, причем при весьма драматических обстоятельствах. Дело в том, что, умирая, великий князь Всеволод Ольгович упросил киевлян присягнуть в верности его младшим братьям Игорю и Святославу. Однако горожане, присягнув, данного князю слова все же не сдержали. Они изгнали братьев из Киева и послали за Мономаховичем – Изяславом Мстиславичем, который был старшим сыном покойного великого князя Мстислава. Изгнанный ими Игорь Всеволодович четыре дня скрывался на болотах, но все-таки попал к Изяславу в плен и, избегая бесчестья, постригся в монахи. Однако прожил он недолго: киевляне, опасаясь наказания за клятвопреступление, убили его. К этому времени Киев утратил главенство на Руси. Реальная власть перешла к удельным князьям, многие из которых не могли захватить власть в Киеве, а поэтому жили в своих владениях, не помышляя о большем. Другие, посильнее, еще тянулись к Киеву, мечтали о киевском троне, хотя не каждому из этих мечтателей было суждено даже приблизиться к киевскому златостолу.

Примечательной чертой жизни города стала ведущая роль народного вече, которое собиралось у стен Софии Киевской и решало судьбы города и князей. Все это сопровождалось интригами «сильнейших» бояр, различных «партий» и буйством черни, которую было легко поднять на расправу с неугодными людьми. Так и было в истории с убийством князя Игоря. На отпевании мученика игумен Феодоровской обители Анания воскликнул: «Горе живущим ныне! Горе веку суетному и сердцам жестоким!» Последние слова его, будто в подтверждение их, покрыл внезапный гром среди ясного неба. Впрочем, и последующие века были достойны столь же суровой оценки.

Усиление Владимиро-Суздальского и Галицко-Волынского княжеств

Владимиро-Суздальская земля еще во времена Ярослава Мудрого называлась Залесьем, являясь глухой языческой окраиной, где бесследно исчезали отважные христианские проповедники. Но постепенно в Залесский край стали переселяться славяне, стремившиеся отдалиться от опасной южной границы с половцами. Здесь текли великие судоходные реки – Волга и Ока, пролегала дорога на Новгород, а также на Ростов и Владимир. Мирная жизнь была в Залесье привычным благом, а не передышкой между войнами, как на юге.

Политическое обособление северо-восточных территорий от Киева произошло уже при сыне Мономаха Юрии Владимировиче (Долгоруком) в 1132-1135 гг. Он давно и надежно устроился во Владимирском княжестве, срубив там города Юрьев-Польской, Дмитров, Переславль-Залесский, Звенигород. Однако Юрий, сдружившись с Ольговичами, ввязался в борьбу за Киев и оставил свое Залесское княжество. Вообще князь непрерывно «тянул руку» к киевскому наследию из своего далекого Залесья, за что и получил свое прозвище Юрий Долгие Руки. В 1154 г. умер киевский князь Изяслав Мстиславич, и после непродолжительной борьбы Юрий Владимирович, которому было уже за 65 лет, наконец захватил власть в Киеве. Но правил он там всего 2 года. Его отравили на пиру у киевского боярина Петрилы. Летописцы без особой теплоты вспоминают князя Юрия – высокого, толстого человека с маленькими глазками и кривым носом, «великого любителя жен, сладких пищ и пития», при котором государством заправляли его любимцы. Юрий был женат дважды – на половецкой княжне Аепе (от нее родился сын – князь Андрей Боголюбский) и на дочери императора Византии Мануила Комнина (матери князей Всеволода, Михаила и Василия).

Примерно в те же годы среди русских удельных княжеств стало выделяться Галицко-Волынское княжество. Мягкий климат, плодородные земли, близость к Европе, крупные города – Галич, Владимир-Волынский, Львов, Перемышль – все это делало Галицко-Волынскую землю богатой. Половцы приходили сюда редко, но покоя на этой земле не бывало, ибо люди страдали от непрерывных распрей местных бояр и князей. Особенно обострились отношения князя Ярослава Владимировича Осмомысла (потомок Ярослава Мудрого) с боярами в 1187 г., когда от Ярослава бежала жена Ольга Юрьевна (дочь Долгорукого), оскорбленная тем, что муж предпочитает ей любовницу Настасью. Галицкие бояре решили семейную проблему князя кардинально: схватили и сожгли Настасью, а потом заставили князя помириться с беглой женой. И все же, умирая, Ярослав передал стол не сыну Ольги Владимиру, с которым у него были непростые отношения, а Олегу – сыну своей горячо любимой Настастьи. Поэтому князь Олег носит в истории обидное для мужчины прозвище Настасьич.

Галицкие бояре не подчинились завещанию непутевого Ярослава, прогнали Настасьича и пригласили на стол Владимира Ярославича. Но видно, отец не зря на него гневался – князь оказался выпивохой («любезнив питию многому»), да вскоре пошел по пути своего грешного отца: женился на попадье при живом муже ее, попе. Бояре согнали со стола и этого князя. Владимир бежал в Венгрию, где попал в тюрьму. Сидя под арестом в замке, Владимир Ярославич связал длинную веревку и по ней спустился из окна своего узилища. Он вернулся в Галич, снова сел на стол и княжил там 10 лет до своей смерти в 1199 г. Все, кто слушал оперу А. П. Бородина «Князь Игорь», помнят бравого товарища несчастного Игоря, князя Владимира Галицкого, чей реальный лихой образ явно воодушевил композитора.

После смерти Владимира полновластных галицких бояр «утишил» волынский князь Роман Мстиславич, который присоединил галицкие земли к своим волынским. Тут бояре и застонали – Роман был не чета Владимиру Галицкому. Сын великого воина, князя Мстислава Удалого, он и сам был воином отменным, правителем крутым. По словам летописца, Роман «устремлялся на поганых как лев, сердит же был как рысь и губил землю их как крокодил, и проходил сквозь землю их словно орел, храбр же был как тур». Роман был славен своими подвигами по всей Европе и в 1205 г. погиб в сражении с поляками на Висле.

Еще более славен в истории Древней Руси его сын Даниил Романович (1201-1264). С четырех лет, потеряв отца, он вместе с матерью хлебнул лиха на чужбине, куда им пришлось бежать из родного Галича. А потом он всю свою жизнь не выпускал из рук меча. Это он в 1223 г. так отважно бился с монголо-татарами на злосчастной Калке, что не заметил опасной раны на своем теле. Сражался он потом и с венграми, и с поляками. Не покорившись никому, он стал знаменит в Европе как отважный рыцарь и тем прославил династию галицко-волынских князей. В отличие от своего современника Александра Невского, Даниил оставался решительным, непримиримым противником монголо-татар, сближаясь в борьбе с ними с европейскими государями.

1147 – Первое упоминание Москвы

Первым упоминанием Москвы мы обязаны Юрию Долгорукому, который написал письмо тому самому Святославу Ольговичу, которого выгнали киевляне, убившие его брата Игоря. «Приди ко мне, брате, в Москов», – пригласил Юрий своего союзника с сыном в это безвестное селение среди лесов на границе Суздальской земли. Там 5 апреля 1147 г. «повеле Гюрги устроить обед силен» в честь Ольговичей. Это и есть первое упоминание Москвы в летописи. До тех пор село на Боровицком холме принадлежало суздальскому боярину Кучке, жену которого полюбил Юрий Долгорукий. Кучка прятал свою супругу от князя в Москве. Но туда внезапно нагрянул Юрий и убил Кучку. После этого он огляделся и, «полюбя же вельми место то, заложил град». Примечательно, что накануне встречи Святослав в качестве дара Юрию послал со своим сыном бесценный подарок – прирученного гепарда, лучшего охотника на оленей. Как этот дивный зверь попал на Русь – неизвестно. Впрочем, некоторые историки переводят слово «пардус» как рысь. Сам город Москву (в переводе с угро-финского – «темная вода») Юрий приказал строить на холме среди лесов предположительно в 1146 г., хотя известна и другая дата начала московской стройки – 1156 г., когда Юрий уже сидел на киевском столе.

Судьба Гориславичей

Судьба другого удельного княжества – Черниговско-Северского складывалась иначе, чем судьба Владимиро-Суздальской земли. В Чернигове сидели скандальные потомки Гориславича. Их не любили на Руси, да и они славы ей не прибавляли. Все помнили, что знаменитый своими сварами Олег Гориславич, его сыновья Всеволод и Святослав, а потом и его внуки Святослав Всеволодович и Игорь Святославич Северский постоянно наводили на Русь половцев, с которыми сами то дружили, то ссорились. Так, князь Игорь, сам воин никудышный, хотя и герой «Слова о полку Игореве», вместе с ханами Кончаком и Кобяком добывал для двоюродного брата Святослава Всеволодовича Киевский стол. Однако потом, в 1181 г., потерпев очередное поражение, бежал в одном челне с другом своим ханом Кончаком. Впрочем, вскоре они поссорились и стали воевать, пока снова не помирились. Зато в 1185 г., когда Игорь узнал, что киевский князь Святослав Всеволодович пошел на половцев и добился первых успехов, он поднял своих вассалов словами: «А мы что же, не князья, что ли? Пойдем в поход и себе тоже славы добудем!» Чем закончился этот поход за славой на берегу реки Каяла 11-14 мая 1185 г., мы хорошо знаем из «Слова о полку Игореве»: выйдя к Дону, за пределы Руси, полки русских князей действовали пассивно, разрозненно и потерпели поражение. Так князь Игорь, против своей воли, прославился на века благодаря «Слову о полку Игореве».

История похода Игоря и других русских князей на половцев, битва при затмении солнца, жестокое поражение, плач жены Игоря Ярославны, глубокая печаль поэта, видевшего усобицу князей и слабость разобщенной Руси, – вот формальный сюжет «Слова». Но истинная причина величия «Слова» – в его поэтичности, высоких художественных достоинствах. История его появления из небытия в начале XIX в. окутана тайной. Подлинник рукописи, найденный известным собирателем графом А. И. Мусиным-Пушкиным, пропал якобы во время московского пожара 1812 г. – осталась только публикация Мусина-Пушкина да копия, сделанная для императрицы Екатерины II. Работа некоторых исследователей с этими источниками привела их к убеждению, что мы имеем дело с талантливой подделкой позднейших времен… Но все равно, каждый раз, покидая Россию, невольно вспоминаешь знаменитые прощальные слова Игоря, в последний раз оглянувшегося через плечо назад: «О Руская земле! уже за шеломянемъ еси (ты уже скрылась за холмом. – Е. А.)!».

После неудачной битвы при Каяле Русь подверглась жестоким набегам половцев. Сам же Игорь жил у Кончака почетным пленником, но потом бежал на Русь. Умер Игорь в 1202 г. князем Черниговским. Его сын Владимир приходился зятем хану Кончаку.

Владимиро-Суздальская Русь (1155-1238)

1155 – Основание Владимиро-Суздальского княжества

В 1155 г., уже после того, как Юрий Долгорукий захватил Киевский стол, его сын, 43-летний Андрей, осмелился пойти против воли отца и не остался при нем в Киеве, а самовольно уехал на родину, в Суздаль, вместе со своей дружиной и домочадцами. Он хотел укрепиться в Залесье, а после смерти отца Юрия в Киеве Андрея Юрьевича во Владимире избрали князем. Он был политиком нового склада. Как и его собратья-князья, он хотел завладеть Киевом, но при этом не рвался на Киевский стол, желая править Русью из своей новой столицы – Владимира. Это стало главной целью его походов на Новгород и Киев, переходивший из рук одних в руки других князей. В 1169 г. князь Андрей, как свирепый завоеватель, подверг Киев безжалостному разгрому.

Когда Андрей бежал от отца из Киева во Владимир, он прихватил с собой из женского монастыря чудотворную икону Богоматери конца XI – начала XII в., написанную византийским иконописцем. Согласно легенде, ее писал евангелист Лука. Кража Андрею удалась, но уже по дороге на Суздаль начались чудеса: Богоматерь явилась князю во сне и повелела везти образ во Владимир. Тот послушался, а на месте, где увидел чудесный сон, потом построил церковь и основал село Боголюбово.

Здесь, в специально построенном каменном замке, примыкавшем к церкви, он часто жил и благодаря этому получил свое прозвище Боголюбский. Икона же Богоматери Владимирской (ее называют также «Богоматерь Умиление» – Дева Мария ласково прижимается щекой к младенцу Христу) стала одной из величайших святынь России.

Князь Андрей Юрьевич сразу же принялся украшать свою новую столицу Владимир дивными храмами. Их строили из белого известняка. Удивительные свойства этого камня (мягкий вначале, он со временем становился очень прочным) позволяли покрыть стены здания сплошными резными узорами. Андрей страстно хотел создать город, превосходящий Киев по красоте и богатству. Для этого он приглашал иностранных мастеров, жертвовал на сооружение храмов десятую долю своих доходов. Во Владимире (как в Киеве) появились свои Золотые ворота, своя Десятинная церковь, а главный храм, Успенский собор, был даже выше храма Софии Киевской. Итальянские мастера построили его всего за 3 года. В память о рано умершем сыне Андрей повелел возвести церковь Покрова на Нерли.

Этот храм, и поныне стоящий среди полей под бездонным небом, вызывает восхищение и радость у каждого, кто идет к нему издали по тропинке. Именно такого впечатления и добивался неизвестный нам мастер, поставивший в 1165 г. по воле князя Андрея эту стройную, изящную белокаменную церковь на насыпном холме над тихой речкой Нерль, впадающей неподалеку от этого места в Клязьму. Сам холм покрыли белым камнем, и широкие ступени шли от самой воды к вратам храма. Пустынное это место для церкви выбрали не случайно. В разлив – время интенсивного судоходства – церковь оказывалась на острове, служила заметным ориентиром тем, кто плыл, пересекая границу Суздальской земли. Возможно, здесь гости и послы из дальних стран сходили с кораблей, поднимались вверх по белокаменной лестнице, молились в храме, отдыхали на его галерее и потом плыли дальше – туда, где сиял белизной княжеский дворец в Боголюбове, построенный в 1158-1165 гг. А еще дальше, на высоком берегу Клязьмы, как богатырские шеломы, сверкали на солнце золотые купола владимирских соборов.

Князь Андрей Боголюбский

Отважный воин, много раз побеждавший в поединках врагов, князь Андрей славился умом, имел властный и независимый характер. Он был порой суров и даже жесток, не терпел ничьих возражений и советов. Не в пример другим князьям своего времени, Андрей не считался с дружиной, боярами, вел государственные дела по своей воле – «самовластно». Своих сыновей и князей-родичей он рассматривал лишь как инструмент своей воли. Андрей вмешивался в их ссоры не как брат-посредник, а как властный хозяин, разрешающий спор своих родовитых, но все-таки слуг. Как писал он своему ставленнику на Киевском столе, смоленскому князю Роману Ростиславичу: «Не ходишь по моей воле с братьею своею, так уходи же из Киева!» Князь явно опережал свою эпоху – подобные поступки казались внове «домосковским» политикам. Он же первым стал опираться на ближних неродовитых, зависимых от него вооруженных слуг, которых называли «дворянами». От их руки он в конце концов и пал.

К лету 1174 г. самовластный князь сумел настроить против себя многих: бояр, слуг и даже свою собственную жену. Против него сложился заговор. Ночью 28 июня в Боголюбове пьяные заговорщики ворвались к Андрею в спальню и зарезали его. Когда они покинули княжеские покои, то раненый Андрей сумел встать и попытался сойти с лестницы. Убийцы, услышав его стоны, вернулись в спальню и по кровавому следу нашли князя за лестницей. Он сидел и молился. Вначале ему отсекли руку, которой он крестился, а потом уже добили. Убийцы ограбили дворец. В этом им помогала набежавшая толпа – князя Андрея люди ненавидели за жестокость и откровенно радовались его смерти. Потом убийцы пьянствовали во дворце, а обнаженный, окровавленный труп Андрея долго лежал на огороде, пока его не схоронили.

Правление во Владимире Всеволода Большое Гнездо

После гибели Боголюбского Владимиром 3 года правил Михаил Ростиславич (сын покойного Ростислава Юрьевича, внук Долгорукого). Именно он судил и казнил убийц Андрея Боголюбского. После смерти Михаила владимирцы выбрали в князья его дядю, 23-летнего Всеволода Юрьевича, младшего брата князя Андрея Боголюбского (он был моложе убитого на 42 года!). Ему пришлось утверждать свое право на Владимирский стол в битве с мятежными боярами. Жизнь Всеволода была нелегкой. В течение 8 лет Всеволод с матерью – дочерью византийского императора – и с двумя братьями жил в Византии.

Туда их, как в ссылку, отправил Юрий Долгорукий, почему-то невзлюбивший супругу и ее отпрысков. И только в правление брата, Андрея Боголюбского, Всеволод Юрьевич вернулся на Русь, и вот, в 1176 г. стал великим князем Владимирским. А потом наступила благословенная тишина. 36-летнее княжение Всеволода оказалось истинным благом для Владимиро-Суздальской Руси. Продолжая политику Андрея по возвышению Владимира, Всеволод при этом избегал крайностей, считался с дружиной, правил гуманно, его любил народ. По крайней мере, так писали летописцы.

Всеволод получил прозвище Большое Гнездо, потому что имел 10 сыновей и заслужил репутацию заботливого отца: сумел «пристроить» их по разным уделам, где они создали впоследствии целые удельные княжеские династии. Так, от старшего сына, Константина, пошла династия суздальских князей, а от Ярослава – династии московских и тверских князей. Да и собственное «гнездо» – город Владимир Всеволод строил, не жалея сил и денег. Возведенный им белокаменный Дмитровский собор украшен внутри фресками работы византийских художников, а снаружи – затейливой каменной резьбой с фигурами зверей и растительным орнаментом.

Всеволод был опытным и удачливым военачальником. Он часто ходил в походы со своей дружиной. При нем Владимиро-Суздальское княжество расширилось на север и северо-восток. В 1181 г. он основал Хлынов (Вятку) и Тверь. Дважды Всеволод водил свою дружину усмирять непокорных рязанцев. Ходил он и на Новгород, который то принимал на стол кого-нибудь из его сыновей, то изгонял их. Известен успешный поход Всеволода на Волжскую Булгарию, который (как и многие подобные походы в те времена) откровенно преследовал цель поживиться за счет богатых приволжских соседей. О мощи войска Всеволода ярко сказано в «Слове о полку Игореве»: «Ты можешь Волгу веслами расплескать, а Дон шлемами вылить».

1216 – Сражение при Липице и его последствия

Под конец жизни князь Всеволод Большое Гнездо за какие-то провинности отказал в наследстве старшему сыну Константину Ростовскому и передал Владимирский стол младшему сыну Юрию Всеволодовичу.

Это так оскорбило Константина, что он даже не явился на похороны отца и начал войну с Юрием и другим младшим братом – Ярославом. В 1216 г. Константин в союзе с Мстиславом Удалым, новгородцами, смолянами, псковичами и киевлянами пошел войной на Юрия и Ярослава. Так началась настоящая братоубийственная война. Как писал летописец, «страшное было чудо и дивное, братья: пошли сыновья на отца, отцы на детей, брат на брата, рабы на господина, а господин на рабов».

В сражении на реке Липице (под Юрьевым-Польским) 21 июня 1216 г. Юрий и Ярослав потерпели поражение, хотя накануне суздальцы хвастались, смотря на босоногую новгородскую рать: «Да мы их седлами закидаем!» Дело в том, что новгородцы шли в бой пешими, да к тому же полуобнаженными, скинув лишнюю одежду и обувь. Перед боем они восклицали: «Забудем, братья, дома, жен и детей!» Все это напоминало атаку скандинавских рыцарей – берсерков, которые также шли в бой обнаженными и босыми, опьяненные особым наркотическим настоем, притуплявшим страх и боль. Неизвестно, благодаря этому или чему другому, но победа новгородцев оказалась полной.

От всех этих давних событий, казалось бы, ничего не осталось, но неожиданно через шесть столетий люди вспомнили битву при Липице. Дело в том, что во время этого сражения такая необъяснимая паника охватила брата Юрия – князя Ярослава, что он потерял свой золоченый шлем, прискакал в Переелавль-Залесский и тотчас приказал запереть ворота и укреплять город. Бывших же в это время в Переславле новгородцев он распорядился заключить в тесной тюрьме, где все они (всего 150 человек) через несколько дней умерли от духоты и жажды… Но потом, узнав о том, что к Переславлю идет Константин с новгородцами, Ярослав перестал «злобиться» и вышел с мольбой навстречу брату. Этот убийца новгородцев и стал отцом знаменитого Александра Невского… А в 1808 г., т. е. почти 600 лет спустя после битвы, шлем князя Ярослава случайно нашел в поле какой-то крестьянин. И теперь он хранится в Оружейной палате.

Согласно ростовскому преданию, в войске Константина в бой против суздальцев шли два богатыря – Добрыня Золотой Пояс и Алеша Попович со своим оруженосцем Топотом. К двум знаменитым богатырям народ в своих былинах прибавил и третьего – Илью Муромца, хотя тот жил во времена Владимира Красно Солнышко. Наверное, поэтому он и выступает в былинах «старинушкой», степенным, немолодым воином. Так появилась знаменитая, увековеченная в былинах и на картине Васнецова лихая русская троица.

Князь Юрий, потеряв при Липице оружие, брони и честь, бежал во Владимир, загнав по дороге трех коней. Горожане, увидев мчащегося к Владимиру всадника, подумали, что это гонец с поля боя мчится обрадовать их доброй вестью о победе, и поэтому, не откладывая в долгий ящик, приступили к празднеству. Но вскоре выяснилось, что это не гонец, а сам полуголый князь, который тотчас приказал укреплять стены и просил владимирцев не выдавать его врагам. Вскоре его победители-союзники стояли уже у стен Владимира. Юрию пришлось сдаться на милость победителей. Они согнали его с Владимирского стола и дали ему на пропитание малый удел – Городец-Радилов. Великим князем стал Константин Всеволодович, получивший за мягкость нрава довольно редкое в истории прозвище Добрый. Когда в 1218 г. он умер, опальный князь Юрий Всеволодович вернул себе стол во Владимире – такова была воля Константина, думавшего о благополучной судьбе своих малолетних детей. Правление Юрия, как и его жизнь, трагически оборвалось во время страшного нашествия монголо-татар.

Возвышение и могущество Великого Новгорода

Новгород был «срублен» в IX в. на границе тайги, заселенной угро-финскими племенами. Отсюда новгородцы проникали на северо-восток в поисках пушнины, основывая колонии с центрами – погостами. Сам же Новгород лежал на перекрестке важных торговых путей с Запада на Восток. Это обеспечило ему бурный рост и экономическое процветание. Велик был и политический вес Новгорода – вспомним первых русских князей Олега, Владимира, Ярослава Мудрого, вышедших отсюда на завоевание киевского стола. Тесная связь Новгорода с Киевом стала ослабевать в 1130-е гг., когда в столице началась усобица. И раньше в Новгороде не сложилось своей династии, а теперь выросла власть веча, которое в 1125 г. избрало («посадиша на столе») князя Всеволода Мстиславича. Именно с ним и был впервые заключен договор – «ряд», которым власть князя была ограничена несколькими принципиальными условиями. Когда в 1136 г. князь нарушил ряд, его вместе с женой, тещей и детьми с бесчестьем согнали со стола – «указали путь чист» вон из Новгорода. С этого времени Новгород получил независимость от Киева и фактически превратился в независимую республику. Отныне все приглашенные на новгородский стол князья командовали только войском, и их изгоняли при малейшей попытке посягнуть на власть новгородского народа. Впрочем, иногда новгородцы не приглашали постороннего князя, а по договоренности с великим князем брали в Новгород его сына, юного княжича-отрока, и воспитывали из него послушного республике правителя. Это называлось «вскормить князя». Таким «вскормленным» был князь Мстислав, правивший в Новгороде 30 лет, и горожане им, своим «прирученным» князем, дорожили.

Великий Новгород имел свои святыни кроме Софии Новгородской. Самым знаменитым был Юрьев монастырь. Согласно легенде, этот монастырь, посвященный святому Георгию (Юрию), был основан Ярославом Мудрым в 1030 г. Центр монастыря составляет грандиозный Георгиевский собор, который возвел мастер Петр. Строительство зданий монастыря продолжалось до XVII в. Юрьев монастырь стал главной святой обителью Новгорода, богатой и влиятельной. В усыпальнице Георгиевского собора хоронили новгородских князей и посадников. Игумен Юрьева монастыря почитался не ниже самого новгородского архимандрита.

Особой святостью окружен другой знаменитый новгородский монастырь – Антониев. С ним связана легенда об Антонии, сыне богатого грека, который жил в XII в. в Риме. Он стал отшельником, поселился на камне, на самом берегу моря. 5 сентября 1106 г. начался страшный шторм, и когда он стих, то Антоний, оглядевшись, увидел, что вместе с камнем очутился он в неведомой северной стране. Это был Новгород. Бог дал Антонию понимание славянской речи, а новгородские церковные власти помогли юноше основать на берегу Волхова монастырь, центром которого стал построенный в 1119 г. собор Рождества Богородицы. Князья и цари давали богатые вклады в этот чудесно возникший монастырь. Многое повидала на своем веку эта святыня. Иван Грозный в 1571 г. устроил чудовищный разгром монастыря, вырезав всех монахов. Не менее страшны оказались и послереволюционные годы XX в. Но монастырь выжил, и ученые, изучая камень, на которым якобы перенесся на берега Волхова святой Антоний, установили, что это балластный камень древнего беспалубного судна, стоя на котором праведный римский юноша мог вполне добраться от берегов Средиземного моря до Новгорода…

На горе Нередице, недалеко от Городища – места древнейшего поселения славян, стояла церковь Спаса на Нередице – величайший памятник русской культуры. Одноглавая, кубического типа церковь была построена за лето 1198 г. князем Ярославом Владимировичем и внешне походила на многие новгородские церкви той эпохи. Но стоило только войти внутрь здания, как люди испытывали необыкновенное чувство восторга и восхищения, как будто попадая в иной, прекрасный мир. Всю внутреннюю поверхность церкви от пола до купола покрывали великолепные фрески. Сцены Страшного суда, изображения святых, портреты местных князей – эту работу новгородские мастера сделали всего лишь за один (1199) год… и почти на тысячелетие – фрески до XX в. не утратили своей яркости, живости и эмоциональности. Однако в годы Великой Отечественной войны, в 1943 г., церковь со всеми ее фресками погибла – ее расстреляли из пушек. По значимости среди самых горьких, невосполнимых потерь России в XX в. гибель Спаса на Нередице стоит в одном ряду с разрушенными во время войны Петергофом, Царским Селом, снесенными в мирное время московскими церквами и монастырями.

Новгородцы и их вече

Народное собрание (вече) существовало во многих городах Руси, но под воздействием разных обстоятельств вече постепенно исчезало. Не так было в Новгороде. Там вече после отделения от Киева в 1136 г., наоборот, усилилось. Участниками веча считались все свободные горожане. Они сообща решали важные вопросы мира и войны, приглашали и изгоняли князей. Основу новгородской демократии составляли уличанские общины – вечевые сходы отдельных улиц. Они сливались в вече одного из пяти районов – «концов» Новгорода, а потом в общегородское вече, собиравшееся на Торговой стороне у стен Никольского собора. Городское вече состояло из нескольких сотен выборных – «золотых поясов» (драгоценный пояс в древности считался признаком чести и власти).

Вече утвердило главный закон государства – Новгородскую судную грамоту, оно же при необходимости выступало высшим городским судом, который мог вынести смертный приговор. Тогда преступников «сажали в воду» – тащили к Волхову и бросали в него связанными. На вече давали грамоты на земли, выбирали посадников и их помощников – тысяцких, а также церковного главу – архиепископа. Ораторы говорили с возвышения – с вечевой «ступени». Решение на вече принималось только единогласно. При этом новгородские концы имели собственные интересы – и на вече возникали серьезные разногласия, споры и даже драки. Вече раздирали и социальные противоречия между новгородской верхушкой – боярами, богатыми купцами, и простолюдинами – «черным народом».

Сила Новгорода определялась не его ополчением, а богатствами, которые новгородцам приносила их торговля и ремесло. Обширная Новгородская земля славилась пушниной, медом, воском. Все это везли в Западную Европу – в Скандинавию, Германию, Францию. Оттуда доставляли на Русь благородные металлы, вина, сукна, оружие. Новгород торговал с Ганзейским союзом немецких торговых городов, новгородские купцы имели свой торговый двор на острове Готланд. В самом Новгороде были открыты так называемые «Немецкий» и «Готский» дворы, в которых немецкие и скандинавские купцы хранили товары и жили, когда приезжали для торговли в Новгород. Много богатства Новгороду приносила и торговля с Востоком – с Волжской Булгарией, куда приходили товары из Средней Азии. Новгородские ладьи по пути «из варяг в греки» доходили до Крыма и Византии. Силен был в Новгороде и ростовщический капитал, новгородцы ссужали деньги под высокие проценты и тем обогащались.

В середине XII в., после освобождения от власти Киева, Новгород стал желанной добычей усилившихся на северо-востоке ростово-суздальских (а потом владимиро-суздальских) князей. При Андрее Боголюбском началась война с Новгородом. Андрей в свойственной ему решительной манере заявил: «Хочу искати Новгорода и добром, и лихом», намереваясь посадить на новгородский стол своего ставленника. В 1170 г. суздальцы окружили город и пошли на штурм. Обороняющимся удалось отбить четыре их приступа. Во время пятого, как гласит легенда, суздальская стрела попала в икону Богоматери, которую вынес на стену архиепископ. Тут Дева Мария, не выдержав такого надругательства, заплакала, а на суздальцев якобы нашло помрачение, и они набросились друг на друга. В тот раз город выстоял, но князь Андрей все равно вышел победителем в этой войне, использовав экономический рычаг – ведь хлеб новгородцы получали из Суздальской земли. Отныне на полстолетия борьба с суздальско-владимирскими князьями стала важнейшей внешнеполитической проблемой Новгородской республики. Только в 1216 г. в Липецкой битве новгородцам под предводительством Мстислава Удалого с союзниками (смолянами) удалось победить владимирцев и тем самым устранить угрозу с северо-запада. Как оказалось, лишь на время – до возвышения Москвы.

Своей, особой от Новгорода, жизнью жил его сосед Псков. В XII в. он считался пригородом (пограничным пунктом) Новгорода и во всем следовал его политике. Но после 1136 г., когда новгородцы изгнали князя Всеволода Мстиславича, псковичи пошли им наперекор и приняли изгнанника у себя. Попытки Новгорода усмирить псковичей провалились. И хотя вскоре Всеволод умер, псковичи объявили его святым, а меч его хранили как реликвию. Вече Пскова, которое собиралось в Кроме (кремле), выразило всеобщее желание псковитян отделиться от Новгорода. Тому, скрепя сердце, пришлось на это пойти. Сговорчивыми новгородцев сделали экономика и политика: Новгород нуждался в псковском хлебе, а с начала XIII в. вместе с псковичами им пришлось отбиваться от немцев – ведь Псков первым принимал на себя всякий удар с запада, прикрывая собой Новгород. Но настоящей дружбы между городами никогда не было – во всех внутрирусских конфликтах Псков принимал сторону врагов Новгорода. В конце концов за это Псков, вслед за Новгородом, и поплатился своей свободой.

1951 – Открытие новгородских берестяных грамот

Самым выдающимся открытием русской археологии в XX в. стали новгородские берестяные грамоты. Первая из них была найдена экспедицией А. Арциховского 26 июля 1951 г. во время раскопок в Новгороде. Сейчас обнаружено более 600 берестяных свитков, на которых процарапаны тексты. Древнейшие из грамот относятся ко второй половине XI в., поздние – к середине XV в. Здесь и записки простых новгородцев друг другу, и учебные тетради школьника, и черновики пергаментных грамот и деловых соглашений. Берестяные грамоты позволяют не только изучить жизнь простых новгородцев, но и уточнить данные летописных источников, узнать больше о людях, известных в политической истории Новгорода. А главное – все время теплится надежда, что самые важные открытия еще впереди. У историков, работающих с архивными письменными источниками, таких надежд уже давно нет.

Монголо-татарское нашествие на Русь

Чингис-хан (Темучжин) – сын племенного вождя-неудачника, благодаря своему таланту и удаче стал основателем великой империи монголов и где натиском и мужеством, а где хитростью и обманом сумел истребить или подчинить многих ханов кочевых татарских и монгольских племен. Он провел военную реформу, резко усилившую мощь войска. В 1205 г. на курултае Темучжина провозгласили Чингис-ханом («Великим ханом»). Ему удалось разбить китайские войска, и в 1213 г. монголы взяли Пекин. Тогда же Чингис-хан принял на вооружение многие военные достижения китайцев. Его армия имела непревзойденную кавалерию, совершенные осадные машины, а также прекрасную разведку. Так никем и не побежденный, Чингис-хан умер в 1227 г. После этого монголо-татары начали грандиозное наступление на Запад. В начале 1220-х гг. новые завоеватели ворвались в причерноморские степи и погнали из них половцев. Половецкий хан Котян позвал на помощь русских князей. Он пришел к своему зятю, галицкому князю Мстиславу, и сказал: «Нашу землю отняли сегодня, а вашу завтра возьмут, обороните нас. Если не поможете нам, мы ныне иссечены будем, а вы завтра иссечены будете!» Русские князья, собравшись в Киеве, согласно летописи, долго рядили, пока не пришли к выводу: «Так им, безбожным и злым половцам, и надо, но если мы, братья, им не поможем, то половцы передадутся татарам и их сила будет больше». Весной 1223 г. русская рать выступила в поход. Приход завоевателей из неведомых степей, их жизнь в юртах, странные обычаи, необыкновенная жестокость – все это показалось христианам началом конца света. «В тот год, – записал летописец под 1223 г., – пришли народы, о которых никто не знает точно – кто они и откуда пришли и каков язык их, и какого племени, и что за вера их. И зовут их татарами…»

В сражении на реке Калке 31 мая 1223 г. русские и половецкие полки ожидал страшный, невиданный разгром. Такой «злой сечи», позорного бегства и жестокой резни побежденных Русь еще не знала от своего начала. Победители казнили всех пленных, причем взятых в плен князей – с особой жестокостью: их связали, бросили на землю, а сверху положили настил из досок и на этом помосте устроили веселый пир победителей, предав тем самым несчастных мучительной смерти от удушья.

Затем Орда двинулась к Киеву, безжалостно убивая всех, кто попадался на глаза. Но вскоре монголо-татары неожиданно повернули назад в степь. «Откуда взялись, не знаем, и куда делись, не ведаем», – записал летописец.

Страшный урок не пошел на пользу Руси – князья по-прежнему враждовали друг с другом. Как писал Н. М. Карамзин, «селения, опустошенные татарами на восточных берегах Днепра, еще дымились в развалинах; отцы, матери, друзья оплакивали убитых, но легкомысленный народ совершенно успокоился, ибо минувшее зло казалось ему последним».

Наступило затишье. Но спустя 12 лет монголо-татары вновь пришли из своих степей. В 1236 г. они под началом любимого внука Чингис-хана, Бату-хана, разгромили Волжскую Булгарию. Ее столица, другие города и села исчезли с лица земли навсегда. Тогда же началась и последняя «охота» монголо-татар на половцев. По всему огромному пространству степей, от Волги до Кавказа и Черного моря, двинулась облава: тысячи всадников цепью охватывали огромные территории в кольцо и начинали его сужать непрерывно, днем и ночью. Всех степняков, оказавшихся внутри кольца, как зверей, жестоко убивали. В этой невиданной облаве погибли половцы, кипчаки и другие степные народы и племена – все поголовно: мужчины, дети, старики, женщины. Как писал проезжавший несколько лет спустя по Половецкой степи французский путешественник Рубрук: «В Комании (земле половцев) мы нашли многочисленные головы и кости мертвых людей, лежащие на земле подобно навозу».

А потом наступил черед Руси. Решение о покорении Руси приняли еще на курултае 1227 г., когда великий хан Угедей поставил перед своим народом цель: «Завладеть странами Булгара, Асов (осетин. – Е. А.) и Руси, которые находились по соседству становища Бату, и не были еще покорены, и гордились своей многочисленностью». Поход на Русь в 1237 г. возглавил Бату-хан вместе с 14 потомками Чингиса. Войско составляло 150 тыс. человек. Люди не помнили страшнее зрелища, чем это вторжение степняков. Как пишет летописец, шум был таков, что «от множества войска земля стонала и гудела, а от многочисленности и шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные».

1237 – Гибель Северо-Восточной Руси

На границах Русской земли, точнее в Рязанском княжестве, врагов встречало войско местного князя Юрия Игоревича. Вначале Юрий послал к Бату своего сына Федора с посольством и дарами, прося оставить в покое Рязанскую землю. Приняв дары, Бату приказал перебить посланников рязанского князя. Потом в «злой и ужасной сечи» князь, его братья, удельные князья, бояре и все «воины удальцы и резвецы рязанские… все как равные пали, все одну чашу смертную испили. Ни один из них не возвратился вспять: все вместе мертвые лежат», – заключает летописец. После этого войска Бату подошли к Рязани и, верные своей тактике, начали непрерывный – днем и ночью – штурм сильных укреплений Рязани. Измотав защитников, 21 декабря 1237 г. враги ворвались в город. На улицах началась резня, а искавшие спасения в церкви женщины были там заживо сожжены. Страшные следы этой резни (проломленные черепа, иссеченные саблями кости, наконечники стрел, торчащие в позвонках) археологи до сих пор находят на развалинах так и не возродившегося никогда города – современная Рязань возникла уже на новом месте.

Князья не сумели организовать совместную оборону Руси от нашествия. Каждый из них, бессильный против опытного и многочисленного врага, мужественно погибал в одиночку. История сохранила немало подвигов русских воинов вроде Евпатия Коловрата, рязанского богатыря, который собрал уцелевшие остатки рязанских дружин (около 1600 человек) и отважно ударил в тыл уходившему от сожженной Рязани врагу. С большим трудом, закидав русских камнями из метательных орудий, монголо-татары справились с «крепкоруким и дерзким сердцем львояростным Евпатием».

Пример подлинного героизма показал маленький город Козельск, защитники которого за деревянными стенами целых два месяца сопротивлялись завоевателям, а потом все как один погибли в рукопашном бою на стенах и улицах города, названного монголо-татарами «злым». Кровопролитие оказалось таким страшным, что, согласно летописи, 12-летний князь Козельский Василий утонул в потоке крови. Отважно сражались с противником и объединенные русские войска, собравшиеся под Коломной в январе 1238 г. На битву пришли даже новгородцы, чего никогда не случалось раньше, – видно, осознание страшной угрозы дошло и до гордого Новгорода. Но монголо-татары и в этой битве взяли верх, несмотря на то что русским воинам удалось впервые убить одного из Чингизидов – хана Кулькана. После Коломны пала Москва, по льду замерзших рек завоеватели, как страшный селевой поток, устремились к златоглавому Владимиру. Для устрашения защитников столицы монголо-татары вывели под стены города тысячи обнаженных пленных, которых стали жестоко избивать плетьми. 7 февраля 1238 г. Владимир пал, семья князя Юрия и множество горожан были заживо сожжены в Успенском соборе. Потом подверглись разгрому почти все города Северо-Востока: Ростов, Углич, Ярославль, Юрьев-Польской, Переславль, Тверь, Кашин, Дмитров и т. д. «И текла кровь христианская как река сильная», – восклицал летописец.

Сохранилось немало примеров героизма и мужества проявленных в тот страшный 1237 год, но есть много горьких историй о бездарной гибели без пользы для страны и ущерба для врага. В марте 1238 г. в сражении против хана Бурундая на реке Сить погиб с дружиной и владимирский князь Юрий Всеволодович. Он пытался оказать сопротивление, но пал жертвой своей неопытности и беспечности. Сторожевая служба в его войске не была организована, полки стояли по удаленным друг от друга деревням. Татары подошли к главному лагерю русских внезапно. Сторожевой отряд, которому полагалось встречать врага на дальних подступах, отправился в поход слишком поздно и неожиданно столкнулся с полками Орды прямо у ворот своего лагеря. Началось сражение, которое было русскими безнадежно проиграно. Отрубленную голову великого князя Юрия враги забрали с собой – обычно кочевники делали из таких трофеев победную чашу. Тех русских пленных, кого монголо-татары не убили сразу, приканчивал холод – мороз в те дни стоял страшный.

5 марта пал тщетно умолявший новгородцев о помощи Торжок, и Бату двинулся, «посекая людей, как траву», на Новгород. Но не дойдя до города ста верст, татары повернули на юг. Все расценили это как чудо, спасшее Новгород, – ведь тогда уже не было морозов, не началось и половодье. Современники считали, что «поганого» Бату остановило видение креста на небе. Но уже ничто не помешало ему перед воротами «матери городов русских» – Киева.

Какие чувства испытывали тогда люди, видя, как гибнет их родина под копытами монгольских коней, хорошо передал автор дошедшего до нас лишь частично произведения «Слово о погибели Русской земли», написанного сразу же после нашествия монголо-татар на Русь. Кажется, что автор писал его своими слезами и кровью – так страдал он от мысли о несчастии своей родины, так жаль ему было русских людей, Русь, попавшую в страшную «облаву» неведомых врагов. Прошлое, домонгольское, время кажется ему милым и добрым, а страна вспоминается только цветущей и счастливой. Сердце читателя должно сжаться от печали и любви при словах: «О, светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми (источниками. – Е. А.) месточестьными (почитаемыми. – Е. А.), горами, крутыми холми, высокыми дубравоми, чистыми польми, дивными зверьми, различными птицами, бещисленными городы великыми, селы дивными, винограды (садами. – Е. А.) обителными, домы церковьными и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси исполнена земля Руская, о прававерьная вера хрестияньская!»

Крушение Киевского златостола

Весной 1239 г. Бату двинулся на Южную Русь. Сначала пал Переяславль Южный, а потом в огне погиб Чернигов. Нет слов, чтобы передать масштабы катастрофы этих славных русских городов: цветущий, населенный Переяславль долго потом называли «градом без людей», а сожженный врагом Чернигов достиг своих домонгольских пределов лишь в XVIII в., 500 лет спустя! Такая же судьба ждала и Киев. К моменту прихода монголо-татар он уже утратил свое гордое могущество. В конце XII – начале XIII в. за обладание им шла непрерывная борьба князей. В 1194 г. внук Мономаха князь Рюрик Ростиславич овладел Киевским столом, откуда его в 1202 г. согнал его же зять, упомянутый выше волынский князь, лихой Роман Мстиславич. Рюрику удалось вновь отбить Киев и ограбить его. В 1204 г. Роман решил успокоить буйного тестя оригинальным способом: насильно постриг его в монахи. Тот через год, сбросив рясу, бежал из монастыря и снова силой вернул Киев. При этом ему приходилось отбиваться не только от зятя, но и от других кандидатов на Киевский стол. И эта свистопляска продолжалась до тех пор, пока монголо-татары не поставили свою страшную точку в этой борьбе.

Первые отряды хана Менгу подошли к Киеву в начале 1240 г. Красота великого города поразила врагов, и Менгу направил послов, которые предложили сидевшему тогда в Киеве с 1235 г. князю Михаилу Всеволодовичу сдаться без боя. Тот перебил послов. Монголо-татары отошли в степь, отложив штурм города на другое время. Предоставленной передышкой киевский князь не воспользовался, город не укрепил, а вскоре сам бежал из Киева, изгнанный знаменитым Даниилом Романовичем Галицким.

Когда осенью 1240 г. хан Бату подошел к Днепру, ни великого воина Даниила, ни других русских князей с их дружинами в городе не было – они ушли из Киева в свои княжества. Столица Древней Руси стояла обреченная на гибель. И все же горожане 9 дней отчаянно сопротивлялись врагу. Последние из них погибли во время штурма под обломками рухнувшей от ударов монгольских стенобитных машин Десятинной церкви. Много столетий спустя археологи нашли следы сопротивления и подвига киевлян: останки горожанина, буквально утыканные татарскими стрелами, а также скелет другого человека, который, прикрывая собой ребенка (или женщину), погиб вместе с ним.

Страшная судьба Киева постигла и другие города. «И не было во Владимире (Волынском) никого, кто бы остался жив», – записал летописец. О том, как погибли многие города, нам вообще ничего не известно.

Печальны находки археологов в Волынской и Галицкой землях: утрамбованные временем пепел и уголь страшных пожаров, человеческие скелеты с разрубленными костями да черепа, пробитые большими железными гвоздями…

Бежавшие из Руси от татар несли в Европу страшные вести об ужасах нашествия. Говорили, что при осаде городов татары забрасывают крыши домов жиром убитых ими людей, а потом пускают «греческий огонь», который от этого хорошо горел.

Германский император Фридрих II призывал Европу: «Мы считали опасность отдаленной, когда между врагом и нами находилось столько храбрых народов и князей. Но теперь, когда одни из этих князей погибли, а другие обращены в рабство, теперь пришла наша очередь стать оплотом христианства против свирепого неприятеля».

В 1241 г. монголо-татары устремились в Польшу и Венгрию. В битве при Лигнице 9 апреля объединенные силы чехов, поляков и немцев потерпели страшное поражение, а 12 апреля была разбита на реке Сайо армия венгров. Запылали города и села Венгрии, Польши, Силезии и других стран. Татарские всадники вышли к берегам Адриатики в районе Дубровника (ныне Хорватия). Соединенные силы Чехии и Австрии ждали врага по дороге на Вену, но монголо-татары не двинулись этим путем. Через Болгарию они ушли из Европы, узнав, что в Монголии умер хан Угедей. После этого Бату решил основать свое государство в низовьях Волги.

1243 – Начало монголо-татарского ига

Последствия разгрома Руси монголо-татарами в 1237-1240 гг. оказались ужасными, многие потери – невосполнимыми. В те годы исторический путь Руси круто и резко изменился, страна вошла в иное, страшное время. В борьбе с монголо-татарами погибло множество русских князей и знатных бояр, что роковым образом повлияло на развитие русского правящего класса в более позднюю эпоху. После колоссальных потерь старой княжеской знати элита стала формироваться не из древней, гордой своим происхождением и знатностью древнерусской аристократии, а из низших дружинников и служителей княжеского двора, в том числе несвободных. И это происходило в условиях типичного восточного гнета монголо-татарских завоевателей. Все это наложило свой рабский отпечаток на политику русских князей, на менталитет верхушки, нравы народа.

После гибели Юрия его немолодой, 53-летний брат, князь Ярослав Всеволодович, бывший в это время в разоренном Киеве, вернулся в 1243 г. на родину в Залесье и сел на пустовавший Владимирский стол. Тяжелая судьба ожидала его – ведь с этих времен установилось полное господство (иго) Золотой Орды над Русью. В тот год Бату, основавший в низовьях Волги город Сарай-Бату, вызвал к себе князя Ярослава и признал его великим князем Владимирским – своим данником. По ордынской иерархии русские великие князья приравнивались к бекам (эмирам). Отныне русский великий князь лишался суверенитета, становился рабом, данником хана и должен был, встав на колени перед царем (так называли на Руси хана), получить ярлык на княжение.

Ярлык – это позолоченная пластинка с отверстием, позволявшим вешать ее на шею. Возможно, ярлык привешивался также к удостоверяющей его грамоте, ибо позже ярлыком называли жалованные грамоты ханов данникам, а также их послания. К сожалению, ни один из выданных русским князьям в Орде ярлыков до наших времен не дошел. Из ярлыков-посланий известен ярлык Едигея великому князю Василию II Дмитриевичу (декабрь 1408 г.), а также ярлык Ахмата Ивану III.

Ханы свободно распоряжались ярлыком, могли в любой момент его отобрать у одного князя и передать другому. Порой монголо-татары умышленно стравливали русских князей в борьбе за золотой ярлык, стремясь не допустить ни излишнего усиления великого князя, ни чрезмерного его ослабления за счет власти удельных князей. Русские князья годами жили в Орде, заискивая перед мурзами и угождая ханским женам, чтобы вымолить у «великого царя» себе хоть какую-нибудь землю – «отчину».

Так, в конце XV в. суздальский князь Семен Дмитриевич прожил в Орде 8 лет, да так и не добился ярлыка на вожделенное Нижегородское княжение, бывшее в руках московского князя. Когда в 1401 г. московские войска захватили его семью, то пришлось ехать Семену с поклоном в Москву, а потом удовольствоваться дальней Вяткой, где он и умер. Словом, злорадно писал московский летописец, князь Семен «много трудов принял, не обретя покоя ногам своим, и не достиг ничего, все всуе стараясь». Со всех русских подданных ханские сборщики (а потом уже и великие князья) взимали десятую часть всех доходов – так называемый «ордынский выход».

Налог этот был тяжким бременем для Руси. Неподчинение ханской воле приводило к карательным набегам Орды на русские города, которые подвергались полному разгрому, а их жителей монголо-татары поголовно уводили в полон.

Александр Невский и его братья

После смерти князя Ярослава, которого вызвали в Монголию, в Каракорум, и там в 1246 г. отравили, великим князем стал его старший сын Святослав Ярославич. Однако правил он недолго, через 2 года его согнал с Владимирского стола пришедший с юга князь Михаил Ярославич Хоробрит, который вскоре сам погиб в битве с литовцами на реке Протве. И вот тогда Бату признал великим князем Владимирским Александра Ярославича Невского, но приказал ему вместе с братом Андреем ехать на поклон в Монголию, к верховной ханше всех монголов Огул Гамиш. Ханша изменила решение Бату: великим Владимирским князем признала Андрея Ярославича, а Александру Ярославичу передала Киев. В тот момент монголо-татары делали в своей политике ставку на образование в большом «Русском улусе» двух великих княжеств – Владимирского и Киевского. Но, вернувшись на Русь, Александр Ярославич не подчинился ханше и уехал в Новгород. Возможно, Александру не хотелось жить в Киеве – разоренном, утратившем все свое величие и оказавшемся в сфере влияния галицко-волынских князей. Александр был политиком-реалистом, а между тем новгородцы звали его к себе – такой князь-воин и дипломат Новгороду был очень нужен.

Александр родился в 1220 г. и рано повзрослел – уже в 15 лет он стал новгородским князем. С ранних лет Александр не выпускал меча из рук и уже 19-летним юношей победил шведов на берегу Невы в 1240 г. в славной на Руси Невской битве. Князь был мужествен (его назвали «Храбрым» даже раньше, чем «Невским»), хорош собой, высок ростом, голос его, по словам летописца, «гремел перед народом, как труба».

В тяжелое время довелось Александру жить и править Русью: обезлюдевшая страна, общий упадок и уныние, тяжкая власть иноземного завоевателя. Но умный Александр, годами имея дело с татарами, живя в Орде, постиг искусство раболепного поклонения: он умел ползать на коленях в ханской юрте, знал, как дарить подарки влиятельным ханшам и мурзам, усвоил навыки придворной интриги, был суров и жесток со своими врагами. И все это для того, чтобы выжить и спасти свой стол, народ, Русь, чтобы, пользуясь властью, данной «царем», подчинить других князей, подавить вольнолюбие народного веча.

15 июля 1240 – Невская битва

Злые языки утверждают, что никакой Невской битвы 15 мая 1240 г. не было и в помине, что она придумана автором «Жития Александра Невского» много десятилетий спустя. Действительно, в скандинавских источниках нет ни малейшего упоминания о побоище, а тем более о сокрушительном поражении на берегах Невы шведов, норвежцев и финнов во главе с королем, которому Александр, согласно русским источникам, якобы «возложил печать на лицо острым своим копьем». Как утверждают историки-скандинавы, шведского короля Эрика Эрикссена на невском берегу тогда не было, а у норвежцев зрела усобица – король Хакон Хаконссен подавлял мятеж герцога Скуле Бардссона, и ему явно было не до походов на Русь. Что же произошло на самом деле?

Можно с уверенностью сказать, что поход небольшого отряда скандинавов в рамках крестовых походов в Финляндию в 1240 г. действительно состоялся. Произошло и сражение между ними и новгородцами на берегу Невы. Но значение битвы оказалось сильно раздуто 50 лет спустя, в конце XIII – начале XIV в., когда началось массированное и довольно успешное наступление шведов на Русь. С большим трудом Новгороду удалось остановить захватчиков. В этом новгородцам помогла построенная в 1322 г. мощная крепость Орешек в устье Невы. Там же они в 1323 г. и заключили со шведами мир. В то тяжелое время победное сражение Александра со шведами в 1240 г. было использовано для воодушевления общества. Потом оно стало, наряду с Ледовым побоищем 1242 г., символом успешной борьбы с Западом.

5 апреля 1242 – Ледовое побоище

Вся жизнь Александра Ярославича была связана с Новгородом, в котором он княжил с детских лет. До этого здесь княжил его отец, которому новгородцы, кстати, не раз «показывали путь чист». В Новгороде Александр пережил лихие времена Батыева нашествия на Русь. Здесь в 1238 г. он женился на полоцкой княжне Александре Брячиславне. Александр с честью защищал земли Новгорода от шведов и немцев, но, выполняя волю хана Бату, ставшего его побратимом, карал недовольных татарским гнетом новгородцев. С ними у Александра – князя, отчасти перенявшего татарскую манеру властвовать, – отношения складывались неровные, подчас тяжелые. Он упорно проводил политику Золотой Орды, требовал регулярной уплаты дани завоевателям, ссорился с новгородцами и в обиде уезжал в Залесье.

В начале 1240-х гг. обострились отношения Пскова и Новгорода с соседями – немецкими рыцарями, пришедшими из Германии в Восточную Прибалтику в XII в. и образовавшими здесь ордена. Они почти непрерывно вели крестовые походы в направлении «дикой» Литвы, а также земель, заселенных славянскими и угро-финскими племенами. Русь являлась одной из целей крестоносцев. Свое наступление они направили в сторону Пскова, который им даже удалось захватить в 1240 г. Над Новгородом нависла реальная угроза завоевания. Князь Александр с дружиной освободил Псков и 5 апреля 1242 г. на льду Псковского озера в так называемом Ледовом побоище наголову разгромил рыцарей, часть которых утонула в озерных полыньях.

Чувствительное поражение 1242 г. способствовало изменению тактики крестоносцев. Они чаще стали использовать не меч, но слово, чтобы отвратить православных от их «заблуждений». В 1251 г. папа Иннокентий IV с двумя кардиналами – Гальдой и Гемонтом – прислал Александру буллу, в которой утверждал, что отец Александра Ярослав обещал папскому легату Плано Карпини подчинить Русь католической вере. Александр отказался – насколько мягок и уступчив он был в отношениях с татарами (которых вера покоренных и исправно платящих подати народов мало волновала), настолько сурово и непримиримо он относился к Западу и его влиянию.

Известно, что в сценарии знаменитого фильма Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» была последняя сцена, которой потом не оказалось в фильме. Она продолжает сцену застолья победителей, когда князь произносит тост и упоминает знаменитую библейскую цитату: «Поднявший меч от меча и погибнет». В это время между пирующими появляется забрызганный грязью гонец, который пробирается к князю и что-то шепчет ему на ухо. Александр покидает застолье, садится на коня и выезжает за ворота Новгородского кремля. В заснеженном поле, насколько хватает глаз, он видит огни и кибитки – к городу подошла Орда. Подъехав к юрте хана, гордый победитель немецких рыцарей слезает с коня, встает на колени и начинает, согласно обычаю, ползти между двух огней ко входу в ханскую юрту…

Этот эпизод якобы был перечеркнут синим сталинским карандашом, и высочайшая резолюция гласила: «Такой хороший человек так поступить не мог! И. Сталин». Но это как раз тот самый случай, когда истинный художник видит историю лучше, чем политик или историк. Подобный поступок Александра в тот момент был продуман и рационален: обескровленные победители немцев татарам сопротивляться не могли, да это противоречило и всей концепции Александра, сделавшего ставку на борьбу с Западом и подчинение монголам. Даниил Галицкий же действовал диаметрально противоположно – по возможности дружил с Западом и бился с Ордой. Каждому свое!

Смерть Александра Невского

Александр Ярославич получил золотой ярлык и стал великим князем Владимирским только в 1252 г., когда великий князь Андрей Ярославич, страшась нового нашествия хана Неврюя, бежал в Швецию. И тогда Александр поехал в Орду и получил от Бату золотой ярлык на Владимирское великое княжение. После смерти Бату в 1255 г. ему пришлось ехать за утверждением ярлыка к новому хану, Улагчи. По его приказу князь Александр помогал татарам собирать дань в Новгороде, жителей которого он не без труда удержал от мятежа против ханских сборщиков. В 1262 г. он в четвертый и последний раз отправился в Монголию к великому хану Беркэ.

Эта последняя поездка в Монголию была особенно трудна для князя Александра. Беркэ требовал от князя Александра направить русские дружины для участия в походе на Иран. Великому князю удалось избавить Русь от этого похода. Как писал венгерский монах Юлиан, воинов завоеванных народов монголо-татары не рассматривали как союзников, а гнали в бой как невольников, и «если даже они хорошо сражаются и побеждают, благодарность невелика. Если погибают в бою, о них нет никакой заботы, но если в бою отступают, то безжалостно умерщвляются татарами. Поэтому, сражаясь, они предпочитают умереть в бою, чем под мечами татар, и сражаются храбрее, чтобы дольше не жить и умереть скорее».

После Александра русские полки так ходили с монголо-татарами в Польшу, а в 1280 г. штурмовали Пекин.

Возвращаясь домой, Александр Невский заболел и 14 ноября 1263 г. умер в Городце на Волге, в Федоровском монастыре. Возможно, он был отравлен монголо-татарами. Перед смертью князь постригся в монахи, надел черную схиму – одежду монаха-отшельника. Так было принято у благочестивых христиан. Его похоронили во Владимире, в Рождественском монастыре. Впоследствии князь Александр Ярославич был канонизирован Русской Православной церковью.